У моста через Небесную Реку. Четвертая история

 » У моста через Небесную Реку. Четвертая история  [ Завершено ]

Ну вот, наконец четвертая любовная история. Первоначально она называлась "Кое-что о стриптизе и продажной любви...", но потом я решила, что тема получилась более широкой: о последней любви, о первой любви, о жизни... Эту историю я люблю больше всего, мне кажется, что она удалась. Все произошло по Шекспиру: "любовь не знает убыли и тлена" Вы поймете, почему я хотела взять эти слова эпиграфом, а вот почему не взяла - Бог его знает. Имейте в виду, что действие происходило в "дикие времена" начале девяностых


- 1 -

Меня подначивали целый вечер. Мы сидели на кухне у моей подруги Светки вокруг круглого стола, за которым могли усесться, как однажды выяснилось, больше десяти человек. Мы - это пять старых подруг: я, Галя, Света, Наташа и Зиночка, и теперь уже четверо наших мужчин. Компания у нас постоянная, и женская ее часть, в силу давнего знакомства, очень сплоченная. Самой младшей из нас сорок пять. Диапазон наших интересов и занятий самый широкий: художница, инженер, программист, врач, парикмахер... Наши спутники жизни - подстать нам, в основном не очень преуспевающие по нынешним временам инженеры. Итак, хихикая и упражняясь в остроумии, мы делились впечатлениями от посещения специального клуба для женщин в знаменитом баре со стриптизом. Ходили мы туда, конечно, без мужей, но теперь, захлебываясь от впечатлений, спешили выплеснуть на них свой восторг. Приятель нашей Зиночки Вадик - бармен в этом самом баре и однажды рассказал, как развлекаются скучающие богатые дамочки, жены и любовницы новых русских богатеев. Мы развесили уши и подумали, что не мешало бы хоть один раз в жизни увидеть это своими глазами. Мы тут же решили сходить в этот дамский рай. “Вы получите удовольствие!” - заверил Вадик и пообещал устроить входные билеты. И теперь, перебивая друг друга, мы рассказывали своим мужчинам об увиденном.
Пришли мы туда в некотором беспокойстве, ожидая чего-то шокирующего. Поглядывали на молодых и молодящихся, разодетых по последней моде, раскрашенных и благоухающих, как парижский парфюмерный магазин, дам и девиц с некоторой опаской и долей зависти. Но, посидев некоторое время с бокалами, мы настолько расслабились, чувствуя себя уверенно в своей дружной компании, что смотрели уже свысока на молодых девиц с пустыми взглядами и скучающими лицами. Вадик, подавая коктейли, подмигнул, но мы сделали вид, что незнакомы. Наконец началось представление, которого все ожидали. Надо сказать, что собравшиеся уже прилично выпили и полностью расслабились. Когда на возвышении появились живописно одетые мужчины, их встретил гул радостных голосов. Они разгуливали по подиуму, принимая мужественные и соблазнительные позы, потом остался один и начал под музыку непринужденно раздеваться, вызывая у зрительниц возгласы поощрения. Присутствующие дамы начали перебираться поближе к подиуму. Оставшись в едва прикрывавшей его набедренной повязке, солист замер в скульптурной позе, а на смену вышел второй, потом третий... Надо сказать, что это было хорошо задумано: когда пять красивых мужских тел застыли на подиуме в позах греческих героев, потом опять сделали несколько движений, снова замерли - это мне понравилось. Дальше началось сущее безобразие. К выступавшим тянулись, а те подыгрывали, наклоняясь к женщинам, садясь на край помоста, подставляя тело их жадным рукам; молодые - и не очень - посетительницы пытались забраться к ним на подиум... Словом, происходило то же, что я видела в кино, когда показывают женский стриптиз и зрители всячески дают понять стриптизершам, как они возбуждают их. Точно так же женщины засовывали банкноты за край набедренной повязки понравившегося мужчины. Я смотрела во все глаза, как одна девица, особенно смелая и до предела возбужденная зрелищем, сорвала набедренную повязку с одного из выступающих. Раздался дружный радостный визг, и все засмеялись. Это настолько разрядило обстановку, что дальше все присутствующие действительно делали все, что хотели. Особо смелые дамочки, распаленные видом мужского тела, поднимались на возвышение, чтобы повиснуть на шее и поцеловать, погладить обнаженное тело, которое притягивало, как магнит. Обстановка в зале накалялась. Я посмотрела на стоявших рядом подруг и поразилась: на их лицах горело то же восторженное возбуждение, они наслаждались происходящим. Я обернулась к стойке бара и, поймав насмешливый взгляд Вадика, подмигнула ему.
- Маргоша, - прошептала мне стоявшая рядом Светка, - посмотри на этого блондина, правда, он на кого-то похож?
- На англичанина из фильма “Интимный дневник”.
- И правда! Ах, какая цыпочка, так бы и съела…
- А я бы написала.
- Как в фильме? Прямо на нем?! - восхитилась Светка, - А ты сможешь?
- Я знаю только один иероглиф. Но нужны кисть и тушь.
- Можно губной помадой, я дам свою. Девчонки, Маргоша хочет написать на том вот красавчике, как в кино, помните? Там чокнутая японка писала на своих любовниках романы.
- Да ты что?! Вот кайф! Давай, Ритуля, распишись за всех нас!
- За это ведь деньги, наверное, нужно платить? - попыталась остудить их решимость я.
- Мы скинемся! Иди! Вот помада, - они возбужденно хихикали и были готовы выполнить задуманное - моими руками!
- Отхлебни-ка еще для храбрости, - протянула мне рюмку Зиночка.
Я сделала большой глоток, забыв, что Зиночка пьет только водку, и чуть не поперхнулась, а потом храбро пошла к ступенькам на подиум, зажав в руке помаду. Мои подружки сзади хихикнули, видя такую решительность. Поднявшись наверх, я поискала глазами выбранного нами блондина и оценивающе оглядела его тело, выбирая, где же лучше нарисовать иероглиф. На окружающих я уже не обращала внимания, поманила его к себе, протянула руку и чуть отстранилась, когда он потянулся поцеловать меня, как остальных. Я развернула его за плечи и провела рукой по спине, решая, как это будет смотреться прямо между лопатками.
- Что ты хочешь делать? - спросил озадаченный блондин.
- Не бойся, - заверила я его совершенно серьезно, - кастрировать я тебя не собираюсь.
Он внезапно весело рассмеялся.
- Стой спокойно, - похлопала я его по спине, - иначе у меня криво получится. Я просто напишу кое-что у тебя сзади, - и я начала выводить ярко красной помадой иероглифы, которые были написаны на японской гравюре, висевшей у меня дома над письменным столом.
- С ума сойти можно от этих интеллектуалок! - пробормотал он, - прямо “Интимный дневник”!
- Вот-вот! Но это же интересней, чем тискать тебя между ног, - ответила я и поразилась тому, что сказала: раньше меня бы бросило в краску от такого анатомического реализма.
Я сделала неверный штрих и попыталась стереть его, потерев кожу пальцем, лизнула ее и еще раз потерла и вдруг почувствовала оторопь от этого непроизвольного, но очень сексуального прикосновения. Я увидела, как у него по коже прошла легкая, почти невидимая дрожь, и закончила надпись нетвердой рукой и покрывшись румянцем.
- Все! Это легко смыть водой с мылом.
Он взял мою руку и поцеловал в ладонь, а потом повернулся спиной к залу, демонстрируя надпись и подняв обе руки в победном жесте. Зал зааплодировал, а мои подружки дружно прокричали: “Ура Марго!” Когда я села за столик, Вадик принес нам еще по рюмке и с восхищением заметил:
- Ну, Рита, ты даешь! Это же надо было придумать!
- Это не я придумала, это Гринуэй (Питер Гринуэй, английский кинорежиссер, автор фильма “Интимный дневник”) , - поправила я его, - Надо признать, это было весьма возбуждающе. Мне понравилось!
Пока мы все это, перебивая друг друга, рассказывали мужчинам, они, смеясь и перемигиваясь, слушали и комментировали очень язвительно, а потом стали расспрашивать о том, не возникало ли у нас желания продолжить интимное знакомство с этими наверняка ловкими и бесстыдными парнями, избравшими себе такую профессию.
- А вы знаете, мне показалось, что этот блондин, которого я разрисовала японскими письменами, весьма интеллигентен.
- Ну, скажешь тоже, интеллигентность на панели! - возразили в один голос мужчины.
- Какая же это панель? Работа не хуже других. И откуда-то они приходят туда, так что вполне в наличии может быть и образование, и воспитание. Помните, после революции дворянство вынуждено было искать себе любую работу, чтобы выжить? Сейчас, по-моему, такое же трудное время, так что каждый может оказаться на их месте. Страшно не это, а то, что некоторые мужчины начали торговать собой. Это трудно представить.
- Экая ты деликатная, Марго! Трудно представить! Если ты согласна платить деньги и он готов взять их, то что же в этом такого? Что тебя смущает?
- Меня смущает моральная сторона вопроса. Я-то покупаю, значит получаю только то, за что плачу и ни одной улыбкой и вздохом больше. А он, продавая себя за деньги, должен получить в нагрузку и мои чувства, и меня в придачу, даже если я ему совсем не нужна. Как это печально! Получить то, за что другой отдал бы многое - и отбросить за ненадобностью.
- Что-то это слишком заумно. Ты вот скажи, Рита, - спросил Светкин муж Саша, - ты могла бы купить любовника на ночь? Или это для тебя аморально?
- Не знаю, - честно говорю я, подумав, - Я-то свободная женщина и делаю что хочу. Это аморально, но не для меня, а для него.
- Потому что он берет деньги и получает при этом бесплатное удовольствие?
- Это бог с ним, это входит в условия сделки. Но если он сам не получит при этом удовольствия? Я имею в виду - эмоционального. Ну, какое удовольствие - обнимать немолодую и неумелую бабу. Такая тоска!
- Значит, ты не берешь его! - почти огорченно протянула Светка.
- Кого - его? - опешила я.
- Ну, хотя бы этого блондина, он ведь тебе понравился?
- Этого мальчика? Вы с ума сошли, ему ведь лет тридцать!
- Дурочка, а кого же еще покупать, старика что ли? - хохотнула Зиночка.
- Маргоша, давай мы тебе подарим его на день рождения! Хочешь? - предложила Светка и все засмеялись.
- Я-то хочу, но весь вопрос, хочет ли он того же?
- Вот дура-баба! Это не твоя печаль. Ну что, берешь подарок? - Вадик сказал это таким строгим голосом, что все прыснули.
- Так это вы прикидываете, что мне подарить на день рождения? Ладно, так бы и сказали. Дареному коню ведь в зубы не смотрят? Беру!

