Вернуться в Антарктиду (Милка и Соловей) НФ+ОЛР, 18+

Да,Пат сильна в интригах,знает как с Трейси говорить.
Ната,спасибо.

Приветствую!
Спасибо за продолжение.
Прочитала сразу 3 фрагмента. Очень интересно. Все идет по плану, хотя у всех планы перепутались.
Тут чего подумала. Ведь Пат - представительница южного дворянства, которое Капетинги в свое время конкретно прессовали за излишнюю независимость и монархические амбиции. К тому же, по сюжету, она из рода хранителей Грааля. Пат должна испытывать особую гордость за свое происхождение перед Трейси и Доберкуром.
И какой еще интересный исторический пласт ты вскрыла.
Население Франции, несмотря на все исторические испытания, не сплавилось в единую нацию. В свете событий 30-50 гг. прошлого века французское общество видится весьма неоднородным и прям разрываемым внутренними противоречиями. Тут и махровый коллаборационизм и движение сопротивления, республиканцы и роялисты, даже радикальные, и де Голль, зависящий от презренных англосаксов. В общем, неудивительно, что после войны французы никак не могли определиться с гос. устройством. При этом женщин брили, а нацистских преступников отпускали. Очень неприглядная картина.
_________________

Доброго всем вечера!

Ани,

Верно, это получается у нее гораздо лучше, чем снайперская стрельба, потому и баталии у нее словесные
Спасибо за сердечки и коммент!


*
Таня,

спасибо большое!

Они не перепутались. Просто у каждого они свои, и сейчас такой момент, когда каждый игрок надеется, что именно его план и сработает.
Де Трейси потому и не стал особо прессовать Патрисию. Она - курица, способная снести золотое яйцо, а в золоте банкиры разбираются

Ты в основном права. Хотя я и не думала, что кто-то из читателей когда-либо будет так глубоко копать и понадобится цитировать краткую генеалогию моих французов

Де Гурдоны (de Gourdon)- известная в прошлом фамилия (с 9 века), вполне реальная, но их прямые потомки, насколько знаю, в настоящее время не существуют, поэтому и взяла этот род, чтоб без претензий Род де Гурдонов был связан и с Окситанией (графы Прованса), и с Крестовыми походами, и с катарами. Во время альбигойских войн они все потеряли и начинали с нуля, последние, если не ошибаюсь, представители дожили до Наполеона, а потом род заглох без наследников, только двоюродные всякие. Их родовой замок был разрушен во время оккупации во Второй мировой (но там уже и не жил никто к тому моменту), немцы там все перерыли зачем-то. Как в Монсегюре Потом какое-то время эти развалины стояли на вершине горы в безобразном виде, потом (а это недалеко от Антиба) муниципалитет стал делать ставку на туристов, и началась реставрация. Сегодня замок и часть земель выкупила какая-то дальняя родня из Парижа, и сам замок закрыт к посещению, но его древний фундамент, который 9 века, превращен в музей

Моя Патрисия - неожиданная наследница этих древних руин, и конечно, в ней жива вся эта историческая память со всеми вытекающими.

Де Трейси и д'Орсэ - это банкирские фамилии, поднявшиеся гораздо позже Доберкуров и Де Гурдонов за счет колоний и операций с векселями. Для Патрисии Антуан де Трейси - всего лишь ростовщик. Хоть он и потомок "старых денег", но его род не такой именитый, как ее. Потому она и ведет себя с ним соответствующе, а он - признает за ней это право.

А вот Доберкуры имхо по статусу главнее де Гурдонов. Уж если копаться , то вотчина d'Aubercourt это Пикардия, а Пикардия - это истинная Франция, откуда она быть пошла. От Хлодвига еще. Предки Доберкура наверняка отличились и в битве при Кресси, и в других сражения, включая Крестовые походы. Только в отличии от Гурдонов они всегда отирались поближе к трону. Грубо говоря, предки Доберкуров интриговали против предков де Гурдонов еще при упомянутом тобой Гуго Капете, а поскольку выбрали сторону победившую в исторической протяженности, то именно Доберкуры оказались во главе "Прозерпины", а Патрисия - всего лишь среди их персонала.

кстати, изначально я планировала дать Ги Доберкуру фамилию Вермандуа, но потом испугалась. Это уж как-то показалось чересчур


Французы как нация неоднородны.
Я выделяю там три главных исторических и непримиримых "источника силы". Помимо Северной и Южной Франции, есть еще и Бретань, жители которой ужасные националисты и вообще считают себя обособленным племенем. "Мы кельты, а они галлы, и этим все сказано" - я слышала это от бретонцев в начале 2000х. Если б они не были так хладнокровны, то в Бретании бы кипело не меньше, чем в Ирландии с их терактами от ИРА или у басков на границе с Испанией.
На все во Франции и до сих пор накладывается история бесконечного соперничества и феодальных войн. Если бы кто-то взялся это поджигать, то поджег бы без особых проблем, и полыхнуло бы сильней, чем на Украине.
Просто Французам повезло, что их не трогают, хотя и революции, и бесконечная чехарда с республиками тоже свои дополнительные мины заложили. Нельзя сказать, что у них там все гладко было и будет

К слову де Голль не пользуется почетом у некоторых французских семейств именно потому, что он искал поддержки у извечных врагов англичан, его бегство сочли возмутительным демаршем. И когда студенты потом орали на баррикадах, то это тоже был отзвук той самой непримиримости

Таня, спасибо за отклик!
Ты как всегда докапываешься до истоков
_________________

Привет, Нат! Патрисия -на высоте!!!🔥И ум и генетика и воспитание и верность семейному *делу*-все сохранено в любых условиях!!!! Пожалуй, Вик также себя ведёт.. остальным мозги она *затуманила*. Достойная героиня! 🎉💯💥

Приветствую!
Нат, спасибо за справку.
История южных областей Франции меня всегда интересовала. Весьма богатый на исторические события регион.
В принципе, Альбигойская война была войной севера против юга, и не только религиозной, но и грабительской. Неудивительно, что Гурдоны обеднели. Как вообще живы остались. Монфор почти треть населения истребил.
А немцы искали в замке Гурдонов все те же катарские святыни, которые были вынесены из Монцегюра во время осады. Или изумрудные скрижали Меровингов.
_________________

Таня, привет!

