Карта ролевой игры "Алхимия Крови"

Дивный сад

Сложенная из неровных, почти черных камней стена хижины все таяла, становясь сначала полупрозрачным экраном, а потом исчезла вовсе.
Дениз смотрела на открывавшуюся перед ней картину, а в голове звучал голос Флорантена.
Месье Теофиля, как должна была его называть еще несколько часов назад.

«Хрупкая фрезия прогулялась по дивному саду и, как ни странно, почерпнула из этой дикой прогулки кое-что полезное. Быть хрупкой рядом с таким мужчиной нельзя. На его плечах уже лежит ответственность, которую необходимо помочь нести, а не становиться лишним грузом. И ему есть чем заниматься в этой жизни. Так что просто цвести не собираюсь. Если бы он выбрал меня, я бы цвела возле него, оберегая и помогая во всем».

«Нет. Я не исчезну. Но все еще боюсь, что, когда выберемся отсюда, дурман развеется, ты взглянешь на меня другими глазами и исчезнешь сам».
Дениз забыла, где находится, уйдя в свои мысли, кружащиеся в голове разноцветным по эмоциональной окраске хороводом: от наполненных нежностью и верой в невозможной, до тревожных, заставлявших одернуть себя и приказать не быть наивной дурочкой.
И эти мысли увели Дениз куда-то в буквальном смысле. Неведомая сила потянула вперед, ноги послушно зашагали по залитой солнечным светом тропе…
А потом все закружилось кошмарным хороводом наяву.

Дениз отбивалась, как могла. Где-то на периферии зрения и сознания мелькали обрывки только что посетивших ее мыслей. И, черпая в них силы, она отбрасывала нападавших тварей и пыталась разлядеть среди зарослей Флорантена.
Он исчез из поля зрения, вскоре появился вновь, устроил тварям сюрприз, которого те явно не ждали от чужаков.

Никуда она бежать не собиралась. Продолжала пинать и отбрасывать пришедших в крайнюю ярость существ, едва не рыдая от мысли, что могли сотворить шипы ядовитого растения с Флорантеном.
Покончив с тварями, он замер, тяжело дыша. Поднял руки , посмотрел на кровоточащие ладони. Дениз, содрогаясь от пережитого, инстинктивно залезла в карман перепачканных соком травы и цветов белых брюк, нащупала какие-то лоскуты и потянулась к Флорантену.

- Нет. Нет… - Она затрясла головой, закусив губу. Обертывала пораненные руки Флорана и не решалась посмотреть на его лицо. – Нет. Я не помогаю. Это ты спас меня.
Закончив перебинтовывать его руки, шагнула вперед и обняла Флорантена, прильнув к нему всем телом.
- Да, давай скорее скажем Лиллиас и Айзеку, - пробормотала, вдыхая его запах, ставший таким родным и знакомым. - И пойдем отсюда, наконец,

Экспресс в никуда.

…Ловушка таилась не в саду, а за калиткой, ведущей из сада.
Шаг прочь из обители взбесившейся природы, и мир перевернулся с головы на ноги, закружил, погас на миг, снова лишив способности двигаться, видеть, слышать и дышать…

…И вот уже она стоит… Узкий коридор с рядом дверей. Под ногами мягкий ковер цвета зелени. Мерный стук колес, покачивание и мелькающие слева неясные картинки незнакомого пейзажа.
Отказываясь верить, Дениз признала, что они оказались в вагоне спешащего куда-то поезда. Конечно, где же еще им оказаться?
Им?! Но где же Он?
- Флоран… - Первое, что смогла сказать. Обернулась, увидев его и расплакалась от облегчения.
Рассмеялась, снова заплакала. Привалилась спиной к проему между закрытыми дверями купе, на миг прикрыв глаза, и проговорила, успокаиваясь:
- Прости, обычно я не истерю вот так. Но сейчас… - Совсем не изящно шмыгнула носом, снова коротко рассмеялась. – Кажется, нам выдали билет на Восточный экспресс. Пойдем, осмотримся?

Экспресс в никуда

Чем дальше они продвигались по вагону, заглядывая в безлюдные купе, тем понятней становилось, что и в этом мираже они не встретят никого, кому здесь быть не положено.
Но на этот раз иллюзия присутствия где-то совсем рядом людей была пугающе реалистичной: оставленный багаж и детские игрушки, застеленные диваны, чашки с неостывшим чаем на столиках, раскрытые книги и журналы, очки, косметички и другие личные вещи.
И никакого следа их спутников – Айзека и Лиллиас. Выбрались ли они из сада?..

