Нора Робертс "Танец мечты"

О как Лея уверена в том, что Ник в этом спецпроекте даст ей именно эту роль и что в отрывке из "Алой розы" Ник будет танцевать с другой партнершей, а не с Рут, а Рут просто куда-то приткнет в этом проекте.
Вот было бы здорово если бы этот спецпроект на телевиденье был полностью посвящен спектаклю "Алая роза"! Тогда бы злорадства у Леи точно бы поубавилось бы!

Курносая, Talita, Королева, спасибо за новую главу и за быструю ее выкладку.
_________________

Большое спасибо!

 » Глава 7

Перевод - Курносая
Бета-ридинг - Zirochka, Talita
Редактор - Королева

Рут еще несколько минут сидела, уставившись на закрытую дверь. Как получилось, что Лея знала о таком невероятно важном проекте, а она оставалась в неведении? Если только Ник не собирался ее исключить.
Рут понимала, что у них с Ником есть личные проблемы, но в профессиональном плане… В профессиональном плане она не так давно сказала Нику, что после «Алой розы» больше никогда не будет с ним танцевать. Рут вспомнила свои собственные слова. Она не шутила – по крайней мере, в тот момент. А вдруг теперь её вообще ни с кем не поставят в пару? Неужели Ник настолько мстительный?
Рут знала, что она хорошая балерина. Стал бы Ник исключать ее из проекта по личным причинам? Ведь она ему угрожала. Рут закрыла глаза, пытаясь подавить появившуюся тошноту.
Он почти не разговаривал с ней с того вечера. Может, это наказание за ее заявление о том, что она не хочет быть его партнершей или не нуждается в нем? Неужели он позволит танцевать партию Карлотты кому-то другому? Даже сама мысль была просто невыносима. Она снова и снова говорила себе, что глупо так привязываться к роли. Многие балерины будут Карлоттой, она лишь первая. И все же Рут знала, что не меньше Ника причастна к созданию этой роли. Она вложила в нее душу.
Рут открыла глаза и тут же увидела оставленную на стуле газету. Лея справилась, поняла Рут, глубоко вздохнув. Соперница хотела расстроить Рут перед выступлением и преуспела в этом. Слова Дональда вместе со всеми сомнениями нахлынули с новой силой. Теперь она боялась, что Ник избавится от нее после окончания контракта на «Алую Розу».

Она закрыла лицо руками, отгоняя дурные мысли прочь. У нее впереди выступление, и ничто не должно ей мешать. Она балерина. Этого у нее не отнять.
Менее чем через час Рут вышла из своей гримерки, чтобы размяться за кулисами. Дрожь не отпускала ее, и она постаралась собрать все силы, чтобы сосредоточиться на предстоящей роли. В другое время Рут Баннион осталась бы за дверями гримерки.
Но не сегодня. Сегодня ей будет трудно поймать свободную духом, уверенную и пылкую Карлотту.
Рут автоматически расслабила мышцы, пытаясь отгородиться от слов Дональда и Леи, но они продолжали крутиться у нее в голове.
Звуки настраивающегося оркестра вернули ее к реальности. Все казалось неправильным – костюм, свет, нытье струнных во время настройки. Рут стояла холодная и онемевшая, осознавая, что забыла свои первые движения.

Ник вышел из своей гримерки и начал искать глазами Рут. Для него это превратилось в привычку, что очень раздражало. Он сердился на себя за любое проявление слабости, даже самое незначительное. Рут Баннион стала слабостью. Знойная, как лето, на сцене, и холодная, как зима, за ее пределами. Этот перепад изматывал его нервы. И ему это совершенно не нравилось.
Было трудно справиться с неутихающим желанием, даже когда Рут казалась совершенно равнодушной к Нику, затем требовала овладеть ею в тот же миг, как выходила на сцену. У него еще не было женщины, которая одновременно сдерживала бы его и подстегивала.
Ник заметил ее натянутость, еще даже не видя лица. Тело говорило красноречивее всяких слов.
- Рут.
Ее и без того напряженные плечи застыли от его голоса. Рут медленно повернулась, стараясь изменить выражение лица. В глазах что-то промелькнуло и так же быстро исчезло, прежде чем он подошел ближе.
- Что случилось?
- Ничего. – Рут надеялась, что голос ее звучал совершенно обычно. Она и глазом не моргнула, когда Ник взял ее за подбородок и посмотрел ей в лицо. Под сценическим гримом кожа была бледной, глаза – темными и печальными.
- Ты заболела? – Если бы она услышала в его голосе беспокойство, то непременно бы расклеилась.
- Нет.

