Твоими глазами. (романтика-фентези)

Скромно ты так А для меня тААААААкоООООой Да и Шапка конечно ему подстать
Они прямо созданы друг для друга
___________________________________

Нет, еще познакомимся)

Не зря же ей его напророчествовали)
_________________

Настя,большое спасибо за продолжение Очень понравилось описание их схватки И почему-то, еще когда читала про то, что изменился запах и его влияние на Эккарта - возникла мысль о возможном зачатии, помнится, самка всегда для животного пахнет иначе и привлекательнее в момент, наиболе благоприятный для продолжения рода.
И слова матери Леси подтолкнули к той же мысли Очень жду продолжения

Угу, есть такой момент. Вот только от Фир Эккарт еще не слышал такого запаха, поэтому и не может его идентифицировать.
А, впрочем, мы всё увидим сами)
_________________

Настя Настя, мне понравилось все, что ты написала.. И мне понравилось то, что главная героиня - ребенок насилия.. Ты это прочитала в Сагах или интуитивно вывела?

Я уже выкладывала в другой ветке о рождении и зачатии героев в кельтских сагах.. Но в своей теме, непременно выложу опять..Тем более я многое пересмотрела за последние месяцы..

Мне понравилось про фоморов.. На самом деле фоморы никогда не были уродливы.. Они выглядят так потому, что всегда находятся в раздвоенном состоянии - одна часть здесь, а другая в где-то ещё.. Они могут быть в несколькоих местах одновременно. Но когда их облик цельный они прекрасны, также как и Туаты.. Также обычны браки между Туатами и фомороми.. Многие вожди Туатов (Луг, например) были результатом таких браков.. Об этом я тоже писала, но выложу в ветке : "Кельтская мифология: для любителей Монинг и Гамильтон"..

Очень приятно было с тобой познакомиться..

Теперь я поклонница твоего таланта..

Зара, спасибо, очень приятно.

Тут, в принципе, по другому быть не могло. Дини Ши, как представитель аристократии Благого Двора никогда не подпустила бы к себе Красную Шапку - это же табу и нарушение всех устоев хранимых веками. А Шапки... это Шапки. Не даром их боятся во всех трех дворах и они обладают статусом ударной силы.

Об этом еще будет. Вообще, когда читала о фоморах, четко стояло в глазах представление об Атлантиде и её жителях.

К сожалению, сейчас нет возможности писать - сессия пожирает всё свободное время, но после 6 октября продолжение будет!
_________________

Я тебя понимаю, потому что преподаю в ВУЗе .. И мои студенты боятся меня до смерти.. Только сегодня все с контрольными рефератами меня достали..

Нет, Настена, дело не только в том подпустит Сида его к себе или нет.. Это как бы традиция такая, герой рождается при необычном стечении обстоятельств.. Или как результат насилия, или инцестуальной связи или еще какой нибудь прибамбас.. Для зачатия и рождения героя необходима иная энергетическая среда.. Мне понравилась твоя находка с "красными колпаками"..

А по поводу владения художественным словом и закручиванием сюжета - ты безупречна..

На самом деле, мне исключительно приятно тебя читать..
Во-первых потому что "разговор" получается предметным только тогда, когда собеседник владеет информацией и знает о чем говорит.. По этому поводу мои комплементы твоей осведомленности в области Кельтики..
Во-вторых - мне понравился твой словарный запас, чувствуется, что ты прочитала достаточно много и очень умная и интеллектуальная девушка.. Всегда приятно иметь дело с талантливым человеком.. А читать и подавно..

Настя , помним и ждем продолжений на ВСЕХ твоих темах Понимаю , что начался учебный год и поэтому терпеливо буду ждать столько , сколько
будет нужно. Очень рада что у тебя появляются новые почитатели твоего таланта. Ты умничка!
___________________________________

Леди, вы меня захвалили))



С нами так и надо, иначе мы наглеем и садимся на шею))

Абсолютно согласна.
И спасибо за комплименты)



Спасибо, постараюсь не подвести и поскорее расплеваться со всеми делами)
_________________

Настюша , все понимам и ждем
___________________________________

Настя, мне очень понравился твой роман. Интересные герои, классный стиль изложения и твоя подготовка к описанию такой достаточно специфической мифологии, как кельтская. Умница! А теперь, плиз, проды бы еще!


_________________

Элен, спасибо за такие оценки)
Наверное, всё зависит от того, что самой нравится писать.
А прода обязательно будет!!
_________________

Настя, где продолжение? Ну когда уже?

