ЦАРЬ ОСТРОВОВ

- От чего не проводить, провожу, - согласилась я, - если уж с предсказанием не поможет, то снадобье какое даст, чтобы сон был крепок.

Рассмеялась я и протянула руку Яну.
- Ну пошли, только коня своего забери, а жениха и пророчить не надо их в деревне много, главное, чтобы по душе был, - проводила я господина до избы ведуньи. - Вот здесь она и живет, желаю тебе удачи, молодой господин. А мне пора до двора.- попрощалась я с мужчиной.
_________________

Где-то заблудилась кошка…
 
Ощущение опасности всегда обостряет восприятие жизни.
Но только до тех пор, пока опасность лишь маячит где-то на горизонте.
Эрих Мария Ремарк

Погоня, погоня, погоня…
Я бегу, задыхаясь, сердце готово выскочить из груди, ноги немеют от усталости, но я бегу, потому что слышу за спиной топот коней и понимаю – догонят, не сдобровать.
Спотыкаюсь об корягу и падаю, больно ударившись коленом. Растянулась во весь рост, потом неожиданно встала на четвереньки…
И вот черная кошка метнулась в кусты, вверх по стволу дерева. Затаилась…
Всадник проскакали мимо… Среди них один – темноволосый, кудрявый, тот самый, что пытался выстелить. Тот, что ранил…

Просыпаюсь от тишины. Сажусь и обнимаю себя за плечи. Зябко. То ли от того, что у воды прохладно, то ли от пережитого во сне.
Алайн нигде нет. Только в голове будто звучит ее голос «Подожди меня здесь». Но мне не хочется ждать, да и страшно. Вдруг наяву такое случится, как в моем сне.
Встаю, отряхиваюсь, собираю пожитки и иду по дороге.
Сама не знаю, куда, то ли искать Эль, то ли виденного во сне брата, то ли просто не желая оставаться одна на открытой местности.
Через некоторое время вхожу в лес, и не знаю, что тут на меня нашло, но захотелось побегать, покувыркаться в траве, выпустить на волю зверя, ведь скоро мы придем в город, и когда еще удастся вот так побыть собой.
Спрятав вещи в укромном месте, запоминаю его, чтобы вернуться, и оборачиваюсь.
 Некоторое время играю на полянке – гоняюсь за бабочкой, пытаясь поймать ее в лапы, но конечно ничего не выходит.
Слышу, запела какая-то птица, но слышать мало, хочется посмотреть, кто это. Несусь вперед, не разбирая дороги, скатываюсь в какой-то овраг, выбираюсь, мотая головой, чтобы сбросить прилипшую к шерсти прошлогоднюю листву. Слышу птицу совсем рядом и надеюсь в несколько прыжков преодолеть расстояние и выскакиваю прямо под ноги всадникам. С шипением выгибаю спину, пятясь назад. Одного из них узнала – тот самый рыцарь, что спасли мы из ямы…
_________________

Зачарованный лес. Несколькими днями ранее.

- Кайлли, ты меня слышишь?
- Да слышу я тебя, Итха!
- Тогда перестань хихикать и кривляться. Я будто сам с собой говорю.
Я цокнула языком, не скрывая легкого разочарования. Марджи стояла молча, прикрывая рот ладонью, предпочитая не вмешиваться и полностью сосредоточилась на том, чтобы не хихикать. Итха же был серьезен, хоть и прятал улыбку за множеством слов посланных в мой адрес. Прохладный ветерок резко ударил мне по лицу и мои «накладные» брови из кончиков прядей моих собственных волос, имитирующие хмурость «Ветерка», разлетелись в стороны.
- Ты просто такой... не такой, какой-то... у тебя даже брови чуть не столкнулись вместе на переносице, - я улыбнулась, услышав сдержанный хрюкающий смешок от подруги. - Хорошо, хорошо. Я не играюсь.
- Эль... Ты должна понимать всю сложность происходящего. Ты еще не так мудра. Опыта у тебя не много. Ты должна быть осторожна, - по сотому кругу начал разъяснять Итха всю важность и опасность предстоящего пути. Он самый старший среди нашей троицы, он все видел сам тогда, шестьсот лет назад. А я самая младшая, и порой их опека мне очень надоедает. Я киваю, молча и послушно, но это быстро мне надоедает. Тяжело вздыхаю, демонстрируя усталость, однако это парня совсем не смущает и он продолжает. Будто бы я глухая или не понимаю, что он говорит.
- Не будь так откровенна и не доверяй людям...


Поселение близ речки Тихая. Наши дни.

Кружась, лепестки мягко опускаются на поверхность воды и плавно утопают в ней один за другим. Несколько мгновений и я стою нагая по бедра в воде.
- Уф! Итха! Я же сказала, на то же самое место! Зачем в воду? Шутник! – улыбаясь, сделала шаг и едва устояла на ногах. Все же «перелет» дался мне тяжело. И, несмотря на то, что я отлично провела время на ярмарке и получила значительную порцию положительных эмоций, этого было явно не достаточно, чтобы компенсировать силы, потраченные на столь длительные изменение формы вдали от моего дома.
Конечно, петушиные бои мы обошли стороной, ведь смотреть, как птицы бьются, невыносимо. Но было много и другого интересного и веселого: песни, танцы, игры, смех и шутки, интересные истории. Одна игра с Ветерком чего стоит. Вот если бы он со мной здесь был, мне было бы легче, но это сейчас невозможно.
Шаг за шагом, медленно я вышла из воды на теплый берег. Улыбнулась, вспоминая прошедший день. Травка приятно щекочет подошву, и я вижу, как постепенно паутинка поднимается с земли и начинает свое привычное движение по созданию моего платья, прикрывая тело и плющ.
Подняв взгляд, я не сразу поняла, что здесь что-то не так. Я чувствую пустоту. Чувствую что-то большее, но не могу понять что. Осматриваюсь по сторонам. Но ничего и никого не чувствую здесь. Только Тэйид и Мэд.
- Лапка?
Усталость растекается по телу, в голове будто «гуляет ветер». Потерла глаз и завела прядь волос за ухо. Словно хотела списать то, что я не вижу девушку на шутку, подброшенную уставшими глазами.
Неужели что-то случилось? Почему ее нет? Куда она делась?
Осматриваю свои заросли, что оставила в защиту девушки, но они целы и невредимы. Девушки нет, как и вещей. Нет ничего, только паучиха и ящер, что оставила на платке поодаль от кошки, что бы они ее не пугали и не докучали.
Взяла паучиху и положила ее на волосы. Тэйид сам взобрался по руке и принялся шипеть мне в ухо.
- Что значит она ушла? Почему?
Но на этот вопрос мои друзья не смогли мне ответить. Почему она бросила меня здесь одну и сама решила в одиночестве продолжить путь, в то время как говорила мне, что боится… Этого я так и не поняла. Зато теперь я поняла слова Итхи. Поняла их смысл и последствия.
Странное чувство, которое я почувствовала по прибытии сюда, усилилось. В груди сдавило. Я нахмурилась, не понимая, что происходит. Паучиха забилась в волосах, а ящерок прильнул к шее, и потерся мордочкой о кожу. Их забота очень приятна и весьма кстати. Однако что-то было не так. И дело было уже не в Лапке. Приложила руку к груди и глубоко вздохнула. Склонила голову, чуть прикрыв глаза. Казалось, будто воздуха не хватает. Будто ломит кости изнутри, не сильно, не резко. Плавно. Постоянно. Привычно.
Не моё.
Не моё это чувство.
Что-то мрачное и тяжелое приближалось, ласково окутывало вязким туманом мои ноги. Я отшатнулась и резко подняла голову. Сейчас не ночь, но тьма рассеялась вокруг невидимой дымкой. Тьма, которая вытягивает свет. Забирает жизнь. Порабощает душу.
Что… Что это? Что мне делать? Куда… идти…
Слабость усиливается под тяжестью чужой боли, и, сделав шаг назад, едва не теряю равновесие. Я растеряно смотрю вперед, ожидая, когда появится… Боль. Тьма. Маг…
_________________

