Карта ролевой игры "Фантазм"

30 ноября 1896
Таверна "Заводной орех"

Увы, но похоже никто за время отсутствия Джорджа ничего нового не обнаружил. Это несколько подрывало первоначальную теорию о подсказках. К тому же, благодаря лорду Блакмеру, было ясно, что искать спасения вне таверны не имеет смысла хотя бы пока не начнет светать.

- Полагаю, что нас какое-то время продержат в неведение, а после все же объяснят цель столь дорогой и изощрённой постановки, - высказал свои соображения маркиз. - Во всяком случае это было бы логично.

Лорд Вильерс взял Мэри за руку и, в качестве поддержки и успокоения, погладил тыльную сторону ее ладони, осознавая что женщинам в подобных ситуациях приходится сложнее всего.

Но Мэри, по-видимому, не собиралась сдаваться, а решила скоротать отпущенное им время за беседой о литературе. Что ж, это было весьма мудро.

Тема, затронутая Мэри, заметно оживила и лорда Блакмера.

По-видимому им всем стоит немного отвлечься и забыть на время о той ситуации, заложниками которой они стали.

30 ноября 1896
Трактир "Заводной орех"


- Полагаете, что нам как героям новелл "Декамерон" стоит выбрать тему для рассказов? - улыбнувшись краешком губ, маркиз усмехнулся.
- Признаться я не обладаю даром рассказчика, но отчего же не попробовать.

Однако его опередила леди Стентон. Ее рассказ- исповедь был в одно и тоже время столь откровенен и невинен, что маркиз Вильерс с трудом представлял себе нынешнее состояние лорда Блакмера.

Чтобы как-то сгладить сложившуюся неловкость, маркиз решил взять слово.
- "Детство" - какая чудесная тема. Благодарю вас, леди Стентон. Не знаю как вы господа, но по заверениям моей маменьки я с самого нежного возраста имел слабость к лошадям. Первый конь у меня появился весьма и весьма рано. И как водится он был деревянный с чудесной гривой и хвостом из пеньковой веревки, а так же разрисованный в серые яблоки. Невероятный конь. Сколько игр он со мной прошел, - мечтательно вздохнул маркиз. - И что мы с вами можем наблюдать? Ваш покорный слуга уже не в столь юном возрасте, а привязанности к лошадям сохранил. Признаться, я по сей день восхищаюсь лошадьми и не знаю более великолепных и совершенных созданий.

За рассказом лорда Вильерса последовала притча от леди Дю Роз.

Баронесса только успела завершить свою историю, как самым непостижимым образом вновь ожили напольные часы, чем привлекли всеобщее внимание. Но в этот раз из их недр не показался игрушечный поезд, а над круглым циферблатом отворилась крохотная дверца и появилась деревянная кукушка. Но вместо ожидаемых звуков, она произнесла совершенно иное:
- Ищите! Ищите ее! - затараторила птица из часов. - Темно. Темно и страшно. Ищите! Домой! Хочет домой! Ищите ее! Темно! Ищите! Куклы не лгут. Ищите ее!

Дверца в часах захлопнулась и все смолкло, как будто и не было ничего.

- Полагаю это и есть то чего мы ожидали? - аккуратно уточнил лорд Вильерс у присутствующих, но при этом смотрел он исключительно на леди Стентон. - Но боюсь я не силен в разгадывании шарад. И не имею представления что именно от нас требуется, - признался маркиз.

Затянувшееся 30 ноября 1896
Таверна "Заводной орех"

По-видимому этот балаган с говорящими кукушками, автоматонами и прочими странностями у баронессы также не вызывал доверия.

- Полагаю у нас не слишком уж и богатый выбор, - размышлял вслух маркиз, деликатно наблюдая за каменным лицом лорда Блакмера, который продолжал сохранять внешне невозмутимое спокойствие. - И пока правила нам неведомы, разумным было бы соблюсти навязанные. А что касаемо предмета поисков, то нам доподлинно известно что это некая "она". Ей ведом страх, и, в сложившихся ситуации, это как минимум означает что загадочная "она" не автоматон. Меня, признаться, это радует, - признался лорд Вильерс. - А поскольку она желает попасть домой, то значит она не местная. К тому же имеется информация о темноте...

И маркиз был с ним целиком и полностью солидарен. Он и сам желал как можно быстрее очутиться на своей земле, в своих стенах, где он хозяин, а не пешка в чужой игре.

- Определенно винный должен быть, - поддержал идею лорд Вильерс.

Затем взглянув на лорда Блакмера и его подопечную добавил:
- К сожалению я в данный момент не в той форме, чтобы легко преодолевать крутые ступени в подвал. К тому же, и в хозяйственных помещениях трактира может быть достаточно темно. Во всяком случае кухня освещалась слабо, по-видимому автоматонам и прочим механизмам свет для работы не требуется. А поскольку, как совершенно справедливо заметил лорд Блакмер, мы все изрядно устали и желаем как можно быстрее покинуть сей гостеприимный трактир, предлагаю разделиться на пары и попытаться отыскать некую "она".

