Безбрежные воды

Ничто так не сближает людей, как умение увидеть смешное даже в невеселой ситуации и от души посмеяться над собой.

Мы сработаемся, господин Понирос, я уверена.

Однако, не стоит злоупотреблять гостеприимством. Я поставила бокал на стол.

-Спасибо за чудесное утро, сэр, но, к сожалению, мне пора. Так как всю ночь я простояла на страже ремня и не сомкнула глаз, боюсь, сил почти не осталось. С вашего позволения...

Я подошла к дивану и стала перебирать оставшиеся простыни. Надо было что-то еще надеть на себя, не могла же я выйти из каюты в таком виде.

А плащ унесли.

Отыскав простыню поплотнее, я накинула ее на плечи и оказалась почти полностью скрытой под полотном. Подойдя к столу, забрала свои шпильки и направилась к двери. Босиком.

Лучше пройти босиком, чем снова натягивать на себя холодные мокрые сапоги.

И уже у самой двери вспомнила.
Повернулась к сэру Орвику.
- Ремень!
Он поднял свой подарок с пола и слегка подбросил.
Моя реакция была мгновенной. Простыня упала с плеч, но ремень я поймала, а потом снова укуталась с ног до головы.
Мы улыбнулись друг другу.
-Я научу вашего мальчика драться, господин. Он выживет.
С этими словами я захлопнула за собой дверь.

»» 21.01.14 12:01 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

Борт "Перитона", на пути к Царю Островов

Утро.
Опять.
Настроение на нуле и подниматься не намерено.
"Перитон" бодренько направлялся в сторону Царя Островов, пора вставать на якорь, подлататься, а то, не ровен час, рухнем на воду. Да только встреча с русалками пока в мои планы не входила.
– Сай! – кидаю в сторону сокола подушку, – вставай, лентяйка!
Возмущенный клекот, и птица поворачивается ко мне хвостом.
– Да, девочка, избаловал я тебя. Пора нам с тобой к маме наведаться, она тебе устроит райскую жизнь.
В ответ тот же клекот, только более обиженный.
– Не бубни, – уже смеюсь я, – и от кого только научилась?
Специально для нее в каюте поставили ширму, и уже лично я положил туда одежду, чтобы, если девочка решит перекинуться обратно, не щеголяла голышом.
Видно желание ответить мне было сильнее, и Сай спланировала в свой закуток.
Для нее перекидывания всегда были маленьким подвигом.
Сперва еле слышный цокот коготков, затишье и уже после стоны. Сай закусывает губу, чтобы не было слышно стонов. Я знаю, как-то увидел.
Несколько раз пытался ей объяснить, что ей нечего бояться, и никто ее тут не тронет, но она продолжала делать по-своему. Я же просто ей не мешал, надеясь, что все поймет. Сама. Со временем.
Через несколько минут на меня налетает маленький ураганчик с кулачками.
– Это я-то бубню? – ее возмущению нет предела, – ты себя со стороны видел? Когда уверен, что никого рядом, только и делаешь, что бубнишь и разговариваешь сам с собой! Вот!
– А может, я с тобой разговариваю? – улыбаясь, придерживаю ребенка за ручки, – ты же за мной, как хвостик бегаешь.
– Ах ты... – договорить, кто я, Сай не успела, схватив ее поперек тельца, закинул себе на плечо и направился к выходу из каюты.
– Ли! Отпусти меня! Не вздумай выносить меня на палубу! – маленькие ножки начали лягаться, стремясь попасть по мне, – Ли, я тебя покусаю, а потом заклюю!
– Ладно, – отпустил мелкую на пол, – но сегодня ночью ты обещаешь быть человеком!
– С чего это? – мордашка Сай нахмурилась, но я знал, как ее уговорить и заставить улыбнуться.
– А с того, что тогда я научу тебя драться.
Глазки девочки загорелись предвкушением и желанием расправы, если я не исполню обещания.
– Идет! – и на меня опят налетел маленький ураганчик, но на этот раз, чтобы обнять.
– Тогда все, развлекайся, – поцеловав ребенка в лоб, вышел из каюты.
Небо было ясным, ветер уверенно гнал нас к Царю Островов.
Сегодня вечером мы уже должны быть на месте, пора привести корабль в порядок, на всякий случай, мы уже давно в небе.
– Привет, капитан! Доброе утро, капитан! Кэп, ты опят воевал с той несносной птицей? – крик и смех послышался со всех концов палубы.
– Привет, ребята, – проведя пятерней по волосам, посмотрел на солнце, прикидывая, сколько сейчас времени, – да, у нее сегодня плохое настроение.
Только договорив это почувствовал, как на плечо упала тяжесть птицы, щеки коснулись гладкие перья, а чуткий слух уловил бешеный ритм сердца.
– Я помню про обещание, не надо на меня так смотреть.
Сжав коготками плечо, Сай опять взлетела, на этот раз отправилась доставать кого-то из команды, и уже через несколько мгновений на всю палубу раздался крик кока.
– Сааай!!! Демонова птица, ты у меня мяса на всю команду украла!
И куда только в эту малышку столько помещается?
– Кэп, мы скоро прибываем, и нам пора прибавить ходу, иначе рухнем прямо в воду!
А то я этого не знаю.
– Ладно, Пит, прибавь ходу, чем раньше прибудем, тем лучше!
– Да, капитан!
Корабль ощутимо содрогнулся от носа до кормы, и ветер стал гораздо свежее, раздувая полы куртки.

»» 25.01.14 17:10 ЦАРЬ ОСТРОВОВ

Корабль "Танцующая Молли"

Выскользнув из каюты, я осторожно закрыла дверь и, кутаясь в плащ, отошла к борту. Шустрик высунулся из капюшона, принюхался и перебрался ко мне на плечо.
В нежно-сиреневом небе еще можно было, хорошенько приглядевшись, различить бледные звезды, но восходящее солнце уже окрашивало облака в нежно-розовый цвет.
От этой картины замирало дыхание и хотелось взяться за арфу, приветствуя рождение нового дня…
- Доброе утро, сэр Орвик.
Раз вы пришли, значит, оно уже не доброе!
- Доброе утро, Маргит. У вас, что, глаза на затылке?
- Нет, просто хороший слух. – Тот вор плох, которого можно застать врасплох! - Благодарю за подарок. Матушка была в восхищении.
- Только матушка?
- Я тоже.
Была. Сначала. А теперь, из-за этого подарка, я шагу ступить не могу без отца и братьев, сегодня чудом удалось встать пораньше, чтобы одной побыть!
Хотя, дело тут не в подарке, а в дарителе.
- Что ж, рад что этот подарок пришелся вам по душе. Могу я узнать, что вы собираетесь с ним делать?
- Сшить платье, сэр Орвик, что же еще?
- Платье… Спасибо, что не занавеску, - сэр Орвик невольно рассмеялся. И, кажется, подумал, что я могла бы именно это и сделать. – Мне бы хотелось… - он поднял руку и, едва касаясь, провел пальцем по изгибу моего плеча, - как-нибудь увидеть вас в этом платье. Как вы думаете, это возможно?
Я порадовалась, что надела плащ, не люблю чужих прикосновений. А в ответ на вопрос по губам скользнула улыбка:
- Вполне, если вы окажете мне любезность и подержите мой плащ.
Я расстегнула застежку у горла - Шустрик знакомиться с сэром Орвиком не пожелал, спрятавшись обратно в капюшон – и, сняв плащ, отступила на несколько шагов.
Открытые - в меру – плечи, двойные рукава: узкие – до запястья и широкие – напоминающие крылья, от плеч до бедер платье облегало тело, а ниже ниспадало мягкими струящимися волнами.
- Как вам это удалось, за такой короткий срок, если не секрет?
- Никакого секрета нет. Матушка – настоящая волшебница.
- Я восхищен ее мастерством. Вам невероятно к лицу этот цвет. Мне бы хотелось, чтобы вы вспоминали обо мне, когда будете надевать его.
То-то вы, сэр рыцарь, смотрите так, словно уже сняли с меня это платье. Пожалуй, больше не буду подвергать вас искушению.
Я забрала у сэра Орвика плащ и, заглянув в капюшон – Шустрик мирно спал – надела.
- Сегодня шестой день, наше путешествие скоро закончится. Вас не испугала буря?
- Ничуть. Я знаю, как себя вести – сидеть тихо, как мышь в сыре, и не мешать тем, кто знает, что нужно делать. Все остальное – в воле Богов.
- Определенно, море у вас в крови. Скажите, Маргит, какие планы у вас на острове Греха?
- Вы угадали, сэр Орвик. Я родилась на корабле. А о планах вам лучше спросить отца. Решения принимает он.
- Просто я мог бы… в определенной степени поспособствовать… оказать покровительство… уверен, оно будет нелишним для молодой красивой девушки.
Не сомневаюсь, что покровительство вы окажете не по доброте душевной, а в обмен на «высокую честь» разделить с вами ложе.
- А какого рода? – будем играть по правилам: вопрос вполне логичный, голос спокойный.
- Какого рода покровительство? Нууу… я предложил бы вам работу. В моих доходных домах вечно не хватает хорошеньких девушек.
Я развернулась и обожгла сэра Орвика взглядом, искренне жалея, что не могу превратить его в кучку пепла.
Он примиряюще поднял руки.
– Простите, я не удержался, чтобы не поддеть вас.
- Сэр Орвик, я понимаю, что менестрель – не самое почетное ремесло для девушки, но это не значит, что на нас негде ставить клейма.
- Если без шуток, то совсем скоро начинается сезон боев, вы, наверное, слышали. А я – владелец той самой Арены, на которой происходят все крупные бои. Будет грандиозный праздник в день Первой крови. Вы могли бы на нем выступить… да и в последующие дни тоже.
- Я передам отцу ваше предложение, сэр Орвик.
Только бы он не согласился! Никогда не пойму, как можно получать удовольствие, глядя на кровь и смерть. Даже звери для забавы не убивают, а люди…
Нам словно мало тех напастей,*
Что посылают небеса.
С какой неодолимой страстью
Себя двуногий губит сам!..
- Если надумаете – нанесите мне визит в ближайшие дни, - сэр Орвик взял мою руку и поднес к губам. – Буду рад видеть вас в любое время.
Особенно ночью, - хмыкнула я, присев в безупречно-изящном реверансе. Если он решил продемонстрировать хорошие манеры, отвечу тем же.
- Мне пора, сэр Орвик. Доброго вам дня.

Когда ждешь, время тянется медленно, а если очень ждешь – то вдвойне.
После завтрака я приклеилась к борту, вглядываясь в горизонт, где вот-вот должен был показаться остров, который для меня всегда был островом Свободы.
Каждый раз, сходя на его землю, я чувствовала себя птицей, вырвавшейся из клетки.
Поскорей бы!
Сначала в трактир или на торг? И, самое главное, знак оставить!
Шаги брата я узнала сразу, но того, что он сгребёт меня в охапку и притянет к себе, не ожидала.
- Ласло, ты с какого дуба упал? – обернулась я.
- Я тебя знаю, малая, - усмехнулся он. – Ты же сразу через борт прыгнешь и на рынок помчишься. Под присмотром надежнее.
- Может хватит уже присматривать! – не выдержала я. – Мне не пять лет, не заблужусь!
- Значит, по-хорошему не хочешь… - Ласло мгновенно оторвал меня от палубы и перекинул через плечо. – Тогда будет так, и веди себя смирно, а то отшлепаю.
Укушу!
- Ласло, Маргит, ведите себя прилично.
- Да, матушка, - Ласло осторожно поставил меня на ноги.
Ну вот… а я так удачно нацелилась…
- А то не получите леденцов, - ухмыльнулся вставший рядом Матьяш.
- А если кое-кто не придержит язык, то… - я улыбнулась ласково, как голодная акула, - сколько ты мне должен?
Матьяш тут же умолк.
Все-таки деньги - самое действенное средство не только для развязывания языков, но и для завязывания.
Наверху ударил колокол и я взглянула вперед – в дали, окутанной туманной дымкой, смутно проступали знакомые очертания острова Греха.

*М. Семенова «Волкодав. Право на поединок».

»» 27.01.14 16:01 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Над Безбрежными водами опустился туман.
Резкий ветер пригнал сырые, белые облака и пригнав их скрылся и образовался штиль. Туман такой густой, что вытянув руку пальцев можно не увидеть.
Кажется, будто не воздух, а густая жидкость заполняет пространство. И где-то корабль бросил якорь пережидать туман, давая команде небольшой отдых. Отдельные рваные хлопья пролетают на фоне темных снастей, лебёдок и мачт.
На корабле все время бьёт колокол. Призраком маячит закутанная фигура вахтенного матроса. Он каждую минуту дёргает верёвку, и тревожный звон глухо доносится сквозь плотный туман. Люди на корабле еще не знают, что жить им осталось совсем недолго, а когда поймут, то будет слишком поздно. Переливы голосов окружили корабль. Это были настолько красивые голоса, что их можно было бы слушать бесконечно. Мелодия парализовала, манила к себе и обещала многое.

