И истинным леди есть, что скрывать (ИЛР, 18+)

Здравствуйте, леди! Да, Иннин очень трудно перестроить себя с одного ритма жизни на другой. И общество скрупулёзного, серьезного мужа вряд ли заменит юной женщине игру страстей, в которую она была ранее вовлечена, хотя она прекрасно понимает всю их губительность. Вот такая двойственность... А Лили - да! Я именно и хотела её вывести бесшабашной бунтаркой. Судя по вашим откликам, у меня получилось. Спасибо за отзывы.
_________________

Cпасибо за продолжение !Лилли решила жить как ей хочется,и это у неё довольно хорошо получается!

Когда я писала этот роман, то пыталась представить себе женщину из высшего общества, которая сумела бы в тех реалиях обустроить жизнь по собственному вкусу. Судите сами, что у меня получилось и получилось ли вообще.
_________________

Да, Стефания, у Вас это получилось, я пыталась понять, откуда эта страсть к независимости у Лили, это ведь у нее все время прорывалось, еще когда она у отца жила, а он ее порывы гасил, если не ошибаюсь, рукоприкладными методами)))
Но, может быть, она может себе позволить так жить, пока в это не вмешиваются извне мужчины - муж и герцог? пока Тому нравилось жить в поместье наотшибе, ну а потом, когда она забеременела, поздно было дислокацию менять, но Мортланд начал контролировать ее через компаньонку и очно.
Сейчас случилась беда с Томом (не очень верю в это - у него на роду написано попадать в авантюры и с блеском выкручиваться), и опять это на руку Лили. Как там у них в Англии со статусом вдовы обстояли дела? Какие дополнительные обязательства накладывало вдовство на женщину. Например, уйти в "пожизненный траур", удалиться от общества и жить в свое удовольствие)))
А если опять вернуться к скандальному, отшельническому, образу жизни Лили, то ведь Браммел на ней и так уже крест потавил как на светской женщине.
_________________

Ещё раз, здравствуйте. С вдовством в Англии того времени была настоящая жуть. Длиться траур мог до бесконечности. Первый год обязательное ношение крепа ( крытый неблестящей тканью черный шелк), все черное - даже обрезы на письмах. Полная изоляция - её могли ещё навестить, но вдове нельзя было появляться в общественных местах. Спустя год, креп можно было сменить на черный шелк, и потихоньку высовывать нос на улицу, но опять-таки избегая развлечений. темные, лиловые оттенки можно было себе позволить после полутора лет вдовства. Как они при этом ещё замуж умудрялись выходить - уму непостижимо. Но даже вновь венчаться шли в черных перчатках и с черными узорами на платье. Вот так-то! Мужчины где-то полгода носили траурную повязку на рукаве, и ... собственно всё!
_________________

Я так думаю, что Лили в Сеттенфорде все равно, какого цвета носить амазонку) Разве что на аукционы не поездишь, но в усадьбе зато сама себе хозяйка.
А вот повторно замуж выходили, скорее всего состоятельные или очень знатные и симпатичные вдовушки. Семья, родные, наверно, суетились в этом направлении, ведь женщине одной выжить трудно, без мужской опеки;) да илучше наверно эту обузу взавалить на чужие плечи!
_________________

Здесь есть нюансы. Семьи не очень-то радовались новому замужеству вдовы, так как приходилось вновь ломать голову над имуществом, которое она далеко не всегда наследовала. масса проблем.
_________________

 » глава 24

ТЕЙЛОРЫ.
Лили сидела за столом, молча ковыряясь в тарелке, и не испытывая ни голода, ни жажды, ни каких-либо эмоций или чувств. Она так много пролила слёз за эти дни, терзалась такими чудовищными угрызениями совести, что сработала защитная система организма, заставившая её на время отупеть.
Ночью женщине снился всё время один и тот же сон – укоризненно глядящий на жену Том тихо спрашивал, почему она ему изменяла, почему вела себя столь недостойно? И она не находила слов для оправдания своего чудовищного поведения.
Сожаления, раскаяние и неожиданно вспыхнувшая в сердце привязанность к погибшему мужу вдруг затопили все её существование, приведя к чуть ли не безумию от горя. Теперь не нужно было бояться предательства, теперь не стоило терзаться ревностью или подозрительностью, Том ушел навсегда, и отпала всякая надобность защищать от него свое сердце. И оно стало безраздельно ему принадлежать!
Сам измученный горем Мортланд и то счел нужным успокоить невестку.
- Так нельзя! – мягко выговаривал он. - Да, мы все его любили! Том был необыкновенным человеком, но жизнь не кончается с уходом даже самых дорогих нам людей.
Лили смотрела горячечными глазами на деверя и не видела его.
- Мы могли быть так счастливы,- стонала она, раскачиваясь из стороны в сторону,- если бы не моя глупость, если бы не мой несчастливый нрав! Тому было наречено прожить так мало лет, и почему судьба ему предназначила такую недостойную супругу как я? Если бы всё вернуть, если бы начать сначала!
- Человеку не дано исправить прошлое, Лили! Но у нас остается ещё будущее!
Мортланд боялся покинуть вдову, оставить её без поддержки, но и видеться с Кавендишами не входило в его планы. Поэтому он собрался в путь тот час, как прислуга принесла известие о прибытие в Кавендиш-холл лорда с юной миледи.
- Я оставляю тебя, дорогая, в обществе близких людей,- мягко попрощался он с несчастной вдовой,- они тебе помогут прийти в себя, но, Лили, запомни, что ты и племянники - самое дорогое, что есть у меня в этом мире! Я живу вами и только для вас!
Надо сказать, что его слова не были формальным выражением вежливости, потому что имели юридически закрепленное подтверждение. Почти сразу же после смерти Томаса, нотариус ознакомил осиротевшую семью с последней волей графа. Всё свое имущество до совершеннолетия сыновей он доверял брату, да и после те могли им распоряжаться только под присмотром дяди. Лили тоже была доверена герцогу. Том таким образом составил завещание, что маркиза оказалась в неограниченной власти деверя, попав от него в жесточайшую денежную зависимость.
Даже наиболее выигрывающего от этого завещания Мортланда и то покоробило отношение покойного брата к жене - Томас не оставил ей в личное распоряжение даже пенни из собственного приданого. Зато Лили вообще не обратила внимания на этот грабеж, равнодушно прослушав содержание последнего волеизъявления супруга.
- Вы можете оспорить в суде подобную дискриминацию ваших прав, хотя бы в отношении денег, составляющих ваше приданое! Ведь покойный лишил вас даже тех денег, что были выделены, согласно брачному договору, «на булавки», - счел нужным посоветовать ей поверенный, шокированный таким попранием прав молодой вдовы.
Но Лили только безразлично пожала плечами.
- Вы ведь не обидите меня, мой друг?- слабо улыбнулась она герцогу.
- Конечно! – Мортланд обескуражено поцеловал руку невестки, затянутую в черную траурную перчатку. - Уверен, ваш муж знал, что делает! Доверьтесь мне, и любое ваше желание, пусть даже самое неразумное, будет немедля исполнено!
Лили меланхолично вздохнула и согласно кивнула головой, а вот поверенный с заметным сожалением посмотрел на столь беспечную молодую вдову. Он многое видел в своей жизни и знал, что самые ненадежные посулы - это те, которые касаются обещаний денежной помощи богатых наследников неимущим родственникам.
Мортланд прекрасно осознавал, какую бурю негодования подобные распоряжения Томаса вызовут у Кавендиша, и ждал от лорда судебного иска. И, надо сказать, готовился когтями и зубами отстаивать свои права на имущество Тейлоров. Он хорошо знал своего покойного брата, и завещание легко читалось им и между строк. Ревнивый Томас не мог даже после смерти допустить, чтобы его жена нашла своё счастье в браке с другим. Конечно, он не мог прямо выразить открытый запрет, но недвусмысленно дал понять брату, что не желает, чтобы его вдова вторично выходила замуж. И действительно, кто настолько безумен, чтобы жениться на вдове с двумя маленькими детьми без гроша за душой? В их кругу таких глупцов не было!
Кавендиш не просто вышел из себя, услышав от своего поверенного, как была ограблена его дочь, он был в бешенстве!
- Это мои деньги, я их копил всю жизнь,- метался он перед настороженно наблюдающей за ним женой,- не для того, чтобы Мортланд мог купаться в роскоши! Они с братцем ограбили мою дочь, а Лили….
Тут лорд досадливо махнул рукой, не в силах выразить переполнявших его чувств.
Инн подавленно молчала.
Встреча кузин прошла довольно странно. Лили с громким плачем кинулась на шею Иннин, ища в ней сочувствия к своему горю, а вот сестра вовсе не была расположена ответить тем же. Она смотрела на залитое слезами, потухшее лицо вдовы, на её осунувшиеся от горя щеки и почти черные тоскливые глаза, и неожиданно волна раздражения поднялась в Инн, едва не заставив с досадой отбросить от себя плачущую женщину.
Она не могла отринуть гневных мыслей о том, что Лили - лицемерка и обманщица, ведь та никогда не любила Тома, изменяла ему и даже… навязала в наследники ублюдка! И теперь плачет! О чём? О деньгах, которые Том отнял у неё, чтобы Лили не натворила худших безумств? О том, что теперь ей придется ходить в трауре и лишить себя балов и развлечений?
Лили была не в силах в тот момент делать, какие-то выводы или задаваться вопросами, она только инстинктивно почувствовала, что Иннин уже не та, которой была раньше, что их что-то разделило, и устало и покорно этому подчинилась.
Кавендиш не мог надышаться на беременную супругу, и беды дочери его теперь интересовали постольку поскольку, Мортланд умчался в Лондон, не собираясь делить с ней печали вдовства, а Том был где-то там, откуда ещё никто не вернулся, как не горевали по ним любящие родственники.
Одиночество, подобное белому савану снега, накрывшему всё вокруг! И только дети, её малыши… Когда Лили прижимала к себе их теплые тельца, у неё становилось легче на душе, но и слезы начинали течь с утроенной силой.
Кстати, о детях. С вопросом о неизвестно откуда появившейся в семье Мортланда девочке, к ней внезапно прицепилась Иннин.
- Томас говорил твоему отцу,- пояснила она свою озабоченность,- что хочет собрать всех своих детей в единой семье! Теперь, когда Тейлор погиб, тебе нужно выполнить последнюю волю мужа и дать его дочери столько же любви и ласки, что и родным детям!
Лили болезненно наморщила лоб.
- Почему ты приписываешь эту малютку Томасу?
Иннин прикусила губу. Они сидели с Лили в гостиной Кавендиш-холла за чаем. Леди Тейлор приехала повидаться с отцом, но лорд уехал в Лондон консультироваться по поводу так возмутившего его завещания. И его жена поспешила воспользоваться подходящим случаем, чтобы немедля вцепиться в гостью с давно наболевшим вопросом.
- Конечно, это ребенок Тома,- вкрадчиво заявила она, мысленно попросив у покойника прощения (впрочем, тому уже было всё равно!), - все знают, что Мортланд всегда брал на себя разрешение скандальных ситуаций, в которые попадал его брат!
Лили тяжело вздохнула, отставив чашку.
- Я тоже поначалу решила, что девочка – дочь Томаса, но потом выяснилось, что этот ребенок был зачат, когда мужа не было в Англии!
- Но вашему отцу Том твердо дал понять, что это его дочь!
Слышал бы эту ложь Кавендиш! Лорд никогда не позволил бы клеветать даже на мертвого зятя, какими бы целями не руководствовалась его горячо любимая жена
- Хорошо,- пожала плечами Лили, - я поговорю с Эдвином! Хотя… мне кажется, что отец просто не правильно понял Тома!
Инн взволнованно покраснела, нервно сжав руки. Эдвин! Лили так запросто называла свояка Эдвином? Наверное, они были очень близки?
Между тем, леди Тейлор уже встала из-за стола, неторопливо натягивая перчатки.
- Я, пожалуй, пойду - нужно кормить малыша! А Эдвину напишу, хотя мне это всё неприятно! Но дети не виноваты, я понимаю!
Она так спешила уйти от Иннин, что не заметила, как вытянулось гневом и презрением лицо новоявленной мачехи. Самой обмануть супруга, подсунув ему бастарда, а потом выражать недовольство его изменами? Нет, Лили не менялась, она по-прежнему была черствой себялюбивой эгоисткой, и если бы не Туанета Инн сократила бы их общение до минимума!
Лили, торопливо покидавшую родной дом, обуревали почти такие же мысли. Милая, добросердечная Иннин куда-то исчезла, превратившись в неприятную, занудливую злопыхательницу. Она отчетливо ощущала исходящую от сестры холодную неприязнь, и ей было обидно до слез. За что вдруг невзлюбила её Иннин, что она ей сделала плохого? Особенно сейчас, когда Лили так нуждалась в дружеской поддержке и участии!
И все-таки она написала обещанное письмо Эдвину. Упомянула Иннин и отца, которому, мол, Том говорил, что Элен - его ребенок; пообещала, что приложит все усилия, чтобы малышка чувствовала себя хорошо в её семье; и утром с чистой совестью отправила послание в Лондон. Потом у Алекса резались зубки, поднялась температура, Уилл то же капризничал, и мечущаяся среди нянек встревоженная Лили забыла обо всём - и о письме, и об охлаждении Иннин, и об Эдвине. Она училась жить одна, с горечью отмечая, что никому в этом мире не интересна. И решила ответить миру тем же!
Но юная женщина не понимала, сколько различных интриг сплетается вокруг её маленького семейства. И, наверное, хорошо, что не понимала!


