Судьба 18+

 » ---8---

Марена стянула накидку, небрежно бросив её на стол. Ей было не жалко дорогого кружева – Мара могла жить, ни в чём себе не отказывая. Впрочем, всё свободное время она проводила в своей лаборатории, занимаясь любимой алхимией; от недостатка света её кожа приобрела бледный цвет, а от опасных веществ, с которыми приходилось иметь дело, руки покрывались язвами, и Мара всегда держала их забинтованными. Остальное же время Марена тратила на поиски подходящего мужа – таков был её договор с отцом. Он предоставил ей все условия и богатое приданое, а взамен Мара пообещала выйти замуж и навсегда порвать, тем самым, связь с Флорвиссом и его князем.
- Не оставите меня, князь? – спросила Марена, взглянув на Николаса. Он представлялся ей совсем не таким. Молодой, с виду лет тридцати, без усов и бороды, с чёрными волосами и тёмными глазами. Возможно, дело было в окружавшей его дурной славе, но во всём его облике чувствовалось что-то зловещее, хотя по разговору с ним Мара ни за что не подумала бы, что говорит с Повелителем мёртвых.
- Не думаю, миледи, - с безупречной вежливостью ответил Николас, усмехнувшись.
- Ник, я за ней прослежу, если ты не против, - вступил Хоран, - тебя, кажется, Юста звала.
Николас, похоже, удивился, но молча кивнул и вышел. Марене стало любопытно. Перебирая пузырьки в поисках нужного ингредиента, она словно бы невзначай спросила:
- А кто такая Юста?
- Не твоё дело, - рассеянно отозвался Хоран, тоже разглядывая стеллажи. В отличие от Николаса, он даже не притворялся вежливым, сосредоточившись на своих поисках. Мара догадывалась, что он ищет что-то для Скарлетт, и не стала мешать.
- Есть! – вполголоса бросил Хоран, когда Марена уже нашла все ингредиенты и поставила котёл на огонь. Обернувшись, Мара увидела у него в руках небольшую глиняную миску. Жидкость в ней бурлила, постепенно испаряясь и впитываясь в сверкающую серебряную пряжку.
Мысли сложились в полную картину в голове Марены в тот же миг, когда она разглядела, что пряжка имеет вид полумесяца.
Герб Вентроса. Ведьмы. Кора. Кипящая жидкость.
- Стой! – воскликнула Мара, увидев, что Хоран собирается запустить руку в миску, - кожу до костей прожжёшь!
Хоран вовремя отдёрнул пальцы и поставил миску на стол.
- Кора попросила меня уничтожить пряжку, - сказал глава Гончих, оглядываясь в поисках щипцов, и Марена поняла, что если он их не найдёт, то опасность обжечься его не остановит.
К счастью, щипцы нашлись, и Хоран, оторвав от своей туники широкую полосу, завернул пряжку в ткань и быстро вышел. Мара с раздражением подумала, что о том, чтобы скрыть следы, мужчина даже не позаботился.
Она быстро убрала щипцы, взяла миску и отставила обратно на полку.
Спустя минут двадцать Николас вернулся; к этому времени Марена уже справилась с зельем – оно весело булькало на огне.
- Где Хоран? – удивлённо спросил Ник, и Мара пожала плечами.
- Вышел куда-то.
- Всё готово?
- Почти. Осталось совсем чуть-чуть, - Марена неторопливо взяла в руки свою накидку и расправила в пальцах тонкое кружево, - но сначала договоримся об оплате.
Николас рассмеялся.
- Конечно, самое время.
- Остался один ингредиент, без которого это зелье не годится даже на суп, - Мара изогнула брови и склонила голову, распуская ленту, которой были подвязаны волосы.
- Разумеется. И что же это за цена?
- Неприкосновенность, - сказала Марена, глядя прямо в глаза князю, - вы не убьёте меня, и не прикажете никому из своих людей, и не причините мне никакого вреда.
- Почему я должен пытаться причинить вам вред, миледи? – Ник прищурился, пристально вглядываясь ей в глаза.
- Я слышала, вы никогда не нарушаете данного слова, - не отвечая, продолжила Мара.
- Это так. Но я ещё не дал вам слова.
- Дадите. Вы хотите получить обратно слугу, который будет предан только вам?
Ник усмехнулся и помолчал, разглядывая Мару.
- Хорошо. Я даю вам слово, миледи. Я не трону вас и пальцем, как и все мои слуги. Ни по моей, ни по своей собственной инициативе.
Марена, задумавшись на секунду и повторив все слова про себя, кивнула.
- Последним нужно добавить крови Хорана.
- Вы ведь не возражаете немного задержаться, миледи? – уточнил Николас, - чтобы удостовериться, что зелье подействует.
Мара пожала плечами, застёгивая свою накидку у горла.
- Подействует.
Хоран вошёл спустя несколько минут и молча позволил надрезать себе руку. Под действием крови зелье поменяло свой цвет на оранжевый, и Хор недовольно поморщился.
- Представляю, какая это гадость.
- Уверяю, на вкус – совершеннейшие помои, - мило улыбнувшись, заверила Марена; Николас рассмеялся, а глава Гончих невесело хмыкнул и, зачерпнув пустой миской немного оранжевой жидкости, сделал глоток.
Мара нервно барабанила пальцами по столу. Конечно, Николас дал ей слово, но оставаться здесь, когда Хоран перестанет свято хранить все секреты Скарлетт, Марена не планировала.
Хоран неожиданно застонал и с силой сжал пальцами столешницу. Мара вздрогнула, взглянув на его искажённое болью лицо, и отвела взгляд.
- Кора, - сорвалось с губ Хорана, и Марена вскинула голову.
- Твоя прекрасная незнакомка? – фыркнул Николас, - Кора? Забавное имя.
Хоран стоял, опираясь руками на стол и тяжело дыша.
- Зелье сработало, а мне уже пора идти, - сглотнув, сказала Мара.
- Ты с ней знакома, - шепнул Хоран и поднял голову, но растрёпанные волосы всё ещё закрывали глаза, - ты…
- Вот оно что, - Николас, казалось, ничуть не удивлённый, повернулся к Марене, - а я-то думал, почему наша прекрасная гостья так торопится откланяться.
Мара хмуро пожала плечами, отводя глаза.
- Не бойтесь, миледи, я обещал, что не трону вас.
- Я ухожу, - Марена судорожно вздохнула и попятилась, но дорогу ей преградили двое мужчин с одинаково пустыми и холодными взглядами.
- Не думаю, миледи, - с такой же безупречной вежливостью возразил Ник и обратился к двум стражникам, - проводите нашу гостью в башню.
- Вы дали мне слово! – испуганно воскликнула Мара.
- Разумеется, я тебя не трону, - пожал плечами Николас; за его спиной Хоран стоял, прислонившись к стене и обхватив руками голову, - ты просто погостишь у меня какое-то время.
- Меня будут искать, - срывающимся голосом пробормотала Марена, когда стражники крепко схватили её за руки, разрывая тонкое кружево.
- Не волнуйся, мои Гончие передадут твоим слугам, что ты немного задержишься.
Стражники вытащили Мару из лаборатории и повели вверх по винтовой лестнице. Марена, пользуясь тем, что лестница была слишком узкой, поэтому на время Гончие её отпустили, заставляя идти впереди, запустила руку под свою накидку, лихорадочно пытаясь нашарить там пузырёк. Глупой или наивной она не была и отлично понимала, что просто так из замка некроманта может и не выбраться, поэтому держала наготове запасной план. Что Николас собирается с ней делать, гадать можно было долго, но Мара предпочитала этого никогда не узнать.