Бедные люди, они ходили с одного борта на другой и пытались различить что то в воде, но туман скрывал обладательниц голосов. Поэтому они сели в шлюпку и спустили её на воду.
Я наблюдал сквозь толщу воды на происходящее на поверхности. Когда люди отплыли от корабля их окружили русалки. Показывались, игрались, очаровывали и манили с собой, звали песней. И в тот момент, когда моряки были готовы на всё, их по одному утащили в воду. Они начали кричать и часть команды, которая осталась на корабле пыталась им помочь. Но куда там. Это было бы самоубийство. Довольные девушки ныряли со своими добычами и проплывали мимо меня держа человека за руку. Я слышал их смех и предложение выбрать себе игрушку. Поздравил их с уловом и мягко отклонил предложение. Мне не нравилось мысль завести себе человека, так как насмотрелся, их у сородичей. Слишком требовательны и непонятные. Грязные существа. Им вечно мало всего, сколько бы они не имели.
Плывя на поверхность, я видел тех, кто оказался не по нраву. Медленно их тела опускались на дно, чтобы стать кормом для обитателей вод.
На поверхности раздавались голоса людей выкрикивая имена своих собратьев. Они знают, что члены их команды уже никогда не вернуться, но продолжают звать и надеется. Это послужит им уроком, что даже в штиль, в Безбрежных водах находиться опасно.
Нырнув под воду я с силой ударил по глади воды хвостом поднимая небольшие брызги возвращаясь в Фанис, куда я и плыл первоначально. Но размерный звон колокола на корабле продолжал преследовать меня на глубине…

»» 14.04.14 12:58 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Небольшой безлюдный остров в безбрежных водах, который занял я.

Время текло потихоньку, неторопливо, под шум монотонно набегающих волн Безбрежных вод на камни берега ... Лениво прикрываю глаза в полу дрёме от воздействий расслабляющих тёплых лучей солнца. Всё ещё тяжело дышу после догонялок за гиппокампом. Удивительный экземпляр, который не захотел сдаваться просто так. Зато теперь как шла ему сбруя, которую я нашёл на затонувшем корабле…
Крики чаек тут и там раздавались нам водной гладью, оповещая, что поблизости косяк рыб, которым они решили поживиться. Приподнялся на локтях и, постукивая хвостом о песок, наблюдал за их охотой. Они сначала долго парили, выискивая рыбу и камнем падали в воду за ней. На фоне этого действия появился на горизонте корабль. Паруса были его белоснежные и по мере его приближения, в нём угадывался шлюп. Военный корабль и так далеко от пролегающего пути? Интересно, что нужно людям тут? Корабль подплыл максимально близко как только мог и на воду спустилась шлюпка. Если они меня видели, то тут два варианта или скрыться в воде или посмотреть, что им нужно. Хвост ещё влажный! Чёрт возьми.. Поблизости на берегу лежали сухие водоросли, подползя к ним, схватил их и начал вытирать хвост на сухо. Нужно торопиться. Когда шлюпка дотронулась берега острова я уже успел обзавестись ногами. Жаль не догадался взять какого-нибудь хлама из корабля затонувшего по близости. Придётся списывать отсутствие одежды, из-за которой люди так беспокоятся, на недавний шторм. Подумаешь разыграть жертву кораблекрушения, о них я знаю всё.
Моряки ступили на берег. С виду это были не все моряки, среди них были и несколько главных что ли над ними. Могу предположить они хозяева корабля. Хоть я и не эксперт в людях но эти отличались то энергетикой власти которая их окружала, походка и манера держаться. А уж когда один высокий, темноволосый в возрасте человек заговорил, стало понятно, что именно он главный.
- Эй, парень, не далеко ли ты забрался загорать?
- Я не загорать сюда пришёл. Я попал в шторм и оказался на этом острове без еды и воды и даже без одежды, - да, жаль здоровый вид лица не такой убедительный.
- Хмм… И на каком же корабле ты сюда прибыл? – спросил рядом стоящий, я бы назвал его охранником.
- Назови себя! – потребовал тот же мужчина. – Обыскать остров! – крикнул уже обращаясь к своим людям.
- Я не помню, кто я и откуда, - решил сыграть в дурочка, ведь всякое бывает после шторма. – Помогите мне, прошу.
Меня смерили презрительным взглядом и двое отошли подальше оттого места где был я, как видно советоваться. Я напряг слух, Земля не вода конечно, но я услышу больше чем обычный человек, особенно с ветром который доносит их слова.
- Я ему не верю, - сказал более молодой, которого я считал охранником.
- Я тоже, но как он мог оказаться тут? Ты слышал его речь? Явно не матрос… А если он и есть то, что мы видели в подзорной трубе? Ты представляешь, что он может нам достать со дна?
- Но мужчины разве у них есть? Я думал только особи женского рода, - скептически предположил охранник.
- Вот и узнаем. Его нужно взять с собой. Если он играет, пусть дальше думает, что мы ведёмся на его игру, а если нет, то быстро сможем избавиться от человека.
Вот так я и оказался на корабле Максимилиана Честного, правителя южных земель, Дома Никанорас. Они искали свой пропавший корабль с грузом, а нашли меня. Наверно люди бы назвали этой злой шуткой судьбы. Корабль медленно нёс людей к их дому, и ночная прохлада дарила ощущение блаженства, но так и хотелось прыгнуть за борт в объятья воды.
- Кооолдер, - послушался звон голоса, будто колокольчика. Я перегнулся за борт и помпезно сидя на троне сделанного с помощью магии из воды восседала Таурель. Она заставила воду подняться так, чтобы мы были с ней на одном уровне. Таурель была знакома мне с детства. У людей есть понятие как любовница, подруга, напарница. Думаю эти все три подошли бы к ней идеально.
- И куда же поплыл мой милый тритон? – томно поинтересовалась она.
- Попутешествовать, поиграть с людьми. Думаю попробовать уйти дальше и увидеть всё самому, а не заглядывать в воду.
- А я могу поиграть с тобой? Мне тоже интересно смотреть, как люди строят из себя богов. Но почему-то когда воздух в их лёгких заканчиваются они перестают быть такими высокомерными.
Если я прямо бы отказал, она могла от обиды испортить всё. С ней иногда бывает трудно. Поэтому я послал всю теплоту чувств, что питаю к ней.
- Эта игра моя, но обещаю тебе, что привезу тебе подарок, достойный тебя.
Заскрипели доски корабля и послышались шаги.
-Таурель, прошу тебя, уходи, они могут тебя заметить, - попросил я её мысленно.
- Хорошо, береги себя и помни о подарке, - так же мысленно я получил ответ и трон рухнул в воду вместе с ней, скрывая от меня.
Великая игра начинается.

»» 26.04.14 17:14 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Куда ведет меня
Очередной зигзаг
Твоей души не ведомо мне ныне

На полпути к тебе
Умолк последний шаг

Одобрительные смешки и косые взгляды украдкой, под ногами наконец твердая поверхность, но это уже не земля, а палуба. Встретившись со взглядом матроса из-подо лба, невольно сжимаю ладонь тигра в руке. Он опускает голову посмотреть мне в лицо и все еще не может стереть улыбку. Он счастлив? Рад? Что все снова, как хочет или просто потому что я рядом. Мне никогда не понять, что в его мыслях.
- Я с тобой не разговариваю, - тихо, чтобы не привлекать к нам внимание, его и без того достаточно.
- Наслаждайся тишиной, - пожимает плечами, в его улыбке все еще ни капли раскаяния.
Порывисто отворачиваюсь от него, чтобы уйти. Взгляд скользит по тросам и мачтам, по парусам, которые закрепляют на уровнях матросы - пока корабль идет на воздушной тяге. И куда я сбегу от него с корабля?!
Оборачиваюсь, наконец, осознав, что теряю сейчас. Грех. Часть моей жизни остается там - на острове, постепенно исчезающем из виду за пеленой облаков. Порыв ветра резко срывает с головы платок, дергаюсь подхватить его, но тигр быстрее. Сильные пальцы сжимают тонкую алую ткань на ветру. Так же он держит меня?! Неотвратимо? Кто я теперь? Его? Рабыня, игрушка - кто?
Полоска ткани скользит в ладони, когда твердым движением тигр наматывает конец платка на кулак. Притягивает, обернув платок вокруг моей шеи. Ладонь ложится на щеку, отворачивая мое лицо от вида уже недоступных взгляду белых колонн Гнезда. К нему. Что в его глазах, когда он так близко. Когда так крепко и твердо держит руку на затылке. И почему я не могу не смотреть на него. Чувства бунтуют друг против друга, легче просто сейчас опустить глаза.
Поцелуй у волос невесомый. От которого екает где-то под ребрами.

Я не знаю, где мне жить, у меня совсем нет одежды, все, что есть - то, что перед уходом на пристань, мне оставила ведьма. К матросам стараюсь не лезть. Не думаю, что мое присутствие здесь хоть для кого-то желанно. Он говорит со своим гостем, старцем-владельцем корабля. Смеется и улыбается редко, все больше слушает и щурится. Но держится легко, свободно.
Зачем-я-наблюдаю-за-ним?!
Резко разворачиваюсь, направляясь к противоположному борту, от быстрого движения и порыва ветра, качнувшего корабль, запутываюсь в складках платья и едва не падаю ничком на палубу, подхватывают тонкие мальчишеские руки.
- Хей-хей, малышка, крепче держись за палубу! - голос слишком юн для такого "малышка", но я все равно неосознанно хочу отступить. Вскидываю глаза на спасителя. Светловолосый, с обгоревшим лицом и россыпью пятнышек потемнее на носу и щеках. Гораздо выше меня, долговязый и тонкий. Улыбается во все зубы - так умеют только озорные, еще не растерявшие детство мальчишки.
- Ловкач, малышка, - смакует это слово, перенятое от старших товарищей. - Несказанно рад, - дурачась, приникает губами к руке и тут же хмурится, проводит пальцами внутри ладони. Руку немедля хочется отнять.
- Что бы он тебе не сказал не слушай, - грузный увалень проходит мимо. - И, Пацан, там нужна твоя помощь на камбузе.
"Пацан-Ловкач" недовольно морщится и залихватски подмигивает.
- Идем, отыщем тебе одежку попроще.

Совсем не уверена, что мне стоит лезть за мало знакомым матросом, пусть и невинным на вид, в трюм. Он спускается по лестнице, забыв подать мне руку. Приподнимаю подол юбки, чтобы не оступиться в темноте. И все же оступаюсь, тихо охнув и едва не сбив мальчишку вниз. Он крепче, чем кажется.
- Язь меня задери, забыл!
Достает из кармана и подбрасывает вверх крохотный шар тут же ослепившего меня люмниса.
Зажмуриваюсь, привыкая к свету.
- Мы тут все знаем, как свою пятерню. Нам свет и не нужен, - широко улыбается он.
В трюме множество клетей, за одной из них рабы, в другой девушки-рабыни. В третьей сундуки, в четвертой мешки. Пахнет зерном и немного тем напитком, который мы пробовали у Брая.
- Вы торгуете кофе?
- Кофе? А, нет, запахом пропитались мешки, весь кофе оставили на Грехе. От вас везем только зерно. Вот держи, кидает мне короткие брюки. Но даже не знаю, где мы найдем на тебя сапоги, - морщится парень. Следом летят рубашка и широкий пояс.
Я растерянно смотрю на все это великолепие. И как же мне все это надевать? Его недоуменный взгляд встречается с моим.
- Ты что, никогда...
- Никогда что?! - тут же вспыхиваю я.
- Ну, - парень прочищает горло, - не носила мужскую одежду.
А тут ее все девушки носят?
- Помочь? - светлая бровь летит вверх, выражение на лице уже совсем не мальчишеское.
Катись в Фанис, - вспоминается ругательство заезжих пиратов из трактира.
- Ой ладно-ладно, я отвернусь, - парень поднимает вверх руки.
По причине моего к нему глубочайшего доверия, я завешиваю угол между двумя балками попавшейся под руку запыленной тканью. Рубаха слишком тонкая, слишком близко льнет к телу, обнимая грудь. Прогибаюсь в спине, впервые за долгое время не ощущая на позвонках давящие острые скрепы корсета. Как же замотать этот пояс, чтобы не спадали кюлоты. Оборачиваю тяжелую бордовую ткань вокруг талии несколько раз. Завязываю. Ухмыльнувшись, развязываю простой узел и завязываю снова, с кистями. Могу только представить, насколько мальчишкой я выгляжу сейчас после того, что стало с моими волосами.
Одергиваю импровизированную завесу, парень оборачивается. Смотрит мгновение слишком пристально, взгляд от лица к груди, к обмотанной поясом талии и по бедрам, снова резко вверх.
- Вы не потрудитесь мне рассказать, что у вас здесь происходит, - голос тигра тверд и намеренно равнодушен и тих. Эта нарочитость ясно слышна в каждом отрывистом слоге.
- Ничего, господин, - парень тут же пригибает голову, отступая в сторону от меня. Его боятся даже здесь, удивительно, и вовсе не потому что он гость хозяина. Губы парня беззвучно шевелятся, он словно подыскивает слова. Напряжение в тесном отсеке трюма растет, кажется, ощутимым в своей плотности. Источник этого бордового-алого марева Он.
Осторожно делаю шаг к тигру.
- Брай?
Его пальцы резко сжимаются на руке поверх локтя, заставляя невольно охнуть. Тут же ослабляет хватку. Парень, воспользовавшись тем, что тигр отвлекся, шмыгает мимо нас.
- Ты о чем думаешь? - еле цедит слова.
Я понимаю, о чем он. Поступок легкомысленный, но в парне нет, не было той угрозы, о которой думает тигр. Я просто знаю это, чувствовала.
Переступаю, потирая одну ступню другой. Холодно.
- Я чуть не упала, - совсем тихо.
Его тяжелый взгляд замирает на моих босых ногах.
- Сапожек нет, - добавляю к списку моих горестей.
Вздох. Тяжелый. Вздох страдающего от свалившихся на него испытаний человека.
- Садись, - он подталкивает меня к ящику рядом.
Быстро перерывает содержимого одного из сундуков. Трещит под его руками светлая ткань хлопкового отреза. Не думаю, что можно так портить чужой товар, но тигра мало волнует.
Прикосновение под коленкой слишком нежданное, чтобы не дернуться и не охнуть. Он обматывает ткань вокруг моей ноги, присев рядом на корточки. В лицо не смотрит, мой взгляд упирается в темную макушку. Касания твердые, но размеренно осторожные. Он всегда касается так, будто боится навредить, если только не...не когда...от мысли в душном трюме становится совсем жарко. И теперь я уже рада, что он не видит мое лицо. Обмотав ноги, надевает мои туфли поверх. Простые на плоской подошве, они и правда создают впечатление сапожек вместе с тканью. Стараясь не рассмеяться, рассматриваю получившееся.
Он поднимает лицо. Сердце снова на клетку ребер.
Предки, зачем он красивый настолько, что зудят кончики пальцев от желания просто коснуться скул.

