Власть ночи

На работе возникли проблемы, пришлось срочно их разруливать, но я буду стараться продолжать писать дальше! Спасибо, что остаетесь со мной, Елена)))

Надеюсь, все обошлось...

Ловлю на слове
_________________

Еще нет, но, будем надеяться, что в ближайшее время наступит перемирие)

Договорились!

Привет Татьяна. Спасибо за продолжение. Мне кажется девчонки влипнут опять в очередную историю. Надеюсь ребят успеют прийти им на помощь. И где же запропастился Макс. С нетерпением жду продолжение.
_________________

Привет! Да, дамы непременно найдут себе приключений на нижние девяносто, и кому, как не нашим рыцарям, вытаскивать их из них))) Макс скоро объявиться, ему просто нужно немного времени, а там не за горами встреча с нашим Мистером Икс.

Спасибо, что читаете, Инга! И за то, что пишете такие замечательные отзывы!

 » Глава 19 "На подступах к разгадке"

Наши посиделки в машине длились около часа. Сторожа больше не объявлялись, но кто знал, чем они промышляют в моей квартире. От одной только мысли, что вампиры раскопали тайники с оружием и некоторыми документами, волосы вставали дыбом. Не секрет, что у каждого полицейского есть «личный» висяк, и я тоже не была исключением.

Обложив соглядатаев отборной руганью, завела мотор и вдавила педаль газа. Уже на повороте в зеркале заднего вида разглядела размытые силуэты, выскакивающие во двор. Значит, нас все же заметили.

Выскочив на автостраду, первым делом удостоверилась в том, что за нами увязался хвост. Вот черт! Только этого не хватало.

- Марин, за нами едет черный форд, - подала голос Анастасия.

- Знаю, - зашипела в ответ, проскакивая на желтый на перекрестке, - я как раз пытаюсь от них отвязаться.

- Вот тебе и хваленая маскировка, - подлила масла в огонь Анна.

- Похоже, пришло время воспользоваться предложением Генри о помощи.

- И чем он нам поможет?

- А это уже он пусть сам думает.

Быстрый набор и после пары гудков в динамике зазвучал знакомых голос детектива. Без предисловий обрисовываю ситуацию, и получаю в ответ четкие указания. Выворачиваю руль вправо, выезжая на гравиевую дорожку, и успеваю проскочить под шлагбаумом, а в следующую минуту за нашими спинами загрохотал поезд.

«Хвост» остается позади, и на некоторое время о нем можно забыть. Сейчас нужно вернуться в особняк и забрать готовое зелье. Время ожиданий прошло, теперь пора действовать. Я найду Виктора, чего бы мне это не стоило, а потом отыщу ту тварь, которая все это устроила и не успокоюсь, пока не всажу в него всю обойму до последнего патрона.

На обратном пути до особняка пару раз пришлось проскочить на желтый сигнал светофора. Девчонки шипели не хуже кошек, обвиняя в том, что я хочу угробить их во цвете лет, не дав возможности познать все прелести жизни, но все, что мне удалось из себя выжать в ответ – это скупая улыбка. Голова превратилась в барабан стиральной машины, где все мысли очень быстро вращались по кругу, расплываясь цветным неясным пятном.

На посту охраны мне пришлось приложить немало усилий, чтобы сбавить скорость и не снести шлагбаум вместе с будкой. Маги смерили нас недовольными взглядами, но пропустили, посоветовав не гонять по узким улочкам. Обещание мое прозвучало как слабая отговорка.

Остановившись у ворот особняка Огневых, отправила Настю за зельем, а сама развернула карту города, припрятанную в бардачке.

Узкие улочки, заброшенные фабрики, полуразрушенные жилые дома – столько мест для того, чтобы спрятаться, затаиться и оборудовать гнездо для своих «питомцев».

Неудивительно, что им удалось так долго скрываться. Сколько раз мы обращались к мэру с петициями снести заброшенные постройки, которые использовались в качестве «гнезд» для полуночников, но все без толку.

Я так глубоко ушла в себя, что не обратила внимание на Настино возвращение. Выйдя из машины, мы расстелили на капоте карту, а Огнева принялась колдовать над значком. Смочив побрякушку в зелье, Анастасия капнула пять капель в разных уголках схемы, и одна из них, как по команде, заструилась по бумаге, обозначая путь.

Конечным пунктом стал химический завод, на котором несколько лет назад произошла утечка ядовитых смесей, и территорию закрыли для чистки, но потом проект заблокировали, и участок так и остался заброшенным.

- Далеко закопался этот паршивец, - изучая близстоящие постройки, заметила Анна, - в этом районе даже патрули не ходят.

- Значит, у него есть доступ к этой информации.

- Или ему кто-то помог.

- Например, Александр.

- Считаешь, Старейшина раздул бы такой скандал, если бы сам приложил к нему руку? Да ведь вампиры первые попали под раздачу, когда началась вся эта кутерьма.

- Настя права, тут есть что-то личное. Тот, кто все это затеял, ненавидит вампиров, считает их подопытными крысами.

- Но вместе с ними гибли и простые люди!

- Скорее всего, человеческая жизнь для него тоже ничего не значит, иначе бы наши «монстрики» ополчились бы на бессмертных.

- Агрессивный социопат с высоким интеллектом.

- Прямо Доктор Зло какой-то, только более удачливый.

- И как же нам вытащить оттуда Вика? Эта бешеная орава не даст нам и шагу ступить на территорию завода.

- Вы и не пойдете туда! – отчеканил строгий голос, от которого у меня мурашки по спине пробежали.

Обернувшись, столкнулась с темно-лиловыми глазами Максимилиана, в которых плескалось осуждение и злость.

Вампир приблизился, почти прижимая меня к капоту автомобиля, и я вдруг остро прочувствовала разницу в росте. Возникло ощущение, будто он давит на меня с помощью незримой силы, подкрепляя свое недовольство грудным рычанием.

- Мы это с тобой уже проходили, Макс, – запрокинув голову чуть назад, чтобы иметь возможность смотреть бессмертному в глаза, отчеканила я. Плавали, знаем. Поначалу это пугало, но потом мне удалось выработать иммунитет к этим его «лидерским» заскокам.

- Почему ты никогда меня не слушаешь?!

- Наверное, потому, что у меня есть своя голова на плечах? Возможно, ты забыл, но я как-никак не маленькая девочка, а страж порядка, который клялся защищать жителей этого города от «полуночников». И сейчас одна из этих тварей угрожает жизни моего друга.

- Неужели ты думаешь, что сможешь тягаться с теми, кто в легкую уложил на лопатки одного из сильнейших волков в городе?

- Не стоит меня недооценивать, Максимилиан.

- Как и врага, Марина.

- Я не буду с тобой спорить. Я иду, и точка!

Шнайдер сжал челюсти так сильно, что мне удалось услышать скрежет его зубов, но отступать от задуманного не собиралась. Чего бы мне это не стоило, но я найду Виктора…

***

Дорога до завода заняла около часа. Макс молча вел внедорожник, перед этим вычистив мой багажник подчистую и переложив весь арсенал в свой. Вслед за нами ехало еще две машины, подъехавшие через пять минут после появления Максима.

Вместе с ними подоспел и Свят, так что не мне одной досталось за самоуправство и смену имиджа. Оборотень долго и придирчиво изучал результаты магических экспериментов, сверкая на Анну янтарными глазами и недовольно фырча, выказывая недовольство.

Медиум спокойно перенесла молчаливый выговор, после чего привстала на носочки и что-то прошептала блондину на ухо, отчего тот быстро сменил гнев на милость. «Как ей это удается?»

Арсений на связь не выходил, из чего Настя сделала вывод, что некроманта взяли в оборот. Охота на нежить требовала полной отдачи, и если Чернов уходил в рейд, то частенько отключал мобильный, дабы тот в самый неподходящий момент его не «подставил».

