Глава 37. No more questions
Джессика
- Джессика, - решительно начала мама. - Тебя к телефону тот молодой человек.
- Джейкоб, - подсказала я.
- Да, Джейкоб, - складывалось впечатление, что ей неприятно было даже упоминание его имени, для матери он всё равно ещё долгое время останется "тем молодым человеком" или "ещё одним нежелательным знакомым".
О том, что произошло когда-то между нами, знать ей необязательно, и о том, как он помог мне, она, надеюсь, никогда не узнает. Обо всём случившимся со мной, я решила никому и никогда не рассказывать. Возможно, когда-нибудь я всё же передумаю, но сейчас, рассматривать такой вариант, было выше моих сил.
- Спасибо, мам, я поговорю с ним, - я потянулась к телефону в своей комнате, но она остановила меня.
- Может, вам больше не стоит общаться. В прошлый раз ты не приехала домой, - подбоченившись, она сурово взирала на меня.
- Он привёз меня, - возразила я.
- Да, в три ночи, - отрезала мать.
- Я же сказала, шёл дождь, нам было не выехать.
- Что ты вообще делала у него? - я закатила глаза, раздражаясь. Это тут же заставило меня выпрямиться. Новое чувство, вернее не новое, а давно позабытое, похороненное в прошлом. Я чуть не рассмеялась от удивления.
- Мам, - примирительно начала я, проникновенно глядя ей прямо в глаза, пытаясь вложить в этот взгляд всю свою надежду на понимание и кроткость, которые, как мне хотелось верить, немного успокоят её. - Я хочу поговорить с ним, может быть, увидеться. Знаешь, твоей дочери с ним хорошо. Возможно, только этот факт, должен тебя хоть немного расположить к нему.
Она посмотрела на меня и, кивнув, отступила.
Прежде чем ответить, я подождала, пока она положит трубку в гостиной. Сердце пустилось вскачь, желая то ли выскочить из груди, то ли окончательно свести меня с ума. Радость, надежда, сомнение и рой других сумбурных чувств переполнили меня.
- Привет, Джейк, рада тебя слышать, - почти прошептала я в трубку.
- Привет, Джесс. Как ты, детка? - его уверенный бархатный голос, прозвучавший в ответ, тут же проник в моё сознание, обволакивая его воспоминаниями о недавних ласках и поцелуях.
- Лучше, - совершенно невольно я покраснела.
- Я тут подумал, может, сходим вечером вместе в клуб?
На самом деле, сейчас я пошла бы с ним куда угодно, но я не была уверена, готова ли к посещению таких массовых мест.
- Погоди, погоди - тут же пошёл он на попятную, верно расценив моё молчание. - Прости, я не подумал. Давай, просто побудем вместе вечером. Например... например, разожжем костер где-нибудь в лесу. Посидим рядом.
Я тут же представила, как мы сидим, тесно прижавшись друг к другу, его рука покоится на моей талии, а я утыкаюсь носом в его шею, пряча лицо от ярких, взметающихся ввысь искр, которые и притягивают, и пугают одновременно. Но лес... не думаю, что я была готова ступить на его территорию. Слишком много воспоминаний, слишком много боли...
- Джейк, может, не надо в лесу? - решилась попросить я, зная, что он поймёт. - Не хочу я в лес, да еще в темноте.
- Хорошо, хорошо, - тут же согласился он, предлагая иные альтернативы. - У меня за гаражом есть удобное место. Там можно развести костер.
- За гаражом, это гораздо лучше.
- Тогда я заеду за тобой вечером?
- Договорились, - я даже неосознанно закивала, не сразу понимая, что он не может меня видеть.
- Тогда до вечера, Джесс, - мне нравилось, как он произносил моё имя, немного тягуче и смягчая окончание.
- До вечера... Джейк, - слегка вопросительно окончила я.
- Что, детка?
- Я буду ждать, - робко призналась я.
- Скоро буду, - последовал незамедлительный, но, как мне показалось, слегка удивлённый ответ.
***
В надёжном тёплом кольце рук Джейкоба мне было и уютно, и спокойно. И тревожно... одновременно. Он волновал меня... во всех смыслах этого слова. Он был мне и родным, и чужим, и близким, и далёким, и моим, и не моим Джейком. Это странное чувство - оно беспокоило меня. Я беспокоила саму себя, вернее, моё состояние, моя реакция, моя потребность в нём, переходящая в жёсткую необходимость видеть его рядом, каждый день, каждую минуту. Я влюбилась в него ещё тогда, а теперь, я полюбила. А это два чувства, имеющие разную глубину и степень болезненного ощущения безответности. Наивности во мне больше не осталось ни капли, чтобы заблуждаться, расценивая его теплоту и заботу по отношению ко мне, как нечто большее, чем они собой представляли. Нет, он не любил меня. Я это видела. Волновался, да, беспокоился, конечно, испытывал определённую нежность, но любовь... нет.
Однако, какие мысли не обуревали меня, я продолжала сидеть, опустив голову на его плечо, и с комфортом устроившись в его объятьях, которые он сам же мне с улыбкой и раскрыл. Мне казалось, я могу так просидеть до бесконечности, но слова, прежде, чем я сдержала их, сами вырвались на свободу.
- Джейк?
- Да, Джесс, - сразу же откликнулся он.
- Я все хотела тебя спросить, - я почувствовала, как он слегка напрягся: этот парень не любил расспросов.
- Спрашивай, - всё же сказал он.
- Скажи, тогда в отеле, тебе было хорошо со мной? - мне стало интересно, отличалась ли я хоть чем-нибудь от той череды случайных подружек, и почему он сейчас рядом. Психолог из меня, мягко скажем, никудышный, а дипломат, это совсем не про меня. Так как Джейк тут же отстранился от меня и, протянув руки к костру, словно бы они замёрзли, хотя это не было правдой, ведь я даже сквозь одежду, чувствовала жар его ладоней, - ровным, безэмоциональным голосом ответил.
- Да, было хорошо.
- Но ты бы больше никогда не позвонил мне и не стал бы встречаться со мной, верно? - повторила я слова, которые он сам же честно сказал мне.
- Верно, - сухо подчеркнул он.
- Почему, Джейк? - его напряжённый профиль ни на миллиметр не повернулся ко мне, он всё так же внимательно изучал пламя, словно бы отражающееся на его лице, подчёркивая его дикость и свободолюбие.
- Потому, Джесс, - в голосе его зазвучал металл, - что я никогда не встречаюсь с одной и той же девушкой дважды.
- Почему? - настаивала я, хотя он всем своим видом показывал, что этот разговор нежелателен.
- Не хочу ни к кому привязываться.
- Понимаю, - прошептала я. - Это больно, - он наконец-то, развернулся ко мне.
- Что больно?
- Привязываться к кому-то. Особенно если это не взаимно, - грустная улыбка тронула мои губы. - А ты знаешь, как это больно? Привязанность без взаимности? Или просто боишься, что когда-нибудь это произойдет?
- Джесс, - он вскочил, раздражённо шагнув в сторону, - не задавай вопросов, ответы на которые ты не хочешь знать!
А мне хотелось знать. Хотелось знать о нём всё, пусть мне даже будет больно, хотя, больнее, чем мне уже было - просто не может быть. Я уже было открыла рот, чтобы спросить, кто она, но тут не так далеко от нас из леса послышался волчий вой.
- Ой! - испугавшись, я откинулась назад, словно бы пытаясь растворится в окружающей обстановке, сделаться незаметной.
- Джесс, - я почувствовала, как надёжные руки Джейкоба, вновь окружают меня своим теплом и безопасностью. - Все в порядке. Я рядом.
- Волки...
- Ты боишься волков, детка?
- Конечно, боюсь, - развернувшись, я прислонилась к его плечу и закрыла глаза, пытаясь уйти на некоторое время от реальности, чтобы успокоиться.
- Не надо, Джесс, не бойся, - его ладонь ласково прошлась по моим волосам. - Волки не нападают первыми и они никогда не причинят тебе вреда. Я обещаю.
- Правда? - я посмотрела на него. Он снова обещал, что я буду в безопасности, предлагая положиться на него. Инстинкт защищать, видимо, был в его крови, как бы он не прятал эту свою сторону под внешней показной бесшабашностью и равнодушием. Я стала лучше понимать его самого и его поступки.
Думаешь, я принц из сказки? Не надейся меня перевоспитать. Это пустое и неблагодарное занятие... - на мгновение я перенеслась в прошлое. Да...
- Правда, - пообещал он мне.
- Это странно Джейк, очень странно, но я тебе верю. Любому твоему слову верю. Даже о волках, - прошептала я, ощущая, как с новой во сто крат возросшей силой, меня переполняет прорвавшаяся сквозь апатию и равнодушие прошедших дней, любовь...
- Почему? - улыбнулся он, протягивая руку и откидывая упавшую мне на глаза чёлку.
- Знаешь, Джейк, не задавай вопросов, ответы на которые ты не хочешь знать...
Он на мгновение застыл, но потом, справившись с собой, просто покрепче прижал меня к себе и вновь развернулся к костру.
Джейк
Вот чего не люблю делать - так это убираться в доме. То есть, когда чисто - люблю, а вот убирать - нет. Но убирать у нас некому, ну не Билли же в инвалидном кресле бегать с половой тряпкой. Я тяжело вздохнул и снова взялся за метлу. Вот только еще в моей комнате подмести, мокрой тряпкой по полу повозить и можно с чувством выполненного долга вернуться в гараж, где уже ждет меня, печально поблескивая потухшими фарами, мой байк. Коробку передач я разобрал и смазал еще вчера, а вот собрать не успел. Но если поторопиться, к вечеру справлюсь, так что в Джексонвиль смогу поехать уже на нем. Не нравится мне ездить в клубы на машине. Это Квил у нас любит комфорт, поэтому приезжает в паб всегда после меня и долго ищет парковку. Я тоже люблю комфорт, но совсем другого плана. Когда ветер холодит кожу и развевает волосы.....
Словно в ответ на мои мысли на столе зазвонил мобильный. И меня совсем не удивило, что на экране высветился номер Квила.
- Куда рванем сегодня? - начал он с места в карьер, не здороваясь.
- Куда... - я задумчиво забарабанил пальцами по столу. Можно, конечно, отправиться в бар, попить пивка, расслабиться, отдохнуть, подождать пока ко мне подсядут... или подсесть к кому-нибудь самому. И закончить вечер в объятиях какой-нибудь хорошенькой девушки. Или поехать в клуб, потанцевать, выплеснуть, наконец, всю отрицательную энергию, скопившуюся во мне за неделю... и опять же, закончить вечер в объятиях какой-нибудь хорошенькой девушки. У нее дома или в мотеле, ну или в лесу, тоже не плохо. Правда, сейчас в лесу холодно. Но мне холодно не бывает. Да и со мной тоже. Наверно, все-таки в клуб... мне не хочется. Вот тебе и раз. Ну тогда в паб. И туда не хочется, внезапно отчетливо понял я.
Очень интересно, а куда же мне хочется? И тут я словил себя на том, что думаю о Джесс. Эта мысль неприятно резанула меня. Что-то я слишком много о ней думаю в последнее время.
- Эй, Джей, ты уснул там? - не терпелось Квилу.
- Прекрати так называть меня, - рявкнул я в трубку. - Я этого терпеть не могу! Я никуда не поеду. Позвони Эмбри. Пока.
Мобильник полетел на кресло, а я снова взялся за метелку. Закончил подметать. Помыл полы. Даже вытер пыль (отец упадет в обморок) и оправился в гараж. Скинул майку. Уселся на пол по-турецки, собираясь с удовольствием закончить начатую вчера работу... И сорвавшись с места помчался в дом. Пальцы машинально набрали знакомый номер.
К телефону подошла ее мать.
- Добрый вечер, - вежливо поздоровался я. - Могу я поговорить с Джесс?
- Здравствуйте, молодой человек, - мне казалось я так и вижу, как она недовольно поджимает губы, - сейчас проверю, не спит ли она.
Ну да, конечно, спит. В 7 часов вечера. Миссис Стенли явно не прибывала в восторге от факта моего общения с ее дочерью, но поделать похоже ничего не могла. Джесс не подходила к телефону довольно долго, а до моего слуха доносились обрывки беседы на повышенных тонах. Наконец, она взяла трубку.
- Привет, Джейк, рада тебя слышать.
- Привет, Джесс. Как ты детка?
- Лучше, - было слышно, что она улыбается.
- Я тут подумал, может сходим вечером вместе в клуб?
Джесс напряженно молчала. Болван, обругал я сам себя, ты бы еще предложил ей выпить пивка и перепихнуться.
- Погоди, погоди, - заторопился я. - Совсем не обязательно в клуб. Прости, я не подумал. Давай просто побудем вместе вечером. Например... например разожжем костер где-нибудь в лесу. Посидим рядом.
- Джейк, - нерешительно начала она. - Может, не надо в лесу? Не хочу я в лес, да еще в темноте.
- Хорошо, хорошо, - поспешно согласился я. - У меня за гаражом тоже есть удобное место. Там вполне можно развести костер.
- За гаражом - это гораздо лучше, - выдохнула она.
- Тогда я заеду за тобой вечером? - обрадовался я.
- Договорились.
- До вечера, Джесс.
- До вечера... Джейк? - внезапно добавила она.
- Что, детка?
- Я буду ждать.
Мое сердце сделало кульбит.
- Я скоро буду, - ответил я, неловко заканчивая разговор.
***
Тихо потрескивали ветки костра, создавая ощущение уюта. Я притащил из леса толстый ствол дерева и, подвинув его к стенке гаража, постелил на него старое одеяло - получилась вполне приличная импровизированная скамейка. Джесс сидела обхватив колени руками и не отрываясь смотрела на огонь. Костер я разжег на месте старого кострища выложенного камнями.
- Красиво, - тихо произнесла Джес. Оранжевые блики на белом снегу. - Он прямо как живой, твой костер.
Я промолчал. Мне было настолько хорошо и спокойно, что не особо хотелось разговаривать. По-моему она ощущала что-то похожее, потому что больше не произнесла не слова. Только пододвинулась поближе ко мне. Я ласково приобнял ее рукой за плечи, она склонила голову мне на плечо. Мир был совершенен.
Так мы сидели довольно долго и мне начало казаться, что я готов провести вечность, глядя на огненные блики и ощущая ее тепло.
