Линда Ховард "В огне"

makeevich, codeburger и kerryvaya, огромное спасибо за интересное продолжение в прекрасном переводе!!!!!!

_________________

Во дела денег нет - плохо , денег много , тоже не есть хорошо , столько желающих их заполучить . Ну прям , как мухи на ... мёд .
Галя , Таня , Маша , спасибо за продолжение !

Огромное спасибо за продолжение

makeevich, codeburger и kerryvaya, спасибо за новую главу!!!

___________________________________

А дальше будет еще жестче!
_________________

makeevich, codeburger, kerryvaya, спасибо за продолжение!

Кошмар какой-то.
Интересно, как с Мишель отношения сложатся...
_________________

Спасибо большое за новую главу!

Девочки, спасибо за продолжение!
_________________

makeevich, codeburger, kerryvaya,огромное спасибо за новую главу.

makeevich, codeburger, kerryvaya, спасибо за продолжение
Еще и денег нет, а уже столько неприятностей!
_________________

Девочки,Спасибо за новую главу!

___________________________________

Галочка, с бирюзой тебя!






_________________

Привет! Куда все пропали???
Жду очень-очень сильно новую главу))).
_________________

Скоро! Возможно, уже завтра!
_________________

 » Глава 5

Вот и лето прошло Всех с прошедшим днем Знаний!
А мы тем временем наконец-то выкладываем заключительную главу первой части книги. Как уже упоминалось, частей всего три. Беременным и впечатлительным читать не рекомендуется.

Глава 5

Перевод: makeevich
Редактирование: codeburger и kerryvaya

Дженнер жутко опаздывала. Они с Мишель собирались встретиться в семь, а сейчас уже полдевятого. И все-таки, хотя пешая прогулка до «Птички» и усугубляла задержку, Дженнер припарковала свою новенькую машину в квартале от бара, чтобы уберечь от вмятин и царапин. Пускай это не роскошный автомобиль, ну и что? «Камри» – хорошей комплектации, но все-таки «камри», потому что выше всякого понимания платить за тачку сумму, равную прежней двухгодичной зарплате. Дженнер владела этой машиной каких-то две недели, но все равно гордилась приобретением. И до сих пор, всякий раз забираясь в салон, глубоко вдыхала и втягивала носом восхитительный запах нового автомобиля.

Усталость одолевала. Несколько минут Дженнер просидела в машине с закрытыми глазами, наслаждаясь тишиной. Если бы не обещание встретиться с Мишель, она поехала бы домой и без сил завалилась спать. В старый обшарпанный дуплекс, потому что на поиск нового жилья требовалось гораздо больше времени, чем на выбор тачки. Да, кто бы мог подумать, что для управления такой несметной кучей бабок нужно вкалывать полный рабочий день?

Эл была на высоте – и уже готовилась к переезду в более приличный офис, – но Дженнер настояла на своем участии в принятии решений, поэтому в «Пэйн Эколс» приходилось просиживать кучу времени. Хотелось понимать, что происходит, почему Эл делает так, а не иначе и что означают все эти головоломные термины. Эл достойна доверия, но она же не всегда сможет быть рядом, и Дженнер не желала оказаться в ситуации, когда придется довериться кому-либо еще. Инстинкт подсказывал ей учиться и захватывать контроль над происходящим. Слишком уж долго, с тех пор как она вытянула выигрышный билет, Дженнер не удавалось управлять событиями. Теперь все в ее руках – контрасты ошеломляли.

Деньги получены. Дженнер вытерпела мучительную церемонию, в течение которой в лицо били бесчисленные вспышки фотокамер, приходилось натужно улыбаться до скрипа в мышцах, а рука затекла от держания огромного картонного чека – лотерейщики предусмотрительно предупредили: «Не настоящий, его нельзя обналичить» – будто она деревенская дурочка и сама бы не догадалась. Наконец-то этот кошмар закончился, все бумаги готовы, и можно попытаться отступить в тень... если получится. Репортеры свалили, разумеется. И теперь, если удастся обосноваться на новом месте и начать новую жизнь, то наступит счастье.

Иногда было весело. Они с Мишель отправились в грандиозный рейд по магазинам, и Дженнер полностью заменила не только свой гардероб, но и вещи подруги. Сумочки, туфли, качественные ювелирные украшения, шелковые блузки, строгие и сексуальные платья... это было классно. Но сильнее всего ошарашило то, что уже через несколько дней ей наскучило заниматься покупками. За миллион лет ей бы и в голову не пришло, что такое может случиться, но ведь случилось. Было здорово иметь возможность тратить деньги. Но как только первоначальный запал погас, и Дженнер уже не рвалась купить все, на что падал взгляд, энтузиазм сменился скукой. Она чувствовала себя жертвой грандиозного вселенского обмана.