Тишина в салоне давила на и без того взведенные нервы. Макс делал вид, что полностью сосредоточен на дороге, но я видела, как сильно он сжимал руль, пытаясь сдержать клокочущий в душе гнев. Мы, конечно, часто ссорились во время работы, но нынешняя склока превзошла все предыдущие.

На город медленно опустилась ночь. Серые облака лениво ползли по небу, перекрывая обзор желтому оку луны, когда вся наша процессия остановилась недалеко от высокого проволочного забора. Потрепанные буквы с названием фармацевтической компании, обанкротившейся сразу после утечки, обтрепанная крыша, выбитые окна и потрескавшиеся стены – полный набор. Удивительно, как это здание еще не рухнуло.

Покинув автомобили, я, Максим, Свят и Юрген, начальник группы быстрого реагирования, с которым мне удалось перекинуться парой слов, склонились над планом завода, чтобы изучить возможные пути. Настя не оставляла попыток связаться с Арсением, названивая то жениху, то его куратору, а Анна с нескрываемой тревогой поглядывала на выбитые окна.

- Юрген, раздели своих парней на три группы. Первая вместе со Святославом пойдет осматривать подвал, вторая с тобой во главе отправиться осматривать южное крыло, а я и третья группа возьмем северное.

- Оставишь девушек одних? – поинтересовался спецназовец, сверкая в темноте бледно-голубыми глазами.

- Внутри им делать нечего, а снаружи куда безопаснее.

- Кто тебе сказал, что <i>Я</i> останусь?

- Это не обсуждается, Марина! Я и так пошел тебе на уступки, взяв с собой, вместо того, чтобы запереть в четырех стенах до окончания расследования. Эти «полуночники» не чета тем, на которых ты привыкла охотиться. Они не просто опасны! Они - сумасшедшие, нестабильные! Поэтому внутрь иду только я, Свят и спецназ. А ты остаешься здесь: присматривать за подругами.

Терпеть не могу, когда он вот так смотрит на меня. Словно гипнотизирует, и вопреки всему, я чувствую, как его слова оседают в голове. Когда ступор спал, все, что я увидела – это пустую улицу и притихших девчонок, устроившихся на заднем сидении джипа с телефонами в руках. Фролова что-то искала в сети, а Настя не переставала вызванивать Арсения.

Неужели Максу удалось меня «заболтать»?

***

Ожидание – самое отвратительное времяпрепровождение. Тебе кажется, что часы насмехаются над тобой, медленно отсчитывая секунды, а порой и вовсе не двигаются, замирая на одном месте. Устав наматывать круги возле машины, я подошла к забору и попыталась прикинуть высоту и возможный путь наверх.

- Марин, ты обещала туда не соваться, - раздался за спиной предостерегающий голос Анны.

- И пока что держу свое слово. Но это не значит, что я и дальше буду обивать порог завода, томясь в неизвестности.

- Но ведь Макс прав, тебе там делать нечего. Сладить с одним таким монстром проблема даже для него, а что уж говорить о тебе!

Разговор прервала автоматная очередь, а в окнах замелькало множество вспышек. Наплевав на все и проигнорировав крики подруг, стянула куртку, бросив ее на переднее сидение, натянула бронежилет и, захватив оружие, бегом направилась в здание.

Пока мы стояли, я успела более-менее рассмотреть план завода и сейчас примерно представляла, куда нужно сворачивать. Узкая металлическая лестница доверия не вызывала, но раз выдержала вес вампиров, то и меня должна.

Поднимаюсь на второй этаж, не забывая идти вдоль стены и проверять коридоры. Царящая тишина казалась зловещей, и тот факт, что я до сих пор ни на кого из группы не налетела, сильно настораживал.

В окна бил свет от уличных фонарей, и это разбавляло блеклое освещение. Лампы, больше половины из которых лишилось лампочек еще в прошлом веке, совершенно не помогали, и мне приходилось уповать на остальные органы чувств, дабы хоть как-то ориентироваться.

Еще одна лестница и поворот в крыло. Ну и куда, спрашивается, мне идти? Ладно, рискну и поднимусь на третий, а там видно будет.

Новый этаж, а обстановка все та же. Темновато, мрачновато и пустовато. Обшарпанные стены с облупившейся краской и огромными дырами, наверное, в таких местах и снимают фильмы ужасов с участием маньяков и приведений. Держась ближе к стене, я прошлась по коридору и заметила свет в самом конце. Тонкая желтая полоска под металлической дверью четко выделялась на фоне грязного пола.

На удивление петли даже не скрипнули, когда я надавила на ручку и плавно потянула створку на себя. Искусственное освещение больно ударило по глазам, привыкшим к кромешной темноте, и мне пришлось зажмуриться, что стало ошибкой.

Мощный удар снес меня с ног, а пистолет выскользнул из пальцев, затерявшись где-то в мусоре. В проеме замаячила неясная фигура, а потом в шею впилось что-то острое, окончательно погружая сознание во мрак.

***

Появление незваных гостей смешало всего его планы. Отправив Геворга разбираться с отрядом, Он стал судорожно складывать свои труды в папки, а те укладывать в пустые коробки, заранее подготовленные для переезда. Ему так не хотелось покидать это идеальное место, где для работы у него было все, что душе угодно, и все могло бы получиться так, как было задумано, если бы в самый неподходящий момент в дело не вмешалась Завьялова.

Когда все пошло не так? Наверное, в тот момент, когда эта дуреха устроила переполох в морге. Надо было от нее избавиться еще тогда, когда Геворг привел его в тот переулок. Пришлось вылить на себя целый флакон химического реагента, чтобы сбить со следа собак и ищеек из вампирской общины, и только это спасло его от разоблачения.

Шнайдер оказался не таким дураком, как он думал. Даже притащил оборотня на поиски. И ладно бы, если это была обычная шавка, таких Он убирал без особых проблем, но этот! С вожаком стаи, хоть и бывшим, тягаться трудно. Эти твари превосходят своих сородичей: они умнее, быстрее и чутье у этих псов куда острее.

Ему почти удалось избавиться от пса, когда в дело вмешалась Тень из Анькиного прошлого. На какой-то миг Ему даже стало жаль медиума, когда той пришлось шагнуть навстречу своей погибели, но жалость продлилась лишь до того момента, пока девчонка не сумела справиться со своим страхом.

Пришлось обратиться за помощью, но и тут Его ждало разочарование. Прав был тот, кто говорил: «если хочешь что-то сделать – сделай это сам»! Вампиры запороли такое простое мероприятие. Неудивительно, что Он не испытал сильного доверия к этой парочке. Весь многолетний труд катился коту под хвост.

Впрочем, потом Он смог извлечь из этого выгоду. Эмоции были, есть и всегда будут слабым местом в человеческой природе. И какое упоение было наблюдать за тем, как эти двое упиваются своими чувствами, оставив без внимания Его самого.

Попытка Геворга отправить надоедливого детектива на тот свет все испортила, за что «полуночник» сполна поплатился. Он бы убил его без раздумий, если бы не нуждался в его способностях. Пока что в его распоряжении слишком мало «экземпляров», чтобы так бездумно растрачиваться их жизнями.

Потом, когда никто не сможет помешать ему, Он избавиться от неудачных результатов, оставив при себе лишь лучших.

Ему оставалось собрать последнюю коробку, когда Он почувствовал ее присутствие. Со спецназом должны были разобраться отбросы, но вот ее они умудрились проглядеть. Ну что же, раз ей так неймется, то Он снизойдет до нее и сделает частью своего эксперимента.

Наконец-то!!! Спасибо за продолжение!
_________________

Татьяна, спасибо за продолжение!
_________________

 » Глава 20 "Предатель"

Пробуждение принесло с собой дикую головную боль и ломоту в шее, как если бы я всю ночь проспала в неудобной позе. Картинка перед глазами то и дело расплывалась, а яркий свет, лившийся откуда-то сверху, вносил в палитру цветные пятна. Вдобавок к этому я осознала, что совершенно не могу пошевелиться.

