Сказки старого леса

 » Сказки старого леса  [ Сборник ]

Сказки о тех кто по старым преданиям, когда то давно жил в наших лесах. Они живут там и сейчас, просто в наш век всеобщего знания мы удалились от Природы и уже не верим, что существуют Леший и кикиморы, Водяной и русалки, Баба Яга и Серый волк.

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Anonymous)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 12.04.2016

 » Не будь жадным!

Здравствуйте, я кот Федор. Ну да, кот, а что тут такого? Живу я с Ягой в избушке в самом глухом лесу. Правда есть тут у нас неподалеку деревенька. Но все равно развлечений нет никаких.
Лежал-лежал я на печи – все бока уже болят. И решил прогуляться по лесу - вдруг кого встречу. Ну, зайца там, или лису… да мало ли! Решил – пошел! Правда Яга что-то кричала мне вслед, но я не услышал.
Осень уже окончательно вступила в свои права. Березы прозрачно-золотые, рябины ржаво-красные, а ели мрачно-зеленые. Красота, одним словом. Тропинка привела меня на берег Синь-Озера аккурат в то место, где в него впадает речушка-Синюшка. Ее так из-за синей глины по берегам, прозвали. Ну да это и не важно.
Гляжу – а на берегу озера мужик рыбу ловит, и так-то мне свежей рыбки захотелось, что аж слюна потекла, как у пса, какого. Присмотрелся я к мужичку. О! Да мы никак знакомы! Вот это мне повезло…
Весной дело было. Гулял я по деревне – красавиц своих навещал. Мы по ночам песни пели. Славное время было. Так вот, дело уже к утру, но еще не совсем рассвело, только край неба заалел. Иду я, значит уставший, голодный, до леса еще семь верст отмахать надобно, а тут, вдруг, запах, и такой зазывный, что я так и пошел за ним. И привел он меня к погребу. Глядь, а дверь-то приоткрыта. Обошел я весь погреб, по кругу принюхался, чужих меток нетути, а мышами весь двор провонял. Ну, так чего, я же не жадный, пошел ещё раз вокруг, теперь уже иду, метки ставлю. Ни коты чужие, ни мыши с крысами и другими грызунами не рискнут больше сюда сунуться. Да даже собаки и те, поостерегутся. Доброе дело сделал, теперь и подкрепиться можно. Расширил еще чуть щелочку и нырнул внутрь. Чего там только не было. И окорока, и колбасы, и сало, и сметана в крынках, и соленья-варенья разные, да мне-то они без надобности.
Снял я аккуратненько кружок колбаски и тут же жевать начал, а другой на шею повесил – идти-то еще далеко, вдруг снова проголодаюсь. А не съем – так Ягу угощу.
С такими мыслями я пристроился к крынке со сметаной. Полижу немного – колбаской закушу, только не дали мне спокойно поесть. Шум какой-то во дворе начался. Я осторожненько из погреба шасть! А на дворе уже белый день начался. Слышу, мужик ругается:
- Матрёна! Баляба! Криворукая зараза! Ты пошто погреб не закрыла?! А вдруг коты бродячие влезут? Всю ночь под окнами орали.
Хотел я ему ответить, что сам он бродячий, что я ему на погреб личные метки поставил, но в зубах колбаса зажата, и расставаться с ней мне совсем не хочется.
И тут мужик увидел меня. Заорал он так, словно ему Бер на что-то там наступил.
Думаю, надо отступать в лес, а то мужик жадный оказался. Я бочком-бочком, мужик сначала чем-то кинул в меня – я честно не рассмотрел, не до этого было, да и пролетело мимо. А потом схватил топор - он у него в колоде стоял, и побежал за мной.
Вижу – не убежать. Я на березу, что у забора росла, прямо белкой взлетел, не смотря на то, что в зубах колбаса и на шее еще кружок висит. Мужик прямо обезумел. Бегает по двору, орет, потом принялся березу рубить. Хорошо, береза старая, толстая, прям как его Матрена - затетёха, которая тоже выбежала во двор. Рубит он березу, рубит, баба его рядом советы подает.
Смотрю, уже дерево вздрагивать начало. Видимо, недолго осталось. Надо убираться восвояси. И ведь не спрыгнуть – Матрена за мной бдит!
Тут мужик приостановился и говорит:
- Поди, Матрёна, принеси мешок, мы его в мешок поймаем и утопим.
