Раскалённый уголь любви (криминальный роман, 18+)

Теперь пусть вдвоем с Олегом принимают реальность. Мало было Рите проблем, теперь своя добавилась. Если здраво посудить, то две мамы-это очень хорошо. Расстраивает только Ритино восприятие одной и другой.

Алёна, спасибо за отзыв! . В Рите говорит злость. Она пока не может осмыслить разумно информацию, полученную от Клима насчёт родства с Анной. Алён, я обещала нестандартный ХЭ, но пока молчу, до него далековато. Олег-то встанет, но как с совестью и с самим собой быть?! Вот в чём загвоздка. А вообще, так и "чешутся руки" параллельно "Дым..." начать, но тогда спойлер получится .
_________________

 » Клип-заставка по-серии романов "Угли".

_________________

 » 16-я глава. 1-я часть.

***
Рита.

Правда бьёт словно обухом по темечку. С размаху. Я всего ожидала от разговора с Климом, ведь с детства между собой не ладим, но не этого. Получается, что десять лет называла мамой чужую женщину, ставшую самой родной, а та, кого ненавидела всем детским сердцем, дала мне эту самую жизнь. И лишь на пороге смерти получила прощение и какие-то крохи нет, не любви, а привязанности. Может, не смотря на мой гнусный характер в юности, что-то объединяющее нас чувствовала?! Не могла же проникнуться уважением к Анне, которой делала мелкие пакости, чтоб разлучить её с отцом, просто-запросто?! Так не бывает. Но откровенность младшего брата добила, со злости и не вспомнила, что давно её простила. Я хотела спрятаться от чувства вины перед ней, прикрыться обидой и презрением, да не получается. Клим прав: слишком холодно тем, кто рядом со мной. Я не знаю такой любви, чтоб можно было поставить интересы близкого человека выше своих. Все люди - эгоисты. Не каждый признает, что тешит своё собственное "я". Живёт своими мыслями, желаниями, привычками и устоями, стереотипами и навязанными кем-то догмами. Разучилось общество ценить свободу, в особенности, - чужую. Меня лишили воли ещё до Олега. Это был наш папа и отец. Не отцом, не папой он так и не стал. Даже после смерти напоминает о себе. Во мне поселился страх: я боюсь нового наплыва тайн и секретов. Прошлое явно грозит ударить по всем. Не только Щербина, но и моё. Мы должны были быть врагами. Но я жива, а Олег живёт наполовину, и потому лишь, что не дают ему умереть. Как ему всё это рассказать?! Умолчать - глупо. Про меня Олег в любом своём состоянии узнает. Не будь экстрасенсом, так я бы не рассуждала.

***

- Ри-та, - обращаюсь я к ней, сидящей в кресле и смотрящей мимо меня. - До-чку К-лим при-вёз? Где он?

- Да. Мы с ним немного поссорились. Что сделал бы ты, если бы узнал, что тот, кого ты считал родным, тебе чужой? Простил бы того, кто рассказал такую правду?

Задумываюсь. Не врать же ей?! Потому на полном серьёзе отвечаю как есть:

- Уби-л бы. И лгу-на, и прав-до-руба. Но не при-ни-май на се-бя. Из ме-ня пло-хой совет-чик.

- Олег, ты рано или поздно узнал бы в любом случае, потому лучше сама скажу: Анна - моя мать. Биологическая. Родители не те, кто заделали, а те, кто вырастили. Мне Клима убить что ли? Нет, не пойдёт. Другая на моём месте радовалась бы, наверное, что у неё две мамы, а у меня в живых ни одной. И виню саму себя перед каждой из них: если бы не я, Дарина осталась бы жива, а не вытворяй по-дурости разные выходки, не заболела бы Аня. Думаешь, могу оправдать собственное поведение?! Раньше могла, теперь уже нет. Зато нашлось логическое объяснение, почему Анна не злилась, когда обижала её. Возможно, несправедливо. Я не лучше, чем ты. С четырнадцати лет протестую. Помнишь, ты задавал вопрос о моих тату?! Они - выражение протеста. Несогласия. Действовала наперекор тем, кто меня окружал. Хорошо, что тебе не понять того, что сейчас чувствую. Какой вспышкой обернётся мой гнев?! Молчи. Осудишь, когда встанешь с этого кресла для ограниченных в движении.

