Hide Park

Облитый кофе мужчина не ругался, не звал полисмена и вообще повел себя достаточно адекватно, хотя по виду он был скорее похож на марокканца или алжирца, а я прекрасно знала этот народец и все, что от них можно ожидать, но – внешность обманчива – он был явно джентльмен. Это радовало, хоть незнакомец и не говорил по-французски. Впрочем, это меня волновало всего менее. Достав салфетку, попыталась как-то исправить последствия соприкосновения его одежды с моим кофе. Получилось не очень.
И, тем не менее, мне улыбнулись и предложили кофе. Мне бы, скорее, хотелось испариться, потому что как-то неловко пить кофе в компании мужчины, которого ты только что этим кофе и облила, но я все-таки согласилась. Нэнси, где твои манеры, извинись еще раз и иди своей дорогой, уверяю тебя, он предложил из вежливости, не думая, что ты согласишься, – тонко намекнул внутренний голос, но я его не послушалась и хотела уже идти туда, где недавно покупала кофе, когда мужчина меня остановил, предложив пойти в какой-то бар. Возможно, именно туда он направлялся, когда встретился с моим кофе.
Оставалось только соглашаться, тем более что я поняла, что на самом деле очень хочу кофе, а лучше чего-то погорячее, потому что пока мы стояли, прилично замерзла.
– Дэн. – его имя прозвучало очень французским, впрочем, этот мог быть уменьшительный вариант от чего угодно, а поскольку фамилии он не назвал, то я тоже ограничилась именем, отрекомендовавшись просто Нэнси.
– Француженка, туристка? – не знаю, почем он решил, что я туристка, впрочем, какая разница. Один стакан кофе – и мы разбежимся в разные стороны.
– Почти, – улыбнулась я, – но английским владею намного лучше, чем вы французским.
До бара оказалось недалеко, но сам он меня поразил – он был ледяным.
Сначала я несколько затормозила и поежилась – надпись на входе гласила, что внутри – минусовая температура, но нам тут же предложили теплые куртки и пледы, ну и я понадеялась на то, что кофе согреет, а пить его долго я не буду. Замерзну – извинюсь и уйду.
– Пледом лучше не просто укрыть ноги, а прямо сесть на него и завернуться полностью, – посоветовал Дэн, с чем нельзя было не согласиться. И я так и сделала – подложила плед под себя, укутала в него ноги, поплотнее запахнула куртку, не забыв поправить шарф и свое пальто, и натянула шапку на лицо по самые глаза. Собственно, только они и остались на моем лице – сверху шапка, на подбородке шарф. Выглядело это, вероятно, довольно забавно, но зато тепло.
Дэн отошел к барной стойке заказать нам кофе, а я стала оглядываться по сторонам – все-таки место было очень необычным – ледяные столы и скамьи были подсвечены. Все остальное было тоже из льда, даже посуда. Интересно, а язык к стакану не прилипнет, – вдруг подумала я, но понадеялась, что тут все продумано – посетителей много, и вроде все они довольны.
Я продолжала осматриваться – ощущение сказки не проходило – только она начала уже быть похожа на русскую сказку про Мороза, который в лесу заморозил девушку и спрашивал – тепло ли ей. Мне казалось, что сейчас и меня об этом спросят, потому что становилось холодно.
– Представляешь, встретил друга детства. Разрешишь тебя представить? – голос Дэна прозвучал неожиданно, и я не сразу поняла, что он говорит и о чем спрашивает, настолько ушла в сказку, поэтому пару секунд просто смотрела на него, потом перевела взгляд в сторону, откуда он подошел, и увидела там компанию. Видимо, там и был его друг детства.
– Да, конечно, – кивнула я, вставая, – только можно кофе или лучше что-то покрепче? Я все-таки немного замерзла, пока сидела.
Дэн подвел меня к своим друзьям и представил их. Имя известного художника Линд-Уайатта было мне знакомо, хоть я никогда и не писала о его выставке, но посетить ее мне довелось. Знала я и Брайана Бенкрофта – фотографа, который тоже работал у Уитероу. То есть, мы не были представлены, и мои материалы он, кажется, не иллюстрировал, но имя было мне знакомо – я слышала о нем от издателя и от Анри. Девушку не знала вовсе, но, судя по фамилии, она была сестрой или супругой фотографа. Эти мысли промелькнули в моей голове, пока звучали имена.
– А это Нэнси, – назвал меня Дэн.
– Нэнси Ратерфорд, – представилась я, улыбнувшись всем сразу. – Приятно познакомиться, Мэри Энн, – обратилась я к девушке. – Ваши картины я видела, мне понравилось, – кивнула художнику. – И ваши фотографии, – это Бенкрофту. – Я иногда пишу заметки про кино и прочую культурную жизнь у Руперта Уитероу, да и здесь я оказалась по его просьбе. Меня попросили написать статью про Рождественскую ярмарку.
_________________

Так не хочется быть банальной, но последние четверть часа у меня в голове крутилось только одно — Лондон очень, ну просто очень маленький город. Ну, в самом деле — а как же иначе? Вот так вдруг сразу стоило только остаться без машины и столько встреч. Может быть, мы просто слишком много времени проводим на колёсах и не замечаем людей вокруг нас? Или же это магия Рождества сталкивает людей?

–Конечно.
Мужчина, к которому я обратилась за помощью, повернулся и я не смогла удержаться от улыбки. Джеймс! Надо же было так попасть! И, одновременно с радостью от встречи, накатила неловкость, меньше всего мне бы хотелось предстать перед ним неуклюжей курицей, ковыляющей в одном сапоге. Теперь-то уже делать нечего. Но наклонившись, я убедилась, что всё не так страшно, как я уже успела себе представить. Молния в самом деле только расстегнулась, а не разошлась. Так что секунда-две, и я в полном порядке, а маленькие аварии случаются же со всеми.

–Гуляешь в одиночестве?
Шутливый разговор ни о чём. И невозможно не улыбаться ему в ответ. И моё настроение стремительно повышается, и я уже не думаю о неприятностях дня. Наоборот. Вот только куча пакетов в руках сейчас казалась мне до ужаса неуместной. И зачем я столько всего накупила? Куда теперь это всё девать?

Появление маркиза Уэйкфилда оказалось столь же неожиданным. Вот тогда-то у меня и мелькнула первый раз мысль, что Лондон стал тесен. Ну или хотя бы Гайд-парк слишком мал. Чтобы вот так просто столкнуться на улице с голливудской звездой и по совместительству пэром Англии. Сначала я подумала, что он подошёл ко мне, но тут же выяснилось, что они с Джеймсом знакомы. Пока мужчины обменивались приветствиями и жали друг другу руки, я молниеносно свернула свои покупки, возблагодарив опыт работы в магазине, по возможности сложив их один в один, и таким образом почти освободив руки.
–Вы не знакомы?
Я не успела покачать головой на вопрос Джеймса, когда маркиз ответил утвердительно, отметив, что созданный для него парфюм ему пришёлся по вкусу. Я польщённо улыбнулась, особенно, когда Джеймс сказал то же самое, и протянула руку маркизу для приветствия.

Мама была бы в шоке, услышав это. Вместо того, чтобы отметить мою неземную красоту, уже немного подмёрзшую, или грацию, хм... обойдём для ясности... два потрясающих холостяка с которыми её непутёвая дочь познакомилась, страшно сказать, работая в магазине, отдают должное её профессиональным талантам. Куда катится мир и старая аристократия?

Пока я вела с собой этот мысленный монолог, Джеймс куда-то отошёл и через пару минут вернулся, ведя к нам... Эстель? Вот тут-то я окончательно уверилась в том, что для Рождественской ярмарки выбранное место оказалось явно маловато. Я улыбнулась, Эстель мне нравилась. Пусть наше знакомство и нельзя было назвать слишком близким. Хотя учитывая, что нам довелось вместе пережить этим летом... А последний раз мы виделись... ммм... на свадьбе у Лоры. Предложение поискать развлечений на четверых — пришлось по душе, кажется, всем. Мужчины одновременно предложили нам руки, и я не удержалась от смеха. Приняв руку маркиза я вопросительно посмотрела на остальных.
–Куда пойдём?

Выбор тут был богат. Танцы на льду или Magical Ice Kingdom? Я посмотрела на свои сапожки. Кататься на коньках я, вообще-то умела, когда-то. Но что-то не хотелось возобновлять навыки именно сейчас. Скосив глаза я заметила, что у Эстель схожее выражение лица и мысли, у нее скорее всего, не намного отличаются от моих. Понимающе переглянувшись, мы одновременно покачали головой. Нет, лёд отпадает.

–Бен, нам придётся сразить парочку драконов, чтобы их развлечь или выиграть суперприз в каком-нибудь состязании.
–Я видела одно забавное, когда шла сюда, на скорость там едят сосиски.

Я прыснула со смеху. Представить наших кавалеров, давящихся сосисками, было невозможно. И их растерянные лица тому явное подтверждение. Понимая, что если мы не определимся, нас вполне могут всё же вытащить на лёд, и увидев впереди что-то яркое, с флажками, я махнула рукой, привлекая внимание.
–Смотрите, силомер!

Кажется, это пришлось мужчинам по душе гораздо больше. Во всяком случае рассматривали они этот агрегат с явным интересом. Какой-то парень перед нами как раз пробовал свои силы, но его удар еле дотянул до восьмидесяти, хотя мне и показалось, что он ударил со всей силы. Может быть, зря мы сюда подошли? Я снова переглянулась с Эстель. Может, лучше уйти? Но ни подумать, ни сказать мы ничего не успели. Джеймс уже скинул пальто, отдав его Эстель, и с азартным блеском в глазах примерялся к молоту.

–Уэйкфилд, у тебя есть только один дубль и ни одного шанса свалить работу на каскадёра .
Я почувствовала, как брови поднимаются на лоб. Это шутка такая? Но тон серьёзный. Или мужчины так подкалывают друг друга?
–Со скольких попыток?
Маркиз, однако, не кажется обеспокоенным. Или это актёрская привычка держать роль?
–С одной.