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Ми-ми)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 18.05.2009

супер рассказ! мне очень понравилось жду продолжение
_________________

Вскусненько и с юмором Буду ждать продолжения.
_________________

Замечательное начало
Как и все жду продолжения
___________________________________

 » 2

*



- 2 -

Я посмеялась тогда вместе с ними и, решив, что это шутка, выбросила все из головы. Мои сердобольные подруги сильно переживали, что я нахожусь в состоянии затянувшегося развода и не имею личной жизни, ютясь в одной квартире с бывшим мужем и недавно вышедшей замуж дочерью. Личной жизни действительно не было и я начала подозревать, что уже и не будет. Мне был сорок седьмой год и вряд ли на меня позарится какой-нибудь подходящий кандидат в мужья, а тем более в любовники. Я уже начинала учиться жить одна, уверенная в том, что моя сексуальная жизнь подошла к своему естественному завершению. Именно поэтому мне было себя очень жалко и я вдруг поняла, что она, моя сексуальная жизнь, умирать тихо и благопристойно не хочет, всячески пытаясь доказать, что есть еще силы и желание долго жить в любовных наслаждениях. Эти противоречия желаний и возможностей приводили меня в уныние веселенькой перспективой одинокой жизни в тоске по мужской ласке и вниманию. Я тщательно старалась не показывать друзьям, что по этой причине подошла к грани нервного расстройства. Но они, черти, все-таки что-то подозревали, потому что дальнейшее можно назвать только заговором.
День рождения, который я вообще не собиралась отмечать, начался с телефонных звонков с поздравлениями. Светка заявила, что вечером собираемся у нее и беспокоиться мне не о чем, все приготовлено. Когда я, забежав в магазин за шампанским, позвонила в дверь, долго не открывали. Потом дверь распахнулась и под дурацкие крики: “Сюрпрайз!” темная прихожая вдруг вспыхнула ярким светом и я с изумлением увидела, что все стоят одетые в пальто, но с бокалами в руках, и уже хлопают пробки шампанского в руках у мужчин. Под радостные выкрики “Ура” и “Поздравляем” мы сдвинули бокалы и выпили шампанского, все с энтузиазмом вытеснили меня к лифту и, подхватив под руки, повели на улицу. У ожидавшей машины Светка протянула мне ключ на ленточке с бантом и сообщила, что ужин ждет на их даче в Репино, осталось только растопить печь. “Все оплачено!” - уверили меня мужчины, а Зиночка добавила многозначительно: “Возьми от ситуации все, что возможно!”. “Все, что захочешь!” - поправил ее Светкин муж. “Только не надо комплексов! Расслабься!” - подвел итог Вадик и, усадив меня в машину, захлопнул дверцу. Машина тронулась и я оцепенело уставилась перед собой, не понимая, зачем и куда я еду. Что-то перемудрили мои друзья на этот раз. С кем же я буду отмечать день рождения, одна? Конечно, пора привыкать, но ужасно захотелось немножко отвлечься в компании, где шум и суета маскируют душевную пустоту, которую я переживала. В салоне машины было уже темно, свет фонарей скользил, почти не рассеивая октябрьские вечерние потемки. Шофер включил тихую музыку и вопросительно посмотрел на меня.
- Спасибо, пусть играет, - сказала я задумчиво, все еще пребывая в недоумении, что за подарок я получила, и нравится ли он мне. Загадочная ситуация. Я устроилась поудобней на сидении и решила, что все складывается отлично. Буду хотя бы вечер предоставлена сама себе, не будут мелькать перед глазами дочка, зять и тот чужой мужчина, который считался недавно моим мужем, по привычке наваливая на меня мелкие домашние проблемы. Спасибо друзьям! Это придумала, наверное, Светка. Машина остановилась у шлагбаума, я посмотрела по сторонам, не идет ли поезд, и впервые увидела лицо шофера в свете фонаря.
- О, черт! - с силой ударила я рукой по сидению, - Это уж слишком!
Он с удивлением посмотрел на меня.
- Что-то не так?
- Да нет, все распрекрасно! - я нервно рассмеялась, - Но вы-то откуда здесь взялись?
- Я собственно был здесь, когда вы садились в машину. Вообще-то, это моя машина.
- И вас попросили отвезти меня в Репино?
- Я и сам туда еду.
Я прекратила расспросы, все еще в шоке от впечатления, которое произвело его присутствие рядом. Это был тот самый блондин, которого я прилюдно разрисовывала красной помадой. Я вдруг почувствовала неловкость. Рядом со мной сидел обычный и вполне приличный человек, но я когда-то видела его в очень рискованной ситуации, практически голого, и это создавало между нами неуловимую связь, словно мы оба были замешаны в чем-то непристойном. Я ведь тоже тогда в этом участвовала. Ему, наверное, также будет неприятно, когда он поймет, что я знаю, как он зарабатывает деньги.
Когда машина подкатила к калитке, я выскочила, пробормотав благодарность, и с ключом на красной ленточке пошла открывать дверь. Он достал из багажника несколько свертков и понес за мной.
- Это мне?
- Да, это тоже подарок.
- Спасибо, поставьте на стол. Может быть вы, - я внезапно повернулась к нему и посмотрела прямо в лицо, - поужинаете со мной? Мне будет приятно в день рождения не чувствовать себя одинокой и всеми брошенной.
- С удовольствием! - и он весело улыбнулся, - Меня зовут Никита.
- А меня Маргарита. В день рождения я могу притвориться, что так же молода, как и вы, и отбросить отчество.
