Анри де Грамон. Слэш, 18+.

Хо-хо! А ГГ-то свинья! ))))
С новым начинанием. ;)
_________________

спасибо за продку!!!как ловко и любовника себе нашел и придумал как избежать брака, коварный парень

Спасибо за продочку!
Но Этьен это можно сказать - перевалочный пункт? Ведь все еще только начнется. и то с началом новой войны?

Линуся, с новой темой тебя!
Как хорошо, что ты не останавливаешься, а все генерируешь сюжеты. Причем все разные. Спасибо тебе!

___________________________________

как чудно все начинается- это значит просимся в ПЧ и остаемся....
___________________________________

Dizel, astre, miss Shapi, Cherta, upssss, jullietta, MacKayla, Илона, lapocka, спасибо, девочки!
Третья глава вот-вот полетит на вычитку, а потом сразу сюда. Она весьма и весьма откровенна, так что осторожнее. Да и все произведение будет построено вокруг отношений и вокруг постели (у автора де Сад и фон Захер-Мазох в качестве настольных книг).

И я, кажется, нашла своего Анри.
Только не смейтесь! Но это точно он!


_________________

 » Глава 3. В ожидании письма

От наслаждения неотделима боль.
(Пьер де Ронсар).

Ничто никогда не возбуждало меня более, чем власть над другим человеком. Когда один взгляд, одно движение бровей способно опустить на колени, заставить молить о внимании, о ласке, о боли.
Реньяр был дикарем. Не знавшим любви дикарем. Я видел, как сладки ему мои ласки, слышал его сбившееся хриплое дыхание, тихие стоны, чувствовал, как покрывается испариной его стройное тело, как выгибается спина, приподнимается зад. Он хотел меня и ненавидел за это. За то, что я показал ему любовь плотскую, отличную от той, что он питал к моей любезной невесте. За то, что волновал его.
Я заставил его приходить ко мне каждую ночь. И еженощно со стоном изливался в него под сладкое «ненавижу».
- Вы не умеете радоваться жизни, Этьен, - я гладил его обнаженное бедро, теребил волоски в паху. – Не цените мгновения. Живете мечтами о светлом будущем, не замечая, насколько прекрасно настоящее.
- Оно вовсе не прекрасно, милорд, - ворчливо отзывался он. Несмотря на разрешение в спальне звать меня по имени, он словно нарочно называл меня исключительно «милорд». – Я ненавижу вас. Если бы от вас не зависело счастье моей любимой, я убил бы вас.
Его ответы меня ужасно забавляли.
- На дуэли? Боюсь, не вышло бы, любезный. Или вы подкрались бы ко мне, как вор в ночи, - я кончиками пальцев коснулся его груди, приласкал шею. – И закололи ножичком для льда?
Реньяр часто дышал. Пожалуй, пора было переходить к следующему этапу развлечения.
- Мне кажется, вы просто дразните меня, - прошептал ему в ухо. – Дразните и возбуждаете. Знаете, что бывает с теми, кто смеет дразнить офицера королевской армии? – он закусил губу и покачал головой. – Их наказывают. И я накажу вас, Этьен.
Он перевел на меня затуманенные глаза и прохрипел:
- Как, милорд?
- О, вам понравится. Ложитесь на живот.
Он посмотрел недоверчиво, но повернулся, представив моему взгляду удивительной красоты ягодицы.

Я помню, как был выпорот впервые. Как держался из последних сил, стараясь не кричать, как кусал губы, как хотел орать о своей ненависти, на деле же лишь хрипло постанывал каждый раз, когда огромная ручища моего командира, графа де Блуа, опускалась на многострадальный зад.
«Нет ничего лучше хорошей порки, - говаривал он. – После нее мальчик обычно расслаблен и послушен».
Со мной вся его стройная, годами проверенная теория дала сбой. Я не был расслаблен, не стал послушен. Едва он спихнул меня с колен, чтобы поставить на четвереньки, как я вскочил и опрометью, на ходу натягивая штаны, вылетел из его походного шатра. В глазах стояли злые слезы, зад горел. Казалось, в ту ночь меня можно было выпускать на врага без оружия. Откуда мне было знать, что своей непокорностью я лишь провоцировал его? Возможно, прими я его внимание как должное, он очень скоро остыл бы, выбрав себе другого. Но я сопротивлялся, тем самым сделавшись его наваждением.
Он ломал меня, унижал, понимая, что измываясь надо мной, унижает в первую очередь себя. А я, к своему стыду, стал получать удовольствие. От нашего общего унижения, нашей общей боли.

