Пейзаж в тонах любви и смерти

4 июня 1775 года Постоялый двор "Золотой петух".

- Иногда, меня пугает твоя смелость, я бы не рискнула перечить мадам. - обратилась Шанталь к Надин, после того как они расположились в покоях постоялого двора. Поездка, надо сказать, с самого начала преподнесла сюрпризы. Сюрпризы, вызывающие в ее сердце волнительный трепет. Шанталь так и не рассказала мадам о лесе, слишком замоталась с переподготовкой к отъезду. А делиться с Надин не было смысла, так как несмотря на совместное проживание, душевной близостью их отношения не отличались.
Она присела на узкую кровать, расправила свои юбки и горестно вздохнув, обратила взор на ладони, покрытые мелкими царапинами.
- Я опять переусердствовала в игре с котятами. Пусть господь благословит даму, придумавшую перчатки. С другой стороны, мне кажется, на меня и так никто не обратит внимание, даже если я появляюсь на балу в ночной сорочке.

"Лучше уж на плаху!" - хотелось выкрикнуть Надин, но она лишь буркнула что-то вроде "слушаюсь" и снова скрылась в карете. Никакого замуж и уж тем более в монастырь она не желала. Вот ещё баловаться!
Надин устроилась у окна и снова принялась смотреть на дождь.

Мужчинам! Ну надо же!
Можно подумать, сама матушка не пыталась принять во всём участие!

К постоялому двору они прибыли уставшие и голодные. Да ещё и эта разыгравшаяся стихия...
Надин поселилась вместе с Шанталь, у которой был весьма взволнованный вид. Но расспрашивать у неё о чём бы то ни было Надин не стала - что толку лезть туда, где твоё присутствие нежелательно. А если захочет - расскажет. Надин умела хранить секреты.

- Ну... должна же она хоть кого-то пугать, - расплывчато ответила Надин. Она сменила платье при помощи горничной и была готова к тому, чтобы отужинать и готовиться обустроиться на ночлег.

- Вот и зря ты так думаешь! - с жаром откликнулась Надин, подходя ближе к Шанталь. - Ты красивая, изящная... обученная манерам.
"Совсем не то, что я", - хотелось ей присовокупить, но она не стала.
- Ты обязательно найдёшь того, кто не просто обратит на тебя внимание, но и... вообще от тебя не будет никуда отходить, - с горячностью закончила Надин и, улыбнувшись, уточнила: - Ты не голодна?

4 июня 1775 года
День
Лес Ландов

Погода стремительно портилась. Это было дурно. Сильный ливень мог превратить дорогу в настоящее непролазное болото. Радовало одно: до постоялого двора с нелепым названием «Золотой петух» оставалось совсем недолго ехать. Они должны были достичь укрытия до того, как стихия окончательно разгуляется.
Однако на пути появилось неожиданное препятствие – Полиньяки.
Было очевидно, что с одной из карет графа что-то случилось, но экипаж, по счастью, не перевернулся, а значит, никто не должен был пострадать. Более всего в данной ситуации Стефана беспокоило, не пострадала ли прелестная мадам де Реоль.
К счастью – не пострадала.
Ларивьер увидел их вчерашнюю гостью сразу же, как только вышел из кареты вслед за бароном. Изабелла стояла рядом со старшим Полиньяком.
Стефан молча поклонился присутствующим, выслушал все соображения графа и мадам де Реоль о предполагаемых планах по дальнейшему передвижению и направился помогать разгружать багаж и перетаскивать сломавшуюся карету. В данных обстоятельствах ни одна пара рук не была лишней: чем быстрее с дороги будет убрано препятствие, тем больше шансов, что все они благополучно доберутся до постоялого двора.
Ларивьер не мог не отметить, что Изабелла, невзирая на неблагоприятные погодные условия, решила пренебречь комфортом кареты барона и продолжить путь верхом на уже знакомой Стефану медногривой кобылке. Невероятная женщина! Стефан предпочел бы лично сопровождать мадам де Реоль во время этой поездки, ведь на скользкой дороге в непогоду может случиться всякое даже при огромном опыте наездника и самом смирном характере лошади, а при необходимости удержать животное мужчине легче, но… такой поступок непременно привлек бы всеобщее внимание и вызвал совершенно ненужные пересуды, причем женщине эта ситуация принесла бы гораздо больше неприятностей, чем мужчине. Ведь для всех присутствующих он всего лишь секретарь маркизы.
Ларивьер кривовато усмехнулся, в полной мере оценив иронию момента. Кто бы мог подумать, что совершенное семь лет назад так сильно отзовется в настоящем, отобразив ситуацию из прошлого с точностью зеркального отражения.
Он хотел предложить мадам де Реоль хотя бы плащ, чтобы как-то укрыть ее от непогоды, но его опередили: кто-то из служанок подал Изабелле накидку. Пожалуй, так было даже лучше. Правильнее.

