Карта ролевой игры "Неделя в городке на Диком Западе"

Чеканя шаг, Гейб шагал к конюшням. Он боролся с желанием обернуться. Взглянуть на неё последний раз. Джонс осознал это только сейчас, хотя и решил уже давно: он должен уехать отсюда. Уехать, как можно дальше. И как можно скорее.
Но как же хочется снова взглянуть на неё. Пока ещё мисс Холли Руперт, потому что, очень скоро, она будет зваться какой-нибудь миссис Юрген Фокс, готовить мужу завтраки и нянчить кучу сопливых ребятишек. Вся беда в том, что он до боли хотел, что завтраки она готовила ему и нянчила его детей.
Не уж, лучше он не будет оглядываться, замедляя и уже полу оборачиваясь подумал Гейб.

Джонс так и застыл вполоборота, глядя на бордель, который вольготно расположился на другой стороне улицы.
Видимо, он всё-таки переутомился. Но как бы мозг не цеплялся за мысль, что это всё галлюцинации, что она не могла сказать такого в ответ, а даже если и могла, то только лишь из жалости! Не может же она в самом деле к нему что-то чувствовать. Но тело как-то странно застыло. Он всей кожей ощущал непрекращающийся зуд, возникший от желания прикоснуться к ней. Оставить на её коже, на её теле своё клеймо...
Медленно он обернулся к ней и посмотрел прямо в широко распахнутые глаза:
-Что ты сказала?

-Ну...-Джонс сам удивился, как нетерпеливо и почти грубо звучит его голос, но ничего не мог с собой поделать. Лишь бы снова услышать те слова, что она произнесла. Пусть это даже игра его воображения! Пусть всего этого нет, пусть это всего лишь фантазии его поражённого лихорадкой мозга. Пусть... Пусть она ещё раз произнесёт то, что сказала. И тогда он, наконец, сможет прижать её к себе, вдохнуть запах её волос, поцеловать изящный изгиб шеи, обнять её уставшее после ласк тело в сумерках спальни и уснуть, зная, что завтра настанет новый день, а начнётся он с того, что Гейб разбудит свою женщину медленным поцелуем...


Джонс глубоко вдохнул. Он наполнил лёгкие воздухом и задержал дыхание. Сам не знал, чего ждёт. Быть может, что она рассмеётся ему в лицо и закричит, что это шутка. А может, просто уйдёт, с жалостью глядя на него. Но ничего этого не происходило. Она стояла всё так же серьёзно глядя ему в глаза. Серьезно... Серьёзно и немного печально. Где-то в глубине души он понял, что эта печаль из-за него.


Мозг упорно не желал отпускать эту фразу. Господи, неужели, всегда чувствуешь себя таким убитым, услышав эту фразу. Неужели, всегда ощущаешь страх ,что это может оказаться лишь сном?!


А вот сейчас он, почувствовал себя самым настоящим ублюдком! Потому что был эгоистично счастлив. Да, он настоящий подонок, но, чёрт побери, он и вправду был счастлив!

-Знаешь, у тебя ещё есть время отказаться и взять свои слова назад. У тебя есть... - Шериф взглянул на часы городской башни, - секунды две. Потому что, как только они пройдут, я отвезу тебя к себе домой, раздену, уложу в свою кровать и попробую на вкус каждый дюйм твоей кожи. И когда твоя репутация будет окончательно погублена, у тебя не останется иного шанса, как выйти за меня замуж и называть миссис Гейб Джонс. - Эти слова Гейб произнёс уже почти касаясь губами её ушка и обдавая его своим возбуждённым дыханием. - Итак, Холли... Твои две секунды пошли... Решай...