Как услышал я такое, решил, что все, пора и честь знать. Пока Матрена за мешком бегала, я потихоньку с другой стороны дерева спустился и со всех лап припустил к лесу. Сам не заметил, как все семь верст отмахал на одном дыхании. Хорошо, хоть подкрепиться удалось, да сил поднабраться.
И вот эта жадина сидит и в нашем Синь-Озере рыбку ловит. Ты мне колбасы пожалел! Ну так я сейчас тебе докажу, что жадничать плохо.
Оглянулся я, вижу молоденькая кикиморка, на иве качается, грустит. Они всегда грустят, когда подшутить не над кем. Подобрался я к ней тихохонько, чтобы раньше времени шум не подняла. Понятливая малышка оказалась. Кликнула она русалок, да подружкам своим шепнула – вместе озорничать всегда веселее! И тут началась потеха.
Вышел я из кустов, прям на берег, где мужик устроился. Прошелся важно так, в ведерко заглянул. А мужик молчит, то ли рыбу распугать не хочет, то ли не признал меня.
Но меня не признать-то трудно – я один такой на много верст вокруг. Нет, ну есть, конечно, и отпрыски мои в деревнях, но это совсем не то.
Так вот, молчит мужик. Я еще раз туда-сюда, а он одним глазом на меня косит, зато другой с поплавка не спускает. Глянул и я на поплавок. А там русалки резвятся – рыбу изображают. Хлопнет по воде такая озорница, потом леску чуть-чуть дернет, чтобы поплавок дрожал. Мужик, наверное, уже косоглазие заработал, но молчит. Тут я не выдержал. Выловил из ведерка плотвичку и говорю мужику:
- Что ж ты, охальник, делаешь?! Пошто такую мелкую рыбешку ловишь?
У рыбака совсем глаза круглые стали, рот открывает, а сказать не может. Прям как плотвичка, что я в лапах держу. Зато я речь свою продолжаю:
- А ну как водяной увидит, что ты уговор нарушаешь, и мелочь в ведерко кладешь? Вон гляди, какая рыба плещется! Тут я указал на резвящихся под водой русалок.
Да, был у нас такой уговор с жителями всех ближних деревень. Мелочь не ловить, а отпускать. Ну, это не только рыбы касаемо. Правда, когда он был-то, этот уговор, поди, тогда еще прадед этого мужика не родился. Но ведь был!
И пока я с русалками таким-то манером отвлекал мужика, кикиморки подобрались к нему вплотную. И ну прижиматься, ну обниматься, а кое-кто и щекотать его начал.
Тут уж его совсем проняло. Как ужаленный подхватился он с бревнышка, на котором сидел, кинулся было бежать, да не тут-то было! Кикиморки на нем висят, шагу ступить не дают. Он пока от них отбивался, ногой в ведерко с рыбой попал. А туда кто-то из водяниц уже ершей накидал да пару старых раков. Знали что ли, что так будет? Да не важно, это.
Вот тут у мужика и голос прорезался. Я раньше думал, что так орать, только Бер может, когда от пчел отбивается.
Так вот, бежит этот ненормальный по лесу, можно сказать, что скачет, раки-то свою добычу отпускать не захотели. И орет он благим матом и ругается. Ну, ругается – это понятно, но почему-то поносит хозяина леса. Каких только слов я не услышал! Аж, интересно стало, это все, что он знает, или еще какие есть?
Зато на его беду, Леший как раз от Яги вышел, и услышал, чего ему этот ненормальный желает. Тут даже мне страшно стало. Не стоило ему Хозяина задевать.
Кикиморки сразу поняли, кончилась потеха, и исчезли, как и не было их, даже раков прихватили. А может раки сами упали? Да неважно.
Обычно Леший выглядит как коряга, обвешанная неопрятными, сизыми космами мха. В двух шагах пройдешь и не узнаешь, что с Хозяином повстречался. Но Яга не любит, когда он к ней таким заявляется, и требует, чтобы принимал человеческий облик.
Мужик сначала даже не понял, с кем его столкнула судьба. Думал, наверное, что кто-то из селян стоит. Зато когда увидел зеленые глазищи на пол лица и руки-коряги, что тянулись к нему, взвизгнул как подстреленный заяц, подпрыгнул и бросился бежать. Да не тут-то было! Лесовик щелкнул корявыми пальцами, и мужик стал бегать кругами.
Но тут вмешалась Яга, откуда только взялась!?
- Да ладно тебе, Леший, он уже и так знатно наказан.
