Самые любимые смешные и забавные моменты...

Мне эти отрывки тоже очень понравились. Эх жаль что я не умею читать на английском.
___________________________________

Посмеялась над чопорной мисс Трокмортон Джонс (компаньонкой Элизабет) из "Благословение небес" у Джудит Макнот:

– Позволь представить тебе леди Элизабет Камерой мою гостью.
Элизабет подумала, что быть представленной таким образом еще хуже, чем быть застигнутой в его объятиях, и отрицательно замотала головой.
– Это не совсем так. Я здесь… а а…
От волнения мысли ее разбегались, и викарий снова пришел ей на помощь.
– Вы здесь вынужденная гостья, – подсказал он. Улыбаясь, он взял ее руки в свои. – Я прекрасно понимаю ваше положение, поскольку имел удовольствие познакомиться с мисс Трокмортон Джонс. Она же и направила меня сюда, как я вам уже говорил. Я обещал ей пробыть здесь до завтра или до послезавтра – в общем, до ее возвращения.
– До завтра или до послезавтра? Но они собирались вернуться сегодня.
– Дело в том, что произошел несчастный случай – совсем незначительный, – поторопился успокоить ее викарий. – Джейк говорит, что ей попалась очень строптивая лошадь, которая все время норовит лягнуть ее.
– Люсинда сильно пострадала? – спросила Элизабет, готовая в ту же минуту помчаться к ней на помощь.
– Лошадь лягнула мистера Уайли, – объяснил викарий, – поэтому пострадали только его гордость и… нижняя часть тела. Однако мисс Трокмортон Джонс, справедливо полагая, что некоторые дисциплинарные меры могут призвать лошадь к порядку, воспользовалась единственным средством воздействия, которое было в ее распоряжении, поскольку зонтик в этот момент лежал на земле. Она тоже лягнула лошадь, в результате чего эта достойнейшая леди сильно повредила себе лодыжку. Ей дали лауданум, и мой конюший занялся ее лечением. Через день, самое большее два, она уже встанет на ноги.[/b]

Фатиния, забавный отрывок )) Я как раз сегодня об этом читала. Вот, к слову, ещё один отрывочек!

Прошел час. Элизабет, с выступившими на лбу каплями пота, схватила кастрюлю, обожгла руку, потом догадалась обернуть вокруг ручки полотенце и таким образом снять кастрюлю с плиты. Затем разложила на большом деревянном блюде ветчину и стала размышлять, что делать с плоским темным куском длиной в десять дюймов. Она точно помнила, что положила на противень четыре кусочка печенья. Наконец она решила не ломать печенье на неровные куски и, аккуратно положив его в центр блюда с ветчиной, отнесла к столу, где уже сидел Ян в ожидании завтрака. Вернувшись к плите, она попыталась отодрать от дна сковороды яичницу, но та никак не поддавалась, поэтому Элизабет поставила ее на стол прямо в сковороде.
– Я… я подумала, может быть, вы сами положите себе, сколько захочется, – церемонно сказала она, пытаясь не выдать своего ужаса перед тем, что она приготовила.
– Конечно, – Ян с готовностью поддержал ее светский тон. – Что у нас здесь? – осведомился он, взглянув на сковороду. Не поднимая глаз, Элизабет села напротив него.
– Яичница, – ответила она и устроила целый спектакль из разворачивания салфетки и расстилания ее на коленях. – Боюсь, что глазунья не получилась.
– Ничего страшного.
Когда он взял лопатку, Элизабет изобразила на своем лице ясную оптимистичную улыбку и стала наблюдать, как он сначала попытался поддеть яичницу, но видя, что это бесполезно, начал просто соскабливать ее со дна сковороды.
– Она немного пригорела, – зачем то сказала Элизабет, хотя это было и так ясно.
– Да нет, она просто намертво присохла, – поправил он ее, но по крайней мере в его голосе не было злости. Наконец ему удалось отодрать один кусок, и он положил его к ней на тарелку. Еще несколько минут, и он сумел наскрести кое что и себе.
Памятуя договор о перемирии, они принялись за еду с соблюдением всех церемоний и формальностей. Ян протянул Элизабет блюдо с ветчиной и комком печенья. – Благодарю, – сказала она, взяв себе два черных ломтика ветчины. Ян положил себе три ломтика ветчины и с интересом стал изучать плоский коричневый предмет, расположенный в центре блюда.
– Ветчину я узнал, – сказал он, – но как называется это? – спросил он, указывая на коричневый объект. – Это выглядит совсем экзотично.
– Это печенье, – объяснила Элизабет.
– А а, – протянул Ян. – Это у него такая форма?
– Это печенье называется сковородочным, – быстро придумала Элизабет.
– О о, название весьма подходящее, – согласился он.. – Оно действительно по форме напоминает сковороду.
Они замолчали и уставились в свои тарелки, пытаясь определить, есть ли там что нибудь съедобное, потом синхронно подцепили ломтики ветчины и впились в них зубами. В комнате раздался хруст, какой издают деревья, ломаясь пополам. Старательно избегая смотреть друг на друга и продолжая хрустеть, они съели всю ветчину со своих тарелок. Покончив с ней, Элизабет набралась смелости и взяла в рот кусочек яичницы.
По вкусу яичница напоминала соленую оберточную бумагу, но Элизабет мужественно проглотила ее. Ее желудок сжался от унижения, и комок слез подступил к ее горлу. Она ждала, что вот вот раздастся какой нибудь уничтожающий комментарий по поводу ее стряпни, и чем дольше он вежливо жевал, тем больше ей хотелось, чтобы он проявил свое неудовольствие. Не доев яичницу, Элизабет отложила вилку и перешла к печенью. После нескольких неудачных попыток разломить его руками, она взяла нож и попыталась его распилить. Наконец ей удалось отпилить небольшой кусочек. Она положила его в рот и попробовала надкусить, но зубы бессильно заскользили по поверхности, не в состоянии разгрызть твердый обломок. Она увидела, что Ян смотрит на нее через стол, и поняла, что сейчас заплачет.
_________________

