К.С. Харрис "Почему исповедуются короли"

У-у-у, как всё выглядит зловеще. Опять Харрис, лихо закручивает сюжет, интрига на интриге. Снова ищем женскую туфельку. Интересно в чём причина столь жестокого убийства, на первый взгляд добродушного доктора (ну по крайней мере об этом говорит его, посмертное выражение лица). Делать предположения пока бесполезно всё равно, что пальцем в небо.
Леся, Таня, спасибо огромное!!!
_________________

Спасибо за перевод! С сердцем уж очень кроваво!!

 » Глава 4

И это правильно! Рады приветствовать в наших дружных сен-сирозависимых рядах!


Мы не авторы, но всё равно чертовски приятно.



А вот и первые версии:






Кто окажется прав? Но делать ставки еще действительно рановато

Глава  4

В возрасте двенадцати лет Геро пришла к трем судьбоносным умозаключениям: во-первых, глупых мужчин на свете столько же, как и глупых женщин, если не больше; во-вторых, она ни в коем случае не станет скрывать собственный интеллект или познания в трусливой попытке соответствовать ожиданиям и предрассудкам общества; и в-третьих, поскольку законы Англии наделяют мужа той же властью в отношении жены, что и рабовладельца в отношении рабов, она никогда не выйдет замуж.
 
Однажды за ужином бунтарка высказала свое кредо вслух. Ее отец, лорд Чарльз Джарвис, продолжил жевать, словно ничего и не слышал, бабушка насмешливо фыркнула. Но ее мать, кроткая и немного полоумная леди Аннабель, горестно охнула: «Геро…».
 
За последующие годы критичное отношение баронской дочери к английскому обществу не ослабло. Несмотря на отвращение к кровавым крайностям Французской революции, она не переставала восхищаться ее основными принципами, читала труды Мэри Уолстонкрафт и маркиза де Кондорсе  и сама занялась публицистикой, направив свои исследовательские умения и мыслительные способности на борьбу с многочисленными несправедливостями, которые ежедневно наблюдала вокруг себя.
 
Радикальные взгляды Геро и теперь, по достижении двадцатишестилетнего возраста, оставались неизменными. Но ее решимость не выходить замуж пала жертвой некоего темноволосого, золотоглазого виконта, с тайнами в прошлом и опасным увлечением в настоящем. 
 
Ребенок снова толкнулся, на этот раз так сильно, что у Геро перехватило дыхание. Отложив в сторону недописанную статью о рабочей бедноте Лондона, она подошла к окну гостиной, смотревшему на улицу. Меж высоких домов плыла туманная дымка, скрадывая ярко-красный шар восходящего солнца и приглушая звуки просыпающегося города. Отличное утро для хорошего галопа. К сожалению, в Гайд-парке не поскачешь галопом – тем более на девятом месяце беременности.
 
Геро подавила нехарактерный для себя всплеск нетерпения и досады. Она легко перенесла большую часть беременности, ведя обычный образ жизни как в Лондоне, так и в поместье, и часто предпринимая вылазки на опрашивания для своего цикла статей. Но за последние несколько дней ребенок, похоже, опустился. Даже сидеть стало трудно, а спать – почти невозможно, и ее переполняло беспокойное возбуждение, которое становилось все труднее сдерживать.
 
Она уже собиралась вернуться к своей статье, когда услышала хлопок входной двери и быстрые шаги мужа на лестнице. Остановившись на пороге гостиной, он сбросил пальто и отложил в сторону принесенную деревянную планку.
 
– А я надеялся, ты сегодня утром подольше полежишь, – заметил  Себастьян, привлекая жену к себе и одаривая долгим, медленным поцелуем, от которого у нее учащалось дыхание – даже сейчас, с этим огромным  животом. – У тебя в последнее время неважный сон.
 
От мужа тянуло дымком, морозным воздухом и бодрящим запахом раннего утра, и, прежде чем Геро смогла остановить себя, у нее вырвалось:
–  Чего мне действительно хочется, так это на прогулку – на настоящую прогулку, в парк.
 
Он засмеялся, крепче стискивая ее руки:
– Ну, так пойдем.
 
Геро покачала головой.
–  Доктор Крофт предупредил, что мне можно пройти кружок по саду утром, а потом вечером, но не больше.
 
Ричард Крофт, самый авторитетный из столичных акушеров, был преисполненным важности и самомнения коротышкой, абсолютно убежденным в действенности своей системы под названием «Разгрузочный режим для дам перед разрешением от бремени». Он зацокал языком от ужаса, когда супруги Девлин вернулись в Лондон после трех пасторальных месяцев в гэмпширском поместье, где они наслаждались длительными прогулками по живительному сельскому воздуху и обильной, свежей деревенской едой. Согласно профессиональному мнению Крофта, любые излишества, выходившие за рамки строго ограниченного питания и сведенного к минимуму моциона, приличествующего леди, могли катастрофическим образом повлиять на исход родов.
 