Утес Плача с его лживым трауром остается позади.
Редко машут в прощании спущенные знамена дома Элефтари.
Хозяин сих мест - ветер - не хочет показывать себя. Не пинает в спину, не сбивает с пути. Играет лениво со снежинками на дороге, поднимает их у самой земли, не давая спокойно лежать. В скоро времени так же будет играть с пеплом, что вместо снега падет на землю Севера. И разнесется прах Ага Бессердечного по всей Земле Северной. Принося ей, темной, еще одну жертву.
Конь подо мной ведет себя тихо. От чего жалеет слабое тело, не понимаю. Пальцы ели держат поводья, еще чуть и упаду на землю и останусь гнить тут же. Не веду коня, он идет сам. Где-то позади бежит Банга, темным охранником, подвывает иногда, то ли желая убедится, что новый хозяин еще жив, то ли будит от дремоты. Ночь в которую ушел покидая замок Элефтари превратилась в одну длинную. Время ощущаю только по приступам боли, что волной то уходит, то душит горло вновь. Под копытами коня уже не хрустит в горьком скрипе корка льда, оповещает плотная земля, что границы Северных земель осталась где-то позади.
Скоро Столица мира.
Скоро смерть.
То что она ждет меня не сомневаюсь. Магистр не будет держать слабого ученика, подле себя. Да и другие, более сильные, не оставят жить того кого легче убить и забрать его силу себе. С каждым шагом к Столице я подписываю себе смертный приговор. Хотя, может ли умереть тот кто жить и не должен?
Где-то поодаль шумит неторопливая река. Призывая неведомой песней к себе. И конь словно слыша ее шагает быстрей к источнику. Не дойдет.
Упадет с седокjм наземь. Да издохнет, словно заберет смерть попутчика своего с собой.
Поглаживаю по шкуре. Можно было бы поднять. Да, зайти в ворота Cтолицы на мертвой скотине. Смотреть как разбегается толпа с воплем. Злая бы шутка получилась. Полумертвый недомаг на вороном с гнилым телом. Посмотрите люди добрые, кто ваш покой охраняет. Посмотри Магистр Малос прибыл очередной дурак по ваши персты. Добейте коль уж положено.
Смеюсь с кашлем, размазываю рукой, кровь, что течет из носа по лицу. Истерику, что с болью переплелась где-то там в грудине, прекратить не могу.
Банга смотрит пустыми глазами. Не пес, а труп уже, по велению не издыхающий. Так ли смотрит на нас, учеников Магистр. Как на то, что сдохло давно. А почему-то еще дергается, кочевряжится. И выполняет команды по первому приказу?
- Сидеть... - И пес усядется ровно поскуливая.
В глубину редкого леса иду сам. К воде.
Дотронуться холодной пальцами смыть с лица грязь с кровью. Губы пересохшие смочить.
Отдышаться собирая остатки сил.
Боль.
То что тело не болит понимаю не сразу. Так привык к ней гадкой, что кажется и не знаю как без нее дышат. Жить без нее как?
То что болит нет - пугает.
Словно забрал ее кто-то. Притянул к себе и забрал всю без остатка.
Дышится легко. Свободно.
Первый вздох без боли...
На натянутой тетиве нервы держаться.
Шаг в воду. К ней.
К той, что полыхнет светом ярким, и погаснет тут же, пряча его от меня. 
Не порченная. Порченные светом таким не обладают.
Вода бурлит у колен.
Шаг еще под воду уйду.
- Ты забрала у меня то, что принадлежит мне. Верни.
Боль.
Рука протягивается к той, что замерла на другом берегу.
Так протягивают руку когда приветствуют.
Так протягивают руку цветку, когда его сорвать хотят.

»» 29.03.15 21:53 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Тихое бульканье в воде сопровождает фигуру, что направляется ко мне. Не видно лица. Оно есть, я знаю, но из-за тьмы я не вижу ничего. Она, как туман исходит от озера поутру, расходится в стороны ореолом, скрывая и размывая очертание фигуры. Зажмурилась и помотала головой. Теперь я вижу его. Вижу четко. И чувствую сильнее. Делаю шаг назад. Еще один. Еще... Шагаю в такт его шагам, неосознанно придерживаясь определенной дистанции.
Шагать становиться все тяжелее, боль все сильнее. Я не хочу ее, но она ко мне липнет. Стремится коснуться каждого кусочка моего тела. Я не хочу ее, но она не слушает меня. Не надо... Я не могу заглушить ее. Не могу спрятаться от нее и от него. Длинные волосы скрывают бедра, я не могу придать им прежнюю длину, привычную человеческому глазу. Под ветром они точно также расходятся волнами, как и вода вокруг темного мага. Изумрудного цвета глаза еще больше выделяются в солнечном свете и изменить их сейчас я не могу. Все силы направлены на то, что бы заглушить боль. Не пустить ее в сердце. Силы будто уходят взамен боли, что обволакивает меня. Такой обмен я совсем не ждала. Я даже не думала, что такое возможно, что все это будет настолько сильно разламывать изнутри. И я не знаю что с этим делать! Как блокировать ее и не пропускать?!
Дыхание становиться прерывистым.

- Что?.. - сипло спрашиваю я. В горле пересохло. Облизываю пересохшие губы. - Я ничего не брала! - отвечаю с легким волнением. - Я тебя вообще первый раз вижу! - нервно усмехаюсь, отступая назад, но лишь шаг дается. Я замираю на месте не в силах сделать следующий шаг. Странным образом боль будто волной находит на меня, и я чуть сдавленно хмыкаю и хмурюсь. Он протягивает руку. Не подходит ближе, лишь тянется рукой. Но почему-то мне от этого не легче.
Какое-то мгновение ничего не происходит, но после... Успеваю разглядеть, как тьма в виде его руки оказывается рядом и вот что-то сжимает меня за горло. Вскидываю руки в напряжении, но не знаю, что делать, как поступить? Не хочу касаться черного пятна, что сковывает горло, но и стоять так я тоже не могу. Волосы сильнее развиваются на невидимом ветру, а я смотрю на мага в воде. Пытаюсь понять и осознать ситуацию, придумать и решить, что делать и как поступить.
А тем временем металлический привкус незаметно появился у меня на языке. Нет. Нет, нет!
- Что ты делаешь?! Отпусти! - хрипом слова срываются с губ, но я уверена, что маг все четко расслышал. Наивные слова? Конечно. Но что еще я могу ему сказать? Я не сталкивалась с подобным никогда. Слышала рассказы о магах, что были давным-давно, но чувствовать на себе всю их тьму... это ни с чем не может сравнится.
Плющ на теле начал свое движение, направляя веточки на шею, чтобы уменьшить давление и влияние человека тьмы. Сил не так много, но достаточно, что бы протянуть к магу свою руку в ответ.
По дну речному, все быстрее и быстрее, змеей извиваясь пробираются нити растений, чтобы опутать того, кто забирает свет. Связать ноги и утянуть на дно.

»» 30.03.15 09:39 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Там за туманами.
Перед богами положено стоять на коленях...
Оттого ли спина гнется?
Оттого ноги отяжелели, вот-вот в пучину речную утянет?

На богов нельзя смотреть прямо. Глаз не отводя.
А я, дурак, любуюсь светом.
Лицо под него подставляя,я словно под лучами солнца греюсь.
Улыбка кривая рот уродует.

Здравствуй, Бог-Древний.
Вот я, раб твой, темный, пред очи твои пришел.



Что, не признала? Так обниму крепче. Приласкаю. Клешнями вцеплюсь в горло.
Чтобы сперло все. Чтобы хрипела. Чтобы радость мою от встречи почуяла.

Я же рад тебе, искренне. Смотри, как радуется нутро мое. Смотри, как к тебе стремится.
На кончиках пальцев иголки пляшут. Силы твоей касаются.
По кромке светлой. По яркому пройтись, дотронуться.
Замрет дыхание. Выдоха сделать не посмею.
Чтобы не спугнуть свет этот. Чтобы ласкать в руках переливы.

Богам древним положено дары нести.
Искренние, чистые. Нет у меня ничего. Все, что было, взяла.
Забрала боль черную.
Оттого так хорошо. Оттого сила струится, границ не знает.
Обнимает. Ласкает.


Не нравятся дары мои? Прости, больше дать нечего. Только боль. У меня ее много. Поделиться не жалко. Зато дар искренний. Не по нраву тебе?

Всю жизнь только и делал, что умел боль сдерживать.
Всю жизнь только и делал, что учился силой владеть.
Да, что же тогда она вся во мне бурлит, в теле не помещается. Оболочку вот-вот разорвет. А я сделать ничего не могу, телом слабым не управляю. Все к ней стремится.
Бьет сердцем в груди. Стук услышать могу.
В висках сжимает. Мысли ни одной пробиться не дает.
Только ощущения вокруг потоком бурлят. Затянуть, утопить желают.
Сколько магов бьется, чтобы вот так Древнего узреть.
Сколько почило их, чтобы вот так коснуться силы этой светлой?
От чего подыхали они? От Света твоего? Так купаюсь в нем, не обжигаюсь.
Забрать к себе все до капли желая. Испить. Высушить до дна.
Как цветок срывают? Под корешок выдергивают.
Оторвать от земли. Смотреть, как осыпается тело листвой яркой, желтой – на землю падает.
С сожалением понимая, что не может жить цветок без корней, без земли. Гнить начинает.
Ах, как жалко. Ах, как горько. Красоту такую не вечную портить касаниями своими.
Испугаюсь впервые. Оттого, что удержать не смогу. Обладание не долгое получится.
Цветы пахнут слаще перед смертью.
Сжимает горло, нос ароматом удушливым. Вздох сделать тяжко.
Богам древним каяться надо. О грехах своих.
Они грехи все забрать могут.
Заберешь?
Заберет.
Вязь черных змей-узоров на руке оживет.
Убегает черное. От света яркого.
Любуюсь рукой чистой. Без изъянов.
Без печати Силы на мне.
Очиститься больше нужно. В свет этот шаг бы сделал. Да ноги скованы.
Грудь бы подставил. Чтобы сердца коснулась.
Там, где главный символ служения Бездне.
Там, где печать стоит. Та, что душу мою в этом теле держит.
Держит, не отпускает. Умереть не дает.
Так вот цена какая? Безгрешности?
Смерть?
Слеза кровавая из глаз прольется. Ниточкой тонкой.
Смахнуть не успею. Колени подогнутся.
Жестоки боги древние.
За чистоту жизнь в расплату требуют.

Перед богами положено стоять на коленях...
Так встану.
Под воду уйти тихо.
Боль вернется, тут же спирая глотку.
Привет, родная. Я по тебе скучал.

