Ты мой трофей (СЛР, 18+)

Логично, что он узнал. Даже если бы улики не было, но определённый человеческий запах никуда не денешь.

 » Глава 13

Глава 13
Не спала я всю ночь, точнее ее остаток, слышала, как птицы за окном запели, слышала, как кто-то в комнату вошел, но быстро вышел. Все перебирала в голове эту ночь и воспроизводила разные вариации того, чем она для меня закончится. Вздремнуть удалось ближе к восьми утра, проснулась в десять от громкого будильника, стоящего под носом и включенного кем-то без моего ведома. Неохотно встав, я обнаружила на кровати аккуратную бархатную квадратную коробку глубокого зеленого цвета. От незнания, что там, я даже как-то заволновалась. Едва коснулась рукой. Мягкая. Приоткрыла. Кто ее сюда положил? Мила, должно быть, что-то в дополнение к тем вещам, которые мы уже купили вместе. Записка, свернутая пополам. И прежде чем ее развернуть и увидеть, что внутри, мой взгляд застыл на еще одном содержимом коробки. Золотая цепочка, тонкая, но из крупных колец, внизу небольшие вставки в виде капель зеленого цвета. Изумруд? С последней капли, на миниатюрном золотом сливе свисало нечто овальное, я бы сказала белое, на своем языке, но оно так переливалось на свету, что я не смогла бы описать настоящий оттенок. Коснувшись изделия рукой, я быстро развернула бумагу, которую все еще держала в руке. Сердце запрыгало в груди еще до того, как я прочла написанное, удивительно ровным, каллиграфическим почерком.
«Наш договор в силе».
Интересно, как долго он думал над этими словами? И для чего вообще это украшение? Не нужно оно мне. Уверена, стоит кучу денег, а чем больше я пользуюсь его «щедростью» тем больше чувствую себя обязанной. Вот для чего он его купил.
Кто-то стукнул в дверь два раза, я сунула записку под одеяло и выпрямилась.
— Войдите!
В комнате появилась Мила, и я уже совсем забыла, как подставила ее вчера.
— Ну и вид у тебя. Нужно сделать маску из огурцов.
И это все, что она хочет сказать?
— Прости за вчера. Тебе влетело?
— За что?
— За охранника.
— Ах, ты об этом. Получила небольшой выговор. Все нормально.
Я нахмурилась.
— Он бил тебя?
— Бил? — Девушка фыркнула. — Нет, конечно. Максу плевать на это все. Я имею ввиду, он работает с нами немного по-другому. У него есть для меня дело, и я буду рада выполнить его для него. — Она плюхнулась на кровать и, ее взгляд замер на коробке с украшением, Мила пялилась на него какое-то время, затем глянула на меня, затем снова на него.
— Какое красивое. — Схватив коробку, она провела длинными тонкими пальцами по каждому камешку, обрамленному золотом и, словно о чем-то задумалась. — Это Макс подарил?
«Подарил», это громко сказано. Я пожала плечами.
— Мне он ничего не дарил. Только то, что я сама купила на его деньги. Он просто дает деньги, а мы их тратим. Он был у тебя в комнате?
— Я не знаю. Я думала, это ты принесла.
— Нет, конечно. Мы не получаем подарки, понимаешь?
Я действительно этого не понимала. Это что сейчас? Она ревнует к горстке камней, облитых золотом? Что этот мужчина с ней делал, вообще?
— Я не знаю, откуда это здесь. Хочешь, забирай. Мне это не нужно.
— Правда? — Она просияла, но затем улыбка снова погасла. — Нет, не могу. Это нечестно.
— Оно мне не нужно, возьми, пожалуйста.
Мила снова заулыбалась, схватила колье и прижала к груди, как ребенок плюшевого медведя.
— Идем, я приведу тебя в порядок. Макс сказал, чтобы мы выглядели, как топ-модели.
Ага. Что-то я сомневаюсь, что именно так он и сказал. Сноб.
— Мы куда-то идем? — С ужасом спросила я.
— Сегодня сборище тех придурков акционеров.
Я вскинула брови.
— Идем, ни о чем не волнуйся.
Она захлопнула колье в коробке и сунула ее подмышку, взяла меня за руку и потащила в ванную. Ох, неужели из меня снова будут делать ту, кем я быть не хочу. Это ведь даже смешно. Я уже скучаю по своим футболкам. По Настьке и Оболтусу. Интересно накормлен ли он? Не скучает по тому, как я вычесываю ему шерсть по вечерам? Как там Идка? И давно ничего не было слышно от Индюшары. Слава Богу.
Маски. Скрабы. Макияж. Я за всю жизнь, столько за лицом не ухаживала. К вечеру Мила на прическе настояла. Накрутила мне волосы крупной плойкой, заставила потрясти головой, чтобы локоны распушились, и с одной стороны, волосы заколола множеством маленьких черных невидимок — сказала так модно. Ну, модно, так модно, мне все равно.
— Так куда мы идем?
— Макс сказал быть готовыми к семи. В этот день, раз в полгода тусовка у акционеров, с которыми он сотрудничает. Это очень важное мероприятие. Понимаешь?
— Не очень.
— Не парься. Просто делай, что говорит.
Она уже притащила для меня то изумрудное платье, что мы вместе купили и, разложила его на кровати. Я уставились на него. Ну, ладно, блин, может быть, оно, даже, красивое.
— Одевайся пока, мне нужно еще прическу успеть подправить.
Я натянуто улыбнулась и кивнула. Взяла платье, приложила к груди, покрутилась у зеркала. Наверняка, Мила будет в таком же. И должно быть, там будут все те девушки. Это просто глупое клеймо. Этот мужчина помечает так своих. Кем бы мы ни были. Я не стану носить его клеймо. В крови забушевал адреналин, когда я подумала о том, в чем бы на самом деле чувствовала себя хорошо. Уверенно. Он убьет меня. От этой мысли захотелось надеть то платье еще больше.
***
Мила долго не спускалась ко мне и я, воспользовавшись моментом, позволила себе покрутиться у зеркала дольше, чем одну минуту. Это красное платье делало меня чуточку счастливее, и я чувствовала себя от этого глупышкой какой-то.
Дверь в комнату открылась, я резко обернулась через плечо и замерла.
На нем был черный удлиненный пиджак, сшитый должно быть, по заказу, — сидит как влитой, делая акцент на хорошей фигуре. Белая рубашка и слегка зауженные штаны придавали изящества этому беспринципному мудаку. И, бинго! Он даже уложил волосы. Никакого шухера. И меня аж скривило от мысли, что это все ему идет. И все бы хорошо, если бы на секунду я не стала забывать кто это, и не увидела это омерзительное выражение лица, то, как пытается скрыть от меня уже второй за сутки приступ злости. Стоило желвакам разок дернуться на скулах и, я все поняла. Что-то подсказывало мне, в отдаленной частичке души, что он может пойти на любые крайности, но от меня не избавится. И я стерплю все, что он мне уготовил, ради тех денег, которые я получила от него и его брата. Я могла пойти на любую работу, которую он бы мне предложил, и одному Богу известно, и возможно, этому дьяволу, почему я оказалась именно здесь.
— Где она? — После долгого молчания, это все, что он спросил.
Я нахмурилась.
— Кто?
— Сучка, которая тебя в это нарядила.
Когда мужчина понял, что я уловила еще одну эмоцию в его взгляде, тот быстро развернулся и пошел к выходу, а я подозревала, кому сейчас влетит, поэтому рванула за ним. Господа, это было презрение! Прямо сейчас он бесился из-за какого-то дурацкого платья.
Я схватила его за руку у самой двери, думала, отпихнет, как собаку, но он остановился, его ноздри раздувались от злости и взгляд скользнул от моего лица до наших рук, немного замешкавшись, я сообразила, что вцепилась в него и быстро разжала пальцы.
— Это не Мила. Клянусь. Я сама. Я подумала оно красивое. И захотела купить. Тебе не нравится?
Мимолетная морщинка пролегла меж его бровей, но затем резко кожа снова стала гладкой. Похоже, он редко хмурился, идеальная кожа. Ему, явно, около тридцати, а мимических морщин даже не заработал. Не человек. Определенно.