Опять "Благословение небес" у Макнот:

Бентнер вошел в небольшую светлую столовую и поставил на стол поднос с булочками, накрытый салфеткой. За столом сидели Алекс и Элизабет и вспоминали вчерашний бал. <...> В любой другой день Бентнер воспринял бы эту радостную картину с сияющей улыбкой, но сегодня, ставя на стол масло и джем, он обдумывал, как ему передать неприятные новости и признаться в своих грехах. Наконец сняв с булочек салфетку, он решился.
– Вчера вечером к вам приходил гость, – сказал он Элизабет, – а я захлопнул дверь у него перед носом.
– Да, и кто это был?
– Некий мистер Ян Торнтон.
Представив себе эту сцену, Элизабет пришла в ужас и одновременно была готова расхохотаться, но она даже не успела ничего сказать, как Бентнер с яростью заявил:
– Как я жалел об этом потом! Нужно было пригласить его в дом, предложить ему выпить и подсыпать слабительного, так чтобы потом месяц животом маялся!
– Бентнер, – вскричала Алекс, – ты настоящее сокровище!
– Не поощряй в нем такие фантазии, – смеясь, остановила ее Элизабет. – Бентнер до такой степени начитался детективных романов, что временами путает происходящие там события с реальной жизнью. Ведь он уже проделывал этот трюк в прошлом году с дядей Джулиусом.
– Да, после этого он не приезжал целых полгода, – гордо сообщил Бентнер.
– А когда приехал, – сурово нахмурившись, напомнила Элизабет, – то наотрез отказался садиться за стол в моем доме.
– Зато теперь он никогда у нас не задерживается, – парировал неустрашимый Бентнер. Как и всегда, когда речь шла о будущем его дорогой хозяйки, он держался поблизости, встревая со своими замечаниями. Поскольку Элизабет всегда очень дорожила его мнением и советами, он не видел ничего странного в том, что дворецкий сидит за одним столом с хозяйкой и обсуждает ее проблемы, – ведь он знал ее гостью чуть не с пеленок.
– В первую очередь мы должны отвязаться от этого кошмарного Белховена, – сказала Александра, возвращаясь к предмету разговора. – Он вчера весь вечер топтался возле тебя и смотрел зверем на всякого, кто к тебе приближался. – Ее передернуло. – А как он строил тебе глазки!? Это просто отвратительно. Даже хуже – мне становится страшно, когда он так смотрит на тебя.
Бентнер внимательно выслушал это, и его старческие выцветшие глаза подернулись дымкой задумчивости – ему припомнился эпизод из одного романа.
– Конечно, это исключительная мера, но в крайнем случае к ней можно прибегнуть, – сказал он.
Две пары глаз с любопытством обратились на него, и он продолжил:
– Я читал об этом в «Негодяе». Эрон заманит его в нашу карету и отвезет в корабельные доки, а там мы продадим его вербовщикам. Элизабет с улыбкой покачала головой.
– Не думаю, что он позволит Эрону себя увезти.
– А я сомневаюсь, – добавила Алекс, встретившись со смеющимся взглядом с
Элизабет, – что вербовщики согласятся купить его. Разве что дела их будут совсем плохи.
– Ну, тогда можно обратиться к черной магии, – продолжал рассуждать Бентнер. – В «Смертельной схватке» говорится об одном вероотступнике, который насылал на людей чары. Нам понадобятся крысиные хвосты и, если не ошибаюсь, языки…
– Нет, – решительно отказалась Элизабет. – …ящериц, – не менее решительно закончил Бентнер. – Исключается, – твердо сказала хозяйка. – И еще свежая земля из под жабы. Правда, здесь могут возникнуть некоторые трудности, так как в книге не говорится, как отличить свежую от…
– Бентнер, – смеясь, воскликнула Элизабет. – Ты добьешься, что мы упадем в обморок, если немедленно не прекратишь. Когда Бентнер ушел, чтобы получше продумать детали, Элизабет посмотрела на Алекс.
– Крысиные хвосты и языки ящериц, – снова фыркнув, сказала она. – Неудивительно, что Бентнер спит всю ночь при зажженной свече.