Как раз сейчас пишу) Потом пытки бета-ридера и выкладка для читателей!
_________________

 » Глава 6

Словарик:

Ну, вот она, Una noche más...




Глава 6

– Держи.
Крупное зеленое яблоко, заботливо вложенное теплыми мужскими пальцами, оказалось в женской ладони. Фир нежно улыбнулась с тем самым выражением, которое так часто можно было увидеть на ее прекрасном лице рядом с любимым.
– Ты меня балуешь? – Тихо спросила она.
Не было нужды повышать голос. Они всегда прекрасно слышали друг друга.
– Конечно, – согласился он, целуя тонкую бледную кожу ее виска. – И собираюсь делать эти вещи еще очень долго.
– Какие вещи? – Улыбка стала озорной, делая девушку похожей на задорного бесенка.
– Баловать тебя, – ответил мужчина, улыбаясь ей в ответ.
Они сидели на диване вместе. Фир крепко обнимала вервольфа, держащего гитару. Их поза была настолько привычна для обитателей дома, что если бы один из парочки отсутствовал, то другого обязательно спросили, что же произошло. Даже мысли у них были схожи – каждый думал о симпатичной беременной женщине, которая произнесла безумно важную для них обоих вещь.

***

На город мерно спускался вечер, быстро окрашивая все в темные насыщенные цвета. В доме царствовали звуки музыки, извлекаемые из инструмента умелыми руками Эккарта. Впервые гитару в руки он взял в пятнадцатом веке, когда она еще имела пять струн. И после этого не выпускал, предпочитая изобретенную в восемнадцатом столетии шестиструнку, или электрогитару, которую смог приобрести лишь в конце двадцатого. А вот петь оборотень не любил, хотя у него был очень красивый голос. Вместо этого он предпочитал аккомпанировать Фир, утверждая, что у девушки голос, как у ангела. Впрочем, те, кто слышал пение Шапки, и не думали спорить. Пока им не удавалось услышать дуэт парочки.
Ллариг пела вдохновенно. Ее песни о любви способны были вызвать слезы на глазах слушателя. А вот играть на каких-либо инструментах Шапка не любила, хотя прекрасно владела скрипкой. Но сегодня отнюдь не пение занимало мысли Ллариг.
Фир всегда хотела родить Эккарту ребенка. Конечно, у него уже были дети. Очаровательные мальчики-близняшки, которых боготворили не только отец и приемная мать, но и все обитатели дома. Вот только Маккон и Конхенн давно выросли, выбрав свою дорогу в жизни и, насколько сильно не любила бы их Фир, они не были ее родными детьми. Несмотря на прошедшие годы, Шапка отчетливо помнила сделанное Жрицей предсказание.
Той зимой было необычайно тепло, а Эккарт, только появившийся в ее жизни уже начал занимать в ней одно из центральных положений. Будучи по рождению человеком, ее любимый должен был прожить тот срок, который с рождения отпущен любому смертному и редко превышал сто лет. Если бы он сразу был рожден наполовину оборотнем, то получил бы еще примерно сто лет жизни в запасе, но что такое эти сто лет для практически бессмертной сидхе? Естественно, Фир Ллариг начала искать выход из этого положения, надеясь выторговать для любимого еще несколько сотен лет жизни или, хотя бы, право для себя умереть вместе с ним. А кто мог ответить на такой вопрос лучше, чем сама Великая Даннан?
В то время Богиня говорила через Жрицу, позволяя просить и задавать вопросы. И Фир решилась – спросила все, о чем хотела знать, получив четкий ответ: «Левая Рука Богини не существует без Правой, мое милое дитя. Для тех, кто предназначен быть вместе, – иной исход как маленькая смерть. Я не обреку на страдание тебя или его за ту любовь, которую вы дарите миру и друг другу. Но все нуждается в балансе. Поэтому вы будете любить, но не принадлежать. Только получив продолжение в детях, пара ваша станет полной. И это обязательно будет, но придется потерпеть и сделать выбор, чтобы получить желаемое. Помни, любовь – ключ ко всему. А пока… будь его глазами».
Было еще кое-что, напрямую связанное с появлением ребенка от любимого. Легенда, старая настолько, что вспомнить ее смог только Беленус. Когда у фейри, которые предназначены друг другу, появляется общий ребенок, над сердцем у каждого из пары появляется имя любимого. Будто благословение, которое всегда с тобой. Возможно, Фир не поверила бы этой старой сказке, если бы не отчетливые руны цвета запекшейся крови «Сладость», мельком увиденные на груди самого Беленуса. Именно это значило имя Аили. Конечно, Ллариг отдавала себе отчет в том, что это желание глупое, но ничего не могла с собой поделать.
Волновало то, какой она будет матерью для своего ребенка. Фир воспитывала близнецов вместе с Эккартом, но была им скорее другом, чем матерью. С ними не было пеленок, хныканий по ночам и прочих вещей, от которых так устают молодые матери и отцы, потому что детям было примерно пять лет, когда они только встретились. Да и болели близняшки не часто. Переняв волчьи гены отца, мальчики были рождены верами, поэтому легко переносили повышенные и пониженные температуры, быстро бегали и хорошо кушали все, что могли найти… с чем было связано немало смешных воспоминаний. Этих детей Фир любила очень сильно и сделала бы для них все, что могла. Но… собственный ребенок?
Эти мысли плясали в голове Шапки, приправленные воспоминаниями. Изредка девушка тихо вздыхала, прижимаясь к оборотню, сидящему рядом и задумчиво перебирающему струны гитары. В ответ он целовал Фир в висок или в губы, а иногда и вовсе откладывал инструмент, обнимая Ллариг, зарываясь лицом в рыжие кудряшки ее волос.
У Эккарта были свои причины для беспокойства – его первая жена умерла при родах, оставив мужчину вдовцом, а маленьких близняшек – сиротками. Нет, он не был безумно влюблен в девочку, навязанную в жены родственниками, но она была достаточно доброй и терпеливой, чтобы снискать его хорошее отношение. А теперь больше всего вервольф боялся что Фир – его любимая, сильная, нежная и такая прекрасная – не сможет выносить ребенка или умрет при родах. В глубине души его пугала неизвестность, эти странные расплывчатые предсказания верховной Богини сидхе, с которой он когда-то торговался, чтобы получить бессмертие для себя и своих сыновей. Но в одном вервольф был уверен твердо – ни единой секунды с Фир он не променял бы ни на что.
Сама медицина, далеко ушедшая вперед с того времени, когда родились его сыновья, не внушала Эккарту особого доверия. Или слова Богини, которые говорили только о том, что ребенок все-таки родится. Ведь Она же не сказала твердо, что его Geliebte или сам малыш будет в порядке… поэтому, оборотень совсем не был уверен, что хочет иметь ребенка. Но предсказания подчас хуже смертного приговора, который нельзя отсрочить. Насколько стало бы проще, появись возможность решить все своими силами. Забрать все горести и беды у любимого человека, принять на себя вместо нее всю боль и слышать только чудесный смех…
– Спой мне, – попросил оборотень, вновь перебирая струны.
– Дуэт, – покачала головой Шапка.
Мужчина кивнул и начал наигрывать знакомую им обоим мелодию. «Una nothe mas». По дому разнеслись звуки гитары и двух удивительных голосов, рассказывающих об одной единственной ночи любви. Никто не заметил застывшую на лестнице между первым и вторым этажами Жрицу, по щекам которой бежали слезы…

