Карта ролевой игры "Фантазм"

Баронессе снилось, что она умерла, а её обескровленное тело сползло под стол. Разодранное в клочья платье более не могло скрыть бледную кожу и страшные раны, нанесенные не то зверем, не то человеком в зверином обличье. Душа ещё парила над мёртвым телом, оплакивая его, и взывая к мести. Мэри заплакала во сне и, вскрикнув, проснулась. В зале таверны она была совершенно одна. Баронесса часто дышала, пытаясь успокоиться. К ней подошёл официант с бутылкой вина и, не дожидаясь её заказа, предложил ей выпить и успокоить нервы.
- Благодарю, - тихо ответила Мэри и приложилась прямо к бутылке. Вино было сладкое, тягучее, похожее на кровь, но баронесса не могла остановиться. Вино струйками стекало по шее, пока Мэри не отставила бутылку прочь.
- Джордж! - крикнула она в пустоту зала. - Леди Диана! Лорд Блакмэр!
Ей никто не ответил, и Мэри снова провалилась в сон, а когда очнулась, в таверне снова были люди. Мэри увидела среди них маркиза и сердце её радостно забилось.

- Что-то случилось? - глупо спросила Мэри и засмеялась. Вино всё еще действовало на нее. - Что здесь происходит, господа?

Выслушав лорда Блакмера, лорда Вильерса и мужчину, который не был ей представлен, как должно быть в приличном обществе, Мэри быстро протрезвела и без лишних слов помогла Диане укутать незнакомую бездыханную девушку в пледы. Мужчины продолжали бурно обсуждать события дня, из которых баронесса узнала, что случилось несчастье: упал дирижабль! Собственные потери за последние сутки показались Мэри сущими пустяками. Она жива, хотя успела потерять невинность и напиться как извозчик.
Когда маркиз предложил лорду Блакмер и леди Стентон вернуться в отель и отдохнуть, а Мэри попросил сесть в экипаж и находиться при найденной девушке, баронессе внезапно показалось, что Джордж проявляет слишком большой интерес к юной девице. Она испытала чувство острой неприязни к этой особе, но постаралась не выдать себя ни словом, ни движением.
В поместье их встретили слуги, а найденной девушкой занялся лекарь. Мэри же направилась в свои апартаменты, куда ей подали ужин. За едой баронесса вспоминала события дня, и чем больше она вспоминала, тем сильнее у неё зарождались подозрения. В памяти всплыло, как Джордж, старясь делать это украдкой, смотрел на Диану, и ревность накрыла Мэри удушливой горячей волной. Не в силах больше совладать с эмоциями, Мэри уронила на пол вилку и, вскочив, бросилась на балкон. Её тут же окатило ледяной волной холода. Ветер распахнул халатик, но, казалось, Мэри не заметила этого. Она подошла к самому краю балкона и посмотрела вниз.
- О, Джордж, за что ты так со мной?.. - произнесла она, дрожа. - Неужели ты не видишь, что я люблю тебя?.
Она вдруг расхохоталась как безумная, склоняясь всё ниже перил балкона.

В последний момент , когда она почти что перегнулась через перила, Мэри услышала внутренний голос, который шепнул ей: "Мэри, очнись! Что ты делаешь?..У тебя нет крыльев! " Мэри отшатнулась и в ужасе прижалась к стене дома. Неужели она могла бы спрыгнуть вниз?! и лежать там в крови на радость хищным птицам и диким зверям?... Да что с ней такое происходит? С большим трудом Мэри вернулась в комнату и бросилась на кровать. Какое-то время она лежала без движения, осмысливая всё, что могло бы произойти, не очнись она ото сна. Затем она поднялась и позвала горничную.
- Помоги мне собраться, - глухим голосом попросила она девушку. - Я переезжаю в отель. а завтра уеду.
Девушка посмотрела на неё с недоумением, но ничего не сказала, лишь молча принялась помогать баронессе. В дорожные сундуки полетели платья и накидки, за ними всё остальное. Мэри торопилась, и не пожелала уложить всё по правилам. Какая разница, бог мой, помнутся вещи или нет. Когда всё до последнего предмета было собрано, Мэри с сожалением сняла с себя украшение, подаренное маркизом, и оставила перед зеркалом. Затем она взяла помаду и написала на зеркале всего одно слово: "Прощай..."
Горничная вызвала слуг, и они начали сносить сундуки баронессы по лестнице.
- Милая,- снова обратилась к горничной Мэри, - попроси конюшего отвезти меня в отель. И вот тебе за заботу..
Она дала ей несколько монет.
Мэри спускалась по лестнице, зная, что больше никогда не вернётся сюда. ей было больно, но она не испытала более иллюзий. Если бы Джордж еще нуждался в ней, он не оставил бы её одну.
Внизу в темноте ночи её уже поджидал экипаж. Мэри ещё раз оглядела дом, хозяйкой которого она никогда не станет, и тихо прошептала:
- Прощай, Джордж...