Эти слова оглушали в наступившей тишине.
Со стоном Гейб приблизился к губам Холли, ощущая её такой знакомый вкус свободы. Боже, он была даже ещё лучше, чем он помнил. Изящная, нежная, страстная, такая горячая в его руках и принадлежащая только ему.
Гейб плохо помнил, как им удалось добраться до его дома. Всё вокруг словно мелькало в калейдоскопе. Он не видел и не слышал ничего, кроме неё. Её прерывистое дыхание, покрасневшие щёки, припухшие губы, едва заметные царапинки на щеках, оставленные его щетиной.

Дверь в его спальню с силой распахнулась и ударилась о стену. Прижав Холли к своему возбуждённому телу, Джонс снова начал пробовать на вкус её губы. Но на этот раз он не торопился... Старался не торопиться. Ведь это впервые для неё, а значит, всё должно быть особенно.
Гейб начал расстёгивать пуговицы на её блузке. Но руки его дрожали, а блузка всё никак не поддавалась. С силой он развёл в стороны полы, пуговицы покатились по полу и почему-то этот звук ещё больше возбудил его.
В следующее мгновение он усадил Холли на кровать, а сам опустился перед ней на колени, стягивая вниз длинную юбку, обнажаю белую кожу. Каждый сантиметр освободившейся от одежды плоти, он целовал, скользя по коже языком, чтобы ещё явственнее ощущать её вкус. Чтобы запомнить его навсегда. Чтобы он стал частью его...

Её нежный, проникающий в каждую пору голос, околдовал Гейба. Для него перестало существовать всё. Всё кроме неё. Кроме её страстных вздохов, нежных движений. Кроме губ, отвечающих на его поцелую и кожи, загорающейся от каждого прикосновения...

Холли осталась лишь в тонкой белоснежной сорочке, которая скрывала больше, чем следует, но меньше, чем положено. Шериф не выдержал и застонал.
Она была прекрасна. И он уже протянул руку, чтобы спустить с её округлого плеча бретельку, как Холли вдруг вскрикнула и отстранилась.

Гейб подумал, что чем-то напугал её. Конечно! Набросился на девушку, как дикарь! Но Холли никуда не убегала, а всего лишь внимательно смотрела на него. Гейб проследил за её взглядом и едва не чертыхнулся.
Господи, только не это!
Обе его раны открылись и снова кровоточили. А он этого даже не заметил.
Может, удастся убедить Холли, что в этом нет ничего серьёзного?
-Не страшно... - голос охрип от желания обладать её, от желания глубоко погружаться в её тело, от желания наблюдать за ней, когда он будет медленно входить в неё...

Гейб проспал практически весь день. Видимо, ранение было более серьёзным, чем он предполагал, а может дело было в снах, которые ему снились...
Главной героиней этих снов была одна очаровательная гордая мисс, которая, как оказалось, давно была в него влюблена. Ему надо было быть более внимательным к окружающим, может, тогда, он не потерял бы столько времени. И сейчас, вместо того, чтобы валяться раненым в постели, они с мисс Руперт (будущей миссис Джонс!) занимались всеми теми вещами, которыми были наполнены его сны.
Джонс сам не ожидал, что е него могут быть такие вкусы. Однако же... Ему хотелось, нет, ему было просто необходимо, попробовать на вкус каждый дюйм её кожи, везде. Ему хотелось оставить следы на нежной гладкой коже, чтобы каждый видящий её мужчина, понимал, что она безраздельно принадлежит ему, и только ему! Чёрт побери! Ему хотелось сорвать с неё одежду, запереть в своё доме и заниматься с ней любовью везде, где только они смогут.
Да уж... Похоже, он становится одержимым этой девушкой.

Проснулся Джонс от того, что ощущение тепла, которое он испытывал всю ночь, вдруг исчезло. Он был в постели абсолютно один. Подушка ещё сохранила отпечаток головы Холли, толику её тепла и даже её нежный, невероятно соблазнительный запах. Однако, её самой нигде не было.
В голову тут же закрались подозрения. А что если она передумала? Сбежала, рассмотрев все его жуткие шрамы. Может, ей нужен галантный красивый муж, который бы, просыпаясь, целовал ей ручку, а не представлял, как будет медленно погружаться в её нежное тело, слушая её страстные стоны.