— Ты издеваешься?
— Мила здесь не причем, правда-правда. Я сама купила платье.
Мужчина схватил меня за оголенные плечи и резко развернул к себе спиной, крепко держа одной рукой, он грубо дернул за внутреннюю часть оборки у платья, а затем отпустил.
— Это Александр Маккуин. Сама говоришь?
Вот блин. Хренов модник. На кой мне сдался этот Маккуин?
— Ну, ты же заплатил мне.
— Лживая гадина.
— Я не вру!
В этот момент он схватил меня за лицо и заставил смотреть на себя, я и смотрела, пока его глаза злобно бегали по моему лицу. Что он там ищет? Морщины? Может, ждет, когда я заплачу? Не сегодня. Я готовила себя ко всему, надевая это платье.
— Не. Смей. Повышать. Голос. — Он резко меня отпустил и, я слегка пошатнулась, потерев рукой подбородок, наверняка следы красные остались.
— Я купила его за те деньги, которые получила за договор.
— Счет не на твое имя даже.
— На имя мамы. — Тихо ответила я.
Мужчина шагнул вперед и, мне пришлось попятиться, чтобы не столкнуться с ним, он сделал еще шаг вперед, и еще, а я отступала назад, раз за разом, пока не врезалась в кровать и чуть не приземлилась на мягкий матрас, от которого бы, меня наверняка отпружинило. В полете я как раз была поймана, за руку, грубо. Привет, синяки! Мудила дернул меня на себя и прошипел сквозь зубы:
— Не смей мне больше врать. Я потратил на тебя кучу времени прямо сейчас, поэтому слушай внимательно, русалочка, мы едем на важное мероприятие, где будут богатые уважаемые люди и если ты. Если ты выкинешь что-нибудь, я тебя раздавлю.
Он осторожно провел ладонью от руки, по ключице и до шеи, резко сжав ее, так что у меня дыхание перехватило.
— Этими руками, эту тонкую шею. — Еще секунду он пялился мне в глаза и резко отпустил. Я, все же, плюхнулась на кровать, на самый край и едва схватилась руками, чтобы не потянуть ногу в этих дурацких туфлях.
— Мы опаздываем. У тебя три секунды на то, чтобы выйти из дома.
Мне почти бежать за ним пришлось! Шагает, как военный. Я со своим ростом, как воробей за ним, вприпрыжку.
***
— Почему Мила не едет с нами? — Спросила я, когда мы сели в машину (оба на заднее сидение) и отъехали. Я радовалась, что салон автомобиля такой, что мне не придется сидеть слишком близко к этому безумцу, но на всякий случай я еще плотнее прижалась к двери.
— Мила поедет с другим водителем. — Ровно ответил мужчина.
— Почему я еду с тобой?
— Потому что ты едешь со мной.
Казалось, дорога занимала целую вечность и, тишина несказанно радовала, но в то же время заставляла напрячься, а может, это было просто волнение. Страх перед неизвестностью. Мы ехали по бесконечной трассе и только спустя какое-то время, стали виднеться огромные дома, в стиле того, в котором меня поселили, только были они еще больше.
Припарковавшись у одного из них, водитель открыл передо мной дверь, я вышла и огляделась по сторонам, на улице было пасмурно, и необычайно тихо, кроме резкого порыва ветра, который ударил в лицо и вызвал волну дрожи по телу.
— Ключи. Вернешься на такси. — Мой спутник протянул водителю ладонь и тот положил на нее ключи от авто. — Идем. — Кивнул мне.
Пока я шла, мои каблуки постоянно цеплялись за брусчатку, и я молилась только о том, чтобы не грохнуться. Мужчина пару раз взглянул в мою сторону, но ничего не сказал. На воротах он расписался в какой-то папке и велел мне держаться рядом. Шли мы, я бы сказала, плечом к плечу, если бы не разница в росте.
От ворот к дому пролегла длинная дорожка из такого же камня, как и на улице, поэтому я постоянно пялилась под ноги. Вокруг шумели фонтаны и шелестели листья деревьев, ветер был холодный, и я пожалела, что не взяла с собой куртку. Ага, которой у меня даже нет.
На входе в дом, нас встретила милая, улыбающаяся, очевидно, без причины, брюнетка. Я ответила взаимностью на ее улыбку, потому что мне вдруг стало стыдно, что сноб, идущий рядом, вообще сделал вид, что никого не заметил. В зале стоял полумрак, несмотря на то, что на улице все еще было светло. Антураж был выполнен в красном, даже свет имел красноватый оттенок. Я мельком взглянула на мужчину, вспомнив слова Милы о том, что он ненавидит этот цвет, и ни одна мышца на его лице не дернулась. Непробиваем.
Огромная гостиная, если ее можно так назвать, была заполнена взрослыми мужчинами, примерно от сорока лет и выше, все они выглядели серьезно, благородно и богато. По всему залу были расставлены высокие небольшие столики, официанты разносили выпивку, очевидно, крепкую, играла легкая ненавязчивая музыка.
— Закажи шампанское, если хочешь, не больше бокала.
— А?
— Ты слышала.
Все время, пока мы шли к столику, у которого, наконец, остановились, я выискивала глазами других девушек. И поначалу, мне казалось, словно я здесь одна, но спустя несколько минут, удалось разглядеть троих, они одиноко стояли, каждая у своего столика, по разным углам зала и, кажется, всматривались в отдельные кучки мужчин, на которые те разбились, было похоже, словно они их сканируют. Приглядевшись получше, я поняла, что уже видела этих девушек, и платья на них, определенно одного и того же цвета.
— Ладно. Хорошо.
— Стой здесь и не смей отходить.
Я не ответила, да и не похоже было, что кто-то ждал от меня ответа. Шампанское я не взяла. Какой от него толк? Только голова разболится. Блин. А вот ноги уже разболелись и, последних добрых минут пятнадцать я стояла так, словно в туалет хотелось. Дурацкие туфли. Повсюду слышался бас мужских голосов, смех, а я лишь считала секунды в голове и ждала момента, когда мне скажут: «Мы уезжаем».
Кто-то подкрался ко мне сзади и схватил за ребра, я чуть столик, на который неуклюже опиралась, не завалила, Мила тихо хихикнула.
— Ты меня испугала.
— Выпрямись.
— На меня даже никто не смотрит.
— Смотрит. — Она приблизилась, так что наши лица сравнялись и, повернула мою голову слегка влево. — Вот тот парень.
Мать моя женщина, он, что тут делает? Заметив, что я смотрю, Владислав Романович поднял стакан с чем-то, вероятно, алкогольным, в приветственном жесте, затем отвернулся.
— Почему здесь никого нет? Я имею ввиду, девушки.
— Глупая. Это мужское собрание. Все акционеры, с кем имеет дело Макс.
— Ага. А мы что тут делаем? В качестве его трофеев?
Мила усмехнулась.
— Это часть нашей работы. Ты уже знаешь, с кем работаешь?
Я нахмурилась.
— То есть?
— Я, например, с тем парнем, который на тебя пялился. Эх, жаль. Горячий мужчина.
Ну, одно я точно теперь знаю, Мила не в курсе, что этот «горячий мужчина» брат нашего рабовладельца.
— И. что ты с ним делаешь?
— Собираюсь делать. Что и обычно. Информация. Может что-то еще. — Она двусмысленно улыбнулась и до меня почти. дошло.
— То есть ты здесь, чтобы втереться в доверие к кому-то из акционеров?
— Мы все здесь за этим. Ну, и еще кое-зачем. Макс не сказал разве?
— Неет.
Я взглянула на девушку и заметила на ее шее то самое украшение, что обнаружила на своей постели сегодня утром. Мила выглядела превосходно, даже в этом платье цвета, который я автоматически ненавижу, она сияла, словно кинозвезда.
— Тебе очень идет.
— Спасибо. Мне так нравится. — Она провела рукой по камням и улыбнулась, но затем выражение лица сменилось на нейтрально-виноватое, когда перед нами этот придурок нарисовался. Взгляд был мрачный, впрочем, как обычно.