Не встретив сопротивления со стороны присутствующих, лорд Вильерс продолжил:
- Полагаю, что вы, милорд, как наиболее решительный из нас могли бы обследовать подвалы. Если таковые тут имеются. А поскольку наших дам не желательно оставлять одних, то полагаю леди Дю Роз могла бы вам составить компанию. Я же в свою очередь мог бы тщательно проверить имеющиеся помещения в самой таверне. И надеюсь, что леди Стентон не откажет в сопровождении хромому джентльмену? - маркиз искренне желал чтобы лорд Блакмер понял его намек верно. Поскольку как мужчина и джентльмен, он прекрасно понимал чего стоит его невозмутимое спокойствие. И что в сложившейся ситуации не самая блестящая идея оставлять наедине лорда с его воспитанницей. Они могли наговорить в сердцах друг другу лишнего. А ссоры - это меньшее, что им всем было нужно в данный момент. А быть может на подобное развитие событий и рассчитывал неведомый дирижер?
Маркиз не знал, но желал недопустить некрасивых сцен. Посему пытался дать им время, как говориться , "перекипеть", да ему и самому, признаться, было над чем поразмыслить. Рассказанная притча не выходила у него из головы.

- Лорд Блакмер, со своей стороны со всей ответственностью заявляю, что ваша подопечная будет под моей надёжной защитой. Слово джентльмена. Я не допущу, чтобы с ней что-либо случилось и, если потребуют того обстоятельства, клянусь защищать ее ценою своей жизни, - совершенно серьезно поклялся маркиз Вильерс. - Посему решение за вами.

30 ноября 1896
Таверна "Заводной орех"


В вопрос касающийся двух джентльменов самым вопиющим образом вмещалась юная леди. По-видимому вся сложившаяся ситуация возимела на нее столь сильное воздействие, что бедняжка растеряла все манеры. Определенно лишь сильнейший стресс и истощенние хрупкого организма мог сподвигнуть воспитанную молодую леди вмешаться в мужской разговор.

Лорд прекрасно осознавал, что все может закончится безобразной истерикой. Ему лишь оставалось надеяться на блогоразумие и мудрость лорда Блакмера. Хотя, признаться, маркиз уже начинал жалеть о своем предложении. В таком состоянии юные особы способны на непредсказуемые поступки, подчас совершенно иррациональные, лишенные привычной логичности, а возможно и опасные для них самих. Маркиз понимал все, но он был джентльменом и не отступал перед непосильными задачами и всегда держал данное им слово.

- Увы, леди Стентон, но данное решение, в сложившейся ситуации, может принять лишь ваш опекун. Поскольку лишь он отвечает за вас, и лишь он вправе доверить вашу жизнь кому бы то ни было. И это разумно, - деликатно остановил ее порыв маркиз Вильерс.

Он буквально ощущал ее напряжение, и видел, что леди Стентон готова в любой миг сорваться с места и бежать не разбирая дороги. Но это был не выход. Хотя стоит признать, что подобное решение куда легче даётся, чем смелость найти в себе силы на откровенный разговор, пусть и на весьма деликатную тему. Но юности свойственно быть безрассудно импульсивной.

Ещё немного 30 ноября 1896
Таверна "Заводной орех"


Лорд Блакмер достойно принял на себя труд изучить местные подвалы в поисках некой "она". Маркиз его поступок понимал.

А вот неугомонная и импульсивная леди Стентон, по-видимому и не собиралась слушать голос разума, и исполнять строгий наказ опекуна.

Посему как только юная леди, как ей казалось, незаметно покинула таверну, лорд Вильерс бесшумно поднялся из-за стола, дабы не разбудить задремавшую леди Дю Роз, и проследовал за беглянкой.

На улице было по-прежнему темно. Складывалось ощущение, будто время замерло в одной точке. Не самое приятное чувство.

Девушку он настиг быстро - длинные тяжёлые юбки не располагали для удобного передвижения по сугробам.
- Леди Стентон, - тихо, но настойчиво окликнул он ее, быстро разворачивая к себе лицом. При этом глаза маркиза немного засветились, черты лица заострились, а ногти начали удлиняться, практически трансформируясь в когти хищной птицы.

Девушка, повинуясь его воле, замерла. Лорд Вильерс не любил применять сильный гипноз, предпочитая лёгкую едва заметную коррекцию сознания. Вот и сейчас он желал лишь временно приглушить ее страхи и сомнения, дабы вернуть девушку в тепло и безопасность таверны.

- Диа-а-а-на, ты же не желаешь расстраивать лорда Блакмера? Не желаешь. А твой уход его о-о-очень расстроит. Но мы же этого не хотим, верно? - склонившись к ее лицу зашептал маркиз.

Девушка как марионетка послушно кивнула, не моргая и почти не дыша, неотрывно смотря прямо в глаза лорду Вильерсу.

- Вот и молодец. Вот и правильно, - похвалил ее мужчина, хищно улыбнувшись. Затем поднес ее руку в губам, но не поцеловал уже порядком холодные пальчики, а проткнул подушечку указательного пальца заострившимся клыком. Слизнув выступившую каплю крови, маркиз блаженно зажмурился и, покатав ее на языке, проглотил.
Теперь ему были ведомы все ее страхи, девичьи грёзы, мечты и невероятно чистая влюбленность в опекуна.