В темноте ноябрьской ночи баронесса дю Роз тряслась в экипаже, зябко поёживаясь от холода. Газовые фонари на крыше кареты освещали путникам дорогу, и Мэри то и дело выглядывала в окно, надеясь разглядеть впереди силуэт отеля. И когда он показался вдали, она выдохнула от радости и откинулась на спинку сиденья. Больше не осталось сил, чтобы думать о том, что произошло. Она поступила глупо и необдуманно, доверившись этому мужчине. Не более. И ей следует как можно быстрее забыть обо всём, и просто наслаждаться жизнью. Теперь, когда баронский титул, поместье и деньги отца принадлежат ей одной, Мэри могла ни перед кем не отчитываться в своих тратах и желаниях. Уголки губ баронессы изогнулись в подобие улыбки. Цена свободы женщины была непомерно велика по меркам имперского общества. Узнай кто из окружения, что она сделала, и ей не миновать смертной казни.
Экипаж свернул к отелю и перед баронессой открылся вид на всю постройку. Она сочла её грандиозной и роскошной, и восхитилась. У парадного крыльца экипаж остановился, и слуга помог Мэри сойти.
- Я баронесса дю Роз, - представилась Мэри, разглядывая слугу в упор, словно искала в его лице признаки того, что он не человек, а автомат. – Мне нужно переночевать в отеле, надеюсь, у вас найдется для меня свободный номер?
Получив утвердительный ответ, она попросила занести к ней в номер её дорожные сундуки и направилась вслед за служащим по парадной лестнице. Оказавшись в холле, Мэри огляделась и сочла интерьер роскошным. И номер, который ей предоставили, выглядел не просто красивым, но дорогим: бархатные шторы на окнах, оригинальные прозрачные часы, не скрывающие внутренний механизм, состоящий из множества колёсиков, и большая кровать под балдахином. В номере не было только зеркала, чему Мэри несколько удивилась. Она скинула шубку и принялась устраиваться на кровати, надеясь хотя бы немного поспать, пока не наступило утро.

Отель
С помощью горничной отеля баронесса приняла ванну. Вода немного успокоила её расшатанные за последний день нервы, и в постель Мэри легла уже расслабленная и умиротворенная. Горничная принесла ей тёплый чай и удалилась, оставив баронессу одну. Мэри неторопливо сделала несколько глотков из чашки, наслаждаясь насыщенным вкусом и тёмно-красным цветом напитка - такой оттенок Мэри сочла кровавым. Чай был явно высшего сорта и стоил немало денег. Ни в одной из столичных чайных, которые Мэри так любила посещать, подобного чая не найти. Она задумалась, продолжая держать чашку в руках и рассматривая содержимое. На гладкой поверхности напитка Мэри увидела своё отражение и невольно залюбовалась. То зеркало, в таверне, оно сказало неправду! Лицо баронессы оставалось лицом молодой женщины. Но откуда взялась та старуха в зазеркалье? Мэри подумала, что это могла быть чья-то злая шутка. Или зеркало в таверне магическое, и способно заглянуть в душу каждого человека?.. Но ведь магии не существует! Впрочем, после вчерашнего дня она готова поверить во что угодно…
Баронесса отставила чашку на прикроватную тумбочку и откинулась на подушки. Веки её смежились помимо воли и она провалилась в сон.

