По следам зеленого друга

Крис, спасибо за проду! Вначале было как-то грустно, а под конец улыбка растянула губы, а после фразы Курта и вообще начала смеяться! Огромное спасибо! Жду еще!
_________________

 » Допрыгались

Солнце беспричинно яркое пробивалось сквозь редкие еловые ветки. Уставшие от тоскливого дождя птицы одурело чирикали. Заяц, нахмурив брови, отбивал лапами воинственную дробь. Заяц… заяц это вообще отдельная история…
Пятью часами ранее
- Привет! А мы тут некроманта заколдовали! – говорю первое, что пришло в голову и протягиваю злому, вымокшему и буквально затрахан… замученному брату лягушку. Дитрих, особой радости не высказывает, только рычит обиженным медведем и сжимает кулаки.
- Ди, ну ты что, обиделся?
Ох, зря я это спросила! Теперь у нашего укрытия есть еще один выход – сама прорыла, когда от брата бежала. Скажу вам по секрету – ничто не лечит сломанные ребра лучше, чем вампир в боевой форме за спиной.
- Алька! Беги, он же тебя убьет!
Спасибо мальчики. А то я сама не догадалась.
- Гррррр! – Дитрих расправил крылья и взлетел, попытался. Расправленные, они немедленно застряли между деревьев. Рыкнув от боли, брат дернул плечом, и вековые сосны упали на землю. В шоке рассматривала ровный срез на могучих стволах. Вот это он крыльями так жахнул? Мамочка моя эльфийка! Переключившись на вторую убегательную я, повизгивая начала петлять между деревьев. Дитрих не отставал. Убрав крылья он, молча, бежал следом, только недовольное сопение выдавало, что погоня и не думает отставать.
- Ай! – сосредоточившись на убегании, я пропустила момент, когда догонялки сменились обстрелом – сосновая шишка в руках вампира, это как подкову в голову кинуть.
- Вот тебе за «Брусничку», - шишка со свистом вдарила ниже спины.
- Сам виноват! – потирая ушибленную попу и уклоняясь от следующей подачи.
- Это тебе за твое трудное для меня детство!- на этот раз удар в другое полушарие.
- Как будто ты был примерным братом! – оглядываюсь назад и показываю пару неприличных жестов.
Это меня и губит. Споткнувшись о корягу, падаю на землю и колбаской качусь вниз по склону. Не спевший затормозить Дитрих по инерции бежит вниз, периодически длинные ноги в пижонских сапогах пинают мои многострадальные ребра. И при этом мы так дружно орем! До сих пор такое единодушие было только в детстве, когда отец порол нас.
***
- Ди! Вспомни - пытки запрещены за пределами Столицы! – подметаю волосами землю и пытаюсь разжалобить брата.
- Для вашей тройки можно сделать и исключение.
- Пф-ф-ф-фф! – Курт бешено сверкает глазами, но ничего связного сказать не может, кляп Ди соорудил качественный. Минк наблюдает, глаза у мальчишки грустные-грустные, но ничего сделать он не может, он пока даже голову поднять не может. Так что висим мы с магом переспелыми грушами.
- Ай!!! – рука у брата тяжелая, а ремень хороший, кожаный.
- Мля!!! – получил свою порцию «удовольствия» Курт.
Дитрих только хмыкнул кровожадно, занес руку для удара по моей многострадальной попе, как…
- Не надо!!! – шмыгнув носом и зажмурив глаза, мечтаю оказаться где-нибудь подальше. Едва слышное «бум» и обиженное сопение побеждают страх перед заслуженным наказанием и заставляют открыть глаза.
Сидя на земле на меня сердито сопят Курт и Дитрих.
Курт трагически закатывает глаза, а Дитрих воинственно сопит.
- Ну вот, теперь ты можешь поближе познакомится с моей магией, - пожимаю плечами раскачиваясь на веревке.
Курт считает мысленно до десяти, а потом скачет к рыжику. Дитрих же прищурив глаза отбивает лапой воинственную дробь. Больше тишину леса ничего не нарушает.
- А знаете. Такими вы мне больше нравитесь, - сообщаю трем зайцам и одному лягухе.
Те пыхтят, но сказать ничего не могут. А я раскачиваясь на ветру думаю только о том, как бы стянуть веревку с лодыжек .
В остальном жизнь прекрасна…
_________________