– А кружок по саду разрешен до или после порции позволенной тебе жидкой кашицы? – осведомился муж.
 
– О, разумеется, до. Видишь ли, любые физические усилия после принятия пищи могут оказаться фатальными – если называть хождение усилиями, а постное варево пищей.
 
Себастьян снова засмеялся, но улыбка медленно угасла, когда он всмотрелся в лицо жены. 
– Как ты себя чувствуешь? Только честно.
 
– Честно? Голодна, никак не найду себе удобного места и ужасно не в духе. Но это все неважно. Я хочу послушать про Гибсона.
 
Другой, возможно, постарался бы избавить беременную супругу от наиболее жутких подробностей убийства Дамиона Пельтана. Девлин был не настолько глуп. Выслушав его рассказ об осмотре Кошачьего Лаза и прохода, где обнаружили тело, Геро взяла в руки сломанную дощечку.
 
– Женщина? Ты уверен?
 
– Ты видела когда-нибудь мужскую обувь с таким каблуком?
 
Геро присмотрелась к четкому кроваво-грязному отпечатку.
– Нет, ты прав. След определенно оставлен женской обувью. Кстати, – подняла она глаза на мужа, – а насколько сложно вырезать у человека сердце?
 
– Серьезно, не знаю. Надо будет спросить у Пола.

Позвякивание на улице ведер молочницы снова привлекло взгляд виконтессы за окно. Мгла начинала рассеиваться, в белесом небе над крышами парили чайки, и их назойливые крики манили Геро, словно пение сирен. В ней вновь поднялось непреодолимое желание ощутить на лице холодный туман, распустить по ветру волосы и прекратить это бесконечное ожидание.
 
Будто угадав ход ее мыслей, Себастьян предложил:
– А как тебе, если я велю заложить карету и отвезу свою супругу на преступную утреннюю прогулку в парк? Доктору Крофту мы не признаемся, а за туманом и плотной накидкой на меху даже самые пронырливые лондонские сплетницы не смогут разглядеть, что леди Девлин, вступившая в брак полгода назад, всего через пару недель должна подарить мне дочь. 
 
– Сына, – улыбнулась Геро. – Сколько тебе повторять, это мальчик. – А затем покачала головой: – Нет. Тебе нужно съездить в гостиницу «Герб Гиффорда» и послушать, что там расскажут об убитом французе. 
 
Себастьян обхватил ладонями ее лицо и прильнул к губам долгим, неторопливым поцелуем, напомнившим Геро, что они не занимались любовью с октября прошлого года, когда достопочтенный доктор Ричард Крофт грозно предупредил: беременной следует строго умерять любые «животные аппетиты». 
– Гостиница часок подождет.
 

 

 
 «Герб Гиффорда», небольшое, но чрезвычайно респектабельного вида заведение, выстроенное из аккуратно обтесанного песчаника, располагалось на южной стороне Сент-Джеймсского парка, неподалеку от пересечения Джеймс-стрит и Йорк-стрит. 
 
Опрятные ряды подъемных окон с двух сторон примыкали к парадной двери, ведшей на вымощенную плитами лестничную клетку. По обычаю гостиниц конца прошлого века направо от небольшого вестибюля при входе располагалась кофейная комната, налево – столовая. Притворив дверь от сырого холода, Себастьян вдохнул теплые, уютные запахи жареной баранины, пчелиного воска и крепкого эля. Но ни в вестибюле, ни в открывающихся из него помещениях не наблюдалось ни души. 
 
– Есть кто? – окликнул виконт.
 
Тишина.
 
Ступив в отделанную дубовыми панелями кофейную, он неторопливо обернулся вокруг своей оси, рассматривая пустые столы и стулья.
– Есть кто?
 
Послышались быстрые шаги, и в дверях появился долговязый мужчина в кожаном фартуке.  
– Чем могу служить, сэр? – У коридорного были свисающие щеки, начавшие седеть прямые светлые волосы и широко расставленные, выпученные глаза, которые придавали ему сходство с испуганной макрелью.
 
– Я здесь насчет доктора Дамиона Пельтана, – ответил Себастьян, осмотрительно подбирая слова.
 
– Батюшки, –  собралось складками лицо служащего. – Вы его друг, сэр?
 
– Не совсем.
 
– А-а. Видите ли, у нас уже побывали констебли. Говорят,  доктор Пельтан мертв. – Коридорный подошел поближе и понизил голос до доверительного шепота. – Убит. Этой ночью, в округе Святой Екатерины. Грабители его убили.
 
– Долго доктор Пельтан жил здесь?
 
– Примерно три недели. Столько же, сколько и остальные.
 