»» 30.03.15 17:35 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

В приглушенном полумраке замершей роскоши тихие слова. Пальцы, усыпанные перстнями, обманчиво лениво поглаживают мягкий ворс бархата.
- Можете быть спокойны, миледи. Наши люди вас не подведут.
Я молчу и мое молчание говорит красноречивее слов. Спокойна я быть не могу. И все присутствующие здесь сегодня, это прекрасно знают. Дань традициям.
- Не стоит со мной так, - решаю закончить я этот разговор, - Вы всегда мне казались человеком, которому не милы ни лесть, ни пустые слова.
- Я называю это надеждой, миледи.
- Что ж, - поднимаюсь и все присутствующие встают вместе со мной. Еще раз смотрю в эти лица, думаю о наших планах. Надеяться, в конце концов, и не так уж и плохо, особенно когда надежда не имеет ничего общего с загадыванием желаний. Под каждой надеждой необходим твердый пласт знаний и проницательности. Обещание будущего.
- В таком случае позвольте разделить с вами эту уверенность, милорд. Надежда вполне может быть по-настоящему осязаемой только тогда, когда рядом находятся верные друзья, - традиции и условности, уже укоренившиеся в нас всех не позволяют ему подойти и коснуться, но я вижу по его глазам, что он переживает.
- Я вам очень благодарна за все, что вы делаете. Все письма здесь, - оборачиваюсь к женщине и показываю на столик, на котором лежит стопка уже написанных мною посланий. Констанца будет жить в этом доме и раз в несколько дней отправлять письма. Своим фрейлинам, разлюбезным столичным господам и дамам.
Потом я подписываю несколько бумаг, отдаю распоряжения насчет доставленных в замок сундуков, и мы прощаемся. И именно в этот момент я острее всего чувствую, что дом рядом, но я не смогу даже ненадолго отправиться туда.

В другой комнате в шеренгу стоит вся моя славная команда. Как-то их даже слишком много. Алиана и ее служанка. Невесть откуда примчавшаяся леди Урсума Таниэлла Вутс. То-то же Алия такая нервная. Хотя, может быть, сказываются вчерашние поздние посиделки. Боншек, с этим вечно несмываемым оскалом на кривой морде и черными, как будто бы грязными глазами.
- Госпожа, - приветствует меня Урсума, - Я здесь по распоряжению вашего батюшки.
А говорит так, будто бы она вовсе тут не хотела быть, но ее заставили. Впрочем, не исключено.
- Значит, вы останетесь в замке до моего возвращения.
Она протягивает меня письмо. Печать отца.
- Мне велели следовать за вами, госпожа.
Ловлю на себе недовольный взгляд Алии. Прочту его потом, когда останусь одна, но я уже представляю что там. Боншек, даже, может быть, Алиана - все они присланы отцом. А теперь еще и леди Урсума. Он думает, что так я буду в большей безопасности. Не может смириться.

Через пол часа из замка выдвинулась процессия к озеру. У замка ее тут же облепили зеваки, но ближе к озеру их оттеснили. К воде я подошла со слугами. Стражники дома охраняют мой покой. Голова накрытая плотным до пола покрывалом. Констанца прячет свой болезный лик. Пусть говорят, что ей есть что прятать. Язвы? А как же! Все исцелит чудесное озеро. Со всех сторон края расшитого покрывала придерживают девушки. Их белые платья и бледные лица смешиваются для меня в одно. Слишком много. Вода удивительно прохладная, но я иду, чувствуя, как она поднимается все выше. Целебное озеро. Остановившись, я закрыла глаза. Холодно, а покрывало это - чертовски неудобная вещица, но необходимая. Каждое утро в таком одеянии другая девушка будет приходить принимать водные процедуры на озеро. Вместо меня. И я буду уже далеко. Набираю воздуха в легкие и ныряю. Встревоженные ахи тонут в мутной воде. Плыву, ощущая тягучее прикосновение воды всей кожей, наслаждаюсь ею. Выныриваю в камышах, вдыхаю воздуха побольше. Слышу как суетятся служанки. И чувствую себя счастливой. Но нельзя, нужно возвращаться назад, в строго отведенную точку, место для принятия целительных процедур, к роли. Подплываю под распластавшееся по поверхности покрывало и пытаюсь встать на ноги. Тяжелое, зараза, но у меня получается. Шатаюсь как балванчик, рискуя упасть, но выхожу на берег в сопровождении кудахтающих наседок, которые помогают нести эту неподъемную ткань. Еще пол часа мучений и я в замке.

Перед отъездом я еще раз оглядела наш маленький и весьма необычный отряд. Четверо рыцарей гостеприимного дома. Боншек как всегда был практичнее и проще всех. На его плечах во всю уже красовалась густая шкура. Мечи, фляги, седальные сумки. Он собирался так, будто бы впереди ждала война. Леди Урсума восседала на лошади в строгой дорожной шляпке. Неизменно в черном. Рядом в походном костюме для верховой езды Алия. И словно рыжый рослый мальчишка - ее верная Герти, служанка. Ее то и одели в мужской костюм. Мне же достались одежды замысловатей. По большей части меня разукрасили. Я сидела верхом под плотным покрывалом хиджаба, кудрявая, с подведенными глазами, точно как у Боншека, будто я с ним одного рода-племени, дикого. Сплошные амирские сказки. Одну роль сменила на другую, но радует, что меня действительно совсем не узнать. Я себя не узнала. И в тот же вечер, как только на западные земли перестало светить солнце, под покровом темноты мы отправились к побережью.

»» 03.05.15 12:46 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Сквозь боль чувствую, как справа щекочет шею. Листик плюща, отдав всю свою силу на сопротивление боли, что потоком лилась от мага, высох. Съежился, скорчился и потрескался.
Я стою, но стоять не хочется. Жду, не знаю чего. Зачем мне это все и что с этим теперь делать не представляла. Тяжесть чувств отвесной скалой все надвигалась и надвигалась. Растерянность росла. Было еще что-то, кроме боли. От этого невозможность что-то предпринять и решить возрастала и усугубляла положение.
Чувствую, что мужчина в воде хочет большего. Хочет подарить мне все это, непонятное темное, холодное. Хочет подарить и еще что-то, но я не знаю, что это, и не могу понять, определить. Нет опыта в человеческих чувствах. Нет опыта ни в каких других чувствах и ощущениях, кроме наших, «зачарованных».
Маг опускается в воду, но не сводит взгляда. Он не противится. Кажется, что он удивлен стечению обстоятельств не меньше меня. Мага скрывает вода. Тьма рассеивается и отпускает меня. Уходит.
Я делаю глубокий вдох и отшатываюсь назад. Запинаюсь о кустик травы и падаю. Чтобы не лечь на землю, вынуждена опереться о нее ладонью. Не спеша отворачиваюсь от речки. Осматриваюсь. Забираю платок. Паучиха в волосах, ящерок на плече. Я иду прочь от воды. Смотрю под ноги, обхожу кусты и заросли, которые сама создала днем ранее, и чувствую странную пустоту. Как яблоня, с которой собрали не только спелые яблоки, но и незрелые, и даже не позаботились о листьях, нещадно поломав ветки.
Я подняла взгляд, услышав лошадиное ржание. Звездочка неспокойно перебирала копытами и потряхивала гривой. Подойдя к ней, я уткнулась лицом в шею. Несколько секунд мы стояли почти неподвижно. Потом лошадь наклонила голову и опустилась на одно колено. Забравшись верхом, я осмотрелась, вслушалась. Тихий шелест листьев, вдалеке щебечут птицы, солнце медленно катится по небу, приближаясь к горизонту. Погладила Звездочку по гриве и медленно склонилась, легла, обняв ее за шею. Подальше отсюда.
Звездочка рванула с места, галопом в противоположную сторону от реки. Мы бежали, бежали, бежали. Я смотрела вниз на пролетающие под ногами лошади кустики и травинки. Просто смотрела. Не моргая и ни о чем не думая. Не знаю, сколько мы времени неслись, и какое расстояние преодолели, но я почувствовала усталость. Не свою. Звездочка не могла бежать вечно, хоть и очень старалась. Заботливо погладила ее по гриве и та стала сбавлять темп, пока не перешла на спокойную ходьбу. Я спустила руку вниз и стала наблюдать, как платок волочится по траве, подпрыгивая на кустиках повыше и цепляясь за свисающий низ моего платья из паутины. Длинная прядь светлых волос спускается по плечу лошади и путается, обвивает ее ногу.
Какое-то подвешенное состояние, я словно, как паук зависла в воздухе на тонкой паутине. Чего жду я? Объяснений? Решения? Что мне делать?..

»» 17.04.15 09:34 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Из всех созданий Божьих только одно нельзя силой
принудить к повиновению – кошку.
Марк Твен

Руки подхватили, посадили куда-то. Темно, тихо. Притаилась.
Снаружи слышен лязг металла, крики, лошадь дергается. Страшно.
Все успокоилось, дали дичь, лошадь понеслась вскачь.
Приятные руки, приятный голос, можно успокоиться и поспать.
Привезли в новый дом. Ребенок. Аккуратно берет, гладит. Мне нравится.
Узнала рыцаря, испугалась, притаилась. Он не должен знать.
Спряталась у мальчика. Спокойно. Только все равно страшно, не могу обернуться.
Мысли в голове то мои, то зверя. Инстинкт сильнее, зверь сильнее.
Все время в напряжении, страх заставляет забыть. Только зверь остается.
Рыцарь уехал, хорошо, спокойнее.
Тихо, ласковый голос журчит как ручей. Читают что-то. Интересно.
Женщина поняла? Надеюсь, что нет, но мне спокойнее, и зверь уступает место человеку.
Пока потихоньку, только мысли.
Мальчик хороший, руки нежные, сердце доброе.
И мать его добрая, только сильная, как струна, а он мягкий.
Она уезжает? Нет, я не смогу тут остаться.
Если не удержу зверя, они все пострадают. Хорошие. Не хочу.
И что со мной тогда? Вдруг рыцарь вернется.
Надо ехать, с ней ехать…
Ночь, тишина, все спят. Вот и конь и сумка на боку.
Забраться тихо и застыть. Не прогонит? Не должна…

