Тайны крови: Одержимый местью (вампиры, жесткий, 18+)

 » Глава 19. Птички в клетке

Сиэтл, 4 сентября 2008 года
Как только крышка люка со скрежетом задвинулась над головой, Грейс быстро огляделась. Новая камера ничем не отличалась от предыдущей: каменный мешок размером три на три метра, из которого невозможно выбраться. Ровные бетонные стены, никакого освещения, ведь все заключенные в ней обладали абсолютным зрением, лишь у самого потолка небольшое отверстие с вентиляционной решеткой.
Вилли сидел на корточках, привалившись спиной к стене. Голова закинута назад, глаза закрыты, губы плотно сжаты, на лице застыла гримаса боли. Он никак не среагировал на ее появление.
Грейс нерешительно потопталась, ожидая хоть какого-либо отклика. Она, конечно, не ожидала жарких объятий и признаний в любви, но после отчаянных попыток Вилли защитить ее надеялась на хоть какое-то внимание к своей скромной персоне. А он словно превратился в каменное изваяние, лишь ноздри слегка расширились, и осторожный вздох свидетельствовал о том, что он таки позволил себе насладиться ее запахом.
Какое-то время Грейс колебалась, стоит ли начинать разговор. О чем говорить, если для них все закончилось, не успев начаться? Жалеть друг дружку? Сама она терпеть не могла, когда ее жалеют, да и Вилли вряд ли нужно ее сострадание.
Еще чуть помедлив, устроилась у противоположной стены, зеркально повторив его позу. Его присутствие, терпкий запах, перебивающий затхлость воздуха камеры, слегка учащенное биение сердца, разбавляющее тягостную тишину – все это действовало успокаивающе. А слова не нужны, главное, что она не одна, и пока достаточно просто слышать его дыхание, знать, что он рядом. Если вдруг станет совсем невмоготу – всего несколько шагов, и можно спрятаться в его спасительных объятиях.
Плотнее закутавшись в пожертвованный Берчем пиджак, Грейс погрузилась в размышления о случившемся. Она прекрасно осознавала, что им предстоит. В самое ближайшее время, скорей всего даже завтра, будет суд, на котором не предоставляют адвокатов. Да и слушать их никто не станет, зачитают приговор и приведут в действие заряды ошейников.
Батори не заинтересованы в поимке истинных виновников убийств в Вашингтонском университете, она поняла это сразу, как услышала голос белобрысой. Догадаться, кто эта девушка с кукольным личиком, было несложно. Гарпия славилась на весь вампирский мир вздорным нравом, а также нездоровым интересом к вампирам и полукровкам противоположного пола. Ее близкое знакомство с не менее распутным Джейсоном казалось вполне закономерным.
Рассказывать о том, что на самом деле произошло на берегу залива, совершенно глупо, и даже небезопасно. Слушать ее никто не станет, а Джейсон, узнав, что Грейс его выдала, наверняка рассвирепеет и приведет в исполнение свои угрозы. Так что правда Вилли не поможет, а вот родители подвергнутся смертельному риску.
Она не понимала, какую роль во всем этом играл Берч. Он производил впечатление жесткого, но порядочного мужчины, сначала даже показалось, что официальный представитель Батори не верит в их с Вилли причастность к убийству. Но, очнувшись в машине, она обратила внимание, как Берч ведет с Гарпией беседу явно не делового содержания, а потом и вовсе нагло обнимает Иоанну и ведет в гостиницу. Очевидно, что у этой парочки интимные отношения, и отсюда следовал вполне резонный вывод: Берч не станет перечить своей подружке. Да и с какой радости ему помогать Грейс и Вилли, они практически не знакомы и даже не испытывают взаимной симпатии.
Берч уже знал ее настоящее имя, скорее всего от Лайонела, и наверняка мистер Вудворд поведал все подробности ее сомнительного прошлого. Грейс совершенно не понимала, с чего это представитель Батори вдруг сжалился и посадил их с Вилли вместе. Не хотелось думать, что это часть какого-нибудь коварного плана. Тем не менее, испытывала что-то сродни благодарности, ведь находиться в этой клетке в одиночестве было бы просто невыносимо.
Нет, смерти Грейс не боялась. Но раньше, чем казнь, ее ждало испытание пострашнее. Она уже не сомневалась, что к ней вернулась ломка, и хоть донорская кровь облегчила ее состояние, не тешила себя иллюзиями, зная, что в запасе всего несколько часов. А потом снова боль будет скручивать тело, выламывая суставы, и ощущение реальности сменится нескончаемой чередой кошмаров.
– Я не убивал, – глухой голос заставил вздрогнуть, ведь настолько погрузилась в себя, что даже забыла о его присутствии.
Вилли так и сидел, прислонившись к стене, устало прикрыв глаза. Так вот в чем причина его отстраненности, неужели он думает, что она считает его виновным в гибели Анны?
– Я знаю, – прошептала в ответ.
Он безмолвствовал, и ей больше нечего было сказать. И снова в замкнутом пространстве камеры повисло напряженное молчание. Нестерпимое, давящее, разделяющее их невидимой стеной. Прерываемое только тревожным биением двух сердец. Они обречены. Выход из этой клетки только один – смерть.
Ненавистный ошейник сжимал шею, затрудняя дыхание, докучливо напоминая о несвободе. Да и этот бункер был как две капли воды похож на тот, где она боролась со своей ломкой, Батори не отличались богатым воображением.