— Тебе нечем заняться? И. что, мать твою, у тебя на шее?
Мила замялась и перевела пугливый взгляд на меня, тем самым давая понять, что это снова моя ответственность.
— Я отдала ей его.
— Ты? — Мужчина уставился на меня. — И кто тебе позволил?
Я пожала плечами.
— Оно мне не нужно. Глупая безделушка. — Конечно, я совершенно точно понимала, что называть это украшение безделушкой абсолютное кощунство, но для меня оно таковым и являлось.
— Глупая безделушка это ты. — Прошипел тот сквозь зубы и перевел взгляд на Милу.
— Займись делом, я разберусь с тобой позже.
Проследив за девушкой, я поняла, что та направлялась к столику Владислава Романовича. Что ей от него нужно? Точнее, что его брату от него нужно? Какая ирония, он ведь понятия не имеет, что я тоже шпион, только с обратной стороны.
— Какого черта ты возомнила? — Он подошел ближе.
— Ну, это ведь было для меня? Я нашла его на своей кровати, значит оно мое? И я могу распоряжаться им, как хочу? Мне не понравилось, я подарила его Миле.
Мужчина молчал, сверля взглядом мое лицо. Господь всемогущий. Я бесила его. Просто раздражала. Его ноздри слегка дернулись и, это был уже третий раз, когда я поймала эмоцию на его лице за один день. Мне стоит начать отмечать такое в календаре.
Кажется, он как раз собирался что-то сказать, или сделать, очевидно, грубое, как на маленькой сцене напротив, появился мужчина и постучал по микрофону, создав мимолетный раздражительный скрежет, я поморщилась слегка, ужасный звук.
— Господа! Я надеюсь, вы все прекрасно проводите этот вечер, но он станет для вас еще более прекрасным, потому что прямо сейчас мы перейдем к главной части нашего праздника, которая существует благодаря нашему общему и дорогому другу — Максиму Никифорову! — Яркий свет ударил в лицо, и я поняла, что на нас навели прожектор, все в зале зааплодировали, включая мужчину, стоящего рядом. Он сделал шаг вперед, и когда прожектор погас, то вернулся обратно.
— Друзья, встречайте наших прекрасных дам! — Продолжил ведущий и в зале снова все зааплодировали, а я совершенно не понимала, что происходит и лишь волнительно наблюдала за передвижениями мужчин, которые уже собрались ближе у сцены, и поднимающимися наверх девушками в изумрудных платьях. Сердце загрохотало. Мужчина рядом даже не шевелился, я краем глаза поглядывала на него, пока теребила в руках маленькую черную сумочку, в которой прятала злосчастный мобильный Владислава Романовича, на всякий случай. Переведя взгляд, я попыталась найти его в толпе мужчин, но они все перемешались между собой, что я совсем потеряла его из виду, может и к лучшему.
Самой последней на сцене появилась Мила, и ведущий выстроил всех их по росту.
— Покажите нам ваши прекрасные личики, девушки! — Мужчина с микрофоном подошел к каждой и приподнял за подбородок из головы, так что глаза всех девушек устремились в одну точку. Они выражали безразличие и страх, одновременно. Чего они боялись? Затаив дыхание, я наблюдала за тем, что будет дальше. — Какие они прекрасные, не так ли?
Зал снова взорвался аплодисментами, даже кто-то присвистнул.
— А теперь. Девственница. Шаг вперед!
Блондинка невысокого роста, вцепившись пальцами в подол изумрудного платья, шагнула вперед, и я так переживала глядя на нее, что во рту пересохло.
— Всего одна, Макс? Разве это честно?
Все взгляды устремились на нас, точнее на того, кто стоял рядом со мной, и его выражение лица было таким же непроницаемым, как и прежде.
— Хорошо. Господа! Начнем наши ставки, стартовая цена за ночь с этой прелестной невинной красоткой, три тысячи долларов! Три тысячи раз, три тысячи, два! О, пять тысяч! Пять тысяч раз, пять тысяч. Шесть тысяч! Потрясающе! Шесть тысяч раз, шесть тысяч два, восемь тысяч! Восемь тысяч раз! Восемь тысяч два! Восемь тысяч! Продано!
Я сглотнула ком, в груди закололо и, я случайно отступила назад, едва задев стол. Слава Богу, на нем ничего не было, иначе, вы сами знаете.
— Он продал ее. — Шепнула я, тем самым привлекла внимание выродка, который привел ту девушку сюда. Это же его платья, его трофеи! Он смотрел на меня, а я едва сдерживала поток слов, который роился в голове. — Ты продал ее? Их всех!
— Заткнись. Веди себя тихо. — Он встал ближе и сжал мое запястье.
— Это безумие.
— Твое дело молчать, иначе окажешься на той сцене.
Странно, что я не там. Что его остановило? Мое платье? Якобы не по дресс-коду?
— Зачем я здесь?
— Смотреть. Учиться. Запоминать.
— Макс! — Прогремел голос ведущего, когда все девушки со сцены уже ушли, мое сердце колотилось где-то в ушах, и я поверить не могла, что Мила с легкостью отдала себя кому-то за четыре тысячи долларов. — Кажется, мы кого-то упустили. Она девственница?
Прожектор снова ударил в лицо, и я поняла, что теперь он подсвечивает только меня и все мужчины в зале тоже пялятся на меня, в то время, как я щурюсь от света и трясусь от страха. Ведущий спрыгнул со сцены и вальяжно подошел к нам, не убирая микрофона, он продолжил говорить:
— Почему ты не удостоил эту юную даму чести поучаствовать в нашем аукционе?
— Она со мной.
— Все они с тобой, мой друг. Она девственница? Вы только посмотрите на ее глаза, господа! Она словно с небес. Я начну ставки с пяти тысяч! Пять тысяч раз!
— Ты что не понял? — Мужчина резко схватил микрофон и буквально прошипел у лица ведущего. — Я засуну эту херню тебе в зад, и начну собирать ставки на то, как глубоко он залезет.
— Все твои девки, которые сюда пришли, будут проданы, Макс, или ты хочешь, чтобы я оповестил наших дорогих акционеров, зачем на самом деле, ты водишь сюда эту шушеру? Как думаешь, они обрадуются, узнав, что твои подстилки внедренные крысы? Она девственница или нет?
— Нет, ублюдок.
Ведущий ухмыльнулся, глядя на то, как сжались челюсти его «противника» и направился обратно.
Я не стану этого делать. Не стану спать с одним из этих мужчин. Мои пальцы задрожали, как и губы, которые я сильно поджала. Сделав шаг назад, я снова врезалась в стол, и в этот момент нога выскользнула из туфли и я почти упала, но успела зацепиться за что-то, точнее за кого-то.
— Не устраивай шоу, поняла? — Шепнул мужчина на ухо, пока приподнимал меня, я все еще держалась за его руку и засовывала ногу обратно в туфлю.
— Я не пойду. — Мотнула головой. И впервые, пожалуй, за все время я показала настоящий страх, дрожащие пальцы, сжимающие пиджак, подступающие слезы и умоляющий взгляд. В этот раз я действительно просила, молча, но умоляла. Он должен меня спасти от этого кошмара. Должен ведь? — Пожалуйста. Я не могу. Не хочу. — Я продолжала трясти головой и сильнее сжимать рукав пиджака, мужчина посмотрел на мою руку, вцепившуюся в него, как ребенок в подол матерной юбки, затем снова взглянул мне в глаза.
— К сожалению, господа, эта прекрасная дама не невинна, к тому же неуклюжая, снижаю ставку до двух тысяч!
— Я не хочу. — Шептала я, едва сдерживая слезы, пока на меня повышали цену.
— Отпусти мою руку.
Я тяжело дышала и с каждым ударом сердца, и поднятием ставки, я понимала, что мне никто не поможет.
— Отпусти. — Спокойно повторил мужчина, и я медленно разжала пальцы. Мой подбородок дрожал. Я не отводила взгляд от мудака, который сегодня, на самом деле, сделает из меня ту, кем назвал. Шлюху. Теперь в моих глазах больше не было мольбы. Я собрала в них все, что ненавидела.
— Десять тысяч, раз! Десять тысяч два! Десять тысяч, продано, господа!
_________________

