Окна

Голова никак не хотела проходить, Толя потер лоб свободной рукой, образец с оранжевым уродством кольнул в бок, почти выпав из внутреннего кармана.

- Работа, - пожал плечами, будничные разговоры не всегда удавались, он был привычен к другому порядку вещей. Жена говорит, что надо, а он дает деньги. Лена не говорила, что ей надо, но деньги Толя тоже иногда оставлял, без слов, будто случайно. Ну не может он купить ей что-то сам. Он отмахнулся от слов о позном возвращении. Всё-таки не понедельник, когда она выходная. Вечер пятницы и выходные - законное время Лиды.

Толя улыбнулся такому довольству от своей ласки, Лена радовалась каждому её проявлению, заставляя мужчину чувствовать себя, если и не Казановой, то где-то рядом.
- Ну уж не на кофе заходят, - ответил Матвеев с улыбкой. Коробка коньяка под мышкой и букет в руках. Как-то неправильно это всё, она большего заслуживает, да и Лида тоже. Уже не в первый раз Толе стало противно от самого себя, нет, он не считал, что прекрасно устроился и совесть грызть его начинала не так уж и часто. Но вот сегодня, благодаря головной боли, выпитому коньяку и старому фото жены проснулась, паскуда. - Лен, я домой, Лида звонила уже. Я напишу тебе, как смогу.
Чёрт, и слова какие-то неправильные, словно Матвеев оправдывается. Хотя, может, так оно и было. Он прижал коньяк рукой плотнее, достал из кармана пару тысяч, сунул их в карман Лене:
- Слушай, купи себе цветов, а? - Поморщился от того, как прозвучало. Да, всё так и есть, он скотина. - Ты же понимаешь...
Прозвучало ещё хуже, чем в голове. Анатолий свободной рукой приобнял молодую женщину, слегка прижав к себе и легко поцеловал в висок. Затем быстро отступил, за минуту до того, как дверцы лифта раскрылись. Не хватало им ещё сплетен. Лена вышла на восьмом, он пошел вверх по лестнице, морщась от собственной дурости и головной боли.

Взамок ключом Толя попал не с первого раза, при этом чуть не уронив коньяк и цветы. В квартире пахло чем-то вкусным и домашним. Мужчина быстро переобул тапочки, кинул куртку на комод и зашел на кухню. Лида что-то помешивала, Толя поставил на стол коньяк и обнял жену по спины, вдыхая родной запах. Затем сунул в руку букет. странно, но даже сейчас, когда виноват он ни в чем не был, но совесть не сдавалась и заставляла покаяться.

До появления молодёжи

Николай аж вскинулся. Какого это она о них мнения?!

- Что бы там ни было, - подхватив манеру Саши, заявил оскорблённый инсинуацией отец, - Миша справится.

Он посмотрел прямо на Сашу, всем своим видом призывая возразить или принять как истину и никогда впредь не повторять ошибки.


После

Саша разумно промолчала и Николай принял это за хороший знак. Да и дальнейшие действия домработницы подтверждали, что она на его стороне. Он мысленно похвалил её за стратегически верную расстановку на столе и улыбнулся, заметив, что и Саша наблюдает за молодыми людьми с итересом.


- Значит, всё-таки над нами, - удивился Николай, - А кем вам тогда приходятся эти сорванцы? Братишки?

- Нет, - качнул головой, - но я по фамилиям мало кого знаю. Некоторых в лицо, соседку Лену и дядь Васю, что живёт на против, по имени, и на этом, пожалуй, всё.

- Миша тоже хорошо учился, - с гордостью сообщил Николай, отметив про себя что врача с девятого этажа он точно не знает. - Он и сейчас лучший в своём деле. Если бы вы знали сколько заказов он получает!

Николай отправил очередную ложку с супом в рот, чуть не лопаясь от гордости за сына и радуясь прекрасной возможности поделиться этим с другими. Но наверное, пора было уже помолчать, чтобы Мишка мог завладеть вниманием девушки. Николай так и сделал, сосредоточившись на супе.