Видимо, повезло.
Но эта фамилия воинов. Почти в каждом поколении были военные, прием воевавшие там и сям, делавшие карьеру. Но состояния у семьи не было, обедневший род, потерявший всякое влияние

вот честно, не знаю, чего искали. может, и скрижали
гид рассказывала, что немцы въехали в эти развалины еще в 1940 году. Потом они стали рыть какие-то ямы под внешней стеной в старой части замка, стена рухнула. А когда они удирали оттуда, то устроили пожар и рухнула уже крыша. Варвары, короче

Ниже много фоточек из Гурдона. Заметно, что замок сильно пострадал и его восстанавливали буквально по кирпичику по старым схемам. Старались делать похожим на средневековый, но новодел бросается в глаза.





*
Лариса,

Я очень рада, что Патрисия наконец-то стала среди "хороших". В первой книге ей частенько прилетало, но теперь она изменилась и показывает себя только с лучшей стороны.
Спасибо за отзыв!
_________________

 » 30.4

*
30.4/10.4




Убедившись, что Патрисия работает на совесть, Антуан де Трейси не только предоставил ей значительную свободу, но и стал снабжать новостями. Они регулярно встречались за завтраками и ужинами, которые отныне проходили в столовой колониального особняка – любезность, оказанная «рыцарем» своей «прекрасной Даме».

Вечером третьего дня Де Трейси «проговорился», что Сперанский вступил в переговоры с Демидовым-Ланским. Физик из «Ямана» работать на них в открытую отказался категорически, но обещал вернуть Милу.

- Когда я уезжала, ее способности еще не раскрылись в полной мере, так что вряд ли это ценное приобретение, – сказала Патрисия равнодушно. – Таланты Милы надо долго доводить до ума.

- Ее отец этим займется прямо сейчас. Нам необходим оператор для Зеркала, а Загоскин уже научил ее самым азам.

- Антуан, почему вы сотрудничаете со Сперанским? Мне кажется, он плетет козни за вашей спиной, и дело вовсе не в операторе. В «Книге власти» ничего не говорилось про русскую девушку, она в этой схеме лишняя, но ее отец-дипломат, очаровав Элен д'Орсэ, всюду продвигает свои интересы. К тому же при нем вечно околачивается выскочка Москалев. Мила сбежала от него, что красноречиво свидетельствует о качестве и способностях этого человека, тем не менее Сперанский покровительствует ему.

- Я бы с радостью избавился от всей их шайки, но не могу ссориться с Элен, - вздохнул де Трейси. – Ее старик-отец сильно сдал, и она заменила его во всех областях. И у нас, и в параллельном мире. Она – связующее звено с Доберкуром, который пока терпит ее ради ее отца, но умудрился поссориться с моим. Не хотелось бы остаться совсем без посредника и не узнать, что происходит на Кергелене.

- У Доберкура есть успехи?

- Раскопки, мне кажется, застопорились. Сейчас там зима, не самый лучший период для поисков. О том, что происходит в параллельном мире, Сперанский надеется выведать поточнее через свою дочь. На Крозе творится нечто странное, а Доберкур своими телепатами с нами почти не делится. Говорит, связи нет. Мне не совсем понятно, сможет ли Громов в качестве полноценного «глаза урагана» обеспечить нам стабильный коридор. Сами-то вы как думаете? Громов все же ваш человек. Насколько он надежен и правда ли, что чистый «глаз урагана» справится лучше телепатов?

- «Глаза урагана» нестабильны, как и все выжившие. Я бы не особо на него рассчитывала. Зеркало Громов, возможно, и сможет активировать, но вот на дальнейшее сотрудничество надеяться не стоит. Пока мы не устраним диффузию, выжившие представляют опасность. Но когда мы ее уберем, они станут бесполезны.

- Вы сказали «все выжившие». Но вы тоже выжили в Антарктиде. Вы тоже нестабильны?

- Да, Антуан, - подтвердила Пат, сверля его невозмутимым взглядом. - Поэтому не выводите меня из себя – целее будете.

Де Трейси рассмеялся, сочтя это шуткой.
- Значит, ставка Сперанского на днк-коррекцию обещает нам гораздо больше, если сработает. Братья Марковичи хотя бы не устраивают катаклизмов.

- Не знаю, - ответила Пат. – Телепаты Доберкура – темные лошадки. Они и мне пытались морочить голову. Я их не люблю.

- Но вы их раскусили?

-  Тот случай я пресекла, но мы не застрахованы от новых попыток. И вот что еще меня удивляет, Антуан. В их передачах вы опираетесь на Элен, но почему не делаете ставку на собственный прототип? Его слова куда легче проверить, ведь по сути вы станете общаться с самим собой, пусть и через посредника. Или с ним что-то случилось?

- Мой прототип жив, но… как бы помягче… чрезмерно увлекся гималайскими практиками, - откликнулся де Трейси. – Увы, нет в жизни совершенства, он превратился в бесполезную единицу, помешанную на эзотерике и философии. Элен же наоборот, проявила находчивость и в параллельном мире сумела похитить Зеркало у Доберкура, заручилась поддержкой потенциального оператора. Конечно, русских всегда лучше соблазнить идеями, но и шантаж работает хорошо. Громов, кажется, делает успехи.