»» 29.04.15 13:58 ЦАРЬ ОСТРОВОВ. Столица мира
_________________

Не видеть преград, не оставлять предрассудков,
Не слышать в тени разума голоса рассудка,
Жить, обретая свободу глотками, жадными, до дна,
до самого глубокого дна,
словно очнувшись после тысячи лет безмолвных скитаний,
от самого глубокого сна...
Мир расцветет яркими красками, алыми, словно
горящая лавой раскаленной кровь.
И каждое движение, каждый вздох,
отозвется жизнью вновь и вновь.
Жить, обретая свободу глотками, жадными, до дна,
до самого глубокого дна,
словно очнувшись после тысячи лет безмолвных скитаний,
от самого глубокого сна...(с) Ханн

Путь в деревню начался с препирательств, что естественно, иначе ведь Ханн не умеет. Закатив глаза на разумные с ее точки зрения доводы, закинул слабо трепыхающуюся тушку на плечо и пошел следом за разношерстной компанией. Не ценят они своего счастья - моего присутствия в их жизни. Могли бы уже в Столице обозревать достопримечательности.
- Кровь к голове приливает, что угрожает головокружением и возвращением в этот мир завтрака, - прохрипела Ханн, царапая короткими ногтями под левой коленкой. Вдохнув, перебросил вперед, неся уже на руках.
- Помни мою доброту.

Густой лес сменился долиной, заросшей высокой и тонкой осокой вперемешку с яркими всполохами диких маков. Тропинка змейкой вьется, прячась в траве и цокоте кузнечиков. Обиженный тритон идет предо мною, пропустив во главу колонны Майю и Дию, очевидно считая долгом джентльмена - попытаться защитить девушек в случае моего на них поползновения. Самому Колдеру удовольствия такое соседство не доставляло. Жаль. Вознамерился дразнить его дальше, но милосердно дав время на последний вздох.
Дия хоть и обладает весьма своенравным характером, особой ценности в качестве плотного ужина не представляет. Совсем иное дело - Майя. В ней сияло припорошенное темными осколками искусственной магии огромное и светлое чувство. Тщательно скрываемое и от того более манящее чувство первой любви. Прикидывая детали возможной сделки, уповаю на ее крайнюю неосведомленность в некоторых достаточно посредственных и формальных вопросах моей выгоды.

Однообразность репертуара Колдера "скотина, джинн, я тебя когда-нибудь покалечу" разбавляю животрепещущими вопросами о жизни русалок глубоководных. Таких как, например, почему они едят кильку и слышали ли они о томатах.
Ханн спит, прижавшись всем телом, инстинктивно ища убежища у того, кто способен защитить, пока так слаба. Улыбаюсь, понимаю, что, будь она в сознании - уползла бы в угол страдать в одиночестве. Но все равно бросить ее не смог бы. Сила, которая вырвалась из-под контроля придавила, каменным надгробием нависла над призрачно-хрупкими костьми. Выдох как остаточная реакция, успел увернуться, избежать участи быть раздавленным раскаянием. Слышать каждый голос, самый желанный из которых - ее. Умолять о прощении и милости покоя.
Умолять о смерти бессмертному было бы забавно.

Только к вечеру добираемся до деревушки среди двух холмов. Таверна покрыта слоем прошлогодних листьев и пятнами сажи. Тритон материализует на ладони нитку жемчуга, которую под шумок утаскиваю. Останется Ханн на память.
Она хочет ужинать со всеми. Не хочет торчать в темной комнате без мишени для плохого настроения. Тритоны нонче крайне популярны.
- Ты же понимаешь, что стоять можешь только благодаря тому, что отдаю тебе свою энергию?
- Значит, не отдавай.
- Одна проблемка, - тяну гласные, создавая на бледных плечах теплую шаль.
- Совесть замучила? - ехидно, со смешком.
- И кто в этом виноват?
За ужином хозяин так мил, что собственноручно обслуживает нашу компанию, не задавая ни единого вопроса. Дочь Санвы даже в ослабленном состоянии навевает окружающим трепетный ужас. А что творит их упрямство! Одной Санве ведомы причины их поступков.

Разомлевший от тепла и еды тритон сияет чистой силой и вредничает из принципа "я так просто на сдамся в ваши похотливые лапы, особенно твои, мерзкий джинн". Стирая усмешку льняной салфеткой, осматриваю зал на наличие десерта. Но окружающие быстро истлевают, бледнеют на фоне Колдера, и цедить их не так увлекательно. Мужчина в углу не радует в качестве сладкого, скуп на эмоции и желания, такому предложить практически нечего. Короткий взгляд на Майю, дергающую тритона за нос. Она пока не знает, что позже послушно уйдет за ним в ночь.

- Скучно здесь, Ханн. Даже труппа нашего странствующего театра репертуар имеет скудный. Вернуться в Столицу что ли? Откушать тортика царского? Или метнуться на Грех подразнить Безликих? Или приобщиться к природе в Зачарованном лесу?
Ханаан мирно лежит на кровати, укутанная в яркие покрывала. Мирно, потому что заниматься благотворительностью мне надоело, а ее собственных сил осталось только на хрупкое поддержание жизни.
- Кто бы знал, что буду жалеть о твоей готовности срубить парочку голов с плеч недостойных, - усаживаюсь рядом, касаясь бледной щеки. - Кажется у меня есть идея, как начать новую жизнь, ту которую ты захочешь. Без слезы и тяжести решений. Тебе по-прежнему остается лишь попросить.
- Хочу новое лицо. Без.
Даже в мыслях ее голос звучит нехарактерно надломленно, устало. Пусть это будет прощальным подарком. В благодарность и как обещание незримо быть рядом.
Осторожно, кончиками пальцев касаюсь, рассыпая прозрачную пыль. Смахнуть прежние черты первым снегом. Смутный образ в ее сознании теперь мягко ложится определившимися линиями. Темный янтарь глаз плавится и выцветает в синеву Бескрайних вод в полдень. Скулы теряют остроту, сглаживая контур лица, возвращая частицу позабытой непосредственности.
Руки скользят вдоль тела, согревая, стирая белые полосы старых шрамов и лилово-красные от сегодняшнего выступления в лесу. Знаю, что будь у нее силы, Ханн обязательно бы зашипела о своей неприкосновенности. И привычно получила бы ответное: не мешай мастеру творить. Нежно любимые ею доспехи остаются браслетом на тонком запястье, а одно из покрывал шелком обнимает стройную фигурку.
На светлой коже ни одной татуировки. Шею ласкает невинный перламутр жемчуга.
- И снова блондинка!
- Умолкни.
- Привычки - страшная сила, да? А теперь поспи хорошенько, завтра утром станет легче. Или нет. Не знаю, еще никто не выживал после освобождения джинна, - поднимаюсь с постели с вполне определенным намерением прогуляться в поисках вкусного. У двери подбираю сброшенные сабли. - И не надо проклинать меня, это давно не в моде. Да и что-то новое вряд ли придумаешь.
- Спасибо.

- Друг мой, Коля, я тут на досуге подумал и пришел к выводу, что наше знакомство не задалось. Поэтому решил сделать небольшой подарок. И в благодарность за мои старания, ты уж наконец открой дверь и прекрати гадать.
Тритон все же перестает подозрительно щуриться на неприметное строение и осторожно толкает дверь. Старое дерево трещит, дополняя почти неслышный скрип ржавеющих петель. На пороге показывается женская фигура, закутанная в плотную накидку темного серого цвета. Она наклоняет голову как дань уважения.
- Входи, - подталкиваю в спину. Колдер недовольно шипит, но заходит. - Это, заблудший на суше житель моря, бледное подобие столичных пансионов благородных девиц. Пансион благородных девиц в свою очередь - заведение для...
- Я знаю, что это такое, - перебивает тритон, не сводя глаз с идущей впереди фигуры. Пожав плечами, прощаю строптивость и лишаю голос интонаций занудного лектора. Вместо этого протягиваю руку и касаюсь старых, облупленных стен. Штукатурка под пальцами трескается и осыпается, открывая мелкую мозаику, насыщенно блестевшую в пляшущем огне догорающих свечей в настенных канделябрах.
- Никогда не видел смысла в них. Какая польза и радость? Разве что возможность в короткие сроки организовать вечеринку для избранных. Постойте. Все-таки некоторая польза есть. О, можешь не говорить, я и так все пойму. Или говори, пожалуй да. Хочу, чтобы все знали о степени твоей мне благодарности.
Останавливаемся перед еще одной дверью, но уже яркой, собранной той же стеклянной мозаикой, отбрасывающей блики на серую ткань. Благородно не замечаю, как сердце тритона пропускает удар, а затем он дергает плечом, на которое опираюсь предплечьем.
- Заткнись.
- Пф. Нет.
Широкие створки раскрываются, впуская в полутемный прохладный коридор свет, тепло, звонкий смех и сладкое предвкушение. Серая накидка неопрятным пятном ложится у ног, точеная фигурка в карминовой дымке кисеи гостеприимно приглашает внутрь зала.
Темные потресканные стены скрыты драпировками воздушного батиста и плотного шелка, перехваченные крученными шнурами. Высокие потолки мерцают светлячками, роняя мягкий свет. Прозрачная вода бассейна с тихим всплеском ласкает обнаженную кожу. Пол усеян расшитыми подушками и толстыми пушистыми коврами. Юные воспитанницы рассыпаны диковинными жемчужинами на синеватых красках зала. Юноши бесшумно скользят с зеркальными подносами фруктов и сладостей. В воздухе легко растворяется туман подожженных специй, вплетаясь в настроение, выгибая тонкие спины.
С улыбкой наблюдаю за своим творением глазами тритона. От него веет тем неверием в реальность, когда что-то хорошее падает в руки с неба. Милый сладкий мальчик обнимает за талию девушку, притягивает, изгибая как ветвь молодой вишни. Черные волосы рассыпаются, блестящие шпильки летят под ноги вместе с прозрачным одеянием.
- Развлекайся. Поблагодаришь позже.