И чуть позже, но на эту же тему про порчу пищи для недостойного гостя:

– Думаю, нам всем не помещает подкрепиться, – дрожащим голосом произнесла Элизабет после того, как за Джулиусом захлопнулась парадная дверь.
– Отличная мысль, дорогая, – отозвался викарий. Элизабет позвонила в колокольчик, и вошел Бентнер. Бросив негодующий взгляд на Яна и сочувственный на Элизабет, он удалился на кухню, чтобы распорядиться насчет напитков и закуски.<...>
<...>– Вчера на балу вы взяли на себя труд убедить всех, что между вами двоими ничего не было, кроме легкого флирта. Однако если вы не выполните всю процедуру ухаживания за Элизабет, чего она вправе ожидать, то никто никогда вам не поверит.
– И сколько, на ваш взгляд, должно продлиться это ухаживание? – коротко спросил Ян.
– Месяц, – без колебаний ответила герцогиня. – Месяц, в течение которого вы будете приезжать к ней с визитами, сопровождать ее на различные светские мероприятия, и тому подобное.
– Две недели, – отозвался Ян, проявляя чудеса терпеливости.
– Очень хорошо, – легко уступила герцогиня, отчего у Яна создалось впечатление, что на большее она и не рассчитывала. – Этого будет достаточно, чтобы объявить о помолвке и пожениться… через два месяца!
– Через две недели, – безапелляционно отрезал Ян, беря в руки чашку, которую дворецкий только что поставил перед ним.
– Как вам угодно, – снова согласилась герцогиня. И тут произошли две вещи одновременно: Люсинда Трокмортон Джонс издала какое то странное фырканье, которое Ян принял за смешок, а Элизабет вырвала у него из рук чашку.
– Кажется, ее плохо помыли, – взволнованно объяснила она и передала чашку Бентнеру, строго покачав головой.
Ян потянулся к тарелке с сандвичами.
Элизабет, следившая за лицом Бентнера, увидела на нем удовлетворенное выражение, и выхватила у Яна и сандвич.
– По моему, туда забралось какое то насекомое, – объяснила она.
– Я ничего не вижу, – заметил Ян, с недоумением глядя на свою нареченную.
Будучи лишенным и чая, и сандвича, он хотел было взять бокал с вином, принесенный ему дворецким, но, подумав, что Элизабет после такого нервного потрясения он будет нужнее, предложил бокал ей.
– Благодарю вас, – с легким вздохом сказала она, немного смутившись.
Неожиданно между ними просунулась рука Бентнера и забрала из ее рук бокал.
– Еще одно насекомое, – сказал он.
– Бентнер! – в изнеможении воскликнула Элизабет, но ее возглас потонул в переливах смеха Александры Таунсенд, которая повалилась на кушетку и закрыла лицо руками в приступе совершенно необъяснимого веселья.

Мне очень нравится момент в книге С.Э.Филлипс "Мой, только мой" , где Джейн танцует , вернее пытается изобрадить, Кэлу стриптиз под музыку "Полёт шмеля" Римского-Корсакого

А мне в "Мой, только мой" нравится вот этот момент

... и продолжение...