Постоялый двор «Золотой петух»

К счастью, дальнейший путь прошел без приключений, и кареты въехали на постоялый двор до того, как окончательно разверзлись хляби небесные.
Стефан проследил, чтобы семейство де Грамон и имущество маркизы были размещены с максимально возможным комфортом, после чего отдал должное угощению, предложенному хозяином «Золотого петуха». Во время трапезы он предпочел рассматривать висящую над очагом картину. Не то чтобы этот мрачный пейзаж пришелся Ларивьеру по вкусу, наоборот, он будил в душе чувство какой-то мрачной обреченности, но так было проще себя контролировать и не пытаться искать глазами отважную темноволосую женщину.

Мерзкая погода заставила быстро прийти к согласию. Рауль не вмешивался в переговоры патриархов двух семейств. К тому же помощь весьма галантного кавалера из Парижа позволила дамам разместиться с комфортом в его экипаже.
Собрав нескольких молодых слуг, Рауль с Жаном довольно быстро справились с помехой, оттащив карету в сторону и освободив дорогу.

Пока они возились, в дам обеих семейств словно бес вселился - вздумали скакать под ливнем. Маркиза мгновенно пресекла причуду дочери. А вот Раулю, похоже, придется трястись в седле. Да, никогда не желай чего-нибудь слишком сильно.
После всех разборок, препирательств, перетаскивания скарба и размещения пассажиров, кавалькада наконец-то тронулась с места. Юноша не рискнул гнать Графа во весь опор, опасаясь поскользнуться на раскисшей лесной тропе, поэтому приходилось ехать вместе со всеми. К тому моменту, как они добрались до постоялого двора, он продрог окончательно. Поля шляпы не спасали от косого дождя, а грязью, летевшей из-под копыт коня, он был заляпан до пояса.

К разожженному камину он бросился как к родному и стоял рядом с ним, пока зубы не перестали выбивать чечетку. После чего откланялся смывать грязь и переодеваться и, похоже, пропустил что-то интересное. Когда он спустился в общий зал, то в глаза бросился ошарашенный вид Эрмана де Полиньяка. Маркиза де Грамон выглядела не менее ошеломленной.
- Отец, что случилось? – обратился к нему Рауль.

4 июня 1775 года Постоялый двор "Золотой петух". Общий зал. У камина.


Райль, спустился чуть позже и не слышал все.
-Сынок, похоже какой-то шутник решил позабавиться и столкнуть нас с Грамонами лбами еще сильней. - Граф сделал большой глоток, но спиртное уже не помогало и пилось как вода. - Нам не ведомо какую игру замыслили противник, но он по-видимому желает позабавиться за нас счет. И подсовывает нам шарады.

-Вот, например, эта картина над очагом. Неведомый именует ее ни чем иным как дверью. Подумать только! Абсурд! Холст - есть дверь? Весьма сомнительно. Хотя быть может дверь кроется за ним? Предлагаю снять картину.