Гейб соскочил с кровати, лишь досадливо поморщившись на мгновенно отозвавшиеся болью раны. Не потрудившись надеть рубашку, как был, в одних брюках, он выбежал из комнаты. Если она встала недавно, то не могла уйти далеко. Он успеет её догнать. Он приложит все усилия, чтобы убедить девушку в том, что постарается быть для неё хорошим мужем.
Уже прокручивая в голове всё, что скажет ей при встрече, Гейб вдруг заметил, что дверь в его кабинет слегка приоткрыта.
Быстрым шагом он направился туда. Тихо войдя внутрь, шериф застыл от изумления. Прямо под чучелом жуткой медвежьей головы (которую ему в шутку подарили школьные приятели, и с которой он так и не смог расстаться) в пол-оборота к нему стояла Холли. Вытянув вперёд руку она удерживала навесу наручники, которые пристально рассматривала.
Всё, что он планировал ей сказать мигом вылетело из головы при виде этой картины. правда, освободившееся место тут же заняли картины всего того, что они могли бы проделать с помощью этих наручников.
Господи Боже, ему срочно нужно отпущение грехов! И раскаяние в своих нечестивых мыслях. Потому что, если он и дальше будет представлять Холли, прикованную наручниками к кровати, извивающуюся под ним, выкрикивающую её имя, со стекающими по телу капельками пота, то... ад ему обеспечен.
Хм, видимо, ад ему обеспечен в любом случае. Вся кровь, какая только была в его теле, устремилась к животу, а затем ещё ниже...
Охрипшим голосом, изо всех сил пытаясь отогнать от себя видение Холли прямо на этом столе с чёртовыми наручниками, Гейб тихо проговорил.
-Как спалось, дорогая?-В конце концов, он имеет полное право её так называть! Ведь имеет? Конечно, имеет! Он шериф или кто? Шериф! И наручники его! И он может их использовать по назначению! И по своему усмотрению! И стол тоже. И...

Так, старина... А не нужен ли тебе снова доктор? Видимо, лихорадка опять началась.

Холли старалась не встречаться с ним взглядом. Гейб снова заподозрил неладное. Может, всё-таки, он ей неприятен. Но с другой стороны, она ведь всё ещё здесь. Никуда не убежала, пока он спал. А таких возможностей у неё была уйма.
Возможно, ему следует вести себя чуть более... В голове тут же возник образ обнажённой Холли на его рабочем столе. Ладно, пора с этим завязывать. Ситуация уже начинает выходить из-под его контроля. Всё это больше напоминало одержимость. Одержимость этой женщиной. Её голосом, её движениями, её запахом, каждым её действием...
Джонс понимал, что это не просто любовь. Это стремление сделать для неё всё. Всё, чтобы она была счастлива. Всё, чтобы принадлежала только ему одному.

Ну что же, они уже достаточно "намолчались", пора, наконец, сделать хоть что-то. И если, у мисс Руперт (почти-что-миссис-Джонс) остались ещё хоть какие-то сомнения по поводу их замужества, то он их постарается развеять. Ну, или сделает так, чтобы она будет просто вынуждена выйти за него замуж.

Сдвинувшись с места, Гейб не торопясь подошёл к Холли и заправил за ушко прядь её светлых волос. Почти касаясь своей грудью её груди, он наклонился к этому самому ушку и прошептал:
-Я хочу тебя...

Быть может, это слишком грубо? Не следует её так шокировать? Но, по крайней мере, это честно. Честно по отношению к ним обоим. Он уже не может выдерживать этот зуд в руках, от желания прикоснуться к ней, своей кожей ощутить её кожу, он не может больше выдерживать давление в паху, от желания быть в ней, как можно глубже...

Джонс провёл руками по её плечам и оттеснил к столу. его бёдра прижались к её животу. Плотно. Сильно. Он возбуждался лишь от одного прикосновения к ней. Лишь от одной мысли о ней... вместе с ним.