Ложка трагично брякнула о край тарелки и воцарилась тишина. Николай оставил суп и посмотрел на переменившегося в лице Мишку.

- Думаешь, что уже время рассказать Алисе об этом? - Спокойно обратился к сыну, ловя его взгляд. - Наверное, ты прав. Лучше раньше, чем позже.
Николай перевёл взгляд на девушку и дополнил рассказ сына:
-К счастью, Миши тогда не было с нами в машине. - Он взял кусок хлеба и положил на него кусок колбасы, в первую очередь для того, чтобы занять руки. - Знаете, то, что он жив, единственное, что удерживает в этой жизни меня. Миша прекрасный сын. Добрый, ответственный, самоотверженный. И за всем этим он часто забывает, что ему только двадцать три, а я не при смерти. Алиса, если мы ещё не напугали вас до полусмерти, попробуйте объяснить моему сыну, что в вашем возрасте существуют занятия поинтереснее, чем присмотр за отцом-инвалидом. - Николай рассмеялся. Единственный из четырёх. Но его это не смутило. Он наклонился чуть ближе к Алисе и поведал доверительным шёпотом, - Представьте, Саша, - он показал глазами в сторону домработницы, - работает у нас уже год, а сын не оставляет мне ни одного шанса соблазнить её.

Он надеялся, что Алиса правильно поймёт, что из сказанного шутка, а что всеръёз. А перед Александрой он извинится позже. Если, конечно, не будет поздно.

В желании закрыть тему Николай был солидарен с сыном, но не хотел, чтобы тот думал, что что-то не так, и, прикрыв глаза, ободряюще кивнул Мишке.

Сергей вышел из лифта и прошел в квартиру. Не стал звать Алису, просто глянул на вешалку. Её куртка одиноко висела на ней. Разделся и прошел на кухню, ставя пакеты на стол. Подошел к окну и уставился в него. Он прокручивал в голове встречу с Лидой. Что с ними произошло? Почему он не чувствовал никакой радости? Ведь это же Лида. Женщина, о которой он думал все эти последние полгода. Женщина, которую, как он думал, любит. Неужели ничего не осталось между ними? И все эти мысли и думы были напрасны. А может к лучшему всё? Морозов, ты ведь знал. Ты всё знал. Женщина, которая любит - бросит всё и пойдет в чем была за любимым. Лида не любила. Прислушался к себе, проговаривая это вслух. Что ты чувствуешь, Морозов, когда правда стала очевидна? Боль? Нет. Отчуждение и неприятие. Да. Растерянность? Может быть. Он ехал в этот город с надеждой. Надеждой, которой сейчас не стало. Умерла. Испарилась. Исчезла. И с чем ты остался? Алиса, ты мне нужна.
Он хватался за то, что любил больше всего. Ему жизненно необходимо было посмотреть в Алисины глаза и увидеть в них свое отражение.
- Алиса! - громко крикнул и на мгновение замер, в ожидании ее голоса, но его не последовало. Он нахмурился и прошел в ее комнату.
Комната была пуста. На столе валялись провода, вместо ноутбука. Где она может быть?
- Алиса, ты где?
Вышел на лестничную площадку. Набрал ее номер на мобильном и стал ждать.

Что и требовалось доказать. Нет больше единства между соседями. Раньше были общие субботники и праздники, на которые ходили толпой. Вспомнилась песня Варум про "городок". Грустно.

Мишка почувствовал себя объектом рекламной акции. Покраснел. Разозлился. Хотел одернуть отца, но при девушках не стал.

Миша уже и не знал, как лучше. Слов не вернуть.

О чем это он? Папа хочет соблазнить Александру?
Миша вспоминает то, как они жили прошедший год и понимает, каким слепцом он был...