- Ни за что! Он меня обидел! - Возмутился Хозяин. – Значит должен понести заслуженное наказание.
- Ну, так выпори его. Ты же знаешь, что люди своих детей розгами учат уму-разуму. А он для тебя – дитё неразумное.
Леший задумался.
- Да?
Яга кивнула.
- Конечно, не сомневайся. Гляди, ему всего сорок зим миновало, а если ты его еще погоняешь, он сорок первую не переживет.
- Всего-то сорок? Правда, твоя, дитё.
В это время бородатое «дитё» с воплем вырвалось за очерченный Лешим круг и ринулось прямиком на дерево. На его беду это была старая лохматая Ель. Она даже птиц сбрасывала со своих ветвей, а тут человек белкой притворяется. Миг – и он уже на верхушке.
Я с интересом наблюдал, что же будет дальше? В кои-то веки в лесу не скучно. А дальше, Яга цыкнула зубом.
- Ишь прыткий какой!
Леший приготовился что-то колдануть, но Ель решила, что ей это украшение не подходит, и просто стряхнула мужика с макушки. Тот грянулся оземь с такой силой, что у меня мелькнула мысль: «Ну, всё, убился сердешный». Ан нееет, живой! Правда лежит, притворяется дохлым.
Яга подошла, поводила носом.
- Пойдем, Лешик, чайку попьем, такое гм…. И пороть не зачем, шаврик и так воняет на весь лес.
- Не вздумай в реке, иль озере мыться, еще и от Водяника огребешь. – Предупредил Лешик незадачливого рыбака и ушел вслед за Ягой пить чай.
Я чувствовал себя отомщенным, но хотелось тоже что-то сказать.
- Эй, борода! Не притворяйся дохлым! Пожалел для котика колбаски? Получил на орехи. Не будь жадным! – Рявкнул я ему в самое ухо.
Мужик вздрогнул, заозирался, глухо застонал. А потом, перевернувшись на живот, встал на карачки, и так и пошел в сторону деревни. Видно хорошо в лесу тропки знает. А может Леший путь указал, чтобы он долго здесь не задерживался?
Я же со спокойной душой продолжил свою прогулку.

 » Дай пять!

«Федор! Федор! Федька-а-а!» - Лобастая голова свесилась с лежанки. Желтые глазищи томно прикрыты. Кот сладко зевнул, в тусклом свете ночника блеснули огромныe клыки. Потянулся.
- Ну что ты кричишь? Такой сон перебила. -Недовольно пробурчал он.
- Знаю, я твои сны. Ты дорожки почистил? Метель всю ночь гуляла. Замело двор по самые окна, а ты лежишь себе, прохлаждаешься. Не ровен час нагрянет кто, а у нас не прибрано, печь не топлена, гостей покормить нечем.
- Ой, ладно, ладно! Завела канитель. Могла бы клубочек послать, пусть покатается, дорожки протопчет, или вон ступу с метлой....
Договорить кот не успел. Успел только пригнуться. Огромная деревянная ложка, как копьё просвистела над его головой и с грохотом врезалась на той стороне в полку с посудой. Тарелки жалобно звякнули и осыпались осколками на пол.
-Клубочек ему! Метлу ему, да ещё со ступой! А кто потом по кустам да ельникам лазить будет, клубочек выпутывать, кто ступу разыскивать да приманивать будет? Совсем обнаглел. Дров три полена осталось....
-Что-то ты с утра нервная такая? Али случилось чего? - Кот меланхолично вылизывал лапу, совершенно не обращая внимания на гнев своей хозяйки.
-А то ты сам не знаешь? - Уже более спокойным голосом ответила она. - Новый Год завтра!
-Ой, точно, забыл! Ладно, не сердись, сейчас всё сделаю. - Кот в два прыжка достиг двери и толкнул её. Дверь даже не шелохнулась.
-Нас что, заперли? - Озадаченно спросил он, стоя на задних лапах и всем своим не хилым весом напирая на дверь.
-Ты спишь что ли на ходу? Метель ночью была, вот и засыпало. Погодь, сейчас подсоблю. - Раздался скрип, тяжелые шаги, и Баба Яга, прихрамывая на правую ногу, вышла из-за печи. Вдвоём дело пошло веселей. Им даже удалось отодвинуть дверь на расстояние, достаточное для того, чтобы кот сумел в него протиснуться.
-Всё я пошел. Сейчас будет чисто. - Пробормотал кот Федька, ужом проскальзывая в щель.