Я заметила, что он откровенно веселится, но не могла понять, что его так развлекает. Я попросила принести дрова, сложенные на веранде, и попытаться растопить печку. В доме был леденящий холод. Не снимая пальто, я начала распаковывать свертки, в которых оказались Светкины фирменные блюда: мой любимый салат, холодное мясо, чему я порадовалась, так как сама была вегетарианкой и опасалась, что нечем будет накормить негаданного гостя, и Зиночкины пироги с капустой, которые я ужасно люблю. К ним прилагались фрукты, коньяк и “Мартини”, я его обожаю. Это, конечно, постарался Вадик, знающий мои вкусы. Так, грейпфрутовый сок и мои бутылки с шампанским, которые я забыла достать из сумки у Светки. Пир горой, как говорил Вини-Пух. Пока я раскладывала все это, придавая живописный вид, Никита возился с печкой.
- Маргарита, иди посмотри сама, у меня ничего не получается!
- Ты, наверное, неправильно положил поленья, хозяин всегда как-то быстро раскочегаривает этот агрегат. Сейчас посмотрим, - я села на пол рядом с ним и начала доставать обратно все дрова, а потом укладывать их снова.
Печка гореть отказывалась. Когда мы в третий раз вытащили дрова и уложили их по всем правилам, мы были перемазаны сажей и злые, как черти. Наконец мы рассмеялись и Никита вдруг заявил, что хочет есть. Я принесла два электрообогревателя, которые могли бы чуть-чуть приблизить температуру к пригодной для существования, и мы сели прямо в пальто за стол. Никита открывал бутылки, когда свет погас, потому что пробки не выдержали нагрузки. Мы сидели за столом, освещенные одинокой свечой, зажженной мною для уюта, и хохотали. Это была последняя капля.
- За это надо выпить! - предложил Никита и налил по полной рюмке коньяка, - Я думаю, тебе очень повезло, что в день рождения столько неприятностей. Это значит, что все они и кончатся сегодня. У тебя будет счастливый год!
Мы выпили и набросились на еду. Насытившись, я сообщила, что кофе сварить не смогу, потому что в доме только электроплитка.
- Так что мы сделаем в первую очередь, починим пробки или попробуем еще раз растопить печку?
- Есть ведь еще вариант: разъехаться по домам. Тебе-то терпеть такие лишения совсем не интересно, это я должна насладиться дружеским подарком до конца!
- Ночью, после трех рюмок коньяка и бокала шампанского я за руль не сяду, - сообщил Никита и я опять засмеялась, обрадовавшись перспективе продолжить приключения.
- Начнем с пробок. Печку я всегда боялась: вдруг Светка рано закроет заслонку и мы угорим.
- Молодец! А сейчас заслонка открыта? - поинтересовался Никита и мы бросились к печке.
После того, как за открытой дверцей весело затрещал огонь, мы решили оставить пробки в покое и сидеть при свечах. Мы разговаривали, потягивая коктейль собственного изобретения: три равные части из шампанского, сока грейпфрута и “Мартини”. Я сделала вид, что никогда не видела Никиту, но сама очень хотела знать, узнал ли он меня, запомнил ли. Беседа была поверхностной и светской, то есть ни о чем. Мы, например, выяснили, что были в одно и то же время в Греции. Я отправилась туда рисовать, с трудом заработав денег на самую дешевую путевку, но была счастлива, что я в Греции, и ездила в душном экскурсионном автобусе с открытым от восторга ртом. Что делал там Никита, он не сказал. Мы уже сняли пальто, но в комнате было еще холодно. Свечи догорали и я решила приготовить постели, пока есть свет. Собрав все теплые одеяла, я вдруг задумалась, где же мы будем спать, ведь в этой комнате только одна тахта у печки, второй диван в холодной маленькой комнатке, где обычно сплю летом, когда бываю здесь. Я стояла в растерянности с одеялами в руках и вдруг заметила, что Никита с любопытством за мной наблюдает.
- Знаешь, - сказал он вдруг, - нам придется греть друг друга, как эскимосам.
- Жаль что нас только двое. Вот где не помешала бы теплая компания!
- Ничего, я думаю, мы и так не замерзнем.
Я навалила на тахту одеяла и забралась под них, сняв только узкую юбку. От холодных простыней меня сразу пробрала дрожь. Никита положил в печку еще дров и оставил дверцу открытой. По стенам блуждали отсветы пламени и это создавало иллюзию уюта. Он налил еще коньяка и подал мне рюмку.
- Выпей все и расслабься.
- Сегодня все советуют мне расслабиться, - чуть прерывающимся голосом сказала я, все еще дрожа от холода.
В голове чуть поплыло от выпитого, в теле я ощущала легкость и чувствовала себя превосходно. Никита стащил джинсы, скользнул под одеяло и тоже глубоко вздохнул от прикосновения холодных простыней. Я коварно засмеялась.
- Однако! Ты не предупредила, что тут так “уютно”! Спасение замерзающих - дело рук самих замерзающих! - и он крепко меня обнял, прижимаясь всем телом, - Не дергайся. Я большой специалист по выживанию в экстремальных условиях. Сейчас нам будет жарко!
Он поцеловал меня и вскоре мне действительно стало жарко. Наверное, печка наконец-то согрела комнату, потому что сброшены были свитера и в уютной и теплой пещерке из одеял мы были уже обнажены. Я не думала о том, что рядом молодой мужчина, чуть старше моей дочери, с обворожительным лицом киногероя. Я впитала его молодость и обрела внутреннее чувство такой же юной страсти, превратившей на эту ночь мое тело в совершенство. Так я себя ощущала. И еще я чувствовала, что не разочаровала его. Он же был выше всяких похвал, он был таким же восхитительным любовником, как прекрасны были его тело и его лицо. Его руки все еще гладили меня, когда уже не было сил продолжать. Я откинула одеяла с пылающего тела и засмеялась от счастья.