- Но вам известно все это только со слов телепата.

Де Трейси пожал плечами:
- Иных способов связаться с параллельным Крозе нет, а в последнее время и это не работает. Когда Мила Сперанская окажется у нас, я прослежу, чтобы она склонила Громова к полноценному сотрудничеству. Так что Мила нам нужна.

- Она – может быть, но точно не ее отец и не ее муж.

- Если Сперанский и задумал что-то, то я обломаю ему крылья. С вашей помощью и с помощью Москалева.

Пат удивленно откинулась на спинку стула:
- Разве Москалев пойдет против собственного тестя? Он полностью зависит от Командора. У него на пальце кольцо подчинения.

- Дмитрий Москалев ужасно амбициозный человек, и в рамках иерархии Ордена ему тесно. Если сделать ему выгодное предложение, то он собственную мать сдаст с потрохами. Забрали же мы у него «Солнечный нож»!

- Хотите получить шпиона в семье Сперанских?

- Уже получил, - улыбнулся де Трейси.

- И что вы ему пообещали?

- Деньги и карьеру, ничего необычного.

Пат поморщилась.

- Не волнуйтесь, мадам, это сотрудничество не продлится слишком долго. Его кровь послужит надежной гарантией нашего дальнейшего благополучия. Выскочки на то и созданы.

Она соображала долгие полминуты.
- Антуан, вы собираетесь устроить в храме резню? – недоверчиво уточнила она. – Или сказанное было аллегорией?

- Никаких аллегорий. Как еще доказать, что мы готовы сотрудничать с силами, которые выпускаем из многотысячелетнего заточения? Они будут недоверчивы и злы. И совершенно не способны отличить своих от чужих. Не забывайте, «Солнечный нож» - это еще и ритуальный кинжал бонпо, им совершали жертвоприношения, задабривая демонов и духов, и данная парадигма отлично знакома нашим потусторонним гостям.

- Я даже не знаю, что на это ответить.
 
- Ничего не говорите, мадам. Это всецело моя часть работы, которую я не стану перекладывать на хрупкие женские плечи. Надеюсь, вы не станете сочувствовать парвеню, отправившему на тот свет несколько ни в чем не повинных человек?

- Нет, не буду. Но мне не по душе, что вы превратите древний храм в скотобойню.

- Лучше мы их, чем они нас, - жестко ответил Трейси. – Мадам, я прошу вас об одном: займитесь Милой Сперанской. Сам Сперанский мне совершенно без надобности, но его дочь... Обучите ее тонкостям и прикройте в нужный момент, и она отблагодарит с лихвой. Занимались же вы Грачом.

Патрисия качнула головой:
- Я подумаю, Антуан. Как только вы вернете мне мое Зеркало, так сразу и начну об этом думать.

- Оно не ваше, - напомнил де Трейси с ухмылкой. - Я называю его «Зеркалом Митридата» - по имени первого известного пользователя.
- Оно мое по праву находки! И не спорьте. Вы неправомочно присвоили его, и это действие не имеет иных толкований.

Ее собеседник развел руками, будто бы признавая себя побежденным:
- Только не нервничайте! – то ли в шутку, то ли всерьез воскликнул он. – Вам это противопоказано как выжившей. Ради эксперимента с Милой вам вернут Зеркало. На время.

Пат вздёрнула подбородок, проявляя жгучую заинтересованность:
- Как и когда?

- Завтра Милу привезут в Крепость королей. Вы полетите туда со Сперанским. Зеркало принесут вам в самолет.
- А вы?

- Увы, мне придется ехать в Антананариву, чтобы уладить кое-какие проблемы с властями. А вы поезжайте! Заодно встретитесь с вашим заместителем из «Ямана» Иваном Демидовым-Ланским – вдруг это поможет ему передумать?

- Когда мы летим в Амбухимангу? – уточнила Пат, игнорируя последнее предположение.

- Сперанский выезжает через час, - ответил де Трейси. – Я позвоню, чтобы для вас готовили второй борт, а то у них самолетики крошечные, в одном вы все точно не поместитесь.

*
Наше время. Амбухиманга

Когда Мила пришла к ней в хижину в сопровождении Дмитрия, обе они – и Патрисия, и Мила – были удивлены, насколько их ожидания оказались далеки от действительности. Пат не ждала, что Мила моментально сойдется с мужем и притащит его к ней. Мила же до последнего думала, что Пат остается бесправной пленницей.

Первой взяла себя в руки Патрисия.

- Дмитрий, вы снова тут? Немедленно убирайтесь! Лиля, выведи посторонних! – велела она Чебышевой. – А вот Людмила Сперанская может остаться. Даже хорошо, что она первой пришла ко мне.

- Это я ее к вам привел! Мила, буду ждать тебя на улице! – крикнул Москалев, которого Чебышева проворно вытолкала прочь. – И помни, ты мне обещала!

Мила его не слышала. Она перепугалась. Расширившимися глазами она смотрела на француженку и на Каменное Зеркало, лежавшее перед ней на столе. Патрисию не охраняли, не пытали и не издевались над ней, но она стала за минувшие дни настолько «своей» для «Прозерпины», что эти люди отдали ей сокровище. Неужели Патрисия предала их?!

- Интересно, что ты успела наобещать этому козлу? – пробормотала Чебышева.

В приступе поднимающейся паники Мила не среагировала на вопрос и вообще не замечала Лилию, вернувшуюся от входной двери и спокойно вставшую за стулом Пат.

- Выпейте воды, - Пат лично плеснула гостье из графина, – и не смотрите на меня как на медузу. Вспомните, чему вас учили!

