Армения

Давай, прям моих любимых перечислила. А еще люблю Силву капутикян.
_________________

Я НЕ ЗНАКОМА С ТВОРЧЕСТВОМ СИЛЬВЫ КАПУТИКЯН, НО У МЕНЯ В СТАРОЙ ТЕТРАДИ БЫЛИ НЕКОТОРЫЕ ЕЁ СТИХИ НА РУССКОМ,КАК НАЙДУ,ТО ОБЯЗАТЕЛЬНО НАПИШУ.

ВОТ ЕЩЁ
ПАРУЙР СЕВАК
Մարդ էլ կա, մարդ էլ

Մարդ կա՝ ելել է շալակն աշխարհի,
Մարք կա՝ աշխարհն է շալակած տանում...
Դու, որ սխալվել, սակայն չես ստել,
Կորցրել ես հաճախ, բայց նորից գտել.
Դու, որ սայթաքել ու վայր ես ընկել,
Ընկել ես, սակայն երբեք չես ծնկել,
Այլ մագլցել ես կատարից կատար,
Ելել ես անվերջ, բարձրացել ես վեր՝
Քո ահեղ դարից առնելով թևեր...
Ելել ես, որ ողջ աշխարհը տեսնես,
Որ անօրինակ քո դարը տեսնես,
Բոլոր կերպերով դու նրան զգաս,
Շահածով խնդաս, կորուստը սգաս...
Ելել ես իբրև նրա մունետիկ,
Որ նրա հեռուն զգաս քեզ մոտիկ,
Որ ճշմարտության ափերը տեսնես,
Ծպտըված ստի խաբելը տեսնես,
Որ չվախենաս, որ չվարանես՝
Անարդարության դեմքը խարանես...
Ահա թե ինչու դու այսքան տարի,
Դու որ հարազատ ծնունդն ես դարի,
Քայլում ես անդուլ, առաջ ընդանում,
Քայլում ես այնպես ծանր ու վիթխարի,
Ասես աշխարհն ես շալակած տանում...
Մարդ կա՝ աշխարհն է շալակած տանում,
Մարդ կա՝ ելել է շալակն աշխարհի...
Նա, ով ելել է շալակն աշխարհի,
Աշխարհում երբեք թաց տեղ չի քնում,
Գիտի թե ու'մ հետ և ու'ր է գնում,
ՈՒ'մ մեռելին է անարցունք լալիս,
ՈՒ'մ խոսքի վրա ստից ծիծաղում,
ՈՒ'մ հետ դինջ նստած նարդի է խաղում,
Հարկ եղած դեպքում և տանուլ տալիս...
Վերից է նայում ցածրում կանգնածին,
Չի նայում երբեք ներքև ընկածին.
Վերև կանգնածի աղջկան, որդուն,
Սիրուհուն անգամ ու քարտուղարին
Ո՜նց է քսմսվում, ու շողոքորթում...
Որտեղ մի պատառ չաղ ու յուղալի՝
Կանգնած է այնտեղ նա երկյուղալի...
Հեշտ զրպարտում է՝ երբ տեղն է գալիս,
Նույն հեշտությամբ էլ իր մեղքն է լալիս...
Ամե՜ն ինչից շատ, ամե՜ն ինչից վեր,
Հարազատ մորից և որդուց ավել,
Աշխարհում նա իր աշխարհն է սիրում...
Սու'տ է: Նա այնտեղ իր շահն է սիրում:
Ամե՜ն ինչից շատ, անե՜ն ինչից վեր,
Նա պատմության մեջ իր դարն է սիրում...
Սու'տ է: Նա դարի ավարն է սիրում:
Ամե՜ն ինչից շատ, ամե՜ն ինչից վեր,
Մեր կյանքն է սիրում, մեր նորն է սիրում...
Սու'տ է: Նա միայն իր փորն է սիրում:
Ամե՜ն ինչից շատ, ամե՜ն ինչից վեր,
Գաղփարական իր հորն է սիրում...
Սու'տ է: Ո'չ հորը, ո'չ մորն է սիրում,
Թանկ չէ ո'չ որդին, և ո'չ էլ թոռը:
Ամե՜ն ինչից շատ, ամե՜ն ինչից վեր
Սիրում է կյանքում նա իր .....աթոռը:
Աթոռն է սիրում
ՈՒ նրան տիրում.
Ցանկացած գնով ելնում է նա վեր,
Փորձում է թռչել նա առանց թևեր,
Անվերջ սողալով առաջ է գնում,
Գնում է այսպես և... տարեց - տարի
Ելնում է այսպես.... շալակն աշխարհի:
Մարդ կա՝ աշխարհն է շալակած տանում,
Մարդ կա՝ ելել է շալակն աշխարհի....