Маркиз усмехнулся. Эта чистая наивная девочка ему определенно понравилась. Кто бы мог подумать? Быть может стоит к ней присмотреться? Даже ее неожиданное увлечение механикой не вызывало в нем отторжения, скорее напротив интриговало.

Внезапно пространство вокруг будто вздрогнуло. Лорд Вильерс огляделся, иллюзия, столь тщательно кем-то созданная, начала трещать по швам. Вероятнее всего лорду Блакмеру удалось найти загадочную "она".

- Диана, посмотрите мне в глаза. Я сейчас досчитаю до трёх. И как только я скажу "три" - вы забудете все, что тут произошло. И мою маленькую тайну также. Вы не вспомните что я был здесь. Вы захотите вернуться в таверну и рассказать всем о том что парк вновь вернулся и мы все можем уходить, - тихо зашептал маркиз, вкладывая в голос свою вампирскую силу убеждения.

-Один, - тихо прошептал маркиз. - Страхи уходят, - маркиз отпустил руку девушки и сделал шаг назад. - Два, - мужчина отступил дальше. - Три, - послышалась издалека, и рядом с Дианой не было никого, кроме ночи, леса и снега.


Маркиз, издалека убедился, что у Дианы все складывается благополучно и она, очнувшись от гипноза, приняла верное решение. Лорд Вильерс вернулся в таверну, чтобы соблюсти иллюзию того, что он ее и не покидали. Баронесса, пригревшись, тихо дремала за столом. Перед ней стояла чашка с чаем. И бутылка вина, - последнее несколько удивило Джорджа, но виду он не подал.

Лорд Вильерс вернулся как раз вовремя, поскольку через пару минут лорд Блакмер появился с девушкой на руках.

Столь эффектное появление сразу привело все в движение. Все присутствующие попытались помочь бедняжке.
А явившаяся леди Стентон, тут же обрадовала всех хорошими новостями.

Маркиз был несказанно рад, что иллюзия спала и они, наконец-то, могут вернуться в понятный мир.
- Леди Стентон, я конечно могу ошибаться, - маркиз ещё раз вгляделся в черты девушки. - Но вероятно это младшая дочь герцога Нортропа. Не так давно газетчики трубили об ее исчезновении. В любом случае, кем бы ни была эта несчастная, ее надлежит доставить с самые кротчайшие сроки в поместье и вызвать лекаря.

30 ноября 1986
Все ещё таверна "Заводной орех"

Пока мы оживлённо решали что делать с найденной девушкой и чем ей помочь.
В трактир буквально ввалился какой-то парень.

Не дождавшись реакции от присутствующих, немного обескураженных его явлением, парень схватил высокий стакан с глинтвейном, и залпом его осушил, даже не смутившись, что стакан был не полон.

Маркиз не знал этого человека, но его наглая манера держаться начала лорда Вильерса порядком раздражать.
- Будьте любезны объясниться. Кто вы? Что тут делаете? И с чего нам верить, будто вы пассажир моего дирижабля? Я что-то не припомню вас в числе гостей, - голос маркиза был холоден и не предвещал для говорившего ничего хорошего. - К тому же у меня на службе состоят исключительно опытные пилоты, посему с дирижаблем ничего приключиться не могло. И я совершенно отказываюсь понимать о каких куклах идёт речь?

30 ноября 1896
Таверна "Заводной орех"

Лорд Блакмер видимо запамятовал, что он в гостях, а не в Парламенте. Во всяком случае лишь так маркиз Вильерс смог объяснить поведение своего гостя. А иначе как объяснить его попытку распоряжаться самим маркизом?

Как только лорд Блакмер и наглец, выдающий себя за прислугу герцога, вышли на улицу. Маркиз щедро расплатился за ужин, и последовал за вышедшими на улицу джентльменами и как раз своевременно, поскольку этот наглый лгун ещё и смел оклеветать его, приписывая немыслимые вещи.

- Боюсь, что в отличии от уважаемого лорда Блакмера, я не имею основания доверять вам и вашим сведениям. Тем более, что вы находясь на моей земле имеете наглость обвинять меня в том, что я неискренен? Это уже переходит всякие границы, - маркиз с трудом задерживал свой гнев, рассчитывая расправиться с этим наглецом после. - Ваше счастье, что меня сейчас занимают куда более важные вещи.

Заметив у аттракциона одного из работников, маркиз окликнул его и тут же распорядился о двух экипажах.

- Благодарю вас, милорд, за искренне желание помочь и самое деятельное участие, но все же как хозяин не могу допустить того, чтобы мои гости испытывали неудобства, - обратился маркиз к лорду Блакмеру. - Посему предлагаю вам, лорд Блакмер и леди Стентон вернуться в отель и отдохнуть. Я же со своей стороны обязуюсь вас незамедлительно информировать о ходе расследования. А сам, тем временем, позабочусь о здоровье найденной девушки, а так же подробно расспрошу уважаемого Ника Жаме на предмет его претензий ко мне лично, а так же обстоятельств падения дирижабля (если таковое имело место быть).