- Джейк, - позвала она.
- Да, Джесс.
- Я все хотела тебя спросить, - на секунду она запнулась.
- Спрашивай, - подбодрил ее я и тут же пожалел об этом.
- Скажи, тогда в отеле, тебе было хорошо со мной?
Я чуть не застонал. Волшебство этого вечера задрожало и исчезло. Я выпрямился и, убрав руку с ее плеча, протянул ладони к костру.
- Да, было хорошо.
- Но ты бы больше никогда не позвонил мне и не стал бы встречаться со мной, верно? - задала она вопрос, на который я уже однажды отвечал.
- Верно, - подтвердил я.
- Почему, Джейк? - краем глаза я мог видеть, что она повернула ко мне лицо, но сам оборачиваться к ней не стал, продолжая смотреть прямо перед собой.
- Потому, Джесс, что я никогда не встречаюсь с одной и той же девушкой дважды.
- Почему? - настаивала она. Я почувствовал, что начинаю злиться.
- Не хочу ни к кому привязываться.
- Понимаю, - неожиданно согласилась она. - Это больно.
- Что больно? - не понял я.
- Привязываться к кому-то. Особенно, если это не взаимно.
Я резко развернулся и внимательно посмотрел в ее глаза.
- А ты знаешь как это больно? Привязанность без взаимности? Или просто боишься, что когда-нибудь это произойдет?
- Джесс, - я резко поднялся с места, - не задавай вопросов, ответы на которые ты не хочешь знать!
Где-то в глубине леса завыл волк, прерывая эту тяжелую беседу. Это малыш Сет сообщал о том, что закончил свой сегодняшний патруль.
- Волки! - глаза Джесс округлились от ужаса и она испуганно вжалась в стену гаража.
- Джесс, - я моментально подскочил и ней, снова обнимая ее. - Все в порядке. Я рядом.
- Волки, - опять прошептала она.
- Ты боишься волков, детка?
- Конечно, боюсь, - она дрожала всем телом.
- Не надо, Джесс, не бойся, - я погладил ее по голове. - Волки не нападают первыми и они никогда не причинят тебе вреда. Я обещаю.
- Правда? - она подняла на меня глаза.
- Правда - подтвердил я.
- Это странно Джейк, очень странно, но я тебе верю. Любому твоему слову верю. Даже о волках.
- Почему? - попытался я обратить весь разговор в шутку.
- Знаешь, Джейк, не задавай вопросов, ответы на которые ты не хочешь знать...
Глава 38. Love hurts
Джейк
В Палладиуме тихо играла рождественская музыка, было тепло и пахло елками. Повсюду продавались открытки и елочные игрушки. Народ спешил покупать подарки, и то тут то там можно было увидеть довольные лица людей с коробками, неизменно перевязанными огромными бантами. Атмосфера праздника была настолько заразительна, что Джессика даже немного оттаяла. Правда, когда кто-то проходил слишком близко возле нее, она бессознательно стискивала мою руку, а в остальном - держалась просто молодцом. Даже не отпрянула от продавца, протянувшего ей мороженое, которое я купил для нее. Медленно взяла кондитерский шедевр в руку и, подняв на меня огромные печальные глаза, откусила кусочек. Ее ресницы затрепетали, веки опустились, а губы тронула робкая улыбка.
- Сладко, - с наслаждением прошептала она, так, словно ни когда не пробовала ничего сладкого. - Вкусно...
- Хочешь еще? - обрадовался я.
- Хочу.
- Выбирай, - я сделал приглашающий жест рукой, и она принялась внимательно осматривать витрину с выставленными сладостями. Я украдкой наблюдал за ней. Ее лицо сделалось похожим на лицо ребенка, которому предложили выбрать любую игрушку в игрушечном магазине. Смесь восторга и недоверия. Внимательно осмотрев все, она указала на яблочный пирог. - Вот это, - она робко посмотрела на меня.
- Будете здесь кушать или завернуть вам с собой? - вежливо спросил продавец. Джесс бросила на меня испуганный взгляд, и я ободряюще улыбнулся ей.
- Заверните, пожалуйста, - ответила она, не глядя на него. Я с радостью отметил прогресс. Раньше ее невозможно было убедить заговорить с незнакомыми мужчинами, она всегда обращалась только к женщинам.
Сегодня же, изменения к лучшему, невозможно было не заметить.
Мы медленно шли мимо магазинчиков, иногда заглядываясь на витрины, и все было как-то радостно и в то же время спокойно.
И тут у передвижного киоска с зимними перчатками и варежками я увидел Беллу. И что особенно приятно, она была одна, кровопийцы нигде видно не было.
- Привет Белз, - радостно воскликнул я, делая шаг к ней.
Она резко обернулась, и я остановился как вкопанный. От порывистого движения, легкий газовый шарфик слетел с ее шеи. По обеим сторонам шел ровный ряд синяков. Широкая улыбка сползла с моего лица.
- Привет Джейк, Джесс, - она улыбнулась, присаживаясь за шарфиком. В ее вырезе до самой груди шли такие же синяки.
- Белла... - в ужасе выдохнул я, чувствуя, как во мне закипает гнев.
Она медленно проследила за моим взглядом...
- Ничего страшного, Джейк, мягко произнесла она, поднимаясь.
Ничего страшного? Да она сошла с ума! Хотя нет, это он сошел с ума! Он же убьет ее!
И в этот же момент где-то сзади всколыхнулся воздух, и отвратительный запах ударил мне в ноздри. За моей спиной стоял вампир.
- Я не причиню ей вреда, - спокойно сказал он.
Я не обернулся. Если я только посмотрю на него... да я же разорву его на кусочки. Я не причиню ей вреда. Где-то я это уже слышал. Синяки по всему телу, судя по всему, не попадают под определение "вред"?
- Попадают, - голос за моей спиной стал каким-то усталым.
Эгоист! Самовлюбленный эгоист! Ты видишь, что делаешь с ней?
- Я все вижу, - опять ответил он, - но это касается только нас двоих.
И снова я нашел в себе силы смотреть только на Беллу.
- Белз, - я придал фразе шутливый тон, - детка, ты мазохистка? Или твой парень - садист?
- Я же сказала, все в порядке!
Я почувствовал, как рука Джесс вырвалась из моей. Но злость застилала мне глаза, и я уже ничего не видел, кроме темно-синих отметин на коже Беллы.
- Ах да, ты наверно упала с лестницы?
- Джейк, прекрати, - попросила она.
- Это ты не меня должна была просить прекратить, - прорычал я.
- Уходи, Джейк, - попросила она. - Просто уходи.
Я набрал полные легкие воздуха и медленно выдохнул.
Передо мной стояла девушка, которую я любил, рядом со мной стояла девушка, которая любила меня, позади меня - стоял вампир.
Да, пожалуй, мне лучше уйти, пока я не начал крушить здесь все вокруг.
- Пойдем, Джесс, - я схватил ее за руку и потянул, она безвольно последовала за мной, шепнув мне на ходу, - ты не будешь прощаться с ними?
- Нет, - отрезал я, продолжая двигаться в сторону выхода, чувствуя спиной ледяной взгляд.
Я тащил за собой не сопротивляющуюся Джесс сквозь плотную людскую массу. Теперь, радостные лица покупателей казались мне насмешкой, а поздравления с праздником намалеванные на всех витринах, просто чьей-то глупой шуткой. Беспочвенно радостные прохожие раздражали. Один раз она робко позвала меня, но я не обернулся. Не хочу я сейчас ни с кем разговаривать. Если бы со мной был Сет или Эмбри, или просто какая-нибудь девчонка, я просто ушел бы своей дорогой, не попрощавшись. Когда я в таком состоянии, со мной лучше не общаться вообще. Но Джесс оставить одну я не мог, и из-за этого тоже злился, но уже на самого себя. Черт меня дернул, взять на себя ответственность за девчонку!
Мне вдруг стало невыносимо душно среди всей этой атмосферы глупого праздника. Скорей бы уже на воздух, вон из этого места. С чувством невыразимого облегчения я толкнул стеклянную дверь.
На улице опять бушевал ветер, швыряя под ноги прохожих зимнюю грязь. С отвратительным скрежетом прокатилась по асфальту пивная бутылка. Ох, сейчас бы в бар подальше от всех. Черт, я даже напиться не могу... не пьянею. И как же прикажете глушить эту боль? Пойти помахать кулаками? Убью ведь кого-нибудь! Найти себе подружку на вечер? Не хочу! Да и не помогает. Проверенно. Замигал и потух близстоящий фонарь. Джесс ускорила шаг, прижавшись поближе ко мне. Вот и парковка. Я как никогда остро ощутил, что машина не для меня, мотоцикл бы мне...
- Садись, - я открыл дверь перед Джесс. Она послушно уселась на переднее сидение и принялась лихорадочно дергать ремень безопасности. Я тяжело вздохнул и, протянув руку, выдернул застрявший ремень из сидения. Громкий щелчок застежки заставил ее вздрогнуть и вжать голову в плечи. Во мне шевельнулось что-то похожее на сочувствие, и тут же погасло. Перед глазами встали отвратительные синие отметины на шее Беллы...
Если на клетке с тигром написано "буйвол" не верь глазам своим. Так кажется, говорит Сэм? Не верить глазам своим я не мог. Там все было написано большими буквами; и на их лицах и на... на ее коже. Да он так хочет ее, что воздух плавится вокруг. И она, черт возьми, не против! Перестань обманывать себя! Она! Не! Против! И с этим ничего не поделаешь.
- Джейк, - донеслось с соседнего сидения. Я не ответил.
Беллз... Моя Беллз... Ну, как же так произошло? Когда я успел тебя упустить и позволить другому занять в твоем сердце место, которое должно было принадлежать мне? И как мне теперь с этим жить? Год за годом скакать от одной случайной подружки к другой?
- Джейк, - снова заговорила Джесс, - что это только что было?
- Не важно - сквозь зубы процедил я, сжимая руль. Мне еще не хватает перед кем-то оправдываться! И мои мысли тут же потекли в другом направлении. А он. Он о чем думает? Ну ладно она не опытна и не знает, чем это может для нее закончиться. Но он не может недооценивать степень опасности! Просто не имеет права!
- О чём вы спорили с Эдвардом? - опять подала голос Джесс.
- Неважно, - бросил я в ответ. Может поговорить с ним? Бесполезно. Совершенно бесполезно. Я уже говорил. Значит, сидеть в стороне и спокойно ждать, пока кровопийца убьет единственную девушку, которая мне дорога?
Джесс опять что-то спросила.
- Неважно, - ответил я, даже не давая себе труда вслушиваться в ее слова. Не важно, ничего уже не важно...
Ее дом встретил нас темным окнами.
Придется идти с Джесс в дом, я не могу оставить ее одну - эта мысль вызвала во мне новый прилив раздражения. Больше всего на свете, мне хотелось перекинуться и в лес. Никого не видеть и не с кем не разговаривать. Но у меня нет выхода. Сердито пнув колесо ногой, я последовал за ней в холл.
Скинув с себя верхнюю одежду, Джесс, не глядя на меня, взлетела по лестнице в свою комнату, громко хлопнув дверью. Ну, вот и хорошо. Теперь я хотя бы избавлен от разговоров и расспросов.
Может пойти к Сэму? Очень смешно. Что я ему скажу? Что у Эдварда и Беллы все зашло слишком далеко? Представляю, что он мне ответит. Поговорить с Беллой? Тоже не вариант. Она все сама знает и все понимает. Она знает, на что идет. К тому же, Беллз упряма, мне ли не знать...
Я схватил пульт от телевизора, посмотрел на него и отбросил на кресло. Бездумно повертел в руках какую-то глупую статуэтку. Уселся на диван. Встал. Я метался по комнате как зверь в клетке. Скорее бы уже кто-нибудь пришел.
За дверью послышались шаги. В лес, - обрадовано подумал я и нажал на дверную ручку.
Белобрысый парень стоявший на пороге, вздрогнул от неожиданности и убрал руку от дверного звонка. Кажется, я поторопился, позвонить он так, и не успел.
Что это еще за явление? - раздраженно подумал я. У Джессики похоже есть ухажер? Этого еще не хватало. По-моему я его видел у Джесс в школе. Правда, тогда я приходил не к Джесс, а к Белле.
Тем временем парень совершенно беззастенчиво рассматривал меня. Я занимался тем же. Аккуратная стрижка, рубашка, застегнутая на все пуговицы, чистые кроссовки. Если он и раньше являлся к Джесс, то тогда тем более понятна реакция ее матери на меня. Внезапно я почувствовал укол ревности. То есть как это, бывал здесь и раньше? Я открыл, было, рот, чтобы поинтересоваться, какого черта его сюда принесло, но мальчишка опередил меня:
- Ты кто такой? - с вызовом спросил он.
- Так... - я забарабанил пальцами по двери, - это ты кто такой?
- Ну, я, - надулся парень, - я учусь с Джесс в одном классе. Проведать пришел. А тебя что-то раньше здесь не было.
- Не было, - согласился я, раздумывая, а не спустить бы мне его с лестницы, - а вот теперь мне хотелось бы, чтобы тебя здесь больше не было. Я доступно выражаюсь?
- Не понял. По какому собственно праву? - до парня, наконец-то дошло, что я не совсем рад его видеть.
Я спокойно взялся пальцами за его плечо и наклонил этого пижона почти до земли. - Вот по такому. Теперь понял? - добавил я ласковым тоном. Наверху скрипнула дверь. Я представил себе лицо Джессики, если она увидит эту сцену. - Давай, доброго пути, - я подтолкнул его к ступенькам крыльца и захлопнул дверь.
Гравий на дорожке обиженно заскрипел под его ногами.
Через несколько секунд по ступенькам спустилась Джессика.
- Кто приходил? - звенящим голосом спросила она.
- Неважно, - в который раз я повторяю это слово сегодня?
- Это Майк. Зачем ты его прогнал? - спросила она, выглянув в окно. И снова меня резануло неприятное чувство ревности
- Неважно! - рявкнул я в ответ, совершенно забыв, что не стоит повышать на нее голос. Но она, к моему удивлению не высказывала ни страха, ни удивления. Вместо этого она решительно направилась к двери. Это не понравилось мне еще больше. Еще не хватало, чтобы она его окликнула, или попросила вернуться.