Մոր ձեռքերը
Այս ձեռքերը` մո՜ր ձեռքերը,
Հինավուրց ու նո՜ր ձեռքերը...
Ինչե՜ր ասես, որ չեն արել այս ձեռքերը...
Պսակվելիս ո՜նց են պարել այս ձեռքերը`
Ի՜նչ նազանքով,
Երազանքո՜վ:
Ինչե՜ր ասես, որ չեն արել այս ձեռքերը...
Լույսը մինչև լույս չեն մարել այս ձեռքերը,
Առաջնեկն է երբ որ ծնվել,
Նրա արդար կաթով սնվել:
Ինչե՜ր ասես, որ չեն արել այս ձեռքերը...
Զրկանք կրել, հոգս են տարել այս ձեռքերը
Ծով լռությա՜մբ,
Համբերությա՜մբ,
Ինչե՜ր ասես, որ չեն արել այս ձեռքերը...
Երկինք պարզված սյուն են դառել այս ձեռքերը,
Որ չփլվի իր տան սյունը`
Որդին կռվից դառնա տունը:
Ինչե՜ր ասես, որ չեն արել այս ձեռքերը...
Մինչև տատի ձեռք են դառել այս ձեռքերը,
Այս ձեռքերը` ուժը հատած,
Բայց թոռան հետ նոր ուժ գտած...
Քար են շրջել, սար են շարժել այս ձեռքերը...
Ինչե՜ր, ինչե՜ր, ինչեր չարժեն այս ձեռքերը`
Նուրբ ձեռքերը,
Սո՜ւրբ ձեռքերը:
...Եկեք այսօր մենք համբուրենք որդիաբար
Մեզ աշխարհում ծնաց, սնած,
Մեզ աշխարհում շահած, պահած,
Մեզնից երբեք չկշտացած,
Փոշի սրբող, լվացք անող,
Անվերջ դատող, անվերջ բանող
ա'յս ձեռքերը`
Թող որ ճաքած ու կոշտացած,
Բայց մեզ համար մետաքսի պես
խա՜ս ձեռքերը...

Աշխարհում կա ջահելություն
Կա կյանք
Կա սեր
Կան տղաներ և աղջիկներ
Կա շեկ կա սև

Եվ մի աղջիկ
Սև աչքերով սև մազերով
Ինձ գերել է խելքից հանել իր նազերով

Գալիս է նա և շատ հաճախ
Ձեռքս բռնում ափս բացում
Սև աչքերը մերթ կկոցում
մերթ լայն բացում
մերթ փակում է
Սկսվում է գուշակումը

Ապու Ապու կապու կապու
Եկ մի տեսնենք ինչ կա ափում
Աթու աթու թուհ հա թուհ
տեսնենք տղան ինչ է ասում
Անամ փերու չանամ փերու

Եվ մի օր էլ չեմ համբեում
Գիտեմ Գիտեմ
Գուշալ էլ ես կախարդ էլ ես
Չէ որ դու ինձ ոտքով գլխով կախարդել ես
Բայց իմ ափը ինչ է տալիս
Ինք գիտես որ մի ափը
մինչև անգամ ծափ չի տալիս
Ախար ինչ կա այդ ափի մեջ
Կուզես դառնամ ՄԱՐԴ ԱՓԻ մեջ

Մարդկանց առաջ և քո առաջ
Ահավասիք ինքս եմ բացում
Ինչ որ ունեմ ինչ որ չունեմ
Իմ հեգու մեջ
Մարդկանց առաջ և քո առաջ
Ահավասիկ ինքս եմ բացվում
Ինչպես մանուկն օրորոցում
Երբ Շոգում է

Պ . Սևակ (Մարդ ափի մեջ)


ՊԱՏԱՀԱԲԱՐ ԵՆ ՊԱՏԱՀՈՒՄ ԿՅԱՆՔՈՒՄ

Մի՛շտ էլ սիրածին պատահաբար են պատահում կյանքում
Ու հրաժեշտ են տալիս սիրածին անհրաժեշտաբա ՜ր…

Թե կուզես՝ լռի՛ր
Թե կուզես՝ ոռնա՜,
Թե կուզես՝ ծամիր սեփական լեզուդ:
Թե կուզես՝ խցիր բերանդ բարձով,
Թե կուզես՝ ոտքով հարվածիր բարձին.
Հավատացյալ ես՝ հայհոյիր աստծուն,
Հավատացյալ չես՝ աստծուն հավատա.
Թե կուզես՝ ուզիր է՛լ չուզել- իզո՜ւր,
Թե կուզես՝ ուզիր է՛լ չապրել-իզո՜ւր…
Ու, եթե կուզես, ապրելն այս է հենց,
Եվ սերն իսկական հենց այս է որ կա.

