Сандра Браун "Секрет благородства"

Спасибо за перевод! Даже страшно подумать, как Дрю отреагирует, узнав правду.
___________________________________

NatalyNN, Nara , codeburger, спасибо за новый перевод!
Арден это понимает и оттягивает момент признания, боится потерять его ( и Мэтта ). Её можно понять. Хоть и думаешь:"Всё равно ей надо признаться."

Не судите строго , от скуки ...

Девушки, пока наша хозяюшка заканчивает перевод очередной главы, хотела бы обсудить одну проблему. Возможно, это лишь моя проблема, но она есть...
Читаю сто какой-то современный роман:

Девочки, это что же мужчина в деловом костюме (забыла сказать, герой успешный бизнесмен) должен был делать, чтобы на расстоянии 1.5-2-х метров можно было бы почувствовать его запах!!!
Но ведь это еще не все!

Да еще и запах прохлады и свежести!!! Не иначе, как у него снежный ком за пазухой. Не могу понять, зачем авторы постоянно говорят о каком-то специфическом запахе, который сразу валит нашу героиню "с ног". Героиня другого романа с восторгом вдыхала мускусный запах, исходящий от галстука героя( да, героя при этом не было, она везла ему забытый галстук)... ну, что тут скажешь? Если бы это был исторический роман, было бы понятно - проблемы с уходом за одеждой и сложности с личной гигиеной, но это современный роман...Дурдом!
_________________

Запах свежести- это жесть, скажу я вам, девочки. Зашли мы как-то с моей старшенькой в парфюмерный и попали в руки к маньячке. Она нас забрызгала этой свежестью, от которой у нас одновременно крышу снесло не по-детски. Тошнило нас долго и жестоко. Еле до дома добрались. С тех пор,если кто попадается на пути с запахом парфюма с нотками свежести , делаю ноги. А мужской запах - это что ? 1. Запах пота и грязных носков, стадии самостоятельного стояния ? 2. Запах, свежевыглаженной после сушки на морозе, рубашки ? 3. Запах парфюма с нотками свежести ? Все три варианта - полный атас. Для меня. Я люблю теплые запахи дорогого мужского парфюма. И , когда я читаю про запахи настоящих мужчин , мучаюсь догадками . Как же , все-таки , пахнет сей мужичок ?

Простите за флуд.
_________________

девочки, тут на днях один дядька вещал по телевизору, что на самом деле мужчина и женщина выбирают друг друга ТОЛЬКО И ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО по запаху!!! Никаких гороскопов, схожести характеров, темпераментов и прочей ерунды! Так и хотелось сказать: "Мил человек, раз все так просто - составьте картотеки, подбирайте самку для самца или наоборот, и усе будут счастливы!"
_________________

Девочки , в продолжении темы о запахах. У меня с запахами в современной парфюмерии очень большие проблемы . Многие люди просто выливают на себя полфлакона парфюма ,их так учат в рекламе по телевизору, сам по себе запах ,как правило, отвратный ,да еще и большом количестве , да в автобусе или в лифте - тошнота подкатывает на 2х2. И самый противный это запах который называют запахом свежести .
Многие годы я пользовалась духами и дезодорантами J'Ose или парфюмом Эсти Лаудер из мужских обожала Чарли , но увы все они поменялись . Дело в том , что в связи с запретом убивать китов , прекратилась массовая поставка в парфюмерную отрасль амбры ( Это кишечные выделения кашалотов. ) В настоящее время ее добывают в воде или на побережье Индийского океана и австралийских морей в небольших количествах и добавляется только в очень дорогой парфюм. А без амбры духи не духи .
и я тоже .
Кстати наша советская литература тоже грешила описанием запахов . Частенько я читала , как одинокая женщина , в кои -то веки получала в свои руки пропахшую потом рубашку для стирки и починки , утыкалась в нее лицом и с наслаждением вдыхала мужской запах или ... нет, больше не могу - подкатывает .Частенько подобные сценки переносились на экран. Запах пота и портянок мне знаком не понаслышке. Это в первом поле по- незнанию у меня была только одна пара портянок и приходилось каждый вечер после маршрута еще и стирать их, а в последующие годы я отправлялась в экспедицию с запасом . , да и мэнов заставляли стирать портянки почаще ,а не развешивать их для просушки около общественной буржуйки .
Поэтому описание настоящих мужских запахов портит в моем воображении впечатления от героев.