Сплетенные в рисунке страсти тела и музыка хриплого дыхания вместо забытых литавр.
Пепел гвоздики и кардамона, оседающий на прикрытые веки.
Вспышки удовольствия, слепящие белым шары энергии, впитывающиеся под кожу.
Шоколад волос в кулаке. Нетерпеливые бедра, удерживаемые раскрытой ладонью.
Немой шепот и серебристо-золотые нити добровольно отданной жизни из полураскрытых губ.

Рассвета не видно. Он там, за глухой стеной розово-золотые лучи окрашивают непримечательную крышу, пробираются в трещины камней в кладке. Воздух в зале теперь тяжелый, насыщенный изможденными стонами, короткими вздохами и удовлетворенными улыбками. Колдер лежит на воде центре бассейна, довольно щурясь, распространяя вокруг себя счастье и радость. Удерживаться нет желания, жадно пью так щедро дарованную эмоцию, что щекочущим ручейком силы бежит по венам.
- Прекрати меня есть, - лениво бурчит тритон, рисуя пальцем круги на воде.
- Не жадничай, неблагодарный.
- Может, ты еще и завтрак приготовишь?
- Вот так и делай добро, тут же желают еще, - горько вздыхаю и переношу нас обратно в таверну, не отказывая в удовольствии перебрать Колдера по частицам.
Жена хозяина едва не лишается чувств, протирая столы. Ведь одеть тритона я случайно забываю.

- Итак, куда же дальше? Грех? Отверженных? Амир? Стена?
- Должен вернуть Дию отцу, - упрямо поджаты губы и решительный блеск в глазах.
- Должен? - удивленно приподнимаю брови, откидываясь на высокую деревянную спинку стула.
- Да. Ты не мог бы... - Колдер на мгновение умолкает, но вскидывает взгляд, смотрит с вызовом. - Перенести нас?
- И что мне за это будет? - склонив голову, с интересом рассматриваю душевные метания.
- Разрешу откусить. Немного. Совсем чуть. Почти как лизнуть, не укусить, но я же вкусный. Так что?
- Договорились. Только захвачу Ханн и ее зубочистки.

»» 29.04.15 13:25 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Шмель камнем маленьким, назойливым бьется о стекло.
Ударится раз.
Ударится два.
Придавлю рукой пока не хрустнет тело хрупкое, да не размажется каплей грязной по поверхности.

Здесь пахнет сеном. Свежескошенным, теплым.
В Безмирье нет запахов. В Безмирье есть цвет.
Сено пахнет желтым.
Желтый щекочет нос.
В Безмирье нет цвета. В Безмирье есть запах.
Солнце пахнет парным молоком.
Парное молоко касается глаз.

-Очнись.
Смотрю на себя со стороны. Через стекло с разводами грязи.

Я осколки Безмирья.
Я осколки воспоминаний.
Здесь - в столбах парного молока. Здесь в запахе желтого.
Там в агатовом окрасе смерти.

Где я? Где я? Где я?
Отзовись.
Соберутся осколки судьбы моей. Осколочки острые в руку собираю. Ладони порежу.

Здесь
Я придумаю себе лик матери качающей меня в колыбели.
У меня была мать я не помню черт ее лица.
Придумаю. Нарисую запахами. Придумаю цвет рук ее и волос.
Пахнет каштановым да горчичным. Улыбается медовым. Смеется пурпурным.
- Ты любила меня?
Здесь ты будешь меня любить.
- Зачем ты отдала меня?
Не ответит. Пропоет.
В Безмирье нет звуков. Есть вкус.
Колыбельная моей матери со вкусом сладко горькой Алычи.

Там
Я убегаю от всадника c запахом мертвой земли.
Запахом крови. С запахом палача.
Он возьмет свою жертву.
Отращу себе тонкие крылья c  хрупкими венами.
Взмою верх. Буду кричать. 
Ударюсь о стекло.
Ударюсь раз...
Ударюсь два...

- Очнись...



»» 07.06.15 20:16 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Где-то на западе.