цЫрк шапито ))

и поврежденный шталмейстер ))
Спасибо! улыбнуло, как всегда.
Мне нравится Дитрих. Определенно. Сурьезный мущщина, хоть и вампир. И ремень у него добротный... А его в зайца...
В темно-синем лесу... гле трепещут осины )))
_________________

Да! Дитрих это луч разума в компании маразма. Правда эта скотинка тоже получился не таким. как я планировала, ну и ладно, пусть теперь ходит сердитым зайкой))))
_________________

героям это часто свойственно - не слушать автора ))

Йа чоколадний заяць, йа ласьковый мерзавес )))
_________________

С этой фразы я просто валялась от смеха

Да Дитрих даже в роли зайки останется обалденным вампирчиком)))
Кристин, спасибо!
_________________

Саблезубый зайчик. Ему пойдет.

Скоро, скоро, скоро придется папе самому выбираться из дворца и идти искать неугомонную дочь и Ко
_________________

Оу, скоро еще и папуля присоединится к приключениям! Уверена, это будет не менее забавно
_________________

Крис, привет!
Спасибо за продку!
Сидела как обычно ухахатывала.
Ди в зайку! Мягкий и пушистый вампир! Замечательно. Как теперь они расколдовываться будут? Так же как и прынц, станут людями, но останутся мохнатыми?
Жду продку.
_________________

 » Попандос и свадьба

На самом деле, два зайца и дампир - это страшная сила. Да, страшная и бесполезная, зато, как всегда, попавшая в историю.


*


День солнечно-теплый и уютно-тихий, если не считать дружного сопения позади. Там, разобидевшиеся и обозлившиеся, плелись превращенцы. Седой кролик, пускающий молнии из носа, саблезубый заяц с красными глазами и тощий лягух-некромант. Они, конечно, угрожали бросить меня одну, на растерзание медведям, ровно до тех пор, пока медведь не попытался растоптать их. Теперь унылый зоопарк лениво плетётся сзади, а я, напевая под нос непристойную песенку, иду по одной мне видной красной тропинке. Если верить интуиции, она должна привести нас к Элиону. А там, всё, конец приключениям – сдаю принца папе на руки (только ещё не решила чьему папе – его или моему) и под венец. Не с Куртом, конечно, но с каким-нибудь вампирским лордом можно. В конце концов, я всегда смогу превратить его в кролика или в лягушку, или… ну, короче, как повезет. Осталось только найти зелёного засранца и…
- Твою ж мать! – я так сосредоточилась на пути к принцу, что яму не заметила.
Теперь вот лежу на спине, чувствую, как под куртку пробирается противная холодная вода из лужи. По краям ямы сидят три зверька и, я готова поклясться, молча смеются надо мной. Обидно, мокро, холодно.
- Апчхи! – голова резко дергается и в шее что-то громко хрустит. Ну, всё, хватит с меня. Я крутой маг или деревенская знахарка? Правильно, ни то, ни другое, а раз так, то могу творить все, что моей извращённой фантазии угодно. Гордо подняться мешают разъезжающиеся в грязи ноги и стекающая со спины вода. Ну и ладно, обойдёмся без гордости.
- Я. Хочу. Оказаться. Рядом. С Элионом! – главное вот так четко и ясно высказать свои желания и тогда ты окажешься рядом с принцем. Да…