4 июня 1775 года Постоялый двор "Золотой петух"
Мой бедный муж поди в гробу переворачивается, видя, что я сижу в одной комнате с Полиньяками. О свекрови и говорить нечего - она всеми силами поддерживала огонь ненависти к соседям. Но сейчас мне было все равно: в комнате тепло, сухо, уютно трещит камин, и после добротного ужина хорошо идет подогретое вино с травами. Дорога сильно вымотала, дождь размыл землю, экипажи еле ползли, а стихия все набирала обороты. Кучеры и всадники вымокли до нитки, хорошо что никто не упал и ни одна лошадь не споткнулась. Ветер зло тарабанил в закрытые ставни окон, если так пойдет и дальше, выехать завтра по утру будет невозможно. Почему эта туча не пришла прошедшей ночью? Мы бы отложили отъезд и прекрасно переждали в собственном доме.
Мысли лениво перетекали с одного на другое, с виноградников на наряды дочери, с них - на конюшни, там зацепилась мысль об урожае яблок, и что пора подумать об устройстве свадеб детей - пора нянчить внуков. Взгляд то и дело останавливался на Полиньяках, но вступать в словесную перепалку не хотелось. Все шло спокойно и ровно, пока мой взгляд не зацепился за пейзаж над камином. Надо отметить мастерское исполнение - картина в точности передавала мельчайшие детали натуры. Вот только...только хотелось взять краски и заменить цвета на более яркие. Пейзаж был угрюм и тревожен.

- Господа! Господа, вы тоже это видите?! Полиньяк, что за шуточки у вас? - мне сделалось жутко, а потом я разозлилась. - Откуда я знаю, зачем ты пришла?! - обратилась я к призраку. - Я не родилась Грамон! Мне никто ничего не рассказывал. И я понятия не имею о том, что произошло сто лет назад. Ах, простите, сто пятьдесят. В семейных архивах также ничего нет.

- Граф, что происходит?

- Я не в том положении, чтобы ей перечить. Ты же знаешь.




- Ты правда так считаешь? - спросила Шанталь, по-детски улыбнувшись. - Но у меня нет главного достоинства - благородной фамилии. И красота, в вопросах брака не играет роли. Это только в сказках принцы женятся на нищенках, а в реальной жизни даже представители благородных семейств, порой, не могут соединить судьбы.




- Боюсь, твои пожелания останутся лишь моими мечтами. Пойдем вниз, может раздобудем сладостей, пока эти выскочки де Полиньяки не слопали все пирожные нам на зло!

Предлагаю оставить её на месте) Она ещё понадобится

Пока семейства спорили о том, кто прав, кто виноват и кто же виновен в том, что они получили письма, на полотно их жизней уже наносились новые штрихи...

Кто-то отыскал миниатюру, на которой был изображён эскиз острова Сите...

Эскиз острова Сите

Миниатюра в ваших руках оживает. Изображение начинает мерцать, будто в глубине его зарождается огонь. Он манит вас, не позволяя отвести взгляд. Вы очарованы игрой света и теней на миниатюре и сами не замечаете, как переноситесь куда-то...

Оглянитесь вокруг: на фоне ночного неба, подсвеченного красным заревом, вам видятся очертания собора Нотр-Дам и замка Консьержери. И вы решили, что каким-то образом оказались в самом сердце Парижа на острове Сите? Нет, это место - лишь мрачное искаженное отражение острова в водах реки. Вне времени, вне привычной реальности.
Перед вами погруженная в ночную тьму улица. Вокруг нет никого, лишь издалека доносят крики, стоны, безумный смех и звук торопливых шагов по булыжной мостовой. Окна в домах темны, а большинство дверей помечено белыми крестами. Но вы замечаете дверь, возле которой горит стоящая на земле лампа.
Постучитесь в эту дверь. Хозяйка не пустит вас в дом, но охотно поговорит. От нее вы узнаете, что попали в район, охваченный эпидемией. Дома с помеченными крестом дверями - зараженные. Горящие на ступенях фонари означают, что в этом доме пока все здоровы. Женщину зовут Розетт, она вынуждена сидеть взаперти с тремя детьми, у них закончилась провизия и чистая вода. Ее муж Пьер ушел рано утром, чтобы раздобыть еды, но пропал. Покинуть остров он не мог, ведь все семь мостов, ведущих в город, перекрыты, а по улицам днем и ночью ходит патруль.
Ваша задача: помогите семье Розетт. Раздобудьте для них провизию и узнайте, что стало с ее мужем. В благодарность женщина отдаст вам план подземелий, по которым, якобы, можно выбраться с острова. Но это не точно)
Будьте предельно осторожны, продвигайтесь по улицам незаметно. Здесь постоянно дежурят патрули, шныряют бандиты и мародеры. А разгорающееся все ярче зарево, означает, что где-то начался пожар.
Успейте все сделать, пока огонь не охватил весь остров, и тогда миниатюра снова укажет вам путь.