-Պատահաբար ես պատահում կյանքում,
Անհրաժեշստաբար հրաժեշտ տալիս…


Միանգամից

Ասում են, թե միանգամից կյանքում ոչի՜նչ չի կատարվում.
Միանգամից ո՛չ մի կարպետ եւ ո՛չ մի գորգ չի պատըռվում,
Միանգամից բերդ չի շինվում ու չի քանդվում միանգամից,
Միանգամից ձյուն չի գալիս եւ չի փչում անգամ քամին:
Մի՛րգ չի հասնում միանգամից, ո՜ւր մնաց թե՝ խելոքանան,
Զո՛ւյգ չեն կազմում միանգամից, ու՜ր մնաց թե՝ երեքանան:
Միանգամից չեն կշտանում եւ չեն զգում ջրի կարիք.
Ո՛չ այսօրն է անցյալ դառնում, ո՜չ էլ վաղն է դառնում գալիք:

Այս ամենը ճիշտ է, հարկա՛վ,
Հենց այսպես է, ինչպես որ կա:
Սակայն եթե իմ կյանքի մեջ գեթ հարցնեին մի՛ անգամ ինձ,
Թե ես ի՞նչ եմ գերադասում,
Ի՞նչ եմ ուզում
Ու երազում,
Ես կասեի.
- Ինչ լինում է՝ թող որ լինի ՄԻԱՆԳԱՄԻ՜Ց...


ИСК ЭС МЕКН ИНЧ АСЕС ВОР ЧАРЖЕ
Քո անունը

Ես ատում եմ քո անունը,
Ինչպես եւ դու
քեզ փայփայած
Իմ ձեռքերն ես ատում գուցե:

Ես ատում եմ քո անունը,
Որ խրվել է իմ լեզվի մեջ
Փշատենու փշի նման:

Եւ դու ինչո՞ւ ինձ չես հարցնում,
Թե քո անունն ի՛նչ գույն ունի:
Ես ատում եմ եւ այդ գույնը:

..............................

Եթե աղջիկ ես ունենամ՝
Նա կկոչվի քո՛ անունով:

Ես ատում եմ քո անունը...


ԱՆԿԵՂԾ ԱՍԱԾ

Անկեղծ ասած՝ այս ամենից ես հոգնել եմ,
Ես, սիրելի՛ս, որ քեզ սիրել եւ օգնել եմ.
Ձեռք եմ պարզել, հույս եմ տվել,
Վատըդ թողած՝ լավըդ թվել,
Հավատացրել, հավատացել,
Թե իմ առաջ դուռ ես բացել՝
Չտեսնըված, չեղած մի դուռ։
Սակայն ի՞նչ եմ ես ստացել
Այդ ամենին ի տրիտուր։

Անկեղծ ասած՝ ոչինչ չկա, եւ ոչ էլ կար։

Անկեղծ ասած՝ դու բնավ էլ ա՛յն չես եղել,
Ա՛յն չես եղել, ինչ որ ես եմ կարծել երկար։
Ո՞ւր ես, ասա՛, դու ինձ մղել։
Ճիշտ ճամփից ես միայն շեղել։
Սուտ խոստումով կապել ես ինձ,
Մանկան նման խաբել ես ինձ,
Ու չես տվել ոչի՜նչ, ոչի՜նչ։
Իսկ այն, ինչ որ ինձ ես տվել,
Արժանի չէր ո՛չ քեզ, ո՛չ ինձ։

Անկեղծ ասած՝ քո տվածից ես հոգնել եմ։

Ինքդ գիտես՝ որքան ձգտել ու տքնել եմ,
Որ դու... որ դու նման լինես իմ երազին։
Իսկ դու գիտե՞ս՝ ի՛նչ դուրս եկավ.
«Տղան հասավ իր մուրազին,
Դուք էլ հասնեք ձեր մուրազին»։

Հեքիաթն, այո, միտքըս ընկավ...
Դու՝ հեքիաթում հրաշք աղջիկ.
Այնինչ կյանքում՝ ինչ-որ... չղջիկ,
Որ ոչ թռչուն, ոչ էլ մուկ է...

Անկեղծ ասած՝ զուր էր ամբողջ այս աղմուկը։

Անկեղծ ասած՝ նեղանում ես, թե լրջանում,
Մե՜կ է հիմա։ Էլ չեմ գցի ինձ սար ու ձոր,
Անկեղծ կասեմ՝ հեքիաթն ինչով է վերջանում,
Ցած է ընկնում երեք խնձոր-
Մեկ՝ ասողին,
Մեկ՝ լսողին,
Մեկ էլ... ինձ պես գիշեր ու զօր
Հիմարաբար սպասողին...

Անկեղծ ասած՝ հեքիաթներից ես հոգնել եմ...

