Склад конкурсного барахлишка

 » Склад конкурсного барахлишка  [ Сборник ]

Доброго дня, всем заглянувшим...знакомым и нет!
Я рада приветствовать вас, дорогие мои))
Без долгих предисловий, скажу лишь одно - решилась таки объединить свои, более чем скромные, конкурсные труды воедино. Дабы, возможно, "порадовать" коротким чтивом тех,кто ждет "проду" там, где ее положено ждать.
Как честный человек, я обязана жениться выйти замуж принести ее туда, и я это сделаю, только чуть позже.
Все "тапки" и "помидоры" критиков были мною учтены и отложены себе на будущее...поэтому работы выкладываются в конкурсной версии, без единой правки)))
Приятного чтения! Погнали.

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (DarinaIz)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: DarinaIz; yafor; Дата последней модерации: 14.12.2014


_________________

 » Вторая попытка

Рассказ к прошлогоднему Конкурсу рождественских историй. Тема - "Спорт и Новый год". Мой конкурсный дебют.

Вторая попытка

Как часто вы горели желанием отмотать время назад и что-нибудь исправить? А теперь представьте, что вам подарили такую возможность на Рождество...

История – сплошь плод больного воображения автора, совершенно далекого от мира спорта...

- Беспрецедентная акция! Рождественское чудо в подарок! Дарим вам исполнение ваших желаний! – надрывается совсем рядом со мной невзаправдашний Санта.

А я стою у огромной искусственной елки в торговом центре и пытаюсь разглядеть в снующей туда-сюда толпе мужа и сына. Отпустила их от себя, называется, на пару минут в детский отдел. Когда это они парой минут ограничивались?

- Девушка, здравствуйте! С наступающим вас! – Санта переключает на меня все свое внимание, подходит ближе.

- И вас также, - киваю отрешенно, не настроенная участвовать во всяких там промо-акциях.

- А вы верите в исполнение желаний и новогоднее чудо?

Голос у Санты совсем молодой, наверно, какой-нибудь парнишка-аниматор подрабатывает. На его вопрос неопределенно пожимаю плечами.

- А зря, - смеется в ус...и бороду, - Хотите, исполню ваше желание?

Я в ответ тоже смеюсь и все понимаю. Такая у него работа – посетителей развлекать. Но он продолжает:

- Просто вытяните бумажку, - тянет мне красный мешочек. Протягиваю руку, просто чтобы сделать парню приятное. Достала, развернула, читаю – «Вторая попытка». Что еще за вторая попытка? В растерянности поднимаю глаза и оказываюсь...

Ванкувер, Канада. 2010 год.

Бегу по трассе. На мне специальный костюм, на груди стартовый номер, за спиной винтовка. На голове тонкая шапочка, на глазах очки. За мной «на хвосте» мои главные соперницы – немка и норвежка. Буквально дышат в затылок. Трасса отвратительная, прямо скажу. Накануне самого главного старта в моей жизни погода стояла такая, как будто и не Ванкувер вовсе, а Гаити. Тепло и солнечно. Но ночью антициклон, резкое похолодание и как результат – снег превратился в лед. Покрылся тонкой, но прочной коркой прозрачного скользкого наста. Хоть сейчас фигуристов выпускай. Но соревнования решено было не отменять. Когда погода для биатлонистов была помехой? Сложности только подогревают интерес и добавляют адреналина.

Я аккуратно и осторожно проходила все самые опасные участки, когда догоняла и потом, когда вела за собой группу преследования. Вот он – впереди виднеется тот спуск, где все случилось четыре года назад, а сразу за ним – финишная прямая. Уже отсюда слышно, как ревут трибуны. Но этот шум заглушает стук моего собственного сердца. Оно бешено колотится в груди, ладони потеют, а горло на секунду схватывает спазм. Вздохнуть не могу, на глазах слезы. Сейчас я знаю, где там, на этом спуске, место, на котором я поскользнулась. Теперь я знаю и могу, должна его обойти. Чуть притормаживаю, чем несколько удивляю своих соперниц, и беру чуть левее, стараясь максимально контролировать ситуацию. Сейчас, второй раз, я не должна ошибиться.

Качусь вниз, принимая на себя сопротивление морозного канадского воздуха. На глазах больше нет слез, внутри ликованье. Как будто маленький фейерверк разорвался. Чувствую, как открывается второе дыхание. Как я не бегу, а лечу к заветной финишной черте. Оставляю своих соперниц далеко позади. Аж на целых две десятых секунды! Поверьте, в спорте это не мало. Они падают навзничь, а я, бросив палки и стащив лыжи, уже счастливая, прыгаю, в объятьях тренера и сборной. Сил и энергии столько, что кажется, хватило бы еще на второй заход. Но нет, на сегодня достаточно, я и так чемпионка. Олимпийская чемпионка.

