Альтернативная реальность / Аlternative reality

Среди затерянных галактик

Среди множества планет и миров
Мне найти бы себе дом и постель.
Я блуждаю среди многих умов,
Моя жизнь будто карусель.
Иногда мне так хочется мир,
Но живые всегда за войну.
Пусть для многих я сам - кумир,
Но судьбу их я не вершу...

Иногда я сам не понимаю, зачем помогаю людям. Раз за разом спасая Землю от уничтожения и захватчиков, я не нахожу в этом смысла. Но что-то в людях неизменно привлекает меня. Вот и сейчас я смотрел на Эмбер и понимал, что она нужна мне. Зачем и когда, я еще не понял. Но отпустить ее я уже не мог. Тардис подал сигнал, значит нам пора было поспешить. Что-то опять угрожает землянам, правда уже в будущем. Я посмотрел на причину происшествия, и мои глаза расширились от удивления. Вот уж не думал, что они снова объявятся!
- Что случилось? - поинтересовалась девушка.
- Боюсь, что ваше возвращение придется отложить. Случилась беда и кое-кто нуждается в помощи. - Девушек всегда привлекает таинственность, чем мужчины, а сегодня и я, часто пользуются.
- Кто же?
- Пока не знаю, - соврал я, нажимая кнопки на панели управления, - но уверен, что один не справлюсь. Держись крепче!
- И куда же мы направляемся? - девушка послушно хватается за поручень и внимательно слушает мои слова. Честно, это всегда приятно, когда слушают. Еще и внимательно. Я это люблю.
- Спасать планету!

И вот через мгновение я открываю дверь Тардис, и мы выходим на залитую лунным светом поляну.
- Как красиво, - восклицает Эмбер.
Но я прошу тишины.
Закрываю дверь и дожидаюсь, пока Тардис растворится в воздухе. А потом из моего горла вырывается самый натуральный волчий вой. Уже через минуту стая Оборотней-великанов окружает нас с Эмбер. Вожака я знаю давно, в разное время его жизни мы пересекались, последний раз в его будущем, но и в это время он уже должен был знать обо мне.
- Рад видеть вас, Доктор. Можем ли мы оказать вам посильную помощь?
- Именно так, Ферран. Поговорим по дороге на вашу стоянку.
И я первый двинулся в сторону их временного дома.
Эмбер сильно схватила меня за локоть и прошипела на ухо.
- Прошу объяснитесь же?!
- Мы на планете Х-Глизе. здесь всегда царствует ночь. Но такой красивой луны ты часто не увидишь. Обычно лунное затмение от того, что спутник местной луны больше ее самой. Основное население Оборотни-великаны, раса Адипоуз, которая пытается поглотить оборотней, живые растения Варга, правда и раса вымирает из-за отсутствия света, но в это время они еще населяют Х-Глизе. И Джудуны, местная полиция, предотвращающая конфликты. А их много. Оборотней много, они часто враждуют кланами, а тут еще Адипоуз. Вот последние нам и нужны, это они затеяли нападение на землю.
- Опять эти маленькие жировики! - воскликнул Ферран. - От них в последнее время нет покоя. Что же они задумали в этот раз?!
- Размножение, конечно же. Они уже пытаясь устроить полный партогенез во времена Титаника ( Да, Эмбер, по их вине лайнер утонул!) А теперь они снова высылают миссию на Землю. И только Эмбер может их остановить.
- То есть только я?
- Мы не в твоем времени, люди стали совсем другими. Практически как Далеки. - я поймал взгляд Эмбер, выражающий непонимание. - Полугиборги. Но жир в них еще сохранился. - Ферран издал непонятный смешок.
- Вот кровь стала поганой, Док.
- Согласен, Ферран.
- Так вот, оборотни привлекательны, но их достать тяжелее, чем людей. Но вот ты для них аппетитный кусочек, а значит прекрасная приманка. В тебе же так много жира!
- То есть много жира?! Вы с ума сошли! Да я самая худая на курсе, мама говорит "кожа да кости"! - Эмбер своим криком оповести о нашем присутствии как минимум Джудунов и Варгов.
Ферран откровенно расхохотался, да и я не смог сдержать улыбки.
- Поверь, в нынешних людях жира все таки меньше, а именно он привлекает Андипоуз. Так что, ты поможешь спасти Землю?

»» 23.10.18 07:36 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Эпилог.

Воскресное утро начинается раньше, чем возможно. Потому что дорогая, во всех смыслах этого слова, Поппи, она же Порпетина, она же моя новоиспеченная супруга, в ранний час отправляется на утреннюю мессу, а у меня есть несколько часов на собственные… увеселения.
Джович лениво потягивается вставая на, намассажированные с вечера, лапы. Шерсть его блестит, источая аромат дорогого шампуня для собак, и в целом Джович очень доволен новой жизнью в просторном доме, где у него собственная огромная мягкая постилка и целый игровой комплекс на заднем дворе.
Впрочем, эта новая жизнь и мне не доставляет никаких неприятностей.

В ту ночь, в «Элит», оказавшись наедине с сестричками, я многое понял. Они сумели обыграть меня только потому, что я не понял вовремя, что две красивые блондинки вполне могут держать подпольную алкогольную империю в своих хрупких руках. Искал главных, а главными все это время были они.
Снимки те были весьма красноречивы, и в целом, я мог бы выйти сухим из воды. Наобещать сестричкам все, чего они хотели, и какое-то время даже поиграл бы роль, чтобы усмирить недоверие… Но вовремя подумал – а стоит ли? Что если послать к черту это самое Бюро и правительство? Что дала мне работа, кроме начинающего облысения и невозможности купить жилье попросторнее? У некоторых преступников камеры в тюрьме комфортнее, чем наше с Джовичем жилище. Так стоит ли?
И мы, даже не совещаясь с Ведькой, решили, что нет. Наши заслуги перед страной сложно недооценить, но Бюро это удалось. А значит, виноваты сами.
Вот так, в Нью-Йорке, рушатся принципы.

И, впоследствии, я нисколько не пожалел о сделанном выборе. Где это видано, что государство принимает решение травить собственных граждан, добавляя отравляющие вещества в алкоголь, который не смотря на запрет, можно было купить в некоторых, известных в узких кругах, местах?! Система прогнила и пришло время бороться не с преступностью, а с глупостью и наплевательским отношением к народу.
И мое нынешнее положение зятя мэра и, по совместительству, главы полицейского департамента округа Нью-Йорк, нравится мне гораздо больше, чем роль агента на побегушках в Вашингтоне. Наверное, я просто вырос из крохотного кабинета и скромной лачуги. Отменный вкус идеального виски и легкий привкус мартини взбудоражили настолько, что пути назад, из этого мира красоты и обжигающих напитков, не стало.
Но не мартини единым.
Порпетина Джонс оказалась девой весьма приятной в общении, и откровенно благочестивой. Не первая красавица, но недурна собой, с ней было о чем поговорить, а самое главное – девушка была готова поддерживать своего мужа во всем, с рвением, достойным львицы. В общем, вопрос о женитьбе даже не стоял – я пошел под венец с предвкушением, которое было щедро окуплено впоследствии. И со стороны мэра, и со стороны новоиспеченной супруги, и, конечно же, со стороны сестричек.
Но оставить в покое этих красавиц я, конечно же, не мог. Поэтому, оставляя молодую жену отдыхать после эротических уроков супружества, я всегда отправляюсь в «Элит». Чтобы пригубить ароматный напиток и провести время в приятной компании.
И вся эта новая жизнь взбудоражила кровь, явив на свет скрытое. Сокрытая сущность агента Эллиота пробудилась, изменив все.
Каждое воскресное утро, когда Поппи уходила на мессу, мы с Джовичем тоже собирались и отправлялись… в уже известный нам особняк.
Там нас ждали незапертые ворота и знакомая дорожка ко входным дверям. Нянюшка сестричек, женщина глубоко набожная, в это самое мгновение составляла компанию Порпетине в местной церкви. Дядюшка красоток только-только укладывался спать, после ночных воз…гуляний. И под кружевным покрывалом утра, особняк наполняли… звуки.

Негромко скрипнув, отворяется дверь, пропуская нас с Джовичем внутрь. Мы переглядываемся, два соучастника, и расходимся по привычным маршрутам. Джовича уже ждет, притаившись в тени, Виски, чтобы внезапно вскочить к нему на спину и задать маршрут. А я…
Прохожу вглубь дома, так привычно уже. Предвкушаю. Горит внутри, мается, сущность требует выхода. Устав притворяться, только воскресным утром могу побыть собой настоящим. Насладиться.
Одежду сбрасываю торопливо, чтобы встретить Их. Еще пара секунд подготовки и кокетливый бантик на крестце. Вроде как сюрприз.
Они заходят бесшумно, заставляя сердце стучать быстрее. Обе шикарные, в легких халатиках на голое тело, на грани разврата.
Улыбаюсь уголками губ, приветствуя легким кивком. Слова не нужны.
Пальцами лаская, сжимаю плоть – никуда без прелюдии. Будоражит. Слышу Их дыхание, почти ощущая на коже. Прикусив губу – продолжаю. Пальцами глубже, умело готовлю к главному, провоцируя вздохи.
Бросая на поверхность, массирую, втирая дурманящие травы. Сбрызнуть соком, для вкуса. С обеих сторон. Еще раз. Несколько капель масла шипит на плавящейся поверхности, повышая температуру в комнате и заставляя сглотнуть в предвкушении.
Нарочно небрежно бросаю подготовленные стейки на раскаленную сковороду и лопаткой двигаю, чтобы зажарились равномерно.
Сестрички наблюдают, затаив дыхание, как на святая святых – кухне – хозяйничает мужчина. В одном лишь фартуке. С бантиком на крестце.
Румянится стейк, распространяя ароматы, а пальцы мои скользят по овощам под водой, обмывая их. Чтобы потом бросить на разделочную доску и уверенными движениями, грубо и быстро, порезать для салата.
Кто бы мог подумать, что агент Бюро расследований всегда готовил не хуже шеф-поваров знаменитых ресторанов? И это осталось единственной тайной, которую знали лишь две девушки, котичка и Джович.
Полон салатник, и на тарелках, источая аромат, приправленные зеленью готовые стейки.
- С добрым утром. – улыбаюсь, поставив перед сестричками тарелки, - приятного аппетита, - шепотом на ушко каждой, не преминув скользнуть подушечками пальцев по обнаженным плечикам обеих.
День только начинается.

