Карен Мари Монинг "Лихорадка грез"

Хочу с этим не согласится, хотя меня и не спрашивают, но все таки вклинюсь, т.к. тоже участвую в переводе этой книги, у Монинг очень своеобразный стиль - много слов и словосочетаний придуманы самой Мак, поэтому у меня вопрос к более опытным - каким образом тогда переводить все это???? по мне так это в корне не верно, если подстраивать под русский язык все эти выражения и словосочетания, чтоб глаже звучало, если у самого автора это именно так коряво или необычно для слуха звучит?? это тогда не перевод получится, а свободная интерпретация на тему Монинг....имхо....
Элви - так как же быть??? фантазировать что ли????
_________________

Ласк ))) есть такая штука - метафора )) вот и делай выводы.... соответственно )))

а вообще мы тут не экзамен сдаем
_________________

Karmenn, Руста вам отвечает потому, что бета, которую вы так категорично оцениваете, взяла на себя смелость съездить в маленький импровизированный отпуск, о чем заранее проинформировала куратора перевода. Прошу прощения за несвоевременное реагирование. (Кстати, Руста, спасибо, что взяла на себя оборону! )
Наша основная цель - сохранить (по возможности) авторский стиль и при этом не пренебрегать интересами читателей. Для тех, кто читает эту серию, "разжевывания" некоторых моментов ни к чему. Все переводчицы очень стараются, и, смею вас заверить, бета и куратор перевода им ни в чем не уступают.

Ваши замечания к сведению приняты. К сожалению, не могу согласиться со всем, на чем вы настаиваете. Как только приду в себя с дороги, обращу внимание на то, что посчитаю нужным. Спасибо, что нашли время просмотреть наши скромные труды.

Ошибки случаются у всех, даже у самых лучших!

Девочки, предлагаю вам всем успокоиться.
Почему-то команда переводчиков восприняла критику нормально, а вот поклонницы Лихорадки - нет. Не надо предлагать одной из лучших наших переводчиц пойти и попробовать перевести что-нибудь. Карменн и так два романа сейчас переводит. И, между прочим, быстро и очень качественно.
_________________

Девчонки, можно я тож вмешаюсь? Касательно слова "Хейвен", я не совсем уверена, что правильно понимаю. В русском языке такого слова нет. Если имелся в виду "ковен" (Ковен - так называемое сообщество магов, собирающихся для решения особых магических задач) это одно, а вот что такое Хейвен мне не понятно абсолютно. Может, конечно это и дословно , но явно не по-русски(исключая конечно, если это просто придуманное название организации, но тут я сомневаюсь).

Я кидаться на Кармен не надо. Девочки, вы чего? Мы же хотим идеальный(ну или близко к этому) перевод любимой книжки. К тому же сами вспомните, какой бум был, когда девочки нашли очепятки в переводе на другом сайте. Здесь перевод был затеян именно с целью подать как можно более точный и грамотный текст.
_________________

Ну, простите меня, простите

Больше не буду

Хотелось все преподнести в шутливой форме, а все решили, что резкая критика (?!).

Как говаривал Козьма Прутков : "Не шути с женщинами: эти шутки плоски и неприличны"
_________________

Санрайс, я так поняла что Хейвен это слово специально то ли придуманное Монинг, то ли не знаю где она его взяла, для обозначения именно высшего совета ши-видящих.
Поэтому никак иначе здесь не скажешь

Да и обозначение это уже и через издательские книги прошло, менять что-то сейчас, это только народ в заблуждение ввводить

мне все таки кажется ковен больше подходит, наверное автор это и имела в виду. сорри, я просто постоянно спотыкаюсь на этом слове. мой личный раздражитель
_________________

ковен - это скорее ковен магов, а вот совет ши-видящих с ковеном уж никак не ассоциируется (мое хо) ))
_________________

 » Глава 14

перевод Euphony
_________________

Глава 14

Это был полнейший хаос, и Ровена ни на йоту не продвинулась в том, чтобы взять ситуацию под контроль.
Когда Дэни остановилась, я направилась к передней части автобуса. Сдерживая рвотные позывы, я наступила на бампер и запрыгнула на капот. Выпрямилась и стала наблюдать за тем, что происходит внизу.

Сотни ши-видящих уставились на меня. На их лицах застыли самые разные выражения: от удивления, что мы осмелились вернуться, любопытства и волнения до страха и явного недоверия.

Если бы я была адвокатом, как папа, то автобус стал бы моей вступительной речью и, забитый трупами Невидимых и автоматическим оружием, наверняка смог бы поколебать суд присяжных. Ши-видящие успели открыть двери автобуса и начать выгружать все, что в нем было. Оружие было сложено на траве вперемежку с мертвыми Невидимыми. Я сомневалась, что они когда-либо видели так много наших врагов собственными глазами, учитывая то, в какой изоляции их держала Ровена.
Казалось, они никак не могли насмотреться на трупы врагов, подталкивали ногами, переворачивали так и эдак, изучая их.

Поначалу я хотела набить Рэндж Ровер головами мертвых Невидимых, чтобы показать ши-видящим, что могли сделать две из нас за одну ночь в городе. Но когда мы узнали о железе и совершили налет на логово Бэрронса, пришлось сменить транспорт.
Дэни нажала на клаксон, чтобы утихомирить толпу. Когда несколько коротких гудков не возымели эффекта, она налегла на него так, что сигнал заглушил все звуки. В конце концов, наступила тишина.

Ровена отделилась от небольшой группы ши-видящих, встала перед автобусом и смерила меня взглядом.
- Спускайся оттуда сейчас же! – потребовала она.
- Только после того, как выскажусь.
- У тебя нет на это права. Ты украла копье и меч и оставила все аббатство без защиты!

- О, ради бога, - сухо проговорила я, - можно подумать, что аббатство защищено, пока ты держишь Святыни у себя и выдаешь их по праздникам. Что смогла бы сделать ты, если бы эльфы пришли за ними? И мы их не крали. Я взяла то, что принадлежит мне, и дала Дэни то, что давно должно было принадлежать ей. И мы использовали это по назначению – убивали эльфов, – я махнула рукой за спину. – Если ты не заметила, мы убили кучу эльфов.
- Немедленно верни их мне, - снова потребовала она.

Я покачала головой.
- Не вариант. Прошлой ночью мы с Дэни сделали больше, преследуя наших врагов, чем ты когда-либо позволяла сделать этим женщинам, и не потому, что они не могут, а потому, что ты запрещаешь им. Мы должны Видеть, Служить и Защищать. Ты говорила мне, что мы рождены для этого. В прежние времена, когда мы приходили в поселения, люди встречали нас с радостью и предлагали нам самое лучшее из того, что у них было, потому что нас уважали и почитали как защитников. И мы защищали их. Мы жили и умирали ради них. А ты не позволяешь этим женщинам быть защитницами. Из-за тебя они боятся собственной тени.

- Очевидно, у меня более высокое мнение о них, чем у тебя. И ты спустишься оттуда прямо сейчас. Ты не руководишь ими. И никогда не будешь.
- Я и не пытаюсь руководить ими. Я хочу показать им, что у них есть выбор, – это была ложь, но ложь во благо, и совесть моя была чиста. Я поведу их. Так или иначе. Я подняла глаза от Ровены и обратилась в толпе: – Поощряет ли вас Грандмистрис принять свое наследие? Помогает ли вам оттачивать свои навыки? Рассказывает ли она вам хоть что-то из того, что происходит вокруг? Или держит все в секрете вместе со своим тайным советом? – я умолкла, чтобы придать особый вес тому, что собиралась сказать дальше. – Знаете ли вы, что железо причиняет эльфам боль? Что в Дублине существуют гражданские войска, сформированные обычными людьми, которые активно охотятся на Невидимых, выполняя нашу работу, защищая выживших людей, стреляя в эльфов железными пулями? Прошлой ночью мы с Дэни столкнулись с отрядом из пятидесяти человек. Они стреляли в Охотников, выгоняли их из города, пока вы мирно спали за стенами аббатства. Пока вы отсиживались в безопасности, бросив их на произвол судьбы. Неужели это то, кем вы являетесь? Или то, кем вы хотите быть?

На некоторое время наступила тишина, за которой последовала оглушительная какофония голосов. Дэни снова налегла на клаксон. На этот раз потребовалась целая минута, чтобы призвать их к тишине.
Из толпы выступила Кэт.

- Как люди охотятся на них? Они ведь не могут их видеть.
- Большинство эльфов больше не прячется, Кэт. Вы бы знали это, если бы она позволила вам выйти в город. Они считают, что им все дозволено, а почему бы и нет? Ши-видящие не встают у них на пути, чтобы остановить их. Но мы можем это изменить.
- Если мы начнем на них охоту, разве не станут эльфы снова скрывать себя под иллюзиями?

Я кивнула:
- Разумеется, опасность возрастет. И нам будет необходим каждый особый дар ши-видящих, который у нас есть.
- Тогда люди больше не смогут сражаться с ними, - забеспокоилась она. – Они не смогут помогать нам.
В ее словах звучал страх, и мне это было понятно. Как могли всего несколько сотен ши-видящих, имея только два оружия, надеяться победить армию Невидимых?

Я хотела знать, сколько известно Ровене, поэтому внимательно следила за ней, когда обратилась к Кэт:
- Люди нашли способ видеть эльфов, как видим их мы.
По толпе пробежал ропот. Выражение лица Ровены не изменилось, но я знала, что это просто еще одно оружие, как меч и копье, которые она прятала от этих женщин.

- Ты знала! – взорвалась я. – Все это время ты знала! И за прошедшие два месяца ни разу не воспользовалась этим знанием, чтобы помочь защитить нашу планету?
- Это древнее знание, и запретное, - прошипела Ровена. – Ты понятия не имеешь о последствиях!

- Я знаю, какими будут последствия, если мы этого не сделаем! Мы потеряем нашу планету по кусочкам! Двух миллиардов уже нет, Ровена. Скольким еще ты дашь умереть? Сколько еще жизней, по-твоему, можно пустить в расход? Нашим долгом было защищать Синсар Дабх. А мы не смогли. Теперь наш долг – разобраться с этим дерьмом!

- Ты знала, что есть способ уберечь обычных людей, и ничего нам не сказала? – Кэт уставилась на Ровену. – Мы могли научить защищаться все эти семьи, которые поклялись защищать и которые мы потеряли? – Ее глаза наполнились слезами. – Во имя святой Марии, Ровена, я потеряла моих Шона и Джейми! И я могла сделать так, чтобы они видели Невидимых? И смогли бы защитить себя?

- Она не говорит вам, - презрительно процедила Ровена, - что для того, чтобы видеть их, нужно есть живую, бессмертную плоть темных эльфов.
Ши-видящие пораскрывали рты. Некоторые издали шокированные возгласы. И я прекрасно их понимала. Даже когда я боролась с возрастающей зависимостью от поедания их плоти, это по-прежнему казалось мне отвратительным.

- Она не говорит вам, - продолжала Ровена, - что такой каннибализм приводит к ужасным последствиям. Это вызывает зависимость, и если человек однажды попробует, он уже не может остановиться. Их плоть изменяет людей. Как вы думаете, чем грозит поедание плоти наших врагов? Она развращает душу! Неужели этого ты хотела бы для своих братьев, Катрина? Неужели ты предпочла бы видеть их живыми, но проклятыми? – ее голос стал громче, усиленный яростью. – Она не говорит вам, а должна, раз уж мы обсуждаем секреты, что она научила тех людей есть плоть Невидимых, что она…

- Сама ее ела, - закончила я за нее. – И вы можете противостоять зависимости, как я. – Один ноль в пользу Ровены. Как я и подозревала, она читала мой дневник. Я пыталась мысленно пролистать его страницы, чтобы понять, какие еще палки в мои колеса могла вставить Ровена. В этом дневнике я изливала душу и сердце. – Ровена говорит, что это меняет людей. Я бы не стала так уверенно утверждать это. Судите сами, «проклята» ли я, - сказала я им. – Судите сами, стали ли люди в Дублине другими, сражаясь вместо нас в нашей войне и делая то, что необходимо для выживания. Или же продолжайте верить Ровене на слово. Если я проклята, то почему я – единственная ши-видящая в первых рядах фронта, которая делает хоть что-нибудь?