- Что вы собираетесь делать? – хрипло спросил Реньяр. Я оглаживал подушечками пальцев нежную, словно шелк, кожу, предвкушая, как скоро на ней появятся ярко-красные отметины от моей ладони.
- Выдыхайте, - шепнул. И в первый раз опустил ладонь.
- Ох, - Реньяр вздрогнул. Попытался подняться.
- Лежать! Я вас не отпускал.
- Вы сумасшедший.
- О, нет. Думаю, десяти сегодня будет достаточно. Расслабьтесь. Зажимаясь, вы причиняете себе ненужную боль.
Я ударил снова. Реньяр дернулся, но смолчал, лишь пальцы сжались в кулаки, комкая подушку. И снова, и снова.
- Десять, - погладил нежно отметины – красиво получилось!
- Ненавижу, - он уткнулся лбом в подушку. – Как я вас ненавижу.
- Это хорошо, - прошептал я, наклоняясь, чтобы коснуться горящей кожи губами. – Нет ничего хуже равнодушия, Этьен. Равнодушие в зародыше способно убить любые чувства.
- У меня нет к вам чувств, - в голосе его, приглушенном подушкой, все еще слышались слезы. Бедный мальчик.
- О, у вас есть, - я целовал его ягодицы, гладил поджавшиеся яички. – Встаньте на четвереньки, - потянул за бедра, понуждая.
Порка и слезы опустошили его, он стал словно воск в моих руках. И я терялся в ощущениях, наслаждался в полной мере, умирал и воскресал, и умирал вновь.

Де Блуа, мой командир, не был мне другом. Однако занимал в моей душе места гораздо больше, чем мне бы хотелось. В нем сосредоточилось все то, что я ненавидел. И что любил. Моя растущая зависимость пугала меня. В те ночи, что он не звал меня, я страдал. Казалось бы, должен был рыдать от облегчения, но нет, наоборот. И ревновал, когда думал, что он на кого-то меня променял. Ему нравилось меня дразнить, показывать, что я – его собственность, что не могу без него. Я смеялся ему в лицо, проклинал, а он все видел, все знал.
- Мой милый Анри, - говорил он после акта любви. – Вы так юны и неопытны. Вы еще будете благодарить меня.
- Никогда, - горячо шептал я в ответ, прижимаясь крепче.
- Глупый, глупый мальчик. Вас ждет блестящее будущее, но для него вы должны быть гибким не только физически.
В моменты, когда он выставлял себя моим благодетелем, я особенно остро ощущал сжигавшую меня ненависть.
- Гордыня – грех, мой мальчик. Но я заставлю вас забыть о ней.
И он заставлял.
Когда я лизал его ноги, его пенис, его зад, то думал о том, что когда-нибудь убью его. И представлял тысячу и один способ осуществления мести. Представлял, как он будет ползать передо мной на коленях, умоляя взять его или хотя бы выпороть, а я попользую его и отдам на потеху солдатне. Удовольствие мое в такие моменты было особенно острым.
Не знаю, к счастью ли, но не мне суждено было оборвать нить его жизни.

У де Брази продолжалось без изменений. Я все так же ночами имел Реньяра, днем же изображал перед графом и графиней идеального жениха для их дочери, вгоняя ту в краску смущения.
- Когда же? – только и спрашивала она, едва мы оставались одни.
- Скоро, - отвечал я. – Скоро.
Я ждал письма. Слухи о скорой войне не были более слухами, и я со дня на день ожидал вызова в полк, собираясь прикрыть им исчезновение Сабрины с Реньяром.
Реньяр мне уже в некоторой степени наскучил, его деланное сопротивление, норовившее рухнуть после первого же поцелуя, его томные взгляды, пугавшие меня своей откровенностью вне спальни – все говорило о том, что фарс пора кончать. Сдавшийся, принявший меня над собой, он более не был мне интересен. Но сначала я должен был довести задуманное до конца.

Мы с Сабриной гуляли по саду. Я взял в руку ее маленькую ладонь, поцеловал нежно.
- Сердце мое, совсем скоро мы расстанемся навсегда…
Она смущенно опустила голову, но руку вырвать не пыталась.
- Вы свяжете свою жизнь с мсье Реньяром.
- Я мечтаю об этом дне, - тихо ответила Сабрина.
- Я тоже. Ведь ваше счастье – все для меня.
- Вы – святой, Анри.
Я промолчал.
- Не знаю, как благодарить вас.
- Пустое. Но сначала, душа моя, я хотел бы убедиться, что ваш избранник достоин вас. Хочу быть уверен, что вверяю вашу добродетель в сильные мужские руки. Готовы ли вы помочь мне организовать нашему дорогому другу небольшую проверку?
Разумеется, Сабрина согласилась. Я ведь не объяснил, в чем она будет заключаться.