 » Глава 10

Перевод – NatalyNN

Редакторы – Nara и codeburger


– Черт знает что, а не медовый месяц, – ворчал Дрю, пока они ехали в сторону живописной деревни на Лахайна.
– А я считаю его замечательным, – засмеялась Арден, в сотый раз заправляя рубашонку Мэтта в широкие брючки.
– Мое представление о медовом месяце подразумевает держать тебя голой в моей постели и заниматься всеми мыслимыми непристойными телодвижениями.
– Мы обязательно воплотим эту идею, – прошептала она.
Дрю резко повернул голову и обжег жену горящим пристальным взглядом.
– Ну, а пока, пожалуйста, смотри на дорогу.
Как только Арден согласилась выйти за Дрю, он не стал терять времени даром и всего через несколько дней организовал бракосочетание. Утренняя церемония была закрытой. Они прилетели на Гонолулу, обряд провел священнослужитель, которого Дрю хорошо знал. Присутствовали только миссис Лаани и жена пастора. И Мэтт. По просьбе Арден Дрю не уведомил прессу.
– Пожалуйста, Дрю, – умоляла она. – Не люблю находиться в центре внимания. Я поеду с тобой на турниры и буду подбадривать на каждом матче, но не хочу, чтобы меня фотографировали или брали интервью.
Она помнила толпу фотографов, роящихся вокруг него и Элли, когда те покидали больницу. Как они сумели утаить, что Элли – не настоящая мать ребенка? Арден стремилась сохранить собственный секрет. Хотя бы на какое-то время. Она решила признаться Дрю, что Мэтт ее сын, только когда он удостоверится в ее любви к нему. А пока, чем меньше народу знает об их браке, тем лучше. Она предпочитает оставаться в тени.
– Но я горжусь тобой, – возразил Дрю. – Почему ты хочешь скрыть нашу свадьбу?
– Я не собираюсь скрывать. Просто не желаю предавать огласке. – Арден нащупывала правдоподобное оправдание. – Потому что… из-за Элли. Она была очень красивой и являлась важной частью твоей жизни. Пока я не обучусь премудростям турнирной жизни, не хочу, чтобы люди сравнивали меня с ней.
– Тут нечего сравнивать, – нежно заверил муж, пропуская пряди ее темных волос сквозь пальцы.
– Но остальные могут думать по-другому, и я буду чувствовать себя ужасно некомфортно.
Дрю неохотно уступил, и к обеду они вернулись на Мауи, чтобы уложить капризничающего Мэтта спать.
– Ты должен позвонить Гарри и договориться о тренировке.
– В день свадьбы? – насупился Дрю.
– Ты хочешь победить или нет?
Он повернулся к миссис Лаани и широко развел руки.
– Мы женаты всего несколько часов, а она уже ворчит.
Но Арден понимала, что, несмотря на шутливые жалобы, он доволен, что она так беспокоится о его карьере.
– Ты ведь поедешь со мной, чтобы наблюдать за игрой, правда?
– Ни за что не пропущу.
Держась за руки, они пошли наверх в роскошные апартаменты. Миссис Лаани уже перевесила многочисленные вещи Арден в свободный стенной шкаф в спальне Дрю. Туалетные принадлежности и косметика были аккуратно разложены в ванной и гардеробной.
– Как она сумела так быстро со всем справиться? – в смятении поинтересовалась Арден у Дрю.
– Ей было отдано строгое распоряжение переместить тебя сюда как можно скорее, раз уж ты так настаивала на нелепом правиле не спать со мной, пока мы не поженимся.
Он подошел к Арден, обвил руками ее талию, потом погладил грудь через шелковую блузу, надетую под свадебный костюм. Свидетельство его нетерпения твердо уткнулось ей в живот.
– Я жажду тебя, Арден, – прохрипел муж жене, которую распирало от собственного желания. – С этого момента не жди от меня пощады.
И они тут же впились друг в друга, наконец-то выпуская на волю подавленную страсть. Не отрывая от нее рта, Дрю расправлялся с ее одеждой, пока Арден не осталась в тонкой сорочке цвета слоновой кости. Он ласкал ее груди и, когда соски напряглись в ответ, склонил голову и коснулся их языком через солнечную облегающую ткань.
Арден избавила его от рубашки и лихорадочно дергала застежку на поясе, пока он сам не спихнул брюки вниз, избавляясь от несносного препятствия. Она засунула руки в натянувшиеся боксеры и погладила ягодицы мужа, мускулы под ее пальцами напряглись от усилия сдержаться.
Дрю ласкал ее спину, попку, ноги, тиская шелковистую ткань и светлые маленькие трусики. Большие пальцы возбуждающе кружили на бедрах. Когда он суставами потер треугольный холмик женственности, Арден вцепилась в волосы Дрю и оттащила от себя его голову.
– Тебе пора на тренировку, – выдохнула она.
– К черту тренировку, – прорычал он, снова прижимая жену к себе.
Но она осталась непреклонной.
– Именно туда покатится твое мастерство, если не будешь регулярно практиковаться.
Дрю пробормотал проклятье, но отступил подальше, чтобы закончить переодеваться. Арден вяло копалась в вещичках, оставленных на туалетном столике, раскладывая их по ящикам бюро и изо всех сил пытаясь не глазеть на тело Дрю. Он ничуть не стеснялся своей наготы, шастая взад-вперед от стенного шкафа до комода, разыскивая свою теннисную форму. Она никогда не видела столь совершенной мужской фигуры.
Дрю достал суспензорий, который надевал под спортивные шорты, и случайно поймал в зеркале ее восхищенный пристальный взгляд. Красуясь, натянул белую эластичную сбрую на бедра и надежно до упора застегнул.
– Видишь что-то такое, что очень нравится? – спросил он, подмигнув ей.
Арден покраснела и с грохотом задвинула ящик.
– Мне нравится все, что я вижу, – призналась она, рискнув еще раз взглянуть на него в зеркале.
Дрю подошел к ней сзади.
– Я рад, – и поднял ее волосы, чтобы поцеловать в шею.
Когда он закончил собираться и уложил сменную одежду в теннисную сумку, она все еще перебирала безделушки.
– Из-за недостатка времени ты отвергла мои романтические поползновения, а теперь тянешь волынку, из-за чего я могу опоздать?
Арден чувствовала себя, как школьница, стоя перед ним в чулках и комбинации.
– Почему бы тебе не подождать меня внизу? Я… м-м… буду через несколько минут.
– Что за проблема… – Муж оборвал себя, подошел к ней и понимающе обнял за плечи. – Прошло много времени с тех пор, как ты делила комнату с мужчиной, в этом причина?
Арден с трудом сглотнула и кивнула, ощущая себя полной идиоткой. Он поцеловал ее в щеку и легко стиснул руки.
– Подожду внизу. Не торопись.
Но не успел дойти до двери, как Арден окликнула его:
– Дрю?
Когда он обернулся, она прошептала:
– Спасибо.
Он улыбнулся и хлопнул ладонью по дверному косяку.
– Обязательно придумаю, как получить с тебя должок.
Еще раз весело подмигнул и вышел.
Несмотря на нежелание тренироваться в день свадьбы, он играл хорошо. Собравшаяся поглазеть толпа с энтузиазмом приветствовала Дрю всякий раз, когда он отбивал особенно трудную подачу. Он находился в своей стихии, наслаждался каждой минутой происходящего и, казалось, забыл об Арден, но она знала, что муж ощущает ее поддержку.
Дрю планировал пригласить ее на изысканный праздничный ужин, но Мэтт взвыл, когда они собрались уехать без него.
– Разве мы не можем взять его с собой, Дрю? – спросила Арден, прижимая к себе залитого слезами мальчика.
– Арден, с тех самых пор как я поцеловал собственную невесту сегодня утром, я постоянно делил ее с другими людьми, и жажду заполучить тебя всю в единоличное пользование.
– И я хочу того же. Но у меня не будет никакого настроения, если мы оставим плачущего Мэтта.
Дрю воззвал к ее рассудку.
– Он вопит только для того, чтобы ты его пожалела.
– Знаю. И понимаю, что должна буду приучать его к дисциплине. Но не сейчас.
Цветисто выругавшись, Дрю сдался.
– Даже не мечтай, что сын будет спать с нами, – предостерег он, выруливая на шоссе.
– И куда ты нас везешь? – полюбопытствовала Арден, когда они остановились в небольшом заторе на главной дороге Лахайны.
– Раз уж ты настояла на семейном пикнике, – сухо ответил Дрю, – то еду для нас придется готовить самой.
– Что? – удивленно засмеялась она.
– Подожди и увидишь.
Он привез их в «Пионер Инн», старинную гостиницу, в которой останавливались моряки, когда Лахайна была оживленным китобойным портом. Отель изгибался вокруг открытого внутреннего дворика, освещенного фонарями и факелами и заполненного пышными тропическими растениями.
– Здесь замечательно, – воскликнула Арден, пока служащий вел их к столу.
– Отлично. Но я не шутил насчет самостоятельного приготовления пищи. Смотри...
Дрю указал на большой гриль с древесным углем под защитным навесом. На стене висели часы, так что можно было контролировать время жарки согласно личным предпочтениям. Приправы и разлитые в бутылки соусы для стейков выстроились тут же.
– А я, между прочим, потрясающий повар, – похвасталась Арден. – Когда я была замужем и растила Джоуи, мне очень нравилось придумывать разные блюда. Но потом, после… – судорога печали исказила ее лицо, – потеряла интерес к кулинарии.
Дрю сжал ее руку.
– Если тебе нравится готовить, можешь стряпать для Мэтта и меня всякий раз, когда захочешь. Начиная с этого вечера.
Они собрались вокруг гриля после того, как заказали нью-йоркский стейк для Дрю, морского карася для Арден и гамбургер для Мэтта. Рыбу, выловленную у острова, нарезали на кусочки и замариновали, затем завернули в фольгу. Дрю много шутил и учил Арден управляться с длинными металлическими лопаточками, Мэтт визжал каждый раз, когда шипящее пламя выстреливало из ямы с древесным углем. После того как мясо и рыба зажарились, они отнесли их к столу и съели вместе с сочными листьями салата и запеченными бобами – фирменным гарниром.
– Восхитительно, – Дрю закатил глаза и причмокнул.
Мэтт забавно подражал отцу.
Сердце Арден переполняла любовь к двум главным мужчинам в своей жизни. Но она предостерегла себя от беспечного самодовольства. Так много счастья даже ужасало.

