Fleur Nocturne:
11.09.12 09:46
Наташа, спасибо за главу тебе и соавтору.
Скажу банальность, но уже шесть лет прошло после начала совместной жизни наших героев.
Приятно было читать и осознавать, что они по - прежнему любят, уважают друг друга, заботятся о себе и сыне.
Хорошо, что "суета сует" не оказала негативного влияния на их нежные и трогательные отношения.
Они - прекрасные родители, кстати. Повествование о сыне соткано, на первый взгляд, из небольших деталей. Но именно из мелочей получается объёмная и полноценная картина их взаимоотношений. Непосредственность, в хорошем смысле не закомплексованность Лиата, его талант схватывать на лету объяснения отца. В этой семье существуют непринуждённые отношения родителей и ребёнка. И это очень хорошо.
ари готовит Лиата для взрослой жизни. Мальчик постигает умения постоять за себя. И в то же время просит маму рассказать сказку на ночь. Самое главное, что всё это органично сочетается : без принуждения, по желанию со стороны ребёнка. Такое возможно только в любящей семье. Я это отметила.
Ингеборг писал(а):Иногда я сам себя ненавижу, за то, что с тобой сделал.
Это настоящая заноза в сердце Кариса. И я считаю (солидарна с
Ангелин), что данные мысли, тем более они застарелые, разрушают отношения Ари и Дары.
Во всяком случае, на мой взгляд, Ари не может полноценно наслаждаться прелестью семейного счастья. Ибо чувство постоянной вины, словно ржа, убивает доброе и светлое между ними. Я полагаю, что счастье Ари омрачено?
Или же есть предпосылки со стороны Дары?
Я несколько раз перечитала главу. Ничего такого не заметила. Конечно, она волнуется : сын скоро "обернётся!" Но я полагаю, что Карис здесь не виноват. Если бы отцом Лиата был какой - нибудь Иван, Пётр и Ильдар всё - равно ребёнок Дары стал бы оборотнем.
Но спишем всё на заморочки Кариса. У каждого есть свои комплексы.
И ещё. Скорее всего я не имею полноценных знаний, чтобы толковать следующее, но скажу, что уменьшительно - ласкательное от Лиат - Ли в тексте наводит меня на стойкую мысль, что сын у Дары и Ари...китайчонок или...азиат, короче.
Я полагаю, что Лиат - это еврейское имя, переводится так :
у меня есть ты. Прекрасное имя, нехарактерное для евреев, и современное, кстати.
А вот Lee - самостоятельное азиатское имя. Европейцы, конечно, иногда называют так своих детей. Но, мне кажется, Lee и Лиат не одно и тоже. Или я ошибаюсь?
Спасибо.
...
Ингеборг:
14.09.12 16:18
» часть 14
часть 14
- Ари…
- Да, любимая, - бархатно протянул Карис, осторожно вытягивая попавшую ему под плечо прядь моих волос.
Я вскинула голову, ловя его взгляд, еще подернутый дымкой страсти, и подавив вздох сожаления – не только ему мало ночи – негромко сказала:
- Нам пора, Вель скоро вернется.
- Жаль, - обронил Карис, словно читая мои мысли.
- Ничего, еще успеем, - я отодвинулась вбок и села, откидывая волосы за спину. - Одевайся, а то вдруг сын ворвется.
- Сейчас, - Карис подхватил с пола штаны и, затягивая ремень, пробормотал:
- Он уже не младенец, так что можно перегородку поставить вместо занавески. Пожалуй, займусь. Заказов все равно нет.
- Не ворчи, - отозвалась я, ныряя в платье. – Ты еще не дедушка.
- Не удивлюсь, если лет через десять стану, - хмыкнул Ари.
- Не станешь, пока Вель не захочет, - подойдя к зеркалу, я взяла гребень.
Ари возник рядом почти сразу:
- Ты об этом и хотела поговорить?
- Да.
- Тогда садись, - едва я опустилась на лавку, как гребень оказался у Кариса.
- Ари, - я чуть замялась, - Вель – тоже оборотень, как я.
- Знаю, - произнес он, не останавливаясь. – Но есть что-то еще?
Я резко обернулась, не в силах вымолвить ни слова.
Карис уронил гребень и опустился рядом на колени, глядя мне в глаза:
- Дара, я люблю вас обоих, кем бы вы ни были, и всегда буду любить. Если вы уйдете – уйду с вами.
Я обняла его, припала щекой к виску, чувствуя, как тает подступивший к горлу комок:
- Ари, Вель, скорее всего, будет Вожаком. Я могу объяснить ему, научить оборачиваться, но этого мало. Если Тень не ошиблась, через пять лет ему будет нужен Наставник.
- Может, поговоришь со Странником? – приглушенно спросил Карис, пряча лицо в моих волосах.
- Нет, - уже спокойно ответила я. – Странник – чистокровный волк, он не подходит.