Наглотавшись свободы, к утру следующего дня я уже не так радостно бросала взгляды на одинаковые пейзажи вокруг, сменяющие друг-друга в однообразной, монотонной манере. К обеду они уже сливались в одну картину, а к вечеру я ни о чем другом кроме отдыха думать не могла, не замечая ни алеющего заката, окрасившего лес в золото, ни кроваво-красных вершин северных гор, зловеще поглядывающих на нас откуда-то с горизонта. Состояние моих спутниц было схожим, но никто не смел жаловаться или просить остановиться. Наш сопроводительный отряд не имел при себе никаких знаков отличия, но вряд ли с уверенностью можно было сказать, что группа всадников из десятка людей, в число которых входит несколько женщин, был таким уж и неприметным. Может, нам просто везло, но кроме крестьян, занимающихся своими делами, мы не встретили никого. Дорогу в основном выбирали нелюдную, обходя по большому кругу все встречаемые по дороге селения. Путь к побережью, такой обычно знакомый и прямой, в этот раз стал витиеватым и долгим. Рыцари объясняли это пристальным вниманием к портам, где швартовались королевские корабли, большим дорогам и поселениям. Молчание повисшее над нами и мрачные взгляды, которыми одаривали нас наши стражники, видимо не очень то и веровавшие в успех нашего путешествия, вечером стали ощущаться еще сильнее. И только мерное потрескивание костра, горячая еда и отдых натруженным о седла филейным частям привнесли некоторую теплую нотку в сгустившееся в наших сердцах предчувствие чего-то очень недоброго. Хуже всех себя чувствовала леди Вутс, но жаловаться Урсуме не позволяла гордость. Она, как и все, переносила неудобства путешествия верхом в молчании, что вполне устраивало Алию. И, конечно же, меня.
Я сидела у костра и оглядывала спины рыцарей, что-то живо обсуждавших в отдалении. Как только они заметили, что я за ними наблюдаю, то сразу же вытянулись, присобрались, осторожно замолкая. Как бы они не пытались выдавать себя за простых наемников, дело было вовсе не в их одеждах. Все эти манеры, кодексы и правила не позволяли им в присутствии августейшей вдовы вести себя как-то иначе. Походка, то как они разговаривали, как себя держали в седле - все это выдавало в них людей благородного происхождения. И даже если я проходила мимо в этой простой и грубой одежде, они держали себя так, будто бы мимо них проходила королева. Ни взгляды, ни осанку - ничто нельзя было спрятать под простыми клепанными куртками, кольчугами и плащами. Что-то заставило меня посмотреть в сторону. Боншек недвижимо стоял у кромки леса и смотрел на меня долго и пронзительно, будто бы собирался убить, а потом съесть. Впрочем, как обычно. Но после перевел взгляд туда, куда я смотрела мгновением раньше. Кажется, некоторые несоответствия нашей компании он заметил тоже. Леди Урсума и леди Алия к собственному неудовольствию делили одну палатку на двоих и наверняка уже спали без задних ног. Я не могла уснуть. Усталость так сильно навалилась на мои плечи, что я будто срослась с нею. Сон никак не желал приходить, а бедняжка Герти суетилась у поклажи. Она все ждала, чтобы расчесать и одеть меня перед сном. Это было настолько привычно, что, кажется, никто и не замечал насколько все это было странно в сложившийся ситуации и даже нелепо. Второй костер, у которого остался сидеть стражник, почти погас. Герти подложила в кострище несколько поленьев и, воспользовавшись тем, что лагерь погрузился в сон, все таки дождалась нужного момента, принявшись выпрямлять с помощью расчески мои спутанные волосы. Как я уснула, я даже не помнила. Моего плеча коснулась чья-то рука, и я открыла глаза. Все было прежним кроме одного. Боншек сел рядом, заставив бревно, на котором сидела моя августейшая задница, немного качнуться. Герти едва держалась на ногах, но все же стойко и услужливо топталась где-то рядом. Я кивнула ей, отпуская ее к нашему (моему и ее) общему облегчению. Слава богам, что девочка не была похожа на леди Урсуму, а потому она с легкой душой упорхнула в сторону палатки. Если бы у нашей блюстительницы этикета оставались хоть какие-то силы, она бы до последнего с фонарем в одной руке и арбалетом в другой сидела бы как какая-то горничная между мной и любым мужчиной, попытавшимся ко мне приблизиться. Герти же заплела мне косу и довольная ушла спать, даже не моргнув глазом. Мне хотелось поговорить с Боншеком, обсудить что-то важное, но мысли путались. Усталость брала свое. В воздухе запахло полевой душицей, кошачьей мятой и чем-то еще фруктово-сладким. Запах настойчиво пробивался через костровой дым, окутавший лесную полянку. Я подняла сонные глаза на Боншека и смотрела как он выпускает в темное небо завихряющиеся сизые дымные хвосты, сжимая в зубах трубку. Разбираться я в этом не разбиралась, но такой запах от курева был только у него. У меня было такое чувство, что он знает, что именно беспокоит меня. Только я даже представить не могла, что он по этому поводу думает.
- Путь неблизкий, - начал он первым, не отрывая взгляда от костра. От звука его голоса стало легче. Боншека болтливым нельзя было назвать, - Первый попавшийся пост, патруль, город или же черная башня... Да и не нужно быть магом, чтобы сложить что к чему.
Я знала, что он прав, но что-то в этот момент помешало мне с ним согласится. То ли его самоуверенность, а то ли собственная гордыня.
- И что же ты предлагаешь? Уйти одной? - я до этого момента не задумывалась над этим вариантом. Приставленная охрана и люди отца казались мне неуклюжей попыткой заботы, но сейчас у меня тревожно защемило сердце. Что если мне действительно придется остаться одной?
- Почему одной? Я пойду, а весь этот карнавал надо оставить, - сказал он спокойно и тихо, выпуская дым изо рта, - Еще несколько дней пути. Потом на корабль, а там, куда он направится, им делать нечего. Худшие мазурики с Греха, которых я знавал, раскусывают на раз хапуг, которые обучаются мастерству обмана годами. Там все будут в опасности из-за них. Не выйдет, - Боншек как-то по стариковски вздохнул, подводя свой категоричный итог, и замолчал на этом. Вроде как и говорить больше не о чем. И обсуждать тоже.
- Тогда зачем пошел, если не выйдет? - как-то слишком эмоционально ответила я, выразив этим все свое отношение, так громко, что даже мирно сидящий у другого костра стражник обернулся на нас. Боншек даже в ус не дует и глаз от веселых костровых искорок не отводит. Я резко встаю, отбрасываю назад полы плаща, в который куталась, и ухожу в свою палатку. Не спать. Думать. Почему это отец так всегда доверял этому дикарю нелюдимому. Как быть сегодня и что же мне со всем этим делать завтра. И самое главное о том, что будет, если действительно "не выйдет". Решив все обсудить утром с Алией, я все таки уснула, но, как оказалось, спать мне долго все равно не дали.
Проснулась я от криков, доносившихся с улицы, какой-то суеты и, самое удивительное, рычания. Кажется, взвизгнула собака, но я точно знала, что никаких собак вчера в лагере не было. Окончательно мой сон прогнал далекий волчий вой, ржание испуганных лошадей и голос рыдающей леди Урсумы. Как только я выбралась из палатки, ко мне подбежала Герти с перепуганной Алией, а за нею следом принялся докладывать обо всем один их стражников. Если вчера в пути все еще делали какой-то вид, что я - это не я, то сейчас утром обо всех договоренностях было забыто. Стражник рапортовал с чувством. Герти то и дело спешила челом отбить мне очередной поклон, а Алия через слово строчила то "госпожа", то "миледи". Стоя перед ними, лохматая, в простой дорожной одежде, я сразу же припомнила слова Боншека. Его, кстати, видно нигде не было.
Оказалось, что ночью на лагерь напали волки. Задрали двух кобыл, а один из стражников серьезно ранен. Тот, что под утро сидел в дозоре. Одна из кобыл была лошадью леди Урсумы, отчего сейчас та так горько и убивалась. Я попыталась к ней подойти, чтобы успокоить, но как только я сделала несколько шагов, стражники рядом со мной засуетились, создавая мне чуть ли не живой щит со всех сторон, дабы уберечь мою драгоценную августейшую шкурку. Я все понимаю, только вот ни волков, ни кого-то еще на поляне кроме нашего отряда не было. Боншек вышел из леса хмурый и отстраненно принялся вытирать травой свой топор, перепачканный в крови. Наши взгляды встретились, но только на одно мгновение, потому что ко мне в ноги тут же повалилась Алия и принялась причитать что-то о возвращении домой и опасной близости Зачарованного леса, места, которого побаивались даже самые отчаянные из нас. Стражники при ее словах про лес совсем приуныли.
Мы покидали стоянку вечером, пока рыцари перевозили раненого в соседнее село, а леди Урсума и леди Алия, вмиг став закадычными подругами, дружно обсуждали наш обратный путь домой. Покидали мы ее тайно и только вдвоем. Боншек не разрешил брать с собой ничего лишнего. Он сам собрал седальные сумки, стребовав с меня обещание в таких вопросах всецело доверять ему и слушаться в дороге. Не скажу, что я была в восторге от этой идеи, но даже приказав нашей процессии забыть о возвращении назад, я рисковала не только нашими жизнями, но и жизнями всех тех, кто верил в наше предприятие и ждал от него положительных результатов. Слишком многое было на кону, чтобы вот так смалодушничать. И да, буду откровенна, мне не нравилось такое подчинение дикарю, но рассчитывать только на себя или свою свиту мне не приходилось. Боншек умел выживать, превосходно владел оружием и ориентировался в лесу. Я успела уже убедиться в этом в первые часы нашего бегства. Да еще и выглядел он как самый обыкновенный бродяга. Жаль было только то, что бежала то я от своих. Письмо, оставленное леди Алии, должно было той все объяснить, но на душе у меня все равно продолжали буйствовать кошки. Впрочем, уже вдвоем мы преодолели больший отрезок пути, чем когда еле плелись всем разношерстным отрядом. Время играло не на меня. Оставаться на острове было слишком опасным. Не менее опасным, чем вот так покидать его.
Следующим вечером я не только не мучилась от бессонницы и тяжелых дум. Я уснула мгновенно, едва моя голова коснулась сложенного в несколько раз плаща. Даже подумать не успела о том как сильно же я устала и хочу спать. Ни палаток, ни каких-то удобств теперь в моем распоряжении не было, но почему-то сразу стало легче дышать, впрочем, как и всегда бывало в присутствии этого неотесанного мужика. Боншек, не замечающий моих титулов, молчаливый и верный - сейчас это было то, что надо. Здесь, выйдя за границы западных земель и спрятавшись за Плечом Мира, не было ни августейших, ни даже уважаемых. Две изрядно потертые и помятые фигуры незаметно и быстро двигались к побережью.



»» 02.06.15 18:44 Обсуждение мероприятий игровой площадки Забытый Мир
_________________

Забыть, а точнее переключиться на другое, у меня вышло не сразу. Все стоял этот маг перед глазами. Темный, по пояс в воде, и протягивал ко мне свою руку. Черные, бездонные глаза смотрящие на меня, смотрящие внутрь меня, смотрящие сквозь меня, они будто поглощали все вокруг. Звук, свет, жизнь...
Бррр...
Я тряхнула головой и спрыгнула со Звездочки. Мэд родила дюжину прелестных паучат и именно из-за них мы были вынуждены сменить наш маршрут. Я не могла оказаться в другом месте, когда я ей так была нужна. У дорогой было много неспокойных дней и ей нужна была поддержка. Однако сейчас я уже понимаю, что в этом мире, за пределами зачарованного леса, вообще все неспокойно. Они наверняка даже не знают такого слова, хотя обычно я многих местных слов не знаю. И если бы не мой верный Тэйид, то пару раз я бы попала впросак. Ну кто ж знал, что на пути мы встретим лесорубов, да и еще одного того же самого, который напугал Мэд и разрушил ее дом?! Ну я и сказала им об этом. Они некоторое время молчали, рассматривая меня. Почему они так сделали я не поняла, но ящерка объяснил, что мой внешний вид их слегка смутил... Пришлось выкручиваться и объясняться, не без его помощи. То-то он теперь мордочку свою не опускает, а сидит на моем плече, как на нашем Древе. Или скорее, как на лошади, а я его носи все время и угождай ему, за то, что он меня выручил.
И откуда в нем столько этого... как это называется?.. Гордость? Высокомерие?.. А они чем-то различаются? Ох...
- Ну ладно, ну я же благодарна тебе, ну что ты со мной не разговариваешь? Ну подумаешь я не сообразила? - повернувшись к Звездочке сказала я, но обращалась к своему «телохранителю». Он шикнул языком, пробубнив что-то невнятное. - Ну и что что мне 567 лет?! Я еще не достаточно взрослая и не забывай, что у меня нет опыта в жизни «за лесом», - парировала я и, подражая ящерке, приподняла подбородок.
Погладила Звездочку по гриве и она направилась к воде. После обустройства жилища паучихи мы вернулись к озеру, так как это было уже знакомое место, оно было красивым и безопасным. Ящерок спрыгнул с плеча и тоже устремился к воде. Забрался на невысокий камешек в кромке озера и обратился вновь ко мне.

С каким-то смешком произнес он не спуская взгляда с меня.
- Что? - обернулась к наглой разноцветной мордашке. - Какое гнездо? - Звездочка откровенно заржала, но встретив мой недоумевающий взгляд, фыркнула и указала на воду. Приподняв одну бровь, я оглядела своих друзей и с каким-то странным чувством прошествовала к воде.
- Ооо... - так и замерла с приоткрытым ртом у воды, оттянув волосы в сторону. - Паучата знатно повеселились... А что ж раньше-то вы мне не сказали? Раньше бы я не обратила на это внимание, но...

Надула губки и стрельнула взглядом на ящерка.