Воспоминания о тех страшных днях снова завладели сознанием, накрывая неконтролируемой волной безотчетного страха и беспокойства. В какой-то момент показалось, что бетонные стены задвигались, готовые раздавить пленников. Жуткий звук резанул по ушам, похожий на рев раненного зверя. Грейс обхватила голову руками в попытке спрятаться от него, но вопль вырывался откуда-то изнутри, из глубины рассудка, и не было никакой возможности от него избавиться. Первобытный ужас охватил ее, полностью отключая все здравые мысли, казалось, что сейчас стены сомкнутся, превращая тело в кровавое месиво.
Но теплые руки резко дернули за плечи, вырывая из неумолимо затягивающей сознание бездны. Открыв глаза, она увидела встревоженное лицо склонившегося над ней Вилли. И только сейчас поняла, что этот леденящий кровь рев был ее собственным.
– Тихо, все в порядке, – шептал он, осторожно гладя волосы. – Тебе что-то привиделось, это всего лишь сон.
Сильные ласковые руки приподняли ее с пола, прижимая к теплой груди. Тихие, но твердые слова утешения оказались очень кстати. Они оба стояли на коленях, и теперь сердце бешено колотилось вовсе не от страха или ломки, а от его близости. А по щеке катилась непрошеная слеза, которую Грейс поспешила спрятать, уткнувшись носом в его рубашку. Но Вилли как раз приподнял пальцами ее подбородок и пытливо заглянул в глаза.
– Не надо плакать, – он осторожно собрал губами одинокую слезинку. – Все будет хорошо, мы непременно выберемся отсюда.
И тут же прикрыл ее рот пальцем, пресекая попытку возразить.
– Ничего не говори, – попросил тихо, но твердо. – Просто поверь, я никому не позволю тебя обидеть.
Грейс прекрасно понимала, насколько мизерны их шансы на спасение. Но столько уверенности было в его словах, что так захотелось поверить ему, впервые в жизни почувствовать себя защищенной, переложив ответственность за происходящее на крепкие мужские плечи. Она послушно кивнула, приникла к нему, обвивая руками шею, жадно прижимаясь щекой к твердой груди.
Его ладони мягко скользили по спине, а пылающие губы прижались к виску, унимая беспокойную пульсацию. В таких желанных объятиях время замедлилось, ведя свой отсчет не секундами, а синхронными ударами их сердец.
С каждым новым ударом Грейс все отчетливее ощущала, что такой близости нестерпимо мало. Не выдержав, жадно приникла губами к коже в распахнутом вороте его рубашки, наслаждаясь бодрящим вкусом. И медленно заскользила вверх, лаская неспешными поцелуями, пока не уткнулась в ошейник.
Ощущение инородного смертоносного предмета безжалостно вернуло к действительности, напоминая, где они, возвращая неуверенность и страх. Грейс судорожно сглотнула, ее собственный ошейник больно сдавил горло, затрудняя дыхание. Хотела было отстраниться, но ей не дали, мягкие теплые губы накрыли ее рот, заставляя снова забыться, послушно повторять каждое его движение.
Поцелуй был медленным, томительным, каждым своим неторопливым касанием распаляющий огонь по телу. Он испивал ее неспешно, как изысканное вино многолетней выдержки, наслаждаясь каждым глотком. Его терпкий вкус слегка царапал горло, не до такой степени, чтобы жажда стала невыносимой, а лишь дополняя и обостряя ощущения пикантным привкусом.
Но эта неспешность настораживала, ведь Вилли сдерживал бушующую в нем страсть. Ей ли не знать, как им, не-людям, трудно контролировать свои желания. Только она не понимала, зачем он это делает. Словно в подтверждение ее опасений он решительно разорвал поцелуй, стал перемещаться выше по скуле, оставляя влажную дорожку от легких касаний языка.
– Ира, – его горячее дыхание плясало возле самого уха.
Чужое имя, произнесенное с такой упоительной нежностью, неприятно резануло слух, вызывая неуместный укол ревности. Вдруг нестерпимо захотелось услышать звуки своего настоящего имени, слетающие с его губ.
– Меня зовут Грейс, – тихо призналась она.
Руки замерли у нее на талии, он остановился, осмысливая услышанное. И снова паника накрыла удушающей волной, она ведь обманывала, столько шансов было сказать ему правду, но так и не осмелилась, не была до конца откровенной с ним. Пряталась за чужим именем как за удобной маской, готовая отдать ему свое тело, и слишком поздно поняла, что для начала надо бы пустить в свою душу.
Парень не шевелился, а Грейс отчаянно сжимала пальцами его рубашку, не желая отпускать, обреченно ожидая, что вот сейчас он отстранится и снова замкнется в себе. Казалось, что прошла целая вечность с момента признания, прежде чем Вилли чуть отодвинулся, предварительно обхватив ее лицо своими горячими ладонями.
Он держал крепко и смотрел прямо в глаза, не позволяя отстраниться. Да она и не собиралась. Столько нежности было в этом взгляде, что невольно захлебнулась на вдохе: никто никогда так на нее не смотрел.
– Гре-е-йс, – протянул он, словно пробуя на вкус каждый звук. И вдруг улыбнулся, искренне и открыто: – А знаешь, это имя идет тебе гораздо больше.
Она согласно кивнула, не скрывая облегчения, и даже тут же въевшийся в горло ошейник не смог испортить того ощущения легкости, которое сейчас испытывала. И снова потянулась за таким необходимым сейчас поцелуем.
– Повтори, – хрипло попросила она, не узнавая собственный, ставший низким и грудным голос.
– Грейс,– жарко зашептал он, беспорядочно осыпая поцелуями глаза, лоб, щеки. – Грейс, – имя звучало гулко, отражаясь от стен чудным эхом, заполняя небольшое пространство приятным теплом, ласкало слух, заставляя внимать и наслаждаться каждым звуком.
Она инстинктивно выгибалась навстречу, тая под горячими прикосновениями, сгорая от дикого, просто невыносимого желания ощутить более интимные ласки. Но постепенно поцелуи затихали. Вилли слишком крепко прижал ее к груди в попытке успокоить их обоих. Грейс вся сжалась от понимания, что ничего не будет.
Они стояли молча, обнявшись, ее колотило от разочарования, а он всего лишь невесомо скользил ладонями по спине. Постепенно сбитое дыхание выравнивалось, Вилли опустился на бетонный пол, увлекая ее за собой. Улегся на спину, помогая устроиться на плече, чтобы она практически возлежала на нем.
– Спи, – прошептал, запечатлев еще один нежный поцелуй на лбу. – Тебе необходимо отдохнуть.
Но спать хотелось меньше всего, слишком мало времени осталось, чтобы тратить его на такие глупости. Грейс зарылась лицом в его рубашку, вдыхая полной грудью немного терпкий, но ставший родным аромат, и внимательно вслушиваясь в ровное дыхание мужчины. И не понимала, почему он снова отказывается от близости.
От томительного ожидания пересохло во рту, и она не выдержала, провокационно провела рукой по животу Вилли, через одежду чувствуя, как напряглись кубики его пресса. Но тонкая ткань мешала, нестерпимо хотелось прямого контакта, и Грейс ловко вытянула полочку из-под ремня, тут же расположив ладонь на обнажившейся коже. Было так приятно ощущать под пальцами стальные мышцы и понимать, что этот мужчина затаил дыхание именно из-за нее.
Не встретив сопротивления, переместила руку выше, но Вилли быстро накрыл ее небольшую ладошку своей.
– Еще одно движение, и я не смогу себя сдержать, – хрипло шепнул ей на ушко.
– И не надо, – Грейс потянулась вверх, жадно прижимаясь губами к его скуле.
Резкий вздох лучше всяких слов свидетельствовал о мужском желании, но он лишь сильнее прижал ее, до боли, буквально впечатывая в свое тело.
– Не здесь и не сейчас, – прошептал, не смея шевельнуться.
Но Грейс это уже не устраивало. Другого шанса у них может и не быть, а ей так хотелось забыться в его объятиях, познать всю силу его любви.
– Не важно, где, – упрямо мотнула головой она. – Важно, с кем.