С этими словами маркиз помог удобнее разместить в одном из экипажей найденную девушку, рядом с ней разместилась баронесса.
- Прошу вас, мистер Жаме, мы отправляемся в поместье, дабы все тщательнейшим образом прояснить и вы едете со мной, - маркиз не собирался упускать из виду этого наглеца.
- Доброй ночи, милорд. Леди Стентон. Приношу свои извинения за столь незапланировано долгую и выматывающую прогулку, - попрощался маркиз с гостями и запрыгнул в экипаж.

Дорога до поместья пролетела незаметно. Их встретили взволнованные слуги. По сему выходило что отсутствовали они всего пару часов, но поскольку никто не мог отыскать маркиза, дабы сообщить о том, что экипаж дирижабля не выходит на связь, началось волнение и поиски.

Найденной девушкой тут же занялся лекарь, но он вынужден был констатировать, что не знает сей недуг и не в силах привести юную леди в сознание. Во всяком случае маркиз оставил с ней сиделку. Леди Дю Роз проводили в ее апартаменты, куда ей подали ужин.
А вот господина Жаме лорд Вильерс распорядился очень тщательно охранять, на случай если он сам был причастен к падению дирижабля.

Тем временем поисковая группа, возглавляемая главным егерем, вернулась с докладом о том, что дирижабль найден, однако никаких следов гибели экипажа не было обнаружено и тем более никаких автоматонов, коих так ярко описывал наглец Жаме. А что касательно выживших, то их следы терялись в древних катакомбах, куда ночью никто из охотников не решился идти. Так же явился управляющий и сообщил, что в одной из хозпостроек обнаружили связанный и практически невредимый экипаж дирижабля.

Маркиз отослал поисковиков отдыхать до утра, выслушал версию событий от имени экипажа, который ни сколько не пролил свет на события, а после сам лично убедился что Жаме надёжно охраняется и никуда не денется. А затем маркиз написал собственноручно записку лорду Блакмеру, в которой сообщал, что падение дирижабля в действительности имело место быть. Останки дирижабля найдены. И судя по отсутствию следов крови среди пассажиров серьезных пострадавших нет. И видимо они укрылись от холода и ветра в древних катакомбах. Экипаж дирижабля найден, но его оглушили и связали, посему члены экипажа мало чем могут помочь. Жизни найденной леди ничто не угрожает, однако в сознание она не приходила.

Отправив записку адресату, лорд Вильерс налил себе бренди и начал восстанавливать цепочку событий нынешнего вечера. Все сходилось на том, что они лишь стали пешками в чужой игре. Вот только оставалось загадкой окончилась ли эта игра, либо ожидать ее продолжения? И причем тут столь дорогие механизмы? Признаться маркиз не желал участвовать в подобных постановках. Во всяком случае роль ведомой пешки ему совершенно не импонировала.

30 ноября 1896
Глубокая ночь.
Рабочий кабинет в поместье.

Маркиз Вильерс рассматривал игру живого пламени в камине через стекло бокала. Виски плескалось на дне.

Джордж думал. Анализировал. И вспоминал. Вспоминал сегодняшний долгий вечер и ... баронессу. Она открылась для него с совершенно неожиданных сторон. Вот вроде все было предсказуемо, но ее рассказы и притча заставили его задуматься. Крепко задуматься.

Маркиз сделал небольшой глоток и вновь принялся припоминать малейшие детали. Выходило, что баронесса боится старости. Что собственно не вызывает удивления, однако ее видения говорили об обратном. Похоже для баронессы это весьма и весьма значимый вопрос. Если не сказать - паранойя.

Маркиз ее панические страхи не разделял, он осознавал, что все тлен и вечности не существует. А посему предпочитал не просто жить, а вдыхать эту жизнь полной грудью, наслаждаясь и смакуя.

А что касаемо рассказанной притчи о гордячке, то тут маркиз был вынужден задуматься о том, а кто он для нее? Кем она его считает? Уж не последним ли шансом для старой девы, отвергнувшей более выгодных кавалеров и оставшейся в итоге ни с чем? Признаться подобные мысли маркизу совершенно не пришлись по душе. Быть лишь удачно подвернувшимся вариантом для гордячки он не желал. И чем более обдумывал всю ситуацию, тем очевиднее для него становилось, что они с баронессой не созданы быть вместе.

Увы. Но такое решение будет верным.

Прийдя к подобным выводам, маркиз решил все же отдохнуть. Вызвав слугу, он распорядился чтобы ему принесли поздний ужин и постелили в кабинете. Подниматься в свои апартаменты у него не было ни малейшего желания.

