Каштанка:
31.05.15 16:57
» Глава 5 (окончание)
Я давно так не веселилась. Наслаждаясь мужским вниманием, музыкой, свободой и отсутствием Андрейки, способного уничтожать мою сознательность, я танцевала, как одержимая. Люба от меня не отставала. Она со своими чёрными глазами и волосами, смуглым кожей и громкими криками вообще была похожа на индейца. Когда я ей об этом сказала, подруга сделала серьёзное лицо и, протянув ладонь для пожатия, выдала:
- Позвольте представиться, индеец Джо — С Гусиное Яйцо! Я, загибаясь от смеха, делала вид, что это продуманное танцевальное движение. Но как бы мне весело не было, возраст давал о себе знать - мои ноги всё больше теряли чувствительность. Однако, это мне не мешало примерно каждые 15-20 минут подходить к нашему столику и выпивать. Естественно, в компании Джо.
Спиртное лилось рекой, хотя мы ничего больше не заказывали. Официант, лицо которого было всё красное и потное от беготни и волнения, не уставал подносить нам приношения то от одного столика, то от другого. Почти все одинокие мужчины в ресторане были покорены двумя престарелыми красотками. Кроме одного. Он сидел в отдалённом уголке и пристально наблюдал за этой вакханалией, не выпуская из рук телефон. И пусть в меня кинут гнилой помидор, но я была уверена, что он нас фотографировал! Столик, им занимаемый, был на двоих, и на пустом месте стоял стакан воды, ожидая когда из него сделают хоть глоток. Но время шло, а к мужчине по-прежнему никто не присоединялся, и он всё чаще смотрел на часы. Если он не смотрел на них, он смотрел на нас.
- По многочисленным заявкам сейчас прозвучит песня «Одиночество» - весело прокричал в микрофон всё тот же дурень.
- Ну, ё-моё! У них что, больше ничего нет? Задолбали уже этой песней! - заголосила Люба. А мне было без разницы. Я хотела уже сесть и не вставать никогда. Решив про себя, что это мой последний танец, я начала активно двигаться. Где-то на середине песни, под Любины вопли «Я не чувствую сердце» одинокий мужчина из дальнего края к нам всё-таки подошёл. Вернее, он подошёл к высоко подпрыгивающему индейцу и ухитрился остановить того за локоть, ничего себе не повредив.
- Можно вас пригласить на танец? - спросил он. - Люба икнула.
- Извините, это у меня от неожиданности. Конечно, можно, только сейчас "Одиночество" играет,- она снова икнула – а значит, я одна должна. Танцевать. - Мужчина рассмеялся, запрокинув голову.
- Очаровательно. Одиночество сейчас пройдёт. - заверил он её, поглядывая на меня, и я поняла, что сказал он это не о песне, вернее, не только о ней. Не нравился мне его взгляд, ох как не нравился! Песня внезапно оборвалась, и я сразу посмотрела на сцену. Дурень, прикрыв ладонью микрофон, что-то горячо обсуждал с парнем лет двадцати трёх, в белой рубашке и чёрном длинном фартуке.
- Наверное, дурень что-то в перерыве стащил с кухни, и сейчас ему повар выпишет люлей. Вот будет веселуха! - прокричала мне в ухо Люба.
- Не думаю, что он повар, - уверенно произнёс мужчина, всё также держа её за локоть.
- Я тоже так не думаю, - сказала я, когда парень отошёл, а дурень, вновь поднеся микрофон ко рту, торжественно произнес:
- Дамы и господа! Приносим свои извинения за временные технические неполадки. Присаживайтесь на свои места, не волнуйтесь, это займёт всего несколько минут.
- Позвольте проводить вас, - предложил новый знакомый, и повел Любу к столику. Я с ними не пошла, мне срочно надо было посетить комнату задумчивости. Сделав там необходимые дела, я сполоснула холодной водой разгорячённое лицо. Я понимала, что пьяна и хотела домой. Облокотившись на раковину мокрыми руками, стояла и смотрела, как капли стекают вниз, прячась в ложбинке или высыхая по пути туда. Дверь с шумом распахнулась.
- Ксюня, вот ты где! А я везде тебя ищу! Тебе что, дурно? Правильно, не всё мне блевать. Пойдём, там та-а-акие мужики, закачаешься! Правда, одного ты уже видела, но зато другой! Он когда на меня посмотрел, я даже протрезвела! А когда он посмотрит на тебя, ты точно забудешь своего Андрейку, - затараторила подруга.
- Я уже закачалась. Ладно, пошли, - вздохнула я. - С тобой спорить - только годы жизни терять. Мы вернулись за столик, и я потянулась к бокалу, выпить воды.
- А вот и они! – жизнерадостно воскликнула Люба, улыбаясь кому-то за моей спиной. – Проходите, садитесь, мальчики. Ксюша, познакомься. - Я повернулась. И, поворачиваясь, я каким-то седьмым чувством поняла, кого увижу. Лицо закололо тысячами иголок, меня бросило в жар, затем в холод. Мои зелёные встретились с серыми – изучающими, наглыми, пронзающими, злыми. Меня нет. Я умерла. Люди, ау! Включите свет! Включите музыку! Остановите землю! Передо мной стоял Андрей Викторович собственной персоной. Только вот вид у него был несколько странный — как будто он сдерживался из последних сил. Сжав кулаки и сощурив глаза, он играл желваками, как жонглёр - мячиками. И я на этот раз уж точно не могла быть тому причиной!
- Привет! – сказал Андрейка, не отрывая от меня напряжённого взгляда. – А мы уже знакомы.
- Зато мы - нет, – произнёс “Любин» ухажёр. - Меня Анатолием зовут – продолжил он. - И мы с Андреем друзья.
