Оборотни: Большая охота

Орш вскинул на девушку удивлённый взгляд и только по её отведённым глазам и смущённому виду понял о чём она. Пожал плечами, мол, не за что.

- Раз ты намерена приехать ещё раз - значит, встретимся.
Платок с ухмыляющейся челюстью черепа закрыл нижнюю часть лица. Орш надел шлем и, ударив по газам, сорвался с места. "Лёгкой дороги!" раздалось вслед и он, повернув голову в сторону, кивнул.

Он достаточно хорошо знал этот лес и его тропы, чтобы не плутая найти нужное место, и намеренно поехал по самой ближней к берлоге дорожке.
Злой рёв зародился глубоко в нутре, когда он почувствовал человека... нет, собаку, на своей помеченной территории. Пальцы на руле Харлея выпустили длинные медвежьи когти. Трансформация пошла вверх по рукам - кисти начали покрываться шерстью из горла вырвался глухой, злобный рык. Огонь холодной ярости волной прокатился по телу, мышцы вздулись, до треска натянув одежду.
Орш закрыл глаза и глубоко вдохнул, стараясь успокоить медведя. Руки приняли обычный вид, но мышцы продолжали угрожающе наливаться. Зверь застыл в стойке, готовый вырваться из под контроля в любой момент.


Вновь обострившийся нюх выдавал рядом с женщиной человека, остро пахнущего собакой. Новообращённый. Медведь оскалился. Орш прикрыл глаза с сузившимися зрачками и загнал зверя глубже.
Они наверняка слышали рёв мотоцикла, а значит вот-вот выйдут к нему.
- Хэй?! - Окликнул парочку, подавляя глухой рёв разьярённого зверя. - Вы что тут делаете в такое время?
_________________

- Поедем вместе, - Марк довольно улыбается слыша заботу и беспокойство о нём в её голосе. Его девочка переживала за него, значит, он тоже ей дорог. Это было чертовски приятно и бодрило лучше любого энергетика. Он чувствовал, как потерянные силы возвращаются к нему только из-за осознания, что он нужен ей. Она кажется такой хрупкой и потерянной, Марк крепко обнимает девушку, прижимая к себе. Сейчас ему нелепо даже представить, что ещё час назад он мысленно уже похоронил и её, да и себя тоже. Прошёл всего час, а в его жизни снова появился смысл, и сама жизнь.

- Главное, что мы живы, милая, - шепчет он, уткнувшись лицом в её волосы, и чуть морщится от запаха медвежатины, которым тут кажется пропитано всё вокруг. - Хотя я до сих пор не верю, что это так. Больше всего этой ночью я боялся потерять тебя навсегда. Пойдём, надо найти машину. - Он гладит ладонью волосы Умы и лихорадочно соображает, что им теперь делать. - Я закрою тебя внутри, чтобы ты была в безопасности, а сам пойду к дороге с канистрой. Если телефон на дороге заработает, вызову помощь. Посидишь взаперти? Может, поспишь, пока меня не будет. Потому что как только мы вернёмся в цивилизацию, и тебя осмотрят врачи, я спать тебе не дам, обещаю. - Тут Марк несколько смутился, потому что незабываемый романтический уик-энд он ей тоже уже обещал, но Ума великодушно не стала напоминать ему о сорванных планах, за что он любил её ещё сильнее.

Только вот куда идти? В какую сторону? Марк осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, куда их загнала эта безумная ночь.


Внезапно раздавшийся рёв байка смешался с рёвом байкера, но Марк живо обернулся к нему лицом. Человек, наконец-то. Правда медвежий дух усилился неимоверно. Марк поморщился, им точно скорее надо в цивилизацию, отмыться, наконец, от всех этих запахов природы, что стали вдруг ощущаться им необычайно сильно. Не сказать, что сильно приятное ощущение.

- Хэй, - махнул рукой в ответ. - Да вот, заблудились. Где-то на въезде в этот лес оставили машину, а теперь не можем её найти. Не подскажешь направление?

- Боже, не хочу это вспоминать, - Ума поморщилась. - Забыть бы скорее всё, как страшный сон.
Она больше никогда не хочет испытывать такого страха.
- Я тоже, - она кивнула. - За тебя было даже страшнее, чем за себя.