Она тихонько открыла пузырёк, сделала вдох и, подобрав юбки, рванула вверх по лестнице. По плечу скользнули пальцы, но Мара, вильнув в сторону, вылила зелье на ступеньки.
Остановившись на верхней площадке, Марена обернулась и увидела, как бегущие за ней стражники, наступив на смоченную зельем поверхность, застыли и уже не смогли двинуться дальше – ступени под их ногами на миг стали жидкими, так что стражники, словно в болоте, увязли в прочном камне.
Мара торопливо взбежала дальше по лестнице, понимая, что тем же путём ей не спуститься. Она быстро пересекла галерею, надеясь, что сможет выбраться из замка до того, как стражники выберутся из камня. Марена знала, что говорить Гончие не умели – она читала про ритуал некромантии, состоящий из нескольких этапов. Приостановить процесс можно было на каждой стадии, от тупых, едва шевелящихся созданий, до – как гласил всего один, самый маленький абзац в конце – полного оживления. Согласно легендам, из которых та книга состояла больше чем наполовину, последняя степень оживления требовала от некроманта просто феноменальной силы и концентрации и воскрешала человека практически таким, каким он был при жизни. Правда, о душе ветхие желтоватые страницы благоразумно умалчивали.
Когда Мара услышала чьи-то торопливые шаги, она растерянно замерла, подобрала юбки и огляделась. У неё в складках верхнего платья ещё остался один пузырёк с зельем, и Марена торопливо достала его, сжав в кулаке.
Из-за угла выскользнула девушка в одной нижней рубашке и шерстяной шали и растерянно замерла, увидев Мару. Перехватив взгляд незнакомки, направленный на пузырёк с зельем, Марена поняла, что девушка с тёмными волосами знает, на что смотрит.
- Поосторожнее с этим, - незнакомка отступила на шаг и настороженно огляделась.
- Мне нужно отсюда выбраться, - Мара нервно теребила край накидки, и её нервозность только усилилась, когда девушка напротив рассмеялась.
- Выбраться?
- Дай пройти, - Марена решительно настроилась закончить разговор, но тут девушка резко обернулась.
- Гончие идут. Нужно уходить. Если останешься, они тебя схватят.
- А ты вообще-то кто такая? – Мара сильнее сжала пузырёк и отступила на шаг.
- Я Юста, - девушка перебросила косу через плечо, - я не могу тебя здесь оставить, ты меня видела. Так что идём со мной.
- Ты собираешься сбежать из замка? – недоверчиво уточнила Марена.
- Нет. Но если ты не хочешь ближайшее время провести в башне, то лучше иди со мной. Там холодно и куча крыс.
Последние слова Юста пробормотала уже едва слышно, но Мара, вздрогнув, поспешила за ней. Вопреки надеждам Марены, что новая знакомая собирается выбраться из замка, Юста поднялась ещё выше по узкой лестнице. Там стало заметно темнее и холоднее – видимо, жилых комнат на этом этаже не было, и свечи не горели – так что приходилось тщательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться.
Вскоре они вышли в самое тёмное крыло – сквозняки гуляли по коридорам, и Мара не видела уже почти ничего под ногами. Но вот Юста двигалась уверенно – видимо, бывала здесь часто.
Через несколько минут девушка остановилась перед маленькой дверью и снова огляделась.
- Что там? – шёпотом, подстраиваясь под общую тишину, спросила Марена, но Юста приложила палец к губам и, приоткрыв дверь, скользнула туда.
Комната оказалась небольшой, похожей на чулан, с витражным узким окном. Здесь кучей лежали какие-то мешки и ящики, а пыль, которой не хватило места на полу, висела в воздухе.
- Это что? – чихнув, спросила Мара, подбирая юбки.
- В этой части замка когда-то была домовая церковь, поэтому сюда никто не ходит. Гончие боятся освящённых мест, - пояснила Юста, с трудом отодвигая один из мешков. За ним оказались несколько сдвинутых ящиков, образующих что-то вроде стола. Юста щёлкнула ногтем по стоявшему там стеклянному шарику, вызывая небольшой огонёк.
Марена осмотрела пузырьки и свёртки на импровизированной столешнице и утвердилась в своих догадках.
- Ты тоже алхимик?
Юста небрежно кивнула и села на корточки, выложив из-под своей шали небольшой свёрток. Внутри оказались пучки разных трав, которые девушка тут же разложила в одной ей известном порядке.
- Ты живёшь в этом замке? – Марена выглянула наружу из трещины в витражном окне, но увидела только сгущающиеся сумерки и очертания города вдалеке.
- Помолчи чуть-чуть, - сквозь зубы прошипела Юста, пододвинув к себе большую глиняную миску.
- Что ты делаешь? Какое зелье?
- Зелье хамелеона, - нахмурив брови, Юста пробежалась пальцами по пучкам трав и пузырькам, - если Ник узнает, чем я тут занимаюсь, то и меня в башне запрёт. Так что сиди тихо.
- И сколько мне тут сидеть? – Мара брезгливо покосилась на пыльный пол; держать платья становилось тяжело, уставали руки.
- Сколько нужно. Понятия не имею, как тебе выбраться из этого замка.
- Ты никогда не пыталась?
- Всё в своё время, - Юста сосредоточенно добавила в миску несколько капель из пузырька, - даже если я отсюда выберусь, Николас меня найдёт.
Марена плюнула на платье и села на один из лежавших на полу мешков.
- Это тебя Хоран привёл, чтобы сделать зелье против заклинания подчинения? – не глядя на собеседницу спросила Юста.
- А ты сварила то зелье поиска? – спросила Мара и, дождавшись кивка, задала следующий вопрос, - почему князь не попросил тебя сделать ещё одно зелье?
Юста хмыкнула, но ничего не успела ответить, когда за дверью раздались шаги. Девушка выругалась и вскочила, стянув с себя шаль и набросив её на светящийся шар. В комнате снова стало темно, но шаги и голоса раздавались всё ближе. Юста за руку потянула Марену в дальний угол, где девушки укрылись за ящиками, накрытыми тканью.
Дверь заскрипела, и Мара едва подавила порыв зажмуриться. В дверном проёме появилась фигура Хорана. Николас и один из мужчин, которые, благодаря Марене, ненадолго застряли в лестничных ступенях, остались за порогом.
Хоран сделал несколько шагов внутрь комнаты и приблизился к ящику, за которым находилась импровизированная алхимическая лаборатория Юсты. Мара услышала сзади её сдавленный выдох, но почувствовать к девушке жалость не успела – Юста с силой толкнула её в спину, и Марена, не удержавшись, сделала шаг вперёд.
Хоран мгновенно отвлёкся от ящиков и, подойдя, схватил Мару за руку. Она вскрикнула от боли в повреждённом запястье, но мужчина только сжал её сильнее, схватив за плечи, и вытащил из комнаты.
- Держи, - Хоран толкнул Марену в руки стражника, словно передавал ему какую-то вещь, и повернулся к Николасу. Стражник потянул Мару к лестнице, но некромант жестом остановил его.
- Что ты здесь делаешь? Почему пошла не вниз, а вверх? – внимательно разглядывая её лицо, спросил Ник. Маре очень хотелось выдать подлую Юсту, но она предусмотрительно промолчала, понимая, что никакой пользы от излишней откровенности не будет.
- Вы обещали, что отпустите меня, князь. Неужели ваше слово так мало стоит?
Николас вздохнул и поднял взгляд на стражника.
- В башню её.
_________________

