Детективчик

 » Глава N 18

Девочки, выкладываю продолжение. Решила не задерживать)
Мы расположились за самым дальним столом, предварительно проверив, кто сидит за ширмой. Нам повезло: там сидела Рамка, чье внимание было полностью поглощено жареной рыбой. Она даже если что и услышит, то никому об этом не расскажет. Для начала я рассказала девочкам об угрозах Эдика, и подруги обещали придерживаться моей версии. Затем я обстоятельно поведала обо всем, что узнала вчера от Элины. На девочек мой рассказ не произвел должного впечатления. Натка задала вопрос, который даже не пришел мне в голову:
- А с чего ты, вообще, решила, что эта история связана с убийством? Кто станет убивать из-за какого-то незаконнорожденного ребенка?
- Ну, не скажи, - Ватсон, неожиданно, встала на мою сторону. - Вот я, например, могла бы и убить, если бы собиралась замуж, а подобное разоблачение может расстроить свадьбу.
- У тебя же нет незаконнорожденных детей, - не унималась Ната.
- Мне и законных за глаза хватает, - с горечью констатировала Ватсон.
Я решила примирить девочек:
- Девочки, поймите, других версий у меня все равно нет, так что придется держаться этой. А это значит, что у нас только трое подозреваемых – Сара, Динка и Ира. После утреннего разговора я решила Сару из списка исключить, и, если Марек не врет, то Динка тоже не может быть убийцей. Так что остается только Ира.
Ната отказывалась признать убийцей Ирку. Если быть откровенной, из всех троих, Ира была нам ближе всех:
- А я не считаю, что Сара не может быть убийцей. И потом, я, конечно, не думаю, что Марек сознательно вводил тебя в заблуждение, но Динка могла наплести ему, что угодно. И даже в том случае, если это правда, еще не факт, что Дина не могла родить ребенка много лет назад, а потом заболеть каким-нибудь женским недугом. Вы, что, сами не знаете, как это бывает?
С железной логикой режиссера трудно было спорить, поэтому я согласилась с ее доводами. К тому же мне тоже очень не хотелось считать убийцей Ирку.
- Давайте для начала выясним, действительно ли Дина не может иметь детей, - и тут Аля выдала совсем неожиданное. - Вот бы достать ее медицинскую карту.
Я расстроилась, так как сама не додумалась до этого, поэтому принялась возмущаться:
- Ишь, что придумала! Да, кто тебе даст ее медицинскую карту? Мы даже не знаем, к какой поликлинике она приписана.
- Это ты не знаешь, а я знаю, - некстати вмешалась Ната. - Мы с ней живем в одном районе и ходим в одну поликлинику. Я неоднократно ее там видела.
- Ну, и что? Что это нам дает? - Я не желала сдавать позиций и признаваться в собственной несостоятельности в роли детектива. - Ты же не можешь пробраться в регистратуру и выкрасть ее карточку!
- Нет, конечно, но ты можешь съездить в эту поликлинику на съемки, попросить сделать пару кадров в регистратуре, и пока я буду отвлекать внимание персонала, ты выкрадешь ее карту, – продолжала настаивать на своем Ната.
- Даже если этот номер пройдет, у меня будет всего несколько минут, и вряд ли мне хватит времени на поиски документов, - я пыталась образумить подруг: мне вовсе не улыбалась перспектива оказаться в тюрьме за подлог документов, кажется, это так называется. – Я категорически отказываюсь.
- Почему? – хором поинтересовались подруги.
- Потому, что не хочу сидеть в тюрьме, – отрезала я. - У вас, что цель такая – посадить меня за решетку? С Визжавым сговорились? Если не за убийство, так за подлог документов.
- Какая тебе разница, за что сидеть? – недоумевала Натка. – За подлог срок гораздо меньше.
Ватсон снова решила некстати вмешаться:
- О чем вы, вообще, говорите? Лия, за что тебя сажать? За то, что документы в регистратуре посмотрела? Ничего не скажешь, преступление века! Тебе всего то минут пять понадобиться, быстренько сориентируешься в регистратуре, найдешь Динкину карточку, выяснишь все, что нужно, и гуляй себе на свободе на здоровье, - Аля говорила весьма убедительно. - Завтра с утра Ната под каким-нибудь предлогом наведается в регистратуру и выяснит, где лежат карточки на букву «Г». Насколько я помню, Дина - Газеева? А ты в понедельник поедешь на съемки. Так что, звони и договаривайся.
Действительно, пора было возвращаться в редакцию: нужно было договориться о съемках, да и до эфира осталось всего два с половиной часа. Поэтому я подвела итог совещанию:
- Сначала разберемся с Динкой, а потом возьмемся за Сару и Ирку.
Из кафе Ната побежала на монтаж, а мы с Алей вернулись в редакцию. Аля решила сходить к Алику - прозондировать почву на предмет съемок в поликлинике, а я начала звонить. В поликлинике были рады моему звонку: меня передавали из рук в руки, как переходящее Красное знамя. Сначала я говорила с девушкой в регистратуре, потом с администратором, после мне пришлось общаться с заместителем главврача, и только после этого сама главный врач удостоилась взять трубку. Первый же ее вопрос выбил меня из колеи, хотя звучал вполне логично: «А с чем связано Ваше желание сделать материал о работе нашей поликлинике?» Нет, все- таки я редкая дура: не подумала об этом с самого начала. Мне пришлось как-то выкручиваться, я стала что-то невразумительно говорить о Международном дне медработника, ответ звучал невнятно, и в голосе главврача появились нотки сомнения. Я поняла, что у меня остается только один выход – сыграть на собственной популярности, как бы унизительно это не было. Поэтому я снова представилась, но уже не как журналист, а как ведущая новостей. Это возымело свой эффект, главврач заговорила о том, как ей будет приятно познакомиться со мной лично, и мы договорились о съемках на 10 утра.
Во время всего разговора Мира сверлила мне спину взглядом так, что там вполне могла образоваться дырка. Когда я, наконец, положила трубку и повернулась к завотделу, взгляд из сверлящего превратился в испепеляющий, и теперь уже передо мной стояла угроза воспламениться. Обстановку разрядил вернувшийся из монтажной Боря. Он отправил Миру читать материалы, а передо мной положил целый ворох сюжетов, предназначенных для редактирования.
Когда я закончила, до эфира оставалось менее часа, так что я побежала к главному редактору утвердить верстку, затем вернулась в редакцию, собрала материалы, отослала их на суфлер, надела один из своих дежурных жакетиков (в редакции их висит не менее 10) и спустилась в студию. Здесь я застала чудную картину: Визжавый и Римка, взявшись за руки, мило беседовали у самых дверей студии. Они не обратили на меня никакого внимания, поэтому я дважды под разными предлогами прошла мимо них – безрезультатно. Все ясно: язва, наконец-то нашла свою «большую» любовь. Оставалось надеяться, что после этого ее характер изменится к лучшему, и она перестанет ненавидеть весь мир.
Оператор уже дважды недвусмысленно дал мне понять, что пора бы войти в студию и готовится к эфиру, и я последовала его совету.
Эфир прошел без эксцессов. На Соне снова была необыкновенная блузка, но я, титаническим усилием воли, заставила себя не смотреть в ее сторону. Очень помогал тот факт, что блузка была насыщенно- бирюзового цвета, а он никогда мне не шел. Я могла собой гордиться: я даже не сделала попытки подойти к Соне, поинтересоваться, где она купила эту прелестную вещичку и узнать, не было ли в наличие других цветов. Вместо этого я спокойно довела до конца эфир, а потом, чтобы не польститься на блузку, закрыла глаза и так и вышла из студии. И только за дверями я поняла, что сделала: я уверенно прошла по студии с закрытыми глазами, считай в темноте, и ни разу не споткнулась. И если, в первый раз, во время эксперимента, я сомневалась и шла медленно, то сегодня затратила на это куда меньше времени. А, следовательно, время на убийство можно прибавить и с чистой совестью включить в список подозреваемых Сару, не сомневаясь, успеет она добежать или нет.
Выходя из студии, я заметила Ирку в роскошном красном брючном костюме и вспомнила, что так и не поговорила с ней. Разговор я начала с того, что интересовало меня больше всех:
- Где ты откопала этот потрясающий костюм? Тебе так идет красный!
Ирка любила комплименты и была падка на лесть, хотя в данном случае я говорила абсолютную правду.
- Сегодня мне все делают комплименты, - обрадовалась подруга. - Тебе, правда, нравится?
- Очень, дашь поносить? – не удержалась я.
Судя по выражению Иркиного лица, подобная перспектива ее не воодушевляла, но оказывать тоже не хотелось. Поэтому подруга предложила компромисс:
- Только с условием: меняемся прямо сейчас. Друзья только что назначили мне встречу в ресторане, а в этом костюме они меня видели. Заехать домой я не успеваю, а твой наряд прекрасно подойдет. Ну что, согласна?
Я не возражала. В конце концов, сегодня у меня было столько неприятностей из-за этого наряда, что я просто обязана его сменить. Пока мы переодевались в костюмерной, я решила выяснить, что Ирка слышала ночью во время убийства:
- Ирина, в понедельник ведь ты дежурила?
Подруга в это время была занята тем, что пыталась на свои бедра 40 размера натянуть мои брюки 38, поэтому ответила кивком головы, который сопроводила невразумительным мычанием. Я решила, что ответ можно принять за утвердительный, и продолжила допрос:
- А где ты была в момент убийства?
- А ты думаешь, я знаю, когда произошло убийство? - Ирка не попалась на мою уловку.
- А что ты делала, когда отключили электричество? – Я решила попробовать с другой стороны.
К этому моменту Ира успешно справилась с брюками и теперь пыталась проделать тот же самый маневр с блузкой:
- Что у тебя за размер такой? Со стороны посмотришь – нормальный человек, а при близком рассмотрении… Слава богу, кажется, застегнула. Может, для верности, закрепить булавками? Что ты там спрашивала?
Я тоже забыла про вопрос: меня сейчас куда больше волновали пуговки на моей блузке, которые грозили оторваться под натиском Иркиной груди. Стало совершенно ясно, без булавок здесь не обойтись
- Боюсь, от булавок останется след. Может, лучше наметать на живую нитку?
Ира была совершенно со мной согласна, и пока я зашивала блузку прямо на ней, снова поинтересовалась:
- Что ты там спрашивала про свет?
Я повторила предыдущий вопрос. Ирка отвечала на него, не задумываясь:
- Симе не проговорись: я в это время спала. Ты же знаешь, в нашей комнате такие удобные кресла, я прямо в нем и заснула. Ночь прошла спокойно, без ЧП, так что я проснулась только утром… Ты закончила?
Мы внимательно осмотрели плоды моего труда и остались довольны результатами. Воспользовавшись благодушным настроением Ирки, я решила аккуратно навести ее на разговор о детях:
- Ты не представляешь, как тяжело воспитывать двоих детей. Я весь вечер занимаюсь тем, что участвую в разборках двух мальчишек. И это притом, что у них разница почти в 9 лет. Представляешь, что было бы, будь они погодками?
- Не говори так, дети это счастье, - возразила мне Ирка, - если бы только знала, как я мечтаю о детях. Я ведь согласилась выйти замуж, главным образом, для того, чтобы завести детей.
Вот это новость! Ирина собралась замуж. Со своим олигархом она встречается уже больше года, но о замужестве пока речи не было:
- Тебе, что твой олигарх сделал предложение? – удивилась я.
- Да. – обрадовала меня подруга. - Дату свадьбы мы пока не назначили, но договорились пожениться в течение двух-трех месяцев.
Я искренне поздравила Ирку и побежала в редакцию, поделиться этой сенсационной новостью с подругами. Ватсон и Ната ждали меня с нетерпением. Справа от Али на столе стояла корзина с красными цветами, которую ей в обед преподнес Алик, а слева – такая же, с белыми ромашками, неизвестного происхождения. Среди всей этой растительности Ватсон напоминала покойника, только слишком кокетливого – она без остановки строила глазки главному редактору, который развалился на соседнем стуле. Именно развалился, потому что «сидением» это назвать было нельзя. Скорее он расстилался на стуле, в позе жирного, довольного жизнью кота. Миры в комнате уже не было, видимо, ей было невмоготу и дальше видеть вокруг счастливые лица. Жучка тоже незаметно ретировалась: она еще утром сообщила, что на вечер у нее назначено свидание с очередным поклонником. Девочки заинтересовались, где я взяла красный костюм (на мне он сидел гораздо лучше, чем на Ире). Я прояснила ситуацию и рассказала о предстоящем Иркином замужестве. Подруги сошлись на том, что она никак не может оказаться убийцей.
Алик находился, на удивление, в восторженно-радостном настроении, которое передалось и нам. Поэтому мы дружно согласились, когда главный редактор предложил всем коллективом оправиться в кафе, чтобы отпраздновать радостное событие в его жизни. При этом он так поглядывал на Алю, что становилось совершенно ясно, о каком событии идет речь.
Мой долг подруги состоял в том, чтобы предостеречь Ватсона от опрометчивых поступков. Ната считала также, но поговорить с Алей по дороге не представлялось возможным: Алик нанял кабриолет, самый, что ни на есть настоящий, с двумя лошадьми, не знаю, может это были и кони, я не специалист, и усадил свою даму в него. Все остальные, кое-как запихав себя в Борин старенький «Москвич», следовали за ними.
Лошади, судя по всему, прекрасно разбирались в правилах дорожного движения: останавливались на красный свет, не обгоняли справа и даже не пытались ржать на вездесущих пешеходов. Я решила взять на вооружение этот вид транспорта: экологично, безопасно (любой при виде лошадей сбросит скорость), креативно. Интересно, сколько будет стоить поездка от моего дома до работы? Как постоянному клиенту, мне ведь могут сделать хорошую скидку. Пока я прикидывала все плюсы и минусы подобного передвижения, мы подъехали к кафе.