Ник долго и внимательно изучал ее, затем опустил руку.
- Тогда выбрось все из головы. Тебе сейчас выходить на сцену. Если ты поссорилась со своим дружком, твои слезы подождут.
Он услышал, как она резко вздохнула, и увидел боль в ее глазах.
- Не волнуйся, я выйду на сцену. Никто не сможет исполнить эту партию лучше меня, кого бы ты ни выбрал мне на замену.
Ник схватил ее за руку и сощурил глаза.
- О чем ты говоришь?

- Довольно. – Рут вырвалась из его хватки. – На сегодня с меня достаточно пинков. Больше не нужно. – Ее голос сорвался, и Рут, проклиная себя, направилась к кулисам ждать своего выхода. Она несколько раз глубоко вздохнула и постаралась по возможности выкинуть из головы все мысли.
Ее первый выход прошел не лучшим образом. Рут утешала себя тем, что лишь самый внимательный взгляд заметил бы какие-либо недостатки. В техническом плане ее движения оставались идеальными, но она знала – чтобы танцевать, балерине нужно нечто большее, чем просто тело. Ее мысли и сердце не участвовали в танце. Она не могла отдать всю себя, и от этого ей стало еще хуже.
Рут исполнила свой второй танец, и мгновение спустя уже танцевала с Ником.
- Добавь жизни, - потребовал он шепотом, пока она крутила двойной пируэт, затем поднял ее в арабеске. – Ты танцуешь как робот.
- Разве ты не этого хочешь? – прошипела она в ответ. Жете, жете, арабеск, и она снова оказалась в его объятиях.
- Разозлись, - бормотал он, опять поднимая ее. – Возненавидь меня, но думай обо мне. Только обо мне.

Было трудно думать о чем-то другом. Его глаза требовали этого на протяжении всего представления. К последнему акту нервы Рут были натянуты до предела. Все эмоции перемешались внутри, и она испугалась, что ее начнет тошнить. Рут никогда так не ждала окончания представления. В голове стучало, но она боролась с собой до конца и обмякла в объятиях Ника, как только закрылся занавес.
- Ты сказала, что не больна. – Он взял ее за плечи. Рут лишь покачала головой. – Сможешь выйти на бис?
- Да. Да, конечно. – Она попыталась вырваться.
Ник воспротивился, и лишь когда она подняла взгляд и вопросительно посмотрела на него, он отпустил ее и просто взял за руку.
Тяжелая ткань приглушала овации, но как только Ник кивнул, занавес снова подняли. Рут вздрогнула от обрушившегося на нее шума. Аплодисменты казались ей громом. Она снова и снова приседала в реверансе, поддерживаемая единственной мыслью, что этот долгий день почти закончился.

- Достаточно, – резко произнес Ник, когда за занавесом вновь раздались аплодисменты, и повел Рут за левые кулисы.
- Ник, - начала Рут, слегка озадаченная, так как ее гримерка находилась в противоположной стороне.
- Мисс Баннион нездорова, - сказал он управляющему сценой, когда они проходили мимо. – Она идет домой и ни с кем не будет встречаться.
- Ник, я так не могу, - запротестовала Рут. – Мне нужно переодеться.
- Потом. – Ник практически затолкал ее в лифт. – Мы идем в мой кабинет. – Он нажал кнопку, и двери захлопнулись. – Поговорить.
- Я не могу. – Рут почувствовала подступающую панику. – Я не пойду.
- Пойдешь. А теперь тихо. Ты вся трясешься.

