Святая жатва

7 день. Дом палача

Общими усилиями им с Эллеонор удалось напоить Авианну, у охотницы было восстанавливающее питье, так что уложив девушку обратно на кровать, Андреас отошел, больше он ничем помочь не мог.

Окна дома были закрыты ставнями,но между ними оставались щели, сквозь которые наблюдатель мог легко следить за Бамбергской дорогой по которой и появится за ними погоня.

Лютнист видел, как проскакал отряд на взмыленных конях, они не стали задерживаться у дома, а отправились дальше по следу повозки. Слава всем Святым, задумка Рауха удалась, беглецы выиграли время.

Андреас повернулся к спутникам:
-Ансельм смог обвести стражу вокруг пальца, но нам надо торопиться, пока слухи о побеге не распространились по всему городу и за наш счет не захотела обогатиться даже дворовая собака.
_________________

хижина палача, 7-й день


Михаэль кивнул. Он был религиозен, но как и все практичные бюргеры, не торопился на тот свет. На этом свете у него еще очень много дел,и, прежде всего, он ответственен за жизнь Гелы.

- Нам не следует идти всем вместе, - ответил Михаэль, - так нас легче обнаружить. Наша одежда тоже может выдать нас, поэтому позаботимся о том, чтобы обзавестись другой, простой и скромной. Любым способом, - уточнил он. - Придумаем себе новое имя и занятие. Стоит ли дожидаться герра Райхарда?
_________________

Дом палача, день 7

Стоя в лесу и медленно вдыхая ледяной воздух, Ансельм мало-помалу успокоился настолько, чтобы пойти к людям и не напугать их хмурой рожей.
Рядом хрустнула ветка. Он присмотрелся: в воздухе дрыгал лапками молодой упитанный заяц. Видимо, Райхард ставил здесь силки. Вот и пригодились.

Он вошел в дом, отряхнулся, стащил плащ и развесил у очага. Подбросил поленьев, чтобы горело ярче. Тушка зайца шлепнулась о старый стол. Рядом воткнулся большой кинжал.
- Привет всем, - Ансельм присел и стал быстро свежевать и потрошить дичь. - Элль, поможешь с готовкой? Сложного ничего не будем делать, просто налить в котел воды и бросить туда мясо. Раненым хорошо попить бульона.

Он повернулся к парочке Вольф. Прислушался.


- Не стоит. Зуб даю, что за палачом сюда притащится хвост слежки. Епископ отнюдь не дурак, он очень подозрителен и после вашего побега будет рыть землю носом. Так что, Михаэль, поешьте, сделайте перевязки и уходите отсюда лесом. На дорогу выходить нельзя, там уже толпами беглецы от инквизиции. Могу дать адрес одного старика-могильщика в Вальсдорфе, он за бутылку продаст душу кому угодно. Там можно отсидеться и добыть припасов, а потом выдвигаться к границе.

Он помолчал и окинул взглядом дом. Якоб все еще сидел у ложа Авианны и о чем-то думал.
- Что, старина? Грустишь, что связался с нами? - усмехнулся Раух.
- Нет, вовсе нет, - стражник ответил таким же грустным взором. - Жалею, что раньше не сделал этого.
- Да ты настоящий преступник.
Якоб снова переглянулся с наемником и оба вдруг расхохотались. Это был нервный смех, но от него становилось легче.
- Ну и дела. Эх, нам бы сейчас песенку, только тихую... для бодрости. Пока котел не закипит. Споешь нам, Андреас?

Ели в тишине, каждый был погружен в себя. Ансельм жевал мясо и бессмысленно поглядывал в окно. Снова дождь. Может, утихнет скоро.
А может, нет.
Осень, осень.
_________________

7 день. Дом палача.


"Что ж, Михаэль дело говорит, слишком приметная они компания." Андреас согласно наклонил голову.


- В дождливые дни у огня, избежав многих опасностей, и понимая, что впереди еще множество трудностей, песня становится по особому проникновенной. Эй, - кивнув на котел, - мою долю не съешьте.



_________________

Хижина палача. 7 день

Агония мучила её тело, а искренняя мерзость душ тех, кто находился в том проклятом зале суда потрясала. Рыцарь, не так давно ласкавший её тело с наслаждением мучил, получая какое-то извращенное удовольствие от происходящего. Все в этом зале были порочны, но разница между ними и Авианной была проста – она не скрывала свои пороки в глубинах души, с удовольствием выставляя напоказ.
Еще долго она смотрела в проклятые глаза клеща-истязателя, возвышавшегося каланчей над её обнаженным белоснежным телом, которые теперь украшали алые волдыри и кровь.