*


Первое, что бросается в глаза – высокий потолок, белый-белый он теряется где-то наверху в солнечном свете, щедро льющем в окна. Второе – красивая резная статуя. Белый мрамор запечатлел крылатого мужчину занесшего над алтарем ятаган. Третье – лежащий на этом самом алтаре мужчина и, одновременно с этим, вытянувшиеся лица людей, затянутых в белые рясы.
- Всем привет! У вас тут принц не пробегал? Такой зеленый и доставучий?
В ответ – тишина и четырнадцать с половиной пар глаз смотрят на меня. Развалившийся на алтаре глядит с надеждой, остальные - с недоумением.
- Схватите её! – наконец приходит в себя одноглазый. Полюбэ, он тут главный стрелочник. А как ещё объяснить, что на меня тут же кидается двенадцать человек? Я верещу и убегаю. Прыгаю на стену, оскаливаю клыки и выпускаю когти, но толку ноль – меня зажимают в угол. Тогда, вздохнув, перекидываюсь в боевую форму и начинаю драться уже по-взрослому. К моему удивлению, странных типов это не останавливает, они ловко уворачиваются от моих атак и успевают контратаковать. Признаю, весьма успешно, потому что теперь уже мне приходится уйти в глухую защиту. Чёрт, и где магия, когда она так нужна? Пытаюсь сотворить хоть простенькую гадость, но там, где раньше плескалось беспокойное озеро чистой силы, теперь колючая пустошь.
Отвлеклась. Поверила в свою неуязвимость. Ступила по полной, за что и отгребла. Обитый железом посох одного из мужчин прошибает насквозь и прибивает к стене, грудь обдает нестерпимым жаром, он шаровой молнией скользит в самый мозг, и я уплываю в темноту. Как хорошо ничего не чувствовать.


*


Я прихожу в себя от всё того же чувства боли. Не той, тупой и ноющей, к которой можно привыкнуть, а от резкой, бьющей прямо по нервам, выматывающей и не позволяющей потерять сознание. Гадство! А люди, меж тем, продолжают свой странный ритуал – громко поют то ли заклинание, то ли молитву, поднимают расписанные рунами чаши и ставят их рядом с жертвой. Да, типу на алтаре явно не повезло, похоже, из него сейчас выкачают всю кровь.
Ехидные и циничные мысли хоть как-то отвлекают от боли, которая, после необдуманного желания вытащить чёртову деревяшку из груди, стала куда невыносимей. Из осины этот чёртов посох, что ли?
Так вот, люди поставили чаши, закатали рукава мантий и, полоснув себя ножами по запястьям, начали сцеживать кровь в чаши, потом, когда те немного наполнились, снова запели. Пели они, признаться, очень красиво, непонятно, но красиво. Одноглазый одной рукой взял чашу, поднёс к губам статуи, будто собираясь влить содержимое ей в рот.
«Дурак, она же мраморная», - хотела съязвить, но слова застряли в горле. Кровь лилась из чаши тонкой струйкой на губы мраморного ангела и исчезала. Будто холодный камень, и правда, поглощал её. Волосы на загривке встали дыбом, захотелось зашипеть испуганной кошкой и, выгнув спину, отступить в темноту, где никто не найдет. А между тем к статуе подходил уже четвёртый жрец. Приглядевшись, поняла, что с каждой чашей статуя становится всё менее похожей на камень и всё больше походила на живого человека… ну, или на нелюдя. Страшная аура, проснувшаяся раньше тела, никак не могла принадлежать человеку. Для меня, той кто с детства привык к чёрной, давящей, порабощающей ауре отца, эта аура была во стократ страшнее.
«Если ЭТО выберется отсюда, никто не спасется», – чёткая и ясная мысль в сумбуре страха заставила действовать. Вцепившись в долбаный посох, потянула его, страх притуплял боль и инстинкт самосохранения. Посох с металлическим звоном упал на пол, я, перекинувшись в боевую форму, кинулась на ближайшего жреца и упала в полете: сил не хватало. Чёрт! Мне бы только дотянутся до него, пара глотков крови и можно попытаться остановить этот чёртов ритуал. Дотянутся никак не получалось. Я так и растянулась на полу, мутнеющими глазами наблюдая за концом света.