- Признаться, этот ковер напрягает меня больше, чем ядовитая трава в кошмарном саду, - отозвалась Дениз, медленно продвигаясь по вагону следом за идущим впереди Флорантеном и осматривая вместе с ним каждое купе. – Так и кажется, что под ногами у нас обманчивая поверхность, а под ней - пустота.
Ее спутник вежливо стучал в двери, прежде чем открыть их. Обнаружив, что и в очередном купе никого нет, переходил к следующему и повторял свои действия. Дениз направлялась за ним, готовая к тому, что за одной из дверей они непременно столкнутся с каким-нибудь кошмарным фантомом.
Они прошли несколько вагонов, но так и не обнаружили никого и ничего, кроме оставленных повсюду чужих вещей.
Дениз почти валилась с ног, дремала на ходу, не сознавая уже где находится. Сил почти не осталось, хотелось только есть и спать, спать…

- Ты не хотел бы перекусить что-нибудь? – спросила Дениз, приваливаясь к плечу Флорана и прикрывая на миг глаза. – Я бы выпила кофе…

Оказавшись в купе, которое выглядело не таким обжитым как многие другие, - кроме небольшой дорожной сумки и дамского саквояжа от Burberry, здесь, на первый взгляд, не было ничего, - Дениз опустилась на мягкий диван, застеленный темно-красным велюровым покрывалом. И оказалась в надежных объятиях Флорантена.
Снова закрыла глаза, желая отрешиться от всего, только слышать биение сердца находящегося рядом мужчины и ощущать его присутствие, которое, как теперь уже верила безоговорочно, не являлось наваждением. Именно его присутствие рядом было и оставалось единственно реальным во всем происходящем.
Дениз потянулась к Флорану, обвила его шею рукой и уткнулась лицом в его грудь. И тут же почувствовала, как он напрягся. Испытав неприятный укол, решив, что сама стала тому причиной, она отстранилась и взглянула на него.
- Флоран? – Проследила за направлением его взгляда и увидела, что он смотрит на клочок розовой бумаги, укрепленный в зеркальной раме. На листке нанесен какой-то рисунок, который Дениз не разглядела сразу затуманенными усталыми глазами.
- Ключ? – Она потерла глаза, несколько раз моргнула.
Ей показалось, что ключик, словно нарисованный детской рукой, вдруг стал темнеть, становясь из золотого черным, потом снова поменял цвет, приобретя ярко-алый оттенок. Потом высветлился до ослепительной белизны, посверкал серебром и снова стал золотым.
- Флорантен, у меня галлюцинации или ключ меняет цвет? Ты это видишь?
Она встала и шагнула к зеркалу, вглядываясь в рисунок, но не решаясь взять его в руки. И тут увидела, как на бумаге, в том же ритме, с каким ключик менял цвет, проступают слова, написанные неровным почерком:
«Тук-тук, тик-так,
Рисовать я не мастак,
Тик-так, тук-тук,
Я не враг, но и не друг.
На часах меня ищи.
И альбом тайком стащи…»
И ниже появилось, словно дописанное впопыхах:
"Ах, да. И не забудьте про белую королеву,
Тик-так, тик-так..."
- Флоран… - проговорила Дениз, не отрывая взгляда с пугающего до чертиков послания, появившегося на листке. – Давай найдем вагон-ресторан. Перед казнью кормят даже самых отъявленных злодеев. Я есть хочу. И у меня нет сил выполнять вот это, - она указала пальцем на нелепые стишки, звучавшие как считалочка. – А, судя по всему, нам придется делать то, что здесь написано. Хотя, звучит, как чистейший бред.

Экспресс в никуда

Колеса стучали под ногами, и этот размеренный ритм успокаивал, убаюкивал. Дениз очень нравилось путешествовать поездом. Самолеты утомляли, а дорога в поезде всегда была наполнена какими-то особыми ощущениями, которые хотелось прочувствовать и продлить.
Видимо, отголоски чего-то такого даже в столь абсурдной стрессовой ситуации не давали погрузиться на самое дно отчаяния, где отключается все человеческое, где умирает надежда, а властвует только иррациональный страх. Но главной причиной, по которой она держалась на свету являлся Флорантен.
Пока она разглядывала листок с рисунком и проступившими на нем строками, Флоран подошел к ней и стал рядом.

- Не думаю, что кто-то все еще пытается над нами пошутить, - отозвалась Дениз.

