Окрестности города Энск

Герда Сполетто: 18.05.16 02:28

Яхта «Танцующая дева»
 
Травушка расскажет мне о том, что случится,
Пропоет мне песню ночную...
Ляжет мне рассветною росой на ресницы,
Расплетет мне косу тугую.
Солнце взойдет в огне,
Позовет в дорогу далече…(с)
 
 
Заснув, едва голова коснулась подушки, я сначала провалилась в какую-то черную воронку, в которой меня крутило и швыряло и несло далеко. Так, наверное, чувствовала себя Алиса, когда провалилась в дыру, а может, и не так, потому что я ничего не чувствовала – даже своего тела, только все кружилось, кружилось, кружилось… Голова плыла, тело было совершенно расслабленным, и при этом в живот словно скручивалась какая-то спираль, как бывает, когда катаешься на каруселях, и они раскручены очень быстро, а ты закрываешь глаза. Неожиданно кружение прекратилось, я услышала голоса, и Вася потрепала меня по плечу, довольно громко крича что-то про Дика, который нас сольет капитану.
Сажусь на кушетке, сначала ничего не понимая вообще. Все как в тумане – вчерашний день, суматоха в офисе, быстрые сборы, побег. Провожу ладонями по лицу, пытаясь отогнать сон, прийти в себя и понять, что хочет от меня Вася. Неожиданно замечаю за ее спиной какого-то парня в поварском наряде. Час от часу не легче. Это чудо зачем здесь?
Пытаюсь выяснить у подруги, но они говорят оба разом, и не очень понятно, кто на кого упал или напал, и как он тут оказался. Постепенно до меня доходит и смысл сказанного Васей про Дика. Правда, тут я уже вообще ничего понять не могу. Зачем он интересовался нами? Неужели Ба приехала? Хотя она скорее сама позвонила бы Василисе и не стала поручать этого Дику. Ладно, разберемся с этим позже. Может, Вася расскажет, что конкретно было сказано, тогда будет понятнее. Пока надо решить, чем нам может быть полезен столько неожиданно возникший повар, или кто он там.
Парень отзывается на имя Алан, первый раз в море, и, похоже, страшно недоволен тем, что наши пути пересеклись. Но тут уж ничего не поделаешь. Я, например, тоже не сильно рада его появлению. Прекрасно известно – тайна, о которой знают больше двух человек, перестает быть тайной. Хотя в свете того, что Дик сдаст нас кэпу, наверное, это уже не так важно.
Неожиданно понимаю, что очень хочу в душ. Конечно, это блажь, и желание, вполне достойное капризной принцессы, что мне Вася тут же и озвучивает.
– Подруга, а не много ли ты хочешь? Такими темпами мы можем сразу к Джеку завалиться "Здравствуй, милый, вот и мы!" – выдала она мне со змеиной усмешкой. Да и повар не отставал, решив, вероятно за мой счет поупражняться в сарказме.
– Душ есть или у мистера Дрейка или общий для всей команды. Какой предпочитаете? – и глаза такие хитрые. Да, парень не промах, чует мое сердце, не к добру мы с ним связались. Но раз уж мы решили поиграть в игру «поддень меня, если сможешь», то и я не отстаю:
– Я бы сказала, у мистера Дрейка. Но боюсь, он нас не поймет, – сообщаю с милой улыбкой. А потом мне вдруг резко расхотелось шутить, и я просто прошу парня принести хотя бы кастрюлю воды, желательно, не ледяной, и какой-нибудь ковшик. Дальше мы сами разберемся.
– Значит, решено! Алан, дуй за водой, умыться и впрямь не помешает, да и спать пора. Хватит приключений на сегодня, – Вася быстро строит всех на подоконнике.
– Какой спать? Вась, ты что? – начинаю я, но меня быстро прерывают.
– А ты время видела? Ты несколько часов проспала, а я глаз не сомкнула, так что сейчас перебазируемся в кладовку, и я спать!
Смотрю на часы на мобильнике. И в самом деле, четыре утра, вполне можно еще поспать, но сон перебит, да и был он какой-то странный, потому, перебравшись в новое жилище в самом безопасном месте – за стенкой у Дрейка, получив воду и клятвенно пообещав не мешать Васе, которая рухнула, пробормотав: «Все не кантовать! Не бить и не пинать!», я решила немного привести себя в порядок, а потом осмотреться. Надо же понять, где что находится, чтобы лучше ориентироваться и прятаться (а я намеревалась прятаться до последнего, кто бы кому ни звонил и что ни говорил), потому что чем дальше успеет корабль отойти от Энска, тем больше шансов, что нас не отправят обратно. Вообще, во мне отчаянно боролись два чувства – с одной стороны, я хотела быть как можно ближе к Каю, потому что была уверена, ну или, во всяком случае, надеялась, что смогу хоть чем-то помочь. С другой – я понимала, что могу быть помехой, и что совершенно не следовало пускаться в эту авантюру, да еще тащить с собой Васю. Потому что никто из нас толком не знал, что происходит в Гонконге сейчас, что будет, когда мы туда доберемся, и главное – кто за всем этим стоит. Умная рассудительная правильная Герда понимала, что надо было сидеть дома и ждать вестей, заниматься делами «Снежной Королевы», ну разве что попытаться выяснить у Дитковскиса то, что известно ему (хотя это более чем не реально). Но я не могла быть правильной и рассудительной, когда сердце рвалось к тебе. Когда все внутри замирало и холодело, стоило вспомнить услышанный у юриста разговор.
Я села на какой-то ящик, подтянув колени к подбородку и обняв себя руками, стараясь унять внутреннюю дрожь и успокоиться. Мысли накатывали друг на друга как волны за бортом яхты, представляя моему взору картины одна страшнее другой, и я никак не могла прогнать этих видений.
Знать бы, где ты на самом деле и что с тобой, было бы несравнимо легче. Сейчас же мое воображение, подпитанное кино и книгами, выдавало то камеру-одиночку с водой на полу и бегающими повсюду крысами, то остро оточенный нож гильотины, то перекладину с веревкой и рядом кого-то с мешком на голове… Открыв глаза, мотала головой, отгоняя видения. Самое ужасное, что я ничем не могла их перебить – ни воспоминаниями о нашей Италии, ни даже четким и ярким ощущением присутствия – иногда настолько явного, что я слышала твой голос, произносящий мое имя или ласковое «Малыш», чувствовала твои руки, обнимающие меня, но стоило закрыть глаза – и ужасные картинки тюрьмы и казни повторялись…
Надо было переключиться на что-то, перестать думать, и я постаралась это сделать.
Два варианта – взбодриться или уснуть. В обоих случаях поможет либо душ (посмотрев на кастрюлю, поняла, что максимально возможное – ополоснуть лицо). Либо выпивка. И раз с душем не складывается, надо выпить.
Стараясь двигаться как можно тише, чтобы не разбудить Васю, нахожу свой рюкзак, а в нем – пластиковый контейнер с какой-то едой и ром. Жаль, что сока нет. Усевшись в уголочке, достаю пару бутербродов и отпиваю ром прямо из горлышка. Обжигает. Становится жарко. Через некоторое время понимаю, что мне нужен свежий воздух. Иллюминатора в нашей каморке нет, потому просто выхожу на палубу. От резкого порыва ветра захватывает дух и немного кружится голова. Ищу опору или место, куда бы можно было прислониться.
Впереди и чуть левее у борта – бобины с тросами. Осмотревшись, быстро перебираюсь туда, и очень вовремя, потому что слышу шаги. Осторожно высовываюсь и вижу каких-то парней, идущих по палубе от носа к корме. На мое счастье, они заняты разговором и смотрят по сторонам невнимательно. Вероятно, это патруль, но они настолько уверены, что сторожить тут нечего, равно как и бояться воров или еще кого, потому просто расслабленно ходят туда-сюда. По хорошей идее, надо вернуться обратно, но ноги почему-то не слушаются. Решаю немного подождать, заодно понять, как часто ходят по судну парни, а потом уже возвращаться.
Делю еще один глоток, потом еще, а дальше – просто проваливаюсь в сон как в глубокую черную яму.
– Эй, не спи, замерзнешь, – кто-то с силой тряс меня за плечо, но я в ответ могла только мычать и не сильно отбиваться. – Герда, Герда, очнись, – не унимался будивший.
– Спать. Хочу спать, – больше ничего сказать не могу и глаза не открываю.
– Герда, – шипит Вася, – я уже все-таки слегка проснулась и узнаю ее голос. – Не дури, вставай сейчас же.
– Я только уснула, – слабо сопротивляюсь, все еще не открывая глаза.
– Ладно, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому – неожиданно прямо в лицо мне попадает приличная порция воды.
– Ты!!! ты что?! – возмущенно кричу, крутя головой в разные стороны и протирая ладонями глаза.
– Это ты что? Нас же могут поймать, – подруга подает мне руку, – вставай быстро и бегом в наше укрытие. Светает. Разлеглась тут, понимаешь. Хорошо, они часовых не выставили.
– Выставили, они мимо меня прошли, потому я и не вернулась, – пытаюсь возразить, но Вася, не слушая, хватает меня за руку и тащит в нашу каморку. Мы уже почти у цели, когда неожиданно открывается дверь капитанской каюты.
Сейчас спалимся, – только и успеваю подумать, потому что скрыться просто негде, но вслед Джеку из каюты звонит телефон, и кэп возвращается обратно, а мы быстро влетаем к себе и закрываем дверь.
Уффф, пронесло, – мысль явно читается на наших лицах. Но, как оказалось, все было гораздо хуже, чем мы рассчитывали.
 
– Повтори, что ты сейчас сказал! – слова прозвучали громко, со злостью. Небольшая пауза, Дрейк слушал, что говорит ему собеседник, – это невозможно, ты прекрасно понимаешь! Если то, что я услышал от тебя, окажется шуткой, несмотря на дружбу, размажу по стенке! И я не шучу. Ты меня понял? – выслушав ответ, кажется, подливший масла в огонь, Дрейк перешел на крик.
Мы с Васей переглянулись. Похоже, именно сейчас нас сдают.
– Я тебя убью! Как ты мог провалить мою просьбу?! Черт возьми, я же просил присмотреть за двумя бабами, ты не смог выполнить малейшее задание. Кто ты после этого? – Дрейк по-прежнему кричал, не убавляя голо ни на йоту, – советую не показываться мне на глаза в ближайшее время, я за себя не ручаюсь.
Небольшая пауза, видимо, кэп выслушал от Дика (нам уже не казалось, а было совершенно ясно, что это он) пару ласковых и чуток приспустил пар. В самом деле, Дик в данном случае был совершенно не причем. Он просто принес дурную весть, что, собственно, кэп и озвучил тут же.
– Забудь, просто ты меня взбесил такой новостью, и, как правило, в первую очередь казнят гонцов с плохими новостями, – интонации Дрейка стали потише, – ты даже не представляешь, если это окажется правдой, что я с ними сделаю.
Я даже улыбнулась – совсем недавно слышала эту фразу, но в другом контексте. А следующий пассаж Дрейка я сначала даже не поняла и удивленно посмотрела на Васю. Интересно, что там Дик выдал кэпу про Кая?
– Думаю, об этом никто не узнает, и если я все-таки решу, выкину их через борт в море. Карлеоне, как ты понимаешь, никто в известность ставить не собирается, за команду я ручаюсь, они могила, ну и ты будешь держать язык за зубами, а не то… – он не закончил фразу, но слова прозвучали угрожающе.
Мне очень хотелось узнать, что ответил Дик, потому что это дало бы нам полную картину, но увы… Оставалось только внимательно слушать и ловить интонации Дрейка, а они не предвещали нам ничего хорошего.
 – Да нет, просто предупреждаю, – кэп явно усмехнулся, – расслабься и беги баиньки, – он словно издевался над собеседником, а потом наступила довольно длительная пауза, и мы поняли, что разговор окончен.
Слышно было, как кэп ходит за стенкой – очень злой.
– Дьявольщина, – раздался грохот и звон стекла. Телефон? Стакан? Ваза? Что-то явно попалось ему под горячую руку, – придушу обеих
«Чак! Чак, мать твою, где тебя носит! У нас на корабле крысы!»
 
Вопли Дрейка были слышны еще долго, пока он не угомонился, а может, глотку сорвал, а мы сидели, ни живы ни мертвы, понимая, что как только он нас найдет, так сразу и за борт. Не в прямом конечно смысле, но то, что ссадит на берег – однозначно.
– Вась, что делать будем? – шепотом спрашиваю подругу. Это и чтобы не выдать себя и от страха.
– Что, что, откуда я знаю? Прячемся пока, а там видно будет.
Хорошо сказать, прячемся. Ведь если это сдали нас – а оно более чем очевидно, то сейчас парни Дрейка перевернут весь корабль и рано или поздно нас непременно найдут. И словно в подтверждение моих мыслей на палубе за нашей дверью раздались шаги. Не сговариваясь, мы с Васей подлетели к двери и уперлись в нее как можно крепче, надеясь, что не откроется в случае чего. Ручку тоже придержали.
– Тут смотрел? – раздалось с той стороны.
– Греги, малыш, нельзя бабам настолько в уме отказывать. Неужели думаешь, они так обнаглеют, чтобы прямо в логово льва сунуться? – засмеялся матрос или кто это был.
– Ну, так-то да, – его собеседник был более недоверчив, – но на всякий случай, – он подергал ручку и толкнул плечом дверь. Она не поддалась.
– Что я тебе говорил, – закрыто, – пойдем лучше камбуз проверим, заодно подхарчимся, – он снова засмеялся и потащил своего собеседника куда-то.
 
– Фууух, – я радостно выдохнула и села на ящик. – Пронесло.
– Вопрос, надолго ли? – скептически заметила Вася. – Может, где в другом месте спрячемся? Хотя это – самое безопасное.
Я кивнула, но следующие четверть часа показали, что мы ошибались...
 
Вскоре опять послышались шаги и голос Дрейка – снова по телефону.
– Скажи честно, ты решил подшутить надо мной? Сегодня не первое апреля, – кэп говорил спокойно, но спокойствие явно было показным, – мы никого не нашли, – разговор стал на пару градусов выше.
Пару минут тишины на ответ и снова голос Дрейка.
– Не нужно принимать нас за дураков. Конечно, везде. У меня здесь мышь не проскочит, чтобы мои люди не узнали об этом, а ты говоришь о двух девушках, – небольшая пауза, – спасибо, ты подал мне мысль. – слышно, что Дрейк что-то говорит, но уже не по телефону и тихо, слов не разобрать, а потом зазвонил телефон… у Васи… и дверь в каморку просто вышибли.

На пороге стоял разъяренный Джек Дрейк.
Руки стиснуты в кулаки, дышит тяжело и крылья носа побелели и шевелятся – сейчас тан точно влетит по первое число. Замираю там, где сидела, стараясь слиться с мебелью. Хочется закрыть ладонями уши, потому что понимаю – сейчас кэп начнет кричать и ругаться: мы его подставили и очень крупно. Две женщины на корабле, это, по меньшей мере, недовольство команды, да и плывут они не на загородную прогулку. Глядя на лица парней за спиной кэпа, съеживаюсь еще сильнее – до меня доходит, что мы тут с Васей одни на несколько десятков мужиков. Дальше стараюсь просто не думать, потому что сердце срывается куда-то вниз, спина покрывается холодным потом – становится страшно так же, как во время нападения. Того, давешнего, когда кэп меня спас. А сейчас его взгляд не предвещает ничего хорошего, зато слова и тон вдруг выбивают почву из-под ног. Он не просто не кричит – говорит спокойно и вежливо, но так холодно, что, кажется, еще немного и слова просто замерзнут и осыпятся на пол колкими снежинками.
– Доброе утро дамы, – легкая улыбка и льдинки в глазах, – ну что же вы поскромничали и выбрали не очень уютное помещение для путешествия, могли занять наиболее комфортные апартаменты.
Лучше б он кричал. Тогда бы и я могла кричать и защищаться, а так – не знаю, как реагировать. Теряюсь и паникую. Мне стыдно, неловко и страшно, а еще надо не выдать себя и остаться на корабле как можно дольше. Лучше – до конца плавания. Если бы кэп отругал нас, было бы легче возражать и сопротивляться. А может даже обижаться и просить, уговаривать, убеждать, не знаю. Но к недовольству кэпа, к высказанному недовольству, я была готова, а теперь… Что же делать? Как с ним разговаривать? На секунду прикрываю глаза – сосредоточиться и вспомнить всю информацию, которая может пригодиться. Корабль новый, никто не знает, что он Дрейка, – всплыла в памяти фраза Васи. Точно! Этим я и попробую воспользоваться. Только удастся ли? Ну почему я не стерва или хотя бы не актриса, и все эмоции на лице написаны? Ладно, рискну.
– Джеек? – делаю максимально удивленное лицо, – так вот к кому мы попали. Спасибо за гостеприимство, ты всегда был джентльменом, – улыбаюсь как можно радостнее.
– Дорогая моя Герда, я всегда к вашим услугам, – шутливый поклон, легкая улыбка, ну и характер у мужика, не могу не восхищаться тем, как он умеет себя сдерживать. Особенно учитывая, что мы слышали разговор с Диком, и посуда там тоже неплохо билась, или что это было. – Для меня огромный сюрприз встретить вас здесь, жаль, что в дальнейшем мне придется быть менее радушным хозяином, ибо вы нарушили закон, проникнув в чужие владения, из-за чего я вынужден запереть вас в трюме, где компанию вам составят крысы и еще какая-нибудь живность, – в его голосе столько сарказма и невысказанной угрозы, что я уже десять раз успеваю пожалеть о том, что решилась на эту авантюру. Смотрю на Васю, но она молчит, только сжимает кулаки, явно хочет сказать что-то резкое, но сдерживается. А мне наоборот не резкое хочется, а прощение попросить, что свалились ему на голову лишней головной болью. Причем, немаленькой. Что вот так все – неожиданно, да еще вынуждена подвирать и изворачиваться. Самой противно, но я… не могу иначе, потому что там Кай. Потому что… ну а вдруг смогу помочь. Хоть чем. Немножко. Да и просто – ну не могу я в Энске сидеть и ждать. Невозможно это. Потому сейчас успокоюсь. Насколько могу, снова улыбнусь и тоже постараюсь высказаться с сарказмом.
– Ну вот – спаслись от одних крыс, попадем к другим. – а он знает, на что надавить, как повернуть, заставить испугаться – мышей я боюсь до одури, о чем кэп прекрасно осведомлен. И видимо ждал другого ответа, потому что чуть замешкал со своим, но тут же справился.
– Что ты имеешь ввиду, моё солнышко? – спросил, сделав ударение на последнем слове, и облокотился на косяк.
А вот теперь надо рассказать про нападение. И полицию. Объяснить, как все ужасно и страшно, дать понять, что мы просто …бежали… из Энска. Куда глаза глядят. Две испуганные девочки. Ну почему я не актриса???
– На меня напали на улице, позавчера еще. И потом все время казалось, что кто-то следит. Вот мы и решили – удрать. В порту тоже за нами кто-то гнался – специально подвираю и сгущаю краски, чтобы поверил, не высадил и не спросил ничего лишнего. Ничего, на что я не смогу ответить.
– Очень занимательная история, – Дрейк делает паузу, стуча пальцами по переборке, – и чтобы мне поверить, нужно все тщательно проверить.
Кажется, удачно. Во всяком случае, нас высадят на берег не прямо сейчас. Надо закрепить результат.
– Ты не веришь мне? Позвони в полицию. Офицер Дженкинс подтвердит. Да и Вася в курсе, и Женька Волкова. Если б не она, мы бы туту сейчас с тобой не разговаривали, – голос дрожит, словно я едва сдерживаю слезы. Конечно, лучше бы не так, а более резко и сердито, может еще руки в боки упереть и глазами сверкнуть, но я так не умею. И врать безумно тяжело. Хорошо хоть это – правда.
– Проверю обязательно, по приезде в Энск, а сейчас я сжалюсь и все же разыграю джентльмена, оставив вас здесь. Конечно, дверь починят, и охранять будут вас двое телохранителей, как важных особ. – по ответу Джека неясно, поверил он нам или нет, но хотя бы не высадил, уже хорошо.
Он кивает нам, поворачивается и уходит, сердито шуганув своих парней, что тут не цирк, и у всех полно работы.
Матросы расходятся, кроме двоих, которые сноровисто ставят дверь на место, прикрутив новые петли, потом закрывают ее, и слышно, как в замке поворачивается ключ – раз, другой…

– Первый раунд выигран, – улыбается Вася.
– Ага, только почему мне кажется, что мы проиграли? – сажусь в угол, притянув колени к подбородку и обняв их руками. Ничего не хочется – ни есть, ни пить, ни разговаривать.
Остается сидеть и ждать – то, чего я не люблю больше всего на свете. Ожидание и неизвестность. Радует одно – пока они говорят, корабль следует своим курсом, а чем дальше в море, чем больше шансов, что нас не высадят. Не станет же он специально заходить куда-то по дороге…

»» 27.05.16 01:10 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

...