Всё-таки шутят. Я облегчённо выдохнула и, уже с нескрываемым интересом стала следить за Джеймсом. Интересно, а это вообще реально, выбить на таком аппарате сотню, или нет? Замах. Удар...
Где-то высоко над нами раздалось тоненькое «дзинь», посыпалось конфетти, и толпа вокруг нас разразилась восторженными криками. Я поймала себя на том, что так же восторженно хлопаю и смеюсь, как и остальные зрители.

А Джеймсу не чужда театральность. Во всяком случае он явно доволен собой и, передавая молот маркизу, улыбается откровенно торжествующе. Тот тоже скидывает пальто. На этот раз мне в руки. И подходит к агрегату. В глазах тот же азарт. Пара пробных взмахов на вес. Мы переглядываемся, улыбаясь, наблюдая за подготовкой. И вот замах, удар...
_________________

Так всегда и бывает – выйдешь на минутку прошвырнуться по ярмарке, и на тебе – находишь кучу приключений. И вроде не хотел, это не про тебя, ты солидный преуспевающий джентльмен, титулованный, в дорогом костюме, но азарт – штука страшная. А если за тобой еще и симпатичные девушки наблюдают – тут не только с молотом поиграешься, но и на столб босиком залезешь. И плевать, что люди кругом, что ты титулованный и так далее, и что узнать могут, а кто-то и щелкнуть, и завтра в утренней газете леди Клари прочтет, что ее внук…. О, нет, только не это – прозвучало в моей голове вместе с ударом молота. Бамс! И я тоже выбиваю сто очков. Неожиданно. Давно ничем подобным не баловался, можно сказать, никогда, да и в зале железо не тягаю, но…
– Победила дружба? – пожимаю Таунсенду руку, раскатываю рукава рубашки, надеваю джемпер и кашне и накидываю на плечи пальто, забрав все свои вещи у мисс Лоренс и поблагодарив ее.
Вокруг нас суетится хозяин аттракциона, потирая маленькие пухлые ладоши и приговаривая, что давно не видел подобного.
– Нам положен выигрыш? – кажется, мы сказали это одновременно с Джеймсом, и оба рассмеялись.
– Да-да, господа, конечно, господа, – снова засуетился хозяин, нырнул куда-то и выложил перед нами несколько симпатичных плюшевых игрушек. – Вот наши призы.
Я хмыкнул и посмотрел на девушек.
– Леди, пожалуй, это для вас, они довольно милые, как думаете? – на прилавке лежали пара медведей, странного цвета монстрик и действительно милые олешек и пингвин.
– Мне вот этого, можно? – после некоторой паузы спросила мисс Скеффингтон, показывая на рыжего олененка с большими зелеными глазами.
Зверушка перекочевала в руки девушки.
– А мне пингвинчика, – улыбнулась Констанс. Я взял игрушку и отдал ее девушке.
– Предлагаю выпить глинтвейна, или кто-то хочет яблок в карамели? Имбирных пряников? Матушка всегда воспитывала меня, что есть на улице неприлично, но что может быть слаще запретного лакомства? Мы с Эдом частенько удирали после уроков от приезжавшего за нами водителя, чтобы пройтись пешком, по дороге зайти в кондитерскую или куда-то еще и съесть пирожок, хот-дог, неважно – что именно, главное – нарушить строгий мамин запрет, а потом хранить это в тайне… – я сделал паузу, – в лучшем случае пару дней. Хотя, мне кажется, она всегда знала, когда мы шкодили. Так что, куда пойдем? Можно посмотреть на ледяные фигуры или покататься на колесе обозрения, а по дороге выпить чего-нибудь, – я предложил мисс Лоренс руку, одновременно забрав все ее пакеты в другую, и выжидательно посмотрел на девушек, оставляя последнее слово за ними.
_________________

Работать на праздники уже переросло  в  привычку. Будь то стандартный график или подмена. Нет семьи — лови бонус, посмотри на все преимущества собственного одиночества: вызовов на бытовуху в несколько раз больше, чем в обычные дни, драки, поножовщина, порча имущества, угроза жизни. На что только не идут любящие и любимые из-за ревности или непонимания в семье.  А так же предприимчивые грабители, дотошные параноики-соседи и просто одинокие, которым в праздники очень нужна срочная помощь.
Рождественские ярмарки тоже удовольствие не для каждого: привычные карманники, мелкие воришки и пьяные дебоширы, решившие что-то доказать собутыльнику, подружке или аттракциону, к большому сожалению не главная проблема. В нынешнем мире главная беда теперь не мелкая преступность или расизм с дискриминацией любого рода, а терроризм. Для некоторых чужие праздники и радость людей максимально удобное время, чтобы выразить собственную позицию, причём всегда главным словом будет — насилие. Так громче слышно. В этом году ввели запрет на рюкзаки, а так же разрешение на досмотр всех подозрительных сумок. Но разве такие меры могут остановить? Поэтому усиленное внимание и максимальная бдительность.

Обвожу взглядом ряды лавок, где смеющийся народ что-то покупает. Очередь рядом с аттракционом. Дальше патрульный проверяет документы у худого мужчины в застёгнутой наглухо куртке. Где-то недалеко, рядом с палаткой, в которой продают глинтвейн, устроился Куп. Наверняка снуют ребята Стива, учиться лучше всего «в поле». А помощь не помешает никакая. Огромный Лондон порой бывает тесным. Прикидываю вернулся ли Джеймс в Штаты, после размышляю удастся ли встретить Кэролайн. А заодно умыкнуть её завтра на полные сутки. Наконец-то нормально выспаться, а после заниматься сексом до утра. Я бы даже решил, что прослеживается некая стабильность в моих желаниях последнее время. 
Нащупываю пачку «Мальборо», осматриваюсь, ищу отведённое для курения место. Наверняка подальше от детских аттракционов, да и вообще от скопления людей. Что-то будет у ледяного бара, выпивка стимулирует потребность покурить, где-то возле входа-выхода на ярмарку.  Кивая одному из патрульных, даю понять, что ненадолго отлучусь. Довольно быстро прохожу весело гомонящую малышню, которая носится с яблоками. Дальше торговых павильонов, минуя лавочки. Мимо катка. И замечаю Кэролайн. Она чему-то улыбается, откидывает волосы от лица, глаза сияют. В очередной раз отмечаю — красивая она всё-таки. Очень. Улыбаюсь, решив, что сигареты подождут ещё пару минут. 
И я подожду тоже… К Кэролайн наклоняется мужчина, что-то говорит смеясь, рядом пацан, который вцепился в руки и, судя по движению губ, называет её мамой. Нефигово я так покурил. Бодрит уж точно. Первое желание подойти и дать в рожу этому, кто он там есть. Неуместное, но не менее яркое. До разбитых костяшек, пусть потом утешает... Чёрт, рога наставили не мне, так с чего напрягся? Я не спрашивал, Кэролайн не отвечала. Просто бесит. Рожа этого хмыря, счастливая улыбка Кэролайн.
 Отношения ко взаимному удовольствию без обязательств, как-то не предполагают слишком сильной вовлечённости. Хороший секс не повод для каких-то откровений. Про мужа сказать всё-таки стоило и про ребёнка. Мы ведь не только трахались, но и говорили иногда. Между делом. 
В общем-то жаловаться мне точно не на что. Да и подходить уже незачем. Откликаюсь на вызов, чтобы помочь с небольшим конфликтом возле лавочки с глинтвейном.
_________________

Я прячу улыбку за стаканчиком, делаю глоток успевшего остыть напитка. Изменилась. Внутреннее. Освободилась от терзавшихся вещей. Отпустила всё ненужное, что не давало по-настоящему почувствовать себя счастливой. Я знаю, что настало время, открыть новую, чистую страницу и начать писать главу с этого самого момента. Когда вокруг всё дышит волшебством и верить, что мечты обязательно сбудутся.
Допиваю глинтвейн, отбегаю и бросаю стаканчик в урну. Улыбаюсь Гаю, когда беру его за руку и тяну к катку. Счастье плескалось в крови, тянуло на “подвиги”. А может во всём виноват небольшой процент алкоголя, что содержалось в ароматном напитке. Да кто в этом сейчас разберётся. Забылись те слова, что я говорила в прошлом году самой себе. Синяки пройдут. Что такое боль, по сравнению с минутами полного счастья рядом с сыном, который, будет мною гордится. Я точно знаю.
- Не рассказывай про свою незнакомку. - Я искренне улыбаюсь другу. - Она твоя тайна, захочешь, сам расскажешь и познакомишь.
Отворачиваюсь, понимаю, что проигнорировала второй вопрос мужчины. Это только моё. Встретила, если можно так назвать пару встреч, две из которых происходили не за стаканчиками кофе на набережной. Воспоминания переносят в квартиру, где я ощущала себя свободной от всего. Тело помнит прикосновения Макса, а губы начали покалывать от воспоминаний о поцелуях. Что скрывать, мысли о нём постоянно крутятся в голове.
- Пошли выбирать мне коньки!
Эд радостно прыгает рядом вместе с Вульфом. Гай же, немного отстал от нас. Идёт, держа руки в карманах куртки и улыбается. Он и правда тонко чувствует меня, понимая, что эти минуты только наши с сыном. Я благодарна другу за такую возможность. Остановившись около проката, даю свободу сыну выбрать те самые коньки, в которых буду рассекать по льду. Хотя громко это звучит, будет чудом, если сделаю пару шагов. Пусть он почувствует себя взрослым в принятие таких важных решений. В итоге я облачаюсь в яркие коньки подходящие к разноцветный шубке из искусственного меха.
Мой путь к ставшим таким родным бортикам, не был долог до этого. Я стойко переносила перешёптывания и смех двух мужчин (сына я тоже считала таковым, неважно что ему 7 исполнится только в следующем году) которые прекращали, стоило мне повернуться к ним. Джентльмены, что с них взять.
Чем ближе лёд, тем сильнее начинает улетучиваться смелость. Приходится подбадривать себя и идти вперёд. А на катке народу много, кружащихся в невероятных пируэтах, что складывается впечатление, что все они с детства занимались фигурным катанием. С завистью смотрю на деток, поддерживаемых родителями, уверенно стоящих на коньках.
- Ну что, мистер Дазендберри, учите меня.
Теперь настала моя очередь улыбаться. Я-то прекрасно понимаю, что стоит вступить мне на лёд, ноги начнут деревенеть и вряд ли смогу сделать хоть один шаг. Но решимости не растеряла, как и позитива. Вдруг случится то самое чудо, о котором все говорят, и я покачу как фигуристка пятилетнего возраста. В любом случае нужно верить в волшебство.
- И чтобы не только мне было “приятно "находится на катке, ты, Гай, споёшь всем на ярмарке песню на рождественскую тематику. Не одной же мне ловить минуту славы.
_________________