Привет
Всё-таки попалась Мара, жаль, но надеюсь Юста её не оставит, в конце концов так её может сдать.
Хоран теперь с большим удовольствием оторвёт голову Коре, жЕстойкий ты автор, однако
___________________________________

Ева, привет да, не повезло Маре... какой я жестокий автор
_________________

 » ---9---

Хоран с силой ударил кулаком по столу, пытаясь болью в содранных костяшках хоть как-то затмить головную боль. Тупое нытьё в черепной коробке не прекращалось и сводило с ума. Но Хорану было даже легче от того, что мысли занимает боль. Ник предупреждал, что любовь к светловолосой незнакомке не выветрится и что, скорее всего, ему станет только хуже от осознания, что эта любовь ненастоящая.
И как обычно, Николас оказался прав. Лёгкое чувство безмятежного счастья сменилось тупой болью и ужасным ощущением предательства. Хоран никогда не был мягким и с женщинами обращался так, как считал нужным. Но Кора…
Хоран понял, что произнести её имя даже про себя было большой ошибкой. Образ девушки со светлой косой тревожил его сильнее, чем головная боль.
В его комнате уже не осталось ничего, что можно было бы швырнуть в стену или сломать. И от пожара замок спасло только то, что свечи были магическими. Вошедший в помещение Николас весело присвистнул.
- Как там девчонка? Рассказала что-то? – спросил Хоран, резко обернувшись и смахнув со лба тяжёлые, влажные от пота пряди русых волос.
- А что ты от неё ожидаешь? – Ник подвинул к себе чудом уцелевший стул и сел, забросив ноги на столешницу, - я ведь дал ей слово, что и пальцем её не трону. Хотя башня обычно действует на барышень… отрезвляюще.
- Я возьму коня и отравлюсь в город, - Хоран встал и схватил со стола свой пояс с мечом, - наведаюсь к её слугам, они могут что-то знать.
- Возьми кого-нибудь из Гончих, - Николас, заинтересовавшись чем-то на полу, наклонился. Впрочем, на полу вперемешку лежало всё, что до этого было расставлено по своим местам.
Хоран надел кольчужную рубашку и пояс с мечом и уже собирался выйти из комнаты, как Ник его окликнул.
- Хор, кто это? – в руках некромант держал пергамент. Хоран поднял брови; писать он не умел, да и читать научился, только когда начал служить Николасу, поэтому странно было, что в его спальне вообще нашёлся пергамент. Однако прежде, чем сам хозяин комнаты понял, что некромант разглядывает с таким любопытством, это понял сам Ник.
- Это она?
Рисовать Хоран не любил, но умел не так плохо, как можно было подумать. Когда-то в детстве отец научил его основным приёмам рисования. Он вообще не рассчитывал стать солдатом – да и кто захотел бы взять на службу сына пастуха? Он не умел ни сражаться, ни даже держать оружие, как и отец. Вернее, так Хоран думал до какого-то момента. Считал он до сих пор не слишком хорошо – он смутно представлял свой возраст, а уж возраст Николаса, который перевалил за полвека, не смог бы посчитать и под страхом смерти.
Когда маленький Хор возвращался с пастбища – срочно потребовалось подменить отца, который после драки в таверне не смог даже подняться с кровати – он издалека увидел, что у их покосившегося дома – впрочем, у многих деревенских даже сарай был куда крепче – стоят лошади. Лошадь на всё бедное поселение была одна, и та хромая. Поля вспахивали как могли, кормились за счёт овец и коров.
Навстречу Хорану выбежала заплаканная мать и попыталась уговорить его спрятаться у соседей, но Хор, понимая, что отцу грозит опасность, рвался в дом.
Воины на конях оказались Гончими, но уже тогда Хоран не испытывал перед ними трепета. Гораздо больше его напугало то, как отец смотрел на незваных гостей. Это не был взгляд пастуха и пьяницы, отца, которого маленький Хор любил больше всего на свете. Взгляд воина, того, кто презирает смерть и готов сражаться до последнего, казалось, заставил мальчика примёрзнуть к месту.
Кем был его отец в прошлом, Хоран так и не узнал. Скорее всего, кем-то из стражи Николаса или ещё князя Тристана, решившим начать другую, спокойную жизнь.
Хор отлично помнил тот день, тот момент, когда стоял, не в силах сдвинуться под жёстким взглядом, так непохожим на отцовский. Где-то сзади мать всё ещё плакала – должно быть, уже знала, зачем прискакали эти всадники.
С того дня Хоран больше не видел ни мать, ни отца. Спустя несколько лет он узнал, что Гончие предоставили отцу выбор – вернуться самому или отдать своего сына. Хор не знал, правду ли сказал ему Николас, и правда ли отец отдал его в обмен на свою свободу. Это было не так уж важно; Ник был для него больше, чем хозяином – с юности оба они были окружены лишь Гончими, воскрешёнными мертвецами, лишь немногие из которых умели говорить. Дружить с ними было невозможно, и Николас, скорее всего, неосознанно, всё же тянулся к живым людям. А единственным живым человеком на много километров был Хоран.
- Хор, ты меня слышишь?
Хоран, вздрогнув, тряхнул головой, попутно подумав, что стоит обрезать волосы, которые надоедливо лезли в глаза.
- Что?
- Это она? – повторил Ник, повернув пергамент. Хор лишь мельком глянул на изображение, но сердце болезненно заныло. Конечно, это была она. Ни одну женщину до неё Хоран не считал настолько важной, чтобы попытаться удержать образ в сознании.
- Она, - старательно отводя глаза, кивнул Хор. Сходство было минимальным – неровный овал лица, жирные линии губ и волнистая линия косы – чернила Хоран осваивал долго и мучительно.
- Надеюсь, она хоть немного красивее, чем этот… портрет, - хмыкнул Николас.
- Я рад, что тебе смешно, - огрызнулся Хоран. Его раздирали настолько противоречивые чувства по отношению к Коре, что на юмор в голове места не оставалось.
С одной стороны, он мучительно хотел снова увидеть её. Последняя их встреча, её длинные волосы, пахнущие травами, стройное тело в простом платье, виноватые глаза. Да, конечно, она прекрасно знала, что именно сделала. Теперь Хоран понимал, за что она так настойчиво просила её простить. Его сердце болезненно сжималось при мысли, что её мучает совесть. Но одновременно с этим Хор понимал, что её нужно убить. Её придётся убить, чтобы избавиться от мерзкого чувства зависимости. Казалось, от того, что он не видит её больше нескольких часов, руки начинали дрожать, а мысли путаться. Ему будет больно всего одну секунду, один миг, пока она не умрёт – а после этого всё закончится, он забудет Кору как страшный сон.
А ей совсем не будет больно. Он всё сделает быстро. Он умеет убивать так, что противник даже не понимает, когда умер.
Вот только сначала нужно её найти. Ведь он своими руками уничтожил ту пряжку в виде полумесяца, бросил в огонь, так что даже Николас больше не сможет ничего сделать.
- Хоран, ты точно сможешь её убить? – спросил Ник, нахмурив брови. Кажется, ему в голову пришла какая-то тревожащая мысль.
- Смогу, - сказал Хор и усмехнулся краем губ, - пора начать охоту на ведьм.