Звучание его голоса действовало на Дениз так, что она забывала обо всем. Вот и сейчас, он горько усмехался, пытаясь обнаружить истину, а ей хотелось прижаться к нему, обнять, чувствуя силу и тепло всего его высокого стройного тела и замереть так надолго, отрешившись от всего.
- Белая королева… - задумчиво протянула она. – Знаю такую книгу Филиппы Грегори. Еще есть белая королева в Алисе в Стране чудес. И шахматная фигура.

Прикосновение его руки снова сработало как лучшее лекарство от страхов. Дениз не удержалась и на миг прижала его руку к своей щеке.
- Идем. Тебе тоже надо поесть и умыться. – Она прикоснулась к его лицу, на котором виднелись следы сока растений из хищного сада.
Он оберегал ее, поддерживал, не позволяя оступиться, предупреждая каждый шаг. И она принимала его заботу с улыбкой, зная, что больше ни в чем не сомневается: ни в нем, ни в его чувствах, ни в своих. А также в том, что если понадобится, то сможет постоять за него и за себя.
Дениз улыбнулась своим мыслям, хотя они вовсе не были веселыми. Но именно сейчас эти мысли вселяли уверенность и давали надежду.

- Думаю да. – Она повернулась к нему. – Вряд ли странные стихи на том листке были просто декорацией. Конечно, и такое возможно, но сомневаюсь. Я уверовала в то, что мы попадаем в такие места, о которых пишут фантастические книги и снимают странное кино. Их придумывают, но, вполне возможно, они на самом деле существуют. Ведь существовала же Атлантида. – Взглянула на Флорантена, слушавшего ее с улыбкой. – Да-да. Я не сомневаюсь, что она существовала. А еще Бермудский треугольник. И другие планеты. И параллельные измерения.
Они переходили из вагона в вагон, и ее не покидало чувство, что они приближаются к некой точке. А Флоран тем временем остановился возле одного из купе.

Дениз нахмурилась, задумалась на пару секунд. Окинула себя быстрым взглядом, оценивая плачевное состояние некогда белых брюк и шелковой блузы.
- Не ношу чужое, Флоран. Но сейчас не до подобной щепетильности, - отозвалась Дениз. – Я переоденусь. Спасибо, что подумал об этом.
Она приподнялась на цыпочки и хотела поцеловать его в щеку, но в этот момент поезд заскрежетал и его тряхнуло так, словно кто-то толкнул состав в бок, пытаясь спихнуть с рельсов.
Дениз едва удержалась на ногах, хватаясь за плечи Флорантена, и подумала о том, что какие-то непонятные силы все время толкают их друг к другу. Но она уже не нуждалась в подобных намеках и подсказках, она и без того все уже поняла и решила для себя.
- Мы поехали быстрее? Или мне кажется, - Дениз посмотрела в окно купе. Опустилась на диван, и в поле ее зрения попала раскрытая дамская сумка, лежащая на полу под столиком. Дениз автоматически наклонилась и стала собирать вывалившиеся из сумки предметы: - кошелек, изящная визитница, косметичка, флакон с туалетной водой. Заметила закативший ся по соседнее сиденье футлярчик с дорогой губной помадой. Наклонившись, Дениз достала его. И тут же заметила лежащую неподалеку… шахматную фигуру – белый ферзь.
- Флоран, смотри. Белая королева, - сказала Дениз, поднимая предмет. Повертела его в руке, разглядывая со всех сторон и увидела нанесенный с обратной стороны основания рисунок в виде маленького ключика. – И здесь нарисован ключ. Кажется, мы что-то нашли, - не зная, радоваться или пугаться, произнесла она.
Перевела взгляд на Флорантена, державшего вещи.
- Я переоденусь, - повторила она, сжимая в пальцах ферзя. – И тебе не надо выходить из купе.

Дениз замерла, позволяя пальцам Флорана справляться с перламутровыми пуговками ее блузки. Девушка переводила взгляд с его рук, на лицо – он сосредоточен, глаза опущены. А ей так хтелось увидеть их выражение и необыкновеннй сияющий цвет.
- Флоран, посмотри на меня. – Она коснулась его руки, лица, провела кончиками пальцев по сжатым губам. – Я верю тебе. Целиком и полностью. И чтобы не случилось дальше, ни о чем не буду жалеть. Никогда. Это просто невозможно.
Взяла его лицо в ладони и поцеловала в губы долгим поцелуем.
- Помоги мне избавиться от испачканной и порванной одежды. А потом я помогу тебе. И здесь есть ванная с душевой кабинкой. Можно принять душ. Даже если мы по ту сторону реальности, это не значит, что нужно оставаться замарашками, или забыть, что мы всего лишь люди, у которых есть желания.