Зная, что Ник все равно настоит на своем, Рут затихла и покорно пошла с ним, когда двери открылись. На верхнем этаже было темно и пусто. Без малейшего колебания Ник вошел в кабинет. Подтолкнув ее вперед, он включил свет, затем закрыл и запер за собой дверь.
- Сядь, - быстро приказал Ник и направился к низкому резному шкафчику.
Рут нечасто бывала в этой комнате. Кабинет показывал другую сторону Николая Давыдова, танцора, хореографа. Это были его владения, как руководителя. Здесь он имел дело с богатыми людьми, деньги которых держали труппу на плаву. Рут с легкостью могла представить Ника излучающим шарм и вытягивающим доллары из спонсоров. Она не раз слышала высказывания Надин о том, что Ник, сидя за столом, так же ценен для труппы, как и на сцене.
Шарм. Харизма. Щедрая, интимная улыбка, делающая отрицательный ответ абсолютно невозможным. Да, это требовало определенного таланта, как и двойной тур ан лер. И стиля. Что такое талант без стиля? У Давыдова и то, и другое имелось в избытке.
Рут осмотрела величественный офис, со вкусом обставленный старинной мебелью и мягкими кожаными креслами. Сколько же денег прошло через этот кабинет, чтобы превратиться в костюмы, декорации и освещение? Кто тот утонченный балетоман, заплативший за ее сегодняшний костюм Карлотты?
- Я сказал, сядь.

Голос Ника прервал мысли Рут. Она повернулась, но не успела ничего сказать, как ее уже подтолкнули в направлении дивана. Невыносимое напряжение в плечах заставило сесть. У нее в руках появился на четверть наполненный бокал коньяка.
- Выпей, - приказал Ник и направился к бару налить и себе.
Затем сел рядом, откинулся на спинку дивана и посмотрел на нее, выразительно приподняв брови. Рут сделала глоток.
Он молча продолжал наблюдать за ней, крутя коньяк в своем бокале. Тишина была абсолютной. Рут сделала еще глоток, сосредоточив все свое внимание на царапинах на деревянном столе.
- Итак. – Она посмотрела в сторону Ника. Тот не отводил от нее взгляда. – Рассказывай.
- Нечего рассказывать.

- Рут. – Он посмотрел на напиток в своем бокале, будто оценивая его выдержку. – Ты знаешь, временами я могу быть терпеливым. Это совсем не тот случай.
- Хорошо, что внес ясность. – Рут быстро допила коньяк и поставила бокал на стол. – Что ж, спасибо за выпивку. – Она даже еще не начала вставать, а Ник уже схватил ее за руку.
- Не искушай судьбу, - тихо предупредил он. Крепко держа ее за запястье, Ник осушил свой бокал. – Отвечай. Сейчас же.
- Могу я сначала услышать вопрос? – Рут старалась говорить непринужденно, но предательский пульс все сильнее стучал под его пальцами.
- Что с тобой сегодня такое?
- Я была немного не в себе. – Она нетерпеливо передернула плечами.
- Почему?
- Просто настроение. Со мной бывает. – Попытка высвободить руку не увенчалась успехом. Легкость, с которой Ник ее удерживал, привела Рут в бешенство. – Разве у меня нет права на личную жизнь? На чувства?
- Только не тогда, когда они мешают твоей работе.

- Я не могу танцевать на автомате. – Эмоции, которые она старалась сдерживать, все же прорвались. Глаза тут же загорелись. – Неважно, что думают другие. Я не просто тело, которое танцует всякий раз, когда начинает играть музыка. Отпусти меня! – Она снова попыталась вырвать руку. – Я не хочу с тобой разговаривать.
Ник не обратил внимания на ее требование и просто поставил свой бокал.
- Кто навел тебя на эти мысли? – Он взял ее за плечи и повернул к себе, хотя Рут сопротивлялась. – Твой дизайнер? – Выражение лица ее выдало, хоть она и покачала головой.
Ник тихо выругался по-русски и еще сильнее сжал пальцы.
- Посмотри на меня, - потребовал он. – Разве ты не различаешь чушь, когда ее слышишь?