Девушка больше не понимала, то ли она перестала слышать, то ли вокруг воцарилась мертвая тишина. Отчего жар сменился холодом? Шея болела невыносимо, словно вокруг была обмотана острой проволокой. Душа была пуста, все содержимое проклятый кат, словно падальщик, выклевал. Во время пытки, ей казалось, что она слышит. как кожа разрывается на части Этот звук еще долго стоял в ушах, пока она не оглохла, надеясь, что это не навсегда.

Неожиданно в горло попала приятная, живительная прохлада, через время она заполнила тело: мышцы ног, легкие, живот, окутала спину, грудь, руки, шею, добралась до головы…
Авианна наконец смогла открыть глаза. Все вокруг было незнакомым, но это была не камера и то хорошо. Боль больше не была постоянной, она накатывала волнами, но отчего-то девушке казалось, что вопли, стоны и крики попросту неуместны.
Боль, страх и опустошенность - вот все, что она сейчас чувствовала. Она словно была слепа, но ей казалось, что сейчас она видит лучше прежнего.

Несовместимость…

Неразрешимость…

Она видит или не видит?

Вера, вот, что непреложно. Тогда накатила ярость, делая зрение острее… Грешники, прикрывающиеся верой… Вы будете гореть в аду…

Наконец, Авианне удалось сосредоточиться на чем-то настоящем, том, что действительно было перед ней. Она открывала рот, шевелила губами, но не смогла издать ни звука….
_________________

Бамберг. Часовня в замке Гайервёрт. Почти полдень, 7-го дня

Когда Лотар переступил порог кабинета, то увидел стоящего у окна человека. Он был довольно высокого роста, светлые волосы с проседью лежали на плечах.
Посетитель очень напоминал ему кого-то. Когда же он повернулся к нему...

- Гарольд! – воскликнул он. – О Боже, Гарольд! Как ты меня нашел?!

Лотар испытал такой восторг, какой не испытывал вот уже 30 лет. Наконец-то он видит перед собой человека, которому может доверить все свои самые тайные помыслы.

- Я знал, что ты не мог умереть. Только твой отец мог поверить в это, - сказал Викинг, - но я не знал, где тебя искать. Если бы не Эмма... Она с такой радостью поделилась со мной новостью, что ты скоро предстанешь перед судом инквизиции...

- Да, Эмма... Она была здесь, - сказал Лотар.

Он чувствовал себя сейчас тем 15 летним пареньком, которому было все не по чем. А Гарольд... Он был на 15 лет старше. Значит сейчас ему 60. Но выглядит еще таким бравым.

- Нам многое надо рассказать друг другу, - сказал Лотар, – но сейчас я должен обвенчать своего Магистра. Ты пойдешь со мной, – он не просил.

В часовне замка почти не было людей. Молодые были немного смущены, и, кажется, растеряны.

Лотар сначала прочел небольшую проповедь о семье и браке, закончив словами из Библии:

- Муж оказывает жене своей должное расположение; подобно и жена — мужу. Жена не властна над своим телом, но муж; и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе (ср. 1 Кор 7, 3-5).

Потом начался обряд венчания. Лотар обратился к молодым:

- Возлюбленные Ульрик и Тересия, вы слушали слово Божие, напомнившее вам о значении человеческой любви и супружества. Теперь от имени святой Церкви я желаю испытать ваши намерения.
Ульрик и Тересия, имеете ли вы добровольное и искреннее желание соединиться друг с другом узами супружества?

Жених и невеста ответили вместе:

- Да!

- Имеете ли вы намерение хранить верность друг другу в здравии и болезни, в счастии и в несчастии, до конца своей жизни? – спросил епископ.

Те опять ответили:
- Да.

- Имеете ли вы намерение с любовью принимать детей, которых пошлёт вам Бог, и воспитывать их в христианской вере?

- Да.

- Вы показали перед свидетелями, что вступаете в брак добровольно и понимаете что узы брака неразрывны.

Под звуки органа под сводами церкви зазвучал гимн к Святому Духу.

