Кофейный роман (СЛР, 18+)

ДжЫн и Светлая, спасибо за продолжение!
Ну что же ты Слава такие вещи где зря оставляешь , вот сейчас же надумает себе Ника с три короба и обязательно какую ни будь глупость совершит!
А Каргину сейчас ой как не поздоровиться, как я этому рада!
_________________

Ну почему где попало? У себя в кабинете, на своем столе, на собственной вертушке. Убрать не успел. Никто у него не копается. А собственной рассеянности никто не отменял.

В его случае это определенно был удар под дых, как бы ни был он подготовлен.

Славка-то... Славка-то молодец. Но у него вариантов не было. Так-то у него дома баба беременная. Тут хошь не хошь - либо очухивайся и веди себя прилично, либо вали навсегда и сразу. Навсегда и сразу он не мог. Пришлось приходить в себя)

Ника тоже дозреет. Необходимость говорить должна прийти, в конце концов.

Ника надуууумает! И совершит! Она еще не то может! Но! Осталось чуууточку! Завтра финал

Этому все рады!

Дамы, спасибо!
_________________

Девочки, спасибо за творчество!!!! Мне очень понравился этот роман, сильные герои - Вероника, "похоронившая" себя как человека, наконец-то начинает себя любить, ценить и доверять, Ярослав, он так быстро понял свои чувства, меня это восхищает. и даже после просмотренного видео, он на правильном пути в восприятии Вероники. А Каргину, я уверена, воздастся по заслугам!
___________________________________

Нет, все таки надо уже определиться Славе забыть все о Нике и не обращать внимание плюс все забыть сто было до или от нее отступиться...
Девочки, спасибо за продолжение)
_________________

Как финал ? Уже финал ? И что, Ника успеет что-то выкинуть, а Славка все разрулить ? И все это в финале ? Нееет...А пусть финал будет очень-очень большим ... и еще 3 эпилога и 4 бонуса...
Спасибо, девочки !

Веронике не просто, но мы верим в то, что любого человека можно отогреть. Недаром Слава у нас южных кровей

А чего размусоливать-то? Ему без нее фигово. Стало быть, она ему и нужна. Мужик решил - мужик сделал.

В сущности, всем и всегда воздается по заслугам.

Так он ведь уже решил) В сущности, к его чести, ему понадобилось всего несколько часов)

тЭрпЭние! все будет. И про них мы обязательно еще расскажем.