РОДСТВЕННИКИ.
- Поясни мне, пожалуйста, дорогая, – вкрадчиво спросил невестку Мортланд, едва только пересек порог Сеттенфорда и обменялся с ней приветствиями,- что за странное письмо ты мне недавно написала? Зачем тебе в доме понадобилась Элен? Неужели мало головной боли от собственных сыновей?
Лили, торопливо выбежавшая в холл на звук подъезжающего экипажа, даже поначалу не поняла, о чём говорит деверь. Она просто обрадовалась знакомому человеческому лицу, которому не были безразличны её беды. Эдвину можно было пожаловаться на тоску по Томасу или посетовать на болезни малышей, зная, что это не оставит его равнодушным. Не то, что отец или Иннин! Первый только и знал, что бушевал по поводу приданого, вторая чуть ли не с презрением отмалчивалась и воротила от новоявленной падчерицы нос, а до её чувств и тревог, по сути дела, никому не было дела. Разве только миссис Гвинн поддерживала её в это тяжелое время.
А вот Эдвин примчался сразу же, стоило ей только написать!
- Вы зря проделали такой путь, - с обескураженной улыбкой извинилась она,- если бы я знала, что вас так взволнует моё письмо, не стала бы беспокоить понапрасну! Хотя, честно признаюсь, я вам рада!
Мортланд сдержанно улыбнулся в ответ.
- Уже ради этого стоило запрягать коней и нестись сюда во весь опор, но вы не ответили мне?
Но Лили уже отдавала поручение миссис Гвинн распорядиться об ужине, и развернула бурную деятельность по устройству гостя.
Вернулись они к разговору уже поздно вечером, когда остались в гостиной одни. Лили сидела за шитьем, и Мортланду на мгновение показалось, что он никогда не уезжал из этого дома, что не было гибели брата, и ничего в их жизни не изменилось. Но вот разговор…
- Инн сказала, что ваша воспитанница - дочь Томаса, и что он высказывал отцу желание растить её в нашей семье!– пояснила причину своего послания Лили. - Вот я вам и написала!
- Разве вы хотите растить эту девочку рядом со своими сыновьями? – холодно полюбопытствовал герцог, исподлобья наблюдая за смутившейся женщиной.
- Нет,- прямо ответила она,- но если таково желание Тома, я должна его исполнить. Для меня это очень важно!
Мортланд с тяжелым вздохом покосился на удрученную невестку.
- Лили,- твердо сказал он,- Том не имеет никакого отношения к Элен, и чтобы раз и навсегда покончить со всеми домыслами, я вам признаюсь - это моя дочь! Я не хочу сомневаться в правдивости слов леди Иннин, но возможно она чего-то недопонимала в объяснениях своего супруга?! Не думаю, что Томас разговаривал с тестем на столь деликатные темы в присутствии тещи!
Лили даже вздрогнула от неожиданности, только сейчас, наверное, осознав, какая нелепая ситуация сложилась у них в семье – юная Иннин была ей мачехой и тёщей Томасу, в которого когда-то была по уши влюблена!
- Да, наверное, - рассеянно согласилась она, пытаясь, но безрезультатно, продеть нитку в иголку,- но я пообещала ей!
Она мучилась с упрямой ниткой, но так и не смогла справиться.
- Не знаю,- вдруг задумчиво выпалила Лили, опуская на колени шитье,- что случилось с кузиной?! Вам, наверное, это покажется глупым, но у меня сложилось впечатление, что Инн, милая, добрая Инн ненавидит меня, и, вообще, она так изменилась!
Невестка подняла на Мортланда полные слёз, растерянные глаза.
- Может, мне всё это мерещится, - жалобно протянула она, пытаясь улыбнуться,- я ведь так часто ошибаюсь в людях! И с чего бы вдруг кузина меня возненавидела?
Мортланд сухо усмехнулся. Уж ему-то было понятно, что вызвало охлаждение между сестрами.
- Люди меняются! Когда-то мысль о вашем отце вызывала у неё брезгливый ужас, теперь она его любит! Говорят, что скоро у вас появится брат?
Лили неопределенно пожала плечами.
- Наверное, по крайней мере, отец всегда мечтал о сыне! А вот Том,- и слезы тут же брызнули из её глаз,- хотел дочь, и я даже в этом не смогла ему угодить!
- Два сына - это очень хорошо,- твердо заявил герцог, - многие могут вам позавидовать! Ваш отец порядком мне потрепал нервы по поводу завещания. Натравил на меня половину лондонских стряпчих! Я же всё делаю ради вашего блага. Жаль, что Кавендиш этого не понимает!
- Да,- равнодушно вздохнула Лили, вновь возвращаясь к шитью, - он и мне постоянно твердит, что вы не дадите мне в дальнейшем устроить личную жизнь!
Мортланд чуть приподнял брови.
- В какой-то степени он прав,- нехотя согласился он,- действительно, если мне не понравится ваш новый избранник, я не дам вам денег! Но, надеюсь, что вас всегда будут окружать только достойные моего уважения молодые люди?
Он вложил в последнюю фразу столько едкого сарказма, что хватило бы на целый памфлет, но молодая вдова была настолько далека от нового замужества, что не услышала скрытого подтекста.
- Видно, я не создана для брака…, зачем же делать несчастливым и ещё кого-то?
Герцог окинул молодую женщину внимательным взглядом. Она сидела перед ним в черном вдовьем креповом платье с глухим высоким воротом, отороченным белым воротничком. Забранные в тяжелый узел на затылке золотистые волосы в свете огня мерцали удивительно теплым светом, оттеняемые траурным цветом наряда выигрышнее, чем самыми изысканными туалетами. Слегка осунувшееся нежное лицо с меланхоличным и печальным выражением выглядело одухотворенным и прелестным, вызывая желание защищать и оберегать от жестокостей мира свою хозяйку.
- Увы, - грустно вздохнув, пробормотал он, - увы….
Лили, конечно же, и в голову не пришло, что собеседник имеет в виду. Она его вздохи восприняла за подтверждение своего мнения, но Мортланд печалился о другом.
До него со всей очевидностью дошло, что столь прекрасная женщина – порывистая, страстная, естественная всегда найдет себе мужа, даже если и останется без гроша в кармане. Найдутся джентльмены, которые охотно возьмут на себя заботы о ней, взамен возможности видеть каждую ночь на подушках своей постели разметавшиеся локоны этих дивных волос! И, конечно же, около такой красавицы мужчины возникнут как по мановению волшебной палочки, едва только закончится траур, и он ничего не сможет поделать, разве только крепко держать её за горло при помощи другой, оставленной предусмотрительным братом узды!
- Томас сделал меня опекуном своих сыновей,- мягко напомнил он,- надеюсь, вы понимаете, что на меня возложена большая ответственность!
Лили тоскливо глянула на деверя.
- Вы хотите, чтобы я переехала к вашей матушке? Но,- она нервно сглотнула,- я не переношу наших родственниц точно так же, как и они меня! Поймите, смерть Тома для меня и так очень болезненна, но неужели вам хочется превратить мою жизнь, вообще, в преисподнюю? И здесь мои лошади, а весной должна ожеребиться Ласточка!
- Да-да,- неохотно согласился Мортланд, мысленно послав куда подальше всех лошадей вкупе с Ласточкой, - нет никакой необходимости приезжать в Лондон раньше, чем пройдет хотя бы половина срока траура!
Невестка нагнулась к шитью, разглядывая, по всей видимости, вызывающий её сомнения шов. Губы чуть приоткрылись, и она недоуменно прикусила нижнюю губу. Мортланду при виде этой сцены стало жарко. В смятении опустил он взгляд ниже, но там, из-под тяжелого подола юбки выглядывал кончик туфельки. Распоясавшееся воображение моментально воссоздало перед его мысленным взором изящную тонкую щиколотку, которую (по рассказам брата), обвивал изумрудный браслет. Это так его возбудило, что герцог сжал руки в кулаки - желать вдову собственного, недавно погибшего брата? Этого он позволить себе не мог! Хотя…
Лили и не подозревала, какие фривольные мысли бродят в голове, о чем-то сосредоточенно раздумывающего деверя, её волновали совсем другие заботы.
- Но что я скажу Иннин? У нас итак не очень хорошие отношения! А она настаивала, что наказ о малышке был последней волей Тома!
Мортланд холодно улыбнулся.
- Выкиньте из головы эти глупости,- посоветовал он,- давайте я сам поговорю с ней! Только, ради Бога, не в присутствии вашего отца, он и так немало попил мне крови за эти месяцы!
Лили обрадовано вскинулась.
- Это было бы очень хорошо! Вы, Эдвин, такой умный - всегда знаете, когда и что сказать. Вы её убедите быстрее…, а отца сейчас нет дома!
Мортланд чуть задрал брови, захлопнув руководство по парфорсной охоте.
- Вот и хорошо,- спокойно согласился он,- пригласите вашу мачеху к обеду! И, пожалуйста, не указывайте в приглашении, что я у вас в гостях. После моего конфликта с Кавендишем, боюсь, она не захочет огорчать своего мужа и откажется от встречи!
Лили торопливо кивнула головой. Она была довольна, что герцог взял на себя решение столь деликатного вопроса.
Утро выдалось ненастным.