- Эй, - Дэни внезапно оказалась на капоте автобуса рядом со мной. – А я тогда кто? Ни рыба ни мясо?
- И рыба и мясо, - заверила я ее. – И лучший виски в придачу.

Она усмехнулась.
- А все потому, что она сама хочет Книгу, - обвинительным тоном заявила Ровена. – Вот почему она это делает. Хочет забрать всю власть себе.
- О да, конечно! – произнесла я с насмешкой. – Если бы это было так, я уже давно объединилась бы с Невидимыми. И ГМ никогда не превратил бы меня в При-йю.
- Откуда нам знать, что ты и сейчас не являешься ею? – требовательно спросила Ровена.
- Я могу ходить, - сухо ответила я. – Быть При-йей, - сказала я ей, - ужасно. Я не только выкарабкалась, но и приобрела некоторый иммунитет к сексуальному воздействию эльфов. Смертельно сексуальные штучки В'лейна на меня больше не действуют.

Это привлекло их внимание.
- Послушайте, вы можете встретиться лицом к лицу с тем, что происходит, и стать сильнее или можете отсиживаться за этими стенами и подчиняться нелепым приказам, отказав нашей планете в спасении. Хотите поговорить о проклятии? Вся наша раса проклята, пока мы сидим, сложа руки!

В толпе снова взорвались голоса. Женщины повернулись друг к другу и принялись что-то отчаянно обсуждать. Я определенно посеяла в них семена сомнения. Я дала им больше информации за несколько коротких минут, чем давала их Грандмистрис за все эти долгие годы. Я дала им возможность почувствовать себя сильными, чего никогда не делала она.
Ровена наградила меня ледяным взглядом и повернулась к своим протеже.

Она не сделала ничего, чтобы заставить их замолчать. Я тоже. Я предпочитала, чтобы они сами приняли решение. А потом я вмешаюсь и расскажу о своих планах. Сформирую войска и раздам задания.

Ровена снова смотрела на меня. Я предположила, что она хочет обратиться к толпе, но у меня и в мыслях не было помогать ей утихомирить народ. Я нажму на клаксон через несколько минут, когда придет время для моей завершительной, побуждающей к мятежу речи.
Дальше все произошло так быстро, что у меня не было шанса это остановить.

Ровена достала свисток из недр совей мантии и резко подула в него. Свисток издал три пронзительных звука. Толпа мгновенно затихла, без сомнения натренированная реагировать на этот звук. Потом она заговорила, и если бы я помешала ей, то показалась бы мелочной и склочной. Теперь оставалось только дождаться, когда она закончит свою речь, а затем обернуть ее слова против нее.

- Я знаю большинство из вас с самого рождения, - начала она. – Я приходила в ваши дома и наблюдала за тем, как вы росли. Когда пришло время, я привела вас сюда. Я знаю ваши семьи. Я была частью вашей ежедневной борьбы и ваших побед. Каждая из вас для меня как родная дочь.
Она одарила их нежной улыбкой – прямо портрет любящей матери. Я не поверила в этот спектакль ни на секунду. Мне стало интересно, неужели только я видела тревожный образ кобры, показывающей в улыбке человеческие зубы.

- Если я и допускала ошибки, то не потому, что недостаточно любила вас, а потому, что любила вас слишком сильно. И, как любая мать, я хотела, чтобы мои дети были в безопасности. Но моя любовь стала препятствием тому, чтобы мои дочери стали теми, кем должны были стать. Она не давала мне руководить вами так, как я должна. Я ошибалась, но этого больше не будет. Мы – ши-видящие. Мы – защитницы человечества. Мы были рождены и воспитаны, чтобы сражаться с эльфами. Отныне и впредь это мы и будем делать.

Внезапно ее мягкость и нежность испарились. Она резко выпрямилась, став как будто на целый фут выше, и начала раздавать приказы.
- Кэт, - рявкнула она, - я хочу, чтобы ты собрала группу, чтобы выяснить, как мы можем использовать железо в качестве оружия. Поймайте нескольких Невидимых. Испытайте железо на них. Отправь вторую группу выяснить, где можно его достать. Пусть соберут как можно больше железа и как можно быстрее, – она махнула рукой на автобус позади себя. – У нас достаточно оружия для всех нас! – прокричала она с триумфом так, словно этот триумф был ее заслугой. – Я хочу, чтобы у нас были горы пуль из железа!

Я стиснула зубы.
- Выясните, как их сделать, - приказала она. – Если понадобится, восстановите старую кузницу. Собери третью группу для похода в Дублин, и, Катрина, поскольку ты снова и снова доказывала, что ты одна из достойнейших и к тому же замечательный лидер, я хочу, чтобы именно ты возглавила эту группу.
Кэт просияла.

Я кипела от злости.
Я знала, что сейчас самым мудрым решением было молчать. Однако это было непросто. Я хотела выдать целую тираду едких замечаний. Напомнить им, что это я принесла оружие, я выяснила о железе, я выступала за сражение, в то время как их драгоценная Грандмистрис слепо и настойчиво выступала против. Но я чувствовала их настроение, в корне которого лежала старая как мир пословица: свой черт ближе. Тем более если свой черт готов был дать тебе, так или иначе, то, чего ты хочешь.
Этому я ничего не могла противопоставить.

Я была чужим чертом, которого они знали всего несколько месяцев, и у моей агитации не было шансов, пока все СМИ под контролем Ровены.
Голос Грандмистрис стал громче.

- Я хочу знать, сколько эльфов в городе, чтобы мы начали планировать, как и когда атаковать, – она подняла свою маленькую ладонь в воздух и сжала ее в кулак. – Сегодня рассвет нового порядка! Я больше не позволю себе быть слепой из-за любви к вам, как это было в прошлом. Я с гордостью поведу своих дочерей в битву, и мы будем делать то, для чего рождены. Мы напомним эльфам, что это мы выставили их из нашего мира и заставили их скрываться шесть тысяч лет. Мы напомним им, почему они боялись нас, и мы выдворим их отсюда снова! Ши-видящие, в бой!

Толпа разразилась приветственными криками.
Возле меня подала голос Дэни:
- Что за фигня? Как ей это удалось, Мак?

Я посмотрела на Ровену, а она – на меня, и у нас состоялся бессловесный разговор.
Дитя, неужели ты действительно верила в то, что сможешь отобрать их у меня? – поддразнивал жесткий взгляд ее синих глаз.
Туше. Но не забывай оглядываться, старуха.

Она выиграла, на этот раз.
Но мое поражение не было полным. Пусть Ровена снова держала вожжи в своих руках, ши-видящие все-таки собирались делать то, что я от них хотела, за исключением исследования МЭВов, но это могло подождать.

Может, я и проиграла эту войну, но несколько сражений было за мной. Мой первый козырь побили. Со следующим такого не случится.
- Политика, Дэни, - пробормотала я. – Нам еще многому нужно научиться.

Ничего не давалось мне легко в Дублине. Я уже и не ожидала, что так будет. И я не собиралась тратить время на жалобы, когда могла сделать что-то полезное.
- Ага, - хмуро согласилась она. – Но я все равно не отдам ей свой меч.
Ровена повернулась к нам со своей змеиной улыбкой.

- Кэт, ты давно заслужила это почетное право, - сказала она. – Ты поведешь нас к победе с Мечом Света в руках. Дэни, отдай его Катрине. Меч теперь принадлежит ей.
Через пять секунд я стояла на четвереньках посреди каменистого поля, извергая из желудка остатки протеинового батончика, который съела час назад. Мне еще никогда в жизни не доводилось участвовать в такой ужасной гонке.

- Что это было? – простонала я, вытирая рот тыльной стороной ладони. – Гиперскорость?
- Я сказала, - выплюнула Дэни, - что все равно не отдам ей свой меч.

Я взглянула на нее. Она стояла надо мной, выставив тощие локти, уперев кулаки в бока, огненно-рыжие волосы пылали в солнечном свете. Я едва не рассмеялась. Эта девчушка выглядела настоящей дикаркой. Однако наше исчезновение не могло не повлечь за собой последствий. Если бы у меня была такая возможность, я бы настаивала на своем. Я бы предложила сотрудничество, защиту и попыталась бы убедить их в целесообразности такого решения, как пыталась убедить Джейни. Если бы ничего не вышло, тогда мы с Дэни испарились бы. Но сначала я должна была показать им, как это может быть, и некоторым из девушек это сказало бы в сто раз больше любых слов. Однако теперь было поздно. У меня не было ни малейших сомнений в том, что Ровена воспользуется этой ситуацией в своих интересах. Представит нас настоящими предателями, которые наплевали на все и на всех.

Я потерла глаза. Я слишком устала, чтобы думать. Мне нужен был отдых. А потом я подумаю, как уладить то, что нужно уладить. Я не возражала против того, чтобы быть изгоем. Я чувствовала себя именно так с тех самых пор, как появилась в Дублине, и давно свыклась с этим. Пока я была одна, у меня было намного меньше поводов для волнения. Но для достижения своих целей я нуждалась в том, чтобы хотя бы несколько ши-видящих были на моей стороне.

- Ты видела ее физиономию?
- Каким образом? Все, что я видела – это большое размытое голубое пятно автобуса, когда мы промчались мимо него. А потом – ничего.
- Она еще никогда не была в таком бешенстве! Она сто пудов не думала, что я сделаю это.

Дэни говорила немного удивленно, и я могла поклясться, что она и сама не была до конца уверена в том, что способна на такое. Если бы она не сделала этого, был шанс, что Ровена ее простит. Обвинит во всем меня и примет ее назад под свое крыло. Теперь такого шанса не было. Дэни стала персоной non grata. И пути назад не было.
- Это было классно, да, Мак? В смысле, мне ведь не показалось? Девочки слушали нас, и им это нравилось?
Я кивнула.

- И все как-то быстро пошло наперекосяк.
Я опять кивнула.

В течение долгого мгновения мы смотрели друг на друга.
- Чувиха, - сказал она наконец, - теперь мы изгои.
- Да, чувиха, - согласилась я со вздохом.
_________________

 » Глава 15

перевод Lady Elwie, бета-ридинг - Euphony
___________________________________________

Глава 15

Тем же вечером в 10.30 я вернулась в Дублин и направилась по адресу Рэвемэл, 939.
Я была уверена, что нашла «У Честера».

В телефонной книге под этим названием значилось три заведения: парикмахерская, магазин мужской одежды и ночной клуб.

Я остановилась на ночном клубе, потому что реклама в справочнике очень соответствовала голосу человека, с которым я разговаривала по телефону. Судя по всему, клуб был высококлассный, стильный, с налетом риска. Казалось, в нем можно было достать все, что душе угодно, если у тебя имеются конкретные финансовые запасы и весь твой вид говорит о том, что ты способен отвечать за базар.

Проходя мимо окна, я мельком увидела свое отражение в нем и улыбнулась. Мой вид просто орал о том, что за свой базар я отвечаю. Мои черные как смоль волосы выглядели немного дико. Воспользовавшись муссом, я взъерошила их и предоставила самим себе. Ярко-красная блестящая помада сочеталась с лаком на ногтях. С ног до головы я была затянута в черную кожу. Не ради самовыражения, а исключительно из-за практичности такой одежды. С кожи можно стереть губкой практически все, что угодно. Обычная же ткань мгновенно впитывала кровь.

Моя походка излучала энергию, в глазах пылал огонь. Я наконец-то нормально выспалась. Мы с Дэни укрылись в заброшенном доме на окраине Дублина, а вечером отправились за едой и припасами. Было что-то странно интимное и очень неудобное в том, чтобы занимать дом, чьи хозяева погибли в беспорядках на Хэллоуин или попросту сбежали из Дублина, но нам нужно было где-нибудь остановиться, и казалось совершенно бессмысленным не использовать в своих интересах хотя бы один из десятков тысяч покинутых домов.
Поскольку оба моих МакНимба остались в аббатстве, первой нашей остановкой стал магазин спортивных товаров. Там мы соорудили два новых МакНимба и набили рюкзаки фонариками и батарейками. И хотя Тени, казалось, ушли из Дублина, рисковать мне не хотелось.

Потом мы пошли в торговый центр, где я покрасила волосы в общественном туалете, умылась и переоделась. Дэни унеслась в магазин электроники, где я и нашла ее позже, распластавшейся перед компьютером. У ее ног возвышалась гора упаковок с батарейками и стопка DVD-дисков. Я подтолкнула ногой несколько дисков. Мои глаза полезли на лоб. Я быстро посмотрела на экран компьютера. К счастью для нее, она смотрела что-то другое.