- Он сказал, что у меня нет чувств, - сбивчиво произнесла Рут, пытаясь сдержать слезы, прорезавшиеся в голосе и застилающие глаза. – Что вся моя жизнь и все эмоции связаны только с балетом, а без него… - Она осеклась и покачала головой.
- Что он знает? – Ник быстро ее встряхнул. – Он не танцор. Откуда ему знать, что мы чувствуем? – Последовало очередное краткое ругательство. – Он ревнует. Хочет посадить тебя в клетку.
- Он хочет больше, чем я могу ему дать, - возразила Рут. – Дональд заслуживает большего. Он мне не безразличен, но… - Она откинула волосы с лица.
- Ты его не любишь, - закончил за нее Ник.
- Нет, не люблю. Может я вообще не способна на подобные чувства. Может он прав, и я…
- Хватит! – Он снова встряхнул ее, еще сильнее, чем прежде. Затем вскочил с дивана и заметался по комнате. Рут слышала, как он что-то бормочет на русском. – Ты глупа, если кто-то способен заставить тебя поверить в подобные вещи. Ты не можешь ответить на его чувства и поэтому позволила ему убедить себя в том, что недостаточно женщина? – Он фыркнул и повернулся к Рут. – Да что с тобой такое? Где твой дух? Твой характер? Ты бы меня на куски разорвала, если бы я подобное ляпнул!

Рут прижала пальцы к вискам, пытаясь упорядочить свои мысли.
- Но ты никогда бы так не поступил.
- Нет, - тихо ответил Ник и подошел к ней. – Нет, потому что я знаю тебя и понимаю, что происходит у тебя внутри. В нас это есть, понимаешь. – Он взял ее за руку и переплел свои пальцы с ее. Рут уставилась на их руки. – Ты живешь в своем мире, а твой дизайнер в своем. Была бы любовь, вы бы могли жить в обоих.
Рут молчала, тщательно обдумывая его слова.
- Да, я бы хотела, - не спеша произнесла она. – Я бы попыталась. Но…
- Нет. Никаких «но». Они меня утомляют. – Он снова плюхнулся рядом с ней, сумев сделать это неэлегантное движение очень грациозным. – Итак, ты поссорилась со своим дизайнером, и он наговорил тебя глупостей. Неужели этого было достаточно, чтобы ты так расклеилась?

- Достаточно, чтобы не справиться с новостью о моей замене, - ответила Рут. – Или поиздевались с помощью «Замочной скважины» с заметкой о его новом романе за час до выступления.
- «Замочной скважины»? – Ник нахмурился. – Что это такое? О, - протянул он, вспоминая. – Глупая газетенка с очень плохими картинками?
- Эта глупая газетенка предположила, что Дональд Кейзер потерял интерес к балету.
- Ясно. – Ник переплел пальцы. – Он принес газету к тебе в гримерку?
- Нет, это не Дональд… - Рут замолчала, встревожившись от острого взгляда Ника. Она нервно облизала губы и поднялась с дивана. – Неважно. Было глупо расстраиваться из-за какой-то статьи.
- Стой. – Рут застыла от этого тихого приказа. – Кто? – По ее спине пробежали мурашки. – Кто принес тебе газету перед выступлением?
- Ник, я…

- Я задал тебе вопрос. – Он тоже поднялся. – Ни одному члену труппы непозволительно намеренно мешать другим перед выходом на сцену. Я этого не потерплю.
- Я не скажу тебе. Не скажу, - твердо добавила она, увидев, как вспыхнул его взгляд. – Я должна была справиться сама. В следующий раз так и сделаю. В любом случае, меня расстроило кое-что еще, помимо Дональда.
Рут продолжала настаивать на своем, но не из желания защитить Лею. Ей просто не хотелось, чтобы кто-либо в полной мере ощутил на себе гнев Давыдова. Она знала, что он может быть очень жестоким.
- Мне нужно имя.
- Ты его не получишь. Я не могу. – Рут коснулась его руки и почувствовала, насколько он напрягся. – Я не могу, - тихо повторила она, используя всю силу своего взгляда. – Нам нужно прояснить нечто более серьезное.
Ник замер. Рут посмотрела на него, но его лицо абсолютно ничего не выражало. Какими бы сейчас ни были его мысли, он решил оставить их при себе. Рут убрала руку с плеча Ника.
- Что?
Она остановила себя, прежде чем снова облизать губы. Сердце в груди стучало все сильнее.