Затем жених и невеста повернулись друг к другу и подали друг другу правые руки. Лотар связал их столой.
Пришла пора произнести супружескую клятву. Вслед за епископом Ульрик, а затем Тесси произнесли:

Я, УЛЬРИК, БЕРУ ТЕБЯ, ТЕРЕСИЯ, В ЖЁНЫ И ОБЕЩАЮ ТЕБЕ ХРАНИТЬ ВЕРНОСТЬ В СЧАСТИИ И В НЕСЧАСТИИ, В ЗДРАВИИ И БОЛЕЗНИ, А ТАКЖЕ ЛЮБИТЬ И УВАЖАТЬ ТЕБЯ ВО ВСЕ ДНИ ЖИЗНИ МОЕЙ.

Я, ТЕРЕСИЯ, БЕРУ ТЕБЯ, УЛЬРИК, В МУЖЬЯ И ОБЕЩАЮ ТЕБЕ ХРАНИТЬ ВЕРНОСТЬ В СЧАСТИИ И В НЕСЧАСТИИ, В ЗДРАВИИ И БОЛЕЗНИ, А ТАКЖЕ ЛЮБИТЬ И УВАЖАТЬ ТЕБЯ ВО ВСЕ ДНИ ЖИЗНИ МОЕЙ.

Таинство брака свершилось. Венчание произошло пред Христом и пред свидетелями Церкви. Лотар подтвердил заключение брака:

- Что Бог сочетал, того человек да не разлучает. И заключённый вами супружеский союз я подтверждаю и благословляю властью Вселенской Церкви во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

Все хором ответили:

- Аминь.

Лотар снял столу с рук молодожёнов.

К епископу поднесли подушечку с обручальными кольцами. Он благословил их и Ульрик надевая на палец жены кольцо, произнес:

- ТЕРЕСИЯ, ПРИМИ ЭТО КОЛЬЦО, КАК ЗНАК МОЕЙ ВЕРНОСТИ И ЛЮБВИ — ВО ИМЯ ОТЦА, И СЫНА, И СВЯТОГО ДУХА.

Тесси, надевая на палец мужа кольцо, повторила эти же слова.

- Обручальные кольца, которые вы надели себе на пальцы - видимый знак заключённого брака, - обратился к ним Лотар.

Обручение завершилось благословляющий молитвой «Отче наш», которую произносили все присутствующие.

Перед тем, как отпустить молодоженов. Лотар преподнес им еще один дар.

- Ульрик, - сказал он, - вы не раз доказывали свою верность и я хочу наградить вас за это. Я передаю вам во владение мой родовой замок Зигмаринген вместе с титулом графа. «То, что не могли у меня забрать, потому что это наследство от матери. И о нем никто не знал», - подумал он.

- Тесси, - обратился он к девушке, - на твоей прикроватной тумбочке лежит Библия. Я надеюсь, это Священное Писание останется твоей настольной книгой, и ты будешь постоянно искать в ней совета.

«Ну вот, теперь нужно выполнять свои обязанности инквизитора».

Лотар подошел к своему наставнику:

- Гарольд, сейчас состоится казнь. Ты будешь присутствовать?

- Нет! - сказал тот. – Я никогда не любил такие зрелища. Вот когда перед тобой враг в равных условиях – я бы сразился. Иди! – сказал он Лотару. – Это твоя ноша.
_________________

Хижина палача
7 день



- "Я бы тоже не отказалась от горячего, все же из-за дождя в хижине похолодало. А разжигать камин в хижине, равносильно тому, что мы поставили бы во дворе указатели "Мы здесь", - подумала девушка и вылила последнюю воду в котел. На скорую руку соорудив из веток навес, который не будет давать дыму идти в дымоход, она бросила в кипящую воду кролика и достала из своей сумочки пряности.

Краем уха Эллеонор слушала разговоры в хижине, никак не комментируя. Когда она услышала нервный смех, она достала успокаивающие капли и добавила их в бульон. "Хуже не будет. Нам всем будет полезно успокоится", - решила Элли, и оглянулась, не увидел ли кто.



- Не переживай! - улыбнулась блондинка, - Я тебе первому налью, если песня хорошая будет!

Дождавшись кипения в котле, она налила варево в миски и раздала остальным. Андреасу, как и обещала, поднесла первому. Якобу досталось две - "Позже напои Авианну", далее остальным.