ԱՅԴ Ո՞Վ Է ԱՍԵԼ՝ ՆՈՐԻՑ ԵՆ ՍԻՐՈՒՄ ՆՈՐԻ՛Ց ՉԵՆ ՍԻՐՈՒՄ, ՍԻՐՈՒՄ ԵՆ ԿՐԿԻ՜Ն …

Այդ ո՞վ է ասել՝ նորից են սիրում։
Նորի՛ց չեն սիրում, սիրում են կրկի՜ն …

Ու երբ մինչ—իսկ այլուրից (դեռ տա՜ք)
Դու նո՛ւյն մարմինն ես հիշում բնազդով,
Երբ հոտն էլ սուրճի նրա՛ն հիշեցնում
Եվ քո գունազարդ քնի փոխարեն
Անքնություն է փռում սպիտակ.
Երբ աստղերն իրենց կլորակ սանրով
Մազերդ են սանրում, իսկ դու վերստին
Շոյանքի սովոր քո մազերի մեջ
Նո՛ւյն հանգստարար մատներն ես զգում.
Երբ օտար մեկի շարժումի, դեմքի
Նմանությունը հեռու-մոտավոր
Ոտներդ է ասես դնում գիպսի մեջ,
Իսկ միտքդ բեկում այնպե՛ս կտրական,
Ինչպես լույսերի վետվետումներից
Երկաթգծերն են կարծես ջարդոտվում.
Երբ անձր—ներից հողն ասես թթվում
Եվ ստիպում է ռունգո՜վ էլ զգալ,
Որ մենակ ես դու իբր— մի … Իգրեկ,
Իսկ ինչ-որ մի տեղ կամ հենց քո կողքին
Կա մի Իքս ուրիշ, առանց որի դու
Խնդիր չե՜ս կազմի, ո՛չ էլ կլուծես,-
Մի՛շտ, ամե՜ն անգամ պաշարում է քեզ
Նույն զգացումը անճեղք ու անդուռ,
Եվ հասկանում ես, որ մարդն, ի վերջո,
Նորի՛ց չի սիրում, սիրում է կրկի՜ն,
Մանզի կա մթին մի կախյալություն
Ջղի — արյան, հոգու — կրքի.
Քանզի նռանը հանման-գումարման
Այդ մե՛նք չենք դնում լուծվելիք խնդրում.
Քանզի թեպետ— բախտ մենք ենք փնտրում,
Բայց բա՛խտը,
Բա՛խտը,
Բա՜խտն է մեզ ընտրում …

Ուստի մինչ—իսկ սիրառատ հոգին
Նորի՛ց չի սիրում, սիրում է կրկի՜ն…
_________________

Кристик джан, не представляешь, как греется душа от вида родных строк.
Спасибо, золотце! Полноценная страничка Армении.
_________________

А это стихи, которые Ованес Шираз посвятил маме



"Венок матери" цикл стихов

Сына, говорят, на костре сожгли.
Вечное бесславие палачу!
Я поверить этому не хочу.

Мать позвали пепел убрать с земли,
Подтолкнули к страшному очагу.
Я поверить этому не могу.

Мать слезу, застлавшую взгляд,
Пролила на пепел тот, говорят,
И поднялся юноша, жив-здоров,
Свято верить этому я готов!


* * *

Нашего дома родник — мама моя.
Хлеб и живая вода — мама моя.
Нашего дома раба — мама моя.
И королева двора — мама моя.
Крепость отеческих стен — мама моя.
Ясный огонь очага — мама моя.
Солнца немеркнущий свет— мама моя.
Истинно: мать и отец — мама моя.
Мир и любовь на земле — мама моя.
Матерь сокровищ моих — мама моя.
И богоматерь в дому — мама моя.


* * *

Сердце матери! С чем бы его я сравнил?
Со вселенной? Но больше вселенной оно!
Сколько горя я нехотя ей причинил,
Сколько вытерпеть ей за меня суждено!

Пусть глаза ей отдам, — а в долгу все равно!
Выну сердце, отдам, — и тогда я в долгу!
Мать и Родина, вы для меня — заодно,
Не любить вас, не петь о вас я не могу.


* * *

В ущелье старости, в молчанье, в забытье
спускается она, и никогда отныне
ей не подняться вверх, когда зовут ее
подснежники в горах, банджар-трава в долине.

Я раньше журавля спущусь на Алагяз,
я встану до зари, чтобы в горах Ширака
подснежников нарвать и в полуночныйчас
их отнести в ущелье.старости и мрака.

Я из объятий гор любовно принесу
в объятья матери шальной весны дыханье,
ее цветенья хмель, раздолье и красу,
сиянье всех лугов, всех листьев колыханье.


