Поздний экспресс (Современный ЛР)

Иванка я ведь это и говорю.... Постинор нужно выпить в первые 48 часов после полового акта

Ох, девочки, простите, забыла выше в сообщении смайлики поставить)

Это была лишь попытка шутки по следам предыдущих обсуждений надиных "измен" и возможной беременности, и векторовских америк.
Простите, что это вас опять сподвигло на те же рельсы. Я не нарочно, честно)))

Nailm


Мне простительно, я вообще еще спать не ложилась ))

луч солнца


Нет-нет, я слэш тоже не люблю, просто сама ситуация любопытна. Возможна ли в такой ситуации ревность, и воспринимается ли это как измена?
Просто я столкнулась однажды



ЗЫ: анекдот

Тут ситуации одна любопытнее другой вырисовываются, Таль А после анекдота луч солнца и Вашей виртуальной истории, вообще не до ревности, тут валидол нужен , если героев в таких ситуациях представить. Это прямо новаторство в любовном романе будет, да.

P.S. Извините, не смогла сдержаться.... И, это...шутю я....

Вот что-то мне подсказывается, что пора уже все под спойлер убирать, потому что куда-то разговор зашел в дебри не по сабжу)

Ух, девочки, вы столько тут наболтали, что я даже боюсь влезать с комментариями
Бывает, почитаю вас, посмеюсь и думаю: вернусь вечером, прокомментирую. прихожу - а вы еще три страницы наболтали Флудомонстры ))))
_________________

Я вернулась. На пепелище, судя по всему)
Прода будет завтра, ответы на комменты - тоже.
Дамы, вы зжоте!
з.ы. Я разговаривала с самой Светланой Сургановой, праздновала ДР бесценного и открыла зимний сезон. Спасибо за понимание моего длительного отсутствия в теме. ЛюСкуЦе неизменно.
_________________

А здравствуйте!
Наверное, я не смогу ответить каждому-каждому на все интересные мысли, потому что это опять растянется на несколько дней. А мне кажется, что вам интереснее продолжение почитать, чем мои ответы на ваши предположения о том, что будет дальше. Учитывая, что я-то точно знаю как оно все будет. Хотя бы в первом приближении.
Поэтому, во-первых - спасибо за внимание. Правда. Что так интересно, что тема действительно "бурлила". Мне приятно.
Во-вторых, отдельное спасибо за обсуждения. Неимоверно интересно читать ваши обсуждения. И очень лестно, что герои настолько не оставляют равнодушными, что о них настолько любопытно говорить и обсуждать. Спасибо!
Дискуссионному клубу( Илона, Туммиттот, Ирина(Rinity), Оля(шоти), Света(луч солнца),Саида, Странница, Аpple, Вита(vita-life), Наташа(Nailm), Таль, ivankka, YULY, Юля(Fantastic Lady), Санька(Msanyay), Таничка, Фру-фру) - моя сердечная благодарность! Искренняя и огромная!
Надеюсь, что меню этой недели даст пищу для новых впечатлений и размышлений.
Немного персонально.
Сначала новенькие (это ведь честно, правда?).

Фффффру!!! Может, это я вас ждала? )))) Нефть в обмен на продовольствие, чо) Между прочим, я безумна рада такому пополнению. Туммиттот и Таль органичнейшим образам влились в нашу теплую компанию. Надеюсь и вы не пожалеете о расставании со своей почти девственностью)))
Про умное. То бишь,
Сая, солнце, спасибо. Теперь я знаю, как культурно можно назвать то, чем я занимаюсь. На вопрос "Чем вы занимаетесь?" я раньше (будучи ИТ-директором) могла сказать, что я перманентно разруливаю критические ситуации - падающие сервера и каналы связи, уходящие в запой сисадмины и нашествия вирусов или квартальных отчетов в бухгалтерии. Теперь я могу честно отвечать: "Я создаю критические ситуации". По-моему, это гораздо круче. Жаль, денег не приносит. Зато удовольствия сколько!

Честно-благородное. Само собой происходит. Хотя твои уроки не проходят зря. Я начинаю понимать, что откуда растет. Уверена, что это только поможет мне. Спасибо.

*достала самую нарядную плетку* Сейчас все будет))) И рот затыкать не буду, кричите громче)
Шикарнейшие фотки Мотты без кудрей покажешь?
Потому как я реально раздумываю над тем, чтобы Вика остричь

Фигушки! One way ticket! Хотя, я понимаю, что Надины поступки, особенно следующая глава, могут вызвать отторжение. Понимаю отчетливо, но переделывать не буду. Она такая. Девочка, которую жизнь не била. В процессе, так сказать.

Ооооххххххх... как же оправдываться-то... Да. Но! Не весь Вася Степанов. А одна-единственная его фотосессия. Черно-белая. Мне вот реально кажется, что это Олег. Посмотри в теме "Таксы", там в самом начале. Конечно, белокудрый херувим из "Обитаемого острова" - это не Баженов, ни Боже Упаси! А вот на тех фотографиях. Если не знать, что это Степанов... Если посмотреть на фото без предвзятости, а? Саяяяяяяяяяя....

Илона, я предсказуема, да? ))) Классик, чо. А за Земфиру спасибо. Даже музыка нам нравится схожая.
Туммиттот, спасибо за такие правильные мысли и правильную музыку. И Королевна красивая. А уж песня Пьеро - улыбнуло. Я про нее я забыла совсем.