Утром я проснулась с памятью о сказочном сне, увиденном ночью. Я тихо встала и пошла исправлять пробки, чтобы сварить кофе. Собрались мы быстро и когда вышли к машине, у меня в мозгу словно щелкнул выключатель: я вдруг сложила дважды два, вспомнила все промелькнувшие фразы и вчерашние пожелания, поразилась, какой я была слепой дурой, и села прямо на ступеньку крыльца с отхлынувшей от лица кровью. Никита как раз смотрел на меня, но я не сразу нашла силы справиться с шоком. Он подошел ко мне и взял за руку.
- Ты поняла только сейчас? Вчера я догадался, что тебя не предупредили ни о чем. Маргарита, я хотел бы сделать тебе подарок на вчерашний день рождения. Прошу тебя! - и он вытащил из кармана зеленую купюру с портретом президента, - И еще. Вчера был чудесный вечер! Правда!
Я посмотрела на него непроницаемым взглядом. Я была сорокасемилетней женщиной со всеми вытекающими из этого преимуществами и недостатками.
- Спасибо, мне тоже понравилось! Это высокий класс! Я получила отличный подарок, мои друзья молодцы. Ты подвезешь меня? - и села в машину.
Когда мы подъезжали к городу, я ледяным голосом спросила:
- С тобой всегда можно договориться? - и не дожидаясь ответа продолжала: - Я не богата, но иногда можно позволить себе маленькое удовольствие, правда? Где тебя можно найти?
Почему я говорила это? Хотела ударить побольнее? Да кто сказал, что это его заденет? Подумаешь, немолодая дамочка приценивается к товару, да еще надеется на скидку. Может, его этим не удивишь, он это каждый день слышит. Бизнес есть бизнес. Пожалел тебя, дуру старую, предложил даже деньги обратно, зная, что сегодня же вернет эти несчастные доллары сторицей с какой-нибудь богатой бездельницей в клубе. Причем с молодой и привлекательной! Я сидела в машине и заводила себя, но потом подумала: а что это я так завожусь? Не все ли мне равно? И вдруг поняла, что не все. Меня это очень больно ударило, потому что он мне не безразличен. Я знала: мое мнение о нем ложно и опирается на иллюзию, что вчера все произошло спонтанно, а не было заказано заранее и оплачено по прейскуранту, но я все равно не могла избавиться от головокружения, когда смотрела на его улыбку и блеск глаз из-под светлой небрежной челки. Меня пленили молодость и красота еще там, в клубе, и когда я написала на его спине непонятные иероглифы, я подписала свой приговор.
Попрощались мы очень сухо. Я влетела в квартиру и, хлопнув дверью, ринулась в ванную. Там я разделась догола и встала перед небольшим зеркалом, в котором можно было увидеть себя только до пояса. Я вглядывалась в свое далеко не юное лицо и удивлялась, как оно мне раньше могло нравиться. Высокие скулы и глаза, которые в молодости были огромными и зелеными в рыжую крапинку, а теперь поблекли и приобрели неопределенность застиранного ситца; волосы, которые я раньше красила в рыжевато-каштановый, а теперь вернула первоначальный цвет темного пепла, в котором не так бросались в глаза несколько первых седых волос. Морщин немного, так что если не присматриваться, выгляжу я все-таки моложе своих лет. Ну например, года на сорок два. Или даже на тридцать девять... Фигура... Фигура сухощавая, к счастью. Но тоже далеко не юная. Где моя упругая и высокая грудь!? Надо бы подставить скамеечку и посмотреть, что там ниже. Распахнулась дверь и влетел мой зять, стал пунцовым и забормотал извинения, хотя это я забыла запереть дверь.
- Саша, - остановила я его, - скажи мне честно, я выгляжу старой женщиной?
- Ну что вы, Маргарита Петровна! - смущенно скользнув взглядом, пробормотал Саша, - вы очень хорошо выглядите!
- Честно? Как молодая?
- Конечно! - заверил он, ретируясь.
Вслед за ним явилась дочь и спросила подозрительно:
- Что это с тобой?
- Почти ничего. Я хочу знать, могу ли я вызвать чувства у молодого человека.
- А как же! - ответила моя любящая дочь, - Чувство любопытства, например. Или чувство сострадания. Или чувство превосходства юности перед твоим преклонным возрастом. И еще чувство восхищения твоим оптимизмом в оценке своего обаяния. Ты какого молодого человека имела в виду?
- Ну такого, лет тридцати.
- О господи, так это он только для тебя молодой!
- Ты права, все относительно.
- Мать, ты влюбилась?
- Ты забыла упомянуть чувство восхищения моим здравомыслием. Убирайся! Любовь! Какая глупость - любовь!