Привет, Лия!
Прошу прощения, что не сразу отписываюсь, чего-то чуть-чуть приболела

О, Как! Они уже и в поликлинику собрались, чтобы узнать про Дину! И ловко придумали с репортажем, Но...Снова в мысли вмешалась блузка! но и костюм тоже подойдет Кто бы сомневался, что на Шерлоке он сидеть будет горааааздо лучше

Кабриолет - это круто! Респект

спасибо, Лиечка. Всегда улыбка до ушей, когда читаю тебя
_________________

Здравствуйте.
Неожиданно увлеклась. Я не большая поклонница таких суматошных любительниц-сыщиц, но ваша героиня чем то зацепила. Много рассуждений о тряпках, много нелепой женской возни и сплетен ... Но все это написано таким грамотным живым языком, что я проникласьбольшим уважением к несомненному таланту автора.
За чувство юмора так и вовсе ставлю наивысший балл!
Даже странно, что эта книга не бьет рекорд по популярности на форуме. Насколько я здесь ориентируюсь, тут плохо читают серьезные умные книги, а этот детектив как раз наоборот - легок и мил.
Не обещаюписать частые отзывы, я заглядываю на форум ,увы, не ежедневно. Однако эту историю я обязательно дочитаю до конца, пусть и медленно.
Желаю автору не бросать литературное творчество. Писательское ремесло -это ваше.
Спасибо за радость от знакомства с вами!

Тебе же говорили, что станешь ВЕЛИКОЙ писательницей!!! [/quote]
_________________

StarDust, спасибо большое за теплые слова, тем более не от поклонницы этого жанра. Тем более ценен Ваш комментарий. Попробую не разочаровывать Вас и далее. Я тоже бесконечно рада знакомству с Вами

Тебе же говорили, что станешь ВЕЛИКОЙ писательницей!!! [/quote][/quote]

Аня, милая, кажется, не обманула Ведунья

 » Глава N 19

Девочки, выкладываю продолжение. Надеюсь, понравится, хотя в этот раз девочкам не до расследования. Приятного прочтения.