Экспресс в никуда

Рядом с ним исчезало все. Все иллюзорные миры с таящимися в них опасностями переставали иметь значение. А смена дня и ночи, времен года становились лишь иллюзией, не имеющей смысла.
Если он рядом. Когда он рядом.
Желать его было чем-то большим, чем хотеть близости, поцелуев и ласк, чем стать смелой и позволить себе самой и ему увидеть это.
Это означало сделать себя уязвимой. Но разве не ради этого люди рождаются на свет? Чтобы рисковать ради того, что является истинно бесценным.
И ноги уже подгибались не от усталости, а от того, что он прикасается, раздевает ее и смотрит, вызывая дикое нетерпеливое желание и потребность быть с ним.


…Мягкая ткань под спиной и нежные сильные руки, скользящие по ее коже, еще слегка влажной после душа. Его запах и звук его голоса, шептавшего что-то по-французски. Она разбирала слова, понимала смысл, таяла от невообразимой нежности, едва не плакала от неверия, что все это происходит с ней, а рядом именно Он, Флоран.
И все глубже погружалась в ощущения, создавшие даже среди страшных миражей уголок, принадлежавший только им двоим. Здесь не было сомнений, обмана, стеснения, не было границ дозволенного и недосказанности.
Флорантен обнимал и целовал Дениз, сначала мягко, медленно, потом с жадностью, ненасытно. И она отвечала ему и чувствовала его так, словно все его существо заменило для нее воздух и пищу, став главной потребностью, без которой ей просто не жить. Он гладил, сжимал, целовал, дотрагивался, скользил языком, и она отзывалась, отвечала, касаясь его везде, запуская пальцы в мягкие волосы, пахнущие шампунем, ладонями исследовала подтянутое, гибкое тело. Раскрылась для него и ощущала его напряженную плоть, касавшуюся ее там, где она желала, чтобы он оказался. И пробовала его на вкус, заставляя запомнить ее ласки

- Не отпускай… - слова сорвались с припухших губ вместе с дыханием, коснувшимся лица Флорантена. – Не хочу назад, где нет тебя.
Она притянула его ближе к себе и поцеловала, чувствуя смешение их вкусов на его и своих губах.
Его губы на ее губах, на ее груди, горячий язык, рисующий узоры и сводящий с ума. И пальцы, нежные, но в то же время требовательные, заставившие истекать желанием и отвечать на его ласки податливыми, плавными, ритмичными движениями бедер. Участившееся дыхание и стоны, которые уже не удержать…

… - Скажи, Флоран, мы сошли с ума? - Дениз провела кончиками пальцев по его лицу, груди, животу. Потянулась и поцеловала в приоткрытые губы. – Я забыла, где мы и не хочу вспоминать…