Девушка, взяв последнюю миску, Элли села рядом с наставником. Не решаясь нарушить тишину, она оглядела присутствующих. Вздохнув, она тихонько спосила:

- Ансельм, а что будем делать мы? Сможем ли мы вернутся в Бамберг? Или мы тоже должны бежать?
_________________

Дом палача - Бамберг, день 7

Под пение он слегка расслабился, а сытный обед согрел и дал необходимых сил. Наблюдая, как хлопочет Элль, Ансельм поймал себя на совсем уж крамольной мысли: вот он сидит у своего очага, рядом женщина, которая разделяет его привычки и вкусы, чуть дальше большой лохматый пес, с которым он скоро отправится на охоту... Он покачал головой и быстро догрыз косточку. Нет. Не его это путь - дом да семья. Была любовь, и ушла.
Что ж, дружба - тоже хорошо. Что бы там ни было, но он уж позаботится о том, чтобы у Эллеонор жизнь сложилась лучше и светлее.


- Не только сможем. Мы должны это сделать, малышка. Во-первых, это полностью отведет от нас подозрения, если таковые есть у епископа. Во-вторых, надо наведаться к Фляйшу, у него остались кое-какие вещи, кроме того, он собирался дать мне адрес знакомого банкира-итальянца. Не доверяю я нашим толстосумам, они уже как-то раз потеряли часть моих денег, а я, сам понимаешь, их не кую. Задерживаться в Бамберге я не хочу, смотреть там не на что больше, разве что на распроклятые костры...
Сказав это, Раух скривился, как от зубной боли. Да, он помог спастись нескольким людям. Капля в море.
Остальным не повезло, сегодня их будут казнить в назидание другим. Прикрываясь словами о любви и прощении - какая черная ирония.

Они собрались и стали прощаться.
Улучив минутку, Ансельм отвел Андреаса в уголок и тихо сказал:
- На твоем месте я бы не проходил мимо известной тебе оружейной лавки. Только подумай, как быть со стариком Майером - он с вами вместе не сорвется невесть куда. Ну, бывай, парень, не поминай лихом. Может, когда и встретимся...

Якобу наемник крепко пожал руку, а потом, поколебавшись, обнял. Тот обхватил его ручищами, так, что хрустнули кости и отозвался бок.
- Полегче ты, медведь, - Раух отодвинулся и почесал отросшую бороду. - Спасибо тебе за все, что делал и делаешь. Вот от меня награда, и не спорь - тебе все пригодится. Позаботься о них, как сможешь. Ты опытный проводник и охотник, тебе я доверяю. Прощай.
Тот кивнул и снова сел.

- Михаэль, Гизела, - Раух замялся. - Рад, что сумел вам помочь. Помолитесь обо мне, когда выберетесь из переделки. И будьте всегда такими же честными людьми, которым не все равно, что делается кругом. Прощайте, да хранит вас небо.

В Бамберг шли молча, быстро. Беженцев встретили еще раз, но не заговорили с ними. И так все ясно.

В таверне все было так же, как и днем раньше. Фляйш коротко рассказал Рауху все, что того интересовало, они пожали руки друг другу.
- Я уже намекнул двум своим родственникам из Франции, кузенам моей тетки Люсиль, о ваших способностях. Так что будете в Лионе - заглядывайте в их таверну, "Золотой сокол".
- Загляну, если доеду, - Раух закинул на плечо мешок с пожитками, проверил оружие. Все на месте. - Элль, идем на поле. Туда сейчас стражники гонят всех - епископу нужны зрители.
_________________

Хижина палача, Бамберг
7 день



Костры. Лестные пожары, пожары в домах, сожженные поля - эти беда каждого человека. И того, чей дом обратился обугленными осколками прошлого, и того, кто живет в каменном замке и лишь изредка слышит истории о погорельцах. Животные, вынужденные бежать из своей среды обитания из-за горячей земли под ними. Враги, намеренно поджигающие урожай и обрекающие на голодную зиму целые города, а то и страны. Огонь, приносит лишь беды.