***

Стук в дверь был таким слабым, что если бы не звериный слух оборотня, его бы и не заметили вовсе, обрекая гостя на медленное замерзание в сумерках. Пришедший был слаб, измучен и скудно одет в грязное, длинное и, как показалось Фир, женское пальто, похожее по фасону на то, которое носила Оля. Впустив гостя, Шапка отступила вглубь дома, с удивлением отметив, что парень босой, а на его лице будто танцевали джигу все соседские кошки с выпущенными когтями. Глядя на несмело вошедшего паренька, Ллариг вопросительно изогнула бровь. Подросток, едва доходивший ей до плеча, мрачно-молчаливо оглядывал прихожую. Его спутанные грязные вихры неопределенного цвета торчали в разные стороны, придавая парню вид птенца, выпавшего из гнезда и сразу же попавшего в лапы к кошке, а затем чудом спасшегося по прихоти странной судьбы. Карие глаза с золотистым отливом радужки закончили свое путешествие по помещению и остановились над плечом Ллариг.
– Рысь, – констатировал мужской голос над плечом Шапки.
Левая рука Эккарта обвила талию Фир. В присутствии других веров мужчина часто неосознанно подчеркивал собственническое отношение к женщине, что безумно нравилось самой Ллариг. В ответ подросток по-кошачьи зашипел и попятился назад к входной двери. Ноздри на худом изможденном лице расширялись, поглощая окружавшие парня запахи, а зрачки стали удлиняться, принимая вертикальное положение.
– Тише, Рысенок, – успокаивающе проговорил Эккарт, – тут тебя никто умышленно не обидит.
– Откуда вы знаете, что я … такой?! – Будто через силу проговорил парень.
– Потому что я тоже такой, – серьезно ответил вервольф.
– Докажите! – Потребовал подросток, жадно следя глазами за парочкой, стоящей прямо перед ним.
Тело паренька было напряжено, как сжатая пружина, будто он был готов в любой момент сорваться с места и отпрыгнуть к входной двери, чтобы сбежать. Эккарт вытянул вперед правую руку и сосредоточился. Шапку обдало жаром от большого мужского тела, на которое женщина опиралась спиной, но на изменения оборотня она не обратила никакого внимания. Ллариг глядела на паренька, стоящего напротив, а тот уставился на них, широко открыв глаза. Мышцы на руке вервольфа стали истончаться. Суставы с влажными хлюпающими звуками сокращались и передвигались, занимая новое положение. Когти отвердели и вылезли из-под кожи укоротившихся на глазах пальцев.
– Доволен? – Спросил мужчина у паренька, глаза которого уже почти вылезли из орбит.
– Я так не смогу… – пробормотал себе под нос гость и… заплакал.