- Ты куда это собралась?
- Неважно, - вернула она мне той же монетой и, проскользнув в дверь, прокричала в темноту - Майк!
Вот это было плохо... Это было даже еще хуже, чем я мог себе представить. Меня захлестнула ревность вперемешку с яростью. Перемахнув через порог, я преградил ей путь.
- Джессика, - она вывернулась из моих объятий и, не разбирая дороги, побежала в сторону леса. На несколько секунд я застыл в оцепенении. Очень уж я не люблю женских истерик и совершенно не знаю, как себя в таких случаях вести. Но тут было что-то другое. Странное... Незнакомое... Я понимал, что она плачет, и ее слезы причиняли мне боль. Я сорвался с места и, догнав ее, развернул к себе лицом.
- Уходи, - бросила она мне в лицо. - Я не хочу тебя видеть!
Вот мы и пришли к этому разговору, - тоскливо подумал я. - Джессика, как ты не понимаешь...
- Я всё поняла, всё прекрасно поняла, - я мог слышать ее слова даже сквозь внезапно хлынувший ливень. Капли воды стекали по ее лицу, смешиваясь со слезами. Волосы моментально намокли, и она задрожала, но не двигалась с места. Она словно находилась в каком-то оцепенении, не чувствуя холода и, похоже, даже не слыша моих слов. Я что-то говорил о том, что всегда был честен с ней, о том, что ничего не могу ей предложить.
Я видел сквозь плотную пелену дождя, как сжимается, сгибается словно бы под тяжестью моих слов, ее хрупкая фигурка и что-то сделалось с моим голосом, он стал не знакомым, странно хриплым... а потом она подняла на меня глаза... и в них отразилось небо... и звезды... и деревья... и боль... моя или ее?
Не помня себя, я сделал шаг вперед и притянул ее к себе... - Что ты творишь со мной? - промелькнуло у меня в голове... Или я сказал это вслух?
Об этом я не задумывался. Я целовал ее, забыв обо всем на свете... о том, что надо быть осторожным...о том, что могу напугать ее и сделать все только хуже. Я прижимал ее к себе все крепче и крепче, впечатываясь в ее тело, закрывая его своим. Зачем я это делаю? Почему просто было не отнести ее домой? И отчего все внутри так болит и горит? Я перестал понимать самого себя. Я знал лишь одно - сейчас для меня, прикасаться к ней, было так же важно, как и дышать. И я дышал... Ею..
Джессика
Мы спокойно гуляли по Палладиуму. Казалось, рождественская сказка в преддверие самого праздника стала сбываться для меня. Из-под самой крыши медленно оседал редкий искусственный снег, создавая ощущение зимы. Хотя за стенами торгового центра была оттепель с дождями, изредка позволяющими просыпаться снегу, моментально тающему и не успевающему просто полежать на земле. Джейкоб, видимо, задался целью исполнить сегодня каждый из моих капризов и любое из желаний. Он уже накормил меня мороженным, яблочным пирогом, горячим шоколадом, затем, в одном из магазинчиков, с видом настоящего знатока перебрал все ёлочные игрушки на полках, выбирая, на его взгляд, самые лучшие.
Это давало мне ощущение каких-то отношений. Даже сейчас, прогуливаясь с ним за руку по галерее Палладиума, мне было приятно думать, что мы с ним что-то вроде парочки.
Так далеко, как в ту грозовую ночь, мы больше не заходили. Это было какое-то молчаливое обоюдное согласие, не упоминать об этом. Но не говорить, не значит - не помнить. И я помнила, даже слишком хорошо...
Джейкоб убедил меня вернуться к посещению занятий. И я согласилась. Я даже позвонила Белле, поинтересовавшись расписанием на следующую неделю. Действительно, мне надо перестать прятаться. Сегодняшняя прогулка, в некой степени давала мне уверенность в себе. В окружающей толпе я постепенно начала осваиваться к незнакомым людям, снующим вокруг, пересиливала себя, чтобы заговорить с продавцами, пробивая покупки, делала всё это, чувствуя, придающую мне уверенности, руку Джейкоба, лежащую на моей талии.
Волшебство закончилось внезапно.
В одном из широких коридоров у прилавка с зимними перчатками мы столкнулись с Беллой. Она, улыбаясь каким-то своим мыслям, перебирала вязаные варежки, в которых, в принципе, в Форксе не было необходимости.
Джейкоб, заметив её, сразу же оживился и, не расцепляя наших рук, потащил меня за собой по направлению к Белле.
- Привет, Белз, - окликнул он её довольно громко, и Белла, видимо, резко вынырнув из своих мечтаний, порывисто обернулась.
Её куртка распахнулась, а шарфик, лежащий мягким полукругом на груди, слетел, она, улыбаясь, поздоровалась с нами и наклонилась за шарфом. Я с улыбкой поприветствовала её в ответ, действительно, будучи рада встречи. Но Джейкоб застыл, не двигаясь, я с удивлением посмотрела на него. Жёсткий неподвижный взгляд был устремлён на Беллу.
- Белла... - в его голосе гнев перемешался с шоком, я попробовала рассмотреть, что стало причиной его странной перемены настроения, но так и не поняла.
- Ничего страшного, Джейк, - тихий голос Беллы долетел до нас, она снова запахнула куртку и смущённо взирала на Джейкоба. Я же продолжала следить за их безмолвным, понятным лишь им двоим диалогом.
- Я не причиню ей вреда, - раздался голос позади нас, и я, обернувшись через плечо, увидела Эдварда, он кивнул мне, но продолжал смотреть на спину Джейкоба, так и не обернувшегося к нему.
- Пропадают, - словно в пустоту произнёс Эдвард, и чуть помедлив, добавил. - Я все вижу, но это касается только нас двоих.
Шестым чувством я понимала, что он обращается к Джейкобу, но тот молчал, хотя Эдвард, казалось, правильно понял его невысказанные вопросы. Белла медленно покачала головой.
- Белз, - тон Джейкоба сменился на иронично-язвительный, хотя с лица так и не сошло презрительное выражение, - детка, ты мазохистка? Или твой парень - садист?
- Я же сказала, все в порядке! - Белла, словно бы защищаясь от его нападок, сложила руки на груди.
Мне стало неприятно до такой степени, словно я была ребёнком пяти лет, за спиной которого сговорились все его друзья, а его самого в тайну и не посчитали нужным посвятить. Из нас четверых, только я не понимала, о чём идёт речь.
Больно, по-новому больно и неприятно... я вложила в одно движение все свои силы, выдёргивая свою руку из, сильнее обычного сжимающей её, ладони Джейкоба. Он никоим образом не отреагировал на это.
Приложив ладонь ко лбу, я попыталась абстрагироваться от всего происходящего, не испытывая не малейшего желания вслушиваться в их бессмысленный для меня разговор. Из моего состояния меня опять же вывел голос Джейкоба и его горячее прикосновения. Через секунду он уже тащил меня к выходу.
- Ты не будешь с ними прощаться? - рассеянно спросила я.
- Нет, - даже не смотря в мою сторону, отрезал он, и вновь замкнулся в себе и своих мыслях.
Попытавшись притормозить, я упёрлась каблуками в пол, но Джейкоб, не замечая и этого, просто протащил меня пару метров по полу, дабы не упасть, я снова перешла на шаг.
На улице накрапывал дождь, прохожие месили слякоть, - серо и пусто - как и у меня на душе, хотя всего каких-то десять минут назад, я была счастливее любого из присутствующих в Палладиуме.
Справа в переулке послышалась какая-то возня, и я, испугавшись, невольно, по привычке, прижалась к Джейку. На парковке он усадил меня в машину и, так как меня не слушались собственные руки, пристегнул ремень безопасности. Не желая того, я инстинктивно отшатнулась, когда надо мной склонилось его суровое лицо, на котором полыхала ярость в её самом чистом виде.
- Джейк, - попыталась я начать разговор, когда машина тронулась с места. Но он словно не слышал меня, весь погружённый в свои собственные, явно невесёлые мысли. - Джейк, что это только что было?
Я уже догадывалась, но боялась даже просто назвать это чувство про себя по буквам.
- Не важно, - костяшки его пальцев, сжимающих руль, побледнели, а в эти два слова он вложил столько тихого бешенства и предупреждения, не расспрашивать его не о чём, что оно скорее походило на приказ замолчать.
Боже мой, что же там происходит между ними тремя? И как давно?
- О чём вы спорили с Эдвардом? - запинаясь, спросила я, но внутренне сжимаясь в преддверии его реакции.
- Неважно...
- Что не так с Беллой? Почему ты так странно смотрел на неё?
- Неважно!
Дальше мы ехали молча. Я поглядывала на ручку двери. Интересно, моя смерть неминуема, если я рискну открыть дверь и выйти на ходу? Мне не хотелось сейчас находится здесь, в этом тесном пространстве салона один на один с обозлённым Джейкобом. На что я рассчитывала? Ведь он с самого начала дал мне понять, что между нами ничего не может быть, и то, что связало нас вместе, нас же и разъединило. Одно дело догадываться, что сердце его занято, другое дело столкнуться воочию с его ревностью к другой. И не к кому-нибудь, а к Белле.
На секунду закрыв глаза, я приказала себе успокоится, но слёзы никак не желали сдерживаться. Ещё немного и меня прорвёт. Мне надо быстрее добраться до дома, остаться наедине с самой собой, выплакаться, залечить остатки своей гордости.
Как только мы доехали до моего дома, я бросилась к двери. Никого не было. Обычно, я боялась оставаться дома одна, но сейчас, даже если бы Джейкоб не последовал за мной, мне было всё равно, мой страх перед большим пустым домом отошёл куда-то на второй план.
Быстрее, наверх, в свою комнату, выплакаться, не видеть Джейкоба, больше никогда... или... сердце заныло, обличая меня во лжи... Ну, куда я без него теперь? Как жить дальше?
Ничего не видя перед собой из-за подступающих слёз, я взлетела по лестнице к себе, слыша, как за моей спиной закрылась входная дверь, а Джейкоб ушёл в гостиную.
В своей комнате я бросилась на кровать, готовая к потоку слёз, но они все куда-то подевались... разом...
Я перевернулась на спину и уставилась в потолок, ощущая неприятную саднящую сухость и боль в глазах.
Сколько я так пролежала, не знаю, но меня привело в чувство оживление в холле.
Из прихожей слышались голоса, затем раздался громоподобный щелчок захлопнутой двери. Гадая, что произошло, я спустилась на первый этаж. Джейкоб стоял в холле, уставившись убийственным взглядом на закрытую дверь. Просто физически ощущая волны исходящий от него агрессии, я в нерешительности застыла на нижней ступеньке.
- Кто приходил? - робко уточнила я, не зная, как реагировать на всё происходящее.
- Неважно, - внезапно рявкнул Джейкоб. Я вздрогнула, но как ни странно не испугалась.
Застегнув молнию на куртке, я спустилась в холл и подошла к боковому окну, увидела удаляющуюся фигуру Майка. За эти дни я совершенно забыла о нём, он больше не занимал моих мыслей, как прежде. Вернее, я вообще не думала о нём, с тех пор, как встретила Джейкоба. Зачем он приходил?
- Это Майк. Зачем ты его прогнал? - развернувшись к Джейкобу, я удивлённо взирала на его хмурое лицо.
- Неважно!
Я сделала шаг к закрытой двери, на моём пути вырос Джейкоб.
- Ты куда это собралась?
- Неважно, - в тон ему ответила я, и, обойдя его, открыла дверь.
- Майк! - крикнула, спускаясь с крыльца, но тот уже сел в машину и тронулся, поэтому не слышал меня.
Прежде чем я успела сделать ещё несколько шагов по направлению к дороге, на моём предплечье горячим кольцом сомкнулись пальцы Джейкоба. Даже сквозь плотную куртку, я чувствовала их огонь.
- Джессика, - он уже давно не называл меня полным именем. Я оглянулась на него и вывернулась из его хватки. Яростное выражение лица ни в коей мере не пугало меня, мы шагнули с ним за тот предел, когда я пугалась его прикосновений, когда я сжималась под его взглядом.
На улице снова накрапывал дождь. Очередное Рождество без снега, почему я сейчас подумала об этом? Всё моё праздничное утреннее настроение исчезло, осталась лишь тупая боль в груди. Единственным, кому под силу залечить её был Джейкоб. Но это невозможно, не для нас, не для меня. Я не его девушка, а он не моя половина. Мы разные, и хватит обманывать себя глупыми нелепыми надеждами. Как больно! Мне, правда, было больно. Ещё больнее станет, если я заплачу перед ним. Моя собственная обида придала мне сил. Я развернулась и побежала к лесу, не разбирая дороги, не оглядываясь на него, ощущая лишь, как горячие слёзы проложили дорожки на моих заледеневших щеках.
Он настиг меня без всякого труда и, схватив, развернул к себе лицом.
- Уходи, - крикнула я и выдала самую неправдоподобную ложь, от которой моё сердце вывернулось наизнанку. - Я не хочу тебя видеть, - мой голос предательски дрогнул, я понимала, что это не правда, он знал, что я лгу, но молчал, всё так же хмуро взирая на меня. Я отступила от него
- Джессика, как ты не понимаешь...
- Я всё поняла, всё прекрасно поняла, - опустив голову, прошептала я, но хлынувший ливень, заглушил мои слова.
Мы стояли в полуметре друг от друга, Джейкоб что-то говорил. "Я не могу... и ты всегда знала... ведь я был честен с тобой"... Я не кивала, просто замерла, уставившись на надпись на его футболке, видневшейся в распахнутой куртке.
И его слова "я не могу ничего предложить тебе... это было бы неправильно... и я боялся, что мы придём к этому... и всё, что он сказал мне, словно протекали сквозь меня.
Я подняла взгляд на его прекрасное, но такое отчуждённое в этот момент лицо, и он замолчал на полуслове.
И мгновение спустя, сгрёб меня в охапку, прижимая к своему крепкому, застывшему от напряжения телу.