Да, хороший подарок сделали друзья Очень понравилось
Жду продолжения.
___________________________________

 » 3

*


- 3 -
На следующий день я отправилась в косметический кабинет. Выйдя оттуда с ощущением, что результат не стоит усилий и денег, потраченных на его достижение, я все-таки решила, что ухаживать за собой теперь буду. Через несколько дней я сидела в издательстве, ожидая художественного редактора, которому должна была сдать иллюстрации к новому роману, и слушала, как две девицы делились впечатлениями от посещения шейпинг-клуба. Их фигуры явно в коррекции не нуждались, но они с увлечением рассуждали, как быстро можно подтянуть живот и “поставить на место грудь”. Я подивилась их оптимизму, потому что по моим наблюдениям у них ставить на место было нечего. Потом я услышала: “Да там такие тетки ходят, пенсионерки!” и поняла, что это то, что мне надо. Я поинтересовалась, где же этот клуб и получила адрес, выдержав снисходительные взгляды. Ничего, мои птички, будет и вам сорок семь!
Я старалась не задумываться, зачем я это делаю, но делала увлеченно. “Мама сошла с ума!” - констатировала дочь, когда я собиралась на первую тренировку и уговаривала дать на время ее спортивный костюм. Я перестала пользоваться лифтом, взбегая по лестницам в редакциях и ловя на себе удивленные взгляды. Зиночку я измучила, заставив подбирать мне прическу, которая бы скрывала возраст.
- Понимаешь, - убеждала я ее и себя заодно, - я не хочу скрывать свой возраст, я просто хочу выглядеть моложавой.
Зиночка со вздохом взяла ножницы и расческу, потом внимательно посмотрела на меня.
- Вадик мне сказал, что ты спрашивала у него про того блондина. Зацепил он тебя?
- Зацепил, - честно сказала я, - Но твой Вадик болтун.
- Риточка, но он ведь не только очень молод, он все равно что проститутка, он продает себя и спит с той, кто больше заплатит! Опомнись!
- Мне все равно, - услышав в ее голосе жалость, я постаралась говорить небрежно и убедительно, - Он будит во мне эстетические чувства. Я хотела бы его нарисовать.
Счастливая мысль пришла мне в голову! Я и правда хочу нарисовать его тело, его лицо и его глаза, которые все время смеялись из-под русой челки. Смеялись, наверное, надо мной? Я не торопилась увидеть его, растягивая удовольствие, предвкушая, как буду сидеть за столиком с карандашом в руке и тоже смеяться, глядя, как он раздевается на подиуме, а пьяные дамочки тянутся к нему жадными руками... Мне хотелось тоже найти в этом что-то забавное, посмотреть на все его глазами. Я занималась повседневными делами, рисовала, бегала по издательствам, искала подходящие варианты размена квартиры, занималась шейпингом и посещала косметический салон. Я рисовала иллюстрации и замечала, что лица всех мужчин у меня похожи на его лицо. Я решила, что должна увидеть его еще раз, чтобы не сойти с ума. После этого, сразу успокоившись, я стала ждать очередной день, когда будет мужской стриптиз.
Весь день меня лихорадило. Домашние удивленно выслушивали ответы невпопад и раздраженный тон. Зиночка, укладывая мне волосы, только вздыхала, а под конец сказала:
- Рита, ни один мужчина не стоит тех нервов, которые мы на них тратим. Съешь и выброси фантик! Может, тебе нужны деньги?
Я мотнула головой, потом засмеялась. Так разговаривали, наверное, с беспутными сынками, проигрывающими состояние на ипподроме или в казино, или бросавшими деньги актрисам. Я поняла, что моя одержимость (кем или чем?!) сродни азарту игрока. Это мания, род болезни, потому что это не поддается логическому объяснению и неизлечимо. Они-то все этого не знали, но просто волновались за меня.
В зале я села за столик, от которого хорошо был виден подиум, достала бумагу и карандаш и сделала знак Вадику.
- Я сегодня буду пить только коньяк.
- Круто, но разумно, - одобрил он и поставил рядом со мной хрустальный графинчик.
Я сидела за столиком, прихлебывала из пузатой коньячной рюмки и старательно выписывала на листке бумаги иероглифы, значение которых уже узнала. Это было обозначение дня танабата, 7-го дня 7-й луны, праздника влюбленных. В Японии считается, что один раз в году, в ночь на седьмой день седьмой луны, двое влюбленных, разделенных непреодолимой преградой, встречаются. Влюбленные эти - Волопас и Ткачиха, живут на небе, у нас их зовут Альтаир и Вега. Их разделяет Небесная Река - Млечный путь, и именно в этот день они подходят к берегам и сороки слетаются к месту их встречи, создавая из распростертых крыльев мост для влюбленных. Очень символично, правда? Нашла на ком писать о верной и вечной любви! Я сидела, стараясь не глядеть по сторонам, потому что в каждой из собравшихся женщин я видела его возможную клиентку. Я не испытывала при этом традиционных чувств: ревности или злости из-за того, что сама не могу себе это позволить. Нет, я просто не хотела видеть молодых женщин, тех, кто будет вокруг него увиваться, тех, кто и без денег мог бы найти себе подходящего партнера на вечер. Если бы я увидела, что его заполучила какая-нибудь старая карга, это доставило бы мне мрачное удовольствие.
Представление началось. Я подняла голову от бумаги и увидела его улыбку, которую он посылал никому и всем, он улыбался сам себе, возможно, отвечая на какие-то свои мысли. Она была замечательной, очень нежной на твердо очерченных губах, она не продавалась. Я стала рисовать его улыбку, как улыбку Чеширского кота, покрывая лист бумаги его губами. Потом, взяв новый лист, я очертила контуры фигуры и стала рисовать удлиненное, но не худое тело, пропорции которого были очень красивы. Карандаш скользил, выписывая плечи, спину, и мне вдруг показалось, что это не карандаш, а мои руки проводят по нему, касаясь теплого и гладкого тела. По спине вдоль позвоночника прошла горячая волна, я отложила карандаш и сделала большой глоток из рюмки. На какой-то миг мне показалось, что он посмотрел прямо на меня, но это было маловероятно. Я допила коньяк и, как только все закончилось, вышла из зала.
Дома я взяла лист картона и начала рисовать, восстанавливая образ, виденный мной, дополняя его тем, что помнили мои пальцы, гладившие его тело, ощущавшие мышцы, и горячую кожу, и шелковистость волос. Когда я закончила, я взяла мягкую кисть и красной краской написала на его спине иероглифы танабата.