Предложение с машиной не вызывает восторга, Уме не хотелось снова оставаться одной, но выхода-то нет. Это если они вообще найдут машину.
Зато последнее провоцирует её на нервный смех и отвлекает от текущих проблем.
- Это мы ещё посмотрим, кто кому не даст спать, - пообещала она. - И я ещё не забыла про обещание покатать верхом.

Рокот человеческий техники обнадёживал. Ума с надеждой повернулась на звук, а затем и голос. И сама не поняла, почему мужчина на байке вызвал у неё чувство опасности.
И, вместо того, чтобы с облегчением кинуться к человеку, который мог бы им помочь отсюда выбраться, настороженно прижалась к Марку ещё сильней, ища защиты.

- Если ещё бензинчика отольёте, - кривовато улыбаясь, Ума всё-таки вклинилась в разговор, не отрываясь, правда, от своего мужчины, - будет совсем шикарно.

- Оставили машину и ночью пошли гулять по лесу? - усмехнулся Орш, взглянув на слабого, как щенок, но хорохорящегося оборотня. Он перевёл взгляд на женщину, намеренно задержавшись взглядом на разодранной, перепачканной кровью куртке. - Это ты её так? - В голосе засквозила неприкрытая угроза. - А теперь врёшь про оставленную машину и прогулку. Мисс, - обратился Орш к женщине, которую по праву считал своей добычей, - что случилось? Чем я могу вам помочь?

- Мой бензин вам не подойдёт. - Это очевидная истина может быть неизвестна женщине. Орш сделал на это скидку. - Вы ранены, мисс? - Снова повторил он.
_________________

Приятно чувствовать свою власть. Тэм улыбнулась краешком губ. А мальчишку Риджу стоит подкачать, поводить с собой. Хорошее, сильное тело никому не повредит.

- Да я уже, - Тэм вскользнула в свободное платье, повязала поясок и сунула ноги в открытые босоножки. Бельём, она чуяла, стоит пренебречь.
Тэмсин насмешливо приподняла брови, улыбаясь как волчица, которая все сливки съела. Или сейчас съест, что вернее.
- Не буду вам мешать, - Тэм улыбнулась. Леону - ободряюще, Риджу - маняще. - Я отойду.

Женщина достала из сумок бутылку воды и, глотая на ходу, пошла к их внедорожнику, стоящему между домом и лесом. Перекусить бы тоже не помешало, зря она отказалась от зубра, но теперь чуть позже.
- Всё нормально, мурлыки? - уточнила она, проходя мимо кошачьих. На вид нормально, конечно, но напряжение чувствуется.

Ридж, похоже забыл о своем новоприобретенном сыне, так увлекся своей волчицей, но сами же предложили бежать с ними, да и не голому же ему разгуливать по улице...

Быстро схватил вещи и натянул на себя первое, что попало под руку. И что, что большое, зато не голый!
Уже в дверях Леона застало предложение Риджа.

Закрыл за собой дверь. Обсудить, как же, даже дураку ясно, что ни в дороге, ни в мотеле ничего они обсуждать не будут. В лучшем случае, разговор состоится уже у них дома, Леон надеялся, что хотя бы там они ведут себя прилично. Интересно, а все волки, которые обрели свою пару, ведут себя так?

Он сел на свой мотоцикл, оглядел поляну, машин становилось все меньше, все разъезжались, что бы на следующий год вновь приехать сюда. И, похоже, он с удовольствием вернется сюда. Охота на зубра примирила Леона и его волка, с каждым мгновением зверь отступал все дальше, не мешая человеку управлять человеческим телом. Но при этом мир неумолимо изменился: краски стали ярче, слух обострился и даже сейчас он слышал обрывки фраз...



Со стороны девушек подул ветер и Леон безошибочно учуял запах ароматного кофе.
Интересно, а на сколько обострились его рефлексы?
Он заводит мотоцикл и мчится по предрассветной дороге. Крутой поворот. Занос. И опять прямая как стрела дорога. Рёв мотора. Быстрее, ещё быстрее. Скорость бьёт по глазам, вереница мелькающих, ещё не потухших фонарей, плавно превращается в яркую сплошную линию. Дорога становится уже, зажимается стенами леса с двух сторон, но Леон не сбавляет скорость, напротив... Его мотоцикл – продолжение его самого, а дорога, с ней они неотделимы... Леон чувствует, как мягко и мощно работает двигатель, как резина покрышек уверенно и надежно отрабатывает каждый круг. Все под контролем. Ни одного лишнего движения... Чистый восторг, испытываемый не только человеком, но и волком...
_________________

- У нас бензин закончился, - вступилась Ума, чувствуя насмешку. - Потому что я заправку пропустила и свернула не туда. - Она поморщилась. Если бы она изначально не допустила тех ошибок, они бы уже были на ранчо.
- Это не он, - девушка нахмурилась и ещё крепче обняла Марка, морщась уже от боли в плече. - Тут... звери дикие водятся. - Про оборотней казалось говорить глупым. Кто в такое поверит? Она сама уже почти не верит. Мало ли что ночью привиделось?