Автоматически Милка пригубила стакан, выстукивая зубами о стекло громкую дробь. Она пыталась овладеть собой, но чувствовала себя в западне.

- Мила, какая у тебя легенда? – негромко поинтересовалась Чебышева. – Нам надо знать, как реагировать. О чем вы договаривались с Москалевым и вашим отцом?

- Ч-что? – выдавила девушка, сделав еще один глоток и едва не подавившись. Она уставилась на Чебышеву с не меньшим ужасом. – И ты с ними, Лиля? Ты?!

- Аналогичный вопрос могу задать и тебе.

- Что?

- Не тупи! Я защищаю Патрисию. Ее манера ввязываться в опасные для жизни конфигурации не дает мне расслабиться, а вот с какой целью ты притащилась сюда с бывшим мужем – это нуждается в пояснении. Кого ты изображаешь в поездке?

- Я не изображаю…
Мила поставила стакан на стол, затравленно покосившись на артефакт. Он занимал много места. На черный сапфир падала узкая полоса света, пробившегося между пластинками жалюзи, и блеск его притягивал взгляд, манил к себе... Ей потребовалась добрая минута, чтобы перестать пялиться на огромный камень с заключенной в нем сияющей звездой.

- Меня привез Демидов-Ланской, - произнесла она, с трудом вспоминая, кто она и где находится. - Я и сама собиралась, потому что… то есть мне сказали…

Она встряхнулась, вновь поднимая глаза на Лилию:
- Но почему вы здесь?!

- А где нам еще быть? – фыркнула Лилия. – Мы прилетели тебя спасать, если ты, конечно, нуждаешься во спасении.

Патрисия начала терять терпение:
- Мила, вы добровольно приехали или в качестве посылки с кляпом во рту? Судя по тому, как свободно вы передвигаетесь по деревне, второй вариант исключен. Но объясните, как вы умудрились столковаться с Москалевым в первые же часы пребывания в деревне? Он не тащил вас ко мне на веревке. И где Сперанский?

- Папа куда-то ушел. Он не знает, что я с вами. Я сама попросила Диму, и он привел меня сюда. Я думала, вы под стражей, и он имеет влияние на охрану. Дима даже не отрицал...

- Конечно, не отрицал, с чего бы ему представляться подзаборной шавкой? Но он предупредил, что вы станете участницей эксперимента с моим участием?

- Эксперимента? – Мила снова посмотрела на Зеркало, но тотчас зажмурилась.

- Он ошивается рядом с домом уже некоторое время. Пытался договориться, чтобы ему позволили находиться во время вашего сеанса связи с Громовым, но я отказала. Он решил подобраться с другого бока и наверняка просил вас докладывать ему о том, что вы увидите в Зеркале. Так?

- Кажется, да, просил… Простите меня, я сейчас!

Мила сделала несколько глубоких вздохов. Разжав кулаки и положив ладони на колени, она искала в себе точку покоя и тишины. Пат терпеливо ждала, когда дыхательная гимнастика подействует и девушка обретет способность нормально соображать.

- Про эксперимент с Зеркалом я ничего не знаю, - сказала Мила, вернувшись к разговору. – Папа, скорей всего, собрался объявить мне это вечером, за ужином. Конечно, я догадывалась, зачем он меня потребовал у Демидова-Ланского, но при чем тут Дмитрий, я понятия не имею! Он сказал, что просто хочет снять с пальца кольцо… оно у него с секретом и мешает побегу. Я решила, что данный мотив могу использовать себе во благо. Вроде как я помогу немного ему, а он добьется неофициального свидания с вами.

Патрисия и Лиля переглянулись.

- Манипулятор из тебя вышел так себе, - хмыкнула Чебышева.

- Ваш бывший муж – слуга двух господ, - сообщила Пат, - ничего ему не рассказывайте, он тотчас это передаст де Трейси.
Услышав имя своего убийцы, Мила широко распахнула глаза. Все оказалось слишком запутанно, но она решила довериться им и, прикусив губу, кивнула.

- Ладно, успокойтесь, - сказала Пат. – Зачем вы искали встречи?

-  У меня есть для вас послание, - Мила сунула руку в бюстгальтер и извлекла небольшой бумажный квадратик, – Иван Иванович просил вам передать это как можно скорее.

- Иван написал мне письмо?

Мила не находила в этом ничего странного, но отчего-то столь простое решение явилось очень неожиданным для Патрисии. Она схватила бумагу и, поймав луч света, поспешно ее развернула.

Мила следила за ней и заметила, что пальцы, удерживающие края, едва заметно подрагивали в то время, как глаза жадно бегали по строчкам.

- Надо же, он и про это вспомнил… - пробормотала Патрисия. – Но как же неосторожно с его стороны!

- Я бы никому не отдала письмо, лучше бы умерла! – заверила ее Мила, желая оправдаться и оправдать физика, не имевшего иного способа сообщить тонкости, которые девушка ни за что бы не запомнила.
Не желая мешать, она шепотом обратилась к Лилии:
- У вас все хорошо?

- Противник мастерски введен в заблуждение, - подтвердила Чебышева и едва заметно улыбнулась.

- Правда? Здорово!

- Иначе бы я тут не стояла. Я оправдываю лицемерие в одном-единственном случае: когда оно приближает нашу победу.

- Неужели Дима работает на де Трейси?

- Похоже, он и прежде не гнушался с ним работать. Совершенно беспринципный человек. Как тебя угораздило выйти за него?

Мила покаянно вздохнула:
- Дура была.

Патрисия закончила читать.
- Он сошел с ума! – выдала она сердито, откидываясь на спинку стула. Ее глаза лихорадочно блестели. – Как есть сумасшедший! Но это может сработать.