В локацию переносятся: Маркиза де Грамон, Граф де Полиньяк, Надин де Грамон, месье Филипп де Сент-Эрмин, Иоланда де Реоль, Реми де Грамон и Жюльетт де Полиньяк

Кто-то отыскал миниатюру, на которой был изображён эскиз аббатства Мортемер...
Эскиз аббатства Мортемер

Миниатюра в ваших руках оживает. Изображение начинает мерцать, будто в глубине его зарождается огонь. Он манит вас, не позволяя отвести взгляд. Вы очарованы игрой света и теней на миниатюре и сами не замечаете, как переноситесь куда-то...

Оглянитесь вокруг: затянутое тучами небо насылает мрак на и без того чёрные стены аббатства Мортмер. Здесь чувствуется безысходность и витает аромат отчаяния.
При свете дня аббатство превращается в обитель света и тепла. Ночью же оно больше похоже на огромный склеп, и кажется, что из него нет выхода.
По коридорам аббатства ходит призрак в белых одеяниях… Он страшен настолько, что при одном взгляде на него хочется лишиться чувств. Не касайтесь платья призрака - иначе вам не избежать беды! 

И в то же время именно призрак покажет вам путь к спасению, если вы поможете ему.
Когда-то давно это была девушка, которую разлучили с возлюбленным. Его приковали кандалами в жутком подвале аббатства, где и бросили умирать, и теперь она жаждет отыскать это место, чтобы воссоединиться с любимым после смерти. Помогите ей, и она покажет вам выход из этого страшного места.
Однако помните - на пути вас поджидает множество опасностей - огромные чревоядные псы, глаза которых горят потусторонним огнём, уже готовы вкусить вашей плоти…

Ваша задача: помочь призраку несчастной добраться до подземелий аббатства, где она встретится с возлюбленным. Избегайте страшных чревоядных псов, и после того, как вы выполните то, чего от вас ожидают, сможете покинуть аббатство…

В локацию попадают: Аделин Бюффо, Жан дю Лавини, Изабелла де Реоль, Стефан Ларивьер, Рауль де Полиньяк, Шанталь Бертран

- Твоё главное достоинство совсем не в этом! - горячо заверила Надин. - А в том, что ты - это ты. Даже если бы и была не настолько красивой. А ведь ты красива и очень. Но что толку рассуждать об этом? Дождёмся же бала!
Надин повертелась на месте, будто бы и впрямь уже готова была танцевать.

- Идём, - кивнула Надин и они с Шанталь направились вниз.
Здесь уже располагались возле очага и Грамоны и Полиньяки, и надо было сказать, эта картина навевала на Надин умиротворение. Ровно до тех пор, пока не случилось странное...

Надин не понимала, в чём причина того, что творилось в "Золотом петухе". Главы семейств вдруг получили послания... Это было чьей-то шуткой?
Надин нахмурилась, когда из послания матушки выпала миниатюра, и со свойственным ей нетерпением подхватила ту и повернула к свету:
- Смотрите, маман! Здесь что-то есть.
Она не успела ничего сделать. Миниатюра вдруг показалась ожившей, словно изнутри её подсвечивал огонь, а после... Надин почувствовала, что её переносит куда-то неведомая сила. Стены постоялого двора растворились, и она оказалась окружена тьмой и ароматами затхлости, как со старого холста, что был сбыт матушкой на чердак.
- Святые угодники, где я? Где все? - выдохнула Надин и понадеялась, что ей ответит хоть кто-то.