Трибуны ликуют, то тут, то там, пестреют российские триколоры, болельщики громко и дружно скандируют мое имя. Господи, счастье то какое! На эмоциях, переполняющих меня через край, даю интервью каким-то журналистам. А самой хочется просто визжать от восторга и делиться своей радостью с остальными. Веду себя, как маленькая, честное слово! Еле дожидаюсь, когда последняя спортсменка пересечет финишную черту. Результаты гонки окончательно выводятся на табло. По очереди, каждая из моих соперниц, а теперь соседок по олимпийскому пьедесталу, становятся на соответствующую ступеньку, принимают на грудь медаль, жмут руки, улыбаются, машут зрителям и болельщикам крохотными букетиками. Наступает, наконец, моя очередь. Трибуны взрываются аплодисментами, удивительно, что никто не расходится после гонки, чтобы занять очередь в буфет. Пожилой, интеллигентного вида мужчина в очках отчаянно жмет мою руку, что-то там бормочет, но я, особо не разбирая слов, просто киваю и улыбаюсь. Я чуть наклоняюсь вперед, он продевает мне через голову голубую ленту. Ого, какая тяжелая, - ощущаю я, когда выпрямляюсь, - Но это приятная тяжесть. Беру медаль в руки, целую. Рассмотреть не успеваю, возвращаю на место, потому что на глазах уже снова слезы. А над стадионом слышатся первые аккорды российского гимна. Держусь, чтобы не заплакать, но камере, снимающей крупный план, удается запечатлеть влажный блеск в глазах и блаженную улыбку на моем лице.

В Олимпийской деревне нас уже ждут. Вернее, меня, как главную виновницу торжества. В русском доме накрыт шикарный стол, со всех сторон сыплются поздравления, рукопожатия и объятия. Я похожа на переходящее красное знамя – всем так хочется дотронуться. Просят снять медаль и опустить в вовремя подставленное под руку ведерко с шампанским – традиция «обмыть» как никогда актуальна. Отпиваю первая, делаю несколько глотков – больше нельзя, и смотрю на того, кто следующий. Емкость с шампанским и медалью быстро идет по рукам. У меня в руках каким-то образом оказывается телефон – звонит не переставая. Но, не обращая внимания, первый звонок – маме.

- Мамуль, привет, - будничным тоном говорю я, найдя наконец более или менее укромный уголок, где можно было хоть что-то услышать.

- Доченька моя, поздравляю! Я так рада, ты не представляешь! Ты молодец! Отец бы гордился, - слышу, как мама шмыгает носом.

При воспоминании о папе внутри все сжимается и тоже хочется плакать. Нельзя – так папа учил. А еще учил стрелять и на лыжи поставил в семь лет. И не обращал внимание, когда мама ему говорила, что не дело это, девчонку в лес с собой на охоту таскать, она ж не пацан. Да, я была не пацан. Но за папой ходила хвостом и однажды упросила взять с собой в лес. Но зимой в лесу можно передвигаться только на лыжах, иначе просто увязнешь в двухметровых сугробах. На лыжи я встала легко, а когда в десять лет отец в шутку дал мне в руки карабин, пострелять по банкам, я не промахнулась ни разу. Тогда папа понял, что биатлон – это «мое». Привел меня в спортивную секцию и стал ждать результатов. Но не дождался. Умер, когда мне было пятнадцать. Тогда на его могиле я поклялась, что выиграю Олимпийское золото.

- Да, я знаю, мам, - отвлекаюсь от воспоминаний, понимаю, что она до сих пор по ту сторону телефонной трубки тихо плачет. - Ты мне лучше скажи, много валерьянки выпила? – спрашиваю я ее, зная, как непросто ее нервной системе обходится каждый мой старт.

- Половину, наверное, - сознается она, - Ты сама-то как, дочка? Сильно устала?

- Нормально, ма. Все, целую, завтра перезвоню. Пока, - быстро заканчиваю разговор, потому что на второй линии входящий.

Но оторваться от телефона и присоединиться к веселью мне удается только через полчаса. Звонят с известных и неизвестных мне номеров. Друзья, родственники, соседи, учителя, одноклассники, с кем сто лет не общалась, какие-то люди, которые утверждают, что чуть ли ни с детского сада меня знают. Все в восторженно-торжественных тонах поздравляют, говорят, что смотрели и болели. Я особо не разбираюсь, осыпаю всех благодарностями. Хотела делиться радостью, вот, пожалуйста, делись, - подначиваю себя. И откуда у них мой номер?

Основное торжество заканчивается в районе полуночи, те, у кого завтра, или уже сегодня, важные старты, уходят пораньше, остальные пляшут и поют до утра. Со всеми тепло прощаюсь, обнимаюсь и целуюсь, хотя уже еле стою на ногах.