После ее слов последовал еще один шумный вдох, и Вилли резко поднялся, увлекая и ее за собой. Теперь они стоят лицом друг к другу, ей приходится задрать голову, чтобы утонуть в горящих в темноте глазах. Потемневший взгляд обжигает лицо, заставляя облизнуть пересохшие от жажды поцелуев губы.
Не разрывая зрительного контакта, он расстегивает пуговицы на своей рубашке. Медленно, одну за другой, и она еле сдерживает себя, чтобы не вмешаться, не рвануть одним движением их все, приходится судорожно сжать пальцы, чтобы подавить свой порыв. Но вот эти чертовы пуговицы закончились, он небрежным жестом скидывает рубашку с плеч, давая ей возможность рассмотреть мускулистое тело.
Идеально ровная кожа мягко мерцает в непроглядной тьме камеры, словно приглашая прикоснуться, изведать на ощупь. Дрожащие от нетерпения пальцы тянутся к пряжке его ремня, но он перехватывает запястья и аккуратно, но настойчиво заводит ее руки за спину.
– Не спеши, – мягко просит.
Она нехотя соглашается, снова сжимая в кулаки свои ладошки, вонзая ногти в кожу. Больше всего хочется, чтобы он сжал ее посильнее, овладел резко и грубо, заставляя захлебнуться в собственном крике, забыть обо всем. Но у Вилли, похоже, другие планы. Сердце бьется, готовое выскочить из груди, когда его рука медленно поднимается, пальцы легко очерчивают овал ее лица, перемещаются на затылок, зарываясь в стянутые в хвост волосы.
Бетонные стены как будто раздвинулись, расширяя их личное пространство до необъятных размеров, и она уже ничего не замечает вокруг, только пылающие страстью глаза, гипнотизирующие и подчиняющие ее.
– Грейс, – хрипло шепчет он, и она с наслаждением внимает, как необычно играет на его устах это имя. – Я так много хочу познать с тобой…
Внутри все сжимается, нагнетая чувственный накал до предела. Пиджак, прикрывающий плечи, скользит вниз, опадая на пол. Вилли наклоняется, слегка прикасаясь губами к ее ключице, со свистом втягивает запах, а с ее губ слетает неприличный стон.
– Я обязательно отвезу тебя в город, где прожил большую часть жизни, – его голос звучит твердо, внушая уверенность, что именно так и будет. – Я хочу разделить с тобой таинство белой ночи.
Тем временем его руки бережно стягивают резинку с хвоста, и она зажмуривается, когда волосы рассыпаются по плечам, приятно щекоча кожу. Шорох расстегиваемой молнии, ощущение его властных ладоней на плечах, мягкое шуршание спадающего платья – и вот она уже стоит перед ним почти обнаженная, лишь тонкие трусики символически прикрывают самое интимное место.
– Я хочу видеть только улыбку на твоих устах, – он скользит глазами по лицу, шее, груди, как будто трогает, прикосновения взгляда ощущаются почти физически. – Я хочу засыпать и просыпаться, сжимая тебя в своих объятиях.
По телу разливается дрожь предвкушения, на глаза навертываются непрошеные слезы: никто и никогда не говорил ей таких слов. Почему именно сейчас, когда жизнь зашла в тупик, и завтра уже не будет?
Но этот мужчина словно чувствует ее панические мысли. Тут же притягивает к себе, прижимая к бедрам, давая прочувствовать всю силу своего желания, и обжигает пересохшие губы глубоким, долгим поцелуем. Обнаженная грудь касается его кожи, Грейс яростно вцепляется пальцами в волосы, не желая отпускать, и призывно стонет в ответ. А его руки скользят по спине, сжимают ягодицы, заставляя еще сильнее выгнуться навстречу.
– Я хочу, чтобы твои губы припухли от моих поцелуев, – шепчет он, пока она жадно хватает ртом вдруг закончившийся воздух.
И спускается по скуле, ниже, лаская шею, проводит языком вдоль ошейника, проникая под него, щекоча сдавленную кожу, чем добавляя остроты этой странной ласке.
Его губы уже на груди, захватывают набухший сосок, теребят и ласкают, и тут же переключаются на другой, словно боятся обидеть невниманием. Дыхание становится тяжелым, как будто он держит себя под неусыпным контролем, не позволяя сорваться. Да и ласкает он ее мучительно нежно, но слишком уж осторожно, словно боится причинить боль. А ей хочется настоящей, сметающей границы страсти, нечеловеческой близости, на которую способны лишь они, не люди, но и не вампиры.
– Не сдерживайся, – просит она. – Будь самим собой.
После этих слов он рычит, с такой силой сжимая ее в своих объятиях, что если бы она была человеком, то затрещали бы кости. Но Грейс – не человек, и жаждет именно этого. Еще мгновение – и ощущает спиной холод бетона, и такую желанную тяжесть его тела, впечатывающего ее в стену.
Дальше только безумие страсти, она даже пропускает момент, когда он избавил ее от трусиков. Ощущения его рук везде, он напорист и почти груб, но даже эта его грубость отдает нежностью. Дрожать, задыхаться от дерзких прикосновений, отвечать ему столь же безумно и смело, расцарапать спину в порыве страсти, прикусить губу, приправляя глубокий, непрекращающийся поцелуй соленым привкусом его крови – сейчас можно все, нет никаких правил и ограничений.
Она горит и плавится от каждой ласки, потребность в нем закручивает низ живота в тугую спираль. И ей не нужен сейчас воздух, он стал ее воздухом. Когда его пальцы уверенно двигаются внутри, накатывая желание до невыносимого предела, кажется, что умрет, если он сейчас отпустит.
– Я хочу слышать твои стоны, – требует он уже совсем другим тоном, жестко и повелительно, снова заставляя задохнуться от остроты ощущений.
Клыки смыкаются на плече, выбивая из горла утробный рев смешанной с наслаждением боли. Он тут же закрывает ей рот поцелуем, смешивая вкусы их крови. Это становится последней каплей, внутри все взрывается, давая такое необходимое высвобождение, она дрожит и обмякает в его объятиях.
Но это только начало, он на мгновение отпускает ее, только лишь для того, чтобы избавиться от джинсов. Грейс пользуется моментом, чтобы перехватить инициативу, с жадностью водит губами по его груди, дразня языком соски, задевая их клыками, наслаждаясь его нетерпеливым рычанием и тем, как пружинят под ее касаниями стальные мышцы.
Пока его пальцы воюют с застежкой джинсов, она тянется помогать. Но он не дает, следует непродолжительная, но яростная борьба, озвучиваемая их уже совместным недовольным рычанием. Наконец, равновесие восстановлено, он тоже полностью обнажен. Пальчики тут же алчно сжимают высвободившуюся плоть, горячую и твердую, как камень, заставляя мужчину шипеть от напряжения.
Он резко отталкивает ее ладонь, забирая контроль. И снова прижимает к стене, подхватывая под ягодицы. Грейс жадно обвивает бедрами его талию, смыкая кольцо рук на шее. Самый тесный контакт глаз, губ, рук и тел – это именно то, что нужно в данный момент. Он входит в нее резко, сразу до отказа заполняя собой, одновременно затыкая приоткрывшийся для крика рот поцелуем. Так остро чувствовать его внутри себя, что может быть лучше. Неприятный холодок бетона за спиной, и даже ошейник, грубо врезающийся в горло от каждого яростного движения – все это не имеет значения.
Вдох-выдох… Горячее дыхание у основания шеи, размеренное трение их тел, каждое новый толчок вызывает острый всплеск мучительного удовольствия. Он двигается резко и уверенно, и Грейс страшно, что мужчина так глубоко проник внутрь нее за столь короткое время, заполнил собой зияющую пустоту в душе. Но пути назад нет, и она яростно отвечает на каждый его толчок, задыхаясь в водовороте ощущений.
Его движения становятся все более рваными, их стоны сливаются в один протяжный звук, еще пару толчков – и мир вокруг раскалывается на части, рассыпаясь миллиардами осколков. Тепло разливается в ней, срывая с губ его имя и протяжный крик удовольствия…