Не могу не процитировать. Нечто такое будет. Вот просто запомни эту фразу. А мы потом ее вспомним))
Да, и "ушел в себя и заблудился" - это шикарно! Это прям про Витю!

Не могу пройти мимо. Это преступление - с такими интересными мыслями и не комментировать! Я осуждаю)
Ирина, когда у меня блюзовое настроение, я могу Ли Хукера часами слушать. Обожаю такие голоса... проспиртованные) и мелодичные одновременно.

Чрезмерно хорош Мотта для Вектора. Правда. Смазлив. Но... вот типаж нужный. Так что... *ковыраю пальцем наклейку на ноуте* мне он все равно кажется годным для Вектора.

Оля, люди (и не все далеко) это с возрастом понимают. А в таком возрасте отказ, невзаимность - это страшно. Мне вот так кажется.
Света, твой систематизированный разбор ситуации меня потряс, правда. Со своей стороны могу только предложить свою версию событий.

Вот это было, кстати, очень внезапно. Амнезия и мнимая беременность. Туда даже моя фантазия не сунулась)))
Мы с Сашкей те еще Сусанины, конеш. Вообще, я уже говорила, здесь будет много такого, о чем я раньше никогда не писала. Может, спорно, может не понравится. Но вот так вот.
Так что про Сусанина шутка, конечно, но, как говорится, в каждой шутке...
А выгнать... не, не выгоню! Не дождешься! )
Наташа, я тебе сочувствую. Мне они уже не один месяц снятся. Это диагноз.
Таль, пасиб за подробно и позитив! Что, черные стринги в качестве яркого акцента не канают? Я, если честно, тоже слабо представляю. Пусть Вик будет в плане белья консерватором. Сереньких симпатичных боксеров ему за глаза хватит. А стринги у нас Надя носит) А у Вити будут какие-нибудь другие акценты, м?

Клянусь бумером - не в этот раз))))

Да! Более того, сегодня я буду варить грибноооой суп! Бойтесь))) Особенно карпатские студенты.

Дискуссионому клубу!
1. По поводу тому, кто будет глаза открывать. Все ваши версии... имеют под собой обоснования. Ибо и Тепеш, и мама Вера, и папа Стас, и Люба примут самое непосредственное участие в делах этой сумасшедшей парочки. Пока еще не знаю, привлеку ли я еще и Кольку... пока нет идей. Но не исключаю.
2. Про разлуку. Традиционный елозящий ногой смайл.
Резюмируя. Если кого-то не процитировала - это не значит, что я не прочитала. Я ПРОЧИТАЛА ВСЕ КОММЕНТЫ. УВЕРЯЮ.
Просто в этот раз не получится ответить всем подробно. Но это не значит, что я кого-то игнорирую. Всех ЛюСкуЦе! Зато глава будет сегодня.



Глава 7-я будет сиюминутно. Приятного апппетита.
_________________

 » Глава 7. Что-то пошло не так

Глава 7. Пассажиры поезда Москва-Одесса поняли, что что-то пошло не так, когда по вагону с напряжённым лицом прошёл Стивен Сигал.

(с) Народный фольклор.