- Очень приятно – тихо ответила я, порабощённая серым огнём. Я сделала судорожно глоток.
- И мне очень приятно, - напомнила о себе Люба. Мальчики, ну что же вы? Садитесь. Ничего, что я вам мальчики говорю? - Андрейка, с усилием отведя от меня взгляд, сел рядом и улыбнулся Любе.
- Ничего. Мы же и правда, мальчики. Не девочки. - Я поперхнулась. Он отреагировал сразу. Легко, но твёрдо постучал по спине. И не убрал руку, подлец, даже когда я перестала кашлять. Я повела плечами, сбрасывая его конечность, но не тут-то было.
- А как это вы успели познакомиться? – вспомнив, спросила Люба и непонимающе посмотрела на меня.
- Люба, позволь представить тебе Андрея Викторовича, нового заместителя директора медицинской клиники «Фортуна» - любезно промолвила я и, стараясь не замечать, как любины брови запутались в чёлке, продолжила, - Андрей Викторович, познакомьтесь, пожалуйста, с моей подругой - Люба. Любовь Геннадьевна.
- Как инте-е-ере-е-есно – протянула она. – Значит, вы – новый зам. Ну, и как? Вам нравится... фирма?
- Я знал куда иду, - ответил Андрей Викторович. – Владимир Петрович - мой родственник. Он предложил мне занять эту должность сразу, как только я получил соответствующий диплом. Тем более, что место на тот момент пустовало. - Я старательно делала вид, что меня это не интересует.
- Скажите, а вы, правда - того? - Я попыталась пнуть эту любопытную особу под столом, но нога моя рассекла воздух. Люба засмеялась. – Да, ладно, подруга, ведь все мы люди, все с понятиями. Ну признайтесь, ну что вам стоит?
- Да в чём признаться-то? – не выдержал Анатолий.
- В любви, - бросила гранату Люба.
- Так, извините нас, но мы уже уходим, - я попыталась встать, но мужская рука не позволила.
- Ничего подобного. Вино ещё не допито, секреты не раскрыты, - продолжала издеваться подруга.
- Я больше никуда с тобой не пойду, - пригрозила я ей. - И тут, о, счастье, заиграла музыка. Медленный танец. Анатолий, быстро сориентировавшись, пригласил Любу, а Андрей Викторович посмотрел на меня.
- Я хочу танцевать с тобой, - сказал он серьёзно, и я мгновенно представила танец совершенно другого плана.
- Танцуй, - я поднялась первой. Он схватил мою ладонь, тем самым удерживая сделать шаг. Оставаясь сидеть, он жадно шарил по моему платью глазами, останавливаясь на прозрачных местах. А я удивлялась, как оно ещё не задымилось. Он меня ел. Его вторая рука коснулась моего бедра. Скользя по гладкой ткани, она поднималась всё выше, а его горящий взгляд следовал за ней. Я каждой клеточкой, каждой молекулой чувствовала движение его ладони по своему телу. Бедро. Живот. Талия. Грудь. Он обхватил её снизу, и когда мой сосок ощутил давление его большого пальца, у меня подогнулись колени. Я, как подкошенная рухнула обратно на стул. Наши глаза встретились снова и уже не могли расстаться. Всё ещё держа в плену мою грудь одной рукой, он пристально смотрел на меня. Я закрыла глаза, и он тутже, отпустив мою ладонь, притянул меня к себе, обхватив затылок и, простонав мне в губы
« Наконец-то», поцеловал. Его рот обрушился на мой, сминая, растягивая, проникая, поглаживая, посасывая. Когда я впустила его язык, раздался стон. Рука на моей груди пришла в движение, другая ещё глубже зарылась в волосы, приводя в негодность причёску и чуть наклоняя мою голову, подстраивая под себя. Теперь он ел меня буквально. Низ живота свело. Соски закаменели. В трусиках стало влажно. Мои руки взлетели ему на плечи, собирая в кулаки, комкая ткань. Его язык танцевал с моим настолько восхитительный приватный танец, что я задрожала. От дикого желания. Руки, скользя по широким каменным плечам, встретились в его волосах — жёстких и густых. Я перебирала их, слегка царапая ногтями кожу головы. Я лизала его рот и тёрлась об это сильное крепкое тело, как кошка. Как дикая, необузданная кошка. Он рывком посадил меня к себе на колени, и моя грудь расплющилась о его.
- Кх- кх, - раздалось рядом, и я отпрянула. Мои губы, припухшие и влажные от длительного поцелуя слегка покалывало. Я потрясённо глядела, как у тяжело дышащего рядом со мной мужчины глаза, затуманенные желанием, вновь становятся прозрачными озёрами. И я отчаянно хотела всё повторить!
- Эй, ребята, вы же скоро приличное место сделаете неприличным – раздалось справа от меня, и я впервые в жизни захотела пристрелить лучшую подругу. Андрей Викторович, достав из кармана рубашки несколько купюр и бросив их на стол, поднялся вместе со мной. Осторожно поставил меня на ноги и взял за руку. Я успела схватить сумочку.
- Мы уходим, - не терпящим возражений тоном сказал он и, глядя на Анатолия, который стоял рядом с Любой, весело поблёскивая глазами и ухмыляясь, добавил, - позаботишься? Анатолий хмыкнул. - Старик, какие проблемы? После этого меня дёрнули за руку, и мы быстро направились в сторону выхода.
- И это вот теперь так называется, - протянул вдогонку издевательский Любин голос – Пришла с одной, а ушла с другим? Пра-а-ти-и-вна-а-я....Ответом ей был мой поднятый средний палец, а мне — смех.
...