Мила обернулась к ней:
- Вы подыграете Ивану Ивановичу?

Не отвечая, Пат скомкала послание:
- Лиля, я где-то видела жестяную миску…

Чебышева метнулась к окну и переставила с него на стол помятую старую миску, служившую предыдущим постояльцам в качестве пепельницы. В миске лежал коробок каминных длинных спичек. Пат чиркнула спичкой и смотрела, как занимается бумага. Демидов-Ланской писал от руки, его убористый почерк покрывал лист сверху до низу, и Мила успела разглядеть, что в тексте встречались странные символы, похожие на формулы, содержащие дроби.

- Я подыграю ему, - произнесла Патрисия, кидая горящий ком в миску и вытирая глаза. Они наполнились влагой, и Мила подумала, что виной тому был, возможно, не только не дым. – Его предложение совершенно безумно, но я сделаю, как он просит. Наверное, его заставил Вещий Лис.

- Заставил что? – спросила Лилия.

- Подсунуть де Трейси две неправильные формулы с таким расчетом, чтобы он поверил, будто они верные. То же самое он проделает и со Сперанским. Потом, при встрече в храме, мы сделаем вид, что исправляем формулы друг друга, но при этом впишем туда формулу «Ямана». Отчаянный план, но я ему подыграю, - повторила она в третий раз, обретая былую уверенность. – Мила, как поживает Адель? Вы почему-то молчите о ней.

- Она в полном порядке, - ответила Мила, - правда, сильно расстроилась, когда вы не вернулись. Но сейчас ей нравится то, что она делает. Простите, что начала не с нее, Иван Иванович настаивал, чтобы его письмо попало к вам первым. Адель тоже нарисовала для вас послание.

- Где же оно?

Мила снова запустила пальцы в свой тайник:
- Она очень вас любит и просила, чтобы вы не ругались на дядю Ваню. Он все делает правильно.

- Ну-ну, - Пат развернула очередную сложенную вчетверо бумажку и вздрогнула, увидев рисунок. – Что это?

- Она рисовала ваш страх, считая, что тем самым предупреждает вас, - тихо ответила Мила. – Не сжигайте его, это надо хранить при себе.

- Картина вполне в духе наших врагов, зачем ее сжигать? Пусть полюбуются! - проговорила Пат с толикой презрения. – Тем более, что это не мой страх.

- А чей? – полюбопытствовала Лиля, склоняясь над столом.

 Адель нарисовала папу, маму и себя, держащую родителей за руки. Над головами разноцветных человечков шла кривобокая надпись печатными буквами, гласившая: «Мамочка, папа придет!»

Пат посмотрела Миле в глаза:
- Скажите, моя дочь в самом деле в это верит?

- Адель верит, что агент Вещего Лиса Тимур Перехватчик найдет Павла Долгова и спасет его. Настоящего Павла Долгова, а не «Лавкрафта». Демидов-Ланской должен был сообщить вам об этом в письме. Это важный пункт, который он хотел с вами согласовать.

- Да, он писал об этом. Но я не понимаю, почему он согласился. Он как-то пояснил это вам, передавая письмо?

- Нет, он ничего не пояснял, но мне кажется, он делает это ради Адель. Или ради вас. Он, наверное, не знает, как вы сами относитесь к Павлу. Вы никогда об этом с ним не разговаривали, а он не решился у вас уточнить.

- Не выгораживайте его. Если бы Ваня хотел, то поинтересовался бы, чего я хочу на самом деле. Однако, даже если оставить в стороне моральную часть, он идет на огромный риск. Идея с музыкальным фильтром – чистая блажь. Один неправильно введенный параметр чреват локальными сбоями в работе высокопрецизионных (*) устройств, которыми являются артефакты (*с большим количеством точных параметров), а фильтр – это очень сложная система, не обкатанная до конца, по сути, лишь теория, никогда не испробованная на практике. Я бы запретила ему рисковать, но с Вещим Лисом бесполезно спорить. Я знаю, что это его затея!

- Вы можете передать свои возражения через Адель, - сказала Мила. – Мы с ней можем выходить на связь, правда совсем ненадолго, но я смогу запомнить несколько фраз и надеюсь, Адель ничего не перепутает, а передаст слово в слово. Иван Иванович ждет вашего ответа, мы договаривались.

- Поздно, - сказала Пат, - если Адель это нарисовала, то оно сбудется. У меня нет доступа к квантовому компьютеру, и потому я ничем не могу ему помочь. Никак не смогу подстраховать и все перепроверить. Остается лишь положиться во всем на Ивана и на его гений, и я это сделаю. Скажите моей дочери, когда увидите ее на «мостике», что я согласна. Скажите ей так: я поддерживаю его план и останусь с ним до самого конца.

Мила чувствовала напряжение, витающее в комнате, возбуждение Патрисии и какую-то невнятную горечь, сочащуюся в ее интонациях.

- Наверное, мне надо пояснить, - неуверенно предложила она. – Вещий Лис не похож на игрока, готового рисковать из любви к риску. Он печется об удачном исходе дела и только потому связал себя обещанием, которое дал Гималайским Стражам. Вы знаете, кто они?

Пат оперлась локтями на стол, обхватив лоб пальцами:
- Мне ли не знать? Так и думала, что они не останутся в стороне. Но люди для них – это пешки, так было раньше и вряд ли сейчас поменялось.

- Зато с их помощью мы опрокинем «Прозерпину». «Прозерпина» не сможет существовать без диффузии, но диффузии в новом мире не будет, если не будет «Лавкрафта». Таково условие Стражей. Нам надо в это верить, Пат. Вера поддерживает.