- Что ты творишь со мной, Джесс! - яростно прошептал он мне в лицо и прижался к моим губам в безумном первобытном поцелуе. Его руки блуждали по моей спине, одна легла на ягодицы, притягивая ближе, заставляя приподняться на носочки. Пальцы утонули в моих волосах, скручивая их, запрокидывая моё лицо, навстречу ему... и дождю... Это была чистая ярость, чистая страсть. Я обхватила его за плечи, прижимаясь к нему, проклиная себя, проклиная его за этот поцелуй, за эти чувства, что он будил во мне, за то, что я больше не боялась его, за то, что моё тело ликовало от каждого его прикосновения, а губы жаждали его ласк, за то, что он излечил меня... я ненавидела и была благодарна одновременно. Горячий язык по хозяйки ворвался ко мне в рот, вступая в борьбу с моим собственным. Застонав, я что есть силы сжала его плечи и поглотила его ответный стон.
Его губы покинули мой рот и заскользили по лицу, смывая потоки слёз вперемешку с дождём, лаская с пронзительной нежностью и обречённостью.
- Что ты творишь со мной, Джесс.... что ты...
Глава 39. Never too far
Джейкоб
Я был зол. Я был зол на себя, я был зол на Джесс, и я был зол на всех на свете. И...напуган... Внутри меня крепло чувство, название которому я даже не хотел находить. Мне казалось, стоит произнести это слово вслух, как оно захватит меня, утянет на самое дно, и я никогда уже не смогу от него избавиться. Как это случилось с Беллой. Я не хотел этого тогда, и был прав. Это чувство не принесло мне ничего кроме боли и опустошения. И я не хочу этого сейчас.
Самым правильным будет - перестать звонить Джессике. Остановиться, пока это не зашло слишком далеко.
И я перестал. Остановился. На день. Это все на что хватило моей силы воли. Во вторник я, проклиная собственную мягкотелость и пытаясь убедить себя, что звоню ей только что бы удостовериться, что у нее все в порядке, набирал знакомые цифры.
Она ответила почти сразу, словно только моего звонка и ждала. В ее голосе было столько неприкрытой радости, что я невольно заулыбался в ответ, как будто она могла меня видеть! Идиот! Мы говорили ни о чем и обо всем сразу. Уже через пару часов после разговора, я, пожалуй, и не смог бы вспомнить, о чем шла речь, но до самого вечера, меня не покидало чувство тепла и спокойствия.
Мы говорили еще несколько раз в течение недели. Она всегда была очень рада меня слышать, но никогда не звонила первая и не приглашала к себе. И это было хорошо... Правильно. Если бы я только увидел ее, вся моя тщательно возведенная защита рухнула бы в считанные секунды. Я не мог не отдавать себе в этом отчета. Лучше пусть все будет так как есть.
Я могу разговаривать с ней каждый день. Я совершенно точно знаю, что с ней все в порядке, и она не пропускает школу, ее голос звучит спокойно, и в нем нет истеричных ноток. И мне вполне достаточно. Не стоит привязываться к ней больше, чем я уже привязался. Даже то, что есть - уже слишком много.
Близились выходные дни, и я совершенно точно знал, что буду делать в субботу вечером. Давно я не был в Порт-Анджелесе...
***
Чьи-то пальчики побарабанили по моему плечу. Я резко обернулся, наткнувшись взглядом на симпатичную длинноногую девицу.
- Эй, привет, красавчик... скучаем?
- Уже нет, - я скользнул глазами по чему-то, умопомрачительно короткому и облегающему, и мои губы растянулись в широкой улыбке. Зелёные глаза девушки довольно сверкнули. Чувствую, вечер обещал стать не таким скучным, как мне показалось вначале.
Она подсела к бару рядом со мной и жестом подозвала бармена.
- Маргариту, - велела она. Парень кинул на нее какой-то неуверенный взгляд, но напиток подал.
- Ну что познакомимся? - спросил я.
- А надо? - весело ответила она.
- Ну, должна же ты знать, чье имя стонать в порыве страсти, - очертил я круг своих интересов на сегодняшний вечер.
- Резонно, - усмехнулась она.
- Джейк, - я приподнял бутылку в приветственном жесте.
- Эрика. Эрика Прислей, - она взмахнула своим бокалом и уставилась на меня. По-моему она ожидала моей реакции на ее имя.
- Очень приятно, - вспомнил я уроки вежливости Квила.
- И все? - изумилась она.
- А мало?
- Ты что не знаешь, кто я?
- Да нет, впервые имею удовольствие видеть, - Квил мог бы мной просто гордиться.
- Погоди, - она прищурила глаза, - ты ведь из резервации, верно? Индеец?
- Совершенно верно, - подтвердил я. - И у нас в резервации нет телевизоров, телефонов, компьютеров. А еще мы едим без ножа и вилки и пляшем по ночам вокруг костров.
- Ой, ну извини, я не хотела тебя обидеть, - заволновалась шатенка, - просто моего отца тут все знают, да и меня тоже, это его клуб. И я немного удивилась...
- Погоди, - перебил я ее, - ты что дочь Тони Прислей, короля кинопроката?
- Ага, - радостно подтвердила она.
- А что папочка не приставил тебе охрану?
- Приставил, - она махнула рукой, - я от них сбежала.
Порочная дочь богатых родителей - с такими я еще не спал. Многообещающе.
- Расскажи о себе, - продолжила она светскую беседу.
- Запросто, - улыбнулся я. - Учусь в школе, в свободное от учебы время вожусь в гараже, байки чиню, машины...
- Знаешь что, - обиделась она, - не хочешь - не рассказывай, и не надо заливать. Учусь в школе, - передразнила она, - еще скажи, что в следующем году перейдешь в выпускной класс!
Ха-ха-ха, все так и есть, - рассмеялся я про себя.
- Ну, тогда к чему задавать ненужные вопросы? - ответил я. - Тебе не кажется, Эрика Прислей, что мы теряем время? Того и гляди охрана тебя отыщет.
Она пристально посмотрела мне в глаза.
- А не боишься?
- Кого?
- Моих охранников.
- Эрика, я уже просил тебя несколько минут назад не задавать ненужных вопросов. Не боюсь. Теперь ты спокойна?
- Теперь да, - она поднялась со стула и протянула мне руку, - пойдем.
Поднявшись по небольшой лестнице наверх, мы оказались в одной из приватных комнат клуба. Она прошла первая, я за ней.
- Ну, начинай, детка, коль мы пришли, - я широко расставил ноги и отпил глоток пива из захваченной снизу бутылки.
- А чего ты хочешь? - пропела она, приближаясь ко мне.
Я молча указал подбородком на место у моих ног, медленно провел пальцем по ее губам, слегка надавив второй рукой на ее плечо.
По моему она хотела именно этого с самого начала, потому что вспышку возбуждения в ее глазах не возможно было не заметить.
Через секунду мой член уже оказался у нее во рту. Ее губы были умелыми и опытными.
Уж не в институте благородных девиц она научилась всему этому? - язвительно подумал я, прислоняясь к дверному косяку и отпивая пиво небольшими глотками. Я с удовольствием наблюдал, как мой член исчезает в ее пухлых губках. Ее это возбуждало так же сильно как и меня, и довольно быстро она сама начала стонать. Постепенно медлительные движения сменились более лихорадочными. Я чувствовал как достаю до ее гортани и как ее пальцы скользят по моему члену, вслед за губами.
- Быстрее, - потребовал я, отбрасывая в сторону недопитую бутылку. Сильно пахнущая жидкость пролилась на дорогой ковер, но я думаю ее папа меня простит.
- Еще быстрее, - я запустил пальцы в ее волосы и вонзился еще глубже.
Она задыхалась, но темп не сбавляла.
Скоро я почувствовал, что начинаю кончать. Она старательно пыталась проглотить все, но ей это не это не удавалось.
- Какой же ты, - она помахала рукой, подыскивая нужное слово, - обильный.
- Не переживай, еще осталось, - я увлек ее за собой на кровать, освобождая ее и себя от совершенно лишней одежды. Мои руки заскользили по ее телу, сжали грудь, проникли в лоно. Я был снова готов. Быстро это у меня сегодня, подумал я резко погружаясь в нее и закрывая глаза. Ох, напрасно я это сделал! Тут же передо мной возникло лицо, бездонные глаза, которые всегда рассказывали мне, что твориться в её душе, о чём она думает...
Стиснув зубы, я попытался прогнать это видение, но оно не желало оставлять меня. И словно издеваясь, подкидывало одно воспоминание за другим.
...а ты не сделаешь мне больно?...
Одним толчком я проник в неё.
...а потом он... потом он... глаза полные ужаса...
Я врезался в её глубины резкими ударами.
...ты ведь не собирался мне звонить, после того как мы...
Девушка подо мной, изогнувшись, застонала.
...становись на колени и начинай! чего медлишь?... пустой взгляд... он играл со мной!...
Эхо её голоса в моей голове становилось всё громче, нарастая и нарастая с каждой секундой... смешиваясь с моим собственным голосом... с моими собственными словами...
...моя машина сломалась на шоссе... я не знала к кому мне пойти... явилась за очередной порцией?... а ты ещё поцелуешь меня?...
- Нет, - прорычал я, врезаясь сильнее в стонущую подо мной девицу.
...это в Ки-Уэсте, два года назад... у тебя красивые губы...может, попробуем ещё?...
Это не Джесс... не она... - зашептал противный голосок в моей голове, - ... эта не та, кого ты сейчас хочешь...
Ну, и что? - ответил я ему, откидываясь назад, стискивая бёдра моей случайной знакомой, двигая её навстречу своим выпадам.
...я всё поняла, всё прекрасно поняла... что ты творишь со мной?...
Девушка подо мной начала кончать. Из её горла вырвался хриплый, гортанный звук, переросший в беспорядочные стоны. Голова моталась по подушке.
Джесс никогда не кричала, и уж тем более её голос не срывался до визга. Она лишь шумно и часто дышала, от чего её стоны выходили приглушёнными. Что, на мой взгляд, было намного эротичнее.
Да, уберись же ты из моей головы! Чёрт бы тебя побрал! Злость и ярость на неё... на себя... на то, что не могу выкинуть её из головы... поглотили меня...
Я вламывался в распростёртое подо мной тело, не желая смотреть на него, мечтая лишь об одном... кончить и поскорее убраться отсюда...
Когда же, наконец, это произошло, комнату наполнили звуки почти животного удовольствия. Девушка подо мной кончила очередной раз. Думаю, недовольной она не осталась.
Я откинулся на подушки, накрыв глаза ладонью. И чего мне так паршиво сегодня? Нет, физически всё точно так же. Но сегодня секс не принёс мне желаемого удовольствия.
И где я понабрался этой сентиментальности?
***
Я мчался по вечерней дороге, яростно вдавливая педаль газа. Мне было так паршиво, словно я только что вывялялся в грязи, а не занимался сексом с красивой девушкой. Было во всем этом что-то... отвратительно-неприличное...? Да, я и слов-то таких не знал... Раньше. А вот, поди ж ты. Девушка осталась вполне довольная и уставшая, я, наконец, разрядился. В чем проблема? И откуда этот камень, давящий мне на грудь? Почему я чувствую себя подонком и предателем?
Я оторопело уставился на дом Джессики, в котором, почему-то, ярко горели совершенно все окна. Похоже, тут вечеринка. Но какая-то очень странная: музыки не слышно. Что я вообще тут делаю? - спохватился я. Что-то не помнится мне, чтобы я собирался ехать сейчас к Джесс, какого черта меня сюда принесло? Я что, настолько задумался, что приехал сюда чисто автоматически?
Ну, в любом случае, она меня не ждет, мы с ней не договаривались, так что пора убираться отсюда, - решил я... и не двинулся с места. Так и продолжал сидеть на мотоцикле, скрытый под длинными ветками дерева, и смотреть на ее окно. И вдруг мне безудержно захотелось подняться к ней наверх. Я понял, что соскучился по ее глазам, робкой улыбке, нежным пальцам.
Я еще даже не принял решение зайти, а руки уже глушили мотор. Представляю как "обрадуется" мать Джесс такому позднему визиту. Хотя, когда это меня волновали подобные мелочи? - подумал я и надавил на кнопку звонка.
- Кто там? - послышался из-за двери испуганный голос Джесс.
О, Джесс внизу? Это хорошо, не придется общаться с ее родителями.
- Это я, детка, Джейк, - ответил я.
- Джейк? - ее голос дрожал, - погоди.
Я услышал, она прошла вглубь дома. Через несколько минут ее лицо мелькнуло в окне соседней комнаты, из которого можно было увидеть того, кто стоит у входной двери. Да что происходит, черт возьми? Она что перестала узнавать мой голос? Она вернулась к входной двери, и я услышал, как открывается бесчисленное множество замков. Странно, ее мать никогда не запиралась на все замки.
- О, Джейк, - прошептала она, распахнув дверь и протягивая ко мне руки. - Как хорошо, что ты пришел. - На ее ресницах блестели не пролитые слезы.
- Что случилось, детка? - я шагнул в дом и слегка приобнял ее. К моему удивлению, она прижалась ко мне всем телом и задрожала, словно осенний лист.
- Ничего, Джейк, правда, ничего, мне просто очень страшно. Но теперь, когда ты здесь, - она подняла на меня огромные детские глаза, - я уже ничего не боюсь.
- Вот и хорошо, Джесс, - ласково ответил я, - пойдем поздороваемся с твоими родителями, а потом ты расскажешь мне, что тебя так испугало, хорошо?
- Хорошо, - послушно ответила она, на секунду освобождаясь от моих объятий и снова запирая дверь на все замки, - только их нет дома.
- Как нет дома? - оторопел я. Как они могли оставить ее одну, она ведь боится собственной тени?!
- Мамина подруга возвращалась из аэропорта, и у нее сломалась машина. Мама побоялась, что та может одна заблудиться ночью. Они предлагали позвонить тете Мирт, чтобы она побыла со мной. Но тетя Мирт уже немолодая, мне было жалко ее будить. Я сказала, что справлюсь. Закрыла дверь на все замки, включила свет во всех комнатах, а потом сидела в холле и боялась, - сконфуженно закончила она. - А потом пришел ты, - ее глаза засветились неподдельной радостью, - и теперь все будет хорошо. Ведь будет же? - с надежной переспросила она.
- Обязательно, Джесс, обязательно будет, - прошептал я, - подхватывая ее не руки. Ты ведь больше не боишься? - спросил я легонько прикасаясь к ее губам своими. Она не отпрянула, а робко ответила мне.
- Нет, больше не боюсь, - выдохнула в ответ и простой вопрос, и такой же простой ответ, внезапно приобрели совсем другой смысл.