* * *
Моей матери

Весенние ветры тепло принесли, —
Конец холодам! Двери настежь скорее!
Сегодня я, ветры, от дома вдали,
Пусть мать мою ваше дыханье согреет!

Овейте ее ароматами трав,
Кого, как не мать, вам лелеять влюбленно?
И вы, родники, склоны гор напитав,
Раскиньте у ног ее бархат зеленый!

И вы, голубые фиалки весны,
Целуйте следы ее в благоговенье!
А вы хоть на миг возвратите мне, сны,
Одно материнское прикосновенье!


* * *

Маленькая, кроткая моя,
Просто — мать каких не счесть на свете.
Не сравню родную с солнцем я, —
Тихим огоньком она мне светит.

Но когда внезапно на лету
Горе тучей солнце заслоняет —
Наступающую темноту
Огонек чуть видный разгоняет.

Маленькая, кроткая моя,
Просто — мать, каких не счесть на свете.
С горстку солнца вся-то жизнь твоя.
А душе и днем и ночъю светит.


* * *

Миновали сроки, минул год жестокий,
Ждать не перестала мать свое дитя,
Все на путь глядела, темный путь далекий,
Так и смерть встречала, глаз не отведя.

Между трав высоких над ее могилой
Расцвели весною синих два цветка.
То глаза, тоскуя, снова мать раскрыла —
Все с дороги сына ждет издалека.


ЭКСПРОМТ

Мать моя неграмотна, но впрок
Ей пошла бы грамота едва ль!
Пусть прочесть не сможет этих строк,
Не узнает про мою печаль.


* * *

Я знаю: как бы ни ушел от дама далеко,
Ширакским полем я твоим всегда останусь, мать.
И как бы ни поднялся я под солнцем высоко,
За твой подол я, как дитя, как сын, держусь опять.

Стоишь ты, словно Арагац, ты видишь дальше всех,
Ширакским полем я внизу — у материнских ног.
О мать, ты наверху — зима, ты вековечный снег,
А я у ног твоих — весна, несущийся поток.

Но если ранний снег падет на голову твою,
Цветы полей прольют росу, а я слезу пролью.

Хоть не погиб в бою твой сын, не унесен войной,
Другие голову твою покрыли сединой.
И вот от мира одного я требую — твой сын, —
Чтоб мир на голове твоей не добавлял седин.


* * *

О путник, голову склони,
постой в молчанье.
Здесь упокоена навек
горсть мирозданья.

Здесь сердце матери моей
перед тобою,
дотла сожженное людской
бедой и болью.

Вобравшее вселенной всей
скорбь и страданье.
О путник, голову склони,
постой в молчанье!


* * *

Не спится мне в зимнюю стылую ночь,
бессонна и в небе луна.
Лишь маму я вспомню — и снова невмочь,
и сердцу опять не до сна.

Укрыта кладбищенской слезной землей
она на далекой меже.
Одно хорошо, что холодной зимой
она не замерзнет уже...


* * *

Во сне увидел маму я,
увидел маму я во сне.
Мечта заветная моя
сбылась, и рай явился мне.

Проснулся я, а мамы нет.
Безжалостен слепящий день.
Что сердцу этот яркий свет!
Меня коснулась скорби тень.


* * *

Мать молвила:
— Кто-кто, но ты, сынок,
про день рожденья моего бы мог
не спрашивать. Тебе ль не знать ответ?
У армянина дня рожденья нет.
Как птица феникс, в этом мире он.
Он был убит и наново рожден,
и, возрожденный, он убит был снова,
но жизнью был опять вознагражден.
Веками убивают нас, а мы
вновь воскресаем из могильной тьмы.
И потому не спрашивай меня,
когда я возродилась из огня,
когда я увидала белый свет.
У армянина дня рожденья нет.


* * *

Отдели от души своей, мама, для меня хоть один черенок,
Чтобы горькому древу вселенной я привить доброту твою мог,
Чтоб цвела она, не отцветая, всходы зла и печали тесня,
Чтобы люди любили друг друга беззаветно, как любишь меня.


* * *

Снег тихо падает и к маме
на грудь ложится, чист и сух,
как будто ангелы крылами
легчайший стряхивают пух.

И на могиле, полный скорби,
он застывает — и, живой,
он превращается в надгробье,
в суровый мрамор вековой.

Затем и нежно и безгрешно
летят снега и даль бела,
что праведна и безутешна
жизнь матери моей была.

Затем, высокий и печальный,
снегов медлителен полет,
что и природа отдает
ей, матери, свой долг прощальный.


* * *

Не знают, отчего ты так бледна.
Им звук пустой — тех бедствий времена.
Не знают, и едва ли им поверится,
что в этот век жестокий и лихой
моей надежды слабенькое деревце
ты одеваешь свежею листвой.
Не знают, что душа твоя распята,
что на кресте трех войн она горит.