По-настоящему гениальные люди не тщеславны, им просто есть чем гордиться. Петер не проявлял превосходства и мне было легко в их с братом компании. Я рассказала насколько мне понравились его картины.
-Приятно встретить человека, который разбирается в искусстве. Это такая редкость в наше время, - делает мне комплимент мужчина.
Это не заслуженная похвала, но не спорю, просто улыбаюсь и не приукрашая говорю:
-Я была на вашей выставке. Вы гений, Петер!
​ -Нуу... зачем так... – Пожимая плечами, разрешает : - Ко мне можно на ты.
​ Он даже слегка краснеет. Может не от скромности, а от удовольствия, но разве это имеет значение. Тут слова что скромность — это право художника верны на все сто.
Все-таки я правильно сделала, что поспешила в бар на встречу с кузеном. Из-за занятости мы очень редко видимся. Звонки, сообщения - это хорошо, но простое общение, крепкое объятие, да даже глоток виски с тостом - это другое, особое удовольствие. Настроение у меня отличное. Меня всегда радует сделать сюрприз. Это волнение даже не от переживаний понравится сюрприз или нет, хотя это тоже. Хочется внести в жизнь искру, добавить капельку предвкушения, всплеск эмоций, подарить немного счастья. Пусть крупицу, пусть на миг. И пусть мой приход не подарок, а просто встреча, причём после звонка брата предсказуемая, у меня на душе тепло и радостно. Брайан тоже выглядит довольным. Немного уставшим, но несмотря ни на что улыбающимся. В душе он ранимый, но оптимист. И он слишком хорошо меня знает:
– Показывай, давай, что купила здесь, - пытаясь заглянуть в пакет, говорит брат.
- Откуда знаешь? – спрашиваю, прищурившись.
- Да как же ты мимо прилавков пройдешь и ничего не купишь...
Быть такой предсказуемой ужасно, но всё уравновешивает вредность. Говорю, что не покажу и даже переставляю пакет с подарками подальше. Даже в детстве не показывала язык, но вот мысленно…
- Выпьешь с нами? – смеясь, спрашивает Брайан. - Чуть-чуть, да? – у него это выходит хитро и коварно, словно он собрался меня, собственную сестру, напоить, чтобы заглянуть в подарки. Я смеюсь и отвечаю:
- Совсем чуть-чуть, да.
Познакомив меня с Петером, кузен отправился к стойке что-то дозаказать.
Общение этих двух мужчин не может не вызвать улыбку. Добрые подколы и шутки, часть из которых досталась бюсту художника и лосю кузена. Улыбаюсь, болтаю с художником, рассматриваю бар. Всегда относила себя к тем, кто холод любит больше жары. Оденься потеплее и гуляй сколько хочешь, а вот в жару всё с себя не снимешь. Сидеть же в помещении с климат-контролирующей техникой не интересно. Здесь я убедилась в этом окончательно. От размышлений меня отвлекло восклицание кузена:
- Ден? Ден Уитворт?
- Бенкрофт?.. – так же полувопросительно отвечает ему высокий мужчина.
Парни обнимаются, словно давно не виделись. И кузен, подтверждая, произносит:
- Сколько лет, слушай… Я тебя еле узнал с этой бородой, на улице бы мимо прошел, точно говорю. Как ты, откуда вообще... Ребят, - он обернулся к нам, - познакомьтесь, Ден Уитворт, сосед мой в школьные годы, мы много лет жили через дом, пока они семьёй не переехали. Учились в одной школе, но он постарше меня был года на… три? Четыре? Короче, он в то время больше на мою сестру Шелли поглядывал. Ден, это моя кузина Мэри Энн, ты ее наверное точно не помнишь.
Мужчина улыбается, жмёт мне руку:
- Приятно познакомиться, Мэри Энн. Меня можно Дэном или Маком называть.
- Рада знакомству, Дэн, - отвечаю, улыбаясь. Пока пытаюсь вспомнить, видела ли его в детстве, Дэн знакомится с Петером.
- А это Петер, звезда художественных галерей и настенной живописи.
Вспомнить ничего и не получается, значит это наша первая встреча.
- Маловероятно, что ты сюда зашёл выпить чаю, поэтому – виски будешь? – брат не любит ходить вокруг да около, чем заставляет всех засмеяться.
- Буду, - отвечает Дэн и тут же меняется в лице, – О простите, совсем забыл, я не один.
Вскочив, двинулся к столику за которым сидела девушка, на ходу нам сказав:
- Виски и закуска с меня.
К нам вернулся уже не один. Миниатюрная девушка улыбчиво смотрела на нас, пока Дэн нас знакомил.
– Нэнси Ратерфорд, - представилась она. - Приятно познакомиться, Мэри Энн.
- Тоже рада знакомству, - ответила я.
Девушка была молодая и интересная.
​ – Ваши картины я видела, мне понравилось, – продолжала она знакомство с Петером и Брайаном, – и ваши фотографии. Я иногда пишу заметки про кино и прочую культурную жизнь у Руперта Уитероу, да и здесь я оказалась по его просьбе. Меня попросили написать статью про Рождественскую ярмарку.
И Петеру, и Брайану явно было приятно знакомство. Они выглядели польщёнными. Немного поговорили о работах, упоминая имена каких-то общих знакомых. Официант как раз принёс виски и шоколад, заказанный Дэном. Тост за знакомство и праздник поддержали все. Дэн произнёс по-восточному красивое пожелание. Мелькнула мысль, что он, как и мы, не знал чем занимается Нэнси, но это я списала на свою фантазию. Делая маленькие глоточки виски, ощущала как внутри зажигаются огонёчки. Несмотря на температуру в баре, эффект от напитка был правильным. Получается, не имеет значение пьёшь ты у камина или в холодильнике, главное с кем и что. Хотя что пьешь тоже не так и важно. Если бы мы сейчас пили хороший горячий чай или кофе разве было бы хуже?! Уверена, что нет. Ну, может быть чуточку.
Я начала мысленно философствовать и это было показателем. Поэтому после очередного тоста предложила всем:
- Может тогда прогуляемся по ярмарке, чтобы Нэнси было о чём написать. Большой компанией может не совсем удобно, но зато интересно. Кстати, никто не знает - изо льда фигуры делают только профессионалы или могут поучаствовать все желающие? Может попробуем? У нас подходящая компания, - улыбаясь Петеру и брату. - Или что-то другое, я поддержу всё. - Подумав, добавляю: - Всё кроме катка. Он для меня сразу отменяется. У меня с равновесием не очень, - признаюсь легко, это не та проблема о которой переживаю, - а уж после виски вовсе опасно.

»» 21.01.21 16:03 Другие страны мира
_________________

Огромный Лондон уже привычно тесен, хотя я не планировала встреч, но встречи и знакомства сегодня отыскали меня сами. Признаться, это в радость. Я обожаю ярмарки за атмосферу волшебства, робкого чуда, которую так хочется мне разделить, чтобы почувствовать полнее: улыбкой обменяться и поболтать о мелочах, выпить стакан глинтвейна и обязательно съесть в карамели яблоко.
Мистер Джеймс Таунсенд — истинный джентльмен, едва ли может он знакомой позволить здесь гулять одной, не предложив компанию. Моё начальное желание не портить его вечер быстро сменяется согласием, когда я слышу о компании: теперь не думаю, что я испорчу ему свидание - туда не ходят по трое. Мисс Констанс мы знакомы со свадьбы Лоры и даже пережили вместе несколько приключений, а вот маркиза Уэйкфилда видела лишь на обложках прессы и пару раз в кино. Но наших спутников едва ли в Лондоне не знает кто-то, все рейтинги холостяков без них давно не обходились. Молоды, хороши собой, довольно состоятельны, непозволительно свободны... Нас с Констанс сопровождают не только восхищённые, но и завистливые взгляды. Я кажется заметила и пару молний вслед. Признаться, это заставляет улыбаться и чаще прежнего.