***

...Косметичка, и тонкий шарф, небрежно брошенный на подушку.
На столике бокал с пенящимся шампанским, холодным, словно налитым из только что откупоренной бутылки. Под ножкой бокала подложена салфетка, а рядом стоит тарелочка полная свежей клубники. Все выглядит так, будто это попало сюда вот только что.
И здесь же - изящные наручные часики из белого золота со сверкающими бриллиантами на циферблате. Снятые кем-то и аккуратно положенные на столик.
Часы. В считалочке упоминались часы.
Дениз подошла и взяла предмет, держа его за браслет. В этот же самый миг поезд снова тряхнуло и раздался невыносимый скрежет. Пол содрогнулся под ногами и шевельнулся из стороны в сторону, будто собрался отделиться от остальной части вагона, и ковровое покрытие прорвалось в нескольких местах. С багажной полки над дверью свалился скатанный в рулон тюфяк. Но больше всего Дениз испугал оглушительный треск лопнувшего оконного стекла. Она подпрыгнула, отшатываясь к Флорантену и увидела, как по окну поползла трещина.
- Бог мой, что происходит? Мы делаем что-то не так? Флоран? – она посмотрела на него.
И снова скрежет и треск. По составу прошла волна, швырнувшая их прочь из купе в коридор, и скорость стала совершенно запредельной. Со всех полок сыпались вещи, потолок отрывался пластами, лампы взрывались, разлетаясь мельчайшими брызгами стекла.
Пейзаж за окнами мелькал, будто поезд превратился во взбесившиеся американские горки. А откуда-то ворвался порыв ветра и донес крики птиц и голоса, а, может быть, все это только казалось.
- Мы несемся со скоростью света! – выкрикнула Дениз, стараясь перекрыть грохот колес и страшный треск разваливающихся вагонов. Пейзаж за окнами превратился в сплошную смазанную полосу. – Помнишь, в той считалочке говорилось «тик-так, тик-так»? Не намек ли это на то, что у нас могут возникнуть проблемы со временем? Начался какой-то отсчет, время истекает, а потом…
Не договорила, просто посмотрела на мужчину, ставшего для нее всем. И она собиралась сделать невозможное, чтобы не потерять Флорантена.
Спохватившись, опустила руку в карман джинсов, которые пришлось позаимствовать из вещей невидимых пассажиров. Шахматная фигурка была на месте. Дениз выдохнула с облегчением.
- Часы и альбом. Попробуем их поискать и посмотрим, что из этого выйдет.
Из вагона в вагон они переходили, словно канатоходцы по раскачивающемуся ураганом канату, натянутому над пропастью. Поезд разваливался на куски и продолжал нестись неизвестно куда.
Дениз и Флоран заходили в каждое купе, осматривали их от потолка до пола, рылись в багаже, находя и часы, и альбомы. И не обнаружили пока ни одного с нанесенным рисунком ключа. Зато по мере продвижения их поисков поезд продолжал разрушаться.
Двери в купе раскрывались и их заклинивало, а в проход летели вещи, словно их вышвыривал кто-то невидимый. Очередной портфель оказался под ногами и раскрылся, вываливая содержимое. Дениз бегло осмотрела то, что выпало из портфеля, опасаясь прикасаться к предметам. Цепочка, выглядывавшая из бокового отделения привлекла внимание, и Дениз рискнула – потянула за цепочку и извлекла карманные часы. Предмет явно не этой эпохи, с отделкой перламутром, камнями, покрытый патиной. И маленьким ключиком, нарисованным на корпусе.
- Часы, Флоран. С ключиком, - проговорила Дениз.
В это время в вагоне распахнулась дверь, ведущая в тамбур, и оттуда очередным порывом ветра вынесло тучу из черных птичьих перьев.
- Надо скорее искать альбом, - Дениз торопливо прятала часы в карман джинсов, туда, где уже лежал белый ферзь.
Замерла, прислушиваясь.
- Ты слышишь голоса? Или мне кажется? Наверное, там кто-то еще есть, - указала на дверь в следующий вагон. – Идем, посмотрим и найдем альбом.
Они торопливо двинулись дальше, стараясь обходить и перешагивать, не касаясь, валявшихся на их пути вещей и и обломков. В следующий вагон перебрались, едва не свалившись в пустоту, сквозь которую несся поезд. И в коридоре увидели людей - мистера Дугласа и невысокую темноволосую девушку, которую Дениз заметила среди гостей отеля.
- Шеф?! И вы здесь! – воскликнула и направилась к ним, взяв Флорана за руку. – Судя по тому, что вижу у вас в руках, вы тоже ищете что-то с нарисованным ключом? Верно?

Экспресс в никуда

Ничего не оставалось, кроме как, стиснув зубы, проверить на практике известное всем "если идешь через ад - не останавливайся". Пробираясь за Флораном по вагонам мчащегося в неизвестность поезда, Дениз думала о том, как же справедливо еще одно высказывание, что нет ничего хуже, чем бороться с наваждениями в одиночку.
Но все наваждения не имели значения, если рядом был он - Флоран.
И как иначе она могла бы узнать это, если бы судьба не подкинула такие испытания?
Значит, она будет благодарить судьбу за все невообразимые события потому, что именно они позволили узнать этого невероятного мужчину. Единственного для нее.


Отель "Фалам Кнок"