* * *
Организация путешествия для всех них потребовала усилий от каждого. Миссис Лаани и Мэтт должны были разместиться в одной комнате, Дрю и Арден – в другой, Хэм занять третью. К счастью, менеджер управился с большинством деталей. С помощью миссис Лаани Арден научилась экономно упаковывать багаж, и все же сборы казались бесконечными.
Арден тревожила встреча с Хэмом Дэвисом – поседевшим мужчиной, ростом значительно ниже шести футов. Он вечно чавкал толстой и вонючей сигарой, живот вываливался над поясом брюк, которые он постоянно подергивал волосатыми раскормленными руками. Но он обладал бесспорным обаянием, и Арден сразу же понравились его нахрапистые, но искренние манеры.
Хэм забирал их после приземления в международном аэропорту Лос-Анджелеса. При встрече он твердо сжал ее руки. Темные глаза внимательно оглядели ее и, очевидно, ему понравилось увиденное.
– Неважно, что вы там с ним делаете, но продолжайте в том же духе, – вот и все, что он сказал, но Арден поняла, что заработала его безоговорочное одобрение.
Хэм слегка расстроился от того, что Дрю настоял на двух вещах. Первое: уважил требование Арден о полном сокрытии информации о ней. И второе: оставить им несколько свободных дней, чтобы посетить мать Дрю в Орегоне.
Визит представлялся Арден еще одним страшным испытанием, и она нервничала и трусила в полете в Портленд. Но волновалась напрасно – миссис Макаслин оказалась дружелюбной и приветливой. После суматошной встречи в аэропорту и добродушной путаницы с размещением в доме для двухдневного пребывания, мать Дрю и Арден впервые остались наедине. Женщины уселись в солнечной, безупречной и очень уютной кухне, ожидая, пока закипит чайник.
– Не такой я вас себе представляла, – заметила Роуз Макаслин, доставая из буфета жестяную банку с ароматными чайными пакетиками.
– А какую невестку вы ожидали?
Синие глаза были семейной чертой, от Роуз их унаследовали и сын и внук.
– Точно не скажу. Может, кричаще эффектную особу. Или кого-то, кто готов взять на себя воспитание Мэтта и либо пинками загонит Дрю в прежнюю форму, либо запугает его алкоголизмом. Не такую красивую и не такую… мягкую.
– Спасибо, – поблагодарила растроганная Арден. – Дрю сам пинками погнал себя восстанавливать форму еще до того, как мы поженились.
– Именно из этого я вывожу, что вы ему подходите, потому что подталкиваете его к возвращению на вершину. – Она склонила голову на бок. – Он очень любит вас, понимаете.
– Думаю, да, любит.
– Я рада. И чувствую большое облегчение. Я боялась, что, переехав после похорон Элли на тот крошечный островок, он будет гнить там всю оставшуюся жизнь. Но Дрю снова обрел счастье. У меня есть к вам только одна просьба.
– Какая?
Знакомый задорный блеск осветил глаза пожилой женщины.
– Заставьте его почаще привозить вас и моего внука к бабушке в гости.