А люди церкви почему-то считают огонь - очищающим! Они поджигают дрова под ногами обвиненных. Но сколько из них на самом деле виновны? Она уже убедилась, что обвинение не всегда правдиво. Элли понимала, что даже если бы она действительно украла того мальчика, ее бы оправдали. Не дали бы в обиду воина невидимого фронта, лишнюю боевую единицу. Даже если бы ее поймали с ритуальным кинжалом в руке. Все равно бы оправдали! Потому что она выполняет ту грязную работу, о которую церковники не будут марать руки. И за это ей простят грехи. Убийства, ограбления, похищения. И будут прощать до тех пор, пока она на их стороне. Пока работает им во благо, а не во вред! Как только она сойдет с пути, ее убьют. Эллеонор даже не была уверена, что сможет создать семью. Такие как она, не уходят на покой земной, она могут найти лишь покой в земле. Навечно.

Пока наставник собирал свои вещи, она подошла к Вольфам:

- Не называйтесь братом и сестрой. Скажите, что муж и жена. Вы уже не можете скрывать свои желания, так зачем рисковать? Было бы глупо снова попасть под суд, как родственники любящие друг друга совсем не братской любовью. Подумайте об этом! Я не желаю вам зла, я желаю вам счастья. Берегите себя! - Договорив она обняла сначала Гизелу, потом Михаэля. Улыбнувшись им, она подошла к Якобу и лежащей на кровати Авианне.

- Спасибо тебе за помощь, Якоб! Я не забуду, что ты спас мою жизнь. И как спас в суде. Я тебе очень обязана! - поблагодарила она своего временного напарника, выслушав ответные слова и объятья, она, улыбнувшись, продолжила, - Я оставлю тебе лекарство. Дашь его Авианне, когда она очнется.

Еще раз проверив свои вещи - вот незадача, Раух собирает вещи, а она раздает - блондинка подошла к Саксу. Он стоял в углу, после разговора с охотником и о чем-то размышлял:

- Я рада, что услышала твою песню, Андреас. Хотела бы я послушать их вновь, но вряд ли мы когда нибудь снова встретимся. Когда ты станешь легендарным, я буду всем рассказывать, что знала великолепного музыканта и доброго человека.


В таверне Элли поднялась в комнату, которую уже начала считать своей. Забрав все, что осталось там с прошлого дня, она спустилась вниз. Ансельм как раз заканчивал разговор с Фляйшем, приглашавших охотников во Францию:


- Да, посмотрим на то, как более удачливые люди убивают, тех кому повезло меньше. Может я увижу на одном из костров ту, кого ищу уже столько времени?
_________________

7-й день. Дом палача.

Когда дверь дома открылась, Гизела вздрогнула от неожиданности. Возвращение Ансельма было завершением их жизни в Бамберге и слова охотника это подтвердили.



- Это то что нужно, - согласилась Гизела, переглянувшись с братом. - Наверняка, наши приметы разошлют по всей округе.
Ужин, завтрак или обед - девушка слегка запуталась во времени и не могла точно вспомнить, когда ела в последний раз - прошёл в тишине: каждый думал о своём. А после наступило время прощаться.



- Спасибо за всё, - Гизела улыбнулась Ансельму. - Я буду о вас молиться, каждый день.



Гизела вспыхнула до корней волос, но обняв Эллеонор в ответ, тихонько, чтобы услышала только охотница, шепнула:
- Не дай Ансельму уйти, вы нужны друг другу.
_________________

7 день. Бамберг. Дом палача - Соборная площадь

Передышка, столь необходимая, заканчивалась. Время утекало сквозь пальцы.
Раух стал прощаться первым.

- Спасибо тебе за участие и добрые советы, - ответил Андреас, - будешь в Фюрте, заезжай, в городе все знают, где живет семья Саксов.

Лютнист поклонился Эллеонор: -Ваш суп был восхитителен, фройляйн.

Кивнул Вольфам: - Удачи! Легкой дороги и добрых людей навстречу.

В Бамберге у него осталось неоконченное дело. Всю ночь и утро Андреас мучительно раздумывал о возложенном на него публичном покаянии. Вины он за собой не чувствовал, каяться было не в чем, но трусливо бежать было не в его характере. Он видел страдания людей, которых пытали по доносам, не разбираясь ложные они или нет, Раух рассказал о беженцах, которые в панике бросали жилье и уезжали опасаясь за свою жизнь. И все это было сделано с именем Церкви и Бога на устах.

По пути на Соборную площадь лютнист забежал в гостиницу, в которой оставил свою лошадь, благо он заплатил за несколько дней вперед и животное было обеспечено фуражом на те дни пока он отсутствовал. Лошадь пришлось вести в поводу, огромные толпы людей стекались к месту казни. Кто-то шел угрюмо нахохлившись, явно не желая присутствовать на главном событии дня, некоторые бежали с нетерпеливым выражением лица, торопясь занять лучшие места для обзора.