- Жаль, - вздохнула она. - Да, ранена, - этот очевидный факт нельзя было отрицать. - Плечо разодрано.
Плечом она шевелить так и не решалась, опасаясь нового всплеска боли. Как с неё будут снимать прилипшую куртку - даже думать не хотелось.

Кажется, новообращённый волк поджал хвост, а в женщине наоборот заговорил дух зверя Орша. Медведь благосклонно заурчал, когда она заговорила и на время перестал обращать внимание на мужчину рядом.

- Понятно, - откликнулся он на объяснение о том, как они заблудились.
Она крепче прижалась к новообращённому и медведь предупреждающе зарычал - Орш на мгновение опустил глаза, чтобы они его не выдали.
- Вас ранил дикий зверь? Вы понимаете как это опасно? Инфекция, болезни, заражение крови - мисс, вам нужно срочно к врачу. - Голос Орша был преисполнен участия. - Я заберу её, - кивнул он мужчине, - помощь, даже если вы её уже вызвали, в этой глуши можно прождать очень долго, а время терять нельзя. Вы, - Орш снова мимолётно взглянул на новообращённого, - возвращайтесь к машине, - он показал в сторону, где в нескольких километрах от них стоял Ровер, - и ждите подмогу. Мы пришлём их, как только доберёмся до населённого пункта.

Он положил ладонь на сидение позади себя и пристально посмотрел на женщину, подзывая её. Подзывая свой дух, оставленный в ней. Это был приказ.
_________________

Видя, как Ума страдальчески морщится от боли, Марк напрягся. Благоразумие говорило, что по хорошему, надо было бы согласиться с предложением этого типа подбросить девушку до больницы поскорее, но какое-то новое, незнакомое чувство просто вопило внутри него об опасности. Да и лес этот, звери... Марк решил прислушаться к этому голосу.

- Она не поедет, - сказал он делая шаг вперёд, и заслоняя Уму собой.- Спасибо за предложение, но мы дождёмся помощи.

Ума и не подумала пошевелиться, хотя и было странное чувство, что просто обязана.
- Марк, - она в лёгкой панике вцепилась в мужчину, пренебрегая болью. - Я не хочу уезжать без тебя. - Но при этом и поменяться местами и остаться здесь одной, пока Марк с байкером ездят за помощью, тоже было страшно. А вдруг они вернутся? Плечо, опять же дико болело.

- Милый... Я не хочу, но это глупо, - признала она. Накатилась усталость. И что-то висело в воздухе. Угроза, и ощущение, что ей нужно сделать то, что говорит байкер. Потому что это... разумно и логично настолько, что кто-то сверху ей внушает "иди". - Я стану тебе обузой, если останусь. Я поеду.

Девушка потянулась вверх, чтобы поцеловать его и погладить по щеке, где пробивалась щетина. И обречённо пошла к мотоциклу. Но, уже дойдя, вспомнила про ключи.
- Ключи от машины, - она вернулась обратно, поворачиваясь боком. Сама она залезть в карман не могла, не потревожив рану. - Ты положил их в карман. Надеюсь, я не потеряла их.
Ума снова сделала шаг и снова вернулась.
- Ты найдёшь меня? - с волнением спросила она. - Я буду тебя ждать. Ты мне нужен, Марк. - Ещё один поцелуй, и Ума почти бегом вернулась к мотоциклу, чувствуя, что нельзя заставлять дольше ждать.

Ехать будет больно. Каждая кочка будет отзываться в плече. До слёз и кусания губ, что бы ни служило тому причиной.

- Без моего приказа ни один волк из моей стаи ни сделает и шагу. Твои обвинения напрасны! - Адам рычал и скалился в ответ. Обстановка накалялась.

Луна достигла своего апогея и ее влияние было наиболее сильным. Волк хотел немедля пометить свою пару, а ее сопротивление неимоверно злило зверя.