The End.

П.С.: агент Бюро расследований, Джонни Эллиот и его напарник Ведуин Джович, бросили службу, осев в Нью-Йорке. Агент женился на дочери мэра и к концу 1933 года, знаменательного для граждан США тем, что был наконец упразднен сухой закон, был состоявшимся отцом двух мальчишек и новоиспеченным мэром города.
Джович снискал популярность у молодых, и не очень, лабрадорш, и к концу 1933 года, был почетным отцом нескольких десятков щенков. Но особое место в его сердце заняла лишь одна меховая женщина, с которой его связывала странная дружба.
Виски стала самой популярной кошкой в мире, и неоднократно украшала собой обложки «Vogue». Она могла бы стать матерью многим котятам, которых с удовольствием и за большие деньги, забрали бы себе её фанаты, но котичка не изменила себе и осталась childfree.
Сестрички Арчибалд, получив покровительство мэра и шэфа полиции, стали самыми влиятельными женщинами штата. Их бизнес расцвел, и по всей стране открывались новые клубы, а «Элит» стал уникальным местом, попасть в которое теперь мечтали высокопоставленные личности со всего мира.

»» 27.10.18 11:54 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Кроваво-красный полог зари укрыл ночное небо от посторонних глаз.
Женщина сладко потянулась и соскользнула с угольно-черного покрывала. Она была довольна. Целестиалам нечего ей предъявить: она использовала все возможности, которые у нее были – когда не удалось победить в бою, попыталась отвлечь собственным телом, затуманить разум жаром страсти, рассеять внимание искрами соблазна… Не ее вина, что соперник оказался сильнее и умнее. Ларец был извлечен из недр Муспельхейма не по собственной воле королевы, а по приказу того, кто наделен силой порабощать любой разум. Целестиалы сделали ошибку, не пожелав хранить камни у себя. То, что похожий на каплю крови Эфир вернулся к предыдущему владельцу – их вина, а не Окалины, демонов или Муспельхейма. Пусть сами разбираются с последствиями своих ошибок.
А то, что желания женщины совпали с наиболее выгодной стратегией – приятный бонус.
Безумно приятный.
Как и предполагала демоница, это был во всех смыслах занимательный опыт. Титан сумел совершить то, что она полагала невозможным: превзошел ее ожидания. Даже немного жаль, что эта ночь так быстро закончилась.
На ходу окутываясь всполохами пламени, королева прошествовала на балкон и окинула взглядом открывающуюся с него панораму.
Жизнь продолжалась.
Демоны трудились.
Души корчились.
А над дворцом, раскинув искрящиеся в свете алой зари крылья, кружили драконы. Могучие и мощные создания – плоть земли и дыхание неба. Взмах крыла – и воздух воет от боли. Ураганы меняют путь, лишь бы не встретиться с ними. Земля не забывает тяжесть их шагов, сминающих скалы. Жерла вулканов становятся им опочивальней.
Их крылья закрывали небосвод, где за пеленой зари спрятались далекие звезды.
В эту холодную, пронизанную звездным светом бесконечность ушел тот, кто решил заняться усовершенствованием мира.
Окалина надеялась, что когда-нибудь он вернется.

»» 23.10.18 19:44 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Знамогде

- Они все неплохие ребята. Не очень сообразительные, но если ты объяснишь им... – вступился за крепыша Железный человек, извлекая из под брони сферу с камнем Времени.
Преданность – ценное качество, и шестеро мидгардцев взирали на него сейчас именно с этим чувством, но не утратили его и к тем, кто были их союзниками прежде.
Танос обвёл глазами трёх, пытавшихся встать между ним и камнями Бесконечности, и едва заметно улыбнулся. Что мешало ему прямо сейчас внушить им свои идеи, сделать своими преданными служителями? Ничего. Но цель достигнута. Осталось самое трудное, и пройти через это он должен один. Мидгардцы больше не нужны.
Камень Пространства лёг в паз над указательным пальцем – остались два. Сфера из тонких, но крепких как металл прутьев, светилась изнутри зелёным и была изумительно красива, не зря мидгардцы провожали её зачарованными взглядами.
- Отец. Прошу, верни меня на Мурд, на час раньше, чем мы туда прилетели, - прервал тишину человек без сердца. - Я должен спасти Ванду.
Ванда. Ведьма. Женщина, занимающая значительную часть мыслей этого человека.
Да, терять любимых больно. Мужчинам-воинам особенно. В их случае, к горькой скорби примешивается вина за то, что не защитил, не уберёг, подвёл, ломая даже стойких. Танос испытал и это.
Зелёный камень смотрел с его ладони, предлагая вернуться в прошлое, вернуть Гамору... отмотать, сделать неслучившимся столкновение с целестиалами. Разве важно, что он нарушит цепь событий, если скоро вселенная станет другой? Начнёт не с начала, но с нового листа. А платить за новый шанс для всех будет он, Танос, терзаемый камнем Душ и виной огромной, неизбывной.
Каменные фрагменты на земле ползли друг к другу, снова формируясь в тело того, кого мидгардцы звали капитаном. Камень Времени занял своё место в перчатке – вспышка озарила лица и заставила содрогнуться Знамогде, оповещая, что титан Танос снова могущественнейший из существ.
- У меня есть идея получше, - сказал он, протягивая руку в сторону ларца.
Учёный, таящий в себе дух монстра, вышел вперёд, неся ларец. С этим человеком у титана было общее. Нет, не мощь и комплекция в его зелёной ипостаси, а знание каких жертв, подчас, требует наука. Уж он-то знал сколько живых существ погибло ради мелочей, вроде косметики для самок, что уж говорить о тестировании медикаментов и опытах серьёзней. И вот, кто вчера был испытателем, ведомым благородной целью блага масс, завтра сам станет подопытной крысой, во власти сильного, на алтаре во благо. Кто выживет, а кто канет – решит Вселенная.
Но не это занимало мысли Таноса, а близость цели. Только руку протяни и шестой камень будет у него. Он помнил, что камень Душ не будет принадлежать ему, пока он не пожертвует жизнью дорогого ему существа. Поэтому на Святилище титана ждёт белокурая малышка Селесте, дочь целестиала. Разве этот, преданный ему всей душой, ребёнок, с родословной восходящей к бессмертной расе космических богов, не достаточно хорош в качестве платы?
Ларец опустился на его ладонь и человек сделал шаг назад, исполнив свою миссию.
Пора было избавиться от них.
- Вы справились с задачей, - сказал Танос, посмотрев в светящееся надеждой лицо синтезоида. – Ты воссоединишься со своей ведьмой.
Титан поднял руку в перчатке, сжал кулак в и повернул его, открывая временной портал. Материя действительности треснула, явив тёмный зев, из глубины сияющий зелёным светом. Сначала будучи лишь проблеском, он быстро ширился, как-будто раскалялся, становясь слепяще-белым и, наконец, рассеявшись, открыл вид на то, как девушка, с амулетом на груди, вставляет ключ в замочную скважину, отпирает дверь квартиры и зовёт привычно «Вижен?!».
- Иди, - единственное слово прозвучало глухо.
Синтезоид, не глядя на других, шагнул в портал и растворился в ярком свете, чтобы возникнуть снова в своём теле, в день встречи с Таносом, всего за два часа до поступления сообщения об исчезновении камня Разума.
Обстановка изменилась на глазах. Другое помещение – Старк и Беннер что-то обсуждают. Тут же над шуткой Тора смеются Роджерс, красноволосая и стрелок.
Достаточно взгляда титана и все земляне отправляются в портал, возвращаясь в тот же день, как Вижен.
Части из них предстоит встреча, о которой они сейчас ещё не знают. Непродолжительная стычка, которую они проиграют, подчинившись золотому сиянию камня Разума. Танос уйдёт – они останутся, не помня подробностей исхода битвы.
Портал закрылся.
Возможно, он об этом пожалеет, но он так многих потерял: Гамору, Зоба, Кулла, Проксиму и Корвуса. Мидгардцы им не равноценная замена, но, проверенные в деле, они могут пригодиться. Если выживут.
Ещё один портал, этот пронизан голубыми нитями, в космос читаури.
К Селесте, девочке, в глазах которой небо.