– Остальные? – переспросил виконт.
 
– Ну да. Понимаете, гостиница арендована вся целиком. Сейчас они тут единственные постояльцы.
 
– Я не знал.
 
– Угу. Французы… – слово прозвучало так, будто одного его было достаточно для объяснения любых чудачеств. – Притащили даже собственных горничных и повара, так-то вот. Только я из постоянных работников и остался. 
 
– И прислуга у них тоже из французов?
 
– А то как же. Все до единого.
 
– Эмигранты, должно быть?
 
Дернув себя за ухо, коридорный скривился:
– Ну-у, это они так говорят. 
 
– А вы сомневаетесь?
 
Стрельнув глазами по сторонам, коридорный придвинулся ближе и, еще больше понизив голос, спросил:
– Чудной поступок, разве нет – взять и занять целую гостиницу? В смысле, почему просто не снять дом, как делают добрые англичане?
 
– Возможно, эти люди не намерены задерживаться в Лондоне. Или подыскивают особняк  для приобретения.
 
– Я никаких таких поисков не примечал. Если хотите знать, это куда как странно. В смысле, зачем столько хлопот, чтобы жить всем в одном месте? Они ведь не шибко-то по душе друг дружке, тут и к гадалке не ходи.     
 
– Ваши постояльцы что, ссорятся?
 
– То и дело! Во всяком случае, и на вид, и на слух это похоже на ссоры – понимать-то их трескотню я, кстати сказать, не могу, поскольку по-французски не кумекаю.
 
– В семьях часто случаются разлады, – заметил Себастьян.
 
– Да уж. Только эта компания вовсе не одна семья – по крайней мере, большинство из них.
 
– Вот как? А кто же здесь обитает, помимо доктора Пельтана?
 
– Ну-с, давайте поглядим… Армон Вондрей, он у них за главного – хотя мне кажется, что полковнику это не по нраву.
 
– Полковнику?
 
– Угу. Полковнику Фуше, так он себя величает. Как там его дальше, не знаю. Еще есть секретарь Вондрея, Бондюраном кличут. Слабак и доходяга, все время торчит носом в своих книжках.
 
– Значит, всего четверо, включая Пельтана?
 
– Пятеро, если считать девочку.
 
– Девочку?
 
– Дочь Вондрея.
 
– А. И что, эти люди арендовали всю гостиницу?
 
– Я ж и толкую, чудная компания. – Коридорный отвесил губу, отчего его брылы опустились еще ниже. – Тут, скажу вам, дело нечисто – или я не Митт Пиблз.
 
Наверху что-то громыхнуло.

– А когда вы в последний раз видели доктора Пельтана? – поинтересовался Себастьян. 
 
– Хм… – задумался Митт. – Должно быть, вчера вечером, когда к нему пришли те двое.
 
– Те двое?
 
– Мужчина и женщина. Имен они не называли.
 
– В котором часу это было?
 
– Пожалуй, около девяти.
 
– А как выглядела женщина?
 
– Точно не скажу. Понимаете, на ней была вуаль.
 
– А мужчина?
 
– Боюсь, я не особо к нему приглядывался. Он держался сзади, точно. Не помню, чтобы хоть слово от него услышал.
 
– Пельтан встречался с ними в гостиной?
 
– О нет, сэр, доктор вышел поговорить на улицу – словно не хотел, чтобы его посетителей увидели остальные жильцы. 
 
– И как скоро после их визита Пельтан ушел?
 
– Да почти тут же. Поднялся в номер, захватил пальто и был таков.
 
– Пешком?
 
– Не знаю, не заметил. А с какой стати вы меня расспрашиваете, а? – нахмурился Митт.
 
–  Мне интересно. Скажите, та женщина была англичанка или француженка?
 
– Да француженка, хотя, надо признать, по-нашенски говорила не в пример лучше, чем большинство ихних. 

– Как она была одета?

Коридорный пожал плечами.
– Пожалуй, прилично, но не по последней моде, если понимаете, о чем я.
 
– А сколько бы вы ей дали лет?
 
Митт снова дернул плечом.
– Не старая, но и не так, чтоб шибко молоденькая. Под вуалью-то разве ж много разглядишь?
 
Описание подходило неизвестной пациентке Гибсона. Однако оно подошло бы тысяче, если не больше, француженок в Лондоне.
 
– Скажите мне вот что, – продолжил Себастьян. – А каким человеком был доктор Пельтан? Вы бы назвали его приятным? Или вспыльчивым?
 
– Пельтан? – Митт помолчал, почесывая щеку. – Как для лягушатника, очень даже неплохой был человек. Уж всяко лучше остальных из ихней шатии – он да еще мисс Мадлен.
 
– Мисс Мадлен?
 
– Дочка Вондрея.
 
– Сколько ей лет?
 