...Оглушительный скрежет разрушающихся вагонов и бешеный перестук колес внезапно смолкли.
Переход от шума и тряски несущегося к верной гибели поезда к абсолютной тишине и неподвижности был резким, ошеломляющим.
Дениз втянула воздух сквозь стиснутые зубы и успела почувствовать одну свою руку в руке Флорантена, а в пальцах второй сжать карманные часы.
И утратила ощущение своего тела, времени и пространства, словно ее разобрали на атомы и поместили в вакуум.
...А в следующее мгновение Дениз очнулась... в холле отеля "Фалам Кнок".
Словно совершила головокружительный прыжок в реальность из другой жизни, из сна. Но в эту реальность все еще не верилось, ведь она показала, насколько может быть обманчива. Скорее поверишь иллюзиям, чем действительности, которая подвела, оказавшись вовсе не тем, чем должна быть.
- Флоран... - сорвалось с губ.
Не то позвала, не то попробовала на вкус ставшее бесценным имя. И это имя единственное, чему она готова поверить безоговорочно. А тот, кому имя принадлежало, стоял рядом.
Дениз успела лишь взглянуть на него, как ее внимание словно кто-то переключил, веля отвлечься на иное. На то, что она держала в руке - старинные карманные часы, являвшиеся прямым свидетельством, что кошмарный экспресс в никуда не привиделся.
Дениз подняла руку, держа часы на дрожащей от волнения ладони. Легкая пелена курящейся невесомой дымкой стала просачиваться сквозь серебряный корпус, окутывая его и поднимаясь вверх. Полупрозрачная дымка постепенно превращалась в призрачный силуэт, принимавший четкие очертания фигуры стройного мужчины, одетого в старинную одежду. Стали различимы благородные черты лица и легкая улыбка, блуждающая на красивых губах в обрамлении аккуратной бородки.
Перед тем как видение растаяло в воздухе, Дениз готова была поклясться, что призрачный гость послал ей воздушный поцелуй и отсалютовал прощальным жестом. А рядом с фигурой мужчины будто бы присутствовала еще одна, изящная женская, и кажется именно на нее смотрел сейчас в изумлении Флорантен.
Едва призрак мужчины исчез, часы на ладони Дениз рассыпались в серебристую пыль, которая немедленно растаяла без следа, будто просочившись сквозь пальцы, и оставила после себя вполне реальное ощущение тепла, похожего на прикосновение чьей-то руки.
Не дав перевести дух, Дениз снова словно кто-то подтолкнул, заставив вспомнить, что в кармашке джинсов лежала белая шахматная фигура. Бережно извлеченная на свет, фигурка тут же начала растворяться, и по мере того, как она таяла, неподалеку возникал и становился все четче виден силуэт невысокой и грациозной женщины в длинном плаще.
Женщина поворачивала головку, будто искала кого-то. Увидела и, развернувшись, направилась куда-то, постепенно исчезая.
И от белой шахматной королевы не осталось и следа, как и от часов.
- Флорантен, - проговорила Дениз, поворачиваясь к нему. Имя любимого рассеяло последние наваждения. - Не имею понятия, как объяснить то, что с нами было, но мы вернулись из кошмара, и я знаю, что он позади и ничего подобного больше никогда не повторится. Наоборот, у меня такое чувство, будто что-то где-то исправилось, встало на места. Мы словно починили какой-то важный механизм, и он теперь будет работать без сбоев. И мне больше ничего не страшно.
Она обвила шею Флорана руками и прижалась к нему. Повернула голову и, касаясь губами его колючей щеки, сказала негромко:
- Пойдем ко мне... Я знаю, что у тебя здесь роскошный номер, но пойдем ко мне, - повторила она. - Я не могу сейчас видеть никого, кроме тебя. Хотя бы ненадолго побудем вместе, в тишине. Потом реальность все равно предъявит нам свои требования, ведь ты же помнишь, что случилось перед тем как мы угодили в кошмар? Но пока этого не произошло, ты только мой.
Она приподнялась на цыпочки и приникла губами к его губам.

Люди, пережившие кошмар, стремятся скорее убежать оттуда, где им было страшно и больно. Старый замок Фалам Кнок не мог сбежать от своего проклятия, столетия хранил свои ужасающие тайны, выдавая их под видом ранящих воображение слухов, поверить в которые было невозможно.
Но вдруг собрал под своей крышей людей, которых посветил во все, что хранили старые стены.
Может быть, это было очищением? Исповедью, которой сам замок стремился избавиться от всего ужаса. И отныне в этих стенах больше никогда не произойдет ничего плохого.

Небольшие личные апартаменты Дениз погружены в полумрак и тишину.
Небо за окном, еще утром и днем чистое и безоблачное, затянуло облаками. Всё притихло, словно от какой-то вековой усталости, после которой начнется новый отсчет. Минует полная безумия ночь, и новый день будет совсем не похож на предыдущие, потому что все изменилось.
И тишина зыбкая и непрочная, непременно будет нарушена. Совсем скоро реальность заставит отвечать на вопросы и что-то решать.
Но пока хотелось урвать мгновение покоя в стенах, несмотря ни на что казавшихся убежищем среди всего этого безумия. Но главное, хоть немного побыть наедине с тем, кто за короткий срок стал так много значить для Дениз.