Папа... Что ты творишь? Я ведь уже взрослый мальчик. Я ценю твою поддержку, но какие-то дела хочу решать самостоятельно. Папа... Как сказать ему это и не обидеть. Как не оттолкнуть от себя единственного родного человека?
От размышлений Мишу оторвала заигравшая мелодия.

У Алисы заиграл мобильный телефон, не давая продолжать разговор и обед.

Герман, проводил соседку взглядом, не стараясь остановить. Пусть бежит. Пока. Дождавшись, когда дверь за Таей закроется, парень крикнул:
- Ты обещала!
Он вошел в ванную комнату, скинул с себя оставшуюся одежду и залез под душ. Герман, стоял под горячей водой дольше, чем необходимо, позволяя горячим струям согреть его. Наконец, довольный он закрутил кран и вылез. Протерев запотевшее зеркало, Герман встретился с собой взглядом. Ну и какого хрена я творю? Сегодня он сделал это в последний раз. Гера, понял, что хватит с него и, позже, он так и скажет Лёше. Герман провел ладонью по подбородку и решил, что бриться не надо. Он покопался и достал из шкафчика лечебную мазь от синяков, которую держал тут, и замазал изгиб локтя. Гера, потянулся за полотенцем, но только сейчас до него дошло, что не взял ничего. Вот бл@!
- Дед? Дедушка!, - Герман кричал, пытаясь узнать, пришел ли дед. Не дождавшись ответ, парень слегла, приоткрыл дверь и снова крикнул: - Дед?! Вот черт! Эй, есть кто? Малая? Ну блин.. Тая!!

- Спасибо, - Алиса поблагодарила женщину, а сама старалась не хлюпать ложкой, в гостях все-таки, надо держать марку, хотя обычно она очень быстро кушает. И подождала пока Миша передаст ей полотенце, ей захотелось соприкоснуться с ним руками.

- Нее, братишки не мои, у родителей никого нет кроме меня, - Алиса похоже перепутала номер квартиры от неожиданности.- Я похоже задумалась и перепутала цифры, мы из 177. А мальчишки они живут напротив.

- Он в молодости жил здесь, а потом переехал в Москву.
- Ну он уже сказал, что работает каждый день, - Алиса посмотрела на Мишу, - я с трудом уговорила его на кино.

Алиса никогда не оказывалась в такой ситуации, она вообще не знала каково это потерять своих родных в аварии и ей казалось, что она сейчас не скажет, все будет лишним, но сказать что-то надо было, чтобы дать понять что она услышала, поняла. Даже насколько бы она не хотела жить под маминым контролем, она не представляла, что вдруг завтра мамы не станет. Что надо сказать? Я сожалею? Я понимаю? Ничего путного в голову не шло.

Блин, Алиса судорожно пыталась найти подходящие слова.

Сам того не осознавая, а может и осознавая, мужчина дал возможность Алисе не говорить о щекотливой теме, по крайней мере сейчас.
- Значит надо срочно исправить ситуацию, -также шепотом произнесла она, и подмигнула Мише, надеясь что он ее поддержит. - Я была бы рада, если бы Миша согласился показать мне город, я еще нигде толком не была кроме студенческого городка и парочки магазинов. А я знаю, что здесь есть очень классный парк аттракционов, парочка музеев, а еще наверное куча мест о которых я не знаю.

В заднем кармане заиграл мобильный и Алиса узнала мелодию отца. Извинившись, она оторвала попу от стула и вышла в коридор, чтобы не мешать людям обедать.
- Привет, пап. Я тут у соседей, у меня с компом проблемы возникли, и Миша мне помогал их решить. Я приду где-то через пол часа, хорошо?
Дождавшись ответа отца, она вернулась в кухню.
- Это папа, Александра все очень вкусно, вы извините за прерванный обед. И серьезно, Миш если ты согласишься показать мне город, я буду очень рада.

Лена понятливо кивнула. Как много у неё было врагов. Жена, работа, выходные, отпуска...