Как только мы оказались внутри, под предлогом «попудрить носики» я вытащила девчонок в дамскую комнату. Однако стоило нам оторваться от мужчин на безопасное расстояние, как Натка уже набросилась на Алю:
- Что ты ему обещала?
Кокетливо взмахнув ресницами, Аля отвечала как-то неуверенно:
- Ничего не обещала.
- Ну, что ты так на нее набросилась? - Булька решила заступиться за подругу. - Алина имеет право флиртовать с тем, кем хочет – она свободная женщина.
- Она-то, может, и свободная, а вот Алик – женат, - я решила проявить солидарность с Натой. - Или ты упустила эту маленькую деталь?
- Девочки, честное слово, комсомольское, пионерское, какое хотите, ничего я ему не обещала, - начала оправдываться Ватсон, - просто, он просил разрешения ухаживать за мной и дальше, и я разрешила. И прежде, чем начать на меня орать, вспомните, что это по вашей вине я попала в такое дурацкое положение. И, кстати, я отказывалась подсыпать порошок Алику, и это ты, Лия, меня заставила, Так что, ежели, завтра он разведется со своей женой, то виноватой окажешься ты! – С этими словами Аля довольно больно ткнула пальцем мне в грудь.
Сказать, что я обомлела – не сказать ничего. Совесть, которую я все эти дни старательно загоняла поглубже, вдруг подняла голову и заговорила во весь голос. Чего я только от нее не услышала: и что я в угоду своим капризам разрушаю чужую семью, и что совершенно наплевала на работу, и что с этим расследованием совсем забыла про домашние дела.
Все время пока говорила моя совесть, Булька вторила ей почти слово в слово. Про домашние дела она, конечно, не знала и уже от себя добавила пункт о вмешательстве в личные дела сослуживцев - подозреваю, что подруга имела в виду отношения Дины и Марека. Под тяжестью обвинений я уже была готова полностью признать свою вину, как Аля сама бросила мне соломинку:
- Девочки, не могу молчать, меня прямо распирает: Алик предложил мне место заведующего отделом.
Мы засыпали Алю вопросами. Сердобольную Бульку интересовала судьба нынешнего завотдела - Миры:
- А что будет с Мирой? Нельзя так поступать с человеком.
- Когда ты приступаешь к обязанностям? - Нате во всем была нужна конкретика. - Ты уже договорилась о прибавке к зарплате?
Меня же волновали вопросы совсем иного характера:
- Ты будешь закрывать глаза на мои опоздания? Как подруга, ты должна меня понять и дать мне еще один выходной в середине недели.
- Я отказалась, - ответ Ватсона прозвучал для нас совсем неожиданно.
Пока девочки переваривали это сообщение, я поинтересовалась:
- Что же тогда Алик празднует?
- Понимаешь, я не просто отказалась от места, - Аля снова перешла на неуверенный тон, - я объяснила, что хочу больше времени проводить в его обществе, а груз ответственности может стать помехой.
В ответ на это сенсационное во всех смыслах заявление Булька только подавленно покачала головой, Ната многозначительно усмехнулась, а я запричитала:
- Так, значит, это я заставила тебя встречаться с Аликом, это я готова завязать роман с женатым мужчиной, и это я разрушаю его семейное счастье? Хороша, ничего не скажешь! Сама эту кашу заварила и решила во всем обвинить меня.
- Причем тут я, - Алину смутил мой напор. - Это Булька на тебя набросилась, а я - что, я - ничего. И потом, это все ради дела.
Тут совершенно некстати вмешалась Ната:
- Интересно, этот порошок на всех так безотказно действует или он специально на Алика заряжен?
Я отлично знала, что Ната никогда ничего не спрашивает просто так. Видимо, у нее на примете уже была цель.
- Ты имеешь в виду кого-то конкретного?
- Пока нет, но провести эксперимент все-таки стоит, – по голосу Наты стало совершенно ясно, что решение она уже давно приняла, а с нами советуется для очистки совести.
- Какой еще эксперимент? Вам этого мало? Не позволю вам и дальше так измываться над людьми, - в голосе Бульки звучал ужас.
В отличие от Бульки, Аля была явно заинтригована:
- Кому на этот раз будем порошок подсыпать?
Чтобы прекратить жалобные причитания Бульки, Ната бросила на нее строгий взгляд и раскрыла карты:
- Вы же помните, что я сужусь с соседями из-за жилплощади? Дело будут рассматривать в суде на следующей неделе. Так, вот, что я надумала: а что, если подсыпать это снадобье в чай судье? Если порошок действует на всех, то судья примет решение в мою пользу. Но перед этим надо поэкспериментировать.
Аля сориентировалась первой:
- Экспериментировать надо на Ники. Боря слишком стар – сердце может не выдержать, у Марека есть Динка – если что, она нам все волосы повыдергивает, Васи нет, и не будет до понедельника, а Алик и так под колпаком. Остается только Ники.
Я опомнилась как раз вовремя:
- А где вы порошок возьмете? Опять к ведьме поедем?
Ватсон отреагировала мгновенно:
- Не надо к ведьме. Я все пакетики с собой ношу.
Меня совершенно не устраивал такой расклад, и я запротестовала:
- А как же Алик? Я не позволю вам расходовать этот порошок на Ники. А потом вам еще снадобье для судьи понадобится. И Алик по нашей собственной глупости уплывет из рук.
Ната поняла, что так просто я не сдамся и буду отстаивать порошок до конца, поэтому клятвенно обещала:
- Я тебе клянусь, что если сегодня дело выгорит, завтра съезжу к старой грымзе за дополнительным снадобьем.
Мне и самой было интересно поучаствовать в эксперименте, поэтому я согласилась. Осталось прояснить еще несколько деталей:
- А кто будет подсыпать порошок?
- Булька, - предложила Ната, - а мы будем отвлекать остальных.
Булька категорически отказалась участвовать в этой затее, не только в качестве «подсыпателя», но и «отвлекателя». Максимум, что она могла нам обещать – не мешать и не путаться по ходу эксперимента. Аля предложила мою кандидатуру. Я сразу запротестовала:
- Не могу. Ты что забыла: Ники влюбится в того, кто подсыпает ему порошок. А ты знаешь моего мужа – ничем хорошим это не закончится.
- Тогда Ната. Ты не можешь, на мне уже висит Алик, Булька отказывается наотрез. В конце концов, кому нужно – пусть тот и подсыпает.
Нате волей-неволей пришлось согласиться и забрать у Ватсона пакетик с порошком. Мы гуськом вернулись к столу. Ната села по левую сторону от Ники, а Аля – по правую. С другой стороны от Ватсона нахально развалился Алик, а рядом с ним уселся Марек. Я выбрала себе стул между Натой и Борисом Сергеевичем, круг замыкала Булька. Первые полтора часа Нате никак не удавалось исполнить задуманное. Мужчины упорно не хотели доходить до кондиции, а ни на что другое рассчитывать не приходилось. По мере того, как настроение мужской части нашего коллектива ползло вверх, наше, гораздо стремительнее, ухудшалось. Надо было экстренно спасать ситуацию. Пришлось снова использовать предлог «попудрить носик», но в этот раз я вышла на улицу. Не долго думая, я подняла с пола камушек и швырнула его в старенький Борин «Москвич». Тут же сработала сигнализация, и, как я и рассчитывала, мужчины скопом бросились на улицу. Марек, не ожидавший от меня ничего хорошего после утреннего разговора, устроил мне настоящий допрос:
- Что случилось? Ты что, пыталась угнать Борину машину?
- Ничего подобного, - возразила я, - моя любимая персиковая помада выпала из сумки, и я подошла к машине, посмотреть, нет ли ее там.
Марек недоверчиво покачал головой, но Боря склонен был мне верить:
- Лия, давай я открою машину, и ты поищешь помаду.
Я согласилась, залезла в «Москвич», незаметно выбросила из кармана помаду, а потом, как можно естественнее, закричала: «Нашла, нашла». Не доверяющий мне Марек засунул голову в машину, убедился в том, что помада действительно лежит на полу, поднял ее и протянул мне. На всякий случай, я еще немного помедлила перед тем, как вылезти из автомобиля, а затем задержала мужчин рассказом о том, почему мне так дорога эта помада, как и где я ее покупала, и с какими цветами в одежде она сочетается. Я даже попыталась завязать с ними спор о том, подходит ли персиковая помада к розовому наряду или нет, но мужчины готовы были согласиться с любым мнением и деликатно уклонились от диспута. Под конец, наплевав на джентльменское поведение, коллеги дали мне понять, что хотят вернуться за стол, но это было уже не важно - за то время, что я продержала их у машины, можно было не то что подсыпать снадобье, но и съездить за ним к ведьме.
Когда мы вернулась в зал, настроение у девочек значительно улучшилось, что говорило само за себя. Минут через пятнадцать Ники пригласил Нату на танец. Еще через некоторое время он на короткое время исчез и вернулся с цветами. Ники бросил красные розы под ноги Натке и встал перед ней на колени. Это почему-то взбесило Алика, он сорвался из-за стола, выбежал из кафе, вернулся с белыми розами и бросил их под ноги Алине. Не знаю как Булька, а я почувствовала себя как-то некомфортно. Мне тоже хотелось наступать каблучками на какие-нибудь цветы, да хоть бы самые вялые. Так, нет. Как на труп наступать – это мне, а цветы – другим. Я вот о муже беспокоюсь, а он мне цветы в последний раз дарил лет десять назад. Ну, ничего, вернусь домой и в целях профилактики устрою скандал - в семейной жизни вещь крайне необходимая.
Стало совершенно ясно, что эксперимент удался. Оставаться в кафе и дальше не было никакой необходимости, и я начала зевать. Через минуту стало ясно, что даже если бы я вывихнула челюсть, никто бы и не шелохнулся. Я послала Ватсону СМС с требованием немедленно прекратить эту вакханалию. Аля что-то на ушко нашептала Алику, он тут же поднялся и объявил, что завтра на работу, поэтому нужно лечь пораньше. Это был приказ – все дружно поднялись со стола, главный редактор расплатился и мы выплеснулись на улицу. Я чувствовала себя отвратительно: Аля шла с двумя корзинами и одной охапкой цветов, Ната – только с одной охапкой и я - вовсе без цветов. Бульку я в расчет не брала: если бы даже ей и преподнесли цветы, она бы их все равно не взяла – до смерти боялась мужа. Хотя, нужно признать честно, мой муж букету тоже вряд ли обрадовался. Мог бы корзину и на голову мне надеть. Так что еще вопрос, нужен мне этот букет или нет – так я успокаивала себя всю дорогу.
Алик снова усадил Алину в экипаж, Ники потащил Нату на такси, а оставшихся, чертыхаясь, по домам развез Боря. И только дома я вспомнила, что так и не выяснила, почему Визжавый назвал коменданта «важным свидетелем», хотя нет, вроде «важный» он не произносил, это уже я придумала сама.