Олимпиада заканчивается, наша сборная возвращается в Москву. Торжественная встреча в аэропорту «Шереметьево», еще более торжественная и помпезная в Кремле. Ого, а вот это сюрприз – кроме дорогущего фуршета и личного поздравления от Президента еще и приличное денежное вознаграждение, и машина представительского класса. Как я на ней ездить буду, она ж больше меня в пять раз, - думаю про себя, осматривая это чудо техники. Но за рулем необычайно комфортно, а на первый взгляд так и не скажешь. Но покататься на подаренной машинке редко удается. У нас в спорте долго побед не помнят. Всегда стремятся к новым. Поэтому уже через месяц все забыли, что я Олимпийская чемпионка и слава как-то сама собой угасла. Жизнь вернулась в привычную колею. Сборы, тренировки, этапы Гран-при, чемпионаты. Несмотря на свой уже «преклонный», по меркам спорта, возраст – тридцать лет, я продолжала достаточно резво бегать и метко стрелять. Молодое поколение наступало на пятки. Но я не сдавалась. После победы, будто крылья выросли – скорости набирала нереальные.

Так прошел год, потом еще один, за ним третий. Я и заметить не успела, как впереди забрезжил свет домашней Олимпиады. Ехать или нет – передо мной такого вопроса даже не стояло. Конечно, да. Ведь спорт – это вся моя жизнь. Что же я буду делать без него? Эта мысль неожиданно прочно засела в голове. А действительно, что?

Мама вздыхает:

- Так хочется внуков, что мне эти железки,- кивает она на медали и кубки в шкафу.

Я молчу. Не люблю эту тему. По молодости попытки устроить личную жизнь были, но не увенчались успехом. Мешал спорт. Хотя, почему же мешал? Вполне себе помогал отсеять тех кандидатов, кто не проходил проверку моим спортивным режимом. С годами ряды кандидатов значительно редели, сейчас на горизонте не было никого. И это в то время как почти вся наша сборная уже побывала в декрете, несмотря на то, что младше меня.

Потом я встретила одноклассницу. Не одну. А под руку с мужем и коляской. В коляске мирно спал розовощекий малыш. Как-то нехорошо засосало под ложечкой при виде этой идеалистической картины. Перекинулись парой слов, даже обнялись на прощанье и разошлись. Она в теплое уютное семейное гнездышко, я – в одинокую квартиру.

Я, как могла, отгоняла от себя эти мрачные мысли. Жизнь в тридцать четыре не заканчивается, - уговаривала себя. Человеческая нет. А вот женская и спортивная – да, - подкидывало сознание в ответ. Неохотно, но все-таки, я представила картину, что будет после Сочи – как меня проводят на «пенсию», ведь в биатлоне столько «не живут», и я останусь одна. Конечно, есть мама, но и ее однажды не станет. И вот тогда я точно останусь одна, а со мной только мои медали кубки.

Быстро шагаю по празднично украшенному вестибюлю торгового центра. Времени в обрез, а мне срочно надо купить маме новогодний и рождественский подарок. Тороплюсь, потому что, во-первых, бросила машину «под знаком», в предновогодние дни на парковке не приткнуться, а во-вторых, хочется еще успеть к маме по этим бесконечным пробкам. Ведь завтра улетаю, последние сборы перед Олимпиадой. Останавливаюсь в центре, возле огромной нарядной елки, пытаюсь сориентироваться, куда и за чем идти. Что же я там собиралась дарить?

- Мама! – слышу детский крик среди шума большого торгового центра.

Непроизвольно оборачиваюсь и замираю. Мальчишка, лет двух, чудом проскальзывая между людьми, со всех своих ног, несется навстречу матери, которая присела, тут же, рядом со мной, открывая малышу руки для объятья. Легко подхватывает его, кружит, отчего пацан заливисто смеется, так, что на них оборачиваются. К ним подходит высокий красивый мужчина, кладет свободную руку на плечо женщине, притягивает ее к себе. Чуть выше поднимает вторую руку, с пакетом, что-то говорит, смеется, указывая на пакет, а потом на мальчика. Нет сил больше смотреть, отворачиваюсь, уже на ходу глотаю слезы. В этот самый момент отчетливо понимаю – никакая золотая медаль не заменит вот такого женского счастья.

Липового Санты рядом нет. Но я все так же стою посреди торгового центра, возле елки. Крепко зажмуриваюсь, трясу головой. Судорожно перевожу дыхание, успокаиваюсь, окончательно прихожу в себя, но неожиданно погружаюсь в реальные воспоминания, как это было, тогда...



Ванкувер, Канада. 2010 год.

Я шла к этому старту всю свою сознательную жизнь. Мечтала, с тех самых пор, как встала на лыжи и повесила за спину винтовку. Поклялась на могиле отца, что стану Олимпийской чемпионкой. И вот теперь я, казалось, в шаге от исполнения всех мечт и обещаний. Годы изнуряющих тренировок, сборов, соревнований. Спорт – как смысл жизни. Он один и ничего кроме. Состояние трассы сегодня ужасное – после оттепели резко ударили морозы, все заледенело, однако гонку решено было не переносить. Но нам, российским спортсменам, не привыкать к капризам природы. Мы как-то всегда выше этого.

