Кэтрин Куксон "Друг по четвергам"

Я уже написала здесь по главе, но хочу еще чуть-чуть написать. Глава жуткая просто, столько слепой ярости, но конец главы меня умилил.
Вот это:

Ведь Мэгги могла найти утешение возле своей тети (несмотря на кровь), ведь родной человек. А Дэвиде я не говорю, хотя чуть выше Мэгги и сказала: буду искать такого. Он ей чужой.
А вот Питер, хоть и чужой, но человек, который ее понял, окружил заботой и любовью. Несмотря на боль, жуткое состояние, он нашел в себе силы взять девочку за руку, как бы благодаря за помощь и поддержку.
Вот как-то так.
___________________________________

Бр... Псих - он и есть псих.
Ладно братья в психушку не сдали. Но ведь они всё надеялись, что ей полегчает, тогда почему не лечили на дому? Многие препараты для буйных больных расслабляют, дезориентируют (тогда такие уже имелись)... А эти мазохисты терпели побои сдерживая её нрав.
Может они тоже того.. - психи, только тихие

Меги, пережить такой ужас! Да ещё и на фоне тяжелой депрессии от непонимания родными... Вот кого действительно жалко.
А почему бы и нет? Мир не без добрых людей.
Эта книга вообще довольно наглядно показывает насколько влияют люди (под час даже чужие) на жизнь отдельно взятого человека.
Можно долго гадать - чтобы да кабы.... Но это не даст нам ничегошеньки. Всё так как есть и прошлого не исправить. Можно только попытаться в будущем не наступать на те же грабли. (причем ключевое слово в этом предложении - попытаться ))))

Спасибо за перевод и редактуру
_________________

 » Глава 18

Минуточку внимания!
На форуме началось голосование на выбор номинаций ежегодной премии Lady Webnice Awards, голосуйте за интересующие вас!
Из списка нужно сказать "Да!" десяти (10) номинациям. Очень вас прошу включить в этот список "Лучший народный перевод"

Также идет голосование за новые функциональные возможности сайта, проголосуйте за 3-5 самых важных, по вашему мнению, нововведений вот здесь.
Ненавязчивая агитация: Скажи "Да!" отключению рекламы, разноске авторов на русских и зарубежных и расширению папки личных сообщений!

Ну а теперь к нашим героям...
Перевод LuSt
Редактирование codeburger

Ханна чувствовала себя усталой. Все утро ее обследовали. Сначала занялись её шеей, и врач сказал, что порез нормально заживает, не преминув заметить, что еще немного – и он бы оказался фатальным. Затем подверглись осмотру синяки на теле. Важнее всего было убедиться, что ребенок в животе не пострадал, и, узнав, что дитя невредимо после всего, что ей довелось вынести, Ханна очень удивилась.

После ухода врача она ненадолго задремала, но теперь лежала и лениво переворачивала журнальные страницы. Открылась дверь, и порог переступила девочка. Это была Мэгги, но одновременно и не она. При последней встрече Мэгги имела цветущий розовощекий вид. А ребенок, идущий к кровати, выглядел чахнущим: бледное искаженное лицо, огромные пустые глаза, а в руках зажата скалка.

Ханна знала, что племянница сделала этой скалкой, а еще ей рассказали, что когда полицейский попытался отнести Мэгги в машину скорой помощи, та начала визжать и требовать свое оружие, так что кому-то из спасателей пришлось сбегать наверх и принести ей скалку, чтобы утихомирить.

Ханна приподнялась на подушках и протянула девочке руку со словами:
– О, дорогая, милая моя Мэгги, как же я рада тебя видеть!

Героиня подошла к изголовью кровати, молча глядя на тетю, а когда та погладила её по щеке, даже не пошевелилась.

Повернувшись к медсестре, Ханна попросила:
– Пожалуйста, можете нас ненадолго оставить?

– Да, конечно. – Потрепав Мэгги по голове, женщина добавила: – Хорошая девочка. – Наклонившись, она посмотрела посетительнице в глаза и повторила: – Ты же хорошая девочка, правда?

– Садись, Мэгги. – Ханна указала на стул, и после секундного колебания Мэгги подтащила его к кровати, села и снова уставилась на тетино лицо.

Когда Ханна, откладывая, взмахнула журналом, Мэгги обратила на него внимание, и, заметив это, тетя развернула страницу к ней.
– Смотри, вот платье подружки невесты, разве не симпатичное? Здесь написано, что у него высокий корсаж с рюшами и длинная юбка, закрывающая серебряные туфельки, а на голову следует надеть диадему из цветов, подходящих по цвету к этим оттенкам бледно-голубого и розового. Красиво, правда?