_________________

Супер Супер Супер отличный роман
_________________

Смеялась как сумасшедшая!
_________________

Тут недавно читала книжечку и запомнился и понравился такой моментик:

Спустя мгновение они повалились на узкую кровать и, кажется, сумели изрядно ее расшатать. Когда все закончилось, Грейси упала на него разбитая и утомленная, а на его лице заиграла довольная ухмылка.
- Не прошло и тридцати лет, как мне все-таки удалось раздеть здесь маленькую очаровашку. Но надо сказать, я получил свое - за каждую минуту ожидания.
Она уткнулась лицом ему в шею.
- Я лучше, чем Терри Джо?
Он улыбнулся, небрежным движением лаская ее грудь.
- Терри Джо была просто ребенком, а ты - настоящая женщина. Тут нет никакого сравнения.
Она услышала какой-то звук и мгновенно вскинула голову. Дверь спальни была распахнута настежь. Неприятное подозрение шевельнулось в ней.
- Ты запер внизу дверь, когда вошел?
- Не уверен.
Громыхающий бас майора Бейнза отозвался эхом на эти слова:
- Хэллоу, Бобби Том! Ты там, наверху?
Задыхаясь от страха, Грейси потянулась к изножью кровати и схватила свою одежду. Бобби Том зевнул и очень неторопливо свесил с постели ноги.
- Вы бы лучше не сразу поднимались сюда. Здесь Грейси, и она не вполне одета.
- В самом деле?
- По правде говоря, мне она кажется совсем голой.
Грейси метнула на него затравленный взгляд. Она почувствовала, как полыхают ее щеки. Он ухмыльнулся в ответ.
- Почему бы вам не подождать на кухне, майор? Мы спустимся через несколько минут.
- Конечно-конечно, - ответил майор приветливым тоном. - Грейси, миссис Бейнз только что говорила с Терри Джо. Она восхищена идеей создания здесь клуба старожилов Теларозы и собирается всячески ее поддержать.
Щеки Грейси вновь окатило жаром. Она лихорадочно рылась в своей сумочке в поисках бумажной салфетки.
- Будьте любезны, поблагодарите ее за меня, господин мэр, - выкрикнула она сдавленным голосом.
- О-у, Грейси, ты можешь поблагодарить ее сама. Она стоит рядом со мной.
Грейси окаменела.
- Привет, Грейси! - радостно отозвалась миссис Бейнз. - Привет, Бобби Том!
Улыбка Бобби Тома сделалась шире:
- Вот тебе раз! Добрый день, миссис Бейнз! Там есть еще кто-нибудь внизу?
- Только пастор Фрэнк из церкви Первого Крестителя, - ответила жена мэра. Грейси вскрикнула. Бобби Том взъерошил ей волосы и тихо хохотнул:
- Они просто поддразнивают нас, дорогая.
Лестничная клетка наполнилась звуками приятного рокочущего баритона, который, несомненно, мог принадлежать только служителю Божию:
- Я полагаю, что клуб пожилых горожан - прекрасная идея, мисс Сноу. Прихожане нашей церкви будут счастливы помочь в осуществлении этого проекта.
Грейси со стоном рухнула на кровать. Бобби Том повалился вслед за ней, содрогаясь от беззвучного смеха, и хохотал до тех пор, пока она не запустила в него подушкой.
_________________

ахахахах, очень весело..... бедная героиня.....)))) А что это?
_________________

Это Филлипс "Рай - Техас".

Девочки, недавно прочитала "Любовную историю виконта" Д.Хантер и посмеялась над "встречей" двух поклонников главной героини:

"Доминик задернул занавеску и отпрянул от окна, нахмурился: он узнал светловолосого юнца, появившегося под окном.
– О Боже! Опять он, – проговорил Доминик с отвращением.
– Хлоя! – тихонько позвал Джастин, стараясь, чтобы голос его звучал как можно обольстительнее. – Не прячься от меня, кокетка! Я же видел, как твоя изящная фигурка мелькнула за занавеской!
– Ну, если ты увидел тут изящную фигурку, кретин, – буркнул Доминик себе под нос, – то тебе пора обзавестись хорошими очками.
– Хлоя, нечего изображать из себя скромницу. Что то ты не скромничала, когда я кормил тебя за ужином пирожным.
Доминик фыркнул. Так вот где она провела вечер – дома у этого дурака, который кормил ее пирожным с ложечки. Доминик скрестил руки на груди и уставился в окно, туда, где полуночный воздыхатель продолжал вести свой односторонний разговор, впрочем, небезынтересный для Доминика.
– Я не уйду, пока ты не поговоришь со мной, Хлоя! – Джастин перешел на громкий шепот. – Я должен быть уверен, что ты не обиделась на меня за то, что в передней я сорвал с твоих губ поцелуй. Мне показалось, тебе понравилось. Всем барышням в Чизлбери нравится со мной целоваться.
Так они целовались в передней? Доминик сжал челюсти. Глазам его представилась Хлоя в объятиях этого чизлберийского Лотарио. Видимо, во всей деревне только Доминик не считает Хлою и Джастина прекрасной парой. А учитывая, что Доминика считают мертвым, вряд ли ему позволят высказать свое мнение.
Поддавшись внезапному порыву, он припал к занавеске и, возвысив свой голос до переливчатого сопрано, запищал в окно:
– Иди домой, к маме, Джастин. Я наобщалась сегодня с тобой досыта.
Джастин в недоумении захлопал глазами:
– Господи, что с твоим голосом, Хлоя? Ты не заболела? Заразиться от тебя нельзя?
– Да. Да. Я заболела, дорогой мой, – проверещал Доминик. – У меня заразная болезнь.
– Когда я тебя целовал, ты была здорова, как лошадь. Ну дай взглянуть на тебя хоть одним глазком на прощание.
– Нет, нет, Джастин! Я уже в ночной рубашке. Это неприлично.
Джастин прижал руку к сердцу:
– Клянусь, я не уйду, пока не взгляну на тебя. – Тут он сделал паузу и расплылся в улыбке. – Памела говорила, что у тебя в сундуке хранятся очень интересные предметы туалета!
Доминик скрипнул зубами.
– Если сейчас кто нибудь выглянет во двор, ты вообще больше ничего не увидишь. Уж поверь мне.
Джастин топнул ногой в притворном гневе.
– Тогда я подниму шум и буду орать, пока ты не выйдешь. Твоя тетя мне симпатизирует.
– А я – нет, – прошептал Доминик себе под нос.
Подобное соперничество просто оскорбительно. Неужели Хлоя считает этого назойливого ребенка привлекательным? Неужели она целовалась с этим дураком?
– Ну что, Хлоя? Покажись! Я хоть одним глазком взгляну на тебя, чтобы слаще спалось.
– Ну черт с тобой! – прошипел Доминик, выхватил из сундука какой то чепец с оборками, нахлобучил на самый лоб, накинул на широкие плечи розовую шаль.
– Я жду, Хлоя, – капризным тоном напомнил Джастин.
Доминик изобразил на лице самую что ни на есть злобную ухмылку и, как черепаха из панциря, высунул голову меж занавесок и тут же втянул ее обратно.
– Ну вот. Теперь доволен?
– Так не честно, Хлоя. Я ничего и не увидел: мелькнуло что то розовое, и все.
– Доброй ночи, Джастин, – буркнул Доминик, резко задернув занавески.
Он стянул чепец, снял шаль. В коридоре послышались легкие шаги.
И тут Доминик вдруг потерял всякую уверенность в себе. Обрадуется ли Хлоя его приходу? Не испугает ли ее его безумная страсть? Эта страсть и его самого пугает. Что он может ей обещать, если у него самого пока нет будущего? Он даже не может ухаживать за ней, как положено. Может лишь вовлечь ее в беду.
Как только Хлоя открыла дверь, по спине у нее побежал холодок. Кто то есть в комнате. Не Девон – Девон остался внизу с дядей. Не собака – хотя собака здесь, она спит у ее постели. Сердце забилось от сладкого предвкушения. Она не вынесет, если ее снова постигнет разочарование.
– Добрый вечер, Хлоя, – донесся из гардеробной знакомый глубокий голос.
Хлоя помедлила с ответом, делая вид, будто поплотнее закрывает дверь. Ведь она обещала себе послать его ко всем чертям, если увидит снова. Сколько дней она жила ожиданием и тревожилась, как он там. А он, судя по голосу, живехонек здоровехонек, скотина такая!