"Она моя. Моя."


- Этого не может быть! - Адам уже с трудом сдерживал себя. - Я никогда не боролся с несогласными такими методами!


Адам не мог допустить кровопролития. Все его естество противостояло против драки со своей парой. Но вызов брошен, и ему, как Альфе, остается только обороняться.

Обороняться, давая волчице выместить всю свою злость на нем. Потом, он был уверен, она сможет услышать его доводы и понять, что он не причастен к гибели ее семьи. Его подставили. И, скорее всего, кто-то из стаи.

От осознания этого по телу волка прокатилась дрожь. Желание немедля броситься на поиски предателя поглотило сознание. Глаза заволокло пеленой. Ярость и жажда мести бурлили в крови.


Волчица смотрела на Адама как-то растеряно. Словно не понимая, что с ней происходит.

Волк сделал пару осторожных шагов навстречу.

God bless us everyone,
We're a broken people living under loaded gun
And it can't be outfought,
It can't be outdone,
It can't be outmatched,
It can't be outrun

Он верит? Он смотрит в глаза дикой кошке. Оценивает их огненную бездну, глубину ее животной пати.
Катится словно с валунами вниз. И не достигает дна.
И ...нет. Вагнер никому не верит. Таков порядок жизни. Жизнь та еще шлюха, чтобы верить кому либо
- Я не вкусный, - отвечает. Сжимает крепче волосы на загривке. Вжимается плотнее.
Носом в шею, туда, где подтеки крови. Ее крови после обращения. Он бы вылизал. Всю бы вылизал.
Он бы размазал ее вкус по небу. По языку. Покусывал бы его потом, чуть позже желая достать того, сладкого вкуса, еще. И может быть. Может быть... все его твари внутри наконец заткнулись.
Он всегда думает так. Может быть, если будет одна доза крови... Чужой крови... они, наконец, заткнутся. Это всегда самообман. Всегда.
Они не замолкают никогда. Им всегда мало. Вагнеру тоже всегда мало.
Он трется носом о шею. Он ловит ее протест от его касания. Похрипывая, смеется, словно старый курильщик.
Вдыхает запах. Глубоко-глубоко. До боли в легких. Так, чтобы распирало там. Чтобы коснулось дна.
Рокочет на выдохе.
И отрывается. От чуть клейкой от крови кожи. Откатывается в сторону. И закрывает глаза.
Потому что бл*ть ее запах на нем. Это приятно. Это чертовски приятно.
Звери замолкают. Тело после охоты и обращение ослабло. Осталось только возбуждение. Тягучее. Невыносимое.
До боли внизу живота. До перетянутых в канаты мышц. У него есть совсем немного времени, когда смех снова начнет стучать в висках.
Когда каждая из темных тварей начнет жрать, каждый кусочек его головы шептать. Говорить. Просить. Биться о черепную коробку.
Он не смотрит на кошку, когда уходит. Не хочет.
Он шепчет что-то про доктора. Старого ублюдка. И он не приукрашивает. Она поймет, а если не поймет то к черту.
Он говорит: "Не бойся. Никогда. Страх пахнет падалью".

Он выходит к машине. Когда уже почти рассветает. Прикусывает язык и проводит по кровоточащим деснам. Касается лица. Подбородка, носа. Будто пытается понять. Я вернулся?
Из одежды на нем только тонкий слой крови и царапины от когтей дикой кошки.
Он будет смотреть на ТиДжея. Он будет его слушать. После охоты это единственное врем когда он может слушать его не фоном.
Возможно, он что нибудь ответит.
Возможно.
Если получится вставить хотя бы слово.

- Ты рискуешь её жизнью, - прозвучало резче, чем следовало.
Вырвалось, потому что медведя заставили проглотить "Я убью тебя и всё равно заберу её с собой".

Женщина заговорила очень вовремя и, сама того не ведая, предотвратила убийство.

Медведь довольно потянулся, ослабляя напряжённые мышцы Орша. Орш кивнул разумности её слов, не сводя глаз с темноволосой женщины.
Она поцеловала новообращённого. Два раза. Орш смотрел на это равнодушно, медведь - с толикой раздражения. Он чуял в ней частицу себя и злился - медведица не пара собаке.

Девушка села сзади и обхватила Орша руками. Её ноги прижались к его ногам, грудь коснулась спины. Он не обратил бы на это внимание, если бы не горящие бессильной злостью глаза мужчины.
- Держись крепче, - Орш обращался к Уме, а медведь бросил торжествующий взгляд на новообращённого.