Услышав эти слова, Мэгги подняла глаза от журнала. Замеченный проблеск интереса натолкнул Ханну на мысль. Племяшка всегда была неравнодушна к нарядам, хотя ее притягивали модные вещички, неподходящие ей по возрасту, и поэтому Ханна повторила:
– Красиво, правда? Это платье подружки невесты, и, представь себе, я как раз искала похожее, только не с такой длинной юбкой, потому что… – Она всем телом подалась вперед, поскольку не могла наклонить голову, взяла лицо Мэгги в ладони и продолжила: – Я искала нечто подобное, потому что, видишь ли, как только Дэвид сможет ходить… А впрочем, необязательно, пусть даже сидит в кресле. Так вот, мы собираемся скоро пожениться, и мне нужна подружка невесты. Всего одна девочка. И знаешь, кто эта девочка?

Скалка соскользнула на покрывало, и Мэгги приоткрыла рот, но по-прежнему не издала ни звука. Тогда Ханна добавила:
– Попробуй угадай. Ну, кого же мне попросить стать подружкой невесты, если не тебя? Знаю, ты не любишь длинные юбки, но можно немного укоротить.

– Тетя… Ханна, п-п-подружка?

– Да, и ею будешь ты. Только имей в виду, в супермини на свадьбу нельзя, нужно что-нибудь поконсервативнее. Вот это платье тебе прекрасно подойдет, и, если хочешь, можно его слегка обрезать.

– О, тетушка Ханна. – По щекам заструились слезы, Мэгги заморгала и воскликнула: — Она обрезала твои волосы! И бедный мистер Питер, бедный мистер Питер! – девочка отчаянно мотала головой. – А я ударила её скалкой! Прямо в голову! – Мэгги снова схватила скалку и прижала к себе. – И она умерла, но я её связала.

– Нет, нет, не умерла, Мэгги. Она сейчас в больнице. Она плохая женщина, но она не умерла. И ты поступила очень умно, связав её. Если бы ты этого не сделала, думаю, она убила бы мистера Питера, но ты его спасла. И нас с Дэвидом тоже спасла.

Качая головой, Мэгги пробормотала:
– Я открыла входную дверь, но там было так холодно, так холодно…

Ханна обняла девочку и притянула к себе на грудь:
– Тебе больше никогда не будет холодно, Мэгги, никогда. Все закончилось. Все живы, и только потому, что ты всех спасла, ты и твоя скалка.

– Я не соглашалась лезть на каталку, пока мне не отдали скалку, я помню.

– Да, знаю, мне рассказывали…

Услышав это, Мэгги зарыдала еще горше, дверь внезапно открылась, и в палату вошли медсестра и сиделка, которым Ханна тут же подала упреждающий знак.
– Все в порядке, – сказала она, – все нормально. Мы просто обсуждали платье подружки невесты. – Она кивнула на лежащий на кровати журнал. – Видите ли, скоро Мэгги выступит моей подружкой.

– Правда? – подхватила медсестра. – Ну надо же! А мне хотелось бы знать, пригласят ли меня.

– Позже займемся списком гостей, сестра, тогда и посмотрим.

– А что насчет меня? – спросила сиделка, наклоняясь к Мэгги. – Я ведь присматривала за твоей тетушкой все это время, мне-то уж точно самое место на ее свадьбе, как думаешь?

Впервые на осунувшемся лице мелькнула тень улыбки, и даже больше чем тень прежней Мэгги проявилась, когда девочка сказала:
– Нужно спросить у мамы.

– Ба! – воскликнула сиделка, глядя на медсестру. – Она хочет спросить у мамы, кого следует приглашать на свадьбу. Нет, вы слышали? Ушам не верю.

Медсестра подняла журнал и, глядя на страницу, улыбнулась:
– В этой больнице случаются самые невероятные чудеса.

* * *
Питер уже дважды побывал в операционной. Сначала в нижней части его мозга обнаружилось кровоизлияние. Но с какой стати два дня спустя его снова возили к мясникам? – вот что хотел знать Пит. Конечно, он задал медсестре этот вопрос в более вежливой формулировке, и получил ответ, что хирург должен был осмотреть результаты своей работы.

Осмотр состоялся три дня назад, на следующий день после того, как Пит вернулся из Йорка. Ему предложили постоянное место работы в тамошней психиатрической лечебнице, но услышав о состоянии дяди, он решил вернуться в Лондон и дождаться, пока Питер не выздоровеет.