В ней боролись самые противоречивые чувства. Хотелось выбранить его хорошенько. Броситься ему в объятия. Потребовать, чтобы он объяснил, с чего ему вздумалось снова забраться к ней в окно, и где он шлялся все то время, пока она с ума сходила от тревоги.
Однако у Хлои едва хватило сил на то, чтобы сохранять самообладание. Он жив! Он здесь!
– Как мило с вашей стороны заглянуть ко мне, лорд Стрэтфилд.
Он улыбнулся:
– Как мило, что вы позволили мне эту вольность.
– Я не позволяла…
Но она позволила! Какой смысл притворяться? Она столько дней умирала от желания получить хотя бы весточку от этого мерзавца. Хлоя скинула туфли, задвинула их ногой под кровать. Не забыла ли она спрятать дневник? Нет, дневник надежно спрятан. А то этому типу и так слишком много известно о ней. Леди имеет право на свои секреты. Тем более от таких, как этот тип.
Доминик отворил дверь гардеробной. Держался он надменно, даже несколько пренебрежительно. Он медленно обвел ее взглядом, всю, до мельчайших подробностей. Даже платье из желтого муслина. Интересно, ему понравилось? Судя по блеску, который появился в его серо стальных глазах, да. Хлою бросило в жар. Дыхание участилось.
– Почему ты так долго не поднималась наверх? – спросил он негромко.
Хлоя нахмурилась.
– Мой брат Девон заехал, чтобы попрощаться со всеми. Ему простили его грехи и разрешили вернуться в Лондон.
– Эдгар тоже был здесь?
Она не ответила, не сводя глаз с Доминика. Он был сама мужественность и так хорош, что дух захватывало. Если она окажется в его власти, он сможет делать с ней все, что захочет. Этого нельзя допустить, подумала Хлоя.
– Почему Эдгар должен быть здесь? – спросила она рассеянно.
– Сегодня вечером он выехал из дома. Один. Я забеспокоился, не вздумал ли он нанести визит тебе.
Сердце в груди у Хлои затрепетало. Доминик беспокоится о ней? Может быть, даже ревнует? А ведь уверял ее, что ни на какие чувства давно не способен.
– Мы встретили сэра Эдгара, когда возвращались домой. Он сообщил, что разыскивает твоего убийцу.
– Подумать только! Рыцарь без страха и упрека! – мрачно пошутил Доминик. – Я не хочу, чтобы этот мерзавец вертелся возле тебя или членов твоей семьи.
– Да мне и самой не очень то приятно бывать в его обществе, – заметила Хлоя.
Гнев ее испарился. Она чувствовала, как сильно ее влечет к Доминику. Ей хотелось коснуться его, положить ему ладони на грудь, вдохнуть его запах, уговорить остаться.
Чей то жалобный голос, донесшийся до них из сада сквозь открытое окно, избавил ее от риска совершить непоправимый шаг.
– Да ведь это Джастин! – вне себя от изумления воскликнула Хлоя.
– Ну да, Джастин, – с досадой произнес Доминик.
Хлоя быстро прошла к окну гардеробной, бросив на ходу:
– Что это он тут разорался?
Доминик недобро усмехнулся:
– Твой ветреник желал во что бы то ни стало увидеть меня в ночной рубашке.
– Что?! – В следующее мгновение Хлоя сообразила, что произошло. – Ах, Доминик Брекленд, с тобой неприятностей не оберешься! Поверить не могу, что ты выкинул такую штуку! Негодяй!
Он недобро засмеялся, но она уже подошла к окну и сердитым движением раздвинула занавески.
– Тихо, ты! – прошипела Хлоя, пытаясь разглядеть своего воздыхателя сквозь ветви деревьев.
Джастин посмотрел на нее с нескрываемым разочарованием.
– А я поверил, что ты уже в ночной рубашке. А ты в том же платье, в котором была за ужином. Значит, все это время ты меня дразнила?
– Я? Тебя? – Хлоя повернулась и метнула грозный взгляд в Доминика, который пожимал плечами, мол, он тут ни при чем. – По всей видимости, да, дразнила.
Джастин вскинул руки в жесте отчаяния.
– Что ж, Хлоя, можешь дразнить меня, сколько хочешь. Я согласен терпеть сколько угодно, хоть до утра.
Хлоя тряхнула головой. Ну что ей делать с этими двумя своевольными упрямцами?
– Не сейчас, Джастин, уже поздно, – решительно заявила она. – Я закрываю окно. А ты иди домой спать.
– Молодец, так и надо, – прошипел Доминик у нее за спиной и тихонько зааплодировал. – Пусть знает свое место."



_________________

Лилея, класс!!!
_________________

лилея, ржачно!
_________________

Две недели вспоминала автора серии, которая мне очень понравилась, когда я ее читала год назад. И вот наконец-то откопала, что это Лейси Дансер. Я ухахатывалась, когда читала эту сцену из романа "Мы так не договаривались":

_________________