Дамы! Спасибо!
_________________

 » Глава 24. Тупо уставившись в телевизор

Вероника сидела на диване, тупо уставившись в телевизор. Таким образом она проводила все свои дни после того, как увидела видео с флешки Каргина в кабинете Славы. Ей доставало сил изображать, что все, как всегда, по утрам и вечерам. Но с той минуты, как за ним закрывалась дверь, и до самого его возвращения она находилась в замершем состоянии, будто ее поместили в раствор на полке Кунсткамеры.
Выставка уродцев. Ей там самое место. Чем ближе стрелки подбирались к отметке времени, когда Закревский приходил домой, тем сильнее она дергалась: выглядывала в окно, пока не появлялась его машина, прислушивалась к лифту, выходя в коридор. Это было глупо. Она живет в его доме. И он обязательно вернется. Куда денется-то? Но каждый раз заглядывала в его лицо и боялась, что вот сегодня увидит в черных глазах насмешку, и он скажет ей собирать вещи. Боялась даже сильнее, чем Каргина.
Остаться без него было для нее равносильно выходу в открытый космос без скафандра. Без него она не сможет ни жить, ни дышать. Пребывая в своем странном безвоздушном пространстве, она металась, принимая всевозможные решения – от прямого вопроса, понравилось ли ему кино, до решения оставить ему ребенка, как только тот родится, и уехать. В чертову Пермь!
Но молчали оба. Она трусливо прижималась к нему ночами, оправдываясь страхами перед приближающимися родами. Он иногда хмурился, глядя куда-то в ноутбук, много работал, еще больше – возился с ней. И молчал. Молчал. Не говорил. Он вообще не говорил ничего, что хотя бы отдаленно было связано с ее прошлым. Кроме одного единственного раза, когда Ника, наконец, узнала о своем разводе – апелляция отклонила заявление Каргина.
Из привычного транса Нику вывел звонок в дверь. Она вдруг заметила, что в телевизоре пляшут какие-то мультяшки, и, кисло улыбнувшись, прошлепала к двери, которую и открыла, не спрашивая, кто там.
- Яяяя… рик…- радостно начала и в замешательстве закончила молоденькая девушка перед ней с бумажным пакетом в руках, а потом, приосанившись, посчитала нужным спросить: - А где Ярик?
- Кто? – переспросила Ника, внимательно разглядывая гостью.
- Ярик, - повторила девушка и похлопала длинными ресницами. – Ярослав Закревский. Он что? Квартиру продал?
- Вы хотите купить? – совсем ничего не понимала Ника.
- Нет. Я Оля! – заявила девушка, будто бы это все объясняло, в том числе рост цен на недвижимость. – Так где Ярик?
- Ярослава нет, - начиная соображать, ответила Вероника.
Оля нахмурилась и закусила пухленькую нижнюю губку. А потом окинула внимательным взглядом Веронику – от тапок до макушки. Разумеется, задержавшись на некоторое время на несколько раздавшейся талии.
- А вы кто? – растерянно спросила она.
- Квартирантка! – рявкнула Ника и хлопнула дверью перед хорошеньким носиком Оли.
Но тишина длилась ровно восемь секунд по часам. А потом снова позвонили и для верности постучали.
- Я же сказала, Ярослава нет! – «квартирантка» опять появилась на пороге.
- А вы не подскажете, где он теперь живет? – попросила барышня.
- Еще как подскажу! – заявила Ника, скрестив руки на груди. – Где-то на Оболони. Связался с какой-то вертихвосткой, проходу ей не дает. Днюет и ночует под ее окнами.
- Бедный Ярик!
- И не говорите!
Девушка совсем поникла и грустно покачала головой. Потом вдруг подняла свои круглые глазки на Нику и с надеждой попросила:
- Но вы ведь скажете ему, что я его искала? Ну… когда увидите. Он же за квартплатой приходит… Оля с юрфака! Он поймет!
- Всенепременно! – прошипела Ника и вновь захлопнула дверь.
Он поймет!
Через пять минут она уже тащила в гостиную из кладовки свой чемодан, а из шкафа в спальне – кипу своих вещей.
Уйти – лучшее, что она может сделать для Закревского. Если ее почти трусило от какой-то смазливой девчонки, которая в самом лучшем случае по собственному почину бегает за Славой, то что должен чувствовать он, не только зная, что представляло ее времяпрепровождение на протяжении многих месяцев, но теперь и увидев, как оно было.