Пит сидел у постели дяди, когда тот, уже какое-то время говоривший, произнес:
– Взгляни на это с другой стороны: даже если бы безумная Кэрри не сорвалась с катушек, в долгосрочной перспективе для меня все равно мало бы что изменилось, правда же? Как я уже говорил, у них полно друзей, у них обоих, но у друзей есть работа, дела и собственные семьи. Приятели, конечно, будут к ним заезжать, но этого мало. Необходимо, чтобы рядом постоянно был кто-то близкий. В прошлом таким человеком для Дэвида был я. Хотя я всегда называл его мистером Дэвидом, он никогда не относился ко мне как к слуге, у него и в мыслях такого не было. А теперь будущее стало очевидно: когда придет время, ты меня сменишь, и душа моя останется с тобой.

Пит ничего не сказал. Низко опустил голову, зажал руки коленями, и на минуту в маленькой палате воцарилась тишина. Комнату вместе с мужчинами словно перенесли куда-то далеко-далеко, и в воздухе витала не печаль, а смирение.

Питер развеял эту атмосферу, деловито спросив:
– Так ты уже встречался с мисс Ханной?

– Да, – пробормотал Пит, – и она очень взволнована: сегодня днем она увидит мистера Дэвида, и я подумал, что лучше пока не показывать ей вырезку из сегодняшней газеты. Ту, в которой говорится, как вчера вечером напротив Вишбекского полицейского участка из проезжающего автомобиля выкинули мужчину. Избитого и без штанов. Сначала он отказывался назвать свое имя и адрес, но затем сообщил, что его зовут Хамфри Дрейтон, а живет он в доме номер семьдесят два по Бьюфорт-роуд. Он всю дорогу твердил, что не узнал обидчиков, которых, предположительно, было трое, равно как и не смог объяснить причину нападения. – Пит помолчал и добавил: – Что ты на это скажешь, дядя?

– О, этот ребус я разгадаю с ходу. Здесь дело рук или зятя мадам, или Микки Макклина. Ты знаешь, я против любого насилия, но в данном конкретном случае должен признать, что это заслужено, действительно заслужено. Конечно, Дрейтон никогда и ничего не сможет доказать, но навсегда останется при подозрении, что с ним расквитался бывший зять. Жизнь странная штука, не так ли, Пит?

– Да, дядя, очень странная. Но теперь, если мне придется выполнять твои обязанности по дому, я буду очень загружен. Прежде всего нужно поладить с книгами. Мистер Джиллимен уже объяснил, что с ними делать, и с его слов мне это дело понравилось. – Пит встал, наклонился и поцеловал Питера в лоб, а затем попрощался: – Пока, дядя, я пойду.

– Пока, Пит. Ступай с Богом.

* * *
Дэвид прижал Ханну к себе так крепко, как только мог, и она в неудобной позе прикорнула на краешке кровати. Какое-то время оба молчали. Потом Ханна пробормотала:
– О, Дэвид, Дэвид, любовь моя… Дэвид.

Он не ответил, но на секунду уткнулся лицом в её плечо, прежде чем отпустить и рухнуть на подушку. Ханна, выпрямляясь, села поудобнее и, взяв в руки ладони любимого, поднесла их к груди, приговаривая:
– Ты жив, мы живы, живы.

Секунды шли, а они не сводили друг с друга глаз, и наконец Дэвид вздохнул:
– Ты жива, дорогая, а вот я пока ожил лишь отчасти.

– Ну, ну!

Дэвид отнял одну ладонь, прижал её к губам Ханны, вынуждая к молчанию, и сказал:
– Я много размышлял в последние несколько дней – по крайней мере с тех пор, как улеглась паника, – и хотел бы обсудить с тобой свои выводы. Видишь ли, в каком-то смысле я сам во всем виноват. Теперь я понимаю, что еще много лет назад должен был добиться развода, а не просто соглашения о раздельном проживании, потому что тогда братья смогли бы лучше справляться с выходками Кэрри. Они оба мне это позавчера сказали. – Дэвид кивнул и продолжил: — Приходили меня навестить, и, представляешь, Тони ударился в слезы. Рыдал как ребенок, и это было ужасно. Но позже я додумался, что не знаю, плакал ли он, жалея меня или, наоборот, свою сестру, запертую теперь в психушке с другими сумасшедшими. Макс же не хныкал, а без конца винил себя в том, что поддался на её лживые уговоры и оставил с тетей. В общем, оба до странности расчувствовались. Но их визит избавил меня от паники. Видишь ли, когда я очнулся и решил, что на всю жизнь парализован, я орал в голос, пока за меня не взялась Уэлши – ночная медсестра и крайне суровая дама. Она велела мне заткнуться, а иначе пригрозила перевезти в общую палату, чтобы я посмотрел на других пациентов, у которых действительно есть повод для истерики. Прежде чем воткнуть в меня иглу, она сказала, что мне повезло. Но, Ханна, я не считал себя везунчиком, потому что совсем не чувствовал ног. А сейчас я уже могу слегка шевелить правой, потому что отек сходит, и готов признать, что мне действительно повезло, по крайней мере с этой стороны тела. По словам врачей, пуля прошла совсем рядом с позвоночником и там образовалась припухлость. По мере ее исчезновения ко мне будет возвращаться подвижность. Но вот левое бедро обещает стать камнем преткновения: кость раздроблена и пройдут долгие месяцы, прежде чем я смогу встать ногой на землю. И поэтому я должен поговорить с тобой о нашей будущей жизни.