Давид Моисеевич Черномор: 26.05.16 23:09

В город своей мечты нужно въезжать на скорости, чтобы не передумать. Жаль, что мой автомобиль не бронированный джип "Суфа", а низкая «Сабра», в которой я еле-еле помещаюсь на водительском сидении. Такая машина больше подходит моему низкорослому братцу. Но выбирать не приходится.
-Ты мне так и не рассказал, почему мы сбежали из дома? Подозреваю, все дело в Рахили. Признайся, Давид, ее муж хотел убить тебя? – Самсон ухмыльнулся. – Можешь не отвечать, я и так знаю.
- Я просто воспользовался тем, чем он давно не пользовался, - пожал я плечами. –
Зачем добру пропадать? Да ты никак завидуешь?
- Прелести Рахили меня не интересуют, - проворчал Самсон, нервно дергая себя за бороду, - природа слишком щедро одарила ее. Моя женщина должна быть, прежде всего, умной, а уж после красивой.
- Надеюсь, в Энске ты встретишь свою Далилу! Еврейская жена - самая красивая. А если нет - наверняка, самая умная, - глубокомысленно изрек я.
На самом деле мы с братом не разлей вода. Когда я предложил ему начать новую жизнь на новом месте (читай – авантюра чистой воды), он немного подумал, но согласился. Нет такого места на земле, где бы наши люди не нашли себе применения.
- С чего начнем новую жизнь? – воодушевленно спросил Самсон.
- Ты должен избавиться от бороды для начала, - посоветовал я.
- Лучше еврей без бороды, чем борода без еврея, - ответил братец, выдернул волосок и спрятал его в карман рубашки.
- Мы сменим национальность. Хочешь быть шотландцем или испанцем?
- Тетя Сара проклянет нас, - ужаснулся Самсон.
- Не бойся, - заверил я, - Энск некошерный город, и еврейское проклятье там не должно действовать.
- На халяву - все кошерно…Я бы хотел быть шотландским горцем, но боюсь, мы с тобой не очень похожи на сынов Маклауда.
- Мы с тобой вообще мало похожи, - захохотал я, - но ты прав. Значит, будем знойными испанскими парнями.
- Надеюсь, пол нам не придется менять? – проворчал Самсон.
- А ты бы хотел? – удивленно спросил я, но, покосившись на брата, рассмеялся. – Нет, мы не станем этого делать. Обещаю.
- Поклянись.
Я произнес слова клятвы изъявления, чтобы успокоить его. Похоже, что Самсона гложут сомнения, но я был уверен: как только он вернется к любимому занятию (финансовая часть бизнеса всегда лежала на нем), он успокоится.
Еще один поворот на трассе, и вдали показались крыши домов. Симпатичный городок на берегу моря – мечта поэта.
Шолом, Энск!

»» 27.05.16 16:34 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

...

Евангелина Морган: 09.06.16 10:27

 » Тепличный комплекс "Цветик-Семицветик"

Тепличный комплекс "Цветик-Семицветик"

- На лабутенах, нах… - копаюсь на полках с обувь. – Да где ж они? Ага, нашла!
Натягиваю свои любимые яркие сапожки. Это только в фильмах круто смотрятся элегантные бизнес – мены и –вумены, шарящиеся по стройкам в дорогущих костюмах, не замарав их и не помяв. Нет, стройка – это … стройка. Пыль, грязь и прочая прозаическая фигня. Так что – джинсы, кофта и сапоги – наше все!
- Милашка, тащись сюда! Идем смотреть теплицы. Меня аж три дня прораб не видел, «соскучился» поди! – а уж как я по нему «соскучилась»!
Пристегнув к ошейнику собаки намордник и взяв поводок мы отправляемся на большую стройку.
Теплицы – моя мечта, мой персональный рай! Комплекс пока состоит из шести теплиц, четыре из которых уже построены. В каждой свой собственный климат-контроль, в зависимости от выращиваемых растений. А их планируется большое разнообразие! *фтопку голландцев, даешь отечественного производителя* Проектировал их знакомый бывшего мужа, так что все по последнему слову науки и техники. И вот из-за этих «последних слов» у нас с прорабом периодически возникают тёрки. Не, ну он же опытный! Ага, только я на самотек ничего не пускаю и пересчитываю буквально каждый винтик. Ну а что за стройка, если с нее почти ничего не сопрешь? Это не стройка – пустая трата времени. Вот так и живем. Не скучно ни разу.
Пока я иду от дома к теплицам, а это около двух километров, Милашка носится как угорелый вдоль дороги. Ему полный кайф, не то, что бегать постоянно пусть и по большой, но огороженной территории особняка. Представьте, пятидесятикилограммовый пес устрашающего вида носится угорелым зайцем по кустам, высунув язык и практически улыбаясь. Зрелище не для слабонервных.
- Милашка, давай ко мне, мой зайчик!
И вся эта дурнина делает крутой разворот и со всей дури бежит ко мне. Хорошо, хоть на руки не прыгает, а то была бы я ковриком уже.
- Милаха, охранять. – Всё, псина будет все время рядом и настороже. Без приказа он не кинется.
А вы знаете, что ротвейлеры могут самостоятельно оценивать уровень опасности? Вот такое ценное качество у этой породы.
- Здрасьте, Иван Петрович! – радостно машу прорабу рукой.
- Здрасьте, - Иван Петрович закатывает глаза в стиле «век бы тебя не видел». Мой радостный вид его нисколько не обманывает. Чем я радостнее, тем больше лежу с осмотрами.
- Как дела? Каркас под остекление готов?
- Готово. Можно крыть.
- Пролеты по чертежам? Окна-то заказные!
- Конечно по чертежам, - и послал бы меня, да денег хочется больше. Просто с первой теплицей доблестные строители косякнули, и стекло переделали за их счет. – Проверять полезете?
- А то! – и вперед, с рулеткой, мерять пролеты. Надо же, все ровно! – Ровно. Завтра будут стеклить.
- Иван Петрович, а туманные установки где?
- Не было установок, и дополнительных указаний тоже.
- Иван Петрович, туманные установки – это не непонятные указания, а оборудование. Прибыло? Где?
- Да вон ящики стоят, - и краем уха слышу. – Коза мелкая, бабла куча, вот и выпендривается.
- Милашка, может фас? – Прораб бледнеет и кидается раздавать ЦУ рабочим.
Теплички мои любимые – смотрю и радуюсь. Пора заказывать посадочные материал. А еще сегодня три собеседования. Автоматика автоматикой, но заботливые человеческие руки важнее всего.


Ночной кошмар развелся как дым. До следующего особенного полнолуния….

»» 15.06.16 11:25 Квартиры и Дома

...

Клео Анабелль: 09.06.16 14:46

Когда-то давно в нарисованном мире...
Когда деревья были большими…
Когда жили добрые волшебники...
... с огромными волшебными палочками...
... и чистым - чистым сердцем?!
А было ли сердце?
... найдем по осколкам...
... я обронил его в поле росою, в болоте похерил!
Нарисуем новое?
Хочу большое, если можно...
...Отдам свое. Возьмешь?

А кожу сдирают острые облака, пачкают белым и грозовым. Я закрываю глаза, когда их закрывать нельзя.
Знаешь ли ты, волшебник, что бывают дни, когда можно услышать каждый вздох мира? Каждый его гром, каждый его дождь, каждый шорох Вселенной.
Здесь, только один звук, волшебник. Ты слышишь? Только один, редкий, дрожащий, иногда усталый.
Выдох. Это он - творец этого мира.
Ты знаешь, волшебник, что где-то на острие мира старый художник, с испачканными пальцами в краске, смотрит на наш мир и добавляет мазков?
Как думаешь, он доволен картиной, что плетут его руки? Может, нет? И он, посмотрев издалека, поглаживая устало пальцами переносицу, возьмет мастихин и замажет нас одним ловким движением руки.
Знаешь ли ты, волшебник, что бывают дни, когда можно вдохнуть весь мир и все его запахи? Вдохнуть, набирая его до боли в легких и... выдохнуть.
Как для тебя пахнет гроза, волшебник?
Моя гроза пахнет рыхлой землей, травой и серым небом. А здесь... Здесь гроза пахнет густым, льняным маслом.
Попробуй вдохнуть эту грозу, волшебник.
Ты слышишь? Дышать ей тяжело. Каждый вдох будто водой, и кожа пропиталась скольжением и гладкостью.
Как думаешь, волшебник, у нашего демиурга рядом с холстом стоит кружка крепкого чая с листьями мяты или сладкого, с каплей молока, кофе?
Как думаешь, волшебник, наш демиург курит взатяг из трубки с вишневым вкусом в поисках вдохновения и выдыхает на этот мир облаком сладкого табака?
Еще чуть-чуть и мы растаем здесь, волшебник, под тяжестью предгрозового неба. Под лаской кисти художника. Мы растаем здесь.
Улетим? Ты знал, волшебник, что взлететь больней чем падать? Здесь падать не страшно. Потому что в мягкость краски. Потому что растворимся еще при падении.
Размахнемся густым мазком, не долетая до земли. Станем частью неба. Станем частью красок.
У тебя за спиной крылья из черной земли и пепла. Из черного ириса и темного неба. Они растают при первом взмахе. Размажутся длинными темными заостренными на краях.
Скоро гроза, волшебник. С дождем из льняного масла. Прижимаюсь к тебе тесней. Прости меня волшебник я все же боюсь упасть.
У твоих крыльев волшебник, добавится красный. Царапинами на спине от моих ногтей. Впиваюсь в кожу и закрываю глаза, когда их закрывать нельзя.
Разряд.



»» 09.06.16 15:01 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

...

Джек Дрейк: 20.06.16 00:26

Девочка, между нами снова пропасть.
Мы сделали больно друг другу и мы сделали это на совесть.
Мы сошли с ума, наш мир - планета абсурдов.
Друг друга не слышим давно мы.
Вся надежда на сурда.
Баста - Голос (и Полина Гагарина)

"Танцующая дева".
В полутемной комнате зловещие тени играли на стене, отражая внутреннюю борьбу в моей душе.
Я был зол, разочарован, опустошен. Как будто из меня высосали все силы, оставив голые эмоции. Устало откинуть голову на спинку кресла и сжать бокал уже теплого рома, который я так и не выпил. Прикрыл глаза и нарисовал ее образ, почти ангельский, и вспомнил, что однажды она сказала «не называй меня так, я не ангел». Как же она была тогда права. Все ее выходки я списывал на возраст, и меня это даже забавляло, до этого момента. Она – настоящий дьявол, искушающий меня, делающий жизнь сложнее. Улыбнулся своему выводу, но на самом деле смешно не было. Встретив ее сейчас, не задумываясь, сомкнул бы руки на изящной шее. Второе мое «я», более жестокое, сопротивлялось ей и восторжествовало бы, избавляясь от нее, делающей меня другим. Она была где-то рядом..
Не одна, а с Гердой, а это означало, только то, что, они стали неразрешимой проблемой, добавляя к имеющейся еще одну. Высадить не удастся, ближайшая остановка – Гонконг. В стену летит бокал, так и не выпитый мною, разбиваясь на мелкие кусочки. Разбавляя янтарем тени, что танцуют в полутемной комнате.
Ром стекает по стене, образую на полу лужицу, разнося по комнате запах крепкого алкоголя. Только что разбилась моя жизнь и больше она не будет прежней.
Медленно я поднялся со своего места и вышел, крикнув Чаку на ходу, он как никто другой знал планировку корабля.
Яркое солнце слепило глаза, тихий плеск воды всегда действовал на меня успокаивающе, но не сегодня, слишком я был взвинчен и выбит из колеи.
– Найди их мне, – Чак явно не понял меня, вопросительно приподняв свою бровь, терпеливо ждал, пока я объясню, что ему искать, – на борту две пассажирки, которые пробрались незаконно.
Видел удивление Чака, потому что сам не понимал, как они это сделали. Как они сумели обмануть систему безопасности и опытную охрану? Я смог сделать только два вывода: наша система никакая не самая лучшая, или у них на корабле был сообщник.
– И найди мне их сообщника, – добавил я.
Незамедлительно Чак собирает несколько человек, отдавая им приказ. Они быстренько расползаются по всему кораблю. Если Дик сказал правду, то их найдут быстро. Здесь практически негде прятаться. Пусть простит меня Карлеоне, я сделаю все, чтобы они пожалели, что пробрались на «Танцующую деву», и в дальнейшем поняли, что не следует лезть в серьезные игры взрослых.
Удовлетворенно улыбнулся, и я готов был поклясться, что моя улыбка ничего хорошего не предвещала. Погода менялась так же быстро, как мое настроение и была созвучна со мной. Поднялся ветер, разгоняя волны. Солнце спряталось за тучами, оставляя мрак, идентичный моему внутреннему состоянию. Время летело неумолимо, их еще не нашли. И я засомневался в словах Дика. Возможно, он просто захотел подшутить, воспользовавшимся моментом, что я далеко от него и не смогу отомстить. Снова злость поднялась во мне, и незамедлительно набрал Дика. И сыпал обвинения в обмане, слушая не менее резкие слова. Но один дельный совет он мне дал, которым я решил воспользоваться незамедлительно: взяв у рядом стоящего матроса телефон, набрал номер Василисы, еще надеясь, что их здесь нет. Слушаю первые гудки, а в тиши коридора звучит уже знакомая мелодия.
– Мы нашли, – и нажимаю на отмену вызова, смотря на них через дверной проем, а дверь висит на единственной петле.
Точка невозврата. Мне просто жаль, что придется показать другую часть моего «Я». Более беспощадную и жестокую. Снова разочарование, и эти невнятные объяснения Герды, пропитанные ложью, вызывали только раздражение. Старался отвечать колко и холодно, пока диалог не утомил меня. Вася стояла, молча наблюдая за нами. Ни одной эмоции на лице. Раньше она была взрывоопасна.
Ненавидеть ее за то, что влечет к ней.
И снова образ, где руки сомкнулись на шее. Слушать рваное дыхание, смотреть, как страх охватывает эти прекрасные глаза. Целовать мягкие губы, делясь с ней кислородом. Сильнее сжать горло, слышать тихую мольбу, что срываются с желанных губ. Снова целовать, делясь кисл…
Устал слушать Герду и устал ей отвечать. Мне хотелось тишины, чтобы подумать. Все наши старания висели на волоске, как и жизнь Карлеоне.
– Заприте их тут, почините дверь, и выставите охрану, на всякий случай, – последний взгляд на Василису, и я ушел, слыша, как за мной потянулась моя «свита».
Осталось только дождаться расследования Чака. Ждать я умел, если ожидание скрасит бокал качественного алкоголя и сигареты . Снова мысли завертелись вокруг спасения Карлеоне и добавившейся к нему головной боли в лице Герды и Васи. Как мне защитить их в Гонконге, где множество преступных группировок, и желательно не задерживаться там. Без них спасение Кая было бы намного легче, теперь же нужно найти безопасное место, чтобы бросить якорь, при этом не привлечь острого внимания к кораблю.
Дверь открылась без стука, что такое было позволено только моим помощникам.
– Мы его нашли.
Двое вывели в середину каюты молодого парня, до этого времени не встречавшегося мне здесь ни разу. Только проверенные люди были на корабле, и я не понимал, как он сюда попал.
– Сам скажешь или из тебя выбивать признания?
Ухмылка на губах, в глазах напускная смелость и дерзость. Как будто он может противостоять мне. Удар приходиться по челюсти. Парень чудом остался стоять на ногах. Костяшки пальцев горели и болели.
– Выведите его наверх.
Простоял несколько секунд, смотря на закрытую дверь. Не хотелось совершать убийства, когда посторонние люди на корабле. Но я готов был рискнуть, ибо на карту поставлена не только мое будущее.
Взяв из сейфа пистолет, проверил обойму и вышел, задержавшись, прислушиваясь к шуму в соседней комнате. Там было тихо. Я кивнул охранникам и поднялся наверх, где парня держали двое, на носу корабля.
– Так ты будешь говорить, кто тебя сюда прислал, чтобы шпионить за мной?
И возвел пистолет на него, держа на прицеле. Как давно не наслаждался тяжестью пистолета в руке. И чувствовал себя господом богом, решающим судьбу человека.
– Я просто нанялся сюда работать! – крик Алана разнесся ветром.
– Лжешь, мы нашли твоего сообщника, который рассказал нам все, лучше тебе рассказать, кто тебе подослал ко мне.
Я резко повернул руку в сторону Дэва, парусного мастера, который был со мной с первых лет, и выстрелил в ногу. Он упал с грохотом, вопя от боли. Никаких эмоций это не вызывало, кроме как отвращения.
– Твоя участь будет еще кровавее. Скажешь, я тебе ничего не сделаю, нет, подвесим тебя и будешь кормить акул. По кусочками, решай.
Парень побледнел, и на лицо отражались калейдоскоп эмоций. Я терпеливо ждал, когда же он признается. По натуре человек труслив, только некоторые не признаются в этом. Этого парня сломать было легко, напугав медленной смертью.
– Владимир Воден.
Злая усмешка судьбы. Как давно я не вспоминал это имя. Мой злейший враг, которому долгие годы я мечтаю отомстить и обязательно сделаю это, когда найду уязвимое место этого подонка. Хотя благодаря мне его бизнес не слишком успешен. А когда-то он был другом.
– Ну что ж, никто не говорил, что я сдержу свое слово, – и навел пистолет на Алана. Последний свидетель будет устранен.
– Джек не надо! – я резко повернулся, и встретился с ее взглядом, где плескалось страх, смешанный с ужасом от того, что она только что увидела.

...