Она должна дать ему свободу. Не нужно было к нему переезжать. Пользовалась его помутнением в голове – хватит! Знала ведь, что добром не кончится. Понимала, что такое Каргин. И так беспечно подставила Ярослава под удар. Кто еще увидит? Его шеф, помощница. Господи, у него родители, сестра.
- Скандальные задержания в столице. По согласованию с ГПУ… - вещала строгая дикторша в телевизоре, пока по комнате пролетал второй ворох одежды.
Ника подняла глаза и в следующее мгновение стала медленно оседать на пол рядом с раскрытым чемоданом. На экране мелькали кадры с Каргиным, прикрывающимся рукой, его чертовым Дэном, какими-то пресс-секретарями, чиновниками…
Чиновники!
Еремеенко.
Прижав к губам ладонь, Ника пыталась вслушиваться в то, о чем рассказывали журналисты. Но смысл ускользал от нее. Она скорее угадывала главное.
Каргин арестован.
И здесь не обошлось без Закревского – его строгое лицо мелькнуло на секунду рядом с Вересовым среди множества других лиц на экране. А может, и меньше, чем на секунду. А может, ей просто показалось. Но даже этого «показалось» хватило, чтобы сложить два и два.
Вероника неплохо считала. Иначе не вышла бы замуж за олигарха. Но недостаточно хорошо, чтобы не влипнуть по самые уши в этот чертов брак настолько, что не отмоешься.
Но в том, что касалось Закревского, считай-не считай – без него не обошлось бы.
Ключ в двери повернулся резко. Громко. Громче всего на свете.
Этот звук вернул Веронику к действительности. В телевизоре кто-то что-то готовил. Она по-прежнему сидела на полу и, оказывается, плакала. Попыталась утереть слезы, но те продолжали течь по щекам.
- Ник, я дома! – донеслось до нее из прихожей. Его звучный голос сейчас звучал ясно и беззаботно. Будто бы ничего не случилось.
Шаги. Ровно пять до комнаты.
Он показался в дверном проеме с широкой улыбкой на губах. Но стоило ему увидеть Веронику возле полусобранного чемодана на полу, как улыбка застыла, отчего его красивое яркое лицо превратилось в маску. Потом и она стала медленно стираться. Наконец, взгляд почернел и потяжелел.
Пауза длилась бесконечно долго. Тишина, прерываемая только болтовней из телевизора. Немыслимой, бестолковой, по-ярмарочному жизнерадостной болтовней – кулинарное шоу в разгаре.
Закревский разлепил губы и проговорил так, словно бы ничего не чувствовал, словно бы сейчас был совсем пустой, что так не вязалось с его тяжелым взглядом:
- Сбегать зачем? Я же все понимаю.
- Ты ничего не понимаешь, - выдохнула она, всхлипывая. – Я не сбегаю, но так лучше. Все это только потому, что ты чувствуешь себя в ответе. А зачем оно тебе? Что ты вцепился в меня? Тебе нормальная нужна, ясно? Нормальная! Думаешь, я не соображала, что делаю? Всегда соображала! Каждую минуту точно знала. Но это мое, грязное и гнилое. Мне с этим жить, не тебе. Когда в любой момент в тебя могут ткнуть, даже там, откуда не ожидаешь.
- Это все?
- Нет, не все!
В ней словно включилась пластинка с записанным бесцветным голосом, сопровождаемым всхлипами.
Ника говорила и говорила, и говорила. Как приехала в Киев, как провалила экзамены, как познакомилась с Каргиным. Сначала все казалось сказкой. Все и потом оказалось сказкой, с той разницей, что для взрослых. Торопясь сказать обо всем, Ника вспоминала, как первый раз оказалась в больнице. Ходила в милицию, подала на развод, съехала в общежитие.
- Я сама к нему вернулась, слышишь, сама. А ты не знаешь меня совсем!
Она не помнила, как оказалась в его объятиях. Тот момент, когда он пересек несколько метров, разделявших их, как сам сел возле нее на пол в своем дорогом костюме – рядом с ней, в халате, заплаканной, уставшей, выпал из ее памяти, будто этого момента не было, будто он всегда был рядом. Просто, пока она говорила, придерживал ее за плечи, позволяя все рассказать. Даже если самому было больно слушать.
- Я знаю, - мягко отвечал он, поглаживая ее по спине. – Знаю.
Она мотала головой и продолжала твердить:
- Я больше не пыталась уйти. Ни разу. Приняв его условия. Сама жила лишь назло ему. И позволяла ему разрушать себя. Но я не хочу рушить твою жизнь. Отпусти меня!
Он вытирал слезы на ее щеках, мягко поправлял волосы, падавшие на лоб медными кольцами, вглядывался в покрасневшие глаза, которые с первого дня считал самыми красивыми на свете. И тихо шептал:
- Только если скажешь, что не любишь меня. Только так, и никак иначе.
Ника долго молча смотрела ему в глаза. Потом уткнулась лбом в его плечо и снова глухо заговорила.
- Я оставила ребенка только потому, что он твой. И ничего не говорила, потому что была уверена – для тебя это неважно. Я ходила в кафе. Несколько дней подряд. Тебя не было. А твой ребенок был. Уже тогда был.
И после долгой, тяжелой паузы сказала:
- Я люблю тебя. Я правда тебя люблю. Я умею.
Он шумно задышал, прижал ее к себе крепче, и она ясно расслышала, как часто и сильно стучит его сердце в эту минуту. Оно билось о его грудную клетку, и каждый удар отдавался в ее теле толчком, исходящим откуда-то из самой души.
- Прости, - зашептал он, - прости, я тогда с пневмонией валялся… я не хотел, чтобы так… я уже тогда знал, что люблю и что приеду к тебе… просто не понимал, как и когда. Ты была такой далекой. А потом Макс сказал, что ты отказалась… я психанул – ты же знаешь, мне психовать, как… я знаю, я кретин… но я не могу без тебя.
- Ой! – неожиданно вскрикнула Ника, отчего Закревский побледнел. А она вдруг улыбнулась и приложила ладонь к животу. – Мне кажется, он тоже любит психовать.
Его выдох – с облегчением. Он все еще помнил, какой растерянной нашел ее в больнице несколько месяцев назад, когда открылось кровотечение – по его милости.
- Он так общается, - покачал Ярослав головой, накрывая ее руку своей и переплетая свои пальцы с ее. А потом с усилием скинул с себя наваждение и усмехнулся: – Ну, раз уж у нас вечер откровений, то, может, ответишь на два моих последних вопроса. Реально замучился уже гадать…
Ника только кивнула.
- Вероника Каргина из Киева с картинкой зайки на аватаре В контакте – твой профиль? – тоном, каким обычно задавал вопросы оппоненту в суде, спросил он.
- Какое это имеет значение? – удивилась Ника.
- Абсолютно никакого. Но я с февраля мучаюсь.
- Так и быть, спасу тебя от мучений. Мой.
Закревский хохотнул, выдохнул и приблизил свои губы к ее.
- Значит, зайка? – шепнул он, щекоча ее кожу дыханием.
- Это второй вопрос? – Ника коротко поцеловала его в губы и подалась от него в сторону. Ближе к дивану. Где была настигнута уже через мгновение. И снова оказалась в его объятиях.
- Нет, - ответил он, и вся игривость из голоса пропала. Он рассматривал ее несколько отчаянно долгих секунд. А потом, спохватившись, спросил: - Ты выйдешь за меня замуж?
Вероника думала в течение не менее отчаянно долгих секунд. И так же серьезно ответила:
- Выйду. Но предупреждаю. Если еще хоть раз сюда заявится Оля с юрфака или нечто ей подобное – заберу ребенка и уеду!
- Да твою ж мать! – выругался Закревский и участливо поинтересовался: - И что? Часто приходит?
- Не настолько, чтобы остаться без волос, - в тон ему отозвалась Ника и совершила еще один маневр по перемещению в сторону дивана. – Кстати, ты имеешь что-то против заек?
- Ничего, - рыкнул он, снова оказавшись рядом и легко расстегнув заколку на ее волосах. - Просто никогда не ассоциировал себя с волком.
Ника ничего не ответила. Коснулась легкими быстрыми поцелуями его лба, глаз, щек, прижалась к губам. Легко, узнавая, как в первый раз, и привыкая заново, словно после разлуки. Из ее груди вырвался негромкий зовущий стон, на который он отозвался хриплым дыханием. И если она молчала, то он едва слышно шептал. Шептал что-то, что, быть может, давно не имело значения, но в эту самую минуту сделалось необходимым – для него. Сознавая, что едва ли она слышит, едва ли понимает, ошалевшая от его ласк. Наверное, так он объяснялся ей в любви. Словами, голосом, дыханием, руками, всем телом. Как никогда до этого дня. И зная, что для нее это тоже впервые.
_________________