Два огневых рубежа позади, впереди последний спуск и финишная прямая. Я в лидерах, но в отрыв уйти не удается – немка и норвежка «на хвосте» большую часть дистанции. Однако сердце уже трепещется – я чувствую, как близка к победе, к своей мечте. Все происходит, казалось за секунду, что я даже не успеваю понять. Как меня заносит, лыжи скользят, их юзом волочит в одну сторону, а тело кренится в другую. Я пытаюсь удержаться, поймать баланс, сохранить равновесие, но от меня и моего желания уже ничего не зависит. Секунда – и я в снегу, лежу, пораженная. 2Больно не снаружи. Больно внутри. Собираю всю себя и волю в кулак, поднимаюсь, хватаюсь за палки и смотрю, как далеко за поворотом скрылись мои соперницы, и те, кто шли следом за ними. Финиширую только десятой. Отъезжаю в сторонку, падаю на колени. Сквозь слезы вижу, как радуется и ликует норвежка, а также украинка, которая неожиданно для самой себя стала третьей.

- Ты в порядке? - раздается голос тренера над головой.

Киваю головой, мол, да, Сергей Семенович, в порядке. В хреновом, но порядке. Так обидно, что даже сил подняться с колен нет.

Трибуны молчат, понурые российские болельщики вяло размахивают флагами. Вдруг откуда-то доносится одинокий возглас: «Мы в тебя верим»! Спасибо, приятно. Девчонки из сборной ободряющее хлопают по плечу, в глазах откровенная жалость. В Олимпийской деревне удивительно тихо. Те, кого я встречаю по пути в свой номер, молча проходят мимо и отводят взгляд. В спорте не принято друг друга жалеть и обсуждать поражения. Каждый не понаслышке знает, что такое не побеждать. В русском доме негромко играет музыка, наверное, разминается кто-то из приехавших поддержать сборную звезд. Говорят, что это провальная для нас Олимпиада. До этого момента я в это не верила.

Закуталась в одеяло, вышла на балкон в своем номере, устроилась с ногами в кресле. Телефон в руках молчит. Хочу слышать сейчас только один единственный голос.

- Да родная, - мама отвечает сразу, после первого же гудка. Голос упавший, но она держится, чтобы поддержать меня. А сама наверняка только что корвалол себе на кухне капала.

- Привет, ма.

- Здравствуй, моя хорошая, - и после паузы, - Как ты?

- Нормально. Цела. Ничего не сломала.

- Это замечательно, дай Бог, не последняя твоя гонка.

- Дай Бог, - эхом повторяю я мамины слова.

- Устала?

- Да. Давай я тебе завтра позвоню? Все хорошо, ма. Целую, пока.

- Пока, дочка.

Странная пустота сковала меня изнутри. Будто все вокруг в один миг потеряло свой вкус и цвет. И только лишь тот роковой, иначе не назовешь, эпизод я каждый день прокручивала в голове сотни раз. Еще чуть-чуть и я сойду с ума, желая только лишь одного – отмотать время, как кинопленку, назад и все исправить. Но спорт тем и отличатся от всего остального, что здесь нельзя ничего исправить. Вернуть назад. Переиграть, перебежать, перекатать. Эх, если бы кто-нибудь сейчас подарил бы мне вторую попытку...

Олимпиада закончилась, на победителей и призеров обрушилась слава, на остальных – разбор полетов.

- Ну что ты совсем скисла? – ободряюще подтолкнул меня в плечо тренер, присев ко мне на последнем ряду во время перерыва, - Мы ведь с тобой еще повоюем, да? – Сергей Семенович был нарочито весел, но я-то знала, как тяжело было перенести такое поражение своей лучшей ученицы.

Очень долго тянется вся процедура, но вот очередь доходит и до меня. Тренерский штаб сборной России по биатлону в полном составе и я перед ними в гордом одиночестве. Даже Сергей Семенович сегодня по ту сторону баррикад. Технически, все как один понимали, что в том, что произошло, была лишь часть моей вины. В остальном – фатальность, судьба, случай.

- Ну что скажешь нам, Скворцова? – главный тренер смотрит на меня исподлобья, сведя густые брови к переносице.

- А что хотите услышать?

- Что-нибудь в своем оправдание, например, скажешь?

- А должна?

Каждый из присутствующих понимает, что нет, не должна. Но такова формальность.

- Тогда можешь быть свободна. Пока, - выносит свой вердикт главный.

- Да нет, подождите. Мне кажется, у меня есть, что вам сказать.

Несколько пар удивленных глаз оторвались от бумажек и уставились на меня.

- Я ухожу.

- Куда? – это Сергей Семенович с главным почти хором.

- Из спорта. Навсегда. И не надо меня уговаривать. Я все решила, - как бесцветно звучит собственный голос, даже удивляюсь, как смогла так ровно произнести такие важные для себя слова.

- Скворцова! Да ты что! Ты же настоящая спортсменка, ты же знаешь, что одна неудача это не повод... - Сергей Семенович вскакивает со своего места и подлетает ко мне, но я жестом прерываю его пламенную речь.