Ровно в час пополуночи, когда мы с Реньяром обессиленные лежали в постели, раздался стук в дверь.
- Боже, - вскрикнул он, вскакивая. – Кто это может быть?
- Сабрина, - не двигаясь, ответил я.
- Как? Зачем? О, я пропал! – он раненым зверем заметался по спальне, собирая свою одежду.
- Откройте ей, Этьен. Негоже заставлять миледи ждать за дверью.
Он кое-как натянул бриджи, накинул сорочку и, нервно кусая губы, распахнул дверь.
- Счастье мое? Ты, здесь, в столь поздний час? – счастье огромными от страха глазами смотрело на растрепанного любимого, а я коварно улыбался, предвкушая.
- Почему вы в таком виде, Этьен?
- Миледи, - крикнул я с постели. – Проходите, мы не обидим вас.
Она колебалась, стоя на пороге. На какой-то миг мне показалось, что она развернется и убежит. Но нет, вошла.
- Реньяр, заприте дверь. Миледи, присядьте в кресло.
- Зачем вы позвали меня? – дрожа всем телом, спросила моя невеста.
- Чтобы увериться в том, что ваш любимый достоин вас, чтобы показать вам, как прекрасна любовь. Чтобы направить вас, научить.
Сабрина очаровательно покраснела, Реньяр тоже.
- Милорд? – спросил с вызовом. – Я не понимаю вас.
- О, я объясню. Какое супружество ждет вас? – влюбленные робко переглянулись, я же чувствовал себя всевластным купидоном. – Жалкое, пресное, скучное. Вы, Сабрина, - махнул рукой в ее сторону, покрывало, прикрывавшее мои чресла, съехало, открывая больше, чем могла вынести ее стыдливость. Сабрина прикрыла глаза. – Вы будете отдаваться мужу под покровом ночи, в полной темноте, в сорочке до пят. И думать в это время о доме, давно не крашеном потолке, детях. А вы, Реньяр? О чем будете думать вы? О том, как же скучна и однообразна оказалась супружеская жизнь. О том, что ваш супружеский долг и в самом деле долг. Я не могу допустить этого! – вскричал я горячо, садясь на постели. – Моя обязанность – научить вас получать удовольствие от супружества. Реньяр, раздевайтесь! – он вздрогнул. – Я жду!
И снова на пол полетели бриджи и сорочка.
- Ложитесь. Будете сегодня моей супругой. А вы, миледи, смотрите. Потому что потом буду смотреть я.
- Милорд… Анри, - она упала на колени рядом с кроватью. – Не нужно, умоляю.
- В самом деле, - я, не заботясь о наготе, а если быть откровенным, демонстрируя ее, вскочил с постели и шагнул к ней. – Зачем нам заменители? Встаньте, ангел мой.
Я сноровисто расстегнул ее домашнее платье, стянул его с плеч, туда же последовала сорочка.
- Милорд, я буду опозорена, - прошептала она, надеясь воззвать к моей чести.
- Чем, дума моя? Тем, что ваш почти муж сделает вам приятное? Обещаю, свою невинность вы потеряете наедине с ним после бракосочетания. Или вы стесняетесь меня? Право, не стоит. Здесь я как доктор, как священник, намерения мои чисты… Ложитесь же.
О, как прошла та ночь! Я учил Реньяра целовать Сабрину, я сам ее целовал, учил его лизать ее острые груди, вырывая сладострастные стоны.
- Возьмите ее сзади, - прошептал ему в ухо.
- Нет, я не могу!
- Можете! Иначе на ее глазах возьму вас я.
Признаться, я собрался взять его в любом случае, ведь нет на свете большего наслаждения, чем быть одновременно и любовником, и любовницей!
- Берите! – прокричал он, отшатываясь. – Я не оскверню ее на ваших глазах!
Я скривился разочарованно. И все-таки сумел его убедить, пригрозив, что тогда возьму обоих.
Отпустил я их лишь на рассвете.
А после обеда вновь позвал Сабрину прогуляться. Под строгим взглядом своей матушки она не смогла мне отказать.
- Миледи...
Она заплакала. Я растерялся.
- Как вы могли, милорд? Как могли заставить нас делать такие вещи? – щеки ее горели, глаза были полны слез. В тот момент я был готов сам на ней жениться, настолько прекрасна она была в своем горе, своем мнимом позоре.
- Право, душа моя, разве же я сделал что-то плохое? Я гарантировал вам верность супруга вашего, показал, что брак – это не только долг, но и удовольствие. Я рассчитывал на вашу благодарность. А что получаю? Упреки? Недовольство? Вы расстраиваете меня, Сабрина.
- Милорд… мне так стыдно.
Я нежно сжал ее руку.
- Не стоит стыдиться себя, дитя мое. Думаю, вы уже можете начинать собираться в дорогу, совсем скоро нам представится возможность исполнить задуманное.