- Думаю, сначала мне нужно еще выпить.
Она ждала сердитого, нетерпеливого отказа, но после небольшой заминки Ник взял бокалы и вернулся к шкафу. Тишину в кабинете нарушал лишь звук льющейся жидкости. Рут взяла протянутый ей бокал, сделала глоток, затем глубоко вдохнула.
- Ты хочешь убрать меня из труппы?
Ник замер, не донеся бокал до рта.
- Что?
- Я спросила, ты хочешь убрать меня из труппы? – На этот раз ее голос звучал тверже.
- Я похож на идиота? – спросил он в ответ.
Несмотря на сковавшее Рут напряжение, изумление в его голосе заставило ее улыбнуться.
- Нет, Давыдов.

- Khorosho. Отлично. Хоть в этом мы совпали. – Ник раздраженно взмахнул рукой. – Стало быть, я не идиот, так с чего мне убирать из труппы свою лучшую балерину?
Рут уставилась на него, не в силах сдержать изумление.
- Ты никогда раньше этого не говорил, - прошептала она.
- Чего не говорил?
Покачав головой, Рут прижала пальцы ко лбу, а затем отвернулась.
- Сколько себя помню, я всегда хотела танцевать. – Она приглушенно рассмеялась, по ее щекам потекли слезы. – Все эти годы я столько трудилась – ради себя самой, конечно, но и ради балета, и ради тебя. И ты никогда раньше не говорил мне подобного. – Из груди Рут вырвался судорожный вздох. – А сейчас, под конец такого дня, после выступления, ты совершенно небрежно сообщаешь, что я твоя лучшая балерина. – Она смахнула слезы тыльной стороной ладони. – Только ты, Николай, мог выбрать такое время.

Хотя Рут и не слышала его движений, она ничуть не удивилась, когда руки Ника легли на ее плечи.
- Возможно, я не говорил этого раньше, хотя и следовало. Просто я не всегда считаю, что слова имеют значение. – Ник провел пальцами сквозь ее волосы, наблюдая, как на них играет свет. – Ты очень важна для меня. Я тебя не упущу.
Рут почувствовала, как ее сердце остановилось, а затем застучало подобно грому. «Мы говорим лишь о труппе, - напомнила она себе. – Только о балете». И повернулась.
- Ты заменишь меня в «Алой розе» для телевидения?
- Для телевидения? – переспросил он. Ник изо всех сил старался думать на английском, но время от времени это ему удавалось с трудом. – Ты имеешь в виду кабельное? Но переговоры еще не завершены, как ты?.. - Он замолчал. – Так вот что ты имела в виду тогда, перед выходом. И эта информация, я полагаю, пришла от того же человека, который принес тебе «Дверную ручку»?
- «Замочную скважину», - поправила его Рут, но из Ника уже посыпались ругательства, означающие, как она подозревала, полномасштабную русскую ярость.
- Это недопустимо. Я не позволю своим танцорам нападать друг на друга перед выступлением. Вот что тебе скажу: какие бы планы я ни строил, как бы ни распределял роли, это мое дело. – Он посмотрел на нее, охваченный злостью. – Мои решения. Если я выберу тебя Карлоттой, ты будешь танцевать Карлотту.

- Я сказала, что больше не буду с тобой танцевать, - начала Рут. – Но…
- Я слышал, что ты сказала, - ответил ей Ник, щелкнув пальцами. – Если я говорю тебе танцевать со мной, ты танцуешь со мной. Твой отказ не имеет значения.
Ник разошелся по полной, и Рут вспыхнула ему под стать.
- Я имею права решать, что мне делать.
- Уйти или остаться – да, - согласился он. – Но если ты остаешься, то делаешь все, что тебе говорят.
- Ты ничего мне не говорил, - напомнила она ему. – Я услышала о твоих грандиозных планах меньше чем за час до выступления. Ты вообще едва разговаривал со мной последние несколько недель.
- Мне нечего было тебе сказать. Я не растрачиваю свое время попусту.
- Ты самонадеянная, самодовольная свинья! Я вложила в этот балет всю себя. Я ради него кровь проливала. И ты дурак, если думаешь, что я без борьбы позволю тебе отдать эту роль кому-то другому. Неважно, двухминутное па-де-де или весь балет. Она моя!