***

Скарлетт стояла, провожая взглядом лошадь Виара; самого всадника уже не было видно, только силуэт коня виднелся вдалеке.
Они попрощались на восходе. Виар с видимой неохотой оставлял названую сестру вместе с Киннаном, который после вынужденной временной смерти ещё не пришёл в себя, но понимал, что переубедить Кору ему не удастся, поэтому не стал затягивать с возвращением к семье. Что её родные и друзья подумают, когда узнают, что она подалась в бега, Скарлетт особенно беспокоило, и она попросила Виар сказать, что она задержится, чтобы устроить Кину похороны. Отговорка, конечно, была очевидно слабой – в конце концов, молодой девушке не пристало путешествовать без сопровождения, и Виар бы её одну не отпустил. Но, возможно, по дороге брату удастся придумать что-то более похожее на правду.
Нужно было уезжать, и очень срочно. Мара была в замке некроманта уже целую ночь – Кора снова приходила к ней и от слуг узнала, что Марена ещё не вернулась. С каждой минутой шанс, что Хоран вот-вот придёт в себя и отправится искать её, чтобы окончательно избавиться от заклятия, возрастал. Но разбудить Киннана Скарлетт не могла – Марена предупреждала об этом эффекте зелья. Теперь он проспит столько, сколько нужно его организму, и для каждого человека это был свой срок. О том, чтобы уехать одной и бросить Кина – пусть даже и оставив ему записку – не могло быть и речи. К тому же, Скарлетт и сама не знала, куда теперь податься. Оба они с Киннаном были, по сути, сиротами. Её опекун никогда не скрывал, что никаких кровных связей с ней не имеет и заботится о ней только из жалости. Разумеется, этому Кора не верила ни на гельрат – родители оставили ей немалое наследство, которым опекун свободно распоряжался.
Кин тоже был сиротой, но вырос на улице – познакомились они, когда Скарлетт было пятнадцать. Киннан был ей хорошим другом, хоть из-за своего детства он и был вором и бродягой. Он вырос в семье своей тётки, вдовы городского сторожа, и впервые столкнулся с Корой на мостовой. Сопровождавший её слуга тут же накричал на юношу и увёл девушку подальше, но Скарлетт почему-то обернулась. С этого лёгкого поворота головы и началась их дружба, крепче которой у Коры в жизни ещё не было.
Девушка поправила плащ, который без пряжки норовил соскользнуть с плеч, и медленно побрела обратно к таверне. Топот копыт она услышала задолго до того, как в поле зрения показался сам всадник, и успела спрятаться в щели между двумя домами и накинуть на голову капюшон. На узких улицах всаднику пришлось сбавить скорость, и Кора без труда узнала Хорана. Она отступила подальше в щель и выглянула, только когда стук копыт стих. Впрочем, опасность ещё далеко не миновала – где останавливаются на ночлег те, кто приезжает в город, гадать было не нужно. Была ли здесь ещё одна таверна, Скарлетт не знала, поэтому побежала со всех ног.
У входа в таверну коня не было, и это обнадёживало. Кора бегом взлетела по лестнице и распахнула дверь.
Киннан лежал на полу у окна, там, где Скарлетт его и оставила. Девушка перевела дух, оперевшись на стену, и тут дверь сзади неё захлопнулась.
Кора, вздрогнув, обернулась. Вернее, попыталась обернуться, потому что тут же к её шее прижалось широкое лезвие боевого ножа.
- Здравствуй, ведьма, - прошипел Хоран, но Скарлетт отлично чувствовала, как дрожит его рука, словно он сражался сам с собой.
- Хоран... - начала она, но тут же замолчала; лезвие прижалось к горлу сильнее, почти до боли.
- Ты ничего не почувствуешь, - тихо, уже без угрозы, пообещал мужчина, - только не шевелись.
- Пожалуйста, Хоран, прости меня, - скороговоркой произнесла Скарлетт. Рука, держащая нож, дрогнула.
- Я больше не твоя марионетка, ведьма, - с некоторым отвращением произнёс он, но Кора поняла, что никого из присутствующих Хоран не убедил. Мужчина вздохнул и пальцами свободной руки погладил растрёпанную косу.
- Тебе не будет больно, - шёпотом повторил Хор и резким движением перерезал ей горло.
_________________

Спасибо за главу
Ой, вот что-то сомневаюсь, что Кора так просто умрёт. Или если её так убить, то заклятие спадёт, а она вновь оживёт. Просто сомневаюсь,что Николас упустит свой шанс заполучить бессмертную ведьму.
___________________________________

Ева, ну если бы Кора просто так умерла, то она бы не называлась бессмертной
_________________

Ната, спасибо большое за главу
Надеюсь Кора просто так не умрет
___________________________________