Всем привет!
Наверное, Влад выкупил Киру ... Только Макс все равно ее не отдаст, мне кажется. У них с братом вечное соперничество... А Макаренко чересчур ценный трофей.
Юля, спасибо за главу!
_________________

Пожалуйста!
_________________

Привет, и вам)))
_________________

Надеюсь,что это Влад. Хотя и он по моему не далеко ушел от брата.Он ведь знал чем братец промышляет.
_________________

И стоило ее сюда притащить , чтобы отдать другому ?
А не Влад ли ее выкупил ?
Спасибо Юля , за продолжение .

 » Глава 14

Глава 14
— Кира. Макс.
— Ты.
— Добрый вечер.
Владислав Романович протянул мне руку и довольно улыбнулся. Я какое-то время смотрела на нее и сомневалась вообще в каком-либо действии.
— Ну же. Идем.
Страх постепенно отступал, глядя в знакомое лицо, которое в отличие от некоторых, не предвещало ничего зловещего.
— Куда? — Тихо спросила я, осознавая глупость своего вопроса.
— Господа! — Снова раздалось со сцены. Владислав Романович на секунду обернулся, но затем снова вернул взгляд ко мне. — Можете продолжать развлекаться, хорошего вечера!
Мужские голоса затихли, потому что в зал ворвалась громкая музыка.
— Танцевать. Кира. Идем.
Медленно протянув руку, я заметила, что пальцы все еще дрожат. Увидел ли это кто-то еще?
Осторожно сжав мою ладонь в своей, мужчина повел меня за собой, ближе к центру зала. Едва успев отойти, я почувствовала сильную хватку на запястье другой руки. Резко притормозив, я обернулась.
— Ты не идешь.
Я нахмурилась и попыталась высвободиться, после чего, человек, который только что меня продал, дернул меня на себя и, я ощутила резкую боль в предплечье.
— Мне больно.
— Ты не идешь. Ясно? Это моя территория. Как и ты, здесь или где-либо еще.
— Это не твоя территория, брат, и она не твоя резиновая кукла. — Владислав Романович, подошел ближе, не отпуская моей руки, так что мы втроем, оказались в одной кучке.
— Она с тобой никуда не пойдет.
— Как забавно, ты готов был продать ее кому угодно в этой комнате, но не мне? Отпусти девушку, ты делаешь ей больно.
Я поморщилась, когда ощутила, что рука на запястье сжимается сильнее.
— Ей будет больно, если она уйдет сейчас с тобой.
Мужчина наградил меня предупреждающим взглядом и дальше продолжил сверлить брата глазами, они были как два разъяренных тигра в одной клетке и при этом, каждый из них сдерживался от того, чтобы не порвать друг друга на части. Я чувствовала себя лишней между ними, и не хотела играть в эту игру, и я определенно, хотела высвободить свою руку, иначе он просто ее сломает. Клянусь, что даже слышала, как сустав хрустнул. Было впечатление, что всю свою злость этот человек перекладывает на меня, а я всасываю ее, как пустой сосуд.
За их перепалками, которые я даже перестала слышать от резкого шума в голове, уже никто даже не замечал, что я все еще тут, стою между ними. Пальцы занемели, я снова попыталась пошевелить рукой, закусывая губу от боли.
— Хватит, остановитесь. — Они будто не слышали меня. — Пожалуйста! — В этот момент голоса стихли и две пары глаз уставились на меня. — Ты делаешь мне больно.
Прозвучало как-то жалобно, но, кажется, именно это и сработало. Мужчина взглянул на наши руки, и мои пальцы уже побелели, должно быть, он тоже это заметил и резко отпустил, я покрутила кисть в разные стороны, чтобы кровь снова начала циркулировать.
— Он прав. — Я взглянула на Владислава Романовича и вернула взгляд к его брату. — Он купил меня на этот вечер, ты продал, все честно.
— Я не продаю, уже, купленное мною.
— Но ты продал. — Настояла я.
Мы смотрели друг на друга, я с осознанием того, что являюсь всего лишь вещью, он, словно я виновата во всех смертных грехах.
— Идем. — Владислав Романович потянул меня за собой, музыка продолжала играть, а я уже совершенно не могла ни на чем нормально сосредоточиться.
Мы вышли в центр зала, мужчина обхватил меня за талию одной рукой, а в другую взял мою, ту самую, которую еще чуть-чуть и пришлось бы реанимировать. Осторожно сжав в большой ладони, он поднес ее к губам и легонько поцеловал.
— Что вы делаете?
— То, что ты заслуживаешь. Ты прекрасно выглядишь.
Я замялась, как школьница.
— Эм. спасибо.
Мужчина коротко улыбнулся.
— Он тоже видит это.
— Хм?
— Макс. Только не оборачивайся.
Мы танцевали достаточно медленно, в такт мелодии из какого-то фильма, который я не могла вспомнить, и я замечала единичные пристальные взгляды в нашу сторону. Никто не танцевал, кроме нас, это понятно. Но один взгляд, я даже кожей ощущала, на спине, на затылке, на месте, куда медленно опускалась рука бывшего начальника.
— Видит что?
Мужчина издал слабую усмешку, словно спросила я что-то примитивное.
— Как ты прекрасна. Думаешь, почему он бесится? Он может сколько угодно ненавидеть всех женщин на планете, но от твоего шарма, ему не скрыться.
Мои уши вспыхнули, от этого редкостного бреда. Ага, шарм. Смешно же, ну.
— Поэтому вы трогаете мою задницу? — Я даже попыталась улыбнуться.
— Ты мое идеальное оружие, Кира. — Серьезно проговорил Владислав Романович и провел костяшками пальцев по моей щеке. — Расскажи мне, кто та девушка, что подходила ко мне.
— Эмм. я не знаю.
— Я заплатил за тебя десять тысяч баксов, Кира. И я видел, как та рыжая крутилась вокруг тебя.
— Если я скажу, у нее будут проблемы?
— Конечно, нет. Ты можешь мне доверять.
— Я думаю. — Ох, Господь всемогущий, хоть бы не облажаться и не совершить ошибку.
— Думаю, она собиралась шпионить за Вами.
Мужчина усмехнулся.
— А ты здесь для чего? Очевидно, что Макс привел тебя не ради аукциона, да и выглядишь ты, не как все его марионетки. — Он снова окинул меня взглядом. Интересно, чего мне будет стоить это «не как все» или Миле? Надеюсь, это платье не так критично, как я вбила себе в голову.
— Он сказал, что я должна учиться.
— Учиться?
— И запоминать.
— Так вы здесь все. — Он замолчал и повернул голову. Я вздрогнула, когда увидела появившегося перед нами младшего брата.
— Достаточно.
— Я так не думаю. Правда, Кира?
— Она ничего не решает, если ты не понял. Ты. — Он взял меня за предплечье, не так грубо как в прошлый раз, и дернул на себя. — Делаешь, что я скажу, разговариваешь, когда я скажу. Ты. — Теперь он смотрел на брата. — Проверь свой счет.