Неловко. Неясно, непонятно, как быть с ним теперь. Опускаю взгляд, он не говорит ничего. Поднимается, не оставляя особого выбора, кроме как следовать за ним. Подхватываю платье, чтобы не остаться в трюме в темноте - люмнис не сопротивляясь плывет за тигром.

Он показывает каюту отведенную ему хозяином корабля.
- Ночевать будешь здесь.
Застеленная темно-красным атласным покрывалом кровать, большой сундук, приколоченный к полу, разбросанные по полу подушки. Ему идет эта комната, хотя она и не его.

Смотрю вниз, уперевшись локтями в борт корабля. Бушующие внизу воды светлеют, к полудню становятся настолько чистыми, что, кажется, можно рассмотреть шпили заброшенных замков на глубине. Или так только кажется и это вершины мачт, затянутых в пучину морскими чудовищами.
На поверхности, ярко блеснув в лучах солнца, бьет плавник крупной рыбы. Или не рыбы, неосознанно перегибаюсь через борт, чтобы быть подхваченной за талию рукой тигра.

- Не смотри, - обнимает ладонью за живот.
Но там же кто-то есть!
- Не смотри, - повторяет, пока громко звучит команда "выше, выше, набирай высоту!"
Понимаю, что не стоит упрямиться, но.
- Майя, - отвлекая, прихватывает губами позвонок на затылке. - Не смотри, - ладонью гладит по животу, заставляя сжаться в его руках и свести ноги. - Хорошая девочка, - его улыбку у шеи ощущаю кожей.
- Там же кто-то был?
- Морской народ, - объясняет он. - Может, кто-то из них.
Разворачиваюсь в его руках, смотрю в лицо.
- Но...это же россказни.
Чуть насмешливо улыбается в ответ. Верно, для кого-то, сила безликих тоже только легенда.

»» 05.05.14 15:38 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

***

»» 14.05.14 14:41 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

Слишком яростно, слишком ясно начинаешь по ней скучать.
Неслучайная сопричастность обостряется по ночам.
Мысли множатся на виденья, поворачиваются вспять.
Продолжение совпадений, не дающих спокойно спать.

Слишком жаркое нынче лето. Время – спицами в колесо.
Слишком яростно, слишком ясно. Ты услышан – считай, спасен.
Неслучайная сопричастность, как всегда, объясняет все. (с)


Башни белого камня постепенно скрывались из виду, тая в белесой дымке утреннего тумана. Корабль шел над кромкой воды, на парусах набирая ход. Двигатели набирали обороты, поднимая корабль все выше над водой, работая абсолютно бесшумно и не доставляя никаких неудобств. Паруса матросы спустили с мачт и закрепили, свернув, как только судно поднялось на нужную высоту. С палубы открывался изумительный вид на исчезающий вдалеке остров. Он был моим домом долгое время, но теперь я летел навстречу прошлому. То ли благодаря стечению обстоятельств, то ли потому что Акрам был гораздо мудрее, чем хотел казаться, но факт оставался фактом. Я благополучно отплыл в Амир.
Письмо матери, перечитанное мною несколько раз, лежало в каюте на небольшом сундуке. Мысль о том, что Майя его прочитает, приходила мне в голову, но ничего особо секретного в нем не было, поэтому и прятать записку не было смысла. Мысли о девушке не шли из головы ни на минуту. Отвлекаясь на разговоры с кем-то из команды, или беседуя с сидом Акрамом, в конце концов я все равно неизменно возвращался к ней. Маленькая. Это слово подходило ей идеально. А с этой прической вообще похожа на мальчишку, если бы не сарафан. Хотя и без него я отлично помнил, насколько женственна и идеальна моя спутница.
Майю я отпустил из виду, лишь только когда корабль поднялся на достаточную высоту и взял заданный курс. Я сомневался, что девушка может сигануть за борт, пока мы только отплыли, но чем боги не шутят. Перестраховаться никогда не помешает. Тем более дух бунтарства невооруженным взглядом был заметен в этой маленькой и своенравной девочке. При мысли о ней, так некстати в голове всплыли картины из недавнего празднества в садах безликих и о ней же, но позже, в моем доме, моей комнате, моей кровати. На корабле стало жарковато и пришлось подойти поближе к краю палубы, чтоб немного остудить закипающий живым воображением мозг.
Сид Акрам неслышно подошел, положив руку на край борта, обозначив тем самым свое присутствие. Я никогда не отличался особым послушанием и прилежанием, хотя определенную долю уважения испытывал к людям, подобным этому амирянину. Акрам вселял в меня веру в незыблемость традиций, силу духа и стойкость во взглядах и убеждениях. Наверное, именно поэтому я невольно прислушивался к его словам, хотя и сам не всегда замечал это.
- Вот качка, да? Каждый раз как набираем высоту, кажется, будто душа покидает тело, - легкий смешок настраивал на дружескую беседу и располагал к себе.
- Да уж, - разумеется, я не стал раскрывать истинные причины своего не совсем устойчивого положения, - сколько раз плаваю, а до сих пор немного укачивает. Непривычно терять землю под ногами.
- Кто она? – сид Акрам неспешно пошел вдоль левого борта корабля, наблюдая за исчезающими на горизонте очертаниями очередного острова.
Мужчина редко смотрел на меня, все больше останавливаясь и поворачивая лицо морской пыли. Он откровенно наслаждался прохладными, освежающими каплями, впитывая их подобно жаркой амирской пустыне.
- Она моя гостья, - после минутного молчания, все же ответил на заданный вопрос и тут же словил на себе лукавый взгляд прищуренных глаз, - может, немного больше, чем просто гостья, - добавил нехотя.
- Брай, ты поступаешь опрометчиво, я бы даже сказал, необдуманно. «Может немного больше» - это слишком расплывчатое определение для девочки. Я вижу, как ты смотришь на нее, будто готов вцепиться в глотку любому, кто хоть словом ее остановит, не говоря уже о том, чтоб коснуться. Ты уже считаешь ее своей, но меж тем абсолютно отрицаешь этот факт, не давая ей почувствовать, как сам нуждаешься в ней.
- Не знал, что амирцы обладают даром ясновидения и прорицания, - улыбка касается губ, расходясь в стороны едва заметными морщинками. Старик улыбается в ответ, но все же качает головой.
- Наира будет рада тебе, сын Хаммада. Ты настоящая гордость для такой почтенной женщины как твоя мать.
- Надеюсь, так и будет, сид Акрам, - щурюсь, прикрывая рукой глаза от солнца, словно козырьком.
- Ступай, - рука касается плеча, чуть похлопав, - и к вечеру жду за ужином в моей каюте. Ты же не откажешь старику в подобной малости.
Киваю в ответ и, улыбнувшись, неосознанно снова ищу глазами ярко алый отрез платка среди светлых, поблекших и потерявших краски одежд команды корабля. Майю трудно не заметить. Особенно в ее ярком одеянии, поэтому не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб понять: на палубе девчонки нет. Старший помощник вычитывает матроса за ненадлежащим образом закрепленный трос, угрожая в следующий раз подвесить бедолагу на этом самом тросе на потеху жителям Фаниса.
- Я ищу девушку, что плывет со мной.
Мужчина отвлекается на мои слова, а матрос сигает в сторону, воспользовавшись удобным случаем.
- Девочка с Ловкачом пошла, - смешок срывается с губ, - кажется в сторону трюма. Может парнишка экскурсию решил провести. Он на корабле каждый закуток знает, вплоть до последней доски на палубе. Славный малый.
- Вы не потрудитесь мне рассказать, что у вас здесь происходит? – голос почти без труда поддается контролю, не выдавая тем самым истинный размах эмоций.
- Ничего, господин, - парнишка словно рыба, выброшенная на берег хватает ртом воздух, ища оправдания происходящему.
- Брай, - мое имя на ее языке заставляет повернуть голову, чтобы встретиться взглядом с ее глазами. Не сказать, что напугана. Скорее смотрит настороженно, ожидая реакции.
Ловкач так и не найдя нужных слов, просто юркает вверх по лестнице прочь из трюма.
- Что за игры с переодеваниями ты устроила, девочка? – пальцы сильно сжимаются поверх локтя, сминая ткань рубахи.
- Я чуть не упала. Несколько раз. Платье длинное. Не могу в нем и пару шагов ступить, когда так качает.
- Ну так сидела бы в каюте, - хмыкаю чуть ослабив хватку, но не отпустив совсем.
- Я не пленница, чтоб сидеть взаперти.
- Но и не девица с пристани, чтоб шататься по трюмам с незнакомыми матросами.
- Значит, со знакомыми можно?
- Язва.
- И сапожек нет, - вздыхает, закусив губу, привлекая внимание к босым ногам. Как ловко она умудряется перевести разговор и вызвать улыбку.
Разумеется, я не сапожных дел мастер, но разве я мог упустить возможность коснуться ее. Погладить пальцами стройные щиколотки, создавая импровизированные сапожки для Майи. Мне нравилось чувствовать, как ее кожа покрывается мурашками, под касанием моих пальцев. Невольно захотелось коснуться губами у косточки. Так, что даже сглотнуть пришлось, но удержался. Памятник мне и моему самообладанию.
- Ночевать будешь здесь.
Она оглядывается по периметру просторной каюты, не решаясь пройти внутрь, так и топчется на месте. Но и назад шагнуть не может. За спиной стою я. Мне было бы приятно подобное столкновение, но момент близости, когда всего лишь несколько сантиметров разделяют нас, будоражит воображение, заставляя желать коснуться еще сильнее и отодвигать этот момент как можно дольше. Игра, придуманная мною для меня же самого. Только почему у меня ощущение, что я уже проиграл.
- Надеюсь, тебе будет удобно, - слова нарочно выдыхаю близко у затылка. Ее шея моментально покрывается россыпью мурашек, и девушка вздрагивает, поежившись.
- Да, красиво, - делает пару шагов вперед, оглядываясь по сторонам, рассматривая детали. - А где будешь ночевать ты? – спрашивает как бы между прочим, избегая смотреть в глаза.
- Здесь, разумеется.
Девушка оборачивается, и вопросительно вскинув бровь, смотрит в упор. Мысли вихрем пускаются вскачь в этой маленькой темноволосой голове. Эмоции сменяют одна другую на красивом личике. И лишь поджатые губы свидетельствуют о том, что девочка хочет во всех красках высказаться по-поводу моего заявления.
- Мне кажется, это не очень удобно.
- А мне так не кажется, - не могу сдержать досады. Самообладание у нее явно на высоте. А так хотелось вывести ее на эмоции. Хоть какое-то развлечение.
- Я не буду спать с тобой.
- Неужели было так плохо? – делаю шаг ближе, касаясь пальцами торчащей за ухом прядки, приглаживая.
- Я… нет. Было нормально.
- Нормально? – теперь бы уже мне в пору возмутиться, а моему самолюбию так и подавно пора биться в истерике.
- Ладно, лучше, чем «нормально», но это не означает, что я буду с тобой спать.
- А я бы с удовольствием, - не могу сдержаться, чтоб не наклониться ближе, вдыхая ее запах. Скользнуть языком по раковине ушка и прикусить мочку. Жаль, что ушки не проколоты. Мысль мелькает совершенно неожиданно. Тихий вдох служит мне наградой и подтверждением догадок, но девочка не намерена так просто сдаваться. Что разжигает чувство азарта и заставляет сердце бросаться на грудную клетку.
- И что-то мне подсказывает, что удовольствие было бы обоюдным, - отстраняюсь, все еще лаская пальцами у затылка. Подобные игры были бы не совсем безопасны, не умей я управлять тем в полосатой тигриной шкуре, что сейчас утробно рычал, требуя продолжить начатое.
- Самовлюбленный и самоуверенный варвар, - хмыкает, вздернув подбородок, глядя глаза в глаза.
- Твои комплименты – просто услада для слуха.
- Ну, так услаждайся. У нас еще много времени в пути.
- Не боишься оказаться за бортом, благодаря своему острому язычку?
- Не уверена, что потом ты не бросишься следом. Со скуки, разумеется.
Смех сдержать не получается, хотя я и пытаюсь сохранить суровое выражение лица. Но эта маленькая бестия просто удивляет. Чего только стоит это победное выражение личика и сияющие глаза.
_________________________________
Застаю хозяина корабля в его каюте. Как всегда весь в делах и заботах.
- Входи, Брайанир, - мужчина машет рукой в пригласительном жесте, не отрываясь от учетных книг, - вот решил подвести итоги поездки на остров Греха. Неплохо мы поторговали, очень неплохо.
- Я именно по этому поводу, господин. Боюсь, что одного отреза наилучшего хлопка вы не досчитаетесь по прибытии.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я позаимствовал его…в личных целях. И готов заплатить, как только нога ступит на твердую землю. Не уверен, что с собой у меня найдется достаточная сумма, но на моем корабле, несомненно.
- И на что ж тебе понадобилась ткань? Неужели платье решил соорудить к сапожкам своей гостьи.
- Значит уже в курсе.
- Я знаю обо всем на своем корабле, мальчик мой. Да и не пугал бы ты так мальчишку. Несчастный того гляди заикаться начнет или за борт сиганет с испугу, лишь бы тебе на глаза не попадаться.
- Никто его не пугал. Я не люблю когда трогают мое.
- Твое?
- Не важно. Так значит мы договорились?
- Договорились, сын Хаммада, - старик пожимает протянутую мной руку, - я рад, что ты чувствуешь разницу между своим и чужим.
Я не стал уточнять, были ли эти слова сказаны по-поводу отреза материи, что я позаимствовал без спроса или по-поводу кое-кого более ценного для меня.
- Ты еще что-то хотел?
- Да. Сегодняшний ужин.
- Отказа не приму, - мужчина делает суровый вид, но глаза продолжают улыбаться, рассекая уголки лучиками морщинок.
- Не в этом дело. Мне нужно платье.
- Тебе?
- Майе.
- Значит девочку зовут Майя. Красивое имя, медовое и тягучее.
- Да, сладкое, - неосознанно говорю вслух.
- Моя дочка любит наряды, которые я привожу ей. Хотя у нас особо и не походишь во всех этих платьях. Жарко, сам понимаешь. Но разве отец может отказать в подобной прихоти и не порадовать любимое дитя.
- Да, сид Акрам, вашим детям повезло с таким отцом. Да умножит Санва Ваши дни во сто крат.
- Да хранит она нас всех, - мужчина кивает. Ему явно по нраву приходятся мои слова. Ранее без того благодушное расположение амирянина, теперь абсолютно не дает повода сомневаться в благоприятном для меня исходе нашей беседы.
- Значит, я могу рассчитывать на помощь?
- Я продам тебе одно. А рассчитаешься, как только прибудем в Амир. Я не храню то, что везу для своей семьи вместе с остальным грузом, - Акрам подходит к дальней стене, открывая сундук, - сам понимаешь, путаница иногда неизбежна.
- Выбирай, сын Хаммада. Любое, кроме этого, что расшито золотом и бирюзового, - на мой немой вопрос старик добавляет, не сдерживая отеческой ностальгии, - моя Асмат очень любит золото, а бирюзовый напоминает ей о морях. Я часто рассказываю ей о путешествиях. Она любит истории.
- Вот это, - ладонь гладит материю, а воображение уже рисует, как бы могло это платье упасть с плеч к ее ногам, влекомое тяжестью ткани и настойчивостью моих пальцев.
- Вижу, что приглянулось платье, - сид Акрам, смотрит на меня, пытаясь прочитать мысли.
- Да, - киваю в подтверждение собственных слов, - я возьму его.
________________________________
- Это что? – она кивает на платье в моих руках.
- Странно слышать от девушки подобные вопросы. Платье. К сегодняшнему ужину. Хозяин любезно пригласил нас отужинать с ним. У тебя есть пол часа, чтобы переодеться.
- С каких пор ты стал командовать мной? Я не твоя рабыня. Или ты думаешь, если силой утащил меня на этот корабль, то и в дальнейшем можешь распоряжаться мной?
Упрямство, граничащее с безумием. Так и хочется перекинуть ее через колено и хорошенько отшлепать, чтоб перестала дерзить и стала послушнее.
- Да, пока ты здесь, я намерен так думать. Тебе не приходило в голову, что лишь потому, что ты со мной и благодаря моему расположению к тебе, ты еще не оказалась там, где и положено быть девушке, плывущей в Амир без сопровождения. Такая как ты – лакомый кусочек для зажиточного амирянина.
- Ты угрожаешь мне?
- Нет. Я пытаюсь тебя образумить. Не надо злить меня. Я плохо контролирую эмоции, если что-то идет не так, как хочу я, - платье летит на кровать, - у тебя пол часа. Не заставляй меня ждать.