- Кофе - бонус от хозяйки, Лена безмятежно улыбнулась, старательно сохраняя это выражение на лице и когда кивала, выражая понимание тому факту что Анатолию надо домой, к жене. Конечно, надо, и она не собирается его задерживать. И ещё раз кивнула, обещанию написать.

Опять он деньги суёт... Лена досадливо поморщилась, но промолчала, всё равно её возражения ни разу не были удовлетворены. И, хоть ей и было крайне неудобно, перестала пытаться отдавать деньги обратно. И периодически действительно покупала себе то, о чём говорилось. Остальное просто складывала в коробку на кухне. Она понимала, конечно, что это не потому, что Толя не хочет сам лично ей что-то покупать. Ещё с букетами бы он не приходил, да весь дом и соседние бы тогда давно всё знали. Но всё равно было немного обидно.
- Понимаю, - просто сказала она. - Куплю, раз ты хочешь.

Маленькая, украденная ласка и двери раскрылись, разрушая короткое уединение в крошечном мирке лифта. Лена вышла и постояла у своих дверей, прислушиваясь к тяжёлым шагам на лестнице.

Некоторое время Тая простояла, прижавшись спиной к двери, прислушиваясь, не то ли к тишине в квартире, не то ли к стуку своего сердца.
Она часто пыталась разобраться в себе, понять, почему так реагирует на Германа. Ведь она не была трусихой или какой-то забитой девочкой, довольно часто в компании своих друзей она являлась заводилой и из-за нее все часто влипали в различные не всегда приятные ситуации, но при этом она никогда не пряталась за своих друзей. А при первой встречи с Германом ее словно подменили, куда делась та Тая, которую все знали? Откуда взялся этот дрожащий заяц? И ведь Герман никогда ей не угрожал, да и не пугал намерено, но каждый раз, когда парень оказывался на горизонте Таи, она превращалась в трусливое дрожащее желе. Его взгляд морозил и будто выискивал в ее душе что-то грязное, чтобы потом достать это и показать всем на свете, что Тая не такая уж и хорошая, как многие о ней думают. А может не столько сам парень, сколько мысли о том, что он, скорее всего, знает, чем Тая зарабатывает на жизнь, пугали ее.
Не раздеваясь Тая легла на кровать, телефон бросила рядом, музыку она так и не включила, а спустя время, девушка поймала себя на мысли, что тело Германа не такое тощее, как она думала, что, в общем-то, при всей его худобе, мышцы на руках и груди были четко очерчены, а легкая небритость, которая присутствовала на его лице делала его похожим на бандита или пирата.
- Черт! О чем я думаю? Совсем сбрендила уже от недосыпа?
Девушка перевернулась на живот, зарываясь лицом в подушку. Ей нужно было поспать, а сон как назло никак не шел.

Услышав Германа первым порывом было претвориться спящей. Не маленький сам со своими делами справится. Но вспомнив о том, что Василий Сергеевич говорил о болезни Германа, Тая испугалась. Вдруг ему там плохо, а она лежит тут, притворяется.
В коридоре Германа не оказалось, дверь в его комнат была закрыта.
- Герман? - Негромко позвала Тая, - что-то случилось?

Поговорив с мужем по телефону, Лида отложила аппарат на стол и отошла от окна. Не хотела она смотреть, как муж с почтальоншей из машины могут выйти, и торчать в окне как бельмо на глазу, она тоже не желала. Лидия задернула шторы, и вернулась к приготовлению супа.

Наклонившись над кастрюлей, ложечкой набрала немного сваренного супа, чтобы попробовать на соль, как услышала, что ключ в замке повернулся. Лида обернулась в сторону коридора и отложила ложку, на специальную керамическую подставку, чтобы не испачкать столешницу. Она закрывала кастрюлю крышкой, когда почувствовала объятия мужа со спины и напряглась, поворачиваясь к нему лицом.