За месяц до защиты диплома Вик понял, что нервы таки сдают. И не только у него. Тепеш выклевывал ему мозг мелкими порциями. И умом он понимал, что профессор хочет как лучше, чтобы было все идеально.  Красный диплом, как-никак. Но терпение иногда просто истончалось до прозрачного состояния. Да еще эти американцы! Хотя, как только переговоры вступили в стадию подписания контракта, Вик с превеликим удовольствием попросил о помощи отца, и теперь с американцами по поводу деталей контракта препирался именно Баженов-старший. Одной головной болью меньше. И, кстати… Его всегдашняя головная боль номер один, Надя Соловьева, совершенно исчезла с горизонтов его жизни. Не звонила, не давала о себе знать. Это было, с одной стороны, благо – у него сейчас время и нервные клетки в дефиците. А с другой – ощущение совершенной ошибки не давало покоя. Оно тревожило его сны, и он просыпался с чувством полного провала. Убеждал себя, что это все нервы из-за предстоящей защиты, но иногда, бреясь перед зеркалом, замирал. И думал, что надо бы дать себе в рожу. За непроходимую тупость. Может, это был его единственный шанс? Он не знал! Но устал, измучился и… Наверное, трусливый побег – единственная возможность выжить. Не до геройства уже.
Май выдался жаркий, душный, с классикой жанра – ночными грозами, предваряемыми по вечерам стальным небом, которое потом легко раскалывали зигзаги молний. Перед грозой дышалось трудно, думалось тоже. Он вечерами подолгу стоял на балконе и просто смотрел – на небо, на дома, на крыши, на закат. Иногда – на людей. Голова в такие моменты бывала пустая и тяжелая одновременно.
Тот день был особенно душным. Совершенно не было аппетита, хотя под ложечкой сосало отчего-то. Уговорил себя сесть поработать, а вместо этого открыл на ноутбуке папку с фото. У него их было немного, ее фотографий, но были. Его любимая – крупный план, снято Машкой Тихомировой. С экрана монитора на него смотрят Надины огромные синие глаза. Больше всего он любит это выражение в них, которое даже невозможно описать толком. Дерзкие, насмешливые. И все равно ему чудится в них какая-то беззащитность. Это ее глаза. Ни у кого в мире нет таких.
Дзииииинь. Он вздрогнул. Никого не ждал, никого не звал к себе. Взгляд на часы – почти три дня. Кто бы это мог быть?
Вик сначала просто опешил от неожиданности. И не сразу, лишь спустя какое-то время, полное их взаимного молчания, понял – с Надей что-то не так. Бледная, волосы растрепаны. Кажется… косметика размазалась? Определенно, сама не своя, на себя не похожа.
- Заходи, - открыл дверь шире. Шагнул назад.
А она шагнула вперед. Зацепилась каблуком за порог, покачнулась, упала бы, если бы он ее не подхватил.
- Эй, осторожнее, - придержал под локоть, за спину. Рефлекторно опустил взгляд вниз – посмотреть, как она так умудрилась. И замер.
Из-под черной юбки прямо по ногам, с внутренней поверхности бедер, расплываясь по колготкам, сбегали вниз потоки чего-то темного. Здесь, в прихожей, они казались почти одного цвета с черным платьем. Но он откуда-то знал, что на самом деле эти потеки красного цвета.
Она снова качнулась, и, словно, очнувшись… Тело двигалось само, на каких-то неясных инстинктах, на непонятно кем заложенном в него автопилоте, пока разум пребывал в полнейшем ступоре, осмысливая увиденное. Подхватил ее на руки, в комнату, аккуратно на кровать. Здесь достаточно светло. Один взгляд на ее ноги и он непроизвольно зажимает себе рот ладонью. Это действительно кровь. Все ноги в крови, и она свежая. Бежит откуда-то… оттуда.
- Надя, - на колени рядом с кроватью, руку ее взял – ледяные пальцы. – Что случилось?
Глаза ее, огромные, ничего нет на бледном лице, кроме этих глаз. Не дерзкие, не насмешливые. Очень темные и измученные.
- Вик… - совсем тихо, - ты же меня не оставишь?
- Нет, конечно, нет, - он сильнее сжимает ее пальцы, свои руки кажутся очень горячими на фоне холода ее пальчиков. – Что случилось, скажи мне?!
Она закрывает глаза.
- Больно… - переворачивается на бок, сворачивается, прижимая коленки к животу. Будто пытаясь хоть как-то отгородиться от боли.
- Я помогу! – торопливо. Знать бы еще, как! Что сделать?! – Ты мне только скажи, что произошло?
- Ты, главное, не оставляй меня, Вик… - все так же не открывая глаз.
Похоже, они ничего не собирается ему объяснять. Черт, он так ничего не сможет сделать, если не будет знать! Беспомощный взгляд в сторону кровавых полос на ногах. Течет же… оттуда… Он понятия не имеет, что это может быть. Но знает, у кого можно спросить!
- Я сейчас! – телефон лежит на столе, схватил, едва не обронив. Главное, чтобы у него был номер… Ага, вот он! Длинные гудки, он ждет, сжимая пальцы в кулак от нетерпения. И вот, наконец-то, на том конце отвечают:
- Да?
- Теть Даш, здравствуйте! Это Виктор Баженов. Можно, отвлеку?  - скороговоркой.
- Здравствуй, Витя. Удивил. Ну, отвлекай.
- Я вот  спросить хотел… Тут такая ситуация… - Надя вдруг приподнимается на кровати, с полными ужаса глазами мотает головой из стороны в сторону, палец к губам прижимает. Вик подходит, руку ей на плечо, вынуждая снова лечь. Он понял ее пантомиму. – У меня у девушки знакомой… кровотечение… ну, вы понимаете?.. – пауза. – Да, правильно. Я не знаю, что делать.
Тетя Даша ему что-то отвечает, Вик не сводит с лежащей на кровати девушки напряженного взгляда, а Надя устало прикрывает глаза. Ей так хочется просто отключиться, но боль не дает… Вик негромко говорит по телефону, отвечая на вопросы:
- Да, сильное. Ну, мне так кажется. Все ноги… в крови. Что? – еще одна пауза. Надя приоткрывает глаза. Он смотрит на нее, внимательно смотрит прямо в глаза. И, прейдя к каким-то выводам: - Да, наверное. Может быть такое. Я не уверен, но… А это может быть что-то другое? Да, я понял. А что… Скорую? Понятно. Ага, спасибо вам большое. Да, обязательно. До свидания.
И тут же набирает снова. И почти сразу:
- Здравствуйте. У девушки моей сильное кровотечение. Мы думаем, что это выкидыш. Да, правильно. Адрес? Сейчас, диктую…
Он нажимает отбой. Все, остается только ждать. Она  не сказала ни слова, не поправила его, хотя все слышала. Значит, это правда. Вик на секунду закрывает глаза, но запрещает себе думать об этом. Потом, это все потом. Сейчас гораздо важнее, чтобы «Скорая» быстрее приехала. И чтобы врачи сделали… ну, что там положено делать в таких случаях. Потому что кровавые полосы на ее ногах – это действительно страшно, он такого никогда не видел. Вот об этом и стоит думать сейчас, и ни о чем другом. Чтобы все было хорошо.
- Все будет хорошо, - снова садится на пол рядом с кроватью. Нерешительно касается ее руки, а она сама вдруг крепко сжимает его ладонь. Пальцы ее все такие же ледяные. – Сейчас «Скорая» приедет. Не бойся.
- Вик… Ты со мной? – тихо спрашивает она, не открывая глаз.
- Я с тобой.
Так они и ждали еще полчаса. Молча, взявшись за руки. Он сидит на полу, опершись спиной о кровать, на которой лежит она. И постельное белье на кровати под ней медленно промокает от крови.
А потом приехала «Скорая». Ему задавали кучу вопросов, на которые он не знал ответов. Потом что-то тихо говорила врачу Надя, он старался не слушать. А потом он ее на руках донес до машины, подстелив под спину и ниже полотенце. Надя казалось ему совсем невесомой.
И всю дорогу он сидел рядом с ней, лежащей на каталке, держал за руку. Сильнее сжимал ее пальцы, когда она морщилась, если машину потряхивало на ухабах. И одними губам: «Все будет хорошо». Сам в это не верил, да и не понимал толком, что происходит. Но главное – чтобы она верила, что с ней все будет в порядке.
Дежурная больница, черт знает где. Надю увезли, он остался ждать. Вик ненавидел больницы, ненавидел белые халаты, это с детства. Колька над ним ржал, грозился, что станет психиатром и будет лечить эту его фобию. Про психиатра Вик Самойлову не верил – у того на лбу большими буквами было написано – «Костоправ», но сейчас за общество друга он бы многое отдал. Чтобы спокойный как удав, умудряющийся шутить в любой ситуации Ник сейчас был рядом.
Но Виктор был один. Нет, в приемном отделении куча людей, все со своими бедами и проблемами. И он наблюдал за происходящим, старательно, будто ему интересно. Чтобы не думать о том, что произошло. И о том, что происходит сейчас. С Надей, где-то там, в недрах этого огромного здания, которое видело много всего – и боли, и горя, и смерти.
Зазвонил телефон. Тетя Даша Тихомирова.
- Да, теть Даш?
- Ну что там у тебя, Витя? Как дела у твоей девушки?
- Мы в больнице. Жду вот.
- Может, помощь нужна? Я могу позвонить, знакомых-то много. Какая больница?
Вспоминает Надину пантомиму. Она явно старается сохранить все это в тайне. Ну да это и не удивительно.
- Спасибо, тетя Даша. Я… если что, я обязательно вам позвоню. Пока вроде бы и так… все нормально.
- Ладно. Если что  - звони. И, Виктор, на будущее. Надо быть аккуратнее. Я думала, ты понимаешь. Это же не шутки. Мать в курсе?
Острое желание стукнуться головой в стену. Как все неправильно!
- Нет. И, пожалуйста… не говорите ей. Тут все… непросто.
- Да конечно, непросто! Кому ты это говоришь! – чем-чем, а деликатностью тетя Даша не отличается. – Выкидыш – это очень серьезно. У твоей девушки беременность первая?
Желание биться головой уже просто нестерпимое.
- Кто с Соловьевой приехал? – в приемный покой заходит немолодая женщина-врач.
- Теть Даш, я перезвоню, - торопливо и на отбой, не попрощавшись. Поднимается на ноги, он привычно выше доктора едва ли не две головы.
- Я.
- Значит, так, - спокойно и деловито. -  УЗИ показало, что плод нежизнеспособен. Учитывая уже имевшую место значительную кровопотерю, выжидательная тактика и медикаментозное лечение не показаны. Произведена вакуум-аспирация, сейчас больная в реанимации. Через час, наверное, переведем в обычную палату. Если все будет нормально, через пару дней выпишем. Вот список.
- Список чего? – Вик смотрит на протянутый ему лист бумаги. «Список» - единственное слово, которое он четко понял. Остальное – вакуум… при чем тут вакуум… жизнеспособен… кто жизнеспособен… какая тактика?
- Список того, что больной сейчас нужно. Включая медикаменты и средства гигиены. Желательно это доставить сегодня. Успеете?
- Да, - что он еще может ответить? – А… - он не знает, как толком сформулировать свой вопрос,  - с Надей… все в порядке?
- В порядке? – желчно переспрашивает доктор. Потом все ж смягчается – молодой же совсем парень, какой с него спрос? – Насколько это возможно в данной ситуации – да.
- А я могу ее… увидеть?
Молодой, но настырный.
- Сейчас – нет. Говорю же, ваша Надя – в реанимации. Вот в палату переведем – тогда да. А вы пока все нужное приобретете – как раз, так и получится.
Доктор уходит, не попрощавшись.
Промотался часа три. Сначала домой за деньгами, потом по аптекам. Устал, издерган. За Надю страшно, за себя – противно. Думал, хуже быть не может. Оказывается – может.
- Витька!!!
Обернулся. По подъездной дорожке, по которой несколько часов назад он сам сюда приехал на карете «Скорой помощи», торопливо шагает к нему Люба Соловьева. Ох, наконец-то… Хоть кто-то. А то он уже совсем тут с ума сошел один.
- Люба, привет! Ты не представляешь…
Ему влепили… ну, на пощечину это не тянет. Так, пошлеп, даже не больно. Но все равно – обидно до чертиков!
- Как ты мог?! Вик, ты же ей друг! А ты… ты…
Он бы многое ей мог сказать. Про то, что почувствовал, когда понял, что Надя беременна. Про свою панику и полную растерянность. Про то, что он совершенно не понимал, что происходит и что он должен делать. Про все эти слова  - врача «Скорой», в больнице, тети Даши по телефону. Черт его поймет, как он сегодня действовал – на каком-то автопилоте, потому что не соображал ничего. И тут, в довершение всего, еще и Любка… Туда же.
Потер рукой пострадавшую щеку. И буркнул хмуро:
- Я тут не при чем. Это не мой ребенок… был.
- Ой, - Любка выглядит смущенной. – Вить, прости. Я думала, раз уж ты тут… то и…
- Как будто ты не знаешь… - цедит он мрачно. Промолчать бы, но нервное напряжение сказывается, - к кому обращается твоя сестра, если ей не с кем идти в клуб.
- Но это же не одно и то же!
- Для нее, похоже, разницы нет.
Люба вздыхает.
- Как она там?
- Я не знаю. Я три часа по аптекам носился. Вот,  - протягивает Любе пакет.
- Что это?
- Без понятия!  - резко. – Что на бумажке написали, то и купил. Иди уже,  - мотнул головой в сторону крыльца, - отнеси, ну и узнаешь заодно все. А то я ни хрена не понимаю, что они там говорят. Вакуум какой-то… При чем тут вакуум, я так и не понял. Дела все эти ваши… женские…
- Жди меня здесь, - Любаша забирает пакет. – Жди! У меня вопросы есть к тебе.
У сестер Соловьевых это семейное! Распоряжаться им как своей собственностью.
К вечеру привычно душно. Через пару часов соберется гроза, это точно. Но и сейчас дышать очень тяжело. А в голове понамешано всего, и на душе погано. Вик пристраивается на старенькой, наполовину сломанной скамейке. Откидывается на спинку, сползает пониже, вытянув длинные ноги. Глаза закрыть. Попробовать отгородиться от всех этих непрошеных мыслей. Вот Люба вернется, он поговорит с ней, а потом домой. А там уже можно подумать. В полной мере «насладиться» выпавшим ему «счастьем».
__________________