»» 05.06.14 08:32 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

Корабль сида Акрама

— Странная ты.
— Не странная. Просто делаю что хочу. И говорю что хочу.
— Непросто, наверное, приходится.
— Не сложнее, чем другим. Они тратят время и силы, чтобы быть такими, как все.

Письмо лежало на крышке сундука.
На кованой темного железа крышке, украшенной каймой из тридцати двух золотых делений по передней грани.
Я не смотрю. Не буду смотреть. Отвожу взгляд.
Дверь в каюте была обычная, массивная и, что логично, деревянная. Делений и украшений для того, чтобы их посчитать, не наблюдалось.
Письмо лежало на сундуке.
Небрежно брошенный сверток, перетянутый шнурком со сломанной печатью.
Я взрослая женщина, мне все равно, это неприлично и мне совершенно не любопытно, кто ему пишет в этом послании, заставившем его сорваться в Амир.
Письмо лежало на сундуке.
Двести сорок четыре. Я могла гордиться собой! Четыре с лишним минуты - невероятный срок!
Осторожно, стараясь не разбить печать на более мелкие осколки, снимаю шнурок и быстро разворачиваю бумагу, прислушиваясь не доносятся ли шаги из-за двери.

"Любимый" - первое же выхваченное слово заставляет крепче сжать в руке тонкий листок. Несколько раз в строках письма мелькает слово мне не известное - обращение к нему. Что-то интимное, личное, амирское. "Жду", "твоя Наира".
Наира, - вот как ее зовут. Выдыхаю спокойнее, не желая себе признаваться, почему мне вдруг стало душно и тесно в пространстве ранее казавшейся мне весьма просторной каюты.
Наира. Пальцы дрожат, когда завязанный в узел шнурок вновь обнимает сверток. Запомнил ли он, как письмо лежало? Я сейчас не могу вспомнить. Наира. Как он произносил ее имя? Так же как выдыхал мне на ухо "моя", забывшись. Наира. Амирянка. Под стать ему. И он срывается к ней тут же, стоит ей только позвать - любимый, жду.
Медленно разжимаю пальцы, сжавшиеся в кулаки, сознавая, что готова зарычать совсем как он на мальчишку в трюме. Я-то ему зачем? Защищает? Собирается быть, пока прекрасная амирянка не ответит ему взаимностью? А что если он уже...Нет, не может быть, весь Грех бы знал, если бы Брай был женат. К тому же, женатый тигр - невольно хочется тихо фыркнуть. Видение Брая на традиционном свадебном обряде Запада с ожерельем из цветов (непременно розовых) на шее порядком забавляет. О мать моя потомок Древних, что за глупости - откуда тигр на Западном обряде благословения.

Дверь каюты распахивается. А вот и новобрачный! Невольно прикрываю глаза, зажмурившись, предки, о чем я думаю.
Потому, должно быть, и реагирую неадекватно.
- Это что? – смотрю на платье в руках тигра. Чтобы подавить желание коснуться бархатной ткани, руки от греха приходится убрать за спину.
- Странно слышать от девушки подобные вопросы. Платье, - тигр объясняет как ребенку или рабыне в доме Славного Амирянина. Ненавижу! Личность его наглую, самодовольную. - К сегодняшнему ужину. Хозяин любезно пригласил нас отужинать с ним. У тебя есть полчаса, чтобы переодеться.
- С каких пор ты стал командовать мной? - марку надо держать до конца. - Или ты думаешь, если силой утащил меня на этот корабль, то и в дальнейшем можешь распоряжаться мной?
- Да, пока ты здесь, я намерен так думать, - у него выступают скулы, когда злится, но сдерживается. И дергается кадык, так и хочется коснуться кончиками пальцев или языком - нет, это точно не я все это думаю!! - Тебе не приходило в голову, что лишь потому, что ты со мной и благодаря моему расположению к тебе, ты еще не оказалась там, где и положено быть девушке, плывущей в Амир без сопровождения. Такая как ты – лакомый кусочек для зажиточного амирянина.
- Ты угрожаешь мне? - дорогой мой зажиточный амирянин, что-то в этом диалоге вызывает едва сдерживаемую улыбку.
- Нет. Я пытаюсь тебя образумить. Не надо злить меня. Я плохо контролирую эмоции, если что-то идет не так, как хочу я, - платье летит на кровать, сдерживаю протестующий крик - помнется, какое кощунство! - у тебя пол часа. Не заставляй меня ждать.
Ох, тигр, знал бы ты, как плохо я контролирую эмоции. Дверь закрывается с глухим стуком. Тяжко вздыхаю. Взгляд возвращается к платью. Бархат. Касание почти благоговейное. Носила ли это платье другая женщина, - прочь горькие мысли. На сегодня оно мое. Пальцы зарываются в складки мягкой ткани. Осматриваю его, проверяя шнурованный корсет или на скрепах.
Интересно, как далеко ушел нетерпеливый тигр. Потому что одна я и за три часа не управлюсь.
Открываю дверь и только делаю пару шагов к ведущей на палубу лестнице, когда вижу его. Ждет, склонив голову и задумавшись о своем. О Наире, - не без язвительности подкидывает упрямое сознание.
Первый импульс позвать его тут же сменяется другим. Наира, значит...еще ни одна женщина Запада не проигрывала амирянке. Исторической справедливости ради, может, потому что они не встречались. Но справедливостью можно и погрешить.
Подхожу ближе, стараясь, чтобы не заметил. Бесполезно - уголки его губ дергаются, а вертикальная морщинка меж бровей залегает еще глубже.
Осторожно и мягко обнимаю за шею. Встаю на носочки, потянувшись к его лицу. Он напрягается, будто чувствует подвох.
- Тигр, скажи, а ты с платьями, вообще, как?
- Вообще, не ношу, - не остается в долгу тигр.
- А одевать умеешь? - с трудом сдерживаю смех, глядя ему в глаза. - Потому что, боюсь, так я за полчаса не управлюсь.

Платье достаточно тяжелое, он помогает надеть, резким движением разворачивает к себе спиной. От того, как дергает на себя, невольно вздрагиваю и встречаюсь с ним глазами в зеркале на стене. Неуловимое мгновение, когда его ладонь сжимается на талии, притянув ощутимо близко, и я не успеваю, скрыть то, как мое дыхание становится другим - сбивчивым, затрудненным. Нет! Выдыхаю, но мои загоревшиеся скулы и его довольная улыбка - свидетельство тому, что мы оба это почувствовали. Глубокий вдох.
- Правильно, лучше не дыши, - хмыкает он, тяжелая горячая ладонь ложится на тонкую ткань сорочки под платьем. Нет, только не прогибаться под его руку, нельзя же сдаться от одного властного касания. Запрокидываю голову к нему. Кажется, сейчас я точно не сдерживаю то, что в моем взгляде. Потому что в его темнеющих зрачках снова знакомое плавленое золото - звериный взгляд.
Уверенными, отточенными движениями застегивает скрепы платья. Невольно закрадываются сомнения относительно того, не приводилось ли ему делать это раньше. Пальцы его невесомо оглаживают линию позвонков вверх к шее, склоняю голову. Только дыхание его становится немного тяжелее - больше не меняется ничего. Он не давит.
Еще бы, в мечтах о своей прекрасной Наире!
Вскидываю голову, глядя в зеркало. Квадратный вырез платья обшит узором темного золота - глубокий настолько, что при каждом вздохе, соски едва ли не задевают край ткани, что раздражает их еще сильнее. У девушки в отражении бледная кожа, скулы обозначившиеся еще сильнее от того, что их не скрыть волосами. Глаза на пол лица - горящие, как в лихорадке. Провожу пальцами по шее, убеждаясь в том, что это я. Закованная в корсет черного бархата незнакомка - я.
- Да, - прижимается губами у сгиба шеи к плечу. - Ты, - отвечая на вопросы в моих мыслях.
Тигр отворачивается, чтобы сменить рубашку.
- Платок не повяжешь? - не могу удержаться от того, чтобы хотя бы легонько подколоть его.
- Здесь? На корабле? - тигр явно не в восторге от перспективы. Все почтенные мужчины Островов ходят на ужины, задыхаясь в удавке шейных платков, - говорит мой укоризненный взгляд тигру.
Еще пару секунд мы пытаемся переупрямить друг друга, не отрывая взгляды. Наконец, не выдерживаем и смеемся оба.
- Я понимаю, что у тебя никакого благоговения перед своей дамой, но мог бы хотя бы к сиду уважение проявить!
- Уважение платком?!
Как же хочется топнуть ногой.
- Ладно, - сдается. - Женщина, вяжи.
В моей улыбке вся радость от маленькой победоносной войны.
Какая жалость, что узлом шейного платка нельзя сказать "этот мужчина мой, не трогать" или "руки прочь, амирянки". На Западе, один цветок как украшение в платье женщины мог сказать обо всем, включая место и точное время встречи. Помнится, мои подруги освоили эту науку много раньше Истории Миров.

Брай подает руку, манерно раскланиваясь, всем своим видом демонстрируя, как его забавляет подобная чепуха. Я видела Дворец Миров в далеком детстве и только раз. Когда молодую чету АрРен вызывали для представления ко двору. В памяти ребенка остались невероятно красивые вместе отец и мама, они уходят на празднование, а меня няня укладывает спать! Не стершееся воспоминание о чудовищной несправедливости вызывает улыбку, которая тут же гаснет, сменившись мыслью о том, что той блистательной пары больше нет. И никогда не будет.
Я понимаю, как сильно сжала ладонь тигра, только когда он успокаивающе поглаживает большим пальцем мое запястье.