»» 23.10.18 05:44 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Есть сути, которые неразделимы. Их связь абсолютна, а по раздельности они теряют смысл. День и ночь. Жизнь и смерть. Гномы и камни.
Каждый знает, что гномы – элементаль земли – рождены из камня и, умирая, им становятся. Живут тем, что добывают драгоценные кристаллы из недр земли, оберегают их пуще глаза и, без колебаний, готовы отдать жизнь, коль кто-то посягнёт.
Неудивительно, что хранителями камня Душ – самого непостижимого из шести первородных кристаллов – целестиалы выбрали гномов. Где, если не в Великой кузне, где смерть и жизнь сплавляясь, превращаются в магический металл, быть алтарю жертвоприношения душ?
В тупике лабиринта подземных переходов, в маленькой зале, за кузнями, король гномов, заложив руки за спину, стоит перед толстой колонной, в половину своего роста, и смотрит на её пустующую поверхность. Маленький ларец, отлитый единым, без возможности открыть, и инкрустированный вязью корчащихся в предсмертных судорогах тел, казался Эйтри недостаточной преградой на пути того, кто хочет завладеть бесценным камнем. На его пути. И гномы сделали колонну ещё одной оболочкой камня. Но сколько бы их не было: непроницаемых и нерушимых, а маленькая зала казалась склепом, приютом молчаливых душ, взирающих со всех сторон на Эйтри.
- А на карте есть планета,
И помечено там клад.
Прилетели, а там пусто,
Рисовал какой-то гад.
Тихо повторил слова частушки король гномов и... расхохотался. Его смех долго гулко бился о стены залы, распугивая души и тревожа камень, пока, наконец, не стих, сменившись скорбью.
Как он и думал, его обман и позднее раскрытие плана позволить Громовержцу и мидгардцам украсть пустой ларец из залы, гордый народ не оценил. Гномы считали, что должны были защищать камень с топорами в руках, а не позволять всем думать, что их так просто провести. Гордость. Ей пришлось пожертвовать во имя жизни своего народа, во имя жизни сына Одина, которого Эйтри любил почти как собственного, во имя камня, за который целестиалы выпотрошат души из них всех.
- Ты нашёл его? – спросил Эйтри у вошедшего Бромли, имея в виду Красного Судью.
- Да, ваше величество.

Thanos will return…

_______


»» 14.03.19 11:29 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Где-то в одной из Галактик...

"Лунный кот в луже пьет звезды..."

Когда Доктор открыл дверь ТАРДИС, я ожидала увидеть, что угодно(после вампиров то!), но только не залитую лунным светом поляну, сияющую словно изнутри. Колоски неизвестных мне растений не отражали лунный свет, а словно впитывали его в себя.
Мы вышли на поляну, и эта проклятая штуковина, так похожая на телефонную будку синего цвета, мигнув на прощанье, просто растворилась в воздухе!
А как же Хеллен? Она же там совсем одна осталась! Неужели нельзя было подождать, когда Хел проснется и взять ее с собой? А теперь она будет думать, что я ее бросила. И все это из-за этого странного мужчины, носящего еще более странное имя - Доктор. Ну, какой родитель так назовет своего ребенка? И почему именно Доктор, а не хирург или ортопед? Педиатр, вроде, тоже неплохо звучит.
Поворачиваюсь к Доктору, чтобы сказать, что оставлять Хеллен одну не следует, но слова застревают в горле. Колоски, которыми я недавно любовалась, оказались спящими цветочными бутонами, а сейчас они распустились и их сладкий аромат привлек мириады насекомых очень похожих на светлячков. И теперь поляна напоминала рождественскую гирлянду, переливающуюся всеми цветами радуги.
- Как красиво! – восторженно прошептала я.
И вдруг, где-то вдалеке, послышался звук, похожий на мяуканье котенка. Я хотела было сказать об этом Доктору, но он поднял руку, призывая меня к молчанию. Послушно прикусив язык, я впоследствии чуть его не откусила! А все потому, что Доктор вдруг неожиданно громко завыл. От его воя по коже пробежали мурашки, и я на всякий случай отошла от мужчины подальше, но мгновение спустя, испуганно, шагнула обратно.
По поляне шли огромные волки. Светлячки тут же улетели с поляны, стоило этим существам шагнуть на нее. Цветы снова стали похожи на колоски, вот только теперь их свечение не вызывало у меня восторга, как раньше. Теперь у меня было лишь одно желание – убраться отсюда подальше. Вновь раздалось мяуканье, но я стояла не двигаясь.
Волки окружили нас плотным кольцом за два удара сердца. Доктор не выказывал никаких признаков беспокойства, но что делать мне? Стоит поклониться или же завыть, как это делал мой спутник? А если у меня не получится, и мой вой на волчьем языке будет означать «Я знаю, что у вас блохи»?
- Рад видеть вас, Доктор. Можем ли мы оказать вам посильную помощь?- заговорил на вполне понятном языке один из волков. По всей видимости - вожак.
- Именно так, Ферран. Поговорим по дороге на вашу стоянку. – ответил Доктор и пошел вперед. Я поспешила за ним.
По всему выходит, что мой спутник и этот Ферран знакомы, но почему тогда меня никто не представил? Украдкой взглянув на идущего рядом волка и поймав его изучающий взгляд, я тут же отвернулась и схватила Доктора за руку, вынуждая наклониться ко мне, и зашипела ему в уха:
- Прошу объяснитесь. Сейчас же!
Мужчина вздохнул, но все-таки произнес:
- Мы на планете Х-Глизе. здесь всегда царствует ночь. Но такой красивой луны ты часто не увидишь. Обычно лунное затмение от того, что спутник местной луны больше ее самой. Основное население Оборотни-великаны, раса Адипоуз, которая пытается поглотить оборотней, живые растения Варга, правда и раса вымирает из-за отсутствия света, но в это время они еще населяют Х-Глизе. И Джудуны, местная полиция, предотвращающая конфликты. А их много. Оборотней много, они часто враждуют кланами, а тут еще Адипоуз. Вот последние нам и нужны, это они затеяли нападение на землю.
Доктор все говорил и говорил, а чувствовала, что понемногу начинаю сходить с ума. Джудуны, Адипоуз, какие-то Варга. Так и хотелось остановить его и сказать фразу брата, которая раньше меня просто выводила из себя, а сейчас она пришлась как нельзя кстати.
- Я не понимейшн эту информейшн. – буркнула я, но кроме вожака меня никто не услышал.
Мне даже показалось, что он усмехнулся.
- Опять эти маленькие жировики! – обратился Ферран к Доктору - От них в последнее время нет покоя. Что же они задумали в этот раз?!
- Размножение, конечно же. Они уже пытаясь устроить полный партогенез во времена Титаника ( Да, Эмбер, по их вине лайнер утонул!) А теперь они снова высылают миссию на Землю. И только Эмбер может их остановить.
Фразу про Титаник я благополучно пропустила мимо ушей, зато слова Эмбер и размножение сложились в малоприятную картину.
- То есть только я? – офигевше спрашиваю я и у Доктора и у Феррана.
- Мы не в твоем времени, люди стали совсем другими. Практически как Далеки. – Доктор посмотрел на меня, и я ответила ему непонимающим взглядом. - - Полукиборги. Но жир в них еще сохранился.
Ферран издал непонятный смешок.
- Вот кровь стала поганой, Док, – прорычал он
- Согласен, Ферран.
- Так вот, оборотни привлекательны, но их достать тяжелее, чем людей. Но вот ты для них аппетитный кусочек, а значит прекрасная приманка. В тебе же так много жира!
Мне захотелось стукнуть этого наглеца чем-то тяжелым, но ввиду отсутствия последнего, просто отпустила его руку и, гордо подняв подбородок, прошла мимо него.
- Поверь, в нынешних людях жира все-таки меньше, а именно он привлекает Адипоуз. Так что, ты поможешь спасти Землю? - со смехом в словах сказал Доктор.
И лающий смех Феррана прозвучал следом. Все мужчины одинаковые! Не то, что моя Хеллен. В груди потеплело от воспоминания о моем огненном ангеле.
Выдыхаю.
- Помогу только в том случае, если это меня не убьет.
Доктор и Ферран как-то странно переглянулись.
- Сделаю все возможное, чтобы этого не произошло, - пообещал мой спутник.
- Ладно, - и повернувшись к Феррану, - а поесть у вас не найдется?
Мой вопрос спровоцировал новый взрыв хохота.
Подумаешь, не очень то и хотелось.
Оставшиеся полчаса до стоянки мы передвигались молча. Доктор, видимо, обдумывал план, а я откровенно любовалась видами и вертела головой. Цветы, похожие на колоски, вновь стали распускаться, и я, рискнув, сорвала один из цветов. Заправив его в волосы над ухом, я наслаждалась его ароматом ровно до слов Доктора.
- Аромат этих цветов отравляет. Через час ты умрешь.
Молниеносно выбросив цветок, я больше ничего не трогала. Этот мир мне нравился все меньше и меньше.
Стоянка оборотней оказалась огромной. Но что было удивительным, так это то, что волки окружали ее лишь по периметру, остальные, находившиеся внутри, приняли свой хм… человеческий облик.
Доктор ушел с Ферраном, оставив меня одну, и мне ничего не оставалось, как послушно ждать его возвращения. Я устроилась возле дерева, и села, прислонившись к нему спиной. В скором времени мне принесли на тарелке нечто напоминающее комок грязи, щедро посыпанный травой. Я подозрительно принюхалась, но даже по запаху не смогла определить, что это такое мне подсунули.
- Э… а мяса у вас нет? – поинтересовалась я у парня, который мне принес «еду».
- Есть. По лесу бегает.
Подавив желание запустить в этого хама тарелкой и размазать ее содержимое по его лицу, я мило улыбнулась и произнесла:
- Спасибо
Что должно было расцениваться, как «Да, пошел ты!»
Парень ушел, а я отодвинула тарелку подальше и закрыла глаза, надеясь немного подремать, но не тут то было. Тихое и отчаянное мяуканье вновь привлекло мое внимание. Я поднялась на ноги и осмотрелась. Вокруг сновали оборотни, но, кажется, никто из них не слышит того, что слышу я. Может, у меня галлюцинации из-за того цветка? Хотя, нет. Мяуканье я услышала еще до того, как сорвала его.
Спрашивать о том, слышит ли кто-нибудь мяуканье, я не стала. Побоялась, что надо мной вновь все станут смеяться. Поэтому недолго думая, я шагнула в лес и пошла на звук.
Я все шла и шла, но котенка нигде видно не было, хотя я по-прежнему отчетливо слышала его.
- Кис-кис-кис, - позвала я, не особо надеясь на удачу, однако у соседнего дерева мне отозвались.
Среди корней сидел, сжавшись в комочек, черный котенок. Мне удалось его заметить лишь потому, что лунный свет, спицей пронзив кроны деревьев, попадал прямо на него. Я подошла ближе и присела рядом.
- Привет, малыш. Как ты здесь оказался?
Котенок, услышав меня, поднял голову, и я поняла, что он еще совсем крошка, несмотря на свой размер. Он был слепым, какими бывают новорожденные котята. А еще он не был не совсем черным, как мне показалось сначала. Его шерстка отливала серебром, словно луна поделилась с ним своим светом.
- Да, ты же совсем еще малыш! – прошептала я, беря котенка на руки. – Пойдем, попросим тебе что-нибудь поесть. Я уверена, что у Феррана найдется немного молока. Чем-то же он своих детей поят!
Выход я нашла без особого труда, что несколько меня удивило, ведь я совершенно не помнила дороги. Оказавшись возле тарелки с «грязью», я опустила котенка на траву рядом с ней. Он ткнулся в нее мордочкой, а потом, попятившись, чихнул.
- Что? Тоже считаешь, что это есть невозможно? – улыбнулась я и, снова взяв малыша на руки и, закутав его в полы своей рубашки, отправилась в ту сторону, куда ушел Доктор, интересуясь у тех, кто попадался мне на пути, не видели ли они Феррана.
- Эмбер?
Ко мне подошел высокий плечистый мужчина с каштановыми, как цвет шерсти волка, в которого он превращается, волосами.
- Ферран. Верно? Я узнала тебя по голосу.
- В смекалке тебе не откажешь, - его губ коснулась легкая улыбка. – Ты искала меня. Зачем?
- Хотела попросить молока. Не для себя. Я нашла в лесу котенка и…
По расширившимся глазам вожака стаи, понимаю, что сказала что-то не то.
- Покажи мне его! – потребовал Ферран, и тон его мне не понравился.
- Дай слово, что не тронешь его!
Волк в человечьей шкуре смерил меня внимательным взглядом, но потом все же произнес:
- Слово чести.
Я осторожно достала котенка, и, вдруг, он спрыгнул с моих рук, и, вздыбив шерсть, громко зашипел на Феррана.
- Тише, малыш. Все хорошо, - поспешила я успокоить котенка, гладя его по спинке. – Он не причинит тебе вреда. Не бойся.
- А он и не боится. – Произнес Ферран, разглядывая все еще шипящий комочек. – Он защищает тебя. Поразительно!
- Что именно?
Я взяла котенка на руки и снова укутала его.
- Волки пришли на эту землю вторыми, первыми были дети Селены. Но луна не давала потомства уже очень давно. Сородичам того, кого ты держишь на руках, я имею в виду самым молодым, по меньшей мере тринадцать веков!
- Так значит, ты – лунный кот, - я погладила котенка и почувствовала, что он мурлычет.
- Можно и так сказать, - ответил Ферран. – Но дети Селены давно уже покинули эти места.
- Откуда же тогда он взялся?
- Доктор прав. Ты – очень необычная девушка, Эмбер
С этими словами Ферран ушел, оставив мой вопрос без ответа.
Не выпуская котенка из рук, я отправилась на поиски Доктора, а когда нашла, была очень удивлена и обижена! Этот гад сидел и пировал вовсю, и на тарелках у него была нормальная еда!
- Не смотри на меня так, - хохотнул Доктор. – Когда я попал сюда в первых раз, меня тоже пытались накормить чем-то подобным. Так что можно сказать, что ты прошла боевое крещение.
- Что ты знаешь о детях Селены? – стараясь скрыть злость, спросила я.
Доктор внимательно на меня посмотрел, а потом произнес:
- А почему ты спрашиваешь?
Я достала котенка и посадила его на стол перед Доктором. Учуяв запах нормальной пищи, котенок подошел к тарелке моего спутника и с наслаждением, жадно урча, начал уничтожать лежащие на тарелке кусочки мяса.
- Потому что, с недавних пор я забочусь об одном из них!