-Да! И Лешему напомни, что бы елочку принес, он обещал. Да пушистую, а не как в прошлом году.
-Напомню, припомню... я ему прошлогоднюю ёлочку долго помнить буду... – Только и успел пробормотать кот, лопата выскользнувшая следом за ним, чуть не вбила его в снег по самые уши. Он ухватился за черенок, хоть инструмент и заговорённый, а управлять им всё таки нужно.
Лопата у Бабы Яги была не только заговорённая, но и странной конструкции, не такая как у людёв. Внешне она напоминала утюг с длинной ручкой. Сверху ручки широкая перекладина, на которой и устроился кот.
Очистив двор, Фёдор направился к Лешему договариваться о ёлочке. Попутно он сочинял каверзу, которую собирался устроить Хозяину Леса за прошлогоднюю шутку.
На опушке леса послышались голоса. Кто-то ожесточенно спорил.
-А я тебе говорю, от кривой березы налево.... - Гудел низкий бас.
Тоненький голосок, почти детский, но от этого не менее сердитый отвечал: «Там было написано — направо пойдешь — Ягу найдёшь!»
-У нас в городе на стенах домов и не такое можно прочитать, так что? - всему верить? – Отвечал бас.
-Ты - невозможный тип. Иди куда хочешь, а я пойду одна. - В голосе уже звенели слёзы.
Федор решил, что стоит вмешаться в такой интересный спор, тем более, что в нём упоминалось имя Яги. Он лихо развернул снегоуборочный инструмент и понесся на опушку к кривой берёзе.
-Добрый день, почтенные. - Вежливо поздоровался он, подкатывая к путникам верхом на своей лопате. - Куда путь держите? О чём спор? Быть может я смогу вам помочь? - сказал Федор, сам себе удивляясь: «И чего это я сегодня такой добрый?» - после чего, стал с преувеличенным интересом рассматривать путников.
Девушка тоненькая, как тростинка, в белой пушистой кроличьей шубке и такой же шапочке с маленькой муфточкой в руках, почти сливалась со снегом. Только огромные черные глазищи на худеньком личике да темная прядка выбившихся волос немного оживляли картинку.
Её спутник оказался огромным черным котом со странной штуковиной в лапах. Федор ревниво смерил взглядом его рост, толщину лап и длину хвоста. Отметил металлический блеск когтей, поддерживающих непонятный предмет, и решил, что сам он ни в чём не уступает пришельцу.
Правда голову кота украшала шапочка, чем-то напоминающая шапку Деда Мороза. Такая же красная с белой опушкой, только почему-то она всё никак не кончалась, истончаясь до толщины мышиного хвоста, и вела себя совершенно самостоятельно и независимо.
Пришлый кот не остался в долгу. Он так же придирчиво осмотрел рост и стать Федора, его густую с искоркой шерсть и даже то, с каким залихватским видом он восседал на заговоренной лопате, не осталось незамеченным. Он презрительно фыркнул: «Подумаешь, деревня! Изображает из себя невесть что. Наверняка думает, что он владелец крутой тачки». - Усы у него встопорщились, а сам он подобрался как для прыжка.
Девушка строго взглянула на него и, обращаясь к Федору, сказала.
-И вам добрый день уважаемый. Не подскажите ли дорогу к избушке Бабы Яги, что-то мы заплутали, вот стоим, спорим, от кривой березы вправо или влево идти?
-Прямо! - буркнул Федор, - Прямо за мной, я дорожку для вас проложу. Вас как зовут-то? - спросил он, пристально глядя в нахальные глаза пришлого кота.
- Ой, простите! - принялась извиняться девушка - Меня зовут Рита, я менестрель, а это мой друг и помощник - кот Василий. Мы пришли пригласить почтенную Бабу Ягу на встречу Нового Года в нашем трактире «У трех дорог».
Соберется очень много разного народа. Приглашены все, кто имеет отношение к волшебству. Нам было бы очень приятно, если бы и вы нас почтили своим присутствием.
Пока она извинялась и говорила, Василий с независимым видом демонстративно смотрел в сторону. – Я, кот строгих правил, глупостями не занимаюсь, книжки читаю. - Недружелюбно насупившись, проговорил кот. - И ещё считаю своим долгом предупредить, что кот древнее и неприкосновенное животное.
-А чё не прикосновенное-то? Рассыплешься от старости что ли? - Фёдор ехидно, прищурился. – Тогда, может быть, ты здесь подождешь, пока она к Бабе Яге сходит?