Василиса Фрог: 07.07.16 13:32

На "Танцующей деве"

Нас все-таки нашли!
Черт!
Дик – предатель, мог бы и подольше помедлить, а бежать к Джеку через пять минут.
Герда упала духом. Извини, подруга, но поднимать твой боевой дух у меня тоже ни желания, ни возможности.
Обнаружили, так обнаружили, с этим уже ничего не поделаешь. Есть и есть.
Джек был в ярости, никогда его таким не видела. Он был готов убить нас на месте. Я была готова увидеть многое, но не такое.
Не знаю, сколько мы пробыли взаперти. Мимо грохотали шаги, были слышны голоса, но что говорили, было не разобрать.
И вот за нами пришли, волоком вытащили из кладовки и потащили на палубу. Грубо схватив за руку, оставляя синяки.
– Полегче, громила, не дрова тащишь! – я была зла, рука ныла от силы захвата какого матроса.
– Закрой пасть, рыба, – да, воспитание на высоте.
– Да пошел ты, пентюх, – и что есть силы саданула ногой его по колену.
– Ах ты, сука! – матрос взревел раненым зверем и приложил меня спиной о стену, вышибая воздух из легких и слезы из глаз.
Герда ойкнула, и матрос, который вел ее, остановил моего.
– Мэд, не кипятись. Если с ними что-то случиться, кэп нам головы снесет.
Я в это время заново училась дышать.
– Действительно, мальчики, снесет, или на корм рыбам вас отправит, гарантирую, – а вот и Герда. Голос полон недовольства, значит, все нормально.
Наконец нас вытолкнули на палубу, а там в самом разгаре была целая драма, но для меня она запомнилась театром абсурда.
Я увидела совершенного чужого человека...
Я увидела капитана Джека Дрейка, которого не знала раньше.
Не того человека что прижимал меня во сне ближе к себе, не того что перевязывал мне руку на кухне или не сгорал от желания и ревности, когда я ходила по подиуму...
Он был чужим. Безумный взгляд, пистолет в руке, направленный на человека...
Второй уже корчится на палубе сжимая ногу, а сквозь пальцы сочится кровь, и имя, которое звучит для меня громче выстрела.
– Владимир Воден.
Что?
Отец?
Причем тут он?! Во что он опять влез и во что впуталась я, сама того не понимая?!
Я так стремилась сбежать от всего, что так или иначе нас связывало, и вляпалась по самые гланды.
– Ну что ж, никто не говорил, что я сдержу свое слово, – Джек навел пистолет на Алана.
Нет! Не смей! Ты же не убийца!
– Джек, не надо! – крик срывается быстрее, чем я соображаю, – ты же не убийца!
По щекам текут слезы, воздух с трудом выходит из груди, мне больно и страшно видеть такого человека.
– Стрелять в безоружного Дрейк? Так поступают только трусы!!! Не заставляй отворачиваться от тебя и думать, что ты самый настоящий трус и слабак!!!
– Трус и слабак? – руку, держащую пистолет, он отпустил, губы скривились в презрительной усмешке. Дрейк подошёл совсем близко и не отводя взгляда от нас, продолжил, – для него такая смерть была бы гуманнее. Попади он в руки настоящих головорезов, его участь была совсем другой, моя дорогая.
– Кэп, опомнись!!! У тебя морская болезнь или безумие, как у спутников Одиссея. – Герда вязала меня за руку и крепко сжав, попыталась тоже урезонить Дрейка. – Вась, он точно умом тронулся!
Не нарушая зрительный контакт, Дрейк поднял руку, призывая Герду замолчать. И снова на его губах заиграла презрительная усмешка, как будто он упивался своей властью.
– Давно, моя дорогая Герда, очень давно, только безумные могут выжить в нелегкой борьбе за жизнь с морем и заниматься пиратством, все, что он сказал и отошёл. Над головами прогремела гроза, и после сверкнула молния.
– Знаешь в чем незадача Джек? – мне уже было плевать на все, я ненавидела и этот корабль и этих людей, – он на твоем корабле, а не на мифическом другом! – теперь уже я сжала руку подруги. - И теперь то мы точно уже никогда не узнаем какой ты настоящий!
– Это я! Эта часть жизни, что ни наесть настоящая, и она моя! И я рад, что вы столкнулись с ней, скрывать это было тяжело.
– Неет, – Герда отшатнулась как от удара. – не ври мне. Я знаю, какой ты настоящий. Ты спас меня от такого же подонка, каким сейчас выглядишь. Это не ты, – выкрикнула Герда, перекрикивая гром и явно злясь на кэпа и ситуацию. – Такого тебя я ненавижу и презираю! – Выкрикнув слова, Герда как-то сникла и отошла в сторону.
– Ваш спаситель останется в живых, все, что было нужно от него, я узнал, – кэп по-прежнему стоял спиной к нам, и смотрел вдаль. Молчание явно затянулось, – уведите девушек обратно, этих двоих запрете в трюме и перевяжите рану Дэву, он здесь единственный, кто понимает в парусном деле.
– Что будет с Аланом и этим вторым? – я старалась, чтобы голос не дрожал, и молилась, чтобы Герда не сдала меня, как стеклотару, она прекрасно знает, чьё имя было произнесено.
Дрейк резко повернулся. И сосредоточенно вглядывался в мое лицо, как будто искал что-то.
– Поживем-увидим, – и больше не произнёс ничего.
– Это я от тебя уже слышала, да вот только толку от этого не много, – я повернулась спиной к этому "высокому" собранию и сама отправилась обратно в кладовку, меня всю трясло от бешенства.
– Вась, кэп точно умом тронулся, он никогда таким не был, – Герда шла рядом, явно тяготясь молчанием.
– И что ты мне предлагаешь? – раздражение все-таки прорвалось наружу, – я конечно могу съездить ему чем потяжелее, но не факт что поможет.
– Да бесполезно. Хотя, может, это был бы выход – вдруг от удара в себя придет, – она еще пытается шутить!! и тише – и причем тут твой отец?
– Хотела бы я знать, мы с ним не ладили в последнее время, поэтому я и оказалась вновь в Энске.
– Ну, это я в курсе, а каким боком он Джеку знаком? Явно было, что он знает – кто этот Воден. – мы уже вошли в кладовку и уселись рядом, стараясь говорить как можно тише.
– Знаешь, в последнее время мне кажется, что я уже встречала Дрейка, но каждый раз он был разным...
Я пыталась вспомнить когда могла его видеть, но ничего в голову не приходило. Вокруг всегда было множество разнообразных мужчин, друзей по школе и институту, отцовских партнеров и просто знакомых.
В потоке воспоминаний я никак не могла понять где он и кто.

...

Герда Сполетто: 17.07.16 19:36

Борт "Танцующей Девы" – порт Гонконга


Слова неправды сорвались с губ,
И что же дальше?
Все изменилось в мгновенье вдруг
От этой фальши.
Как оправдаться теперь смогу,
Скажи на милость?
Сама не знаю, зачем я лгу –
Так получилось…
Написано в соавторстве с Горыней
 
Тихонько дремлю в нашей «тюрьме», в которую неожиданно запер нас кэп и неожиданно просыпаюсь от того, что дверь распахивается с громким стуком. Происходящее дальше напоминает театр абсурда: два здоровенных мужика буквально вытаскивают нас палубу и куда-то практически волокут, потому что сложно успевать за их шагами, да еще, когда тебя крепко держат за руку. Вероятно, синяки останутся.
Вася пытается сопротивляться и огрызается, матрос не остается в долгу. Не ожидала, что у Дрейка такая невоспитанная команда. Когда же парень чуть не ударяет Васю, громко ойкаю от неожиданности, а потом тоже начинаю огрызаться. Да что ж это такое! Как они смеют так себя с нами вести. Да, мы неправы, да кэп был на нас зол, но в конце концов, мы ему не чужие, и сколько я его помню – он человек воспитанный и порядочный. Первая мысли – Джек хочет нас напугать, чтобы поняли, что поступили неправильно. Конечно, это мне нравится, как не нравится и поведение матросов. Ощущение, что они слегка заигрались. Пытаюсь донести до парней, что им не поздоровится за самоуправство и что как только Дрейк увидит, как они с нами обращаются, скормит их рыбам.
Только, как оказалось – я совсем не знаю Дрейка или – он очень умело притворялся, потому что то, что мы увидели на палубе, заставило замереть, а потом – заорать.
Васино «Неет» утонуло в грохоте выстрела, мое застряло в горле, а кэп стоял и смотрел на нас… Злой, взъерошенный и …совершенно чужой. Даже когда он избил парня, что напал на меня, он не был таким. Правда, я была подростком и темнота почти скрывала драку, но злобы в нем не было, а сейчас… Все происходило, как в плохом боевике про пиратов – злобный капитан, виновный матрос, выстрел, крик… Наверное, это было очень быстро, но потом в снах и кошмарах виделось мне как съемка рапидом – медленно-медленно поднимается пистолет, еще медленнее кэп оборачивается на нас, и потом так же медленно падает парень. Крики и звук выстрела сливаются в одно. Хочется заткнуть уши, сжаться и исчезнуть. Да, лучше всего исчезнуть.
Какое-то время стою в ступоре. Сознание отказывается признать то, что происходит, за очевидность. Закрываю и открываю глаза, трясу головой, словно надеюсь, что картинка рассеется как мираж и исчезнет. Или что парень сейчас поднимется, и мы все посмеемся над спектаклем устрашения, но постепенно начинает доходить, что это – не шутки и становится страшно, жутко, по спине струится липкий пот, руки становятся влажными, и я кричу, вернее, мне кажется, что кричу – пересохшее горло не может произнести ни звука. Сотрю – на кэпа, на Васю, пытаюсь понять, что они говорят, но смысл слов доходит плохо. Только всплывает имя – Владимир Воден. Это же Васин отец. Причем тут?
Ощущение, что кэп знает этого человека и ненавидит его, повисло в воздухе. Знает ли он – кто Вася? А вдруг – да и тогда все его ухаживания и объяснения в любви – только способ приблизиться через нее к ее отцу. Дрейк так недобро усмехается… Прижимаю руки к лицу, стараясь унять дрожь. Во что мы ввязались? Зачем оказались на этом корабле? Куда он идет? В Гонконг ли? А если кэп наоборот, заодно с теми, кто мучает Кая? – мысли как цунами, поднимались в моей голове, не давая сосредоточиться, мешая здраво думать и рассуждать.
Хочется одновременно и спрятаться подальше от такого Дрейка и врезать ему как следует, чтобы пришел в себя. Это как человека в истерике бьют по щекам, чтобы привести в чувство…
– Это я! Эта часть жизни, что ни наесть настоящая, и она моя! И я рад, что вы столкнулись с ней, скрывать это было тяжело, – слова кэпа словно гвозди, в крышку гроба. Гроба нашей дружбы и моей веры в него как в старшего друга. Начинается гроза, и страх, который я всегда испытываю от нее, пересиливает все. Ступор проходит, появляется голос и я кричу, выплескивая весь ужас, который внутри.
– Неет!!!! – отшатываюсь от Джека, будто он меня ударил, – не ври мне. Я знаю, какой ты настоящий. Ты спас меня от такого же подонка, каким сейчас выглядишь. Это не ты, – ору, стараясь перекрыть шум грозы, – такого тебя я ненавижу и презираю! – этот выплеск слов забрал у меня все силы, с последним словом я как-то вся сникла и отошла в сторону, повиснув на руке так и державшего меня матроса.
Вася еще о чем-то говорила с кэпом, но смысл слов до меня почти не доходил, в голове была звенящая пустота. Ощущение, что меня предали и подставили, сердце сжимало от боли, но я все еще не хотела верить в то, что человек, бывший столько лет моим другом, оказался не тем, за кого себя выдавал. В глубине души я пыталась его оправдать – морской болезнью, сиренами Одиссея, волшебством, порчей, чем угодно. Это неправда, не может быть правдой, потому что если кэп такой на самом деле, то… – дальше лучше не думать…
– Вась, кэп точно умом тронулся, он никогда таким не был, – пыталась я убедить скорее себя, чем Васю, когда мы шли обратно в каморку.
Она тоже явно была не в своей тарелке, потому что злилась и огрызалась теперь уже на меня.
Предложение съездить Дрейку по голове чем-то тяжелым я сначала восприняла как нелепость, а потом решила, что пожалуй, это ему и надо – в себя придет. Как человек после травмы теряет память, так и кэп, возможно, очнется. Придя в нашу каморку, села, поджав под себя ноги, и уставилась в одну точку.
Мысли, мысли, мысли… Как же страшно бывает порой увидеть человека, которого ты вроде знаешь почти всю жизнь, совершенно не таким. Увидеть и понять, что ты его совершенно не знаешь. Сначала пытаешься оправдать его, убедив себя, что все не так, как видится, потом впадаешь в ступор, потом …становится страшно, и ты кричишь, выплескивая свой страх… Но – ничего не происходит, Дрейк не становится прежним, и от этого – еще страшнее. Если бы можно было спрятаться, закрыться или – уйти в себя. Некоторые падают в обморок… Это, наверное, защитная реакция организма, когда он просто отключается от перенапряжения. Жаль, что я так не умею, было бы легче, а так – мысли просто сводят с ума…
Пытаюсь понять, какой все-таки кэп настоящий, и стоит ли нам его опасаться. А еще, еще я все время думаю о тебе. Смог бы ты вот так – как он, стрелять в безоружного, а потом ухмыляться, словно упиваясь своей властью. Почему-то пришел на память мой дурацкий побег, когда Джек нашел меня и спугнул бандита. Как он тогда кричал на тебя по телефону и потом, когда ты приехал. Я была в полубессознательном состоянии. Но взрыв Дрейка помню, и твою выдержку. То есть получается – это в самом деле часть его натуры – вот такая злоба и ярость, когда он себя не помнит. И это – страшно. Нам еще столько вместе плыть, кто знает, что придет ему в голову… А ты? Попыталась вспомнить хоть одну вспышку гнева, именно неконтролируемого гнева, и не смогла. Стало легче. Насколько же напугало меня то, что произошло на палубе, что я даже в тебе засомневалась!! Нет, это точно никуда не годится. Надо просто успокоиться, перестать нервничать, хотя сказать это проще, чем сделать, но с другой стороны, в спокойном состоянии я хотя бы смогу думать связно и тогда принять какое-то решение.
С одной стороны, нам непременно надо в Гонконг, с другой – с таким Дрейком рядом оставаться просто страшно, к тому же теперь совсем неясно, что на самом деле у него на уме.
Так, Герда, успокойся и попробуй собрать факты, только факты. Дрейк тебя спас. Он дружит с Диком с Каем, значит, не так все плохо, да и Вася, не влюбилась бы она в него такого. Но то, что было? Отец всегда говорил, что мужчина не обижает слабого, не нападает на безоружного, не бьет лежачего…
Два Дрейка никак не сходились в моей голове в одного человека. Словно их в самом деле было двое, и то один, то другой брал верх. Но тогда он… нездоров? Такая возможность меня ужаснула настолько, что я все-таки решила отвлечь Васю от ее мыслей.
– Вась, может, Джек болен, – высказала я свое предположение, считая, что лучше уж шизофрения и раздвоение личности, чем злоба и коварство.
– Не думаю, скорее, хитер и изворотлив, из всего старается извлечь выгоду, тем более если у него были какие-то дела с моим отцом и расстались они не друзьями, – Васин ответ не убедил и не успокоил, но видно было, она сама еще толком не разобралась в ситуации, и я не стала ее тревожить, но от собственных мыслей никуда не деться. Ведь получается, если это все не было спектаклем, то что? Трусом и подлецом представить Дрейка не могу. Хоть Вася и кричала ему это, но, думаю, в запале. Показуха для нас? Возможно, если бы не реальность выстрела и раны. Тот парень, на палубе, он не притворялся, и кровь…
Пазлы никак не желали складываться…
 
 
Прошло несколько дней, все оставалось так же – нам приносили еду, иногда выпускали на палубу, строго запрещая далеко отходить от каюты, кэп не показывался. Да и мы сами не особо горели желанием его видеть. Пришедший по моей просьбе доктор – ужасно разболелась голова – сказал в ответ на Васину жалобу, что нас никуда не выпускают, что это – для нашего же блага. На судне такая команда, что девушкам лучше не показываться матросам…
Сидя взаперти в каюте, мы вспоминали детство, Вася немного рассказала о своей жизни до того, как попала в Энск, я – об Италии. И рассказывая, все время мыслями возвращалась в нашу последнюю поездку. В тот день в Палермо, где мне было так хорошо с тобой и в тот злосчастный момент. Когда я в очередной раз решила тебя обмануть… Ведь все случилось именно поэтому – ложь породила новую ложь, и в итоге было так больно – тебе. Мне тоже, но это сейчас было не так важно. Потому что в моей боли виновата я сама. И ведь все началось раньше. Гораздо раньше. Что мне стоило тогда в самолете сразу честно все рассказать. Может быть не сразу, но ты бы понял!!! Ведь я не нарочно. Просто крышу снесло, и совсем ничего не соображала. А я – испугалась. И смолчала. Хотя нет – соврала. Ты же спросил прямо, а я ответила – все в порядке. Да, не знала, да, надеялась, что обойдется, но теперь что делать? Если все-таки не обойдется? – мысли не давали покоя, но пока я не хотела делиться ими даже с Васей.
 