Когда глаза привыкли к освещению, выяснилось, что я все еще на заводе. Из-за ламп осмотреть комнату полностью не представлялось возможным. Единственное, что удалось различить в сером тумане тьмы, это кафельные плиты на полу и край прозекторского стола, к которому меня приковали наручниками.

- С пробуждением. – Раздался из глубин темноты знакомый голос. – Я уже начал думать, что переборщил с дозой.

- Мы знакомы?

- Похоже, все же перестарался. Но ничего, сейчас исправим.

Неясная тень обошла меня сбоку, а в следующее мгновение руку прошила короткая боль от иглы. Все попытки вывернуться успехом не увенчались, но постепенно мутная пелена, перекрывавшая обзор, спала, позволив, наконец, осмотреться, как следует.
Лучше бы я так и оставалась слепой.

Надо мной, склонив голову на бок, возвышался тот, кого вот уже несколько дней считали без вести пропавшим, а то и вовсе погибшим. Тот, кого я искала, не жалея сил и времени. И как оказалось тот, кто создал ужасных тварей, чуть не погубивших весь город.

- Ты?!

- Рад снова видеть тебя, Марина.

Виктор!

***

В тот момент, когда передо мной предстало лицо Зельцмана, мне показалось, будто кто-то неведомый выстрелил в меня, проделав в груди огромную дыру. Разум отказывался принимать на веру то, что глаза имели честь видеть прямо перед собой.

- Виктор, какого черта здесь происходит?

- Никогда не любил эту твою манеру выражаться, - скривился медик и подтянул к себе ногой железный табурет, чтобы оказаться со мной на одном уровне.

- Объясни мне, что происходит? Почему ты здесь?

- Потому что это моя лаборатория, и здесь я занимаюсь своими научными изысканиями, если так можно выразиться.

- Что? Ты хочешь сказать, что эти твари – твоих рук дело?!

- Я очень старался. Было не легко достать некоторые материалы, но на данный момент я доволен результатом.

- Вик, ты в своем уме? Ты же видел, на что они способны! Столько людей погибло и все ради чего?!

- Ради чего? – повышая голос, переспросил блондин и навис надо мной, демонстрируя отпечаток безумия на своем лице. – Ради чего?! Оглянись вокруг, Марина! Этот мир давно прогнил! Люди и вампиры, живущие в мире,… чушь! Вы для них всего лишь скот! А маги, эти напыщенные снобы, все, что их волнует – это собственное величие!

- А как насчет тебя? К кому ты относишь себя?

- Я – тот, кто все исправит.

- И каким образом, позволь узнать? Пока что твои «эксперименты» убивают только людей.

- Жизнь десятков за жизни тысяч! Моим созданиям необходима кровь, чтобы жить и совершенствоваться. За основу пришлось брать зараженную кровь, что в свою очередь сделало моих «полуночников» уязвимыми, но мне удалось исправить это упущение. В скором времени в моем распоряжении окажется куда более подходящая основа, и тогда ничто не сможет остановить меня!

- И что дальше? Убьешь вампиров и магов, перережешь горло половине планеты, а потом? Что ты намерен делать после?

Виктор так глубоко ушел в свои мечтания, что не расслышал последнего вопроса. Его безумная улыбка и горящие лихорадочным блеском глаза пугали меня до дрожи в коленях, но еще больше пугали слова.

Как? Как из простого, чуточку саркастичного и заботливого мужчины Вик превратился в бездушное чудовище, переступающее через трупы как через ступени? И как так вышло, что я не смогла разглядеть в нем этого?

- Мне надоело пресмыкаться перед обществом, - вновь подал голос Зельцман, после чего отошел в тень и чем-то забренчал там, - терпеть издевки и заглушать собственный дар таблетками, от которых у меня мозг разрывается на куски.

- И ты решил, что резня – это выход? А попросить меня о помощи? Неужели ты думал, что я откажу тебе? Да я бы костьми легла, но нашла способ помочь тебе!

- Помочь? – как-то отстраненно переспросил мужчина и, вынырнув из темноты, вновь склонился надо мной с пробиркой в руке. – Мне не нужна ничья помощь, а в особенности твоя. Всю жизнь меня либо жалели, либо унижали. И если с унижениями я научился справляться, то с жалостью бороться бесполезно. Она взращивает в человеке чувство неполноценности, делает его беспомощным. Это отвратительное чувство похоже на яд, разъедающий душу подобно серной кислоте.

- Я никогда тебя не жалела.

- Лжешь, Мариша, но это уже не важно. К сожалению, твоя настойчивость слишком дорого мне обходиться, а посему я вынужден пойти на крайние меры.

В руке Виктора блеснул шприц, который он наполнил алой жидкостью из пробирки. В голове как назло всплыл наш разговор в морге и разъяснения Максима. «Дело в том, что вирус по-разному вступает в реакцию с кровью. Кого-то он превращает в вампира, кого-то в упыря, а кого-то и вовсе убивает».

На конце иглы выступила красная капля. Зельцман положил инструмент на край стола, но так, чтобы я не смогла его смахнуть, извлек из кармана жгут и принялся перетягивать мою левую руку выше локтя. Все попытки не позволить ему это сделать увенчались провалом. Осознание неизбежного накатывало волнами, и вопреки всему, нервы начали сдавать.

Паника липкими щупальцами сдавило горло, перехватывая дыхание, а на глазах выступили слезы.

- Виктор…

- Прости, Мариш, но ты сама сделала свой выбор. Мне очень жаль, но так будет лучше.

Закончив с подготовкой, эмпат взял в руки шприц и принялся прощупывать вену. Я зажмурилась, чувствуя, как соленые капли ручейком побежали по щекам, и сделала глубокий вдох, когда металлическая дверь за спиной у патологоанатома с грохотом распахнулась, ударяясь о стену и оставляя на ней паутину из трещин.

Виктор отскочил в сторону, продолжая сжимать в руке свое «оружие», и удивленно уставился на фигуру, замершую в проходе. Сквозь пелену слез я различила знакомый силуэт, и с губ непроизвольно сорвался всхлип облегчения.

На пороге прозекторской стоял Максим, и его горящие алым пламенем фиалковые глаза говорили о крайне степени ярости.

- Отойди от нее! – из горла вампира вместе со словами вырвался утробный рык.

- Ты еще не сдох? – с неким разочарованием в голосе поинтересовался медик, держа руки перед собой, и сокрушенно качнул головой. - Однако какая жалость.

- Твои «зверушки» очень старались. – На Максимилиане не было живого места. Плащ превратился в лохмотья, на щеке красовались четыре длинных глубоких следа от когтей, а волосы растрепались, частично падая на глаза.

- Ну что же, раз так, то мне придется прикончить тебя самому. Вас обоих. – Виктор медленно опустил руки вниз, и в его светло-зеленые глаза вмиг потемнели, становясь почти черными.

Шнайдер, дернувшийся было в сторону патологоанатома, вдруг вскрикнул, падая на колени и сжимая голову руками. Я дернулась в своих оковах, движимая желанием помочь, но в следующую секунду почувствовала, как острая боль прошила череп насквозь. В ушах зазвенело, из носа потекла горячая кровь, и боль. Адская боль, которая быстро растекалась по всему телу.

Мне казалось, что кто-то медленно, с особым смаком, ломает мои кости. Собственный крик оглушал, заполняя комнату, добираясь до самых потаенных уголков и отскакивая от стен. Иногда мне удавалось различить рычание Макса, он что-то кричал Вику, но я не могла разобрать ни слова, утопая в океане бесконечной боли.

Желая облегчить собственные страдания, не придумала ничего лучше, чем приподняться, насколько позволяла фиксация наручников, и со всей силой откинуться назад, ударяясь затылком о прозекторский стол. Физическая боль перекрыла внушение, но не надолго. Новая волна скрутила еще сильнее, и новая попытка раскроить собственный череп оборвалась, так и не начавшись. В глазах зарябили кровавые мушки, а потом наступил мрак.