- Мне не нужны твои ребра, - сказала Дениз, запуская пальцы в короткие шелковистые волосы Флорана, - ты нужен мне весь. И пусть ты будешь, как первозданный человек - без всего, таким, какой появился на свет.
И ее желание сбылось. Она оказалась в объятиях Флорана, в его ласковых, надежных, заботливых руках, умевших быть нежными и требовательными.

- Расскажи. - Дениз потянулась к нему, желая поскорее прикоснуться, почувствовать на себе его руки и губы. И тихонько удивлялась, как ей удается рядом с Флорантеном забывать обо всем плохом и тревожащем.
Все дело в нем. Он удивительный, искренний человек, который одним своим присутствием излучает свет и тепло. Вызывает желание касаться его, любить, быть открытой, раскованной, не стесняясь показывать своих желаний получать и доставлять наслаждение.

Сказка оказалась совсем не детской. Дениз и Флоран сочиняли ее вместе, прислушиваясь друг к другу. Рассказывали ее телами и сердцами. И в этой сказке был мир, созданный ими, мир, в котором нет места страхам и невзгодам.
Его губы и язык были жаркими, их прикосновения казались ласковыми ожогами, но не ранящими, а пробуждающими самые восхитительные ощущения, от которых тело становилось невесомым и словно пело.
Так можно забыть обо всем на свете, кроме рук, касавшегося ее тела, кроме губ, соединявшихся с ее губами. Вдыхать чистый запах гладкой кожи, чувствовать, как перекатываются под ней сильные мышцы, восхищаться Флораном, в котором красота внешняя сочеталась с красотой его сердца и души.
Может ли существовать подобный мужчина? Может ли случиться так, что он встретился ей. И чтобы не было дальше, чем бы ни закончился сегодняшний день, завтра для Дениз все равно будет наполнено сознанием, что в ее жизни случился он - Флоран.
Не известный певец, не непревзойденный талан, которым восхищаются тысячи и даже миллионы. А человек и мужчина, подаривший невероятное счастье, каким бы долгим или кратким оно не стало.
... Дениз выскользнула из объятий Флорана, но лишь для того, чтобы повернуться и привстать над ним, надавливая на его плечи.
- Ложись. Теперь я. Хочу снова ощутить твой вкус.
Она поцеловала Флорана в губы, лаская рукой напряженный живот, грудь, касаясь плоских мужских сосков, тут же откликнувшихся на ее прикосновения. Дениз проложила дорожку поцелуев по щекам, скулам Флорана, по его шее и плечам. Она остановилась на его груди, лизнула соски, втянула в рот - сначала один, потом другой, с восторгом понимая, что ему это нравится. Покрыла поцелуями торс, опускаясь все ниже.
- Ты красив, Флоран. Везде и во всем, ты знаешь это? - прошептала она, охватывая пальцами его возбужденное естество - сталь и шелк, - медленно задвигала рукой вниз и вверх. Наклонилась и, не сводя с лица Флорана взгляда, прикоснулась к нему губами, обводя язычком.
- Ты красивый, - повторила она и добавила чуть севшим от желания голосом, - и очень вкусный.
Она ласкала его ртом, пока Флоран не выдохнул "Остановись...", и она не оказалась под его разгоряченным, напряженным телом.

- Мой... - отозвалась она.
Зная, что так оно и есть. Сейчас он только ее, а она его.
И все равно, что будет потом.

Дениз обвила вокруг талии Флорана руку, положила на его бедра согнутую в колене ногу. Тело казалось бескостным, веки отяжелели, язык отказывался ворочаться, но Дениз, ощутив, как в их сказку с Флораном уже стучится реальность, прошептала:
- Не уверена, что нам удастся отдохнуть. Но... Но мы просто люди и пусть хоть это мгновение будет все хорошо и только для нас.
Она потянулась и поцеловала Флорана в губы, чувствуя, как он улыбается.