Лили с утра была занята хлопотами по хозяйству и в детской, поэтому Мортланд оказался представлен сам себе. Но отдыха не получилось. Почти до самого обеда он простоял у окна, глядя, как холодный мартовский дождь уныло сечет черную землю, с островками ещё не сошедшего снега. Более мерзкой и тоскливой погоды представить себе было невозможно. Вряд ли, Иннин отважится выехать в такой промозглый денек из дома ради обеда с падчерицей.
Но когда он спускался из своей комнаты, уже переодевшись к обеду, то услышал шум подъехавшего экипажа. Сухая, недобрая улыбка исказила его губы.
Инн вошла в дом, стряхивая со шляпки капли дождя. Придерживающий дверь слуга замешкался на улице, отдавая распоряжения кучеру, поэтому никто не увидел момента встречи двух бывших любовников.
Заметив Эдвина, Инн не поверила собственным глазам, в панике решив, что столь знакомое лицо ей всего лишь померещилось в сумерках холла. Но это был он! Одетый с тщательно продуманным небрежным щегольством и невозмутимый, он смотрел на неё с таким ледяным презрением, что она болезненно дёрнулась.
- Миледи,- его голова качнулась ровно настолько, чтобы получился разве, что намёк на поклон,- разрешите поздравить с бракосочетанием и пожелать вам и вашему супругу всяческих благ!
И не дожидаясь, пока дама попытается присесть в ответном реверансе, небрежно повернулся к ней спиной, как к какой-нибудь никчемной служанке, и проследовал в столовую.
Взбудораженная до обморочного состояния Инн не помнила, как раздевалась, как к ней подбежала с какими-то расспросами Лили, как вошла в столовую и заняла своё место - она не видела и не слышала ничего! Это было ужасно, это было несправедливо, но как будто не было всех этих месяцев, рождения Туанеты, Джорджа – ничего не было, и она по-прежнему любила этого мужчину!
Эдвин невозмутимо ел суп, казалось, не обращая внимания на переживания юной женщины.
Бедная же Инн не могла проглотить ни кусочка, машинально ломая лепешку. Она не могла смотреть на него, но также не могла и не смотреть!
По мнению Иннин, Мортланд мало изменился за это время, оставаясь самым элегантным, самым независимым и привлекательным мужчиной на земле! Равных ему не было - никто так прямо не держал спину, никто не обладал такими непринужденно небрежными и элегантными манерами, и ни у кого не было таких насмешливых и умных глаз. Все остальные джентльмены казались рядом с ним нелепыми, ничтожными подделками! И уж, конечно, её немного занудный, отнюдь не молодой муж явно проигрывал этому безупречному светскому денди.
Выведенной из себя женщине стоило неимоверных усилий умерить хотя бы противную дрожь в руках, и на борьбу с этим бедствием ушли все её силы.
Глупое же сердце не просто билось, оно взбунтовалось, отказываясь подчиняться своей хозяйке! Оно то уходило куда-то в пятки, когда до её ноздрей доносился запах его сигар, то наоборот, билось где-то в глотке, когда Мортланд тихо обращался с какой-то просьбой к Лили. Но вот настал момент, когда герцог счёл нужным заговорить и с ней.
- Я слышал, вы с мужем гостили, где-то на севере?
Инн понадобилось новое неимоверное усилие, чтобы справиться с непослушным языком.
- Да,- прохрипела она,- мы гостили в поместье лорда Монктона!
- Там, наверное, холодно в это время года?- это уже участливо поинтересовалась Лили, изо всех сил пытающаяся разбить лёд между ними.
И вновь разозлила Иннин - она не желала показного сочувствия от этой самовлюбленной эгоистки! И вообще, Лили была лишней за столом. Если бы не она, то Инн спросила бы Мортланда о Туанете, но сестра как будто задалась целью постоянно выводить её из себя.
- Инн, дорогая, ты как будто неважно выглядишь? Жаль, что я затеяла этот обед, но разве можно было предугадать, что разыграется такая непогода? Никогда себе не прощу, если ты простудишься по моей вине!
Инн раздраженно заглянула в синие глаза кузины. «Неужели ей не надоело ломать комедию с наигранной озабоченностью? Может, она пытается произвести впечатление на Эдвина? Теперь, когда Лили вновь вдова, как знать, может, в ней воскресли прежние надежды? Дурочка! На аукционах такие пустышки продаются пачками всего лишь за несколько фунтов! Герцог никогда не кинет на неё даже взгляда!»
- Не волнуйся, дорогая,- вежливо улыбнулась она,- со мной всё будет хорошо!
- Будем надеяться! – Лили улыбнулась в ответ, но неуверенно и жалко, торопливо добавив. - Инн, я рассказала о твоей заинтересованности судьбой дочери Томаса его светлости! И он пожелал поговорить на эту тему.
Инн, испуганно покраснев, вскинула ресницы на Мортланда. Такой пакости она от ослицы Лили не ожидала! Так подставить! Да что у неё, совсем в голове пусто?
Между тем, серые холодные глаза герцога тяжело уставились в полыхающее лицо юной женщины.
- Мне лестно, леди Иннин,- его глуховатый голос звучал надменно,- что вы столь близко к сердцу воспринимаете судьбу ребёнка моего брата. Как это и не прискорбно, но такие случаи бывают в биографиях даже в самых безупречных английских джентльменов. Надеюсь, вы не будете его слишком строго судить за увлечение, скажем так, не совсем достойной леди? Но я, как ближайший родственник, обязан быть снисходительным к слабостям моего покойного брата, и не считаю нужным обременять её последствиями его вдову!
У Инн потемнело в глазах от этого нового унижения, но Мортланд ещё не закончил:
- А ребенок…, чем виновато невинное дитя? Единственное, что я могу сделать для Элен - это раз и навсегда оградить её от влияния своей порочной матери!
Как она не упала замертво? Инн и сама не знала. Такое изощренное, такое безжалостное оскорбление женщины, не имеющей возможности даже вставить слово в свою защиту! Мортланд был настоящим монстром, но её сердце, не слушая никаких доводов рассудка, упрямо рвалось к нему.
«Он обижен, ему больно, что я вышла замуж, вот и мстит!» - провокационные мысли кружили в голове, заставляя её прощать даже это откровенное хамство.
И тут опять вылезла Лили.
- Но, Эдвин,- нерешительно пробормотала она,- разве не жестоко отрывать ребёнка от матери?
- Смотря, какая мать, дорогая! – отрезал Мортланд. - Иногда это просто необходимо. Какой пример получила бы юная девочка, увидев распущенность матери? Теперь же с ребёнком всё будет в порядке – я нашел толковую няньку, и лично присматриваю за её воспитанием. Надеюсь, вы довольны, леди Иннин? И вам не в чем меня упрекнуть?
Инн только и смогла, что опустить глаза. А что ещё можно было к этому добавить – Мортланд, как всегда, выражался ясно и категорично. Туанету она больше не увидит!
Юная женщина побледнела - от острого разочарования и краха надежд ей стало дурно.
- Иннин, милая,- качнулась к ней встревоженная Лили,- тебе плохо? Может, подать воды или поднимешься в спальню, приляжешь?
Неизвестно, что бы она ответила на такую заботу сестрице, но в этот момент, как будто молния прострелила её с ног до головы - пальцы Эдвина уверенно принялись расстегивать пуговки на вороте, чтобы облегчить дыхание. К сожалению, эффект был обратным, от этих прикосновений и его близости у неё окончательно помутилось в голове.
- Ваша светлость…, не надо!
- Лили, дай нюхательные соли, твоей мачехе дурно!
- Сейчас принесу, они у меня в спальне!
Наверное, кузина все-таки выбежала из комнаты, потому что над головой прозвучал его стальной голос.
- Не смей хитрить и вводить в заблуждение Лили! Не опускайся до откровенной клеветы на покойника - он не сделал тебе ничего плохого! Ты же сама решила, что мисс Эрика должна исчезнуть, значит, не имеешь никакого отношения и к её дочери!
- Но, Эдвин…
- Мы недостаточно с вами на короткой ноге, леди Иннин, чтобы вы обращались ко мне по имени! Только в спальне Вудвилл-холла это было уместно!
Он, может, дал бы ей возможность и самой вставить слово, но в этот момент нелегкая принесла кузину с нюхательными солями.
- Ах, дорогая, в твоем положении такие вещи бывают! – и Лили сунула ей под нос ужасно вонючую дрянь, от которой беременная женщина моментально подскочила на месте. - Я сама, когда носила Алекса…
- Прошу меня простить,- гневно выпрямила спину Иннин,- но я вынуждена покинуть Сеттенфорд!
Не хватало ещё выслушивать, как нужно вынашивать детей! О, как она ненавидела Лили - так, что даже просто находиться рядом с кузиной, было худшим из зол. И Инн, подхватив юбку, в истерике выбежала в холл.
Лили так и осталась стоять с раскрытым ртом, глядя вслед убегающей сестре. Но потом из её глаз брызнули слезы, и она ошеломленно покосилась на Мортланда.
- За что? За что она меня так ненавидит?- горечь и обида переполняли душу молодой женщины. - Что я ей сделала?
Мортланд, хмыкнув про себя, подошел к плачущей женщине.