Осколки от короны Арарата
в груди твоей, и грудь твоя болит.


* * *

Стал бы к матери злым и придирчивым я,
Если б мог я к ней злым и придирчивым стать,
Чтоб не так безоглядно любила меня,
Чтоб не стоило слез ей по мне проливать,

Чтобы, если придется меня потерять,
Не заметила б даже потери своей,
Чтоб ни разу потом и не вспомнила мать
Обо мне, о беспутнейшем из сыновей.

Только станет ли это защитою ей?
Каковы мы ни есть, всех нас матери жаль.
Смерть ребенка ей собственной смерти страшней,
И острее отточенной стали печаль.


* * *

Вот монастырь, вдали от всех дорог
стоящий на высокой горной тверди.
В безмолвии о вечности и смерти
он думает, замшел и одинок.

Прозрачная, подобьем хрусталя,
струится вниз вода с горы печальной,
кристальная, как будто изначально
она струится из монастыря.

Здесь мама побывала и тайком
свои молитвы прошептала Богу.
Ее слеза по горному отрогу
скатилась вниз и стала родником.


* * *

Ни великой любви, ни бессмертной
никогда не встречал у людей,
кроме той — бесконечной, безмерной,
в сердце мамы почившей моей.

Как все суетно в мире, и грустно,
и темно — невозможно понять.
Лишь она навсегда безыскусна,
драгоценна, единственна — мать.

Лишь ее в тишине посещает,
отвечает на боль и на вздох,
лишь ее в темноте освещает,
ей внушает любовь свою Бог.

Всю возможную святость людскую
он вдохнул в глубину ее глаз.
Оттого я сейчас и тоскую,
оттого я и плачу сейчас.

Что мне проку, что память нетленна,
что рыдания сороковин,
если в этой печальной вселенной
я навеки остался один.

Как все горестно в мире, как горек
этот суетный круговорот...
И один человек только дорог —
тот, который уже не придет.


ЧУДО

...И я услышал: в дверь стучали глухо.
— Кто там еще? — спросонок я спросил.
— Я нищая, — какая-то старуха
ответила. — Без крова и без сил.

Впусти меня.
Я встал и отпер сразу,
и разум отказался понимать —
там, в темноте, но видимая глазу
стояла мать умершая. Да, мать!

Я ужаснулся и в ее объятья
упал без чувств. И мать сказала мне:
— Очнись, сынок, и здравствуй. Испытать я
тебя пришла. В кромешной тишине

и нищенкой. Дабы, неуглядимый,
узнал господь — судья добра и зла, —
жива ли совесть у тебя, родимый.
или со мною вместе умерла.


ЭЛЕГИЯ

У родимой реки, и грустна и светла,
ждет-пождет, словно мама, ракита —
ждет, когда я вернусь, и тоскует ветла,
словно мама, тоскою убита.

Я умру в чистом поле, и долю мою
пусть оплачет ракита печальней —
я шакалам пойду на прокорм, воронью,
ненасытной земле чужедальней.

Слез никто не прольет над судьбиною злой,
безымянных никто не помянет.
Вы пройдете по нам, ставшим прахом, землей,
но и с вами такое же станет.

И река, и ветла позабудут о нас,
и у дома родимого лозы.
Воплотимся мы в слезы из маминых глаз,
материнские долгие слезы.

Битвы грянут и минут, и даже больней
будет людям,чем нам, временами.
Наше горе растопчут копыта коней,
и века пронесутся над нами.


* * *

— Нет, не хвали меня, — сказала мать. —
Любая мать — она везде и всюду
вовек пребудет матерью, покуда
ей Бог дарует силу, чтоб дышать.

О господи, что я! Сумела б я,
упав в огонь, испепелясь от света,
спасти чужих сынов, как будто это
мои, мои родные сыновья?

Воспой таких, которые смогли,
едва светясь, как малая лампада,
возжечь по десять звезд у Арарата
во имя нашей завтрашней земли.


* * *

Осветили мрак моих путей
Ясные созвездия детей.
Вдоль пустынных, сумрачных дорог
Пролился журчащий говорок.
Точно рой веселых мотыльков
Вдруг слетел с тяжелых облаков.
Точно маки распустились вдруг
И весну раскинули вокруг.
Я в веселом солнечном кругу.
Вы — ручьи, я — дуб на берегу.
Эй, помедли, время; солнце, стой;
Загорись, о сердце, вновь мечтой!
Ты свело с тем детством сирым счет,
Сколько детств вокруг тебя цветет!


* * *

Еще вчера — горящая лампада
извечного людского милосердья,
надежда, утешение, отрада.
Сегодня — горсточка вселенской тверди.
Нет больше в мире этой силы доброй,
и жалости отныне в мире нет.