- Посмотришь что-нибудь из этой порнухи, - проворчала я, - и я надеру твою петунию.
Она взглянула на меня:
- Суперкрутой прикид, Мак! – а затем нахмурилась. – Я охочусь за всякими тварями и мочу их. Какая разница, что я смотрю? Эти гляделки видали все, чувиха.
Ей каким-то образом удавалось выглядеть заносчиво, сидя на полу по-турецки.

- Мне наплевать, насколько крутой ты себя считаешь. Тебе тринадцать, и есть определенные ограничения. Ты не будешь смотреть эту гадость. А если все-таки будешь, то лучше хорошенько скрывай это от меня. Потому что если я поймаю тебя на горячем, тебя ожидают все круги ада.

Она сдвинула компьютер с коленей и вскочила на ноги.
- Это просто смешно! – выплюнула она, сверкая зелеными глазами. – Я каждый день вижу, как дохнут всяческие твари, а посмотреть, как трахаются люди, мне нельзя? Ты мне не босс.

Она схватила свой рюкзак и зашагала прочь.
- На этих дисках люди не просто трахаются, Дэни. Там настоящая жесть.
- И че с того? – усмехнулась она через плечо. – Разве не это было с тобой пару дней назад?
- Это не одно и то же.
- Так расскажи мне, как это было? Что, быть При-йей – сплошные стихи и розы?

Были моменты, похожие именно на то, что описала Дэни. Не с принцами Невидимых. А позже, с Бэрронсом. Я засунула эту мысль в ящичек с замочком в своей голове, куда складывала все мысли, с которыми не могла разобраться. Скоро придется залить этот ящичек цементом, чтобы его не распирало.

- Я не говорю, что тебе нельзя смотреть, как люди занимаются сексом, хотя мне и хотелось бы, чтобы ты подождала еще пару лет. Я говорю о том, что нужно быть более разборчивой. Смотри что-нибудь помягче, где секс показан как нечто хорошее.

- Мак, - уверенно произнесла она, - угомонись. Мир катится ко всем чертям. И в нем не осталось ничего хорошего.
- Хорошее есть во всем. Тебе нужно просто поискать.

Я едва не поперхнулась собственными словами. Я говорила, как папа, и меня удивило, что я до сих пор верила в то, что сказала, после всего того, через что мне пришлось пройти. Похоже, радуга почернела не полностью.

Она повернулась ко мне. Ее щеки вспыхнули, в глазах горела ярость.
- Да неужели? Поискать что? Назови мне хотя бы несколько таких хороших вещей, а? Почему ты не рассказываешь мне о них? У меня отличная идея: давай составим список.
Давай запишем все чудесные вещи в мире. Потому что в последнее время я ищу и ищу, как проклятая, и пока ни черта не смогла найти! – она сжала руки в кулаки. Ее по-настоящему трясло.

Растерзавшее меня горе настигло меня в двадцать два. Сколько же было Дэни, когда его острые, как бритва, зубы пустили первую кровь? Она рассказывала мне, что ее мать была убита эльфом шесть лет назад, значит, ей тогда было семь. Видела ли она собственными глазами, как это случилось? Была ли она с Ровеной с тех самых пор, как это произошло? Что делала с ней безжалостная старуха все это время?

- Что с тобой случилось, Дэни? – мягко спросила я.
- Думаешь, у тебя есть право вот так запросто спрашивать об этом? Типа я сразу вывернусь перед тобой наизнанку, чтобы ты смогла поковыряться у меня внутри? Типа ты сможешь вылить из меня все дерьмо, как из какого-то заварника, просто взяв меня за ручку и хорошенько подергав?

- Я не собираюсь дергать тебя, Дэни.
- Но ты пытаешься! Пытаешься заставить меня выдать все мои тайны! Вывалить их перед тобой в одну кучу, чтобы, узнав о них, ты смогла выбросить меня на хрен, как какой-то мусор, так же, как с тобой поступили Невидимые принцы! Как какую-то долбаную, гребаную тупицу, которая никогда, черт побери, не должна была родиться!

Меня ошеломила ее бурная реакция, и я расстроилась из-за того, какой оборот принял наш разговор.
- Я не пытаюсь лезть к тебе в душу и никогда не выброшу тебя на хрен. Я беспокоюсь о тебе, маленькая, противная заноза в заднице! Так что остынь и прими это. Я волнуюсь о том, кем ты станешь. Хватит ссориться из-за этого. И я говорю тебе: выбирай нормальные фильмы, ешь свои овощи, следи за собой и относись к себе с уважением, потому что если ты не будешь этого делать, то никто не будет. Я переживаю за тебя!

- Ты не стала бы, если бы знала меня.
- Я знаю тебя.
- Отстань от меня!
- Не могу, - спокойно ответила я. – Ты и я. Мы как сестры. Так что угомони свой подростковый пыл и будем двигать отсюда. Сегодня вечером ты мне нужна, и у нас целая куча работы.

Когда папа проделывал такое со мной, это всегда срабатывало: придумывал для меня какое-нибудь занятие, чтобы отвлечь от эмоций, которые заставляли меня думать, что я вот-вот умру.

Она уставилась на меня сузившимися глазами, скривив губы в оскале, и у меня возникло ощущение, что она на грани того, чтобы перейти в режим стоп-кадра. Мне стало интересно, как мои родители выдерживали меня. Я думала о том, что именно ее так расстроило. Я далеко не дура. Здесь определенно был подтекст. Я просто не могла понять, какой именно. Я чуть не начала постукивать ногой, когда она, наконец, отвернулась и направилась к выходу.

Я шла за ней молча, чтобы у нее была возможность остыть.
В конце концов, ткань ее длинного черного кожаного плаща ослабла на плечах, и между лопатками образовалась складка.
Она несколько раз глубоко вздохнула и спросила:

- Сестры ведь многое друг другу прощают, правда, Мак? То есть больше, чем большинство людей?

Я подумала об Алине и о том, как она влюбилась в худшего из злодеев в этом грандиозном кошмарном месиве и даже неосознанно помогла ему обрести власть. О том, как она ждала до последнего, чтобы позвонить мне, пока не стало слишком поздно. Недавно я стала понимать, почему моя сестра принимала такие решения. Почему не рассказала мне, что происходит, сразу же, как только сама обо все узнала. Почему сама пыталась со всем справиться и никого не просила о помощи. Однако сила не в том, чтобы делать все самой. Сила в том, чтобы знать, когда попросить о помощи и не быть слишком гордой для этого. Алина не позвала для подкрепления всех, кого могла, а должна была это сделать. И все же, независимо от того что она сделала или чего не сделала, я по-прежнему любила ее, и это никогда не изменится.

- Как, например, ссоры из-за того, какие фильмы смотреть, - объяснила Дэни, когда я не ответила сразу.
Я уже собралась было заговорить, как она пробормотала:

- А я думала, ты станешь считать меня крутой, если я посмотрю их.
Я закатила глаза.
- Я и так считаю тебя крутой. И да, солнце, сестры прощают друг другу все.
- Правда-правда все?
- Все.

Когда мы выходили из магазина электроники, я увидела отражение ее лица в зеркале над дверью.
Оно было мрачным.


Моего Дублина больше не было.
Сияющие неоновые вывески, которые освещали здания калейдоскопом ярких цветов, были разбиты. Не было видно одетых в разноцветные одежды людей, наполнявших эти улицы громогласным духом единения и бесконечным крайком. Фасады сотен пабов на Темпл Бар были разрушены. Причудливые уличные фонари были скручены в металлические бублики, а из открытых окон и дверей не лилась музыка. Было тихо. Слишком тихо. Исчезло все живое, вплоть до последней букашки. Не гудел ни один мотор. Тепловые насосы не работали. Вы даже не осознаете, сколько белого шума [1] создает мир, пока он внезапно не останавливается и не начинает напоминать доисторические времена.

Этот новый Дублин был темным, жутким и… все еще живым. Когда-то шумный ирландский город сейчас был не-мертвым. В нем можно было почувствовать жизнь, прячущуюся в темных руинах, но эта была та жизнь, которую хотелось проткнуть осиновым колом.

Учитывая огромное количество эльфов, присутствие которых я ощущала в городе – так много, что их невозможно было отличить друг от друга, пока не наткнешься прямо на них – на улицах мы встретили на удивление мало Невидимых. Мне стало интересно, придерживались ли они какого-то договора или собирались где-то, чтобы устраивать массовые митинги в поддержку великого ГМ – освободителя и лидера ублюдков, составлявших половину эльфийской расы. Джейни по пути нам не встретился, и я предположила, что он где-нибудь в другой части города терроризирует Охотников.

Двадцать или около того кварталов мы прошли «походкой Джо», как называла это Дэни, потому что мне не хотелось, чтобы в первую нашу встречу с Риоданом у меня возникло непреодолимое желание облевать его обувь. За это время мы столкнулись с четырьмя Носорогами (и почему они постоянно ходят парами?) и какой-то гадкой ползучей тварью, почти такой же быстрой, как Дэни. Я взяла на себе Носорогов, Дэни – противную змею.

Мы были на перекрестке Рэвемэл и Грандин, когда я увидела ее. Если бы мои чувства не были одурманены таким количеством Невидимых – их было слишком много для одного воспринимающего канала, – то я смогла бы выделить умеющих перемещаться и реагировала бы быстрее.

Поначалу я не могла поверить собственным глазам. В свою защиту могу сказать, что со спины мне показалось, что это он – настолько они были похожи, – но я знала, что этого не может быть: мы с Бэрронсом его убили. Потом я подумала, что он, должно быть, такой не один. Некоторые из каст Невидимых насчитывали множество особей, как, например, Носороги, в то время как другие были единственными в своем роде. Возможно потому, что даже Темный Король, который дал им их темную жизнь, посчитал их слишком омерзительными. Какой-то момент я была в ступоре, испытывая ужас от одной мысли о том, что таких вот могут быть сотни в нашем мире, но через мгновение уже пришла в себя. Я, наверное, издала какой-то звук, потому что она внезапно повернулась – девять футов покрытого язвами тела, увенчанного длинным, издающим хлюпающие звуки лицом, которое представляло собой один сплошной голодный рот. В мгновение ока она оценила меня и отвернулась.

Я была не того пола.

Дэни воспользовалась шансом. Она перешла в режим стоп-кадра, но я могла сказать ей, что не стоит и пытаться. Эта тварь умела перемещаться. И я это знала, потому что ее коллега мужского пола однажды переместился по улице прямо ко мне и, если бы не Бэрронс, наверняка убил бы меня.

Невидимая растворилась в воздухе, оставив Дэни стоять в квартале от меня с мечом в руке. Она кипела от ярости из-за того, что упустила добычу.

- Что это за хреновина была, Мак? – спросила она. – Я такой раньше не видела. А ты?
- Видела. Бэрронс назвал его Серым Человеком. Мы его убили. Я думала, он такой один. Но мы с тобой только что видели Серую Даму.
- В чем ее фишка?

Дэни слегка позеленела. Я тоже когда-то так выглядела. Когда думала обо всех жутких способах, которыми могла умереть от рук Невидимых. Или их когтей. Или сотен острозубых ртов, как Алина.

- У них особая тяга к человеческой красоте. Бэрронс говорит, они уничтожают то, что не могут иметь сами, пожирают, как какой-то деликатес. Они создают иллюзию физического совершенства и выбирают самых привлекательных людей, чтобы соблазнить их. Они питаются ими через прикосновения, высасывают их красоту через открытые раны на руках до тех пор, пока не украдут все, что можно украсть, и оставляют свою добычу такой же уродливой, как и они сами.

Они не убивали своих жертв, а оставляли страдать живыми. Иногда они возвращались, испытывая какое-то больное удовольствия от их мук и ужаса. Я видела, как ест Серый Человек, дважды. Меня он испугал невероятно, потому что в течение долгих лет я бессовестно пользовалась своей внешностью в своих интересах: флиртовала с клиентами, чтобы получить хорошие чаевые, хлопала ресницами, застенчиво глядя на дорожных полицейских и изображая из себя дурочку-блондинку, чтобы меня отпустили без последствий. До приезда в Дублин я считала свою внешность своим единственным оружием, и потеря красоты заставила бы меня думать, что я ничего не стою.