- Я все решила. Не могу больше. Правда, - и совсем тихо добавляю, чтобы слышал только он и я, - Сломалось во мне что-то.

Разворачиваюсь и ухожу, даже не попрощавшись. Потом, не сейчас. Выхожу на крыльцо в морозный февральский день. Глотаю воздух мелкими порциями, чувствуя, как неприятно обжигает горло, и опять катятся по щекам слезы. Спорт – это моя жизнь. Без него – не жизнь, а так, существование. Но по-другому никак, просто чувствую. Как раньше, больше не смогу, а в пол силы я не привыкла. В тридцать лет мне предстояло начать новую жизнь. С чистого листа. Без спорта.

Толкаться по маршруткам или ехать в метро не хотелось, решила поймать частника. Темная иномарка остановилась почти сразу. Окно полностью опустилось, с противоположной стороны сидел мужчина, лет тридцати пяти на вид.

- Девушка, вам куда?

Я назвала адрес, он кивнул. Всю дорогу мужчина развлекал меня разговорами, а я и не заметила, как мои односложные ответы перетекли в милую беседу. На прощанье он попросил номер моего телефона. Я дала. А через год дала согласие на его предложение руки и сердца. Еще через год родился наш сын.

- Мама! – звенящий в ушах крик собственного ребенка вернул меня к реальности. Он несся ко мне навстречу, чудом избегая столкновения с ногами спешащих посетителей торгового центра. Я присела и раскрыла руки, молясь, только чтобы он не расшибся. Мягко приняла сынишку в свои объятья, подняла, крепко прижала к себе. Мое самое дорогое сокровище. Следом подошел муж. С виноватой улыбкой притянул меня к себе за плечи свободной рукой, демонстрируя во второй увесистый пакет из детского магазина. Сынуля смеется в кулачок, пока отец оправдывается за непростительно долгое отсутствие и очередное ограбление детского отдела, потом наклоняется и мягко касается моих губ.
- А меня? – обижено тянет сын, который все еще сидит на руках у мамы, хотя уже достаточно тяжелый. Мы с мужем отрываемся друг от друга и, переглянувшись, смеемся. А потом целуем сыночка в его розовые пухлые щечки. Вот оно, мое счастье. И никакая вторая попытка мне не нужна.[/b]
_________________

 » Папа

Конкурс "Все мы родом из детства". Немного личного о самой себе.

Папа

Каждому человеку нужен папа. Папа, а не слово.

- Отдай мне кусочек своей души.

- Зачем?

- Я сотворю из него маленькое чудо. Вот увидишь, тебе понравится.

***

Это был обычный, ничем не примечательный день. Конец мая, тепло. Яркое солнце, на небе ни облачка. Припекает почти по-летнему. Он идет по пыльной дорожке к конторе. Внутри блаженная прохлада, а в нос сразу ударяет сильный запах сирени. Кто-то поставил на столе в приемной огромный букет лиловых соцветий. Коридор пуст. Обеденный перерыв – народ, как ветром сдуло. Он берет и подносит к уху лежащую рядом с телефонным аппаратом трубку. И слышит три самых главных слова в своей жизни: «Ты стал отцом».

***

На вопрос: «Самое яркое воспоминание детства?», не задумываясь, отвечу: «Папа». Все самые волнующие моменты этого волшебного периода в жизни связаны с ним. Их, оказывается, так много, что вспомнить что-то конкретное мне вряд ли удастся. Это скорее как мелкие детали одного большого «пазла». Сливаясь воедино, они образуют целостную картину.

От его имени до сих пор веет теплом моих детских воспоминаний. Он был настоящим отцом. Папой. Папочкой. Папулей. Ни просто словом, ни строчкой в моем свидетельстве о рождении, он был человеком. Хотя, нет, не так. Он был Человеком. С большой буквы. И настоящим Отцом. Таким, о котором, оказывается, можно было только мечтать. Таким, которым можно гордиться. Лучший муж, отец и настоящий мужчина. Он хоть сына и не родил, но дом построил, и дерево посадил, причем не одно. А глядя на нынешнее поколение мужчин начинаю сама себе завидовать – такого папы как у меня, у моих детей уже не будет. Жаль.

Многие считают, что мы очень похожи. У нас с ним даже день рождение в один день – с разницей в тридцать лет и три месяца. Внешне я, действительно, его точная копия. Говорят, если дочка похожа на отца – будет счастливой?! Посмотрим. Иногда мне кажется, что от него мне досталось чуть больше, чем стандартный набор хромосом. Настоящая частичка его души, связавшая нас воедино на долгие годы. Это, как дар свыше, спустившееся на тебя с небес понимание – вы одно целое. Он был для меня всем. На тот момент казалось, что он способен заменить мне весь мир. Если папа был рядом – все остальное не важно.

- Папина дочка, – говорили окружающие, глядя на нас. А папа на это лишь счастливо и загадочно улыбался, крепко прижимая меня к себе. Он любил меня. Никогда мне об этом открыто не говорил, но я это знала. Чувствовала, понимала, верила.