 » Глава N 20

Девочки, выкладываю продолжение. Приятного прочтения!

20

Субботнее утро я начала с чтения Эдикиного блокнот – это уже стало доброй традицией. Опять безрезультатно. Не представляю, как я буду обходиться без этого, когда закончиться расследование?
На телевидение я входила с опаской, ожидая, что в любой момент из-за угла выскочит Эдик. Потом вспомнила, что по субботам администрация не работает, и воспаряла духом. Еще один приятный сюрприз мне преподнес вернувшийся из командировки Джека: он обещал выйти в эфир. Наконец-то, я могла целиком посвятить себя расследованию. Первым делом я отправилась к коменданту – это был еще тот плут, этакий «мужичок с ноготок», которого мы между собой с легкой руки Ватсона называли «Мужчинка». Несколько лет назад он приходил к нам в контору в качестве почтальона одной из посыльных фирм. Уж не знаю, как ему удалось добраться до руководства и понравиться ему (наверняка, вскрывал личные послания и сливал информацию наверх), но меньше чем через год его назначили главным комендантом.
Я вежливо постучала в дверь его нового кабинета. Ответа не последовало, и я открыла дверь. Здесь меня ждало удивительное открытие: гинекологическое кресло было тут как тут, только теперь его немного усовершенствовали, сделав рабочим местом коменданта. А с другой стороны, чему тут удивляться: все правильно, зачем покупать новое дорогое кресло, когда можно переделать гинекологическое.
Я не успела переступить порог кабинета, как за спиной услышала голос коменданта:
- Что Вам нужно?
- Хотела с Вами поговорить…
И тут я запнулась. Дело в том, что я только сейчас вспомнила, что не знаю, как зовут коменданта. Можно было, конечно, обратиться к нему «господин» или «товарищ», ну на худой конец, «гражданин», но не думаю, что после этого он захочет со мной разговаривать. Я вдруг поняла, что в нашем языке нет универсального обращения к мужчине. Ну, почему я не родилась полячкой, могла бы обратиться к нему «пан»!? Англичанам тоже повезло, у них есть «мистер», «месье» - у французов, «сеньор» - у итальянцев, и так далее. Ау нас – ничего. И что делать в такой ситуации - ума не приложу.
За то время пока я размышляла, комендант вошел в так называемый кабинет, уселся в гинекологическое кресло, водрузил на нос очки и принялся стучать карандашом по столу. Нужно было срочно что-то придумать. Ладно, скажу правду:
- Я слышала, как Виз… следователь назвал Вас «важным свидетелем». Скажу правду: я провожу собственное расследование, поэтому хотела бы знать, что он имел в виду.
Вы не поверите, но комендант вдруг заулыбался.
- Лия, я Вам помогу, но с одним условием, - огорошил меня Мужчинка.
И этот туда же. Одной нужны были сережки, второй – шарфик, третья с меня вчера одежду сняла, а этот, наверное, на туфельки польстился (судя по росту, у нас с ним один размер). Дело в том, что сегодня я облачилась в длинное серое трикотажное платье, а к ним надела такого же цвета лаковые туфли на шнуровках, без каблука, и если бы не маленький размер, их запросто можно принять за мужские. Вот на них комендант и польстился – решила я для себя. Ну нет, обувь я ему не отдам: не могу же я домой босиком идти. А если он, как Ира, попросит поменяться? Я постаралась как-нибудь незаметно посмотреть, что у него на ногах, - незаметно не получилось. Пришлось нахальным образом обойти стол, встать за гинекологическое кресло и рассмотреть его обувь. На ногах коменданта красовались самые отвратительные кроссовки, которые я когда-либо видела в своей жизни – белые с лимонно-желтыми надписями и шнурками. Это еще полбеды – кроссовки были, по меньшей мере, сорок четвертого размера, что совершенно не соответствовало его карликовому росту. Со своим, тридцать шестым, я могу запросто носить их, как лыжи. А что, может, комендант их тоже из спортивного интереса носит, или готовится к чемпионату.
Во время моих действий, комендант смотрел на меня со все более возрастающим удивлением, а в конце выразительно повертел пальцем у виска. Тут только до меня дошло, что я забегаю вперед локомотива, и комендант до сих пор не выдвинул свои условия:
- С каким условием? – полюбопытствовала я упавшим голосом, не ожидая для себя ничего хорошего и мысленно уже распрощавшись с туфельками.
Комендант отвечал с опаской, видимо, начал сомневаться в моей адекватности.
- Моя дочь учится на журналиста и мечтает работать на телевидении ведущей. Вы не могли бы дать ей несколько уроков дикторского мастерства?
- По-моему, им эту дисциплину в институте преподают, - я была искренне удивлена его предложением. - Или я ошибаюсь?
Комендант отвечал как-то неуверенно:
- Кажется, Вы правы. Но ей хотелось бы получить десяток частных уроков.
Еще минуту назад речь шла о нескольких уроках, теперь упомянул десяток, если так пойдет и дальше, то мне придется заниматься с ней всю жизнь. Хотя делать ничего, придется соглашаться. Что такое несколько уроков в сравнении с возможностью посрамить Визжавого и самой найти убийцу:
- Я согласна, но Вы должны постараться максимально точно ответить на мои вопросы.
- Договорились, - обрадовался комендант, - задавайте Ваши вопросы.
- Давайте с самого главного: почему следователь назвал Вас «важным свидетелем».
Мужчинка отвечал так, как будто рапортовал начальству.
- Почему назвал «важным свидетелем» - не знаю, он просто интересовался, кого я утром видел у студии.
Этот же самый вопрос я задавала Римке, и тогда она перечислила всех подозреваемых. Интересно, а кого видел комендант:
- И кого Вы видели?
- У дверей толпились почти все наши сотрудники, - проинформировал Мужчинка, - но мне почему-то запомнилась Ирина.
- Сатирова?
- Да, - для наглядности комендант кивнул головой. - Она озиралась по сторонам, как будто искала кого-то, или опасалась.
Да, но ведь мы с Алей вели себя точно также! Представляю, что он наплел следователям о нас:
- А кто еще вел себя подозрительно?
- Вы, и еще эта ваша подруга, не знаю, как ее зовут, – засмущался Мужчинка.
- Вы и об этом рассказали следователям?
Ответа мне не потребовалось: комендант покраснел так густо, что цветом лица напоминал вареного рака. Надеюсь, его хватит апоплексический удар, и желательно еще до того, как я начну заниматься с его любимой дочуркой.
- Ладно, раз обещала, слово сдержу, – обещала я Мужчинке. - Вот мой телефон, пусть Ваша дочь позвонит мне на следующей неделе договориться о занятиях.
Придется еще раз поговорить с Иркой о детях. Я заскочила к ней по дороге в редакцию, но не застала подругу. По словам Симы, Ира приболела и засела дома до понедельника. Прекрасно, завтра же отправлюсь к ней домой под предлогом «навестить заболевшую подругу». Адреса «заболевшей подруги» я не знала, поэтому стала опрашивать коллег, и тут выяснился удивительный факт: никто во всей конторе не знал точного адреса Иры, никто никогда у нее не бывал. Можно было, конечно, выяснить адрес в отделе кадров, но по субботам они, как все «белые люди», отдыхали. Так что придется ждать до понедельника.
На втором этаже я нос к носу столкнулась с Зоей. Я уже было собиралась поздороваться и пройти мимо, как заметила у нее в руках огромную клетчатую сумку, наподобие тех, в которых возят свой товар китайские челноки. И тут я вспомнила, что Эдик упоминал о ней в своем дневнике. Этого было достаточно. Нет, конечно, в обычное время я себе такое не позволяю, но сознание того, что я никак не могу определиться с убийцей, и меня саму вот-вот посадят, сделало свое дело, и я устроила Зое настоящий скандал:
- Ну, привет. Значит, называешь меня своей подругой? А сама ни разу даже вскользь не упоминала, что прямо здесь, на работе торгуешь одеждой.
- Тише, тише. Ты что думаешь, я сюда дизайнерские вещи приношу? – Пыталась успокоить меня спекулянтка. - Так, ширпотреб всякий. Ты бы и смотреть на этот товар не стала, я же тебя знаю. А кто тебе проболтался?
Теперь стало совершенно ясно: диагноз подтвердился - я либо сошла с ума, либо состарилась так, что уже не соображаю, что делаю. Конечно, предпочтительнее первое, но и второе исключать нельзя: только выживший из ума человек или старый маразматик мог не сообразить, что Зоя обязательно спросит, откуда я знаю про ее спекуляции. И что мне теперь отвечать? Про Эдика и его блокнот нельзя – Зоя тут же побежит к администратору меня закладывать, а наводить напраслину на кого-то другого я просто не имею права. Попробую отвертеться:
- Слухами земля полнится. Все только и говорят о том, какие деньги ты ту заколачиваешь.
Расчет оказался верным. Сама мысль о том, что кто-то может считать ее доходы, так вывела из себя Зою, что она напрочь забыла обо все остальном:
- Нет, ты видишь, с кем приходится работать! Вокруг одни завистники; все только мои деньги и считают. А как помочь матери четверых детей – так нет, не от кого помощи не дождешься. Профсоюзные взносы я вместе со всеми плачу, я вот путевку мне в сезон ни разу не дали. В прошлом году я все лето ждала путевку к морю, каждый день ходила к Семе (это наш профком), выпрашивала, вымаливала, чуть ли не в ногах валялась – добилась путевки, и как ты думаешь, на какое время? На конец января, представляешь!? И этот прощелыга еще с меня денег требовал. А ведь у моей младшей – зоб, ей обязательно у моря отдыхать нужно. Да что тут говорить, что ты сама не знаешь? Лия, ты пойми: все, что я здесь зарабатываю, мне еле хватает на детей. Тебе с твоей колокольни, легко рассуждать – у тебя, говорят, муж – шишка. А у меня - ни мужа, ни шишки.
Мне стало стыдно. Я почему-то всегда неловко себя чувствую, когда коллеги упоминают о моем муже. Мне как то неудобно каждый раз объяснять, что когда мы поженились, у нас не было ничего, кроме маленькой однокомнатной квартирки, а после рождения первого ребенка мы еле концы с концами сводили. Вот уже 12 лет я счастлива в браке, очень люблю мужа, его родителей и всех его родственников – многочисленных дядюшек, тетушек, братьев и сестер. Мы очень медленно по ступенькам шли к тому, что имеем сегодня. Но мне все равно неловко перед коллегами.
Зойка поняла мое состояние и почувствовала мое желание побыстрее замять разговор и уйти, но решила добить меня до конца:
- Признавайся, кто тебе про меня рассказал? Сара? – Зоя сжала руки в кулак. - Сколько лет ее знаю, она, какой была в детстве завистницей, такой осталась.
При упоминании Сары, я оживилась:
- Ты знаешь Сару с детства?
- Конечно, наши родители здесь работали, в одной редакции на радио.
Меня интересовали только родственники Сары, но свой интерес пришлось скрывать:
- Как интересно, ты мне никогда не рассказывала. У тебя и мама, и папа на радио работали?
- Да, в редакции художественно-публицистических программ, мама – редактором, папа – режиссером, как и мама Сары. Они в редакции все очень дружили, устраивали совместные семейные торжества, выезды на природу, - в голосе Зойки явно слышались ностальгические нотки. - Сара еще тогда меня страшно раздражала. Знаешь, я чуть было не вышла замуж за ее брата.
Я решила не тратить время на брата, а сразу переходить к родителям:
- А что же ее отец? Он тоже работал в нашей конторе?
- Нет. У Сары папа в морге работал, - огорошила меня спекулянтка, - в детстве он пугал нас историями про оживших мертвецов. А, в целом, мировой был мужик, он умер в прошлом году - я ходила на похороны.
Осталось уточнить только детали:
- А ее мама жива?
- Конечно, они до сих пор с моей чуть ли не каждый день по телефону общаются.
Зоя продолжала делиться со мной детскими воспоминаниями, но я уже не слушала ее. Необходимо было обдумать услышанное: Сара выпала из списка подозреваемых по всем параметрам. Во-первых, у нее есть брат, а Элина говорила, что та девушка единственный ребенок, рано оставшийся сиротой. Опять-таки, мама Сары жива, а отец умер в прошлом году. Ни одного совпадения. Дина тоже вариант сомнительный, так что остается только Ирка. Надо вплотную заняться ею. А как тут займешься, когда ее не будет еще два дня? Может, Зоя адрес знает?
Я самым невежливым образом прервали Зойкины воспоминания:
- Зоя, может, ты знаешь адрес Иры?
- Какой Иры? – Не поняла Зойка.
- Сатировой, из нашего департамента.
- Нет, что ты, - покачала головой спекулянтка, - она со мной еле здоровается. Я как-то ей вещи показала, так она заявила, что они годятся только на тряпки в ее доме полы вытирать. Так что, с этой зазнайкой я не общаюсь.
Ну, нет - так нет. Может, взломать дверь в отдел кадров? Хоть так доберусь до Иркиных документов. Но Зоя не хотела меня отпускать и предложила посмотреть товар, раз уж я и так все знаю. Пришлось согласиться. Мы спустились в маленькую комнату, примыкавшую к эфирной. Раньше здесь готовились к эфиру гости утренней программы и ведущие интерактивного шоу. Сейчас, в виду того, что обе программы перенесли в другие студии, Зоя приспособила эту комнату под примерочную. Интересно, как ей удалось выбить разрешение?
- Зоя, а кто тебе разрешил здесь магазин устраивать?
- Комендант, я ему долю даю – 30 процентов от продаж, - сообщила спекулянтка. - Такие деньги с меня сдирает, ирод проклятый, ни за что.
- А руководство не знает?
- Нет, он им объяснил, что складывает здесь инвентарь.
Зоя выложила передо мной свой лучший товар: турецкие спортивные костюмы, детскую одежду китайского производства, белорусское белье и вьетнамские тапочки. Одним словом, ничего приличного. Пока я, чтобы не обидеть Зою, перебирала товар, мне на глаза попалась удивительно красивая льняная бежевая плиссированная юбка, хорошего качества и покроя. К юбке прилагался широкий плетенный коричневый ремень. Эта вещь идеально подходила к моему гардеробу, и я просто обязана была ее купить, чтобы сделать Зое приятное. В конце концов, уговаривала я себя, это мой гражданский долг помочь матери четверых детей – заплачу любую сумму, которую запросит. В этот момент, я как-то совсем забыла, что денег у меня нет и в ближайшее время не предвидеться.
- Я беру эту юбку. Кстати, откуда она у тебя, явно не с вещевого рынка?
- Нет, это Сонькина. Жених прислал ей очередной подарок из Лондона, и, как обычно, мимо. У нее же фигура восточная, бедра широкие, она в этой юбке – точно баба на чайник, - съехидничала Зоя. - Главное, юбка красивая, но, сколько девчонок мерило – никому не идет. Может, ты сначала померишь?
- Давай.
Как только я надела эту юбку, сразу поняла – я не хочу ее больше снимать. И что теперь делать, не надевать же ее поверх платья? Я вспомнила, что среди висящих в редакции эфирных нарядов есть пара жакетиков и топиков подходящего цвета, остается только подобрать туфли. Ладно, это оставим на потом, сейчас главное определиться со стоимостью:
- Зоя, сколько это стоит?
Вместо того чтобы прямо ответить на вопрос, Зоя начала расхвалить свой товар:
- Ну, ты посмотри, как сидит. Это твой фасон и цвет твой. А качество какое, видишь? Подкладка, между прочим, шелковая, лен на ней так и скользит, - расхваливала свой товар Зоя. - Ремень снимается, можно и на джинсы надеть. Считай, не одну вещь покупаешь, а сразу две.
- Зоя, ты мне так и не ответила, сколько хочешь за юбку?
- Ладно, только для тебя и потому что она тебе так идет – триста.
- Чего? – Не поняла я.
- Долларов, конечно. Фунты мне не к чему.
Все мои благие намерения растаяли, как дым. Ни о каком гражданском долге и голодных ребятишках не может идти речь, когда меня так нагло обводят вокруг пальца:
- Зоя, у тебя совести нет, - возмутилась я. - Она даже половины не стоит. Это же не дизайнерская вещь. Так, неплохая юбка из коллекции слабо раскрученного бренда.
Зоя, которая носом чуяла выгодного покупателя, сразу поняла, что эту юбку я возьму при любом раскладе, и решила не сдаваться:
- Не нравиться - не бери. И потом, я же не требую с тебя всю сумму разом. Можешь отдавать частями, в рассрочку, - соблазняла меня спекулянтка.
Я решила сыграть на ее расчетливости, а если получится, заодно, воззвать к здравому смыслу:
- Зоя, это юбка из летней коллекции. А у нас на носу – зима. Ее у тебя сейчас уже никто не купит, тем более ты сама сказала, она никому не идет. А летом ее цена упадет в три, а может, и в четыре раза, - я всячески сбивала цену юбку. - Тебе придется продать ее за бесценок, причем мне же, другие желающие вряд ли найдутся. Давай, сделаем так: я дам тебе ровно половину, как только мы получим зарплату.
- Двести, и по рукам, - предложила свою цену Зоя. - Можешь забирать ее прямо сейчас.
Я согласилась. Где-то, в подсознании крутилась мысль о том, что я и так со следующей зарплаты должна Эмме, но сопротивляться прелести этой юбки было невозможно: это был мой цвет, мой фасон и мой размер. В конце концов, выпрошу деньги у мужа и пообещаю не приставать к нему в ближайший месяц.
Когда я принесла юбку в редакцию, девочки заахали. Подруги подобрали подходящие топ и жакет, а Булька предложила надеть ее коричневые ботиночки. Она была готова ходить босиком, лишь бы сделать ближнему приятное. Подобное бескорыстие мне было не свойственно, и я с готовностью согласилась. К сожалению, моим надеждам весь день красоваться в обновке не суждено было сбыться - Булькина нога оказалась на два размера больше моей. После небольшого диспута девочки пришли к общему мнению, что мой серый наряд ничуть не хуже. Одна Мира не промолвила ни слова, только бросала недовольные взгляды – верный признак того, что выгляжу я сегодня отлично. Ватсон предложила пообедать, и мы прямиком отправились в кафе на радио.

