эля-заинька:
26.05.11 04:42
» Глава 8. К сожаленью, День Рожденья только раз в году...
Глава 8
К сожаленью, День Рожденья только раз в году…
02 октября 2008 год
Ян Виллермож сидел за столиком «Трои» - самого дорого ресторана города - и поглядывал на часы, мать опять опаздывает. Как обычно. Можно было смело приходить на полчаса позже назначенного времени, все равно прибыл бы вперед матери. От нечего делать Виллермож в сотый раз стал изучать меню «Трои», и чем больше он его читал, тем меньше хотелось что-либо из этого списка отведать.
С момента памятного дня рождения Якимова прошло около двух месяцев, а мать к его удивлению помнила про свое обещание вместе пообедать, еще удивительнее было то, что Вика хотела исполнить его. И теперь он, как примерный сын, сидит, и битый час ожидает припозднившуюся мамочку, Ян вздохнул. Наконец, за столиками у двери появилось какое-то оживление – верный признак приближения Неподражаемой Виктории. Она просто впорхнула в зал, озаряя его своей улыбкой, идеально – блондинистыми волосами, белоснежным замшевым пиджаком.
- Яник, милый, чмоки – чмоки, прости меня, я немножко задержалась – Пуся проглотила пуговицу. Как она ее сожрала не понимаю, сама Пуся размером с эту злосчастную пуговицу. Пришлось срочно искать того, кто отвезет собаку к ветеринару, ты же знаешь, я не люблю больницы – мать радостно улыбнулась, слишком радостно для человека, который беспокоится за свою собаку.
- Привет, ма – только и мог сказать в ответ Ян.
- Ты еще ничего не заказал? – Вика нарочито небрежно набросила полотняную салфетку на колени.
- Нет, не заказывал, тебя ждал.
- Ох, Яник, ты такой милый, весь в меня.
Ян смотрел на мать и силился не закричать на нее. Такой она была всегда – живая кукла Барби, красивая, с хорошим настроением и пустая, будто заварочный чайник в магазине посуды. Она не могла поддержать в сложной ситуации, а лишь говорила: «Давай, не будем о грустном» и продолжала невыносимо радоваться всему вокруг. Если он болел, то Вика спихивала сына кому угодно, лишь бы не идти в больницу, теперь все это выпало на долю бедной Пуси, хотя та - собака, а Ян ее сын.
Вздохнув, Ян посмотрел по сторонам, за одним из столиков сидела Алина – любительница виски с дня рождения Якимова. Та грустно смотрела в свою тарелку, словно обед был испытанием, она не обращала внимания на происходящее вокруг, отгородившись от мира завесой каштановых волос.
- Яник, на кого ты смотришь? – сделав заказ, спросила мать - А, дочка Борьки Краснова, местная страдалица.
- Почему страдалица?
- Борька ее учил в Англии, как же он гордился, что дочка в каком-то крутом институте учится, только в каком? Черт, он же постоянно твердил, забыла название, ну, да, ладно – Вика перегнулась через стол, стараясь как можно тише говорить – так представляешь, эта дуреха спуталась там с каким-то вечно полупьяным альфонсом, и Борьке пришлось ее из этой Англии силой вывозить. Замуж девонька собралась, доучилась в крутом институте, познала вкус свободы.
- И что прошла любовь? – спросил сын, чуть приподняв бровь.
- У альфонса того – разумеется, а дурочка эта страдает, вискарик глушит по-черному, Борька теперь переживает, что придется ее кодировать. Михайлыч так ржал, когда мне это рассказывал – улыбаясь, сообщила Вика.
Ян живо мог представить радость очередного материнского сожителя по поводу проблем в семье соседа. Да, и веселье матери от того, что кто-то страдает из-за любви и разлуки, рисовалось в воображении сына очень живо.
Ян посмотрел на Алину, девчонка была красивой, хоть может и пила лишку, но в данный момент она прихлебывала кофе, а не виски.
- Вроде она сейчас кофе пьет? – спросил Ян.
- Наверное, похмелье замучило – отозвалась мать – или Борька ее уже закодировал. Скорее последнее. Ладно, ты мне лучше расскажи о новой девочке Влада.
- Что ты хочешь услышать? – спросил Ян, принимаясь за обед.
- Все, меня интересует все – радостно оскалилась Вика.
- Алёна очень хорошая – сын в упор смотрел на мать, чеканя каждое слово – добрая, отца любит, никуда не лезет и довольствуется тем, что есть, ничего не выпрашивает.
Вика фыркнула, и, размахивая вилкой, как орудием пытки, раздраженно бросила:
- Просто Влад на такую и тратиться не хочет, все равно тут уже ничем не поможешь. Где он ее такую только выкопал?
- А тут ты не права, дорогая матушка, - Ян открыто наслаждался реакцией собеседницы – отец Алёну очень ценит, она о нем очень заботиться. Думаю, что он все-таки влюблен в Алёну. Говорит, что только с ней он так счастлив, вроде они собрались быть вместе до гробовой доски – откровенно врал он.