Так и не выходя из нее, он тяжело опускается вместе с ней на колени, трется щекой о ее скулу. Шепчет что-то нежное, Грейс даже не понимает, что, ведь тело все еще дрожит только что пережитыми ощущениями. Она нежится в успокаивающем тепле, кутаясь в мужской запах, словно в мягкий плед, и ей сейчас так хорошо и спокойно, как, наверное, никогда еще не было. И может быть, уже никогда не будет...

Вилли мирно спал, а ей так и не удалось заснуть. Несмотря на близость его раскаленного тела, она чувствовала недомогание, неприятный холодок сковывал конечности. Грейс прекрасно знала, что это первые признаки озноба, предвестника будущей ломки.
Тихо выскользнув из мужских объятий, она накинула на плечи рубашку, пропитанную ароматом его тела, и зябко закуталась. На какое-то время удалось согреться, но эйфория от умопомрачительного секса уже прошла, и теперь лавиной нарастало беспокойство.
Грейс смотрела на спящего, не отрываясь, пытаясь запомнить каждую черточку, и не могла насмотреться. Завтра их ждала смерть, но что такое смерть по сравнению с тем, что они пережили сейчас.
Этот каменный мешок стал для нее самым прекрасным местом на свете, бетонный пол казался мягче любого ложа, потому что рядом был замечательный мужчина. Ее мужчина, который не вызывал удушающих приступов страха, она и мечтать не смела, что так будет. И даже если эта ночь станет первой и последней, она вознаграждена им за весь тот ад, что пришлось пережить.
Отпущенное ей время прошло, и тело постепенно сковывала пока еще легкая, но настойчивая боль в суставах. Губы пересохли, носовые пазухи отекли, затрудняя дыхание. Казалось, что ошейник усох, безжалостно сдавливая горло, она с трудом сдерживалась, чтобы не разорвать ненавистную удавку. Сидеть неподвижно стало невмоготу, пришлось наматывать небольшие круги по камере, стараясь двигаться как можно тише, чтобы не разбудить Вилли.

Легкий шорох над головой заставил замереть и внимательно прислушаться. В камеру не доносились звуки с поверхности, похоже, что кто-то проник в первое помещение бункера.
Когда шум повторился, она тихонько затрясла Вилли за плечо. Он проснулся сразу и быстро сориентировался в ситуации. Вернув ему рубашку, Грейс поскорей натянула свое платье и закуталась в пиджак. Вилли тоже оделся и притянул ее к себе, заключая в объятия, что было очень кстати, потому как сама была уже не в силах унять дрожь.
Люк поддавался не сразу: тот, кто наверху, не знал кода. Это не Берч. Кто-то из его подручных? Гарпия? Время тянулось бесконечно, они ждали, тревожно вслушиваясь в доносящиеся сверху звуки.
Только не Джейсон. Пусть это будет кто угодно, только не он, мысленно молила она.
Наконец, тяжелая крышка люка поддалась, отъезжая в сторону, и в камеру хлынул поток свежего воздуха, смешанный с резким запахом вампира. Ошибиться было невозможно, это тот самый, ненавистный и до боли знакомый запах.
Оставалось только горько пожалеть, что представители Батори не убили их сразу.

Привет Танечка
Ну вот опять Джейсон разыграл всё так как ему надо,а пленники остались без охраны.
Видимо пришёл за Грейс,ну конечно он своего не отдаст ,только вот если её забрать подозрение относительно Вилли тоже придёться снять.
Мне кажется или Джейсон решил избавиться от своих подручных или они тоже при нём,а Джаред остался не с чем.
Спасибо за главу
___________________________________

Танюша, здравствуй !!!

Что я могу сказать, ты как всегда на высоте! Напряжение, чувственность, нежность вперемешку с дикой страстью ...короче, ты уже поняла, что я в восторге от твоих любовных сцен!
Теперь боюсь за нашу парочку, Джейсон будет в ярости. Надеюсь при этой сцене ни один полукровка не пострадает
_________________

Боже, какая нежная и чувственная глава! Хотя от Вилли я другого и не ожидала!
И за Грейс я рада - наконец-то она познала близость мужчины без примеси боли и страха!
Танюш, спасибо большущее за продолжение!
_________________

Добрый вечер.
Шикарное произведение. Давненько такого не читала. Дух захватывает. Словно окунаешься в атмосферу произведения.
Спасибо за время, приятно проведенное за чтением.
_________________

Таня, спасибо за новые эмоции!
Пригрелись Вилли и Грейс, расслабились. Сейчас бабайка к ним придет и расскажет кто будет долго жить! Ох, переживаю за Джейсона, как бы не угодил в ловушку Берча.
Таня, не дай погибнуть зверюге, он белый и пушистый!

Танюш, привет! Ох, что творится-то!
Джаред мне однозначно нравится, Иоанну он сделал здорово. Не знаю, что у них выйдет из затеи с захватом... И что вообще они задумали, но ставки сейчас высоки, как никогда. Игра идет не на жизнь, а на смерть, каждое мгновение держит в напряжении. Джейсон далеко не так просто, как может показаться, но и Джаред теперь озлоблен дальше некуда.
Грейс и Вилли очаровательны. Я рада, что она все-таки узнала, каково это, когда страсть сочетается с нежностью, вниманием и заботой. Правда обстоятельства не совсем те, но... Грейс правильно сказала, что главное не где, а с кем.
Надеюсь, у них все будет в порядке... У всех.
С нетерпением жду продолжения! Спасибо тебе!
_________________

Привет, Татьяна!

Давненько я не заглядывала на форум. И сразу же к вам.

Что я могу сказать… это просто восхитительно! Сюжетная линия, главные герои, интрига. Нет и главы, чтобы не пробирала до мурашек.
Кто больше всего привлекает внимание - это Джейсон. Пусть он и отрицательный персонаж, но ужасно притягательный в своей адской разрушающей силе. Глубокий образ. Яркие чувства. Все сметающий на своем пути ураган. Эпизод с пальцем в коробке… Жутко и в то же время так показательно. Так мало слов и одни действия. Иоанна по сравнению с ним просто маленький злобный пуделек)

Насчет бонусных частей. Я плакала в конце. Если разобраться, то смерть Шарлотте принес Джейсон. Он так же, как и сейчас, не может противиться своим желаниям и взвешивать свои поступки относительно других. Он хочет – он получает. Я не говорю о ситуации с Батори и Лайонелом. Я говорю о его страстях. На то они и страсти, наверное,…

Насчет схожести Вилли и Джейсона. Вот не дает мне покоя мысль, что один клон другого. И я заметила слова о том, что Батори тоже занимаются селекцией. Здесь игра на большие ставки, я полагаю.

Грейс… описание ломки будто ощущаешь на своей шкуре. Удивляет, что она не сдалась. И рецедив… все это не к добру. И почему-то не могу ее жалеть.

Сцена в бункере между Грейс и Вилли. Это было завораживающе и чувственно! Правда мне постоянно казалось, что на месте Вилли она хочет видеть Джейсона, только не зверя, а ласкового котенка.