Лия, спасибо за продолжение!
Я, как только вернулась, так сразу сюда - читать и комментировать.
Как всегда - все написано легко, весело, интригующе.
Хотела все спросить: про гинекологическое кресло в редакции - это тоже правда, не выдумки? Но как оно там могло очутиться???? и каким образом его вообще можно приспособить под обычное сидение? Не могу себе представить, как мужик может не только рядом с ним находиться, но еще и сидеть на нем.... У них же от всего этого естественное отвращение.
Но в тексте смотрится смешно - что есть, то есть.
Не поняла вот этот эпизод:

Она хотела сказать, что ухаживание за красивой подругой - это слепота??? слепота - это когда не видишь чего-то под собственным носом. Или я не въехала...
Еще один эпизод меня повеселил: когда героиня думает, будто мужик хочет поменяться с ней обувью. Неправдоподобно (потому что героиня уж совсем дурочкой тут выглядит), но весело. Думаю, может немного подправить, чтобы это все-таки больше именно на шутку походило? а то, если всерьез, то как-то не очень... Дурочка не может раскрыть преступление, а вот если она мадам с нестандартным юмором - тогда это плюс в ее копилку.

про само расследование - к пока я даже отдаленно не понимаю, кто мог бы быть убийцей. Просто слежу за полетом мыслей героини, пытаюсь соориентироваться в связях ее многочисленных коллег и тайнах из их прошлого. Это чтение в целом доставляет удовольствие.
а сколько всего глав в книге?
___________________________________

Здравствуй, милая. Спасибо за комментарий и замечания. Попробую ответить на вопросы. Про кресло - было и такое. Действительно, в предбаннике стояло. И куда только его не пытались приспособить)) Визжавый ослеп, так как не заметил прелестей нашего Шерлока))
На Лие были туфли -оксфорды, а Мужчинка ей в пупок дышал, так что мог и позарится) ) Раз непонятно, то доработаю) а до конца уже несколько глав осталось. Девочки уже на финишной прямой. Только вот преступление они не раскроют, доблестные органы постараются. Зато повеселятся вдоволь))

Привет, Лиечка!
Прости, что так задержалась с ответом.