-Я хочу тебя...-Он снова повторил, но на этот раз решил высказаться до конца. - Хочу быть в тебе. Хочу пробовать на вкус твою кожу. Знаешь, мне хочется просто рассматривать тебя. - Что ты говоришь? Она же девственница! Приличная девушка! Но Джонс уже не мог остановиться. Он должен ей сказать всё. Почему-то он думал, что если скажет, то это непременно сбудет. Глупо и по-детски, но необходимо. - Мне очень хочется провести губами по твоим соскам, а затем языком... Медленно-медленно... И мне хочется смотреть, как ты на всё это реагируешь... Не молчи, Холли. Скажи же хоть что-нибудь...

Боже, она так смотрела на него... Если бы только понимала, что с ним делает её взгляд. Какие мысли рождаются в голове, какие чувства от испытывает. Желание обладать ею немедленно пересилило всё остальное. Прижав девушку к столу, Джонс приник губами к её рту.
И вновь ощутил этот потрясающий вкус свободы, свежести. Оказывается, он уже спел соскучиться по нему.
Его язык пробежал по нижней губке Холли, умоляя её шире приоткрыть рот. Кажется, девушка поняла его молчаливую мольбу, потому что в следующее же мгновение, её губы раздвинулись, пропуская язык шерифа глубже. Одновременно с этим, Джонс сильнее прижался бёдрами к её животу. Затем его язык начал медленно выходить из горячего влажного рта Холли. Бёдра подались назад.
Руки Джонса жили сами по себе. Хаотичными резкими движениями он расстёгивал блузку девушки, фактически разрывая её на части. под блузкой ничего не оказалось. Только её нежная грудь с напряжёнными твёрдыми сосками.
Джонс застонал. Этот звук эхом прокатился по комнате. С тихим вздохом Гейб начал спускаться поцелуями по шее девушки, слегка царапая её зубами. Его руки сомкнулись на талии Холли и приподняв девушку, он усадил её на стол. Теперь её грудь была возле его рта. Противиться искушению попробовать её уже не было сил, да и смысла тоже.
Джонс наклонил голову и осторожно прихватил зубами вершинку соска, затем прошёлся по нему языком. Он чуть отстранился, чтобы удобнее было стащить с Холли юбку. В следующее мгновение, когда она была уже полностью обнажена, Гейб снова наклонил голову. Пальцем он обвёл ореол на другой груди и с силой всосал сосок.
Она была невероятна. Опьяняла его. Доводила до безумия.
Джонс развёл в сторону её стройные ножки и провел пальцем по животу. Ему необходимо было прикоснуться к ней везде... Его пальцы опустились ещё ниже. Едва дотрагиваясь до нежной кожи, он осмелился спуститься ещё.
Лишь бы не напугать её... Если он испугает её, то будет проклинать себя за это. Его собственная боль сделалась уже непереносимой. Давление возрастало с каждой секундой.
И тут, как гром среди ясного неба, пришла мысль: ведь это её первый раз! Не на столе же, в самом деле, он должен лишать её невинности.
Джонс так резко отстранился от Холли, что едва не застонал. Едва сдерживаясь, он подхватил девушку на руки и пошёл в свою спальню.

Каждое движение внутри Холли дарило не просто наслаждение. Оказалось, что ему просто необходимо было находиться внутри неё. И как он раньше жил без этого? Как он раньше жил без неё?!
Он уловил тот момент, когда ей стало больно, и то мгновение, когда боль сменилась чем-то более приятным. Если её ощущения хоть каплю были похожи на то, что испытывал он сам...
Джонс не мог удержаться от того, чтобы не поцеловать её. Его рукам просто необходимо было прикасаться к ней, чувствовать её, ощущать. К тому моменту, когда напряжение уже достигло предела, шериф на мгновение остановился.
В этот момент он отчётливо осознавал: ещё одно движение, и Холли будет принадлежать ему. Но почему-то не мог осмелиться сделать его. Нужно было ей кое-что сказать... По части слов он не был силён, но и молчать не имело смысла.
Глядя Холли в глаза, где отражалось его собственное напряжённое лицо, шериф проговорил:
-Люблю тебя!..-И стремительны движением вошёл в Холли. В следующее же мгновение мир для него перестал существовать, разлетевшись на осколки...