***
Олег.

Вся моя жизнь - сплошной протест. Кажется, и родился протестантом. С самого рождения будто бьюсь за право увидеть свет в кромешной тьме. Я не рассматриваю свои детские фотографии в семейном альбоме. Забываю, когда в последний раз смеялся. Тупо жду наказания. И не получаю. Привык к физической боли, но не знал, что внутренняя агония разъедает не хуже, чем серная или соляная кислоты. И не за своё потерянное детство и подростковый период в образе чудовища, с возрастом превратившееся в бесчувственный ходячий механизм, а за неё. Слишком самоуверенно было с моей стороны делать заявление, будто знаю о Рите всё. Я практически ничего о ней не знал и не знаю, кроме того, что поступил с нею как мудак. То, что не бил и не насиловал, не оправдывает лишения человека права на свободное передвижение. Беря под свой контроль местоположение доктора, не рассматривал вариант, что хоть со мной, хоть без моего присутствия возле Риты, она в опасности. Берджанов не понял язык силы, ему плевать на мои слова и запреты, не говоря о том, что к нему не вернусь. Не пойду по его указке. Моих грехов на сотни хватит, и за каждый из них отвечу. Не в этом мире, так в ином. Когда перестану жить. Но ей нужен. Потому собственные похороны откладываются. Существует масса других способов наказания. Ладно, что детей нет. По-ним мои роковые ошибки не должны ударить. Достаточно, что Рита от них страдает. Смогу ли измениться?! Почему ей нужен и таким?! А если бы мы оба стали другими, какие были бы у нас дети?! На кого похожи: на неё или на меня? Лучше на Ритку. Чёрт! Дети... Это же закрытая тема. Кто бы ещё позволил глобально мыслить. Дамир не оценил бы. А вдруг так же с ними обращался бы, как крёстный со мной? Нет. Забыть, и не думать. У меня есть одна дочка: лохматая, ушастая, клыкастая, блохастая, но всё равно её люблю, хоть и не умею. Какой-то придурок маленькую Альму из тачки выбросил, она чуть под другую не угодила. Почти из-под самых колёс её вытащил, но не жалею. Окровавленная рука - это ничто по-сравнению с верным живым существом рядом. Будучи щенком, Альма кроме меня, очень была привязана к нашему с Маринкой отцу, потому и считаю её отцовским подарком. К Алиму и Марине она долго привыкала, принюхивалась, прислушивалась, иногда боялась, а иногда и рычала, но не кусала. Собаки лучше людей. Честнее. Нет в них ни корысти, ни подлости. Но обид не забывают и не прощают. Я и выжил в одиннадцать лет, чтобы Альма не умерла с голоду или не попала на бойню, где собак усыпляют или расстреливают. Второй вариант предпочитал Дамир. Алим просто не позволил и собаки меня лишить. Это был бы правильный способ избавиться от меня, действенный. То, что был необходим маленькой на то время собачке, спасло, но я жалел. О том, что продолжал жить, когда не было ни отца, ни матери. Мам, что же ты наделала?! Кто?! Как я назвал Каролину Станиславовну?!

Выслушав историю Риты, для меня многое усложнилось. Она не прощает себе огрехи юности, а я не могу простить мать. И назвать мамой некого. Или заблуждаюсь?! Но только во сне могу назвать маму мамой. Да, слабак. Разве спорю?! Но с другой стороны, она была и хорошей мамой. Нам двоим. И мне, и Марине. Только злость и шашни с Берджановым не дают укрепить хорошие воспоминания, заменяя ранами от двойного предательства. Они предали отца, не имея на то прав. Не вычеркнуть. Вернуться бы назад, но нельзя. Возврата нет.
_________________

Правда редко кому нравится абсолютно. Ее или принимают, или нет. Рита уже осмысливает, а Олег пока в начальной стадии.

Настя, спасибо за продолжение )
Ну хоть Берджанов отстал от Риты, пока Олег не встанет на ноги и своих людей не прсылает по ее душу!
А правда это конечно хорошо, только от её знания не легче...
_________________

Алёна, спасибо за отзыв! . Думаешь, Дамир "отстал"?! Ну-ну... .
_________________

Добрый день,Настя.Очень нравится твой роман.Прими,пожалуйста,в читатели.Спасибо.

 » Буктрейлер к роману (авторский).

Это второй по-счёту трейлер к роману, давнишний, но вроде я в тему ещё его не добавляла.
_________________

 » 16-я глава. 2-я часть (начало).