- Бэрронс говорит, что жертвы неизбежно накладывают на себя руки, - сказала я Дэни, - потому что не могут жить с такой внешностью.
- Мы прикончим эту суку, - холодно проговорила она.

Я улыбнулась, но улыбка быстро угасла. Мы прибыли к пункту назначения, и мой душевный подъем сошел на нет. Мне были нужны ответы, и я очень рассчитывала получить их здесь, но здание 939 на Рэвемэл было сплошным разочарованием.

Несколько месяцев назад элегантный гранитный, мраморный и до блеска отполированный деревянный фасад ночного клуба «У Честера» наверняка притягивал сливки скучающих и жаждущих красоты городских богачей, но, как и весь Дублин, его поставили на колени в ночь на Хэллоуин, и когда-то изящное трехэтажное здание превратилось в руины. Цветные стекла окон хрустели под нашими ногами, пока мы пробирались через обломки, оставленные бунтующими толпами. Мраморные столбы на входе были испещрены такими бороздами, какие могли оставить, наверное, только стальные когти. Роскошные, во французском стиле газовые фонари были выдраны из тротуара и брошены в искореженную кучу перед входом в клуб, как будто Невидимый, ответственный за этот бедлам, питал особую ненависть к этому месту.

Вывеска клуба свисала на проводах и кабелях над кучей фонарей. Она была разбита вдребезги. Спереди и по бокам здание было сплошь покрыто граффити. Попасть в клуб через главный вход между кучей фонарей и висящей вывеской было невозможно.
Как, собственно, и незачем.

Клуб «У Честера» был таким же заброшенным, как и весь город.
Я ударила кулаком в перчатке по ладони. Меня уже тошнило от тупиков и отсутствия ответов.

- Пойдем поохотимся на Серую Дамочку. Она наверняка где-то поблизости, - процедила я сквозь зубы.
- Почему? – спросила Дэни и непонимающе взглянула на меня.
- Потому что я до чертиков злая и готова кого-нибудь убить, вот почему.
- Но я еще никогда не бывала в клубе! – запротестовала она. – И прикид у меня подходящий.

- Это не клуб, Дэни. Это – разрушенное здание.
- Но там что-то происходит!
- Например? Тени устроили себе вечеринку в этих развалинах?
Она рассмеялась.

- Ой, дружище, я и забыла, что ты глухая. Ты ж не слышишь музыки. Там щас такая крутая музыка играет! Другая какая-то, я такой еще не слышала. Я уже несколько кварталов ее слышу. Вниз, Мак. Нам надо вниз.


* * *


Дэни была права. Музыка здесь была другой. Но вскоре я обнаружила, что это было не единственным другим в клубе «У Честера». На самом деле тут все казалось ненормальным. Клуб смог бы поставить с ног на голову все мое мировоззрение и вбить в меня все изменения, которые претерпел мир, пока я была несколько… занята.

Вход в клуб был теперь позади: неприметная, раздолбанная металлическая дверь в земле, которая походила на заброшенный вход в подвал. Если бы Дэни не ухитрилась расслышать музыку, я бы прошла мимо, ничего не подозревая.

Дверь скрипнула, раскрыв свою узкую черную пасть. Я вздохнула. Я ненавидела сидеть под землей, но в результате именно там и очутилась. Я отцепила от рюкзака МакНимб, включила щелчком все лампочки и нацепила его на голову. Дэни сделала то же самое, и мы в пятне света стали спускаться по лестнице, открыли второй люк и спустились по следующей лестнице. Мы оказались в каком-то фойе индустриального типа, стильно декорированном под урбанистический шик, напротив высоких двойных дверей.

Я все еще не слышала музыку. Должно быть, двери были слишком толстые. Я потянулась к своему ши-видящему месту в голове, надеясь подкинуть себе идейку, чего нам ожидать, но канал все еще был полон статического шума, который стал теперь чуть громче.

Дэни, прищурившись, глянула на меня.
- Тебе не кажется, что там могут быть охранники или типа того?
- Мне кажется, что выжив в Дублине ночью и выяснив, где находится это место, мы вполне можем справиться с какой угодно охраной, - сказала я сухо.
Я толкнула дверь, она не поддалась.
- Еще и двери открывать.

Я стянула МакНимб и прицепила его, все еще горящий, к рюкзаку, взъерошила примявшиеся волосы.
Ко мне присоединилась Дэни, мы вместе пихнули дверь, и нам впервые предоставилась возможность взглянуть на клуб «У Честера».

Я так тебя люблю, что ты должна меня убить…

Музыка была настолько громкой, что басы отдавались в моих костях. У них крутилось «Если бы я был твоим вампиром» Мерлина Мэнсона. Но песня была записана в совершенно другом ритме – более мечтательном, более мрачном, я даже не представляла, что такое возможно.
Я стояла в дверях и оглядывалась.

Это был новый Темпл Бар. Ушедший в андеграунд.

«У Честера»: блестящий, модный, апогей изощренности, повенчанный с техногенной мощью. Хром и стекло, черное и белое. Спокойно-эротичный и низменно-сексапильный. Аристократизм Манхэттена, женатый на ирландском простонародье.

Все вокруг черно, и нет пути назад…

Место было огромным, столики заняты. На располагающихся ярусом танцполах толклись горячие тела. Там были только стоячие места. Я была поражена тем, что так много людей выжило и что они до сих пор торчали в Дублине – и веселились. При других обстоятельствах это был бы приятный сюрприз.

Но обстоятельства другими не были.
Дэни вцепилась в мою руку. Наверняка останется синяк.

- Охренительно, в натуре, - выдохнула она.
Я кивнула. Я – ши-видящая. Для меня все просто: есть две расы, люди и эльфы. Я работала с В’лейном, потому что ставила перед собой цель спасти людей. Я буду работать с Королевой эльфов по той же причине. Но в моих генах заложено, запрограммировано в крови, что обе эти расы всегда жили порознь, и моя работа заключается в том, чтобы так оно всегда и было.

«У Честера» был ночным кошмаром ши-видящей.
Он был забит тусующимися вместе эльфами и людьми.
Нет, все было еще хуже. Они активно общались друг с другом.

Ох, кого я пытаюсь одурачить? Привлекательные молодые люди просто десятками неистово флиртовали с Невидимыми. На одном из танцполов с полдюжины девушек вылизывали острые желтые бивни Носорога своими милыми розовыми язычками. Его глазки-бусинки сверкали. Он хрюкал, как свинья, и бил копытом.
На другом танцполе блондинка задрала свою блузку и терлась обнаженными грудями о высокого темного безликого эльфа, пока две другие женщины пытались оторвать ее от него, чтобы добиться своей очереди.

В кабинке по пояс голый официант, демонстрируя свою обильно умащенную маслом кожу и рельефный пресс, ласкал… ух… груди существа, которое я доселе не видывала и, надеюсь, больше никогда не увижу.
Рядом со мной застыла Дэни.

- Фу. Просто фу! Гадость какая! – она издала рвотный звук, потом тихо хихикнула. – Все это придает новый смысл выражению «палец в рот не клади», да?
- Что? Где?

Она указала.
Женщина эротично посасывала кончик короткого толстого пальца Носорога, который он ей сунул, оторвав от руки.
Я резко выдохнула, когда реальность происходящего шарахнула мне промеж глаз.

Люди подлизывались к новым экзотичным большим и страшным серым волкам не просто потому, что они казались восхитительно не похожими на них.
Как и боялась Дэни, Невидимые стали новыми вампами.

Мое поколение отличалось неизлечимой, непостижимой одержимостью не-мертвыми. Конечно же, сильно романтизированной версией: бесклыкий клыконосец, а не всамделишный, который действительно мертв и действительно вас убьет.

Пока я смотрела, женщина откусила кусок пальца и начала жевать с таким выражением лица, будто пребывала в почти религиозном экстазе.
Эти люди ели Невидимых – не для того, чтобы с ними сражаться и возродить наш мир, а просто ради наслаждения процессом.
Плоть Невидимых – новый наркотик.

- Они торгуют сексом ради кайфа, - произнесла я безжизненно.
- Похоже на то, - сказала Дэни. – Давай надеяться, что эти шлюхи не залетят.
Мысль была слишком кошмарной, чтобы ее обдумывать.

К нам подошла девушка-готка с лихорадочно блестящими глазами.
- Вам лучше поторопиться! Песня почти закончилась!
- И че? – спросила Дэни.
Готка оглядела ее сверху донизу.

- Неплохо-неплохо. Долговязость и неуклюжесть может заинтриговать. Им нравится экспериментировать.
Мне не нужно было смотреть на Дэни, чтобы знать, что она сунула руку под свой длинный плащ в поисках меча.

- Спокойно, Дэни, - сказала я мягко, - не нужно.
Но девушка продолжала на редкость настойчиво гнуть свое.

- Вы обе, должно быть, новенькие. Они ставят ее один раз за ночь, и пока она звучит, вы можете попробовать уговорить кого-то из них выбрать вас. Иначе вам не будет дозволено к ним приблизиться. Конкуренция жесткая. Могут пройти недели, прежде чем кто-то вас приметит.

- Выбрать для чего? – поощрила я ее продолжить свой рассказ.
- Где вы были все это время? Чтоб вы стали бессмертными, как они. Если вы съедите достаточно священной плоти, вы тоже станете бессмертными. И тогда вы попадете в Фэйри с ними!

Я прищурилась. Неужели поедание Невидимых действительно могло произвести такие изменения в людях? Или темные эльфы извлекают выгоду из лжи? Я скорее поверю в последнее. Мэллис питался плотью Невидимых постоянно, в течение долгого времени, но так и не стал бессмертным.

- А достаточно – это сколько? – забросила крючок я.
Она пожала плечами.

- Не знаю. И никто точно не знает. Она дает временный эффект. Но мы стараемся. У меня уже было четыре приема. Это потрясно! А секс! О, мой бог! Увидимся в Фэйри, - сияя, прочирикала она и умчалась прочь.

Мне не нужно было слышать это от кто-то еще (хотя я услышу это так много раз в течение следующих нескольких месяцев, что мне захочется кого-нибудь убить), чтобы понять, что я только что услышала одну из множества новых фразочек этого нового странного мира.

- Это хуже, чем МЭВ, - пробормотала Дэни. – У меня такое чувство, что я сунулась в МЭТИ.
Я приподняла бровь.

- Межпространственная Эльфийская Толпа Идиотов, - сказала она кисло. – Они что, совсем не видят, что происходит? Разве они не знают, что Невидимые разрушают наш мир? Неужели не врубаются, что мы все умрем, если их не остановим?

По всей видимости, это их не волновало. Мне нужно было выпить. Срочно. Расталкивая толпу, я направилась к бару.

___________________________________________

[1] - Белый шум — стационарный шум, спектральные составляющие которого равномерно распределены по всему диапазону задействованных частот.
_________________

 » Глава 16

перевод Favoritka, бета-ридинг Euphony
_________________________________________

Глава 16

Играла тяжелая индастриал-версия песни Трента Резнора «Ближе», когда я уселась на барный стул и гаркнула в спину бармена, чтобы тот принес мне стакан первоклассного виски и побыстрее.

Я хочу почувствовать тебя изнутри...

Учитывая недавний опыт, я стала понимать темную половину эльфийской расы лучше, чем мне бы хотелось. Я знала пустоту, которая вела их. Я была пищей для их безграничного аппетита.

Клуб был забит мерзкими созданиями Темного Короля, и люди, обольщенные обещаниями получить небывалую силу, обостренные чувства и соблазненные возможностью обрести бессмертие, приветствовали их, соперничая друг с другом за их внимание, желая позволить им «почувствовать себя изнутри», как будто это могло решить их проблемы. Я никогда не понимала, почему кто-то хотел жить вечно. Мне всегда казалось, что смерть вносит в жизнь определенную остроту, необходимое напряжение.

- Возможно, двум миллиардам из нас было необходимо умереть, - пробормотала я, находясь в дурном настроении.
- Я тоже возьму, – заявила Дэни и плюхнулась на стул рядом со мной.
- Ага, сейчас.
- Ты когда-нибудь дашь мне повзрослеть? Или собираешься быть, как все остальные?