Лида уже и вспомнить не могла, когда в последний раз муж прижимал ее к себе, и настороженно посмотрела на Толю. Увидела в его руках букет цветов, который он буквально заставил схватить и ее брови удивленно поползли вверх.
- Что-то случилось? – Лида удивленно смотрела на мужа, - ты никогда не дарил мне цветы? И давно уже…..
«не обнимал», - хотела добавить Лида, но сдержалась.

Не сумев скрыть озабоченность, Лидия поднесла цветы к носу, чтобы насладиться их ароматом. Зачем все женщины первым делом подносят цветы к лицу, наверное, чтобы скрыть смущение или неловкость, пряча свое раскрасневшееся лицо в ароматных бутонах. Так и Лида, нахмурившись, не понимая повода, прятала свою взволнованность в ароматных лепестках.
Давно в их доме не было цветов, только если на восьмое марта муж и сослуживцы поздравят и день рождение самой Лиды. Но чтобы просто так, в обычный день муж принес цветы – такого не было.
Куча вопросов и различных версий вихрем пролетели в голову у Лиды. Неужели грехи замаливает? А вдруг прощается он так? Решил уйти? Как она тогда будет без него?
Лида растеряно посмотрела на мужа, на такого до боли родного и, поднявшись на носки, легко и благодарно поцеловала в губы.
- У тебя все в порядке? – она осмотрела Толю с ног до головы и всматривалась в его глаза. Заметила, что лицо мужа немного бледное и уставшее. Заботливо провела кончиками пальцев по его щеке:
- Устал?

Лида снова поднесла цветы к лицу. Она чувствовала себя девчонкой, той какой была раньше, когда они начали встречаться и Толик, так она называла мужа тогда, пока он не стал директором, рвал и дарил ей ромашки. Тогда для нее не было подарка дороже, чем он и ромашки. Сейчас в ее руках были не ромашки, а дорогой букет изысканно оформленный, но важно было не это, а внимание ее мужа. Внимание, которого она давно лишилась, и наверное, сама перестала им его радовать.

- Не знаю, по какому поводу цветы, но спасибо, - а потом, отстранившись от мужа, полезла за вазой, что стояла на шкафчике, на самом верху, - Не поможешь? - и добавила, - Мне приятно.
- Вот и ваза пригодилась, - Лида включила воду в кране и наполнила ею вазу, чтобы поставить цветы. – А то когда мы ее купили, не помнишь? Кажется, когда еще ремонт на кухне делали.
Лида тихо засмеялась - так только она умела - тихо, тепло и от сердца. Она посмотрела на мужа и отвернулась. Расправила веточки цветов, чтобы стояли красиво.
- Иди мой руки, я пока суп налью, только сварила.
Лида стала суетиться на кухне, от волнения у нее упал половник в раковину, создавая грохот. Она не понимала, чем вызван порыв нежности у Толи и продолжала ждать подвоха.

- Как дела на работе?
Спросила Лида, когда они оба сели за накрытый к ужину стол.

Когда-то, обучаясь редакторском делу, Лера все представляла себя во главе не модного журнала, а какой-нибудь хорошей газеты. С отличной командой, добротными новостями и верным соотношением рекламы и текста: так, чтобы оставаться на плаву. Теперь Лера была просто благодарна судьбе. За то, что выбор был именно таким, за то, что нашлась работа на удаленку, за то, что мать помогла, и как-то вытянула она пацанов, выдержала.
Тогда три года назад сказать пришел Дима, сослуживец Сергея, все топтался у порога и мял вязаную шапку в больших обветренных ладонях. А потом сказал, и она не закричала, задохнулась только и внутри оборвалось, упало что-то. Так прошли и семь дней, и девять, и сорок дней, мальчишки все на матери были. Про нее же судачили, кто-то из родни мужа старался особенно "как каменная, неживая". Она дотянула, выдержала. Все сделала, со всем справилась, бумаги подала, приготовила, убрала все тысячу раз. Да и выручили друзья Сергея, сильно тогда ее выручили. Потом только однажды ночью, когда мальчишки уснули, дошла до кухни, свет погасила и сорвалась. Все, что душило, выревела. Выплакала да легче не стало.