И вот тут зверь пришел…

Жду продолжения!!! Я с вами до конца!
_________________

Прочитала....ииии....затаила дыхание.
Нет слов! Просто потрясающе!

Ева, привет!

Да, он пришел за Грейс. А вот что с Вилли делать - это вопрос!

Концовка, когда Джейсон пришел их забирать, уже после встречи с Джаредом. А что было на встрече - узнаем из следующей главы.

Катя, привет!

Спасибо за комплимент, мне очень приятно, что нравится!

О да, он же почувствует запах секса.... ему это определенно не понравится! Но сам виноват, перемудрил.

Алена, привет!

Это да, но представление о сексе у нее после Джейсона извращенное: ей подсознательно хочется грубости.

Юля, добро пожаловать!

Спасибо за теплые слова! Надеюсь, и дальше будет интересно!

nnastia, привет!

Ага, бабайка пришел, сейчас расскажет и покажет молодежи, почем фунт лиха!

Ой, да ладно. что ему сделается! Такие не тонут! Тут скорей за Берча переживать надо!

Марина, привет!

Все действительно очень серьезно, Джаред зол, но он пока до конца всего не знает. Но скоро приедет Лайонел.

Грейс все-таки была в отчаянии, думала, что их завтра казнят. Вот и отпустила на волю свои желания. А Вилли сопротивлялся, потому что знал, что не все потеряно, что Джаред на их стороне.

Mary, привет!
Очень рада тебя видеть снова!

Конечно, Джейсон - персонаж сложный, мой любимый в этой истории. И не только в этой, во всех, я в него душу вложила. Он меня в снах постоянно преследовал, паршивец! Мне очень приятно, что удалось донести свое видение до читателей!

Да, он ее убил своей любовью. Но тогда у него были чувства, а сечас их нет, осталось только "я", "хочу" и "беру". Но кто знает, может, что-то может всколыхнуть в нем то хорошее, что затаилось у него глубоко внутри.

Ты еще в начальных главах предположила, что Дженнифер - дочь Джейсона. Так и есть. Насчет клонирования - узнаем)

Она очень сильная, у нее волевой характер, такие не сдаются. То, что ты ее не жалеешь - мне кажется, что это естественно. А чего ее жалеть, за нее вон какие два мужика убиваются! На самом деле ее отношения с Джейсоном - это с одной стороны страшно, но с другой стороны, кто из нас в глубине души не хотел испытать на себе такую темную страсть?

Есть такое, на самом деле у нее два эти образа настолько переплелись в голове, что трудно их разделить. Плюс состояние постоянного стресса не способствует ясности мысли.

Спасибо! Это очень приятно слышать!

Алуся, спасибо за лестные слова!

Таня, спасибо за продолжение)))
Очень напряженная сцена в камере! Ощущения безысходности и все чувства и эмоции обострены! Они уже думают что это конец, что выхода из этой камеры нет! И вся эта ситуации очень тяжелая, первое время они даже сказать друг другу ничего не могли, и даже и не знали что говорить! И на признание Грейс о том как её зовут на самом деле, Вилли отреагировал спокойно! Ему самое главное, чтоб с ней все было в порядке и чтоб она была счастлива, а все остальное не важно! Но думаю он оценил еще одну её откровенность! Он хотел знать о ней все и теперь знает!
Ну а потом что было!!! Это напряжение переросло в дикую стать и нежность! Это опасный коктейль!)) Я в восторге, все очень красиво описано))))
Ну а потом они опять вернулись в реальность, и она оказалась не самой приятно! Неужели и там до них добрался Джейсон и им никак не выбратся и нет никаких шансов? Даже не верится, там наверное кто-то другой, кто им поможет! По крайней мере я на это очень надеюсь!
_________________

suncity, привет!

Да уж, Грейс так точно себя похоронила.

Он и не мог по-другому отреагировать, все-таки это было как признак доверия с ее стороны.

Ну так в такой ситуации все чувства обостряются, ведь как в последний раз!

Это Джейсон, Грейс же почувствовала его запах. Только вот зачем он пришел?

Спасибо за продку!!!

Таня, спасибо за коммент!