Я взглянула на нее и внесла поправку в свой первоначальный заказ – два стакана чистейшего Macallan [1]. В ее возрасте отец сделал со мной то же самое. Несчастная любовь.
Два стакана звякнули о блестящую хромированную поверхность барной стойки одновременно с глубоким голосом:

- Привет, красавица.
Я окинула бармена взглядом, потом еще раз. Это оказался парень с мечтательными глазами, которого я впервые встретила в музее, когда искала ОС, а позже удивилась, когда увидела его работающим с Кристианом на кафедре древних языков в колледже Тринити. Повинуясь первому порыву, я обрадовалась, что он выжил. Но вскоре меня одолели подозрения. Совпадения раздражали меня.

- Как тесен мир, - холодно сказала я.
- Достаточно большой, – ответил он с легкой улыбкой. – Чаще всего.
- Новая работа?
- Меняется город. Меняется работа. А ты как?
- Безработная. Никто не покупает книги, – все охотились только за одной.
- Выглядишь по-другому. Становишься темнее, красавица?

Я коснулась своих волос.
- Кардинально, - продолжил он.
- Достаточно, чтобы выжить.
- Трудно сказать, когда достаточно – действительно достаточно.
- Посмотри-ка, кто здесь работает.
- Посмотри-ка, кто здесь пьянствует.

- Я могу о себе позаботиться. А ты?
- Как всегда, – он одарил меня очередной своей улыбкой и пошел вдоль бара, подбрасывая стаканы, наливая в них спиртное с высоты, быстро и изящно.
Рядом со мной Дэни подавилась, сплюнула, захрипела и неудержимо закашлялась. Когда я постучала ее по спине, она резко дернулась и сердито посмотрела на меня.
- Ты что пытаешься сделать? Убить меня? – пропищала она, как только смогла говорить. – Это ж натуральное горючее! Кто захочет это пить?

Я рассмеялась.
- Постепенно у тебя появится к этому вкус.
- Думаю, я родилась со всеми необходимыми вкусами! – она стащила пригоршню вишен на другом конце бара, впихнула в рот и спрыгнула с табуретки. – Взрослые – странные люди, - мрачно заявила она.

- Куда это ты собралась?
- Пойду осмотрюсь.
Мне не понравилась эта идея, и я сказала ей об этом.

- Да брось, Мак! Я супербыстрая и суперсильная. Никто меня не тронет. Я беспокоюсь только о том, что оставляю тебя, копушу, одну.
Как бы там ни было, в ее словах был смысл.
- Дай мне свободы, Мак.

Она переминалась с ноги на ногу, а взгляд говорил о том, что она все равно улетучится, соглашусь я или нет. Я неожиданно и неохотно поняла Ровену: каково заботиться о ребенке, который быстрее тебя, сильнее тебя и, возможно, гораздо умнее?

- Недалеко и недолго. Договорились?
- Договорились.
- И будь осторожна! – ветер взъерошил мне волосы. Она уже исчезла.

- Что за чадо? – парень с мечтательными глазами вернулся. Стакан звякнул по хромированной барной стойке. Я залпом его осушила, скривив лицо и с трудом отдышавшись. Огонь опалил все нутро.
- Друг.
- Хорошо иметь друзей в такое время.

- Как ты нашел это место?
- Думаю, так же, как и ты.
- Сомневаюсь.
- Нашла Кристиана?

Он имел в виду тот день, когда я звонила на кафедру древних языков раз сто в поисках молодого шотландца. Я безумно волновалась, потому что Бэрронс при помощи Гласа заставил меня признаться, что Келтары за ним шпионили, и я боялась, что он собирается выследить Кристиана и навредить ему.

- Да, – я не видела никакого смысла сообщать ему, что потеряла его опять, и, возможно, навсегда.
- Недавно его видела?
- Нет. А ты?
- Нет. Но хотел бы.

- Зачем? – спросила я подозрительно.
- Хорошо иметь друзей в такое время.
- Что ты думаешь об этом месте? – почему он был здесь? Еще один красавчик ищет бессмертие?

- Жизнь и смерть, красавица. Так всегда было и всегда будет.
- К чему ты клонишь? Ты тоже хочешь жить вечно?
- Мне бы хотелось немного мира и покоя. Красавицу, – он засмеялся. – И хорошую книгу.
- Это мне по душе. Мне тоже нравится хорошая книга.

В зеркале над баром что-то привлекло мое внимание. Я напряглась. За столиком позади меня Серая Дама держалась за руки с накачанным красавцем-официантом, который раньше флиртовал с грудастой тварью. Я видела и то, кем она была, и то, кем представлялась ему. Для него она была эльфийской принцессой, нечеловечески прекрасной, сверхсексуальной, и она смотрела на него с обожанием.

Только я могла видеть открытые гнойные язвы, которыми она ласкала его, высасывая из него жизнь, оставляя гниющие зубы, покрытые кровавыми полосками лопнувших капилляров глаза, тонкую серую кожу. Она расправлялась с ним поразительно быстро. Он не протянет и часа.

Моя рука потянулась к плечевой кобуре, находившейся под плащом.
- Будь внимательна, красавица, – мягко произнес парень с мечтательными глазами.

Я оторвала взгляд от зеркала и пристально посмотрела на него. Он уставился на мой плащ, наблюдая за движением моей руки под ним. Он же не мог знать, за чем именно я полезла.

- О чем ты говоришь?
Он посмотрел поверх моего плеча.
- Они здесь… ну, сама поймешь.

Большие ладони опустились на мои плечи. За мной стояли двое мужчин. Я ощущала их. Большие, мощные, сильные мужчины.
- Вытащишь эту штуку, - прорычал один, - и мы заберем ее у тебя навсегда. Первое правило заведения: это нейтральная территория. Второе правило заведения: нарушишь первое правило – умрешь.

- Убери свои руки, - зашипела я.
- Девчонка у нас. Хочешь увидеть ее снова – вставай.
Мои глаза потемнели от злости. Как они заполучили Дэни?

- Да вам ни за что не удалось бы…
- Мы быстрее.
- Как Бэрронс?
Ответа не последовало.

Что ж, я нашла свою восьмерку или, по крайней мере, двоих. И у них была Дэни. Вздохнув, я встала и свирепо взглянула в зеркало на Серую Даму, но она не заметила – была слишком поглощена поеданием блюда из рельефного официанта. Моя кровь закипела. Он уже не выглядел таким привлекательным, как вначале. Бэрронс рассказал мне, что Серый Человек редко доводил свою жертву до смерти. Судя по всему, у Серой Дамы аппетит был побольше. Я пересмотрела свой первоначальный расчет: ему осталось максимум минут десять. Мальчик с мечтательными глазами отразился в зеркале рядом с ними. Я замерла. В зеркале он выглядел совсем по-другому. Он был... размазан по краям и... каким-то неправильным, очень неправильным. Я похолодела и вздрогнула. Попыталась сфокусироваться на его образе. Чем сильнее я старалась, тем больше он расплывался. Внезапно размазанные формы прояснились, и я вновь обрела остроту зрения.

- Не разговаривай с этим, красавица. Никогда не разговаривай с этим.
Я раскрыла рот.

- С ней, ты имеешь в виду? Серую Даму?
- С этим, – выплюнул он с таким отвращением, что меня передернуло.
Оторвав взгляд от зеркала, я взглянула на настоящего, а не на отражение и неожиданно снова смогла дышать. Это был тот самый парень. Симпатичный парень с мечтательными глазами. Не тот, от кого хотелось с криками убежать.

- С чем «этим»?
Он в недоумении уставился на меня.
- Я ничего не говорил.
- Давай, - нетерпеливо прорычал мужчина позади меня. – Шевелись.


* * *

Они повели меня по широкой блестящей лестнице на верхний этаж «У Честера».
За хромированной балюстрадой стены из затемненного стекла обрамляли весь периметр верхнего этажа, ровный, без дверей и ручек.

Я окинула взглядом свой эскорт: сначала одного, потом другого. Они не проронили ни слова с тех пор, как сомкнули свои руки на моих плечах и направили меня через толпу. Я тоже молчала. Я ощущала, из чего они были сделаны: из сдерживаемой жестокости. Оба выглядели на тридцать с небольшим, и оба обладали огромными мышцами. Мужчина, слева от меня был покрыт множеством шрамов. Они оба казались очень мощными. В их глазах было то, что заставило меня держать рот на замке, пока я лучше не разберусь в ситуации, в которой оказалась, – это был самый правильный план действия.

Я взглянула вниз, пока мы поднимались по лестнице. Официант лежал на полу, мертвый. Серая Дама уже смотрела по сторонам в поисках новой игрушки. Мои руки сжались в кулаки. Мы шли вдоль стены из затемненного стекла, пока, очевидно, какая-то незаметная черта на ровной поверхности не указала на наличие здесь двери, потому что мужчина справа от меня положил свою ладонь на стекло. Панель отодвинулась, и показалась большая комната, полностью состоящая из двустороннего стекла с металлическими балками по углам. Отсюда можно было увидеть все, что происходит за пределами комнаты. Периметр потолка был заставлен маленькими экранами, передающими изображения с бесчисленных камер наблюдения. Это были глаза клуба. Все, что происходило в «У Честера», было видно из этой комнаты.

- Привели ее, как ты и сказал, Ри.

Они толкнули меня внутрь. Панель закрылась с легким свистом. Комната освещалась только жидкокристаллическими мониторами. Я сделала шаг, чтобы обрести равновесие. На мгновение мне показалось, что я падаю, но это была всего лишь иллюзия, так как пол тоже был сделан из двустороннего стекла.

Свет в комнате был таким тусклым, что я могла разглядеть только очертания предметов: стол, несколько стульев, небольшой бар и мужчина, стоящий ко мне спиной. Однако все, что находилось под комнатой, было ясно видно. И каждый шаг был подобен прыжку в неизвестность.

- Стеклянный дом? Да уж, Риодан.

В первый раз, когда я позвонила по сотовому ЕНММД, Риодан упрекнул меня в том, что люди, живущие в стеклянных домах, не должны бросаться камнями, намекая на то, что мои цели не благороднее целей Бэрронса. И теперь он стоит здесь, рассматривая свой мир изнутри. Считал ли он свои цели благородными? Я сузила глаза. Позади той комнаты, где стояли мы, была еще одна комната. Там было еще темнее. Что бы ни скрывалась в том мраке, он пристально наблюдал за этим.
Мгновение спустя, не поворачиваясь ко мне, он спросил:

- Зачем ты пришла, Мак?
- Почему ты кормишь Невидимых людьми?
- В моем клубе нет принуждения. Только желание. Взаимное.
- Они сами не понимают, что делают.
- Это не моя проблема.

- Они умирают. Кто-то должен открыть им глаза на реальность.
- Они влюблены в смерть.
- Они заблуждаются, сбиты с толку.
- Не моя проблема.
- Ты мог бы что-то сделать!

- А должен ли? – произнес он. – Разве они напоминают тебе дружелюбно настроенную толпу? Они на грани очередного бунта, а ты все еще хочешь предложить мне роль духовного наставника. Людей казнили и за меньшее. Я видел много крушений поездов, чтобы знать, когда рельсы кончаются и тормоза отказали. Все они – разбитые поезда, Мак. Только одна вещь интересует меня. Потенциал. Бэрронс считает, что он у тебя есть.

По его тону все было понятно.
- Но не ты, – сказала я ему прямо.
- Ты беспокоишь меня.
- Ты меня тоже.

Я сделала несколько шагов вперед, желая лучше разглядеть его. Мне хотелось знать, на кого он смотрит. Как Бэрронс и мой эскорт, Риодан был высок и прекрасно сложен. Интересно, было ли это необходимым условием для того, чтобы быть теми, кем они являлись: никаких слабых мест. Он был одет в темные штаны и накрахмаленную белую рубашку, рукава которой были закатаны до локтя. Серебряный браслет, такой же, как у Бэрронса, блеснул на запястье.

- Похоже, все думают, что ты – решение этой головоломки, не так ли? – произнес он.
Я пожала плечами.

- Не все, – Ровена так не считала.
- А тебе не приходило в голову, что ты можешь быть и самой проблемой?
- Что ты имеешь в виду?

- Как ты думаешь, почему ты так часто сталкиваешься с Книгой, в то время как другим, разыскивающим ее, и мельком не удается на нее взглянуть? Даже Дэрроку, твоему знаменитому Гроссмейстеру, и близко не удается к ней подойти. Даже больше: когда она попадает к своим – Невидимым – она просто пережевывает и выплевывает их. Но никто, кто действительно желает ее найти, не может это сделать. Кроме тебя.