- Ладно, так и знала, что ничего интересного не скажешь. Как твоя дражайшая сестрица – убийца? – Вика пригубила розовое шампанское и от удовольствия зажмурилась.
- Ма, ты зря так.
- Ой, ну прости, милый, так как там Ева? – деланно невинно спросила она.
- Замечательно, у нее скоро день рождения – отозвался сын.
- Говорят, этот штейновский самец за ней ходит – с любопытством спросила Вика.
- Да, Арсений часто шлет ей цветы, звонит – пространно ответил Ян.
- Ой, Ян, ну, что мог найти такой Арсений в твоей Еве? – всплеснув руками, спросила Вика.
Ян мог поручиться, что в этот момент мать думает лишь о том, как странно, что Арсений обратил внимания не на неё, первую нестареющую красавицу местного бомонда. Это просто читалось у Виктории на лбу, даже морщинка легкая прорезала идеально гладкую кожу, видимо, мать и в правду нешуточно задумалась на эту тему.
- Ева – замечательный человек, ты зря, мама – дипломатично ответил Ян.
- Да, конечно – Вика оскалилась - скажи это тем матерям, у которых она сыновей отняла.
- Мама, хватит, Ева защищалась. Они влезли в дом вечером, отец был в командировке, я в клубе, Тамара Матвеевна уже ушла. Ты бы не испугалась, когда в твой дом залезли два обкуренных бугая? – спросил Ян и еле удерживался, чтобы не добавить, что мать, наверное, была бы рада оказаться одна во власти двух мужиков – но это было бы откровенной грубостью, а у них культурное общение, к сожалению.
- Ладно-ладно, твоя сестрица святая – недовольно подытожила Вика, посмотрев на часы – милый, Боже, я совсем опаздываю, Михайлыч ждет. Я так рада была тебя видеть. Чмоки – чмоки.
Мать расцеловала его, накинула пиджачок на плечи и была такова, все было как обычно, она всегда убегала от него. Ян повернул голову в сторону столика, за которым сидела Алина, но он уже был занят другими посетителями.
***
06 октября 2008 года
Ева Виллермож в детстве очень любила свой день рождения, но с годами это прошло. Кажется, что в этот день друзья должны признаваться тебе в любви и говорить как хорошо, что ты есть на этом свете, застолье должно продолжаться до самой ночи. Но так не выходило, по крайней мере, у неё. Правда, пока был жив дед, дни рождения были намного веселее, или она просто не понимала, что должен поздравлять кто-то кроме семьи.
Ева старалась вести себя также как и в любой обычный день. Она встала в 6 утра, приняла душ, уложила волосы в узел, сегодня в честь праздника, немного более свободный и небрежный. Это было ее единственное послабление этому дню. Костюм был выбран темно-синий и льдисто-голубая блуза, застегивающаяся на мелкие перламутровые пуговицы. Ей очень хотелось, чтобы никто в банке ее не поздравлял, но отдел кадров, наверное, сработает на «отлично». Она вздохнула. Это всего лишь день, был и прошел, завтра все забудут.
Войдя в столовую, Ева замерла на месте, около стола выстроившись в шеренгу, стояли отец, брат и Алена в дурацких бумажных колпаках, с воздушными шариками в руках. Завидев ее, они по команде заголосили:
- Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам…»
Именинница засмеялась, они были такими смешными и нелепыми в этих бумажных шляпах, голосили не красиво, но громко и мимо всех нот, Алёна вообще уходила практически в визг, но это было мило, как-то по-домашнему. Такое поздравление было впервые и, наверное, к нему приложила руку именно Алёна, потому как именно она пыталась солировать, видимо, по привычке.
- Дочь, с Днем Рождения – торжественно изрек Влад.
- Спасибо, пап.
- Сестренка, поздравляю – Ян крепко прижал к себе Еву, явно подлизываясь, после давней ссоры.
- С Днем Рождения – сказала Алёна.
- Спасибо, это было неожиданно – ответила именинница – я про пение.
Усевшись за стол, Влад протянул дочери пухлый конверт, та приняла его с недоумением. Неужели отец подарил ей деньги? Ну, нет, это было бы верхом невнимательности даже для него. Открыв конверт, Ева увидела в нем туристический буклет «Незабываемое путешествие по странам бассейна Индийского океана на роскошном лайнере «Princess of diamond». Она удивленно подняла глаза на Влада.
- Да, милая, тебя ждет отпуск, ты слишком много работаешь – отец улыбался так лучезарно, что любой даже сторонний наблюдатель заметил бы в этом фальшь.
- Но меня не выпустят из страны – слабым голосом пробормотала Ева – у меня же условное.
- Папа на то он и папа, чтобы все улаживать, я кое-кого поднапряг и все моя девочка может ехать хоть в Антарктиду – явно довольный собой, сообщил Влад, накладывая себе в тарелку омлет с зеленью.
- Э… спасибо, очень мило – растерявшись, протянула именинница.
- Ты заработалась, банк без тебя не рухнет, а отдохнуть надо, вот, и поплаваешь по морям, океанам пару месяцев. Станешь настоящим морским волком – он улыбнулся – А мы пока всем банком будем ждать твоего возвращения. А ты хорошенько отдохни, не могу же я так нагружать собственную доченьку.