Сама я не помню, но мне рассказывали, как он вставал по ночам, когда я маленькая отказывалась засыпать, усаживал меня на переднее сиденье нашего «Москвича» и катал по ночным улицам. Способ действовал безотказно. Я очень быстро засыпала и продолжала сладко спать до утра, а папа, не выспавшись, шел на работу.

Он водил меня в детский сад. Когда я была совсем крохой, садил к себе на шею и всю дорогу нес на плечах, отчего я приходила в дикий восторг. Редко в какие дни я спокойно отпускала его от себя. Огромные детские слёзы градом катились из моих глаз. Спасала положение неравнодушная воспитательница. Она ставила меня на подоконник, и я долго махала папе вслед из окна.

Он привозил на Новый год из леса самую красивую елку и вместе со мной ее наряжал.

Он не отмахивался от меня, когда я проявляла интерес к тому, что он делает. Он брал меня с собой везде, где можно было находиться маленьким девочкам. Осенью мы выезжали с ним в тайгу, собирали грибы, бруснику, кедровый орех. Зимой отправлялись на зимнюю рыбалку и охоту. Весной, как только сходил снег, собирали подснежники на отвесных сопках. Летом косили траву в пойме реки.

Он всегда меня защищал и ставил мои интересы выше собственных. Готов был отдать последнее, только чтобы у меня все было. Он никогда не повышал на меня голоса, а терпеливо объяснял, в чем я была не права. Только он знал, что я по-настоящему люблю, чем можно было меня удивить и порадовать. Умудрялся заслонять собой мои страхи и обиды на несправедливость и чужую жестокость. Своим примером учил – как нужно жить и работать. Вам наверняка покажется, что у этой истории непременно должен быть счастливый конец? Отнюдь.

***

Рано или поздно всему приходит конец. И детство заканчивается с первой серьезной потерей. Восемь лет назад папы не стало. За год до этого ему поставили страшный диагноз – рак. Была операция, один за другим курсы химиотерапии. Таймер с бешеной скоростью начал обратный отсчет. Он медленно умирал. На моих глазах.

Когда тебе четырнадцать, что ты можешь знать о смерти? Что, наверно, рано или поздно она придет за каждым из нас. Однако ты не задумываешься, какие необратимые последствия она за собой несет.

В тот год мы впервые с ним отдалились друг от друга. Стали словно чужими людьми, живущими под одной крышей. Папа все больше молчал, был задумчив, а я боялась его тревожить. Предпочитала замкнуться в себе и старательно делать вид, будто ничего не происходит. Сейчас жалею, что вела себя так.

Он не хотел умирать, но неизбежно готовился к своему уходу. Когда его не стало, трудно было сразу осознать масштаб произошедшей трагедии. Простая истина открылась гораздо позже – я потеряла самого дорогого человека в своей жизни.

Тяжело не тем, кто уходит, а тем, кто остается. Здесь, но эту сторону, с осознанием того, что все. Нет больше любимых рук, глаз, звуков голоса и тесных объятий. Время, оно не лечит, а лишь учит с этим жить. И терпеть. Пустоту, которую не заменишь ничем.

Случившееся заставило меня резко повзрослеть, перевернув мою жизнь. Детство осталось позади. Но оно навсегда в моих воспоминаниях будет связано с папой. Я благодарна Богу и судьбе за великое счастье знать, что такое настоящая отцовская любовь. Я благодарна отцу, за все то, что он успел мне дать и чему научить. Я такая, какой он меня вырастил. Оставшись навсегда там, в моем детстве...

P.S. Любите детей, цените родителей. Дорожите моментами – они имеют коварную особенность не повторяться.


_________________

 » Геометрия человеческих судеб

Конкурс "Ты+Я. Твое уравнение любви". Мой вариант, был принят..кхм.. неоднозначно. Много споров, мнений и вопросов, кто автор. Автор - я))))

Геометрия человеческих судеб

Через любые две точки на плоскости можно провести прямую и притом только одну.
Аксиома принадлежности