- Я ОС-детектор, – напомнила я ему. – Я единственная, кто может чувствовать ее. Что и является потенциалом для тебя.
- Несомненно. Потенциал для чего? А ты не думала, что, возможно, не ты ищешь Книгу, а она тебя?
- О чем ты говоришь?

- Как ты думаешь, чего хочет Книга, Мак?
- Откуда мне знать? Смерти. Разрушения. Хаоса. Того же, чего и все остальные Невидимые.
- Чего бы ты хотела, если бы была книгой?

- Я – другая, и это просто. Я бы хотела не быть книгой.
- Может, вы не такие и разные. Может, и она не желает быть ею.
- У нее есть другие формы. Она еще и Зверь.

- Разве Зверь причинил кому-нибудь вред? Разве ты не думаешь, что Книга сделала бы это, если бы могла? Разве не в этом ее суть?
Я уставилась в его спину, обдумывая слова.

- Ты хочешь сказать, что Зверь – это просто иллюзия. Что, как и любой эльф, она создает иллюзию.
- Что если ее истинная форма – это книга? Которая не может ходить, говорить, двигаться, не может ничего делать самостоятельно?
- Ты хочешь сказать, ты думаешь, что она завладевает людьми, чтобы обрести тело?
Он взглянул на экран над своей головой.

- Я не знаю, что думаю. Я предполагаю все. Ты наблюдала за ними достаточно долго и видишь, чего они хотят. Невидимые, как изголодавшиеся заключенные, хотят всего и сразу с тех пор, как Король Невидимых дал им их никчемную жизнь. Что если Книге нужна материальная оболочка? Некая подвижная форма, которую она сможет использовать? Тело, которое сможет вместить ее и которое она сможет контролировать? И жить собственной жизнью?

- Тогда почему она убивает людей, которыми завладевает?

- Возможно, она этого не делает. Возможно, они ломаются, как куклы. Или, возможно, некоторым из них удается вернуть себе контроль над собой на несколько минут, и они останавливают то, что она с ними делает, так, как могут. Или, возможно, она тянет время, дожидаясь подходящего момента. Возможно, она обладает эльфийскими способностями предвидеть будущее, тонко меняя события так, чтобы достичь определенных результатов. Говорила ли книга с тобой когда-нибудь?

- Да.
- Бэрронс сказал, что она назвала тебя по имени.

Я никогда не говорила ему об этом. Скорее всего, он услышал, когда она общалась со мной той ночью. Мне казалось, что Книга разговаривала со мной только в моей голове.
- Ну и что? Я понятия не имею, откуда ей известно мое имя.

Ему нравилась играть в «возможно». В эту игру я тоже умела играть.
- Возможно, она знает всех. Я не знаю, к чему ты клонишь, но Книга отталкивает меня. Я едва могу находиться рядом с ней. Я слишком добрая, а она слишком злая.
- Конечно, - он не мог сказать это более иронично.
- Что ты подразумеваешь под своим «конечно»? – спросила я, защищаясь.

- Добро и зло – две стороны одной монеты, Мак. Достаточно ее просто подбросить в воздух, и она может упасть неправильной стороной. Возможно, Книга знает о тебе что-то, что делает тебя другой. Заставляет ее желать тебя. Заставляет ее думать, что если ты перейдешь на другую сторону, то будешь ценнее для нее, чем все мы.
То, что он говорил, не имело смысла. И пугало меня.

- Что, например? И если это так, то почему она меня уже не заполучила? У нее была целая куча возможностей.
- Дэррок тянул время, дожидаясь подходящего момента. Возможно, ты еще не готова встать на другую сторону. Бесконечная жизнь порождает бесконечное терпение. Если бы ты прожила достаточно долго, то чувствовала бы, что если сегодня есть какая-то интрига, то день выдался прекрасным. Все понятия добра и зла, вся мораль, все ценности перестали бы существовать.

За исключением двух вещей, вмещающих в себя все: статики и изменения – классическая позиция для эльфов. Конечно, из-за бессмертия так все и было бы.
- Значит, ты думаешь, что Книга развлекает себя, дожидаясь подходящего момента для действия? Проснись. Подходящего момента наброситься на меня у нее не будет.
- Самонадеянность, как и гнев, часто влечет за собой фатальные последствия.

- Дэррок проворонил меня. Он не получил того, что хотел. Я до сих пор стою. И я до сих пор борюсь. И я никогда не окажусь на другой стороне, - сказала я твердо.
- Именно поэтому ты тут и стоишь, Мак, – он кивнул в сторону комнаты, от которой не отводил глаз. – Не забывай об этом. Никогда не видел ничего похожего на нее, а я повидал многое.

Я приблизилась к нему и заглянула в комнату. Отсюда я смогла рассмотреть очертания. Дэни стояла в окружении четырех мужчин, с поднятым мечом, непрерывно вертясь и рыча.
- Тронешь ее, я тебя убью, - сказала я ему. И плевать, что он был на фут выше меня и в два раза тяжелее.
- Она то же самое сказала о тебе.

Неожиданно Дэни воспользовалась своей суперскоростью, потом они все исчезли, и вскоре она опять появилась в окружении четырех мужчин.
- Она не прекращает попыток выбраться с того момента, как я туда ее посадил. Интересно, как долго она выдержит.

Без еды совсем недолго, но я не собиралась ему об этом говорить. Я взглянула на него.
Он повернулся лицом ко мне, глядя на меня сверху вниз. Красивый, пугающий мужчина. Его глаза были самыми светлыми из когда-либо виденных мной. У этого человека не было конфликтов с самим собой. У него не было проблем с тем, кем он является.

Мы уставились друг на друга.
- Темное тебе идет, - сказал он тихо. – Бэрронс видел тебя такой?

- Бесконечное терпение, - пробормотала я в ответ. Его галстук был развязан, а воротник белой рубашки расстегнут, открывая шею, покрытую шрамами. Один из них, длинный и жуткий на вид, тянулся от левого плеча до уха. И мне не нужна была медсестра, чтобы понять, что этот шрам зажил уже давно и что большинство просто умерли бы от такого ранения. Как давно, кстати?

- Так как, Риодан? Сегодня есть интрига?
Его губы изогнулись. Он снова взглянул на Дэни и кивнул.

- Да. Больше чем за последние… годы.
- Ей тринадцать.
- Время это исправит.
- Ты беспокоишь меня, Риодан.

- Вернемся к тебе. Маленький совет, Мак. Жизнь – это океан, полный волн. И все они опасны. Все они могут потопить тебя. При правильных обстоятельствах даже самое незначительное волнение может изменять прилив. Если прыгать по волнам, долго не протянешь. Выбери одну и оседлай ее. Это увеличит твои шансы на выживание.
На секунду он взглянул на Дэни и добавил:
- В моем заведении есть правила.

- Твои приятели уже ознакомили меня с двумя. Нейтральная территория. Нарушишь правило – умрешь.
- Никаких убийств эльфов в моем клубе. Под моей крышей – значит, под моей защитой.
- Я сейчас наблюдала, как один из твоих подзащитных эльфов убивает человека.
- Если они достаточно глупы, чтобы находиться здесь, значит, достаточно глупы, чтобы умереть.
- Это означает, что я могу убивать людей? – нежно проворковала я.

Двоих, с которыми я жаждала это проделать, я прямо сейчас видела собственными глазами. Дерек О'Баннион, младший брат ирландского бандита, которого я убила после того, как украла у него Копье Судьбы, и на данный момент правая рука Гроссмейстера, пересекал танцпол под моими ногами. В сопровождении Фионы – женщины, которая управляла магазином «Книги и сувениры Бэрронса», пока не попыталась убить меня; тогда Бэрронс ее уволил.

Теперь, если бы сюда заявились сам Гроссмейстер и несколько Невидимых принцев, все мои враги оказались бы в одном месте.
- Специальное правило для тебя, Мак. Тебе нельзя убивать ни эльфов, ни людей в моем клубе. Сражайся за пределами этих стен. И если вера Бэрронса в тебя окажется необоснованной, то тебе не скрыться. Каждый из нас придет за тобой.

Я не стала отвечать на его угрозу.
Он постучал по стеклу и сделал жест левой рукой. Трое из мужчин исчезли. Дэни испарилась. Неожиданно она появилась вновь, и один из его людей держал ее меч у ее горла.
- Если вы еще раз придете в мой клуб с оружием, мы отнимем его и никогда не отдадим. Я прозрачно намекаю?
- Намек прозрачен, как пол под моими ногами.

__________________________________

[1] - Macallan – односолодовый шотландский виски, выдержанный исключительно в бочках из-под хереса, без добавления карамели или других красителей, поэтому сложность ароматической гаммы Macallan заслуживает самой высокой оценки.
_________________

Я только знаю что там есть "Вероника Марс", "Дракула 2000" и много других фильмов. Сама хочу узнать и все пересмотреть

Основная нарезка из "Пульса", еще, как уже сказали, первая серия "Вероники Марс", Батлер из "Дракула 2000", рогатое красное чудище из "Легенды о единороге" с Томом Крузом, Влейн из "Секс в БГ", оборотни из "Кровь и шоколад" (правда, к чему они, не понятно), "Лезвие ведьм" (это Эрик Этебари - брунет с хвостом эффектно так выскакивает), ну а откуда взяты эпизоды с Грантом Шоу - так мы и не выяснили, к моему персональному огромному сожалению Оч хотела бы посмотреть этот фильм с ним.
_________________

 » Глава 17

перевод Руста, бета-ридинг Euphony
_______________________________________

Глава 17

Я чувствовала себя королевой безвыходных ситуаций: куда бы я ни повернулась, всюду враждебность и напряженность. Всегда рискующая, никогда не выигрывающая.
Прошлой ночью я поняла, что оказалась не единственной, у кого были проблемы с доверием. Ни один из игроков на Дублинском поле не доверял остальным. Я совершила ошибку, допустив – после того как Риодан был выбран Бэрронсом в качестве моей дополнительной поддержки – что, когда я приду к нему, он будет… как бы это сказать… лоялен ко мне.
Мало того, что он не был, так он даже оспаривал мои мотивы на подсознательном уровне, подвергая сомнению мои моральные качества. Он доказывал, что, возможно, Книга следует за мной, привлеченная чем-то схожим. Я была так же далека от зла, как Северный полюс от Южного. «Обвиняет меня, урод» - бормотала я. Он устроился в этом стеклянном жилище, позволяя Невидимым охотиться на людей, и он же упрекал меня в наличии нравственных проблем.

Настроение было ужасным. После того, как четверка «людей» Риодана вышвырнула нас из «У Честера», нам с Дэни не оставалось ничего другого, кроме как свалить к «себе» домой.

Глаза Дэни лихорадочно блестели, и она шипела от ярости, но под напускной храбростью на ее бледном лице читался страх. Мне это было понятно. Как только я подумала, что, наконец, стала более или менее приличной силой на игровом поле, которая жертвует своей пешкой ради ладьи или коня, вперед вышли некие король или ферзь, чтобы напомнить мне, какой я, в сущности, слабый игрок.
Меня уже чертовски тошнило от всего этого.

Спать в чужой постели казалось жутким, но я лежала без сна на диване, не вставая до раннего рассвета. Затем я уснула мертвым сном на несколько часов и проснулась, почувствовав, как ветер теребит мои волосы, оттого что Дэни носится взад и вперед по комнате: вжик-вжик, вжик-вжик.

Я свесила ноги с дивана и села, вглядываясь в ее неясные очертания. Хотя пребывание в аббатстве было во многом вредным для Дэни, Ровена и девушки постоянно чем-то занимали одаренного подростка. В ней было слишком много энергии, смышлености и тревоги, чтобы позволить ей надолго оставаться один на один со своими способностями.
Когда я попросила ее пойти пошпионить в аббатство, чтобы разузнать, когда Ровена планирует отправить девушек на разведку в Дублин, она с облегчением ухватилась за возможность сделать что-нибудь полезное.

- Никто даже не узнает, что я буду там, - пообещала она, схватив свой меч и куртку и забросив рюкзак на плечо. – Когда ты хочешь, чтобы я вернулась?
- Смотри только, чтобы это было до того, как стемнеет.