- Успокойтесь, дорогая,- подал он платок, - леди Иннин – темпераментная, как и все француженки, да ещё беременность… Она всегда была слишком импульсивной и несдержанной! Но что легко сходило с рук маленькой очаровательной девочке, вызывает малоприятное впечатление, когда речь идет о замужней даме!
Лили охотно приняла, как любезно поднесенный платок, так и предложенную руку, чтобы перейти из столовой в гостиную. Пара удалилась, даже не заметив, что в дверях, зло натягивая перчатки, стоит вернувшаяся Иннин. Она хотела извиниться перед Лили за свою несдержанность, но увиденное заставило её замереть.
Она видела выражение лица, с которым Эдвин подал платок невестке, видела, как заботливо он предложил Лили руку. Уж ей ли его не знать? Ревность и ненависть такой удушливой волной окатили несчастную женщину, что она на миг окаменела, не в силах сделать даже шаг из этого проклятого дома. Значит, мерзавка Лили все-таки добилась своего - не прошло и полугода со смерти бедного Тома, а его вдова уже принялась заигрывать с его братом! А герцог ведёт себя, как классический негодяй!
Мортланд пробыл в Сеттенфорде ещё с неделю. И всё это время Иннин с замиранием сердца ждала, когда последует новое приглашение либо к чаю, либо к обеду. Ей хотелось вызывающе дерзко отказаться, да так, чтобы дать понять этим двум, что видит их насквозь. Но когда вездесущая прислуга принесла известие об отъезде герцога в Лондон, то у неё от острого разочарования ещё сильнее испортилось настроение, и в те дни прислуга часто видела миледи плачущей или уныло нахохлившейся.
Иннин увидела в подобном пренебрежении новое оскорбление. И пусть потом Лили несколько раз пыталась увидеться со столь любимой когда-то кузиной, та холодно отвергала все попытки примирения.
Вернувшийся из Лондона Кавендиш с холодной яростью выслушал, что в его отсутствии происходило в доме дочери.
Инн постаралась, не слишком отходя от истины, все-таки многое приукрасить и о многом умолчать в описании своей встречи с Мортландом. Впрочем, лорду, тайно ревнующему юную супругу к прошлому, хватило и самого факта, что его дочь попустительствовала встрече бывших любовников.
«Тупая идиотка! До неё даже не доходит, что этот негодяй использует любой повод, чтобы дотянуться своими грязными лапами до моей Иннин!» - мрачно размышлял он, направляясь в Сеттенфорд, чтобы задать взбучку дочери.
В результате у отца и дочери состоялся очень тяжелый разговор, накаливший отношения между семьями до предела.
- Принимая у себя герцога, ты переступаешь через все приличия!- кричал на дочь отец, взбешенный тем, что даже высказаться откровенно не может. - Ты - вдова, и должна вести себя соответственно, а не кокетничать напропалую со всеми мужчинами подряд! Мортланд один раз уже дал понять, что не интересуется тобой, и всё же ты вновь к нему пристаешь! Зря стараешься – существует закон, запрещающий брак с вдовой брата!
Лили, широко раскрыв глаза, недоуменно смотрела на отца. Она не понимала, за что тот её ругает! Да, в прошлом у неё были далеко не безукоризненные отношения с деверем, но сейчас? Она была настолько далека мыслями от брака с Мортландом, что несправедливые обвинения серьезно огорчили молодую вдову.
- С чего вы решили, что я флиртовала с его светлостью?- мрачно осведомилась она.
Кавендиш сверкнул на ослушницу стёклами пенсне.
- Пригласить сюда мою жену, чтобы она была свидетелем ваших бесцеремонных заигрываний! Неужели у тебя совсем нет стыда? А с Мортландом мы ещё встретимся в суде!
Лили возмущенно смотрела на мечущегося по комнате взволнованного отца.
- Не приведи Господь, – парировала она,- если вам удастся выиграть дело, и вы и дальше будете издеваться надо мной, танцуя, как марионетка, в руках лгуньи!
- Не смей, – заорал на дочь Кавендиш, наступая на неё с грозно сжатыми кулаками, - ты и мизинца Иннин не стоишь, распутница!
Лили, глотая слезы обиды, выбежала из гостиной, а ей вслед неслись приказы остановиться и проклятия окончательно вышедшего из себя отца.
Так и не дождавшись возвращения дочери, Кавендиш вынужден был вернуться восвояси. Но пока он добирался домой, сумел немного остыть. И, не отвечая на вопросы лопающейся от любопытства Инн, лорд заперся в кабинете, чтобы как следует всё обдумать. Он был крепко недоволен собой.
Кавендиш был далеко не глупым человеком, и, после трезвых размышлений пришёл к выводу, что юная жена, скорее всего, предвзято относится и к Мортланду, и к Лили, и возможно вообразила себе то, чего и в помине не было. Но всё равно лорд не собирался спускать дочери неуважительного отношения к своей жене. Он - отец и Лили обязана относиться к его выбору с почтением!
Но вот в остальном…
Кавендиш не учитывал, налетая с обвинениями, что его Лили выросла! И теперь это была не та юная несдержанная девочка, которую он призывал к порядку при помощи пощечин, а молодая, уже немало пережившая женщина. И всё же, когда ночь прошла и страсти поутихли, лорд решил ещё раз, серьезно, без криков и обвинений поговорить с дочерью, чтобы в семье настал мир.
За завтраком он сообщил жене, что вновь собирается навестить Сеттенфорд, потому что не доволен тем, как они расстались с Лили.
Инн в досаде прикусила губу и капризно пожаловалась на головную боль.
- Побудьте со мной, мой друг! Думаю, что Лили будет так же полезно обдумать своё поведение!
Но утром следующего дня Кавендиш, у которого весь прошедший день сердце было не на месте, все-таки решительно оторвался от жены.
- Я оставляю вас, дорогая, всего лишь на пару часов, но мне нужно срочно поговорить с Лили. Это не обсуждается!- решительно пресек он возможные возражения, и Инн прикусила язык.
Но каково же было её удивление, когда она увидела возвратившийся уже через час экипаж. Кавендиш был настолько огорчен, что Инн поневоле стало не по себе. Заговорили и муки нечистой совести, и опасение, что случилось что-то непредвиденное.
- Дорогой,- позабыв о том, что нужно изображать больную, выскочила она навстречу супругу,- что случилось? Почему вы так быстро вернулись?
Расстроенный Кавендиш молча сунул ей письмо, пока лакей принимал у него плащ и шляпу. Инн трясущимися руками развернула свернутый треугольником лист бумаги и, вчитавшись в уверенно выведенные знакомым почерком строчки, ахнула.
« Дорогой отец! Мне жаль, что двум женщинам нет места в вашей жизни. Смешно, что та, которую я больше всех любила, превратила в моего злейшего врага собственного отца. Но может, ей будет легче и спокойнее, если она будет властвовать в вашем сердце безраздельно? Одиночество…, только теперь я понимаю, что такое смерть матери, только теперь я осознала, что была для вас всего лишь вздорной обузой. Я больше никогда не потревожу вас и прошу в ответ оставить в покое меня. Надеюсь, что дети, которых вам родит Иннин, будут более достойны вашей любви! Лили.»
- И что?- растерянно пролепетала Инн, опуская руку с письмом. - Что же теперь?
Кавендиш, нервно потирая руки, прошел в гостиную и встал у горящего камина, пододвинув экран ближе к огню. Его от расстройства знобило.
- Лили с детьми уехала в Лондон, к Мортланду, - глухо произнес он,- вчера утром! Дурочка, глупая дурочка! Теперь герцог получит в безраздельное пользование и её деньги, и её детей! И зачем она ему будет нужна? Унизительная роль нахлебницы, живущей из милости на подачки прижимистого деверя – вот удел, который уготовил ей любящий супруг, превратив богатейшую наследницу в нищенку! Но Лили ничегошеньки не понимает, слепая и глухая к доводам разума! Она не знает жизни и наивно уверенна, что с ней не произойдет ничего плохого. И я - старый дурак, вместо того, чтобы серьезно объяснить, растолковать – только орал, да размахивал кулаками! И Лили вообразила, что мы с тобой её враги! Ну, есть ли в её голове хоть унция мозгов?
Инн присела на край стула, растерянно комкая лист бумаги. Ей было здорово не по себе.
С одной стороны, что-то мстительно ликовало внутри. Пусть гордячка Лили окажется в таком же положении, что и она когда-то – без денег, полностью зависимая от Мортланда. Пусть! А с другой стороны - вряд ли герцог так же будет относиться к невестке, как относился к содержанке, зато, эти двое теперь оказывались в недопустимой близости друг к другу!
- Лили надо вразумить, - уверенно заявила она,- её поведение скандально! Молоденькой вдове не пристало селиться в доме холостого деверя. Можно только представить, какой шум поднимется в свете! Нужно написать её светлости, и она заставит Лили покинуть Лондон.
Кавендиш лишь пожал плечами, задумчиво протирая платком пенсне.
- Что Мортланду мать? Когда он её слушал? Но, с другой стороны, можно попробовать,- он судорожно перевел дыхание, пару раз качнувшись на носках сапог, и уже уверенно пообещал,- не переживайте, душа моя! Сегодня же напишу её светлости!
_________________