Отель
Утром Мэри спустилась вниз и заказала себе завтрак. Она намеренно не стала просить об это прислугу, желая разузнать, кто еще остановился в отеле. Баронесса задала служащим несколько незначительных с виду вопросов, и смогла у них выведать, что лорд Блакмер и леди Диана тоже проживают в отеле. Очень интересно! За то время, что Мэри была с ними знакома, она мало что узнала о них, но оба – и милорд, и девушка – показались ей достойными уважения людьми.
- Что-нибудь передать им, миледи? – учтиво осведомился у Мэри юноша-посыльный.
- Нет-нет, благодарю, я всего лишь хотела удостовериться, что мои знакомые добрались в отель, - ответила баронесса и поспешила завтракать, пока её вопросы не вызвали подозрения.
Поглощая ненавистную овсянку, Мэри обдумывала, не уехать ли ей сейчас же домой, как она намеревалась ночью. Она не могла придумать причины, чтобы остаться. После неожиданной холодности Джорджа по отношению к ней об этом не могло быть и речи. И пусть она всё еще испытывала к маркизу чувства, и его образ был в её сердце, но Мэри понимала, что ничто не вернёт ей лорда Вильерса. Приходится признать, что она стала одной из многочисленных побед маркиза на любовном фронте. Мэри было больно, но она в своей жизни перенесла столько унижений в собственной семье, что научилась терпеть боль.
После «кровавого» чая Мэри решила выйти на прогулку и осмотреть местность вокруг отеля. До прибытия ближайшего поезда у неё было достаточно времени, а сидеть в одиночестве в номере баронесса не хотела. Ее смущало лишь одно обстоятельство:поезд делал остановку рядом с усадьбой маркиза, и баронессе нужно будет вернуться туда, откуда она вчера так поспешно сбежала...

1 декабря 1896
После непродолжительной прогулки баронесса вернулась в отель и, не поднимаясь в свой номер, попросила отправить её дорожные сундуки в грузовом экипаже. Она назвала адрес своего проживания и оплатила услугу наперед. Потом Мэри испросила позволения позвонить по телефону и, получив разрешение, назвала номер, по которому её следовало соединить. Связь была плохая, что вынуждало баронессу говорить громче, чем того позволяли приличия. Еще сочтут, что она глухая, в раздражении подумала Мэри, вешая трубку на аппарат и двигаясь к выходу из отеля. В руках у неё был лишь модный дамский ридикюль из грубой кожи, украшенный металлическими заклёпками и шипами.
В экипаже, которым баронесса намеревалась добраться обратно в поместье лорда Вильерса, два из шести мест было занято, и Мэри устроилась напротив, вежливо кивнув в ответ на приветствие незнакомого мужчины и его дорого одетой спутницы. Всю дорогу путники молчали, и Мэри была этому рада: на душе у неё по-прежнему скребли кошки.
Добрались быстро. На пути к маленькому перрону Мэри едва не увязла в снегу, вышагивая в красивых бархатных ботинках на шнурках. Валенки были ей не по карману: товар привозной, редкий.
Впереди показался паровоз, за которым тянулись три вагона поезда. Издалека они казались игрушечными, но по мере приближения стало понятно, что вагоны самые настоящие. Мэри знала, что весь путь до столицы займет пять часов, и пожалела, что не взяла собой книгу в дорогу или дамский журнал. Или клубок ниток и крючок - баронесса прекрасно вязала кружева. Такую изящную тонкую работу еще поискать!
Радостный гудок паровоза заставил Мэри подпрыгнуть.