Праздничное настроение витает в воздухе, искрится, как шампанское оно и заставляет совершать безумства, или хотя бы согласиться на маленькие глупости. Во всяком случае сопровождающие нас мужчины не делают вид, что слишком важные для развлечений. Со смехом отвергают предложение соревноваться в поедании сосисок. Но не отказывают в удовольствии себе и нам, когда Констанс оповещает:
 — Смотрите, силомер!
Мужская сила довольно притягательна, лукавить глупо. И это замечаю не только я, но пара девушек, которые словно случайно останавливаются, когда  Джеймс передаёт пальто. Точнее, не передаёт, накидывает мне на плечи. Улыбка не обманывает, моё пальто довольно лёгкое, и Джеймс это заметил. Простое правило, которое запомнила от бабушки, — не стоит никогда оправдываться. И чтобы не случилось, как бы ты не была права, будь выше оправданий. Неважно, что я не думала гулять, а ожидала приглашения от деда; что я ирландка где-то на четверть и мне почти не холодно; что здесь в толпе тепло и можно заказать глинтвейн, едва замёрзну. Поэтому обоих нас не обманувшая улыбка, чуть вздёрнуть подбородок вверх и сделать вид, что я лишь наслаждаюсь зрелищем, не согреваясь в тепле его пальто. Запах парфюма обволакивает, он не бьёт в нос, сбивая с ног. Тонкий намёк в морозном воздухе, наполненном так ярко хвоей и карамелью. Не пряный и не терпкий, такой мужской.
Сейчас он дополняется адреналином, который плещется в крови, пусть даже выглядит соревнование полностью дружеским. Конечно, не без шуток и подначек, которыми так славятся мужчины. Джеймс выбивает сотню, стоящих рядом осыпая конфетти и вызывая громкий визг девчонок, конечно же, наши аплодисменты. Кажущаяся кому-то простота, меня совсем не обманула, в удар положено не мало сил. Теперь мистеру Филдингу придётся постараться, чтобы нам с мисс Констанс не довелось делить один подарок. 
Я возвращаю мистеру Таунсенду пиджак, затем пальто, с очаровательной улыбкой поздравляю. А маркиз Уэйкфилд уже бьёт «наковальню» молотом. Снова победы звук, сыпятся конфетти, визжат восторженные зрители, мы аплодируем. Даже хозяина аттракциона две выбитые сотни словно не беспокоят, хотя он и смотрел крайне внимательно на все мужчин манёвры. Теперь за ними очередь: раз выбить сотню всё-таки возможно, то почему не попытаться?
Прелестные игрушки, предложенные к выбору, лишь дополняют праздничное настроение. Я не задерживаюсь с выбором, беру очаровательного оленёнка, благодарю мужчин и поздравляю ещё раз с победой. Мистер Бен Филдинг нам предлагает выпить по глинтвейну, хотя сейчас мне всё ещё тепло, но думаю отметить выигрыш — отличная идея.

На лавочках открытых горячий шоколад, чай терпкий, чёрный кофе, какао с маршмеллоу, множество сдобных булочек и леденцы. Есть и глинтвейн, но он лишь дополнение, и вкус совсем иной. Чуть дальше магазинчик с парочкой столиков, здесь уже маленькая очередь,  которую сопровождают запахи апельсинов, гвоздики и корицы. Стаканчики бумажные, украшенные цедрой и палочкой корицы. Слегка приподнимаю бровь, безмолвно спрашивая.  Кажется, дальше баварская деревня — там есть горячий сидр, возможно, и глинтвейн. Ещё есть ледяной бар, где всё, даже посуда, изо льда. Но там должно быть холодно, поэтому решаюсь:
 — Позволите мне предложить баварскую деревню? — Чуть поправляю волосы,  приподнимая воротник пальто. Снова беспечно улыбаюсь, — уверена, что там есть глинтвейн и точно обалденное печенье.
 — Желание леди - закон, — в ответ Джеймса улыбка, зеркальная от Филдинга.
 — Согласна, —  кивает нам Констанс.

Вся ярмарка — большая сказка, но почему-то именно здесь сейчас так много волшебства. 
Быть может, просто настроение сейчас такое? Соцветие из лампочек, в кадушках маленькие туи, рождественские гимны теперь все на немецком. Всё так же много смеха и радости хмельной. К тому же обалденный запах не только выпечки и цитрусов, но и мясной, а ещё яблочного сидра.

»» 15.02.21 00:20 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Наша маленькая компания разрасталась как снежный ком. Не успел я познакомиться с сестрой фотографа, весьма очаровательной особой, должен признать, и уже собрался поднять тост за встречу и даму, согревшую нашу компанию своим присутствием, как фотограф внезапно испарился, даже не успев выпить. На столе остался сидеть только олень? Или лось? Я, признаться, затруднился с идентификацией этого зверя. В общем, кто-то с рогами. Он выглядел совершенно нелепо на своих коньках и смотрел на нас с таким несчастным выражением на морде, что дрогнул бы даже камень.
- Ну что, Сильвестр. - Я покачал в руке ледяной бокал, пробуя разглядеть что-нибудь на просвет. Бесполезно, бокал оказался абсолютно не прозрачным.- Бросили тебя. Не повезло тебе с хозяином, бедолага. Вот так поведёшься с ним, а он тебя плохому научит. Давай лучше выпьем.
Мэри Энн прыснула со смеху.

- Эй, ты, художник, прекрати спаивать моего лося!
Ах, всё-таки это лось? А Брайан же уже тащил к нам ещё одного мужчину, отрекомендовав то ли старинным знакомым, то ли соседом, что в принципе почти одно и то же. Тот с видимой готовностью принял приглашение присоединиться к нашей компании. Даже не сразу вспомнил, что он тут, оказывается, не один. Красавчик. Вспомнив же об этом, он привёл за наш столик ещё одну девушку. Вот как можно было забыть про то, что ты с девушкой? Тем более про такую!

Новая знакомая оказалась хрупкой, большеглазой, меньше всего похожей на акулу пера, каковой к сожалению оказалась. Вот Фальк, тот был бы в восторге. А я... Вот зато кто не терялся, так это её друг. Мы выслушали ещё один по-восточному цветистый тост и наконец-то подняли бокалы. И вовремя. А то виски уже стал не просто холодным, а ледяным. Я невольно подметил, с каким восхищением девушки глазеют на вновь подошедшего. Ну ещё бы. Жгучий брюнет с хорошо подвешенным языком. Женский пол всегда был падок на таких знойных мачо. Не то что мы, скромные гении от искусства. Ох уж эта моя скромность. Она когда-нибудь меня погубит. Но что поделать, чувствую себя ужасно неловко, когда меня хвалят. Хуже этого только, когда хвалят не меня.

Несмотря на то что мы весьма интенсивно согревались изнутри, холод снаружи всё же понемногу забирался под одежду, и сообща было принято решение покинуть бар и прогуляться. Тем более, что толком ярмарку мы ещё так и не увидели. Пока мы расплачивались, компания разделилась поровну, три на три. Мак или Ден, я так и не понял, как же его на самом деле зовут, завладел обеими красотками и повёл их к выходу. Ну, а нам с фотографом остался Сильвестр. И что-то мне подсказывало, что он был от этого в восторге. Сильвестр в смысле.
На выходе из бара мы сдали фирменные куртки и вышли на свежий воздух. Уф, после минус надцати и всего выпитого виски тут даже показалось чересчур жарко.

Куда идти — особо не решали, положившись на случай. Правда, Мэри Энн высказалась категорически против катка. Ну, с этим я мог бы и согласиться, поскольку уже был там сегодня. И впечатления об этом были до сих пор более чем свежи в памяти.
- Кстати, про каток, - Брай, вспомнив, полез в карман за телефоном. - Фигурное катание, друзья мои, это отдельный вид искусства. Не всем подвластный.
Я гордо проигнорировал ехидное ржание Брая, который успел продемонстрировать запись на смартфоне всей компании и сейчас демонстративно размахивал руками, передразнивая. Я хмыкнул. Ну-ну. У меня это всё равно получалось элегантнее.
- Ты и такого повторить не сможешь.
- Даже пытаться не буду, - посмеиваясь, отказался он. - Учиться, поди, долго надо. А мне бы - щелк - и готово.
- Щелк, - передразнил я и поймал на лету запущенного в меня Сильвестра. - Ну, я же говорил, не повезло тебе, малыш. Не плачь, дядя вернёт тебя хозяину.

Размахнувшись, я запустил лося в обратный полёт. Бедняга, походу, он уже не фигурист, а космонавт. Брай с хохотом увернулся и космонавт улетел на лёд, прямо под ноги какому-то семейству, что раскатывало неподалёку. Очень красивая женщина, пацанёнок, и, видимо, отец семейства. Почему-то увидев их сестра фотографа поменялась в лице. Только что хохотала, комментируя полёт, и вдруг словно разом с её лица стёрли и улыбку, и румянец.
_________________

Кэролайн Торнтон всегда умела уходить от неудобных для нее вопросов, с легкой улыбкой на лице. Это дало мне возможность промолчать, поэтому и я не стану допытываться. Всему свое время. Сейчас время наслаждаться моментом, праздником, компанией давней подруги и непосредственностью Эдуарда. Я наблюдал, как веселится мальчишка, а Керри с любовью и заботой смотрит на своего сына.
Коньки мы выбрали довольно быстро. Керри вела себя с сыном по-взрослому, предоставляя ему право выбора и принятие решений. Он выбрал коньки для себя и для нее.
После мы с интересом смотрели как Кэролайн пыталась не спотыкаясь дойти до льда, улыбались и перешептывались еле слышно и совсем не обидно. Эдуард немного волновался за маму и спрашивал, успею ли я подхватить Керри в случае падения. "Разумеется, успею", - был мой ответ.

Подруга улыбалась, пытаясь не показывать беспокойства, но я точно знал, что она волнуется.
- Прошу вас, мисс Торнтон, - я протянул ей руку и помог ступить на лед. Эдуард привязал Вульфа и погладил его по голове, шепнув, что мы ненадолго.
Мы сделали первый круг. Керри крепко держалась за мой локоть и продолжала улыбаться, то и дело закусывая губу.