Долгожданное письмо пришло на следующий день. Меня вызывали. Но не в полк, как я рассчитывал, а ко двору. Без промедления.
Утром мы с Сабриной сели в карету, сообщив графу и графине, что едем на прогулку. Реньяр с вещами уехал несколькими часами ранее, и ждал нас у церковного прихода, где заранее подкупленный священник должен был обручить их в тот же день.
Сабрина была бледна и взволнована, Реньяр воодушевлен и доволен, я же был рад. И счастью влюбленных, и тому, что счастье это не мое, и скорому возвращению в строй.
Все прошло по плану, и несколько часов спустя очаровательная Сабрина де Брази стала Сабриной Реньяр. Я не сомневался, что граф примет ее обратно даже женой Реньяра. И не сомневался, что молодых ждет хоть и не простое, но счастливое будущее.
Расстались мы почти друзьями.

Я вернулся в имение де Брази ближе к вечеру. Сказал графине, что Сабрина устала и прилегла отдохнуть, а сам при графе распечатал письмо еще раз, посетовал на судьбу, вынуждавшую меня покинуть благословенный дом и, пообещав вернуться, дабы сочетаться браком с их дочерью, приказал запрячь лошадей, молясь, чтобы пропажу Сабрины не обнаружили до моего отъезда.
Через три дня я прибыл в столицу.
Чтобы узнать, что никакой войны не будет.
_________________

Спасибо за продолжение

Облом
___________________________________

Не нравится мне Анри.Извиняйте,но из читателей ухожу. Потом прочту эпилог.
_________________

спасибо за продолжение!!!Анри настоящая лиса, очень умен. И очень забавляют его игры с людьми. И по сути большой подарок сделал для этой пары, а то так бы через пару лет семейной жизни ненавидели друг друга

Dizel, как знать))) Спасибо!
Яна, на самом деле все самое страшное уже случилось. А Анри... он ведь не плохой, просто то, что ему пришлось пережить, не могло не наложить отпечаток. И сцены эти не самые нежные были приведены как раз для того, чтобы мы увидели его изменение, взросление. Он будет способен на глубокие чувства, на самопожертвование.
Да и сколько можно писать про беззащитных няшек? ))
Приходи к эпилогу
Джули Районс, спасибо большое!
Девочки, надо выставить какие-то специальные предупреждения в шапке? Я вроде и не пишу ничего страшного, но кому-то может быть неприятно.
_________________

Лина, большое спасибо за продочку!
А мне вот Анри нравится. Он такой - каким его воспитали и люди и время (имеется в виду век). Тогда же было такое что-то вроде порядка вещей. Богатые развлекались как хотели ни кто на это не обращал внимания. Может раньше он был как этот Этьен, а позже стал уже тем Анри каким мы его видим.

Спасибо за главу! Отношение к Анри неоднозначное, будет интересно узнать будет ли он меняться, взрослеть на страницах романа. Жду продолжения!
_________________

Спасибо! Хотя я тоже не приемлю отношения на показ то бишь постель на троих, но и это ведь не отношения, а развлечения для Анри, что касается остальных двух её участников..... время то другое для нас это смех что они не могут по-своему поступить, они другого пути не видят! Буду ждать продолжение!!!

Выползаю из кустов...Начала читать, наткнувшись на стихокомменты Ириши, очень понравилось! Прочла все романы, законченные и незавершенные. Поначалу было стыдно, что читаю, слеш!!!Где это видано.. Но, затянуло.
Анри- то, что из него сделали. Ужасных поступков не вижу, а предсвадебный подарок, щедрый! Будут голубки не раз вспоминать своего учителя!
Куда же его отправят? Шпионом?
Лина, спасибо!