- Надюша…  - на глазах сестры слезы. Тихонько гладит бледную щеку, отводит темную прядь. – Как ты?..
- Все  в порядке, - слабо улыбается Надя. – Люб, ну что ты… Не реви, не маленькая…
- Почему ты не сказала мне?! Ты же давно уже знала наверняка! Почему сказала только сейчас?! Я чуть с ума не сошла, когда ты позвонила…
- Я… я не знаю… - Надя вздыхает. – Просто… стыдно стало, наверное. Я ведь даже не помню, как все это произошло. Это Ромка. Помнишь Рому?
- Так вы ж с ним еще до Нового года?..  – сестра удивлена. – Ты ж с ним не встречаешься больше?
- Не встречаюсь. Но вот попался он мне. Под горячую… хм… руку. Я в клубе набралась, настроение было… паршивое. Самое гадкое, что я не помню, как это все… случилось. Утром проснулась у Ромки, голова раскалывается, напрочь не помню, как я к нему ехала. Спрашиваю – у нас было что-то? Он ржет, скотина. Я, говорит, тоже не помню. Хотя так… похоже, что было. Ну, я думала, даже если и было – он озаботился… вопросами контрацепции. А потом выяснилось, что… - Надя судорожно вздохнула, - что он меня поимел… пьяную… как ему удобно было.
- Надя!.. – потрясенно.
- Я все знаю,  - морщится Надежда. – Я полная дура и так мне и надо.
- Нет, ну что ты! – горячо не соглашается Люба. – Ты вовсе не…
- Еще скажи, что я не виновата,  - невесело усмехается старшая сестра. – Я, только я. Урок такой… на всю жизнь. Я ведь не знала, что делать… совершенно. Две недели как в тумане. Я была в панике…
- А я ничего не замечала! – Люба качает головой. – Прости меня, сестричка.
- Я приложила максимум усилий… чтобы никто ничего не заметил. Я… я аборт собиралась делать.
- Аборт?! – ахает Люба, не сдержавшись, громко. На них оглядываются соседки Нади по палате. Сестры старались говорить негромко, на них и так косились с явным любопытством.
- Ну не рожать же… по пьяни… непонятно от кого… - вздыхает. – А сегодня на занятиях сначала живот заболел. Потом чувствую – мокро. Я в туалет. А там… такое…
- Надюша… - сестра гладит ее по голове. – Почему ты домой не поехала? Почему к Витьке?!
- Я не знаю! Снова дура, не иначе! Я не знаю, почему к Витьке поехала! Мне… мне… страшно стало. Я ничего не соображала. И почему-то… - Надя вдруг отворачивается к стене. Глаза закрывает, зажмуривается. Зачем, действительно, зачем она втянула в это Вика?! Но в тот момент, момент паники и страха, ни о ком другом она даже не вспомнила. Будто не было у нее никого, кроме него. Но ведь это не так. Снова поворачивается к сестре. – Люб, я не знаю. Вика подставила, конечно. Ты его видела? Он… он злится на меня?
- Ну… вид у него не радостный, в целом. Да еще я, - Люба смущенно хмыкает: - добавила…
- Чего добавила?!
- Ну… я подумала, что это он тебя… довел до такого состояния… ну, что это от него ты. Психанула и…
- Что «и»?!?
- Да не ори ты так! – оправдывается сестра. – Я немножко стукнула его… чуть-чуть… и потом извинилась!
- Черт! – Надя приподнимает голову и снова с размаху на подушку. – Только этого Вику не хватало!
- Да переживет, не в первой ему, - отмахивается Люба.  – Кстати, всякие лекарства и прокладки он тебе покупал. Это же Вектор. Он от тебя ко всему привычный.
А Наде тошно. И стыдно, и гадко. Но самое ужасное заключается в том, что понимает: не могла она ни к кому другому обратиться. Только он ей был нужен в этот момент. И когда он за руку держал, паника и боль будто отступали. И это было самое страшное. Когда он стал ей так нужен? И четкое осознание – он был бы счастлив, если бы она с этой бедой не приходила к нему, не падала на руки через порог, с красными от крови ногами. Ему это точно не нужно. Разгребать последствия того, что сделал с ней другой парень. Что она натворила? С собой, с Виком? И что теперь будет с ними, с их дружбой? Один неосмотрительный поступок – а какой ужасающий калейдоскоп последствий…
- Он ушел?
- Нет, я просила подождать.
- Люб… попроси его зайти ко мне.
- Конечно, - легко соглашается сестра. – Тебе еще что-нибудь привезти?
- Пока нет. И дома не говори!
- Как «не говори»?! Тебя дома не будет два дня, как минимум! Что ты скажешь родителям?!
- Совру что-нибудь, - морщится Надя. – Не в первый раз. Родители не должны знать! Не хочу позориться. Все равно все уже… прошло. Само собой.
Люба недовольно качает головой. Все-таки у Надьки в голове временами тот еще бардак.
____________________