- Пару месяцев? – переспросила та.
- Ага, здоровский тур, да? Кстати, вылет на следующей неделе – все также радостно продолжил отец.
- Да, это очень мило – протянула Ева.
- Сестричка, держи свой подарок – Ян протянул Еве небольшую коробочку, явно содержащую ювелирные украшения.
- Спасибо, Ян, очень красивые серьги – скупо отозвалась сестра, хотя серьги, действительно, были хороши, платиновые с изумрудами.
- А это от меня – негромко сказала Алёна и протянула Еве коробку.
В ней лежал очень белый шарф, с эмблемой известного бренда. Видимо, отец дал Алёне денег на подарок, самой ей такое не купить. Дарительница мучительно покраснела, сразу было видно, что ей очень неловко.
- Спасибо – удивленно поблагодарила именинница – очень красиво.
Завтрак прошел в болтовне и планах праздничного ужина, но Еве Виллермож не хотелось что-либо отмечать, больше всего на свете ей хотелось плакать. Как только она смогла выйти из-за стола, именинница стремительным шагом направилась в свою комнату.
***
- Ты так быстро вышла из столовой, что я не успел тебя поздравить – раздался за спиной голос Леши.
Ева сидела в кресле у окна и невидящим взором смотрела на высокую стену, окружавшую их дом. Впервые после возвращения домой, она не спешила на работу, ей не хотелось никого видеть.
- Прости – не поворачиваясь к нему, ответила она.
- С днем Рождения, милая.
В последнее время их отношения стали более натянутыми, казалось, что одно неверное движение и связь между ними разорвется. Что было тому виной, Ева точно сказать не могла. Наверное, слова брата, зародившие подозрения, внимание Арсения, которое было для её уязвленного самолюбия бальзамом, её замкнутость – все это вместе и дало такой результат. Они с Лешей становились все дальше и дальше друг от друга.
У Евы и Штейна вошло в привычку раза два в неделю вместе обедать, созваниваться и иногда ходить на мероприятия вместе. Но она отчетливо понимала, что не увлечена им, да, ей, несомненно, приятно внимание Арсения, тот мог быть очень милым и интересным собеседником, с ним было легко и весело, но не более. В Штейне не было душевности, какого-то сочувствия, он поразительно напоминал ей Яна в его худшие дни.
- Спасибо, Леша – Ева повернулась к нему.
- Это тебе – Алексей положил коробку на столик и подошел к девушке – ты расстроена?
Амелин погладил плечо Евы так легко, что она даже не почувствовала его прикосновения через слои одежды. Она опять смотрела в окно и силилась не заплакать. Сильные девочки не плачут, они терпят.
- Он меня прогнал – только и могла сказать она.
- Кто? – не понял Леша.
- Отец.
- Когда? Куда? – не понял Амелин.
- Он меня выгнал в этот гребанный отпуск, который мне совсем не нужен. Я настолько ему надоела в «Стандарте», что он решил так от меня избавиться, чтобы не путалась под ногами.
- Ева, не говори глупостей, ты слишком много работала, вот…
- Два месяца, на целых два месяца – всхлипнув, воскликнула она.
- Успокойся, посмотри на это с другой стороны – пытался ее успокоить Алексей.
- С какой еще стороны? Он выгнал родную дочь. Я была лучшим аналитиком в «Стандарте», я каждый день работал допоздна, работала в выходные и ничего не требовала, просто дайте мне работать. А он меня прогнал, в день рождения, черт, вот не зря я ненавидела этот праздник.
- Ты преувеличиваешь, все наладится – примирительно проговорил Леша, наклонившись к ней.
- Конечно – фыркнула Ева.
- Не начинай – Алексей выпрямился и убрал руку с ее плеча.
- Что не начинать?
- Злиться.
- А что у меня нет причин?
- Нет, причин у тебя нет, он заботится о тебе. Ты действительно много работала, пора немного передохнуть. Кроме того, сегодня твой день рождения.
- Не беспокойся, я это помню – огрызнулась Ева.
- Веселись, улыбайся…
- Не хочется что-то – процедила сквозь зубы она.
- Ты все не так воспринимаешь, завтра все будет выглядеть иначе, поверь мне – Амелин изо всех сил пытался не сорваться, такой язвительной и злой он не видел Еву до сих пор.
- Откуда ты знаешь?
- Ева, конечно, кроме тебя никто ничего не может знать – впервые со времени их знакомства Алексей был явно рассержен и зол.
Она с удивлением посмотрела на него, стоящего возле кресла, Амелин был раздражен, но, видимо, не хотел ссориться с ней, поэтому Леша просто развернулся и вышел из ее спальни, прикрыв за собой дверь.
Ева посмотрела на столик, где лежал подарок, протянув руку, она взяла сверток, он был легким. Открыв коробку, девушка обнаружила небольшую серебряную зажигалку с гравировкой Е.В. Единственный нужный ей подарок, но из вредности и злости на весь окружающий мир, Ева положила зажигалку обратно в коробку и затолкнула подальше в шкаф.
...