Спасибо, Стефания, за продолжение!!! Меня напрягают отношения Иннин с Лили, все-таки герцог внес и в эти отношения свою лепту.

"Неладно что-то в датском королевстве" - так и хочется воскликнуть. Какая же Иннин злобная и ревнивая дурочка! Она меня разочаровала. Да ещё и по-прежнему влюблена в герцога. Слепая и порочная Иннин. Совершенно прав был Мортланд, когда разглядел в ней задатки куртизанки. На спокойную жизнь она не способна. Пользуется тем, что Кавендиш от неё без ума и вертит им как хочет. Предала Лили. По-моему, настоящую дружбу и любовь между сестрами и нельзя разрушать из-за мужчины, а Иннин оказалась предательницей, да ещё и клеветницей. Я раньше её так жалела, переживала, что Лили ведет себя тоже недостойно, но её все равно все любят и уважают, а теперь мне кажется, что все правильно, никогда Лили не поступила бы так по отношению к Иннин в подобной ситуации.
_________________

Всем доброго времени суток, дорогие леди!
Спасибо большое за продолжение. Честно говоря, так грустно и печально читать, какими стали Лили и Иннин, обе дел наворотили. Но, тут я пожалуй соглашусь, что Лили более положительный персонаж, и она сильна духом, она пыталась полюбить мужа, но не позволяет собой манипулировать - насколько это возможно. Сейчас, правда, у неё очень тяжелый жизненный период - надеюсь, что она оправится как физически, так и морально.
___________________________________

Здравствуйте, леди! Мои героини отнюдь не ангелы, они живые люди. Да - ошибаются, бывают несправедливы, ревнивы и даже озлобляются. Но ведь жизнь продолжается и характер человека выковывается в испытаниях не только нуждой, но и достатком, не только пренебрежением, но и обожанием. Моим героиням придется ещё немало вынести. Сегодняшняя глава - первая во второй книге. Называется "Вдовствующая маркиза", так что все приключения ещё впереди!
_________________

Привет, Стефания. Ну хоть намекните, будут ли в будущем сестры ладить или вражда так и останется?
_________________

Отношения будут складываться по-разному, можно сказать, раскачиваться, как качели, но их жизнь будет проходить в крепкой зависимости от судеб друг от друга. Первоначальный вариант названия романа " Английские качели".
_________________