Утро. Кофе. Завтрак. Выкуренная до фильтра сигарета – вместо седативных, что «живут» на дне ее сумочки. Иногда можно. Тугой узел из светлых волос на затылке, черное белье без кружев, чулки. Белая блузка, строгий костюм, шпилька. Ярко-красная помада на губах, стрелки на глазах. Ах, да, очки. Зрение от постоянной работы за компьютером ни к черту. Готова. Можно идти. Смотрит на себя в зеркало. Красивая. Умная. Молодая. Старуха. Душой старуха, сердцем. Снаружи породистая сучка, внутри – добродушный щенок. Только кому интересно это «внутри», если есть такое «снаружи»? Усмехается. Привыкла.
Ступеньки, проходная, дежурный кивок охраннику. Широкий коридор, приветствия коллег, ее кабинет. Кресло, компьютер, рабочий стол, вид из окна. Один и тот же. Сколько лет? Пять? Или шесть? Сбилась со счета. Осточертело! Когда-то об этом мечтала, а теперь проклинала. Хотелось другого. Вида из окна. И вообще...
Она раскрыла ладонь. Посмотрела на рассекавшие кожу хитросплетения линий. Ей постоянно твердили – счастливая, везучая! Верила. Когда-то давно. Две линии, схлестнувшись, сливались в одну. Ее и чья еще? Его? Нет, не его. Знала точно. Увы, кого-то другого. Сжала тонкие пальцы до хруста. Болит. До сих пор. Где-то под ребрами. Свернутое клубочком воспоминание.
Их познакомили случайно. Быстро, между делом. Он был старше нее. Ей показалось – ему за тридцать. Привлекательный, но не броский. Располагающий к себе с первого взгляда. Разговорились. С ним было приятно общаться. На равных. Он защитил ее от нападок старших коллег. Что терпеть не могли молодых и неопытных. Она удивилась. Сто лет за нее никто не заступался.
Она не искала с ним встреч. Но почему-то, как ребенок, радовалась каждой. Случайные взгляды, короткие фразы. Легко и непринужденно. С первых секунд. Будто знает его много лет. Ее смех, его улыбка. И душа на всех парах уже мчится в рай. А ты вслед за ней: разбегаешься, разводишь руки в стороны, прыгаешь... Тебе кажется – летишь. На деле – падаешь в пропасть.
Он уже совсем не чужой. Признается себе. Украдкой вздыхает, глядя на него. Но знает. Недосягаем. Потому что женат.
Останавливается автомобиль, стекло медленно опускается. Сердце бьется так часто. Боится, что разобьется. Или уже?! Черти пляшут в его глазах. Она обожает этих чертей!
– Домой?
Кивает.
– Тебя подвезти?
– Как-нибудь в другой раз обязательно.
Кто бы знал, как она об этом мечтает.
– Говори адрес.
Сорвалась. С цепи или привязи. Ведь совершенно точно знала, что нужно отказаться. Это было уже лишним. Намеком. На продолжение. А у него на пальце кольцо. Махнула рукой. К чертям! Тем самым.
Несла всякую чушь. Смеялась. Лишь бы не молчать. И не думать о том, что наделала. Он вдруг обмолвился о жене. Ей стало интересно.
– Сколько лет вы уже женаты?
Он назвал цифру. Весьма ощутимую. Для нее.
– А дети есть?
– Нет. Пока не получается.
В другой ситуации обязательно съязвила бы по этому поводу. Что-то типа «надо лучше стараться». Но черти в его глазах предупредили – это не тема для шуток.
– В следующие выходные собрались корпоративно выехать на природу. Поехали? Можешь парня с собой взять.
– У меня его нет.
– Не может быть!
Она вопросительно посмотрела на него. Он загадочно улыбался.
– Почему?
– У такой красавицы, как ты, должны быть толпы поклонников.
Усмехнулась. Понимала – банально! Но сердце внутри трепыхалось, как птица, пойманная в силки. Разум, ау! Где ты?! Вернись, я скучаю.
Мысль о его жене не покидала. Какая она? Социальная сеть тебе в помощь. Нашла. Открыла страничку, посмотрела фотографии. М-да. Не ожидала. Простая. Полноватая. Если честно, то ни-ка-кая. Не понимала, что мужчины в таких находят. И почему на них женятся.
На природу с ними не поехала. На его звонки не отвечала. Глушила в импортном алкоголе и никотине свое безутешное горе. Задаваясь философским вопросом – почему она, а не я?
Он пропал из виду на несколько дней. Когда наконец объявился – сделал вид, что обиделся. Обошел ее стороной. Выдохнула. Это к лучшему.
Очень спешила, опаздывала. В дверях, как нарочно, столкнулась с ним.
– Куда ты без меня собралась?
Он ухватил ее за руку. Впервые к ней прикоснулся. Молниеносно. Кожу как обожгло. Расстояние между ними минимальное. Глаза его шальные. Зеленые. Сумасшедшие. С чертями.
– У меня дела.
– Свидание?
– Нет, просто дела.
Он отпустил. И отступил. Дал ей дорогу. Освободил ей путь. Только уходить она не хотела. Всю жизнь готова была так стоять. Лишь бы он держал ее за руку.
Среди ночи звонок. Хмельной грубый голос в трубке:
– Как свидание?
– Это было не свидание.
– Передай, что ему повезло!
Ему? Кому – ему?! Не успела спросить, ее перебили короткие гудки брошенной трубки.
Их отношения дошли до точки. До точки, когда нужно либо остановиться, либо сделать следующий шаг. К которому она была не готова.
– Поехали!
Он снова ловит ее у входа. Сердце уходит в пятки. Какофония чувств. И предчувствие. Непоправимого. Господи, что я творю! – думает она, когда одной рукой он уверенно ведет автомобиль, а второй сжимает ее бедро. Она молчит, пытается справиться с искушением. Подобрать слова – чтобы объяснить, почему «нет», или оправдать, почему «да». Оказывается, еще ничего не решила.
Он срывается, словно бешеный пес с цепи. За секунду она оказывается в его руках. Жадных и ищущих. Горячий шепот, тяжелый вздох, чуть приоткрытые губы. Она накрывает их своей ладонью. Смотрит в глаза. Чертей больше нет. Сгорели. В огне.
– Девочка моя. Я не могу без тебя больше. Ты моя половинка. Или даже больше. Не знаю. Почти не сплю. Думаю о тебе. Десятки раз за ночь я могу представлять, какая ты. И понимать, что до конца никогда тебя не узнаю. От этого горько. И больно. Хочется рвать и метать. Задаваться вопросом – где же ты была раньше?! Почему я встретил тебя только сейчас...
Шепчет он сквозь ее пальцы. Целуя озябшую кожу. Ей так хорошо – от этих слов. Их одинаковых мыслей. Прикосновений. В колыбели его объятий. В этом украденном у судьбы отрезке времени.
– А как же жена?
Она помнит о ней. Всегда. Как будто та у нее за спиной. Смотрит с укором. От этого неуютно. Мерзко. И скользко. Она чувствует боль. Свою и ее. Женскую, общую. Она теперь у них одна на двоих.
Отстраняется, проводит рукой по слегка шершавой щеке.
– Впервые я пожалел, что женился так рано.
Ей нечего на это сказать. И даже нечем заплакать. Внутри – пепелище.
– Прости, но у нас ничего не будет.
– Я понял.
Кивает, все понимает, и даже не настаивает. Ее это радует.
– А если бы...
Ах, если бы... Сколько раз говорила она себе. Задыхаясь от неизбежности. Сходя с ума от непоправимости. Переживая несправедливость.