— Мы привлекаем внимание. — Сказала я, заметив, что многие в зале смотрят на нас.
— Превосходно. — Мужчина положил руку мне на спину и повел в сторону, где даже людей не было.
— Почему ты такой грубый?
— Никто не трогает то, что принадлежит мне.
— Пятнадцать минут назад тебя это не волновало.
Он ничего не ответил, лишь обвел руку вокруг моей поясницы, я уставилась на него, как на дурака.
— Ну? Ты и будешь так стоять, русалочка? Я думал, ты танцовщица. Или нет? Только в клубе задницей можешь крутить?
Схватив мою руку, он положил ее на свое плечо и придвинул меня ближе к себе.
— Ты серьезно? — Тихо спросила я, когда он начал двигаться. У меня в голове не хотело укладываться то, что он собирался со мной танцевать, и фактически он уже это делал! Я же передвигалась, как корова на льду, ноги, будто не хотели слушаться.
— Ты ужасно двигаешься, Шахерезада.
Я прыснула.
— Это даже не смешно.
— Я разве смеялся?
— Уверена, ты и не умеешь. — Съехидничала, совсем чуть-чуть. Однажды я видела его смех, но он не был тем, который бы хотелось запомнить. Смех психопата.
— Не позорь меня. На нас смотрят.
Я нахмурилась и огляделась по сторонам. Да, на нас смотрели, но всего пару человек, остальным и вовсе было плевать, каждый был занят своими разговорами (даже несмотря на громкую музыку), выпивкой, девушками в изумрудных платьях. Мельком я поймала и взгляд Владислава Романовича, а также заметила, как он довольно улыбался.
— Ты наступила мне на ногу. Дважды. — Он смотрел исключительно мне в глаза, но иногда я замечала, как взгляд опускался ниже и сканировал оголенные плечи. Я шагала, как того требовал танец: влево-вправо, немного назад и вперед, и все же я ошибалась, примерно в каждом пятом движении, но мне было все равно. Я пристально смотрела в глаза мужчины, пытаясь понять хоть что-то, я смотрела и ждала, когда он что-либо скажет. Заговорить пришлось первой:
— Сначала ты грубишь, обзываешь, пытаешься сломать мне руку.
— Я не пытался сломать тебе руку, Ариэль.
— Кира.
— Что?
— Меня зовут Кира. Это имя дал мне покойный отец. В честь бабушки.
Тот на мгновение прищурился. И просто проигнорировал, продолжая молча вести меня в танце. Его рука на спине, обжигала даже сквозь ткань платья, и меня катастрофически начало раздражать, что мне нравилось держать свои руки на его крепких плечах.
— О чем ты говорила с моим братом?
— Ни о чем.
— Не смей врать. Никто из моих девочек не страдает. А знаешь почему? Потому что они верные. Но ты не хочешь быть верной, поэтому. — Он дернул меня на себя, так что я врезалась в его грудь и издала непрошеный вопль, на выдохе. — Мне придется тебя заставлять.
— Он оценил красоту моего платья.
— Что?
— А я поблагодарила. Это весь наш разговор.
— У моего брата совершенно нет вкуса. Платье омерзительное.
Я не сразу заметила, что мы остановились, и просто смотрели друг на друга. Он издевался надо мной, а я злилась на себя, за то, что в глубине души принимала это вздор всерьез. Какая мне разница, что он думает?
— Но ты. Ты красивая.
Я как раз неловко начала убирать руку с плеча мужчины, как он ее перехватил и вернул на место, я стала пытаться выбраться из крепкой хватки, с которой, я уверенно могу заявить, не смогла бы справиться никогда в жизни. Спасибо, хотя бы, освещение в зале красное, иначе мои вспыхнувшие щеки и единственное неприкрытое волосами ухо, выдали мое нелепое смущение. Его слова действовали, как удар по голове и мне становилось страшно, что я превращаюсь в Милу. Если я стану его ручной собачкой? Это ведь все, что ему нужно. Сейчас, он стоит и смотрит на меня, внушая бред, о какой-то красоте, наверняка при этом думая, какая я наивная провинциальная идиотка, и обязательно куплюсь на это. Словно с самого детства мне не известно, что ни один влиятельный мужчина не воспримет всерьез простушку из обычной семьи.
— Музыка закончилась.
— Ты пыталась уйти раньше, чем она закончилась.
— Я не пыталась уйти.
— Ты поняла, о чем я. — Прошипел он, наклонившись ближе. — Тебе неприятно? Отвратительно? Когда я трогаю тебя. Да, русалочка? Тебе не нравилось, когда я был в твоих трусиках, мм? — Горячий воздух щекотал ухо, и я попятилась. — Любая из них.
Он кивнул в сторону зала, где все еще находились девушки и, продолжил: — Душу продаст за одно такое прикосновение. Кто ты такая? Я купил тебя. Дорого. Хотя твое место на распродаже.
— Тогда, почему я здесь? Ты оскорбляешь меня, зная, что я не могу уйти сама, потому что мне нужны деньги, но каждый раз ты продолжаешь унижать меня своими словами. — Я запнулась, и поняла, что снова перешла в режим страдалицы. Я обещала себе, что не стану, потому что я подписалась на весь этот абсурд.
— Потому что я хочу тебя. Это все, о чем я, нахер, думаю. И твое спасение, что мы на людях, иначе я разорвал бы на тебе это чертово платье. — Он говорил так близко, что я ощущала жар его дыхания на лице. Чеканя, каждое слово. Он сильнее прижал меня к себе и медленно провел рукой вниз по позвоночнику, касаясь ягодиц. — Но вожделение это слабость, русалочка. И если ты будешь также действовать на других, тебе цены не будет. Поэтому ты здесь. Ты станешь лучшей.
— Но я не хочу быть лучшей.
— Ты захочешь. — Коснулся моих волос. — Обещаю тебе, захочешь.
В этом я сомневалась.
***
Пробыли мы там недолго, пока Максим, об имени которого я думаю всего третий раз в жизни, пошел пожать руку этим своим акционерам, а я стояла в полном одиночестве тем самым позволяла дурацким мыслям атаковать мою голову. Мне нужен психиатр, потому что это определенно, ненормально думать о том, о чем ты не хочешь думать. Он сказал, что я красивая, этот дьявол. Вранье. Он так не думает. Ловушка для таких дурочек, как я. Он сказал, что хочет меня. Должно быть, он хочет всех у кого есть хоть что-то похожее на женскую фигуру. Хоть я вообще-то пышными формами не славилась. И чувствовала его эрекцию дважды, и это тоже ничего не значит, просто организм требует свое. Мне хоть и стыдно до сих пор, но я помню, что чувствовала в тот момент, и это было впервые за всю мою сознательную жизнь. Я боялась этого.