 » Глава 20. Добренький дедушка

Сиэтл, 4 сентября 2008 года
Джаред припарковал джип у обочины, не доезжая пару километров до места, где предположительно могли укрываться преступники. С ним в машине находились Генри и Мэтью, а еще двое его подчиненных-вампиров, вызванные в качестве подкрепления, должны были вот-вот к ним присоединиться. Ночь выдалась как на заказ, темная и безлунная, и шансы подкрасться незамеченными довольно велики.
Генри все еще колдовал над ноутбуком, пытаясь нарыть какую-нибудь информацию.
– Телефон Джейсона включился, – тихо объявил он. – Где-то в этом районе. Остальные тоже здесь.
Мэтью нетерпеливо заерзал на заднем сидении, да что там говорить, самого Джареда уже охватил азарт гончей, взявшей верный след.
– Пошел звонок, – прокомментировал продолжающий стучать по клавиатуре Генри. – Черт, он Гарпии звонит.
Иоанна вполне могла догадаться о причинах, заставивших Джареда побывать в ее номере, и поведать о своих догадках сообщнику. Подмога находилось где-то на подходе, но времени на ожидание не было. Придется пока обойтись своими силами.
– Пошли, – тихо скомандовал он, доставая пистолет из кобуры.
Дальше они превратились в хорошо слаженный механизм. Первым из машины тихо выскользнул Генри, на нем, как обычно, была разведка. Остальные бесшумно двинулись следом, держа наготове пистолеты.
Нужный коттедж стоял на отшибе, сразу за ним начиналось кладбище. Темные проемы окон безмолвно свидетельствовали, что дом пуст, но впечатление было обманчиво: даже издалека Джаред различил агрессивный запах чужих вампиров.
Крадущийся впереди Генри поднял руку, давая понять, что их заметили. Прятаться не имело смысла, они быстро рассредоточились по периметру, окружая дом.
Их встречали. Три тени одновременно выпрыгнули из окон с разных сторон. Звон разбитых стекол слился с громкими хлопками выстрелов. Вампирша с длинными светлыми волосами охнула, ее тут же сбил с ног Генри.
Хьюго кинулся на Митчела, а еще один вампир, очевидно, тот самый неуловимый Джейсон, сцепился с Мэтью. Причем преимущество было явно не на стороне последнего: противник легко увернулся от сокрушительного удара и швырнул здоровяка об стену. Джаред успел выстрелить, попав вампиру в спину.
Окрестности огласил злобный рык, Джейсон пошатнулся, но равновесие удержал, и даже отразил новую атаку разъяренного предыдущей неудачей Мэтью.
Снова выстрелить не получилось: противники схлестнулись и покатились по земле, душа друг друга в смертельных объятиях. Джаред кинулся было на помощь, но дорогу ему преградила другая тень. Хьюго, старый знакомый. Доли секунды не хватило, чтобы снова нажать на курок, сильный удар выбил пистолет из ладони. Совсем не на этого противника он рассчитывал, хотелось лично разобраться с главарем. Схватиться голыми руками с неослабленным серебром вампиром было крайне опасно, и пришлось сосредоточиться на давнем недруге.
Они закружились в смертельном танце, яростно нанося беспорядочные удары, вот только для вампира они были практически безвредны, а полукровке приносили ощутимую боль. Краем глаза он успел заметить, что Генри уже надел ошейник на женщину, и теперь целится в Хьюго. Но выстрелить не решается, очевидно, боясь задеть самого Джареда.
В этот момент подоспела подмога, и как раз вовремя – Мэтью был ранен, его противник проткнул ему плечо металлическим прутом. Двое прибывших вампиров бросились на Джейсона, между ними завязалась потасовка. Легко раскидав в стороны нападавших, он метнулся прочь, в сторону кладбища. Несмотря на ранение, этот черт был полон сил: виртуозно петлял среди могил, уворачиваясь от гремящих в спину выстрелов. Подчиненные Джареда кинулись за ним в погоню, и вскоре все трое скрылись из виду.
Все это Берч наблюдал боковым зрением, стараясь не упускать из виду своего противника. Ему удалось оттолкнуть от себя Хьюго, чем тут же воспользовался Генри, выпустив всю обойму из пистолета. Пули прошили спину, вампир рухнул рядом на землю, корчась в судорогах, а Джаред вылил на него содержимое баллончика с бензином и щелкнул зажигалкой. Пламя радостно затрещало, с жадностью поглотив свою жертву.
Одним меньше. После их последней встречи прошел не один десяток лет, он с трудом его вспомнил, а вот Хьюго все это время вынашивал планы мести. Имел ли на это право – трудно сказать. Мог бы открыто вызвать Джареда на бой, но предпочел жалить исподтишка, как гремучая змея, причем в самое больное место. Хьюго посмел обидеть Эмбер, чем обрек себя на мгновенную смерть без суда и следствия.
Перед глазами снова встало перепачканное кровью, заплаканное личико девушки, когда Джаред обнаружил ее возле трупа в библиотеке Вашингтонского университета. Он цинично пожалел, что гибель этого ублюдка была слишком быстрой и легкой.
Генри тем временем поспешил на помощь раненому Мэтью, а Джаред хотел было направиться за Джейсоном, но почувствовал слабость – удары Хьюго давали о себе знать. Оставалось только надеяться, что двое вампиров смогут одолеть главного зачинщика всех преступлений.
Только сейчас Берч обратил внимание на пленницу и с удивлением узнал ее – Эмилия, мать Эмбер. Когда-то эта женщина жила у Вудвордов, Лайонел помогал ей выносить ребенка.
Она сидела на скамье возле дома, сгорбленная, с растрепанными волосами. Сказывалось действие серебра, пули прошили плечо и живот, довольно серьезные повреждения, учитывая, что ей не так много лет по меркам вампиров.
Джаред с интересом рассматривал пленницу, испытывая смешанные чувства. Все-таки она подарила Эмбер жизнь, но ее непосредственное участие в травле Вудвордов не укладывалась в голове.
– Почему? – тихо, но требовательно спросил он. – За что ты ненавидишь Лайонела? Разве не он помогал тебе выносить беременность?
– Это долгая история, – неохотно прохрипела Эмилия.
– У меня куча времени, – процедил Джаред. – Я горю желанием узнать, почему матери не терпится сжить со свету собственную дочь.
Тяжело вздохнув, она собралась встать, но он с силой надавил на ее плечо, заставляя снова опуститься на скамью. Несмотря на чувства к Эмбер, Джаред осознавал, что перед ним враг, жестокий и расчетливый, не брезгующий ничем ради достижения цели.
– Эта история началась давно, – тихо начала она свой рассказ. – Еще в старшей школе. Я была видной девушкой, и парни не обходили меня своим вниманием. Один из них, Джозеф, с виду ничем не примечательный, да и семья его крайне бедная. Он готов был ради меня на все. А мне нравилось потешаться над ним. Однажды мы с подружками придумали вполне невинную шутку: я заманила его в раздевалку и предложила заняться сексом, только попросила сначала раздеться. А сама схватила вещи и убежала. В результате вся школа увидела его голым, он стал главным объектом для насмешек и издевательств. Ты пожалеешь об этом, процедил тогда он.
Джаред не удержался от усмешки, весело мамочка Эмбер развлекалась в молодости. Но дальнейший рассказ стер ехидную улыбку с его лица.
– После этого случая Джозеф исчез, – продолжала Эмилия. – Прошло восемь лет, я вышла замуж, у меня родились две очаровательные дочки. Девочки подрастали, мы купили дом в пригороде, я с удовольствием занималась его благоустройством. До тех пор, пока поздним вечером не раздался звонок в дверь. На пороге стоял Джозеф. Я даже узнала его не сразу. Его взгляд, он был нечеловеческим, я сразу поняла, что он пришел мстить.
Она замолчала, обессилено прикрывая глаза.
– Дальше, – потребовал Джаред.
– Он убил всю семью на моих глазах. Сначала выпил кровь мужа. А потом девочек, они уже спали, и даже не поняли, что произошло. Я обреченно ждала, что сейчас придет и моя очередь, но нет. Сильный удар лишил сознания, и очнулась я в темном подвале, на бетонном полу, совершенно обнаженная. Джозеф нависал надо мной, жадно рассматривая мое тело. Я не верила в существование вампиров, но его окровавленные клыки служили неоспоримым доказательством.
Она говорила как-то отстраненно, словно не о себе, а пересказывала содержание какого-то фильма ужасов.
– Он устроил мне настоящий ад. Насиловал до потери сознания, резал вены, чтобы испить моей крови. Я умоляла убить меня, но он только смеялся и говорил, что это будет слишком просто, а я должна сполна заплатить за его унижения.
С каждым новым сказанным словом все больнее становилось. Джаред знал от Лайонела, что мать Эмбер изнасиловал вампир, но все оказалось гораздо страшнее. Имел ли он право осуждать ее, после того, что Эмилии пришлось пережить?
– Это продолжалось около месяца, пока мне каким-то чудом не удалось сбежать, когда он куда-то отлучился. Я понимала, что если расскажу правду, меня тут же упекут в сумасшедший дом. Поэтому соврала, что потеряла память, и не помню, почему все тело в кровоподтеках и изрезаны вены, на мне ведь живого места не было. Меня поместили в специализированную клинику, где я и познакомилась с мистером Вудвордом. Как только он ко мне прикоснулся, сразу поняла, что передо мной вампир. И именно от него узнала о беременности. Лайонел проявил заинтересованность, объяснил все возможные последствия и обещал помочь. Он предложил мне обращение после родов, и я согласилась. Вовсе не потому, что цеплялась за жизнь, смерть была бы для меня куда более приемлемым вариантом. Но только так я могла отомстить Джозефу.
Месть. Движущая сила большинства преступлений. Из собственных наблюдений Джаред знал, что для вампиров именно месть зачастую становилась смыслом вечного существования. Но это сильное чувство только бередит старые раны, делая их незаживающими. Можно ли простить гибель самых дорогих людей? Смог бы он сам простить, если бы что-то случилось с Эмбер? Однозначно, нет.
– После обращения я очнулась в бетонном подвале. Лайонел предупреждал меня об этом, он не мог оставить новорожденного вампира в доме, где была его жена-полукровка и грудной ребенок. Мой ребенок, мы заранее оговорили, что дочку воспитает его жена. Мне было все равно, я жила только местью. Лайонел приходил ко мне, приносил кровь, но не выпускал, чтобы я не убивала людей. Я ненавидела его с каждым днем все больше, но он был непреклонен.
Лайонел держал ее в бункере? Джаред этого не знал. Но такое решение было вполне логичным, ведь новорожденный вампир неуправляем, и от полукровок его точно нужно держать подальше.
– И однажды люк отворился, – голос Эмилии звучал все более глухо. – На этот раз меня навестил не Лайонел, а другой вампир. Джейсон предложил присоединиться к нему. И я не видела причин отказываться, для осуществления мести мне нужен был сообщник, ведь Джозеф – опытный вампир, и одной мне с ним не справиться. Джейсон обещал помочь, но требовал взамен беспрекословного подчинения. И не обманул. Мы искали Джозефа долго, пока Хьюго не обнаружил его десять лет назад, – она сделала паузу, и дальше уже ее голос отливал сталью. – Они держали его, а я наносила удары кинжалом, отравленным серебром. Не знаю, сколько раз я втыкала в него нож, все равно было мало, и это не компенсировало и сотой доли моих страданий. Потом мы его сожгли. А я испытала разочарование, слишком долго этого ждала и слишком быстро все закончилось. То ли дело Джейсон, – теперь ее голос звучал с искренним восхищением. – Вот кто умеет растягивать удовольствие от мести. Мне даже иногда становится жаль мистера Вудворда. Джейсон не отступится. Я и Хьюго для него всего лишь орудия мести. Уильям постоянно твердил, что мы ему всем обязаны.
– Почему он мстит Лайонелу? – спросил Джаред.
– Не знаю, он никогда не говорил об этом, – Эмилия отвечала равнодушно, как будто сразу потеряла интерес к разговору. – Уильям не любит делиться подробностями своей жизни.
– Ты ведь знала, что он копает не только под Лайонела? Что подставлял Эмбер? – глухо прошептал он. – Твою дочь?
– Мои девочки умерли, – жестко отрезала она. – А она – дочь выродка. И ничто не сможет изменить этого. Я не хочу ее видеть и даже что-либо слышать о ней.
Джареду вдруг стало тяжело дышать, он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и с силой втянул влажный воздух, позволяя ему заполнить легкие. Судить мать Эмбер он не мог, жизнь была к ней излишне жестока. И убить тоже, в конце концов, Эмилия – всего лишь пешка в чужой игре.

Двое вампиров, преследовавших Джейсона, вернулись ни с чем и изрядно потрепанные, вся одежда вымазана в грязи.
– Сбежал, черт, – смачно выругался один из них.
– Попадись он мне, я его порву, – оскалился Мэтью, которому уже оказали первую помощь.
– А что ж сейчас не порвал? – не смог сдержать ехидства Джаред.
– Рвал уже, да лицо его увидел, – досадливо потер затылок здоровяк. – И растерялся, упустил момент.
– И что у него с лицом? – продолжал насмехаться Джаред. – Дай угадаю… неотразимо красив?
– Да пошел ты, – обиженно надулся Мэтью. – Если бы я не был уверен, что он вампир, я бы решил, что это тот самый Уильям, которого мы в бункере заперли.
– Они действительно очень похожи, – подтвердил Генри. – Готов заложиться на что угодно – они родственники, причем очень близкие.
Джаред недовольно нахмурился. Родственник? А что, если этот Джейсон отец Уильяма? А мать – Дженнифер? Тогда причина мести в том, что Лайонел забрал у Джейсона женщину и ребенка. Вроде все сходится, ясно и похищение маленького Уильяма, и желание досадить Лайонелу. Кроме одного – зачем Джейсон подставил собственного сына?
И где теперь искать этого дьявола? У Джареда в запасе был один козырь – девушка, запертая в бункере вместе с Уильямом. Ее можно будет использовать в качестве приманки.
– Что с ней делать? – Генри указал на притихшую Эмилию.
– Отпусти ее, – небрежно распорядился Джаред, окинув мать Эмбер полным презрения взглядом.
Генри понимающе кивнул и стал снимать с вампирши ошейник. А Джаред занялся осмотром дома. Ничего интересного обнаружить не удалось – ни документов, ни банковских карточек. Слишком предусмотрительным был этот Джейсон.
Единственная представляющая интерес вещь, обнаруженная на месте, где вампир бился с Мэтью – мобильный без аккумулятора. Эта модель была водонепроницаемой, таким же пользовался Генри.
Позаимствовав аккумулятор и вставив свою карточку, Джаред включил найденный телефон. Списки вызовов оказались пусты, записная книжка тоже, зато в аудиозаписях он обнаружил кое-что крайне интересное. Внимательно прослушав содержимое, он довольно усмехнулся. А этот Джейсон не очень доверял своей сообщнице, предпочитая иметь про запас компрометирующие улики. И хоть они и упустили идейного вдохновителя, теперь у Джареда на руках весомый козырь, в корне меняющий расстановку сил.