***

Очутившись на территории завода, Максим вместе со Святославом и Юргеном разделились и вместе со своей партией охотников разошлись по зданию. Вместе со своей группой Шнайдер отправился исследовать первый этаж и полуподвальные цеха. Скудное освещение, горы мусора и обломков - сплошная помойка.

Прислушиваясь к каждому шороху, вампиры обыскивали каждый угол и коридор, но ничего не находили. Отсутствие грызунов и тараканов настораживало, ведь подобные заброшенные точки служили для них чуть ли не главными местами обитания. Значит что-то или кто-то вспугнул их.

В одном из коридоров обнаружились пятна засохшей крови. След тянулся по коридору прямо до дверей, ведущих в складские помещения, размещенные в подвале. Дверь, ведущая туда, оказалась незапертой. Ее толщине мог позавидовать любой банк, а следы когтей с внутренней стороны говорили о том, что новые обитатели минус первого этажа были крайне не рады своему заточению.

Сделав знак готовности спецназу, Макс первым шагнул в густую тьму и стал осторожно спускаться вниз по лестнице. Перила по левую сторону оказались погнутыми, а местами и вовсе отсутствовали. Обшарпанные стены пестрели кровавыми разводами и рисунком из четырех перекрещенных параллельных прямых. На ступеньках кое-где валялись обескровленные тушки крыс, со сломанными позвоночниками и откусанными хвостами.

Чем глубже они спускались вниз, тем отчетливее в звенящей тишине становились рычание и хрипы. Сняв предохранители с автоматов, спецназ приготовился к атаке, но даже хваленая подготовка не помогла им справиться с обезумевшими от голода и ярости «полуночниками».

Полуразложившиеся трупы с острыми как у капкана клыками, они кидались на врагов, вгрызаясь в шеи, руки, ноги, словом во все, до чего успевали дотянуться. Пули проходили сквозь них, оставляя после себя зудящие раны, разъедаемые серебром, и это злило полу-упырей еще больше.

В считанные секунды половина отряда оказалась разорвана в клочья, а другая пыталась уничтожить не менее потрепанных мутантов. Новые боеприпасы, разработанные Спайком и его товарищами, оказались куда действеннее, чем предыдущие образцы, но все равно не настолько эффективными.

Одному из набросившихся на Максимилиана мертвецу, охотник оторвал голову прямо на лету, но та даже после этого продолжала щелкать челюстями. Отбросив бесполезную черепушку в сторону, Шнайдер продолжил расчищать путь к отступлению для себя и оставшихся бойцов, когда в наушнике раздался хрипящий голос Юргена. Его отряд почти целиком пал от рук таких же тварей, что сейчас окружали Старейшину, и он просил помощи.

Свят на связь не выходил, и Максим боялся, что оборотень так же сейчас оказался в ловушке. И возможно, что у него все еще хуже.

Последний «полуночник» был разорван на части оставшимися в живых тремя вампирами. Их раны кровоточили и крайне медленно заживали, поддаваясь напору регенерации, но медлить было нельзя, и Макс отдал им приказ искать Юргена, а сам древний отправился на поиски Горского. Его группа планировала обыскивать второй этаж и примыкающие к зданию химлаборатории.

Уже на середине подъема Максимилиан различил на полу отблески крови. Тела погибших спецназовцев напоминали изломанных марионеток, лишившихся поддержки из плотных нитей. Насчитав около шести трупов, Шнайдер тихо выругался и поспешил вперед, прислушиваясь к любому звуку. Не успев достигнуть следующего поворота, мужчина уловил шум на третьем этаже, а потом резкий хлопок, как если бы кто-то бросил что-то на пол. Медлить было нельзя, и охотник поспешил как можно скорее подняться наверх.

Если бы он только знал, кого увидит всего через пять минут, Макс, наверное бы, не стал ухищряться и идти окольными путями, срезал бы путь через окно, мимо которого проходил по пути к лестнице.

Тихие голоса доносились из-за закрытой двери, ведущей в одну из лабораторий для хранения сырья. Чутье уловило знакомый запах, а когда мозг обработал информацию, вампир впервые в жизни порадовался, что ему не грозит смерть от остановки сердца. Аромат духов и еле различимые нотки меда могли принадлежать только одному человеку, и именно его Максим хотел бы сейчас видеть меньше всего в этом захолустье.

Одним мощным ударом Старейшина вышиб дверь, открывая себе путь к заветной цели, и та картина, которая предстала перед ним, заставила кровь забурлить, а инстинкты обостриться до предела.

Скованная по рукам и ногам Марина, с заплаканным лицом, и проклятый медик, которого она с таким трудом и риском для жизни искала по всему городу, пытающийся воткнуть в ее руку шприц с неизвестной сывороткой.

Ярость практически затуманила его разум, отодвигая на задний план устав и прочие правила, которыми Макс привык руководствоваться всю свою сознательную жизнь. Ему хотелось разорвать этого человека на части, вырвать его сердце и раздавить в собственных руках, как гнилое яблоко, но он держался из последних сил, поскольку не знал, успел ли вовремя прервать ход эксперимента.

Короткий разговор с Зельцманом расставил все точки над «и». Теперь понятно, как преступнику удавалось скрываться от патрулей и так долго вершить произвол. Просто он был вхож в ряды полиции и охотников, а значит, первым узнавал все последние новости.

Максимилиан бы даже не удивился, если бы узнал, что к столь успешной игре в прятки приложили руку Александр и Алина. Их поведение в последние дни стало подозрительным, а речи Алекса о том, что вампирам пора перестать пресмыкаться перед людьми и вновь занять главенствующее место в пищевой цепи только подтверждали эту мысль.

Что же, если это так, то после возвращения, он обязательно проверит их, от и до, и не дай им Бог оказаться замешанными в этом безобразии. Кара за предательство будет самой суровой. А сейчас нужно во что бы то ни стало вытащить отсюда Марину и своих парней. И, конечно же, не забыть прихватить с собой этого ублюдка. Его ожидает увлекательнейшее времяпрепровождение в тюремной камере Бюро, куда Максим лично затолкает его сегодня же.

Но эмпат оказался не так прост. Безумие, горевшее в его глазах, нисколько не мешало ему трезво оценивать ситуацию и прибегнуть к своему главному оружию – дару управлять эмоциями. Ментальный удар обрушился на охотника с такой силой, что едва не стоил ему жизни.

Шнайдеру еще никогда не приходилось иметь дело с подобным противником, и оттого сложнее оказалось противостоять столь мощному напору. Вдобавок к этому Максима сильно отвлекало то, что вместе с ним под удар попала и Завьялова, и ее громкие крики резали его без ножа. А когда детектив предприняла попытку размозжить себе череп о стол, Макс понял, что время для мирных действий давно прошло.

Не видя перед собой ничего, кроме цели, древний собрал остатки сил и бросился вперед, не переставая ощущать, как его мозг взрывается от новых вспышек боли. Спрятанный в рукаве клинок мягко скользнул в ладонь, повинуясь пружинному механизму, а после, на полной скорости вонзился в живую плоть, разрывая горло противника и выпуская на свет поток горячей крови.

Виктор захрипел, пытаясь что-то сказать, и предпринял бесплотную попытку зажать рану руками, но все было тщетно. Сталь, повинуясь твердой руке, совершила поворот и оборвала последнюю нить. Зельцман рухнул на пол, продолжая шипеть проклятия в адрес Макса, и потянулся к шприцу, который спрятал себе в карман перед тем, как воспользоваться даром эмпата.

Одним ударом ноги, Максим выбил искомый предмет у патологоанатома из рук, а потом с особым наслаждением наступил на прибор, вслушиваясь в хруст стекла и предсмертный вой сумасшедшего ученого. В этот момент в душе вампира не дрогнула ни одна струна. Ни жалости, ни злости, ничего. Он не заслуживал быстрой смерти, но обстоятельства сложились совершенно иначе. Пусть. Одна только мысль о том, что враг повержен, доставляла Максимилиану несравнимое ни с чем удовольствие.