* * *
Они поехали сначала в Феникс, потом в Даллас, Хьюстон, Новый Орлеан. Дрю демонстрировал впечатляющие достижения, устойчиво побеждая в квалификационных раундах, но проигрывая в финальных. Но ни он, ни Хэм не унывали, ведь спонсоры убедились, что получают лучшее за свои деньги. Потом Дрю выиграл в Мемфисе. И в Атланте. И в Цинциннати. Его место в теннисной иерархии постепенно повышалось.
Арден устала от переездов, но сияла от успехов Дрю. Жизнь в разъездах была трудной, особенно с ребенком, таким энергичным и любознательным, как Мэтт. Она написала все статьи в соответствии с контрактом, заключенным до отъезда с Гавайев, и была счастлива узнать, что их напечатали без исправлений. И пока отклонила предложения о дальнейшей работе.
– Как проводишь день, пока меня нет? – как-то ночью спросил Дрю, когда они лежали обнявшись после любви. – Скучаешь?
– Скучаю? С Мэттом, следующим за мной по пятам? Едва ли. – Арден прижалась теснее, упиваясь защищающим теплом. – А во время твоих матчей предвкушаю и… мечтаю… об этом.
Она провела рукой по низу его живота, потом коснулась интимного места. Дрю затаил дыхание, почувствовав требовательный захват ее пальцев.
– Господи Боже, Арден, пытаешься убить меня, чтобы получить страховку? Сегодня я победил в тяжелой игре – пять из семи сетов – и… затем любил тебя… Святые небеса…
– Не похоже, что ты на грани краха. Напротив… – прошептала она, поглаживая твердеющую длину.
– А когда не обдумываешь способы свести мужа в преждевременную могилу, то чем занимаешься? – задыхался он.
– Пишу.
– Пишешь?.. Нет, не останавливайся… да, так… о, черт… пишешь что?
– Разное. Заметки для романа. Стихи.
– Стихи? Настоящая поэзия – это то, что ты сейчас творишь со мной. – Перевернув жену на спину, он позволил ей поглотить себя жаждущей плотью. – Напиши тысячу стихов вот про это.