О том, что нас ждет в Гонконге, старались не говорить и не думать, потому что совершенно не представляли, что и как. Мне снились ужасные сны – то я видела тебя в какой-то маленькой узкой каморке, где практически нет света, бетонные стены и пол, холодно, на полу вода, и ты весь избитый и окровавленный тихо стонешь, что именно – не могу разобрать. Тогда я просыпалась с криком ужаса и потом долго сидела, не в силах уснуть, а Вася успокаивала меня и отпаивала водой. А в последнюю ночь приснилось, что ты куда-то уходишь от меня. Я зову, кричу твое имя, протягиваю руки, но ты уходишь, не оглядываясь. Это напугало еще больше…
И снова вернулись мысли. Они крутились и вокруг кэпа. И вокруг тебя – Гонконг неумолимо приближался. С одной стороны выходило, что никому нельзя верить – раз Дрейк вдруг такое выдал, как ему можно доверять дальше… с другой – а можно ли верить мне? Я сама по-прежнему не честна с тобой. Был момент, когда я готова была пойти и все рассказать, но он упущен. И сейчас, сейчас я снова не готова открыться. А время – не в мою пользу. Мы скоро уже будем на месте, и надо решать, надо сказать все, только …как же это страшно…
– Герда, ау, что с тобой? – Вася пощелкала пальцами перед моим носом, – снова кошмары?
– Я боюсь, – с трудом выговорила и посмотрела на нее.
– Чего или кого? – подруга села рядом и обняла за плечи.
– Встречи с Каем, – уткнулась носом в ее плечо, сдерживая слезы. Как же страшно все. Вот сейчас скажу ей, станет легче? Или не станет? Стоит ли открываться? С одной стороны, раз начала, надо, но… все равно никто кроме меня моих проблем не решит.
– Таак… и с чего бы? От того, что плохо расстались в Палермо? – она явно пытается меня разговорить, и может, в самом деле, к лучшему? Ведь я не хотела обманывать. Просто подождать, чтобы тебя лишний раз не тревожить. Вася поймет и посоветует. Или не стоит?
Молчу, долго не решаюсь начать говорить.
– Нет, не то, ты не понимаешь… Я… я обманула его, подставила… – слова даются с трудом, стают в горле комом, и наконец, напряжение прорывается слезами. Реву в голос, уткнувшись в подушку, выдавая какие-то отдельные слова – «Гонконг, таблетки, ужасно, ложь…» потом поднимаю голову на подругу и понимаю, что она ничего не понимает, потому что просит: «А вот с этого места поподробнее». – обнимает меня за плечи, успокаивая, потом протягивает стакан воды. Пью жадными глотками, взахлеб, одновременно немного успокаиваясь и словно оттягивая момент, когда надо будет произнести все вслух.
Проходит еще какое-то время. Наконец, не начинаю говорить, сбивчиво, всхлипывая и даже слегка заикаясь. Это крайняя степень волнения, но и ситуация такая, и тема...
– Ппомнишь, как мы уезжали …в Гонконг? Мы тогда были в состоянии …«холодной войны», – выдаю еле слышно.
Вася кивнула.Еще бы не помнить – именно она нашла меня в полном раздрызге на полу в «Снежной королеве». Она и утешала, как могла, да и все остальное происходило на ее глазах…
– Ну вот, а там мы… помирились, – решилась я как-то назвать то, что произошло на Санье, считая, что Вася поймет всю глубину перемирия.
– О да, я заметила, – естественно, мы же виделись перед Римом
Я начинаю снова рыдать, не в силах рассказать все до конца, и тут Васю осеняет.
– Но ты же …принимала таблетки… – она смотрит на меня, словно прожигая взглядом насквозь, а я не могу успокоиться и сначала киваю ей, потом мотаю головой.
– Да? – я мотаю головой. – Неееет?… – киваю, потом мотаю головой, так что непонятно отрицаю и если да, то что именно – ее утверждение или сам факт, и естественно реву еще сильнее, потом, наконец сажусь на кровать, прижимая к себе подушку и уткнув в нее зареванное лицо, и начинаю говорить, пытаясь облечь в слова все, что так долго носила в себе.
– Мне как раз надо было начать пить новый цикл, они были в косметичке, но я… просто тупо забыла. Там столько всего произошло… нервы… Понимаешь, просто забыла, не специально. Я не хотела, не могла так с ним… – голос снова начинает дрожать, но Вася пресекает мои попытки разреветься железным тоном:
– Но потом выпила? – Васе бы инквизитором работать!
– Ага, но два дня… и как раз когда…
– Чтооо? – от ее крика у меня сразу высохли слезы.
– Два дня не пила, как раз… – начала я и запнулась.
– Ну ты даешь, подруга, – Вася покрутила пальцем у виска. – И что теперь-то ревешь?
– Задержка, второй день… Может, еще и ничего, все обойдется, но, понимаешь… если да, то это подстава… – я снова говорила загадками, и Вася уставилась на меня в недоумении. – Марио так женился. Мария беременна… – наконец сообщила я ей причину моих мыслей и страхов.
– Это в Италии? Куда вы на свадьбу летали? – решила она уточнить.
– Ага, и Кай, когда узнал о причинах скоропалительности свадьбы, сказал, что возмущен, что так нельзя, и очень строго спросил меня, не собираюсь ли я сделать так же. А я… не сказала ему тогда, надеясь, что все обойдется. Соврала, понимаешь? И вот теперь… – подняв голову, я смотрела куда-то мимо Васи, боясь увидеть в ее глазах осуждение.
– И что теперь? – похоже, она не понимала всю глубину пропасти.
– Если все-таки… – я замялась, не решаясь назвать вещи своими именами, – то выходит, что я подставила Кая, понимаешь? Обманула и подставила. Когда двое встречаются, брак это как бы ступень – доверия, понимания, приятия, а ребенок – следующая ступень, а так… Это ужасно. Он явно высказал тогда, что так не хочет, а я… Я поступила нечестно, понимаешь? По отношению к нему нечестно. И мне страшно. Очень. Я вот только что думала, что никому верить нельзя – ни кэпу, никому, ты же ему доверяла, а он… а выходит, я еще хуже! Все обман, кругом. Кай доверяет мне, а я… я его обманываю. Причем, раз, другой, третий… И даже сейчас, когда все вот так запуталось, я все равно не могу. Понимаешь? Не могу сказать ему честно, потому что… боюсь потерять. Мне страшно, Вася, и я не знаю, что делать. Он не простит ложь. Такую ложь. Ведь он меня спрашивал, а я… я обманула намеренно. Так чем я лучше Дрейка? Какое право я имею судить его или кого бы то ни было? – я уже практически кричала, а потом снова разрыдалась, уткнувшись в подушку.
– Прекрати истерику! – Вася брызнула на меня водой. – Сейчас же успокойся. Ты и сама толком ничего не знаешь, и я не знаю… выберемся из этой жопы, и сделаешь тест! А сейчас не нагнетай и так тошно… давай лучше, – договорить она не успела, потому что дверь распахнулась, и на пороге появился Дрейк:
– Мы швартуемся в порту Гонконга, – не здороваясь, сообщил он. – Понадобитесь, сообщу, пока сидите тихо, как мыши.
– Ну вот и все, приехали...

»» 29.07.16 14:40 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

...

Давид Моисеевич Черномор: 18.07.16 22:09

У дома Евангелины Морган

Дом нашей новой знакомой мог бы затеряться среди ее оранжерей и теплиц. Ни намека на помпезность и величие. Но, похоже, Евангелину это не смущает, хотя на бедную Золушку она не похожа, скорее интересы бизнеса ставит выше личных. Мне это импонирует. Интересно, она уроженка Энска или ее занесло сюда тем же ветром «перекати-поле», что и нас с Самсоном?
- Мы пришли. Располагайтесь, - Евангелина указала удобные кресла, стоящие на лужайке,- я пока принесу аптечку и чай. - Милашка, присмотри за гостями.
И брюнетка скрылась в доме. Она появилась через несколько минут с аптечкой и подносом, на котором был чайник, чашки, печенье и два вида варенья.
- Держите, - она протянула мне аптечку, а сама стала расставлять на столе посуду. - Я сейчас вернусь.
Во второй раз хозяйка принесла молоко, лимон, еще один чайник с чаем и какие-то булочки.
Потом разлила всем чай, а сама расположилась на шезлонге. Псина тут же развалилась рядом на траве, подставив голову на предмет погладить.
- Итак, раз уж вы пошли ради цветов на такие меры, так и быть, я вам помогу. Какие растения вас интересуют?
- Могу я называть вас Евой? – спросил я, принимая из ее рук чашку с дымящимся ароматным напитком. – Евангелина звучит слишком официально. Впрочем, я не настаиваю.
- Можете. Евангелина довольно длинное имя. Итак?
- Видите ли, мисс Морган, - Самсон поставил пустую чашку на поднос, - мы с братом¬ стали владельцами пятикомнатной двухуровневой квартиры. Отличная квартира, и меблирована удачно, но мне бы…
- Нам бы, - поправил я брата, - нам необходимо украсить свое жилище цветами. Так квартира будет уютнее. Словом, требуются неприхотливые растения, - закончил я.
- Кактусы разные, восковое дерево, бегония, - начал перечислять Самсон, привлекая внимание Евангелины.
Ева ненадолго задумалась, а потом улыбнулась Самсону:
- Я знаю, что вам предложить. Думаю, пара кактусов - маммилярия и эхинокактус, они, кстати, цветут. Три орхидеи фаленопсис: белая, с крупными цветами, оранжевая с почти красным центром, и мною выведенная темно-синяя, похожа на бархат. Бегонии очень любят полив, но если хотите, парочку найду. Восковое дерево - хойю, не советую. От запаха голова может болеть, да и не люблю её я. Лучше эухарис для затененного места. Солидная красивая зелень, да и цветет красиво два раза в год. О, еще могу предложить слегка улучшенный лимон. И красиво, и плодоносит. Возьмите еще парочку замиакулькасов, в народе долларовое дерево, денег с него, конечно, не будет, зато ухода практически никакого. Как за кактусом.
Ева продолжала улыбаться Самсону, рассказывая и рассказывая о цветах.
Я вдруг отчаянно позавидовал ему, и это могло означать только одно: у меня давно не было женщины. Точнее, с тех самых пор, как мы с братом въехали в Энск на старенькой «Сабре».
- Увы, должен признать, что в этом вопросе я вынужден капитулировать, - я примирительно поднял руки, прерывая Еву. – Давайте поступим так: включите в счет все растения, о которых упомянули, и пришлите его мне. Вместе с цветами, разумеется.
- Желательно еще инструкцию по поливу, - вставил Самсон, вставая.
Я вытащил блокнот и черкнул в нем адрес, по которому нам следовало доставить цветы и счет. Подумав, написал номер сотового телефона. Еще немного подумав и оглянувшись на Милашку, маленькими буквами приписал свой рост, вес и размер, и, добавив в конце улыбающийся смайлик, протянул Евангелине.
- Хорошо, завтра вам все пришлют. Цветы уже пересажены в горшки, в теплицах они продаются в транспортировочных. Вам останется только уход. Все инструкции приложу. Если будет что-то непонятно - вы знаете, где меня искать, - ответила Ева. - Еще по чашке чаю или вас проводить к машине? Мне еще надо убрать оставленные возле места ограбления цветы.
Я бы с удовольствием остался еще, но Самсон принялся благодарить Евангелину за радушие и гостеприимство, и мне пришлось откланяться вслед за ним. Она проводила нас до машины, сухо попрощалась и, развернувшись, отправилась в сторону теплиц. Какое- то время я смотрел на ее удаляющуюся фигурку в зеркало заднего вида, потом выехал за ворота и, насвистывая мелодию, прибавил скорости, чтобы быстрее попасть домой.

»» 13.09.16 22:43 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

...

Кай (Снежок) Карлеоне: 22.07.16 23:02

Гонконг. Окрестности. Дом Гоу.

Нет буйвола — паши на лошади. (с. китайская пословица)

Гоу встает, продолжая:
– И, конечно, надо как можно скорее покинуть страну. Паспорт будет готов к вечеру. Потому отплыть лучше до рассвета, – продолжает он, а я и не знаю, что сказать и как выразить ему свою благодарность.
«Отплыть?!» – мелькает в голове. Мозг цепляется за это слово. Значит, вопрос о моем перемещении тоже решен Гоу?!
– Вообще-то, это мои слова, – вдруг слышу я. За разговором мы с мистером Гоу не заметили, что в дверях стоит еще один человек, голос которого мне так знаком. Нет, не может быть!
– Мы со старым мистером долго спорили о том, как быть, – продолжает пришедший, кивая мне и усмехаясь – мол, тот еще вредный старикашка. Господи! Как же я рад его видеть. Смелого и верного капитана Дрейка!!!
– Вы прекрасно поняли, что вчерашнее отбытие невозможно, господин Дрейк, – говорит Джанг Гоу и отходит от моей постели к открытому окну. – Ничего не делается вот так за пять секунд. Да еще и с учетом вашей просьбы о документах для девушки... – старик вдыхает теплый чистый воздух и, повернувшись, в упор смотрит на Дрейка.
Для девушки?! Неужели кэп взял с собой Васю? А иначе для кого еще он может просить сделать документы?! Боится, что Василису не выпустят из страны? Хм. Но она ведь тут не причем... Все эти мысли будто живут отдельно от меня, на краю сознания. Сейчас Кай Карлеоне, как малое дитя, вопит внутри себя от восторга.
От этих размышлений меня отвлекает голос Джека, который, отреагировав на слова Гоу лишь секундным взглядом исподлобья, обращается ко мне:
– Эй, красавчик, так как на счет прокатиться на моем новом кораблике? Сил-то хватит? А то больше не собираюсь тебя таскать, уж больно ты тяжелый! – заявляет друг, а в моей голове всплывает гневная фраза: «Мать твою! Какой же ты тяжелый», услышанная в подземелье тюрьмы перед тем, как отключиться.
– Быть такого не может! Так это, правда, был ты? Черт, а я подумал, что это галлюцинации! – моей радости от встречи с другом нет предела. Да еще учитывая, при каких обстоятельствах эта встреча произошла... и происходит...
Почему-то с возрастом все больше начинаешь понимать, что человек человеку скорее – волк, чем товарищ. А в современной действительности грань между необходимостью выжить и разумным восприятием, разница между душой и телом практически стерлась. Такое ощущение, что за поглотившим нас мусором из гаджетов и прочих всяческих «помощников» мы совсем забыли о том, что самое главное в человеке – умение сопереживать и делать выбор, жертвовать и иметь смелость вместо сообщения хотя бы позвонить другу. Но ведь так проще? Спрятаться за буквами и смайликами? Сколько раз я сам так поступал и, что печально, несмотря на все мои умные рассуждения, буду поступать? Жизнь стала такой интересной, что мы никак не хотим вникать в чужие проблемы. И горько сожалеем, когда, попав в беду, не находим нужного сочувствия. Правда, я, пожалуй, далеко не самый отрицательный персонаж в этой кутерьме забывшихся в телефонах лиц. И все же. Сколько раз я малодушно отмалчивался. Хотя бы потому, что этого требовали обстоятельства... Рабочие, например...
И все же. В эту минуту просветления, когда сложно даже подобрать слова, чтобы описать по шкале добропорядочности поступок Джека, в эту минуту я готов расцеловать его и не знаю, смогу ли сделать что-то похожее. Во мне кипит благодарность. И некоторое удивление. Может быть, потому что я сам не смог бы настолько пойти до конца? В общем, есть о чем поразмыслить, старина Кай. А пока, пока я жму другу руку и искренне благодарю его, с трудом подбирая слова, чтобы описать бурю радости внутри. Джек же держится молодцом и очевидно, что его поступок не продиктован желанием показать, каков он и покрасоваться. Напротив. Похоже, это чистый порыв. И это еще больше удивляет меня, потому что я, конечно, знал, что он Чертов рыцарь, но чтобы настолько!
– Нет, милый мой, – продолжает кэп, в своей обычной манере. – Я самый что ни на есть настоящий. Капитан Джек Дрейк к вашим услугам, – друг комично кланяется, салютуя мне. Смеюсь в ответ:
– Так значит, ты приготовил для меня удобную и комфортабельную каюту?
– Безусловно. Высший класс. Как раз для таких засранцев, влипающих в истории, как ты! – отсчитывает меня Джек, тем самым, похоже, говоря: «Что с тобой Кай? Как ты мог так вляпаться? И ведь я чувствовал что-то, а ты как всегда – сам да сам». – И это будет моя каюта, между прочим, – в итоге бурчит кэп.
– Твоя?
Надо сказать, я несколько удивлен. Неужели на корабле не нашлось больше кают?
– Остальные, похоже, будут теперь заняты… – говорит Дрейк, будто читая мой вопрос. И, казалось бы, ничего особенного, если не считать вопроса: «Кем именно?», который крутится в моей голове. Но больше меня смущает резко похолодевший тон капитана и ударение на слове «теперь».
Хочу спросить, но решаю промолчать, лишь приподняв бровь в немом вопросе. Однако Джек предпочитает не заметить моего удивления и продолжает, как ни в чем не бывало:
– Итак, мистер Гоу, отплытие сегодня в шесть утра, – по интонации кэпа не ясно: то ли он устанавливает время, то ли согласовывает его с собеседником. Похоже, что у них не очень-то сложились отношения. И, судя по обрывкам фраз, которые я помню, все не задалось потому, что капитан Дрейк вынужден был подчиниться старику Гоу. А, насколько я знаю Джека, он такого не терпит. Пусть даже и обстоятельства требовали или требуют того.
Перевожу взгляд на Джанг Гоу. Тот задумчиво трет подбородок, а потом отвечает, глядя на часы:
– Это время подходит. Сейчас семь вечера, документы привезут в девять. Далее небольшие сборы и подготовка Кая к переезду. Плюс нужно проконсультировать вашего судового врача относительно лечения... – Гоу призадумывается, прикидывая что-то в уме. – Да, вполне подходящее время. Думаю, мы все успеем, – заканчивает старик, с улыбкой глядя на кэпа. Джек сухо кивает, однако по глазам вижу, Джанг Гоу ему симпатичен, просто очень уж мой друг не любит, когда им командуют.
– Прошу простить, господа, но пациенту необходимо отдохнуть. Тем более, впереди длинное путешествие, – разговор прерывает вошедшая женщина-врач. – Прошу вас удалиться.
Гоу кивает и спешит выйти. Джек бросает: «Увидимся, спящая красавица» и тоже покидает комнату.
Врач же вливает что-то в мою капельницу и, через несколько минут созерцания того, как жидкости в ней, бурля, смешиваются, я проваливаюсь в глубокий сон.
 