1 декабря 1896
Поместье Нордварт
Ранее утро

Лорда Вильерса разбудил засветло его лекарь. Признаться маркиз не сразу признал его, как и не сразу осознал где он находится. Проводить ночи в рабочем кабинете не входило в его привычки.
Лекарь был весьма обеспокоен состоянием подопечной, и маркиз осознавал что причины для беспокойства наверняка веские. Посему без излишних вопросов преследовал за ним. По пути к найденной девушке, им встретился главный егерь, который как раз направлялся к лорду Вильерсу, чтобы сообщить о том, что погода позволяет продолжать прерванные поиски пропавших. Что ж, маркиз Вильерс надеялся что поиски завершатся быстро и успешно, увы, но его личное участие вряд ли могло как-то повлиять на успех мероприятия. Лорд доверял своим людям.

Девушка выглядела весьма плохо. Дыхание было рваным, чего наблюдалось ранее.
- Ваше Сиятельство, боюсь она задыхается, - тихо прошептал лекарь, считая пульс подопечной. - Я не в силах помочь.
- Вижу, - со вздохом оценил ситуацию лорд Вильерс. - Господин Хост, заприте дверь и задерните шторы.
- Ваше Сиятельство, вы уверены? - затравлено прошептал лекарь.
Маркиз не ответил, вместо этого снял свой сюртук и ослабил шейный платок.
- Подлежите ее, - скомандовал лорд Вильерс, и уверенно рассек запястье удлинившимся когтем. Алая кровь проступила в свежей ране. Маркиз поднес запястье к рукам задыхавшейся и позволил каплям своей крови скатываться прямо в рот.
Всего пару капель и маркиз зажал рану платком и отстранился, чтобы заняться собственной раной. Лекарь склонился над девушкой, тщательно следя за изменениями, коих ещё не было.
- Ваша Сиятельство, полагаете ей поможет? - тихо отсчитывая пульс, шепотом спросил лекарь.
- Полагаю да. Во всяком случае моя кровь даст ее телу силы одолеть хворь, либо же яды, если такие имели место быть.
Девушка начала дышать ровнее, и на ее белом как алебастр лице появился лёгкий румянец.
- У нее жар? - наблюдая за изменениями, спросил маркиз своего лекаря.
- Ваша Сиятельство, ей определено лучше. Полагаю организм хорошо всё воспринял. Если будут изменения я сразу сообщу.

Маркиз кивнул и решил навестить мистера Жаме, надеясь что он не будет излишне раздражительным, по случаю столь раннего подъёма.

Мистер Жаме не только не спал, но и уже нечто писал.


- Утро доброе, мистер Жаме. Надеюсь вы хорошо отдохнули? Не возражаете, если я составлю вам компанию за завтраком? - на этих словах прислуга споро начала накрывать стол, деликатно отодвинув записи мистера Жаме в сторону.

1 декабря 1896
Поместье Нордварт.
Утро.


Нынешнее утро первого календарного дня зимы для лорда Вильерса было не самым добрым. Признаться за последним сутки маркиз порядком устал от дурных вестей. Но следует отдать должное, имели место и уж откровенно нежданные новости.

Чего только стоил ночной побег баронессы. Джордж отчаялся понять эту непостижимую женщину. Хотя, признаться, первоначально ему думалось, что она ниспослана ему самой судьбой. Но увы. Все оказалось совершенно не так.

Маркиз желал в своей спутнице видеть мудрую женщину, способную если не понять, то во всяком случае не докучать своему мужчине в сложных жизненных ситуациях, а напротив окружить его заботой и даровать покой. И уж точно ни в ком разе не устраивать подобных возмутительных демаршей.
Маркиз искренне не понимал чем нанес столь глубокое оскорбление леди Дю Роз, что вынудил ее на столь опрометчивый поступок, как ночной побег. Для лорда Вильерса было очевидным, что имеющие место быть обстоятельства не позволили бы ему уделить достаточно внимания своей спутнице, и признаться, после всего пережитого, он и не мог предполагать, что ей понадобиться нечто большее, чем крепкий сон в безопасности надёжных стен его поместья.

По-видимому он совершенно не понимал женщин. Как и не понимал каких действий от него желала добиться баронесса. Ему надлежало как влюблённому юнцу поспешить за ней, и брось к ее ногам весь мир и собственную гордость? А как же быть с тем обстоятельством, что в его землях потерпел крушение его же дирижабль с весьма и весьма именитыми особами? Отчего маркиз, сознавая собственную беспомощность, не мог найти себе ни места, ни покоя. Да и девушка в беспамятстве, пребывающая буквально на грани жизни и смерти, так же не внушала ему оптимизма. Хотя он делал для нее все что мог и даже чуточку больше. Да и вся эта неприятная история с возникающими из неоткуда автоматонами, буквально переворачивающими привычный уклад вверх тормашками. Неужто все это требовалось отодвинуть на другой план во имя желаний леди Дю Роз?

Увы. Маркиз Вильерс давно уже не был ветреным влюбчивый юнцом, готовым поставить на карту все, ради прекрасных глаз. Посему он воспринял ночной отъезд баронессы как ее нежелание иметь с ним дальнейшее общение.
Что ж, стоило отметить что сие обстоятельство им обдумывалось аккурат ночью, и маркиз пришел к алогичным выводам. Посему был благодарен баронессе и судьбе, за то, что все обошлось без безобразных скандалов и нарочито громких обвинений.