 » Глава 25

ЛОНДОН.
Лили выплакивала обиды на груди внимательно выслушивающего её деверя.
- Такое придумать,- всхлипывала она, вытирая слезы заботливо поданным платком,- дескать, я кокетничаю с вами, хочу выйти за вас замуж! И кто это говорит? Иннин! Та, которую я так любила, которой доверяла все свои тайны и секреты наговорила про меня гадостей собственному отцу! И он поверил!
Её глаза были полны слез и обращены к лацканам сюртука собеседника, поэтому она не видела тонкой улыбки, кривившей его губы. Они сидели рядом на диване в гостиной лондонского особняка Мортландов, после того, как улеглись все хлопоты, связанные с приездом маркизы с детьми.
Надо сказать, что хотя герцог и не ждал невестку, однако её приезд не был для него столь уж ошеломляющим. Скорее, это было исполнение одного из самых заветных желаний. Но желания желаниями, а правила приличия надо соблюдать. Наступал лондонский сезон, и вдове недавно погибшего брата было ещё рано появляться в свете.
Отправить её к теткам и матери? Те вроде бы не собирались появляться в столице раньше июня, но Мортланд в сомнении глянул на заплаканное лицо молоденькой женщины. Нет! Он желал стать ей другом, может, даже интимным другом!
И герцог решил отправить вдову со всем семейством на лето в Брайтон. Там хороший воздух, а траур оградит невестку от докучливого внимания местного общества.
Лили приняла решение деверя с облегчением. Она вполне обоснованно боялась, что её отошлют к свекрови.
- Лето и осень быстро пройдут,- приложился к руке невестки на прощание Мортланд,- траур закончится! И впереди у нас будет целая жизнь!
По сути дела, это было признание в особых намерениях, но голова Лили в тот момент была занята проблемами обустройства на новом месте.
- Ваше покровительство – мечта любой женщины,- отстранено улыбнулась она, пристально наблюдая, как загружают на телеги кроватки Уилла и Алекса, - буду ждать нашей следующей встречи!
- Мысленно я всегда с вами!- с жаром заверил её Мортланд.
И он не лукавил. После того, как Иннин покинула Вудвилл-холл там появлялись обитательницы, но ни одна из них не задержалась надолго, потому что эти девушки не пришлись по вкусу капризному герцогу. Наверное, он уже вошёл в тот возраст, когда хочется постоянных и стабильных отношений с равными женщинами, к тому же, связанными с тобой сердцем, а не кошельком. Лили же в юности была влюблена в него, а первая любовь обычно не забывается, и стоит приложить немного усилий… Впрочем, так далеко герцог пока не загадывал. Достаточно и того, что женщина оказалась в его полной власти.
А вдова, конечно же, не подозревала, что чувства, так долго выказывавшего ей неприязнь деверя, столь радикально изменились. Да и вряд ли обрадовалась, если бы узнала. Другие мысли и дела занимали в её тот момент.
Коттедж на берегу моря, роскошный и величественный, поначалу не очень понравился Лили своей удаленностью от Брайтона с его поставщиками продуктов, да и доктору понадобилось бы не менее часа, чтобы в случае надобности добраться к ним. Но умелая миссис Гвинн в течение недели сумела преодолеть все диссонансы в налаживании хозяйства.
Свежие продукты стали аккуратно поступать на кухню с многочисленными посыльными из лавок, поденщицы навели безукоризненную чистоту, а доктор Смайлс оказался сведущим в детских болезнях, и вот только тогда Лили сумела оценить место, в котором оказалась.
- Какое чудо,- восхищенно поделилась она с компаньонкой, глядя из огромных окон на окрашенное закатным солнцем море,- никогда не видела такой красоты!
Миссис Гвинн не особенно была привержена романтике - мельком глянув на багровую полоску горизонта, она лишь сухо заметила:
- Завтра будет ветреный день - опять у Уилла заболит животик!
Мысли Лили немедля переместились на сына. Ночью оба малыша вели себя беспокойно, и не выспавшаяся леди приказала подать себе на завтрак крепкого чаю, когда посыльный принес ей визитную карточку.
Наморщив в недоумении лоб, она озадаченно вертела её перед носом, не понимая, почему некие сэр Джон и леди Кетлин Вудворты считают себя вправе нанести ей визит.
- Кто это? – недовольно искривила губы Лили. - И зачем они мне, если я в трауре?
Миссис Гвинн придерживалась иного мнения.
- У Вудвортов неподалеку поместье,- пояснила она,- и ваш траур уже не столь строг, чтобы не принять явившихся с визитом соседей.
Молодая женщина брезгливо сморщила нос.
- Наверняка, очередное скопище зануд?
- Ничего,- хмыкнула компаньонка,- перекинетесь несколькими фразами о погоде и природе, и расстанетесь! Пишите приглашение, и чем быстрее вы это сделаете, тем скорее от них отделаетесь!
- Как бы ни так!
И она оказалась права! Вудворты появились к вечернему чаю всем многочисленным семейством, повергавшим в отчаяние когда-то даже кроткую Иннин, что уж говорить о менее сдержанной Лили.
У неё даже сердце замерло от отчаяния, когда в дом ворвалась леди Кетлин в сопровождении многочисленных Мэри, Джун, Джулии, Питера и Майкла, среди которых затерялся даже отнюдь не мелкий сэр Джон.
- О, дорогая,- с порога кинулась её расцеловывать мать семейства,- мы хорошие друзья с вашим батюшкой и его очаровательной молоденькой женой. Я прекрасно знала и твою покойницу мать! Леди Иннин уж такая красавица, такая красавица, но ты, моя милочка, ничуть не хуже этой француженки! Жаль, конечно, что ты овдовела такой молоденькой, но твой муж, говорят, был не подарок!
И всё на одном дыхании, не давая опешившей Лили вставить даже слово. Леди Кетлин и замолчала настолько внезапно, что замороченная хозяйка дома в ответ только и сумела меланхолично пробормотать:
- Вчера был такой яркий закат, а сегодня сильный ветер!
Ветер так ветер! Вудвортам было безразлично, о чем болтать.
- О, мы - жители побережья привыкли к ветрам и к мгновенному изменению погоды. Когда здесь гостил ваш отец, была сначала прекрасная погода, а потом лил дождь, а ваш батюшка, говорят, каждое утро бегал по лужам, хотя его и ожидала за завтраком молодая жена!
- У леди Иннин были постоянные проблемы с желудком,- вклинилась в беседу, какая-то из девиц,- у неё то и дело…
- Мэри,- оборвала её мать,- это никого не интересует. Какой прекрасный у вас дом! Мы давно мечтали побывать в коттедже его светлости. Правда, он похож на сказочный замок? А какие у вас ванные комнаты?
Пришлось водить любопытную даму с сопровождающей толпой по всем комнатам, слушать охи и ахи, а так же описания домов всех соседей в округе вкупе с павильоном принца Уэльского. Этому не было конца и края, пока до порядком измученной Лили не донеслось долгожданное:
- Мы, наверное, загостились у вас! Теперь ждем вас к себе!
Вдовствующая маркиза вздрогнула. Только этого не хватало!
- Боюсь, что не смогу воспользоваться вашим предложением. Траур…
Леди Кетлин даже не дала ей договорить, радостно воскликнув:
- И правильно, лучше мы к вам. Вы не представляете, насколько все наши знакомые мечтают побывать в вашем доме!
Лили едва устояла на ногах от нового удара судьбы, когда в дело встряла миссис Гвинн.
- Но если мы не будем отдавать визиты, то, боюсь, прослывём невежественными людьми! Конечно, мы вас навестим, и в ближайшее же время! Но вы должны нас понять – траур исключает присутствие на светских раутах, поэтому мы приедем только тогда…
- …. когда будем только мы с девочками! - заверила их дама.
Когда гости покинули дом, женщины без сил опустились в кресла гостиной.
- Да, что же это такое?! – отчаянно взвыла Лили.
И промолчавшая компаньонка, пожалуй, была с ней полностью согласна.
А дальше события помчались таким галопом, как будто их несла на себе взбесившаяся лошадь.
Когда через два дня, получив приглашение, обряженная в креповое платье и траурную вуаль Лили очутилась в гостиной Вудвортов в Брайтоне, то там её ждало такое многочисленное сборище, что немалых размеров гостиная едва вмещала всех пожилых и молодых гостий, с их мужьями, дочерьми и сыновьями.
- О, юная леди, я знала вашу мать!
- Ваш отец - такой милый джентльмен!
- Я знала Джорджа ещё до женитьбы на покойной леди Элизабет!
- Я была на вашем венчании с Томом Тейлором! Какое великолепное платье было на вас, милочка, судя по всему, из брюссельских кружев?!
- Жалко, дорогая, что ты стала вдовой в столь юном возрасте!
- Эта француженка, ваша кузина… Милая особа, но слабого здоровья!
- Говорят, вы здесь с детьми? Хорошо, что вы успели родить лорду Тейлору двух сыновей!
Этих заявлений было настолько много, что у Лили не было необходимости, хоть как-то на них реагировать. Она только поворачивала голову то в одну, то в другую сторону, чтобы дать понять пузырящимся от желания поговорить людям, что слышит их. Растерялась даже обычно невозмутимая миссис Гвинн.
- Мы рады возобновить знакомство,- в конце концов, заявила она, пытаясь отвлечь пристальное внимание толпы от растерявшейся Лили,- но может, вы нам расскажите о достопримечательностях Брайтона? Что можно посетить вдове, не оскорбив памяти покойного и не нарушая траура?
- О,- тот час встрепенулась вся свора,- здесь много пристойных развлечений, которыми не погнушается даже архиепископ! Например, посещение водных процедур, столь полезных для нервов и сердца, а ещё…
И полились названия давно известных Лили достопримечательностей.