С могилы матери восходит свет, подобный
огню лампады, неизбывный свет.


* * *

Погибали надежды мои, но опять, не смолкая,
голос вечной надежды отчаяться мне не дает.
Оставляю открытыми двери и глаз не смыкаю —
может статься, войдет еще мать, может быть, и войдет.

О душа моя, ты — как развалины древнего храма,
и поругана вера, святыни ее сожжены.
Но надеется сердце — может, чудом появится мама
среди тягостной и беспросветной ночной тишины.

Вот что думаю я: если тьма во вселенной такая,
может, матери смерть не найдет и к себе не возьмет?
Оставляю открытыми двери и глаз не смыкаю —
может статься, войдет еще мать, может, вправду войдет.


* * *

Лучи,устремленные прямо
в окно, были в те времена
как спицы, которыми мама
вязала носки для меня.

Все дальше те годы, все дальше,
но в мире холодной тоски
мне солнышко-мама все вяжет,
все вяжет и вяжет носки.

Ах, мама, не надо! Послушай,
душа моя зябнет сильней.
И веет
от солнца
стужей,
точь-в-точь от могилы твоей.

РОДИНА


Я — сын сынов армянского народа
и больше всех люблю его и чту.
Но солнце русское мне светит с небосвода,
как продолженье сердца в высоту.

Мой русский брат, ты грудь разъял руками
и бросил сердце в черный мрак ночей,
чтоб осветить просторный мир лучами.
Вот почему нет солнца горячей.


* * *

Горе армянское камни расскажут,
Камень не сможет — горы расскажут,
Горы не смогут — века, те расскажут,
Камни,
Горы,
Века расскажут,
Струны пергаментных книг вам расскажут.

Некому будет — так песни расскажут,
Старые раны тех песен расскажут,
Руки, принявшие раны, расскажут,
Песни, раны,
Руки расскажут,
Книг окровавленных груды расскажут.


СКОЛОК
(У развалин Звартноца)

Когда стою, не отрывая глаз
от этой церкви рухнувшей старинной,
я думаю: алмаз — всегда алмаз,
руины храма — храм, а не руины,
пускай остались лишь куски колонн,
а храм людьми и временем спален...
Таков и мой народ. В иные сроки
под стать Звартноцу он стоял, высокий.
Но время шло и старились миры —
он в сколок превратился из горы.
Бессмертный из бессмертных, этот сколок
крушил мечи, и век его был долог.
Однако на бесчисленных кострах
он все равно бы обратился в прах,
когда б — живой водою из колодца —
не письмена великого Маштоца:
как жемчуг из-под вражеских копыт —
враг не сожжет его, не раздробит.

Всегда и всюду тридцать шесть богов*
спасут армян от смерти и оков.
_________________
* Имеются в виду тридцать шесть букв армянского алфавита, созданного Месропом Маштоцем
________________


* * *

Взойди на крутые седые хребты,
Величием предков проникнешься ты.

В высокое синее небо вглядись,
Спокойствием предков овеяна высь.

Кипит и бушует в долине поток,
Ты ярости древней отведай глоток,

Той ярости, что, раскалясь добела,
Очаг негасимым для нас сберегла.


ПЕСНЯ СИАМАНТО

Кто вас теперь, целуя, рвет,
цветы нагорий Вана?
Какой охотник в дол несет
лань моего Сипана?

Есть остров, как зрачок в глазу,
средь вод седых и старых.
Я помню матери слезу
под сводом Ахтамара.

Кто вас, целуя, пригубит,
о родники родные?
Голубка сирая взлетит.
Селения пустые...

Кто смотрит ныне в бездну вод
там, где мое гнездовье?
Ягнят в прохладе гор пасет
весенней буйной новью?

Цветы в родимой стороне,
душа лугов Сипана...
Чьи слезы донесли ко мне
вы, облака над Ваном?


ПЕСНЯ АРМЕНИИ

Не забываю звезд на небосводе,
Когда о взорах девушки пою.
Не забываю о другом народе,
Когда пою Армению мою.

Но лишь одной любви и песен мало —
Понадобится — голову отдам!
А если б снова вражья рать напала
Я б тысячи голов срубил врагам!

Народам всем в душе найду я место,
Но в сердце сердца ты, родной народ!
В твоем же сердце и большом и честном
Всегда любовь к народам всем живет!

Пусть грянет надо мной любое горе —
Лишь ты, земля моя, не знай его!
Ты, что осталась с пригоршню от моря,
Разлейся морем счастья своего!