Жизнь разительно изменилась. Большинство старых друзей остались на обочине, зато Дженнер сдружилась со своим юристом Уильямом Лурдесом. Тот был натуральной акулой, но ее акулой. С хищной улыбкой он прочел материалы иска, поданного Диланом. И вчинил наглецу встречный иск на возмещение морального ущерба, по которому отставной бойфренд лишался всего нажитого непосильным трудом, тот мигом отозвал свою претензию и исчез с горизонта. Билл, как он просил себя называть, впоследствии предпринял шаги, чтобы защитить состояние клиентки от посягательств любых стервятников в человеческом обличье, поджидающих случай урвать кусок.

Сидя в темной машине, Дженнер чувствовала, как уголки губ приподнимаются в улыбке от одной только мысли, что у нее, Дженнер Редвайн, есть состояние. Вот это да!

У нее теперь имелись сберегательный и текущий счета в банке – в банке, где персонал и управляющие обращались к ней по имени и принимали с неизменной добротой и любезностью. Каких-то два месяца назад на ее внутреннем радаре не светил даже самый малюсенький текущий счет. Теперь же она то и дело посещала банк, чтобы вынуть или положить документы в свою банковскую ячейку, потому что не хотела хранить какие-либо бумаги дома, пока вокруг все еще крутился Джерри.

Он не сдался, да Дженнер на это и не надеялась. Прикупила ему кое-какую одежду, даже подкинула несколько раз сотню на то да сё, но всерьез не рассчитывала на папочкин отъезд. Слишком хорошо знала своего отца. На какое-то время он прикинется честным и прямодушным, чтобы рассеять ее предубеждение, потом подкатит с весомой причиной подарить ему новую машину или попытается развести на приобретение достойного жилья или чего-нибудь в этом духе. Несколько сотен долларов — капля в море запросов Джерри.

В конце концов, Дженнер собралась с духом и вылезла из «камри». Ей не пришлось, как в «Гусе», с силой толкать плечом дверь, чтобы та открылась. Дженнер не отправила «Гусика» под пресс, хотя и подумывала об этом. Старая тачка выглядела полной развалюхой, но мотор-то был надежным, поэтому она пожертвовала авто на благотворительность. В прежние времена сама Дженнер нуждалась в этой уродливой машине, а теперь она пригодится кому-то еще. Слава Богу, уже не ей.

Энергии заметно прибавилось, когда Дженнер накинула на плечо новую дорогущую сумочку и зашагала по направлению к «Птичке». Вечер веселья и танцев был именно тем, что доктор прописал; после бокала пива ей станет лучше. Мишель, вероятно, уже ушла в отрыв на стакан-другой и пару танцев, но ничего страшного, сегодня Дженнер точно не в состоянии угнаться за подругой.

Бар был набит под завязку, стоял невероятный шум – как-никак вечер трудовой пятницы – и Дженер пришлось немало потолкаться среди потных тел, пока она не углядела Мишель, сидевшую за столиком вместе с тремя завсегдатаями бара. Судя по количеству стаканов и бутылок на столе, Мишель с приятелями приложились к выпивке не раз и не два.

Дженнер почти добралась до столика, когда подруга ее заметила.

– Йо-хо! – тотчас же раздался визг. – Классный причесон!

Дженнер подавила желание дотронуться до окрашенных в черный цвет волос с короткими торчащими прядками на макушке. Она решилась преобразиться этим утром. Новый стиль был элегантным, сексуальным и смелым, а главное, так кардинально изменил Дженнер, что не каждый узнает. С учетом последней пары месяцев это было очень даже неплохо.

Дженнер отодвинула стул, села и оглянулась в поисках официантки.

– Я обула туфли, – воскликнула Мишель, поворачиваясь и задирая ногу достаточно высоко, чтобы Дженнер могла разглядеть обновку. Туфли были безумно дорогими – свыше пятисот баксов, но, увидев безграничный восторг на лице примерявшей их подруги, Дженнер решила, что они того стоят. Но потом Мишель страшно боялась носить эти туфли, опасаясь поцарапать, сломать каблук или чего-то в том же роде. Она надевала их дома, а затем убирала обратно в коробку. Это был первый выход Мишель в дорогущих туфлях, и Дженнер захлопала в ладоши.

– Самое время, – одобрила она.