Общаться за завтраком с оставшимися гостями поместья у маркиза не было ни малейшего желания, поскольку наверняка темы давешнего происшествия с дирижаблем не удалось бы избежать, а лорд Вильерс сего не желал.

Именно нежелание вынужденного общения на неприятную тему, да и неискреннего сочувствия, отвратительно маскирующего чужое злорадство, побудило маркиза к столь необычному выбору собеседника за завтраком. Тем более, что мистер Жаме, как уже успели маркизу доложить, был весьма и весьма незаурядной личностью.

Вот и сейчас, в столь ранний час маркиз застал своего вынужденного гостя за некими расчетами.


- Увы, мистер Жаме, вынужден признать все ваши обвинения совершенно законны, - искренне повинился маркиз, самолично наливая себе бодрящий чай.
- Признаться, я оказался несколько не готов к ситуации в которую невольно был вовлечён сам и мои гости, - сделав небольшой глоток обжигающе горячего напитка, лорд Вильерс откусил кусочек булочки, обильно намазанную гусиным паштетом. - Но это ни коим образом не оправдывает мое поведение, за исключение пожалуй лишь того, что ваш, прошу прошения, внешний вид был несколько ближе к преступному образу, нежели к привычному виду добропорядочного гражданина Империи. Посему, увы, я принял вас за бандита, либо за сообщника бандитов, совершенно искренне полагая, что таким образом оные желают продолжить их отвратительную забаву, - маркиз вздохнул, невольно возвращаясь в мыслях к неприятным воспоминаниям, и отодвинул в сторону еду. - Видите ли, мистер Жаме, таверна, в коей имела место наша с вами встреча, так же стала некой хитроумной ловушкой, где некие роли исполняли автоматоны, - маркиз залпом допил чай, и машинально доел булочку, и такая же судьба была уготована сендвичу с ветчиной.
- Признаться, я испытываю в некотором роде не самые приятные чувства в соседстве с механизмами столь схожими внешне с людьми. Посему вашей истории с автоматонами на дирижабле я вынужденно верю. Но сие увы не даёт мне понимания кто, а главное с какой целью совершил череду сих совершенно непонятных действ.

- В настоящий момент, мистер Жаме, мои лучшие охотники и следопыты отбыли двумя группами на поиски пострадавших. Накануне ночью ими уже было обнаружено место крушения дирижабля, и обнаружены свежим следы, которые вели к древним катакомбам. Но увы ночь, и отсутствие должной экипировки не позволила им тут же пуститься по следам в глубь катакомб. Что же касаемо следов присутствия на борту дирижабля автоматонов либо иных посторонних механизмов, то увы их там не обнаружено. Полагаю, что некто их уничтожил пользуясь паникой среди пострадавших. Хотя признаться не могу и представить как это ему либо им удалось столь оперативно осуществить, - маркиз машинально потянулся за очередным сендвичем, но вовремя себя остановил.

- Мне думается что у злодеев обустроена в катакомбах некая база, которую по-видимому вам и удалось обнаружить. Быть может они там создавали свои человекоподобные механизмы. Во всяком случае, эти катакомбы весьма и весьма древние, и сведения сохранившиеся о них весьма скудны. Но полагаю, что именно благодаря эти катакомбам злоумышленникам удается столь быстро передвигаться, и столь же быстро заметать следы своего присутствия, - маркиз тяжело вздохнул.

- Мистер Жаме, меня искренне заботит судьба пассажиров дирижабля. Безусловно я предпринял все зависящие от меня меры и направил самых опытных и лучших своих людей. Одни направятся по следам потерпевших, а другие пойдут тем путем, которым вышли вы, но все же если вы обладаете некой информацией либо соображениями, способными хоть как-то ускорить нахождение пропавших, то я буду вам премного благодарен и буду пред вами в неоплатном долгу. Тем более, как мне удалось выяснить вы человек весьма близкий к теме механизмов и имеете весьма обширные знания в данной области.

Маркиз ожидал, что быть может мистер Жаме смог подметить нечто такое, на что простой обыватель далёкий от механизмов просто мог не обратить свое внимание.

- Если же сегодня к полудню нам не удастся отыскать пассажиров, я тут же обращусь за помощью к лучшим имперским сыскарям. Мой человек уже отправился в столицу с моим прошением, и ожидает от меня лишь дозволения. Но я всё же искренне надеюсь, что злой гений не рискнёт жизнью столь уважаемых в империи граждан. Посему, буду благодарен любой помощи, пусть и самой незначительной.

1 декабря 1896
Поместье Нордварт
Утро


Мистер Жаме оказался чудесным собеседником. Однако маркиз чувствовал что у мистера Жаме имеется свой интерес. Оставался вопрос лишь какой именно и насколько он совпадал с интересами маркиза Вильерса.

- Увы, мистер Жаме, я вынужден признать, что совершенно не силен во всех этих детективных играх, поскольку меня прежде всего волнует судьба пассажиров. А уж злоумышленников пускай ищут соответствующие ведомства. Я лишь опасаюсь, что появление имперского сыска может вспугнуть зачинщиков и те навредят гостям. А мне бы хотелось, чтобы никто из пассажиров дирижабля не пострадал.
- маркиз вздохнул и машинально потер переносицу.