Часто ходить в клуб мне было не по карману. Иллюзия молодости недешево стоит. Чудовищная часть гонораров уходила косметичке, массажистке, на абонемент в спортзал. Я стала менее разборчива на работе, брала уже любые заказы, дающие деньги, оформляла даже рекламные листки. С друзьями я теперь виделась редко. Я боялась, что мои подруги, которые знали меня, как облупленную, догадаются о том, что со мной творится. Что со мной творится на самом деле, я сама не могла понять и пока не пыталась разобраться. Я просто плыла по течению, потакая своему желанию время от времени видеть то, что никогда больше не получу в жизни, потому что нет у меня таких денег, за которые я могу обладать его улыбкой, биением крови в жилке на виске, его дыханием во сне, чувством счастья оттого, что рядом любимая... Я не могла понять, люблю ли я молодого мужчину по имени Никита, доступного всем желающим и расточающего ласки направо и налево за определенную плату, пленилась ли я недоступной, лучезарной и соблазнительной молодостью, или я увлечена образом, дающим эстетическое наслаждение красотой, в котором девичьи еще грезы о белокуром принце наложились на очарование киногероя. А может, я просто хочу доказать (кому?), что я сама еще молода и меня можно желать такой, как я есть? Я инстинктивно опасалась углубляться в собственные чувства, ходила раз в месяц посмотреть на него, рисовала эскиз за эскизом и ощущала под ложечкой трепет возбуждения, перехватывающий дыхание.
Мои подруги смотрели на меня с опасливым любопытством и говорили, что я сильно переменилась. Я же замечала только, что еще похудела и ощущала тело как гибкое переплетение тренированных мышц. Между делом я разменяла квартиру и переехала из центра на окраину в крохотную однокомнатную квартиру. Это несколько отвлекло от скрытых переживаний. Я решила сделать ремонт и почти месяц ходила перепачканной краской и разговаривала только о кафеле, смесителях, колере, лаках. Я смело сломала все внутренние стены, отгородив матовым стеклом только крохотную кухоньку. Ремонт поглотил все сбережения и в один прекрасный день я оказалась в сияющей кремовыми стенами квартире-студии, почти пустой, с ковром, брошенным на сверкающий лаком пол, с огромным полукруглым диваном, заваленным подушками, которые сама сшила, и с эскизами, развешанными по стенам. В простенке висел окантованный рисунок углем мужской фигуры с алыми иероглифами на спине. Вся мебель из нашей прежней квартиры была захвачена моей дочерью, потому что не делилась на три. Я ушла почти с таким же чемоданом, с каким пришла больше двадцати лет назад в квартиру мужа.
Я была счастлива, что получила наконец долгожданную свободу жить так, как всегда хотела, но никогда не могла себе позволить, и ожидала гостей на новоселье в убеждении, что начинается совершенно новая жизнь, несущая в себе сюрпризы неизвестных событий. Над тем, что начинается она несколько поздно, старалась не думать. Друзья пришли все вместе, подарили китайскую вазу, которая замечательно встала на полочку в углу над диваном, и мы начали веселиться. Когда все достаточно выпили, чтобы занимать каждый сам себя и не чувствовать обойденным вниманием хозяйки, Светка и Зиночка отвели меня в сторону и мы остановились как раз под портретом.
- Риточка, ты когда последний раз была в клубе?
- До переезда. Вы ведь знаете, ремонт высосал всю мою энергию, он даже по ночам мне снился! На другое не хватало ни сил, ни средств.
- Ты переживешь известие, что в клубе сменилась программа? Там теперь совсем другая труппа.
- Да? Я не знала, - сказала я как можно спокойней, - А эти где?
- Вадик не знает. Просто их уволили и наняли других, потому что женщины стали жаловаться на однообразие.
- Жаль! - улыбнулась я, - Я хотела еще порисовать, я использую это в работе, сделала несколько иллюстраций.
- Маргоша, а ты не пробовала...
- Нет, зачем? - перебила я и перевела разговор на другое, сердце мое глухо билось где-то внизу.
- Знаешь, ты так сейчас великолепно выглядишь, и потом, ты теперь свободная одинокая дама с квартирой, можешь делать, что хочешь!
- Я и хочу именно то, что делаю! - как можно веселее сказала я и пошла ставить чайник.

Моя жизнь в одиночестве оказалась сначала полной бессмыслицей. Я по привычке покупала полные сумки продуктов, варила сразу кастрюлю каши и не могла запомнить, что у меня нет семьи и в раковине стоит одна чашка. Но постепенно я вошла во вкус вольной жизни и могла уже ходить по квартире с косметической маской на лице, не боясь насмешек. Я научилась наслаждаться свободой. Не обрела я только покоя. Перед тем, как идти на очередное занятие шейпингом, я глубоко задумалась, а стоит ли продолжать эту комедию и тянуться за молодостью, которую так и так не догнать. У меня не стало стимула: никто не смог бы заметить, что я изменилась, кроме моих друзей, которым это было не нужно, они любили меня и так. Была тщеславная надежда, что Никита в один прекрасный день увидит во мне молодую женщину, удивится перемене и по-новому вспомнит ту поездку в Репино, но надежды на это теперь не было. Все же я решила, что стоит продолжать, и усердно боролась за молодость лица и тела, а о душе старалась не задумываться.

Ой, Ми-ми, какое чудо! Хорошо хоть сказала, что новую историю выложила, а то я бы пропустила.
Понравилось, как дамы время в клубе провели, веселились от души. И иероглиф губной помадой , здорово. Ох, непростая эта работа... женщин равлекать, что им только в голову не придет. Подружки какие хорошие - шикарный подарок на День рождения сделали .
Героиня молодец, решительно за себя взялась, а эта фраза

полный восторг . Вспоминаю одну и коллег по работе, частенько она ее произносила, теперь про 57 вещаает , когда к нам заглядывает.
Написано задорно, с юмором, но минорное настроение все-таки присутствует. А работа у парня довольно непростая, дамы конечно богатые и щедрые, но вдруг какая ревнивая и нервная попадется, или кто "выкупит" бедолагу и Рита его больше не увидит.
_________________

Ленни, ты больно нетерпеливая, но иногда удивительно догадливая. Узнаешь все к концу.