Всякий раз, как услышу о родине, я
Вспоминаю наш старенький дом под горою
И негромко бормочущий голос ручья,
Мне слагавшего сказки вечерней порою.
Аист белый, как снег, вспоминается мне,
Угнездившийся на топольке одиноком,
И могила отца моего на холме,
Словно каменный вопль, не услышанный богом;
Очага раскаленного сладостный дым,
Слабый скрип колыбели в родительском доме,
Мать, склоненная над изголовьем моим
И касание ласковых тихих ладоней.
Был наш дом неказист, но за ним, как оплот,
Мощно ввысь уходил Арагац величавый.
Стая белых голубок пускалась в полет,
В синем небе искала звезду моей славы.
И тропинку, тропинку забыть не могу,
Что начало брала возле дома родного
И вела меня к свету сквозь холод и мглу,
И вела меня к высям свершенья и слова.
К яркой радуге, к млечным путям — над землей —
Я поднялся той давней, той детской тропою,
К светоносной кремлевской звезде золотой,
К той звезде, что назвал я своею судьбою.



АРМЕНИЯ-МАТЬ

Мне приходит на память картина. Средь высохших лоз
Мать Армения на руку скорбно склонилась лицом.
Голубеет Араз — водоем ее жалобных слез,
В пыль затоптан венец... Что же стало с прекрасным дворцом?..
Все растоптано, смято, здесь дикий промчался
сельджук.
Солнце с неба сорвал и оставил луну горевать,
Обрекая народ нищете и печали разлук.
Опершись на ладонь, ожидает Армения-мать.
Как луна из-за облака, смотрит печально она,
Ждет: какая дорога, какая ей жизнь суждена?
Ныне вижу тебя, молодая отчизна моя.
Ты путями суровыми шла из далеких веков,
Побратим синеглазый вернул тебе свет бытия.
Ты свободна от древнего горя и тесных оков.
Молодыми садами раскинулась ты по земле,
Гроздь за гроздью — тяжелые черные пряди кудрей.
Ты сегодня, проснувшись, ликуя, в предутренней мгле
Загляделась очами зари на своих сыновей.
А они вкруг тебя, — ни смелее, ни краше их нет, —
А они высекают из камня холодного свет,
Выжимают вино, собирают с цветов твоих мед.
Мать отчизна цветет, зреет колос под ветром шурша,
Ныне знает она: все, что в сердце лелеет народ,
То и сбудется, так наша новая жизнь хороша!
Изумрудная завязь свободного нашего дня
Развернется и вспыхнет грядущего ярким цветком,
Лепесток к лепестку — пятилистник блеснет, осеня
Тропку нового сада, украсив отстроенный дом.
Мать Армения, ныне, спокойной рукой опершись
На сыновние плечи, ты смотришь в лазурную высь.
Так цвети же, отчизна, и вечно счастливою будь.
Жизнь свою отдадим за просторный и ясный твой путь!
_________________

Замечательные фото! Очень красивая страна. К сожалению побывать удалось только однажды, но хорошо что случилось это уже в сознательном возрасте, прекрасные воспоминания.
_________________

песня, которая представит Армению на Евровидении 2010


_________________

Я уже видела, Кристик джан. Буду болеть, но не уверена, что эта певица может победить.
_________________

яТОЖЕ КАЖДЫЙ ГОД СИЖУ С СОТОВЫМИ ТЕЛЕФОНАМИ И НАДЕЮСЬ НА ЧУДО.По-моему,из всех самая лучшая была Сирушо.
_________________

Согласна! Если уж Сирушо не смогла победить, то боюсь на это пока никто не способен.
_________________

Вот моя Московская поездка на выставку MITT 2010.
Вот и Ниндзя с мечом.

Араб

В павильоне форума-экзотика, Латинская Амреика, Африка Бразилиа и острова.

Стойка Эмиратов.

Это уже не помню из какой страны... Помню, что говорил по-русски... И мило улыбался.

А вот знаменитое пиво и моя корона... Я была принцессой и все спрашивали, когда меня успели короновать


Горячие испанские конкистадоры! Такие милые ребятки были...

Скромный татуаж)))





Вот так пока.
Ну что скажите?
_________________

Класс!!!
Бодиарт вообще супер))
и Мужчинки ничего так)))
А Коле пиво понравилось (и бодиарт тоже) ))))

Да там все было упер. И то на многое мы не успели, там же площадь 50 000м2!!! На каблуках попробуй походи там.

А если бы попробовал!!! Мммммммм. Тем более мы так вовремя на и набрели, мне жутко пить хотелось. А тут разливают холодненькое, так мягко пошло... Грешно вспоминать.
_________________

А что ж ты так неумно поступила и обула в дорогу обувь на каблуках?

Фото обалденные!''
_________________

Я хотела красовки надеть, но на фото я бы выглядела ужасно, поэтому ради фоток... На каблуках ходила.
_________________