»» 10.11.18 15:44 Шаг в будущее
_________________

Хрусталь и венецианский фарфор украшали стол, покрытый белой скатертью. Бросив взгляд на часы на стене, леди Мориарти отметила, что до прихода гостьи оставалось четверть часа. Гиббли сообщил, что машина уже выехала и вскоре прибудет в Ладель-Мэнор.
Толстый персидский ковер приглушил звук её каблуков, когда она подошла к окну. За стеклом был виден сад, который в серой дымке непогожего дня казался одиноким и печальным. Мелкий дождь, начавшийся с самого утра, сейчас прекратился, но тучи, собравшиеся на небе, не давали выглянуть солнцу. Впрочем, погода была обычной для Англии.
Из головы не шла белокурая девочка. Много лет назад она поняла, что нельзя вмешивать чувства туда, где должен быть холодный расчет, и точно следовала этому. Но не в этот раз. Прошлой ночью она показала свое лицо девочке, и теперь весь ее план, которому она следовала многие годы, мог провалиться. С этим нужно было что-то делать.
– Прибыла мисс Уотсон, леди Мориарти, – сообщил старый дворецкий, некоторое время спустя отрывая ее от размышлений.
– - Проводите мисс в малую гостиную, Гиббли. – попросила профессор, не отрывая взгляда от окна, – я сейчас подойду.
Серо на улице, серо в душе. Поправив выбившийся из прически локон, женщина улыбнулась своему отражению. Игра началась.
Малая гостиная представляла собой небольшую комнату. В камине сейчас весело плясал огонь, даруя тепло и уют. У столика с фотографиями стояла стажер, в ее руках была фотография почившего с миром старого лорда Мориарти.
– Это мой покойный муж, – сообщила леди Мориарти, входя в гостиную.
Мисс Уотсон поставила фотографию обратно на стол и повернулась лицом к хозяйке дома.
Профессор отметила уставший вид своей гостьи. Слегка улыбнувшись, она пересекла гостиную.
– Доброго дня, мисс Уотсон. Надеюсь, что поездка вас не утомила? – она приглашающее указала в сторону дивана. – Давайте присядем, пока прислуга накроет на стол.
– Доброго дня, леди Мориарти. Нет, не утомила. – девушка присела на край дивана.
Даже самый не наблюдательный человек мог заметить легкую нервозность в её поведении. Или это было волнение?
– Прошу вас, называйте меня просто Анастасией,– легкая улыбка коснулась губ профессора, когда она присела рядом со стажером на диван. – Дорогая, я слышала, что произошло с вашей матерью и сестрой, – женщина коснулась ладонью рук мисс Уотсон и сочувственно сжала, – это ужасно.
– Благодарю вас, леди Мори… Анастасия, – исправилась Лина, уловив укоризненный взгляд.
– В такое тяжелое время молодой девушке нужна помощь друзей, – в гостиную вошел лакей с подносом, на котором стоял чайный сервиз. Женщина умолкла, подождав, пока тот поставит свою ношу на столик и, уловив легкий кивок головы хозяйки, оставит их со стажером одних. – А я хочу стать вам другом, мисс Уотсон, – продолжила она, взяв в руки чайник и разлив по чашкам чай. – вы же не против?
– Нет, – Лина слегка улыбнулась в ответ, – не против.
– Вот и отлично, – профессор передала чашку с чаем своей гостье и, взяв вторую чашку, отпила горячей жидкости. – А друзья должны помогать друг другу, так ведь, Лина? – она улыбнулась и поставила чашку обратно на стол.
– Естественно, Анастасия, – кивнула мисс Уотсон, отпив немного чая.
– Я рада, что мы понимаем друг друга. У меня есть много друзей, специалистов в различных областях медицины, которые смогут помочь вашей матери. Конечно же, мой фонд оплатит все необходимые расходы. И я очень верю, что вскоре и ваша сестра вернется домой.
В этот момент в дверь постучали, и через мгновение на пороге гостиной возник Гиббли.
– Обед подан, леди Мориарти.
– Благодарю, Гиббли, – кивнула женщина и поднялась с дивана. – Вы просто обязаны попробовать мясо, которое готовит мой шеф-повар. Он родом из Франции и готовит его по старинному рецепту своей семьи.


На улице снова шел дождь. Леди Мориарти стояла у окна кабинета, провожая взглядом уезжающий в сторону Лондона автомобиль, в котором сидела мисс Уотсон. Обед прошел под обсуждение последних книжных новинок, разговор об исчезновении детей из приюта Барри и Миранды Лонгиер и отсутствии новых улик, а также об ужасной погоде, которая уже который день стояла над Туманным Альбионом. Девушка оказалась смышленой и собеседником была интересным. В другой жизни они обязательно бы подружились, но не в этой.
– Думаете, она согласится? – раздалось за её спиной.
Анастасия пожала плечами и развернулась к говорившему.
– У её семьи нет денег на дорогостоящее лечение матери, сестра пропала, и не факт, что идиоты из Скотланд-Ярда найдут её. Нужно быть дурой, чтобы отказаться от моей помощи, а потом ей некуда будет деваться.
– А если всё же не согласится? – упорствовал собеседник.
– Ты её убьешь, – женщина подошла к столу и открыла стоявшую на нем шкатулку. – Их обеих убьешь.
– Хорошо, госпожа. – мужчина кивнул в ответ. – Я вам еще сегодня нужен?
– Нет. Лорд Олджер пригласил сегодня меня посетить балет. Ты можешь быть сегодня свободен, – достав сверток из шкатулки, она передала его в мужские руки. – Отвези это в дом.
– Хорошо, – мужчина развернулся и направился к выходу.
– Подожди, – профессор прикусила губу от раздумий. – Собери информацию о детективе Холмс. Самую грязную и неприглядную, то, о чем она не хотела, чтобы узнали.
– А если такого нет?
– Нас всех преследуют призраки. Призраки прошлого, которые омрачают наши солнечные дни. Я хочу знать, что омрачает солнечные дни детектива Холмс.
– Будет сделано.