* * *
Они были счастливы собраться домой. Хэм спорил и клянчил, и даже пытался принудить Арден оказать ему поддержку.
– Он должен играть на любом подходящем турнире, – убеждал менеджер, подчеркивая каждое слово резкими взмахами сигары.
– Хэм, Дрю хочет вернуться домой хотя бы на несколько недель.
– Вы можете переубедить его.
– Могу, но не буду.
– Я так и понял.
Хэм пихнул сигару в рот, выругался, а затем заявил, что отвезет их в аэропорт.
Мо открыл дом, проветрил и приготовил к их приезду.
Возобновилась обычная ежедневная рутина. Дрю каждый день играл в клубе «Вайали», работая над слабыми местами, которые выявляли они с Хэмом. Арден занималась Мэттом и планировала их следующий тур, на сей раз в Европу. Утомляли одни только размышления о поездке. Как она сможет объяснить не понимающим по-английски официантам, что Мэтт предпочитает арахисовое масло и сэндвичи с конфитюром, а не что-то из их меню с непомерными ценами? Она и англоговорящих-то не всегда могла убедить.
Однажды днем она отдыхала в их шикарных апартаментах, свернувшись в одном из кресел возле широкого окна, когда вошел Дрю. Он опустил теннисную сумку прямо у двери, потом они смотрели друг на друга через комнату, безмолвно телеграфируя любовь, расцветающую между ними последние несколько недель.
– А ты прекрасно выглядишь, сидя там, Арден, – тихо сказал он. – Закат заставляет твои волосы сиять красным отливом.
– Спасибо. Я планировала переодеться к твоему возвращению, но чересчур увлеклась.
Арден захлопнула папку с блокнотами и положила ее на стол возле кресла.
Муж закрыл и запер дверь, потом пересек гостиную. Она надела халатик, к которому он был неравнодушен – длиной до пола, свободно облегающий тело, словно прозрачное синее облако, и щедро обнажающий плечи в овальном вырезе.
– Ты только что из ванной, – отметил Дрю.
Арден пахла цветочной пеной и женщиной. Откровенная женственность так и манила его мужественность. Он встал на колени возле нее и приложил ладони к ее шее, наслаждаясь тем, как учащается пульс под его прикосновениями.
Арден воплощала спокойствие, дом, любовь, то есть, все то, что он никогда уже не надеялся обрести. Каждый раз, встречаясь после коротких разлук, Дрю изумлялся силе своей любви, изначальному единству с женой, чего не мог ни понять, ни объяснить.
– Так чем же ты занималась?
– Ничем особенным, – беспечно отмахнулась она, но Дрю понял, что эта легкость означает прямо противоположное.
Кто внушил ей, что ее поступки не имеют никакого значения? Муж, о котором она так мало рассказывала? Почти ежедневно Дрю мысленно посылал этого придурка в ад. Арден была ранена. Ужасно. И не только смертью Джоуи. Следы страданий все еще заметны, хотя она никогда не говорила о своем прошлом. Даже если понадобится целая жизнь, решил Дрю, он сумеет убедить ее, насколько драгоценна она для него.
– Ты ведь что-то сочинила, правда?
Арден отвела смущенные глаза.
– Понимаю, что получилось ужасно, но именно это я давно хотела выразить на бумаге.
– Можно прочитать?
– Вряд ли писанина того стоит.
– Не верю.
Она облизнула губы.
– Это очень личное.
– Тогда не буду настаивать, если не хочешь.
– Но мне интересно твое мнение, – поспешно уступила Арден.
Муж взял инициативу на себя, подвинул папку и открыл первую страницу блокнота. Наверху было написано «Джоуи». Дрю посмотрел на Арден, но она отвела взгляд, отодвинула кресло и встала напротив окна, ярко выделяясь на фоне алого закатного неба.
Дрю читал поэму на четырех листах, и его горло сжималось все сильней с каждой строчкой. Было очевидно, что слова просочились из сердца и что это был болезненный процесс. Стихи вышли горькими, но не сентиментальными, одухотворенными, но не напыщенными. Строфы передавали безысходное бессильное страдание матери, наблюдающей, как медленно умирает ее ребенок. Но последние строки благословляли подаренную недолгую жизнь любимого дитя и несли завидную и редкую радость.
Глаза Дрю были влажными, когда он встал, почтительно положил рукопись на стол и подошел к жене сзади, обхватил ее руками, крепко прижал к себе и положил голову ей на плечо.
– Это прекрасно, Арден.
– Ты на самом деле так думаешь или просто утешаешь?
– Повторяю: поэма прекрасна. Это ведь слишком личное для тебя, чтобы с кем-то поделиться?
– Имеешь в виду, предоставить на всеобщее рассмотрение и опубликовать?
– Да.
– Действительно ли она достаточно хороша?
– Боже, да. Уверен, что родители, любой отец или мать, перенесли они потерю ребенка или нет, проникнутся твоими стихами. Я отвечаю за свои слова. Думаю, ты должна издать поэму. Может, твои строки помогут кому-то пройти через подобное.
Арден повернулась к нему и уперлась лбом в надежную грудь, наслаждаясь ровным биением его сердца.