 » Эпилог

Gala: ну? И как оно?
Вера: что оно?
Gala: ощущения, что!
Gala: Я еще ни разу разведенной не была, потому и спрашиваю.
Вера: охоспади…
Вера: ну, в некотором роде, я тоже. не до конца прочувствовала. У меня как-то мужик под боком, и ребенок в животе.
Gala: И че? А вечеринку по поводу избавления устроить?
Gala: Не, я понимаю, тебе пить нельзя и все такое.
Gala: но блин же!!!!!!
Gala: это ж победа, Верка!
Вера: победа, победа
Вера: Слава дождаться не может, когда я свидетельство получу, чтобы заявление подать.
Gala: Какая я молодец, а!
Gala: вот я только щас подумала, какая я молодец!
Gala: если б не я, то у вас бы веселым новым годом и обошлось!
Вера: ага
Вера: но мне как-то неспокойно
Вера: я псих
Gala: Чейта?
Gala: опять кАзел? Так нет больше кАзла. Был и весь вышел.
Gala: или адвокат чего-то не того?
Вера: та всё того…
Вера: это я. непривычно.
Gala: от чудо!
Gala: плохо ей – нормально. А как хорошо – так непривычно!
Gala: вот бери и привыкай!
Gala: я же говорил, что он нормальный! (с)ВАСЯ
Вера: Вася! иди к черту!
Gala: Вася-то пойдет! Вася-то не гордый!
Gala: все, он ушел.
Gala: тоже гад, кстати!
Вера: не знаю, кто тоже. и уж точно некстати
Gala: да прям! Адвокатша! От адвоката своего нахваталась?
Gala: у меня к тебе последний вопрос.
Gala: а секс по-прежнему прям-таки? Или все, сдулся?
Вера: еще лучше!
Gala: хренасе…
Gala: Ты ж беременная!
Вера: ну вот так…
Gala: ну ты, мать, даешь… поаккуратней там!
Вера: не переживай. Один аккуратист уже имеется.
Gala: ишь!

***

Виктор Каргин был выпущен под залог через несколько дней после задержания. Но менее чем через две недели бежал из страны по фальшивым документам. Его местонахождение до сих пор неизвестно. Денис Гаращенко был приговорен к тюремному заключению, однако позднее освобожден досрочно, после чего вернулся к общественной деятельности, заявляя о политических мотивах расследования против него. Вероника Закревская несколько раз вызывалась в ГПУ для допросов по делу о своем бывшем супруге. Но это совсем другая история.

***

- Смотри, мне этот нравится, - Закревский выудил из длинного ряда вешалок комбинезон с красной подкладкой и рваными коленками с характерным углублением там, где полагалось находиться животу. Посмотрел на дырки, поржал. И выдал: – Хотя бы не уныло… ну и… продуваемость там. Типа вентиляция.
- Вентиляция, - буркнула Ника, плетясь за мужем. – Я чувствую себя слонихой-пришельцем, а ты мне про вентиляцию впариваешь.
- Ты из меня зоофила не делай, - хохотнул он. – Я бы в слоне заблудился. А в тебе мне вполне комфортно.
- Так ты из-за комфорта во мне в гостишку со мной таскался? – Ника шевельнула бровью.
- А то ты не знаешь, зачем я таскался. Там было удобнее, чем в машине. Комбез мерить будешь? Нет?
- Я-то знаю, - приглядываясь к комбинезону, ответила Ника. – За удобным разнообразием. Ну потом типа втянулся, подсел. И решил, что любовь. А тут еще и лягушонок. Так?
Ника с независимым видом взяла из его рук плечики и пошла к примерочным, распустив по дороге волосы и взлохматив их небрежным жестом. Закревский, скрестив руки, с улыбкой наблюдал, как она семенит по салону магазина и оглянулся. Пусто. Только продавщица, трындевшая по телефону. Впрочем, не все ли равно.
Через секунду он оказался в примерочной и плотно задернул шторку. Повернулся. Глаза в глаза. Губы в губы. Выдохнул:
- Не так.
И, обхватив ее голову обеими ладонями, зарываясь пальцами в локоны, поцеловал.
Она ответила, словно он не целовал ее вечность. Как в самый первый раз, едва его губы коснулись ее кожи, она превратилась в первобытную голодную женщину. Которая сходила с ума от гордости, что принадлежит этому и только этому мужчине. Которая завидовала сама себе, что у нее есть этот мужчина.
Ника отвлекалась от его рта, проводила языком по шее, кадыку, ключицам, возвращалась к губам, отдавая ему свои, зная, как умеет он их терзать, одновременно наполняя ее своей нежностью. Задерживала дыхание, впитывая в себя его запах. И металась руками по одежде и телу. Скинутая футболка, спущенные джинсы. Спина, живот, член… выдохнула с протяжным стоном… Задранный сарафан. Клитор, ногти, пальцы… связывающие два тела в одно.
Собственная неуклюжесть распаляла еще сильнее. Ника тихонько урчала, покусывая его плечи. Потом он не выдержал. Из горла его вырвался хриплый звук, и он отстранился. На мгновение. Только для того, чтобы повернуть ее спиной к себе.
Когда она уперлась ладонями в зеркальную стену, протяжно выдохнул и вошел в нее, чувствуя, как ее мышцы плотно обхватывают его член. И сходя с ума от этого ощущения. И от ее прерывистого дыхания, обрывавшегося при каждом толчке, когда он начал двигаться. И от их отражения, возбуждавшего еще больше. Видеть ее узкую спину перед собой. Видеть в зеркале ее лицо, искаженное от наслаждения. И видеть себя, врезавшегося в ее тело раз за разом, раз за разом.
- Втянулся, говоришь? – выдохнул ей в ухо, легонько прикусывая его.
- А разве нет? – спросила Ника, глядя в отражения его глаз.
Она улыбалась, изгибала спину и легко толкалась бедрами.
- Еще как – хрен вытянешь, - продолжая терзать ее ушко, шепнул он.
- А ты не вытягивай, - хохотнула она.
- Тогда держись, - рыкнул он, приподняв ее локоны, переключился на шею, а пальцы его мягко спустились вниз, скользнули между ягодиц и стали дразнить анус. Не останавливаясь, не прекращая движений. До того, самого последнего, когда она обмякла в его объятиях, и больше не упиралась в зеркало, а он с глухим стоном прижимался к ее спине, закрыв глаза и тяжело дыша.
В наступившей тишине раздался глубокомысленный голос Ники:
- Завтра в салон пойду. Хочу сменить стрижку. Попробую бразильскую. Все равно скоро пригодится.
Она оправила сарафан и теперь заплетала волосы.