Да, я такая  , и конечно Ленни догадывается, что лет эдак через 14 ей будет 47 , боюсь на большее моя догадливость не распространяется
И что ты здесь удумала даже не представляю, хочется только верить, что Рита найдет свое счастье и что "мальчик" не попадет в руки к злобной даме, а может и не в "мальчике" дело... До чего же мне нравится как ты пишешь, так тепло и уютно - читаю и наслаждаюсь. Ми-ми, а действие примерно в какое время происходит?
_________________

Ну так я написала в самом начале: "Имейте в виду, что действие происходило в "дикие времена" - начале девяностых". И советую сильно не надеяться на хеппи энд. И при чем тут 47 через 14 лет? Ничччего не понимаю!

Нда, моя тормознутость не знает границ

Приготовила платочек. Стриптизер, начало 90-х..., пожалуй несколько платочков.

Ой, Ми-ми, и не надо. Это я выплыла из тестов, сравнительного анализа и подготовки характеристик, и видимо имела ввиду, что ни о чем собственно не догадываюсь, а вот почему написала именно так, мой изнасилованный работой мозг вспоминать отказывается
_________________

 » 4

*



- 4 -
Было начало апреля и в мае мне пообещали выставку, я уже 25 лет работала в издательстве. Я сидела, перебирая допоздна старые работы, вспоминая прежние годы, когда рисовала это, и рассматривая рисунки, на которых все мужчины были похожи на моего мужа, в которого долгое время была влюблена, пока не освободилась от иллюзий. После этого я стала рисовать мужей своих подруг, что было предметом для шуток многие годы.
Неуверенный звонок был неожиданным, и я пошла открывать дверь в недоумении, кто это может быть. Под дверью стояла, еле держась на ногах, моя молодая соседка, которую я несколько раз встречала в лифте. Красивая девочка, чье лицо было испорчено неумеренным количеством косметики, хорошо одетая и оставляющая за собой облако французских ароматов, а теперь еще и алкоголя. Она распахнула глаза и сказала, старательно выговаривая слова, словно продолжая разговор:
- И вот я опять потеряла ключи. Ой, попадет мне за это! Ну сколько же можно, правда? Я посижу у вас?
Она, не дожидаясь приглашения, вошла в комнату и уселась на диван. Я пошла варить кофе в надежде, что он приведет ее в состояние, близкое к нормальному. Когда я пришла с чашкой, она спала сидя, откинув голову назад. Я поставила чашку и уложила ее, сняв туфли, на диван, подложила подушку и укрыла пледом.
- Котик придет в час, - пробормотала она и заснула опять.
Я села дальше разбирать рисунки, сама отпивая ее кофе, предстояло бодрствовать до часа ночи. Я посматривала на нее, сердилась и в то же время смеялась. Как забавны молодые, когда думают, что весь мир вращается вокруг них. И еще я вспоминала себя в ее возрасте. Я в таком состоянии никогда не бывала, ведь ей нет еще двадцати, как я понимаю. Но это Бог с ней, и не важно даже, что она сверх меры накрашена, молодые вообще ни в чем не знают меры. Но французские духи... Интересно, откуда она взяла деньги, чтобы купить их? Я даже сейчас берегу свой флакончик “Маже нуар”, расходуя буквально по капле. Конечно, это Котик балует девочку. Так почему же он не следит за ней? Через полчаса мне пришлось вести ее в ванную, потом опять уложить с холодным компрессом на лбу. Я тихо ворчала, пока не поймала себя на этом. Еще не хватало стать старой занудой. Повеселилась девочка и пусть ее.
В час ночи я пошла звонить в соседнюю квартиру, но там еще никого не было. Почти в два я пошла снова и на звонок мне открыл дверь Никита в синем махровом халате с монограммой и влажными еще волосами. Это было настолько неожиданно, что я чуть не потеряла сознание, но все-таки поняла, что должна мгновенно взять себя в руки, что и сделала, сказав ледяным тоном:
- Котик – это, по-видимому, вы. Ваша кошечка опять потеряла ключи и спит в соседней квартире.
Тихо чертыхнувшись, он последовал за мной. Увидев девушку лежащей с полотенцем на голове, он испуганно глянул на меня.
- Что с ней?
- Ничего особенного. Чуть перебрала. Я сейчас принесу ее свитер, я его немного застирала.
Когда я пришла из ванной со свитером, он разглядывал свой портрет с иероглифами на спине. Лица на рисунке не было видно, но и так можно было сообразить, кто там изображен. Никита внимательно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Он поднял девушку на руки и понес домой.