Ужин предстоит совсем не простой и вряд ли обычный для морского путешествия, судя по количеству столовых приборов по обе стороны от двух тарелок для каждого. Встречаюсь взглядом со старцем. Хотите проверки, сайеди. Откуда безродной рабыне с Греха знать, как пользоваться всем этим? - уверенно хватая вилку из середины, встречаю прищуренный взгляд сида Акрама обворожительной улыбкой.
Мужчины говорят о своем, речь заходит об Амире.
- Сайеди, - обращаюсь к сиду со словами, некогда подхваченными у заезжих амирян на Грехе. - Прошу развейте мое невежество. Правда ли, что нравы Амира так строги, что амирянок мужья держат взаперти? Слова не позволяют молвить, даже дома бедняжки ходят закутанными с ног до головы. И, - понижаю голос, переходя к самым страшным домыслам, - все потому что они ужасно не красивые? Настолько, что мужья даже взглянуть боятся? - ну же, сайеди, скажите, что все они страшненькие и сами вы жену взяли с Царя или с Греха.

»» 05.06.14 05:02 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

Ночь была довольно суетливой. Заснуть так и не удалось, поскольку пришлось наверстывать то, что нужно было сделать днем. Несмотря ни на что, свое обещание я выполнила, и рассвет мы встречали вместе с Эймосом, пустив наших коней наперегонки. Но мальчик осознавал, что опаздывать мне нельзя, поэтому во время короткой остановки без огорчения воспринял весть, что нам пора возвращаться. Но что-то мне подсказывало, что он больше спешил полюбоваться кораблем. Хотя все же он казался поникшим. Ведь Феми, в отличии от него, должна была сопровождать меня в пути.
- Мы не задержимся там, и вскоре вернемся, - пыталась я хоть как то подбодрить его. Но он молчал, а в глазах не было видно прежнего блеска. Это меня немного огорчало. Взять его с собой я не могла – мальчик был слишком строптив.
- Знаешь, ты должен хорошо заниматься. Кто знает, может в скором будущем именно мне выпадет честь посвятить тебя в рыцари? – Казалось, он немного оживился, но не окончательно. – А еще у меня будет небольшое задание для тебя, во время моего отсутствия.
- Какое?! – это у же лучше.
Я остановила коня и очень серьезно посмотрела ему в глаза:
- Пока меня не будет, ты будешь моими глазами и ушами в этом доме. После моего возвращения доложишь, какие заговоры здесь плелись.
Затем я вновь тронулась с места, а поручение было явно по душе моему юному другу.

Площадь была переполнена простым людом. Все столпились здесь, дабы полюбоваться на «диковинку» в виде летучего корабля. Эйм не упустил случая и пробежался по палубе, успев наделать немало шума. А шумела Фэми, все время приказывая братцу немедленно покинуть корабль. Но когда пришло время, Эйм сам примкнул к провожающей толпе на земле. Жизель среди них не было. И неудивительно.
Это был мой первый полет в жизни. Раньше никогда не доводилось садиться на корабли. Да и от дома никогда далеко не уезжала. Наверное поэтому, стоило чуточку отплыть от земли, как перед глазами все начало двоиться.
- Дия что с тобой? – услышала я голос Фэми.
И кто-то больно схватил меня за локоть, направляя в сторону кают. Не смотря на то, что перед глазами все плыло, поняла, что это была тетушка – только она могла себе позволить подобную вольность.
- Я именно этого и боялась, - сквозь зубы процедила она.
Как только перешагнули порог каюты, она приказала Фэми принести воды и бесцеремонно захлопнула дверь за девушкой. Здесь мне стало немного лучше. Затем тетушка строго посмотрела на меня.
- Сказалась твоя боязнь высоты, - и не дав мне вставить ни слова, продолжила, - Не смей! Слышишь, никогда не смей прилюдно показывать свою слабость!
Я никогда ее такой не видела, поэтому была в неком замешательстве и не сразу нашлась с ответом:
- Эмм… Наверное это усталость сказалась. А то я бы сумела взять себя в руки.
- Вот и хорошо, ложись ка спать, чтоб при встрече с отцом была бодрой и полной сил.
Не хотелось ей перечить, поэтому пришлось незамедлительно выполнять сей приказ. Хотя, кажется, их отдавать должна я. Но с тетушкой эти трюки не проходили.

- Дия, пора вставать, скоро мы прибудем на место.
Туман в голове не хочет рассеваться, но я пытаюсь раскрыть глаза. Поначалу не понимаю, где нахожусь. Но по мере того, как в голове все начинает проясняться, все встает на свои места. Фэми хлопочет пуще прежнего, пытаясь привести в порядок и без того безупречный наряд. Тетушка спокойно восседает у стола и следит за нами. Я неспешно оделась, и с помощью Фэмиды привела в порядок прическу. И как только я была готова, тетушка вновь отдала свой очередной приказ:
- Сядь за стол. Выйдем, как только приземлимся.
Вновь пришлось подчиниться. Но признаться, от мысли, что мы все еще в воздухе, мне становилось дурно. А вот Фэми наше заточение было явно не по душе. Чувствовалось, что ей так и хотелось «вырваться на волю». И от тетушки это не ускользнуло:
- Тебе нечего делать на палубе без нас, - обратилась она к Фэми. И тут наш корабль задрожал – это было знаком, что мы коснулись земли.

Рабы сновали туда сюда, спуская ценный груз на землю. Где то вдали был слышен, как волны врезаются о берег и непрекращающийся гул матросов. Внизу нас уже ждал Максимиллиан. Первой к нему подошла тетушка, и только потом я. Фэми, увидев своего отца, на радостях бросилась ему на шею. Благо, девушка не видела, как тетушка сверлит ее взглядом – кому то сегодня влетит. Мне даже стало немного жаль бедняжку.
Мое приветствие с отцом было как всегда сдержанным. На пути к дому он задавал мне немало вопросов, хотя ответы на них знал – каждый день ему отправляли письма, докладывая обо всех и вся. И как мне казалось, письма он получал со всех «фронтов».
- У меня есть одна новость для тебя, но прежде скажи вот что, - отец с неким любопытством глядел на меня, а я с интересом выжидала. – Кого ты оставила себе в замену?
Да, я ждала этого вопроса, и немного опасалась. Ведь отец мог отрицательно воспринять весть, что я так и не доверилась его жене. Но он вправе изменить мо решение.
- Магнуса, - довольно спокойно говорю я, не позволяя волнению вырваться наружу.
- Почему?
- Ну во-первых – Вы всегда доверяли своему брату, и он был нашим верным союзником все эти годы. Во вторых, самый важный аргумент – у него нету наследников и навряд ли когда либо будут, так что он не польстится на наше место.
Отец слушал меня внимательно. Затем опрокинув голову назад, расхохотался. Меня его реакция удивила. Я ждала или гнева, или одобрения. Но явно не этого. И чем я его так развеселила? Как только он успокоился, то проговорил:
- А ты меня не разочаровала. При чем и аргументировать свои выбор сумел, - он одобрительно кивал головой. – Теперь хочу представить твою новую личную охрану.
- Охрану? – это для меня было весьма неожиданным, я всегда умела постоять за себя.
- Да, будущей правительнице пора привыкать к тому, что ее должны оберегать.
- В этом нету надобности. Да и правительницей я не собираюсь становиться. Помогать Вам – это совсем другое дело.
Но его разве переубедишь? И я с негодованием ждала, когда отец представит мне того, кто якобы должен будет меня защищать…

»» 10.06.14 22:28 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Я швырнул мешок с вещами на койку. Корабль покачивался, отчего мне было слегка дурновато. Оставалось только надеяться, что Хамлес будет вести судно плавно и меня не вырвет, как в прошлый раз.
Показав Ханолу его каюту (любезно и бесплатно предоставленную капитаном за дополнительные монеты), я попросил принести нам еды. Сейчас парнишка отрубится и будет крепко спать, пока начнется это странное путешествие.

Я остановился на палубе и облокотился на борт. Огромные белые паруса еле слышно шелестели надо мной, рассказывая о том, где было и видело это судно. Зеленый берег бухты был пуст. Все, кто собирался более-менее законно покинуть Остров, уже были в воздухе, оставалось только ждать команды капитана.

Еле слышно звякнул амулет на руке. Пальцы другой руки коснулись медальона на шее с волосами Мары и вспомнился поцелуй на кухне, да мое требование отдаться у нее в комнате. Как это нелепо. Цепочка потянулась в прошлое.

Вот первый одиночный успех в стае. Праздник. Сколько тогда было выпито? Я был аццки пьян. Золовив в переулке молоденькую девчонку из соседней стаи, я припер ее к стене, и задрав ей юбку, грубо отымел, не обращая внимание на кровь, струящуюся по ее ногам. Это потом уже я стал выбирать тех, кто оказывался в моем доме. А до этого просто пытался получить "любовь" грубыми способами. Как и с ней.

"Ангрим, я знаю ответ Мары. Ты же сам понимаешь, что это единственное правильное решение. Да и сомневаюсь я в искренности твоего чувства" , - да, от старика Элла ничего не скроется. Одноглазый хитрец, как всегда перестраховался, прося меня принять все как есть. Чертово обещание, данное в разговоре утром. Да пошла она, эта девка!

Но против воли, тело желало обнять ее, а сердце говорило о том, что хочет ее вернуть. О, да я умею быть романтиком! И этот аромат, который преследует меня все время на корабле, как издевка. Телячьи нежности! Я ударил кулаком по дереву, но боль не принесла облегчения.

- Да ты мухлюешь, урод! - разнеслось с другой части палубы. - Сережка моя! Отдавай!
- Отвали от меня! Ты проиграл!
Двое смуглых матросов, уже явно хлебнувших эля, делили сверкающее украшение. Предмет мелькнул целиком на несколько секунд и исчез в грязном кармане матроса. Завязалась потасовка.

"Сережка как у Мары", - пронеслось в голове. Опять? Пора заканчивать все это. Я дернул шнурок с шеи и запустил его на берег. Вот и все.

Спустившись в каюту, и лежа на продавленной койке, придумывал варианты укрепления власти на Острове. До избрания преемника оставалось всего три жалких месяца, за которые нужно как минимум произвести процесс объединения моей Стаи и Стаи Гарписа.

Эта стая численностью не более 50 человек стояла как кость в горле. Одни из самых красивых женщин, а мужчины... А что мужчины? В каждой стаи были ловкие и умелые воры. Но Гарпис... Слишком давние счеты.

В комнату вошла служанка с подносом еды. И я вовремя удержался от шлепка по ее обтянутой платьем попе, вспомнив, что она сестра капитана. Этот морской волк не считался с приметами и свято верил, что женщина на корабле - к добру. И ценной информации, добытой различными способами.

Корабль уже отчалил и плавный ход убаюкал меня. Возня и крики на палубе возле самой моей двери заставили подскочить на кровати, стукнувшись головой о перекладину, я выбежал в ярости на палубу, намереваясь если не сломать пару костей, но набить морду хоть кому-нибудь.

Толпа грязных тел ловило что-то или кого-то.
- Хватай, я поймал его! - прокричало одно из их, лежа всем телом на холщовине, под которой брыкалось что-то небольшое.

Истошный вопль пойманного возвестил о его несогласии со сложившейся ситуацией. Не может быть! Я протиснулся сквозь толпу к ловцу - он, уже ловко поднявшись и свернув ткань, держал на вытянутой руке барахтавшееся нечто.

- Да... За такого целое состояние отдадут в Амире! - восхищенно пробасил голос из толпы.
- Ага. Удивительно, что он тут делает вообще, - протянул обладатель чуда.
- Это мой зверь, - отрезал я, глядя на словившего, - отдай его!
Дружный смех возвестил о удачности шутки.
- Да кто ты такой? Я словил - и зверь мой!
- А поспорим, я его хозяин? Смотри, если ты сейчас отпустишь его, то он сразу же полетит ко мне. И я забуду о том, что ты пытался украсть мою собственность.
- А если не полетит?

Разъяренный визг раздался из нещадно барахтающегося полотна, и острые когти, полоснув ткань изнутри, распороли толстый материал. Зверь вырвался из капкана и увидев меня, рванул к цели, истошно воя. Толпа отшатнулась, а я еле успел прикрыть лицо руками, когда тигр бросился на меня. Зверь отлетел и снова в атаку. Поймав котенка на подлете, я держал его на вытянутых руках. Зверь трепыхался и пытался дотянутся до кожи.

- Привет, Ириска, - обратился я к нему.

- Тигр твой, извини. - Побормотал ловец, пятясь подальше от гневного пушистого комка.

Я кивнул ему и разглядывал котенка. За эти два дня он отъелся и немного подрос.

- Почему один, где хозяйка? - визг и мяуканье. - Что за нелепые обвинения?

Я сдернул ленту с ошейника: "Ангрим, сукин сын! Ты же мне клялся, что ничего не будешь делать! Верни Мару домой!", прочитав послание от Элла, уставился в недоумении на кошака.

- Я этого не делал, - ответное мяуканье, - клянусь тебе. Я тогда ушел и больше ничего не предпринимал. Да вообще я уже уплыл! О чем ты?!

Котенок прильнул к груди, жалобно сложив крылья, и чуть слышно поскуливал.

Ну как так можно!! Неужели она не может и дня прожить, не вляпавшись в историю? Юнга остановился рядом и разглядывал зверя.

- Хочешь погладить? Иди сюда. Ириска, дай парнишке себя погладить, будь умницей. Ну же, ради Мары.

Я опустил котенка в руки паренька. Благоговейно держа животное, ребенок чуть касался шерсти тигра.