»» 01.11.18 22:21 Чудо Света USA
_________________

Канада.

Не сказать, чтобы Брюс Беннер был убеждённым интровертом или, того хуже, социофобом, – но общение с людьми давалось ему с трудом. Всегда приходилось помнить о том, что он представляет для них потенциальную опасность. Поэтому он предпочитал общество колб, микроскопов и компьютеров в своей лаборатории: уж им-то точно не нужно ничего объяснять.
И всё же, в последнее время он всё чаще вспоминал о свой работе в команде Щ.И.Т.а: было приятно сознавать, что они все делали общее дело. Наверное, он даже скучал по этому чувству.
Поэтому, когда позвонила Наташа и предложила всем вместе встретиться, он согласился не раздумывая. Была и ещё одна причина, но о ней он старался думать поменьше.
Док всё чаще сверялся с навигатором: узкая асфальтовая дорога более получаса петляла сквозь лесной массив и вовсе не собиралась заканчиваться жилыми строениями. Может, он свернул с главного шоссе не в тот поворот? Он уже собирался перезвонить и уточнить, как вдруг дорога, вильнув в последний раз сквозь расступившийся ельник, вывела на вершину пологого холма, где расположилось шале в обманчиво-простом стиле. На подъездной дорожке стоял только серый мерседес, возле которого и припарковал свою машину Брюс. Кто-то приехал раньше него, но явно ещё не все собрались, так что он не будет последним.
Беннер выбрался из автомобиля, и навстречу ему из дома вышла Нат. В первую секунду он даже её не узнал: непривычное шёлковое платье и высокие каблуки, почти уравнявшие их в росте. Док и раньше видел, что Наташа красивая женщина, но сейчас контраст между её боевым костюмом и сегодняшним нарядом был невероятным, делая ее незнакомкой.
Он немного замешкал, не зная как приветствовать её, но Нат улыбнулась и, качнувшись ближе, легко коснулась губами щеки.
- Рада, что ты смог приехать, Брюс.
- И я рад, - совершенно искренне признался он, жадно разглядывая её лицо и вдыхая запах духов. Впервые у него мелькнула мысль, что, возможно, приезжать не стоило: одно дело думать о ней на расстоянии, и совсем другое, когда она так близко. - Ты потрясающе выглядишь.
- Но не хватает пары пистолетов за поясом, да? – она иронично подняла бровь.
- Нет, ну что ты, - он смутился. - Тебе очень хорошо… без пистолетов. – Всё-таки комплименты док делать не умел, в отличие от Тони, тот мог сыпать ими совершенно непринуждённо. – Я же привез… секунду… - спохватившись, он наклонился и взял с переднего сиденья пакет, вынул из него две бутылки вина. – Чилийское красное и южноафриканское белое. Не знал, какое ты любишь.
Наташа даже не посмотрела на этикетки.
- Вот и откроешь, раз привёз, - сказала она, не сводя с с Беннера глаз. – Пойдём в дом.
Док сложил бутылки обратно в пакет, подхватил его и пошёл за Наташей.

- Ты здесь живёшь? – спросил он, осматриваясь в просторной гостиной с панорамными окнами. С вершины холма открывался вид на опушку леса и зелёный косогор, поросший клевером. Заходящее солнце красило бежевые стены и светлую мебель в красно-оранжевый.
- Нет, что ты, - отозвалась Нат. – Начальство решило, что мне необходим небольшой отпуск, и я арендовала этот дом на неделю. Захотелось отдохнуть от городской суеты… Не могу найти штопор… - рассеянно добавила она.
- Хороший выбор. Мне здесь нравится. Сам бы с удовольствием пожил здесь неделю, - он осёкся, сообразив, как это прозвучало, и бросил быстрый взгляд на Наташу.
Она будто и не заметила, перебирая столовые приборы в ящиках.
- Нашла, - протянула штопор Брюсу. – Открывай, а я достану бокалы.
Нат прошла мимо, задев подолом платья его брюки, и Беннер вздрогнул, словно она коснулась кожи. Хорошо, наверное, что они здесь будут не одни, - подумал он, разливая вино по принесённым бокалам.
- За встречу?
- Да, - стекло звякнуло, соприкоснувшись.
Брюс разом забывает обо всём. Невозможно, невозможно отвести взгляд, когда край бокала касается её губ, когда поджимается от глотка горло, когда отражает свет капля-кулон между ключиц. В его голове он протягивает руку и забирает бокал, обнимает за талию, сминая шёлк платья, и накрывает ртом эти губы, пока не растворился вкус вина.
В реальности он закрывает на секунду глаза, чтобы взять себя в руки.
- Нат, - почему-то шёпотом спрашивает он. – А где все остальные?
_________________

Канада
Какое-то время спустя

Романоф чувствует себя одинаково комфортно в шелковом платье и в боевом костюме. Привлекательность – не последний козырь в арсенале женщины-агента. Мужчины так охотно покупаются на ноги или грудь в вырезе платья, что этим грех не пользоваться. Поэтому она сегодня во всеоружии.
По привычке Нат не стоит возле окна (нельзя так глупо подставляться), а наблюдает за дорогой наискосок, от кухонной стойки.
Приедет или нет?
Пригласить Брюса сюда стоило ей раздумий и сомнений. Ведь он же знает, что она к нему испытывает – она говорила. Только док старался делать вид, что его это не очень-то касается. Навязываться бесполезно да и гордость ей бы не позволила, но встречаться с ним глазами, слушать голос и смотреть на него, когда он этого не видит, ей никто запретить не мог. А док никогда не видел, занятый своими колбами, записями и компьютерами. Но даже эта малость перепадала ей не часто – команду Мстителей созывали только по нужде, которая случалась раз в два-три года, а то и реже. А ей хотелось большего. Мучительно, отчаянно, так, что даже гордость замолкала. Чтоб были только он и она, без шанса уйти от разговора или сослаться на занятость. Так, как сейчас. Об этом она мечтала.
Но разве Брюс бы согласился, знай он, что она задумала?
Наташа привычно ведет плечом, отгоняя чувство вины за ложь, и смотрит пристально на видимый сквозь деревья кусок дороги, гипнотизируя и боясь, что ничего не выйдет.
Но вот за деревьями мелькает темная машина и Наташа выдыхает – он приехал.

***

- Нат, - почему-то шёпотом спрашивает Брюс. – А где все остальные?
Наташа оборачивается и смотрит прямо в его глаза.
Да, она лгунья. Настолько хорошая, что стала агентом, сначала КГБ, а потом Щ.И.Т.а. Двойной агент, тройная дрянь. Старк недооценил её, когда назвал так. Фьюри выразился точнее, сказав, что агент Романоф не страдает совестливостью и порядочностью. И она это снова доказала. В другой раз Нат просто пожала бы плечами, но сейчас именно это может стать пропастью между ней и мужчиной, которого она полюбила. Брюс хороший, добрый и несмотря на то, что часть его – монстр-разрушитель, глубоко порядочный. Нат понимала, что совсем не подходит ему, и почему его не влечёт к ней. Со стороны же лучше видно, и он видит ее такой, какая она есть. Без прикрас. Поэтому Наташа смотрит прямо, не пытаясь придумать полуправду или ложь, которая заставила бы его задержаться.
- Только я и ты, - говорит она, отставив бокал вина. – Больше никто не приедет. Я обманула тебя.
Она пытается игнорировать то, как бешено бьется сердце, как внутри все сжимается от страха перед его ответом. Видит перед мысленным взором, как он ставит бокал на стол, разворачивается и уходит, разозленный ее ложью. Боится увидеть это наяву. Делает шаг навстречу и кладет руки на плечи Брюса. Проводит ладонями по его груди, сжимает пальцами отвороты пиджака, сглатывает и поднимает глаза.
- Не уходи. Пожалуйста. Дай мне шанс...
- Наташа, - Брюс говорит так же тихо, как шепчет она.
Наташа прижимается губами к его подбородку. Снова ведет руками по груди Брюса, зарывается пальцами в его волосы, чтобы наклонить голову.
Замирает на мгновение, обдавая его губы горячим, сбившимся дыханием, прижимается губами к его губам, надеясь, что он не почувствует, как они предательски дрожат.
- Позволь этому случиться... – просит, не поднимая глаз. – Пожалуйста.