Татьяна, хорошо, что ты вернулась!
Спасибо за продолжение!
_________________

 » Глава 21 "Лабиринт крови"

Убедившись в том, что эмпат мертв, Максимилиан развернулся к столу, на котором лежала Марина, и поспешил освободить ее. Не тратя время на поиски ключа, охотник просто сломал наручники, высвобождая тонкие запястья. На них, играя всеми цветами пурпурно-фиолетового цвета, красовались широкие гематомы. Кое-где металл рассек кожу, превращая синяки в рваные порезы. 

Найдя среди медицинского барахла бинты, Макс аккуратно обработал раны спиртом, стоявшем там же, в одном из шкафов, и крепко перевязал обе руки, не забывая вытереть кровь и с лица детектива. В отличие от Шнайдера, Завьялова тяжело перенесла ментальную атаку. Ее бледная кожа напоминала саван, а сердце билось так тихо и слабо, что Максим едва улавливал его бег. 

Бережно взяв детектива на руки, вампир перешагнул через труп Зельцмана и быстрым шагом направился в сторону выхода. Оставалось надеяться, что по пути на них не набросится выжившая в драке тварь, а то, что такие могли быть, Макс не сомневался. 

***

Святослав вместе со своей группой спецназа поднялся до второго этажа и углубился в изучение правого крыла здания. Здесь когда-то располагались рабочие кабинеты, судя по истлевшим и изъеденным термитами столам и стульям, пожухлым листам бумаги, покрывавший потрескавшиеся плиты коричневым ковром, шкафы с разбухшими от влаги папками и прочей дребеденью, необходимой для офисной работы. 

Обыскав несколько таких помещений и не найдя ничего, кроме пыли, оборотень вместе со своим сопровождением вернулся к лестнице, чтобы набрать Юргена и спросить, не нужна ли ему помощь, когда один из близстоящих рекрутов вскинул свой автомат.

На потолке, вцепившись всеми четырьмя конечностями в перекладины и раскачиваясь из стороны в сторону, как это делают хамелеоны во время движения, висело нечто, отдаленно напоминавшее человека. Серая кожа с черными прожилками вен обтягивала кости, позволяя различить все выступающие части скелета. 

Отреагировав на резкое движение в свой адрес, тварь зашипела, демонстрируя острые иглы зубов, и бросилась на обидчика, сопровождая атаку громогласным ревом. Одиночный выстрел попал мимо цели, а вот маневр «полуночника», уже практически ставшего упырем, удался. 

Одним рывком чудовище повалило солдата на пол и вцепилось ему в горло, разрывая плотную ткань защиты и окропляя пол алыми брызгами крови. Вслед за ним из дыр, зиявших в стенах, на свет выползли еще три таких же особи и, не дожидаясь, пока жертвы что-либо сообразят, так же бросились в атаку. 

В воздухе отчетливо запахло железом. Святослав отбросил свой автомат, понимая, что он ему вряд ли поможет, и полностью положился на два острых клинка, закрепленных на спине в ножнах. Титан с серебряным напылением рассекал плоть до кости, оставляя на теле упырей глубокие раны. 

За считанные минуты от отряда не осталось и половины. Узкий проход и полуразрушенная лестница не давали простора для маневра, чем, несомненно, и воспользовались упыри, выбирая место для засады. 

Свят едва успевал уворачиваться от беспорядочных, но не менее смертоносных атак, и при этом старался помочь своим напарникам. Твари не придерживались определенной тактики, не выжидали, а просто бездумно кидались на противника, движимые инстинктом убийцы. Кто бы ни был этот загадочный «творец», но одно стоило признать – более подходящего оружия для массового уничтожения нельзя было и придумать. 

Последнего упыря оборотню пришлось обезглавить, как и прочие трупы, дабы лишить возможности регенерировать. К большому счастью, их способности не настолько выросли, чтобы прикрутить собственный череп обратно на место. Из группы уцелел только один парень, но ему так сильно досталось, что юноша едва мог стоять на ногах. 

Ужасающая картина из множествах изломанных тел, пожалуй, навсегда останется в памяти Охотника, как самая жестокая «облава» из всех когда-либо проводимых им в жизни. И дай Бог, чтобы последняя. 

Отправив раненного спецназовца на улицу к ожидавшим там девушкам, Горский попытался связаться с Максимом, но его передатчик молчал, так же как и коммуникатор Юргена. 

Решив не рисковать, Свят снял с тел двух погибших спецназовцев перевязи с шашками и разместил их по всему крылу в местах с несущими конструкциями. Если где-то в закоулках и остались еще упыри, огонь сожжет их прямо в собственных гнездах. 

На лестнице оборотень долго размышлял, в какую сторону ему податься: то ли пойти на третий и разыскать Юргена с группой, то ли спуститься вниз и найти Максимилиана. В итоге мужчина решил, что в случае опасности его помощь больше бы потребовалась начальнику группы быстрого реагирования, поскольку тот впервые имел дело со столь сложным противником. Шнайдер же, будучи не простым вампиром, сумел бы выкрутиться даже из самого пекла и тоже отдал предпочтение более слабому союзнику. 

На третьем этаже царил мрак и глухая тишина. На грязном полу вервольф смог различить отпечатки подошв армейских сапог, значит, Юрген прошел здесь совсем недавно. Принюхавшись, Святослав определил нужное направление и, не забыв прикрепить пару шашек к стенам пролета, двинулся вдоль по коридору. 

Засада застала вампиров на повороте между двумя лабораториями. Кровь была повсюду, куда хватало глаз, а вместе с ней и новые мертвецы. Горский насчитал штук пять упырей и почти столько же бойцов. Среди них в дальнем углу обнаружился и Юрген. Рваная рана на шее говорила о том, что твари удалось вцепиться ему в глотку, но перед тем, как испустить дух, вампир успел разрядить во врага всю обойму с ультрафиолетовыми пулями. 

Тело упыря лежало рядом, источая удушающую вонь гниющего мяса, и его полуобгоревшие останки уже начали потихоньку рассыпаться. 

Прочитав короткую молитву над павшими товарищами, Свят снял с них жетоны, как и с тех вампиров, что отправились вместе с ним в рейд, и спрятал связку в нагрудный карман. У многих из погибших сегодня парней остались семьи, и, хоть крохотные знаки отличия не смогут заменить умерших их близким, но память о них будет жить в этих жетонах. 
 
Оставив последние запасы шашек в разных уголках крыла, Святослав покинул место боя и отправился на поиски Максима. И в глубине души вервольф надеялся, что не застанет такую же картину, как ту, что имел несчастье лицезреть несколькими мгновениями ранее. 

Вновь вернувшись к лестнице, Горский замер и вслушался в звенящую тишину. Поначалу все было тихо, но потом чуткий слух уловил звуки возни где-то внизу. Этого было достаточно, чтобы оборотень сорвался с места и бросился вниз по ступеням. 

***

Предчувствие Шнайдера не обмануло. На подступах к лестнице ему заступила дорогу еще одна тварь. Эта особь оказалась более «свежей», поскольку на ней не так сильно виднелись следы разложения. Изо рта капала слюна, перемешанная с кровью, а взгляд холодных алых глаз неотрывно следил за каждым движением мужчины. 

Но только до тех пор, пока упырь не уловил запах свежей крови. Бинты на запястьях Марины уже успели пропитаться алой жидкостью, и именно этот аромат вскружил «полуночнику» голову. Не мешкая, тварь рыкнула, сжимаясь для прыжка, словно пружина, и кинулась вперед, норовя вонзить зубы в живое тело. 

Маневр дался Шнайдеру с большим трудом, и острым пикам когтей удалось лишь распороть ему плечо, когда бессмертный совершил кувырок, при этом стараясь не выпустить из рук драгоценную ношу и не навредить ей. Собственные раны мало заботили Макса, в конце концов, не в первый раз низшие создания пытаются точить об него свои клыки, но вести бой, имея на руках хрупкого человека, чья жизнь и так весит на волоске, становилось в разы сложнее. 