Просыпаюсь все в той же комнате. Кто-то заботливо включил ночник на прикроватный тумбе и оставил стакан воды. Жадно пью. Будто никогда не пил. Потом вдыхаю свежий ночной воздух. Наверное, мы где-то за городом. В самом Гонконге такого чистого воздуха днем с огнем не сыскать. Как же прекрасно быть тут. Дышать. Пить. Жить. Свободным! Я отлично выспался и теперь полон сил. Голова больше не кружится и не ноет, а вот ребра все же продолжают напоминать о себе при каждом резком движении. Однако я не обращаю на это внимания. Во мне бурлит жажда жизни. Правда, задним умом я понимаю, что не стоит понапрасну растрачивать силы. Впереди еще много испытаний.
Очень хочется есть. Прямо нестерпимо. Да и это неудивительно. Ведь нормально я ел утром в день встречи с Джией. А дальше... Как вы помните, пообедать мне не удалось, а потом организм отказывался воспринимать толком какую-либо пищу. Пытаюсь встать и, о чудо, на этот раз мне это удается почти без усилий. Не может не радовать. Некоторое время просто стою, уравновешивая себя, определяя с телом границы дозволенного поведения. В конце концов решаюсь сделать несколько шагов. Сначала к окну. Да, кажется, я не ошибся. Судя по буйной растительности в саду, дом Гоу находится за городом. Некоторое время просто стою и любуюсь ночной тишиной. Мягко освещенными тропинками между деревьев. Мерным блеском воды в небольшом бассейне, рядом с которым обустроена беседка и стоят несколько шезлонгов. Где-то вдалеке ухает сова. Взгляд цепляется за подсвеченный зелеными и синими огнями сад камней. Все вокруг дышит спокойствием и умиротворением. Что небывало соответствует моему душевному состоянию. Конечно, нельзя избавиться от ужасных воспоминаний. Невозможно забыть боль и страх за какой-то день. Сложно не вспоминать Герду и то, как мы расстались, и то, как нам было хорошо. Стараюсь выкинуть из головы ее бредовый поступок, но никак не могу усмирить себя. Пока мне слишком ... Да, обидно, наверное, это самое подходящее слово. И, конечно, я зол. А еще пытаюсь устаканить в голове все произошедшие события. Понять причины и желания. Что будет дальше? Как жить дальше. Даже, если мой побег удастся… Что ждет бродягу Кая? Готов ли я к будущим лишениям? А они, безусловно, ждут человека без прошлого, с беспрецедентно сомнительным настоящим, привыкшему к лучшему… И узнавшего худшее… Только самое ли? Внутри все скручивается в тугой узел. Окружающая обстановка плывет перед глазами и я, слегка пошатнувшись, хватаюсь за оконную раму. Вот с чего стоит начать. Постараться забыть страх, который, кажется, прочно занял место в моей душе. Раньше я как-то не задумывался над тем, что такое обстоятельства. Всегда мог противостоять им. Либо судьба благоволила мне, либо достаточное количество денег и имя делали свое дело. Не знаю. Но теперь жизнь внутри меня раскололась на две половины: до и после. Теперь риск никогда не будет доставлять мне удовольствия, потому что я слишком полюбил жизнь. Что из этого выйдет – поживем – увидим...
Поворачиваюсь. В размытом оконном отражении на меня глядит незнакомец. Впалые щеки и огромные глаза на все лицо. Да уж. Ковыляю к резному комоду, украшенному многослойной лакировкой, на котором заметил зеркало. Смотрю на себя. Вид ужасный. Изможденный и какой-то загнанный, только глаза горят. И это производит почти демоническое впечатление. Щеки покрывает многодневная щетина. А также многочисленные ссадины и синяки. Мда, тот еще видок. Сейчас меня легко принять за этакого городского сумасшедшего. Благо, одежда более-менее приличная и чистая: этакое бежевое кимоно.
Ну что: хватит с меня этого самолюбования. Хочу есть. Выхожу из комнаты, нахожу лестницу. Немного отдыхаю перед спуском и иду вниз. Откуда-то пахнет едой. У меня аж слюнки потекли. Иду на запах и попадаю в большую, просто грандиозно обставленную кухню. На ней трудятся две женщины-китаянки. Завидев меня, более старшая всплескивает руками и пытается препроводить обратно в комнату. Говорит что-то типа о необходимости отдыхать. Но я кое-как, на ломаном китайском, объясняю, что хочу есть, дополняя свою просьбу жестами и мимикой. Женщина не сразу понимает, но, когда обрывки фраз складываются для нее в предложения, снова всплескивает руками и предлагает следовать за ней. Через коридор попадаем в столовую, обставленную с невероятной роскошью в традиционном китайском стиле, впрочем, как и весь дом. В этой комнате все говорит о достатке хозяина. Иногда можно долго гадать: на сколько сильно потратился кто-то, занимаясь обстановкой жилища? Это не тот случай. Очевидно, что тут поработали дизайнеры с хорошим вкусом и знающие, что хозяин не жалеет денег. Традиционный алый на стенах удачно гармонировал с черным, бежевым, лимонным и глубоким цветом нефрита. Резные перегородки добавляли комнате легкости и колорита. Одна из стен была украшена росписью с пейзажем, изображающим горы с заснеженными вершинами, которые касались нежно голубого неба, а у подножия красовались цветущие сакуры, укутанные нежной малахитовой зеленью. Обеденный гарнитур был выполнен из темного дерева и, глядя на него, сразу становилось ясно: это место для сбора большой семьи. Мебель была объемной, но при этом настолько лаконичной и лишенной всяких углов, что создавалось впечатление легкости, а не массивности. Удивительно, но такие непривычные для европейской обстановки цвета, как темно красный и черный, не отталкивали, а наоборот радовали глаз. Такое сочетание свойственно, как мне кажется, в нашей действительности, для каких-нибудь публичных домов. Однако здесь, стоя среди всей этой яркой, контрастной и, одновременно, легкой красоты, я, кажется, начинал понимать всю прелесть азиаткой культуры. Обеденный стол был накрыт. Сейчас явно время ужина. И я как раз вовремя. Женщина, сопровождавшая меня, тихо ушла, пока я, раскрыв рот, разглядывал обстановку. Через несколько минут в комнату вошел мистер Гоу.
– Кай! – мужчина радостно улыбнулся мне как родному, – ну, мальчик мой, не могу не порадоваться за тебя! Лечение пошло на пользу.
– Да, благодарю. Ваш врач – волшебница.
– Она переняла навыки у всего отца. Необычное занятие для женщины, но сейчас такие времена, что все становится возможным. Тем более что и выбора у того старика не было: одни дочери, – усмехается Гоу, вспоминая что-то свое, – я так полагаю, ты проголодался?
– О, да, – улыбнувшись, подтверждаю слова хозяина.
– Замечательно. Это еще раз говорит о том, что ты пошел на поправку. Но к ужину накроют минут через двадцать. Может быть, немного прогуляемся? Свежий воздух, говорят, полезен больным?
– Предпочту отнести себя к выздоравливающим. И, да, с огромным удовольствием. Из окна комнаты я уже имел возможность полюбоваться вашим садом и с радостью посмотрю на него ближе.
– Хорошо, идем, – командует Гоу, и я следую за ним.
Через несколько коридоров, обставленных не менее колоритно и богато, чем столовая, мы попадаем на некоторое подобие террасы, а оттуда – в сад камней.
– Люблю это место. Всегда мечтал, что у меня будет свой большой дом. Хороший добрый дом, полный детей, – Гоу как-то грустно усмехается, но следующие его слова все объясняют. – Я не помню своих родителей. Они умерли очень рано. Быть сиротой – печальная участь. Вот поэтому я всегда мечтал о своем, – Гоу делает акцент на этом слове, – своих доме и семье. Но сад камней, да и просто свой собственный сад – это уж чересчур для такого бедняка, как я...
Некоторое время мы стоим молча. Не знаю что сказать, вернее, пытаюсь наиболее правильно сформулировать:
– Такие люди всегда восхищали меня. Не сломаться и не пойти по кривой дорожке так сложно. Соблазн сдаться всегда велик, – наконец говорю я, пытаясь сделать комплимент Гоу, но на самом деле, кажется, говорю о себе. – У меня с рождения был дом. И родителей я потерял не так рано. Однако мне тоже долго пришлось бороться за то, чтобы мое осталось моим.
Замолкаю, потому что недоволен собой. Фраза вышла такой, будто пытаюсь похвалиться перед стариком. Однако, на самом деле, внутри меня бурлит лава противоречий. Переоценка ценностей, себя и окружающего мира. Может быть, дело в том, что я вот только сейчас столкнулся с настоящими трудностями?
Гоу, похоже, прекрасно понимает мое состояние. Слегка прищурившись, он вдруг говорит:
– Ты из породы везунчиков, Кай. Это написано на твоем лице. И не отрицай, – продолжает Джанг Гоу, останавливая меня жестом. Хочу объяснить, что вовсе не добивался того, чтобы меня хвалили. Да я вообще не люблю обсуждать с кем-то свои переживания...
– Не надо ничего объяснять. Ты не любишь говорить о себе. Однако иногда это необходимо каждому, даже такому, как ты. Каждый плывет по руслу своей реки. У какой-то поворотов больше, у какой-то – меньше. Некоторые ровные, как палки. Другие – бурлят водопадами. В одних воды чисты, как первый снег, в других – полным полно порой очень острых камней. У тебя непростая судьба. Однако разве ты бы согласился на меньшее?
Еще несколько минут мы стоим в тишине.
– Нет, – отвечаю я.
– Вот поэтому просто прими этот поворот и жди следующего. Возможно, он принесет тебе то, чего так не хватает?
– Да знать бы, что это! – усмехаюсь в ответ.
– Сомнения свойственны всем. Сейчас не время жалеть себя. Забудь о страхе и ненависти. Они пригодятся на потом, – Гоу замолкает. Его слова полны мудрости человека, познавшего горести и радости. Эта пауза так красноречива. На несколько секунд я отчетливо читаю на лице этого мужчины его судьбу. И его месть. И его умение простить и отпустить.
– Послушай меня, Кай. Пусть это будет совет отца. Решай сейчас насущные проблемы. Для тебя настало непростое время.
Вздыхаю. Выходит даже как-то жалобно. Гоу же снова усмехается.
– Ну что нос повесил?
– Вовсе нет. Просто пока не совсем обрисовал для себя план...
– Куда думаешь податься?
– Пока что в Австралию... Не знаю уж, подкинет ли кэп туда...
Гоу кивает. Похоже, о положении моих дел и финансов ему много чего известно, если не возникло никаких вопросов.
– Там есть люди, которые помогут сделать некоторые документы задним числом. Там у меня фабрика... Параллельно буду решать вопрос с юристами. Не хочу всю жизнь жить по подложным документам.
– Это правильно.
Что именно «это», я не стал уточнять. Потому что как раз сейчас мой мозг заработал на полную силу, складывая ответы на вопросы, роившиеся в моей голове, в одну четкую и ясную картинку.
И только тут я вдруг понял. Лишь сейчас до меня дошло, что я не увижу Герду. Очень долгое время. Хотя бы потому, что боюсь за нее и не стану понапрасну подвергать риску. Я даже скорее всего не смогу ей позвонить в ближайшее время..!
Досада на самого себя заполняет душу. Волна горечи поднимается внутри, касаясь глаз, которые вдруг наполняются непрошеными и такими непривычными слезами. И я отворачиваюсь, боясь, что Гоу заметит мое смятение.
– Думаешь о ней? – спрашивает проницательный китаец. Что за черт?!
Молча улыбаюсь в ответ. Даже не уточняю, о ком говорит Гоу. И так ясно, что он более, чем хорошо осведомлен о моей жизни.
– Хороших женщин мало, – кивает китаец, – И их надо уметь прощать... безрассудные поступки иногда – доказательство настоящих чувств...
Если он об Арчи... То ерунда это все... Однако почему-то мне кажется, Гоу говорит о чем-то другом...
 
Кому в этой жизни может доверять человек? Только себе. Да и то порой случается так, что и собственное «я» начинает подводить и выдавать фортель за фортелем. В этом случае, пожалуй, пора писать завещание, если, конечно, вам есть что и кому оставить. Иначе, не тяните, собирайте вещи и айда в психушку. Проблем с головой у меня пока не наблюдалось и не предвиделось вроде тоже. И все же. У меня имелось нечто подобное вот такому «завещанию» или скорее, страховке. Но не в обычном понимании этого слова. Гарантом моего крепкого сна был второй паспорт, который когда-то давно Иванов предложил сделать. Стоило это немало, но Иваныч был так убедителен. Сказал, что в жизни бывают такие ситуации, когда не можешь доверять даже сам себе или просто не можешь быть сам собой. А если ты при этом человек обеспеченный... Лучше перестраховаться и кое-что отложить на черный день. Немного денег, недвижимости, акций. Да и в «левых» делишках нет-нет, но пригодилось. Не знаю, обладает ли Иванов экстрасенсорными способностями, или какой случай в жизни заставил его сделать мне такое предложение при поступлении на работу, однако день, когда я не смог быть самим собой, настал.
После ужина с семьей Гоу старик пригласил меня к себе в кабинет, который, надо сказать, являл собой тонкое смешение европейской и азиатской культуры. Что, видимо, как нельзя лучше отражало внутренний мир хозяина. Тут был камин с креслом, вовсе не характерный для китайской стилистики. Причем кресло было таким истинно английским. В нем, пожалуй, мог сидеть Шерлок Холмс или даже сам его создатель Артур Конан Дойл. А вот камин был легким, современным и, думаю, электрическим. Все это удачно гармонировало с резными перегородками, китайскими бумажными лампами-фонариками и свитками с иероглифами. Повсюду высились шкафы, заполненные книгами, фотографиями и дипломами. Стол тоже был  скорее европейским. Тяжелый массивный с резными вставками и множеством ящиков. При взгляде на него почему-то вспоминался Овальный кабинет в Белом доме, но уж никак не апартаменты азиата. Однако легкие золотые статуэтки драконов и тонкие напольные вазы из китайского фарфора, будто обнимая этого чужестранного гиганта, делали его своим. Удивительное место. Впрочем, как и его хозяин.
Меж тем мистер Гоу жестом пригласил меня сесть в невысокое кресло перед столом:
– Отдохнешь после разговора.
– Да я, в общем-то, еще и не успел устать, – отнекиваюсь в ответ, действительно чувствуя себя полным сил. Однако Гоу не дает мне договорить:
– Впереди долгий день, так что не стоит возражать.
Сказано было так, что оставалось только взять под козырек и беспрекословно исполнять. Констатация решенного факта. Ну что ж. Не имею моральных сил противиться велению хозяина дома, тем более что оно более, чем разумное. Сажусь в предложенное кресло и жду продолжения разговора. Гоу занимает место напротив за столом. В комнате тихо. Судя по звукам и движениям, мистер Гоу открывает встроенный в стол сейф. Щелкает замок, и он извлекает небольшой конверт из желтой бумаги.
– Вот. Все, что пригодится в новой жизни.
Джанг Гоу улыбается мне и протягивает через стол пакет.
С невольным опасением смотрю на пергаментную руку старика и зажатый в ней конверт. Что-то внутри дрожит. То ли от предвкушения, то ли от страха, толи от любопытства. И еще перед глазами встает недавний подобный эпизод. Только на месте Гоу – старик Кьянти, протягивающий мне черную коробку с посланием из прошлого от отца. Не знаю, как повлияют (или уже повлияли) обнаруженные на дне документы на мою жизнь. Однако обстоятельства сложились так, что эта самая жизнь перевернулась с ног на голову буквально через день, как был вскрыт «ящик Пандоры». Может быть, тогда мне в голову не зря пришла подобная аллегория? Ускользнули, как песок сквозь пальцы: уверенность в Герде, себе и в будущем. Да что уж. На сегодняшний день потерян я сам. Кай Карлеоне – беглый преступник. А сидящий тут человек готовится появиться на свет. И как это обычно бывает при рождении: никто не может поручиться за то, как сложится его судьба. Хочется надеяться: желтый пакет станет пропуском пусть и в другую, но не в худшую жизнь. Хотя, что может быть хуже, чем не быть самим собой? Я не суеверен, однако поселившийся в душе страх не только за свое благополучие, но и за жизнь холодным комом накатывает, заставляя с осторожностью принять из рук Гоу конверт.
Немного помедлив, раскрываю его и исследую содержимое. Первым пальцы нащупывают и извлекают на свет паспорт. Новый. Нетронутый никем. Совсем не похож на мой, одетый в обложку лишь потому, что за время перелетов и путешествий уже солидно поистерся. Открываю документ. Мое фото в очках. Удивительно, но не припомню, чтобы когда-либо надевал очки. У меня прекрасное зрение. Значит, фотомонтаж для пущей маскировки. Радует, что мне, по всей видимости, не придется красить волосы или там носить бороду. Далее взгляд цепляется за строчки. Буквы складываются в имя и фамилию: Александр Рихтер. Мое второе имя и девичья фамилия моей матери. А вот это мне уже больше знакомо. Это как раз тот отходной путь, который когда-то предложил Иванов. И как он оказался прав.
В голове, усердно вспоминая свою отточенную работу, бегут мысли, складываясь в конкретный план действий. Если мне удастся выехать из Китая, я стану новым человеком, однако далеко не самым бедным и наделенным самим же собой большими полномочиями. И Австралия представляется наиболее удачным вариантом. Думаю, придется немного поработать на самого себя. Например, новым управляющим, назначенным Каем Карлеоне. Кто знает меня в лицо? Да толком никто. А если даже и так: пусть попробуют доказать. Если все срастется, я смогу достаточное время безбедно жить, сняв дом или квартиру, купить машину, одежду… Да все, что захочу. И еще. Смогу (уж не знаю, как это будет выполнимо физически), но смогу забрать из сейфовой ячейки в Энске акции компании, переданной мне отцом. Гениально. Просто гениально! Но ведь документы на это имя находятся в Энске. А это значит…Значит, Иванов все рассказал Гоу, и тот в кратчайший срок смог сделать для меня дубликат. Отрываю глаза от паспорта и с восхищением смотрю на Гоу.
– У меня нет слов.
– Твой Иванов – замечательный и преданный человек. И, ко всему прочему, отличный стратег, – разводит руками Джанг Гоу. – Его нужно как следует отблагодарить.
– За этим не заржавеет, – до сих пор не веря своим глазам, говорю я, качая головой: «Вот это поворот!». Да, конечно, я отблагодарю Иванова. Считай, он сейчас обеспечил мое существование на долгие годы вперед. Не говоря уже о том, что участвовал в спасении моей жизни. Ай да умница!
Но судя по всему, это еще не все. В конверте обнаруживаются: водительское удостоверение на это же имя и наличные (евро и доллары в солидной сумме). Снова непроизвольно качаю головой, думая о превратностях судьбы и чувствуя, что возможно и, правда, родился под счастливой звездой. Абсолютно все продумано до мелочей. Теперь остается делать морду кирпичом и жить себе припеваючи.
– Не могу найти слова, чтобы выразить свою благодарность. В очередной раз, – говорю я, глядя на Гоу. – Спасибо. Это гораздо больше, чем можно было ожидать. И, – я протягиваю деньги обратно, – думаю, это лишнее.
– Понимаю. Только вот наличность никогда не помешает. Не знаешь, как там оно сложится, – улыбаясь, отвечает Джанг Гоу. – Мне так будет спокойнее за тебя.
– Хорошо. Только деньги я потом верну.
– Ладно, считай это беспроцентным займом.
– Договорились, – я улыбаюсь в ответ и жму протянутую мне руку.
– Думаю, теперь твой план дальнейшей жизни стал более конкретным? – интересуется Гоу.
– Да, теперь передо мной совсем иные перспективы. Одно дело – не иметь ничего, пусть даже на руках новый паспорт, а совсем другое – стать иным человеком, но при деньгах, – я, не боясь, раскрываю перед Гоу карты: очевидно, что он в курсе махинаций Иванова, иначе не было бы в моих руках этого пакета.
– Что ж. Остальные документы я передал твоему другу Джеку. Он сказал, так будет лучше.
Хочу спросить, о чем речь, однако Гоу перебивает меня, видимо, не желая отвечать на напрашивающийся вопрос:
– Теперь все зависит от тебя и от твоей смекалки, – ухмыляется Гоу. Я послушно киваю: этого более чем достаточно, чтобы жить.
– И еще. Твой другой юрист…Дитко…Дитковскис…кажется, – Гоу с трудом выговаривает мудреную фамилию, – Мы связались с ним. Могу ли я взять на себя труд представлять тут твои интересы? Естественно с обязательным согласованием всего с сим господином и мистером Рихтером?
Я улыбаюсь в ответ: сегодня, кажется, мой второй день рождения.
– Ни о чем другом я и не мог мечтать. Уверен, лучшего представителя мне не найти. Думаю, Александр Рихтер одобрит любые гонорары компании «Гоу и сыновья» за юридическую и прочую помощь в спасении доброго имени Кая Карлеоне.
Джанг Гоу смеется в ответ:
– Эти вопросы обсудим по твоему прибытии в место назначения. Сначала тебе надо полностью стать этим человеком. А если все получится… Думаю, господин Рихтер достаточно обеспечен, чтобы иметь дело с такой компанией, как наша, – старик подмигивает и встает. – А теперь: отдых. В пять утра приедет парикмахер, приведет тебя в порядок.
– Хм. Может быть, я справлюсь сам? Не стоит посвящать в это дело лишних людей… Я никак не сомневаюсь в том, что они верны вам.… Однако, что знают двое – уже не тайна…
На это мое замечание Гоу только смеется:
– Как я понял, это более чем свой человек…

...

Герда Сполетто: 02.08.16 23:01

Гонконг. На борту «Танцующей Девы»
 
 
Каждый из нас носит в себе и ад, и небо.
Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея
 
Джек ушел, хлопнув дверью, а потом мы услышали, как в ней повернулся ключ. Все ясно, наше заключение продолжается. Интересно, он боится, что мы сбежим или что мы будем мешать ему? Только вот в чем мешать? Он в самом деле хочет освободить Кая или преследует какие-то свои цели? И что он предъявит за жизнь и безопасность Кая? Какую цену придется заплатить? Было страшно и больно от этих мыслей, от того что теперь не доверяю человеку, которого всегда считала другом. Близким другом.
– Вась, как думаешь, Дрейк спасет Кая? – решилась поделиться своими сомнениями с подругой.
– Надеюсь… хотя, теперь я ни в чем не уверена, – тихо ответила Вася, и мне стало совсем страшно.
– Вот и я, – вздохнув, встала и, подойдя к иллюминатору, попыталась разглядеть хоть что-то. А мысли все не давали покоя. Только теперь я думала о Васе. Если я теряла друга, то она – близкого человека. Не знаю, любимого ли, но близкого однозначно. Наверное, очень больно, когда человек, которому ты доверяешь и доверяешься, который видит тебя в самые интимные моменты жизни, вдруг оказывается … с двойным дном. И непонятно, что он выкинет в следующий раз, не случится ли такой момент, когда он вот так же поднимет руку – пусть не пистолет, просто руку – но уже на тебя? Кто-то умный внутри меня отчаянно сопротивлялся этим мыслям и выводам, уговаривая, что кэп никогда не поднимет руку на женщину. Но то кэп, которого я знала, мой друг и защитник, а тот, кого я увидела на палубе был совершенно не предсказуем, и я не могла быть уверена, что он не способен ударить женщину.
 