 Патрисия протянула руку и коснулась поверхности стоящего перед ней Каменного зеркала:
- Я пыталась увидеть будущее. Увидеть в отражении хоть что-то, что могло бы нам помочь. Иван утверждал, что, согласно теории, все выжившие способны стать операторами, но у меня не получилось. Мне чего-то не хватает… Не все мои возможные прототипы уничтожены диффузией, или мои мозги устроены иначе, я привыкла смотреть на вещи сквозь призму математики, а не искать «видений» среди ассоциаций и домыслов. Как бы там ни было, я не смогла.

- Наверное, я смогу, - предложила Мила, хотя и побаивалась того, что за этим последует.

- Вы, наверное, можете. Ваш отец в этом горячо убежден.

- Так давайте попробуем. Прямо сейчас. Вы же этого хотели, планируя эксперимент?

Пат взглянула на Москалеву оценивающе:
- Это не будет обычным проявлением любопытства, вы же понимаете? Все будет по-серьезному.

- Не сомневайтесь, я проделывала примерно то же самое с Грачом и с Аделью. Только теперь вместо них со мной будет говорить черный сапфир.  

- Хорошо. Только не забывайте, что перед вами не волшебная вещь из сказки, а прибор, который работает по заранее составленному алгоритму. Какие задачи вы перед ним поставите, такой результат и получите. Ни в коем случае не впадайте в экстаз! Религиозные образы вам только помешают.

Мила набрала в грудь побольше воздуха и потянула к себе Зеркало.

- Вам надо связаться с замкнутым миром Крозе, где находятся Громов и Перехватчик Тимур. Ваш отец будет просить вас найти Громова, но мне не нужен Громов, мне нужен Тимур, владелец второй пурбы. Сможете его найти?

Мила кивнула и уселась поудобнее. Она прикоснулась к сапфиру: сначала кончиками пальцев, потом накрыла его ладонью целиком и закрыла глаза…

Она никогда не держала в руках артефакты, но думала, что Зеркало такое же живое, как и человек. Так и оказалось: его каменное сердце билось. Оно билось очень давно, тысячелетия, и помнило многое – взлеты и падения цивилизаций, а также жажду власти и ничтожное смирение отдельных людей. В Зеркале запечатлелась летопись человечества во всем его многообразии, и Милка, касаясь его сознанием, тем самым тоже вписывала свое имя в книгу Вечности. В этом неистовом клубке вероятностей было очень трудно найти одну нужную нить. И еще трудней потянуть за нее, осторожно распутывая узлы, но она все-таки сумела это сделать.

Мила пошла вдоль натянутой нити, осторожно ступая по широкому шоссе, заполненному кудрявым туманом. Нить превратилась в поручень ограды, отделяющую асфальтовое полотно от бездны, притаившейся внизу. Девушке показалось, что она идет по мосту, только очень большому, автомобильному, возносящемуся к небу на толстых опорах.

Чем дальше она шла, тем темнее становилось вокруг. Мила словно двигалась сквозь время: из яркого дня – в черную ночь, из тропического лета – в антарктическую зиму. Ей было страшно, но она упорно шагала вперед, и скоро увидела спуск вниз. Это была узкая металлическая лесенка, прицепившаяся к мосту словно по ошибке, но у ее основания, скрывающемся в тумане, вдруг проблеснул неожиданный живой свет.
Это казалось приглашением, и Мила решилась. Она свернула к лесенке и, спустившись по ней, оказалась на каменистом берегу – враждебном, холодном и совершенно безлюдном. Никакого живого света, помстившегося ей сверху, – только перекатывались над головой бледно-голубые ленты полярного сияния. Мила смотрела на них, зачаровано, но они тоже постепенно гасли, словно окружающий мрак высасывал из них силу.

Мелкие бусинки звезд проступили на небе, но как не искала она среди них знакомых созвездий, ничего не нашла. И непонятно было, ошиблась она с дорогой или все же пришла куда нужно. И даже стоит ли она на земле родной планеты или перенеслась в бесконечность чужого космоса... Как повторяла Адель, «с этими мостиками никогда не угадаешь».

- Вы по-прежнему дома, Людмила Ильинична, - услышала она мужской голос и стремительно обернулась. – Добро пожаловать на Крозе, вполне себе земной мир!

- Тимур? – неуверенно спросила Мила, всматриваясь в темный мужской силуэт.

- Да, это я.

Мужчина присел на корточки, чем-то щелкнул, зашуршал, что в ночной абсолютной тишине звучало неправдоподобно громко, и вдруг у земли вспыхнул красный огонек. Он быстро разгорелся и превратился в костер, осветивший пространство куда лучше звезд и северного сияния. Стало видно, что по каменистой почве ветер метет редкую поземку. Невесомый снег набегал волнами, сочился между валунами и лизал голые Милкины ноги, обутые в теннисные тапочки.

Как только она осознала, что на ней одно лишь легкое платье, ей тотчас стало холодно.

- Присаживайтесь скорей к огню! – позвал ее Тимур.

Откуда-то появились туристические складные стулья, теплый плед, чтобы подстелить его на сидение и закутаться в него, и куртка на меху, чтобы продеть руки в рукава. Тимур был облачен в такую же, с широким капюшоном, сейчас откинутым на спину, и на его непокрытых волосах оседали и таяли мелкие снежинки.

- Я от Патрисии, - начала Мила, едва дрожь перестала ее бить. – Она с Иван Ивановичем строит к вам портал…

Тимур слушал ее внимательно, и в его темных глазах с восточным прищуром плясали сполохи костра.

- Хорошо, что вы, Людмила Ильинична, подружились с Аделью, - сказал он.  – Да, я обещал разыскать ее настоящего папу и сделаю это. Все, что касается  «Лавкрафта», я тоже возьму на себя. Вам лично придется только вывести меня к нему, а довершу дело уже я один. Ваш физик придумал неплохую схемку с музыкальным камертоном, скажите Патрисии, чтобы на сей счет не переживала. Все получится.