Упырь пропахал собой половину коридора, оставив в полу глубокие борозды от когтей, после чего круто развернулся на месте и вновь повторил попытку добраться до желанной добычи. В этот раз Максимилиану пришлось рискнуть, и прежде чем хищник успел сообразить, что к чему, бессмертный перекинул Завьялову через плечо и перемахнул через кривые перила, надеясь, что у подножия лестницы ему хватит места для маневра. 

Отступление было единственной тактикой на данный момент, и Макс очень надеялся, что тех крупиц времени, что он выигрывал сейчас, ему должно хватить для того, чтобы добраться до безопасного места и спрятать там Завьялову на некоторое время, а потом вернуться и размозжить голову этому отродью. 

К несчастью, упырь не собирался так быстро сдаваться и упускать свою добычу. Он тут же бросился следом за бессмертным, вот только ему не хватало той же ловкости, что была у преследуемого им вампира. Напоровшись на торчащие прутья перил, мутант завизжал и завозился, пытаясь вырваться из своего капкана, но только еще больше насадил себя на железные пруты. Его черная кровь капала на пол, брызгала на стены, оставляя после себя темные разводы и источая все тот же удушливый запах мертвечины.

Истошный визг монстра мог привлечь оставшихся упырей, и Максимилиан решил не ждать, пока к нему стекутся оставшиеся в живых «экземпляры». 

Девятимиллиметровая пуля прошила узкий череп, пройдя через пасть и застряв где-то в районе затылка. Тварь тут же затихла и безвольно повисла на частоколе из арматуры. Однако затишье продлилось недолго. 

На лестнице раздались чьи-то торопливые, но при этом легкие шаги, которые простой человек ни за что не смог бы различить. Подстраховавшись, бессмертный не стал опускать свой пистолет, дожидаясь, пока новый противник попадет в поле видимости прицела. Первыми на глаза Максу попались смутно знакомые берцы с крестообразной шнуровкой, а после из мрака на свет божий выскочил и сам хозяин ботинок. 

Никогда еще в жизни Шнайдер не был так рад увидеть своего друга и боевого товарища. 

- Живой? – сократив разделявшее их расстояние, взволнованно спросил волк и быстро пробежался глазами по лицу и фигуре напарника. 

- Я еще тебя переживу, волчара, - пряча глок в кобуру, нервно огрызнулся в ответ Максим.

- А она что здесь делает? – вот уж кого, а Марину Святослав никак не ожидал увидеть здесь.

- Если бы я только знал! Вот как чувствовал, не надо было ее брать с собой. 

- Она одна? Ее покусали?

- Не знаю, и нет. Я нашел Маринку в компании нашего «пропавшего» трупа, и как мы и предполагали, док основательно приложил руку ко всему этому бедламу. 

- Он жив?

- Нет. – Фиалковые глаза полыхнули такой ненавистью, что Горский инстинктивно сделал шаг назад. - Юрген?

- Мертв, как и остальные бойцы. Одного я отправил на выход, но не уверен, что парень выбрался живым. 

- Жаль, мы вместе прошли не одну облаву. Он был хорошим Охотником. 

- Ты точно не видел остальных девушек? 

- Нет, Свят. И я очень надеюсь, что им хватило ума остаться снаружи, а не броситься вслед за этой дурехой в самое пекло. К тому же, случись что с Анной, ты бы непременно почувствовал это, разве нет? 

- Пока не увижу ее собственными глазами, не успокоюсь. 

- Тогда пойдем отсюда, нужно вызвать группу зачистки, пока вся эта нечисть не разбрелась по округе. 

- Ты иди, а я еще должен кое-что сделать. Тогда и группа нам не понадобиться. 

- Свят, не дури! Кто знает, сколько еще упырей осталось в этом здании. 

- Я должен. Иди.

Спорить со Святом было бесполезно, если он что-то решил, то ничто не могло переубедить оборотня в своем решении, и Максимилиан это знал не понаслышке. 

Проводив друга недовольным взглядом, Шнайдер обошел свисающего с прутьев упыря и тенью скользнул к окну, в котором не осталось ничего, кроме пластиковой рамы. 

Свежий ночной воздух ударил в лицо и перебил удушливый смрад, который витал в каждом уголке завода, переполненного загнивающими живыми трупами. Путь до дыры в заборе, через которую они попали на территорию завода, Макс преодолел бегом, прижимая к груди так и не пришедшею в себя Марину. А когда в поле зрения попался знакомый участок, Шнайдер увидел там внезапных гостей. 

Анастасия все же смогла дозвониться до Арсения, и тот, не долго думая, привел с собой целую толпу магов разного профиля, включая своих будущих тестя и тещу.

Вместе с колдунами прибыло и несколько бригад скорой, к одной из которых Максим и направился первым делом, игнорируя вопросы со стороны Огнева и двух его коллег, состоявших в Ковене. Лекари осмотрели свою пациентку и по тому, как помрачнели их лица, Охотник понял - дело плохо. 

Не говоря ни слова, маги быстро погрузили Завьялову в машину и уехали, оставив еще одну бригаду на подхвате. 

К Максимилиану приставали с вопросами, требовали объяснений, но тот не желал вступать в разговор. Он был зол, испуган, чувствовал себя беспомощным и в то же время из последних сил надеялся на лучшее. Но мерзкий червячок на задворках сознания увещевал, что у Марины нет шансов, и все из-за его, Шнайдера, глупости.  

***

Святослав тем временем обежал тот участок пути, который прошел Макс, не забыв оставить и там несколько шашек, подобранных им по дороге. Все заряды можно было привести в действие с одного пульта, настроив общую частоту, что Горский и планировал сделать уже будучи вне стен заброшенного завода. 

Проходя мимо одного из кабинетов, оборотень услышал чавкающие звуки, и не смог не заглянуть внутрь комнаты. 

Первое, что он увидел, переступив порог лаборатории, был прозекторский стол, перекрывавший обзор на большую часть помещения. Сделав шаг вперед, волк увидел того, кто и привлекло его внимание. 

На полу, в высохшей луже крови, лежало тело мужчины, а над ним, изогнув шею под неестественным углом, возвышалась одна из тех тварей, что Горский уже успел встретить на своем пути. 

Упырь с наслаждением рвал на куски еще не остывшее тело и утробно урчал, довольствуясь добычей в одиночку. Свят никогда не видел доктора Зельцмана в живую, только на фотографиях, вложенных в личное дело пропавшего, но сейчас был более чем уверен, что перед ним именно тот самый медик.  

Что же, раз он заварил всю эту кашу с мутантами, то они и должны были в итоге решить его судьбу. 

Бросив в угол комнаты последнюю шашку, вервольф запер за собой дверь, хотя «полуночник» даже не отреагировал на посторонний шум, так сильно он был поглощен едой, и поспешил покинуть столь не гостеприимную обитель. 

Выскочив на улицу, Святослав нажал на кнопку детонатора и крикнул всем, чтобы немедленно прятались. Найдя среди толпы Анну, волк увлек ее за одну из машин и прикрыл собой, когда здание содрогнулось и рухнуло, складываясь как карточный домик. 

Остатки упыриной стаи заметались по зданию, ища выход из западни, но огонь не пощадил никого из них, а те, кто сумел скрыться от пламени, оказались заживо погребены под завалами тяжелых бетонных плит. 


Леночка, спасибо, что не бросаешь! Времени на творчество сейчас так мало, но я рада, что ты остаешься со мной и поддерживаешь мое стремление довести эту историю до конца)))

Татьяна, спасибо за продолжение!