Андреас глубоко вздохнул и шагнул на помост, на котором вечером будет разыграно представление комедиантов.
-Эй, парень, - окликнули его, - ты ошибся, сжигать будут в другом месте.
Лютнисту не впервой было выступать перед большой аудиторией, он усмехнулся, клянясь себе, что если ему удастся выбраться из этой заварушки невредимым, то он обязательно поедет в одну знакомую оружейную лавку и поцелует руку, а может быть, чем черт не шутит, и обнимет одну рыжеволосую девушку.
Он немного постоял, закрыв глаза, ощущая как лицо его ласкают робкие лучи солнца, которое на короткое время пробилось из-за туч. Постепенно шум стихал и к нему стали оборачиваться все больше присутствующих.

Я - мейстерзингер, несколько дней назад прибыл на Бамбергскую ярмарку, но песни, которые я пою не понравились епископу, он посчитал их богохульными и достойными публичного покаяния. Но когда добрый христианин видит, что творится именем Бога, разве может он молчать? Славные граждане города, разве вы не видите, что добропорядочными заповедями прикрываются зло, похоть, жестокость и сребролюбие? Бог един, но его слуги погрязли в грехах. Добрые христиане боятся завтрашнего дня и в спешке покидают город, а невинные сидят в застенках. Знает ли Папа Римский, что его именем творится в Бамберге?

Закончив речь, Андреас спрыгнул с помоста и начал проталкиваться к выходу с площади.
_________________

7 день. Замок епископа

Кипп был сдержан и спокоен, но епископ ему не верил. Что ж, он вроде сделал все правильно. Алиби себе обеспечил - всю ночь провел в церкви, якобы в молитве, а на самом деле,чтоб его все видели и ни в чем не заподозрили. Свое попадание под чары ведьмы, Кипп также решительно отрицал, уверяя епископа, что все это клевета, причем мерзкая!
И если внешне ему удавалось сохранять непроницаемость, то внутренне дела обстояли куда интенсивней. Он всей душой переживал за беглецов. Добрались ли они до хижины? Как себя чувствует Авианна? Простит ли она его?
-Вы отстранены, казнями займутся другие палачи, которых я вызвал. Можете быть свободны, - было последним, что услышал Кипп от епископа. Ну, он, собственно говоря, и не возражал. Усталость - от крови, от криков, от смерти! Хватит с него!

Бамберг

В том, что за ним будет хвост, Кипп даже не сомневался. Потому он часами бродил по городу, заглядывая в лавки, в таверны, в гостиницы, в общем, нарочно путая следы.
И когда он было решил, что сбил ищеек со следа, в узком переулке, с ним лоб в лоб столкнулся один из рыцарей епископа.
"-Сегодня явно не мой день" - вздохнул Кипп.
- Что вам угодно, милейший? - любезно поинтересовался он, подсознательно готовясь к обороне.
- Вам особое поручение от его преосвященства.
- Странно,он вроде бы освободил меня от обязанностей.
- Да, но эту вам выполнить придется, - то ли Кипп утратил бдительность, то ли вмешался случай, но рыцарь слишком проворно извлек клинок и также молниеносно вонзил его в палача.
Левую грудь и спину обожгло острой болью. Кипп вскрикнул и инстинктивно оттолкнул от себя нападавшего. Рукоятка клинка осталась торчать из тела. Словно израненный медведь, он схватился за голову рыцаря и прежде чем тот успел дотянуться до клинка, свернул ему шею.

Кипп знал, что если вытащить клинок сейчас, то он скончается от потери крови. Потому, собрав все силы, он двинулся к лесу, надеясь что успеет добраться до дома, прежде чем откинет копыта.