- Конечно, конечно,- согласно кивала головой миссис Гвинн, - мы обязательно всё посетим, и везде побываем! Только не будем спешить!
Лили возблагодарила Господа за то, что он надоумил Мортланда приставить к ней эту женщину. Надо же! Мир устроен так, что на тысячу занудных и вредных старух, все-таки приходится одна, присутствие которой значительно облегчает жизнь. Компаньонка не была, конечно, ангелом, но управлялась с провинциальными джентри виртуозно. Не прошло и полчаса, как толпа сочла себя удовлетворенной и отступилась от юной женщины, чтобы заняться привычным делом, то есть обсудить очередной местный скандал.
Лили было мало дела до любовного романа между женой баронета и доктором, но она понадеялась, что толпа, увлекшись сплетнями, забудет о них, и можно будет незаметно удалиться восвояси.
Но так всегда! Стоит только расслабиться, и суровая реальность возвращает тебя на грешную землю.
Надо сказать, что офицеров у Вудвортов на приёме было множество, ведь на побережье стояло несколько армейских полков. Владельцы ярко-красных офицерских мундиров часто прогуливались по улицам Брайтона, но поглощенная своими бедами Лили даже мельком не останавливала на них взгляда, но в этот раз проигнорировать их присутствие не смогла.
В гостиную под руку с какой-то девицей и в сопровождении пожилого джентльмена зашёл очередной офицер. И прежде, чем до Лили дошло, что она видит перед собой Майкла Дугласа, на его появление среагировало её скакнувшее от ужаса сердце.
Прошло больше года с их встречи в захудалой гостинице, и Лили бы многое дала, чтобы забыть своё постыдное поведение, но как это сделать, когда каждое утро, надевая чулки, она натыкалась взглядом на браслет?
Дуглас неторопливо фланировал по гостиной, перебрасываясь фразами со знакомыми, а девица, висящая на его локте, отчаянно кокетничала со своим кавалером.
Испугавшаяся поначалу Лили быстро пришла в себя, сообразив, что Майклу с ней сейчас тоже не с руки встречаться. По всей видимости, он имел на девицу какие-то виды, и зачем ему была помеха в виде случайной любовницы?
Но исподтишка наблюдающую за парочкой угрюмую вдову вскоре стала одолевать настоящая злость на ветреного повесу. Ладно, Дуглас обвел её вокруг пальца, как глупенькую простушку – сама виновата! Но зачем он напялил ей на щиколотку браслет? Неужели не понимал, что она рискует жизнью, имея такое сомнительное украшение? Уму непостижимо!
- Мне нужно срочно уехать домой,- нервно сообщила она компаньонке,- я не могу здесь задержаться даже на миг!
- Но, дорогая…
Не успела шокированная миссис Гвинн возразить, как отбытие домой потеряло всякий смысл.
- Миледи! Разрешите вам засвидетельствовать своё почтение, и выразить сожаление о постигшей вас утрате!
Лили даже взвыла от злости, услышав этот голос у себя за спиной – как же он сумел так незаметно к ним подобраться? И куда Дуглас дел свою спутницу?
- Капитан…
- Уже майор, миледи!
- Майор Дуглас, - с трудом раздвинула она губы в нелюбезной улыбке, обернувшись к повесе, - рада вас видеть!
Майкл улыбался. Его зеленоватые глаза мягко светились, и щёки Лили окатило жаром, только уже не стыда, а непонятно откуда появившегося возбуждения.
- Вы не представите меня своей соседке?- между тем, повернулся Дуглас к изумленно наблюдавшей за ними Эвис.
- Миссис Гвинн, моя компаньонка. Дорогая, это - майор Дуглас!
- Рад возобновить знакомство! – церемонно раскланялся этот нахал. - Надеюсь, теперь часто встречаться с вами!
Как бы ни так! Никаких больше встреч, пока она не наворотила очередных глупостей!
- Увы, я в трауре, и нигде не бываю! Эта встреча, скорее, исключение!
Но разве от Дугласа можно было избавиться, всего лишь продемонстрировав холодность?!
- Зато очень приятное исключение! Конечно, я понимаю ваше горе,- Лили гневно напряглась, заслышав откровенную иронию в его голосе,- но у нас с вами есть незаконченное дело!
- Дело? – надменно подняла она брови. - Что-то не припомню!
Дуглас вновь улыбнулся, вызвав в ней страстное желание дать ему пощечину. Она и так мучилась виной перед покойным Томом, а тут ещё такое дерзкое напоминание о её грехопадении!
- Я оставил вам на хранение, миледи, - между тем, понизив голос, напомнил тот,- одну очень дорогую для меня вещь!
Возмущенной Лили показалось, что браслет на её ноге стал раскаленным. И это он называет «хранением»? Наглец!
- Буду рада вернуть её вам! – сквозь зубы выдавила она, и, подчёркнуто повернувшись к миссис Гвинн, дала понять, что считает разговор законченным.
- Сделайте одолжение, пришлите лакея! Мой полк расквартирован в казармах на Лоуд-стрит - меня там можно застать до обеда!
- Я так и сделаю! – Лили демонстрировала полное безразличие к собеседнику, энергично обмахиваясь веером. - До свидания!
- Надеюсь, вас вскоре увидеть!
Он, наконец-то, отошёл, и у несчастной вдовы из груди вырвался такой силы облегченный вздох, что всё это время с беспокойством наблюдающая за собеседниками миссис Гвинн озадаченно спросила:
- Почему вас так тревожит этот человек, дорогая? Вы прямо-таки сама не своя!
И что она должна была ответить?
- Вам показалось!
Вряд ли Эвис поверила такому объяснению, но тем она приятно и отличалась от всех знакомых Лили дам её возраста, что никогда не пыталась настырно влезть в чужую душу.
Правда, когда усталые и измученные женщины вернулись домой, то решили выпить по чашечке чая. И тогда компаньонка вновь деликатно вернулась к разговору.
- Что это за дорогая вещь, про которую говорил майор?
Лили долго думала, прежде чем сказать.
- Это браслет,- наконец, нехотя призналась она,- достаточно ценный! Так получилось, что он оставил его мне!
Эвис больше ничего не стала уточнять. Зато неторопливо потягивающая чай Лили невидящими глазами смотрела на утопавшее в вечернем мраке море и напряженно размышляла, что ей всё-таки делать? Конечно, надо было вернуть браслет, но, увы! Нельзя оторвать ногу и передать с лакеем, чтобы Дуглас, наконец-то, снял со щиколотки опасную безделушку.
Она думала об этом весь остаток вечера, ночь, утро, весь следующий день, чем бы ни занималась – даже в детской среди любимых детей. И от этого рассердилась на Дугласа ещё сильнее, потому что, как ни прикидывай, но выходило, что ей либо до конца своих дней носить этот диковинный браслет, либо идти в офицерские казармы самой!
Прошло три дня и в гости опять нагрянули бесцеремонные и шумные Вудворты. Лили с тоской оглядела сборище, и ей показалось, что их количество увеличивается раз от разу. Леди Кетлин с такой жадностью ухватилась за чашку, как будто умирала от жажды.
- Дорогуша,- со вкусом прихлёбывая чай, обратилась она к сидевшей с деревянной улыбкой хозяйке дома,- мы к вам с просьбой!
У Лили недовольно вытянулось лицо! Что им понадобилось?
- Я - вдова,- с нажимом произнесла она,- мне неловко обращать на себя внимание, посещая многолюдные сборища! Я должна заботиться о репутации, поэтому простите, но…
Но даже слоны не имели такой толстой шкуры, как семейство Вудвортов.
- Что вы, дорогая, мы не собираемся рисковать вашей репутацией! До нас дошли слухи, что вы хорошо играете на фортепьяно, да ещё и прекрасно поете!
От возмущения у Лили чуть чашка не вылетела из рук.
- Петь, когда бедный Томас всего лишь полгода назад…
- Это ведь в пользу церкви! Нужно собрать деньги на новый орган!
- Даже если своим голосом я смогла бы убить наповал Бонапарта, то и тогда бы не раскрыла рта! Ни за что!
- Но, дорогая,- леди Кетлин глядела на неё так умильно, что Лили перекосило от неловкости, - вы могли бы только подыграть моим дочерям, они тоже прекрасно поют! Мы все вас очень просим! И это будет грустная песня!
Они говорили и говорили. Лили поначалу упорно отказывалась, но потом…, потом до неё дошло, каким образом она сможет незаметно для всех посетить воинские казармы.
- Ладно,- нехотя согласилась она,- но мне нужно несколько репетиций! Я уже года полтора, как не садилась за рояль.
- Мы будем к вам приезжать! – оживились девицы.
Это было ни к чему!
- Я сама навещу вас не позднее завтрашнего дня, чтобы приноровиться к вашему инструменту!
Её план отличался простотой. Воспользовавшись таким прекрасным поводом отлучиться из дома, она быстро навестит казармы, и ещё успеет к Вудвортам на дурацкую спевку. Оставалось только убедить миссис Гвинн, что она не нуждается в сопровождении.
Но всё оказалось не так уж и сложно. Компаньонка даже не заикнулась о том, чтобы сопровождать подопечную в Брайтон.
- Вы сможете обойтись без меня? – спросила она за завтраком. - Я бы хотела написать несколько писем друзьям!
- Конечно, обойдусь,- облегченно вздохнула Лили, - спевки – это такая скука! У вас может разболеться голова. Лучше проведите это время хоть с какой-нибудь пользой!
Брайтон… Город-курорт, так же плотно набитый дефилирующей публикой, как стручок горошинами. Выросшую в покое деревни Лили обычно город утомлял, а большое количество людей раздражало, но не в этот раз! В такой толкучке скромная вдова может легко затеряться.
Оставив собственный экипаж у павильона, где они уже бывали с миссис Гвинн, Лили вышла через заранее примеченный ей второй выход на соседнюю улицу. Она волновалась и спешила, но участие в подобной авантюре против воли приятно щекотало нервы.
Поймав свободный экипаж, она отправилась на Лоуд-стрит.