После того, как она ушла, я мрачно уставилась на камин. В доме, в который мы самовольно вселились, так же как и все остальные в Дублине – за исключением «У Честера», который, как я предполагала, снабжался электроэнергией из расположенной под землей комнаты, под завязку наполненной генераторами – не было ни электричества, ни газа. Было не только темно, но еще и страшно холодно. И, конечно, снаружи лил дождь. Я поплотнее натянула стеганое ватное позаимствованное в спальне одеяло на плечи и села, стуча зубами. Я бы сейчас продала душу дьяволу за чашку кофе. Где же В’лейн, когда он мне так нужен? Я рассматривала кучу поленьев в камине и пыталась сообразить, где прежний владелец мог припрятать спички.

Я услышала, как открылась дверь кухни.
- Что-то забыла, Дэни? - крикнула я.

Какой-то смутный силуэт ступил в дверной проем между кухней и жилой комнатой.
- Я уже начал думать, что девчонка никогда не уйдет отсюда, - произнес низкий, музыкальный голос.

Я не обладаю сверхскоростью Дэни – но кое-чего в этом отношении я уже добилась. Только что я сидела на постели, жалея саму себя, как тут же прилепилась к дальней стене с вытянутым перед собой копьем.

В это мгновение я столкнулась с суровой реальностью: возможно, у меня было сильное преимущество в силе ненависти, возможно, я была сильнее, чем когда-либо до этого, но я всё еще не была достаточно сильна.
Я всё еще нуждалась в союзниках.

Мне по-прежнему было необходимо тату Бэрронса, и я всё еще нуждалась в имени В’лейна на своем языке, даже если ни на того, ни на другого нельзя полностью полагаться. Мне нужны были Джейни и его отряд, и я нуждалась в ши-видящих. А я ненавидела нуждаться в ком-либо.

- Вот принес тебе кофе, МакКайла, - сказал Гроссмейстер, шагнув в комнату. – Я слышал, ты любишь крепкий и сладкий, с большим количеством сливок.
- Где это ты слышал об этом? - меня трясло. Я прикусила язык до крови, сфокусировалась на боли и прекратила дрожать.

- Алина. Она много говорила о тебе. Но делала вид, что ты ее подруга, а не сестра. Она укрывала тебя от меня. Думай об этом, когда вспоминаешь ее. Почему она скрывала твое существование, разве что понимала с самого начала, что мне нельзя доверять? Но, так или иначе, она выбрала меня. Полюбила меня, как бы то ни было.

- Она не любила тебя. И ты лжешь. Должно быть, ты нашел ее дневник и прочел его.
- И она написала в своем дневнике, какой кофе ты любишь? Достойная сожаления логика, МакКайла.

- Тебе просто повезло, и ты угадал. Убирайся из моего дома, - я посмотрела на свою пушку, которая лежала на полу рядом с диваном. Мне бы следовало захватить и ее тоже, но голос Гроссмейстера заставил меня взлететь с дивана – инстинкт и ни капли рассудка. Единственная причина, по которой у меня было копье, заключалась в том, что оно лежало на моих коленях, когда он вошел. Хотя Гроссмейстер был когда-то эльфом, Королева Видимых наказала его, превратив в смертного. Сейчас он был просто человеком, помогающим Невидимым. Могу ли я убить его из пушки? Я была более чем готова попытаться. Я сомневалась в том, что он позволит мне подойти к нему достаточно близко с копьем. Меня удивляло, что он появился здесь без какого-нибудь громилы-эльфа, стоящего рядом.

- Сядь и выпей свой кофе. И убери подальше это копье, - он бросил взгляд на камин, прошептал несколько слов, и языки пламени вырвались из холодных поленьев.
- Как ты сделал это? Ты же не эльф.
- Эльфы не единственные игроки в городе. Твой знаменитый покровитель хорошо обучил меня.
- В’лейн? - спросила я.
- Нет.

Что-то внутри меня замерло.
- Бэрронс?

- Он научил меня многим вещам. Включая Глас. На колени.
- Поцелуй меня в задницу.
- Я сказал, встань передо мной на колени сейчас же.

Я резко вдохнула. Вибрирующие голоса резонировали по комнате, давя на меня, пытаясь овладеть моим разумом, сделать его волю моей. Это был такой же мощный Глас, который Бэрронс однажды опробовал на мне.

Я улыбнулась. Он вызывал раздражение, не более того. Казалось, что я наконец обнаружила то место внутри себя, отыскивать которое меня заставлял Бэрронс, чтобы у меня была сила противиться Гласу. Плохо то, что я всё еще не понимала, что это такое. Я понятия не имела, как использовать Глас, но на меня он больше не действовал. Я была свободна. Это было одно из тех изменений, которые произошли во мне. Еще одна способность.

- Нет, - сказала я. И шагнула к дивану и своей пушке.
- Выгляни в окно, - это было предостережение. – Дотронешься до оружия, и они ею займутся.

Я выглянула и вздрогнула.
- Дэни.
- Она почти так же впечатляюща, как ты. Если бы она могла чувствовать Книгу, ты бы мне больше не понадобилась. Но она не может, и я нуждаюсь в тебе, поэтому тебе и мне тем или иным способом необходимо прийти к общему соглашению. Сядь, зачехли свое копье, выкинь из головы такую глупость, как стрелять в меня, и слушай.

***

Я бы никогда не подчинилась ему, но снаружи, за окном, в этот холодный, дождливый день, два Принца Невидимых держали между собой Дэни.

Ее щеки пылали, и она сильно дрожала. Ей не было холодно. Она даже не стояла под дождем. Полагаю, Темным принцам не нравится мокнуть. Ее трясло от жара. Вожделения. Его разрушительной разновидности.

Ее меч отливал алебастром, забытый в мутной луже на грязной лужайке. Я знала, что они, по всей вероятности, не могли прикоснуться к нему. Каким-то образом они заставили ее отбросить меч так же, как ГМ сделал это со мной.

Я уже всерьез начала думать, что вытащила короткую спичку. Как и все ши-видящие.
Куда мы годимся, со всеми нашими ограничениями? Нас всего лишь отшвыривают в сторону.

Я подвинула стул к окну, чтобы держать Дэни постоянно в поле зрения. У меня не было ни одной идеи, что делать, если Принцы позволят себе что-то большее, чем просто удерживать ее, как они это делали сейчас, но что-нибудь я бы обязательно сделала. Они были в статическом образе, одетые. Лучше бы они такими и оставались. Я смотрела на двух Принцев, которые вывернули меня наизнанку. Которые чуть не забрали у меня душу. В один прекрасный день я убью их, даже если это будет последнее, что я сделаю в этой жизни. Но я была достаточно благоразумна, чтобы понять: сегодня – не тот день.

- Говори, - выдавила я с трудом.
Он начал. Я пила маленькими глотками свой кофе – как назло, он был хорош – пока Гроссмейстер рассказывал мне историю о том, как его вышвырнули из страны Фэйри. За то, что он бросил вызов Королеве, за попытку вернуть их расу в прежние времена, когда эльфам поклонялись как богам, которыми они и были, вместо того, чтобы жить как овцы, рядом с ничтожными смертными.

Он рассказал мне, как она отняла у него его эльфийскую сущность и сделала его человеком, о том, как он оказался в нашем мире, одинокий, смертный и слабый. Его выбросили голым, безоружным и без денег в центре Манхеттена, на станции метро. Он с трудом пережил те первые несколько минут, когда на него напала толпа глумящихся, безжалостных людей, одетых в кожу и цепи, выставляющих напоказ свои бритые головы и крепкие кулаки.

Он рассказал мне, что некоторое время был вне себя, в ужасе от тела, которое чувствовало боль, которое нуждалось в еде, питье и производило отходы. Рассказал о том, как он узнал о микробах и был напуган перспективой смерти после многих сотен тысяч лет невозможности даже постичь это. Он скитался, не имея пристанища, денег и понятия, как заботиться о своей смертной, слабой оболочке, которой требовалось так много, и которая причиняла столько страданий. Он – бог – был вынужден копаться в мусоре в поисках пищи, чтобы сохранить свое тело живым. Он был вынужден убивать, чтобы завладеть одеждой, ему пришлось воровать, как животному. Он изучил окружающую обстановку, был вынужден найти лучший способ выжить для того, чтобы потом он мог придумать что-то получше, чем просто выживать.
Он хотел отмщения.

- Видишь, - сказал он, - ты и я, не такие уж мы разные, не так ли? Мы оба желаем одного и того же. Однако ты идешь неверным путем.
- А ты - верным? – фыркнула я. – Кончай заливать.

Он рассмеялся.
- Перспектива, МакКайла. Твоя искажена.

Постепенно, по его словам, он выкарабкался со дна.
Когда он, в конце концов, научился удовлетворять свои основные потребности, он совершил поразительное открытие: его новая форма чувствовала больше, чем ей было нужно. Скука и бесстрастие бессмертия начали исчезать. Страх смерти пробудил неожиданные грани его характера. Эмоции рождали в нем такие ощущения, которых в бытность эльфом у него не было, да и не могло быть. Ярость была вытеснена на какое-то время чистым вожделением, но, в конечном счете, его голова прояснилась. Его жизнь снова была под контролем, он начал добиваться власти на человеческом уровне, придерживаясь своего плана.

Знания эльфов и сотни тысяч лет существования предоставили ему явное преимущество. Он знал, где искать то, что ему было нужно, и как пользоваться этим, когда он его отыщет.

Он обнаружил два Зеркала на аукционе в Лондоне, отважился нарушить ужасное проклятие Крууса и отыскал дорогу в тюрьму, где были заключены Невидимые, где заключил договор с корыстными наемными Охотниками помочь ему вернуть то, что принадлежало ему по праву и было несправедливо отнято у него: его изначальную эльфийскую сущность.
Он обучался у одного лондонского колдуна, у которого украл драгоценные экземпляры страниц, вырванных из Синсар Дабх, их он затем передал Бэрронсу в обмен на интенсивный курс обучения умениям Друидов, в чем способный Дэррок весьма преуспел, так как обладал эльфийским умом и пониманием гармонии.

- Почему Бэрронс просто не отобрал у тебя эти страницы?
- Какое-то время мы преследовали общую цель. Он не убивает никого, кто, по его мнению, может оказаться полезным для него в будущем.

Корыстный до мозга костей. Это было похоже на мужчину, которого я знала.

- Что он такое и что он делает?
- Лучше подумай, чего он не делает. Он не преследует меня за то, что я сделал с тобой. Разве это тебе ни о чем не говорит, МакКайла? Ты для него инструмент. Инструмент снова в деле. Он доволен.

- Как страницы были вырваны из Синсар Дабх? – я поспешно сменила тему. Если я проигнорирую нож, который он только что вонзил в мое сердце, тот, возможно, выйдет из раны сам по себе.

Он пожал плечами. У него не было никаких мыслей по этому поводу. Страницы уже сослужили свою службу. Сейчас ему было нужно что-то конкретное. Он продолжал накапливать силу там, где только можно было ее отыскать. Охотники научили его есть понемногу Невидимых, чтобы защитить свою хрупкую человеческую жизнь.

- Почему они вдруг решили помогать тебе?
- Я пообещал им свободу. И я дал ее им.

Он был героем Невидимых, рассказывал он мне, и вскоре он станет таковым и для Видимых тоже. Да, когда-то он ослушался свою Королеву. Как и многие другие, но их не наказывали так жестоко. Заслуживал ли его проступок смертельного приговора? Были и другие Видимые, которые чувствовали то же, что и он, и хотели возврата к старым временам. Его единственным преступлением была попытка осуществить то, о чем многие из них втайне вздыхали. Его следовало наградить за защиту интересов его собратьев. Даже люди противились применению такого жестокого наказания, а уж их-то мимолетные жизни были так смешно коротки, что ничего не стоили. Он же потерял вечность, за одно единственное нарушенное правило. Он хотел ее вернуть. Разве это не справедливо?

Когда он остановился, я сделала жест рукой.
- Я никогда не видел этого раньше, - сказал он.
- Мини-плеер, в котором звучит: «Мое сердце кровью обливается при мысли о тебе». Почему все это должно меня интересовать? Ты сделал меня При-йей.
Я прищурила глаза, изучая его. Был ли он четвертым? Касался ли меня этот монстр?