- Ну раз так, - сказал я, шагнув к выключателю, - давай выключим свет в комнатах, хорошо? Оставим только в твоей, когда поднимемся в нее.
- Хорошо, - ответила она, на секунду обвивая мою шею руками и пытаясь высвободиться из моих объятий.
- А ты собственно куда? - спросил я, наблюдая за ее попытками соскользнуть на пол.
- Ну, ты же не можешь ходить по всему дому со мной на руках, и выключать свет, - попыталась возразить она.
- Очень даже могу, - улыбнулся я. - Если ты, конечно, не против?
- Я то не против, - ответила она, возвращая руки на мою шею, - но ты ведь устанешь.
- Не переживай, детка, не устану.
Это час назад я устал. А с ней... здесь... Своя ноша не тяжела, как говорит отец. Своя ноша? О чем это я?
Отогнав эти пугающие меня мысли, я зашагал по комнатам, гася свет. Чем темнее становилось в доме, тем крепче она прижималась ко мне, ее сердечко колотилось, как у испуганной птички. Она начала тяжело дышать. По-моему, ее стала охватывать паника.
- Джесс, Джесс, - позвал я, чтобы не дать ей утонуть в липком страхе. - А внизу в холле мы оставим половину света, хорошо? Так будет уютнее. И дверь в твою комнату не будем закрывать. К нам никто не войдет, ведь никого нет дома.
- Хорошо, - прошелестела она, но я почувствовал как она расслабилась, и начала успокаиваться.
Наконец, мы поднялись в ее комнату. Я уселся посреди кровати и, посадив ее перед собой, обхватил за талию. Она облокотилась спиной на мою грудь. Я легонько проводил ладонью по ее волосам, ожидая, пока она не успокоится совсем. Говорить не хотелось, и мы сидели в тишине.
- Джейк, - она внезапно прервала тишину, - ты был с женщиной.
- Что? - оторопел я.
- Ты только что спал с женщиной, - отчетливо произнесла она. - Или с женщинами.
- С одной, - усмехнулся я. Спал с одной, танцевал со многими. Она понимающе кивнула, и мы опять замолчали.
Она думала о чем-то своем, а я боролся с внезапным холодом и пустотой, образовавшимися где-то внутри и грозящими поглотить меня, унести в холодную воронку тоски. Незнакомое чувство вины охватило меня. Я даже разозлился на самого себя; почему, черт возьми, я чувствую себя таким виноватым?
- Джейк, - снова нарушила тишину Джессика.
- Да? - мой голос прозвучал незнакомо и глухо.
- Можно тебя попросить кое о чем?
- Конечно.
- Не приходи ко мне больше сразу после них, хорошо? Джейк, это больно. Я не могу тебе дать то, что могут дать они. Ты ничем не обязан мне, и я знаю, что ты не любишь меня. Я ни в чем не вправе обвинять тебя и ничто не вправе запрещать тебе. Я просто счастлива, что ты есть. На любых условиях. Но я прошу тебя. Не приходи ко мне сразу после. Пожалуйста.
Холод и пустота все-таки победили меня, поселившись навсегда где-то внутри меня. И мне тоже стало больно. И вина с такой силой сдавила грудь, что стало тяжело дышать. Ну, Джейки, ты получил то, что заслужил, - сказал я себе, поднимаясь с кровати и делая шаг к двери.
- Джейк, - она протянула ко мне руки.
- Ничего не бойся, детка, я подожду внизу, пока не вернутся твои родители.
- Джейк, не уходи...
- Но ты же сама сказала, - растерялся я.
- Не уходи, пожалуйста, я каждый раз так жду тебя, - она заломила руки. - Просто следующий раз...
- Следующего раза не будет, Джесс, - неожиданно сам для себя ответил я, осторожно присаживаясь рядом с ней на кровати. Дышать стало легче от одной ее близости.
Хватит отрицать очевидное, хватит делать вид, что не понимаешь, что происходит и лгать сам себе. Она нужна тебе. Ты нужен ей. Как-то так получилось, что она стала безумно дорога тебе. И она любит тебя. Боишься сказать люблю другой девушке? Не той, к которой привык относить это чувство, не той, которая отвергла тебя? Тогда молчи. Молчи, но не терзай её, не делай больно ни себе, ни ей, - голос внутри меня почти превратился в крик.
- Джейк, я ни в чем тебя не обвиняю, - быстро зашептала она, - хватаясь за мои руки.
- Я знаю.
- И ничего от тебя не требую, мы просто друзья, и я принимаю твою помощь.
- Я помню, - подтвердил я.
- Мы обо всем договорились, - продолжала она, - и я знаю, ты не любишь меня...
- А вот в этом я уже не уверен, - перебил я ее.
Она подняла на меня бездонные глаза и испуганно замолчала. А потом случилось невероятное, она поцеловала меня.
Сама...
Первая...
Джесс целовала меня, а я просто держал её в своих объятиях и мне казалось, что мир вокруг нас, наконец-то, стал правильным, именно таким, каким мы и хотели его видеть, для себя и друг для друга...
Джессика
Бродя по дому, я везде зажигала свет. Темнота больше не давала мне чувства спокойствия и умиротворения. Даже спать я теперь предпочитала с приглушенным светом, поворачивая регулировку выключателя на минимум. Мне нужен был свет, он помогал мне не чувствовать себя столь одинокой, прогонял страхи и создавал иллюзию дня, тогда как за стенами дома весь Форкс, и, казалось, весь мир, был погружён во мрак. Последнее время собственного мрака в моей собственной жизни было более чем предостаточно.
Сделав уроки, я позвонила Анджеле, пытаясь отвлечься и забыть, что сегодня вечером меня оставили одну. Отец уехал в командировку, мама отправилась встречать свою подругу, которая где-то со сломанной машиной увязла по дороге. Эти непрекращающиеся ливни, зарядившее на прошлой неделе, так и не покинули город, а ведь была надежда, что это Рождество мы сможем встретить со снегом, которого на прошлой неделе выпало как никогда много.
Возвращение к нормальной жизни, если это слово ещё употребимо в отношении меня, прошло довольно гладко. За то время, что я просидела дома, родителей несколько раз вызывали в школу, не знаю, о чём они говорили с деканатом, как объясняли моё отсутствие и пропуски, но, одно точно, меня не отчислили.
В первый день меня отвёз Джейкоб.
- Не волнуйся, Джесс, - подбодрил он, выруливая на стоянку перед административным корпусом.
Настороженно взирая на вход сквозь слегка запотевшие стёкла машины, я не поворачиваясь к нему, неправдоподобно возразила. - Я не волнуюсь.
Лёд моей руки опалило горячее прикосновение, и я, наконец, обернулась, чувствуя, как его уверенность, сила и спокойствие, передаются мне. Меня волновало многое. Как воспримут одноклассники моё долгое отсутствие? Что скажут учителя? Не пойдут ли разговоры за моей спиной, в случае, если я начну шарахаться от собственной тени, ведь я так и не была уверенна в том, что готова полноценно вернуться в привычную мне обстановку. По прежнему было трудно обратиться к незнакомому или малознакомому человеку с элементарным вопросом.
Ночные кошмары почти прекратились, но иногда воспоминания становились слишком реальными, словно всё случилось со мной лишь вчера. Что будет, если я застыну посреди школьного коридора или замолчу на полуслове? Самая малость - за моей спиной покрутят пальцем у виска, а вот чего мне хотелось меньше всего, так это ненужных и нежелательных расспросов.
Иногда я думала о том, кто сотворил со мной такое. О его необычной внешности и физической силе. Думала, и не находила ответов, ещё больше запутываясь во вновь возникающих вопросах. Ещё несколько раз я пыталась заводить разговор на эту тему с Джейкобом, но он не отвечал, переключаясь на абсолютно другие темы. Если он что-то и скрывал от меня, то, по-видимому, считал, что так будет лучше. И я предпочла не спорить. Хоть страх, повстречать своего насильника однажды... где-нибудь... никуда и не ушёл.
Но Джейкоб обещал, что защитит меня, и он действительно выполнял свои обещания.
Другое же - то, что не так давно произошло между нами. Я никак не могла выкинуть из головы то безумство под дождём. Что это было? Простой порыв с его стороны или...? Нет, больше никаких надежд. Это роскошь - надеяться на взаимность с Джейкобом. Мне будет лишь больнее, когда меня, как слепого котёнка, очередной раз ткнут носом в правду жизни... в его нелюбовь... симпатию, возможно, и заботу, но не то, чего так мучительно жаждало всё во мне.
Поэтому я лишь мягко улыбнулась и заверила, что со мной всё в порядке. Он проводил меня до центрального входа, где, мы столкнулись с Анджелой.
- Привет, - с улыбкой обратилась она, но из нас двоих, лишь я ответила к ей.
Джейкоб ограничился сухим кивком, и уже через секунду, его словно бы ветром сдуло, а мне оставалось лишь стоять и смотреть на Анджелу, которая, надо отдать ей должное, не набросилась на меня с расспросами о том, где я так долго пропадала и почему Джекоб привёз меня на занятия, - она деликатно подхватила меня под руку, и мы направились к классам, где уже через десять минут должна была начаться история.
На полпути к классу нас встретил Бен, он вежливо поздоровался со мной, но мне стало как-то не по себе. Чесни смотрел на меня так, словно бы знал, что сейчас творится в моей голове. Впрочем, он только отдал Анджеле её рюкзак и убежал на свои занятия.
Напряжение, однако, как только мы вошли в класс истории достигло своей критической отметки. Мне казалось, что все смотрят только на меня, а Майк, сидящий на третьей парте в среднем ряду, так попросту испепеляет взглядом. Поспешив отвести глаза, я, невольно вцепившись в руку Анджелы, последовала за ней к дальней парте. Надеюсь, после моей хватки, синяков на её запястье не осталось.
- Много я пропустила? - опустив глаза в конспект, который вела сама, я обнаружила, что всё же слегка отстала.
- Наверстаешь, - пожала плечами она. - Тут ничего сложного, хочешь, могу дать тебе переписать свои лекции. Правда, пишу я, как курица лапой, надеюсь разберёшь.
Мы успели лишь улыбнуться друг другу, прежде чем миссис Коллар начала урок. Но чувство благодарности к подруге лишь возросло во мне. Мне хотелось сказать: спасибо, что не лезешь ко мне в душу, спасибо, что ведёшь себя так, словно ничего не изменилось, словно не было моего долгого отсутствия.
Возможно, когда-нибудь я бы и рассказала ей о своих бедах, но я уже знала, что произошедшее останется навсегда лишь между мной и Джейкобом. Снова говорить об этом, вспоминать, погружаясь в прошлое, и будто физически ощущать, переживая заново тот кошмар, сил не было.
Миссис Коллар начала о чём-то рассказывать, а потом я стала постепенно забывать о своих страхах, полностью переключившись на причины и последствия Великой депрессии.
После этого дня я больше не видела Джейкоба. Он куда-то пропал на целые сутки, а потом внезапно позвонил мне. Но больше не приезжал, ни разу. А вот разговаривать мы могли часами. Просто так. Ни о чём и одновременно, так о многом.
И вот сейчас, одна на один, сама с собой и своими страхами в тёмном доме, я спасалась тем, что включала свет, в каждой комнате, каждый светильник, и даже вытяжку над плитой.
Резкая трель звонка заставила меня чуть ли не подпрыгнуть. Кто это мог быть? Я неуверенно подошла к двери, почти осязая чьё-то присутствие по ту сторону. Дикий, неконтролируемый страх пробрался и заструился по моим венам. Я одна, в пустом доме, кричи, соседи не услышат, бежать некуда, если тот, кого я так боюсь вернулся, ему достаточно лёгкого движения руки, и дверь сломается под его силой.
На мгновения я зажала руками рот, приказывая себе успокоится, и, глубоко вздохнув, испуганно прошептала.- Кто там?
Странно, но меня услышали.
- Это я, детка, Джейк, - послышался приглушённый голос Джейкоба, но я, напуганная до невозможности своим вынужденным одиночеством, предпочла за лучшее проверить, не обманывает ли меня мой слух. Мне надо было увидеть своими глазами, кто стоит на моём пороге.
- Джейк? Погоди, - спотыкаясь на ровном месте, я прошла к боковому окну, сквозь которое я рассмотрела знакомую высокую фигуру, застывшую у двери.
Вернувшись и отперев все замки, я отжала защёлку и приоткрыла дверь.
- О, Джейк, - чувствуя, как на ресницах выступают слёзы облегчения и радости, что я больше не одна, что со мной Джейкоб, которого я к тому же уже не видела несколько дней, я протянула к нему руки, в немом умоляющем побыстрее войти, жесте. - Как хорошо, что ты пришел.
- Что случилось, детка? - тон его был необычайно мягок и нежен.
- Ничего, Джейк, правда, ничего, мне просто очень страшно. Но теперь, когда ты здесь, я уже ничего не боюсь, - прижавшись, я спрятала лицо у него на груди. Его объятье не было крепким. Он словно был слегка отстранён или далёк мыслями от меня, но старался не показывать этого. Впрочем, я уже так хорошо знала его, что не могла не заметить его состояни.
- Вот и хорошо, Джесс, - прошептал он в мои волосы, успокаивающе проведя по ним рукой, - пойдем поздороваемся с твоими родителями, а потом ты расскажешь мне, что тебя так испугало, хорошо?
- Хорошо, - кивнув, я отстранилась, чтобы закрыть дверь и добавила, - только родителей нет дома.
- Как нет дома? - удивился он, беря меня за руку и отводя в сторону от двери, от ручки которой я никак не могла оторваться.
- Мамина подруга возвращалась из аэропорта и у нее сломалась машина, - принялась объяснять я. - Мама побоялась, что та может одна заблудиться ночью. Они предлагали позвонить тете Мирт, чтобы она побыла со мной. Но тетя Мирт уже немолодая, мне было жалко ее будить. Я сказала, что справлюсь. Закрыла дверь на все замки, включила свет во всех комнатах, а потом сидела и боялась, - я, словно бы извиняясь за собственные страхи, смотрела на Джейкоба. - А потом пришел ты, и теперь все будет хорошо. Ведь будет же?