От неожиданности я остановился, едва не уронив нас с Керри. Мое лицо на мгновение выразило неимоверное изумление, но я взял себя в руки.
- Это будет моим рождественским подарком для вас с Эдуардом, - кивнул, решив, что это не худшая из кар, которую могла бы придумать для меня Кэролайн. - Осталось найти микрофон, я кажется слышал, что где-то поют. - я улыбнулся. - Но сейчас мы еще немного покатаемся.
Спустя час Кэролайн намного увереннее держалась на льду, а Эдуард вообще рассекал как фигурист, радуя свою мать и одновременно заставляя ее тревожиться, при попытках Эда изучить развороты.
Мы остановились у бортика, чтобы перевести дух, не упуская из вида Эдуарда, с упорством отрабатывающего разворот назад, когда мне под ноги прилетела мягкая игрушка. Я поднял, хм... лося и стал взглядом искать его владельца.
- Мэри Энн?
Девушка была не одна, а в компании трех мужчин. Один мне показался смутно знакомым, но это было не важно в настоящий момент. Кулаки на мгновение сжались. Мэри Энн сказала мне, что у нее встреча, но не уточнила, что в парке с компанией мужчин. Я поджал губы. То, что с ними была еще одна девушка, не делало ситуацию приемлемой. Мэри Энн должна была сказать мне с кем проводит свободное время.
- Гай, все хорошо? - Керри ласково взяла меня под руку. - Надо вернуть Брайану и его друзьям игрушку.
- Брайану?
- Помнишь фотографа на дне рождении Эдуарда?
Я кивнул, вспомнив где видел одного из мужчин. Окликнул Эдуарда и помог Керри покинуть лед.
Мы не спеша подошли к компании, которая двигалась нам навстречу.
- Твой? - Я протянул игрушку Мэри Энн, нечитаемо улыбаясь, но она молча покачала головой. - Не познакомишь меня со своими спутниками?
- Мой кузен Брайан Бенкрофт. Это его игрушка.
Я кивнул фотографу и пожал ему руку, вернув игрушку.
- Петер Линд-Уайатт, художник. Нэнси Ратерфорд, журналист. Ден Уитворт, знакомый Брайана, - довольно сухо отрапортовала Мэри.
Я не сводил с нее глаз, между нами, можно сказать, искрилось напряжение. Я пожал руки мужчинам, внимательно рассмотрев каждого. Двое из трех были заметно навеселе.
- Леди Кэролайн Торнтон, моя лучшая подруга, и ее сын Эдуард. - представил я своих спутников.
Мэри прекрасно знала про Керри, но видела ее впервые. Керри сразу же все поняла и с улыбкой поприветствовала Мэри. Я лишь продолжал сверлить девушку взглядом.
- Надо отвязать Вульфа, - вспомнил про собаку Эдуард. Он быстро доковылял по снегу до пса и вернулся обратно. Вульф сразу же бросился к Мэри Энн.
- Мне тут Гай проспорил песню. Побудете зрителями его таланта? - мило улыбаясь, немного слукавила Кэролайн.
Не обошлось без смеха и шуток, но все согласились. Я холодно посмотрел на подругу, но она спокойно встретила мой взгляд.
- Только снимем коньки.
Ощущение свободы и тверди земли под ногами, когда меняешь коньки на привычную обувь, особенное.
Я подошел к Мэри и предложил взять меня под руку. От нее исходил легкий запах алкоголя. Так она еще и пила с ними. Прикрыл на мгновение глаза, подавив желание свернуть кому-нибудь шею.

К источнику музыки мы дошли довольно быстро. Эдуард шел прямо передо мной, с собакой на поводке, мы с Мэри Энн следом, Керри тактично оставила нас "наедине", отстав на пару шагов и примкнув к компании Мэри Энн.
- Я буду рад, если ты споешь со мной, - прозвучало немного суше обычного, - А позже нам нужно будет поговорить без свидетелей, - тихо сказал я Мэри.
Я был удивлен, увидев поющую Софи, но обнаружив рядом лоток "Книг и Кексов" и копилки для пожертвований, понял, что она со своей командой собирает деньги на благотворительность. Что ж, хорошее дело стоит поддержать.
Мы дослушали песню, подарив Софи громкие аплодисменты. Она, действительно, чудесно пела. А потом я попросил микрофон.
Эдуард с радостью присоединился ко мне, оказав посильную поддержку и собрав вокруг нас умиляющихся прохожих.


»» 15.02.21 20:30 Другие страны мира

Когда Уэйкфилд выбивает сотню, я снова думаю о том, что всё здесь, от аромата пряностей до нашего успеха в схватке с силомером – нереально. Всё это так далеко от меня и моих будней, что я невольно чувствую себя как в сказке. Наверное, даже с мыслью на задворках, что завтра всё забудется, как сон. Спонтанное соревнование с Беном – ребячество и просто желание проверить свои силы. Игрушки в руках наших спутниц и улыбки на их лицах – приятный бонус.
Освободив место следующим, в возникшей за нами недлинной очереди, мы с Уэйкфилдом снова облачились в верхнюю одежду, чтобы продолжить путь.
Ряды прилавков, блеск ёлочных игрушек, украшений, буйство красок, симфония ароматов, гомон, смех, музыка, перекрывающая всё, и яркие улыбки Констанс и Эстель, о чём-то переговаривающихся между собой, склоняя ближе головы. Я наслаждаюсь их компанией, уже не думая о том, что не собирался здесь задерживаться. Уэйкфилд смотрит по сторонам, с выражением лёгкой скуки на лице. В чём-то понимаю – Голливуд претенциознее, масштабнее, зато здесь всё ближе, по крайней мере мне.
На нас обращают внимание и даже пристально разглядывают – мне это бросается в глаза. Понятно, что внимание притягивает Филдинг. Люди не каждый день видят так близко голливудскую звезду и именно это останавливает их и заставляет сомневаться. В момент, когда я думаю о том, что атака всё же неизбежна, Уэйкфилд повернулся ко мне:
– Давайте по глинтвейну?
– Позволите мне предложить баварскую деревню? – Эстель подхватила тему, беспечно улыбаясь и поднимая воротник пальто. – Уверена, что там есть глинтвейн и точно обалденное печенье.
Всё-таки мёрзнет, а мы только что прошли мимо лавки с шарфами. Меня так и подмывает вернуться на эти несколько шагов и купить ей большой, широкий, тёплый, чтобы отогреть. Но понимаю, что Эстель не примет даже такую мелочь, к тому же этим жестом я подчеркну, что её наряд не лучший для зимы. Бестактность, которую я себе, конечно, не позволю. Поэтому глинтвейн – он тоже согревает. И всё же раздражает, что не могу решить проблему из-за условностей, а не потому что мне это не по силам.
Кивнул, пожав плечами:
– Желание леди – закон.

Здесь всё то же самое, но с немецким флёром. Названия блюд на досках указаны на двух языках, и из нескольких шале несётся пение на языке отцов. Меня не манит сладкое, уж слишком вкусно пахнет мясом.
Предложение перекусить нашло отклик даже у наших дам. Мы выбрали колбаски-гриль под соусом карри. Как оказалось, к ним довеском идёт картошка фри, и это самая популярная уличная еда в Германии. Пусть не патриотично, но американец во мне сейчас ликует куда больше, чем при виде этой же картошки с рыбой. Мы решили не садиться и расположились со своими картонками вокруг высокого столика. Обслуживающая нас девушка, подвинув в сторону рождественскую звезду в маленьком горшке, украшенном шишками и крохотными ёлочными шариками, поставила в центр столика небольшую плетёнку с филигранно-разрисованным печеньем и составила с подноса четыре кружки с глинтвейном.
– Где планируете провести Рождество? – улыбаясь, спросила Констанс, обведя нас взглядом.
Этот вопрос звучал в предпраздничные дни часто, собирал ответы «с семьёй» и был на этом исчерпан. При условии, что семья есть.
– В Уэйкфилд-Парке, – отозвался Бен, отвлёкшись от действительно вкусной колбасы, – с семьёй и со всевозможными традициями, – он улыбнулся, выдывая, что не является ярым поклонником последних. – А вы? Тоже будете жечь рождественское полено и петь псалмы?
Констанс легко пожала плечами:
– Рождество – праздник семейный. Родители смертельно обидятся, если я не приеду. К тому же Нейт, кажется, в кои-то веки обещал прилететь домой. – На её лице мелькнула лёгкая тень сомнения. – Если не случится обвал на бирже или внезапно не выбросят в продажу акции Де Бирс. – Констанс рассмеялась, – вот ему родители простят всё. Старший сын. Я его сто лет не видела.
Мы все понимающе кивнули, но, наверное, только я ждал продолжения, задумавшись о том, как в детстве мне не хватало ощущения семьи.
– У друзей, – сказал я, когда понял, что повисла пауза и три пары глаз смотрят на меня. – Моя семья состоит из одного человека, и он в Штатах. – Я встретился глазами с Филдингом, легко поняв по прищуру и вопросительному взгляду, какие мысли крутятся сейчас в его голове. – Поэтому я собираюсь провести праздник со своим крестником и его родителями в Лидни.
Бен промолчал. Должно быть, рассудив, что отношения с родственниками – дело слишком личное, чтобы лезть в него с вопросами.
– Привычно дома, я обожаю Рождество. Надену тёплые носки, - улыбка изгибает губы Эстель, - сделаю чай с малиной и выберу отличный фильм.
И никакого деда, матери, отца. Выходит, что семейный праздник и для Эстель не очень-то семейный. Я на мгновение встречаюсь с ней глазами, в них всё же грусть, которой в голосе не слышно. Я снова поражаюсь её умению держать себя в руках, ничем не намекнув, не выдав своих переживаний, являя внешне образчик достоинства. Эстель отводит глаза первой. Теперь я беспрепятственно её разглядываю, пожалуй, в первый раз. Мы познакомились весной. В марте? В апреле? Я кажется тогда уже был увлечён мыслью о союзе с леди Каролиной и не рассматривал... быть может, зря. Бриллианту, чтобы засверкать, нужна огранка и оправа. Огранка, в случае мисс Скеффингтон, безупречна, а вот оправа – это то, что создаёт в ней диссонанс. То, что я легко могу исправить. Финансово легко, в остальном с женщинами просто не бывает.
– Почему всё вредное так вкусно, – посетовала Констанс, вернув меня к реальности.
Уэйкфилд поспешил утешить Констанс комплиментом, я поддержал улыбкой, согласившись, что остро-сладкий соус украсил своим вкусом как колбаски, так и картофель фри. И глинтвейн оказался вкусным, с хорошим средним градусом и ярко выраженным ароматом свежих фруктов.