Появление Вика в палате вызвало повышенный интерес у находившихся там еще двух женщин. Ну, еще бы, в больнице дел-то не много у пациенток, а тут у соседки по палате посетители один интереснее другого – то сестра-близнец, то симпатичный парень.
- Как ты? – присел рядом на стул. – Болит… что-нибудь?
- Нет. Все… уже прошло, - Надя замолчала. С мыслями собиралась, пока его ждала. Но сейчас даже в лицо смотреть трудно. Стыдно. Но надо. Выдохнула.  – Вик, ты извини меня. За то, что втянула тебя в это. Ты тут не при чем, конечно, ты Любку тоже извини, она курица глупая…
- Не надо, - перебивает он. – Ничего страшного. Главное, что с тобой все в порядке.
- Правда? Ты… не сердишься на меня? – жалкий голос и жалкий вопрос. Но не может с собой ничего поделать – ей необходимо его задать. И за руку тоже… просто необходимо взять. Сжала его пальцы, некстати удивляясь, уже привычно, сколько же она в нем не замечала. Большие ладони, длинные пальцы. Жесткие подушечки, это от гитары. И, наконец-то, решилась в глаза посмотреть, боясь там увидеть… что-то. – Не сердишься, Вик?
- Нет. Все нормально.
Она ему почему-то не верит. Его пальцы под ее рукой неподвижны, тон ровный, лицо… лицо ничего не выражает. Чувство, будто что-то изменилось между ними. Изменилось невозвратно. И, словно подтверждая…
- Надь, я пойду,  - освобождает свою руку. - Ты отдыхай. Тебе же нужно отдыхать… после этого.
Он уходит, а она отворачивается к стене. У Нади чувство, что она потеряла что-то важное. И это не то непонятное в ее теле, что могло бы вырасти в ребенка, что она не успела даже осознать. Это что-то другое. И это связано с Виком.
Поплакать бы, но слез нет. Да и нет у нее привычки плакать. После этого всегда так ужасно выглядишь.
___________________