Прошло три года. Мальчишки пошли в детский сад, стало легче, ставку повысили, дали Лерке больше полос в газете, все чаще говорят о том, чтобы взять редактором. Она пока не готова, молчит, прикидывает. За квартиру платы хватало, пока хватало, мать так и не решилась оставить мужа или съехаться уговорить.
Время близится к десяти ночи, мальчишки спят уже. Лера хмурится, сосредоточенно выбивая по клавишам ноутбука. По старой привычке держит в зубах карандаш. Мерно гудит стиральная машина на кухне. То и дело Лера прислушивается, не донесется ли шум из спальни мальчишек: неразлучные, привыкли спать вместе, в одной комнате. Даже к ней в кровать не так уж часто лезут.
Две статьи готовы, в третьей последние правки. Сдать бы их до полуночи по дедлайну, оплата будет за то, что взяла дополнительную полосу: все в плюс. Пора уже думать о том, как мальчишек в школу отдавать: двоих одеть, снарядить дело не простое. И все это крутится, вертится, мелется в Леркиных мыслях.
Допечатав, закинула файлы в письмо и кликнула на "отправить".
Нахмурилась, нажала еще раз - никакой реакции. Вздохнув, поняла, в чем дело, обернулась на роутер: желтая лампочка. Точно, замоталась и не заплатила. Пацанов оставлять было боязно, но она же минут на двадцать, только закинуть деньги на интернет в автомате через дорогу. Лера проверяет, крепко ли спят мальчишки, накидывает поверх домашнего платья пальто, быстро натягивает теплые колготки и бросив кошелек в карман, как можно тише, стараясь не шуметь, запирает дверь.
Лифт непозволительно медленно крадется на восьмой этаж.
_________________

- Ах, вот оно что, - кивнул, - Нет, к сожалению, не могу вспомнить ваших родителей.

На лице Николая была всё та же приветливая улыбка, но мысленно он потирал от радости руки. Кино? Она уговорила Мишку пойти в кино?! Браво, девочка!

- Много работает, - подтвердил, не решаясь прокомментировать слова Алисы про кино.
Не дай Бог, Мишка разозлится и откажется. А ему, Николаю, так хочется, чтобы сын стал таким, как раньше. Весёлым, счастливым. Каким он не будет всё время оставаясь рядом с ним.

Николай вздохнул свободно - девочка поняла его правильно и не стала заострять внимание на их семейной трагедии, а подхватила его намёк на то, что Мишке нужно чаще выходить из дома. Умница. Под смущённым взглядом сына, Николай, с чувством исполненного долга, поднёс ко рту бутерброт и с явным удовольствием откусил кусок.

- Мне кажется, это неплохая идея. Миша прожил здесь всю свою жизнь да и машина у него есть.
Николай запретил себе хмуриться и волноваться, заговаривая о машине. Ничто не должно мешать Мише жить нормальной жизнью, а свой страх за сына он сумеет спрятать. Пусть тот лучше жрёт его изнутри, главное, чтоб не разъедал сердце Мишки.

Николай сделал вид, что его не интересует разговор сына с Алисой, и что он не прислушивается к нему. Он демонстративно повернулся к домработнице и сказал:

- Я помогу вам убрать со стола, если вы не против.

Герман, уже решил было надеть на мокрое тело грязные джинсы, когда услышал:



- Эээ…, - необходимость просить о помощи, так претила Герману, что не мог найти нужных слов. Ведь нужно быть вежливым, а он им быть не хотел, по крайней мере, с ней. Эта Тая с первого дня действовала ему на нервы своей праведностью: учится, где-то работает, родителям не обуза, в общем, полнейшая противоположность ему, Герману. – Я в ванной и, нет, не упал. Слушай, мне… полотенце принеси, а?