Неожиданно запиликал скайп – бабушка. В море сеть практически не ловила, а в порту, видимо, наконец, прорезалась. Вот только говорить с Ба, которая по интонациям прекрасно может понять, что у меня на душе, совершенно не хотелось, поэтому я нажала на отбой звонка и написала в окошке сообщения:
 
YOU: Здравствуй, Ба, не могу говорить, микрофон не работает. Ты уже вернулась?
 
БА: Я-то вернулась, а вот вы с Каем где? – ну вот и что мне ей ответить? В командировке? Это официальная версия для «Снежной королевы», и наверное, так будет проще всего. Будем надеяться, что Дик не станет ничего говорить бабушке, и пока не сказал. Пытаюсь вычислить, когда он звонил Джеку и очень надеюсь, что Ба в тот момент была еще в Италии. Так. Что же все-таки сказать и как выяснить, что ей известно?
 
YOU: В командировке по делам «Снежной королевы», где мы еще можем быть, – нет все-таки хорошо, что я не стала говорить. Точно бы прокололась.
 
БА: Снова в Гонконге? Юджин сказал, что у Кая небольшие неприятности. Странно, что он в таком случае вернулся. – И вот кто его за язык тянул, спрашивается. Хорошо хоть сказал – небольшие. Кстати, мне тоже интересно знать, почему он вернулся.
 
YOU: Нет, что ты, все в порядке, – начинаю писать и вспоминаю, что по версии для Марко и Фелпса я улетела рекламировать продукцию на пару дней, а вовсе не к в Гонконг. Вот незадача. И как теперь выкрутиться? Ладно, попробую. – И у меня, и у Кая. Если были неприятности, он бы не отпустил Юджина. Я ездила по рекламе, а потом тоже прилетела к Каю в Гонконг. Немного отдохнуть, буквально пару дней.
 
БА: Вы помирились? – вот ведь бабушка… вечно такие неудобные вопросы задает. Хотя ее можно понять, она видела меня после свадьбы в совершенно разобранном виде и переживает. Булечка, родная, как же я тебя люблю и скучаю!
 
YOU: Конечно. Потому и поехала, и Юджин поэтому в Энск вернулся, чтобы нам не мешать, – ох, как красиво я научилась врать, даже стыдно. – Ты не волнуйся, мы сообщим, когда домой поедем. Расскажи лучше, как ты сама. – Перевожу разговор, чтобы бабушка еще что-нибудь не спросила. Гениальная вещь – мобильные телефоны: собеседник никогда не знает, что ты делаешь и где находишься.
 
БА: Я в порядке, все родные вам приветы передавали. Отдыхайте. Поговорим по возвращении. Не люблю писать. – Ба обиделась? Что-то поняла? Знать бы, что ей там Юджин наплел.
 
YOU: Хорошо, Ба, непременно. До встречи.
БА:
 

Разговор окончен, от него ощущение странного неуюта. С одной стороны, от моей лжи, с другой, от бабушкиных слов. Я тоже хорошо чувствую ее интонацию, даже по написанному тексту. И мне жутко не понравилось то, что, будем считать, показалось. Крайне не понравилось. Она словно тоже что-то недоговаривала и, похоже, знал гораздо больше, чем следовало, и, естественно, мне не поверила, просто не стала изобличать во лжи. Может, надеясь, что сама скажу, может, по какой другой причине. Как же сложно все и запутано. И эта полная неизвестность. Джек умчался, как только мы причалили, и до сих пор его нет…
 
Стоило только подумать о кэпе, как он нарисовался в дверях. И когда он научился так бесшумно двигаться, а главное – зачем.
Не здороваясь и ни о чем не спрашивая, Джек заявляет, что с Каем все более-менее в порядке. Простоим мы тут еще пару-тройку дней, потому что есть какие-то дела, а нам лучше сидеть и не особо высовываться. – высказав все это буквально на одном дыхании, Дрейк уходит, не запирая дверь на ключ.
 
– Вась, и что это было вот сейчас? – высказываю вслух недоумение. Это даже не то что вопрос – скорее, мысли вслух.
– Ты меня спрашиваешь? – Вася явно тоже в шоке от видоизменений нашего капитана.
– Что значит – более-менее? Свободен или в тюрьме? Что там вообще происходит??? – мой голос срывается чуть ли не на крик от страха за тебя и волнения, и полного непонимания ситуации. Неизвестность – самое ужасное, что может быть. А слова кэпа не сделали ситуацию понятнее.
– Тихо ты, не кричи. Нас не заперли, что уже хорошо. Более-менее это тоже хорошо. Во всяком случае, лучше, чем плохо. С корабля нас, конечно, никто не выпустит, но раз не заперли, можно выйти воздухом подышать, да и подслушивание никто не отменял. Сюда, наверное, никто не придет, но, может по телефону… – попыталась успокоить меня Вася.
– Ну да, подслушивать, подглядывать… я только что бабушке с три короба наврала… Вась, до чего я докатилась? Хотела ведь больше не обманывать, а сама…
– Что сама? Вот представь, что ты сказала бы Мирандолине правду. Всю. Ну всю, которая нам известна, кому от этого стало бы лучше? Правильно, никому. Так что ждем и смотрим во все глаза и слушаем. А сейчас не мешало бы поесть. – Вася высунулась из каюты и громко попросила принести нам какой-нибудь еды.
 
Так прошел день, другой, третий. Ничего не менялось, вроде бы, но как-то спокойнее стал вести себя кэп, мне перестали сниться кошмары, хотя ты в моих снах все равно играл главную роль, но теперь это уже не были ужасы. Зайдя к нам еще раз, Джек сказал уже что-то более вразумительное – что ты свободен, но еще очень слаб, поэтому ждем. А на следующий день с утра попросил Васю поехать с ним вместе в город, сказав, что тебе необходим стилист и парикмахер. Инструмента у Василисы с собой естественно не было, но Джек об этом позаботился – все было куплено точно по списку.

...

Евангелина Морган: 03.08.16 08:27

Дом Евангелины Морган

Наконец-то это закончилось. «Это» - это собеседования. Набрать персонал оказалось той еще задачкой. И почему люди думают, что если набираю работников в теплицы, то можно показывать свое невежество и презрительное отношение к такому труду? Задолбали, в общем.
Но вот последний работник нанят, теперь необходимо их обучить и можно открывать теплицы. Тяжелая работа и большая ответственность.
Я налила себе сока и расположилась во дворе в шезлонге. Приятно поваляться и побездельничать после трудового дня. Вечера в Энске прекрасны: теплые, ароматные, успокаивающие. Особенно за городом. Милашка пристроился рядом, подставляя то одну часть тела, то другую для почесона. Вдруг на планшете вылезло окно охранного оповещения. Сработали датчики движения на въезде. Установленная там видеокамера передала изображение прикольного маленького автомобиля, катившего сейчас по подъездной дороге. Снимки машины с номером и пассажиров были моментально сохранены на сервере.
- Милашка, у нас будут гости. – Пес заинтересованно приподнял уши. – Через несколько минут.
Но, согласно датчикам и камерам, машина поехала в сторону теплиц.
- Зайчик мой, они почему-то поехали к теплицам. Пойдем посмотрим, что там за «гости». Ищи. – Ротвейлер рванул через кусты черной тенью.
Я пошла по короткой дороге к теплицам. Да, у меня есть служебные тропы и подъезды, для удобства.
Двое нагло тырили мои цветы! Первый, с дисфункцией гипофиза, уже увидел Милашку и даже поздоровался с ним!


- услушала я.
И тут второй, высокий и хорошо сложенный мужчина выдал:


Серьезно? Это он про служебного пса?

Милашка выпустил их из теплицы и обрадованные парни уже собирались ломануться через живую изгородь. Пора вмешаться, пока собакин не принял меры к задержанию. Мать моя Моргана, они что, даже не слышали про обученных собак? Да тут застыть надо и ждать прихода хозяина, а эти собрались показать спину. Похоже, инстинкт самосохранения у них отсутствует напрочь…

Но оригинальность мышления незваных гостей я недооценила. У нас состоялся весьма примечательный диалог, в результате которого я узнала имя-фамилии, Милашку обозвали смазливой девчонкой, а эта парочка таки попыталась сбежать! Жить им, что ли, надоело или здоровья много?

Раз бегут, значит виноваты.
- Взять, - спокойно я отдала команду Милашке.

- Я же просила не двигаться. И честно предупредила про собаку. Теперь стоим ровно и не двигаемся. Документы сама возьму. Соревноваться с охранной собакой... Бред...

- Гера, привет! Не занят? Для меня всегда свободен? Отлично. Я тебе сейчас фото документов скину. Глянь молодцов по базам. Я подожду, а они уже никуда не спешат. - Она закончила разговор по телефону и повернулась к нам. - Господа, в сказку про чек я не верю. Ворота заперты, никого нет. Какой, нафиг, чек? У меня камеры везде и датчики. Итак, еще раз. Зачем залезли?

Когда все вопросы были выяснены, я пригласила братьев Черноморов на чашку чаю. В целом, дальше вечер прошел приятно. «Грабители» оказались людьми воспитанными и приятными в общении. Им действительно понадобились цветы, которые они и попытались раздобыть столь оригинальным способом. Запросы оказались вполне стандартными:



Нет, если людям так нужны цветы, то как я могу отказать? Они хотят цветы - они их получат!

Я человек спокойный, мирный, не без дурнинки, конечно, но в меру. Однако слегка проучить красавцев не помешает. Поэтому среди кучи обыкновенных цветов (которые я продала за кругленькую сумму), были всунуты три очень интересных экземпляра. Та самая, шикарная белая орхидея, при попадании на нее лунного света давала отражение (типа голограммы) в виде улыбающейся черепушки. Красавец эхинокактус с шикарными иглами скрежетал ими друг о друга, если ему не нравились условия или забыли про полив. Ну, а лимон, после съедения, красил язык в ядовито-зеленый цвет. Но на вкус и аромат, надо заметить, был отменный.

Не, я потомок Морганы или кому? Была бы вместо меня пра-, Черноморов бы вообще никто и никогда не нашел.

А папочка с электронным досье на братьев уютно пристроилась на сервере рядом с их фотографиями с камер наблюдения.

»» 19.08.16 21:34 Городские Улицы

...

Идж Хи Ифр Сагир: 06.08.16 21:07

Когда-то давно в нарисованном мире...
Когда деревья были большими…
Когда жили добрые волшебники...
... с огромными волшебными палочками...
... и чистым - чистым сердцем?!
А было ли сердце?
... найдем по осколкам...
... я обронил его в поле росою, в болоте похерил!
Нарисуем новое?
Хочу большое, если можно...
...Отдам свое. Возьмешь?
... оно истлеет, искрой разлетится воздушным потоком...

Творить.
Шум небесной воды оглушает. Трепещет пред бурей живое, мазками стекаясь к ногам, молясь о пощаде. Ветрами терзает серебро листвы возле замка, шепчет раскатами молний по своду, послание.
Стоим.
 Капли по белее мела лицу вслед за чернеющим сажей пальцем.
Что ты делаешь, девочка?
Мажу по полным губам краски мира. Сегодня в фаворе кадмий, краплак. Чувствую, на спине  кармином вьются густые полоски.
Вот так.
Сними, дитя, лоскутный покров, обнажи истину укрытую сплетением тканей плоти.
Не вижу глаз твоих. Не открывай.
Скользну вслед за пальцем языком. Вдохну поток икры создания каждого из нас, плести зачатки новой жизни буду.
Твори, круши и созидай.
 Будь многоликим Шивой в век дарования благодати.
Ты слышишь, девочка? Шипит мое сознание на кончике меж губ твоих.
Оно требует свое.
Жаждет.
Сними.
Освободи.
Я покажу всю силу мироздания в одной всего лишь капле жидкого огня. Она искрится синим, температурой высших сфер, неоном.
Гореть – вот высший пилотаж.
Пусти меня в себя по доброй воле, позволь, обвить трохею, бронхи… бездымным пламенем кусачим, в груди укутать трепещущую неспокойно птицу – сердце.
Я буду нежен, обнажив клыки, под сенью темных ив. Вон там, где свет сменяет чернью ночи, заботливой рукой наш славный демиург.
Стань кроткой ланью предо мною, раскройся жару палящей благодати.
Заройся пальцами в черные лоскуты, прижмись сильнее. Здесь мир без боли, помнишь?
В воздухе разлит тяжелый запах краплака.
Палитра наша на крови.
- Крути скорее колесо Фортуны.
Черпаю пальцем цвет сезона, наношу его на веки спутнице своей. Полоской по носу, губам и подбородку – дар для тебя, дитя. Ты переродишься, обещаю.
Ведь все творения вы... в дальнейшем просто пепел.
Позволь вкусить запретного плода созданию, скрытому под письменами ограничений сути бесконтрольной силы.
Прильнул к груди, слюну глотая.
Я слышу сладко бьется сердце желаньем подарить себя другому. Пусть буду это я. Константой в череде страданий. Истомой буду для тебя в последний вздох души, трепещущей пичугой. Ведь дар бесценный позволит стать сильней истлевшему под путами.
Позволь,- взывает раб.- Пусти.
Тебя не станет - я окрепну.
- Готова отдавать?- гортанно, с придыханием.


»» 08.08.16 19:58 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

...

Кай (Снежок) Карлеоне: 12.08.16 22:49

Гонконг. Дом Гоу - город.

"Вы не можете представить, как у вас захватит дух
В тот момент, как вас подбросят и вы прямо в море — бух!" ("Алиса в стране чудес" с.)