А он думал, что вляпался в дерьмо по самое горлышко. Нееет, по горлышко – вот сейчас, а до того было - по пояс. Теперь же он достиг самого дня унижения. Об него вытерли ноги.  Ну, а как это иначе назвать? Есть девушка, которой ты бредишь не один год, дохнешь и сгораешь от безответной любви, мечешься из крайности в крайность – от попыток избавиться от этой зависимости до каких-то невесть откуда берущихся неясных надежд из серии: « Ну а вдруг?!..».  А потом действительно  -  вдруг она оказывается на пороге твоего дома. Беременная. И, разумеется,  не от тебя.
Сначала все затмевал страх за нее. Вик понятия не имел, что это за хрень такая - выкидыш, но, судя по тому, что рассказывал ему отец – какая-то довольно опасная для женского здоровья штука. Да и текущая по ногам кровь говорила сама за себя. Он в жизни столько крови не видел.
Но потом, потом… Когда страх отступил, когда стало понятно, что все в целом обошлось, угрозы для здоровья нет, да и беременности, собственно, уже тоже… нет. Вот тогда он позволил себе осознать.
А он, наивный дурачок, на что-то надеялся после того раза у него дома. Всю голову сломал, пытаясь понять – правильно ли он поступил? И чего ради Наде в голову пришла идея его целовать? Но какие-то нелепые сладостные надежды постоянно лезли в голову, он их усердно давил. Но все равно в мозгу свербило: «А что, если она сделала первый шаг? И теперь ждет ответного шага от него?». А он тут сидит, ждет непонятно чего. Мечтать об этом было обморочно сладко, ошибиться же – страшно так, что он предпочитал ничего не делать вовсе. Так у него была хоть какая-то призрачная мечта. Теперь не стало и ее.
Она просто в тот день соизволила обратить свое внимание на него. Звезды так совпали или фаза луны. Или это как-то с Лилей связано. Но она решила, что день подходящий, чтобы попробовать, что собой представляет Вектор. Попробовала. Видимо, не впечатлило. И кроме поцелуев рабу ничего не позволили. То, что именно он первый ее оттолкнул, сейчас казалось неважным, несущественным. А вот что было важным – так это то, что кому-то было позволено много большее. И то, что с ней произошло сегодня – наглядное, болезненное и крайне унизительное тому подтверждение.
Нет, он понимал, конечно, не полный же болван, что при ее красоте парней у нее – хоть каждый день меняй. Но старался не думать об этом, старательно игнорировал. А теперь вот получил весьма наглядное подтверждение. Что кто-то пошел дальше поцелуев, гораздо дальше. Кто-то другой получил все. Прикасался к ней везде, где только хотел. Раздевал ее. Видел обнаженной. Прижимался к ней. Брал ее. Кончал в нее.
В такие моменты внутри больно бывает так, что спасение только  - бутылка водки в одного, да и то, не факт, что поможет. Или за руль и педаль газа в пол. Чтобы вибрировало все  - от стального сердца машины до твоих пальцев на руле, и все мысли сметает несущийся по артериям адреналин.
Водка дома отсутствует, идти в магазин нет ни сил, ни желания. Машины тоже нет. И поэтому из чехла достается Fender. Усилитель, наушники, пальцы привычно сжимают медиатор. Звук погромче, музыка поубойней. Korn, Linkin Park, System Of A Down, старый добрый AC/DC. Он играл себе долго, пока до дрожи не устали руки, а в ушах, когда он снял наушники, стояла гулкая тишина после ревущих гневных гитарных аккордов.
Спал он в эту ночь не один. Компанию ему составил его верный Dreadnought*.
__________________