Через час они с Мэтью настойчиво колотили в номер Гарпии. Она распахнула дверь почти сразу, и вызывающе уперла кулачки в бока, выказывая полнейшее призрение к ночным гостям.
– Какого черта вам нужно? – праведно возмутилась Иоанна.
Но Джаред молча оттолкнул ее с прохода и проследовал внутрь номера, а Мэтью закрыл дверь и оперся рукой об косяк, всей своей позой показывая, что покинуть комнату можно будет только через его труп.
Маленькие глазки Иоанны так и метали молнии, но меряться силами с Мэтью она не решилась. Джаред надменно наблюдал за ее бешенством и не спешил объяснять цель своего визита, только распаляя в ней ярость.
– Я немедленно звоню отцу, – каждое ее слово было, словно плевок яда.
– Пожалуйста, – он поднял руки, показывая, что спорить не собирается. – Только сначала послушаем одну запись.
– Берч, я надеюсь, ты понимаешь, насколько тебе повезет, если тебя просто уволят? – голос Гарпии дрожал от негодования, временами переходя на визг.
Джаред небрежно вытащил из кармана телефон Джейсона и демонстративно повертел им перед ее носом. Надменное выражение постепенно сходило с кукольного личика, она явно насторожилась, подозревая неладное.
Берч же открыто ухмыльнулся ей в лицо. Приятно осознавать, что эта сучка в его власти, и он может сделать с ней все, что угодно. Еще раз окинув вампирскую принцессу долгим презрительным взглядом, он включил запись.
Скептическая улыбочка окончательно сползла с ее по-детски пухлых губок, а после первых же прозвучавших фраз лицо полностью утратило какое-либо подобие человеческого. Гарпия, словно бешеная фурия, бросилась на Джареда. Но Мэтью оказался проворнее, и ей осталось только беспомощно брыкаться в его медвежьих объятиях и издавать яростные хрипы .
Джаред заставил ее дослушать запись до конца. И сам разговор, где они с Джейсоном строили коварные планы, как подставить Джареда и Вудвордов. И не очень лестные высказывания Иоанны по поводу отца. И похотливые стоны этой сучки, красноречиво свидетельствующие, чем эти двое потом занимались. Джаред скривился от отвращения, представляя эту картину.
Конечно, можно передать эту запись Иоанну Батори, пусть узнает, в какие игры играет его драгоценная доченька. Но вряд ли папочка примет серьезные меры, разве что пожурит любимую дочу, да и отстранит на время от всех работ в представительстве.
Джаред знал, что Иоанна всегда старалась выглядеть перед отцом пай-девочкой. Так что более действенным он считал оставить запись у себя как средство долгоиграющего шантажа. А с Джейсоном он разберется сам, не привлекая силы Батори. Это стало для него делом чести: вычислить и уничтожить вампира, уже много лет копающего под семью Вудвордов.
– Так что, звоним твоему отцу? – деловито поинтересовался он, когда запись закончилась.
– Что ты хочешь? – деловито поинтересовалась Гарпия после некоторых колебаний.
Джаред победно улыбнулся, все-таки правильную он выбрал тактику. И сделал знак Мэтью. Тот осторожно выпустил Гарпию, но держался рядом, готовый в любой момент пресечь возможные глупости с ее стороны.
Джаред протянул Иоанне отчеты по убийствам в Вашингтонском университете.
– Для начала подпиши это, – надменно приказал он.
Она брезгливо приняла из его рук папку, как будто он ей ядовитую змею подсунул. И пробежала глазами бумаги, недовольно хмуря брови. Из этих отчетов выходило, что все убийства совершал вампир по имени Хьюго, и добивался он бросить тень на Джареда Берча и Эмбер Вудворд. И что этот самый Хьюго в результате следственно-розыскных мероприятий был пойман и уничтожен на месте, о чем свидетельствовал соответствующий акт, подписанный Берчем, Митчеллом и Ховардом.
И ни слова ни об Уильяме Волкове, ни о его неразговорчивой подружке. Джаред был уверен, что придраться не к чему, он наловчился писать отчеты настолько виртуозно, что в канцелярии Батори зачитывались его перлами и даже ставили в пример другим представителям.
Гарпия недовольно закусила губу, но все-таки поставила свои подписи под тремя экземплярами отчета. Отлично, одна проблема решена, и можно отпустить Уильяма и девушку как раз к приезду Лайонела.
– Это все? – надменно поинтересовалась она.
– Все, – удовлетворенно кивнул Джаред, забирая из папки два из трех экземпляров отчета, – собирайся, мы едем в аэропорт, через два часа самолет, ты возвращаешься в Европу. И не вздумай со мной в игры играть. Я сделал копии, и если со мной или с кем-нибудь из Вудвордов что-нибудь случится, запись, а также подробный отчет о ваших с Джейсоном темных делишках будет на столе у твоего отца.

Звуки глушились толщиной бетона, Вилли крепко прижимал к себе дрожащую девушку и пытался понять, что же происходит наверху. Он отлично разбирался в технике, и еще вчера отметил, что такого типа замок имеет повышенный запас прочности. Но если его выломать, сработает блокирующий механизм, и тогда эта клетка станет им могилой. Наиболее вероятной казалась версия, что кто-то, не знающий кода, пытается открыть люк.
Слабость после вчерашнего укуса еще давала о себе знать, отдаваясь назойливой тяжестью в голове. Тревогу вызывала и вздрагивающая в его объятиях девушка. Это был не страх, что-то другое, проблемы со здоровьем, а может быть и с психикой.
– Все будет хорошо, – попробовал успокоить ее Вилли, придав своему голосу как можно больше убедительности.
Прижавшись губами к макушке, с наслаждением втянул сладкий запах, до отказа наполняя легкие. И отстранился от девушки, готовый к любым неожиданностям, мягко сжал ее ладонь, переплетая их пальцы. Грейс, с нежностью повторил он мысленно. Ему нравилось имя, а уж его обладательница и подавно. Вовсе не так представлял себе их первый раз, но она доказала, что все это предрассудки, и место не имеет значения. После сегодняшней ночи он имел полное право назвать ее своей, и теперь обеспечение безопасности девушки – его прямая обязанность.
Вилли не знал, чего ждать от гостя. Нащупав в кармане пульты от ошейников, заколебался, стоит ли отключить сейчас или подождать, ведь Берч предупреждал, что делать это следует лишь в крайнем случае. А подставлять его лишний раз не хотелось.
Напряжение нарастало, отдаваясь в висках бешеным биением. Наконец, люк поддался, крышка с противным лязгом съехала в сторону, и поток воздуха наполнил камеру утренней свежестью. Резкий запах вампира ударил по обонянию, предупреждая об опасности, до предела обостряя инстинкты, подтверждая самые худшие опасения.
Нет, не за себя он боялся. Хотелось бы встретиться с врагом в несколько другой обстановке, чтобы Грейс при этом была на безопасном расстоянии.
Судя по всему, она тоже узнала запах, собралась, смогла унять дрожь. Гордо выпрямилась, преображаясь буквально за пару секунд: спина хищно прогнулась, глаза ожесточенно, по-кошачьи сверкнули, брови упрямо свелись к переносице, ладони сжались в кулачки.
Грейс напоминала теперь готовую к броску пантеру, Вилли в который раз поразился ее выдержке, как девушка могла в решительный момент преодолеть свой страх. Как же она ему нравилась, вот такая, невыносимо соблазнительная, со слегка растрепанными волосами, полная скрытой агрессии, непокорная, готовая подороже продать свою жизнь.
– Вылезайте, – уже знакомый голос прозвучал глухо, но повелительно.
Наверняка вампир понял, что здесь произошло ночью, затхлый воздух камеры был буквально пропитан терпким, щекочущим ноздри ароматом секса. Но Вилли и не собирался скрывать их отношения. Ему не важно, что было в прошлом, главное, что сейчас она с ним, доверилась ему, и у вампира больше нет на нее никаких прав. Вот только соперник вряд ли смирится с таким положением вещей и оставит их в покое.
Бросив на него короткий, полный решимости взгляд, Грейс присела, готовясь к прыжку, но Вилли перехватил ее руку. Джентльмены должны пропускать даму вперед, но не в этом случае.
– Нет, – твердо возразил он, смягчая тон несильным сжатием ее ладони.
Девушка недовольно нахмурилась, показывая, что вовсе не собирается прятаться за его спину. Но Вилли не был намерен обсуждать свое решение. Это его битва, он должен доказать, что имеет полное право назвать Грейс своей женщиной.
– Ты останешься здесь, – жестко повторил он.
Карие глаза упрямо вспыхнули, девушка всего секунду колебалась, а потом слегка кивнула. Ее слишком быстрое согласие насторожило. Вилли порывисто прижал девушку к себе, и так же резко, почти грубо оттолкнул, не в силах сдержать захватившие его эмоции. Он так много хотел ей сказать…
Медлить далее не имело смысла. Вилли задрал голову, еще раз оценивая на глаз расстояние, которое необходимо преодолеть. Этот прыжок должен стать решающим, такого важного в его жизни еще не было. Все тревоги и сомнения следует оставить здесь, в этой клетке, пришло время испытать свою силу и выдержку, показать, на что он способен.
Набрав полные легкие воздуха, с силой оттолкнулся ногами и подпрыгнул, цепляясь руками за отверстие, ловко подтянулся – и вот он уже наверху. Первый бункер пуст, еще один стремительный прыжок – и свежий лесной воздух обжег легкие, под ногами мягко зашуршал толстый слой хвои.
Рассеянный свет резанул по привыкшим к непроглядной тьме глазам, заставляя на секунду зажмуриться. Выпрямившись, Вилли быстро огляделся, оценивая обстановку. Вокруг густой лес, огромные ели раскинули свои мощные лапы, закрывая обзор. Рассвет только окрасил ясное небо багряным заревом, надевая светлые шапки на мрачные силуэты елей. И тишина, звенящая, не прерываемая ни малейшим дуновением ветерка, все вокруг замерло, ожидая скорого пробуждения.
Но сейчас не до созерцания природы, взгляд прикован к мужчине, находящемуся метрах в десяти от него, возле автомобиля с затемненными стеклами. Вампир стоял вполоборота и что-то искал в багажнике. Через несколько секунд, показавшихся бесконечными, резко захлопнул крышку. Повернулся, неторопливо, просто издевательски медленно. Замер, тяжело опершись рукой на капот.
Наверное, именно таким и представлял себе Вилли истинного вампира. Бледный, как сама смерть, красивый, но холодной, неприступной красотой. Небрежная поза, чуть склоненная вперед голова. Готовый к броску беспощадный хищник, даже запах которого кричит об опасности. Казалось, он абсолютно спокоен, но это обманчивое впечатление. Пальцы с силой сдавили металл, наверняка оставляя вмятины. Раскаленная чернота глаз, свидетельствующая о бушующих в глубине страстях, прожгла насквозь, вызывая желание спрятаться от этого гнетущего, пронизывающего взгляда.
Но Вилли тряхнул головой, отгоняя столь не вовремя накатившее оцепенение. Он понимал, что мирной беседы не получится, и изначально настроился отстаивать свою правоту при помощи кулаков, может быть, даже напасть первым. Но когда робкий луч солнца словно невзначай скользнул по лицу соперника, невольно отступил назад.
Наверное, если бы сейчас перед ним разверзлась бездна, впечатление было бы куда менее ошеломляющим. Увиденное выбило почву из-под ног, вся решительность тут же улетучилась, уступая место растерянности. Жадно ощупывая взглядом знакомые черты, Вилли пытался понять, как такое возможно.
Он уже знал, что они похожи, но даже не представлял, до какой степени. Сходство было действительно разительным, как будто смотрел на собственное отражение в зеркале. Говорить о случайности глупо, этот вампир его родственник, причем очень близкий. Вилли вспомнился рассказ приемного отца, неужели вправду брат?
Или все-таки отец? Обрывки воспоминаний крутились в голове: видения из детства, фразы, слышанные в последние несколько дней, но все никак не хотело складываться в связную картинку.
А его двойник выжидал, снисходительно наблюдая за его реакцией. Резко очерченные губы искривила едва заметная насмешка.
– Кто ты? – тихо выдохнул Вилли.
И сам не узнал своего дрожащего от ярости и негодования голоса. Он чувствовал себя обманутым, запутавшимся в липкой паутине лжи. И хотел, наконец, услышать пусть страшную, но правду.
Незнакомец нахмурился, сжимая свободную руку в кулак, как будто с трудом себя сдерживал. Казалось, еще секунда, и он сорвется, прыгнет вперед, Вилли невольно напрягся, выставляя руку, готовясь отразить возможное нападение.
Но вампир остался на месте, не делая никаких попыток преодолеть разделяющее их расстояние.
– Уильям Джейсон, – кривая усмешка снова исказила словно высеченные из камня черты. – Помнишь меня? – добавил уже более зловеще, с явной издевкой в низком голосе.
Имя послужило тем самым необходимым толчком, чтобы сложить вместе разрозненные кусочки пазла, и нужная картинка четко встала перед глазами.