Комендант - какой коварный тип, гражданской наружности! С Лии, значит, репетиторство дочке, с Зои тридцать процентов! неплохо пристроился!
Мда...Скучно будет бедной Лии, когда закончится расследование.
Люблю, когда девчонок кучей одевают в костюмерной. Смешно.
И юбочка в пору, и даже сапожки ей хотели пожертвовать, но...Не судьба
Снова улыбка До ушей. Спасибочки
_________________

 » Глава N 21

Выкладываю следующую главу. Приятного прочтения!

В кафе не было никого кроме Рамки, которая расправлялась с курицей с таким остервенением, как будто сражалась с врагом. Пожелав ей приятного аппетита, хотя это явно было лишним, мы уселись за крайний столик.
Первым делом я рассказала Але обо всем, что узнала от Зои. Ватсон не удивилась:
- Я в Саре никогда не сомневалась. По мне лучше, чтоб это была Дина.
- По мне тоже, - согласилась я. - Очень не хочется верить, что убийца – Ирка. Подозрительно только, что ее адреса никто не знает.
- Ну и что. Моего адреса тоже никто не знает, - возразила Аля. - Никто никогда не был у меня дома, даже ты. Может, ей тоже неохота принимать гостей.
- Может и неохота, но дела это не меняет, – продолжала настаивать я. - Пока она вызывает больше всех подозрений.
Меня прервал звонок от Натки:
- Вы где? Ищу Вас по всему телевидению.
- Мы в кафе, – информировала я, - подваливай сюда.
Ната подошла через две минуты. И не успела плюхнуться на стул, как обрушила на нас шквал информации:
- Так, была в регистратуре. Карточки находятся в ячейках в отдельных шкафах. Каждый шкаф – это жители одной улицы, ячейки – дома. А уже там все по алфавиту, - проинформировала нас режиссер. - Насколько я помню, Динка живет на Гоголя. Дом не знаю. Сейчас нарисую тебе план регистратуры.
Сначала я решила, что Ната рисует довольно неплохо, но минут через пять разочаровалась: очень не хотелось верить, что регистратура похожа на лабиринт. В середине этого лабиринта Натка поставила жирный крест. Я набросилась на нее с упреком:
- И что ты тут мне начертила? Это что, карта сокровищ? Как мне с этим искать карточку? У меня на это целый день уйдет.
- Крестиком я обозначила улицу Гоголя. Видишь, я тебе стрелки нарисовала, вот по этим стрелкам и пойдешь, – уговаривала меня Натка.
- Да только на то, чтобы сообразить, к какому шкафу какая стрелка идет, у меня часа два уйдет, - выразила я свое недовольство. - Я отказываюсь идти с этим планом в регистратуру. Ты его рисовала, вот сама и иди.
Ватсон решила вклиниться в диалог, чтобы воззвать к моему здравому смыслу:
- Ты что сама не понимаешь, что Натка должна будет отвлекать не только сотрудников больницы, но и увести оператора от того места, где ты будешь рыскать. Так что, других вариантов нет.
- Есть. На съемку поедешь ты, – не сдавалась я.
- Ничего не выйдет, - выдавила из себя Аля, - главврач ждет тебя. Мое появление вызовет подозрение.
Ната нашла способ успокоить меня:
- Сейчас мы в редакции расставим столы так, как стоят шкафы в регистратуре, и ты потренируешься. У тебя весь день впереди. Кстати, кто сегодня дежурит?
- Ники, так что жди сюрпризов, – захихикала Аля.
Я тоже решила съехидничать – все еще была зла на нее за лабиринт:
- Ты для него так нарядилась?
Ната, действительно, выглядела прекрасно. К ее смуглой коже очень шли и оранжевая водолазка, и пестрая вельветовая юбка и высокие ковбойские сапоги. К тому же сегодня она, как будто, светилась изнутри.
- Решила закрепить эффект, - удивила нас режиссер.
Мы дружно выпятили на нее глаза. Ната захохотала:
- Да, шучу, шучу. Муж сегодня из командировки возвращается.
Для нас с Алей не были секретом те чувства, которые Ната испытывала к своему мужу. Она начинала улыбаться при одном упоминании его имени, и это после пятнадцати лет брака. Так что не удивительно, что Натуся так принарядилась для супруга.
Как только мы вошли в комнату, Ники бросился к Натке с очередным букетом:
- Привет, Ната. Какая ты сегодня красивая! Эти цветы блекнут рядом с тобой. Цветы тоже были оранжевые, но не такого сочного цвета, как Наткина водолазка, и, действительно, блекли рядом с ней. Так что Ники не погрешил против истины.
Мира уехала на съемку, Жучка, как внештатница, по субботам не работала, так что никто не мешал нам командовать мужчинами и действовать в соответствии с планом. Сначала Аля всыпала снадобье в кружку Алика, а потом попросила исполнить свой женский каприз. Ни к кому конкретно не обращаясь, Ватсон сделала так, что каждый из мужчин посчитал, что просьба обращена лично к нему, и со всех ног бросился ее исполнять. Настроение у всех было хорошее, и никто ничего не стал уточнять – ребята отнеслись к этому, как к веселой игре. Аля привлекла к расстановке столов всех имеющихся в наличии мужчин, включая Алика и престарелого Борю. Столов не хватало, и Ники с Мареком принесли еще из соседних кабинетов. Когда все сложили в соответствии с планом лабиринта, я начала тренироваться. Роль нужного мне шкафа выполнял мой компьютер. Даже учитывая то, что столы были намного короче шкафов, мне, чтобы дойти до цели требовалось полторы минуты. Значит, в регистратуре я потрачу на это минут пять. Еще минут десять я буду искать дом, а потом и карточку Дины. Получается, всего пятнадцать минут. Как сможет Ната отвлекать от меня внимание 15 минут?
Ничего не поделаешь, придется что-нибудь придумать. Так я ей и заявила, Натка обещала подумать. Осталось только выяснить точный адрес Дины. Я снова пристала к Мареку:
- Марек, а ты не знаешь точного адреса Дины?
- Что ты ко мне пристала? – возмутился Марек. - Что я, по-твоему, у нее дома бываю?
Действительно, с чего бы это ему бывать у Дины дома – там же муж ошивается. А с другой стороны, должны же они где-то встречаться. Насколько я знаю, отдельной квартиры у Марека нет, отели тоже исключаются – он выходит в эфир и не может компрометировать замужнюю женщину. Значит, адрес он знает, но все равно не скажет. Может узнать у кого-нибудь из компьютерщиков?
- Аля, сходи вниз, узнай адрес Дины, - попросила я Ватсона.
Подруга в этот момент напропалую кокетничала с Аликом. Моя просьба явно пришлась некстати:
- Не пойду, иди сама.
- Аля, ты же знаешь, один твой вид действует на мужчин магически – тебе любой шпион расколется, - уговаривала я помощницу, - а мне тут ловить нечего.
Ватсон почувствовала себя польщенной и согласилась, но при условии, что мы пойдем вместе.

Привет!
идея потренироваться со столами хорошая. Так выйдет быстрее в реальности.
Спасибо за проду!
___________________________________

Спасибо, Лия!

Девчонки, такие выдумщицы! А со столами на самом деле интересная идея! И мне понравилось, как Ната относится к мужу

Спасибо
_________________

 » Глава N 22

Девочки, подходим к финишу. Приятного прочтения!