К моему величайшему удивлению, на рассвете в моей комнате появляется – Василиса Фрог. Откровенно говоря, я не сразу понял, что это реальность, а не влияние снотворного. Хотя, что удивительного, я ведь слышал, как Джек и Гоу говорили о документах для девушки. Логично предположить, что это Вася. Однако зачем Дрейк взял ее с собой? Все-таки дела обстоят так, что это вовсе не увеселительная прогулка по морю… Могло случиться все что угодно.
– Ну, что, бродяга, желаешь стать немного красивее? – спрашивает Вася с порога, лукаво улыбаясь и, кажется, прекрасно понимая, насколько ошарашила меня своим появлением.
– Привет, – хрипло здороваюсь я, – Но… Как же ты тут? – до сих пор не могу понять о чем и, собственно, чем думал кэп, когда вез свою любимую сюда?!
– Не могла пропустить все самое интересное… – отвечает Вася, будто мы собрались на пикник и забыли пригласить ее. Мои брови невольно взлетают вверх. Что-то тут не так! Я немного, самую малость раздражен веселым тоном Василисы. Впрочем, лишь самую малость. Потому что за эти дни так устал и столько всего пережил, что просто вот так видеть родное лицо – это уже за счастье. Пусть поступок капитана и ставит под угрозу жизнь этой милой девушки. Уж никак не ожидал от него такого безрассудства…Но, видимо, любовь творит с головами ею заболевших странные вещи…
– А где Джек? – интересуюсь, как бы между прочим. Вот уж никак не пойму, как такое могло произойти? И все же… Неужели капитан настолько потерял голову, что даже на пару дней, зная об опасности предстоящего мероприятия, не может расстаться с Василисой?!
– Готовит яхту к отплытию.
Вот так, значит. Снова накатывает ощущение, что мы собрались на пикник: распить парочку-другую бутылок хорошего вина на борту и позагорать… А улыбающееся лицо Васи только способствует стойкому ощущению, что вот-вот из углов выпрыгнут все мои друзья и закричат дружно: «Розыгрыш!».
– А…
Я медленно отвожу взгляд и как будто рассматриваю свою руку на белоснежной простыне. Потом снова в упор гляжу на Василису. Хочу все же спросить прямо, как вышло так, что она здесь. Но Вася перебивает меня:
– Все вопросы потом. Времени мало.
Вот как.
Резонно. Ладно. Утрамбуем любопытство и удивление в «долгий ящик».
Василиса меж тем достает из пакета, который принесла с собой, всякую косметическую всячину: баночки, коробочки, кисточки…
– Тебе повезло, что я никуда без своего походного набора: никогда не знаешь, что тебя ждет… Правда, пришлось кое-чего прикупить, когда мне описали, с чем придется работать… – Вася привычными жестами расставляет свой скарб в определенной, похоже, ей одной известной последовательности. Потом озирается по сторонам. Через минуту становится ясно: в поисках включателя.
– Хороший свет – половина дела, – поясняет Василиса, – Ну что? Иди сюда. Давай оценим степень повреждений…
Поднимаюсь с кровати. Не без труда, однако, с каждым разом прогресс на лицо. И это меня очень радует. Ковыляю к Васе, которая уже перенесла на письменный стол зеркало и жестом указывает на стул:
– Садись. Ну-ка, дай взглянуть…
Некоторое время Василиса с важным видимо осматривает мое лицо: ссадины и синяки. Вертит мою голову туда-сюда. В какой-то момент неудачно касается разбитой скулы. Морщусь, непроизвольно дернувшись.
– Ой, прости, – Вася извиняющеся глядит на меня и одергивает руку. Несколько минут мы смотрим друг на друга. И я понимаю, что неимоверно рад видеть ее. Ведь Василиса это не просто девушка кэпа. Она лучшая подруга Герды. Я знаю ее с детства. Многие годы. И это милое лицо…Это как привет из той, теперь недоступной мне жизни. Вот она вернется домой, в Энск, и увидит Герду. Расскажет обо мне. А я не смогу сделать этого…
– Герда уже в городе? – спрашиваю, глядя прямо в глаза Васе, пытаясь прочитать в них больше, чем просто ответ на этот вопрос.
– Эм, – Василиса почему-то прячет взгляд и хватается за спонж и баночку с каким-то средством. Выжидательно молчу, барабаня пальцами по ручке стула. Странно. Конечно, они могли и не видеться. Однако наверняка созванивались.
– Да, да, – быстро отвечает Василиса, спохватившись и понимая, что я все еще жду ответа. – В городе. Прилетела. Тебя искала, знаешь ли… – продолжает она, строго глядя на меня.
Прячу невольную улыбку. Вася имеет полное право пожурить меня. Во-первых, как подруга Герды, во-вторых, мы слишком долго знакомы. Конечно, она не решится отчитывать: все-таки я для них с Герой всегда был старшим братом, а ему, как известно, перечить и высказывать сложно. Этот барьер держится, как я сам не раз замечал, долгие годы, даже если Василиса и превратилась из малышки, учащейся с Гердой в одной школе, в прелестную девушку. Да и не в таких мы отношениях. Знаете, вот как бывает. Наверняка у любого найдется такой друг или знакомый. Относишься к человеку преотлично. Видишь, что вы из одной галактики. Общие взгляды, воспоминания, друзья, места. И все же – вы оба существуете как бы в параллельных вселенных. Возможно, все дело в разнице в возрасте. Когда мы росли вместе, как ни крути, и Герда, и Вася были для меня маленькими девочками, не более того. Именно потому, Кай, ты и не видел дальше своего носа и не разглядел того, как рядом с тобой подросла и расцвела женщина твоей судьбы…
– Она в порядке? – спрашиваю, пропуская мимо уничтожающие взгляды Васи. Не знаю, насколько сильно посвящала ее в развитие наших отношений Герда, я уж точно не намерен обсуждать что-либо. Причем ни с кем, кроме Герды. Да и собственно, я очень переживаю за нее. Самостоятельный перелет из Рима… Одна в доме…(хотя, может, Мирандолина прилетела с ней?!) И мой побег… Все это, уверен, не добавило Герде положительных эмоций…А, учитывая, на какой ноте мы расстались на свадьбе…Откровенно говоря, все больше становится стыдно за свое глупое и мальчишеское поведение. В угоду своему задетому самолюбию я сбежал как последний трус, вместо того чтобы поговорить и взглянуть в глаза проблеме. Совсем на меня не похоже. Но и такого, как с Гердой, у меня никогда не было… Но разве это может служить оправданием?
Ловлю себя на том, что, запутавшись в собственных мыслях, так и не дождался ответа от Василисы.
А она меж тем внимательно смотрит на меня. И вовсе не потому, что решает, как лучше замазать очередной синяк. Потом удовлетворительно кивает и, улыбнувшись каким-то своим мыслям, наконец-то отвечает:
– Да, Кай, она в порядке.
– Спасибо, – тихо отвечаю я, понимая, что Вася раскусила меня на раз-два, каким-то внутренним женским чутьем уловив мои мысли и чаяния.
– Не за что, – весело отвечает Василиса, – А теперь за дело! А то времени и, правда, очень мало! А работы тут – непочатый край!
Вот за что люблю Васю, так это за легкий характер. Кажется, я уже говорил об этом. Когда встретил их с кэпом в Клубе и в очередной раз понял, что передо мной уже не та девочка, которая играла с Гердой в классики и прыгала на скакалке.
Киваю, и Василиса принимается за дело. Ее пальцы легко летают вокруг моего лица. Вася, не глядя, берет со стола нужные предметы и в этом угадывается хороший профессионал со своей четкой системой и умением видеть объемную картинку.
Через примерно полчаса все мои синяки и ссадины будто испарились. Многодневная щетина превращена в аккуратную модную небритость, еще не дотягивающую до бороды, но и не выглядящую так, будто я сбежал из обезьянника. На носу красуются черные очки с простыми стеклами, точь-в-точь как на фото в паспорте. Волосы аккуратно подстрижены и уложены. Она даже успела привести в порядок мои руки с обломанными ногтями.
– Ну вот! – Вася велит мне посмотреться в зеркало.
– Отлично! Ты – волшебница!
– Спасибо, – слегка краснеет Вася.
– Нет, серьезно. Если бы не обстоятельства, после такой работы, я бы даже согласился сделать селфи для твоего инстаграма, – ухмыляюсь, продолжая рассматривать себя в зеркале.
Вася хмыкает в ответ, пряча улыбку, и слегка ерошит мне волосы:
– Так будет лучше.
Сделано это явно не для того чтобы поправить прическу, а пожурить меня за шуточки. Однако по глазам вижу: ей приятны мои комплименты. Впрочем, как и любому мастеру своего дела после кропотливой, сложной и необычной работы, требующей настоящих умений.
– А теперь одежда, – меж тем продолжает Василиса.
Она снова берет пакет, который принесла с собой:
– Это – твоя, – девушка протягивает мне сверток. – Вроде должно быть по размеру, а там – не обессудь.
Поднимаюсь и, не торопясь (иначе никак), иду в ванную комнату, чтобы переодеться.
Одежда простая: джинсы, искусно имитирующие брюки, рубашка, пиджак, мокасины. Удобно и комфортно. И размер – будто по мне шито.
Аккуратно раздеваюсь, чтобы не испортить работу Васи. Да и, сказать по правде, по-другому и не получится. Поднимать руки, вертеть головой и прочие манипуляции мне мало доступны. Снять кимоно-пижаму было в целом легко. Развязал пояс и все сползло, считай, само собой. Но вот дальше я стал в ступор. Наклониться, чтобы продеть ступни в брючины, мне не удавалось. Просунуть руки в рукава тоже никак с повязкой: нужно поворачивать корпус тела.
Похоже, меня не было достаточно долго, потому что из-за двери ванной комнаты послышалось:
– Кай, ты как там?
Уф. Черт, похоже, без посторонней помощи мне не справиться, как ни крути.
– Вась, ты не могла бы кого-нибудь позвать немного помочь мне? А то боюсь испортить результат твоей работы…
Ответа не следует, и я, резонно полагаю, что Василиса отправилась-таки за этой самой помощью. Но через несколько минут слышу тихий щелчок двери. В проеме стоит Вася, сцепив руки:
– Кхм-эм… Я выглянула в коридор и позвала. Но никого нет. Эммм… А где и кого искать: ума не приложу. Дом просто огромный…
Даже не знаю, кто из нас больше смущен. Но то, что оба, это точно. Щеки Васи залил легкий румянец, а я впервые лет с пятнадцати не рад, что оказался без штанов в одной комнате с женщиной. Не могу сказать, что именно меня так смутило. Все же мы миллион раз купались в бассейне, море и вообще… Однако есть что-то неуютное в том, что происходит. Наверное, виной всему моя беспомощность.
– Ну что ж, – начинаю я, слегка прокашлявшись. Кому-то надо брать инициативу на себя. – Тогда вся надежда на тебя.
Вася кивает.
– Будешь еще и моим костюмером. Полный комплект. Все включено, так сказать…
Вася снова кивает.
– Клянусь, приставать не стану, даже несмотря на то, что я как бы без штанов… – продолжаю шутить, чтобы разрядить обстановку.
Хихикнув, Василиса задорно улыбается:
– Да на показах я столько мужиков перемацала, тебе и не снилось. Тоже мне, великое дело!
– Охохо, хорошо, – теперь киваю я, искренне веселясь. – Уверяю, эта информация умрет вместе со мной, и кэп ничего не узнает о твоих пристрастиях к одеванию и …раздеванию посторонних мужчин…
Эта фраза по идее должна была развеселить Васю или хотя бы вызвать очередную залихватскую улыбку. Однако все вышло с точностью до наоборот. Похоже, мои слова ее больше огорчили, чем даже смутили. Странно. Что за черная кошка между ними пробежала? И тогда зачем она поехала с ним в это рискованное путешествие? Или размолвка случилась уже на корабле? Непонятно. Ясно только одно: Вася выглядела расстроенной и даже злой.
– Похоже, кое-кому надо меньше болтать… – я выразительно смотрю на Васю, извиняясь за непредвиденную грусть на ее лице, причину которой не могу понять.
– Да уж. Для самого больного в мире человека ты очень разговорчив.
– Что поделаешь… Соскучился по нормальному человеческому общению…
Вася вздыхает и улыбается:
– Ну, приступим?
– Думаю, с таким обозначенным опытом все пройдет на ура!
Василиса снова улыбается и подходит ко мне, командуя:
– Начнем со штанов.
Она присаживается и принимается за правую брючину, помогая мне просунуть ступню. Ее пальцы легонько обхватывают мою ступню. Ладонь чуть прохладная. И я на секунду думаю: «А повезло тем мужикам, которых она мацала…». А потом ухмыляюсь про себя: «И кэпу, конечно же!». А одевание продолжается. В определенный момент, слегка потеряв равновесие, хватаюсь за протянутую Васей руку. Она насмешливо, но по-доброму поглядывает на меня, чуть изогнув бровь:
– Эх, старичок, хорошо, что на меня всегда можно положиться…
В ответ издаю что-то похожее на фырканье, так не подобающее мужчине. Но я искреннее веселюсь, хоть и не совсем нормально видеть Василису, надевающую мне брюки и стоящую почти на коленях.
– Наберись сил, – продолжает командовать Вася, – теперь вторая…
И вот обе мои ноги медленно облачаются в модные джинсы. Очередь доходит и до пояса Вася немного медлит, легко поднимаясь и игнорируя протянутую мной руку. Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза:
– С ширинкой справишься сам? – подкалывает Вася.
Лениво улыбаюсь в ответ:
– Тут мне нет равных.
Вася лишь хмыкает, хотя очевидно, что на ее остром язычке крутится ответ, что она готова поспорить.
Ну об этом спорить не нам с ней. Есть у Василисы крутой парень, которого попробуй обуздай.
Перехватываю пояс от джинсов и начинаю застегивать металлические пуговицы, с показной обидой высказывая ей:
– У меня, конечно, дрожат руки от присутствия такого костюмера, но все же они не атрофированы…
Как и голова, слава Богу…
Вася только смеется в ответ и снова подходит ближе. Если бы это была не она, такой чувственный танец мог завести кого угодно куда угодно…
– Вечная проблема моей работы и самый большой недостаток: самые приятные моменты проходят мимо.
Эта наглая девчонка подмигивает мне и берется за рукав рубашки, безвольно болтающейся на моем правом плече.
– Ты мне лучше скажи, что там у вас с Джеком за нелады?
Резкая смена темы сбивает Васю, и она на секунду замирает, поджав губы. Ну что ж, я тоже еще тот мастер играть в игры.
– Все в порядке.
Холодно. Казалось бы, даже спокойно. Если бы не легкая дрожь в ее пальцах.
– А мне так не кажется.
– Вот и хорошо: креститься не придется, – Вася немного резко приподнимает мою руку и продевает ее в рукав.
– Эй, поосторожнее. Черт.
– Прости. Просто… Это все сложно… и так неожиданно…
Она вздыхает и принимается за второй рукав.
– Васька, да что в этой жизни не сложно?
– Угу.
Она молчит, прикусив губу.
– Видимо, все серьезно, так?
Василиса снова замирает и смотрит на меня в упор, слегка сведя полы рубашки.
– А я и сама не знаю, Кай…
Звучит отстраненно. И даже решительно. Если бы не ее сжатые кулачки, мнущие мою новую рубашку.
– Знаешь…Я думаю, всегда надо идти до конца…
– Да, – Вася с вызовом смотрит на меня. – Только если это не опасно для жизни!
– Что?
– Ничего. Пока это неважно.
Василиса отпускает полы рубашки и отходит в сторону.
– Нам, наверное, пора. Давай поговорим, когда будет более подходящий момент …Может быть… Может… – Вася ненадолго замолкает, задумавшись. – Может быть, ты найдешь объяснения…
– Интриганка.
– Ну-ну, все не так страшно. Надеюсь.
Понимаю, что сейчас действительно неподходящий момент. Тем более, случись что-то совсем зверски опасное, Вася, полагаю, поставила бы меня в известность.
– Что ж, считай, наш разговор не окончен. Мне хотелось бы знать. И помочь…
Вася кивает, помолчав, и чуть привстав на носочки слегка касается моей щеки губами. Затем поспешно выходит из ванной комнаты, напоследок мягко улыбнувшись.
Ничего не понимая, стараюсь отбросить мысли о кэпе и Васе в сторону. В одном эта девушка точно права: здесь не время и не место. И я не в том состоянии, чтобы раздавать советы.
Заправляю рубашку. Потом смотрюсь в зеркало и надеваю очки: «Ну что ж, будем знакомы, мистер Александр Рихтер!».
Когда выхожу, Василиса стоит у окна. Критически оглядев меня, она утвердительно кивает и с тем же пакетом, идет в ванную:
– Теперь моя очередь, и на выход. Там нас уже, небось, заждались.
– Ладно.
Интересно, Вася видимо, тоже хочет одеться поудобнее?
Через минут десять я понимаю, что совсем ничего не понимаю.
В дверях стоит Василиса, одетая в форму медсестры. Нет, нет, ничего из серии эротики. Обычный такой белый халат, надетый на платье, в котором она была. Очки на носу и сумка с красным крестом на плече.
Это что еще за маскарад?!
Вася смеется, видя мое изумленное лицо:
– Мне идет?
– Бесспорно, – отвечаю на автомате, глядя во все глаза на Василису. Во-первых, теперь я понимаю, отчего кэп потерял от нее голову. Что-то в этом наряде обнажило огромную чертинку внутри Васи. Огонек азарта, риска, жажды приключений. Думаю, для просоленного капитана Джека лучшей пары и не сыскать. А, во-вторых, я вдруг отчетливо понял насколько сильно рад видеть ее тут! Даже не беря в расчет, что Василиса – это как привет от Герды. Просто рад ей самой, как частице моей прежней жизни. Ковыляю ближе и легонько обнимаю Васю.
– Я рад тебя видеть, – говорю тихо где-то в районе ее макушки.
Такие порывы в принципе не свойственны мне. Я редко проявляю чувства на людях, да еще и так открыто. Однако вся моя жизнь перевернулась с ног на голову и, возможно, пора что-то менять. Возможно, я еще не скоро увижусь с Васей, так же как и с Гердой.
Кажется, такая искренность смутила Василису, ведь она тоже не привыкла видеть меня таким.
– И спасибо, еще раз, за работу надо мной, – продолжаю, отстраняясь. – Ты, правда, мастер своего дела.
– Не за что, не за что… – тихо отвечает Вася, обходя меня. – Идем. Нас ждут.
– Да, конечно, – улыбаюсь я и бреду за Васей, все еще немного прихрамывая.
 
На улице нас ждет Гоу и вся его семья. Мы с Василисой тепло прощаемся со всеми. Джанг Гоу отводит меня в сторону:
– Ну что ж, Кай. Я был рад нашему знакомству, хотя не буду скрывать, уже долгое время наблюдаю за тобой.
Киваю, подтверждая его слова.
– Ты вырос хорошим человеком, и твой отец гордился бы тобой…
– Да уж, с учетом последних событий, я далеко не лучший пример законопослушного и успешного сына…
– Именно поэтому я и говорю тебе это. Очевидно, что Юкки ведет какую-то игру. Не ясно, что нужно лично от тебя. Но мы все докопаемся до истины.
– О, да вы и так сделали больше, чем можно было бы просить…
– Знаешь, я верю, что все добрые дела в этом мире возвращаются к тебе, даже, если не думаешь об этом. К тому же, теперь моя совесть чиста: долг отдан. Дальше, мы будем работать как хорошая команда. Замечательно, когда есть люди, которым можешь доверять.
– Спасибо вам за теплые слова, поддержку и такой прием. Еще раз повторюсь: нет слов, чтобы выразить мою благодарность!
– Ну что ж – доброго пути и удачи. Она тебе не помешает. И еще. Вот, – Гоу протягивает мне телефон. Последняя модель. Намного лучше моего старенького готового умереть айфона. – Для связи. Номер оформлен на тебя. То есть на фамилию Рихтер. И забиты все нужные номера. Немного, знаешь ли, порылись в твоем старом телефоне.
Ничего себе! Да Гоу и, правда, настоящий мафиози – ходы-выходы на все случаи жизни. Не зря Арчи так дрожал, когда рассказывал о нем.
– Спасибо. За телефон и за пожелания. Теперь я сделаю все, чтобы оправдать ваши старания.
– Уверен, так и будет.
Жму протянутую Гоу руку. Эх, надеюсь: его слова да Богу в уши, как говорится.
К этому времени к крыльцу дома, куда высыпала вся семья Гоу, чтобы проводить нас с Васей, подъезжает ролс ройс «Фантом». Ну, просто не перестаю чувствовать себя этакой Золушкой!
– Прошу, – водитель, вышедший нам на встречу, жестом приглашает нас с Васей садиться.
– Какаааая тачка! – шепчет Василиса, схватив меня за руку. Выходит немного резковато, и я снова морщусь от боли. Сломанные ребра не дают забыть о себе при каждом резком движении. Да и все тело еще представляет из себя один сплошной синяк.
– Ой, прости, – Вася сочувственно смотрит на меня, усаживаясь на сидение.
– Ничего. С учетом проделанной тобой работы не мудрено ошибиться и принять меня за абсолютно здорового человека, – улыбаюсь в ответ и сажусь рядом.
– Роскошно, – с придыханием комментирует Вася обстановку внутри автомобиля, забыв обо всем на свете, даже о причиненных мне неудобствах. Впрочем, я полностью разделяю ее восторг. Вернее, согласен, что эта машина того стоит.
– Сейчас почувствуешь, какова она на дороге… – отвечаю я с легкой улыбкой, устраиваясь удобнее в кресле, потому как сидеть опять-таки все еще сложно.
– Да уж… Вот если бы за руль… – с хитрой усмешкой тянет Вася.
– Это без меня, – поднимаю руки вверх, будто отгораживаясь ладонями от этой идеи, помня, что Василиса неплохо гоняет на «Камаро» кэпа. Все-таки, в душе я консерватор – женщины и спорт-кары – несовместимые вещи.
Будто прочитав мои мысли, Василиса округляет глаза, как бы говоря: «Ну и трусишка!». И мы весело смеемся, как могут делать только люди, хорошо знающие и понимающие друг друга без слов.
 
Если честно, я немного погорячился на счет того, что мы почувствуем мощь «Фантома» на дороге. Медленно, но верно, мы плетемся через город, имея возможность довольствоваться роскошью внутренней обстановки. Вскоре попадаем на территорию порта. Машина останавливается. Аккуратно выбираюсь из автомобиля и помогаю выйти Василисе. Водитель же идет к багажнику и что-то достает из него. Подхожу ближе, потому как не видно. Что там? Одежда? Вещи Васи?
Но нет. Водитель достает и раскладывает инвалидную коляску. Эммм…
Видя мое удивление, водитель объясняет на ломанном английском, что это велели передать для меня.
Вкидываю брови и перевожу взгляд на Василису. Может быть, она знает что-то.
– Мистер Гоу сказал – это для лучшей маскировки. Я – твоя медсестра. Ты богатенький парень, приехавший сюда на лечение. Вот, теперь едем домой.
– Да уж… – тяну я в ответ, даже не зная, что сказать.
– Да уж фантазия у твоего друга развита, что надо, – смеется Вася. – Профессиональный шпион!
– Угу.
– Ну, садись, прокачу! – снова смеется Василиса, но тут же принимает самый серьезный вид, – Господин Рихтер, прошу садиться и не перетруждать свой уставший больной организм.
Мне с трудом удается скрыть улыбку:
– Вась, если б не кэп, я бы точно женился бы на тебе…
– А я бы – сильно подумала, – фыркает Вася, везя меня на коляске и озираясь в поисках входа для инвалидов. – Да и не люблю я «Порше», так что – считай, ты не в моем вкусе. – Василиса наклоняется чуть ниже и тихо договаривает, – Кай.
В здании таможенного досмотра нас ждет капитан корабля, принадлежащего Джеку Дрейку. Он подходит к нам и здоровается:
– Поло Марко, – представляется мужчина. – Скоро наша очередь на контроле. Досмотр судна уже осуществлен. Капитан Дрейк участвовал в нем, а мне велено ждать вас тут.
Ну что ж. Самое сложное. Пройти контроль на границе.
– Вас ищут, – шепотом подтверждает мои страхи капитан, чуть наклонившись. – Не слишком афишируют, но проверяют все судна.
Странно. Почему это не «слишком афишируют»? По идее, скрывать властям тут нечего. Хотя, сейчас мне без разницы. Внутри сжимается пружина. Смотрю на Васю. Похоже, она слышала слова капитана и немного сникла. Немудрено. Конечно, страшновато. Концентрирую все свое внимание на Василисе, протягиваю ей руку и тем самым прося наклониться ближе. Девушка останавливается и пожимает мою руку.
– Вась, не дрейфь. Потом будем снимать стресс. А сейчас – улыбнись на все свои мегаватты.
– Хорошо, – Василиса так и делает, но потом принимает тот самый серьезный вид, кивает сама себе, – Идем дальше.
И с этими словами моя старая подруга толкает инвалидное кресло навстречу моей судьбе.

...

Джек Дрейк: 20.08.16 15:58

Ведь жить — не значит умирать,
Ты жив, пока живет надежда.
И падать для того, чтобы вставать.
Не умерев — не значит жить,
Как прежде.
В.Прах.