– Я бы дал двадцать пять. Может, чуть поменьше.
 
Себастьяну, уже представлявшему себе девчушку с косичками, пришлось пересмотреть созданный в мыслях  образ.
 
– Вы видели мисс Мадлен сегодня утром?
 
– А то как же. – Глаза коридорного прищурились от нового всплеска прежних подозрений. – Так зачем, говорите, вы все это выспрашиваете?
 
– Просто любопытно.
 
Митт Пебблз вперил в виконта пристальный, тяжелый взгляд:
– Не чересчур ли вы любопытны, а, приятель? 
 
– Есть такое. А вы не знаете…
 
Себастьян умолк при звуке тяжелых шагов на лестнице. Низкий мужской голос спросил:
– A quelle heure? (1)
 
Девлин теперь видел спускавшихся: двое мужчин, один дородный, средних лет, второй повыше, помоложе и значительно худощавее, со свисающими песочными усами и безошибочно узнаваемой осанкой военного. Мужчины пересекли вестибюль и покинули гостиницу, не глянув в сторону кофейной комнаты.
 
– Я так понимаю, это месье Вондрей и полковник Фуше? – кивнул вслед ушедшим Себастьян.
 
– Да, они.
 
Сквозь старинное волнистое стекло выходившего на улицу окна Девлин наблюдал, как французы останавливают извозчика. Высокий, худощавый усач с армейской выправкой был виконту незнаком.
 
А вот Армона Вондрея он узнал сразу. Поскольку мельком видел этого человека всего неделю назад, на Пэлл-Мэлл, в карете могущественного кузена короля, лорда Чарльза Джарвиса.
 
Безжалостный, коварный и беззаветно преданный как своему монарху, так и своей стране, лорд Джарвис владел личной сетью шпионов и информаторов и слыл буквально всемогущим. А еще он приходился Себастьяну тестем.
 
И смертельно опасным врагом.

Примечание: 
(1) A quelle heure?(фр.) – В котором часу?

Как я рада , как я рада
Леся, с возвращением
Буду читать с огромным удовольствием , тем более сейчас вроде чуть полегче стало на работе и времени на форум больше. А то ж чуть не пропустила перевод о любимом Сен-Сире.
___________________________________

Леся, Таня, спасибо за главу!
И опять Джарвис здесь каким-то боком замешан, куда ж без него?
А какую чудесную картинку беременной Геро вы нашли, просто прелесть!
_________________

Леся, Таня, СПАСИБО за перевод новой главы и прекрасное оформление Да уж, без тестя никуда, он везде и всюду, а Геро жаль - гулять не разрешают..javascript:emoticon('').

Спасибо, вы спасительницы

Мне все больше и больше нравиться как Девлин относиться к Геро, душевно как-то...

Вот так-то! Старый знакомый . Лорд Чарльз Джарвис. Куда уж без него? Где неприятности и трупы, там лорд Джарвис. Скоро, наверное, и Кэт нарисуется.

А Себастьян такой заботливый по отношению к жене! Мне понравилось. Скорее бы у них малыш родился. Всё время переживаю, как бы чего не случилось...

Леся, Таня, спасибо! Невозможно оторваться.

Большое спасибо за новую главу.Ну и режимчик у Геро-какая современная женщина такое выдержит.И уши Джарвиса,как всегда,торчат-никак без него нельзя.

Спасибо!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

lesya-lin, codeburger, большое спасибо за еще одну интересную главу.
Пока ничего не ясно. Девлин понемногу собирает информацию об убитом.
Единственное, что прояснилось, так это то, что при раскрытии этого преступления интересны Девлина и лорда Джарвиса опять столкнутся.
Очень приятно было читать о том, как Девлин с Геро препираются по поводу пола будущего ребенка. Думаю, что Геро окажется права и у них родится мальчик.
_________________

Леся, Таня, спасибо огромное за перевод
Автор закрутила интригу да ещё как , буквально с первых предложений .
Обожаю доктора Гибсона , а он в этой книге будет явно часто присутствовать.
Убийство конечно страшное , кому ж этот бедный парень так насолил.
Я прямо не ожидала , что сразу так время пройдет , и Геро уже вот вот родит
___________________________________

Леся, Таня, спасибо за главу
Семейная идиллия. Почти. Себастьян хочет дочку , Геро уверена, что будет сын Определённо должен быть сын
Естественно должна, она же пока ещё жива и даже не покинула Лондон. И очень интересно преступник уже появился в повествовании?
Леся, Таня, спасибо
_________________

Успех книги в очень большой степени зависит от правильного перевода, когда глаз легко скользит по тексту и все органично ( как в переводах данной серии!).
Спасибо за продолжение и удивительное оформление! Этого доктора самого на такую диету и прочими ограничениями! По детективной лини пока все туманно, будем ждать развития событий!
___________________________________