Двадцать вторая глава:

Там же, среди компьютерщиков крутился Джека. Он сидел рядом со своей молодой супругой – Беллой, и пытался руками прикрыть ее роскошное декольте. Картина была уморительная, и ребята еле удерживались, чтобы не расхохотаться вслух и не обидеть ревнивца. При нашем появлении мужчины дружно встали - а как еще они могли отреагировать на появление Али?
Ватсон сразу приступила к допросу:
- Так, признавайтесь, кто знает, где живет Дина?
- Я знаю, а тебе зачем? – отозвалась Белла.
Аля, не ожидавшая этого вопроса, растерялась. Отвечать пришлось мне:
- Я слышала, что по Гоголя половину домов будут сносить. В доме под каким номером она живет?
Тут все разом оживились:
- У меня мама на Гоголя живет. Какие дома, точно, сносить будут?
- Ты где об этом слышала? Не верь слухам.
- А на соседних улицах тоже будут сносить?
- Где можно узнать точную информацию? Ты уже куда-нибудь звонила?
Среди всего гула голосов, я так и не расслышала ответа. Надо было призвать всех к порядку. Я заорала:
- Всем молчать! Отвечать буду по порядку. Слышала об этом от знакомых. Сносить будут ту часть, которая ближе к театру. Про соседние улицы ничего не знаю, никому пока не звонила.
Белла в ответ на мои слова буквально подпрыгнула, и нашему взору во всем своем великолепии предстала та часть ее фигуры, которую положено закрывать. Пока Джека запихивал прелести своей супруги обратно в декольте, Белла тараторила:
- Я точно номера не помню, но это второй дом слева от театра. По-моему, номер дома – четыре. Слава Богу, что его сносят, - обрадовалась Белла, - наконец-то, Динка с мужем разведется. Поделят деньги и разлетятся, кто куда.
- Они разводятся? А что случилось? – Как ни в чем не бывало поинтересовалась я.
- Кажется, это из-за того, что Динка не может родить ребенка, - Белла отвечала как-то неуверенно.
Я хотела порасспросить Беллу поподробнее, но ребята не дали мне такой возможности - их все еще интересовали детали сноса домов.
- Лия, перескажи точно то, что ты слышала от знакомых.
- Когда приступят к сносу?
- Это государственный проект или частный? Сколько платят за квадратный метр?
Пришлось снова повышать голос и призывать коллег к порядку:
- Больше никаких вопросов, рассказала все, что знаю. Если еще что-то выясню, доложу.
Я попыталась вытащить Алю, но не тут-то было - мальчики отказывались ее отпускать.
- Лия, ну куда вы торопитесь. Посидите с нами, чаю попьем.
Ватсон, кажется, была готова остаться. Отдуваться снова придется мне – я, кажется, начинаю входить в роль злой собаки.
- К сожалению, не получится, надо к эфиру материалы готовить, – я пыталась подать Але какой-нибудь знак, но не тут то было, она во всю увлеклась флиртом. - Мы пойдем. Кстати, Джека, тебе бы тоже неплохо бы поинтересоваться, что сегодня в эфир идет.
Аля не хотела расставаться с галантными кавалерами, поэтому предложила компромисс:
- Ты иди, а я здесь посижу, чаю попью.
- Ну, знаешь, я-то пойду, - многозначительно зашипела я, - а что мне Алику сказать, когда он спросит, где ты?
Имя главного редактора подействовало на Ватсона магически, она тут же поднялась, расцеловалась на прощание со всеми ребятами и вышла. Я последовала за ней, предварительно погрозив Джеке пальцем – так, на всякий случай, мало ли что, а то вдруг вздумает снова от эфира отлынивать.
В редакции кипела работа. Собкоры прислали новые материалы, и Боря с Булькой редактировали, не поднимая головы. Нас тут же впрягли в работу, да так, что не было времени даже перекинуться с Ватсоном парой слов. Немного полегчало, когда на помощь пришли Джека и Мира. Через полчаса Мира отправила меня в монтажную читать сюжеты. По дороге я пересказала Нате то, что узнала от Беллы. Натка похвалила мою находчивость и обещала отвлекать внимание в регистратуре не менее получаса.
По субботам мы готовим расширенный выпуск, материалов скопилась масса, так что я читала сюжеты до половины пятого. Потом меня сменил Джека, и Алик отпустил нас с Алей по домам.
Еще выходя из редакции, я клятвенно обещала себе, что ни за что не зайду ни в один магазин. Этого оказалось мало, видимо, надо было на глаза шоры надеть. Я стойко держалась всю дорогу, по сторонам не глядела, на витрины не оглядывалась. Как назло, рядом с нашим домом располагалось несколько магазинов - ничего особенного, обычный турецкий ширпотреб. Я была совершенно спокойна на их счет, знала, что ничего интересного там нет, и непроизвольно глянула на витрины и замерла. Там лежал, а, может, и стоял зонт (уж не знаю точно, что они там делают). Это был не зонт, а мечта – яркий, клетчатый, сочетающий в себе в удивительной гармонии все мыслимые и немыслимые цвета. И тут я поняла, что именно этой вещи и не хватает в моем гардеробе. У меня было все: огромное число туфель, ботильонов, сапог, ботинок, босоножек, сандалий, пантолет, дианет, и сабо; горы юбок, брюк, бриджей, платьев, блузок, сорочек, маечек, топиков, кардиганов и жакетов; полные шкафы сумок всех фасонов и размеров; тонны верхней одежды – десятки пальто, плащей, курток, дубленок и шуб, но ко всему этому у меня не было достойного зонта. А этот подходил буквально ко всему, за него можно было отдать душу, что там говорить о каких-то деньгах. Тем более денег у меня не было. Дома, конечно, были какие-то средства на экстренный случай, я даже знала, где они находятся, но никогда в этот ящик не залазила. Интересно, можно ли считать покупку зонта экстренным случаем? Вот если бы дождь пошел! Я в надежде посмотрела на небо – как назло ни одной тучки. Нет, если дождя не будет, муж этот случай экстренным не признает, и наложит на меня экономические санкции. Хотя, может, зонт того и стоит. Минут пять я решала, сколько месяцев смогу выдержать без денежных вливаний со стороны мужа, и поняла, что долго не продержусь. Нет, так рисковать семейными отношениями я не могу. Ладно, большой беды не будет, если я войду в магазин и просто узнаю стоимость зонта.
Лучше б я этого не делала, ибо то, что я узнала, буквально выбило меня из колеи: зонт не продавался – он вручался в качестве подарка тому, кто сделает в этом магазине разовую покупку на сумму, равную моей зарплате за два месяца. Ловко они придумали: в магазине больше не было ни одной достойной вещи (уж поверьте мне, я пересмотрела все), и только охота за зонтом могла подстегнуть покупателя приобрести здесь что-нибудь. Я никогда не сдавалась сразу, поэтому поначалу пыталась уговорами заставить продавщицу продать зонт мне за умеренную плату (о том, где взять деньги на умеренную плату, я старалась не думать). На втором этапе я перешла к шантажу, угрожая в обратном случае накатать на них жалобу, а затем и к прямым угрозам. Сотрудники магазина, а посмотреть на мой цирк вышли все, включая хозяина, только покатывались со смеху. В это время, как всегда в самый неподходящий момент, позвонил муж с вопросом: «Ты где?». Мой правдивый и необдуманный ответ «в магазине» вызвал у него бурю негодования и требование «немедленно идти домой». Спорить я не стала – все еще надеялась содрать с мужа деньги.
По дороге домой я решила приковать себя наручниками к дверям магазина и таким образом добиваться зонта, и вспоминала, у кого их можно одолжить. Знакомых милиционеров у меня не было, поэтому я решила позвонить Ватсону.
- Аля, привет. У тебя есть знакомые в милиции?
- Тебе зачем? – Полюбопытствовала подруга.
- Мне нужны наручники.
Аля уже привыкла к моим фанабериям, поэтому особенно не удивилась:
- Зачем милиционер? У меня у самой наручники есть. Тебе подойдут с розовым мехом?
- Какой еще мех? – не поняла я. - Причем тут мех?
- Как причем? Чтобы было не больно, - удовлетворила мое любопытство Ватсон.
- Ладно, давай с мехом. Надеюсь, что это не будет выглядеть очень смешно.
Подруга пообещала принести их на работу в понедельник.