Лина, учитывая, что Кора бессмертная, просто так не умрёт
_________________

 » ---10---

Скарлетт очнулась в луже собственной крови от резкого рывка.
- Кора?! – вскрикнул Киннан, тронув её за плечо, - Кора!
Скарлетт закашлялась и чуть приоткрыла глаза. Кин склонился над ней и обнял её лицо руками.
- Кора, ну же, Кора, - мужчина настойчиво тряс её за плечи, - открой глаза.
Девушка застонала и распахнула глаза, попытавшись приподняться на локтях.
- Нет, Скарлетт, пожалуйста, не двигайся, - встревоженно попросил Киннан, осторожно поднимая её на руки, - что здесь случилось? Ты помнишь?
- Хоран, - Кора осмотрелась, убеждаясь, что главы Гончих в комнате нет, - он мне… он…
Девушка тронула пальцами горло и поморщилась. В месте пореза кожа была до боли чувствительной, но рана уже затянулась. Такое со Скарлетт случалось не впервые – она отлично знала, что по какой-то причине умереть так же, как остальные, не может. Любая рана на теле мгновенно затягивалась, если только не была сделана серебряным освящённым ножом. От такого ножа у Коры остался небольшой шрам на правой руке, он всегда был скрыт рукавом платья.
- Я принесу воды, нужно смыть с тебя кровь, - Киннан вышел и спустя какое-то время вернулся с кувшином, поставив его за огороженной ширмой кадкой в углу комнаты.
Скарлетт устало улыбнулась и стянула с себя верхнее платье, перепачканное кровью. Кин помог ей подняться с кровати – во всём теле чувствовалась ужасная слабость. После такой раны слабость была неизбежным последствием, так что даже идти без помощи девушка не могла.
- Что случилось, Кора? Я думал, этот Хоран от тебя без ума. Почему он захотел тебя убить?
Киннан опустил Скарлетт в кадку и поставил кувшин рядом; Кора откинулась головой на деревянный бортик и посмотрела наверх, в потолок.
- Если я когда-нибудь вернусь домой, опекун отправит меня в монастырь, - фыркнула девушка, когда Кин распустил шнуровку на её нижнем платье.
- Из-за меня? – Киннан смочил в воде льняное полотенце и осторожно коснулся её кожи, но Скарлетт всё равно вздрогнула.
- Больно? – тихо спросил Кин.
- Чуть-чуть. Нам нужно отсюда уехать поскорее. Я не знаю, может Хоран догадается, что не убил меня.
- Хорошо, я найду лошадей. Только куда нам ехать? – Киннан взъерошил волосы на затылке. Внизу, в таверне, с самого утра собралась целая толпа – отмечали чью-то свадьбу. Неудивительно, что на шум у них в комнате никто и внимания не обратил.
Скарлетт устало закрыла глаза.
- Не знаю. У меня даже другого платья нет.
Только пара гельтов, плащ и кружевная шаль, подарок от княжны Мелании. Кора не могла даже представить, что князь Эрон откажется отдать обычного преступника, поэтому была спокойна.
- Слушай, тебе нужно отдохнуть, Кора, ты не можешь сейчас никуда ехать, - Кин ещё немного приспустил нижнее платье с плеч, и вытер полотенцем оставшиеся следы крови с её груди. Девушка ничего не ответила; закрыв глаза, она заснула, откинув голову на деревянный борт.
Киннан улыбнулся, вытер оставшуюся кровь со щеки Скарлетт и осторожно дотронулся кончиками пальцем до светло-розового шрама на шее. Сложно было представить себе, каким был этот Хоран, глава Гончих. Когда Кин увидел его тогда, вместе с Корой, в подземелье замка князя Эрона, то подумал, что обознался – человек, который выглядел как начальник стражи самого Повелителя мёртвых, вёл себя как влюблённый мальчишка. Он готов был на всё, чтобы угодить Скарлетт, не сводил с неё взгляда и вёл себя так, будто самой его личности не существует отдельно от неё.
Что же случилось теперь? Почему Хоран так безжалостно перерезал горло девушке, которую так безумно любил?
Кин вспомнил, как очнулся и увидел Скарлетт на полу в крови. Чувство, которое кольнуло его в тот момент, показалось ему острее лезвия меча. Впрочем, он тут же понял, что это Кора. Его Кора. Его бессмертная Кора.
Впервые на его глазах Скарлетт умерла несколько лет назад – тогда они уже были очень близки, и когда девушка сказала, что хочет открыть ему секрет, Киннан никак не мог подумать, что именно увидит.
Кин не любил это вспоминать – не потому что не хотел снова видеть перед глазами искажённое болью лицо Коры. На самом деле, ему было стыдно. Ведь изначально он планировал просто втереться в доверие к богатой девочке, пробраться к ней в дом и поживиться. А Скарлетт оказалась такой доверчивой, словно ребёнок – Киннан втайне смеялся над её легковерностью. Разумеется, она с детства жила в роскоши и не понимала, что люди, в основном, не желают тебе добра.
Но потом Кин перестал смеяться. Он понял, что жизнь Коры в каких-то местах куда сложнее, чем ему казалось. В бедной многодетной семье, где родился Киннан, было непросто, часто не хватало еды, не говоря уж об одежде и обуви. Но там не было нужды лгать, изворачиваться и опасаться всех, даже собственной семьи. Скарлетт часто рассказывала, что опекун держит её в своём доме только из-за денег, планируя выдать её замуж за богатого купца. Конечно, его тётка, которая приютила Кина после смерти его матери, тоже была бы не прочь выдать дочерей за богатых фермеров, но Киннан не понимал, зачем опекуну Коры ещё больше денег – он ведь и так богат.
Кин посмотрел на Скарлетт – её нижнее платье было мокрым, в разводах крови, не говоря уж о верхнем платье. Как отстирать кровь, мужчина не знал, да и стирать, в принципе, не умел. Поэтому, подумав, Киннан решил, что легче будет пройтись по улицам и украсть какую-нибудь одежду.
Кин наклонился, осторожно поднял Кору на руки и отнёс на кровать, тщательно обойдя стороной кровавое пятно на полу. Подумав, он подтянул лежавшую у окна шкуру и закрыл кровавую лужу. Плотно прикрыв ставни на окне, Киннан вышел из комнаты.