4 июня 1775 года, после обеда
лес Ландов-постоялый двор "Золотой петух"

Отрезок пути до постоялого двора после поломки кареты под ливнем и ветром, в неудобном платье и без седла никак нельзя назвать приятной поездкой. К тому же Изабелла огорчила и озадачила графа и показала не лучший пример юным дамам обоих семейств. А месье Ларивьер снова не сказал ни слова...
И все же, после всех этих испытаний, зайдя в теплый зал постоялого двора, Изабелла вздохнула с облегчением.
Она стянула промокшую шляпу и пришедшие в негодность перчатки и подошла к огромному очагу. Протянула к огню озябшие руки и огляделась. Здесь было тепло, уютно, в воздухе витали аппетитные запахи, но что-то вдруг вызвало подспудную тревогу, будто сердце кольнуло крошечная льдинка.
Изабелла перевела взгляд и увидела висящую над очагом картину. Не сразу и поняла, что на ней изображено - озеро Уртен, но художник будто взял самые мрачные, невыразительные краски и нанес мазки, не стараясь придать пейзажу четкие очертания. Почему эта картина здесь висит?
Изабелла вздрогнула и поспешила отойти от очага, стараясь больше не смотреть на странное полотно.
Разместившись в комнате, графиня поторопилась переодеться и снова спустилась в обеденный зал. И окунулась в новую суматоху. Снова что-то случилось?


Граф и маркиза держали что-то в руках - пожелтевшие свитки? полуистлевшие письма? - в полном недоумении зачитывая содержимое, и Изабелле показалось, что вместе с их голосами звучат еще какие-то голоса, едва слышные, доносящиеся издалека.

- Граф, посмотрите! И вы что-то обронили!
Изабелла подняла с пола миниатюру, полностью повторявшую изображение над очагом. Даже рамка была точно такой же.
Едва она прикоснулась к копии, как краски на ней стали расплываться, в глубине изображения возникло мерцание и...


Граф, я возьму вашу миниатюру. Судя по всему, она является своего рода порталом, а у вас уже есть одна, у маркизы) Вы же не против?)

Шанталь спустилась вниз вместе с Надин, позабыв на миг о своих печалях. Улыбаясь, она болтала с Надин о пустяках, но внезапно осеклась, когда взгляд ее столкнулся с обидчиком. Наглый и спесивый гордец, надменно о чем-то разглагольствовал, а Шанталь тем временем в красках вспомнила его противную выходку. Ее обуяла тихая ярость.
Воспользовавшись суматохой (присутствующие явно были чем-то сильно озабочены), она подкралась к месье де Полиньяку младшему и что есть сил наступила ему на ногу.
- Простите, месье, мою неуклюжесть. Один самодовольный хлыщ напугал меня вчера в лесу до полусмерти, вот я и стала рассеянной. Надеюсь, я не сильно вам отдавила ногу? - она сжала зубы, едва сдерживая вульгарное ругательство.

Постоялый двор «Золотой петух»

Ушедший глубоко в собственные мысли Стефан не сразу понял, из-за чего поднимается шум. В первый момент он подумал, что кто-то из присутствующих опять сказал что-то про извечный камень преткновения двух семейств – благородные напитки, но, судя по странной фразе маркизы, на этот раз речь шла о каких-то событиях семнадцатого столетия. Только этого не хватало! Мало распрей и стычек между семействами в настоящем, чтобы еще вспоминать дела настолько давно минувших дней?
Ларивьер задумался, как бы поделикатней отвлечь всех от спора, когда мадмуазель Надин, а за ней и мадам де Реоль продемонстрировали собравшимся какие-то небольшие предметы. Он не успел рассмотреть, что это было, когда обе дамы вдруг начали растворяться в воздухе!
Что за…
Стефан вскочил на ноги, и вдруг понял, что растворяются не дамы, а стены постоялого двора!
Дьявольщина!
Что этот прощелыга-хозяин подсыпал в пищу?

Аббатство Мортемер

Стефану в лицо ударил ветер, принесший с собой странно знакомые ароматы. Он стоял среди еле проступающих из мрака темных стен, напоминающих могильный склеп, вдыхал смутно знакомые запахи и вдруг осознал, где находится.
Аббатство Мортемер!
А это значит, что он совсем рядом с родным домом.
От нахлынувших внезапно ощущений голова слегка закружилась, но почти сразу пришло понимание, что это может означать лишь одно: настала пора платить по счетам.
Неважно, как он сюда попал, важно, кто его позвал.
Он оглянулся, ожидая увидеть призрачный белый силуэт, но увидел… мадам де Реоль!
А она почему здесь? Это неправильно!
- С вами все благополучно, мадам? – его собственный голос, разнесшийся по коридорам аббатства, показался ему более похожим на воронье карканье.