*

Конец света пришлось перенести, когда в храм ворвались двое мужчин. Еще недавно зелёный некромант эффектно вынес дверь, а Курт, не менее эффектно, вынес трёх ближайших жрецов. Круто, я так же хочу, а то что-то выносят только меня. Естественно, внимание присутствующих переключилось на новоприбывших. Одноглазый хотел крикнуть что-то типа «схватить их», но не успел: Курт молча швырнул в него зайца. Тот в полете открыл пасть, демонстрируя набор идеально заточенных клыков и вцепился одноглазому в нос. Все могло бы кончиться фарсом, но тут, замершие в шоке жрецы, сообразили, что им мешают, и кинулись в атаку.
Некромант и колдун, забыв о недавних разногласиях, слаженно отбивались, Дитрих помогал по мере сил, но сил в кролике, хоть и вампире, не так уж и много. Посему, вскоре мальчики стали сдавать позиции. Курт мощным заклинанием отбросил жрецов в сторону и, покачнувшись, оперся на мраморную руку статуи. А я чуть не заорала от ужаса: «Статуя! Отойди от неё!».
Извечная тьма! Почему он решил опереться именно на эту статую?
Широко открыв глаза, наблюдаю за тем, как прилипший к мрамору мужчина бледнеет от потери крови, а каменный ангел наливается красками, шевелит крыльями, скидывая каменную крошку.
«Жертва. Последняя жертва», - мелькает в голове, и я кидаюсь вперед. Не из последних сил, их уже не осталось, а на одном адреналине. Успеваю в самый последний момент. Сталь ятагана проходит рядом со знакомыми золотистыми локонами и, пробив кости, выходит наружу, прикалывая меня к алтарю, как бабочку к шляпе.
Чувствую, как кровь толчками бежит из ран, стекает под ребра и застывает неприятной вязкой субстанцией. Слышу полный разочарования нечеловеческий крик и почему-то голос отца. А потом темнота. Кажется, в этот раз я действительно умерла.


*


Горячо, вязко, сладко до тошноты. Отворачиваю голову и пытаюсь закрыть рот, чтобы мерзость перестала заполнять горло, но стальные пальцы держат подбородок так, что не вырваться.
- Тише девочка моя, тише, - ласково шепчет родной голос.
Со стоном открываю глаза. Надо мной склонился Дитрих, его бледность приобрела болезненный оттенок, красивые губы посинели, а глаза лихорадочно блестят. Он прижимает окровавленное запястье к моему рту, а другой держит челюсти, что бы я не смела закрывать рот.
- Прек… прекрати, - цепляюсь за руку ослабшими пальцами, пытаюсь отодвинуться, но бесполезно. Ди, что ж ты делаешь? Ты сам так загнешься.
- Не волнуйся, я не собираюсь жертвовать собой ради тебя, - брат читает мои мысли, - Они следующие на очереди, - легкий кивок в сторону. Скашиваю глаза: развалившись на траве, отдыхают Курт, некромант и Минк. Минутку, а как мы оказались на улице, и что стало со жрецами? Я не успеваю спросить или дернутся, а Ди цыкнуть, чтобы лежала смирно. Справа раздается взрыв и громкий мат на темном наречии. Ди только и успевает, что прикрыть меня своей спиной.
Ничего не вижу. Слышу топот сапог, властный голос отдающий приказ перестроится и крики ужаса. А потом до костей пробирает леденящим страхом. Кое-как сдвинув с себя брата, осторожно сажусь на земле. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как отец отбивает удар серебристого ятагана и тут же получает косой удар острыми когтями в грудь. Кажется, мне сегодня окончательно стрясли последний мозг, потому что вместо того что бы составлять план и стратегию, я кидаюсь вперед, со спины налетаю на белоснежную фигуру и вцепившись всеми конечностями в крылья, кусаю незащищенную шею.
С первым глотком понимаю, что вся предыдущая боль - ничто. Сейчас каждую клетку моего тела разрывает сила, много превосходящая мою. Чувствую, как за спиной расправляются крылья - тело пытается выбросить лишнюю энергию. Но я уже не могу остановиться: чужая кровь обжигает губы. Белоснежное чудовище кричит и пытается скинуть наглую мошку, но сейчас оторвать меня не сможет и сама Тьма.
Тело под моими руками твердое и холодное. Оно медленно оседает на землю, придавливая меня своим весом, но я не чувствую тяжести. Вообще ничего не чувствую, ни тела, ни того, что заменяло мне душу. Ни-че-го.
Отец кричит, но я не слышу. Это он мне? Или нет? А это важно? Важно? Я должна была сделать что-то важное. Найти кого-то? Найти кого? Найти? Я…
Кто я?
Темно. Хорошо. Спокойно.