Всю ночь бушевала гроза. И утро было пасмурным. Наверное, именно поэтому он проспал. То есть, идти ему никуда не надо было, но обычно просыпался сам, часов в восемь. А тут, в половину десятого его разбудил телефонный звонок. На ощупь нашарил телефон, в трубку хрипло:
- Да?..
- Вик, забери меня.
Он проснулся мгновенно, резко сел на кровати.
- Надь, что случилось?
- Ничего. Я хочу отсюда уйти. Забери меня, - а потом, после паузы, совершенно иным, неузнаваемым, не ее голосом: - Пожалуйста, Вик…
Вот теперь он начинает паниковать. Снова.
- Что случилось?!
- Ничего, правда. Со мной все в порядке. Я просто хочу домой.
- Врач сказал…
- Мне все равно, что сказал врач! – срывается она. Ему слышно, как она там вздыхает, на другом конце трубки. Вздыхает раз, другой. И, тихо: - Я все равно уйду, Вик. Утренний осмотр был, заявление о самовольном уходе я написала. Или я ухожу одна, или…
- Дай мне пару часов.
Одеваясь, он думал о том, что единственный шанс ему не бежать каждый раз по ее первому же зову – быть от нее как можно дальше. А если между ними будет океан – это будет совсем хорошо и сверхнадежно. А еще  - о том, что он так и не поменял вчера постельное белье. И спал на этом темном буром пятне.
___________________

Она выглядит чуть лучше, чем вчера. На ней удивительно простая одежда – джинсы, джемпер, даже вместо привычных  шпилек – мокасины. Видимо, это Любиных рук дело. Он забирает у Нади большой пакет, наверное, вещи. Например, то самое платье, которое на ней вчера насквозь промокло от крови.
- Ты как?
- Жить буду, - небрежно. – Где такси?
- Я машину у матери взял.
- Ух ты… Поедем на «Ауди»? Ты сегодня властелин колец?
- Да.
- Шикарно. Я тронута.
Какого черта она ерничает?
- Угу. Там как раз специально для тебя светлые кожаные сиденья… кстати.
Она резко останавливается, а он понимает, что перешел все границы.
- Надь, извини. Я это… не подумав, ляпнул. Черт, извини.
Он ждет, что она сейчас устроит ему скандал, наорет, обзовет хамом. Но она лишь кивает медленно.
- Ничего. Я заслужила, - и, пресекая его попытку что-то сказать: - Пойдем. Где машина стоит?
- Домой? – он задает совершенно очевидный вопрос, но молчание угнетает. Щелкает ремнем безопасности, поправляет зеркало заднего вида. Он не любит ездить на этом бегемоте, но свою машину отец не дал, не может ему простить ту пустяковую царапину на бампере. - Надь, ты спишь, ау? Я спрашиваю – домой тебя отвезти?
- Домой, - кивает она. – К тебе.
- Что?!?
- Вить, - она поворачивает голову в его сторону, и ему кажется, что он видит ее первый раз в жизни. Нет дерзкой, насмешливой, идеальной красавицы. Лиловые тени под глазами, волосы небрежно заплетены в косу. Синева глаз будто чернильная. И все равно Надя кажется ему безумно красивой. Даже более красивой, чем обычно. Такой… настоящей. Без маски. И очень хрупкой, почти стеклянной. Тронь - разобьется. – Я понимаю, что втянула тебя во всю эту историю без твоего ведома. Я виновата перед тобой, - он не знает, но она вкладывает в эти слова совсем иной смысл, неясный даже ей самой. Но уверенность четкая – ей есть в чем виниться перед Виком. – Но все-таки попрошу тебя. Можно, я у тебя сегодня побуду? Один день, Вик. Я прошу тебя. Я не могу сейчас домой. Мне надо с мыслями собраться. А в больнице… так тошно.
Вот тут он ее понимал, как никто. Больницы ненавидел. Но все равно… это как-то неправильно.
- Надь…
- Я не помешаю тебе, - торопливо и как-то… умоляюще? – Буду сидеть тихо, как мышка. Чай тебе буду приносить.
Он прикрывает глаза. Он просто не может ей отказать. Это невозможно, это выше его сил.
- Конечно,  - ему удается даже улыбнуться. – Поехали. Только у меня бардак дома и шаром покати в плане еды.
__________________