На другой день днем ко мне опять пришла соседка. Прямо с порога она стала благодарить меня, потом широко открыла глаза и заявила:
- Как у вас здорово! А я вчера не разглядела!
- Да уж где там! Голова не болит? Хочешь кофе?
- Спасибо! Я с удовольствием! Меня зовут Елена. Котику нравится, когда не Лена, а именно Елена, как Елена Прекрасная.
Когда я пришла с подносом, Елена рассматривала мои рисунки.
- А это похоже на Котика. Он однажды пришел, и у него были такие же иероглифы на спине, он заставил меня срисовать. Может, и не такие, я уже не помню. А что они значат, вы знаете?
Я рассказала ей о седьмом дне седьмой луны.
- Ой, как красиво! И здесь, смотрите, тоже сороки нарисованы вокруг него и над ним звезды - совсем как у Чурлениса (Литовский художник, автор серии картин “Знаки Зодиака”). Это Альтаир и Вега? Надо Котику рассказать! Но как похоже на него... Может, вы его рисовали?
- Я рисовала натурщика, я не помню его лица, не обратила внимания. Я ведь рисовала со спины.
- Жаль. Котик такой красивый, вы его не забыли бы, правда?
Она оказалась страшной болтушкой. Я скоро узнала все: и как они живут, и как он ее любит и балует, и как боится за нее, поэтому гуляет она, только когда он работает по вечерам. Без всякого смущения она рассказала о своих поклонниках в университете, где училась первый год на юридическом. Ей было всего девятнадцать лет. Елена стала расспрашивать о моей работе, потом о том, почему я живу одна и откуда приехала к ним в дом.
Елена стала часто приходить ко мне. Зайдя во второй раз, она протянула пакетик и сказала, что это подарок от них с Котиком, в благодарность. Я развернула и покраснела. Это были дорогие французские духи. Я протянула пакет обратно.
- Елена, это слишком дорогой подарок, возьми обратно.
- Ну что вы, это пустяки, Котик сам выбирал для вас.
Пришлось взять духи. Аромат оказался потрясающим, мы поговорили о духах, обсуждая, кому какие нравятся. С Еленой я вообще узнавала много нового об одежде, косметике, прическах, какой цвет волос сейчас в моде и какое белье носят молодые женщины. Елена стала держать меня в курсе всех новинок. Заходила она ко мне почти каждый день. Конечно, я могла бы просто выгнать ее, но мне доставляло удовольствие, что она обращается со мной, как с подружкой. Она была умненькая девочка, довольно начитанная и с неплохим вкусом, пока это не касалось ее косметики. Мне не удавалось отучить ее от дикого коричнево-лилового лака на ногтях и такой же губной помады. Этот цвет она увидела в рекламном ролике и решила, что это шик. Вскоре я знала обо всех событиях университетской жизни, о ее увлечении французским кино и о студентах, которые ее все время приглашают в ночные клубы.
- Мне так хочется, а Котик не разрешает! - надув губки говорила Елена.
Но такие разговоры я пресекала в зародыше. Еще не хватало, чтобы я обсуждала с ней ее Котика. И придумала же прозвище! Котик, Песик, Барбосик!
Временами Елена заходила ко мне, когда я рисовала. Почувствовав, что мешает, она тут же исчезала, но иногда просила разрешения остаться и тихо посидеть в уголке. Действительно, она сидела как мышка, с книжкой или учебником. Поглядывая на нее время от времени, я начинала ее рисовать и вскоре набросала несколько портретов. Один Елена выпросила себе.
Однажды я сидела за мольбертом, а Елена лежала с книжкой на ковре, готовясь к зачету по римскому праву. Она любила сидеть или лежать на полу, говоря, что только у меня это так здорово. Их квартира без фантазий, как у всех, была заставлена довольно красивой, но унылой мебелью и валяться на полу там не хотелось.
- Маргарита, я у вас чувствую себя, как у мамы.
- А где твоя мама? Она знает, что ты здесь?
- Нет, моя родная мать умерла. Мне тогда было пять лет. Она спилась. (У меня мурашки побежали по спине от этого совершенно спокойно сказанного слова) Я имею в виду настоящую маму, которую придумывают себе сиротки. Она должна быть такая спокойная, внимательная, надежная, как вы. Котик тоже заботится обо мне, но он многого не понимает. Он только командует мной и следит, чтобы ничего со мной не произошло.
- Но это же замечательно, многие не делают даже этого. А где ты жила после смерти матери?
- У бабушки. Она была хорошая, но только кудахтала надо мной и уговаривала никогда не пить, как моя мать.
- Зачем же ты пьешь?
- А я не пью. Котик мне запрещает. А, вы про тот случай. Это редко бывает. Мне лучше не начинать. После второй рюмки я уже не могу остановиться, - хихикнула она, - Ну, а тогда сессию сдали и все пошли отмечать. Что же я, буду отказываться? Засмеют. Но когда я вспоминаю, какой была мать, когда напивалась, я клянусь, что не возьму в рот ни капли!
- Тебе надо пойти со мной в шейпинг-клуб, это отвлечет тебя от соблазнов.
- Правда? Вы возьмете меня с собой? Вот здорово! Я столько раз смотрела на это по телевизору, но не хватает силы воли подняться, одеться и пойти. Когда пойдем? И надо ведь костюм купить!
Елена начала щебетать, какой костюм она купит, такой, как в американском фильме, и была счастлива, что пойдет именно со мной. Сначала я не поняла, чему она радуется. Моя дочь, помню, была счастлива вырваться из дома и сама выбирала, куда пойти. Из похода со мной в кино или в спортзал она не делала событие. Но потом я подумала, что она была пресыщена материнской любовью и стремилась вырваться на волю, освободившись от надоевшей опеки. А эта бедная девочка росла без матери и помнила только пьяное чудовище. Теперь мне стало понятно, почему она так тянулась ко мне и находила удовольствие в наших разговорах и молчании. Невольно я сказала с совершенно такой же интонацией, с какой говорю дочери:
- Вот и ладненько, детка, через день пойдем, разомнем косточки. А теперь не съесть ли нам по пирожному с кофейком?
Мы сели на диван с чашками в руках и Елена спросила у меня, уже полностью доверяя и глядя любопытными большими глазами, которые без краски были очень красивыми:
- Маргарита, а что вы думаете о любви?
- Знаешь, я могу тебе три часа рассказывать о любви, но это будет любовь сорокасемилетней женщины и тебе будет совершенно неинтересно слушать.
- А почему?
- Потому что я все свои чувства анализирую и размышляю о них больше, чем собственно люблю. Возраст такой, понимаешь? А тебе ведь хочется, что б как в “Ромео и Джульетте”, да? Огромное и прекрасное чувство, и сразу все и немедленно, но без смертельного исхода, потому что надеешься, что потом будет новая встреча и новая любовь. И тоже единственная и неповторимая! Ведь так?
- Ну-у, наверное... Но мне пока хватит одной. А разве это нормально, если любовь не одна? Вторая, третья... Это ужасно!
- Глупенькая, когда ты любишь, ты ведь не думаешь о следующей, ты любишь как первый и последний раз. Но ты права, бывает и единственная любовь, как у Маргариты к Мастеру, через огонь и воду. Хотя вспомни, она ведь была до этого замужем, и думала, наверное, что любила того, первого, но встретила истинного и все остальное забылось.
- Вы ведь тоже Маргарита. У вас есть такая любовь?
- Я не знаю, - задумалась я надолго, - Не такая. И совсем не любовь.
- А что же это?
- Сумасшествие.
- Расскажите! Ну Маргариточка, ну пожалуйста!!!
- Нет, детка, не буду я тебе про это рассказывать. Не для юных ушек!
- Ну и пожалуйста, - обиделась Елена, - я тоже не буду рассказывать!
- Не для старушкиных ушек? - рассмеялась я, - И ты тоже не рассказывай. И останемся мы каждая при своей истории.
Когда Елена ушла домой, я задумалась, а что я собственно имела в виду, когда говорила о своих теперешних чувствах? Это действительно чистое безумие. Нет никакой любви, но я все время ощущаю его присутствие за стеной. Мне кажется, я даже чувствую, когда он у себя, а когда уходит куда-нибудь. Я думаю о нем подсознательно, на уровне инстинктов, постоянно ощущаю возбуждение всех нервов. Но теперь, когда я узнала Елену, никогда не сделаю то, о чем мечтала: накопить денег, получить его еще раз и покончить с этим. У Елены его грех отбирать, пусть другие покупают его на время, все остальное принадлежит ей. Но теперь, когда я окончательно решила, что отказываюсь от всех надежд, мне до потери сознания захотелось еще раз испытать то почти забытое ощущение юного восторга, то наслаждение, тот упоительный всплеск эмоций, которые он мне доставил тогда.


*

прекрасное и эмоциональное продолжение! мне очень понравилось!
а Марго нельзя потдаваться своим чувствам и искушению ещё раз побыть с "Котиком", она взрослая женщина и статус обязывает держать себя в руках и не делать плохо юной девушке...
_________________

Все интереснее и интереснее. Котик значит...
_________________