- Ты сама сделала себя При-йей. Я предлагал тебе другие варианты. Ты от них отказалась.
- Ты всерьез думаешь, что Невидимые будут продолжать тебе подчиняться, теперь, когда они больше не заключены в тюрьму?
- Я освободил их. Сейчас я их король.

- Хорошо, но что может удержать одного из них от того, чтобы убить тебя и отправиться на поиски Книги самому?
- Они слишком опьянены свободой, чтобы увидеть что-то дальше собственного носа. Они пируют. Они трахаются. Они не думают ни о чем.
- Кто их знает! Один из них может прийти в себя. Правителей всё время свергают. Вспомни, что ты пытался сделать со своей Королевой.
- У меня есть амулет Крууса. Они его боятся.

- И как долго, по-твоему, это будет продолжаться? Ты ведь даже не эльф.
- Я им снова стану, как только получу Книгу.
- Если только кто-нибудь из них не убьет тебя раньше.

Он пренебрежительно отмахнулся рукой.
- Невидимые не желают править. После вечности в аду они хотят только быть свободными, чтобы потворствовать своим желаниям.

Лицо его вдруг стало жестким и холодным, словно мрамор.
- Но я не стану рассказывать о своей расе простому человеку.

В это мгновение я смогла ясно увидеть холодного, властного эльфа, которым он был когда-то и которым станет снова, представься ему хоть малейший шанс. Он утверждал, что изменился с обретением смертности. Если так и было – а на этот счет у меня имелись большие сомнения – я бы могла слишком легко представить его мгновенное обратное превращение.

- Ты и сам сейчас такой же «простой», дружище. Употребляешь в пищу представителей собственной расы. Я слышала, у Видимого двора есть специальное ужасное наказание за это.
- Тогда тебе лучше надеяться на то, чтобы им не стало известно о тебе, МакКайла, - сказал он невозмутимо.

Некоторое время мы пристально смотрели друг на друга, затем он отбросил назад свои длинные волосы и одарил меня очаровательной улыбкой. В другое время и в другом месте, не знай я, кто он и откуда, это, возможно, сработало бы. Он был красивым, с хорошими манерами, сильным мужчиной, и неровный шрам на его лице только придавал ему бóльшую загадочность. Полагаю, Алина должна была найти его крайне привлекательным, когда они впервые встретились. В Эшфорде, штат Джорджия, не было ничего, даже отдаленно похожего на него.

Как будто каким-то образом уловив мои мысли о ней, он сказал:
- Я приехал в Дублин, потому что узнал, что Синсар Дабх видели в этом городе. Вот тогда я и встретил твою сестру.

У меня внутри всё замерло. Я хотела слышать об Алине, даже если это исходило от него. Я жаждала узнать что-либо о последних днях жизни моей сестры.
- Как вы встретились?

Он зашел в паб, в котором уже сидела она с друзьями. Она взглянула на него, и ему показалось, будто все остальные в баре улетучились, словно отошли на задний план, оставив только их вдвоем. Позднее она сказала ему, что почувствовала то же самое.

Они провели вместе весь день. И ночь. И следующий день, и следующую ночь. Они были неразлучны. Он узнал, что она не похожа на других людей, что она тоже не может примириться со своим новым состоянием, не понимает и не представляет, как с этим обращаться. Они учились вместе. Он нашел союзника в своих поисках Книги, в стремлении восстановить свою эльфийскую натуру. Они были предназначены друг для друга самой судьбой.

- Ты лгал ей. Ты притворился, что ты ши-видящий, - обвинила я его. - Иначе она никогда бы не помогла тебе.
- Это ты так говоришь. Я думаю, она бы сделала это. Но она была своенравной, а я был не расположен рисковать. Она заставляла меня чувствовать то, что я не понимал. Я заставлял ее ощутить то, к чему она стремилась всю свою жизнь. Я сделал ее свободной. То, как она смеялась, - он прервал свой рассказ, и слабая улыбка искривила его рот. – Когда она смеялась, люди оборачивались ей вслед. Это было так… У людей есть одно слово. Веселье. Твоя сестра знала в этом толк.

Я ненавидела его за то, что он слышал ее смех, за то, что знал, как она умела веселиться, за то, что этот монстр, который организовал насилие над моими телом и душой, прикасался к ней. Должно быть, мой пылающий взгляд выдал меня, потому что его улыбка тут же увяла.

- Я сказал тебе правду. Я не убивал ее, и это означает, что кто-то еще бродил там поблизости. Ты так уверена, что я виновен. А что если настоящий виновник гораздо ближе к тебе, чем ты думаешь?

- Вернемся к сути дела: ты сделал меня При-йей, – прошипела я, а затем забросила удочку: - Ты послал за мной четырех принцев Невидимых.
- Трех.
Я уставилась на него. Я уверена, что там был кто-то четвертый.

- Ты был четвертым?
- Это было бы бессмысленно. Сейчас я не эльф.

- Тогда кто был четвертым? - я вцепилась руками в свои колени. Быть изнасилованной уже было достаточно плохо. Быть изнасилованной и не иметь представления, был ли четвертый насильник кем-нибудь из тех, кого ты знаешь – было еще хуже.

- Там не было четвертого.
- Не верю ни единому твоему слову.

- Четвертый Принц Невидимых был убит сотни тысяч лет назад, в битве между Королем и Королевой. Эта малолетка, - он бросил взгляд в окно, - убила еще одного, когда я пытался забрать тебя из аббатства.

Внезапно в моем изломанном сознании всплыло воспоминание: холодный каменный пол, вера в то, что спасение уже близко. Огненноволосый воин. Меч. Я вспомнила. От этого воспоминания стало стыдно. Я хотела лишить жизни Дэни за убийство моего «господина». И я была всё еще рассержена на Дэни за убийство принца – но совсем по другой причине: я хотела быть той, кто убьет этих ублюдков.

- Принцы хотят отомстить. Они хотят, чтобы я разрешил им обладать ею. Они лишь ждут моей команды.

Я уставилась на него, не то чтобы недооценивая угрозу, а всё еще пытаясь переварить информацию об отсутствии четвертого Принца. Как мог ГМ не знать, что там был кто-то четвертый? Был ли там вообще кто-то четвертый или он мне только пригрезился?

- Во что пытался превратить тебя Бэрронс, МакКайла? А В’лейн? В средство для достижения собственных целей. Они ничем от меня не отличаются. Мои методы просто более открытые. И уж точно более действенные. Все стараются тебя использовать, - он выглянул в окно. – Если бы не ее вмешательство, я бы уже достиг цели. К этому времени у меня уже была бы Синсар Дабх, и я бы вернулся в Фэйри.

- Оставив наш мир в полном дерьме.
- А что, по твоему мнению, сделал бы Бэрронс? Или В’лейн?
- По крайней мере, попытались бы восстановить Стены.

- Ты так в этом уверена?
- Ты просто стараешься заставить меня сомневаться в каждом.
- Если ты добудешь для меня Синсар Дабх, МакКайла, я переделаю Невидимых и восстановлю порядок в твоем мире.

И при этом ни слова о восстановлении Стен.
- И вернешь мне сестру? - сказала я холодно.
- Если пожелаешь. Или ты сможешь навещать нас в Фэйри.

- Это не смешно.
- Я и не намеревался тебя смешить. Хочешь ты в это верить или нет, но она была мне дорога.
- Я видела ее тело, ублюдок!

Он сощурился, стиснул зубы.
- Как и я. Это было сделано не мной и не по моему приказу.

- Она сказала мне, что ты пришел за ней! Она боялась, что ты не позволишь ей покинуть страну! Она хотела поехать домой!
Его глаза расширились. Он выглядел пораженным. Если бы он был человеком, я бы назвала выражение его лица печальным.

- Она так сказала?
- Она плакала по телефону, пряталась от тебя!
- Нет, - он покачал головой, - не от меня, МакКайла. Я не верю, что она так думала обо мне. Она знала меня с лучшей стороны. Да, она меня раскусила. Поняла, кто я. Но она не боялась меня.

- Прекрати мне лгать! - я вскочила на ноги. Он убил ее. Я должна верить в это. В огромном море неизвестности это стало смыслом моего существования, единственным несомненным фактом, и это держало меня на плаву. ГМ – злодей. Он убил Алину. Это моя абсолютная реальность. Моя твердая истина. Я не могла позволить себе от нее отказаться. Я не могла выживать в состоянии полной паранойи.

Он полез в свой пиджак, достал оттуда фотоальбом и бросил его на диван.
- Надеюсь, ты вернешь мне его обратно. Он мой. Я пришел с миром сегодня, - сказал он, - и предложил тебе еще один шанс прекратить войну между нами. Последний раз, когда ты мне отказала, ты испытала на себе последствия этого. Три дня, МакКайла. Я приду за тобой через три дня. Готовься. И будь умницей.

Он глянул в окно. Снова полез в свой пиджак и на этот раз вытащил оттуда амулет на толстой золотой цепи. Тот засветился от его прикосновений. Минуту он смотрел на него, потом на меня, будто ведя спор с самим собою, опробовать ли его на мне. Я была ши-видящей и Нулем, неподвластной магии эльфов. Будет ли он действовать на меня? Будь начеку, сказала я себе. Я не знала, чего мне стоит ожидать.

- Сегодня я позволю девчонке остаться с тобой. Она – мой тебе подарок. Я могу подарить тебе многое, очень многое. В следующий раз цена, которую я назначу, не будет... как вы это говорите... иметь скидок, – он отрывисто сказал что-то в окно и кивнул головой.
Принцы испарились.
Дэни шлепнулась в грязную лужу.
ГМ исчез.

- Они заставили меня отбросить мой меч, Мак, - сказала Дэни, стуча зубами.
Я осторожно похлопала ее по щекам, пока к ним не прилила кровь.
- Я знаю, милая. Ты говорила мне.

Семь раз за последние три минуты. Это было всё, что она сказала с тех пор, как я помогла ей подняться из лужи, откопала где-то металлический чайник, открыла две бутылки с водой, нагрела ее на огне, который ГМ оставил гореть, и начала приводить в порядок Дэни.
- Не знаю, как ты выжила, - проговорила она и заплакала.

Я утирала слезы с ее щек, перебирала ее волосы, беспокоясь и нервничая так же, как волновались из-за меня мама и Алина всякий раз, когда я плакала.
Она не просто плакала. Она ревела, как вырвавшийся на свободу ураган, буря, которая назревала очень долго. Я подозревала, что она плакала о том, о чем я ничего не знала и, возможно, никогда и не узнаю. Дэни была чрезвычайно скрытной особой. Она плакала так, словно сердце ее было разбито, как будто душа ее тонула в этих слезах, а я обнимала ее, размышляя о том, какая странная штука эта жизнь. Там, в Эшфорде, штат Джорджия, я воображала, что живу полной жизнью, отдавая себя на 100%.

Я и понятия не имела, что такое жизнь или любовь.

Жизнь не зарождается от солнечного света в прелестных местах. Самые мощные корни она пускает от малой толики дождя и уймы дерьма в качестве удобрения. Любовь, хотя и может брать начало в мирные времена, закаляется всё же в бою. Папа рассказывал мне однажды – когда я сказала что-то о том, как идеальны их отношения с мамой – что мне бы следовало посмотреть на них в первые пять лет их супружества, когда они ссорились, как капризные дети, сталкиваясь друг с другом, как два огромных булыжника. В конечном счёте, они стесали друг друга до подходящего размера, став единым целым, уютно устроившись в изгибах и впадинах друг друга: ее достоинства компенсировали его недостатки, ее слабые места укреплялись его сильными сторонами.

Я начала рассказывать Дэни о своих родителях. О том, каково это – расти в доме, наполненном счастьем, на Глубоком Юге. О днях, напоенных запахом магнолий, и знойной жаре, о любителях поплескаться в воде и вечеринках у бассейна. Она затихла в моих руках. Немного погодя она перестала плакать и откинулась на диван, уставившись на меня, словно бездомная кошка, прильнувшая носом к окну ресторана.

Когда она умчалась в аббатство, я осторожно засунула оставленный ГМ на диване фотоальбом в свой рюкзак, так и не открыв его. Я и без этого знала, что мне понадобится время, чтобы хорошенько рассмотреть все фотографии – роскошь, которой у меня сейчас не было.
Я вышла в серый моросящий день, направляясь в «Книги и сувениры Бэрронса».
_________________