Канада

-Позволь этому случиться…
Она не знает, о чём просит. О том ли, чтобы в её жизнь вошел неуправляемый зверь? Конечно, нет. Но сейчас здесь был только Брюс Беннер, обычный мужчина, который просто не смог в очередной раз оттолкнуть её. Не смог и впервые – не захотел.
Брюс моргнул и медленно снял очки, сунул в нагрудный карман, едва не промахнувшись.
Он ещё пытается выдохнуть привычное «нет» в поцелуй со вкусом вина и соли, а руки уже скользят по шёлку платья, и притягивают, и вплетаются в тёмную медь волос.
- Останься…
- Нат… - Брюс упирается лбом в её лоб, прерывисто вдыхает.– Ты не понимаешь… Я же монстр, несмотря на безобидную внешность ученого. Я… не контролирую его. И боюсь однажды очнуться и обнаружить, что убил тебя. Ты можешь себе представить, как с этим жить? – он глотнул, чувствуя во рту горечь.
- Ты не убьёшь меня, - Нат дрожит всем телом, но голос твёрдый. – Халк не убьёт меня. Он мог это сделать уже много раз. Но разрешает успокаивать себя. Катает на своих плечах, – она улыбается, мягко и нежно касаясь губ Брюса поцелуем. Смотрит в глаза и тянется снова.
И он сдаётся, потому что, чёрт возьми, невозможно столько времени бежать от себя. Не сейчас, когда они одни на многие мили вокруг, и бежать некуда.
Оказалось, что уступить Наташе - равно уступить своим желаниям. Слишком легко. И она сама – лёгкая, док не чувствует веса, когда подхватывает её на руки и делает несколько шагов до дивана.
Свернувшись на его коленях, Наташа говорит и говорит, и от каждого слова в груди рвётся и рушится так, что трудно сделать очередной вдох.
Говорит, что он нужен ей как дыхание. Что без него она не живет совсем, что устала придумывать предлоги для встречи, что все дни одинаковые и она мечтает, чтобы на мир снова напали инопланетяне и их наконец вызвали. Просто увидеть.
Признания со дна души.
Брюс рассказывает ей, что чувствует, когда происходит обращение. И что самое страшное не тогда, когда Халк приходит, а когда – уходит. Осознавать, с какой лёгкостью зелёный крушит и убивает, и знать что это всё – ты сам. И никаких гарантий, что монстр не убьёт тех, кто дорог Беннеру. Если они окажутся поблизости.
Это «если» и «поблизости» повисают в воздухе звенящей нотой, и Нат прячет лицо у дока на плече, а он обнимает её крепче.
Откровения выматывают.
Когда Брюс понимает, что Наташа спит, он относит её в спальню, укладывает в прохладную постель и сам осторожно ложится с краю.
- Не уходи, - еле слышно говорит она сквозь сон.
- Я здесь, - отзывается он вполголоса и укрывает её покрывалом.
Потом он тихо лежит без сна, разглядывая темнеющие балки на потолке, и думает. Много о чём. Например, как обезопасить Нат в случае… В случае. И сколько их будет, этих случаев. И не станет ли один из них последним.

Через несколько часов он бесшумно поднимается и спускается по лестнице вниз.
Дверь на террасу открывается без скрипа. Под босыми ступнями – гладкие доски, влажные от росы. В этот предрассветный час здесь очень тихо, смолкли даже неуёмные цикады в траве, стрекотавшие всю ночь. А птицы ещё не просыпались. Высокое небо только начало светлеть на востоке, но над головой всё ещё горят ночные звёзды. Холодно. Беннер выдыхает пар, ёжится в тонкой рубашке, но возвращаться в дом не спешит. Тяжело опирается о перила и долго смотрит в тяжёлую спутанную траву под ступенями.
Вчера он так и не переступил той черты, за которой невозможно будет вернуться. Но он остался. И… что теперь?
Он оглядывается на окна мансарды, за которыми спит любимая женщина. Потом переводит взгляд на припаркованную машину. У него мелькает мысль, что можно уехать прямо сейчас, даже не возвращаясь в дом.
Но он тут же представляет себе, как от звука хлопнувшей двери автомобиля просыпается Наташа. Как она лежит на постели, не поднимаясь, и слушает звук двигателя и шорох шин по гравию подъездной дорожки. И всё понимает без единого слова.
Становится больно так, будто он и в самом деле это сделал.
А вместе с болью приходит злость на себя. Хватит сбегать уже. Нат верит в него, так почему он не может поверить сам? Халк и так забрал у него слишком много, почему Брюс вынужден раз за разом жертвовать ради него своей жизнью? Он стискивает перила до белых костяшек, закрывает глаза и пытается найти следы иной сущности в глубине сознания. Тщетно. Но он всё равно яростно шепчет сам себе: «Только попробуй… только попробуй ей что-нибудь сделать. Клянусь, что найду способ убить тебя, со мною или без». Брюс ещё некоторое время стоит, прислушиваясь к себе, и открывает глаза, когда понимает, что окончательно замёрз.
И тогда он возвращается в мансарду, долго смотрит на спящую Наташу, а потом ложится на край кровати и засыпает мгновенно.
_________________

Канада
Какое-то время спустя

Это была их первая ночь. Не такая, какой обычно бывает первая ночь с любимым, но, открыв глаза, Наташа улыбнулась.
Брюс спал на спине, отвернувшись от нее. Нат подумала, как было бы хорошо к нему придвинуться, прижаться к теплому боку, почувствовать как инстинктивно обнимет. Она пригладила бы пальцем широкую дугу его брови, смотрела как он открывает глаза, и встретив взгляд, сказала бы "привет", а потом сладко поцеловала в губы и...
Нат опустила ноги с кровати, стараясь не думать про "и", которого не будет. Густой ворс ковра под ее скользящими шагами чувственно ласкал ступни, посылая токи по телу. «Я с ума сойду от постоянного возбуждения», - мелькнуло у нее в голове. Она прогнала мысль, взяла с кушетки плед и укрыла Брюса, спавшего, как и она, в одежде.
Тихо закрыв дверь, Наташа вошла в гостевую комнату, чтобы принять душ. Она старалась не думать, но струи воды сегодня совсем не снимали напряжения, а легко ударяя по ставшей очень чувствительной коже, делали его еще нестерпимее. "Он же мужчина, разве сможет отказаться" шептал внутренний голос, сопровождением к картинкам в ее голове, на которых она нагая сидела верхом на Брюсе, а он жадно ласкал ее грудь. На другой он подминал ее под себя, а она обвивала его руками и ногами, нетерпеливо выгибаясь навстречу.
Карандаш в ее руке дрогнул, и линия получилась кривой. Прошептав "черт", Наташа стерла кривую ватным диском и провела новую. Чуть-чуть туши, а от помады она совсем отказалась.

Спустя двадцать минут на одной сковородке подрумянивался омлет с беконом, а на другой оладьи. Шкварчащему маслу подпевала кофемашина, по кухне плыл соблазнительный аромат.
Наверху стукнула дверь, потом скрипнула ступенька на лестнице. Наташа улыбнулась, представив стоящего в дверях дока. Он так часто – остается стоять в дверях, как незваный гость.
- Привет, – Нат улыбнулась через плечо. – Как спал?
Кофемашина пропищала, что выполнила программу, и Брюс двинулся к ней с видом человека, нашедшего себе занятие.
Когда он проходил мимо, Наташа покачнулась назад, мешая пройти. Повернулась в профиль и положив ладонь на шею Брюса, поцеловала его через плечо. Легко, чуть задержав на шее руку. Подцепила лопаточкой оладушек, возвращаясь к своему занятию и замерла, почувствовав руки Брюса на своей талии. Счастливо улыбнувшись, прислонилась спиной к его груди и совсем чуть-чуть выставила попу, прижимаясь к паху. Не намекая совсем. Просто так.
Брюс прижался к ее щеке своей гладко выбритой, окружая Нат запахом одеколона. На какое-то мгновение она забыла все вокруг. Положила руку на его щеку и еще раз легко коснулась губ своими губами.
- Эспрессо или что то другое? – она мягко отстранилась, делая вид что спасает оладьи, боясь спугнуть его своим напором.

Канада

Просыпается он, когда уже совсем светло. Первые несколько секунд смотрит на незнакомый пейзаж за окном, потом вспоминает, где он, и поворачивает голову. Соседняя подушка смята, покрывало сбито в ногах, но Наташи нет.
Брюс спускается в залитую солнцем кухню, на звук и запах, останавливается в дверном проёме, глядя, как Нат управляется с двумя сковородами сразу, и не может сдержать улыбки. Кажется, на курсах секретных агентов есть дополнительные занятия по кулинарии. Сам Брюс готовить не умел от слова «совсем», обходясь тем, что готовила приходящая кухарка. Если вообще вспоминал о еде.
- Привет, – Нат улыбнулась через плечо. – Как спал?
На ней аккуратный домашний комплект, в котором она выглядит не хуже, чем в шёлковом коктейльном платье, и Беннеру становится немного неловко за свою помятую рубашку и брюки.
- Хорошо, - отвечает он машинально и сам не замечает, как оказывается рядом. Все сомнения он оставил в прошедшей ночи, поэтому обнимает её так, будто имеет на это право. Наташа не возражает, целует его легко и беспечно, возвращаясь к своему занятию, словно делает это каждое утро. Словно это утро – лишь одно из, в череде многих.
- Эспрессо или что то другое? – она мягко отстраняется, делая вид что спасает оладьи.
Док протягивает руку, выключает плиту и разворачивает Нат лицом, тянет к себе, пока они не соприкасаются бёдрами. Вдоль позвоночника волной пробегает дрожь.
- А что ещё есть? – чуть охрипшим голосом спрашивает он.
- Я, - серьёзно отвечает она после небольшой паузы, не отводя глаз.
- Тогда я думаю, что кофе подождёт.
- Да пусть хоть всё сгорит, - выдыхает Наташа в набирающий силу поцелуй.
Брюс с ней молча согласен, но сказать ничего не может – у него занят рот. И руки заняты. Про сердце и говорить нечего.
Кухонный стол с тяжёлой каменной столешницей совсем не кажется ему подходящим местом, но искать другое означает оторваться от Нат, перестать целовать и трогать, а это просто невозможно теперь, когда он отпустил себя и потерял голову - от мягких губ её, повторяющих его имя, от запрокинутой головы с беззащитно обнаженным горлом, от рассыпанных по столу волос и тихих всхлипов. И жадность захлёстывает, и хочется, чтобы она ещё так смотрела и шептала сводящие с ума слова, и выгибала спину, и прижималась крепче. Хочется оставлять свои следы на её теле – алые пятна поцелуев на светлой коже. И долго держать в объятиях после, слушать как она часто дышит, и целовать во влажный висок.
А кофе… кофе стал совсем холодным, когда о нём наконец-то вспомнили.

***
Он и правда хотел остаться с ней здесь на эту неделю. Но, будто в насмешку, через три дня Наташа получает срочное задание.