Вечер становился поздним. До закрытия ярмарки оставалось полтора часа, что чувствовалось по редеющим проходам в торговых рядах и усталостью на лицах персонала.
– Никто не боится высоты?
На вопросительные взгляды, кивнул в сторону «Giant Observation Wheel»:
– Я приглашаю вас взглянуть на Найтсбридж и, – намеренно смеющимся небрежным тоном, – другие части Лондона, с высоты шестидесяти метров.
– Шестьдесят метров? Какой ужас! – засмеялась Констанс. – Конечно, я ужасно боюсь высоты.
Кокетничает, несомненно. Я помню, что она живёт в высотке и называла тогда, кажется, тридцать девятый этаж, но не мог же я спросить только двоих.
– Придётся крепко держаться. За воздух, – продолжала шутить Констанс.
Бен пожал плечами, что я принял за согласие.
– С огромным удовольствием, – Эстель обернулась к колесу и снова улыбнулась. – Признаться, подъём был грандиозным планом на этот вечер.
– Вот и отлично, – заключил я, – надеюсь там нет очереди.
Мои надежды не оправдались – очередь была, но так как колесо за раз вмещало около трёх сотен пассажиров, ждать нам не пришлось.
Мы пропустили вперёд дам, затем поднялся Филдинг. Он занял место возле Констанс, я – оставшееся, рядом с Эстель. Через несколько минут кабинки покачнулись и начали свой путь к высшей точке.
От красоты ночного города захватывало дух. С ней могла поспорить только красота, охваченной восторгом женщины. Я же имел возможность наслаждаться и тем, и другим. Вечер безусловно удался.

»» 14.02.21 15:54 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Я люблю путешествовать в поезде. За рулём дорога не доставляет удовольствие, перелеты проходят слишком нервно, а нахождение на судне вызывает у меня приступы тошноты. И только в поезде я наслаждаюсь путешествием. Смотришь в окно, видишь города и деревеньки, реки и леса, горы и пустыни. Кто-то торопится, кто-то ждёт, кто-то горюет, кто-то счастлив. Вот так, в окно поезда, ты смотришь на жизнь, и в самом поезде тоже видишь жизнь. Да что там, весь поезд похож на жизнь. В каждом вагоне свой временной отрезок. Мне кажется, что я уже недалеко от середины состава. А сейчас, на этой рождественской ярмарке, мне кажется, что мой вагон понесло. Знакомства, встречи. События завертелись, а я почти не успеваю принимать в них участия, не успеваю среагировать.
– А это Нэнси, – представляю я Брайану и новым знакомым, согласившуюся на знакомство девушку.
– Нэнси Ратерфорд, –улыбнувшись, девушка назвалась полным именем. – Приятно познакомиться, Мэри Энн.– Ваши картины я видела, мне понравилось, – кивает она художнику. – И ваши фотографии, – говорит Брайану. – Я иногда пишу заметки про кино и прочую культурную жизнь у Руперта Уитероу, да и здесь я оказалась по его просьбе. Меня попросили написать статью про Рождественскую ярмарку.
Я просто наблюдаю, с чувством, что представляю девушку, с которой сам не смог познакомиться нормально. Всё как-то торопливо, вскользь. Вышло неправильно, но так сложилось. Мы подняли за знакомство тост.
- Может тогда прогуляемся по ярмарке, чтобы Нэнси было о чём написать, - предложила улыбчивая сестра Брайана. - Большой компанией может не совсем удобно, но зато интересно.
Согласившись, что в статье стоит написать не только о баре, а обо всей ярмарке, мы расплатились и вышли.
Пока Брайан и Петер решали вопрос опеки над Сильвестром, я предложил Нэнси и Мэри Энн помощь. Обе согласились. Неторопливо идя по дорожке, мы беседовали об убранстве ярмарки. Я издалека показал палатку с изделиями моей фирмы. Стал рассказывать, что мы используем кожу отличной выделки, но понял, что рад появлению Брайана, который не дал мне сесть на своего любимого конька, в обществе двух красивых девушек.
- Кстати, про каток, - Брайан достал телефон из кармана. - Фигурное катание, друзья мои, это отдельный вид искусства. Не всем подвластный.
Бэнкрофт показал видео, на котором художник «покорял» лёд. Было над чем посмеяться, но похоже что художник решил помешать нашему веселью и запустил в оператора короткометражки мягкую игрушку.
- Мэри Энн? – удивленно спрашивает мужчина, под ноги которого упала игрушка, у сестры Брайана, которая до сих пор опирается на мою руку. Мой вагон несется еще быстрее. Взгляд мужчины обводит нас троих, словно мы ему должны и не отдаём. Не понимаю ситуацию, только то, что эти двое похоже близко знакомы. На Мэри Энн мне смотреть неудобно, но ее рука на моём предплечье сжимается. Пока компания с катка неторопливо двигается к нам, она снова расслабляется и представляет нас:
- Мой кузен Брайан Бенкрофт. Это его игрушка. Петер Линд-Уайатт, художник. Нэнси Ратерфорд, журналист. Ден Уитворт, знакомый Брайана, - Мне кажется она неплохо держится, несмотря на возникшее между ними напряжение. – А это мой друг, профессор Гай Дазендберри, преподаватель истории древних стран и цивилизаций.
Я пожал профессору руку и посмотрел на его молодую, красивую спутницу.
- Леди Кэролайн Торнтон, моя лучшая подруга, и ее сын Эдуард. – представил её Гай.
Таких знакомств да ещё столько за день у меня никогда не было. Женщина, очаровав улыбкой, сразу завела беседу – вот, что значит леди. Мальчик привёл пса и тот бросился к Мэри Энн. Пока я пытался разобраться в происходящем и понять, что я вообще тут делаю, леди сказала, что профессор проиграл ей в споре песню.
- Побудете зрителями его таланта? - мило улыбаясь, предложила она.
И мой вагон в общем составе двинулся куда-то, где можно было найти микрофон. Профессор предложил руку Мэри Энн. Она, поблагодарив меня улыбкой, взяла его под руку и они ушли вперед.
- Каток сегодня полон сюрпризов, - сказал я, озвучив мысли о встрече пары и еще не успев забыть о видео с художником.
- Неожиданных, - подхватила Нэнси, очаровательно улыбаясь, - веселых и не очень. Список нужно еще пополнить чем-то чудесным. А то какое Рождество без чуда?
Все-таки у нее красивые глаза. Я улыбнулся Дюймовочке, возвращая себе хорошее настроение.
К импровизированной сцене мы шли недолго и успели как раз к окончанию песни, которую пела симпатичная блондинка. После нее на сцену поднялись Гай с мальчиком. «Пусть метёт!» в их исполнении звучала особенно трогательно, благодаря звонкому, высокому голосу ребенка. Профессор в припеве брал партию бэк вокалиста, создавая фон для чистой радости, звучавшей в голосе мальчика. Людей вокруг стало больше. По рядам передавали копилки для пожертвований - значит поют для благотворительности. Это хорошо.
Мы с Нэнси от души аплодировали исполнителям, а потом я улыбнулся ей, снял руку со своей и двинулся на сцену.
Мой отец и некоторые другие знакомые считали, что я увлекся музыкой, чтобы производить впечатление на девушек. А мне на самом деле нравилось петь. Но не буду скрывать, исполнение песен на турецком, действительно помогало клеить девушек.
Я объявил название песни, выбрав с незатейливым мотивом, и запел.
Без распевки и после ледяного виски голос немного дрожал, не слушался, но к припеву уже вполне набрал силу. Я помогал себе удерживать ритм, легко отстукивая его ботинком. Я не смотрел на слушателей, но заметил, как скривился художник, как-будто лимон съел. Может, не нравится, что не понимает смысла, а может дело вообще не в моем пении. Я лишь пару раз выхватил взглядом из толпы перед сценой лица новых знакомых, а допев, поклонился и быстро спустился к компании.
- Ну что, кто куда? Или куда дальше?
Зазвонил мой смартфон. Извинившись, я посмотрел на экран и сбросил входящий звонок, но понял, что пора прощаться.
_________________

Настал долгожданный день Рождества – день, когда взрослые, наряду с самыми маленькими, ожидают чего-то необыкновенного и сказочного. Улочки расцветают необыкновенными огнями и инсталляциями, кинотеатры пестрят рождественскими кинофестивалями, с полок магазинов со страшной скоростью разлетаются заветные подарки. В такую погоду, когда стоит небольшой мороз, стоит по всему Лондону и яблоки в карамели кажутся слаще, и огни витрин ярче. Даже знакомство с родственником Джулс выходит тёплое. Джон оказался интересным собеседником, с котором было интересно объединиться в некоторых случаях в коалицию под названием «нет Джулс». Хотя от лихих кругов на льду вынужден был отказаться, коньки это мягко говоря не мой вид спорта, максимум черепашьим катанием могу похвастаться. А предложение выпить вкусного, пряного глинтвейна встретил на ура. Так гуляю среди скульптур созданных из снега и льда, подсвеченных так мастерски и …
В меня прилетел снег, раз, два…
- Эй, какого? – я обернулся, чтобы найти того, кому жить расхотелось. А оказалось, что мы дошли до «бойни» на снежках между парнями и девушками. Джул не теряясь начала плановый обстрел меня и своего брата.
- Вик! Нужно проучить эту мелкую пигалицу!
- Согласен! – и мы с азартом начали обстреливать Джулс, собственно нам это и удавалось, пока девчачье воины не увидели это безобразие. Срочно пришлось ретироваться к «своим». Снежки летели везде, собственно как и снег уже был и за шиворотом. Однако азарт и весёлая атмосфера не отпускала. Крикнув Джону, что я пошёл брать пленную, я немного отошёл и постарался выманить Джулс из вражеского стана. Мне это совершенно не удалось, зато все снежки достались мне. Пришлось действовать как в старые добрые пещерные времена, хватать свою девушку, на плечо и бежать, петляя между статуями избавляясь от погони и снежков. Где-то у ледяного трона из «Игры престолов» я притормозил, опуская Джулс вертикально.
- Это нечестно! Мы выигрывали, парни не умеют принимать поражение.
- Вот как раз, я и выбрал победительницу кому добровольно сдался в плен, - не остался в долгу, пытаясь отряхнуть снег с Джулс.
- И что же мне делать с таким трофеем? – игнорируя мои попытки убрать с неё снег, Джулс взяв меня за шарф, что выбился из под пальто, и притянула к себе.
Раскрасневшаяся, горячая, блестящие глаза и …пленный поплыл. Сладкие губы хозяйки были подвергнуты тщательному соблазну с постепенно возрастающим градусом повышения температуры. Остановится пришлось, когда только закончился воздух.
- Могу я предложить своей повелительнице вернутся в дом? Предоставляется камин, вино и по всему дома развешана омела. – я поиграл бровями. - Если сильно принципиально достану шкуру и брошу у камина.