- Ты так думаешь, малышка? – Голос Ника стал обманчиво нежным.
- Я это знаю, - ответила Рут. – И не зови меня малышкой. Я женщина, и роль Карлотты принадлежит мне, пока я в состоянии танцевать. – Она быстро вздохнула, прежде чем продолжить. – И я буду танцевать здесь еще долгие годы после того, как ты закончишь с принцем Стефаном.
- Неужели? – Он обхватил рукой ее шею и слегка сжал. Смысл жеста быстро дошел до Рут, хоть она и была ослеплена яростью. – А не забыла ли ты, milaya, кто сочинил этот балет? Кто поставил его и выбрал тебя Карлоттой?
- Нет. А ты не забывай, кто ее танцует!
- У тебя прекрасная тонкая шея, - прошептал он, лаская пальцами кожу. – Не искушай меня ее сломать.
- Я сейчас слишком зла, чтобы бояться тебя, Давыдов. Я хочу услышать простой ответ. Я буду танцевать Карлотту в этом проекте или нет?
Он прошелся взглядом по ее рассерженному лицу.

- Я дам тебе знать. У тебя осталась всего неделя. Мы сможем обсудить планы на будущее, когда закончится «Алая роза». - И нахмурился, когда услышал яростный вздох Рут. – Стимул. Теперь ты будешь из кожи вон лезть ради меня.
- Ты ведь всегда знаешь что сказать?
Рут начала отворачиваться, но Ник ее остановил. Очень медленно, очень осторожно, он наклонился так, чтобы их губы разделял всего дюйм, а затем, после долгого бездыханного мгновения, преодолел это расстояние. Ник услышал, как Рут вздохнула, почувствовал биение ее пульса, но все еще не увеличивал напор.
Он осторожно провел кончиком языка по ее губам, и они приглашающе приоткрылись. Ник никогда не целовал Рут с такой заботой, с такой мучительной нежностью. Разве можно сопротивляться подобному? Рут привыкла к вспышкам жара и легкому налету страха. А теперь не чувствовала ничего, кроме наслаждения, заставляющего забыть обо всем.
Ник слегка прикусил ее нижнюю губу, не причиняя при этом боли, затем зубы сменились его языком. Она ощущала запах сценического грима и пота, смешанные со сладковатым привкусом коньяка. Чувствуя себя абсолютно ослабевшей и невесомой, Рут запрокинула голову назад, предлагая Нику полную власть над собой.

Он начал отстраняться, но их губы не размыкались еще несколько секунд. Наконец Рут тихо вздохнула и открыла потяжелевшие веки. В ее глазах он увидел, что она принадлежит ему. Ник мог прямо сейчас уложить ее на диван или опуститься с ней на пол. Вокруг никого, они одни, и Рут сгорает от желания. Он до сих пор чувствовал ее вкус, похожий на темный, дикий, ароматный мед.
- Малышка, - прошептал Ник и провел рукой от ее шеи к щеке. – Что ты сегодня ела?
Рут никак не могла сосредоточиться на его словах.
- Ела? – тупо повторила она.
- Да. – В голосе Ника появилась нотка нетерпения. Он снова подхватил свой бокал. – Что ты сегодня ела?
- Я… - Голова Рут была абсолютно пуста. – Я не знаю, - наконец беспомощно ответила она. Ее тело до сих пор трепетало.
- Когда ты последний раз ела бифштекс?