Когда мы вышли на улицу, я плелась позади, едва успевая за широким шагом.
— Макс. — Кто-то окликнул сзади.
Мы обернулись. Навстречу шел невысокий плотный мужчина лет пятидесяти на вид.
— Уже уходишь?
— Есть дела. Не видел тебя в зале.
— Я опоздал. Как раз на самое интересное. — Мужчина, как-то ядовито улыбнулся и взглянул на меня. На улице похолодало, поэтому я обняла себя руками, чтобы хоть как-то укрыться от порывов сильного ветра. — Как зовут эту прелесть? — Он шагнул ко мне, и я по реакции попятилась от него.
— Это не имеет значения. Ты что-то хотел, Геворг?
— Какая скромница, то, что я люблю, Макс. Мне сказали, она была самой дорогой этим вечером.
— Чего ты хочешь? Давай быстрее.
Что-то капнуло мне на лоб, и в моем случае, это могла бы быть птица, но подняв голову, я поняла, что во-вот вольет. Тучи были похожи на предвестник апокалипсиса, а крупные редкие капли с неба обычно означали затишье перед бурей. Волосы на теле, как оловянные солдатики стояли, еще не дай Бог, зубы начнут стучать.
— Мой друг любезно забронировал для меня этого цыпленка. Как тебя зовут, дорогая? Она умеет говорить?
Я напряглась и, от этого стало еще холоднее. Отступила еще на шаг, и мужчина ступил мне навстречу. Максим, чтоб его, выставил руку и оттолкнул меня к себе за спину, так что я почти ничего не видела перед собой кроме его галантно-широкой спины, и ощущала, как его запах сливается с сыростью, начинающегося дождя.
— Ты, должно быть, ошибся.
— Нет, Максик, она единственная здесь в красном платье, я пока еще не ослеп.
— Ты ослепнешь, если не скроешься с моих глаз, Геворг. — Мужчина шагнул навстречу этому Геворгу и, я неосознанно схватила его за пиджак. Обернулся на долю секунды. Наградил меня предупреждающим взглядом. Я расцепила пальцы и снова сжалась. Дождь становился мельче и гуще, что не могло не раздражать, когда он начал клевать холодом по голым плечам и лицу.
— Но-но, дружище. Я заплатил.
— Кому?
— Нашему общему другу.
— Прекращай в шарады играть. Кому ты заплатил?
— Мне.
Я не хотела в этом участвовать. Просто переждать собиралась. К тому же, внутреннее ощущение мне подсказывало, что я никуда не уйду с этим мужчиной. Я не боялась больше. Но звук знакомого голоса, заставил меня выглянуть из-за спины, за которой я буквально полностью исчезла.
По широкой лестнице вальяжно спускался Владислав Романович, и я бы назвала его улыбку потрясающей, если бы она не выглядела так двусмысленно. У меня сжалась челюсть от злости.
Он подошел ближе, взглянув украдкой на меня, взглядом «Это в порядке вещей, Кира. Я часто так делаю». Затем он остановил взгляд на брате.
— Ты же не думал, что я ее для себя прикупил?
Я стояла, как вкопанная не в силах пошевелиться, и только мелкая дрожь сотрясала тело. Дождь был мелкий, и для мужчин практически незаметный, а может и вовсе отсутствующий, а для меня это было началом паники, которая во мне зарождалась.
— По-моему, мы все решили.
— Ты не можешь менять правила аукциона. Даже если вернул мне деньги, по доброте душевной. Она моя на сегодня, значит, я делаю с ней все, что захочу. Покупаю-продаю, трахаю.
— Вы подлец, Владислав Романович. — Не выдержала я. Тот даже не взглянул на меня, а его брат, схватил меня за предплечье и развернул в сторону ворот.
— Мы уходим.
— Ты уходишь. Кира остается. — Владислав Романович поймал меня за руку и дернул на себя, я ахнула от неожиданности. В этот момент его брат развернулся и врезал тому с кулака по лицу, оттолкнув меня в сторону, я пошатнулась, но смогла устоять на ногах. Дождь усиливался, из дома снова доносилась громкая музыка, поэтому слышать происходящее, мало кто мог. Владислав Романович ударил в ответ, и кажется, они оба не собирались останавливаться, и когда уже дело дошло до крайностей и оба мужчины упали в борьбе на брусчатку, я попыталась влезть.
— Прекратите! — Потянула одного за пиджак. И они так быстро переворачивались, что я не успевала уже за что-либо схватиться. — Пожалуйста! — В следующий раз меня просто оттолкнули. Мужик, тот который Геворг, стоял неподалеку и с довольным видом, ухмыляясь, просто наблюдал.
— А вы? Чего стоите? Помогите же.
Тот усмехнулся.
— Мне нравится это шоу.
Какое уж там шоу, это детский сад, самый настоящий! Я снова ринулась вперед, к двум придуркам, которые колотили друг друга, как два не поделивших в песочнице машинку, мальца.
— Пусть разбираются, идем. — Геворг перехватил меня и потащил в сторону дома, я спотыкаясь, упиралась ногами в брусчатку и часто оборачивалась.
— Пустите меня!
— Тише — тише. — Он дернул меня обеими руками и крепко зажал, продолжая тащить, одна туфля соскользнула с ноги и, я больно ударилась пальцем о камень, едва не захныкав. Попытавшись вырваться, я услышала, как что-то хрустнуло в моем теле от усиленной мужской хватки. Геворг тащил меня даже не в дом, а куда-то за него, где из-за кустов и сгущающихся дождевых туч ничего уже было не видно. Конкретно, дождь меня уже мало волновал. Когда я поняла, что не могу выбраться, то стукнула мужчину по ноге, оставшейся туфлей и, заорала во всю глотку:
— Максииим! — Пусть это было абсурдом, но он казался единственным, кто мог меня отсюда забрать, хотя это была пустая доля надежды, потому что за «игрой» с собственным братом, он должно быть, и надвигающейся атомной войны не заметил бы.
Мужчина двинул меня в сторону, и я поняла, что чересчур перестаралась с каблуком. На лице бродил вселенский ужас. Я шагнула назад, и чуть было не споткнулась, и в этот самую секунду, воспользовавшись моментом, Геворг ударил меня по лицу, так что я зацепилась за что-то ногой и приземлилась, кажется, на бордюр, прямо головой.
— Тварь.
В глазах потемнело, когда я попыталась встать, в ушах зазвенело так, что меня, снова потянуло обратно головой на камень, я даже почти не чувствовала боли, просто лежала пытаясь проморгаться, чтобы хоть что-то увидеть, перебороть тошноту.
Я думала, что Геворг был еще здесь, поэтому, когда кто-то дотронулся до меня и попытался приподнять, я начала сопротивляться, до тех пор, пока голос не услышала и глаза более или менее начали видеть.
— Заткнись. Не ори. Мы уходим.
Он обхватил меня за талию и позволил вцепиться рукой в пиджак. После первого же шага, я чуть не подвернула ногу.
— Черт возьми. Что произошло? Я слышал твой крик.
Меня дико мутило и шатало в разные стороны, все еще шумело в ушах, но, наверное, это уже был шум дождя, потому что теперь я ощутила, что мокрая насквозь, и ткань за которую я так ухватилась, тоже. Мужчина продолжал удерживать меня одной рукой, а другой, нагнувшись, пытался снять с меня туфлю.
— Мать твою, подними ногу.
Я сделала, как он велел и, пошатнулась, но хотя бы от неудобных туфлей удалось избавиться. Хорошо, что хоть сумку додумалась через плечо повесить, иначе уже бы давно потеряла.
— От тебя одни проблемы. Идем отсюда. Как ты оказалась в гребаном цветнике?
— Это клумба.
— Плевать я хотел. Что с лицом?
Я подняла голову и первым, что я заметила кровь, на губе, у носа. Красное под глазом. Будет синяк. Нужен лед. Сразу подумала я. Затем мимолетную морщинку меж бровей уловила и каплю, упавшую с растрепанных влажных волос. Он выглядел, как парень из соседнего подъезда. В таких обычно все девчонки влюбляются. Но у меня не было такого соседского парня, и вряд ли когда-либо будет.
— Хорошо тебе наваляли.
— Ты плохо слышишь? Я спросил, что с твоим лицом?
А у меня, наверное, тоже все не слава Богу, это же я. Стоит за что-либо зацепиться уже синяк.
— Я отказывалась идти с ним. Ну, точнее.. В общем, я пнула его немного, и он меня ударил, я упала. И все. — Если честно, я так переживала, что мне еще и за это влетит. Это же акционер. Уважаемый человек. А я кто?
— Геворг?
Я кивнула.
— Я отрежу ему яйца и скормлю его жене на завтрак.
— Это же шутка? — Я больше ожидала, что отрежут что-нибудь мне.
Лицо было непроницаемым, и слышать такое, для меня было больше, чем просто странно, особенно от этого человека. Боже, он, действительно, способен на что-то более мерзкое, чем я уже знаю? Если это так, я не хочу даже думать об этом.
— Похоже, что я умею шутить?
— Это не обязательно. Я имею ввиду. — Дети Господни, спасите меня и все органы того Геворга.
— Не обязательно трогать мои вещи, русалочка.
Разумеется, вещью была я.
_________________