- Вы видите будущее?

- Немного, - улыбнулся ей Тимур. – Вы тоже скоро начнете.  У вас впереди долгая и счастливая жизнь.

- Хотелось бы верить, - смутилась Мила.

- Эти звезды никому не позволяют лгать.

Они вместе запрокинули лица, чтобы посмотреть на Южный Крест – теперь Милка видела его отчетливо.

- Вы помните, как там у Брюсова? – спросил Тимур. - «Но Южный Крест, мерцающий в тумане, залог, что я не завершил скитаний, что впереди последняя любовь»(*Валерий Брюсов. Южный крест)

- Я вам верю, - сказала Мила. – И звездам тоже.

Она полностью согрелась и ощущала разлитую вокруг безмятежность. Здесь, в царстве ночи, мороза, ветра и снега ей было до невозможности хорошо. Маленький костер дарил ей тепло и уют. Скованная льдом земля дышала сонным покоем, и даже неукротимое время замедлило свой бег на краю света, потому что ему было некуда больше спешить.

- А почему «Лавкрафт»? – спросила Мила. – Это же вы придумали кличку для лже-Павла?

- Один разговор в снегах Антарктиды навеял. А что, для вас так важно найти первопричину?

- Просто мой друг считает, что нет ничего случайного, а есть невидимые нам и непонятные связи. Писатель Лавкрафт был рационалистом до мозга костей и повторял, что в его рассказах нет ничего мистического, это просто записанные на бумагу кошмары. Но ирония в том, что его имя постоянно всплывает в каких-то оккультных докладах. Вот и вы его прицепили к ужасным силам зла, которые готовятся нас атаковать. Я нахожу это несколько странным.

- Наша жизнь соткана из парадоксов, но в этих силах зла нет ничего мистического. Они просто злобные и ограниченные люди, обиженные на судьбу и жаждущие отомстить. Они не бесы.

- Значит, их можно не бояться?

- Бояться – нет, не стоит, но и недооценивать нельзя.

- И все же мне страшно, - призналась Мила. – Я не знаю, что мне ждать. Все так смутно и тревожно...

- Я проинструктирую Юру, и когда вы с ним встретитесь, он подробно объяснит, что вам делать, когда вас пошлют физически открыть дорогу сквозь портал. У нас с Громовым тут полно времени – целая неделя впереди, и мы все успеем, а вот вам пора уже отправляться в обратный путь.

- Мне здесь понравилось. Тут тихо и тепло.

- Я старался, чтобы вы чувствовали себя в безопасности.

- Так и есть. Тимур, а у вас действительно есть пурба? - спросила зачем-то Мила.

- Да, и Нож, и Зеркало, - подтвердил он, - лишь Чаша у нас одна на всех, но ее энергии хватит с лихвой. Мы с Юрой будем ждать вас у подножия Гигантов, вон там, - Тим вытянул руку, указывая в темноту. – Возле ангаров. Если не увидите нас снаружи, заходите внутрь, дверь не запирается.

Мила проследила глазами и с трудом различила какую-то темную массу, похожую на длинный сарай с односкатной крышей. Набежавшее снежное облако затрещало на горячих углях и испуганно метнулось ей в лицо, осыпав щеки острыми кристалликами. Девушка ойкнула и принялась тереть запорошенные глаза.

- Вам правда пора, - Тим встал, - проход закрывается. На большее автономного аккумулятора «Солнечного ножа» не хватает. Вы же не хотите тут застрять?

- Не хочу! – Мила подскочила, скидывая с себя плед и куртку. – Прощайте, Тимур! Очень надеюсь встретить вас в Антарктиде, на Ново-Второй.

- Обязательно встретимся, Мила, даже еще раньше. И пусть Патрисия не сомневается в себе и в Демидове-Ланском. Если спасение одного человека грозит обернуться гибелью целого мира, надо спасать человека, и тогда мир подстроится под благородное желание и уцелеет. Пусть она помнит об этом!


*
...Пат выслушала ее эмоциональный рассказ с задумчивым лицом.
- Что ж, - постановила она, убирая Каменное Зеркало от Милки подальше, - значит, все правильно, будем спасать Пашу. Только отцу об этом разговоре не докладывайте!

- Не буду, - пообещала Мила, - но что сказать Дмитрию? Он очень хочет с вами пообщаться.

- Обойдется. И вообще, держись от него подальше. Его уже все списали в утиль.

- Жаль, если так. Я могу его предупредить об опасности?

- Сомневаюсь, что он вас послушает, но дерзайте.

Патрисия посмотрела на Милу и увидела, что сидевшая перед ней ненормальная чудачка неподдельно огорчилась. Она подумала, что Мила и Соловьев достойны друг друга. Ашор тоже вечно был готов рисковать собой ради совсем невзрачных и дурных людей.

Пат вздохнула и покачала головой, надеясь, что за своей будущей женой Соловьев все-таки присмотрит со всей ответственностью. В том, что Ашор сделает Миле предложение, она ни минуты не сомневалась. Аш вполне созрел для серьезных отношений, и чудо это с ним сотворила именно Мила. Однако в храме Дмитрию Москалеву могло прийти в голову что угодно, лишь бы спасти свою шкуру, поэтому стоило готовиться ко всевозможным эксцессам.

Озвучивать свои опасения Людмиле Патрисия, впрочем, не собиралась. Как не собиралась и рассказывать о собственном опыте путешествий между мирами, едва ее не убившем. Мила сама должна была понимать, к какому смертельному барьеру привела ее судьба. Спасет ее от распада измененная ДНК или нет, станет известно в самом ближайшем будущем. Патрисия всей душой надеялась, что все-таки спасет, и Мила выполнит свое предназначение до конца – и выживет.