***

Обрабатывая раны Олега, я не ожидала услышать от него хоть что-нибудь, поскольку казалось, окончательно в своём непроницаемом и невидимом глазу "панцире" закроется, но:

- Ри-та, ч-то ты там про лас-тик го-во-ри-ла?

- Олег, я имела ввиду то, что у каждого человека есть шанс измениться, пока он жив. Все наши проблемы - это всё у нас в голове. Личная шиза. Я ни в коем случае не хочу тебя оправдывать, да и тебе не поможет чья-либо жалость, но ты не поможешь ничем ни твоим жертвам, ни их родственникам, если сведёшь себя в могилу. Твоя гибель будет значить только две вещи: первое - являешься слабаком, гнущимся под малейшим грузом проблем и бегущим от ответственности, а второе, - умереть легко. Жить с грузом вины гораздо сложнее, а если чувствуешь вину, то совесть у тебя есть. Мне, как женщине, конечно льстит, что пытаешься выжить ради меня, и всё-таки, здоровый эгоизм никому ещё не мешал. Я смогу направить твои негативные порывы в иное русло.

- Я дол-жен по-нес-ти на-ка-за-ние. Да-же ес-ли... Дол-жен, и всё.

Хотела возразить Щербину, но в дверь настойчиво позвонили, трижды. Гостей не ждём, и потому одолевает тревожное предчувствие, а иначе не экстрасенс я. Неприятно колет в груди, и подойдя к двери, заглянув в дверной глазок, понимаю, почему: Дамир. Что Берджанову снова от нас понадобилось?! За моей спиной сидит Олег в инвалидном кресле, а впереди стоит стеклянный стол с подставкой для ножей, с целым набором колющих-режущих инструментов.
Успею ли вызвать полицию, а вызвав, не подставить Щербина?! Говоря "а", придётся говорить и "б", да раньше так и сделала бы, если бы не погрязла по-полной... Олега он уже не получит! Лишь через мой труп, а умирать не спешу. Тем не менее, рассуждать поздно, ведь двери выломали наглым образом:

- Какого чёрта не открывала дверь?! - отпихнув меня к тумбе, Берджанов проходит вглубь комнаты, но увидев крестника, замирает, умудряясь прожечь меня ненавидящим взглядом. - На его месте должна была быть ты, тварь! А лучше, - в могиле, вместе с твоей блаженной мамашей! Он был бы нормальным, не свяжись с тобой... Сколько стоит то, чтоб ты свалила из жизни моего... крестника?! Миллион? Нет, маловато. Два!

Мне смеяться хочется над его нелепыми попытками купить моё предательство, но сдерживаюсь. Пусть распаляет свой гнев на меня. Я придумаю, как защититься, а у Олега до операции мало дней остаётся, а этот может довести Щербина до срыва, после которого ни один профессор или другое светило медицины не вернёт моего мужа к жизни. Спасай всех, Рита. Останься целой сама. Нужно вывести Дамира на разговор, как бы противно его общество ни было:

- Не договоримся, Дамир Магомедович. Что с Ваших денег?! Мало. До безобразия ничтожно по-сравнению с тем, что мы из-за Вас чуть не погибли. Вы настолько самоуверенный или фартовый?! И раз дорожите Олегом, считая лучшим из тех, чью судьбу и жизнь разрушили, зачем отправили его на верную смерть?! И не надо парить мой мозг, что хотели только от меня избавиться! Молчите! Сама буду говорить. Имею полное право. Даже Олег слова сказать не позволял, но он не в той боевой форме, чтоб возражать обозлённой женщине. Но она, то есть я, сильнее Вас, и интересно ли, какова причина такого бесстрашия?!

- Не см-ей к ней при-бли-жать-ся! - это уже голос Олега, подъехавшего к нам, и заслонившего собой меня. - Пом-нишь, как про-сил сво-ей смер-ти?! Ты всё ещё мо-жешь испра-вить не-до-разуме-ние, и убить ме-ня. Ос-тавь её. Пред-ла-гаю об-мен: моё ник-чём-ное су-щест-во-ва-ние на жи-знь Ри-ты.

- Нет! - рявкает Дамир, словно забыв обо мне. - Ты вылечишься, и вернёшься в строй, а эту... найдут в ближайшей лесополосе, и опознать обгоревший до углей труп ни один даже самый умный криминалист или следак не сможет, Олег. Я хотел по-хорошему. Убил бы её, и дело с концом, но тебе вздумалось в благодетеля поиграть! Слушай, а может, ты с моих же денег ей за молчание отвалил?! Тогда так и быть, попользуйся, и выброси. Правда, она таких сумм не стоит!