***

Николас почувствовал приближение Хорана – защитный амулет не только защищал Хора от большинства видов магии, но и всегда позволял чувствовать, где находится его владелец.
Ник был в отвратительном расположении духа: Юста этим утром чувствовала себя намного хуже, даже не смогла встать с кровати. Шрам у неё на груди воспалился, превратившись в жуткий красный рубец, и Ник понимал, что это означает – сердце не приживалось, тело Юсты отторгало его. Сам Николас тоже это чувствовал. Если девушка умрёт с его сердцем в груди, некромант умрёт тоже.
Ник раздражённо захлопнул книгу и посмотрел на лежавшее на столе тело. Молодой воин, один из лучших разведчиков Эрона, убитый при вылазке в Тальнер – на его горле и руках не было живого места от укусов. Стригои не терпели вторжения в свои земли.
Николас подумал, что нужно найти Хорана и спросить, смог ли он убить девчонку и разрушить заклинание, но потом решил, что это подождёт. Тело быстро разлагалось из-за яда в клыках стригоев, и, немного помедлив с оживлением, можно было получить в результате вместо крепкого сильного юноши весьма неприглядное зрелище.
Воинов князя хоронили в доспехах, и Николас, не желая возиться с кольчугой, присел, выдвигая ящики стола в поисках зелья. Личные алхимики у Ника не задерживались, поэтому он и выбрал Юсту. Но, особенно в первое время, помогать ему в чём бы то ни было девушка наотрез отказалась, поэтому приходилось прибегать к старым запасам или нанимать кого-то со стороны.
Подумав об этом, Николас вспомнил о Марене. Она всё ещё была в башне, и Ник приказал не давать ей еды. Девчонкой незаконная дочь князя Иорана была прелюбопытной и довольно умной, чего от женщины Николас, прямо сказать, не ожидал.
Нужное зелье нашлось в закрытой колбе в самом низу. Под его действием тяжёлая броня на теле мёртвого воина расползлась, словно лёгкая паутинка. Ник жестом распахнул книгу и, достав тонкое лезвие, принялся за работу. Вскоре на груди юноши, точно напротив сердца, появился сложный символ из переплетающихся и соединяющихся в окружность линий. Такой же символ появился на ладони Ника спустя несколько минут.
Николас заглянул в книгу и начал читать. Язык древних ничуть не походил ни на один из диалектов, существовавших в Аралоне, и Ник даже не до конца расшифровал значение всех символов.
Николас положил ладонь с начерченным на ней символом на грудь молодого воина, так что символы соприкоснулись, порождая зеленоватое свечение. Ник сконцентрировался, с усилием вдавливая ладонь в грудь мертвеца. Свет стал ярче, и в ушах зазвучал голос. Впрочем, некромант отлично знал, что этот шёпот, ни мужской, ни женский, звучит у него в голове, звучит из его головы. Он не воскрешал мёртвых, он позволял смертоносной сущности, сидящей глубоко у него внутри, совсем чуть-чуть проснуться, приоткрыть ярко-зелёные глаза, позволив энергии хлынуть сквозь Ника и символ на его руке в тело мёртвого воина, пробуждая его к подобию жизни.
Тело зашевелилось, слегка дёрнуло пальцами рук, потом головой. Следы укусов на горле начали затягиваться, символ на груди стал кровоточить.
Внезапно дверь в лабораторию распахнулась. Ник закрыл глаза, пытаясь не потерять концентрацию. Слишком поздно. Зелёное свечение меркло, оставив мертвеца; символ на груди перестал кровоточить.
Николас с яростью обернулся и схватил Хорана за горло. Некроэнергия ещё не втянулась настолько глубоко, чтобы снова позволить проявиться человеческим чувствам – все люди для Ника сейчас были одинаково мерзкими мелкими червями, которые годятся лишь для опытов по оживлению.
- Ник, - хрипло прошептал Хоран, вцепившись в его руку, но не смог разжать её даже двумя своими. Впрочем, собственное имя подействовало на некроманта отрезвляюще. Он понемногу снова обрёл контроль над своим разумом и отпустил Хора. Тот, тяжело дыша, глотал ртом воздух, опираясь руками на колени.
Николас отвернулся, закрыл книгу и с сожалением взглянул на тело. Это мог бы быть хороший воин, но некромантия не терпит ошибок.
Он положил ладонь юноше на лоб и, сосредоточившись, заставил тело обратиться в прах, услышав за спиной сдавленный выдох Хорана. На неподготовленных зрителей это производило сильное впечатление. Не многие знали, что некромантия в своей высшей стадии – это не просто способность поднимать бездушных мертвецов. В обратную сторону это тоже действовало. Выражение «убить взглядом» в случае Ника было буквальным. Он мог одним жестом обратить в прах сильного молодого мужчину, но пользовался этим очень редко – риск был немалый. Сущность внутри Николаса питалась его магией, и чем больше некромантии он использовал, тем сильнее становилась сущность. Да, при этом она делала хозяина сильнее, но глупо было думать, что сущность была довольна положением бесплотного голоса в голове. Нет, она пробиралась, потихоньку запускала свои щупальца в его сердце. Именно поэтому Нику был необходим сосуд. Он не боялся мечей и копий, не боялся ядов и сломанных костей. Он боялся того, что некросущность поглотит его сердце и станет им, оставит истинную его личность где-то в самой глубине его тёмной души.
Гнилой души, так сказали Норны.
- Зачем ты пришёл? – устало спросил Ник, повернувшись к Хорану. Выглядел тот неважно, и некромант предпочёл не упоминать прерванного ритуала, - ты убил девчонку?
- Да, Ник, - Хор прикусил губу; его глаза блестели, взгляд скользил по лаборатории, ни на чём не останавливаясь, - я её убил. Я перерезал ей горло. Она не дышала, и сердце не билось. И… она была такая… такая беззащитная, она даже не попыталась использовать магию.
- Хор? – Николас понял, что что-то не так сразу, как только парень открыл рот, - ты ещё что-то к ней чувствуешь?
- Что-то?.. Нет, Ник, не «что-то»… Я её люблю… я убил её, но я всё равно её люблю.
- Ты уверен, что она была мертва? – Николас задумался, глядя в лицо своего лучшего воина.
- Я перерезал ей горло. Никто из самых сильных мужчин такого не пережил. Никто из сотни тех, кого я убил, после такого и минуты не прожил. Это смертельный удар.
- Возможно, она знала, что ты придёшь, и это была иллюзия. Я слышал, ведьмы могут создавать иллюзии и наводить морок, - медленно предположил некромант.
- Но амулет! – высказал его сомнения Хоран, доставая цепочку с камнем. Чистый прозрачный кристалл заострённой формы висел на золотой цепочке, а внутри у него дрожал зелёный огонёк. Амулет был настоящим, и он не мог дать сбой.
- Но ведь она смогла как-то наложить на тебя заклинание подчинения, так? Значит, амулет с самого начала не действовал с этой ведьмой… Вот только интересно, почему, - задумчиво произнёс Ник. В голове у него внезапно всплыла сцена на кладбище. Пряжка в виде полумесяца. Ведьма из Вентроса. Одна из тех, кто приходил к Эрону из-за преступника и, не добившись своего, решил взять всё в свои руки.
«Та женщина, которую я заметил, была альвой»
Так сказал Эрон. Альвы. Бессмертные, против которых наверняка не подействовал бы ни один амулет. Да, их всех истребили. Говорили, они были слишком доверчивыми и мирными, не любили сражаться и были, в основном, целителями.
- Прикажи приготовить лошадей, мы едем к Эрону.
_________________

Привет
Ммм, похоже Хорану ничего не светит, Ник альву не отдаст, так что придётся парню и дальше мучиться.
___________________________________

Ева, да вряд ли у самого Хорана осталось какое-то желание убить Скарлетт
_________________