- Тогда кто?
- Лен, - выдохнула я. Три коротких звука упали тяжело, словно камни в пруд.
Карис напрягся и что-то неразборчиво произнес. После той ночи, когда мы сделали свой выбор, я ни разу не упомянула Лена, чтобы не мучить Ари. И, судя по вчерашнему разговору, правильно делала. Но теперь, я должна буду с ним поговорить, ради Веля.
- А если он откажет? – Карис понял сразу. Все-таки восемь лет со мной не прошли зря.
- Он может отказать только, если обучение будет тяжело для ребенка. Для Волков, дети – это всё. Ребенок, чей бы он ни был, даже злейшего врага - неприкосновенен.
- Пусть будет так, как нужно для Веля, - Карис поднялся, словно подведя черту под разговором.
Я начала собирать волосы в узел, но он неожиданно попросил:
- Оставь так.
- Хорошо, милый.
- Дара, а может, нам завтра втроем в город поехать?
- Зачем?
- Ночь Урожая отпразднуем, - Карис слегка улыбнулся. - Райта про тебя спрашивала, в гости звала.
- Ари, - чуть укоризненно заметила я, - ты забыл, что Вель вместе с ее сорванцами в наш последний приезд натворили?
- Ну, - с ехидцей заметил он, - ни я, ни ты, паиньками не были.
- Это точно, - согласилась я, уже не пряча улыбку. – Давай съездим. А вот и наше сокровище вернулось.
- Па-ап? - на мордашке появившегося в дверях сына крупными буквами был написан один-единственный вопрос.
- Да, - кивнул Карис, - но сначала ты поможешь маме в огороде.
- Хочу сестру, - ни с того ни с сего вдруг сообщил Вель, кладя в корзину очередную морковку. Я замерла, не веря тому, что услышала, а сын, тихонько вздохнув, добавил:
- Или брата. Хоть кого.
Грусть в его голосе резанула, как ножом, горло перехватило и я, не удержавшись, опустилась на грядку.
- Мама! - Вель тут же оказался рядом, растерянно глядя на меня.
Прижав его к себе, я прикусила губу, сдерживая непрошеные слезы. Будь все иначе, я бы с радостью подарила Велю и сестру, и брата, но…
Дара, перестань! - оборвала я себя. - Хватит думать о несбыточном.
Маленькие ладошки, обхватившие шею, темные кудряшки, касающиеся щеки, теплый родной запах – вот оно, мое, нет, наше счастье.
- Все хорошо, малыш, - почти спокойно выговорила я. - Просто голова вдруг закружилась. Наверное, напекло.
Вель, явно не веря, сердито засопел – ну прямо ёжик – и я невольно улыбнулась.
- Честное слово, - я выпустила сына из объятий, собираясь встать.
- Лучше я папу позову, - очень знакомо сверкнув глазами, Вель влетел в дом через черный ход, прежде чем я смогла сказать хоть слово.
Осторожно поднявшись, я отряхнула платье и взялась за ручку корзины, но в то же мгновение бухнула дверь и через минуту рядом оказался заметно побледневший Карис.
- Солнышко, что случилось? Вель сказал, что тебе плохо.
- Ничего, уже прошло, - отмахнулась я, поднимая корзину, но Карис перехватил ее и опустил обратно на грядку, а потом обнял меня.
- Что он натворил?
- Всего лишь сказал, что хочет сестру или брата, - выдохнула я, пряча лицо на груди Кариса и ощутила, как он напрягся.
Мы не позволяли себе даже мысли о втором ребенке, но где-то в глубине души оба мечтали о чуде – о маленькой девочке по имени Мирела.
- Пора идти, - я чуть отстранилась, - ты же обещал малышу еще одну тренировку.
- Я помню, - негромко обронил Карис, но едва я отступила на шаг, поймал за руку и, снова притянув к себе, поцеловал – легко и нежно, утешая без слов. – Пойдем.
Остаток дня прошел в хлопотах и сборах – присесть я смогла только за ужином.
Даже обычно неугомонный Вель, устав от тренировки и размякнув после бани, начал клевать носом и Карис унес его в спальню прямо из-за стола.
Правда, Вель начал было полусонным голосом требовать сказку, но когда я, убравшись на кухне, вошла в комнату – оказалось, что они оба мирно спят.
Ни лучину, ни свечу зажигать я не стала, а пройдя в наш закуток, уснула, едва коснувшись головой подушки.
Весьма ощутимый толчок разбудил Кариса посреди ночи – Вель, вначале прикорнувший у отца под боком, теперь решил улечься поудобнее, раскинувшись на всю кровать. Поднявшись, Карис поправил на малыше одеяло и ушел в свою половину.