Дом палача.
Пока он плелся, теряя сознание, ему мерещилось прекрасное лицо девушки, что еще недавно он целовал. А что? Умереть с мыслями о ней, не так страшно! Кипп улыбался. Вот показалась деревянная крыша его двухэтажной хибары. Темно, ставни закрыты. Хотя, кажется на пороге какое-то движение. Он не мог разобрать. Перед глазами все плыло. Жгучая боль становилась невыносимой и из груди, распространилась по всему телу.
Кипп хотел что-то прокричать, но сил не было. Внезапно все погрузилось во тьму, он рухнул на землю, не чувствуя больше боли. Хоть бы перед смертью увидеть ее живой! Знать что с ней все в порядке...
_________________

Вечер 6 дня. Вальсдорф

- Ада! - с криком влетела Тильда. - Адочка! Там в Бамберге казнь будет. Слыхала? Говорят с ними лютниста казнят, представляешь? Это тот самый, с волшебным голосом, - девушка зажмурилась и улыбнулась.- Жаль немного, конечно, - Адалинда еле сдержалась, чтобы не ткнуть девчонку под ребра законченными ножнами из грубой кожи. - Ада, вот здорово, да? А вдруг отец меня отпустит на казнь? Как я хочу посмотреть!

- Тильда, уйди, от греха подале! - рыкнула дочь оружейника и сверкнула глазами.

- Эй, ты чего?

- Пошла вон! - сквозь зубы выплюнула рыжая, наспех собирая все необходимое. Стараясь успеть до прихода отца.

Адалинда выбежала из комнаты и вернулась в мужском дорожном костюме, заправила волосы под шапочку, ткнула за пояс кинжалы, спрятала нож в сапоге, накинула тёплый плащ. Ни дать ни взять паренек. Схватила из кубышки монет, оседлала коня, заполнила подседельную сумку трясущимися руками. Оглянулась и поскакала прочь из селения.

Утро 7 дня Бамберг

Девушка очень устала с пути. Оставила лошадь на постоялом дворе, а сама направилась в центр города, чтобы услышать хоть что-то о беглецах. Литургия в соборе закончилась и толпа заполонила площадь.

Адалинда вертела головой и пыталась высмотреть хоть кого-то знакомого. Она услышала знакомый голос и навострила уши. Точно, это был голос Андреаса! Адалинда сорвалась с места и заработала локтями, расталкивая толпу и пробиваясь поближе.
_________________

7 день. Соборная площадь.

Люди пропускали Андреаса, некоторые даже сторонились, но лютнист не обращал на это внимание. Ему было легко, он сделал то, что был должен. И вдруг он увидел паренька в запыленной одежде, который стремительно к нему приближался. Шапка была надвинута на глаза, губа закушена, а на лице застыло сосредоточенное, решительное выражение. С замиранием сердца он узнал Адалинду.

"Она? Здесь? Откуда? Она же должна быть дома, у отца."

- Ада! - выкрикнул Андреас и протянул к девушке руки...
_________________

7 день. Хижина палача.

Пучина боли окутала его, нанося смертельные раны. Киппу хотелось орать во всю глотку, но он лишь хрипел. Пространство раскачивалось. Где он? Стены и потолок знакомы, а рядом он четко ощущает знакомый аромат, смешанный с кровью и паленной кожей. Он бы узнал ее из тысячи. Авианна! И судя по хриплому дыханию - жива! Правда, ей сильно досталось. Чувство вины неумолимо кольнуло сердце.
Он должен был спасти её раньше! Почему, черт возьми, допустил подобную участь для женщины, которую полюбил. Если она выживет, то ясное дело, никогда не простит его. Оттого тоска съедала живьем.
Он не мог шевелиться от боли, но все же склонил голову на бок, чтобы увидеть её. Спала, словно ангел!
- Драгоценность, - хрипя произнес Кипп, - Мне плевать что со мной будет, лишь бы ты выжила!
- Плоха она, но идет на поправку, - раздался чей-то незнакомый голос. Кипп напрягся, а незнакомец поспешил представиться:
-Я Якоб. Остальные двинулись дальше, а я остался приглядеть за Авианной. И вас, герр палач нашел тоже я, и рану вам зашил.
- Я в долгу перед вами, добрый человек, - Кипп собрал все силы, и сквозь боль поднес ладонь к её лицу,нежно провел пальцем по щеке, по холодным губам, по сомкнутым векам.
"-Только живи! Ради всего святого, только живи!"
- Якоб. Если я вдруг скончаюсь, не могли бы вы передать Авианне, что я, - он на миг задумался, стоит ли доверять первому встречному, но с другой стороны, какой у него выбор, - В подвале есть брешь, за бочками. Там хранится сундук. Если я вдруг умру, скажите Авианне, что он принадлежит ей. Пусть начнет новую жизнь. Ну и с вами поделится. Надеюсь на вашу честность...-и он снова погрузился в небытие.
_________________