Ната, спасибо большое за главу Кора жива, что очень радует и похоже не знает кто она на самом деле
Ну теперь Ник альву не упустит))
___________________________________

Лина, да, Кора не знает, кто она Зато Ник теперь знает
_________________

 » ---11---

Николас спустился на крыльцо, на ходу возясь с застёжкой на подбитом мехом плаще. Погода стояла пасмурная, дул сильный порывистый ветер, бросая в лицо одинокие снежинки.
Хорану, впрочем, было явно не до погоды – он в одной тунике и кольчужной рубашке стоял, не высказывая никакого недовольства холодом. Вернее, лицо его выражало беспокойство и что-то, больше всего похожее на боль.
Ник покачал головой и подошёл к нему.
- Хор, я отправлюсь к Эрону один. Ты возьми пару человек и езжай в ту таверну. Если она там, и она действительно мертва, привези тело. Если нет, найди её и привези ко мне живой.
Хоран кивнул; впрочем, некромант и так понимал, что убить свою драгоценную ведьму второй раз он не сможет. И Николас действительно надеялся, что Эрон оказался прав, и он нашёл ту, о которой говорили ему Норны. Только несколько секунд назад Ник понял ещё кое-что. Её имя, Кора.

«В её имени будет тебе подсказка»

Совпадение? Возможно. Николас допускал, что совпадения случаются, и он смирится с тем, что это было одним из них, если, вернувшись от брата, увидит мёртвое тело у себя на столе. Возможно, тогда, изучив его, Ник поймёт, почему Хоран не смог освободиться от своей зависимости после смерти ведьмы.
Но пока этого не случилось, у Николаса оставалась надежда.
Хоран и двое Гончих ускакали; князь тоже оседлал коня. С ним отправились четверо, так предписывали правила – на самом деле, Ник гораздо охотнее отправился бы один.
Дорога пролегала через лес, по самому берегу Рина, что всегда напоминало Николасу о встрече с Норнами. Правда, с того дня второй встречи так и не произошло.
Кони не могли двигаться быстро по такой плохой дороге – была и другая, Тропа Торговцев, но она огибала замок Повелителя мёртвых едва ли не за километр и занимала на несколько часов больше. У этой же дороги не было названия, зато было безусловное преимущество во времени.
Двое всадников впереди неожиданно заставили коней остановиться; Ник с любопытством попытался рассмотреть то, что затормозило Гончих, но тут один из них спешился и сам подошёл к нему. Это был практически единственный из Гончих, кто мог говорить, хотя даже его голоса практически никто не слышал.
- Господин, там разбойники. Прикажете убить их? – сухим безжизненным голосом спросил воин. Ник поднял брови.
- Разбойники?
- Их двое. Мужчина и женщина.
- С чего вы решили, будто это разбойники? – фыркнул Николас, - подумаешь, какие-то люди.
- Это ваша территория, господин, - возразил Гончий, - если они остановились здесь без вашего позволения, они в любом случае разбойники.
Николас вздохнул. Он и сам порой забывал, как далеко простираются его владения, и, честно говоря, ему было всё равно. Немного удивило лишь то, что люди посмели забраться на его землю, так близко к его замку. Вероятно, им действительно что-то нужно.
- Оставайтесь тут, - приказал он двоим Гончим позади себя, - а вы двое – со мной. Без моего приказа не нападать. Держитесь как можно дальше, лучше, чтобы вас даже не видели.
Воины молча кивнули, и Ник двинулся по тропинке, оставив коня. Других лошадей не было, значит, мужчина и женщина пришли пешком. У самого берега реки Николас действительно увидел силуэты, наполовину скрытые деревьями. Раскрывать себя некромант не торопился. Он неспешно подошёл и встал за одним из толстых деревьев, осторожно заглянув сквозь ветки.
Мужчина лет тридцати с тёмно-русыми волосами лежал, прислонившись к стволу. Его длинная рубашка была подпоясана ремнём с ножнами, а черты лица как будто бы были Нику знакомы, но откуда, сразу вспомнить он не смог.
Женщина сидела к нему спиной, распуская светлую косу, так что та постепенно скрыла её одежду, почти в точности повторяющую одежду её спутника. Николас понял, почему Гончие решили, что это разбойники. В мужской одежде ходили только наёмницы, для женщины это было так же неприлично, как носить распущенные волосы – поэтому они и назывались распущенными, так ходили только продажные девки. Но эта девушка явно собиралась вскоре снова их собрать, потому что отложила простую длинную ленту рядом с собой и придавила деревянным гребнем.
Затем светловолосая незнакомка встала и, судя по движениям рук, начала развязывать шнуровку на рубашке, которую вскоре стянула через голову.
Ник нахмурился. Подглядывать за обнажённой девушкой в его планы не входило, поэтому он сделал знак Гончим, чтобы уходили назад к дороге, и сам собирался сделать то же самое, когда спутник неожиданно окликнул девушку.
- Кора, ну я же говорил, что в штанах удобнее.
Ник замер. Ещё одно совпадение? Вероятно, но не слишком.
Девушка обернулась и сердито ответила:
- Все меня будут принимать за воровку и убийцу! Это мужская одежда, Киннан!
Николас понял, откуда ему знакомо лицо мужчины – это был тот самый преступник, которого сперва убили в камере, а теперь он выглядел так, словно никогда и не умирал. Едва ли эта Кора была некромантом. Скорее всего, это было какое-то заклинание, которое заставило преступника казаться мёртвым.
Ник обернулся, но решил не звать Гончих, иначе мог спугнуть девчонку. Её спутник некроманту нужен не был, а вот сама Кора… Она выглядела и говорила очень даже неплохо, учитывая, что Хоран перерезал ей горло всего несколько часов назад.
К тому времени, пока Николас раздвинул ветки и вышел на песчаный берег, Кора уже сняла с себя верхнюю рубашку и явно намеревалась войти в воду. Ник даже удивился – погода стояла ледяная, в воду даже руку окунуть не каждый решился бы.