***

– Значит, сон приснился, – задумчиво уточнила Ану.
Женщина вышла на шум, легко успокоив мальчика ласковыми словами. Он доверился хозяйке дома так сильно, что разрешил переодеть себя в огромный пушистый халат белого цвета, принадлежащий мужчине по имени Беленус. Подросток был миниатюрен по сравнению с рослыми мужчинами-сидхе, живущими в доме, поэтому другую одежду для него подобрать не удалось. Он был удивлен и немного испуган – никто не задавал вопросов ни по поводу синяка, расползшегося на левой стороне его тела (результат аварии, в которую он попал утром); ни откуда он пришел и чего хочет… Даже имя его не спросили, пока парень сам не решил представиться.
Вадим решил все рассказать, когда немного отошел от шока. Рослый блондин в черных очках оказался оборотнем, как и он сам. Теперь, наблюдая за тем, как мужчина ест, вдыхая его запах и видя улыбку, Вадим готов был признать его сородичем, хотя… блондин не был рысью, это точно. Его повадки и движения не были кошачьими. Легкие и плавные, да, но мощные и уверенные, как у того, кто рассчитывает на грубую силу больше, чем на ловкость или увертливость.
– Держи.
Перед носом у парня появилась кружка со сладким запахом шоколада. Какао. Глаза снова защипало, а нижняя губа предательски задрожала. Не помогало даже самовнушение, что он уже большой, и плакать – это не по-мужски. В последний раз он пил этот напиток на той неделе еще до смерти бабушки, которая его растила. О других родственниках Вадим не знал. Мать бросила его в деревне на попечении старушки, когда он еще был двухлетним малышом. Отца мальчик тоже не видел, предполагая, что эта мифическая фигура была лишь эпизодом в жизни женщины, которая его родила.
Бабушка – бывший преподаватель в гуманитарном ВУЗе – растила внука в спартанских условиях, требуя намного больше, чем нужно было знать по школьной программе, поэтому мальчик был достаточно образован. Впрочем, он совершенно не отдавал себе в этом отчет, потому что в школе никогда не был «по состоянию здоровья», как говорила бабушка. Только потом, лет в двенадцать, он понял, что пресловутое состояние здоровья означало дикие боли во время полнолуния, желание выть, мяукать и наконец, превращение в огромную кошку, почти растерявшую остатки человечности. Друзей у него не было. Сверстники общались со странным мальчиком неохотно, а после начавшихся в организме изменений Вадим и сам воспринимал остальных детей, как жителей другой планеты.
Мальчик честно спрашивал у бабушки, почему он такой. Она совершенно честно не могла ответить, пока однажды не выпалила в отчаянии, что, видимо Вадим пошел в отца, потому что ее дочка «нормальная». Слышать такое было горько и противно, но от деревенских жителей мальчик слышал выражения и похуже, а бабушка была единственным человеком, показавшим ему хоть какое-то подобие любви, поэтому Вадим думал, что такие отношения нормальны. Теперь, в компании этих странных людей, без возражений принявших Вадима, даже зная о его «ненормальности», среди которых был такой же как и он, не человек, парень растерялся. За все пятнадцать лет своей жизни он не видел других оборотней. Не видел таких явных проявлений чувств, какие оказывали друг другу эти люди. Не наигранных, чистых, абсолютно привычных и естественных.
– Быть может, ты расскажешь нам свой сон? – Аккуратно уточнила Ану, женщина очень молодая и красивая, с длинными и непонятно почему седыми волосами.