»» 14.02.21 08:20 Лондон
_________________

Рождество еще не наступило, а чудеса начали потихоньку свершаться. Джон, наконец, вернулся в Лондон, и я была безмерно счастлива его видеть.  Расцеловав брата, тут же попросила Вика нас сфотографировать, а потом еще и еще, и еще раз. Ведь я точно знала, что подарю Джону, так как купила подарок еще неделю назад, правда теперь с учетом ситуации, придется его немного распаковать, скинуть наши с ним фотографии и запаковать обратно.  Ведь неизвестно, когда он в следующий раз приедет в Лондон, а я, как это не странно, скучала по нашим совместным вылазкам и тому времени, когда он жил здесь. Еще одним сюрпризом стал приезд Эммы и похоже не только для меня. Я с интересом подглядывала за ней с братом, за все время нам не удалось близко познакомиться, но помня в каком состоянии был Джон в прошлом без нее, мне бы точно не хотелось повторения. Я стояла в объятиях Вика, ощущая тепло его рук. А брат смотрел на свою спутницу так, как будто вокруг не существовало никого кроме нее, моргнув, я сильнее вжалась в тело своего мужчины. Интересно я на Вика смотрю так же?
Джон с Эммой вернулись к нам с предложением выпить глинтвейна, и я попросила случайных прохожих сделать ещё парочку совместных фото на память прежде чем покинуть каток и сменить коньки на привычные ботинки. После второго бокала согревающего глинтвейна тело наполнилось легкостью и мелькнула шальная мысль, что возможно стоило перекусить не только мандаринками. В данный момент все мое существо было окутано ощущением умиротворённого счастья. Хотелось, чтобы этот день подольше не заканчивался, поэтому мы с удовольствием приняли предложение брата и отправились в ледяное царство. Когда я увидела летающие снежки, то действовала на автомате, совершенно не задумываясь как выгляжу со стороны. И пристало ли девушке в моем возрасте участвовать в войнушке. Первый снежок полетел в Вика, второй в Джона, еще парочка неожиданных снарядов успела попасть в цель, а уже через пару секунд меня саму накрыло лавиной снежков от объединившихся против меня мужчин. И я кинулась, к другим девчонкам, обстреливавшим мужскую команду из-за ледяной стены, спустя мгновение ко мне присоединилась Эмма и мы со смехом продолжили обстрел вражеской стороны. От постоянного движения, стало жарко, я расстегнула куртку и стянула шапку с головы, пытаясь в очередной раз попасть в Вика который прятался за похожей стеной. Кто-то особо меткий с той стороны попал снежком прямо в лицо, остужая разгоряченную кожу.
- Вот, черт, - я присела, отплевываясь от снега, ощущая, как в крови гуляет адреналин. И спустя мгновение уже снова пулялась снежками как самый заправский подросток. Появление Вика на нашей территории не было неожиданным, я видела, как он медленно, прикрываясь рукой от снежков, приближался к базе, но все равно завизжала, когда он схватил меня и забросил на плечо.  Я пыталась вывернуться, но Вик крепко держал меня и, смеясь удалялся от линии обстрела.
- Это нечестно! Мы выигрывали, парни не умеют принимать поражение. -  Ещё разгоряченная битвой возмутилась я, как только оказалась на своих двух ногах.  Хотя, наверное, была совершенно не против такого рейдерского захвата.
- Вот как раз, я и выбрал победительницу кому добровольно сдался в плен, -  с улыбкой произнес мужчина, с ног до головы облепленный снегом. Его руки мягко стряхивали снег с моих волос, на секунду задержались на шее и опустились на плечи, якобы очищая от снега. И я тут же забыла про снежный бой, несостоявшуюся победу, лишь ощущая рядом лишь разгорячённое тело своего мужчины.
- И что же мне делать с таким трофеем? – Схватила Вика за шарф, притягивая еще ближе к себе. Не сводя с него глаз, ожидала его поцелуя, облизнув пересохшие в один момент губы. И он не заставил долго ждать, захватывая мои губы в плен, не давая спокойно дышать.
- Могу я предложить своей повелительнице вернуться в дом? Предоставляется камин, вино и по всему дома развешана омела. – прошептал в открытые губы, продолжая легонько касаться их мелкими поцелуями, - Если сильно принципиально достану шкуру и брошу у камина.
- Шкуры?- прошептала недоуменно, возвращаясь в реальность и испытывая острое желание забраться пальцами под пальто Вика, возобновить только что прекратившийся поцелуй- я не против отправиться домой, только надо попрощаться с Джоном и Эммой.
Мужчина взял меня за руку и решительно повел в сторону стрельбища. Брат с Эммой в это время тоже уже не играли, видимо, как и мы, решив, что на сегодня достаточны веселья. Стоя немного в стороне от толпы, они обнимались. Мы с Виком сообщили что собираемся домой.  Обняв Джона, шепнула ему, чтобы не смел исчезать из Лондона, не встретившись со мной еще раз, ведь я не подарила ему рождественский подарок. Поцеловав Эмму в щеку, попрощалась еще раз с обоими, а Вик тем временем вызвал нам такси.
Мой мужчина открыл мне заднюю дверцу машины, и когда я разместилась на сидении, скользнул следом.
Распахнув полы его пальто, я все же скользнула руками под его свитер и положив голову ему на плечо, закрыла глаза, блаженно улыбаясь. Не помню, когда в последний раз у меня был такой счастливый и заполненный радостными эмоциями сочельник. Чудеса на рождество действительно случаются…

»» 25.02.21 23:06 Лондон
_________________

Интересно, есть ли какая-то связь между брутальной физической силой, даже если на ее проявление ты просто смотришь, раскрыв рот от восторга, и хорошим аппетитом? Наверняка. И может быть даже какой-нибудь специалист по антропологии, вздумай я задать ему такой вопрос, не покрутил бы пальцем у виска, а дал бы аргументированный ответ, основанный на теории Дарвина. Или же Фрейда. Или же просто показал бы на часы и напомнил, что сегодня я осталась без ланча, а уже и для ужина поздновато. Но, кажется, я никогда не ела ничего вкуснее этих обжигающих, пахнущих дымком и истекающих соусом, колбасок с жареной картошкой. Настоящая леди должна клевать, как птичка? Ну нет! Мысль о том, сколько во всём этом калорий пришла с некоторым запозданием, потопталась у входа, и... не была пропущена дальше прихожей. Я с наслаждением подцепила вилкой последний кусочек и вздохнула.

– Почему всё вредное так вкусно?

Мужчины в один голос согласились, что таки да, очень вкусно. Официантка принесла глинтвейн и печенье, такое красивое, что даже жалко есть. Но стоило попробовать кусочек и... плетёнка опустела очень быстро. Причём джентельмены благородно оставили последних двух пряничных человечков нам с Эстель, что мы благосклонно и приняли, одарив кавалеров улыбками.
 
Обняв обеими руками толстую глиняную кружку с глинтвейном, я вдохнула горячий аромат, и сделала глоток, осторожно смакуя, чтобы не обжечься. Вкус был просто упоительный. А запах! Терпкость вина смягчалась ненавязчивой мягкостью корицы, и лёгким гвоздичным ароматом, апельсиновая кислинка не перебивалась чрезмерным количеством сахара, чем иногда грешат не очень квалифицированные повара.

Наслаждаясь идеальным букетом я вдруг подумала, что как же так? В преддверии Рождества мы наполняем «Одорариум» всеми мыслимыми и не мыслимыми ароматами этого праздника, но вот почему-то я упустила из виду аромат глинтвейна. А ведь тут даже придумывать ничего не нужно, когда есть аромат, знакомый всем. Для ароматизации помещения, например, ароматические лампы и свечи — уверена, что они бы пользовались таким же спросом, как и те, что я сделала в прошлом году, с запахом имбирного печенья. Как же так? Я закусила губу, досадуя на себя. И ведь уже не успеем, Рождество ведь уже послезавтра. Хотя... впереди же ещё два месяца зимы, а там и день Валентина подойдёт, ведь не только Рождество — повод побаловать себя глинтвейном. Ну и не откладывать же мне идею на целый год! Пока она не пришла в голову кому-нибудь ещё.
 
Я так увлеклась своими планами, что чуть не прослушала предложение Джеймса прокатиться на колесе обозрения. Сразу почувствовала себя маленькой девочкой, которой предлагают приключение. Да! Боюсь ли я высоты? Конечно, да! Именно поэтому я живу в башне! Маркиз и Эстель тоже протестуют против такого подозрения и мы дружно поворачиваемся к... километровой очереди. Мгновение разочарования, но, оказывается, очередь движется довольно быстро, так что долго стоять нам не пришлось. Вот только вспышки смартфонов несколько раздражающе били в глаза. Маркиз не остался не узнанным, и, хотя подойти к нам никто не решился, было забавно наблюдать, как млеющие от восторга девицы пытались так нацелиться палкой для селфи, чтобы попасть с ним в один кадр. Эстель многозначительно стрельнула глазами в сторону и улыбнулась, я понимающе кивнула, и мы дружно повернулись спинами. Не для того, чтобы кому-то не испортить снимок, вовсе нет. Но не хотелось всё же попасть завтра во все соцсети. Когда же кабинка, чуть вздрогнув, медленно поплыла вверх, открывая потрясающий вид на город, я всё же не удержалась и достала смартфон. В ответ на взгляды, со смехом пояснила:
 
– А мы чем хуже? Ваша Светлость, не откажете в селфи?
 