Он остался жить, этот человек, с зарождающимся в нутре волком. И медведь даже не ворчал, привычно успокоившись, получив желаемое.
Мотоцикл огласил округу рычанием мощного мотора и сорвался с места, оставляя позади сизый в предрассветной мгле лес и тёмную ленту дороги.


Большая охота прошла для медведя удачно. Он был сыт, удовлетворён и доволен собой. Упрямый и настойчивый - он был готов до последней капли крови (не своей) бороться за то, что хотел, а получив - терял интерес к предмету.
Орш знал, что оставит женщину в больнице, предварительно взяв её номер телефона, чтобы позвонить в следующее полнолуние, развернётся и уедет. И его зверь промолчит, потому что новая игрушка уже отошла к пройденным рубежам.

Медведи-самцы - одиночки. Они не создают постоянную пару и не участвуют в воспитании потомства. Они берут, что хотят, и продолжают свой путь, не тяготясь обязательствами.
Отходчивые. Сильные. Свободные.
_________________

Волк Алекса, довольно порыкивая после удачной охоты, прибежал к домикам.
Возвращать свой человеческий вид ему было не сложно - нагулявшийся волк легко отдавал власть обратно, но боль на время туманила разум. Справившись, Алекс быстро оделся и выпил бутылку воды.
Выгнав из под навеса свой мотоцикл, махнул оборотням, которые уже были здесь в человеческом обличье и отправился домой.


Спасибо всем за игру.
_________________

Точо смотрит, как женщина уходит. Это правильно и рационально, он усмехается опускает голову, слегка качает ей, пытаясь прояснить мысли. То что он сказал минуту назад, как бы глупо и банально не звучало - было правдой, у них бы получились отличные котята. Точо никогда не задумывался о потомстве, у них это вообще не принято. Случка в период спаривания и снова гуляешь сам по себе. Кошка, если на это будет её воля, вырастит котят до первого обращения. Мужчина машинально трёт шрам на груди. Он видел отца всего пару раз и был уверен, что даже это - слишком часто. Наверно, всё-таки родитель прав и Точо бракованный, слишком много в нём от человека, раз принял тот удар за личное оскорбление. Или потому что до сих пор пытается доказать самому себе, что отец ошибся.
Он поднимает голову и встречается взглядом с волчицей, она приподнимает руку, словно прощаясь. Мужчина глубоко вздыхает, она все так же обнажена и его желание ни чуть не меньше. Пусть это трижды неправильно, пусть она всего лишь полукровка, чертова волчица, сейчас она просто женщина, которую он хочет - это тоже инстикт. Точо настигает её быстро, прижимает к себе спиной. Кугуар громко огрызается и замолкает, кажется, он недовольно стучит хвостом внутри. Точо наклоняется к уху девушки, глухо говорит:
- К чёрту всё, это же просто секс. - Он снова поднимает её на руки и несёт к домику, в котором оставлял свои вещи. Запах старости и прелости полностью выветрелся, воздух кажется наполненным лесом. Точо ставит женщину на ноги, берет свою ветровку и бросает на дощатый пол. Они не разговаривают. Его голое тело прижимается к ее, утренняя прохлада сменяется жаром, желание кипит внутри, оно сродни физической потребности, которая не отпустит так просто. Точо рывком опускает девушку на пол и устраивается между ее разведенных ног. Только так, по-человечески, не допуская даже мыли о том, чего делать не стоит. Он всё ещё ждёт, что женщина опомнится и оттолкнёт, будет благоразумнее его, но её руки наоборот обхватывают его шею. Это заводит, мужчина больше не сдериживается и входит одним уверенным толчком, погружается до предела и снова выходит. У обоих слишком частое дыхание, он злится на себя за то что поддался, стискивает девушку ещё сиольнее, не останавливается и не жалеет.Его тело словно впечатывается в нее с каждым новым толчком. Её громкий всхлип вызывает довольную, почти сытую улыбку на губах. Он достигает пика следом, довольно улыбается, откидывась на пол рядом. Ему хорошо сейчас. Рядом полуволчица, это неправильно, но кугуар молчит, свернувшись клубком, а человеку не хочется думать о глупостях.
Точо довольно потягивается, затем поднимается на ноги.
- Одевайся, я отвезу тебя домой.