Солнце светит так, будто и вовсе не осень. И тепло по-летнему.
На Наташе спортивные брюки и майка, слишком обтягивающая, чтобы глядя на неё, думать только о спорте. Впрочем, док и не думает. Облокотившись плечом на дверной косяк и сунув руки в карманы, он смотрит, как Нат тренируется на заднем дворе. По окружающим деревьям развешаны щитки с помеченными целями: некоторые закреплены неподвижно, другие раскачиваются на подвесах. Наташа уже час занимается метанием ножей. Ножей, это конечно условно, в ход идут не только они, ещё и тонкие лезвия без рукояток, и почти невидимые глазу дротики, и острые звездочки-сюрикены - он их сам подарил ей однажды.

Вручение подарков никогда ему особо не удавалось, он предпочитал просто отдать и мог ещё добавить: «Это тебе». На его ладони лежала плоская коробочка в блестящей обертке. Док моргнул, будто видел её в первый раз. Чёрт, ну просил же упаковать неброско…
- Это мне? – уточнила Наташа, осторожно взяла её в руки.
Брюс напряжённо кивнул. А вдруг ей не понравится? Она же может подумать, что там… какое-нибудь украшение или… что там дарят женщинам. А там не оно. И расстроится. Или обидится.
- А что там? - Наташа как-то странно на него взглянула.
- Просто подарок, ничего особенного. Открывай, не тяни, - не выдержал Брюс и нервно взъерошил волосы.
Нат опустила глаза, медленно сняла упаковку и с тихим щелчком раскрыла черную коробочку. Несколько секунд просто смотрела, прикусив губу, потом высыпала на ладонь полдесятка тускло блеснувших звездочек-сюрикенов.
Доктор взволнованно глотнул.
- Мне сказали, у них идеальная балансировка и особая заточка в четыре этапа. Тебе нравится?

Ей нравились. Она кидает их по-разному: стоя, лежа, с колен, из-под руки, с перекатами по земле, с размахом и без. Почти все попадают в цели. Изредка, когда Наташа промахивается, она тихо ругается по-русски и вновь и вновь отрабатывает неудавшийся бросок.
Брюс знает, для чего она это делает.
Он не спрашивал её, зачем ей надо уехать, да она и не сказала бы. Но они оба знали, что Романоф всё ещё являлась одним из лучших агентов, и всё ещё получала задания, не подлежащие разглашению. Чем она будет заниматься в эти дни, Брюсу знать не полагалось. Но глядя на её тренировку, трудно было предположить, что поездка носит развлекательный характер. Запретить ей уезжать он не имел никакого права.
Поэтому он просто смотрел, представляя, что очень скоро её здесь не будет, а между рёбрами что-то вилось и болело, и слепо тыкалось в грудь в поисках выхода.
Давай представим, что этот день будет длиться вечно, а это место осталось последним на земле. Что у меня за спиной нет монстра, а на твоих руках нет крови. Что тебе не нужно никуда уезжать, а мне – бесконечно искать треклятую сыворотку. Выкупим этот дом и проведём здесь всю жизнь. Будем приглашать друзей на выходные, смотреть спортивные матчи и болеть за разные команды, готовить по очереди завтраки (в моём случае это будут сэндвичи и чай). Я буду немного ревновать тебя к Бартону и скрывать это. Буду читать тебе по вечерам. А ты будешь надевать для меня платья вместо боевого костюма.
Решив, что на сегодня достаточно, Наташа собирает оружие. Обернувшись к дому, видит дока в дверях, улыбается ему так беззаботно, будто собирала на поляне цветы.
- Давно здесь стоишь? – спрашивает она, поднимаясь на веранду.
Брюс кивает, посторонившись, чтобы пропустить её, и Нат смеётся, делает вид, что не может с ним разминуться. Приподнявшись на носочки, коротко целует дока куда-то под челюсть.
- Я в душ, - и сделав несколько шагов, добавляет, обернувшись через плечо: - Хочешь со мной?
Брюсу как по голове прилетает, до звона в ушах. От замелькавших в мозгу картинок становится горячо и холодно, и даже ответить ничего не получается: слова застревают в горле. Но она и не ждёт ответа, идёт до конца коридора, и через пару минут становится слышен шум воды.
Беннер сглатывает, делает шаг, и тут взгляд цепляется за небрежно брошенный на стол чехол с ножами и лезвиями. Сталь тускло блестит холодным бликом.
И звон в ушах становится сильнее.
- Ты идёшь? – доносится её приглушённый голос.
Брюс делает ещё один шаг. Он идёт?

»» 05.11.18 14:58 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Канада
Какое-то время спустя

Она поняла все по глазам, когда столкнулась с ним в дверях, но удержала улыбку на губах. Непревзойденная лгунья. Брюс никогда не сможет принять всю правду о ней и все равно любить. Он может хоть сколько говорить, что совершал ошибки, убивал невинных... но это же не так. Господи, да он даже эксперимент поставил на себе, а не на какой-нибудь зверушке. Брюс не Халк. Халк не Брюс. Эти двое ненавидят друг друга и только делят... что? Не тело точно, и не разум. Нат всегда знает, что она делает. Она отдает себе отчет, что отбирает жизни, а Брюс – нет.
Наташа автоматически разделась и зашла в кабинку душа, но дверку не закрыла, все еще надеясь, что она окажется важнее остального. Прислонилась лбом к холодному кафелю и обняла себя руками, отсчитывая секунды между ударами сердца, трясясь от того, как вдруг стало холодно, и надеясь, несмотря ни на что, услышать его шаги.
- Ты идешь? – спросила глухо, глупо надеясь уговорить.
Пожалуйста. Пожалуйста...
Где-то в доме стукнула дверь. Нат сглотнула с болью, как-будто не слюну, а стекло. Провела руками по лицу и вспомнив, зачем пришла, включила воду.
Она же знала, что так будет. Обещала себе и всем, кому молилась, что будет радоваться малому. Каждой крохе, которую получит, каждой минуте, которую он с ней проведет. Она опять лгала – ей было мало, и теперь больнее, чем тогда. Она готова даже унижаться: умолять, просить и лгать, что этот раз последний, других таких не будет... только бы он остался.

Ее глаза сухие, лицо спокойно, когда заглянув в спальню видит, что Брюс собирает вещи.
- Уезжаешь?
- Да, - Брюс смотрит немного виновато, но голос остается твердым.
Нат кивает и прислоняется плечом к косяку двери.
- Сейчас?
- Нет, - в его улыбке облегчение – он знает, что ее это обрадует, - когда и ты. Что мне здесь делать оставшиеся дни одному, а дома ждут дела.
Они оба кивают и давят улыбки.
- А потом? – она себя за это почти что ненавидит, но не спросить не может. – Ты мне позвонишь?
Солги мне. Пожалуйста, солги...
-Да. конечно, - Брюс кивает, улыбаясь.
Наташа тоже кивает и отводит глаза. Ей так хочется, чтобы он обнял. Почувствовать его тепло и силу, почувствовать что рядом, успокоить сумасшедший стук сердца, которое кажется хочет расшибиться о грудную клетку, только бы избавиться от рвущей боли. Но обнять сама как раньше она не может - страшно. Так страшно, что почувствует как он отстраняется. Не хочет прикасаться к ней и пытается это не выдать.
Нат улыбается ярче и делает шаг назад.
- Пойдем прогуляемся?..


Наташа сидела на полу у панорамного окна и смотрела на улицу. Кружка с чаем в руке еще была немного теплой, а сам напиток остыл. Нат это не заметила, потому что сделала всего несколько глотков, а потом просто держала кружку в руках. Она не очень любила чай, а сегодня заварила его, потому что чай любил Брюс. Даже в таких мелочах она пыталась быть ближе к нему, пусть у нее и не получалось.
За окном моросил дождь. Мелкий, носимый ветром под гpустным, серым небом. Hа душе у Наташи тоже моросил дождь, хоть она и пыталась сделать вид, что все в порядке

Вчерашняя самая красивая осень, с золотыми лучами сквозь красные листья кленов и разноцветным покрывалом под их с Брюсом ногами, сегодня скорбила об ушедшем времени, оплакивала его мелким дождиком. Наташа закрыла глаза, чтобы ярче представить как вчера золотом на них сыпались листья, улыбку Брюса, когда она бросала в него целые охапки, а потом смеясь уворачивалась, чтобы он не затолкал ей пригоршню листьев за шиворот.
Нат открыла глаза, поставила кружку на пол, наконец заметив что она холодная, и вытянула ноги. Она смотрела на пальцы на ногах, на покрытые бесцветным лаком ноготки и вспоминала как учила Брюса жарить омлет, а он рассказывал ей о коагуляции и синерезисе, заставляя улыбаться. О том, как они встречали закат на горе, на которую ради него забрались. В тот вечер солнце так красиво стекало по почти сиреневому небосводу в багряно-золотой лес, а Брюс обнимал ее со спины, разрешая верить, что это навсегда.
О их поездке в город и о том, как уговорила его купить новые рубашку и свитер, проникнув в раздевалку. Брюс тихо говорил, что вдвоем сюда нельзя, а она смеялась и целовала, стягивая с него одежду, пока он не перестал хоть что-то говорить, а за занавеской неловко топтались и просили выйти двое продавцов.
О том, как вчера ночью целовала крепко, чтобы не забыл, и плакала давно забытыми слезами.