- Хочется думать, что все эти действа несут лишь устрашающий характер и никоем образом не имеют своей целью вредительства людям.

Маркиз Вильерс нервно прожевал кусочек хрустящего круасана, который непостижимым образом оказался у него в руке. И тут же продолжил размышлять:
- В таверне автоматоны не проявляли агрессии и не препятствовали нашим действиям. Быть может и с теми кто в катакомбах так же поступят? Во всяком случае, я искренне надеюсь на благоразумие злоумышленников. Ну право слово, не будут же они вредить представителям столь знатных семей облеченых властью? Как по мне это верх неразумности! - в сердцах возмутился лорд Вильерс, доедая следующий круасан.


- Исключено, - категорично заявил мужчина, активно справляюсь с выпечкой. - У меня на службе исключительно надёжные люди. Я могу поручиться за каждого. Посему подобный вариант не может иметь места.

От лорда Вильерса не укрылось, что при упоминании о том, что маркизу известна сфера деятельности мистера Жаме, последний занервничал.

Маркиз сделал себе мысленную пометку неприменно разузнать более об этом человеке. Быть может с его деятельностью не все так кристально чисто.

- У графа Ромни были автоматоны? Поразительно! Признаться я не замечал за ним подобной страсти, - маркиз не мог припомнить в особняке каких-либо сложных механизмов. - А что касательно вашего предложения изучить оставшихся автоматоматонов, то полагаю что столь деликатное дело не стоит ни кому доверять. Как вы смотрите на то, чтобы прокатиться в таверну, мистер Жаме? Быть может нам повезет и механизмы все ещё там? - с этими словами маркиз поднялся и поправил рукава сюртука. Внутренне чутье подсказывало, что маркизу не стоит оставлять этого молодого человека без присмотра, а своему чутью лорд Вильерс доверял.

-Прошу вас, мистер Жаме, - сделал приглашающий жест маркиз. - Об экипаже я сиюже минуту распоряжусь. А так же выберу парочку парней покрепче, на случай ежели автоматон не пожелает с нами ехать.

1 декабря 1896
Утро. Морозец.
Путь в таверна "Заводной орех"

Экипаж уверенно и быстро шел по заснеженной дороге. Двое крепких работников сидели на козлах. В экипаже было двое. Ник Жаме, по видимому не отличался особым доверием к людям.

- Видите ли, мистер Жаме, многие из них несколько поколений служат роду Вильерс. И для низ предать хозяина либо его отпрыска, все равно что предать самого себя, - маркиз покрутил в руках увесистый серебряный набалдашник трости. - Несомненно, как и во всякой семье, имею место быть некоторые, так скажем, отклонения. Но в целом это весьма и весьма преданные роду люди. Посему предательства, а уж тем паче коварства я не ожидаю, - маркиз не упоминал клятву крови, коим его род связывал всю прислугу, но для непосвященного мистера Жаме сия информация была излишней.

Тем временем их доставили аккурат к тому месту, где ещё ночью на его землях размещался неучтенный таверна с несуразным названием "Заводной орех". Маркизу это название сразу не пришлось по душе, оно, если можно так выразиться, отдавало душком. Редкостная пошлость. Или быть может это его личное восприятие?

Во всяком случае ни какого таверны на месте не оказалось, хотя мистер Жаме лично всё обследовал, но увы. Иллюзии, скрывающей таверну, не обнаружилось.

Наблюдая за несомненно расстроенным молодым человеком, маркиз не имел ни малейшего понимания как действовать далее.
- Боюсь, мистер Жаме, как ни прискорбно сие сознавать, но злодеи вновь нас опередили.

Но не успел он договорить, как его взгляд уловил движение. По силуэту маркиз признал одного из идущих - это был герцог Клевский. Трудно передать словами ту степень облегчения, которые испытал маркиз Вильерс. Он даже в сердцах возблагодарил Бога, поскольку вообще-то некогда в младенчестве был крещён.

А тем временем, мистер Жаме, бросился наперерез к своему хозяину, утопая по пояс в сугробах и совершенно игнорируя протоптанные тропы. Маркиз же предпочел достойно дождаться Его Светлости у экипажа.
- Ваша Светлость, герцог Клевский и леди Говард, признаться я несказанно рад видеть вас в добром здравии, учитывая все те непредвиденные обстоятельства заложниками которых мы все стали, - маркиз церемонно поклонился своим гостям. - Также я преисполнен искренней надеждой на спасение оставшихся пассажиров, коих мы ещё не обнаружили, - лорд Вильерс вздохнул. - И еже ли позволите, я лично препровожу вас в ваши апартаменты в отеле. А вас, леди Говард я бы просил, как только вы почувствуете в себе достаточно сил, взглянуть на обнаруженную юную леди. Мы полагаем, что с некоторой долей вероятности, это может быть ваша младшая сестра. Во всяком случае, мы все искренне на это надеемся.