- Бифштекс? – Рут провела рукой по волосам. – Несколько лет назад, - осознала она, усмехнувшись.
- Пойдем, тебе нужно хорошо поесть. – Ник протянул ей ладонь. – Я отведу тебя поужинать.
- Ник, я тебя не понимаю. – Совсем сбитая с толку, Рут не заметила его жеста, поэтому Ник сам взял ее за руку и повел к двери.
- Пять минут на переодевание.
- Ник. – Рут остановилась у двери и внимательно посмотрела на него. – Я когда-нибудь смогу тебя понять?
Он поднял брови и тут же опустил.
- Я Давыдов, - сказал Ник с быстрой усмешкой. – Разве этого недостаточно?
Рут неуверенно засмеялась.
- Это уже чересчур, - ответила она. – Чересчур…
___________________________________

Спасибо за главы, милашечки мои!!! Много пропустила, но вкратце кое-чё скажу. Нет, скорее пройдусь (протопчусь) по двум сценам. Естессно первый Дональд. Ну капец, каким нужно быть самовлюбленным эгоистом, чтобы не понимать и не принимать любимое дело своей девушки. Вот такое меня и в жизни бесит. Как же ты тогда уважаешь, любишь партнера, если уже вначале начинаешь претензии предъявлять?! Пипец, ты знал на что идешь. Та короче, безмозглых идиотов хватает и в книгах, и в реале.
Вторая "примабалерина" не стоит и капельки нервической клеточки. Пускай гавкает себе. И так ясно кто будет партнером Ника на сцене и в жизни.

Последняя глава конечно вах Эх, хочу бифштекс.

Спасибочки еще раз, целоваю сильно

Р.S. рада была видеть предыдущих герое. Красивая сцена между Ником и Линдси Правда красивая.
___________________________________

И в этой постановке фразы все мужчины...
_________________

Да, мир балета и закулисья - это какое-то другое измерение! Настолько люди, преданные танцу, мыслят иначе, что я понять и не пытаюсь. Но так это всё преподнесено автором, что очень за Рут переживаю.

Ник - настоящий тиран и сумасброд. Именно поэтому он в книге русский? из-за особенностей менталитета?

Спасибо за продолжение!
___________________________________

Девочки, спасибо за главу!
_________________

Отписываюсь сразу за две главы. Дональд оказывается за спиной Рут давно встречается со своей конкуренткой по бизнесу и желтые газеты вовсю трубят об этом. Я бы поняла его претензии, если бы он хотел больше времени с Рут проводить, а из-за ее занятости это не получалось. Но он всего лишь хочет демонстрировать ее на различных гламурных тусовках. Так ударить ее словами было подло со стороны Дональда. Лия больно укусила и затаилась, гадюка, в ожидании провала. Думаю, Ник все равно вычислит кто расстроил Рут прямо перед спектаклем и вылетит эта Лия из труппы с треском.

Думаю это потому что "в области балета мы впереди планеты всей" Поэтому балетные в книгах зарубежных писателей часто бывают русскими
___________________________________

Вряд ли это связано с национальностью... Есть такая статистика... Где начальник был тиран и сумасброд - все театры и труппы сохранились, а где демократия ... развалились...

Что касается Рут - это ее любимое дело, а теперь еще и любимый муч...чина. Где вы видели, чтобы настоящая любовь была легкой и путь усеян розами? Придется справляться...и бороться КАК ВСЕГДА...
_________________

Спасибо огромное за продолжение!
___________________________________

А мне лично кажется, что Ник русский, потому что Робертс писала его с русского, предположительно с Барышникова, хотя достоверно об этом нигде не написано.

Яна, мне тоже кажется, что Коленька чем-то Барышникова напоминает. По времени совпадает, да и отношение к России...
___________________________________

Ага, и по внешности (русый, голубоглазый), и личная жизнь (жена-балерина, дети)...
Я как-то попала на канале Культура на старую запись балета "Жизель" с его участием, залипла минут на 10 (хотя обычно при просмотре балета больше 2 минут не выдерживаю) - действительно было на что посмотреть.

У Барышникова жена-балерина появилась несколько позже, чем Робертс книгу написала. Эт он ознакомился с творчеством писательницы и решил соответствовать.
Ага, я поняла, на какую запись ты попала. Тоже видела. Действительно, просто космос.
___________________________________

Это Робертс нашаманила, а потом еще "эпилог" написала через 18 лет