Ночной Лондон, подсвеченный разноцветьем огней, и дополнительно опутанный паутиной рождественских гирлянд, и всё это с высоты птичьего полёта — зрелище незабываемое, фантастическое, и даже несколько футуристическое. И чем выше поднималась кабина, тем сильнее перехватывало дух и даже дар речи, кажется, пропал. Во всяком случае, когда кабина снова спустилась вниз, я ещё долго молчала, приходя в себя от впечатления. Толпа к этому моменту уже почти совсем поредела, и отдельные оставшиеся группы гостей не спеша тянулись к выходу из парка.

Только сейчас я вспомила о том, что машины у меня как раз и нет. И почему её у меня нет. Удивительно, но эти несколько часов я была так счастлива, что совершенно забыла обо всём, что произошло. А так же поняла, что ни за что на свете не смогу ничего рассказать моим спутникам. Да и не нужно им, да и вообще никому об этом знать. Признаться в собственной глупости и неумении разбираться в людях...
 
Выйдя за ворота Гайд-парка мы словно вернулись из сказки в реальность. Сразу вдруг прочувствовалось, как замёрзли пальцы и щёки. Что сапожки, кажется, немного промокли, а шпильки уже не кажутся такими удобными, как несколько часов назад. И я никогда не думала, что меня так обрадует длинный ряд такси, выстроившийся около парка. Кажется, мне всё же не придётся возвращаться в Челси пешком.

»» 14.02.21 17:53 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Посовещавшись, решили что пройтись по ярмарке мы просто обязаны, а куда именно пойдём решим по ходу, на улице. Проходя мимо катка, кузен решил показать видео с участием Петера. Брайан запечатлел прямо эпическое сражение льда и художника. Смеясь, я не заметила, как друзья стали перебрасываться игрушкой брата. Мне стало даже жаль Сильвестра, но не успела перехватить игрушку, которая полетела на каток. Только подумала, чтобы он не попал под коньки, когда разглядела возле кого лось приземлился.
- Мэри Энн?
Да, прямое попадание! Можно было бы подумать, что мы испортили своим вторжением семейную идиллию, если бы я не знала кто там стоит. Гай со своей самой близкой подругой Керри и её ребёнком. Как-то после разговора с Гаем мне стало любопытно и я поискала в сети информацию о леди Кэролайн Торнтон. Очень красивая женщина. Ревности не возникло к моему собственному удивлению. Возможно потому, что Кэролайн слишком красива и слишком леди. Если бы она интересовалась Гаем, как мужчиной, думаю, он вообще бы на других женщин не смотрел. А вот если сам Дазендберри был бы в неё влюблён - это было бы объяснимо и понятно. Возможно, я всё же допускаю, что дружба между мужчиной и женщиной есть. Человеку нужен друг, чтобы было с кем поговорить, поделиться чувствами, и пол тут особой роли не играет.
Ревность не возникла, но вспыхнула злость. Узнать, что мужчина, с которым спишь, аристократ не от него самого, а из других источников - обидно. А ведь я расспрашивала его вплоть до любимых марок белья, въедливо и с интересом. И вдруг читаю под одним из фото "леди Кэролайн Торнтон и Гай Криспин Дазендберри V". Вот тебе и обычный профессор, не рассказавший о своей семье. Хорошо же.
Гай поднял Сильвестра и обернулся, ища взглядом кому отдать.
​Взгляд Гая даже на расстоянии был говорящим. Рука Керри легла на его руку и, разговаривая, они двинулись к нам.
Почему уж не сказала Гаю, что после встречи пойду на ярмарку не знаю. Сейчас понимаю, что глупо. Ещё глуппе было забыть, что Гай рассказывал о традиции ходить с подругой и её сыном в предрождественские дни в парк. Правда я была уверена, что он позовёт меня с ними, чтобы из одной традиции родилась другая. Но он не позвал. Выходит, я снова подумала глупость. Если сейчас вспомнить о психологическом здоровье и про то, что мы в ответе за свои чувства, что они зависят от нас, то я бы не сделала ставку на то, что здорова. Такого коктейля эмоций, чувств и мыслей я давно не испытывала. От чувства вины до любопытства, от обиды до радости.
- Твой? – Гай протянул мне игрушку, странно улыбаясь. Я молча покачала головой. Неужели не заметил, что я не испытываю слабость к мягким игрушкам? - Не познакомишь меня со своими спутниками?
Познакомлю, почему же не познакомить.
- Мой кузен Брайан Бенкрофт. Это его игрушка.
Гай поприветствовал брата и пожал ему руку, отдал игрушку.
- Петер Линд-Уайатт, художник. Нэнси Ратерфорд, журналист. Ден Уитворт, знакомый Брайана, - перечислила быстро, чтобы выглядеть собранной, а потом представила всем самого Гая: - А это мой друг, профессор Гай Дазендберри, преподаватель истории древних стран и цивилизаций.
Пристальный взгляд Гая заставил насторожиться. Он поприветствовал всю нашу компанию, представил своих спутников. Я не ошиблась.
- Леди Кэролайн Торнтон, моя лучшая подруга, и ее сын Эдуард.
Керри улыбнулась, легко завела беседу, а Гай продолжал делать во мне дыры взглядом. Почему я не могла понять.
- Надо отвязать Вульфа, - громко сказал Эдуард.
Ну, отлично! Гай забыл про Вульфа?! Мальчик отвязал пса и Вульф сразу же бросился ко мне, заставляя улыбнуться.
- Мне тут Гай проспорил песню. Побудете зрителями его таланта? - мило улыбаясь, сказала леди Кэролайн.
- Только снимем коньки, сказал Гай.
Спор? Со мной Гай всегда пел с удовольствием, это даже рождало во мне чувство гордости. Пока их компания переобувалась, я погладила Вульфа, который подставил мне свой бок, словно позволяя отбросить глупые мысли, которые умный пёс почувствовал в моей голове. Улыбнулась, поняв какая ерунда творится сейчас в моих чувствах и мыслях, легко коснулась носа пса. Правду говорят, что нет ничего переменчивее чувств. От обиды и злости за секунду к гордости и уважению.
Гай предложил мне руку. Я улыбнулась Дену, взяла под руку Гая и двинулась с ним вперёд. Гай был молчалив, молчала и я. Странно, но сейчас мне было бы приятно обменяться с ним даже саркастичными замечаниями, может, даже сказать что-то колкое, но я дала себе установку не упасть лицом в грязь перед леди Кэролайн и поэтому предпочла молчать. Правда через некоторое время моя решимость пошатнулась и я уже подумывала наступить Гаю на ногу, но тут перед нами открылась сцена.
- Я буду рад, если ты споешь со мной. А позже нам нужно будет поговорить без свидетелей, - тихо сказал Гай. Улыбнувшись, поприветствовал блондинку, которая как раз уходила со сцены.
Этого мужчину знают всё женщины Лондона?! Поговорить без свидетелей! Хорошо, поговорим.
Эдуард поднялся на сцену вместе с Гаем. Было видно, что мальчик очень рад дуэту. Бэк вокал Гая гармонично сливался со звонким, высоким голосом мальчика. И всё-таки главной причиной, по которой я не пошла к ним на сцену, мне не хотелось портить своим пением трогательность их исполнения. Дуэт привлёк других слушателей и людей у сцены стало больше. С большим удовольствием и каким-то удивительным чувством правильности, я опустила купюру в копилку для пожертвований. Подпевалось легко, может потому что мне показалось, что Гаю на меня смотреть неудобно. За время их исполнения эмоций только добавилось.

Как уйти, родная моя,
От тепла твоих рук в пургу,
Но если крепко обнимешь меня,
Я домой в их тепле побегу.

Получается, что у этих любящих у каждого свой дом. Встретились, пообщались и разбежались. Принцип общения многих пар в наше время, но мне почему-то стало холодно внутри. Ребята допели, мы стали аплодировать.
Керри обняла и легко поцеловала, спустившегося со сцены, сына. Не знаю почему, но я ждала, что и Гаю достанется поздравление от леди, но не дождалась. Посмотрев в глаза Кэролайн, рассмотрела там улыбку и собственную предсказуемость. Ну, я бы Роба поцеловала. Леди решила пощадить мои чувства или не перенапрягать и так напряженных нас с Гаем?
Кузен пожал ладонь улыбающемуся мальчику:
- Эд, ты большой молодец.
Пока наших певцов поздравляли, я отошла в сторону к лавкам. Яблок в карамели рядом не увидела, а вот имбирные пряники были. Выбрав маленькую расписную ёлочку и коробку с подарком, перевязанным золотой лентой, попросила упаковать всё в небольшую коробочку. Вернувшись к компании, спросила леди Кэролайн можно ли дать угощение её сыну и, получив согласие, тоже пожала мальчику руку и вручила гостинец.
Пока я выбирала угощение для Эдуарда, на сцену поднялся новый знакомый. Его голос и исполнение на турецком привлекали внимание. Дена, наверное, можно было счесть сладкоголосым, но харизма и хрипотца в голосе не позволяли. Аплодируя, я чувствовала на себе взгляд Гая. Странная мысль, что он меня может ревновать удивила. С чего бы?! Поводов я не давала, да и вообще.
- Ну что, кто куда? Или куда дальше? – спросил уже спустившийся со сцены Дэн.
- Можем разойтись или всё-таки прогуляться до ледяных фигур, – предложила я. – Уверена там есть на что посмотреть и о чём потом написать, нарисовать и сфотографировать.

»» 08.03.21 20:49 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________