Люба обещала сестре, но здравый смысл дороже. А Надька чудит, ох как чудит…
- Мам, можно? – заглянула в кабинет, он у родителей один на двоих. Мать работает, и она знала, что в такие моменты ее лучше не беспокоить. Но сейчас случай особый.
- Что такое, доченька?
- Ты только не волнуйся, ладно? - присела рядом.
- Отличное начало разговора, - Вера медленно снимает очки, аккуратно складывает дужки. – Кто отличился? Ты? Надя? Соня?
- Надя, - вздыхает Люба. И, решившись: - С ней все в порядке… уже. Но она в больнице.
Вера Владимировна ахает, прижав пальцы к губам.
___________________

Dreadnought* - модель электрогитары марки Fender.
_________________

Эта глава произвела на меня удручающее впечатление. Тяжёлая очень. Читала, а у самой сердце :ёкало", только теперь не от приятного волнения, а от осознания трагизма ситуации.
Сказать, что я в шоке - это не сказать ничего......Нифига себе упала с пьедестала наша королевишна. Да, я конечно понимаю,чтобы смотреть на жизнь по-другому и чтобы увидеть в окружающих людях кого-то другого нужно получить жестокий урок от жизни.....Но таааааак жалко её. Она ведь по-сути ещё совсем молоденькая девочка.....И это ещё только начало я так понимаю, она ещё не до конца осознала что с ней произошло. А когда она осознает.......
Да после этого ей по-любому придётся повзрослеть....
Я теперь даже и не могу представить как они смогут быть вместе.....Как Виктор сможет забыть и простить её поступок? Хотя я понимаю, что он как бы не имел права на какие-то претензии - они не пара пока, но всё равно не представляю... Ну чем больше вопросов, тем интересней ждать и прочитать как ты разрулишь эту ситуацию.....


Даша, спасибо за продолжение. С нетерпением жду дальнейшего развития событий.

От эпиграфа расхохоталась в голос.
Не могу сказать, что люблю Сигала, но "Захват" и первый и второй смотрела не по разу. Особенно второй)))

А потом резко стало не до смеха...

Ох, Надя...
Почему-то совсем не хочется ее ругать. Скорее наоборот, обнять как ребенка, чуть покачивая, пригладить волосы и сказать что-то такое, совершенно бабье: " Горе ты мое, луковое.."
Не знаю, может потому, что у меня у самой дочка подрастает, и именно в этой ситуации, у меня не получается переживать все это Надино как свое. Как у равной... по-женски равной. А только вот так... (((

Про Вика не хочу пока... все понимаю, умом. И плохо ему, и больно, и пъедестал любви мало того, что подломился, так еще и отлетевшим куском по самому больному огрело.
Но все равно, имхо, Наде и хуже и больнее, и виноватее, а потому про Вика не могу пока. ((

ЗЫ: и все равно не могу не сказать.

потрясающе получилось... вроде и больно и понятно, но все равно внутри что-то дрогнуло от неожиданной эротичности текста.

Пока на этом закруглюсь и пойду чем-нибудь отпаиваться.. а то с этими двумя никакого позитива не хватит.

Дарья! Я по партизански давно читаю, но за новую главу, спасибо!
Непонимание, недосказанность штука страшная. Единственно что хорошего, может барышня соображать начнет, что такое жизнь.

Даш, ну ты даешь! Я в ступоре. Даже не знаю, что сказать...
Во как ты все завернула... Единственное, что могу сказать, что у Нади мозги стали на место, а у Вика вывернулись в другую сторону... И тут я понять его могу. Увидел свой идеал с дугой стороны. Найти прямое доказательство тому, что другим было позволено большее... Один плюс - хоть немножко увидел ее настоящую, еще не успевшую надеть маску. Было бы хорошо, чтобы они побыли у Вика подольше, но, как мне кажется, Надины родители помешают...

Вот я была права! Все-таки ты нашла снег. УзнаЮ красные штаны и бирюзовую куроточку... С открытием сезона тебя!
Девочки! Мы не собутыльники! Мы - Дискуссионный клуб!

Да.....
Вот вам и нежелательная беременность (таки накаркали) , вот вам и разрешение проблемы - все сразу в одном флаконе (однако автор кровожаден!). Такого поворота событий наверное никто не ожидал.

Возможно теперь у Вика появится еще один комплекс - Надя совсем не воспринимает его как МУЖЧИНУ, ведь с такими проблемами обращаются к "подружкам", сестрам, мамам, но не к знакомым друзьям мужского пола.

Но зато Надя после такого , скорее всего, наконец-то повзрослеет и поумнеет. Она уже поняла, что ближе Вика у нее никого нет, но сможет ли сама понять и правильно объяснить ему почему она пришла именно к нему?

Даша, нельзя надолго останавливаться на самом интересном! Иначе опять напридумываем черт знает чего , потом снова как обухом по голове ШАРАХ - и мы все опять в ступоре! Очень ждем продолжения!!!

За эпиграф, как всегда, отдельное СПАСИБО!
_________________

Ну, мать, ты даешь!!! Вот это поворот...такого никак не ожидала...
Ситуация еще усложнилась... как больно за них и страшно... и жалко обоих
Я вся в эмоциях...
___________________________________