Гейб проснулся от странного ощущения. У него на груди лежало что-то очень тёплое и нежное. Боясь верить самому себе, Джонс приоткрыл один глаз. Холли мирно спала, полулёжа на нём. Её белокурая головка была прямо под его подбородком, и шериф кожей мог ощущать мягкость её волос. Наслаждаясь он вдохнул её запах.
Боже! Какое замечательное утро!
Нога Холли расположилась на его животе, и Гейб вдруг понял, что жаждет повторить всё, что было у них ночью. Но Холли нужен отдых. И он не будет ей мешать. Крепче обхватив рукой её за талию, Джонс принялся размышлять о том, что ждёт их впереди.
Теперь, когда ему помогает такой толковый парень, как Зак, у Джонса появится время на что-то, кроме работы. Например, он должен помочь Холли поднять её ранчо. У него были кое-какие сбережения, да и опыт в подобных вещах имелся.
Гейб представил, сколько ещё раз им вот так же предстоит просыпаться вместе. И настроение из хорошего стало просто отличным!
Жизнь больше не казалась такой пустой и безнадёжной. Они столько всего вместе могли сделать. А главное-они могли вместе жить!
Но первое, что предстояло воплотить в реальность-это их с Холли свадьба.
Не то чтобы Джонс боялся, что Холли вдруг передумает и откажется. Но всё-таки, ему надо быть полностью уверенным.
Оказывается, он жуткий собственник и тиран! Гейб усмехнулся. Ну и ладно. Ради Холли он постарается стать лучше.
И он принялся дальше рассматривать свою прекрасную невесту...

Гейб остался за столом в городом одиночестве.
Холли так стремительно побежала на стук, что шериф не успел даже отреагировать.

Прошло около 5 минут, а Холли всё не возвращалась. Чувствуя вновь пробуждающийся собственнический инстинкт, Гейб как был, в одних брюках, поднялся из-за стола и пошёл посмотреть, что же там случилось.

На пороге дома стояли счастливые, буквально светящиеся радостью, мисс Резерфорд и Калеб.
Джонс начал озираться в поисках рубашки, но так и не найдя ничего подходящего поплелся к двери. Встав за спиной Холли, он улыбнулся и кивнул пришедшим.

-Скотт, приветствую!

После этих слов мозг Джонса начал лихорадочно соображать. Итак, если эти двое идут венчаться, то они уже всё решили с преподобным. А значит, это верный шанс застать его на месте.
Гейб взглянул на пришедших и улыбнулся во все тридцать два зуба.
-А не желаете устроить двойную свадьбу? - Конечно, если не желают, то у него был запасной план: наставить на них револьвер и заставить венчаться вместе. Гениальный план!
Ох, Джонс, тебе надо отдохнуть...

-Юджин, добрый вечер. Не будет в восторге? Ну я постараюсь его убедить, если вы, конечно же, не против такого расклада. - А про себя Гейб подумал, что всё-таки стоит захватить револьвер. Так, на всякий случай...

Гейб благодарно улыбнулся Юджину и Келли.

шериф всё-таки отыскал свою рубашку. Он быстро привёл себя в надлежащий вид, прихватил револьвер (ну, мало ли что!) и, взяв Холли за руку, вышел из дома.

Гейб радостно кивнул священнику.
-Отец Фокс, вы бы не могли обвенчать и нас с Хо... с мисс Руперт?

-Юджин, Келли, благодарим! - Шериф всем приветливо улыбнулся и, подхватив миссис Джонс на руки, отправился выполнять свой супружеский долг!