Василий рассерженно зашипел.
- Этого ещё не хватало. Я Риту одну никуда не отпущу, кто её знает эту твою Бабу Ягу, вдруг она молоденьких девиц любит кушать на завтрак?
-Ага, а котов она потребляет исключительно на обед. Так что до обеда можешь быть совершенно спокойным за свою драгоценную шкурку. – Ехидно проговорил Федор.
Пришлый кот Василий рассвирепел окончательно.
- Рита, подержи инструмент, я сейчас буду бить морду этому нахалу!...
-Здорово! Только догони для начала! - Федор хотел продолжить, но звонкий и сердитый голос менестреля положил конец затянувшейся шутке.
-Вы два толстых и ленивых идиота, что это вы тут затеяли? - Девушка стояла уперев руки в бока и притопывая ножкой от злости. Щечки её раскраснелись, шапочка сбилась на макушку и пушистые черные прядки волос непокорным облачком выбились на волю. - Я вам сейчас языки узлом по завязываю!
Коты посмотрели на Риту, потом друг на друга. Подняв правую лапу вверх, они почти одновременно произнесли: «Дай пять!» - И при этом прищелкнули пальцами.
Девушка онемела от негодования, а Василий, как ни в чем ни бывало подошел к лопате и восседающему на ней Федору.
-Слышь, братан, а на чём эта твоя механизма работает? Мотор-то где?
-Это у вас в городе моторы и механизмы, а у нас все больше по старинке на заговорах да заклинаниях. Вот скажешь ей: «Поехали!», да лапой эдак вот махнешь...»
Федор не договорил - лопата стремительно сорвалась с места и понеслась, не разбирая дороги. По пути она старательно стряхивала с еловых лап целые сугробы снега на зажмурившего глаза кота. Сделав круг, лопата вернулась к кривой березе, где от хохота Рита и Василий повалились в снег, да так и лежали, не имея сил подняться.
-Вы там как, живы? - Спросил Федор, когда лопата остановилась, а сам он очистил шкурку от прилипшего снега.
-Живы, живы. - Ответил Василий с кряхтением вытаскивая из сугроба свой инструмент.
-Идёмте, а то Баба Яга сердиться будет, что я сразу вас к ней не привел. Да мне ещё и к Лешему надо, за ёлочкой.
-Слышь, братан, а возьми меня с собой к Лешему, мне с ним еще не доводилось встречаться. Уж больно интересно каков он, Леший-то?
Рита внимательно посмотрела на Василия.
- Значит, сейчас ты не боишься, что меня съест Баба Яга?
-Не а! - Беззаботно ответил кот. -Не боюсь!
-И почему это? Сделай милость, поясни? - Глаза Риты метали молнии, если только бывают черные молнии.
Василий скорчил скорбную мордочку и прикрыл глаза лапой.
- Понимаешь Рита, как бы это тебе помягче сказать... - Он сделал театральную паузу, и продолжил: «Время завтрака давно прошло, сейчас время обеда!»
Рита топнула ножкой и отвернулась.
-Мы почти пришли. - Доложил Фёдор своим спутникам.
-Прямо по этой тропинке никуда не сворачивая, ты, Рита, придешь в гости к Бабе Яге. Вон видишь дымок над деревьями, это она обед готовит, гостей поджидает, страсть как любит угощать. Так ты не отказывайся ни от чего. Яга моя знатная повариха. А мы с Василием быстренько к Лешему смотаемся и быть может даже догоним тебя!
Федор задумчиво посмотрел на Василия.
- Только ты, эта, штуковину-то свою отдай Рите, а то Леший не покажется. Он совершенно не выносит посторонние звуки.
Василий с сомнением посмотрел на лютню, потом на Риту - видимо размышлял, можно ли ей доверить такую ценную вещь. Но Рита разрешила его сомнения. «Я тебе говорила – не бери! Вот теперь носи её сам, или вон повесь на сучок, кому она здесь нужна, на обратном пути заберёшь. Да не задерживайтесь надолго. А то знаю я вас....

******
Рита ещё только поднималась по ступенькам избушки, когда во двор лихо влетела лопата рассекая сугробы и поднимая целые волны снежной пыли, красиво искрящиеся на солнце. К лопате была привязана пушистая Ёлочка и большой красный мешок, набитый до отказа. На мешке сидел Василий и что-то бренчал на лютне.