Не стоит благодарности... Главное, продолжаешь писать, хоть и редко... но оно того стоит...))))
_________________

спасибо за продолжение
___________________________________

 » Глава 22 "Раскаяние"

Когда пыль осела, от здания не осталось и намека, только обломки стен и торчащие пруты арматуры. Расчет Свята оказался настолько точным, что вся конструкция умостилась в котловине, некогда являвшую собой подвальные помещения. А еще, от возможных «подарков», всех присутствующих спас щит, созданный Арсением в самый последний момент. Некромант вытянул праву руку с посохом так, чтобы охватить как можно больше пространства, а левой прижал Настю к себе.

— Ты обалдел, что ли? — выругался Чернов в адрес оборотня.

— Это был самый действенный способ.

— Ты чем думал, морда ты волчья? А если бы тут фундамент был прочнее или земля просела?

— Я все рассчитал, — отряхивая Анну от пыли и грязи, беспристрастно отчеканил Горский.

— У-у-у, так бы и упокоил тебя, а потом снова поднял и вновь упокоил!

— Не нервничай ты так, Сень, все ведь обошлось, — встряла в разговор Огнева и погладила жениха по груди, успокаивая и отвлекая парня на себя.

— А ты его не защищай, он нас всех чуть не угробил.

— Чернов, если бы я тебя не знала, решила бы, что ты испугался. — Анастасия поймала лицо своего возлюбленного в ладони и заглянула в родные глаза, читая в них невысказанные слова и эмоции.

— Я с вами скоро поседею раньше срока, — рыкнул тот в ответ и, притянув к себе опешившую магичку, впился в ее губы страстным поцелуем, — все, хватит! Через неделю идем в Храм и официально женимся. Иначе я просто не доживу до нашей с тобой свадьбы.

— Хорошо, но только ты сам будешь объясняться со всеми гостями.

— Да хоть со всем Ковеном, мне плевать. Главное, что после свадьбы я тебя от себя ни на шаг не отпущу.

— Вот уж дудки, Сеня! Ноги моей не будет на местном кладбище, чтобы оно трижды пропало!

Чернов тихо рассмеялся, по-прежнему не выпуская из объятий любимую девушку, и в последний раз бросил в сторону Святослава нервный взгляд. Волк в ответ лишь коротко пожал плечами и усмехнулся, чем вызвал у колдуна ответную ухмылку. Пожалуй, вопрос о том, хотел ли Горский угробить их всех или нет, был закрыт.

Вопреки заверениям Свята, маги все же вызвали группу зачистки, и если после нескольких часов ползания трех отрядов по развалинам ни одного «полуночника» не было обнаружено, то с учиненным бардаком так или иначе следовало разобраться.

После недолгих обсуждений, Огнев-старший предложил залить образовавшуюся яму цементом с особым составом и оградить со всех сторон защитным контуром, дабы кому-то не взбрело в голову раскапывать останки почивших мутантов ради наживы или экспериментов.

Все записи Виктора погибли вместе с его подопечными, и хоть потеря столь ценных знаний была невосполнима, в глубине души все присутствующие возблагодарили Бога за то, что ни одна рукопись не сохранилась.

Только к середине нового дня, после долгих разборок с полицией и представителями Подлунного мира, все закончилось. Анна и Анастасия настояли на том, чтобы навестить Марину в госпитале, куда ее увезла скорая, но после короткого звонка в регистратуру и ответа лекарей о том, что пациентка в данный момент находится в критическом состоянии и к ней никого не пустят, девушкам пришлось смириться с положением вещей и отправиться отдыхать.

С допросами и показаниями решено было продолжить завтра, дабы участники процесса смогли немного прийти в себя и переварить все случившееся. Максим за все время не проронил ни одного лишнего слова, кроме приказов для своих экспертов. Внешне Охотник даже как будто постарел на несколько лет, утратив былой лоск и силу. Свят молча поддерживал друга, иногда касаясь его плеча и несильно сжимая ладонь, как бы напоминая, что он рядом и всегда готов помочь.

И если бы не отчаянное желание проследить за тем, что с Фроловой ничего больше не произойдет, то Горский наверняка бы остался с другом, но вампир дал ему отмашку, пообещав позвонить, когда освободится. Вот только Макс совершенно не хотел ни с кем разговаривать, и отмазка под названием «работа» в кои-то веки пришлась как нельзя кстати.

Возня с заполнением протоколов и ордеров на арест некоторых лиц, замешенных в данном расследовании, заняли около недели. Бесконечные совещания и планерки слились в один сплошной поток обмена информации, от которого голова шла кругом. Все это время Шнайдер не знал отдыха, и разительные изменения в его поведении и внешности заметили все. Кожа приобрела сероватый оттенок, на глаза опустилась тусклая пелена, а плечи поникли, тем самым изменив прямую осанку. Из открытого и чуточку саркастичного красавца Макс сделался нелюдимым и ограничивался исключительно деловыми темами для общения.

К вечеру пятницы Максим настолько умотался, что закончил последнее собрание на час раньше обозначенного времени. Распрощавшись с начальниками структурных подразделений, он отдал секретарю несколько поручений насчет завтрашнего дня, после чего уехал, не забыв при этом выключить телефон. С наступлением сумерек черный джип добрался до госпиталя, в который, согласно запросу, прибыла машина скорой помощи, дежурившая в ту злополучную ночь, и Максимилиан тут же направился на второй этаж, где располагалось отделение по работе с ментальными повреждениями.

Поиски лечащего врача Завьяловой заняли не больше получаса, и когда вампир с грозным рыком отловил светловолосого мужчину у одной из палат, то получил хоть и скудные, но довольно неутешительные данные.

Исходя из результатов обследования, стало известно, что входе сильного психоэмоционального воздействия Марина получила серьезную травму. О том, какими могут быть последствия, медики толком сказать не могли, поскольку ни разу еще не сталкивались с подобным.

Единственное, что им удалось сделать, это погрузить детектива в контролируемую кому, дабы дать возможность организму прийти в себя и подлатать то, что он в состоянии исправить сам. Остальным должны были заняться врачи.

Парочка эмпатов, работавших в местном морге, согласились провести обследование на предмет необратимых повреждений и помочь тем, чем смогут, но на этом все. И если им не удастся как-то повлиять на ход событий, то тогда остается только ждать и надеяться, что настойки и целебные отвары сумеют сотворить чудо.

В ту ночь Максим впервые позволил себе отпустить гнев. В итоге в стенах госпиталя появилось несколько новых отверстий, не предусмотренных изначальной планировкой. Потом, когда древнего все же выставили на улицу, тот пустился в долгий алкогольный загул, из которого, к большому несчастью, Шнайдер вышел довольно быстро. Впервые в жизни Макс жалел, что не может захмелеть настолько, чтобы отключить голову.

Врачи разрешили посещение только после того, как на имя Главного врача пришло сразу два гневных письма: одно от Ковена Магов, причем подписанное всеми его членами, а второе от Совета Старейшин Черного Капитолия, и тоже с подписью. Ставшей с недавних пор единственно верной.

Максимилиан не оставил мысли о том, что в своих исследованиях Виктор не обошелся без помощи кого-то из правящей верхушки. Александр избрал тактику игнорирования, и во время каждой беседы молчал либо скучающе выводил карандашом на бумаге бессмысленные каракули. А вот Лианна оказалась не так хладнокровна, как ее собрат. Расколоть вампиршу большого труда не составило, тем более, что она не особо-то и отпиралась.

Рассказывая подробности своего участия, блондинка не переставала улыбаться, и когда Макс поинтересовался, в чем причина столь бурного веселья, она ответила, что знает о госпитализации Марины и ждет не дождется, когда та оставит этот свет. Больших трудов Максиму стоило сдержаться и не отвесить белокурой стерве увесистую оплеуху и выместить скопившееся за все эти дни нервное напряжение.

Вампира, чья кровь была использована для опытов, и того бедолагу, что промышлял в стенах больницы, нашли среди низшего сословия. Первого Зельцман разобрал на запчасти сразу, а второго вместе с Александром долго обрабатывал, прежде чем сделать внушение и запустить в отделение онкобольных.