- Обязательно, Джесс, обязательно будет, - совершенно неожиданно для меня, я оказалась на его руках, и уж полной неожиданностью для меня стало ощущение его губ на моих: он склонился ко мне в лёгком, неторопливом поцелуе, на который я робко ответила. В памяти всё ещё было свежо воспоминание о том разговоре под дождём и о том, как он рывком притянул меня, словно желал слиться со мной в одно, чтобы доказать что-то в первую очередь себе, а не мне. В тот вечер я тонула в нём, забывая о своих страхах, о своей боли, часть которой причинил мне сам Джейкоб. Сейчас всё было как-то иначе. Что-то изменилось между нами... или в нём. Словно эти дни друг без друга, что-то прояснили между нами. - Ты ведь больше не боишься?
- Нет, больше не боюсь, - в этот момент я не поняла, что именно он имел в виду, себя или сумрачный дом, в холле которого мы стояли.
- Ну раз так, давай выключим свет в комнатах, хорошо? Оставим только в твоей, когда поднимемся в нее, - я кивнула, вознамериваясь опуститься обратно на пол с его рук, но он удержал меня.
- А ты собственно куда? - повернув голову, я задела щекой его склонённое ко мне лицо.
- Ну, ты же не можешь ходить по всему дому со мной на руках, и выключать свет, - резонно заметила я, но он, усмехнувшись, лишь выше поднял меня, прижимая к себе.
- Очень даже могу. Если ты, конечно, не против.
Я не возражала, и в подтверждении этого, обвила руками его шею. - Но ты ведь устанешь?
- Не переживай, детка, не устану, - мы обменялись долгим взглядом, а потом, как оказалось, он уже начал ходить по дому, гася зажжённый мною свет.
Но он был какой-то другой, по крайней мере, мне так казалось. Что удивительно, он передвигался по дому совершенно бесшумно, и даже в полной темноте, он проходил, не задевая и не касаясь никаких вещей или предметов. Ещё удивительнее - я была на его руках, и действительно ни капли не отягощала его, он так же легко и плавно скользил по тёмным комнатам.
И чем темнее становилось, тем сильнее я жалась к нему и более, чем когда либо, ощущала животный магнитизм, исходящий от Джейкоба. Его словно бы окутывала невидимая аура, сегодня усиленная во сто крат. Я не слышала его шагов, я не чувствовала его дыхания, пока он непосредственно не обращался именно ко мне, я слышала лишь ускоренный, впрочем, как всегда, ритм его сердца.
Пока комнаты погружались в темноту, старые страхи стали возвращаться ко мне с новой силой, и только присутствие Джейкоба рядом не позволило мне удариться в панику.
- Джесс, Джесс, - вернул он меня к реальности. - А внизу в холле мы оставим половину света, хорошо? Так будет уютнее. И дверь в твою комнату не будем закрывать. К нам никто не войдет, ведь никого нет дома.
- Хорошо, - слегка расслабившись, ответила я, вглядываясь в его тёмные, бездонные глаза. Зрачок занял почти всю окружность радужки, и дело было даже не во мраке, дело было в самом Джейкобе.
Добравшись до моей спальни, мы уселись на кровати. Джейкоб, обхватив меня за плечи, притянул к себе так, что я прижалась спиной к его груди, одна моя рука покоилась на его колене, а он просто молчал и водил ладонью по моим волосам, медленно и размеренно.
Он был слегка расслаблен, нетороплив и... удовлетворён?
Я уже видела его в таком состоянии. Однажды... Тупая боль непроизвольно сжала сердце, не отпуская его из своих тисков. Приказывая себе успокоиться, я пыталась загнать поглубже эту боль, до той степени равнодушие, после которой мне станет всё равно. Но она не желала никуда уходить. И настойчиво продолжала терзать меня.
По-моему Джейкоб заметил, что во мне что-то изменилось, но, расценив по своему и сделав неправильные выводы, он просто крепче прижал меня к себе и накрыл мою ладонь своей, успокаивая.
- Джейк, - как можно более спокойно начала я. - Ты был сегодня с женщиной.
- Что? - он застыл, не ожидая подобного утверждения.
- Ты только что спал с женщиной, - отчётливо, чуть ли не по слогам произнесла я. - Или с женщинами, - сердце очередной раз сжалось, отказываясь верить, в то, что ему говорил разум.
Но я слишком хорошо успела узнать Джейка, чтобы не заметить его состояния. И это пугало... То, как близко мы подпустили друг друга.
- С одной, - после небольшой паузы, всё же заговорил он. - Спал с одной, танцевал со многими.
Кивнув, я дала понять, что принимаю его откровенность, и мы снова замолчали.
Сил на ревность уже не осталось, они попросту иссякли. Злиться на него я не могла. Он ничего и никогда не обещал мне. Он всегда был честен со мной. Мы не встречались, требовать верности от него было, по меньшей мере, нелепо. О Господи, но как же больно!
- Джейк, - решилась я вновь прервать наше молчание.
- Да? - напряжённо ответил он, я физически ощущала, исходящие от него волны, нет, не недовольства, а чего-то другого. Он не раскаивался, это не в его характере, но, видимо, мои слова неприятно задели его.
- Можно тебя попросить кое о чем? - ровным тоном произнесла я.
- Конечно.
Зная, что он не видит меня, я закрыла глаза, ограждаясь от настоящего.
- Не приходи ко мне больше сразу после них, хорошо? Джейк, это больно, - призналась я, и собравшись в духом, продолжила дальше, умоляя собственный голос, не подвести меня. - Я не могу тебе дать то, что могут дать они. Ты ничем не обязан мне, и я знаю, что ты не любишь меня. Я ни в чем ни вправе обвинять тебя и ничто не вправе запрещать тебе. Я просто счастлива, что ты есть. На любых условиях. Но я прошу тебя. Не приходи ко мне сразу после. Пожалуйста.
Мне не хотелось быть чёртовым униженным просителем, но по моему я скатывалась до этого состояния. Практически умоляя его, не прерывать наших странных, так важных для меня отношений. Но за прошедшую неделю, мне показалось, что я всё же стала хоть немного дорога ему. И вот сегодня он пришёл ко мне после того, как... был с другой. И это было чертовски больно... невыносимо... Это было крушение надежд... всех разом... не медленное угасание, а резкое, болезненное возвращение в реальность.
Джейк ничего не ответил, лишь, всё так же осторожно отстранился и, поднявшись с кровати, направился к выходу.
Всё внутри у меня заледенело, я невольно потянулась за ним, перемещаясь к краю кровати.
- Джейк, - окликнула я, в умоляющем жесте протягивая вслед ему руку. Мне было страшно, что он сейчас уйдёт, и я больше никогда не увижу... не услышу его... я не была готова к жизни без него.. не сейчас, не теперь... никогда...
- Ничего не бойся, детка, я подожду внизу, пока не вернутся твои родители, - он не отводил глаз, смотря прямо на меня, и в его взгляде светилась нежность и печаль... словно бы он разделял со мной ту боль, что сам же и причинил мне. и мне стало понятно: он уходит не потому, что я разозлила его своими расспросами, а потому, что не хочет ранить меньше ещё больше, чем уже ранил.
Он всё ещё собирался быть рядом, охраняя меня от собственных страхов и от себя самого, от тех страданий, что сам причинил меня.
- Джейк, не уходи... - попросила я, чувствуя себя ещё более одинокой без надёжного кольца его рук.
- Но ты же сама сказала...
- Не уходи, пожалуйста, я каждый раз так жду тебя, - прервала я его. - Просто следующий раз...
- Следующего раза не будет, Джесс, - он вернулся, присаживаясь рядом, и я, потянувшись, переплела наши пальцы, сжимая его руки, не желая отпускать от себя и в то же время давая понять, что не требую от него никаких заверений, это не наш случай.
- Джейк, я ни в чем тебя не обвиняю, - мне не нужны его обещания, я не желала усложнять его жизнь, менять его или требовать того, на что в нашем случае не имела права.
- Я знаю.
Наши голоса неведомым образом понизились до шёпота.
- И ничего от тебя не требую, мы просто друзья, и я принимаю твою помощь, - он молча разглядывал меня. - Мы обо всем договорились, и я знаю, ты не любишь меня...
- А вот в этом я уже не уверен, - неожиданно перебил он и замолчал.
Наклонившись, я вглядывалась в его лицо, боясь поверить в то, что он сказал, но Джейк продолжал смотреть на меня, и то, что осталось сегодня невысказанным между нами, проявилось в лёгком соприкосновении, когда я прижалась к его губам, чтобы на этот раз самой... первой... поцеловать его.
Глава 40. Всего лишь несколько дней
Эдвард
Сборы в поездку само по себе занятие восхитительное, полное веселой эйфории, ожиданий и предвкушений. А если идет речь о поездке с возлюбленной - все эти чувства утраиваются.
После долгих уговоров мне, наконец, удалось убедить Беллу позволить мне купить для нее "самые необходимые вещи в дорогу". Скрепя сердцем, она согласилась, взяв с меня клятвенное обещание, что для этих самых "необходимых вещей" ей не придется брать с собой пять дополнительных чемоданов.
Таким образом, получив свободу действий, в субботу утром я отправился в ближайший торговый центр. Белла наотрез отказалась составить мне компанию, мотивируя это тем, что она терпеть не может ходить по магазинам.
Откровенно говоря, я и сам не большой любитель ходить по магазинам, но тот факт, что я могу купить что-нибудь для Беллы, сильно менял дело.
Но, по всей видимости, Беллу повергло в шок количество вещей мною накупленных. Она непонимающе взирала на ту гору коробок, что громоздилась на её кровати.
Наблюдая за её удивлённым лицом, я не мог сдержать улыбки. Обняв Беллу, я лёгким поцелуем стёр всё её недовольство.
Чуть позже мы вместе отправились в торговый центр, просто погулять.
В Палладиуме все соответствовало нашему праздничному настроению. После поцелуя Белла перестала на меня сердиться, но настояла на том, что бы покупки были завершены под ее чутким присмотром. Я не возражал. Что может быть приятнее, чем бродить с девушкой по магазинам и скупать ей все, что она пожелает. Но тут меня ждало жестокое разочарование - она не желала совершенно ничего. Наконец, стенд с варежками привлек ее внимание.
В это время у меня в кармане зазвонил мобильный телефон. Это была Розали.
- Привет, Роуз, - я не смог скрыть удивление в голосе. Она не часто звонила мне, особенно в последнее время.
- Привет, и не надо так удивляться, - немедленно отреагировала она на мой тон, - я все еще твоя сестра. Хотела тебя спросить... точнее предложить... вообщем, если ты хочешь, я могу помочь сегодня Белле собраться, - наконец, выпалила она.
Вот это да. Я даже растерялся слегка. По-моему Роуз всегда несколько недолюбливала Беллу. Но я сомневался, что сборы с Розали доставят Белле удовольствие.
- Послушай, - осторожно начал я, но Роуз, у которой от смущения стремительно портилось настроение, перебила меня.
- Ты что там? На дискотеке, что ли? Что за шум? Не можешь найти более спокойное место?
Я вздохнул. Похоже, разговор предстоит непростой.
- Я на пять минут, - шепнул я Белле и быстрым шагом пересек торговый зал по направлению к оконным нишам.
Очевидно, свой запас удачи на сегодня я уже исчерпал. Чуть не поссорившись с Роуз, я вернулся на место, где оставил Беллу. Меньше всего на свете я хотел сейчас видеть человека, который стоял напротив моей девушки. Джейкоб Блэк, до боли сжимающий руку стоящей рядом с ним Джессики, мысленно кричал на весь зал...
Ничего страшного? Да она сошла с ума! Хотя нет, это он сошел с ума! Он же убьет ее!
Признаться, я уже устал от стычек с Джейком. Свою войну я выиграл, а продолжать спорить с поверженным противником... Ну, какой в этом всем смысл? Но он все никак не мог смириться.
- Я не причиню ей вреда, - как можно спокойнее ответил я.
Я не причиню ей вреда, - в его мыслях кипел сарказм. - Где-то я это уже слышал. Синяки по всему телу, судя по всему, не попадают под определение "вред"?
- Попадают - признал я.
Эгоист! Самовлюбленный эгоист! Ты видишь, что делаешь с ней? - не мог успокоиться Джейк. Он не оборачивался ко мне, и я был ему за это даже почти благодарен. Пожалуй, если я увижу его полыхающие праведным гневом глаза, я все же не выдержу. Не смотря на то, что я не был зол, желание надавать ему по шее крепло с каждой минутой.
- Я все вижу, но это касается только нас двоих.
- Белз, - переключился он на Беллу, - детка, ты мазохистка? Или твой парень - садист?
Что-то мне подсказывало, что вставать между Беллой и Джейком не имело никакого смысла. Это еще больше распалит волчонка, и без сомнения разозлит Беллу. Я заставил себя молчать, хотя сделать это было довольно трудно.
- Я же сказала, все в порядке!
- Ах, да, ты наверно упала с лестницы? - продолжал ерничать Джейк
- Джейк, прекрати, - твердо произнесла Белла.
- Это ты не меня должна была просить прекратить, - грубо ответил он, на этот раз, переходя всякие границы. Я сделал шаг вперед.
- Уходи Джейк,- потребовала она. - Просто уходи.
Он словно с ходу налетел на стеклянную стену. Белла очередной раз недвусмысленно дала ему понять, что ей не нравится его чрезмерная опека и пристальное внимание к ее личной жизни. Мне показалось, что его плечи словно бы опустились под тяжестью Беллиных слов, но мне не было жаль его. В его мыслях полыхал такой гнев, что драки казалось, не избежать. Но щенок удивил меня. В его голове вдруг заклубился густой туман мнимого безразличия.
- Пойдем, Джесс, - он схватил свою спутницу за руку и, чеканя шаг, направился к стеклянным дверям.
***
Она лежала в темноте, не произнося ни слова. Ее головка покоилась на моем плече, пальцы руки запрокинутой вверх, перебирали мои волосы. Она молчала. О чем она думала в ночь перед полетом? Боялась ли будущего? Сомневалась ли в правильности своих действий? Этого я не знал.
В лунном свете ее лицо стало каким-то нереально волшебным, словно созданное рукой художника рисующего фей. Огромные глаза в обрамлении густых ресниц, мягкая линия губ, изящно очерченные скулы. Я никогда не уставал ей любоваться. Иногда на луну набегали облака и черты ее лица, размытые ночной тьмой неуловимо менялись, и тогда она становилась еще меньше похожей на человека... Меньше похожей на человека... Я привычно отогнал эти мысли. Не сейчас, не в эту ночь. Я не хочу сегодня об этом думать.