***

- Кора! – предупреждающе крикнул Киннан и бросился к ней, загораживая от незнакомого мужчины, вступившего на берег из-за деревьев.
Скарлетт ойкнула и схватила с песка рубашку, поспешно натянув за спиной Кина. Незнакомец выглядел ровесником Киннана, черноволосый, с острым внимательным взглядом тёмных глаз. Судя по одежде, это был не простолюдин, что означало как минимум присутствие где-то рядом отряда охраны. А ведь идея пробираться землями Повелителя мёртвых казалась отличной – никто не осмелился бы здесь ходить, даже самые жестокие разбойники боялись гнева некроманта. Его боялись куда сильнее, чем князя Эрона – Николас не мог казнить или повесить. Он просто убивал на месте. И жертве ещё очень везло, если она оставалась мёртвой. А уж его стражниками, Гончими, матери пугали детей. Поэтому их и называли Гончими; воины некроманта практически не пользовались своим оружием, только зубами и руками. И всё же даже после нападения оборотня от человека не оставалось так мало. Были ли Гончие действительно людоедами или просто разрывали плоть, втаптывая остатки в землю, никто не знал, и это было не слишком важно.
Выходит, какой-то купец решил сократить той же дорогой? Что же ему нужно? Увидел, что она раздевается, чтобы окончательно смыть в реке следы крови, и посчитал это приглашением?
Цепкий взгляд черноволосого мужчины не давал Скарлетт собраться с мыслями, и она просто стояла, цепляясь за плечо Киннана.
- Вы кто? – с явным вызовом спросил Кин, и Кора сильнее вцепилась пальцами в его плечо. За один такой тон его снова могли бросить в тюрьму.
- Меня зовут Ник, - просто ответил незнакомец, и Скарлетт показалось, что она примёрзла к земле, хотя ей и до этого было холодно – плащ пришлось оставить в таверне, по его внутренней стороне вязью было выведено имя владелицы. А Киннан был привычен к холоду и просто не понимал, что она замёрзла.
- Мы не хотели ничего плохого, - Кора с силой сжала руку Кина, прося его помолчать, и лихорадочно попыталась придумать, как вывернуться из сложившейся ситуации. Наверняка их приняли за разбойников или охотников за головами.
- Я… Мы просто хотели сократить путь. Мы не разбойники.
- Разбойники и не признались бы, что они разбойники, - резонно отозвался Николас, - но я знаю, кто вы, миледи. Глава моей стражи очень лестно о вас отзывался, Кора.
- Вы обознались, - с ужасом пробормотала Скарлетт, надеясь, что Хорана здесь нет. Ещё раз терпеть, пока он её убивает, Кора не собиралась.
- Неужели? – Николас сделал шаг вперёд, - выходит, твоё имя не Кора, и ты не ведьма из Вентроса?
- Нет.
- В таком случае, может, вы двое – наёмники, и мне стоит убить вас на месте?
Киннан судорожно выдохнул, и Скарлетт его отлично понимала. Она не верила, что сможет на равных сразиться с Повелителем мёртвых, но если ей смерть была не страшна – едва ли некроманты дружат с освящёнными серебряными клинками – то Кину грозила серьёзная опасность.
Кусты и ветки с треском раздвинулись под натиском четырёх воинов, которые вышли на берег и сразу же заняли все пути отступления. Кин, загораживая собой Кору, рефлекторно отшатнулся.
Ник, хмурясь, жестом приказал Гончим оставаться на месте, и Скарлетт поняла, что они с Кином в огромной опасности. Радовало только, что Хорана здесь всё же не было. Но, с другой стороны, Хоран смог бы её защитить, а что сделает Николас? Что сделает Николас, чтобы вернуть себе самого преданного своего воина?
- Что вам нужно? – Кора сглотнула и невольно отступила подальше за спину Киннана. Ей было страшно, настолько, что хотелось просто сорваться с места и побежать – в этом случае мужская одежда оказалась бы очень кстати. Но куда можно сбежать на территории некроманта? Сбежать от Гончих, которые рвут людей на части?
Скарлетт поняла, что готова расплакаться.

… Ник видел, что девчонка вот-вот начнёт плакать, и засомневался в своих выводах. И это та самая могущественная ведьма, которая смогла обойти чары амулета и наложить на Хорана неснимаемое заклинание? В этот момент она выглядела словно растерянная маленькая девочка с копной светлых волос, кудрявых после косы, и потерянным взглядом. Глаза у неё были далеко посаженные, а лицо – сужающееся книзу, совсем молодое, но, скорее всего, обманчиво молодое, ведь речь о ведьме. Может, она притворяется такой невинной куколкой, а сама только и ждёт, чтобы превратить его Гончих в щенков, а его самого – во что-нибудь похуже?
Ник усмехнулся и решил предпринять меры первым.
Он сосредоточил взгляд на мужчине – о силах этой ведьмы наверняка он не знал, но понимал, что её спутник – обычный человек. Поэтому Ник втянул вперёд руку и сконцентрировался.
Однако прежде, чем некромант успел что-то сделать, в грудь его словно ударила тугая струя воздуха. Кора, кажется, взяла себя в руки и вышла из-за спины своего друга. В расстёгнутой свободной рубашке и с волной светлых волос она казалась дикой и прекрасной, словно лесная нимфа. Теперь взгляд её был таким же сосредоточенным, как у самого Ника.
- Ты хочешь со мной сразиться, ведьма? – губы Николаса непроизвольно растянулись в улыбке.
Девушка скользнула взглядом по Гончим, как будто пересчитывая их, и вернулась к нему.
- Что вы от нас хотите? – дрогнувшим голосом спросила Кора, - мы просто проходили по лесу.
- Твоего друга я не задерживаю, - пожал плечами Ник, - но ты мне кое-что должна. Мой лучший воин превратился в сентиментального мальчишку из-за тебя.
- Я не смогу снять с Хорана заклинание, - опустив голову, произнесла девушка.
- Я знаю. Ни ты, ни я, ни сам Мерлин. Дело не в этом.
- Хотите мне отомстить? – шепнула Кора. Её хрупкое лицо приняло виноватое выражение. Похоже, она действительно стыдилась того, что сделала.
- Нет, миледи, - Николас решительно тряхнул головой, понимая, что постепенно попадает под обаяние светловолосой нимфы, сделал шаг и церемонно поклонился, заложив одну руку за спину, - как можно? Мы ведь даже не представлены. Позвольте мне восполнить это ужасное упущение. Князь Николас из рода Агелларов.
Кора неловко взглянула на своего спутника и промолчала.
- Ну что же вы, миледи? – прищурился Ник, - это неприлично. Я ведь представился.
Вместе с этим Николас чуть заметно сжал пальцы на правой руке, и Киннан схватился за горло.
- Кин! – Кора схватила друга за плечи, и Ник почувствовал напряжение. Ведьма пыталась сопротивляться, бороться с его заклинанием, и получалось у неё неплохо. Рука Николаса начала дрожать и с каждой секундой слабела.
Но стоило один раз взглянуть в лицо Коры, чтобы понять – она и сама не подозревает, насколько сильна. Возможно, она даже допускает, что Ник и не заметил её попытки ослабить хватку невидимой руки на горле Киннана.
Усмехнувшись про себя, Николас решил этим воспользоваться.
- Ну что, миледи, вы мне представитесь, или вашему другу не нужно дышать?
Кора торопливо кивнула и неуверенно сделала реверанс.
- Я… я леди Скарлетт Сейберлинн.
- Вот так, совсем несложно, правда?.. Скарлетт.
_________________

Ната, спасибо большое за главу
Ну вот и нашел Ник свою ведьму, надеюсь с Кори все будет в порядке...
___________________________________