Не желая более видеть обоих, Максим связался со Святославом и попросил прислать к нему нескольких ищеек. Дальнейшую судьбу «предателей» будет решать Верховный Суд. В его состав входило девять представителей: трое от вампиров, трое от оборотней и последняя тройка от магов. Вот только теперь вместо Александра и Лианны в судейских креслах будут сидеть другие. Их избрание Шнайдер доверил своему приближенному лицу, Сэмюелю Чествику.

Надменный аристократ и посыльный на самом деле занимал далеко не последнее место в иерархии бессмертных. К его услугам Макс прибегал крайне редко, поскольку основной работой Сэма являлся присмотр за кланом. Маленький спектакль в больнице и еще один, после, в Капитолии, были необходимы, поскольку никто не должен был знать об истинной роли Чествика.

Сам Сэмюель отказался занять пост одного из Старейшин, поскольку никогда не стремился к столь высокому положению. Роль Серого Кардинала была куда предпочтительнее и привычнее, нежели пост одного из членов Совета.

Закончив с особо срочными делами, Максим оседлал свой мотоцикл и снова отправился в госпиталь к Марине. У дверей ее палаты дежурили двое оборотней из команды Святослава. Кивнув парням и попросив никого не пускать пару минут, Охотник вошел в комнату и плотно закрыл за собой дверь. Конечно, это не могло спасти от чуткого слуха оборотней, но Макс хорошо знал этих стражей, и им не впервые приходиться хранить его тайны.

В палате царил полумрак. Приглушенный свет ламп освещал небольшой участок, в котором располагались приборы и верхняя часть каталки, на которой сейчас и лежала Завьялова. Провода капельницы и кардиомонитора опутывали тело на манер сетей или Максимилиану просто казалось, что это так, но общий вид изможденного и бледного лица Марины вызывал у него самые мрачные ассоциации.

Целители обещали, что организм выдержит, и в скором времени пациентка придет в себя и пойдет на поправку, но пока нужно время. Вот только сколько этого времени должно пройти, никто точно сказать не мог. Может, неделя, может, месяц, а может, и целый год.

Виктор хотел изничтожить своего врага, как морально, так и физически, и если со вторым пунктом все было сложно, то с первым легко можно было обойтись с помощью эмпатического дара. Будь Макс послабее, ему бы тоже пришлось несладко, и только древняя кровь спасла его от безумия и мучительной смерти, но Виктор не рассчитал сил и отголоском ментального удара задело и Марину.

Врачи пытались объяснить все тонкости подобного воздействия на организм простого человека, но Шнайдер не понял ни слова из той тирады, что произнес главный целитель. Его волновало только одно — сможет ли Завьялова пережить это и потом вернуться к прежней жизни.

Приблизившись к кровати и присев на ее край, Максим бережно сжал тонкую кисть Марины в своих руках и замер, вслушиваясь в едва различимое дыхание детектива. Ему так много хотелось ей сказать, столькое объяснить, но чувство стыда и страх быть отвергнутым после откровения не позволяли нарушить гнетущую тишину.

— Мне очень жаль, что все так вышло, Марина. Я должен был помогать тебе, защищать, а в результате едва не свел в могилу. Я знал, как ты бесишься, когда кто-то начинает тебя воспитывать, и все равно наступил на эти грабли. Может, если бы я отнесся к тебе иначе, все этого можно было избежать?

Ты бы сидела в своем кабинете, листала папки с делами и ворчала на других следователей, которые не могут правильно оформить протокол осмотра места преступления. Или вместе с подругой пила чай у себя на кухне, кстати, никогда бы не подумал, что ты живешь в такой крохотной квартирке. Хотя, учитывая то, что я часто находил тебя спящей в собственном кабинете с протоколом вместо подушки под щекой, это неудивительно.

Я тебе обещаю, что сделаю все, чтобы ты поправилась. Клянусь, чего бы мне это не стоило. И я надеюсь, что когда-нибудь, ты простишь меня. — Максимилиан склонился над Мариной и оставил невесомый поцелуй на ее ладони, в том месте, где под кожей слабо билась тонкая нить пульса.

— Мне не за что тебя прощать, Максим.

Хриплый голос Марины заставил Шнайдера выпрямиться и неверяще уставиться на бледное лицо женщины, перед которой он еще минуту назад изливал душу и просил прощения.

— Все, что произошло в эти несколько дней, подкосило нас всех. И было бы неправильно взвалить все на тебя одного. Моей вины во всем случившемся не меньше.

— Ты…

— Не спорь, Макс. Это я не смогла распознать в Викторе чудовище, из-за которого погибло столько людей, и пострадало еще больше, включая Свята, Аню, Настю с Арсением и других участников, втянутых в эти разборки против их воли. Так что мы с тобой оба отличились.

Максим больше не перебивал Завьялову, а просто смотрел на нее и не мог заставить себя отпустить ее руку и пойти, позвать врача. Ему казалось, что стоит только отпустить, и она исчезнет, а все происходящее окажется еще бессвязным одним сном, которых за все это время было не мало.

Все это время Марина смотрела в окно, но когда пауза затянулась, она перевела взгляд на Макса и слабо улыбнулась ему, попутно сжав худыми пальцами его ладонь.

— Я позову врача, — вновь целуя хрупкое запястье, бросил Шнайдер и встал с кровати, чтобы выглянуть в коридор и попросить одного из оборотней привести сюда лекаря.

На этом их общение прервалось, поскольку стоило врачу переступить порог палаты и увидеть, что его пациентка наконец-то очнулась, как тот тут же выгнал всех лишних людей за дверь, а сам приступил к осмотру.

Максимилиан дождался, когда беготня уляжется, после чего вновь отловил медика и стребовал с него дальнейший прогноз по лечению Марины. Целитель с большой неохотой, поскольку его отрывали от непосредственной работы, вкратце изложил план на будущее и поспешил удалиться, пока назойливому посетителя, а за тот промежуток времени, что Завьялова провела в клинике, Шнайдер успел достать не только пожилого мага, но и всех его коллег, не пришло в голову вновь пристать к нему с ненужными вопросами.

Оставшись одна, Марина попыталась еще немного поспать, но поняла, что организм отоспался на год вперед.

***

Пробуждение в больнице кажется, уже вошло в привычку. Жаль только в этот раз мозг не пожелал сделать мне подарок, так что я отлично помнила все, что случилось на заброшенном заводе, а особенно в память врезалось лицо Виктора и его горящие безумием глаза.

Горько признавать, но, похоже, я не умею разбираться в людях. Столько времени провести с ним бок о бок и не распознать морального урода без стыда и совести, это надо потрудиться. И пусть Макс твердит, что в этом нет моей вины, совесть говорит совершено обратное. А уж как «обрадуется» капитан, когда узнает обо всем этом, даже представить сложно.

Одно я знаю точно, в отделе могу больше не появляться, да и заявление по собственному мне написать не дадут. Повезет еще, если срок не впаяют за соучастие, ведь только слепой и глухой не знал, с кем из патологоанатомов я сотрудничала на протяжении пяти лет. А ведь еще и Анька под раздачу может угодить, ведь она и Вик часто сотрудничали по делам с особо жестокими убийствами.

Хотя тут я могу надеяться на Свята. Он скорее себе руку отгрызет, чем позволит кому-то Анну пальцем тронуть. Насте вообще бояться нечего, она и Сеня, по сути, не при делах, а то, что ее видели на месте, так все можно обставить так, что вместе с отцом приехала.

Думаю, на днях можно ждать кого-то из парней, допрос Белл доверит исключительно своим, на тот случай, если придется прикрывать тылы. Скрывать правду смысла нет, да и врать я за столько лет толком не научилась. Рано или поздно журналюги пронюхают обо всем, и тогда вранье, непременно всплывет. Не хочу мучиться изо дня в день в ожидании кирпича в спину.

Я устала бояться всех и вся. Пришла пора отпустить ситуацию и позволить жизни самой решать, кто прав, а кто виноват.


Девчонки! А вот и новая глава!!! Приятного прочтения)))

примите в читатели