- Ухо-ди! Уй-ди, Да-мир. От-стань от не-ё, и от ме-ня то-же.

- Слышали?! - я мозгами осознаю, что необходимо заткнуться, но честно, сейчас ничего не боюсь. - Отвяжитесь от нас! И коли уж Вам интересно, чего хочу, то отвечу, но формулировать вопрос нужно было по-другому: не "чего", а "кого".

Судя по-взгляду Берджанова, удалось его удивить. Ещё бы! Напоролся не на беззащитную овцу, а на ту, которая умеет нападать, когда её припечатывают к стенке, во всех смыслах.

- И кто же интересует обречённую на гибель?! - Дамир ухмыляется, а Олег едва сдерживается, чтоб того не переехать. - Рита, а ты не промах!

- Он, - оборачиваюсь лицом к Олегу, нарочно медленно поворачивая голову, дабы Дамира позлить. - Его хочу. Олега. Вы дадите разрешение на проведение третьей операции, все риски и расходы беру на себя, но когда будет окончена реабилитация, Вы исчезаете с нашего пути, и не впутаете его в новый поток дерьма, потому что он не может до скончания дней своих быть на Вашем поводке, папочка! Можно Вас называть папой? Думаю, это справедливо для девочки, которую лишили мамы. И Олега многим обделили, наверное?! Не отвечайте. Я одного ни понять, ни принять не смогу: как посмели заставить мальчика стать убийцей?! Олег, я знаю, что делаю тебе больно моими словами, но этот монстр не имеет ни единого права на триумф. Когда-то я назвала Олега чудовищем, бездушным роботом, но очень сильно ошиблась. Бездушное чмо - это Вы, Дамир. С лёгкостью переступаете через людей, ничем не гнушаясь. Да, Олег убивал, но у него живое сердце, а у Вас - мёртвое, а скорее всего, совсем нет в наличии, а то бы не стали прикрываться чувствами к крестнику, пустившему по-Вашей вине собственное будущее под откос.

- Ты много о себе мнишь, гадина! - орёт Дамир, не понимая, что жалок, а не силён в своей же ярости. - Олег, не знаю как, но заткни твою бабу!

- Не по-ду-маю, Да-мир. Пу-сть ска-жет. Она дол-го мол-ча-ла.

- Я никогда не была жертвой. Меня нельзя сломать. Любовь делает человека сильнее, и одновременно, выявляет его уязвимость. Чтобы дожать Олега, припёрлись сюда. Потому, что поняли очевидное. И не учли главного: я полюбила не киллера, а мужчину, которого ломали. Жестоко, не давая возможности подняться. Есть вещи, которые никогда ему не прощу, но лично Вас, уважаемый Берджанов, это не касается. Вам сложно представить, что кто-то может испытывать нечто более сильное, чем ненависть, к убийце, но разве сами не любили хотя бы один разочек? Просто, без желания подчинить или оглядываясь на то, что Ваши руки запачканы кровью?! Любили?!

Дамир напрягся. То же самое могу сказать и об Олеге, и они оба полагают, что играю. Из меня получилась бы неплохая актриса, наверное, но именно теперь искренна, как не была раньше. Думают, тяну драгоценное время, чтоб увеличить возможность выжить среди двух хищников, но и сама хищница. Законы, которые жёстче звериных, диктуют условия, и пусть они противны для моего внутреннего мира, принимаю. Сегодня день рождения новой Марго, умеющей выпускать когти и жалить. Выживающей в тех обстоятельствах, при коих слабым не выбраться, сгнивая под землёй, а пока дышим, не умрём.

***

Каролина боялась опоздать. Втайне от Алима поехав в особняк Берджанова, женщина рисковала напороться на охрану, но похоже, и "сторожевые псы" двуногие любят отдыхать, а не хранить верность хозяину до бесконечности. Имея дубликат ключей при себе, Каролине Станиславовне не составило большого труда пробраться в кабинет к бывшему любовнику, и вытащить из ящика шкафа для одежды запасной пистолет, чтоб спасти сына и почти ненавистную невестку от неминуемой расправы. Через сорок пять минут она была уже на месте.

- Дамир, а про меня забыл?! - чуть пошатнувшись, Каролина наводит курок в лоб Дамира. - Я приехала отдать долг. Сделать то, что ты сотворил с нашим сыном, подонок!