Конец.

_________________

Если жить и все время оглядываться на прошлое, то... И нужно не только принять многое, смириться, но и простить, отпустить прошлое. Благо, герои сумели удержать и сохранить свой хрупкий семейный мир.
Девочки, спасибо за историю, интересную, временами непростую, поучительную...
___________________________________

ДжЫн и Светлая,спасибо за отличную историю!
Вдохновения и удачи!

Очень вовремя Оля появилась. Нику прорвало наконец-то. И Ярик успел перехватить собирание чемодана..... Каргин огреб, хоть и мало, но огреб.
Не нужно тащить прошлое, его всегда надо оставлять там, в прошлом...
Спасибо, девочки! История получилась у вас чувственная, красивая, правдивая и счастливая. Спасибо!

Ждем следующую.
_________________

ДжЫн и Светлая, спасибо за замечательную историю!
В этот раз Ярику стоит сказать большое спасибо Ольге с ее пирожками, без нее Ника еще долго бы молчала как партизан.
И глупости совершала, и так почти чемоданы собрала, хорошо Слава вовремя пришел!
Очень рада что у них наконец все хорошо!
Девочки, творческих успехов в дальнейшем!
_________________

Это несправедливо! Почему хорошие книги так быстро заканчиваются?
А вообще, они молодцы. Смогли! И перешагнуть прошлое, и шагнуть в будущее, и лягушонок есть, а будет и еще.
Предлагаю у младших Вересовых не забывать за волнистую линию у старших и Закревских. Мы с ними уже сроднились.

Джын и Светлая, спасибо за прекрасную историю! Вдохновения Вам и весеннего хорошего настроения! Жду еще ваших новых книг!!!
_________________

Им это удалось. В жизни разное бывает, и у них обязательно будет, но об этом мы расскажем в следующей истории ;)

В ее поучительности мы не очень уверены, а вот то, что она вышла интересной, надеемся!
Спасибо!

Вам спасибо, что прочитали!

Справедливости ради, Нику прорвало после того, как она поняла, что Слава для нее сделал. Оля скорее явный раздражающий фактор.

Ярик старался, Максик тоже

Спасибо огромное! Следующая - скоро!

Это вряяяяяд ли. Разоблачение Каргина произвело на нее достаточно сильное впечатление.
А Слава... Слава попросту предпочитал не лезть в душу. Того, что он узнал сам, хватило, чтобы понять.

У них - по-разному. Как во всякой нормальной семье) Об этом мы еще расскажем ;)

Смеем надеяться, что будут еще - не хуже.

Мы потом еще и про лягушку расскажем ;)
Чуточку и в контексте)

Скоро

Скоро все будет ;)

Милые дамы! Спасибо большое!
_________________