- Прости, - внезапно нарушила она молчание.
- Прости? - я вздрогнул от неожиданности. - За что?
- За Джейка, - тихо произнесла она. - Понимаешь, он волнуется за меня и его поведение не всегда... адекватно.
- О, Беллз, это я должен просить у тебя прощения, каждый день. Так что, в какой-то мере он прав.
- Ты? Просить? У меня? Прощения? Каждый день? - она выглядела искренне удивленной. - За что?
- За это, - я медленно протянул руку и дотронулся до темных пятен оставленных моими пальцами.
- За это? - она выглядела искренне удивленной.
- Беллз, я причинил тебе боль.
- Ты никогда не причинял мне боли, - уверенно ответила она.
- Как же так, а это? - мои пальцы снова вернулись на ее шею.
Даже в темноте я мог видеть, как она покраснела. - Понимаешь ли, в тот момент я не чувствовала ничего, кроме пронзительных ощущений, которые дарили твои руки, горящей страсти в которую меня погружали твои губы, острого, ни с чем не сравнимого наслаждения, бегущего по моим венам. Тогда я хотела лишь одного - тебя, мечтала только об одном - чтобы ты не останавливался.
- Тогда почему ты меня остановила? - вырвалось против моей воли.
- Потому, Эдвард, - она перевернулась и, положив подбородок на мою грудь, посмотрела прямо мне в глаза, - что я знала, ты хотел бы, чтобы наша первая ночь стала особенной, и я хотела того же... Чтобы это не происходило в первый раз под влиянием момента. Я хочу сохранить в памяти эту ночь, почувствовать каждую минуту и каждое ощущение, и поймать твой взгляд, когда ты... - её последние слова потонули в нашем поцелуе.
***
Мерный гул турбин действовал успокаивающе, но, вопреки моим ожиданиям, Белла никак не могла уснуть. Она беспокойно вертелась в кресле, открывала и закрывала глаза, нервно теребила тонкое покрывало. В конце концов, она решительно села.
- Нет, не усну, точно не усну, - пробормотала она себе под нос.
- Напеть тебе колыбельную? - предложил я, раскрывая объятия.
Белла немедленно перебралась со своего кресла на мое. А я в очередной раз мысленно поблагодарил дальновидную Элис, заказавшую нам места с бизнес-классе. Стюардесса покосилась на нас, но не сказала ни слова, а сидения были такие огромные, что на них при желании можно было уместиться даже втроем.
- Ну, так, что, спеть тебе колыбельную? - повторил я, укутывая ее в оба пледа бывших в нашем распоряжении.
- Нет, - она отрицательно покачала головой. - Давай лучше поговорим о наших планах во Франции.
- Давай, конечно, - улыбнулся я.
- Я вот что думаю, когда прилетим, вот даже не заходя в гостиницу, ты меня сразу отвези к Эйфелевой башне. Как-никак символ Франции! Хотя нет, лучше сначала покатай меня по городу. Елисейские поля, Триумфальная арка - это должно быть удивительно красиво в свете вечерних огней.
Она говорила быстро, словно опасаясь, что я перебью ее.
- Или знаешь что... я придумала, пойдем сразу поужинаем, где-нибудь на Монмарте, а? Будет очень романтично...
- Беллз, - тихонько позвал я ее, но она меня не услышала.
- А можно еще...
- Беллз, - я повысил голос...
- Что? - она расстроено уставилась на меня. - Тебе не нравится, да? У тебя есть другие идеи, получше? Так ведь?
- Да, у меня есть идея получше, - подтвердил я, приподнимая ее за подбородок и заглядывая в глаза. Сразу после полета мы едем напрямую в дом, где мы проведем эту неделю. Нигде не задерживаясь и никуда не заезжая. После 12-ти часового перелета тебе просто необходимо поспать, раз уж тут ты спать отказываешься.
- Но, Эдвард... - умоляюще начала она.
Я легонько прикоснулся губами к ее виску. Я не умею читать твои мысли, но в этом нет никакой необходимости. Страх написан на твоем личике огромными буквами. Я провел пальцем по ее губам. Беллз, неужели ты думаешь, что стоит нам лишь зайти в дом, как я нападу на тебя как изголодавшийся... - на секунду я запнулся, подбирая нужное слово.
- Вампир? - подсказала она, и я с облегчением услышал в ее голосе веселые нотки.
- Вот именно, вампир. Такие вещи не происходят только потому, что для них назначили дату в календаре. Да и нет у нас никакой даты. Я прошу тебя, поверь мне, я никуда не тороплюсь и ни на чем не настаиваю. Все будет... когда ты захочешь этого сама. Договорились? Я прямо сейчас обещаю тебе, что даже если мы и окажемся сегодня в спальне, я пойду до конца, только если ты будешь к этому готова. Не раньше. Если на протяжении этой недели, все не сложится для тебя так, как тебе хотелось бы, ну что ж, в моей комнате, в Форксе, тоже есть кровать и она дождется своего часа. Доверься мне, Белз.
Она глубоко вздохнула и, закрыв глаза, опустила голову мне на плечо. Довольно долго она молчала. Я поглаживал ее рукой по голове и слушал ее размеренное дыхание. Не знай, я ее хорошо, мог бы подумать, что она уснула. Но я точно знал, что она не спит, и разговор еще не закончен.
- Я боюсь, - наконец, произнесла она, прикасаясь горячими губами к моей шее.
- Чего ты боишься, Беллз? - вкрадчиво спросил я.
- Я не знаю, - ответила она. - Так много страхов и опасений, и все они такие разные и сумбурные.
- Давай, я помогу тебе разобраться с твоими страхами, - предложил я, мысленно добавив: так же как и ты помогла мне разобраться с моими... - Ты боишься боли?
- Нет, - ответила она, так поспешно, что я понял, именно ее она и боится.
Я тоже ее боюсь, любимая, твоей боли. Даже в бессознательном состоянии я не могу сделать тебе больно. Как же я заставлю себя сделать это сознательно? Но вслух я говорить этого не стал.
- Нет, - снова прошептала она. Скорее я боюсь чего-то нового, неизведанного.
- Ну, этого боятся все и всегда. Но я могу обещать тебе, что в нашем случае, неизведанное, будет лишь прекраснее, чем все, с чем ты уже знакома.
Она снова замолчала, то ли обдумывая мой ответ, то ли формулируя свой вопрос. Наконец, Белла вновь заговорила.
- Я боюсь своего страха, паники... а вдруг в самый решительный момент, я испугаюсь и оттолкну тебя? Что тогда?
- Тогда я отодвинусь и отпущу тебя. А назавтра, мы начнем сначала, если ты захочешь. Только и всего, - спокойно ответил я, отчетливо понимая, что этого никогда не произойдет. Она никогда не оттолкнет меня. Но она в очередной раз, хотела убедиться, в своем праве сказать "нет". Так ей было спокойнее.
- А еще, я боюсь своего неумения... - она запнулась, но потом продолжила ... - неопытности. Что если я тебя разочарую?
- Беллз, - я скользнул пальцами по ее ключице. - А если я разочарую тебя?
- Но ты не можешь меня разочаровать, - запротестовала она. - Твои прикосновения заставляют меня дрожать, поцелуи - терять голову, ласки - забыть голос разума... Я просто люблю тебя...
- Любимая, - я улыбнулся, и, притянув ее поближе к себе, зашептал ей в ухо ее же слова, чувствуя, как ускоряется ее дыхание после каждого моего слова: Твои прикосновения заставляют меня дрожать, поцелуи - терять голову, ласки - забыть голос разума... Я просто люблю тебя... ты не можешь меня разочаровать
Похоже, мне удалось убедить ее, потому, что на этот раз, восстановив дыхание, она молчала еще дольше, чем во все предыдущие разы.
- Еще, я боюсь призраков из твоего прошлого. А если ты начнёшь...
- Шшш... - перебил он. - Не начну. Мне не с кем тебя сравнивать...
Я сидел в тишине, прижимая ее к своей холодной груди, и думал о том, что она боялась чего угодно, самого страха... того, что будет недостаточно хороша... моих воспоминаний...
Одного она не боялась совсем...
Меня...
Белла
До отлёта оставалось всего несколько дней. И с каждыми новыми сутками мне было всё сложнее держать себя в руках. Хотелось подойти к отцу и выпалить всё как на духу о своей поездке с Эдвардом, или появлялось желание придумать какую-нибудь правдоподобную ложь о вынужденном отъезде. Только вот врать совершенно было не к чему, да и не умела я этого. Эдвард пытался развеять все мои страхи, успокаивая и уверяя, что отец поймёт и отпустит. Первый шаг был сделан в один из вечеров, когда Эдвард намекнул Чарли о том, что в Форксе совершенно нет никакой надежды, увидеть снег на Рождество, в отличие от Аляски, с которой переехала вся его семья, где снежный покров держался практически 365 дней в году. Он так же упомянул о том, что я, наверняка, уже давно не видела снежного Рождества, проведя столько лет в Аризоне, где в принципе пейзаж оставался прежним, в независимости от смены сезонов, и что было бы неплохо показать мне, что такое настоящее Рождество со снегом, морозом и ясным голубым небом.
Отец согласно закивал в ответ на его слова. То, что не последовало открытого, прямого возражения несколько успокоило меня.
На выходных Эдвард предложил поехать в торговый центр, чтобы прикупить всё самое необходимое для поездки, но я решила переложить на него эту почётную обязанность. На шопинг, как и на некоторые другие занятия, такие как вечеринки или, допустим, танцы, у меня была стойкая аллергия. Лишь что-то из ряда вон выходящее могло заставить меня отправиться в магазин. И потом, как мне казалось, самое необходимое у меня уже было.
Однако, Эдвард, накупив всего самого разного, по моим подсчётам, уместить это было возможно лишь в нескольких огромных чемоданах, тогда как я планировала поехать с небольшой дорожной сумкой, всё-таки вытащил меня на прогулку по Палладиуму.
Переделав все домашние дела, я спустилась вниз к Эдварду, ожидающему меня в гостиной. То, что всего каких-то пять минут назад он был в моей комнате, где страстно и долго целовал меня, прижимая к двери и не пуская вниз на кухню, где возможно уже подгорал отцовский обед, не имело никакого значения. Вся эта видимость была организована лишь для Чарли, и отец привык к ежедневным визитам Эдварда.
Пару дней назад он спросил меня, как давно я общаюсь с Калленами? Из моего сбивчивого смущённого рассказа он всё-таки почерпнул основную идею, которую я пыталась передать ему: с Эдвардом мы общались с первого моего дня в новой школе, и сблизились постепенно. Конечно, пусть отец думает, что наши отношения идут по проторенному пути развития, как у остальных миллионов пар на планете. О том, как стремительно и быстро, мы стали невообразимо близки и необходимы друг другу, знали только мы двое. И это было нашим миром, нашим прошлым и нашим будущим.
- Белла, - прошептал мне на ухо Эдвард, обхватывая за талию и делая резкий манёвр, дабы избежать столкновения с идущими навстречу людьми.
- Что-то я замечталась, - смущённо пролепетала я, чувствуя, что краснею. Надо было смотреть, куда иду, а вместо этого я вспоминала прошедший день и поцелуй в моей комнате.
- И о чём же ты мечтала? Если это, конечно, не секрет, - Эдвард улыбнулся, наверное, немного жалея о том, что не слышит моих мыслей. Хотя, мне порой казалось, что ему этого и не надо, выражение лица выдавало меня с головой.
- Секрет, - прошептала я, и Эдард рассмеялся.
Ответить он не успел, так как у него зазвонил мобильный, и он отвлёкся на разговор, а я, увидев впереди прилавок с варежками всевозможных расцветок и вязки, отошла от него, давай Эдварду спокойно поговорить.
Медленно перебирая эту вязаную красоту, я представляла, как мы с Эдвардом гуляем на морозном воздухе во Франции или, совсем уж детские забавы, кидаемся снежками или катаемся на санях, под полозьями которых скрипит снег.
В мои мечты ворвался посторонний голос, да так внезапно, что я вздрогнула, роняя рукавицы.
- Беллз, привет, - через толпу ко мне пробирался Джейкоб, таща за собой растерянную и смущённую Джессику.
Лёгкий шарфик, повязанный на шее, слетел от моих резких движений, плавно опускаясь на пол, и я наклонилась, чтобы подобрать его, и почти физически ощутила, как температура вокруг внезапно понизилась, а затем стала стремительно накаляться.
- Джейк, Джесс, - улыбнулась я им, но Джейк, шагнув вперёд, нахмурившись, уставился на мою шею, где, как я знала, бледнели уже почти прошедшие синяки - последствия той взаимной, бешеной страсти, что накрыла нас с Эдвардом в старом доме Карлайла.
Я тут же попыталась скрыть их, но Джейкоб уже всё успел рассмотреть и сделать свои, безусловно, в данном случае верные выводы.
Он сделал ещё один шаг навстречу мне и, склонив голову к плечу, стоял и прожигал меня обвиняющим взглядом.
Я покачала головой, взглядом убеждая его ничего не предпринимать и не говорить. Мгновения спустя за плечом Джейкоба возник Эдвард, так быстро, словно бы он материализовался из воздуха.
Джейкоб моментально напрягся, и словно бы ощетинился, чувствуя угрозу, исходящую от Эдварда, хотя тот и был внешне спокоен, но Блэк не обернулся, всем своим видом выражая безразличие и презрение к опасности, которую для него представляли вампиры.
- Я не причиню ей вреда, - наши взгляды встретились, и выражение лица Эдварда слегка смягчилось, затем по нему скользнуло какое-то болезненное чувство, словно бы Эдвард был согласен с невысказанным обвинением Джейка.
- Я все вижу, но это касается только нас двоих, - с нажимом произнёс Эдвард.
- Белз, - в голосе Джейкоба появились нотки убийственной иронии, призванной скрыть ту ярость, что сжигала его, - детка, ты мазохистка? Или твой парень - садист?
- Я же сказала, все в порядке! - мой собственный голос звучал твёрдо и предупреждающе, что было несколько удивительно для меня самой.
Каким бы близким другом не был мне Джейк, он уже не первый раз переходил всякие границы.