Вадим кивнул и начал рассказ. О, ему совсем не нужно напрягаться, чтобы вспомнить. Сон отпечатался в памяти так, будто все происходило на самом деле. Ему снилась мама, которую мальчик никогда не видал. Такая красивая, добрая и ласковая. Она была в накидке с капюшоном и сладко пахла свежесобранными яблоками. Да, он не видел ее лица, но был уверен, что это мама, та, которая любит его и ради которой можно сделать все-все в мире! Она сказала, что бабушка умрет, потому что у старых людей слабое сердце. Сказала, что за ним никто не приедет, поэтому он должен прийти сам. Сказала, что нужно путешествовать в виде рыси и быть аккуратным. Сказала, куда и как идти и где найти одежду после превращения назад, в человека. Сказала, что здесь его ждут те, кто сможет о нем позаботиться, и что будет тот, о ком он сам будет заботиться…
Вадим смущенно замолк, видя, что его речь не просто произвела впечатление, но и заставила задуматься его новых знакомых.
– Ну, дела… – покачала головой рыжеволосая женщина по имени Фир, недавно целовавшая светловолосого оборотня прямо в губы.
– Ну, что ж… – задумчиво улыбнулась Ану, – будь нашим гостем. Но по правилам веров мы должны сообщить в Дом Оборотней, что у Семьи Рысей есть новенький.
– Что за Дом Оборотней и Семья Рысей? – Взволнованно встрепенулся Вадим. Неужели хотят прогнать или сдать в специальный приют для таких как он «ненормальных»?
– Дом Оборотней, – начал рассказывать мужчина, которого звали Эккарт, – это что-то типа центрального управления. Там тебе помогут, если будет нужно. Найдут работу, подыщут жилье, решат проблемы с другими видами оборотней, рассмотрят жалобу. У них же все оборотни города становятся на учет и проходят медосмотры. Своя больница для веров, центр реабилитации… Они много что делают.
– А с Семьей Рысей все просто, – перебила его Фир. – Все оборотни делятся на виды и в зависимости от твоей второй ипостаси, у тебя будет семья, которая тебе будет помогать, если нужно. Деньги, обучение, работа, поиск пары. Если захочешь – тебя с радостью усыновят, потому что родить ребенка женщина-оборотень не может. Любая пара захочет, чтобы ты был их сыном. Насколько я знаю, в городе около пятнадцати рысей-оборотней. Тебе только нужно выразить разумное желание, и тебе поможет любой из них.
– Сейчас у них представители по фамилии Кот, – продолжил Эккарт. – Своеобразная пара. У Виктора свой учебный центр восточных единоборств. Думаю, тебе будет интересно с ними познакомиться.
– В любом случае, – закончила за них всех Ану, – ты сам выберешь, что делать. Захочешь – останешься с нами, а нет – всегда есть куда пойти.
Вадим сидел, задумчиво мешая какао ложкой. Это определенно было больше, чем то, на что рассчитывал мальчик, придя в чужой дом. Он задумался настолько, что почти выпустил из виду странные слова, которые запомнил во сне.
– Подождите! – Булькнула ложка, какао выплеснулось на стол, но парнишка не обратил на это никакого внимания. – Она сказала, запах одежды поможет! Женщина из сна!
Вадим чуть было не сказал «мама», но вовремя заменил слово. Мальчку не хотелось, чтобы над ним смеялись или не так поняли то, что он видел. Это было бы… неправильно.
– Фир, дай-ка мне пальто, в котором мальчик пришел, – задумчиво попросил мужчина.
Она кивнула и пошла к стулу, на котором висела уже ненужная вещь. Взяла в руки, расправила в воздухе, поднесла к носу и нахмурилась. Подала оборотню и задумчиво застыла рядом. Мужчина поднес ткань к носу, глубоко вдохнул. Раз. Другой.
– Ч-черт! – Выдохнул он наконец. – Это запах Оллин. В чем она уходила утром?
– Ее провожала Аили, – шепотом сказала побледневшая Жрица, – они в кабинете с Беленусом, общаются с нашими представителями на бирже…
Оборотень и рыжеволосая женщина поспешно вышли, оставив Вадима с Ану на кухне. Женщина тревожно проводила парочку глазами, шепча что-то на странном языке, который парень не знал. А потом предложила мальчику поесть, будто знала, что после превращений голод донимает его особенно сильно.
– Потом тебе нужно будет вымыться, – задумчиво сказала она, – и ложиться спать. Завтра заедем в магазин, оденем тебя и съездим в Дом Оборотней. А с Олей будет все хорошо. Должно быть.
Но тяжелый вздох Ану почему-то совершенно не обнадеживал…
_________________