Чебышева проводила Милу на улицу, и Пат осталась в комнате одна. Она снова крепко задумалась, но совсем не о том, о чем следовало бы. Вместо того, чтобы размышлять о музыкальном фильтре Ивана и искать в нем возможные недостатки или подводные камни, она думала о себе и о своем месте в этом мире.

Будь она одинока, ей было бы проще: нечего терять, не за кого бояться и ее некому было бы предавать. Но Патрисия больше не была сама по себе. У нее была дочь и были друзья. Был даже особенный человек, которого она хоть и не подпускала к себе близко, но не могла о нем не мечтать. Изредка и украдкой, совсем недолго – но регулярно.

Почему Иван взялся спасать настоящего Павла? Павел был ему соперником – Пат знала это, поскольку чувства ее заместителя давно не являлись для нее тайной. Она ждала от Ивана чего угодно, но не этого молчаливого согласия с Вещим Лисом и с капризами Аделин. Неужели он полагал, что Павел Долгов остается для нее главной целью в жизни, и просто делал ей подарок вопреки собственным интересам?

Глядя на пепел в миске-пепельнице, оставшийся от его письма, Патрисия спрашивала себя, смогла бы похвастаться такой же беззаветной преданностью?

А Павел, назначенный ей в мужья, - он смог бы? Да, когда-то он оттолкнул ее от «Грааля» и сохранил ей жизнь ценой своей собственной, но вышло это осознанно или рефлекторно, Пат до сих пор не знала наверняка. Действительно ли Антарктида всех меняет, делает лучше и сильнее – или люди просто приписывают ей магическое влияние, чтобы объяснить случайные и неожиданные поступки?

Она внушала Аделин, что ее папа герой. Каждый герой достоин награды, но ее-то она и не желала теперь вручать своему венчанному супругу. Слишком многое изменилось с тех пор. Слишком сильно изменилась она сама.

«Если спасение одного человека грозит обернуться гибелью целого мира, надо спасать человека, и тогда мир подстроится под благородное желание и уцелеет», - передал ей Тимур, загадочный агент Вещего Лиса. Пат дала зарок, что завершит начатое, но не представляла, как потом сможет смотреть в глаза Ивану.

А ведь именно ему она хотела смотреть в глаза, когда все это закончится. Ивану, а не Павлу Долгову…
_________________

 » Коллаж к главе 30.4 Мила на мосту

_________________

Нат, спасибо за дальнейший рассказ о наших героях и коллаж, идеально подходящий к главе!
К счастью, Мила сумела найти Тимура среди "мостиков", и теперь команда более сплочена против Прозерпины.
Патрисия научилась прислушиваться к другим людям, и потому приняла план Ивана, который кажется ей безрассудным. Напрасно она с опасением думает о возвращении Павла. Она очень изменилась, но и Павел наверняка изменился тоже после скажем так нечеловеческих испытаний.
Радует, что Тимур предсказал Миле счастливое будущее, скорее всего с Виком!
___________________________________

Привет, Нат! Милу и я восприняла как Пат-не способную на поступки, испуганную и заботится о Диме.🤷 Но миссию выполнила, с Тимуром пообщалась 🎉. Все участники операции со своими целями и нет им доверия....Кажется на мосту будет *буря*

Добрый вечер!

Вика,

Из Тимура, надеюсь, получится хороший наставник, который не только поучаствует во всем этом, но и даст Миле необходимые советы.

Патрисия прошла долгий путь... и есть возможность, что она так и продолжит идти в верном направлении, слыша и уважая других.

С Павлом сплошные вопросы. Как знать, что из этого получится? Но и оставлять его там, если он действительно жив, нельзя.

Девушка это заслужила, я так думаю.
Вика, спасибо большое за отзыв и добрые слова в адрес моей графики



*
Лариса,

Мила без опоры на кого-то сильного и знающего пропадет. Влипнет в очередную неприятность.
Таков уж у нее характер

интриги и политика, политика и интриги...
ничего нового

Будет
Спасибо большое!


Дорогие леди, искренне благодарю вас за проставленные сердечки!
_________________

Нат, приветствую!
Пат держалась очень достойно и нагло, я ей восхитилась. В данной ситуации только так и надо. И, наконец, узнали о её чувствах к Ивану. Всё-таки такая его любовь и преданность достойна награды.
Мила молодец, сумела найти мостик к Тимуру. И хорошо, что попытаются спасти Павла. Борецкий очень хорошо подготовился, с ним у ребят отличные шансы на благополучный исход.
С нетерпением жду продолжения!

Марина, доброго дня!
Спасибо за отзыв!

Мне приятно, что ей восхищаются. Прежде ей все больше тумаки доставались от читателей, но теперь, значит, и правда она изменилась

Посмотрим, как оно все обернется. Вроде бы и понятно, к чему все идет, но неожиданно обещает вернуться муж...
Павла, конечно, надо спасать, если он жив, но Патрисии все это вдруг стало ни к чему

Да, он сильный игрок на этом поле
_________________

 » 30.5

_________________

Нат, спасибо за новое продолжение, понравилось своей умиротворяющей атмосферой накануне грандиозной операции!

Вроде все у наших героев идет по плану, кажется разработана и учтена любая мелочь. Единственное, что смущает как ослабевший Юра с костылем будет похищать Зеркало у Элен, но наверное доблестные Витязи не зря упомянуты.
Соловьев при встрече с Викой явно отпустил прошлое. И правильно - настоящая любовь всегда взаимна, и его судьба Мила!
___________________________________