– Отпадные, правда? – Мишель покрутила ступней, любуясь стразами на тонких ремешках. Она подняла ногу еще выше, чтобы продемонстрировать обновку двум мужчинам и женщине, сидевшим за тем же столом. Один из парней присвистнул: вероятно, ему открылся обзор не только на туфли. Мишель засмеялась, показала ему язык, но ногу опустила.

– В следующий раз, – заявила она, – куплю сумочку в тон. Она просто обалденная. Кожа на ощупь прям как масло, такая мягкая...

Прежде чем Дженнер успела вставить слово, появилась официантка с нагруженным подносом. Раздавая новые порции, бросила взгляд на новоприбывшую.

– Что закажете?

– Пиво, – отозвалась Дженнер. Учитывая усталость, мысль напиться не прельщала. Она ограничится бокалом пива и уйдет через час или около того.

– Ваш счет уже девяносто четыре пятьдесят, – обратилась официантка к Мишель с явным желанием увидеть наличные или кредитку до очередного заказа.

– Запишите на ее счет, – Мишель беспечно ткнула в сторону Дженнер бокалом с разноцветным коктейлем. – Это ее забота. На это она водится. То есть годится.

Мишель рассмеялась над своей глупой оговоркой, махнула рукой, и напиток выплеснулся через край. Мишель осеклась, придержала ободок бокала и тут же прижала палец к губам.

– Ой, – пискнула она.

Ой? Это о чем: о пролитом коктейле или о вырвавшихся словах?

Дженнер сморгнула и подалась назад на стуле. Трудно поверить, что она действительно это услышала – но ведь услышала же. Возможно, в глубине души она ожидала такой развязки, но вряд ли, тогда бы не было так больно. Неужели и Мишель?

Наверное, следовало предвидеть такой поворот. Да, Дженнер без возражений всегда расплачивалась по счетам – это само собой разумелось, даже если, как сейчас, она еще не притронулась к выпивке. И остальные трое... она с ними знакома шапочно – просто часто здесь видела, но ведь даже фамилий их не знает. С какой стати ей платить еще и за них?

Перспектива веселья полиняла, как дешевая футболка.

– Отмените заказ на пиво, – обратилась Дженнер к официантке. – Я не останусь. Поднявшись, поправила на плече ремешок сумки. – Просто на минутку заглянула, раз уж ты меня ждала, – сказала она Мишель. – Знала, что за этим шумом ты в жизни не услышишь свой мобильник.

Мишель ошеломленно уставилась на Дженнер, улыбка сползла с лица.

– Какого черта?

– Я устала, – отрезала Дженнер.

– Ну да, потому что ходить по магазинам и целыми днями считать деньги та-а-ак выматывает, – Мишель рассмеялась своей незамысловатой шутке, а вместе с нею и остальные.

Кроме Дженнер.

– Мне пора, – бросила она, развернулась на каблуках и попыталась уйти прежде, чем скажет слова, которые уже не возьмешь назад. Они с Мишель дружили много лет, но Дженнер внезапно ощутила, что их дружба балансирует у критической точки. Она не желала разрушать это шаткое равновесие. Мишель наполовину пьяна – а может, на три четверти – утром извинится, и все будет по-прежнему. Во всяком случае, Дженнер надеялась на это.

Она уже добралась до дверей и ступила в относительную прохладу и тишину улицы, когда Мишель ухватила ее за плечо.

– Ты не можешь уйти, – заявила подруга, которая уже не смеялась и, судя по голосу, была не так уж пьяна. – У меня нет при себе наличных. Тебе придется заплатить за нашу выпивку.

Дженнер против воли обернулась и посмотрела Мишель в глаза. Та ответила вызывающим взглядом, откинув с лица темные кудри. Где-то позади люди выпивали, смеялись, танцевали. Несколько человек протиснулись мимо них на улицу, а кто-то поспешил занять освободившееся место. Наконец Дженнер проговорила:

– Ты ждала, что я приду и за все заплачу.

Дерзость на лице Мишель сменилась озадаченностью.

– Ну да, – подтвердила она очевиднейшую на свете вещь.

На плечи Дженнер навалилась усталость. Разве ожидания Мишель хоть чем-то отличались от расчетов отца, или Дилана, или бесконечной вереницы благотворителей и попрошаек, которые перестали названивать, только когда она отключила телефон? Но Мишель хотя бы много лет была рядом, чего не скажешь о других. Это что-то да значило. Дженнер открыла сумочку, собираясь дать подруге достаточно наличных, чтобы хватило на вечер. Возможно, завтра все прояснится. Может, если бы Мишель не хватила лишку, то не была бы сейчас в таком поганом настроении.