- Ириска, не жадничай. Покажи как ты мурлыкаешь, - недоуменный взгляд двух янтарных глаз, но зверь подчинился.

- Ух ты! - парень тискал котенка, пока наконец, не взглянул на меня. - Спасибо.
Я внимательно посмотрел на руки мальчика - длинные и ловкие пальцы - он или музыкант или прекрасный вор. Во всяком случае - задатки есть.

- Ангрим, - представился я.
- Марк, - потупился он. Сирота?
- Марк, а на корабле есть девушки?
- Н-нет, - замялся он.
- А есть рыжеволосая?
- Я не могу Вам этого сказать, не могу - парнишка немного заикался.
- Так мне не надо, скажи ему, - я указал на котенка. - Он же мне не сможет рассказать!

Несколько часов спустя.

Я внес девушку на руках в себе каюту, закрыв дверь за засов. Дорого ты мне, Лиска, обходишься! Бережно опустил ее на койку. Ириска подбежал к ней и стал тереться о руку.

- Не видишь - спит она. И тебе надо, а то будешь завтра таким же нервным, как сегодня, - обратился я к нему, наблюдая за тем, как он сворачивается в клубок возле нее по моему приказу.

Хотелось нестерпимо курить. Я присел на край и разглядывал девушку. Не удержавшись, наклонился и поцеловал ее в губы.

И что дальше? Будем спать в одежде? Рука потянулась к застежкам на ее платье. Нет. Скинув с себя рубашку и смастерив из нее наручники для девушки, я лег на свободную часть койки и закрыл глаза.

»» 11.06.14 10:37 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Я поежилась и плотнее прижалась к теплому боку брата, но он что-то недовольно пробурчал.
- Ласло, мне холодно... - я открыла глаза и едва удержалась от крика, увидев лежащего рядом мужчину.
Комнату заметно качнуло: одной рукой я ухватилась за край кровати, чтобы не упасть, а другой - потянула вверх сползшее одеяло.
И с силой ущипнула себя: руку обожгла боль - нет, я не сплю.
Но как я оказалась в одной постели с этим, да еще в чем мать родила?! Он-то откуда здесь взялся?! Снова пришел, сам открыл окно?
Крошечный иллюминатор в противоположной стене, вместительный сундук, привинченный к полу, с горкой разноцветных тряпок на крышке.
Не комната - каюта.
Я переложила на подушку сладко сопевшего под боком Снежка и осторожно, стараясь не шуметь, встала.
- Чего всполошилась? Ночь еще, - глухо донеслось с кровати и последняя надежда на то, что все это - странный, похожий на бред, сон, исчезла.
- Как я здесь оказалась? - собственный голос, сухой и хриплый, как после душевной пьянки, резанул слух.
- Не сама же пришла, я тебя принес! - мужчина перевернулся на спину. - Одеяло положи на место - мне холодно. Если хочешь одеться, то вон в углу твое платье валяется.
Я тряхнула головой, пытаясь разобраться в происходящем. В памяти медленно всплывали разрозненные обрывки, словно кусочки мозаики, из которых нужно сложить картину: трактир... улица, почему-то расплывавшаяся перед глазами... забор из старых, посеревших досок, оплетенный диким виноградом, бородатая физиономия, дышавшая чесноком прямо в лицо...
- Так меня украли для борделя или для тебя?!
- Мне нравится ход твоих мыслей. Ты не такая глупая, как показалась, - Ангрим усмехнулся. - Давай, иди обратно ко мне - в кроватку. Ты не очень смотришься в обнимку с одеялом.
- Чтоб ты сдох, гад хвостатый! - я запустила в него одеялом. - Подавись! - и, метнувшись в угол, схватила платье.
- Хвостатый? Да я тебе, считай, ничего плохого не сделал! Могла бы поблагодарить, хоть как-то!
Мужчина вскочил на ноги. Не смотря на то, что он спал, штаны на нем были.
Платье оказалось самым что ни на есть бордельным: ярко-красное, с непристойно открытыми плечами и коротким - на ладонь выше колена - подолом, но не голой же перед ним стоять.
Я застегнула последнюю застежку на лифе и обернулась, вне себя от бешенства:
- Говоришь "ничего не сделал", а почему на мне ни одной нитки не было?
Мама!! Неужели он... меня...
Прижавшись к стене, я взглянула на кровать, молясь, чтобы простыня не оказалась испачкана.
Ангрим стоял посреди комнаты и с наслаждением наблюдал за процессом моего одевания.
- Так затем и раздевал, чтобы на тебе ничего не было! Я, похоже, переоценил твои умственные способности, - огрызнулся он в ответ, но не сдвинулся с места.
Поймав мой взгляд, он засмеялся.
- Нет, все же капля разума осталась. Что ищешь? А... Зря. Не ищи. Я, похоже, тебя поздно перекупил. Мне твоей крови не досталось. Зато досталась твоя сонная, чем-то опоенная, тушка.
Я заметалась по каюте:
- Скотина, ублюдок, тварь! Ненавижу тебя! - слезы полились рекой.
Что я теперь скажу родителям? Что! И зачем я взяла этот заказ!
Мужчина смотрел с недоумением. Котенок с кровати что-то урчал и прижимал уши.
Я подлетела к столу с нетронутой едой и столовыми приборами.
Ну хоть что-нибудь...
Под руку попался нож.
- Положи! - властный окрик.
У нас в роду "пробитых" никогда не было, и я первой не стану.
- Не подходи ко мне!! - кто-то из нас сейчас отправится в верхний мир..
Но ему, похоже, наплевать - оказавшись рядом, он пытается отобрать острый предмет, но я держу его мертвой хваткой. Лезвие проскальзывает по обнаженной грудной клетке Ангрима, оставляя за собой стремительно набухающую кровью полосу. Ловкое движение и пальцы послушно разжимаются, нож со звяком падает на пол. Мужчина крепко прижимает меня к себе, не давая вырваться или оттолкнуть.
- Тише, тише... Мара, успокойся... - голос его немного дрожит. Испуган? - Маргит, тише, - он чуть раскачивается со мной вместе. - Мара, ничего не было, слышишь!? Не было ничего, клянусь. Тише, девочка, тише.
- У нас... на свадьбе... - голос сорвался, и я вскинула голову, глядя ему в глаза, - простыни... к гостям выносят... Теперь понимаешь?
Голубые глаза стали бездонными озерами. И там тысячами волн сменялись эмоции и цвет радужки, подобно морю в грозу. Наконец, он выдохнул.
- Ну вот и хорошо, - ухмылка заняла привычное место на его лице, - у нас на свадьбе и вынесут. Я очень рад, что ты дала мне согласие на брак.
- Здесь нет строгого дяди, не говори глупостей, - устало выдохнула я. - В любовь с первого взгляда и желание жить со мной долго и счастливо и умереть в один день все равно не поверю.
До Греха еще пять дней плыть. Если захочешь, - я зло усмехнулась, - и без свадьбы возьмешь, мне от тебя не отбиться.
- А ты думаешь, что мне потребуется согласие твоих родных? - мужчина кивнул на Снежка, - например он, подтвердит, что ты согласилась. А про любовь я вроде ничего не говорил. Ты себя в зеркало видела? Грязная, волосы всклокочены, в крови измазалась. Да кому ты нужна вообще? Я проявил милосердие, добился твоего освобождения - а то быть тебе одной из гаремных баб, если очень повезет, и даже не тронул. И так ты мне говоришь "спасибо"? - он указал на рану, из которой лилась кровь.
Ангрим отпустил меня, разорвав простынь и смочив ее в тазу, сделал себе перевязку.
- Злая баба. Дикая как кошка. Но ты права, я захочу и возьму силой. Вчера не взял, да. Ты была никакая. С бесчувственным телом совсем не интересно, а так - отбиваться будешь. Забавно получится, - сталь глаз резала на части.
А ведь он прав - ты у него в долгу, Маргит. В большом долгу. И лучше начать выплачивать его прямо сейчас.
Закусив губу, я подошла к нему вплотную и дотронулась до повязки.
- Я умею, можно? Будет лучше.
- Умеешь?! Полосовать ты умеешь, это точно. Я твоему дяде поклялся, что делать ничего не буду. Уехал специально с Острова. И вот теперь нате вам! Между прочим, я тебя случайно нашел на этом корабле. А Элл думает, что я слову изменил, своровал тебя, - он отшатнулся от меня, и подняв с пола рубашку, вышел из каюты.
- Да стой же ты, осел упрямый! - завопила я, вылетая следом и дернула его за плечо, заставляя обернуться лицом ко мне.
Пусть пару минут постоит смирно, а потом хоть на лоскутки кромсает.
Наклонившись, я зашептала, почти касаясь губами повязки:
– Два брата камень секут. Две сестры в двери глядят. Две старухи в воротах стоят. Ты, бабка, воротись, а ты, кровь, утолись. Ты, сестра, отворотись, а ты, кровь, уймись! Ты, брат, смирись, а ты, кровь, запрись! А будь слово моё крепко!..* - Убрала руку и отступила на шаг: - Можешь больше не завязывать. Должно затянуться само.
Ангрим, не произнеся ни слова, втолкнул меня обратно в каюту, прикрыл дверь и размотал повязку.
Я посмотрела на место пореза: кровь не сочилась, и он уже почти закрылся. Слишком быстро!
- Неожиданно, правда? Заросло, как на звере, - он наклонился ко мне, - а знаешь почему? Потому что я - перевертыш.

*М. Семенова "Ведун"
_________________

Корабль сида Акрама

Но, как известно, именно в минуту
Отчаянья и начинает дуть
Попутный ветер. (с)