Снег мягко кружился, укрывая белым плотным покрывалом чужие тайны. А черный лес готовился долгому зимнему сну.

Маркиз все же написал в столицу, хотя полагал, что столичные сыскари вряд ли сумеют что либо отыскать в старых заброшенных катакомбах. Кем бы ни был сей неведомый зверь, он явно затаился и быть может копит силы и распределяет роли для нового "спектакля". Маркиз Вильерс лишь искренне надеялся, что участь безмолвной марионетки на сей раз его минет. Но что Судьбе до наших желаний?

А снежинки кружились и кружились в своем вечном танце. Как кружили до нас, и будут кружить после.

3 декабря 1896
Поместье Нордварт.
Кабинет. Поздний вечер.

Эпилог

Пресытившись природными красотами, да и испытав некоторое разочарование в следствии отсутствия обещанной охоты, гости разъехались. Чему, несомненно, так же способствовала чрезмерно активная и подчас совершенно неделикатная работа столичных сыскарей, коих маркиз Вильерс все же пригласил. Находилось весьма мало желающих свести близкое знакомство с этой братией, и лорд своих гостей прекрасно понимал. Однако и оставлять столь вопиющие события без внимания сыска не желал. Не желал, сознавая во что сие ему выльется.

Сыскари, ожидаемо, ничего нового найти не сумели, да и слова очевидцев, пусть и весьма высокопоставленных, подтвердить не смогли.

К слову о потерпевших: они все отыскались и пребывали в относительном здравии, что не могло не радовать маркиза.

Потерпевшие так же отбыли в столицу. А вот сыскари не желали так быстро сдавать позиции и ещё несколько невыносимо долгих дней досаждали нескончаемыми расспросами прислуге, маркизу Вильерсу и всем, опрометчиво задержавшийся гостям. И лишь четверть часа назад в поместье все стихло. Чужаки покинули земли маркиза, а свои, устав от чрезмерного внимания, притихли, занимаясь своими делами. Поместье будто вымерло, погрузившись в вечернюю зимнюю дрёму.

Маркиз меланхолично разглядывал бренди на дне бокала и совершенно ясно осознавал, что непременно сегодня неуловимый "кукловод" нанесет свой удар.

Отчего непременно сегодня? Маркиз Вильерс и сам не ведал, но отчего-то имел уверенность. Уж больно время подходящее.

Вся неотвратимость неизбежного буквально лишила маркиза последних сил. Ему оставалось лишь ждать. Ждать наказания.

И стоило фамильным настенным часам пробить ровно десять, как в основании черепа маркиза Вильерса ожил адский механизм. Маркиз плотно смежил веки и задержал дыхание, застывая всем телом, буквально парализованный ожиданием неизбежного.

И вот одна из шестерёнок завершила движение. Мгновение. Одно. Второе. И ничего.

Лорд Вильерс неверяще открыл глаза. Он всё ещё был жив! Этот адов механизм не лишил его головы, как то было обещано беспощадным "кукловодом", с коим маркиз имел глупость согласиться на сею сделку.

Сделку даровавшую ему все это поместье Нордварт и весьма и весьма приличные счета на его имя в банке. И все эти щедроты за весьма пустяковые услуги. Изначально невинные, коие с течением времени уже не казались ни забавными, ни пустяковыми. Однако смертоносный даже для вампира хитроумный механизм не давал ему и ему подобным ни единого шанса на отказ.

Вот только Вильерсы не привыкли сдаваться. И маркиз не желал сдаваться, ища выход. И выход был найден. В лице, надо отдать должное, весьма талантливого мистера Жаме. Изначально просьба маркиза Вильерса изобретателя озадачила. Тем более, что лорд Вильерс был весьма ограничен во времени, но не в средствах. Однако, как тонко подметил все тот же мистер Жаме: "Еже ли один человек создаст механизм, то другой непременно его сломает".

Маркиз Вильерс громко расхохотался, совершенно не заботясь о приличиях и допустимости подобного поведения. Он был жив! И сие чертовски его радовало!

Внезапно проснувшаяся жажда жизни желала какого-либо действа. И немедля! Удивлённо обнаружив в своей руке лишь осколки от бокала, по-видимому раздавленного им же, маркиз отшвырнул ненужные осколки и совершенно по-плебейски отхлебнул бренди прямо из горла графина.

Огненная жидкость побежала по горлу, горяча кровь и буквально возвращая к жизни тело.

Маркиз вдруг осознал, что невероятно любит жизнь, как бы пафосно сие не звучало.

Осознавая, что оставаться в поместье нет больше ни какой возможности, маркиз пришел к совершенно неожиданной мысли, что ему непременно следует отправиться на минеральные воды. Дабы привести и тело, и мысли в некий порядок. К тому же, помниться, именно в зимний период воды были особенно целебны, что ни раз было отмечено светилами медицины. А со светилами маркиз предпочитал не спорить, сознавая их правоту.

Определенно, на минеральные воды! А как извлечь эту изломаную механическую пакость маркиз решит позже. Сейчас же, куда больше его увлекала мысль о предстоящем путешествии на воды.

Жизнь определенно прекрасна!