Воинские казармы были расположены на самой окраине города, но Лили это вполне подходило, потому что исключало нечаянную встречу с кем-нибудь из знакомых.
На входе в казармы стояли часовые. В ответ на просьбу позвать майора Майкла Дугласа, те пригласили дежурного офицера. Не ожидающая никаких препятствий Лили вынуждена была общаться с белокурым нагловатым молодчиком. После кучи ненужных расспросов, он всё-таки послал за Дугласом какого-то солдата. Тот ушёл и … пропал!
У молодой женщины итак было мало времени, а тут бесценные минуты истекали в бесполезном ожидании, и когда в воротах, наконец-то, появился Дуглас, у посетительницы практически не осталось времени. Под пристальными любопытствующими взглядами офицера и часовых они медленно побрели прочь от казарм
- И как вы будете снимать с меня браслет? – тихо прошипела Лили спутнику. - Задерете юбку прямо посереди улицы?
- Уверен, что полюбоваться на это зрелище сбежались бы все однополчане,- хмыкнул Дуглас,- но мы не будем их баловать! Я снимаю неподалеку квартиру…
Лили недоверчиво покосилась на спутника. Майкл шёл рядом, и чему-то улыбался. Трудно сказать, что было у него на уме!
- У меня мало времени,- возразила она, - надеюсь, что ваша квартира поблизости! Не могу понять, зачем вы вообще нацепили на меня этот браслет!
Майкл кинул на спутницу насмешливый взгляд.
- Чтобы иметь возможность вас сегодня увидеть, миледи!
Лили, покраснев, прикусила губу. Этот мужчина сильно действовал ей на нервы!
- Вы поступили некрасиво,- спустя некоторое время укорила она его,- и непонятно!
Майкл улыбнулся, останавливаясь перед двухэтажным коттеджем.
- Любому мужчине мой поступок вполне понятен! Мы пришли!
Майор снимал две просторные комнаты на первом этаже непрезентабельного дома, пропитавшегося тем самым запахом табака, кожи и оружейного масла, который она запомнила ещё по гостинице. По гостиной судорожно метался, на скорую руку наводя порядок, молоденький веснушчатый денщик, но как не старался, особых результатов достигнуть не смог. Впрочем, Лили было всё равно, в каком свинарнике обретается Дуглас.
Брезгливо сморщив нос, она подчеркнуто прямо уселась на стул, и, приподняв вуаль, открыла лицо.
- Ты стала ещё красивее,- Майкл опустился на колено, и красноречиво заглянул ей в глаза,- самая прекрасная женщина на свете!
Лили презрительно фыркнула, задирая подол платья.
Его пальцы осторожно приподняли край нижней юбки, обнажив прикрытое панталонами колено. Это движение было наполнено такой ощутимой чувственностью, что Лили настороженно напряглась, а Дуглас продолжал свои манипуляции, доводя её до откровенной дрожи. Он залез под оборку панталон, стянул вышитую шелком подвязку, скатал чулок…
При скудном, льющемся из окна свете, изумруд призрачно засветился, по-особому подчеркивая изящество щиколотки.
- Дорогая…, - мужские губы нежно прижались сначала к колену, а потом оставили дорожку из поцелуев вплоть до браслета,- разве это не прекрасное зрелище? Зачем нам снимать украшение, делающее твою ножку неотразимой?
Лили тихо застонала, судорожно вцепившись руками в его плечи. Горячая быстрая змейка возбуждения быстро пробежала по её ноге вверх.
- Любовь моя! Как же я тосковал всё это время по тебе…, ты снилась мне ночами!
Шорох бесцеремонно сминаемой нижней юбки привел женщину в себя.
- Майкл,- вскрикнула она, безуспешно пытаясь оттолкнуть от себя его льнувшее тело,- Майкл, остановись! Что ты делаешь?
Но последний вопрос уже был лишним. Он взял её прямо там, на стуле, загасив жадными поцелуями рвущиеся с губ слова возражения.
- Милая…, милая…
А потом она утомленно наблюдала, как Майкл срывает с себя одежду.
- Ты красивый,- пробормотала женщина, скользнув взглядом по груди, плечам и животу любовника, - только ты зря разделся! Пора идти - меня ждут зануды Вудворты для спевки!
- Подождут, - хмыкнул Дуглас, присаживаясь на кровать и принимаясь за шнуровку её платья,- я ждал гораздо дольше, да и ты, мой ангел, то же!
Лили лениво улыбнулась. Ей действительно стали безразличны и Вудворты, и спевки, и, вообще, всё на свете, кроме вновь разгорающегося желания близости с этим мужчиной.
Укладываясь в провонявшую табаком постель, она рассмеялась от горького изумления собственными поступками.
- Я сошла с ума!
- Это нормальное состояние для женщины, в которую я влюблен!
Они опомнились нескоро…
Оторвавшись от любовника, удовлетворенно вздохнувшая женщина уютно пристроилась на мужском плече и утомлено сомкнула ресницы.
- Майкл?!
- Да, любимая!
- А что с браслетом?
- Пусть остается на своем месте! Я с ума схожу от желания, при виде твоей ножки в изумрудах!
Лили потерлась носом о его шею, и устало рассмеялась.
- Хитрец! Может, ты сам не знаешь, как его снять?
Дуглас рассмеялся.
- Возможно! Когда ты придешь в следующий раз, я покажу, как его надеть, а как снять…, думай уж сама!
Следующий раз? Перепуганная женщина подскочила на месте.
- Сколько времени?
Что творилось дальше, не поддается описанию – она бестолково металась по комнате, разыскивая свои вещи и причитая.
- Бог мой! Что я теперь скажу Вудвортам? Эти сплетники раззвонят по всему городу, что я была неизвестно где три часа!
- Не паникуй, дорогая,- Дуглас терпеливо возился со шнуровкой, не смотря на её судорожные попытки умчаться прямо в расстегнутом платье,- чем увереннее ты будешь держаться, тем меньше вопросов возникнет у них!
- Конечно, у вас, майор, такой богатый опыт в подобного рода делах!
- Не язвите, леди! Это недостойно вашего древнего и славного имени!
Лили более-менее отдышалась, только оказавшись в собственной карете. Она приказала, пораженному столь долгим отсутствием кучеру, ехать к дому Вудвортов.
А там уже царил вселенский переполох! Оказывается, неугомонное семейство посылало лакея в герцогский коттедж, и выяснилось, что маркиза выехала из дома три часа назад и бесследно пропала.
- Где вы были, дорогая?! – накинулись они всем скопом на взвывшую от такого излишнего внимания молодую женщину. - Чем от вас так кошмарно пахнет?
Лили чуть в обморок не упала, вспомнив о пропитанной запахами табака спальне майора. Она, притерпевшись, уже ничего не чувствовала, но солидные носы семейства Вудвортов мгновенно все разнюхали.
- Я, - с нажимом ответила она,- занималась делами благотворительности, и, увы, немного не рассчитала время. К сожалению, в таких местах не пахнет розами, но если вам не нравится исходящий от меня запах, то я, пожалуй, вернусь домой!
- Что вы, дорогая, что вы! Отправляйтесь в туалетную комнату и приведите себя в порядок. И не спешите - мы подождем!
Неизвестно, поверили ли ей эти досужие сплетницы, но только через полчаса Лили уже бодро наигрывала слезливую «Смерть моряка», аккомпанируя Мэри. Та держалась с царственным спокойствием, но когда открыла рот, маркизы в бессилье опустились руки.
Бог не обидел девицу ни силой голоса, ни густотой тембра, забыв про маленькую деталь - он не дал ей слуха. От мощного рева, исторгаемого доморощенной певицей, у пианистки заложило уши, и она резко оборвала игру.
- Нет, - твердо заявила она,- так нельзя! Вот послушайте меня…
И она, с ходу подхватив мелодию, спела сама.
Мэри обиженно надулась, но леди Кетлин моментально нашла выход из положения.
- Ничего, ничего…., моя девочка потренируется, и завтра уже споет по-другому!
Лили в этом усомнилась, но, согласно кивнув головой, собралась восвояси.
- А чай?
- В следующий раз!
Вудворты заинтересованно наблюдали, как небрежно сложившая ноты гостья поспешно удаляется из комнаты.
- Интересно,- задумчиво протянула хозяйка дома,- где она занималась благотворительностью? В матросских доках? От неё воняет, как от улана!
Дочери сдвинулись поближе к матери, и их глаза заблестели злорадной радостью. Лили никому не нравилась. Они считали её неприятной и высокомерной особой, и теперь собирались во всеоружии начинать травлю.
- Может, у вдовы ещё какие-нибудь дела в городе?
- Может, ей надоело быть вдовой?
- Но кто? Кто? Они живут столь замкнуто!
Обсуждение странного поведения вдовы заняло всё время до вечернего чая.
Вернувшись домой Лили сразу же столкнулась с задумчивым взглядом миссис Гвинн.
- Вы вернули браслет майору Дугласу? – спросила та.
Врать всегда неприятно, да ещё столь проницательной собеседнице.
- Я пыталась, но мне не удалось! Напрасно я прождала майора у входа в казармы, его так и не нашли.
- Почему вы решили это сделать сами, а не послали лакея?
Лили устало развязала ленты шляпки.
- Это невозможно,- лаконично ответила она,- я переоденусь, а вы велите накрыть стол к чаю! Устала…
Пить чай с компаньонкой всегда было приятно. Эвис в основном молчала, а если и открывала рот, то её замечания были незначительны и не требовали ответа. Но в этот раз мисс Гвинн повела себя против обыкновения:
- Я друг вам, Лили, и не надо от меня таиться! Если посчитаете нужным ещё раз увидеться с майором, то выберите время, когда вас не ждут у Вудвортов!
Лили тяжело вздохнула:
- Конечно, вы правы, незачем давать повод к сплетням!
Миссис Гвинн неторопливо долила себе в чашку чай, и только потом заметила:
- Будьте осторожны, дорогая! Как бы слухи не дошли до вашего деверя. Он относится к вам с настолько повышенным интересом, что боюсь, ему мало понравится происходящее. У его светлости есть все возможности изрядно испортить вам жизнь!
_________________