Находящийся без сознания Олег, надеюсь, не успел услышать, а меня будто оглушает шквал с ног сшибающей правды: и как мне его называть... Олег Дамирович?! Нет, когда придёт в себя, пройдёт через операцию, реабилитацию и последующее лечение, самолично убьёт, хоть и любя. Предательниц не прощают, и вижу сию неоспоримую истину в глазах его матери. Боже, а она как могла молчать?! Сжигать душу своего сына, позволив отцу убивать их ребёнка... невероятно! За что, мать их?!

- А Вы... Вам, Каролина Станиславовна, не жаль его?! - склонившаяся над Олегом, плачущим взглядом смотрю на свекровь, роняющую слёзы, вероятнее всего, по-Дамиру. - Разве мать погубит своего сына?! Олег жил и продолжит жить в многолетней лжи?! Я понимаю, почему не называет Вас мамой. Вы оба толкаете родных детей в пропасть. Марина... тоже дочь мерзавца-Берджанова?!

- Да... Рита, не рассказывай Олегу, ради Бога! Умоляю! Нам всем плохо будет. Олег всё вокруг уничтожит, и всех. Если ты его любишь, - будешь молчать. Не губи, девочка! Кому станет легче, когда Олег узнает, кому обязан собственным падением в бездну?! Дамир попадёт в больницу, потом решит сводить счёты со мною, и уйдёт с дороги, потеряет всяческий интерес к вам. Рита, от тебя зависят жизни целой семьи. Буду терпеть ваши отношения, и взамен хочу знать, что это останется между нами.

Я думаю, как не слететь с катушек, а она боится реакции ребёнка, которому дала жизнь и вероломно отобрала?! Дура! Какая же Вы дурная, Каролина Станиславовна! Но вслух отвечаю другим тоном:

- Не Олега бойтесь. Дамир не спустит Вам этот выстрел, но сына уже потеряли. Если не я, так другие откроют ему позорную правду. Вы ежедневно выкачиваете из молодого ещё мужчины дыхание, и смеете требовать, чтоб он Вас признал?! Какая мама-то после стольких лет вранья?!

- Появятся свои дети, - поймёшь. Рита, ты бы была готова растить детей в нищете?! Думай, милая. Но я теперь понимаю, почему он с тобой: ты не согнулась, а меня сломала любовь Дамира. Вернее, я, дурочка малолетняя, верила, что однажды Берджанов назовёт меня женой, объявит войну криминальному миру, и официально признает наших детей, но не дождалась. Я не имела права посметь молить тебя о сокрытии тайны, и попрошу ещё кое-что, противоречащее моей предыдущей просьбе: не оставляй Олега. Даже погонит прочь, - не бросай. Не уходи от него. Олег не выдержит твоего ухода. Знаешь, ему лет двенадцать было, когда я в сердцах крикнула ему: "Да кому нужен, кроме меня, бегающий с пистолетом пацанёнок?!" Ты меня презираешь, и правильно. За все его тридцать лет, лишь в эту минуту вижу в нём мужчину, способного до последнего оберегать и защищать своё, а не мальчишку, вымаливающего моего внимания. Олег выбрал тебя, и ничего не остаётся, кроме смирения. Ты победила в этой борьбе, дочка. Спаси снова Олега. Пожалуйста!
_________________

Впросов масса ко всем, но Каролина отличается от "матери", как слон от человека.

Ефросинья, спасибо за мнение! . А я сразу предупредила, что здесь нет идеальных героев и персонажей, у каждого свои тараканы и бзики, даже оправдывать никого не буду, хотя гл. геров хочется, но превращусь в плохого автора, если стану покрывать неправильность. Ну такие они... автор виновата.
_________________

Да уж, вот и будут всю жизнь тайны преследовать, и вроде как во благо, но молчание не есть хорошо и Олег узнает правду...
Настя, спасибо за продолжение )
_________________

Алёна, спасибо за отзыв! . Что сказать?! Каролина поступает эгоистично, все эти её дурацкие опасения... Олег далеко не герой, но мать никогда не убьёт, и если бы она знала своего сына, то почувствовала бы это . Но ей мало, и она Риту заставляет молчать , что ещё печальнее. Рита больше не за себя боится, так как реакцию Олега на такую "правду" реально нельзя предсказать. В таком состоянии физически навредить он никому не может, а самому себе, - вполне, и потому правду нескоро узнает.
_________________

 » Буктрейлер к роману от автора.

_________________