Словно наставник у ребенка произнес Тейид.
Вздохнула. Опустила руку в воду и попросила помощи. Конечно никто не отказал мне, и я с улыбкой поблагодарила их за помощь в этом не легком и странном деле. Расчесыванием волос я не часто занималась, обычно они сплетались сами, но тут паутина, и не моя, а паучья, вплелась в пряди и частично все склеила. Если добавить к этому то, что на голове у меня всю дорогу был платок... В общем от части я была похожа на этот самый кусочек пушистого коралла, что был сейчас у меня в руке.
Ну до ладно.
Я уселась на землю рядом с камнем, на котором грел свои косточки Тейид, и принялась за дело. За это монотонное дело, ведь волос то у меня много, и они длинные, пришлось делить на пряди и частями расчесывать. Я могла бы укоротить свои волосы, но использовать силу вдали от леса не хотела. Все еще живо было воспоминания о последствиях применения дара и с Итхой, когда я листочками летела по воздуху, и с магом, когда я защищая себя.
Погода была замечательная, солнце, птички щебечут, шуршит трава... Шуршит трава?..
Я обернулась на Звездочку. У той глаза были совсем круглые, и она переминалась с ноги на ногу, явно не зная что делать. Перевела взгляд туда, куда смотрит лошадь я и сама замерла. Мужчина на коне словно ворвался в наш тихий, укромный уголок и, не особо медля, спрыгнул с коня. Первое, что заметила, это усталый вид всадника и тяжелое дыхание его коня. Я поднялась с земли, рассматривая гостя, и не зная что делать дальше. Кажется все на какой-то момент просто застыли так, как стояли. Ящерок сидел на камне и смотрел на гостя, Звездочка не двигаясь смотрела на коня гостя, а я смотрела на них обоих соображая кто он, как его угораздило именно сюда зайти, и чем нам всем грозит эта встреча. В памяти все еще свежи были здешние воспоминания о встрече с магом, но тут я не чувствую той черной угрозы, что исходила тогда. Зато есть какая-то потерянность. Или растерянность?.. Кажется это сейчас у всех у нас есть.

Его вопрос вывел меня из легкого ступора и заставил задуматься. Кто я? В каком смысле кто я? Я... Древняя. Нет, не то. Я девушка! Да. Определенно. Но это он и так наверное уже понял. Ой.. Я же не зачаровала внешность! Да, длинные светлые волосы и яркие, неестественно зеленые глаза конечно насторожат человека. Ой! А еще я в платье из паутины! У людей же принято много одежды носить Ой-ёй!
Кажется, я молчала все это время и просто смотрела на неожиданного гостя, и не двигалась. Очередной вопрос мужчины вновь вывел меня из размышлений.
Пресное?.. М.. Да, наверное... определенно. И коню отдых нужен определенно. Как так можно обращаться с животными? Это не правильно!
Ничего этого я не сказала вслух, но посмотрела на коня и отрицательно покачала головой, потом спохватилась, поняв, что стою держа в руке кусок коралла. Люди же так не делают! И поспешила его выбросить, но он запутался в волосах. Я же со всей дури дернула за волосы и беззвучно выдохнула, чувствуя неприятное ощущение на голове. Со второй попытки мое средство для расчесывания волос благополучно улетело в озеро. Я с облегчением вздохнула и улыбнулась.
Мужчина смотрел на меня с неподдельным удивлением. Я растерялась. Но вспомнила, что он спрашивал про озеро и утвердительно закивала.
Мужчина нахмурился, явно соображая, что значат все эти мои движения и кивания не впопад. Тейид быстро рванул ко мне. Со знанием дела за секунду забрался на плечо и шикнул под ухо:

- Нет, - вслух ответила я.

- То есть, да, вода пресная, - нервно улыбнулась и покосилась на ящерку. Затем вновь посмотрела на мужчину и попятилась к Звездочке.
Надо уходить по добру по здорову, пока я не наломала сучьев.
Но просто так уйти я не могла. В особенности не могла не отметить состояние его коня.
- Нельзя так обращаться с братьями нашими младшими... - Ящерок шикнул мне в ухо, что бы я замолчала, но я не могла. Забыв про свой внешний вид, я подошла к коню, мимолетно бросив взгляд на мужчину, причем обвиняющий взгляд, и погладила скакуна.
- Какой нехороший человечек, совсем тебя замучил... - ладонью скользнула по морде коня и он, склонив голову, уткнулся мне в живот и со вздохом облегчения фыркнул. Я усмехнулась. - Конечно он грубый и жестокий, раз заставил столько скакать без отдыха...
Улыбка на моих губах в миг пропала. Обернулась к мужчине, ускоренно сопоставляя свои слова с его реакцией. Обеспокоенность. Да, он взволнован. Ой-ёй! Я сказала лишнего?.. Нет, он может не понял... или понял.
Я чуть сжала губы и облизала их. Прищурилась и пристально посмотрела на голубоглазого всадника, стараясь прочувствовать его и понять, что за эмоции и чувства он испытывает. Но чувствую лишь взволнованность и удивление. Эти чувства взаимны. Я сейчас тоже испытываю нечто подобное. Есть еще что-то, чего понять не могу. Не могу дать этому чувству людское название, но чувствую какую-то тяжесть на груди, словно ноша какая, что тянет и не отпускает.
- Мы, пожалуй, пойдем... - улыбаясь незнакомцу проговорила я, поправляя по другую сторону от ящерки все еще не причесанную прядь волос. Попятилась назад не двусмысленно кивая Звездочке.
_________________

Где-то там..
Сложно заманить душу обратно. Ей бы в полет...
Возвращается в мясной саркофаг с воем, с криком, упираясь всеми своими щупальцами.
Бьет по почкам, хочется сложится пополам от боли.
Ударяет невыносимой по вискам.
Царапается когтями в легких...
"Тише. Тише, у нас еще много дел". Уговариваю с кашлем выплевывая кровь.
Я знаю где нахожусь. Мое тело вытащили из воды, недалеко от деревни, притащили в дом кузнеца и выхаживали несколько дней.
Я точно знаю, что даже если бы мое тело прибилось где-то к берегу и лежало бы там в мягкой, холодной земле не тронутым. Я бы очнулся и без помощи.
Живучесть одно из свойств крысы. Мне нравятся крысы.
Жена кузнеца, словно высушенная на солнце, баба вся в трещину, и с больными глазами, отпаивала меня молоком. Из ее рук ела даже Банга. Псина нашла меня первой и не отходила все те дни, что я провел здесь.
Кузнец же здоровый, больше по росту чем по ширине плеч. Молча стоял всегда  в проходе, закрывая свет своей фигурой. Не нравился ему Маг в Доме.
На клетке из костей вокруг груди обмотана белая тряпица. К коже приложены травы. Все почернели. Смеюсь, когда снимаю их с себя бросая на пол.
Я не скажу спасибо, тем кто меня принял, когда выйду из дома.
Кузнец курящий трубку у дома посмотрит на меня, пустит кольцо из дыма. Отвернется и сплюнет в сторону.
"Если бы не Староста..." ... пронесется где-то эхом.
Да, и правда. Какому старосте будут перечить?
- Как далеко от столицы? - голос поскребет песком в горле.
- День в пути...
- Лошадь?
Качает головой и кивает в сторону домов...
Конечно, все у Старосты.

Тот же более болтлив, даже вальяжен в разговоре. Рассказывает обо всем. От посева, до того как недавно славно охотились на полукровок, оказавшихся в этих местах. Желал показать голову одной из... Отказ принял с оскорблением в глазах, которое запихивал в гортань себе еще долго, пыхтя как чайник на углях. А я смотрел на лоб его, с меткой должника горящей, и думал: за что же он продал свою душу. За место старосты на этом болоте?

- Какую услугу оказал тебе прошлый маг?
Старосте явно было неловко отвечать при своих бабах шныряющих рядом. Потому ответил только, когда отдавал поводья:

- Так давно дело было. Я уж и забыл. Вот вы бы не спросили так я бы и не вспомнил.- Глаза отвел в сторону посматривая не слышат ли. - Падчерица. Падчерица у меня была молодая. Хорошая. Люба она мне была. Ты же понимаешь. Сердцу не прикажешь... А кто как не маг с таким делом помочь может? - Улыбался коряво.

- А где же падчерица?

- Ну так... порченной оказалась. Поймали же. Охота была... 


Жена кузница, подбегала с хлебом. Стояла чуть подальше и не смела подойти пока Староста все еще охаживал меня. Да так и норовил узнать чем мне еще помочь можно. А когда ушел, подошла да схватив за руку в быстром, даже для нее не известном порыве смелости, спросила не отпуская пока не ответил...:
- Ты на меня, сынок, не серчай если что. Я баба простая. Из под мужика головы не покажу. Ты только скажи бабе глупой. С ума ведь сойду. Сойду с ума! - Не понимаю, что она хочет от меня пока не взгляну на ее руку и не увижу метку. Метку матери у которой забирают сына, на обучение. Черная. Круглая. Ровная. У меня такая же в том же месте...
Была... пока древнего бога не встретил.
- Жив? Жив?
Сдох. Только тело ходит да ножки перебирает.
- Жив... - отвечаю.

Деревня остается позади. Впереди Столица.
Проезжая мимо ворот деревушки смотрю как на пике нанизана высушенная голова "порченной".
...Человек...
Продешевил староста. Ой, продешевил.