– Знаешь, – процедила Мишель, скривив рот в издевательской усмешке, – ты изменилась, когда выиграла эту чертову лотерею. Раньше ты любила повеселиться. У тебя на уме были не только деньги, деньги, деньги. А сейчас ты просто...

– Твой личный банкомат? – не удержавшись, съязвила Дженнер, доставая из бумажника стопку купюр. Разве она изменилась? Разумеется. Все окружающие люди изменились, а она что, должна оставаться прежней, нетронутой этим гигантским искривлением мира? Дженнер пришлось бороться с катаклизмом, и, чертовски верно, она изменилась.

Лицо Мишель ожесточилось, глаза сузились.

– Такой ты мне не слишком нравишься. Твои бывшие друзья уже недостаточно хороши для тебя просто потому, что ты можешь покупать все подряд.

– Тебе очень нравилась я и мои денежки, потраченные на твои туфли, украшения и твой новый диван, – возразила Дженнер. – Я тебе нравилась, когда платила за всю еду во время совместного отпуска, за каждую порцию выпивки в этом самом баре.

Она схватила Мишель за руку и вложила в ладонь банкноты.

– Вот, держи, это все, что у меня с собой. Развлекайся.

Пальцы Мишель стиснули деньги, но презрительная усмешка по-прежнему уродовала лицо.

– Сучка, – выплюнула она.

Словцо потрясло Дженнер. Хотя она и обиделась, но все еще ждала, что завтра они с Мишель помирятся. Но теперь, видя ненависть на лице Мишель, слыша злобу в голосе подруги, Дженнер нутром осознала, что завтра никаких извинений не последует.

– Прощай, – выдавила она. Захлестнувшая горечь придала ее тону необычную мягкость. Затем Дженнер повернулась и побрела по улице. За спиной хлопнула дверь, отсекая Мишель. Звук, раздавшийся так скоро, означал, что Мишель не медлила и не оглянулась.

Значит, вот так вот. Грудь сдавило от боли, стало трудно дышать. Мишель много лет была рядом, всегда готовая посмеяться и составить компанию. Они помогли друг другу пройти через разрывы с парнями, болезни и просроченные счета. Когда-то они жили в одном и том же мире, но не сейчас.

Дженнер с брелока открыла «камри» и скользнула на водительское сиденье. Руки затряслись при попытке вставить ключ в зажигание. Дженнер жутко устала и хотела поскорее попасть домой, но она только что отдала Мишель все содержимое кошелька до последнего цента, и нужно было снять немного наличных. Ей не нравилось безденежье. В прошлом она частенько оставалась на мели. Отвратительное ощущение. А теперь уже привыкла, что деньги всегда под рукой.

В «Птичке» был банкомат – очень удобно для хозяев бара, – но Дженнер не хотела возвращаться. Она с горечью осознала, что, вероятно, была там сегодня в последний раз: еще одна часть жизни осталась в прошлом. Мысленно прочесала окрестности. Через несколько кварталов был еще один банкомат, но этот район ей не нравился. Лучше съездить в ближайшее отделение своего банка – и платить лишнюю комиссию не придется.

Прохладный ветерок овевал тело, пока Дженнер вылезала из автомобиля и шла к окошку банкомата. Нескольких сотен взамен отданных Мишель будет достаточно, чтобы продержаться выходные. Она набрала номер счета и ввела пин-код.

НЕДОСТАТОЧНО СРЕДСТВ.

Дженнер, моргая, уставилась на экранчик, пытаясь уловить смысл непонятных слов. Она знала примерный остаток на счете, но уже больше недели не проверяла баланс. Тем не менее, должно было оставаться около двадцати пяти тысяч, плюс-минус несколько сотен.

Усталость, расстройство… может, нажала не ту цифру. Дженнер повторила попытку со всей аккуратностью.

На экране загорелась все та же надпись: «НЕДОСТАТОЧНО СРЕДСТВ».

В поздний час окна банка не светились, и помочь ей никто не мог. На мгновение Дженнер задумалась, затем ввела другой запрос, чтобы узнать остаток на счете. Может, банкомат сломан и выдает такое сообщение всем, кто пытается снять деньги. А может, просто банкноты закончились, вот машина и твердит о нехватке в ней средств. Мысль показалась забавной, и Дженнер улыбнулась, но улыбка застыла на губах.

Три доллара и двадцать два цента?

Дженнер во все глаза уставилась на нереальные цифры. Ей точно известно, что должно быть больше, на много тысяч больше. Что произошло?

Она на автопилоте вернулась к машине, включила зажигание, толкнула рычаг передач. Всю дорогу до дома Дженнер прокручивала ситуацию в голове, с подступающей тошнотой перебирая подробности.