Осень 2015 года

- Но это совершенно невозможно! – который раз воскликнула Дениз, опускаясь на диван. И принялась накручивая на палец прядь волос. - Объясните мне еще раз, пожалуйста, как… что…. откуда это взялось?!
Выслушав опять то, что ей терпеливо пояснял собеседник, порывисто поднялась, быстро обошла просторную светлую комнату и снова присела.
- Я по-прежнему ничего не понимаю, но… - она перевела дух и продолжила, - но готова сделать все, что там полагается.
Потом Дениз долго выслушивала своего собеседника, стоя у большого окна, выходившего на сквер. А мысли в голове потихоньку прекращали кружиться вихрем и выстраивались в стройный ряд, который уводил к недавним событиям, произошедшим в Фалам Кнок весной этого года.
Стоило ли тратить столько эмоций, чтобы пытаться объяснить то, что не желало быть объясненным. На поверхности лежали факты, которые следовало просто принять, а под всем скрывалось явное нежелание кого-то или чего-то приоткрывать причину появления этих фактов.
Узнав о том, что является наследницей внушительного состояния, причитающегося ей, как представительнице старинного рода Лоури, Дениз долго смеялась, сочтя это неудачным розыгрышем. Но куча документов, доказывающих, что накопленное почти за двести лет богатство теперь принадлежит ей, вынудили начать привыкать к мысли, что каким-то образом это стало возможно.
После тщательного ознакомления с бумагами, объявлявшими ее полноправной наследницей солидного состояния, Дениз много времени провела в архивах, наводя справки и исследуя историю рода Лоури.
Узнала много интересного и неожиданного, в том числе и то, что сэр Ричард Лоури и миледи Беатрис Мерфи, ставшая впоследствии его женой, были среди гостей печально известного торжества, отмечавшегося в Фалам Кнок осенью 1835 года. А потом какое-то время считались погибшими в пожаре, разразившемся во время бала.
Сведения о тех событиях путались и отрывочно подавались в разных источниках по-разному. И не одна версия не казалась достаточной убедительной. Но теперь-то Дениз знала, что не стоит искать в архивных документах доказательств тому, что случилось в замке почти двести лет назад. Все равно никто и никогда не поверит. Кроме тех, кому довелось пережить нечто подобное.
И о наследстве каким-то таинственным образом стало известно после того, как они с Флораном каким-то чудом вернулись из тех кошмаров снова в Фалам Кнок, найдя в призрачном поезде старинные карманные часы и альбом...
Про кошмары Дениз, честно говоря, быстро стала забывать, потому что все вытеснила встреча с Флорантеном. Чувства к нему заполнили всю ее жизнь, сделав остальное незначительным. Но появившееся откуда-то наследство напомнило, что стоит все же с уважением и вниманием относиться к вещам, пусть и кажущимся непонятными, но наверняка несущими особый смысл.
Позже, обсудив все с Флораном, Дени приняла наследство. На эти деньги был создан Фонд помощи одаренным детям имени Ричарда и Беатрис Лоури.

Лето 2016 года


- Не волнуйся, она крепко спит. Смотри, как улыбается во сне, - Флоран обнимал жену, прокладывая цепочку дразнящих поцелуев от уголка ее губ к ушку, ведя губами вниз, по шее, к изгибу плеча.
Дениз откинула голову и замерла в объятиях Флорана, забыв обо всем, кроме его касаний. Но вдруг встрепенулась и покосилась на колыбель дочери.
- Да, это она сейчас спит и улыбается, - зашептала Дениз, обвивая шею Флорана руками и приближая губы к его уху. - А стоит ей услышать хоть малейший шорох, как проснется и снова ты будешь петь ей все арии из своего репертуара, пока Беа снова не заснет.
Она поцеловала мужа в шею, сорвав с его губ нетерпеливый вздох и заставив крепче стиснуть ее в объятиях.
- Тш….. – пряча тихий смешок, шикнула она. - Флоран, давай выйдем отсюда, - и она повлекла мужа из детской.
Едва они вышли и бесшумно прикрыли за собой дверь, как оба с облегчением выдохнули.
Маленькая Беатрис родилась удивительно спокойным ребенком. Она редко плакала. Но если уж принималась кричать, то делала это во всю силу своих здоровых легких.
- Вся в папу! – заявляли родственники и знакомые, ставшие свидетелями оглушительных звонких криков Беа. – Точно будет оперной певицей.
Такое вполне возможно, учитывая и звонкий голос, и поразительно чуткий слух малышки, реагировавшей во сне на самые тихие звуки.
Но у родителей девочки были и другие соображения насчет будущего призвания их дочери. Беатрис могла часами лежать в колыбельке и спокойно и внимательно разглядывать все вокруг. Дениз и Флорантен, наблюдая в это время за своим молчаливым ребенком, строили еще одно предположение – а не достался ли их чаду созерцательный талант прапрапрабабушки Беатрис Лоури, в честь которой и назвали Беа и которая была талантливой художницей.
В любом случае, Флорантен и Дениз верили, что даже если у их дочери и не проявится никаких особых талантов, то у нее все равно будет счастливое будущее, потому что они сумеют научить ее главному в жизни - ценить и беречь тех, кто дорог. А если у Беатрис родится братик, то они назовут его Ричардом.