"Танцующая дева".
Откровения.
Я умер. Нет, не на самом деле. Я умер эмоционально. Мое тело по-прежнему находилось в этом мире, под каплями холодного дождя, которые отрезвляли меня, а душа медленно умирала. Боль в ее глазах. Непонимание. Неверие. Все это рвало меня на кусочки, причиняя муку, говоря, что я, правда, изменился. Она дала мне почувствовать жизнь. С яркими красками, бурными эмоциями и неиспытанными ранее чувствами. Но страх потери ее, зависимости от нее, который я испытывал, липкими щупальцами окутывал мое сознание, разрушая все немногие здравые мысли. Я не хотел, чтобы она проникала в мое сердце, под кожу, в кровь. Но высшие силы решили все за меня. Она дала мне надежду на счастливое будущее, которое я разрушил своими руками. Решил, что без нее мне будет лучше, как и ей без меня. Потому что она останется жить. Страх, что она уйдет, покинет меня, так же как мама и сестренка, раздирали на части. Даже квалифицированный психолог не смог вылечит от этих воспоминаний, преследовавших меня всю жизнь. С
трах потери любимого человека. Лишь по этой причине, я не мог позволить себя кусочек счастья, пока в тот памятный вечер я не встретил ее.
В тот день был такой же сильный дождь, только теплее. Ее платье облипало тело как вторая кожа. В тот день я умер и возродился заново. Сегодня шел холодный дождь. Сегодня меня не стало. Меньше всего хотел причинить ей боль. Меньше всего я хотел, чтобы она видела меня чудовищем. Но я это сделал, думая, что это оттолкнет ее от меня, и она останется жива. Верил, что люди, которые привязаны ко мне, любят, обязательно умрут. Это мое проклятие. Найдя ее здесь вместе с Гердой, я был растерян, растоптан, сломлен. Тешил себя тем Джеком, который был до нее, и решил им показать, кем был. Вас интересует вопрос, почему тогда друзья, окружавшие меня, здравствуют по сей день? Я их ценил, уважал, мог прийти на помощь, но это не было светлым чувством, что чувствовал к ней. Я останусь для нее монстром. Внутренние демоны торжествовали победу. Словно не хотели делить меня ни с кем. Ее не будет рядом, это мой личный ад. Если только ей не хватит смелости вытащить меня из этой темноты самоуничтожени
я. Дать поверить, что нет никакого проклятия. Капля надежды…[/i]
Мои откровения для нее. Чтобы она почувствовала, услышала мой молчаливый монолог, который рассказал, глядя в стену, за которой спит она, потерянная и испуганная. [i]Знай, что у тебя есть я, и буду всегда.
Дни не проходили, они стремительно неслись. Как и корабль, который скоро доставит нас в Гонконг. Я разрешил девушкам свободно перемещаться по кораблю, но почему-то они редко появлялись. В часы редких прогулок украдкой следил за ней, за ними, охраняя их безопасность. Но это была неправда. Их охраняли, тайно, несколько доверенных людей. Я доверял всем, но здесь были отбросы общества, с которыми надо было быть на чеку, они такие же пираты, каким был и я.
Невероятная мука, видеть ее, и не прикасаться к ней. Я запретил себе разговаривать с ней, подходить. Мне нравилось обрекать себя на мучения, верил, что так я исцелю и сохраню то светлое, что осталось во мне.
Этой ночью луна была яркой. Будь я волком, вой разносился бы по округе. Но ты моя Луна, за которой я безотрывно слежу, вою на тебя. Но ты меня не слышишь, стоя на палубе, и наблюдая за той же луной, что светит настолько ярко, что я могу следить за мимикой на твоем лице.
Я стойкий. И горд, что ты была/ты есть рядом. Я дождусь тебя. Меня не отмыть от моего прошлого, ты его можешь только принять. Бесшумно ступать по палубе, все ближе и ближе приближаясь к тебе. Уловить твой неизменный волнующий запах, проникающий внутрь и дарящий удовлетворение. Как голодный от запаха еды. Голоден тобой. Встать позади тебя и несмело коснуться твоих волос, уткнуться в твой затылок, поцеловать, обнять твои плечи, впитывая в себя твою дрожь. От страха твоего ко мне и с отвращением к себе, оставляя воспоминания о мимолетном прикосновении к тебе. Заставить оторваться от тебя и встать рядом. Просто молчать, ведя с тобой молчаливый диалог. Просить прощения. Я виноват перед тобой. Сильно. Не жду, что простишь. Верю, что в твоих силах поменять все. Сделай этот шаг. Не сейчас, потом. Почувствовать легкое прикосновение к руке и считать твои шаги.
Я как преданный пес заскулю о том, что мне другой не надо. Ты не услышишь это

Гонконг.
Мы прибыли в порт вовремя. Я на свой страх и риск пришвартовался открыто, надеясь, что не возникнет никаких осложнений. Запретил выпускать Герду и Васю для их же блага, снова став чудовищем в их глазах. Опасно было втягивать их во все это. Еще опаснее, что пойдут слухи о том, что они здесь. Они могли стать оружием шантажа, если попались бы в руки местной мафии, триады.
Для всех в порту я богатый покупатель, который сам приехал руководить сделкой. Для избранных я приехал спасать Карлеоне, и сегодня вечером должна была состояться встреча с неким Гоу, который представлял интересы со стороны продавца. Товар, правда, был, и весьма хорошего качества – алкогольная продукция, но это было второстепенно. Осталось дождаться вечера. Мне не терпелось быстрее убежать с корабля.
Бродить по заполненным улицам порта одному опасно, поэтому на всякий случай взял собой тот самый пистолет, что держал в руке пару дней назад. Как бы мне ни хотелось не иметь с оружием дела, но сейчас, лежа в кобуре, оно давало ощущение безопасности, здесь, где сновали сомнительного качества люди.
Оделся попроще, чтобы меньше привлекать к себе внимания, и раствориться с толпой. Встреча должна была состояться через полчаса в одном из кафе порта. Для меня это показалось рискованным. Как гласило в одной известной пословице «у стен есть уши». Позже на это высказывание мой собеседник только снисходительно улыбнулся и продолжил разговор в том же темпе, что я только молча слушал его, не смея перебивать. Гоу заставил меня почувствовать себя никчемным мальчишкой, который ввязался во взрослую игру.
– Мой клиент доволен сделкой и готов лично пожать вашу руку в знак благодарности и поужинать с ним, у нас здесь так принято, высказывать почтение дорогим гостям лично. Мой помощник проводит вас к нему. Документы на товар почти готовы, и вскоре я передам их моему клиенту.
Не доверять Гоу не было смысла, раз сам начальник службы безопасности Кая рекомендовал его. И я решил воспользоваться услугами этого человека.
– Мне нужно еще два паспорта, для двух пассажирок, – понизив голос, проговорил я, со злорадство, отметив удивление своего собеседника, и протягивая бумаги с информацией, – денежное вознаграждение будет достойным, но сами понимаете, все нужно сделать быстро.
Уже ночью помощник Гоу привез меня к тюрьме, но не настолько близко, что половину пути (во избежание провала идеального плана, и опасности быть пойманным гонконгской полиций и оказаться в камере по соседству с Карлеоне) я преодолел пешком. С трудом отыскав вход в подземелье, я оказался в жутком месте. Идеальное место для съемок фильма ужасов. Запах сырости проникал в легкие, не давая задышать полной грудью, темный коридор с невысокими потолками действительно давил на психику. Верным спутником мне стал фонарик, который никак не окрашивал местность, а наоборот придавал еще жути. Мои шаги ударялись в стены и рикошетом били по перепонкам. Здесь я был один. Я шел дальше, целью была решетка, куда должны были привести Карлеоне. Чувствовал интуитивно, что идти недолго, скоро я увижу его, и он будет в безопасности. И сегодня, в крайнем случае завтра, мы должны отплыть.
Едва уловимое движение на полу, и стон прорезали тишину. Поспешил туда, где в неярком свете увидел сидящего на полу Карлеоне, рядом стоял человек. Руки потянулись к пистолету.
– Не нужно, я сын Гоу, – на превосходном английском сказал провожатый Кая.
Волны облегчения прошлись по телу. Теперь осталось только выбраться быстрее отсюда, пока не спохватились его тюремщики.
Но это задача практически невыполнима. Кай находился в полуоброчном состоянии. С трудом я поднял его, всячески уговаривая мне помочь. Он пытается самостоятельно устоять на ногах и даже улыбаться. Надолго его не хватило, и он отключился. Взвалив его на плечи с одной стороны, а сын мистера Гоу с другой. Глаза к этому времени привыкли к темноте, да и выход был только один, что перспектива потеряться в этом подземелье нам не грозила.
Маленькими шажками мы шли к выходу, неся «спящую красавицу», иногда останавливались, чтобы отдышаться, набраться сил и смахнуть пот с лица. И снова продолжали свой путь. Я не знаю, какие силы нам помогли донести почти двухметрового красавца до автомобиля, но мы это сделали, доверчиво отдавая его на руки моему помощнику. Устало облокотившись на капот, сквозь полузакрытые глаза смотрел, как китаец бережно укладывает засранца, в добром смысле этого слова, на заднее сиденье. Мой спутник уже занял место в автомобиле.
– Мистер прошу садиться, нам надо спешить.
Я лишь кивнул и удобно устроился впереди, и только сейчас решился взглянуть на друга. И матерные слова непроизвольно сорвались с моих губ. Лицо Кая было в кровоподтеках и синяках, что если бы не знал его так же хорошо, как себя, я не узнал бы его вообще. Его били, и особо жестоко. Руки сложились в кулаки. Отомстить бы сейчас обидчикам Кая.
Тем временем наш путь пролегал по пустынной местности, только поля. Я понял, что так безопаснее, и не знал, куда нас везут. Позволил себе расслабится. Было ясно, что Кай в очень плохом состоянии, и вывезти его из Гонконга становится еще сложнее. Один день на лечение очень мало. Устало провел по волосам пятерней. Тяжело взять на себя ответственность за жизнь человека. Играя, как с мячом. Решая за него некоторые вопросы, потом сомневаясь, а правильно ли поступил. Все внутри меня кричало об опасности, и теперь нужно было убедить Гоу, что надо решить все за считанные дни и быстрее уплыть из опасного города. Возможно, прямо сейчас обнаружили отсутствие Кая. Игра пошла на выживание. Я не только был ответственен за жизнь Карлеоне, но и за Василису и Герду.
Нашим убежищем оказался загородный дом Гоу, надежно спрятанный в какой-то провинции. В другой ситуации оценил бы убранство и сложные архитектурные линии дома, на данном этапе меня волновало жизнь друга.
– Мы не можем долго тянуть с отплытием, полиция наверняка начала поиски Кая, и скоро они сложат два плюс два и придут к выводу, что здесь мой корабль находится не случайно, хоть и он зарегистрирован в другой стране.
– Мистер Дрейк, но готовы документы только мистера Карлеоне, тем более он очень слаб. Совсем скоро будут готовы и другие документы, немного терпения вам не помешает.
Сжал губы и кулаки. Не люблю, когда мной манипулируют, особенно этот хитрый китаец.
– Пару дней мистер Гоу, не больше, на мне большая ответственность за жизни многих. Приеду завтра.
На корабль приезжаю взвинченным. Первым делом захожу к девушкам, бросая, что с Каем все в порядке, и ухожу, не запирая дверь. Пусть погуляют, за ними обязательно присмотрят. Все, что мне сейчас нужно спасательный сон и забыться.
Устал.

На следующий день я приказал обустроить свою комнату и убрать лишнюю мебель, здесь понадобится больше пространства. Я снова поехал к Гоу, уже третий день подряд, соблюдая все меры предосторожности. Проверяя хвосты, известным мне способом, перестраиваясь на дороге, иногда повышая скорость и резко сбавляя. Арендованный автомобиль был превосходным, идеальным для города. За городом же он становился настоящим зверем.
– Я провожу вас к мистеру, – служанка почтительно поклонилась и указала следовать за ней. Миниатюрная, по сравнению со мной, почти кукольная. Интересно, здесь все такие?
– И, конечно, надо как можно скорее покинуть страну. Паспорт будет готов к вечеру. Потому отплыть лучше до рассвета, – на этих словах я вошел в комнату, где лежал Кай.
– Вообще-то, это мои слова, – проговори я. – Мы со старым мистером долго спорили о том, как быть.
Кивнул и усмехнулся. Что ни говори, а китаец мне нравился, все делал хитро, но при этом заставляя плясать так, как хочет он.
Сегодня я приехал с твердым намерением добиться отплытия. Может, мы и родились под счастливой звездой, но тянуть больше нельзя. После недолго нахождения в комнате у Карлеоне нас попросили выйти.
– Мистер Гоу, у нас все готово, дело за вами. Раз я уже здесь, смею надеяться на ваше гостеприимство, и дождаться в уюте документы?
Старик улыбнулся и почтительно наклонился.
– Конечно, вы мой гость, прошу, пройдемте в гостиную, продолжим беседу.
Уже на пути в город я смог проанализировать всю ситуацию. Во-первых, Кай быстро шел на поправку, но изможденное состояние до сих пор делали его слабым. Во-вторых, ему не сказали про Герду, и если, как я понял, она дорога ему, то девушке не повезет. Злорадно усмехнулся, кто-то должен преподнести урок. В-третьих, нужно срочно доставить Васю к Гоу, чтобы она привела в порядок Кая, он на самом деле похож на беглого преступника, а не на успешного человека.
Получив документы, подтверждающие личность Василисы, среди которых были медицинское удостоверение, я уехал, когда спустились сумерки. Уже утром Вася приедет к Гоу, чтобы поколдовать над Каем, сделав из него другого человека. Если бы мне выпал такой шанс, я незамедлительно воспользовался. Хотя, кого я обманываю? Мне нравится /нравилась моя жизнь, и ни о чем я не жалею. Если только о том эпизоде, свидетелями которого стали девушки.

Завтра осмотр корабля. Завтра привезут Кая. Завтра он узнает о Герде. Я не знаю, кому в этом случае попадет больше, мне или ей. Все завтра, сейчас единственное, что мне хотелось, это спать мертвым сном, чтобы при пробуждении все оказалось только сном. Безумно устал. Нужно сделать последний рывок и собраться. До завершения плана осталось совсем немного. Всего лишь один день.
– Вася пора ехать, – без стука, без приветствия, только деловым тоном, сейчас никак, поздно давать слабину, и нужно держать все под контролем. Лишние эмоции не нужны, – в это сумке все необходимое, что тебе нужно, помощник мистера Гоу все расскажет по дороге.
Протягиваю сумку, едва касаясь ее пальцев своими. В ее глазах настороженность, и снова то чувство, что я монстр. Ничего не говоря, она вышла из комнаты.
– Попозже принесу парик и одежду, а еще документы, сегодня будет проверка судна. Не дожидаясь ответа, я вышел из комнаты, надеясь догнать Васю. Удалось только на палубе, где она стояла у поручней, ожидая приезда автомобиля. Чувство облегчения прокатилось по телу, и неспешно я подошел к ней, встав рядом.
– Наверное, ты меня ненавидишь, но нам следует поговорить, теперь пожелай мне удачи, – не спрашивая ее разрешения, я притянул ее к себе и быстро поцеловал, – ну вот, все обязательно пройдет замечательно.
Я ушел, не дожидаясь от нее какой-либо реакции. Но какое наслаждение целовать родные губы. Чувствовать ее каждой клеточкой своего тела. Все потом. Сейчас мне нужно было привести все в порядок и перевоплотиться в мистера Джека Блейка. Раз все уже участвуют в маскараде, то и нам не помешает перевоплотиться. Хорошо, что я не успел переоформить на себя корабль, а то местные ищейки давно бы поняли, что здесь он появился не случайно, и дело не только в грузе. Они станут искать его. Главное, не оплошать, не показывать слабину. Выстоять эту борьбу и победить.
Они сновали по кораблю как псы, задавая вопросы, осматривая все. Я строил из себя простачка, постоянно отшучивался, сыпля глупыми шуточками. Они осмотрели все, с самого низа, добрались до жилых кают. Открывая и закрывая каждую дверь, тщательно проверяя все.
– Зачем здесь медицинское оборудование и кровать? У вас же грузовой корабль.
– А это, как у нас обычно бывает, кто платит деньги, тот и заказывает музыку, – и сам же рассмеялся, как будто мне было весело от этой шутки, хотя на самом деле так не было, – причуды богатых, захотел поехать на моем корабле, милости просим, главное, чтобы были бабки.
Они долго смотрели на мою ухмыляющуюся физиономию, и пошли дальше, открывая соседнюю дверь. Тут давно привели в порядок, сделав каюту более комфортной.
– Моя пассажирка, познакомьтесь, – протягиваю им бумаги.
Проверив документы, они пошли дальше, выходя последним из комнаты, я пожал плечо Герды, единственный жест, который мог себе позволить, потому что чувствовал, что она меня боялась. Это было видно сразу.
Я знал, точно, они обязательно поставят наблюдение. У них есть фотографии Карлеоне, но я верил в Васю, она обязательно сделает свою работу на все 100%. Осталось совсем немного до отплытия.

»» 11.11.16 23:53 Сказочные зарисовки

...

Эммануэль ЛеФисьент: 22.08.16 16:41

Европа, несколько лет назад.


Шпильки по парапету размерено чеканят шаг. Алое в цвет помады целует край крыши. Балансирую между пятидесятым этажом и пустотой.
Смотрю вниз - и должно быть страшно. Должно. Но эмоций нет.
Есть только пустота после взрыва сверхновой звезды. Вакуум внутри, который ничем не заполнить.
Левиафан никогда этого не понимал. Он покупал покой красными слезами в золотой оправе, считая, что женщина должна быть дорогой.
Поправляю украшение на шее. Скорее рефлекс, чем надобность.
Носить рубиновое колье с деловым костюмом – безвкусица. И тоже рефлекс.
Следом веду по незагоревшей полоске кожи на безымянном пальце. Без обручального кольца пока непривычно.
Смотрю равнодушно вниз. Я знаю, что будет, если сорвавшись, разобьюсь. Понимаю это прекрасно.
С высоты люди даже не лилипуты для Гулливера. Они как букашки с шелковыми сердечками, маленькие и беспомощные, спешащие в свои картонные домики.
Иногда я прихожу на крышу многоэтажки, чтобы смотреть с рукотворного Олимпа на их ничтожность… И завидовать, сколь смешным ни казалось бы такое откровение.
Сегодня у меня встреча. Не связанная с бизнесом. Не дружеская. И не романтическая. Просто иногда чудовищу нужно другое чудовище, как глоток из Грааля понимания.
Он никогда не опаздывает. Пунктуален. Не задает вопросов сверх необходимого ему минимума. И делает то, о чем прошу.
- Прекрасный вечер, не так ли? – не оборачиваясь, произношу.
Город в объятиях сумерек зажигает огни. В контраст тьме, просыпающейся в паутине улиц, небо сияет красками. Последние мазки кисти солнечных лучей медленно тают на горизонте.
Ответа от собеседника не требую. Вопрос скорее риторический. Он заполняет тишину.
Еще несколько минут - и темнота застилает небосвод.
Оставив пейзаж, встречаюсь взглядом с мужчиной. Протягиваю руку. Вовсе не для любезных формальностей, а чтобы спуститься на один уровень с ним.
- Дай мне то, чего я хочу.
У каждого свои наркотики и зависимости. Мне необходимо пустить по венам личный яд. Растворить в крови. Хочу знать, что все еще жива.
Верни меня к жизни.

»» 24.08.16 14:46 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

...