Эпилог.
Белое платье обтекает тонкий силуэт. Невеста кажется удивительно тоненькой, хрупкой статуэткой. Впрочем, на военную походку это никак не влияет. К алтарю она идет, как военные на парад – чётко чеканя шаг. Гости замерли в ожидании, удивительно, но на свадьбу прибыл даже владыка Светлых земель с сыном. Тёмный властелин с гордостью смотрит на свою дочь – красавица, да ещё и мир спасла. На жениха он смотрит с опаской, но ничего не говорит. Раз Аль решила, то так и будет. Ему совсем не хочется скакать зайчиком по лесу или лягушкой охотится на мух.
Да уж, когда он в первый раз собирался выдать дочь замуж, никто и представить не мог, какие последствия это повлечет. Прикрыв глаза, мужчина вспоминает то, что произошло всего неделю назад.


*


Царапины неглубокие, но болезненные. Властелин понимает, что следующий удар станет для него последним, что ж он готов к смерти. По крайней мере, он умрет в бою, но окровавленная дочь сбивает с мысли. Его величество только и может, что наблюдать, как Аль впивается в белоснежную шею. Глаза девушки вспыхивают нестерпимой синевой, за спиной расправляются крылья, не привычные чёрные, а огромные иссиня-белые. Они бьют по воздуху с такой силой, что стоящих недалеко солдат сбивает с ног. А по коже Аль, повторяя рисунок вен, струится свет, и, если приглядеться, становится понятно, что чужая сила разливается в её крови. Вены, сосуды, мелкие капилляры - везде кровь смешалась с сияющими белым искрами чужой силы.
Белоснежный слабеет, падает на колени и заваливается на спину придавливая собой Аль, безучастно смотрящую в одну точку.
- Алька! – Властелин подлетает к ним, отталкивает тяжёлое тело ангела и говорит с дочерью. Кажется, он просит её вернуться, кажется, он просит её ответить, а она улыбается так спокойно и безмятежно и закрывает глаза.
Сияние становится нестерпимо ярким, его можно даже почувствовать, дампира выгибает дугой, рот открывается в беззвучном крике.
- Слишком много силы.
Король поворачивает голову и смотрит на белоснежно создание, сидящее на земле и прижавшее колени к груди и ограничившееся сего тремя словами.
Король шипит сквозь зубы ругательства. Вчера вечером ему донесли, что адепты Хаоса вернулись в этот мир и пытаются разбудить какую-то силу. А недавно он сам почувствовал безумную ауру, её отблески становились то громче, то затихали. Теперь понятно, что это сумасшедшая принцесса с компанией пытались помешать. Да только куда им, с адептами Хаоса и в лучшие времена не всякая армия справлялась…
- Кто ты такой, Тьма тебя подери! – король хватает мужчину за струящиеся по плечам белые волосы. В нём вообще всё белое: волосы, кожа, зрачки.
Мужчина молчит, его крылья мелко подрагивают, да с разорванной шеи стекает кровь, единственное яркое пятно. Королю отвечает его дочь.
- Мы те, кто не служит никому. Мы сила, принадлежащая свету и тьме. Мы хаос.
Тёмного Властелина прошибает холодный пот, он медленно поворачивается на голос. Аль слепо смотрит в небо и говорит, говорит, говорит чужим голосом о добре и зле, свете и тьме, о вселенной, о других мирах...
А потом тонкие брови недовольно хмурятся, в глазах мелькает знакомый сердитый огонек и Аль со стоном закрывает глаза. Теперь уже прежняя Аль, вампир-полукровка. Сияние рассеялось, и на выжженной траве, забывшись тревожным сном, спит девушка.
- Сильная, - ангел проводит ладонью по голубым волосам и Аль затихает, прижимает руку ко лбу и сладко причмокнув, сопит.