Небольшой уютный дворик с декоративным прудом. Игрушечный кораблик, отплывший слишком далеко, и он, маленький, не может до него дотянуться. Неизвестно откуда взявшийся взрослый дядя, легко достающий игрушку. Уильям Джейсон, представляется незнакомец, и Вилли доверчиво вкладывает свою маленькую ладошку в протянутую ледяную ладонь.
И вот они уже на огромной белоснежной красавице-яхте, встречный ветер бьет в лицо, окатывая веером соленых брызг, и Вилли счастливо визжит от охватившего его почти щенячьего восторга. Вампир рядом, с затаенным интересом наблюдает за ним, ветер нещадно развевает темные волосы, его улыбка напряженная, словно вымученная.
Потом они уже в рубке, и седоволосый капитан позволяет Вилли порулить. Сердце бешено колотится в груди, когда он берется за огромный штурвал, но у него не получается, и тогда на его неокрепшие ладошки ложатся крепкие холодные руки, помогая, уверено направляя движения. И гордость распирает от осознания того, что кажущийся огромным корабль послушно ему подчиняется...

А вот потом… что же было потом? Тонкая ниточка воспоминаний оборвалась, так и не дав ответа, откуда незнакомец взялся и куда потом делся.
– Кто ты? – Вилли повторил свой вопрос уже более требовательным тоном.
Они пристально смотрели в глаза друг другу, не отрываясь, как будто играли в гляделки, и ни один не собирался отступать в этой безмолвной дуэли. Взгляд незнакомца уже не чернел и не плескался яростью, на мгновение в нем мелькнула затаенная грусть. Или даже тоска, но может быть, это только показалось. Внутренне напряжение было на пределе, казалось, еще секунда, и лопнут до отказа натянутые нервы, ведь от ответа вампира зависит очень многое, может быть, даже вся дальнейшая жизнь.
– Не поверишь, – устало выдохнул двойник. – Твой дед.
– Кто? – после такого признания у Вилли глаза на лоб вылезли.
Это не правда, такого просто не может быть, это полный бред. И хоть все в нем противилось этому знанию, где-то в глубине души зарождалась понимание, что вампир не врет.
– Отец твоей матери, – уже зло кинул тот. – Так понятнее? – в его голосе явственно звучало раздражение.
Вилли вовсе не так представлял себе встречу с родственниками. Да и понятие «дед» ассоциировалась у него с образом седоволосого благообразного старичка, мирно почитывающего газету на лавочке в парке, или задумчиво почесывающего затылок над шахматной доской. Но уж никак не с совсем еще молодым на вид парнем, не брезгующим никакими грязными методами для достижения одному ему известных целей.
Хотя и оспаривать этот факт, учитывая полученные знания о вампирах и полукровках, а также их разительное сходство, тоже не было оснований. Этот самый дед совсем не по-родственному огрел его по затылку, попил крови и подставил перед Батори. Только зачем он все это делал? Только ли из-за ревности? Или причина глубже?
И самый главный вопрос, что же дальше? Если пять минут назад Вилли был готов вступить в смертельную схватку с врагом, то теперь не был уверен, что сможет хладнокровно убить своего предка.
– Обниматься не будем, – вампир скептически поджал губы. – Времени нет.
Легкий шорох хвои за спиной напомнил, что сейчас не самое подходящее время анализировать свои родственные чувства. Грейс не послушалась, все-таки вылезла наружу. Вилли не счел возможным обернуться, он не сводил настороженных глаз с чудесным образом обретенного родственника.
А тот уже забыл о нем и сосредоточился на девушке. Словно оценивая, не нанесен ли случаем какой ущерб его собственности. В потемневшем взгляде явственно читалась одержимость, как будто для него весь мир в данный момент сконцентрировался на ней, и ничего вокруг не существовало. И еще что-то, не поддающееся описанию. Сожаление? Или даже боль? Неужели все-таки любит, неужели способен на такие чувства?
– Грейс, а ошейник тебе идет! – холодно усмехнулся вампир. – И почему я не додумался надеть его на тебя раньше?
После этих слов словно пелена с глаз упала, Вилли сжал кулаки и отчаянно стиснул зубы, с трудом сдерживая ярость. Очень захотелось набить этому новоявленному дедушке морду. Но он прекрасно понимал, насколько глупо кидаться с голыми руками на вампира.
– Уильям, хватит ерничать, – выступила вперед Грейс. – Зачем ты здесь? Чего добиваешься?
Имя резануло по сознанию Вилли, напоминая, как девушка шептала его пару ночей назад. Вот как, вовсе не его она тогда представляла, не он грезился ей во сне. Неужели до сих пор испытывает чувства к этому вампиру? Острый укол ревности поразил в самое сердце, сбивая дыхание, заглушая трезвые мысли. Все оказалось гораздо сложнее, чем он мог себе представить.
Да и их разительное сходство с вампиром открывалось теперь с новой, совершенно неприглядной стороны. А что, если Грейс всего лишь видела в нем Уильяма Джейсона, и именно его представляла¸ когда так отчаянно отдавалась Вилли в порыве страсти?
– Дорогая, я еще даже не начинал, – голос вампира был теперь почти ласков. – И ты права, хватит разговоров, поехали.
Джейсон, наконец, оторвался от капота и, сделав пару шагов, распахнул заднюю дверцу своей машины, жестом приглашая девушку садиться. Вилли про себя отметил, что все его движения были осторожными, словно скованными.
– Она с тобой не поедет, – он молниеносно очутился между вампиром и девушкой, заслоняя ее своей спиной.
– Поедет, – самодовольно ухмыльнулся Джейсон. – И ты поедешь. Батори вас обоих приговорили, казнь назначена на сегодня. Так что выбор невелик.
И снова Вилли был удивлен. Следовало ожидать, что вампир хочет забрать Грейс, но вот зачем он ему понадобился? В какие игры играет новоявленный дедуля? И насколько серьезно намерен настаивать на своем предложении?
Джейсон повторил свой приглашающий жест, уже с явно нарастающим раздражением, но ни Грейс, ни Вилли не пошевелились.
– Вот так делай другим добро, рискуя собственной шкурой, – картинно закатил глаза вампир. – Даже спасибо не дождешься.
– Спасибо, дедушка, – не удержался от сарказма Вилли.
Но, видимо, его дед считал, что только ему здесь позволено отпускать шуточки. Глаза снова вспыхнули яростью, через секунду он уже был всего в паре шагов от них. И выглядел устрашающе, ноздри раздувались, зрачки расширились, исходящая от него опасность была почти осязаемой, казалось, что еще чуть-чуть, и под ногами полыхнет хвоя, подожженная его разъяренным взглядом.
– Не провоцируй меня, – он уже не говорил, а рычал. – Ты даже не представляешь, каких усилий мне стоило не разорвать тебя на части! Но я не железный.
Несмотря на реальную опасность, вызывающую неприятный холодок вдоль позвоночника, Вилли не сдвинулся с места. Вот оно, истинное лицо «добренького» дедушки. Перекошенный злобой звериный оскал. Так даже проще, они враги, и не нужно выдавливать из себя по капле родственные чувства и сомневаться в правильности своих намерений уничтожить соперника любой ценой.
– Одно неверное движение, один косой взгляд в мою сторону – и ты труп, – уже более хладнокровно вымолвил дедуля.
И колючий взгляд, и жесткий тон – все подтверждало серьезность прозвучавшей угрозы. Но для Вилли эти слова только подлили масла в разгорающийся костер ярости.
– Не надо меня запугивать, – зло прошипел он. – Я уже давно вышел из младенческого возраста, и сам в состоянии решать, что мне делать, а что нет.
Он с трудом сдерживал клокочущий внутри гнев, теряя контроль над своей животной сущностью. Казалось, еще мгновение – и сорвется, сам бросится на вампира. В голове тут же созрел план: оказаться как можно ближе и рвануть свой ошейник. Тогда встроенный заряд сработает, уничтожив их обоих. Не то чтобы Вилли прельщала сомнительная слава камикадзе, просто другой возможности уберечь Грейс от этого монстра не видел.
Но, как ни странно, полученный отпор понравился Джейсону.
– А ты упрямый, – это было произнесено почти с затаенной гордостью. – Знаешь, в чем проблема? Ты положил глаз на мою женщину. Что делать будем, родственничек?
Эта самая проблема, все это время стоящая рядом и настороженно наблюдающая за их перепалкой, недовольно фыркнула.
– Спросим у нее, – резонно предложил Вилли.
– Непременно спросим, – неожиданно обрадовался Джейсон. – Грейс?
Под тяжелым, испытующим взглядом девушка потупила глаза. Вилли ждал ее ответа со все возрастающим волнением, ломая голову, что предпримет, если вопрос решится не в его пользу.
– Ты знаешь ответ, – процедила она сквозь зубы после некоторых раздумий.
– Вот именно, – вымученная улыбка сползла с лица вампира. – Я знаю, и настоятельно советую тебе еще подумать, и ответить правильно, – скрытая угроза отчетливо звучала в его голосе. – Но позже. Сейчас вы оба сядете в машину, и мы уберемся подальше отсюда. Если, конечно, не хотите, чтобы Батори нас всех перебили без суда и следствия.
Вилли лихорадочно прокручивал в голове варианты возможных действий. Предыдущий план казался глупым, умирать не хотелось. И биться в открытую опасно, тем более у него нет никаких подручных средств, с помощью которых можно уничтожить вампира. Хотя был ошейник. Если надеть его на вампира и привести в действие… Только вот как это сделать, если Джейсон не сводит с него глаз?
Может, поехать с ним – не такая уж и плохая идея? Усыпить бдительность, а потом дождаться удобного момента? Да и Грейс поможет. А Берч вычистит их по встроенному в ошейники передатчику, и тогда будет шанс покончить с назойливым дедушкой раз и навсегда.
Джейсон развернулся и неспешно направился к машине. Вилли с удивлением заметил, что на его футболке в районе левой лопатки зияет дыра, а края ткани вокруг отверстия пропитаны чем-то темным, скорей всего кровью. Похоже, кому-то удалось подстрелить неуязвимого вампира. Вот только насколько серьезно повреждение? Была ли это серебряная пуля?
– Ты ранен? – удивленно выдохнула рядом Грейс.
– С каких это пор тебя стало волновать мое здоровье? – раздраженно поинтересовался Джейсон. – Хочешь поиграть в сестру милосердия? Разве моя смерть не самая твоя сокровенная мечта?
– Ну почему же, – так же холодно ответила Грейс. – Я по-прежнему только об этом и мечтаю.
Их взгляды скрестились, тяжелый и гнетущий – Джейсона, дерзкий и упрямый – у Грейс. Они словно вели между собой безмолвную беседу, понимая друг друга без слов, заставляя Вилли чувствовать себя лишним.
Взгляд Джейсона становился все более жестким, девушка задышала тяжело и прерывисто, явно проигрывая в этом противостоянии. И первой отвела взгляд.
– Садись в машину! – коротко приказал вампир.
От резкого тона Грейс ощутимо вздрогнула, словно ее выдернули из транса. Вилли тщетно пытался поймать ее взгляд, хоть какой-то знак, но она даже не посмотрела в его сторону. Поколебавшись несколько мгновений, гордо вскинула голову и направилась к машине. Пока он приходил в себя от шока, юркнула в раскрытую дверцу, устраиваясь на заднем сидении.
Да что она творит? Неужели вампир способен оказывать на нее гипнотизирующее воздействие?
– Вот и умница, – Джейсон галантно захлопнул за ней дверцу и переместился к водительскому месту. – Тебе нужно особое приглашение? – холодно поинтересовался он у застывшего в раздумьях Вилли.
Ему все это не нравилось, Грейс вела себя более чем странно. Но раз она решила ехать с Джейсоном, он ее не оставит. Им действительно лучше отсюда убраться, и потом выяснять отношения в более спокойной обстановке.
Пока вампир заводил машину, Вилли уже сидел с ним рядом.

Ехали они на север, вдоль побережья, по петляющему в горах серпантину. Вокруг раскинулись живописные пейзажи, иногда край дороги обрывался пропастью, казалось, одно неправильное движение, и машина сорвется на прибрежные скалы.
Вампир молчал, делая вид, что напряженно следит за дорогой. Лишь изредка Вилли ловил его быстрые взгляды в зеркало заднего вида, на сидевшую сзади девушку.
Грейс выглядела крайне измученной, словно потухшей. Воспаленные глаза, затрудненное дыхание, легкая дрожь, как будто ей было холодно. И такое впечатление, что она не могла усидеть на месте, все время ерзала, подпрыгивала на каждой кочке. И Вилли не нравилось, что Джейсон смотрел на нее с пониманием, словно знал, что с ней происходит.
Вскоре девушка затихла, забывшись тревожным сном. Вилли стало напрягать повисшее в салоне молчание, слишком много вопросов и предположений роилось в его голове.
– Как ты открыл замок? – тихо поинтересовался он у Джейсона.
– Все просто, – с готовностью отвечал тот. – Фирма, которая выиграла тендер на поставку кодовых замков для бункеров, принадлежала мне. Между прочим, я сам усовершенствовал механизмы.
Такая откровенность настораживала, с чего бы это Джейсон делится с ним своими секретами?
– Кстати, ошейники тоже поставляю я, – как бы невзначай добавил тот. – И именно я разрабатывал для них электронные схемы. Так что если что, мне будет достаточно только на кнопку нажать.
А вот это было уже плохо. Значит, он прекрасно знает про встроенный передатчик.
– Нас найдут по сигналу, – предположил Вилли.
– Не переживай, не найдут, – самодовольно усмехнулся Джейсон. – Специальное устройство глушит сигнал.
Последняя надежда на помощь Берча растаяла, оставалось уповать только на себя.
– Так сними с нас ошейники, – осторожно предложил Вилли.
Джейсон на мгновение оторвался от дороги и перевел на него свой испытывающий взгляд.
– Сниму, – с нажимом согласился он. – Но потом.
И снова сделал вид, что сосредоточен на опасных поворотах серпантина.
– Зачем ты нас вытащил? – Вилли предпринял очередную попытку вызвать откровенность дедули.
– Может, во мне родственные чувства взыграли? – ехидно предположил Джейсон.
– Я не верю тебе.
– Твое право, – равнодушно пожал плечами вампир.
На этом их разговор резко оборвался. Вилли откинулся на сидение, пытаясь сосредоточиться, проанализировать ситуацию, в которую они попали, и найти из нее хоть какой-нибудь достойный выход.
Можно ли верить деду? Он же подло подставил Вилли. Но вроде как потом спас от неминуемой смерти. С другой стороны, такой ли уж неминуемой? Ведь Берч обещал помочь. Но и представителю Батори нельзя было полностью довериться, по сути, он никто, не друг и не родственник, и его неожиданное расположение казалось Вилли более чем странным.
Столько вопросов роилось в голове. Кто его родители? Живы ли они? И какую роль в его жизни сыграл дед? Почему бросил своего маленького внука, отдал на воспитание чужому человеку?
Не скрывая своего интереса, он внимательно всматривался в непроницаемое лицо вампира, словно пытаясь разглядеть ответ на самый главный вопрос. Кто же ты, Уильям Джейсон?