– Очень жалею, что не был рядом, когда ты так нуждалась в участии. Ты возилась здесь, со мной, и помогала мне выйти из кризиса, но свой ад прошла в одиночку. Я так сожалею, любовь моя. – Пылкие слова и сильные руки, ласкающие спину, свидетельствовали о его искренности. – Пойдем.
Дрю увлек ее к кровати, сел на постель и поставил жену между бедрами. Она изучала любимое лицо и разглаживала пальцем густую линию бровей.
– Хотел бы я исцелить любовью всю боль у тебя внутри.
Он подался вперед и прижался к ее животу.
– И я надеюсь любовью утолить твою скорбь. Но печаль всегда будет частью нас, Дрю. Возможно, мы и потянулись друг к другу из-за прошлых несбывшихся надежд.
– Я только знаю, что люблю тебя больше, чем когда-либо мог себе вообразить.
Его дыхание, проникая сквозь тонкую ткань, было теплым и влажным. Дрю уткнулся носом в ложбинку между грудями, упиваясь их восхитительным ощущением на коже.
– Арден, ты ведь не принимаешь никаких противозачаточных средств, правда? – он поднял голову и заглянул ей в глаза.
Она покачала головой и ответила задушенным голосом:
– Нет.
– Отлично. Давай заведем малыша.
Его руки нежно изучали ее груди, исследуя форму, измеряя пышность, словно он впервые касался их.
– Ты кормила Джоуи грудью?
– Пока он не заболел.
Дрю кивнул. Его пальцы ласкали соски, и, когда те отвердели, он потерся о них лицом.
– Я хочу ребенка от тебя. Ребенка исключительно твоего и моего. Нашего первенца.
Арден сжала его голову и вдавила в мягкость своего живота
Если бы он только знал, о чем говорит! Она-то понимала, почему он не чувствовал, что Мэтт принадлежал исключительно ему и Элли. Настало ли время рассказать, что у них уже есть совместный ребенок, что они вместе породили прекрасного малыша? Уже можно открыться? Его губы продолжат так же нежно очаровывать ее? Или он отвергнет ее и обвинит в циничном манипулировании?
Арден открыла рот, чтобы выпалить признание, но медлила слишком долго. Его настроение изменилось от растроганного до страстного. Дрю целовал треугольник между ее бедрами, воздавая должное ее женственности любящим ртом и обожающими словами, сминал воздушную ткань халатика, задирая по ногам, пока не собрал на талии. Потом захоронил лицо в пене завитков, впитывая сокровенный аромат.
Когда его губы коснулись ее обнаженной кожи, она затрепетала от нетерпения и стиснула его плечи беспокойными руками. Дрю вжимался пылкими поцелуями в темную шелковистую поросль.
– Позволь сделать тебе ребенка, Арден, – прошептал он. – Позволь подарить самый драгоценный из подарков.
Он крепче обнял ее, обхватил за бедра и наклонил вперед, чтобы слиться с ней в поцелуе.
– Дрю, – задыхалась она. – Ты не можешь...
Но он мог. И делал. Все ее тело вверглось в пожарище страсти, его ласки извергали огненные струи, вздымающиеся от чресел к сердцу, прямо в душу.
Арден бездумно повиновалась, пока он укладывал ее на постель, поднимал ноги к себе на бедра и становился перед ней на колени.
– Я люблю тебя, Арден. Позволь мне излечить твою боль.
Его рот творил, что хотел. Он целовал ее снова и снова, губы были то уверенными и властными, то, наоборот, нежными и кроткими. Смелый всепроникающий язык дарил наслаждение, вновь и вновь возносящее ее к нестерпимой кульминации, затем успокаивал.
В очередной раз паря на грани забвения, Арден судорожно запуталась пальцами в его волосах и прижала к себе его голову.
– Войди в меня. Пожалуйста. Сейчас, – простонала она, сотрясаясь в очередной конвульсии.
Дрю умудрился расстегнуть шорты и приспустить их. Большое, твердое, жаркое давление заполнило ее полностью. Он двигался неистовее, чем когда-либо прежде, поглаживая упругие ножны, приостанавливаясь, снова тыкаясь, пока она не впала в безумие, осознавая только его толчки и ритм обладания. Он раз за разом погружался все глубже, касаясь матки, давая обещания и тут же выполняя их одним стремительным порывом любви, настолько возвышенной, что все ее страхи утекли прочь.
Когда Дрю разделился с Арден, ее руки и ноги ощущались свинцовыми и вялыми и все же, казалось, парили, бросая вызов земному притяжению. Он освободился от остатков одежды и стянул скомканный халатик с ее блестящего от испарины тела, потом улегся рядом.
Собрав последние силы, Арден прошептала:
– Зачем ты сделал это?
Дрю провел пальцем вниз к уязвимому животу, потом еще ниже – к темному женственному покрову. Взгляд следовал за пальцем, затем вернулся к восхитительной груди. Глаза Дрю сияли внутренним светом фанатичного поклонения кумиру.
– Чтобы показать, что нет пределов моей любви.
– Я слабею от любви к тебе.
Муж нежно улыбнулся.
– А меня твоя любовь делает сильней. – Дрю слегка прищемил сосок губами, затем поласкал языком. – И поэтому безумно счастлив, что я – мужчина.
Она взлохматила белокурую гриву.
– Думаешь, мы… сделали ребенка?
Он усмехнулся, опустил голову на подушку и прильнул к возлюбленной.
– Будем продолжать, пока не получится.
И потом, укрытые только фиолетовыми сумерками, они заснули.