Кто-то – а подозреваемых нашлось только двое – наложил свою лапу на ее чековую книжку и выписал себе чек на двадцать пять с чем-то тысяч. Дилан или Джерри? Наверняка один из них. Оба знали, где она живет, и оба стремились урвать у нее хоть сколько-нибудь. Оба хотели оттяпать часть ее удачи, свою честную долю за... что? За то, что дышат с ней одним воздухом?

Она прилепила на Дилана ярлык попрошайки, но сомневалась, что он смог бы украсть. Даже если бы и посмел, вряд ли обнаглел бы настолько, чтобы забрать все подчистую. Этот ничтожный жлоб стащил бы пару чеков, выписал бы себе на каждом пару сотен и обналичил бы в разное время, в надежде, что она не заметит, а если и заметит, то махнет рукой и не будет звать копов из-за мелочевки. Вот это для Дилана в самый раз.

Но ее папаша... Джерри Редвайн захапал бы все, до чего только смог добраться, а затем пустился бы в бега.

Где-то внутри хлопнула очередная дверца, отсекая еще одну ниточку. Больше Дженнер не увидит отца. Он не позвонит. Больше не будет неловких обедов, предложений начать с нуля какое-нибудь замечательное дело, мечту всей его жизни. Ее последний отказ, наверное, убедил прохвоста, что дочь надуть не удастся, и тогда он попросту взял и обворовал ее. Даже к лучшему, что отец исчез: наверняка догадывался, что на сей раз ему бы это дельце с рук не сошло.

Уверенность в виновности Джерри разъедала сильнее кислоты. Как он это провернул? До пин-кода добраться не мог, и к тому же банкомат выдал бы не более определенной суммы. Значит, каким-то образом прибрал к рукам чековую книжку.

Но Дженнер же всегда была крайне осторожна в присутствии отца. Всегда брала сумочку с собой, если уходила в другую комнату, или заранее запирала в машине, когда ждала его визита. А что, если она не заметила его присутствия? Может, Джерри болтался поблизости, дождался, пока она пойдет в душ или ляжет спать, потом втихаря вскрыл замок и проник в дом? Такой сюжетец легко представить. Оглядываясь назад, Дженнер понимала, что следовало установить сигнализацию, но не хотелось тратиться на квартиру, в которой не собираешься жить, вот и махнула рукой. Слишком привыкла экономить на мелочах, выходивших за рамки ее прежнего опыта, и теперь скупому придется заплатить многократно.

Вернувшись домой, Дженнер вытащила чековую книжку и внимательно перелистала, сверяя нумерацию, чтобы убедиться, что все странички идут по порядку. В каждой книжке по двадцать пять листов, и Дженнер держала при себе только одну – остальные были надежно заперты в банковской ячейке. Она помнила, какие чеки выписывала, потому что всегда тщательно заполняла корешки. Незаполненный бланк по номеру шел следующим за последним выписанным. Все на месте... кроме самой последней страницы.

Она нашла ближайший баланс и начала методично вычитать суммы по каждому последующему чеку. Итог оказался даже выше, чем ожидалось. Должно было остаться двадцать семь тысяч четыреста три доллара и двадцать два цента. Джерри забрал даже последние четыре сотни. Хм, он явно и сам провел тщательные подсчеты, чтобы определить, на какую максимальную сумму может выписать себе чек. Будь отец не таким жадным, оставь он ей несколько сотен, прошло бы намного больше дней, прежде чем правда выплыла бы наружу.

Значит, вот так вот. Он все-таки решился, в конце концов, забрал все подчистую. День выдался адский. Сначала Мишель, потом Джерри, хотя, если подумать, Джерри сделал ход первым, просто обнаружилось это только сейчас. Дженнер не видела папашу со среды. Значит, два дня. Должно быть, сбежал тотчас же, не будучи уверен, что Дженнер не спустит на него копов за подлог.

Не спустит. Пускай забирает деньги. Засим поставим финальную точку. Она ожидала от папочки чего-то подобного с той самой минуты, как узнала, что выиграла в лотерею, и задавалась единственным вопросом: во сколько ей это обойдется? Теперь ответ точно известен: двадцать семь тысяч четыреста долларов.

Дженнер сидела в тишине своей квартиры, чувствуя себя измученной и опустошенной, и внезапно осознала, что все встало на свои места. Она с самого начала знала, что выигрыш неизбежно изменит ее жизнь и что некоторые перемены будут неприятными, но даже не предполагала, насколько кардинальными окажутся эти изменения.
_________________