»» 02.08.15 18:19 ЦАРЬ ОСТРОВОВ. Столица мира
_________________

В начале, это было даже забавно. Я убегаю, он догоняет. Прям как раньше, когда я веселилась со своими друзьями в зачарованном лесу. До тех пор, пока не почувствовала странное ощущение на своем теле. Никогда бы не подумала, что попаду в свои же колючки, которые не так давно сама же и вырастила для своей же защиты. Где-то глубоко внутри себя я отметила, что так со мной бывало довольно часто даже в лесу. Со мной вообще часто происходили странные вещи, я создавала нелепые ситуации, в которые порой сама же и попадала, а после это становилось еще более нелепее. Вот как сейчас. Ведь думала, что не нужно останавливаться и высматривать Звездочку и Тейида, которых я оставила на поляне и вовремя не забрала с собой. Теперь же вдруг о них забеспокоилась, подумав, что они не успели побежать следом. Но вместо них я увидела высокого, широкоплечего мужчину, на скорости несущегося ко мне. И так казалось, что один его шаг равен трем моим, а теперь я лишь успела вскинуть бровь и приоткрыть рот, как мужчина всем своим весом рухнул на меня.
Я была жива, да и он не убился, упав на меня, однако, почему-то вставать не торопился. Чувствую на себе его грубую одежду, что упирается мне куда только можно. Или это не одежда?.. Да и эмоции сейчас не те, что были в момент побега. Горячо. Его дыхание проходит сквозь волосы и доходит до виска. Обжигает. Возникает странное чувство, точнее желание. Желание ласки и нежности, желание прикосновения… Я знаю, чего он хочет сейчас и в памяти невольно вспоминается случай в конюшне, когда мужчина хотел силой овладеть мной и причинить боль. Но тут я этого не чувствую. Он приподнимается и хочет привести меня в чувства, от чего трясет за плечо. Зачем он это делает – не понятно, я ведь и так его слышу, зачем меня дергать? Приоткрываю глаза. Все еще не могу понять его чувства и эмоции, которых настолько много и так перемешаны, что я растерялась и откровенно уставилась на мужчину. А тот разглядывает и касается волос. Я все еще лежу, смотрю на него и не шевелюсь. Что делать? Не знаю. Только дыхание стало немного чаще. Почему? Да. Потому что его дыхание стало чаще. Но тут все успокоилось. Он перевел взгляд на плечо, чуть ниже ключицы. Я невольно перевела свой взгляд следом и увидела ссадину. Он прикоснулся к ране, зная, что это должно причинить мне боль. Я поморщилась, не понимая посыла к подобному действию. Я не чувствую физической боли, но он точно знал, что это доставит ее мне и, возможно, сам того не зная, передал ее. Это было неприятно. Я никогда не чувствовала физической боли и она очень сильно отличалась от той боли, которую я почувствовала при встрече с магом.
После прикосновения я почувствовала от него очередную странную и не понятную мне эмоцию, словно он не хотел касаться раны и причинять мне боль. Странные люди, определенно. Зная, что будет больно, все равно делают больно, а потом жалеют о сделанной боли. Не проще ли было сразу этого не делать? Какие же они сложные существа. Однако это было не все. Вслед пришла растерянность, взволнованность и еще много всего чего человеческими словами не назвать, даже отголоски желаний присутствовали. Ну зачем так много всего? Я с одной людской эмоцией справится не могу, а тут их столько, что…
- Ну, так, говори, куда тебя отвезти. И я отстану от тебя, - вдруг заявил мужчина, заставляя меня еще сильнее потеряться под ним. Не поняла… Если я не скажу куда мне нужно поехать, ты с меня не слезешь? Но мои предположения не подтвердились. Мужчина поднялся и протянул мне руку.
- Не знаю, почему я с тобой вожусь, - дополнил он.
- И я не знаю, - пробубнила я себе под нос и протянула руку. Почему-то мой ответный жест совсем не понравился Звездочке и она недовольно фыркнула.
- Что? – спросила я, смотря на нее, но в следующий момент посмотрела на мужчину. Я совсем забыла, что люди не говорят с животными. Мужчина стоял с протянутой рукой и, с удивлением и подозрением, переводил взгляд с меня на лошадь и обратно. Я неловко улыбнулась и пожала плечом. Вновь посмотрела на Звездочку и уже мысленно повела диалог.
Что тебе не нравится, вроде все ж хорошо. Он даже помочь хочет! Звездочка фыркнула. Ну мало ли что, просто он может так приветствует людей? Лошадь фыркнула и забила копытом. В смысле он пришел с севера? С чего ты взяла? Его конь рассказал?..
Чувствую прикосновение руки. Мужчина берет за руку и поднимает меня с земли.
А что на севере прям уж совсем нет хороших людей? Вспомни Брейдена, он нам помог. Очередной фырк. Ну и что, что он не знал кто мы…
Отпускаю руку мужчины, но он продолжает держать мою. Я лишь бросаю взгляд на него и на руку, затем вновь хочу выдернуть ее из его ладони.
Да, я знаю, что там много тех, кто охотится на таких, как мы и на таких, как Лапка. Но не все же, да и как он узнает?.. Звездочка странно молчит. А я чувствую, как мужчина все сильнее и сильнее сжимает мою ладонь. Что такое?..
Оборачиваюсь, смотрю в его глаза, затем на наши руки. Не понимаю, что происходит. Хочу выдернуть руку еще сильнее, потому что чувствую нарастающую агрессию. Но с чего вдруг? Что я сделала? Ловлю взгляд, так буравивший меня, и отслеживаю его. Рана, что была всего несколько секунд назад, затянулась на его глазах. Я нервно вдохнула воздух и перевела взгляд на мужчину. Совсем забыла об этом моем свойстве и о том, что я в паутинке, а не в одежде. Я провела ладонью по лицу. Все было в порядке. Мужчина же продолжал сильно сжимать ладонь. В какой-то момент он ловко перехватил мою руку и ухватился за запястье. Я задергала рукой и схватилась за его руку, стараясь отцепить ее от себя, но хватка была мертвой.
- Кто ты?! – жестко спросил он, всматриваясь в мои глаза. Я чувствую страх и мороз по коже. В его глазах я вижу лишь душу самого ледяного океана в мире, что наполняет синевой айсберги. Вижу лишь холод, что покрывает снегом все живое. Мурашки бегут по коже. Я тяну руку на себя, но он не преклонен, его рука даже не шелохнулась. Звездочка почувствовала опасность и, заржав, встала на дыбы. Сердце начинает бешено колотиться. Я взволнована. Он взволнован. Он растерян. И я не знаю что делать. Рассыпаться на листочки? Но мы в кустах, среди колючек. И ветра нет. Я тут застряну. Превратиться в леопарда? Но он держит меня за руку. Я превращусь, а он так и будет держать меня за лапу. Да и это может его еще сильнее напугать, но что же…
Оказалось, что моя лошадь его уже напугала.
- Стоять! – выкрикнул он, приказывая моей Звездочке, и дернул меня к себе, подняв при этом мою руку выше. Невольно уперлась свободной рукой ему в грудь. Часто и тяжело дышу.
- Кто ты?! – вновь вопрос мне, но я молчу. Лошадь непреклонна и продолжает фыркать и поднимать копыта, намереваясь ударить ими по появившемуся врагу. Я заволновалась. Не хотела, что бы Звездочке был причинен вред, а этот мужчина очень сильный. Даже как-то не в меру сильный для простого человека.
- Отвечай! – сквозь зубы прошипел тот и в одно движение достал из-за спины оружие. Звездочка было дернулась, но мужчина ловко передвинул меня так, чтобы я была между ним и лошадью. Оружие же уперлось мне в спину.
- Стой! Нет! Не надо! – запричитала я очень быстро. Лошадь заржала и мотнула головой, но уже копыта не демонстрировала. От прикосновения оружия, я хмыкнула, словно от резкой боли. Но то было иное чувство. Холод металла нес с собой боль, кровь и смерть. Я отпрянула от оружия, выгнув спину. Меня даже не волновало то, что я таким способом лишь сильнее прижалась к агрессивному мужчине. Оружие для меня было куда страшнее. Старалась не шевелится, что бы нечаянно не коснуться металла вновь. Человек, держа оружие в руке, прижимал меня на талии, что бы я никуда не делась, но куда тут денешься?
Я подняла взгляд на его глаза и вздохнула, борясь с нахлынувшими эмоциями и чувствами, что передались мне. Успокоить дыхание у меня не выходило и грудь, раз за разом поднималась, запуская в легкие воздух.
- Я живу в лесу, - начала я, следя за его взглядом и ловя каждое изменение в ощущениях. - В том лесу, что расположен в самом сердце острова, - я не знаю, как он отреагирует, и хочу быть готовой к любому повороту событий, если быть готовой вообще возможно. – Вы называете нас Древними, - я заметила, как изменилось выражение его лица и чувства сменились гневом. Однако мужчина внешне не подавал никаких эмоций. И не умей я это чувствовать, то подумала бы, что все хорошо, но это было не так. Странная ненависть ко мне, точнее к нам, проявилась, едва я упомянула Древних. Я приготовилась к защите, если понадобиться, и позади мужчины тихо и медленно вырастала ветка терновника, что и без того нас окружал в большом количестве.
- Это, отчасти, правда. Мы здесь были задолго, как появились люди, - я замолчала, считая ответ достаточным, но он смотрел на меня пристально, внимательно, о чем-то размышляя. Гнев и злость не уменьшилась, но она как-то притупилась. Я ее чувствую, и от этого мне становится не по себе. Эти его не хорошие чувства словно перетекают в меня по руке. Тяжело перевожу дыхание. Хочется сказать «прекрати!», но я молчу.
- Что ты такое? – вдруг спрашивает он.
Я вновь поднимаю глаза, и они начинают сильнее мерцать, отливая молодой зеленой листвой. Волосы струятся, опускаются ниже, скользят по его руке, нежно щекочут ладонь с зажатым в ней оружием, и принимают свою привычную длину, до середины бедра. Кожа едва заметно блеснула, словно лучик солнца скользнул по влажному телу.
- Я – чистая энергия, истинный свет, рожденный богиней в любви и радости.
Смотрю в его глаза, ожидая ответа и его реакции. Что он сделает сейчас, узнав кто я? Тем временем за его спиной терновник подрос, распустил свои шипы и направил их в сторону мужчины. Растение готово в любой момент обмотать его шею и впиться шипами. Стоит только попросить.
_________________