* * *
– Вы оба просто спятили, – сообщила Арден двум теннисным профессионалам.
Дрю и Гарри швыряли мячик назад и вперед над сеткой, с силой посылая его как можно выше, дурачились, чтобы развлечь Мэтта, который стоял возле корта, хлопая в ладоши. Когда Дрю наклонялся и кидал мячик между его ног, Мэтт подпрыгивал и счастливо вопил.
– Ладно, позеры, – пригрозила Арден. – Пока ты не получил травму и мне не пришлось взять на себя неприятную миссию сообщить Хэму, что ты вышел из строя, я отведу вашу аудиторию домой. Может, тогда вы займетесь делом.
– Зануда, – добродушно поддразнил Гарри, потом помчался поболтать с последней пассией, ждущей его с полотенцем и термосом холодной воды.
– Согласен, – кивнул Дрю, обернув полотенце вокруг шеи и задрапировав другим Мэтта, глазеющего на него с обожанием. – Твоя мама – просто надсмотрщик над рабами и умеет испортить людям настроение, – сообщил он малышу и поцеловал его в лоб.
Потом выпрямился и понизил голос до шепота:
– Кроме постели, где она ведет себя совершенно легкомысленно.
– А ты повсюду ведешь себя совершенно легкомысленно, – многозначительно протянула Арден и потерлась об него носом. – Хотела бы поцеловать тебя, но не могу найти сухого местечка.
– Ну, разве она не вылитая Бэтт Дэвис? (1)
– Нет, – возразила Арден. – «Я хотела бы поцеловать тебя, но только что вымыла волосы». (2)
– О… Что-то подобное я и имел в виду. Ладно, будешь должна мне поцелуй. Вам пора идти?
– Ты же знаешь, Мэтт превращается в монстра, если не поспит днем. Когда вернешься, сможем пойти с ним на пляж.
– И сыграем на раздевание.
– Ты когда-нибудь думаешь о чем-нибудь другом?
– Конечно, – ответил Дрю, принимая оскорбленный вид. – Иногда думаю о том, чтобы заняться этим в одежде.
– Ты невыносим! – воскликнула Арден, бросая полотенце ему в лицо. – Играй хорошо, увидимся дома.
Она пристроила Мэтта на бедро, повесила сумку на длинном ремне на другую руку и направилась к стоянке, где оставила «Кадиллак», доставшийся ей после того, как Дрю купил себе «Джип».
Они пробыли в Европе три месяца, переезжая из страны в страну, с турнира на турнир, и вернулись всего неделю назад. Дрю теперь занимал пятую строчку в мировом теннисном рейтинге, и надеялся, что к этому времени в следующем году снова станет номером один.
– Потом я уйду из спорта.
– И что дальше?
– Как тебе идея – организовать сеть магазинов спортивных товаров? С упором на семью. Ну, вроде того: одинаковые кроссовки для отца и сына, соответствующие теннисные платья для матери и дочери, дворовые игры для всего семейства. Что-то в этом духе.
– Звучит потрясающие. И мне нравится сама концепция.
– Вот этим и займусь. Мы собираемся опередить других.
– Мы?
– Хэм тоже уйдет. Он говорит, что слишком стар, чтобы снова и снова нянчиться с теннисными молокососами. Он хочет войти в дело со мной. И с тобой, – Дрю быстро поцеловал ее, – конечно.
Поэма «Джоуи» была опубликована в женском журнале, а затем в «Ридерз Дайджест». В дамском издании поинтересовались, не собирается ли она написать короткую историю или повесть, и Арден проигрывала в уме несколько идей.
– Тебе нравится наблюдать за папиной игрой? – спросила она Мэтта, отпраздновавшего свой второй день рождения в Париже.
Он на самом деле стал слишком тяжелым, чтобы таскать его на ручках, но Арден никогда не отказывалась от такой возможности. Мэтт называл ее «мама», и каждый раз, когда с его постоянно влажных губ срывалось это слово, ей хотелось плакать от счастья.
– Ну, разве папа не потрясающий? Хотя ты – так же как и я – относишься к нему предвзято.
Арден не замечала мужчину в припаркованной рядом машине, пока он не вышел из нее, и она не глянула через плечо, отпирая автомобильную дверь. И все в ней заледенело: кровь остановилась в венах, легкие перестали дышать, сердце отказалось биться.
Он растолстел фунтов на двадцать, волосы сильно поредели, поседели и совсем истончились. Кожа выглядела бледной, особенно по контрасту с багровыми капиллярами на носу, покрасневшему от чрезмерных возлияний. Щеки обвисли, словно огромные пустые карманы. Обшарпанные ботинки, неопрятная не по погоде одежда казалась плохо выглаженной и чересчур обтягивающей.
Но под полуопущенными ресницами по-прежнему таился тот же мерзкий взгляд, лицо кривила знакомая самодовольная ухмылка, и этот оскал подсказал, что он имеет нечто на кого-то и не может дождаться, чтобы использовать информацию в своих интересах.
Арден ощутила приступ неудержимой рвоты, сглотнула горькую желчь, подступившую к горлу, и инстинктивно, со свирепой материнской защитой прижала Мэтта к себе.
– Приветствую, миссис Макаслин.
Он выплюнул ее фамилию, как похабное оскорбление. Отвращение затопило Арден, возник нестерпимый порыв умчаться как можно дальше и с максимальной скоростью. Вместо этого она посмотрела на него ледяными от ненависти глазами.
– Здравствуй, Рон.


