Литературный конкурс "Нулевой километр"

Серия: Лабиринты Ехо
Автор: Макс Фрай
Название: Лабиринт Менина

исповедь Алисы
Она призналась, что всегда тяготилась размеренным ритмом своего упорядоченного и, с точки зрения друзей и соседей, счастливого бытия: двухэтажный дом в пригороде, сад, засаженный яблонями и боярышником; заботливый, жизнерадостный и нетребовательный муж, обстоятельно выбранный ею когда-то из числа самых верных поклонников; двое сыновей, воспитание которых не доставляло особых хлопот…
Никто не подозревал, что приветливую красавицу Алису на протяжении многих лет преследовала одна навязчивая идея, сладостное наваждение, гремучая смесь фобии и надежды. Всякий раз, уезжая из дома — погостить у старых друзей, на курорт или просто за покупками, — она непременно набирала свой телефонный номер и измененным до неузнаваемости, чужим голосом просила позвать Алису.
— Я все надеялась: вдруг какая-нибудь добрая душа уже «вернулась» домой вместо меня, и значит, мне возвращаться не обязательно, — доверительно призналась она.
Постепенно детская вера в жутковатое чудо ослабла и стала чем-то вроде маленького безобидного чудачества. Иногда Алисе казалось, что муж и сыновья догадываются, что незнакомый ломкий голос принадлежит именно ей, но тактично помалкивают, желая доставить ей удовольствие.
Однажды ранней весной (Алиса только-только бурно отпраздновала свой пятидесятый день рождения) она позвонила домой из маленького курортного городка на юге Баварии. Алиса отправилась на этот курорт якобы для каких-то оздоровительных процедур, необходимых женщине, желающей выглядеть на десяток лет моложе не только в полумраке спальни, но и на солнечном пляже; на самом же деле ей просто хотелось остаться наедине с собой и понять: как следует жить человеку, который твердо знает, что большая часть его жизни уже позади.
Ничего путного она так и не придумала, но за день до отъезда по старой традиции позвонила домой и, взвинтив свой низкий голос до пронзительного повизгивания, попросила к телефону Алису. Знакомый тенорок мужа беззаботно откликнулся: «Сейчас». Алиса услышала, как он говорит: «Это опять тебя, дорогая», — и, теряя сознание, опустила трубку на рычаг.
Очнувшись секунду спустя (вокруг еще не успела собраться сочувствующая и втайне благодарная за развлечение публика), она с изумлением обнаружила в своем арсенале ровно две концепции: «Я свободна» и «Такой шанс нельзя упустить». Открыла сумочку. Там лежали документы, дорожные чеки, пластиковая карта «Visa» и блокнот с адресами и телефонами многочисленных друзей и знакомых. Блокнот она тут же изорвала на мелкие клочки и сожгла в пепельнице, присев за столик ближайшего уличного кафе; все остальное справедливо сочла необходимой и достаточной экипировкой для начинающего путешественника в неизвестность.
Домой она с тех пор не звонила ни разу; тот факт, что ее никто не пытался разыскивать, ничуть ее не удивил. Работа, жилье и первый за последние двадцать лет любовник появились как бы сами собой, без каких-либо усилий с ее стороны; новые привычки то и дело возникали и тут же умирали, привлекательные и недолговечные, как бабочки.
— С тех пор я перестала вести счет прожитым годам, — задумчиво призналась Алиса, — и знаете, кажется, мне удалось избежать разрушительного воздействия времени. Только мои волосы остались в заложниках у этой стихии: они быстро поседели, а я не стала их подкрашивать. Мне казалось, это что-то вроде платы за то, что лицо и тело остаются в точности такими, какими они были в тот день, у озера Шторнберг… И, конечно, за то, что ни один из дней моей новой жизни не был похож на прочие.