 » Глава 15

Глава 15
Мы вернулись к машине, мужчина помог мне забраться на заднее сиденье, затем сел за руль, я вжалась в дверь и обняла себя, не скрывая дрожи и мне даже было все равно, что он посмотрел на меня, после чего вышел и куда-то исчез ненадолго. Вернулся, открыл дверь с другой стороны и протянул мне что-то черное.
— Оденься.
Я уставилась на него и протянула руку, чтобы взять, по всей видимости, чей-то пиджак.
— Если ты заболеешь, от тебя не будет толку.
Будто он вообще есть. Я же ходячая проблема. Борюсь с этим всю жизнь, но все равно постоянно попадаю в какие-то неурядицы. Наверное, это будет преследовать меня остаток дней.
В дом, я вошла первой, мужчина тихо шел позади, и по правде, я думала, что он высадит меня у ворот и уедет. Пол был холодным и скользким, и платье так мерзко прилипало к телу, что от дрожи не спасал даже этот здоровенный пиджак, в который я укуталась. Интересно, где он его взял?
— Тебе нужен горячий душ.
Я обернулась через плечо и при хорошем свете разглядела, едва проявляющийся синяк.
— Думаю, нам обоим нужен лед. Я принесу.
Больше не сказав ни слова, я проскочила на кухню и достала из холодильника два небольших ведерка со льдом, нашла в ящике два новеньких полотенчика, насыпала на каждый льда и закрутила. На самом верху над широким столом, нашла аптечку, точнее нечто на нее похожее, должно быть, повару принадлежит. В коробке лежала только перекись водорода, моток начатой ваты и баночка спирта. Мне подойдет. Только вот, спросите, зачем я это все искала? Не спрашивайте. Схватив полотенца со льдом, я быстро вернулась в гостиную и притормозила немного на входе.
— Знаешь, я нашла там..
Он едва посмотрел на меня, пока складывал свою одежду, словно она могла бы испортиться, если ее просто снять и кинуть в корзину с грязным бельем. Зачем он вообще, блин, разделся. В общем, остался он в одних штанах. Я замерла всего на пару секундочек, клянусь. И не смотрела на его пресс дольше одной секунды, зуб даю.
— Она начнет вонять. — Наконец, я прошла вперед, и едва заметно потерла правое ухо. Нечего мне тут. Ничего такого, что я не видела, здесь нет. Ага. Кого я обманываю? Видела, может в каком-то женском журнале? А он точно сошел с одного из них. Если бы я хоть когда-то их читала, может быть и заметила.
— Что?
— Твоя одежда. Не складывай мокрую.
Он снова взглянул на меня и положил стопку из рубашки и пиджака на край кожаного дивана. Того самого, красного.
— Вот. Лед. — Я протянула полотенце, а второе приложила к своей щеке, по которой мне сегодня съездили. — Это просто лед. Не будь снобом.
Я покачала головой и, мне захотелось швырнуть ему эту глыбу в лицо. Он просто смотрел на меня и на этот дурацкий полотенец, словно я тут не знаю что предлагала. Но затем взял, медленно, не отрывая от меня взгляд. Наши пальцы едва соприкоснулись и, я невольно потерла их о пиджак. Мужчина тоже это заметил. И я почему-то решила, что должна что-то ответить.
— Рука замерзла. Эмм. Я нашла в шкафу..
— Я иду в душ. Тебе тоже советую. — Он отбросил полотенце со льдом на диван и, я проследила за его траекторией. Фух. Ну хоть лед не рассыпался. Какое невежество.
— За тобой мама в детстве не ухаживала? Можно было и поблагодарить, знаешь ли.
— Я спишу это на то, что ты ударилась головой. Принеси мне сухую одежду. Комната справа от лестницы, шкаф слева.
Что, блин? Тоже мне! Хотелось даже ногой притопнуть, но оставалось только наблюдать за перекатывающимися при ходьбе, мышцами на спине. Когда он скрылся в душевой за лестницей, я схватила оба полотенца со льдом и вытряхнула в раковину на кухне.
Сухую одежду ему. Поднялась наверх. Нашла ту самую комнату. Дернула за ручку-не заперто. Сама комната оказалась меньшей той, где я сплю, раза в два, в ней не было ничего кроме комода у правой стены, кровати и большого шкафа, который мне и нужен. Шторы на окнах темного цвета и плотно завешены. Нашла футболку, темно-синие джинсы и чистые белые носки. В трусах копаться не собираюсь! Интересно, жил ли он здесь, раз хранил тут свои вещи или же просто оставляет тряпки везде, где останавливается, мол: меня тут нет, но я все равно с вами. Интересно, а запах от его одежды такой же, как от него самого? Ага, черта с два я стану ее нюхать! Захлопнув ногой шкаф, я вышла из комнаты и проделала то же самое со входной дверью. Остановилась у лестницы, таращась на стопку одежды. Приподняла повыше. Если бы пахло, я бы почувствовала сразу! Пошла дальше. Уже спустилась вниз, заворачивая за лестницу, откуда доносился шум воды. Ладно! Один раз и все. Это просто проверка. Огляделась по сторонам. Никого. Поднесла осторожно вещи к носу и глубоко вздохнула. Кондиционер. Свежий. Едва ощутимый. Значит, обычно от него пахло чем-то другим. Не его одежда. Он сам. А если болезнь Милы передается воздушно-капельным путем? Нужно держаться от нее подальше! Вот. Уже начинаю бредить. И лед, кстати, я бы принесла кому угодно. Все равно для себя брала, мне ведь не трудно было захватить еще для одного.
Стукнула в дверь душевой. Трижды.
— Входи.
Сама душевая, слава Богам, застеклена и из-за пара почти ничего из того, что я не хотела видеть, не было заметно.
— Куда положить одежду?
Краем глаза взглянула на мужчину, стоявшего спиной, по которой стекали капли воды. Он намыливал волосы и, я заметила, как играют мышцы под его лопатками.
— Положи, куда хочешь.
— Ладно.
Огляделась по сторонам. Сегодня просто день дискомфорта какой-то. Мало того, что мне врезали, продали, так я до сих пор в мокром платье хожу, а еще заперлась в душ к голому мужику. Лучше б он был уродом. Единственным местом, где можно было оставить одежду, были крючки для полотенец и небольшой шкаф. И то и другое находилось прямо у кабинки. Почему я вообще должна бояться подходить ближе? Фигушки!
Вещи положила на шкаф, не оглядываясь. Лишь краем глаза заметила, что дверь душевой открылась и, этот осел вышел оттуда, как ни в чем не бывало, я чуть слюной не поперхнулась. Это вообще нормально? Отвернулась, зажмурив глаза. Я ничего не видела. Ничего не видела! Он подошел ближе и безо всякого, взял штаны, которые я принесла.
— Я закончил, твоя очередь. — Схватил полотенце с крючка и потер им волосы, сильно взъерошив. Я смотрела одним глазком.