Наша словесная перепалка грозит перерасти во что-то большее. Знала бы она, на сколько сводит скулы от желания удержать того другого внутри. Знала бы, как хочется коснуться ее сейчас, забрать весь воздух из легких, чтобы дышала только мной, целуя. Знала бы, как хочется опрокинуть ее на эту самую кровать и вбиваться внутрь, пока все эти слова, что мы говорим друг другу не поблекнут за чем-то более ощутимым, более значимым и таким желанным сейчас. Тигр скребет когтями, желая получить ее себе. Он соскучился по ее ласке, по ее телу под ним, под нами.
Жмурюсь, чтоб хоть как-то выровнять дыхание, сжимаю ладони в кулаки, только бы не рвануться к ней, наплевав на все протесты. Резче чем следовало бы захлопываю дверь каюты за спиной и только сейчас понимаю, что даже не дышал рядом с ней. Не удержался бы, вдохни я хоть в половину легких. Вся каюта пахла ею. Моей женщиной. Разумеется, я не сказал ей этого ни разу, но, глупо было врать самому себе. Мы давно считали ее нашей. Может от этого так сложно было сдерживаться и не утащить ее в любое укромное место прямо на глазах ошалевшей команды.
- Боги, - я потер лицо ладонями, облокотившись о борт корабля, - дай мне дожить до того момента, как нога ступит на песок Амира. Я неделю не выпущу ее из дома.
Дверь каюты тихонько открывается, и фигурка невесомо скользит вдоль бочек у края палубы. Крадется. Словно маленькая мышка. Улыбка невольно касается уголков губ, а сердце пропускает удар. Если я обернусь сейчас и схвачу ее в объятия, смогу ля рассчитать силу и не сделать больно. Смогу ли я сдержать того, кто так жаждет к ее ладоням, жаждет напиться ею, быть в ней. Сглатываю, когда теплые ладони смыкаются на затылке, а она, привстав на носочки, обнимает за шею. Моя.
- Тигр, скажи, а ты с платьями, вообще, как?
- Вообще, не ношу, - вместо «хотел бы тебя без платья».
- А одевать умеешь? – смешинки танцуют джигу в медовых глазах, а мне приходится закусить губу, чтоб не поддаться ее очарованию и не заурчать подобно коту, - потому что, боюсь, так я за полчаса не управлюсь.
От предстоящего мероприятия стон вырывается из груди. Не знаю, как расценит его она, возможно, решит, что таким образом я выражаю недовольство и нежелание ей помочь. Но, Санва, укрепи мой дух и помоги не сделать то, о чем я потом пожалею. Помоги не причинить ей вреда. Картина из прошлого всплывает в памяти, а тигр скалится где-то в подсознании. Тело на кровати. Кровь. Простыни пропитаны насквозь и я, сидящий в углу комнаты, уставившись на окровавленные ладони. Олли что-то шепчет, но подходить не решается. Отец тенью в углу, возле комода. Металлический привкус во рту. Ноздри буквально забиты запахом теплой, свежей, живой. Но та девочка ничем не была для меня. Даже мозг не подкидывает слово «никем», заменяя его чем-то неодушевленным.
Мы хотим ее. Она уже была нашей. Ничего страшного не произошло. Возьми. Ты хочешь ее. Я хочу ее. Мы не сделаем ей больно. Мозг закипает от того, что так хочется поддаться. Но я не могу быть уверен, что сейчас эмоции не захлестнут полностью. Не могу быть уверен, что не сломаю ей шею, желая просто притянуть ближе. Впервые мне хочется быть просто человеком.
Каюта. Вынырнув из воспоминаний, словно из толщи воды, понимаю, что касаюсь губами бьющейся жилки на горле той, что, замерев стоит передо мной. Платье свободно обхватывает ее над грудью, еще не стянутое за спиной. Тонкая ткань рубашки, что сейчас сминают пальцы. Такая невесомая преграда и, я могу коснуться кожей к коже. Ниже. Притянуть к себе. Взять. Тигр внутри отзывается одобрительным ревом. И могу поклясться, что чувствую, как начинают появляться когти. Нет! Не с ней!
Резко разворачиваю Майю к себе спиной. Сильнее, чем следовало бы, вжимаю в себя. Бессознательный порыв, слабость, которую не должен себе позволять.
В зеркале встречаюсь взглядом с Ней. Такая красивая. Позволяю себе вдох у шеи, словно балансируя на грани. Над пропастью шагаю, боясь оступиться, но так тянет заглянуть за край.
- Правильно, лучше не дыши, - говорю ей или себе. Не важно. Стараюсь придать голосу как можно более беспечную интонацию. Не бойся. Только не пугайся меня, пожалуйста.
Она, будто прочитав мои мысли во взгляде, откидывается к моей руке, чуть расслабив спину. Запрокидывает голову, читая в моих глазах отражение собственных эмоций. Хочется к черту послать этот ужин и заколотить дверь каюты намертво. Остаться здесь с ней.
- Так хочу тебя. Если б ты только знала, как хочу тебя сейчас, - мысль крутится на языке, непозволительно остро и ощутимо. Кажется, ее можно почувствовать, ощутить сладость и терпкое прикосновение.
Ну, так возьми! Она твоя. Наша. Уже была нашей. Еще.
Резко отстраняюсь, удерживая крепко руками в стальной хватке пальцев на талии. Вдох. Еще один, закрыв глаза. Выдох медленно, опустив голову. Руками вверх по ткани. Просто застегнуть. Механические движения пальцев. Одна скобка, две, три. Поддаться искушению, очертить линию позвонков на шее, едва не коснувшись губами. Открыто и жадно, как тогда в первый раз у стены, когда она была моей.
Зеркало снова сплетает наши взгляды, делая их одним целым в серебристой глади, подернутой дымкой старины.
- Да, это ты, - отвечаю на немой вопрос и не могу сдержать хрипотцы в голосе, касаясь губами плеча.
- Платок не повяжешь?
- Здесь? На корабле? – снова оборачиваюсь к ней, заправляя рубашку в штаны и застегивая ремень.
- Я понимаю, что у тебя никакого благоговения перед своей дамой, но мог бы хотя бы к сиду уважение проявить! – бесенята играют в салочки, пока она бережно пропускает шелк платка между пальцев. Медленно, нежно касаясь ткани, словно лаская.
Брай, не сходи с ума, иначе придется нырнуть с головой в бочку с ледяной водой.
- Уважение платком?! - я еще пытаюсь сопротивляться, но то, как медленно шаг за шагом она наступает, едва сдерживая улыбку. Мне кажется, что она сейчас топнет ножкой.
- Ладно, женщина, вяжи. – Закатываю глаза, делая вид как же нелегко мне далось подобное решение.
Ее пальчики ловко и невесомо колдуют над узлом, и вскоре она делает шаг назад, рассматривая плод своих трудов. Судя по улыбке, остается вполне довольна результатом. Капитанская каюта находится недалеко от любезно предоставленной нам, так что дорога имеет скорее формальное значение. Стоит выйти из одной двери и сделать несколько шагов, как теплый свет и переливы стекла уже встречают на пороге.
- Брайанир, - старик улыбается, встречая крепким похлопыванием по плечу, а затем смотрит на девушку рядом со мной, - очень красиво. И платье под стать такой красоте. Майя, кажется?
Не знаю, кто из нас с ней успевает кивнуть первым, но картина видимо забавно выглядит со стороны. Переплетаю ее пальцы со своими, чтобы чувствовать ее присутствие на физическом уровне. Мне нужно знать, что она в зоне досягаемости.
- Спасибо, что согласились составить компанию старику, - рука в приветственном жесте указывает на сервированный стол, а кивком сид Акрам велит подавать первое угощение.
- На корабле не так уж много развлечений, - помогаю Майе устроиться за столом, «нечаянно» погладив от запястий вверх по плечам.
- Спасибо, - она смотрит, чуть запрокину голову. Как же я люблю читать по глазам этой женщины все, что отражается и в моих.
Опускаюсь на стул рядом с Майей, напротив хозяина ужина.
- Да, мальчик мой, это тебе не развлечения на Грехе, да? – лукавый блеск в глазах сида заставляет замереть на секунду, но мозг, ведомый рациональными выводами быстро отметает худшее.
- Сид Акрам любитель арены? – задеваю вилкой тарелку. Звякнув, словно обозначив начало ужина, она падает на алый отрез салфетки. Искоса смотрю на Майю, самообладанию которой, к слову говоря, можно позавидовать. Хотя, алый оттенок на ее щеках так красиво гармонирует с моим лицом, к которому тоже так некстати приливает краска. Нужно держать ухо в остро. Сид Акрам весьма опытный исследователь не только земель, но и человеческих душ.
- Если представляется такая возможность, я с удовольствием приезжаю на остров. Такое развлечение не только услада для глаз, но и отличное подспорье в торговых делах. Тебе ли не знать, сын Хаммада?
- Правда Ваша, сид Акрам, - пауза пока блюда не будут поставлены на стол, и мы не останемся одни, - а на Амире? Как развлекаетесь там?
- О, мальчик мой, Амир – это словно другая цивилизация. Разумеется, у нас много праздников, но большинство из них скорее дань благословенной Санве и ее любви к детям своим. Словами я не опишу всей красоты и чувственности Юга. Это просто надо увидеть и тогда ты все поймешь. Тебе понравится там. Жаркое, наполненное ароматами специй и сладостей южное блаженство. Но жить ты там не сможешь.
Последняя фраза заставляет вопросительно вскинуть брови.
- Потому что со временем солнце начнет не греть тебя, а обжигать, сладость и пряность ароматов начнут вызывать отвращение, а песок не будет ласкать кожу, пересыпаясь между пальцев, он начнет впиваться и прогонять тебя. Как бы ни было, ты чужой там, но Санва милостива ко всем своим детям. Поэтому южная кровь в твоих венах согреется и наполнит тебя теплом, которого хватит тебе на долгие годы.
- Сид Акрам, боюсь, я не совсем понимаю все, что в Ваших словах.
- Это не страшно, мальчик мой. Совсем не страшно, - мужчина переводит взгляд на мою спутницу и, улыбнувшись, что-то спрашивает об ужине.
- Сайеди, прошу развейте мое невежество. Правда ли, что нравы Амира так строги, что амирянок мужья держат взаперти? Слова не позволяют молвить, даже дома бедняжки ходят закутанными с ног до головы. И, - понижаю голос, переходя к самым страшным домыслам, - все потому что они ужасно не красивые? Настолько, что мужья даже взглянуть боятся? - ну же, сайеди, скажите, что все они страшненькие и сами вы жену взяли с Царя или с Греха.
Округлив глаза, смотрю то на Майю, то на сида Акрама. Амирянин на какое-то мгновение замирает с вилкой, занесенной ко рту. Затем, так и не попробовав блюдо, кладет ее обратно на тарелку и удивленно смотрит на Майю. Затянувшееся молчание грозит перерасти в неловкость, и я лихорадчно соображаю, чем сгладить неловкость вопроса. Как вдруг раскатистый и несдерживаемый смех заполняет каюту. Мне кажется, что еще мгновение, сид Акрам сползет под стол и ужин продолжать будем уже там.
- О, Санва! Девочка, Брайанир и в половину не так правдоподобно описал твой характер. Такая обезоруживающая непосредственность, - откашлявшись и утерев слезы в уголках глаз, Сид Акрам отпивает из бокала, чтоб промочить горло. – Это слухи, дитя. Амирянки очень красивы и волнующе прекрасны. Поцелованные солнцем подобны жаркой Амирской пустыне: столь же своенравны и непокорны. Хотя, должен признать, сердцу часто бывает мило то, что недоступно. Разве будешь ценить алмаз, живя среди алмазов? Разве будешь ценить золото, когда топчешь его ногами?
Я слушаю с не меньшим интересом, не перебивая хозяина корабля. Акрам очень любит свой Амир, и он никогда не был настолько глуп и неблагоразумен, чтобы принижать и в чем-то умалять достоинства остальных островов и их обитателей. За это я уважал этого старика еще больше.
- И хотя моя жена не амирянка. Так уж богине было угодно благословить меня. Я каждый день благодарю Санву за возможность быть так беззаветно и преданно любимым. Что еще раз доказывает: не важно, какая земля является твоей колыбелью. Важно где твое сердце найдет любовь, ласку и родной берег. Это редкость в наше время.
___________________________________
- Зачем ты спросила про амирянок? – помогая расшнуровывать платье, я не могу удержаться от вопроса.
- А почему нет. Мне было интересно. Тем более, такая возможность узнать из первых уст, - она оборачивается, глядя через плечо, пока стягиваю платье с плеч, позволяя ему упасть на пол у ног.
Переступив, делает шаг к кровати. Делаю шаг следом, обняв рукой под грудью и зарываясь носом в волосы на затылке:
- Весь вечер хотел это сделать.
- Ты словно хочешь меня съесть, - я знаю, что она улыбается, говоря это, хотя и не вижу ее лица. Только тонкая шея, красиво очерченные позвоночки и волосы уже заметно отросшие с момента нашей близости.
- Ложись. Сегодня я тебя не съем.
- Ты еще не будешь спать? – она забирается под одеяло, усевшись в кровати.
- Буду, - стягиваю рубашку, зацепив на спине рукой. Укладываюсь поверх одеяла, подложив одну руку под голову. – Спи, Майя, - закрываю глаза, чтоб удержать ее имя на языке.

»» 16.06.14 13:29 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

Корабль сида Акрама - стоянка Акмапорт.

Волосы за висок
между пальцев бегут,
как волны, наискосок,
и не видно губ,
оставшихся на берегу,
лица, сомкнутых глаз,
замерших на бегу
против теченья. Раз-

розненный мир черт
нечем соединить.
Ночь напролет след,
путеводную нить
ищут язык, взор,
подобно борзой,
упираясь в простор,
рассеченный слезой.

Вверх по теченью, вниз -
я. Сомкнутых век
не раскрыв, обернись:
там, по теченью вверх,
что (не труди глаза)
там у твоей реки?

Иосиф Бродский


Утро. Тепло, слишком хорошо, чтобы открывать глаза. Почти неосознанное движение, когда зажмурившись, чешу носом о его шею и прихватываю губами бьющуюся пульсом жилку. Пальцы тигра резко сжимаются на моем бедре. Только сейчас я понимаю, что во сне умудрилась забраться на него, становится неловко, но отодвинуться мне уже никто не позволит. Притянув на себе повыше, он гладит пальцами, вырывая из груди такой беззастенчивый стон, что я тут же закусываю губы.
- Майя, - за выдохом следует ругательство и более резкий толчок пальцев внутри, от которого выгибаюсь, податливо раскрывая губы напору его языка. Движение пальцев еще резче, отчего стон выходит сорванным - на грани боли...
Никогда не видела, что бы только что нежащийся в ласке мужчина сбегал так быстро. Грохнула дверь каюты.

Улучив пару минут перед обедом, я успеваю поблагодарить за платье. На мне снова мальчишеская одежда, потому что я не уверена, что платье могу оставить себе.
Пока он тянет за руку выбрать другое - попроще, скроенное на южный манер, успеваю задать вопрос, который давно занимает:
- Твое первое превращение - это очень больно? - он не оборачивается, только чуть пригибает голову и обхват его пальцев вокруг моих становится каменной хваткой.
- Брай, - выдыхаю тихо. - Прости.
Вопросы о его детстве в Амире, о том, как часто он превращается, о том, бывал ли он на Отверженных и существует ли остров на самом деле, так и оставались в моих мыслях, таяли стоило мне подумать о том, чтобы произнести это вслух.

Ощущение, что неосознанно тигр меня сторонится. Мне не хватает его. Вместе с холодом на самом краю громадной кровати вернулись кошмары. После ночей без них сны обрели очертания родного дома, стали близкими и понятными, и оттого пугали еще сильнее.
Эхо большого зала разносит звонкий смех ребенка, отражая его от сводов и каменных стен. Малышка торопится, быстро переступая ножками в алых сафьяновых туфельках, слишком яркий цвет для капризной маленькой девочки. Быстрее-быстрее, совсем близко шаги отца, нужно успеть спрятаться, пока он не нашел, иначе она проиграет и тогда в следующий раз ей водить. Быстрее. Зажав себе рот рукой, чтобы не рассмеяться, она отводит край гобелена у стены и ныряет за него, скрывшись во тьме. Старается не дышать. Совсем рядом раздаются шаги, сердце бьется чаще. Нет, не найдет, не заметит. Полог отдергивается, я запрокидываю вверх лицо...и из груди моей вырывается крик.
Очнувшись, я зажимаю себе рот рукой, на глазах выступают слезы стыда, что если он услышал.
Умываясь, я вновь замечаю то, как змеятся чернильные полосы от запястья - будто буквы или знаки. Сцепив зубы, тру кожу, чтобы убедиться, что ничего нет. Нет ничего, все это мне только кажется.


Как мне успевает поведать Ловкач до того, как ему отвешивают подзатыльник, чтобы он шевелился, Акмапорт - один из плавучих островов между Царем и Амиром. Путешественники с Греха нередко ищут именно этот плавучий остров по временным картам, чтобы иметь больше шансов подзарядить корабли в тот же день - остров крупнее, выше регулярные поставки. Но и риск подобного постоянства спроса на острове велик: корабли не могут не привлечь пиратов. Потому среди ходящих по воздуху все громче молва, что пора бросать Акмапорт и ходить к маленьким островам, да привычка порой сильнее разума.
Это был самый неприглядный остров из всех виденных мною прежде, не думаю, что это можно было объяснить моим богатым опытом путешествий, но Брай особого восторга тоже не испытывал.
Едва мы спускаемся по сходням на берег, Брая встречает один из слуг его дома, высокий и плечистый смуглокожий раб, кажется, Тигр звал его Хаммадом.
- Хозяин, мы получили вести, что завтра к ночи Амир скроет вихрь песчаных бурь. И еще три недели к ним будет не прорваться.
Могу представить себе, какие эмоции это вызывает у Брая.
- Но нас перехватило письмо Наиры здесь, с управляющим от своего дома она спешит к тебе, чтобы уже сегодня увидеть тебя, не дожидаясь, пока стихнут бури.