Ханна потянулась к Дэвиду и прошептала:
– Я знаю, что ты собираешься сказать, но позволь мне озвучить свои мысли первой. Мы с тобой помолвлены, и не забывай, что ребенок внутри меня принадлежит и тебе. Поэтому, да, нам нужно кое-что предпринять, и как можно скорее, но не в том ключе, к которому ты клонишь. Мы не будем ждать, пока ты снова начнешь ходить, а поженимся сразу же, едва ты получишь развод. Я хочу выйти замуж и дать твою фамилию нашему малышу. Тебе совершенно необязательно идти к алтарю, вполне достаточно подъехать туда в инвалидном кресле. – Она коснулась его щеки. – Теперь ты никак не сможешь жить в своей квартире, и поэтому сейчас для нас организовывают другое жилье.

– Где?

– Ну, пока я не могу тебе ответить, потому что сама не знаю. Мне известно только, что наши с тобой друзья сообща этим занимаются: Джилли и Наташа, миссис Дрейтон и Эдди с Микки. О, да, Эдди и Микки – кажется, они самые занятые. Где-то на заднем плане мелькает и Джейни – ума не приложу, какова её роль, а когда бы я ни спросила, она велит мне заниматься своими и твоими делами и не любопытствовать попусту.

– А они понимают, что мне ещё долгое время придется регулярно ездить в больницу на лечение?

– Полагаю, да.

Они помолчали, глядя друг на друга. Затем, словно забыв обо всех затронутых темах, Дэвид тихо спросил:
– Ты навещала Питера?

– Да, – кивнула Ханна.

– И как он? – быстро ввернул Дэвид.

– О, после второй операции, кажется, идет на поправку. – Ханна не стала откровенничать касательно своих впечатлений: Питер выглядел странно, словно с чем-то смирился, и беспрерывно расхваливал Пита. – В разговоре он постоянно твердит о тебе и о том, что Пит присмотрит за нами обоими до его выздоровления.

Ханна снова поднесла руки Дэвида к своей груди и улыбнулась:
– У нас так много добрых друзей, милый. Мы с тобой настоящие счастливчики.

Дэвид усмехнулся:
– Говоришь совсем как медсестра Уэлши. Кстати, а как там Мэгги?

– Более-менее пришла в себя. Пока не до конца, но, кажется, ей начинается даже нравиться роль спасительницы со скалкой. И почти не отходит от Питера. Без сомнения, она спасла ему жизнь.

Но едва эти слова сорвались с губ, Ханну осенила пугающая мысль: «По крайней мере на какое-то время».

Она оставалась с Дэвидом еще минут пятнадцать, и все это время он прижимал её к себе и то и дело целовал, но очень мало говорил.

На выходе Ханну посетила еще одна странная мысль: почему-то Дэвид ни слова не сказал о её забинтованной шее, хотя и провел по ней пальцами, равно как и не затронул тему её волос, уложенных в мальчишеский боб. Но самое важное – он ни разу не упомянул об их ребенке, хотя она и пыталась завести разговор на эту тему. И Ханна пришла к выводу, что Дэвид до сих пор переживает потрясение или же его мучит совесть, что это он во всем виноват.

_________________

Ластик, Таня, огромное спасибо за перевод
Да уж , ни для кого нападение сумасшедшей женушки Девида не прошло бесследно.
За Питера очень страшно , намеки сплошные нехорошие.
Мегги нелегко пришлось и всё это конечно на неё подействовало не лучшим образом , но она молодец.


А
может дело просто в том , что самое главное для Девида это он и его состояние ?
___________________________________

Ластюш , Таня , спасибочки !
Уфффффф!
Что творится ?