Последний раз Наташа Романоф плакала после инициации в Красной комнате Академии. Она оплакивала жизнь, которой у нее никогда не будет и себя, какой уже не станет. Это было так давно, как-будто даже не с ней. Та девочка еще умела чувствовать, а Наташа, спустя годы работы на КГБ, наемной убийцей, а потом став агентом Щ.И.Т.а чувствовать разучилась. Оружие – холодное и бесчувственное. Коварная, беспринципная лгунья и убийца. Машина, нет болтик в механизме Власти.
Так было пока где-то в богом забытом индийском захолустье она не встретила мужчину, о котором не раз слышала, но раньше не встречала.
Доктор Брюс Беннер.
Необъяснимо чем этот мягкий, стеснительный ученый смог зацепить лишенную души убийцу. Наверно своей мягкостью и стеснительностью, за которой скрывался неуправляемый монстр. Контраст поражающий воображение.
Еще сильнее поражало то, как док переживал о тех безликих, чьи жизни забирал Халк. Наверно это пробудило в Наташе Романоф ту девочку, которая умела чувствовать.
Наташа всегда была в окружении сильных мужчин, но не один из них не вызывал в ней чувство пронзительной нежности, от которой наворачиваются слезы на глаза. Именно ее она почувствовала, когда Брюс, в первый раз, неловко мешкая убрал очки, чтобы поцеловать ее. Она же не надеялась, а он...
"Я люблю тебя" стонало застрявшее в горле сердце, а под закрытыми веками закипали горячие слезы.
Она разучилась быть слабой, поэтому спрятала лицо на плече Брюса, сломленная его нежностью к той, кто нежности не заслуживала. Прижалась крепко, боясь, что если он уйдет – уйдет ее способность чувствовать.

Осень тянула Наташу в водоворот грусти, осмысления, поэтому она сидела в этот ранний час на полу в гостиной, а не лежала рядом с Брюсом в кровати, запоминая его профиль.
Сегодня все закончится. Срок аренды истекал и завтра они должны будут съехать. Сядут в разные машины и разъедутся. Она на задание, а Брюс к себе домой. Потому что Нат, как бы она ни хитрила, как бы ни старалась, не смогла стать для него домом.
Наташа подтянула колени, обняла их руками и положила на них голову.
Осень за окном плакала мелким дождиком, смывая их следы. Нат прижала к стеклу открытую ладонь, словно просила успокоиться, дать ей собраться, чтобы встретить Брюса улыбкой и большой кружкой горячего чая. Как он любит.



»» 05.11.18 14:49 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим

По мотивам "Доктор Кто"
Где-то в одной из Галактик...



Военный лагерь Адипоуз
Раса: Адипоуз
Тип: Живой жир
Родная планета Адипоуз III
Принадлежат к Матрон Кофелия

Мисс Фостер тщательно продумывала план. Доктор помешал ее прежним планам остановив полный партеногенез на Земле, и теперь они вынуждены выживать на этой поганой планете, пытаясь выводить детей Адипоз от оборотней. Это было тяжело, это было долго и этого было мало! Тогда на Земле получилось вывести более 10 тыс детей. А тут парочка в год. И это считалось отличным! Нет, мисс Форест так не считала, поэтому она продумывала новый план нападения на Землю. Незаметного, плодотворного. Америка привлекает много внимания. Может в этот раз Новая Зеландия? Или острова в тихом океане. Нет, слишком мало людей. Москва, Лондон, Берлин, Нью-Йорк... Мисс Форест закусила губу, пытаясь побороть искушение.
Но ведь надо только отвлечь доктора... И тогда ему будет некогда помогать людям. Коварная усмешка коснулась губ.
- Доктор, мы еще поборемся.

Стоянка оборотней-великанов

Оставив Эмбер, которая по правилам должна была пройти посвящение, я отправился на ужин. К сожалению, из-за постоянной ночи с фруктами и зеленью было не очень. Но торговля в другими планетами начинала развиваться, поэтому кое-что все таки нашлось. Уже спев изрядно наесться, я заметил приближающуюся девушку. Ее взглядом можно было убивать.
- Не смотри на меня так. Когда я попал сюда в первых раз, меня тоже пытались накормить чем-то подобным. Так что можно сказать, что ты прошла боевое крещение.
- Что ты знаешь о детях Селены? – даже не пытаясь скрыть злость прошипела Эмбер.
Вопрос немного застал меня врасплох. Я нахмурился.
- А почему ты спрашиваешь?
Эмбер достала котенка и посадила его на стол передо мной. Учуяв запах нормальной пищи, котенок подошел к тарелке моего спутника и с наслаждением, жадно урча, начал уничтожать лежащие на тарелке кусочки мяса.
- Потому что, с недавних пор я забочусь об одном из них! - восторженно произнесла девушка. Но я уже не слушал ее болтовни. Дитя Селены у меня на глазах уплетал кусок мяса. Я не думал, что увижу их в этом времени и в будущем... Совсем молодой, нашел себе хранителя. И скорее всего друга. В таком возрасте зачастую возможна привязанность к людям.
- Доктор, вы что-нибудь скажете?
- Тебе повезло.
- И все?
- Очень повезло.
Я протянул палец и котенок ткнулся в него носом.
- О, вы ему тоже нравитесь.
- Он лишь чувствует, что я не принесу вреда. Для меня невозможно быть ему ни хранителем, ни врагом.
- Почему?
- Я - хранитель времени. Он - дитя луны. Мы принадлежим этому миру, и весь мир принадлежит нам.
- Так я еще больше запуталась.
- Неважно. - Я провел рукой по спине котенка и встал. - Ешь и ложись спать. Завтра тяжелый день.

Я не спал. Сидел в позе Будды и смотрел на луну. Что-то незримо менял в этом мире, в этой галактике и на этой планете. Ферран шумно подошел сзади, предупреждая о своем присутствии.
- Этот мир разрушался. А теперь пришли дети Луны. Может нам удастся выжить?
- Если дети еще будут. Этот уйдет с Эмбер.
- Да, выбрал ее хранителем, но пока что он сам ее защищает.
- Хахха, он чвствует ее слабость и страх. Но она станет сильнее. Потенциал невозможно не заметить.
- Оставишь ее с собой?
- Лишь на время, пока она не будет готова. А потом она сама уйдет. Ты знаешь, они всегда уходят.
- Ферран! нападение на второй лагерь! Адипоуз! И они не одни. Надо им помочь.
- Доктор, что-то не так. Они никогда не нападали открыто, - Ферран вскочил на ноги.
- Ты не можешь оставить семью в беде. Я с Эмбер останусь здесь. Они что-то задумали.
_________________

Земля. Через полгода после того, как Питер узнал о своих способностях.

- Питер, ну давай уже.
- Да я что-то передумал.
- И развлюбился?
- Да не влюблен я, Нед!
- В кого это влюблен Паркер? - Кини услышал наш спор и с ехидной усмешкой подошел к нашему столу в столовой.
- Не твое дело, придурок. - огрызнулся мой лучший друг.
- Кто-то нарывается, - дружки Кини присоединились к своему главарю.
Меня уже не так легко было унизить, и Кини об этом знал. Поэтому он недобро усмехнулся.
- Мы еще встретимся, Паркер. Будь осторожен.
Ага, обязательно! Сам будь осторожен! Не знаешь, с кем связался, - благоразумно промолчал я в ответ.
- Черт, она ушла.
Я схватил свой рюкзак.
- Отлично! Этого позора мне еще не хватало!

Весь урок я смотрел, как девушка тщательно списывает с доски вслед за учителем. Сам лишь нарисовал железного человека. Надо будет потом показать мистеру Старку, вдруг ему понравится. Я взглянул на рисунок еще раз и резко перечеркнул его. Какая ерунда, он подумает, что я ребенок!
Нед заглянул в мою тетрадь.
- Блин, ты нормальный? такой рисунок зачеркнул!
Мне стало жалко рисунок и я, достав ластик из рюкзака, стал пытаться восстановить его.
- Паркер, Линдс! Вы хоть тему урока знаете?
Нед стойчески принял удар на себя.
- Ну это... поля... нет... колебания!
- Какие колебания, мистер Линдс.
- А какие варианты есть?
- А вариантов нет, ми'стер Линдс. Вы не тест сдаете.
Я посмотрел на доску.
- Механические и электромагнитные, - прошипел я.
- Механические и электромагнитные, мистер Макгвауэр!
- Хорошо, что Питер умеет читать. Садись. Еще раз замечу, что вы болтаете и выгоню с урока.
Ребята бросали на нам ехидные взгляды, но она даже не обернулась. Черт! И как к ней подойти... А ведь ее успеют пригласить на бал.
Едва прозвенел звонок, Нед толкнул меня в сторону девушки. Она не спеша убирала учебники в свой рюкзак. Кажется, у меня так коленки не тряслись даже тогда, когда я первый раз с мистером Старком говорил.
- Привет, Мэри Джейн.
- Паркер? Тебе нужна тетрадь с лекцией?
- Нет, хотя да, давай, пожалуйста.
Девушка полезла в рюкзак и вытащила свою тетрадь.
- Будь повнимательнее, ты же обещал в этом году участвовать в олимпиаде.
- Да, не брошу свою команду умников. Ну... это я так нас называю.
- Да я поняла. - Мэри улыбнулась, и я пропал. У нее была такая красивая улыбка. И локон упал на бровь. Она так небрежно смахнула рыжую прядь, а мне хотелось самому это сделать.
- Ну ладно, я пойду. Не забудь вернуть тетрадь завтра, сосед. - Девушка закинула рюкзак на плечо и собралась уходить.
- Мэри...
- Да, Питер?
- А пойдешь со мной на бал?! - я закрыл глаза и приготовился к отказу.
- Пииитер, простии. Но меня уже пригласили. - я открыл глаза и увидел сочувственный взгляд девушки. - Мне очень жаль! Но мы с тобой обязательно потанцуем, договорились?
- Конечно, Мэри.
- Вот и отлично. - девушка молниеносно покинула комнату.
Нед заглянул в класс.
- Отказала?
- Её уже пригласили.
- Ну ничего, - тяжелый вздох, от которого мне захотелось провалиться под землю. - Снова пойдем вдвоем.
_________________