*


Придя в себя, Аль на недоуменные вопросы архимагов пояснила, что больше никогда и никому не отдаст свое тело: ни Хаосу, ни Свету, ни самой Тьме. Те рвали бороды и бились башкой об стены. Противостоять ослиному упрямству такой силы - это для них, мягко говоря, необычно.
Аль только пожимала плечами и прижималась поближе к беловолосому. Они теперь всегда ходили вместе, расставаясь, максимум, на час.
Проснувшись, Аль потребовала «ангела» пред свои ясные очи, а когда отец отказал, то прыгал зайчиком вместе с дворцовой стражей. Пришлось вытаскивать Хаос из дальней камеры и вести к дочери. Тот, кстати, вел себя спокойно в отличие от Аль, у которой чудеса, буквально, срывались с кончиков пальцев.


*


- Объявляю вас мужем и женой.
Мужчина неуверенно берет лицо невесты в ладони и осторожно наклоняется. Иногда, кажется, будто Хаос не знает что делать. Хотя, побудь ты пять тысяч лет статуей, тоже многое забудешь. Аль серьёзно смотрит в белые глаза.
- Обидишь меня - будешь по утрам кукарекать с главной башни, - обещает теперь уж точно единственная адепта Хаоса.
- Не обижу, - серьезно кивает головой мужчина.
А потом Аль хватает его за галстук и, притянув к себе, страстно целует. Постепенно Хаос входит во вкус и перехватывает инициативу…


***


- Слушай, если те жрецы могли оживить тебя своей кровью, нафига им понадобилась жертва? – Аль смотрит на их переплетенные пальцы, смотрящиеся красиво и гармонично. После того как она впитала часть Хаоса, они неразлучны.
- Дурацкое правило, - Аль не верит своим глазам: её муж краснеет, на острых скулах играет бледный румянец, - Знаешь, почему я на самом деле так долго был заперт в статуе? Потому что заключивший меня маг был большим оригиналом. Для того что бы освободить меня обязательно был нужен наследный принц, старше двадцати и обязательно девственник. А эти принцы…
Хаос отмахивается свободной рукой и поворачивается к жене. Ему понравилось… как это у них называется, целоваться? Да, целоваться. Ему хочется еще поцелуев и чего-то большего, чего он то ли не знал, то ли забыл. А Аль растягивает губы в коварной улыбке.
- Ну, Курт, ну лис! Получается, это он трахал нашего принца? – Аль заливается звонким смехом.
А где-то там, на дворцовой кухне чихает Курт, он заливает свое разбитое сердце вином. Впрочем, никакое вино не сможет вытравить из памяти ехидный взгляд и растрепанные волосы цвета безоблачного неба…
_________________

Кристиночка привет (ничего что на ты?)

Прочитала и первую и вторую часть.....хохотала до коликов в животе

А фраза :"Твою эльфийскую за ногу да об ясень с разворота" прочно вошла в мю жизнь

Спасибо за такой замечательный рассказ))))

Но очень жалко Курта((((

Привет Стася, на "ты" не можно, а нужно ( Я еще молода, да и не на работе)
Я рада, что понравилось.
А про Курта... Почему-то его всем жалко, так что меня развели на дополнительную историю, в которой рассказывается про всех пропавших в концовке (МИнк, Курт, некромант)
_________________

Привет Крис!
С окончанием!


И мне жалко Курта, так бедняга ревновал, а тут на и Аль вішла замуж за другого!
Ура, что будет продолжение!
_________________

Кааааак? Уже конец?
С одной стороны - хорошо, наконец то я узнала, чем же закончились приключения Аль, а с другой стороны, жаль расставаться с полюбившимися героями, так что я очень рада, что намечается продолжение
Кристина, спасибо!!!!!!
_________________

Пусть в меру радость, в меру грусть,
Мороз и снег пусть будут в меру,
Но только счастье будет пусть
Всегда бездонным и безмерным!

_________________