— Я не захватила никакую одежду.
— Можешь надеть мою футболку.
— Эмм. Ладно.
Дождавшись пока он уйдет, я стукнула себя по лбу и протерла запотевшее зеркало. На скуле уже слегка синева пролегла. Отлично. Скинув пиджак и несчастно-промокшее платье, с трудом отлепившееся от тела, я нырнула под струю горячей воды, и в момент полного релакса, когда уже готова была вырубиться стоя на ногах, входная дверь распахнулась и я. что я сделала? Я блин, заорала! Как самая настоящая идиотка. Прикрыв себя руками везде, где смогла, обернулась, хлопая глазами.
— Ты больная? Чего орешь? — Мужчина забрал носки со шкафа и вальяжно покинул комнату. Носки он забыл, чтоб его! Теперь никакого релакса. Быстро помылась, обтерлась и еще минуты три таращилась на черную мужскую футболку, гоняя в голове мысли: надевать или нет? Словно у меня выбор был какой-то. Выйти в полотенце было бы еще хуже. Я просто надеялась, что он уедет к тому моменту, когда я душ приму, но мои надежды, как обычно испаряются со скоростью света. Он сидел на диване, а я шлепала влажными ногами по полу и оттягивала края футболки. Заметив меня, мужчина поднял голову и отложил в сторону телефон. К слову, носков на нем не было. Только джинсы, и на секунду я подумала, что под ними тоже ничего нет. Раньше я обычно не думала ни о чем подобном. Мама дорогая, да лучше бы Наташка Грошевская из отдела безопасности была права, и я оказалась лесбиянкой. Это ведь проще всего, правда? Но не тут-то было. Думаю невесть о чем. А думать совершенно не хочется. А чем больше не хочется, тем больше думается!
— Итак, русалочка. Ты здесь больше недели. Расскажи мне для чего?
— То есть?
— Я хочу знать, что ты готова к работе. И поверь, лучше бы это действительно, было так. Кстати, лучше присесть, потому что наш разговор может слегка затянуться.
— Эмм.. Поначалу, я думала, что должна быть, ну.. Твоей подстилкой.
— Мои личные желания не относятся к работе, заруби на носу. Даже если мой член будет стоять на тебя двадцать четыре часа в сутки, это не имеет никакого смысла.
Я сглотнула ком.
— Я знаю, что ты дрессируешь девочек, подсылаешь к своим партнерам. Я должна быть верной тебе и послушной. Правильно?
Легкая улыбка пролегла на его лице.
— Я знаю, что у меня плохо получается. — Продолжила я. — Знаешь, я не могу говорить, когда у тебя. — Я коснулась уголка своей губы. — В детстве я часто сбивала коленки.
Да я и сейчас частенько бывает. Но об этом говорить не обязательно.
— В общем, вид крови, мне не очень нравится. Я сейчас. — Проскочив на кухню, я быстро схватила ту самую коробочку, которую достала недавно и вернулась с ней в гостиную. Пока меня не было, кровь с губы уже исчезла.
— Ты что вытер ее рукой?
— У тебя какие-то проблемы с этим?
Молча оторвав кусочек ваты и, промокнув ее перекисью, я протянула ее мужчине. Тот уставился на меня, как баран.
— Ты, бл*ть, серьезно?
Хамло и дикарь.
— Нужно промыть. Приложи хотя бы просто к губе. Она быстрее затянется и крови больше не будет.
Вот осел. Он специально не берет ничего из моих рук или считает ненормальным то, что разбитую губу нужно промыть, как и то, что к синяку нужно было приложить лед!
Опустившись на колени, чтобы футболка не задралась, если нагнусь, я открутила баночку с перекисью и налила побольше на вату, не обращая внимания, что сноб, оказавшийся со мной лицом к лицу, смотрел на меня как на пришельца. Протянув руку, я едва коснулась ваткой края его разбитой губы, как тут же, оказалась схваченной за запястье.
— Не. Смей. Этого. Делать. — Прошипел он у самого лица и откинул мою руку, я чуть было на спину не завалилась. В горле ком образовался, но я поспешно его сглотнула.
— Делать что?
— То, что ты делаешь.
— Я..
Я, блин, просто хотела помочь! Это нормально, когда ты помогаешь другим, возможно, однажды они тебе тоже помогут. В данном случае, я, конечно, сомневалась, но все же.
В дверях появился Мила, она сначала остановилась, а затем медленно прошагала вперед, ничего не говоря, хотя ее лицо выражало вселенскую печаль. Я сложила обратно в коробку перекись и вату и встала с пола, отряхнув колени, по привычке, хоть и пол был вылизан до блеска.
— Какого хера ты тут делаешь?
— Макс. Не думала, что ты здесь.
— Где ты должна быть?
Он встал и шагнул вперед. Я заметила, как девушка напряглась.
— Он.. Он напился и выгнал меня!
— Значит, ты не принесла то, что мне нужно?
— Нет. — Она покачала головой и расплакалась, опустив глаза в пол.
— Чертова овца. Запрись в своей комнате и не выходи до завтра, поняла? Ты. — Он обернулся ко мне так резко, при этом окинув леденящим взглядом, что я выронила аптечку из рук. — Гребаные овцы.
Больше не сказав ни слова, мужчина схватил мокрый пиджак, вытащил из кармана ключи, швырнул его обратно на диван, и ушел. Я дернулась от звука хлопнувшей двери, эхо которого раскатилось по всему дому, а Мила зарыдала еще сильнее. Мудак.
_________________

Эти попытки оказать ему медицинскую помощь не совсем логичны, на самом деле. Как бы там ни было, можно просто ватку подать, пусть сам вытирает.
А у Милы явно психологические проблемы. Про Проблемы Макса мы уже выяснили.

Вот это устроили шоу. А начальник ее бывший не только шпионить ее отправил к брату,но и решил подложить ее под нужного человека? Это каким уродом нужно быть? Не зря они братья-один другого стоит. спасибо за продолжение.

Она просто добрая девочка))
_________________

Всем привет!
Не ожидала я такой подставы от Влада... Хотя не исключено, что он специально все устроил именно таким образом. Хотел вывести Макса из себя? Увидеть, как он себя поведет? Понять, что с помощью Киры им можно манипулировать, возможно...
Юля, спасибо за главы!
_________________

По ходу там не только у Макса проблемы с головой, но пока самая адекватная это Кира...
Юля, спасибо за продолжение )
_________________

Я что-то не поняла , это что за клуб акционеров-извращенцев ? Один купил - передал другому , другой вообще озабоченный . Макс , тоже сам с собой совладать не может . Всё его раздражает и выводит из себя .
Кира , вовсе не поймет , какую роль ей приходится исполнять .
Спасибо Юля , за продолжение .