Так ребёнка нужно срочно к психиатору ! Хотя травма на всю жизнь уже .

Во первых пока ещё не бывший , а во вторых , долго он собирался . Видно последние события подтолкнули .Кэрри не врежешь , Дэвиду тоже - лежачего не бьют , Ханна беременна -не отругаешь . Можно было ещё себе настучать по голове .

Какие ещё смыслы ?Виноват и точка !

Потому что потому . Нужно привыкать к мысли , что ребёнка будет два .

Большое спасибо за новую главу.Жаль,что Мэгги в ее возрасте пришлось пережить такое.Похоже Питер медленно угасает,ну а Дэвид...посмотрим.После всего,что случилось,оптимистичнее всего выглядит Ханна.

Ласт, Таня , спасибо !


А еще можно было собственным ребенком, Мэгги, заняться. И если папе недосуг, то Дженни-то могла с дочкой поговорить. Или решать чужие проблемы проще, чем собственные? Ну почему для всех новая квартира Ханны ценнее психического состояния ребенка? Не понимаю.

Света
И ещё эта фразочка

Совсем что ли без мозгов ?

о-хо-хо... мне почему-то больше всех жалко Мэгги...


Мариш, полностью с тобой согласна, даже нечего добавить... Дэвид этот так и будет сопли жевать всю жизнь...


и с тобой, Света, согласна! Девочка пережила такой кошмар, неужели у родителей не хватает ума всерьез заняться ее психическим состоянием? Может, в последующих главах их осенит?




_________________

Спасибо за перевод!

Лучших слов и не нашла бы. Одно г... поменяла на другое.

Нужно не ждать, а заняться.
Девушки, спасибо, спасибо огромное!!!
___________________________________

Уф хорошо, что что хоть все живы остались после визита сумасшедшей.


Бедный ребенок, что ей пришлось пережить, надеюсь все таки что детский возраст, поможет забыть этот ужас.
Да еще Питера очень жалко, пострадал человек ни за что, ни про что. Мне вот только интересно, зачем Куксон ввела в роман племянника Пита, какова его роль в этой истории.

А Хамфрика,то кто так наказал, небось не состоявшаяся жена, из-за уплывшего мимо их рук наследства.

Естественно переживает, и считает себя виноватым во всей этой трагедии. Потому и реакция такая, он ведь любит.
Ласт, Таня спасибо большое!!!
_________________

Больно строги вы к Дэвиду Человек лежит парализованный, с раздробленной ногой, чувствует себя виноватым в этом кровавом побоище - а вам подавай решительные планы на совместную жизнь (или даже решительные действия?). А Ханна еще хочет, чтобы ее причесочку оценили. Не, ну самое время.
Вот представила, если бы я собиралась замуж за любимого человека и перед свадьбой вдруг оказалась парализованной с сомнительными шансами на выздоровление - захотела бы я, чтобы любимый со мной всю жизнь мучился? Ой, не дай бог никому такие вопросы решать. Пусть у всех у нас и у Ханны с Дэвидом, и у Питера с Мэгги все хорошо будет!

Да все не так, Света. Я вовсяком случае даже не думала о планах на дальнейшую совместную жизнь. Она пришла его навестить, успокаивала, говорила все будет хорошо. Вряд ли ее беспокоила прическа, она и спросила-то о ней ради смеха, чтобы повеселить. А ведь он не задал даже такое элементарные человеческие вопросы: как ты, как ребенок. Что уж тут говорить.
___________________________________

Спасибо за продолжение!!!
Полностью согласна. Мне тоже кажется, что Дэвид боится остаться инвалидом и Ханна уйдет. Плюс вина. На повязку внимание он обратил, но сказать что-то просто побоялся.
А на счет ребенка всё еще проще. Он узнал о нем не так чтоб давно, а по статистике "отцовский инстинкт" появляется только после второго ребенка, и то если вообще появляется.
И не то, чтоб он не беспокоился, просто не подумал.
Вот с этим тоже согласна ))
Сначала Питер опекал, теперь это надо будет делать Ханне.

Но с другой стороны Ханна теперь достаточно богата, что бы не волноваться. Если действительно любит, то вполне можно простить и жить с таким человеком.
Ну, конечно, таким как Эд Дэвиду уже не стать )) Но ведь и Ханна не такая как её сестра.
Возможно эта пара и должна быть такой?...

Питера очень жаль, и Мэги.
И неужели родители так и не смогли за всё это время приласкать ребенка?!
_________________