- Ах, да, ты наверно упала с лестницы? - всё никак не унимался он.
- Джейк, прекрати, - я сложила руки на груди, но не в защитном, а в оборонительном жесте, показывая, что дальнейший разговор не имеет смысла.
- Это ты не меня должна была просить прекратить, - процедил Джейкоб, шагая ко мне, и Эдвард, сузив глаза, шагнул вслед за ним, собираясь применить силу, если того потребуют обстоятельства.
Чудесное настроение было безвозвратно утеряно. Смятение и обида, и злость на Джейкоба, и почему-то даже на себя, переполнили меня.
Мы стояли втроём, странно неподвижные, и лишь застывшая позади всех Джессика ничего не понимая, смотрела широко раскрытыми глазами на разворачивавшуюся перед ней молчаливую борьбу. Наконец, я решилась разбить застывшее в неподвижности время.
- Уходи Джейк, - махнув рукой, я сжала её в кулак. - Просто уходи.
Его лицо потемнело, а боль в глазах остро резанула по моим натянувшимся нервам. Развернувшись, он схватил Джессику за руку, и без каких-либо слов скрылся в толпе, прокладывая себе дорогу к выходу.
Тут же меня обняли сильные руки Эдварда. Притянув меня к своей груди, он сильнее сжал объятья, но потом, словно опомнившись, ослабил хватку. Уткнувшись в мягкую, пропитанную его ароматом рубашку, я закрыла глаза, чувствуя, как его пальцы нежно гладят меня по щеке.
***
В ночь перед вылетом я никак не могла заснуть. По обыкновению лёжа на плече Эдварда, я, протянув руку, перебирала его волосы, вслушиваясь в его спокойное размеренное дыхание, которое полностью в унисон звучало с моим собственным.
Происшествие в Палладиуме всё никак не шло у меня из головы. Я чувствовала себя виноватой перед Джейком, что после стольких лет общения, даже видя какие-то надежды с его стороны, не пыталась разубедить его или отдалить от себя чуть раньше. Тогда это могло быть менее болезненным, чем сейчас, когда мистический круг, словно плотное кольцо, замкнулся вокруг меня. Что я раньше знала об изнанке жизни? До Эдварда? И, как ни странно, до Джейкоба? Ничего...
А ещё я чувствовала себя виноватой перед Джессикой. Это странное чувство, когда ощущаешь свою вину за то, к чему ты не имеешь абсолютно никакого отношения. Как я могла отвечать за чувства Блэка? Однако, зная, что испытывает к нему Джессика, и что я, возможно, частично краду её надежды, я не могла не ощущать этой непонятной, горьковатой вины. В школе я попыталась подойти к Джесс, но она просто коротко махнула мне рукой, кивнула, приветствуя, и быстро удалилась. И я не винила её в этом. Прекрасно понимая, что Джесс всё поняла, какими эмоциями обменивались мы, что происходило уже на протяжении некоторого времени между мной, Эдвардом и Джейком.
Эдвард... Я переместилась, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на него, задумчивого и молчаливого. Убрав руку от его волос, я потянулась и переплела наши пальцы. Прохлада его ладони придала мне уверенности.
- Прости...
- Прости? - он был искренне удивлён, не понимая, за что я извиняюсь, поэтому я уточнила.
- За Джейка... Понимаешь, он волнуется за меня и его поведение не всегда... адекватно.
- О, Беллз, это я должен просить у тебя прощения, каждый день. Так что, в какой-то мере он прав, - в некоторой степени, я всегда страшилась того, что Эдвард может согласиться с Джейком, и вот это прозвучало.
- Ты? Просить? У меня? Прощения? Каждый день? За что?
- За это, - его холодные пальцы нежно заскользили по моей коже, повторяя путь уже почти прошедших синяков
- За это?
- Беллз, я причинил тебе боль, - в голосе его прозвучали мука и раскаяние, но совершенно напрасные, поэтому я поспешила разубедить его.
- Ты никогда не причинял мне боли.
- Как же так, а это? - его ладонь вновь прошлась по моей шее и, застыв, легла на лиф сорочки.
Вес его ладони на моей груди вызвал ожидаемый эффект, усиленный в несколько сотен раз мыслями о том, что уже завтра к вечеру мы будем во Франции, совершенно одни, предоставленные сами себе на целую неделю.
Поэтому, сделав глубокий вдох, я произнесла. - Я хотела тебя и желала, чтобы ты не останавливался.
- Тогда почему остановила? - он слегка нахмурился.
Я перевернулась, приподнимаясь и наклоняясь к нему. - Понимаешь ли, в тот момент я не чувствовала ничего, кроме пронзительных ощущений, которые дарили твои руки, горящей страсти в которую меня погружали твои губы, ничего кроме ни с чем не сравнимого наслаждения бегущего в моих венах, - в потемневших глазах Эдварда мелькнул проблеск той животной страсти, что захлестнула нас. Он слишком хорошо помнил, как это - прижимать меня к полу, окружая руками, всем собой, поглощая, а, не отдавая, подчиняя и подчиняясь, а я слишком чётко ощущала, как это - когда его обнажённое тело, касается моего, как его взгляд устремляется на мою шею, где под кожей бешено бьётся пульс, не только привлекая своим ритмом, а оглушая шумом, завораживая. Мы оба знали, к чему могла привести та ночь, и к чему она не привела. - Тогда я хотела лишь одного - тебя, мечтала только об одном - чтобы ты не останавливался. Но Эдвард, я знала, ты хотел бы, чтобы наша первая ночь стала особенной, и я хотела того же... Чтобы это не происходило в первый раз под влиянием момента. Я хочу сохранить в памяти эту ночь, почувствовать каждую минуту и каждое ощущение, и поймать твой взгляд, когда ты... - дальше я не договорила, потому что губы Эдварда накрыли мои собственные.
***
Мы летели над Атлантикой, уже через несколько часов нас ждало приземление в Париже. Монотонный, еле слышный шум в салоне мог бы убаюкать меня, но вместо этого я сидела словно на иголках, вертясь в кресле и не находя того положения, в котором мне было бы комфортно. На мои сетования, что мне не уснуть, Эдвард гостеприимно распахнул свои объятья, предлагая устроиться на его коленях, чем я, не задумываясь, тут же и воспользовалась.
Сразу стало спокойнее, но мысли о том, что же будет после приземления так никуда и не ушли. Вздохнув, я уткнулась в мягкий воротник куртки Эдварда, пытаясь внушить себе, не волноваться и ни о чём не беспокоится, а так же, желательно, на время забыть о своих странных мыслях. Интересно, подобное в предвкушении первой ночи со своим любимым испытывает каждая девушка?
А вот Эдвард словно и не волновался. Я украдкой посмотрела на его спокойное лицо, на котором светились безграничная любовь и понимание... ко мне... меня... меня?! И мне до сих пор, порой, ещё сложно осознавать это. Чем я заслужила его в своей жизни? Почему он выбрал именно меня? А моё сердце выбрало его?
С первого дня в школе, как только я увидела его, Эдвард не покидал моих мыслей, и моего сердца, он прочно и навсегда обосновался во мне. И жизнь моя была бы пуста и пресна без Эдварда, теперь он - моя жизнь.
И очень скоро мы станет полностью близки. Как это произойдёт? Будет ли он медлителен и ласков? Или всё произойдёт резко и страстно, как могло бы произойти в тот вечер?
Спокойное лицо Эдварда, и горящий от страсти взгляд. Он надо мной, наши тела так близко, одно движение... всего одно и он...
А если он не захочет больше ждать? Если всё случится прямо сегодня? Сразу, как только мы войдём в спальню? Готова ли я? Я в этом не совсем уверена. Дрожь предвкушения и возбуждения, перемешанных с неким опасением пронзила меня, и я, не замечая как оно так вышло, затараторила.
- Давай поговорим о наших планах во Франции? - Эдвард согласно кивнул. - Я вот что думаю, когда прилетим, вот даже не заходя в гостиницу, ты меня сразу отвези к Эйфелeвой башне. Как никак символ Франции! Хотя нет, лучше, сначала покатай меня по городу. - Елисейские поля, Триумфальная арка - это должно быть удивительно красиво в свете вечерних огней, - всё это я видела на фотографиях, которые рассматривала перед поездкой. Судорожно пытаясь припомнить, где ещё можно побывать в Париже в столь поздний час, как когда мы прибудем в него, я не умолкала. - Или знаешь что... я придумала, пойдем сразу поужинаем, где-нибудь на Монамарте, а? Будет очень романтично...
- Беллз, - ворвалось в мои мысли.
- А можно еще...
- Беллз, - чуть громче.
- Что? - рассеянно прошептала я, пытаясь избавиться от мыслей, что заполонили мою голову, где воспоминания перемешались с фантазией. - Тебе не нравится да? У тебя есть другие идеи, получше? Так ведь?
- Да, у меня есть идея получше, - холодные пальцы коснулись моего подбородка. - Сразу после полета, мы едем напрямую в дом, где мы проведем эту неделю. Нигде не задерживаясь и никуда не заезжая. После 12-ти часового перелета, тебе просто необходимо поспать, раз уж тут ты это делать отказываешься, - пояснил он.
В дом? Наедине с Эдвардом? На целую неделю?
- Но Эдвард ... - начала я, но он прервал меня, прижавшись губами к виску.
- Я не умею читать твои мысли, - тихо зашептал он, и голос его преобразился, в нём зазвучала почти щемящая мой сердце нежность и понимание моих страхов, он прекрасно знал, чего я хочу и чего опасаюсь. На миг я ощутила себя совершенно беспомощной перед тем, что должно произойти, - но в этом нет никакой необходимости, - тем временем продолжал Эдвард. - Страх написан на твоем личике огромными буквами. Белла, неужели ты думаешь, что стоит нам лишь зайти в дом, как я нападу на тебя как изголодавшийся...
- Вампир? - развеселившись, подсказала я.
- Вот именно, вампир, - его холодные пальцы скользнули по моим губам и, обхватив подбородок, развернули моё лицо к нему. Пока он говорил, радужка его глаз становилась всё темнее и темнее. - Такие вещи не происходят только потому, что для них назначили дату в календаре. Да и нет у нас никакой даты. Я прошу тебя, поверь мне, я никуда не тороплюсь и ни на чем не настаиваю. Все будет... когда ты захочешь этого сама. Договорились? - я неуверенно кивнула. - Я прямо сейчас обещаю тебе, что даже если мы и окажемся сегодня в спальне, я пойду до конца только, если ты будешь к этому готова. Не раньше. Если на протяжении этой недели, все не сложится для тебя так, как тебе хотелось бы, ну что ж, в моей комнате, в Форксе, тоже есть кровать и она дождется своего часа. Доверься мне, Беллз.
Вздохнув, я опустила голову на его плечо. Довериться? Вопрос о доверии тут даже не поднимался. Всё оно уже давно полностью принадлежит Эдварду. Есть ли на земле другой такой человек... или вампир... столь близкий мне? Родных я не брала в расчет - это другое. Вот эта некая метафизическая связь, рождаемая между влюблёнными - это совершенно иное.
- Я боюсь, просто произнесла я.
- Чего боишься, Беллз? - так же просто ответил он, и я знала, что ему я, как всегда, могу рассказать обо всём, обо всех моих страхах, и он не посчитает их глупыми или нелепыми, или не заслуживающими внимания.
- Я не знаю, - честно ответила я, осознав, что действительно не могу чётко сформулировать, чего же я боюсь. Мне просто было волнительно до такой степени, что я уже ни о чём думать не могла. И чем ближе становился тот час, когда мы останемся с Эдвардом наедине, тем сладостнее и желаннее, но в то же время боязней ощущала я себя.
- Давай я помогу тебе разобраться с твоими страхами. Ты боишься боли?
- Нет! - я понимала, что боли мне не избежать, это волновало меня, но не было основной причиной моего нервозного состояния. - Скорее я боюсь чего-то нового, неизведанного, - я невольно покраснела, вспоминая Эдварда, обнажённого, его запах, его вкус, гладкость его кожи, её прохладу под моими руками.
- Ну, этого боятся все и всегда, - ворвался в мои мысли голос Эдварда. - Но я могу обещать тебе, что в нашем случае, неизведанное, будет лишь прекраснее, чем все, с чем ты уже знакома.
- Я боюсь своего страха, паники... а вдруг в самый решительный момент, я испугаюсь и оттолкну тебя? Что тогда?
- Тогда я отодвинусь и отпущу тебя, - просто ответил он, но, улыбнувшись, добавил. - А назавтра, мы начнем сначала, если ты захочешь. Только и всего.
Всё было так просто. С Эдвардом, с тех пор, как он открылся мне, после всех откровенных разговоров, ничто с ним не было сложным. Он понимал меня как никто, чувствовал лучше, чем я сама чувствовала себя, он предугадывал мои слова, поступки и желания. Ему действительно не надо было слышать моих мыслей, он слишком тонко чувствовал меня и любое изменение моего настроения.
Было ещё одно... И хоть тысячу раз повторяй себе, что это глупо, я всё равно беспокоилась, пусть даже неоднократно убеждала себя, не думать о его прошлой жизни, и о женщинах в ней.
- А еще, я боюсь своего неумения... неопытности. Что если я тебя разочарую? - высказала я, наконец, один из своих основных страхов.
- Беллз, - его пальцы скользнули по моей ключице и переместившись на подбородок, обхватили его. Его губы на моей шее, скользят ниже, его руки на моей груди, сжимают, и вот его... - А если я разочарую тебя?
- Но ты не можешь меня разочаровать, - я посмеялась над нелепостью его вопроса. Я готова принять его, я чувствую его, я ощущаю... - Твои прикосновения заставляют меня дрожать, поцелуи - терять голову, ласки - забыть голос разума... Я просто люблю тебя...
Вместо ответа он просто притянул меня ближе и зашептал мне те же слова, что я сказала ему секунду назад.
Прикосновения... поцелуи... ласки.. Я просто люблю тебя...и желаю...
- Еще, я боюсь призраков из твоего прошлого. А если ты начнёшь... - прошептала я.
- Шшш... - перебил он. - Не начну. Мне не с кем тебя сравнивать...
Нежный поцелуй, бережное касание, и вот я уже засыпаю в объятьях Эдварда. И с каждой секундой мы всё ближе к Франции... и к нашей спальне...
Мне понравилось!