Мне не хочется это слушать.
- Можно я прогуляюсь?
- Здесь может быть не безопасно, подожди, пойдем вместе, - он отвечает, пробегая глазами письмо от той другой.
Почему же больно-то так.
- Брай, пожалуйста, можно я пойду? - мой голос вот-вот задрожит. - Я вернусь до отплытия корабля.

Поймав на себе укоризненный взгляд сида Акрама, я спускаюсь на пристань, сливаясь с толпой прибывающих на остров. Представления не имею о том, какой народ тут собирается, но какое это имеет значение.

А во время прогулки по Акмапорту случилось следующее.

Здесь все неприветливы и нелюдимы. Если на пристани Греха царит суета вечного празднования жизни, здесь каждый только стремится к цели своего пути, стараясь сделать остановку как можно более короткой, и уплыть раньше, чем внезапное нападение друзей, врагов или пиратов отнимет жизнь.
Грех не был идеально безопасным, в своем сердце он хранил жестокость, доставшуюся Безликим с памятью о зверствах над их семьей. Но все же на Грехе не так ощущалась сжимающая горло длань Царь-Острова и правления Магов. По необъяснимой причине в металлических конструкциях платформ, в заброшенности самого поселка в порту мне чудилась часть той силы, которая никому и нигде не позволяла задерживаться надолго.
Что бы я чувствовала, будь я одной из них? Из презираемых всеми, кто вырос свободным; из тех, кто внушал страх или отвращение даже самым прославленным рыцарям. Одно но, я никогда не смогла бы понять магов. Всем известно, что среди них нет женщин. Не думаю, что мы могли понять, что тянуло к Бездне именно мужчин в самом начале. Жажда власти? Жажда получить, наконец, уважение, в котором отказывали младшим сынам благородных домов? Что притянуло их тогда, сотни лет назад к огню, которого не стоило касаться?

Задумавшись, я совсем забыла о том, что Акмапорт не подходящее место, чтобы предаваться размышлениям. Что мне искать? Куда отправиться? Не проще ли было остаться с тигром. Мысль о том, что остаться с ним я просто не могу, подавляла каждый свободный вздох.

Мою руку перехватили слишком грубо, чтобы это могло показаться случайным столкновением.
- Потерялась девочка? - улыбка мужчины давно лишилась пары необходимых для естественной красоты зубов. Я попыталась выдернуть руку - тщетно. Что если просто выпустить на него то, что в последние дни царапалось изнутри, и узнать, как сильного его согнет,- идея была такой соблазнительной.
Мужчина рванул к себе ближе, темное пламя внутри заурчало маленьким котенком, готовое метнуться, и в воздухе просвистел клинок. Врезаясь в деревянную стену дома в миллиметрах от виска мужчины. Тот ошалело закрутил головой в поисках того, кто метнул кинжал.
- Еще одно движение и второй засядет тебе в глаз.
На расстоянии в десять шагов от толпы отделилась девушка, одетая скорее по-мужски: в камзол тонко выделанной бордовой кожи, свободные темные кюлоты и сапожки, должно быть, специально сшитые на такую маленькую ножку. Но, несомненно, это была девушка. Туго скрученные в высокий узел волосы, от которого на плечи падали плетенные косы, тонкие черты лица; сжатые в узкую полоску, но слишком яркие, девичьи губы - все это никогда не позволило бы спутать ее с мальчишкой.
Матрос щербато оскалился и сплюнул под ноги подходившей к нам девушке, в глазах ее блеснула сталь, но не думаю, что если бы за спиной ее не показались еще мужчины из команды, наглец бы отступил.

- Благодарю, - произнесла я, посмотрев девушке в лицо и растирая запястье.
- Здесь стоит быть осторожной, - ответила девушка так же прямо глядя в глаза в ответ. - Диарина, дома Никанорас, - девушка совсем как мужчины протянула узкую маленькую ладонь в знак приветствия.
С языка впервые за долгое время чуть не сорвалось заученное "Майя, из рода Аэтерна", даже колени подогнулись, чтобы присесть в поклоне. Но от меня осталось только имя...
- Майя, - ответила я и быстро отогнав ненужные мысли улыбнулась. Она мне нравилась, и объяснить это рационально даже не было возможно. - Я просто потеряла свой корабль, но уже вижу его, - не моргнув и глазом, соврала я. - Благодарю вас за помощь.

Каждая из нас продолжила свой путь.

- При первом же случае надо найти для нее подходящую девушку из домов помладше. Моя дочь не может явиться во Дворец Царя без сопровождения. И как только ее тетку угораздило заболеть в такое неподходящее время.
- Мы можем отправить письмо и вызвать кого-то с юга, - отвечал мужчина тому, кто явно было его господином.
- Это отнимет время, которого у нас и так нет.

Дворец Царя...столкновение с потомком дома Никанорас, одного из великих домов Совета, кошмары, в которых все чаще дом...это самоубийство. Но я давно не маленькая запуганная девочка, и пусть я все так же беззащитна, на Царе я смогу найти друзей из тех, кого перевертыши Греха объединяли во всех мирах.
Я увязалась за мужчинами в надежде узнать, не сгожусь ли на роль служанки, о которой шла речь.

- Я слышала, ваш господин ищет служанку для дочери, - пытаюсь объяснить матросу. Попутно стараясь не обращать внимание на то, как этот светловолосый и выше пояса совершенно голый парень пялится на меня, не сводя пронзительных ярко-голубых глаз, будто, вообще, не слышит мои слова.
- Эй, - не выдерживаю, - ты вообще понимаешь общемирский?!

»» 12.06.14 15:44 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

Я смотрел в глаза девушки и пытался увидеть в них ее реакцию на это известие.

- Да, перевертыш. Порченный. Человек со зверем внутри. Ты же хотела знать, не так ли? И чтобы у тебя не было искушения сдать меня на корабле или позднее, вот еще что. Эта метка на шее, - я провел пальцами по затягивающемуся кресту в основании ее горла, и посмотрел на ее спокойное лицо, - звериная. Сдашь меня - заберут и тебя тоже. Правдивость моих слов можешь проверить на деле.

Конечно, это был просто блеф. Очередная ложь. Но так я хоть мог быть уверен, что она все же доплывет со мной до Греха. А что дальше? Оставить ее там одну? Вернуться к разъяренному Эллу и сдать девчонку на поруки? Силой увезти на Отверженных?

Я вышел из каюты на туманную палубу. По привычке закинул голову, ища звезды и определяя по ним где дом. Все не могу привыкнуть, что с кораблей их почти не видно. Тяжелые хлопья сырости стелились по палубе, мягко обнимая все предметы и стирая их очертания. На другом конце корабля вроде лежали, я помнил, скинутые в кучу, канаты и обрывки парусов, из которых смастерил себе лежанку, найдя этот завал.

Почему-то каждый раз, как появляется эта девчонка, мне не удается выспаться. Все же зря я ее развязал и раздел. При упоминании о последнем волна удовольствия теплой дрожью коснулась тела. Руки вспомнили изгибы стана, округлость грудей и плоский живот. Я не соврал, сказав что ничего не было. Да, ничего не было за что меня можно было привлечь к ответственности, а про остальное я промолчал! Да и Маре не обязательно знать, что ночью я губами исследовал каждый кусочек ее тела. Не удержался!

Слишком близко. Слишком нельзя. Эта случайная встреча несколько дней назад принесла больше проблем, и еще кто знает, сколько их будет впереди. Не стоило тогда жалеть воровку.

Отдать ее обратно семье не позволял гнев. Самое относительно разумное было бы увезти ее на Отверженных, но если она каждый раз будет резать меня ножиком за то, что ей что-то не понравится, то я буду скоро весь в шрамах.

А простое - взять ее силой, отомстить ей за ее игры. И пусть дальше разбирается как умеет. Но... Она же часть моей семьи, племянница Элла. Я поймал себя на мысли, что хочу, чтобы девушка была со мной. Все же не зря судьба сводит нас вместе, да еще и так часто.

Вспоминались слова отца, его клятва матери, что он повторял каждое полнолуние. Повторял, принося ей подарок - какую-нибудь безделушку, при виде которой мать светилась счастьем. Обязательно в этот день была куча вкусностей на столе, а родители запирались у себя в комнате до рассвета.

Вот бы где-нибудь в доме светил огонек,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке...
Я бы спрятал клыки и улегся у ног.
Я б тихонько притронулся к детской щеке.

Я бы верно служил, и хранил, и берег -
Просто так, за любовь - улыбнувшихся мне...

Оглянулся по сторонам - никто не слышал этих слов, сказанных мной вслух? Тишина. Значит, шорох просто показался. Я взглянул на восходящее солнце, окрашивающее нагромождения туч алым - пора найти немного пресной воды и отмыть девчонку. Каюта-то общая все же.

Обычно опреснитель находился в нижней части корабля и представлял собою систему из нескольких сообщающихся сосудов с морской водой. Как он именно выглядел никто не знал - механизм был запрятан в большой ящик. Что происходило внутри него - тоже была загадка, одно только было доподлинно известно - в результате какого-то процесса вода кипела, что можно было услышать при чутком слухе на определенной фазе работы аппарата. В поле видимости находился только стеклянный резервуар, собиравший воду, уже прошедшую очистку, достигавшая одни сутки, в результате чего получалось примерно ведро пресной воды. Ну а вообще, конечный объем воды в опреснителе определялся максимальной грузоподъемностью судна, поэтому команда заранее заготавливала бочки под морскую воду, которой нужно было еще немного отстояться перед запуском в аппарат. В отличие от обычной пресной воды, опреснитель давал жидкость более "долгой сохранности", по сравнению с той, что вносилась на борт во время стоянок судна в порту. Но по вкусу, правда, она была немного странной, не живой, если сравнивать с родниковой.

Главным по воде был кок. Если родниковая вода использовалась больше для питья, то вода из опреснителя - на приготовление еды, а если хватало, то могла быть продана на нужды кого-то из пассажиров, в случае полной уверенности, что это излишек.

Ну, а поскольку кок еще спал, то можно было немного похозяйничать самому.

Замок на помещении с легкостью поддался. Подхватив чан, я повернул кран опреснителя. Насобиравшаяся за это время вода, еще не остывшая после очищения, с приятным звоном перетекала из устройства в емкость. Вот и славно - чуть больше 25 литров. Я выложил несколько монет рядом с аппаратом, как плату за возможные неудобства, и заправил его стоялой морской водой из бочки, что стояла рядом. В сундуке нашлись чистые полотенца - чувствуется присутствие женщины на судне!

Я вошел в каюту. Лиска сидела рядом с подносом еды.

- Запиралась хотя бы, - бросил я ей. Девушка оглянулась.
- Извини, я думала, ты сразу вернешься.
- Только не говори, что я немного задержался на три часа. Ты чего такая бледная? Укачало? - сменил тему я, поставив чан с водой на пол. Вроде все менестрели нормально переносят воздушные путешествия.
- Все хорошо, я просто устала.
- Ладно, вот вода, а это мыло - я достал из мешка с вещами лавандовый кусок и мочалку. - Мойся.
- Ты что, утащил с постоялого двора мыло? - Я невинно пожал плечами. - Выйди!
- Ты в моей каюте. Я никуда не пойду. Или мойся при мне или ходи грязной - выбирай. А голой я тебя видел уже.
- Что ты за скотина такая! - разозлилась Мара.
- Я не скотина. Я барс. Чувствуешь разницу? Ладно, хорошо, так нормально? - вздохнув, я сел на кровать спиной к девушке. Достал припрятанное зеркало из кармана и направил на нее.

Вот она снимает платье, под которым ничего больше нет и встает в чан. Мокрой мочалкой проходит по коже, убирая грязь и смывая мою кровь. Тонкий запах лаванды распространяется по комнате. Нежными движениями смывает мыло. Так и тянет присоединиться! Ополоснувшись, выходит из емкости, заворачивается в большое полотенце, скрывающее ее тело до коленок. Заготовленными остатками воды девушка моет волосы и, вымыв их, сворачивает тюрбан на голове. И чуть качнувшись, падает.

Я бросился к Маре - она, белее полотна, лежала на полу с еле заметным пульсом. Чертовщина! Я принюхался к ее дыханию. Цветок дуриана! Надо было почувствовать раньше его еле уловимый аромат с горчинкой! Снотворное зелье, чтоб оно было проклято! Хорошо, что эффект проявился только сейчас, а то... Нет, лучше не думать об этом.

Я вытянул из мешка зерна аквы. Должно помочь. Одно из двух - или она полукровка или перевертыш. Но последних я всегда чувствую, точнее узнаю их зверя еще до перевоплощения. Положив зерна под язык девушки, я подхватил ее саму и перенес на кровать. И лег рядом, взяв ее за руку, надеясь, что моя сила поможет ей хоть как-то. Котенок метался и пытался шершавым языком привести хозяйку в чувство. Прошло полчаса. Наконец, ее щеки зарозовели, а пульс пришел в норму.

- Так ты полукровка? - спросил я у нее, нехотя отпуская руку и глядя в глаза.
_________________