1 декабря. Станция, поезд

- Мэри Доусон, баронесса дю Роз, - представилась Мэри и улыбнулась. – Вы можете остаться в этом купе, мистер Жаме, составите мне приятную компанию. За пять часов поездки без книги и рукоделия можно сойти с ума от скуки, а за разговором время пролетит незаметно.
Баронесса с интересом разглядывала своего неожиданного попутчика. Мужчина был молод и хорош собой и обладал завидным чувством юмора, что невероятно импонировало Мэри.
- Не стану спрашивать вас, мистер Жаме, от кого вы так стремительно убегали – не моё это дело… - баронесса сделала многозначительную паузу, - у меня и самой есть причины уехать из поместья лорда Вильерса, о которых я умолчу.
В этот момент в купе постучали, и сразу после этого дверь распахнулась: на пороге возник стюард с тележкой.
- Добрый день! Желаете напитки, сигары, сандвичи? – заученно произнёс он и обвел мутным взглядом пассажиров. – Вагона-ресторана в поезде нет. Поезд следует без остановок. Рождественские скидки не действуют.
Мэри оживилась.
- Два эля и сандвичи, пожалуйста, - попросила она стюарда и, бросив взгляд на Ника Жаме, капризно спросила: – Дорогой, ты ведь не возражаешь против эля?..
Как только за стюардом закрылись двери, и пассажиры остались одни, баронесса тихо рассмеялась.
- Простите, мистер Жаме, но думаю, нам и дальше придётся играть роли супружеской пары, чтобы не вызывать подозрения. Обещаю, что не стану требовать от вас ничего, что обычно требует жена от мужа.

1 декабря, поезд

-Будет забавно оказаться в роли жены хотя бы на короткое время, - с улыбкой произнесла баронесса, - поэтому я буду звать вас Ник, а вы меня - просто Мэри. И чтобы предупредить ваш следующий вопрос, признаюсь вам, что на самом деле я не замужем, а баронский титул перешел ко мне не так давно, после смерти отца и мачехи.
Она прониклась к Жаме симпатией, особенно после того, как он рассказал о той непростой ситуации, в которой невольно оказался, и озаботился её репутацией. То, что девушка её круга путешествует одна, без спутника-мужчины или компаньонки, другим людям могло показаться нарушением норм приличий. Репутация баронессы в столичном обществе измерялась её ценностью на рынке невест. Увы, но в двадцать восемь лет Мэри считалась старой девой, её надежды обрести семейное счастье весьма призрачны. Отчасти вина лежала на отце Мэри, который под влиянием своей молодой жены не желал давать за дочерью приданое. После смерти отца Мэри обрела свободу и деньги, но отдала самое дорогое, что у неё было, маркизу, влюбившись с первого взгляда. Да. Она поступила безрассудно, глупо, и теперь останется лишь залечивать сердечную рану.
- Ник, - вдруг спросила баронесса, - скажите, а как вы оказались в поместье лорда Вильерса? Видите ли, туда можно было попасть лишь по специальному приглашению. Или в качестве личного гостя маркиза. - «Как это случилось со мной», - подумала Мэри и продолжила: - Что вам известно об этом человеке?..

Вечер 1 декабря, особняк баронессы дю Роз

- Абигайль!
- Да, миледи?..- живо откликнулась горничная, ловко пряча в карман фартука серебряную ложечку для кофе.
- Мои дорожные сундуки доставили? – строго спросила Мэри.
- Еще час назад, миледи,- зевнула Абигайль, - пока вы изволили рисовать в гостиной.
- Разбери вещи и приготовь мне ванну, - приказала баронесса. – И попроси Люси принести мне чай.
Горничная вышла, и Мэри, оставшись одна в столовой, принялась в ожидании чая вышагивать по комнате. Её мысли были заняты лордом Вильерсом, чей портрет она по памяти набросала на бумаге, прежде чем перенести красками на холст. Эскиз был неплох, но Мэри знала, что он несовершенен и что ей не удалось передать ту магическую притягательность, которой обладал таинственный маркиз. Впрочем, у баронессы было сколь угодно много времени, чтобы закончить портрет и повесить его на стену в библиотеке. О, если бы она могла вместе с лицом передать двойственность его души! Но, увы, таким талантом Мэри не обладала.
- Ваш чай, миледи… - В столовую с подносом вплыла Люси. – Желаете еще чего-нибудь?
- Нет, можешь идти.
Как только за служанкой закрылась дверь, Мэри налила себе чашку чая с молоком и устало опустилась на стул. Она чувствовала себя опустошенной после поездки. О, её могли бы счесть счастливицей, ведь она побывала на балу в особняке Маргарита и посетила поместье Нордварт, принадлежащее лорду Вильерсу! Как же они ошибались…
Баронесса зарыдала. Она горько оплакивала свои несбывшиеся надежды и свою нечаянную запоздалую любовь. Слёзы, капая в чашку, смешивались с чаем, но Мэри не замечала этого.