Ни половицы, ни кровать не скрипнули, но Дара, даже не открывая глаз, ощутила его присутствие – прижалась теснее и опустила голову на плечо. Карис невольно улыбнулся – за восемь лет он мог бы по пальцам пересчитать ночи, проведенные врозь – обняв любимую. Но улыбка сменилась горькой усмешкой: третью ночь подряд к нему приходили странные сны, от которых Карис просыпался в холодном поту, с рвущимся из груди сердцем, но как ни старался, не мог вспомнить ничего.
Дара что-то неразборчиво мурлыкнула и обняла его за шею. Исходящее от нее уютное тепло, прогнав грустные мысли, подействовало не хуже сонного зелья…
- Ух ты! – от раздавшегося почти рядом восторженного вопля я едва не свалилась с кровати.
- Что случилось? – вскинулся Карис.
- Ничего, - усмехнулась я. – Вель нашел новую рубашку.
- И перепугал нас до полусмерти, - хмыкнул Карис, садясь.
- Ребенок просто обрадовался, - мягко заметила я, потянувшись к мужу. – Доброе утро, любимый.
- Доброе утро, солнышко.
Россыпь золотых искр в зеленых глазах, тепло его рук, нежный поцелуй…
- Нам пора, - прозвучало одновременно. Я нехотя убрала одну ладонь с плеча Кариса, а другую – из его волос.
Легкое прикосновение губ к виску – и он с сожалением отстранился, потянувшись за одеждой:
- Собирайся, а я пойду посмотрю, почему на кухне так подозрительно тихо.
Я улыбнулась:
- Вель уже на стол накрывает.
- Тем более, - вздохнул Карис, и, застегнув ремень, вышел в кухню.
Проводив любимого взглядом, я принялась одеваться. Из кухни доносились ароматы завтрака, то и дело слышался смех. Когда я вошла, муж и сын сидели за столом во всеоружии: ложки, тарелки, молоко разлито по кружкам. Я улыбнулась, посмотрев на Веля. Сын сидел необычайно смирно, но, судя по озорно блестящим глазам, уже что-то задумал. Ох и натворят они на празднике...
- Милая, мы будем сегодня завтракать или нет? - голос Кариса заставил меня спохватиться и присесть за стол.
Стремительно опустошив свою миску, Вель готов был сорваться с места в то же мгновение.
- В
елейт, - полное имя употреблялось только в очень важных случаях, поэтому сын мгновенно замер и насторожился.
- Да, мама? – озорные искорки в глазах тут же исчезли, спрятавшись где-то в глубине, а на поверхности – спокойствие и безмятежность.
- Надеюсь, сегодня вы будете вести себя прилично, - я добавила в голос строгости. - Иначе ты очень не скоро увидишь своих друзей – всех, и лесных – тоже.
- Ага, - кивнул Вель с таким умильно-кротким выражением на лице, что я чудом не рассмеялась в голос. Увы, удержать этого бесенка от проделок можно было единственным способом – привязав к себе якорным канатом – но как раз этого я сделать не могла.
И, видя его нетерпение, отправила вместе с отцом заниматься лошадьми, а не оставила помогать с посудой, как обычно.
Но когда вышла на крыльцо, Вель не восседал с гордым видом впереди отца, а беззаботно болтал ногами на перилах.
Похоже, решил сегодня ехать со мной.
Я нарочито неторопливо спустилась по ступенькам, также неторопливо оказалась в седле, направила Белку к крыльцу и маленький проказник, с радостным воплем, обрушился мне в руки прямо с перил.
Карис лишь головой покачал. Он, конечно, знал, что Веля я никогда не уроню, но все-таки проследил, как благополучно пойманный сын устраивается в седле передо мной, и только тогда тронул коня.
Дорога – в ответах на бесчисленные «как», «почему» и «зачем» - оказалась неожиданно короткой: я и оглянуться не успела, как мы оказались перед городскими воротами.
- В
еррин, Х
евел, доброго дня, - поздоровалась я со стражниками.
- И вам того же, - прогудел сиплым басом Веррин, Хевел просто кивнул, он особой разговорчивостью не отличался. – Карис, погодь. Разговор есть.
Я, проехав чуть вперед, прислушалась:
- Кто на этот раз и что именно надо?
- Да не, - буркнул Веррин. – Не заказ. Тут намедни сет Эрсин передать велел, как появишься, что раз в стражу не идешь, то он тебя в личную охрану зовет, с двойным жалованьем.
- Спасибо, Веррин.
- Так что, пойдешь?
- Не беспокойся, ответ я сам передам.
- Гляди.
Я легонько тронула Белку коленом. Лошадка не спеша направилась вниз по улице, а немного погодя, нас догнал Карис.
- Третий раз, - вздохнул муж. – И когда наш градоправитель уймется?
- Да, упрямства сету Эрсину не занимать.
P.S. Дорогие леди, сыну Кариса и Дары поменяла имя. Как вам новый вариант?
...