Аббатство Мортемер


...Крыша постоялого двора вдруг превратилась в звездное небо, стены растворились, а земля уплыла из-под ног. Смолкли знакомые голоса, а в лицо пахнуло запахом тления и покрытых многовековой плесенью камней...
- Я брежу... - невольно прошептала Изабелла, цепенея от ужаса.
Не решаясь тронуться с места, не понимая, где находится, посмотрела на свою руку - она до сих пор сжимала в ней миниатюру. Первым порывом было отбросить ее прочь, словно ядовитую змею, но что-то подсказало, что делать этого не стоит, и Изабелла сунула жутковатую безделушку в шелковую, расшитую жемчугом сумочку, укрепленную на поясе платья.

- Месье Ларивьер! - Он тоже был здесь, и наконец-то она услышала его голос приятный, немного хрипловатый.
Изабелла сделала шаг навстречу, невольно протягивая к Ларивьеру руки.
- Со мной все в порядке и я безумно рада вас видеть, - горячо отозвалась графиня.
- Вы видите то же, что и я? Мы ведь больше не на постоялом дворе? По заведенному в наших семьях порядку можно было бы все списать на некачественное, точнее, "мерзейшее пойло" - вино и арманьяк. - Изабелла нервно рассмеялась, и ее смешок унесся вдаль по тонущей во тьме гелерее. - Но я ничего не пила и не успела поесть. Так что, не думаю, что все это какой-то дурман в результате отравления алкоголем или трактирной едой.
Она осмотрелась.
- И это место мне кажется... знакомым. А вы что думаете?
Где-то поблизости раздались знакомые голоса.
- Слышите? Мы здесь не одни. Я определенно слышу голос нашей камеристки, Аделин. И кого-то еще.

Аббатство Мортемер


Мадам де Реоль тоже узнала его. Ее голос звучал немного нервно, но в данных обстоятельствах это было более чем естественно. Стефан и вовсе мог бы ожидать обморока или нервического припадка, но Изабелла явно обладала не только статью, но и характером истинной королевы. Удивительно сильная духом женщина! И все равно – женщина. Она может испугаться. Даже мужчина может испугаться при виде призрака.
Стефану надо было во что бы то ни стало успеть успокоить мадам де Реоль, поэтому он не только послал в преисподнюю хорошие манеры, но даже неожиданно для самого себя сумел произнести более двух предложений разом.
Взяв в свои ладони кисти рук Изабеллы, которые женщина доверчиво протягивала к нему, он сбивчиво и немного путанно заговорил:
- Мадам, не бойтесь! Пока не знаю, как мы сюда попали, но точно знаю, где мы. Это – аббатство Мортемер. Оно выглядит пугающе только по ночам. Днем здесь очень красиво – светло, уютно. Здесь есть святой источник, к которому любят бегать незамужние девушки. Если бросить в воду монетку, вскоре непременно обретешь любовь. А еще здесь живет призрак. Дама. Пугающая, но добрая! Главное при встрече с ней - не дотрагиваться до ее одежды. Сама она не тронет. Я точно знаю. Я ее уже видел. Понимаю, что мои слова звучат безумно, но… доверьтесь мне. Вспомните, как мы здесь оказались, и просто поверьте. Не трогайте ее одежду, и все будет хорошо!
Он всматривался в глаза Изабеллы, стараясь донести до женщины свои мысли, и сам терял голову под ее внимательным взглядом. С трудом переведя дух после столь длинной тирады, Стефан коснулся губами сначала правой руки женщины, затем левой.
- Не бойтесь! – словно заклинание повторил он.


- Мне кажется, что я узнал голос мадмуазель Бертран. Она воспитанница маркизы де Грамон. Давайте поскорее найдем их, пока они не испугались чего-либо.
Стефан наконец-то выпустил левую руку графини, а правую ладонь женщины опустил на свою согнутую в локте руку.
- Обопритесь на меня.
С этими словами он повел Изабеллу в ту сторону, откуда доносились голоса.