1 – Бэтт Дэвис (англ. (англ. Bette Davis, полное имя Рут Элизабет Дэвис,1908 —1989) — американская актриса, которая наряду с Кэтрин Хепбёрн была признана Американским институтом кино величайшей актрисой в истории Голливуда.


2 – фраза героини Бэтт Дэвис из фильма «Хижина в хлопчатнике» (1932)

Странный роман получился у Браун: из главы в главу герои ласкают друг друга, доходят до края, но способны прерываться так спокойно, как будто выключают подачу тока - то, чтобы пойти на тренировку, то, чтобы спать и так далее. В то же время героиня не может остановить поцелуй (хотя несколькими часами ранее она остановила секс), чтобы признаться в своем прошлом. Крайне непоследовательный, даже с учетом жанра, роман. Нет даже примитивной мотивации поступков, и хотя герои уже женаты - между ними нет любви. Во всяком случае я ее не чувствую, не вычитываю из романа. То, что героям хорошо вместе, еще не любовь. Хорошо что Браун выросла и в последствии написала так много хороших историй!

За перевод спасибо, леди
_________________

Спасибо за новую главу!

Объявился.
_________________

Да, отношения есть, хорошие пока отношения, секс есть, причём контролируемый обеими сторонами, оба любят ребёнка, оба хотят ещё ребёнка, но любви даже от Дрю я тоже не вижу, пока только вижу сильное влечение.

Теперь приехал парень Рон и всё прояснится, надеюсь.

теннисисты не вдохновляют авторов на нормальные романы, по ходу. Вроде постоянно секс описывается, а как-то без огонька((( а не могу сказать, что их отношения меня прям захватили или цепляют. Жду уже только, когда же Дрю нам покажет секрет благородства и простит Арден.
Девочки, спасибо за перевод.

Спасибо за новую главу! Какой Дрю решительный, сказал, сделал))) ну настоящий полковник))

Опачки , приехали. Это ж надо , "удостоверится в его любви" ? Вы только представьте , как долго она будет удостоверяться , Метт вырастет , окончит школу . Поступит в колледж или куда-нибудь еще. Женится , родит первенца. Потом сам станет дедушкой. А мадам Арден все будет удостоверяться в любви своего супруга. И в глубокой старости , стоя у могильного холма Дрю , вытирая скупые слезы с морщинистых щек , вымолвит скрипучим голосом , глядя на памятник мужу : "Прости , дорогой. Я так и не успела сказать тебе всю правду . Я мать Метта , настоящая мать." Ворона , сидящая на растущем рядом кустарнике , закаркает. И Арден поймет, что Дрю простил её за ложь. Тихо побредет она вдоль ровных рядов кладбища, что-то бормоча себе под нос. Аминь !
_________________

Ириш, я тоже отметила эту фразу. Мужчина ухаживал, признался в любви, доверил ей своего ребенка, поведал о своих страхах и проблемах, терпеливо ждал постели, сделал предложение, женился!!! Но нет, этого не достаточно. Наверно, чтобы она удостоверилась, ему надо спасти планету от астероида
_________________