Миром правит его величество случай. Людьми управляет судьба. Они – как две точки на плоскости. Через которые можно провести лишь одну прямую. Линию их судьбы. Любовь? Всего-навсего правильно подобранная формула. Порой без решения. Для двух точек на плоскости. Через которые судьба упорно проводит две разные линии...
_________________

 » Стихотворение к Геометрии от Ириши П

Спасибо ей большое за это. Классная вещь, сильная. Очень правильная, а местами до дрожи..

«Геометрия человеческих судеб»

Я себя не стану предавать
По чужим квартирам и постелям.
Я себя не стану отдавать
Ни душой, ни мыслями, ни телом
Крохам тех нечастых тайных встреч.
Предпочту разрыв сейчас и сразу.
Чтоб в себе достоинство сберечь,
И пока еще способен разум
Оценить потери, что потом
В жизни обязательно случатся.
Чтобы слезы воспаленным ртом
Не глотать, когда нам разлучаться.
Жизнь с оглядкой. Робкие звонки...
Лгать пока однажды не устали.
Рву влеченья нити, что тонки,
И пока канатами не стали.
Рву, пока к тебе не приросла.
А еще… жене твоей во благо.
И, считай, что я сейчас спасла
Нас с тобой от рокового шага.
Рву, чтоб не пришлось все время врать,
Чтоб без в сердце ревности занозы.
Рву, пока еще могу порвать.
Ведь потом ножом и без наркоза.
Но одна единственная мысль
Не дает душе моей покоя.
Ах, какой была бы наша жизнь.
«Если б не женат» и все такое.
Как же трудно это «нет» сказать,
Понимая, что нам будет больно.
Две судьбы нельзя в одну связать,
Если существует треугольник.
_________________

 » Музыкальная ассоциация к Геометрии от Jenev-Eva

Спасибо ей за такую музыку. Необыкновенно запала она мне в душу. Особенно припев..


_________________

читала с комком в горле. все так жизненно !!спасибо

Дариш, привет.
Читала два из трех выложенных рассказа. Мнение мое ты знаешь.
А вот третий - "Папа", прочитала только сегодня. Ты действительно на него очень похожа. И еще... В общем, скажу то, что сказала Кэт на "Ты+Я": "Кто терял, тот поймет".
Почему так получается, когда расстаёшься с человеком, ты с ним становишься ближе? Он где-то там или далеко в небесах, он где-то глубоко-глубоко в земле, он пророс травой, он стал цветком, он стал птицей, и только там вы станете с ним вместе (с)
Спасибо. Ты растешь как автор, и это здорово.
_________________

Привет, Дарина.
Пришла сюда по ссылочке из Рейдера. Не пожалела.
Понравились все три зарисовки, каждая - по-своему.
Что интересно, для меня они объединены одним - каждому дан шанс.
"Вторая попытка" - главное - расставить правильно приоритеты в своей жизни. Или жить всю жизнь с "железками", как сказала мама, или испытать любовь, радость материнства.
"Папа" - утраченный шанс тесного общения с родным человеком в его последний год жизни.
"Геометрия человеческих судеб" - невозможность быть счастливой с человеком, который очень дорог, из-за нежелания разрушать уже существующую семью и отвергая роль третьей лишней в любовном треугольнике.
Спасибо огромное за испытанные эмоции!!!
___________________________________