- Полотенце? - Просьба Германа, если это можно было назвать просьбой, удивила девушку. Она хмыкнула, представив, как он себя сейчас нелепо чувствует и с улыбкой вернулась к себе в комнату. Достала из шкафа свое большое розовое полотенце и вернулась к двери в ванную. Постучала.
- Герман, возьми. - Она с трудом сдерживала смех, предчувствуя реакцию парня на ее полотенце. - Я не стала рыться у тебя в комнате поэтому, принесла тебе свое. - И на всякий случай добавила. - Оно чистое.

Нетерпеливо прохаживаясь по этажу, Сергей ждал ответа дочери. Наконец, услышав ее голос, выдохнул.

И не зачем было так волноваться. С ней все в порядке. Он знал характер дочери - общительная, легко сходилась с людьми. Странно, что она не пошла знакомиться с соседями в тот же день, как приехали. Сергей улыбнулся.
- Хорошо. Жду тебя.
Позади себя он услышал как заскрежетал замок в двери напротив и оглянулся, засовывая мобильник в задний карман джинс.

Он часто сталкивался с этой женщиной в подъезде. Пару раз ездили вместе в лифте. Он знал, что у нее двое пацанов. Одного звали Павел, а другого Алексей. А вот ее имени он не знал. И ни разу не видел мужчину рядом с ней. Может в отъезде. Не стал давить в себе порыв познакомиться. Надо брать пример с дочери. Хватит всех сторониться.
- Добрый день. Меня зовут Сергей. Мы с дочерью живем в квартире напротив. Если что-то надо, обращайтесь.

Разговор за столом сильно напоминал мне сватовство. У вас товар, у нас купец. Пару раз мне хотелось пнуть Николая... Николая Семёновича под столом. Мне казалось, что он несколько перегибал палку, так откровенно расхваливая Михаила перед знакомой. Конечно, это всё чистая правда, Миша в самом деле замечательный сын и специалист, но он же напугает таким напором девочку! Хотя Алиса не выглядит трусихой, но всё же... А сам Миша, ох... Оживлённый разговор за столом сразу угас. Возникшую неловкую тишину прервал Николай. Николай Семёнович. Несколькими фразами он попытался разрядить обстановку, даже рассмеялся. Единственный из всех.
Поднявшись, я стала собирать со стола опустевшие тарелки. Привычная суета отвлекает не меньше.
- Кто-нибудь будет второе?


От ножиданности я уронила ложки, что держала в руках. К счастью, они не бьются. Что? Это он о чём? Или... это что шутка? Я почувствовала, как лицо загорелось огнём. Молодёжь похоже была ошарашена не меньше меня. Собрав рассыпанные ложки, я отвернулась к раковине. Пустила воду, чтобы чем-то занять руки. Что расстроило меня сильнее? Что об этом вообще зашла речь или что зашла в шутку?


Алиса подхватила разговор, окончательно сводя его к шутке. Умная девочка. Телефонный звонок окончательно перевёл разговор в другую тему и общее настроение на кухне вроде снова выровнялось. Если не считать моего.


- Я не против. Спасибо.
Я укладывала в мойку посуду и лихорадочно пыталась сообразить, что мне теперь делать? Увольняться? Глупо. Посмеяться? Не хочется. Обидеться? А за что? За намерение или его отсутствие?
Дождавшись, когда Миша вышел проводить Алису до выхода, я отвернулась от раковины и прикрыла дверь на кухню.
- Если Алисе в самом деле удастся вытащить Мишу из дома, будет хорошо... - снова повисла неловкая пауза. - Вы недальновидны, Николай Семёнович, - выпалила я неожиданно для себя самой, - Зачем обещать то, чего вы не собираетесь делать? Я ведь могу поймать вас на слове.