Дверь избушки распахнулась и на порог вышла Баба Яга, она приветливо поздоровалась с Ритой и строго взглянула на двух черных котов.
-Спелись?! Ладно, идите в избу. Обед дожидается. Все разборки после Нового Года! - Она погрозила узловатым пальцем проказникам.
Баба Яга ещё не успела закрыть за собой дверь, когда услышала дружный котячий «Мявк», голоса, слившиеся в один: «Дай пять!» и характерный щелчок пальцами.

 » Ветер и Яга

В давние-предавние времена жил-был Ветер. Носился он над морями-окиянами широкими, над песками и пустынями огромными, над полями и степями раздольными.
Прилетал Ветер на море-окиян, поднимал волну кипучую, огромную, как гора высокая, бросал её на землю, а сам улетал дальше. Утаскивала волна кипучая всё, что сможет, на дно морское, а на земле голые камни оставались.
Встречались на его пути пески сыпучие, принимался Ветер их подкидывать да закручивать в большое такое веретено, так и гулял, пока не надоедало. А как надоедало, то бросал весь песок на землю разом – вот и новая пустыня готова.
Как-то раз встретился ему на пути Лес. Вроде и не очень большой, но посреди того леса росло огромное дерево и возвышалось оно над лесом, как гора. И решил Ветер силушку свою молодецкую испытать - выдернуть дерево или на крайний случай хоть сломать. Да не тут-то было, никак не пробиться к исполину, другие деревья не пускают.
С разбойничьим посвистом набрасывался Ветер на лес, обрывал листья, обламывал сучья. С молодецким уханьем отламывал большие и крепкие ветви, а когда решал, что ёлки или берёзы, растущие на его пути, мешают ему свободно гулять по лесу, то с гиканьем, шумом и рёвом выдирал их из земли и бросал на другие деревья. Путь себе расчищал.
Целый день и ночь безобразничал он, а к утру утомился, хотел было вернуться домой, силёнок поднабраться, чтобы продолжить своё веселье, но не тут-то было. Не пускает его что-то. Удивился ветер – его ведь даже отец Ветровей не мог удержать. Огляделся он по сторонам, видит – человеческая женщина стоит на плече палицу огромную держит. Маленькая женщина, невзрачная, меньше белой берёзы, меньше тёмной ели, а ни сдвинуть её, ни облететь стороной. Рванулся, он было вправо-влево, ан-нет, не пускает его что-то. Вроде и сила ещё была не вся истрачена на молодецкие забавы. Да и много ли её надо, чтобы справиться с такой козявкой? Вон, какие великаны деревья ему покорились и теперь лежат поверженные. Осерчал Ветер, принялся выть да гудеть, но ничего не помогало ему освободиться.
Никто из людей на всей земле его не видел, а эта вроде как видит и совсем не боится.
Хотел было ветер свистнуть ещё разок погромче, да посильнее, вдруг убоится его эта женщина. Ветер уже и щёки надул, и губы трубочкой сложил, только услышал он голос не громкий, но каждое слово хорошо слышно было.
- Ты что же это, паршивец в моём Лесу натворил? Я тут, понимаешь, сажала, старалась, выращивала, каждое деревце холила и лелеяла, столетия угрохала, а ты мне одним махом столько всего напортил!
Смутился Ветер, никто до сих пор его так не ругал, да и то, надо сказать, что совсем молоденький он был, глупый ещё. Вот и решил показать всё же, что он сильнее.
- Не кричи на меня, смертная! – Громыхнул Ветер. Он подслушал такое обращение у старшего братца. Когда тот на море топил утлые судёнышки людей, то всегда кричал: «Ну, смертные – пришло ваше время!» Люди падали на колени и просили пощадить их.
А тут стоит и не то, что не падает, так ещё и ругается.
- Ты кого это смертной назвал? - Грозно спросила женщина.
Ветер отвернулся и всё-таки свистнул ещё раз. Да так свистнул, что с ёлки, что рядышком стояла, не только шишки сорвались и улетели, но и все иголки тёмным облачком унеслись вслед за шишками.
- «Ну вот теперь она точно испугается.» – Подумал Ветер и приоткрыл один глаз. Он всегда глаза закрывал, когда свистел, дед Буран говорил, что иначе глаза выпадут и потеряются, а Ветру очень уж не хотелось быть как слепая бабушка Вьюга. То, что он увидел, так его удивило, что он открыл и второй свой глаз.
Человеческая женщина и не думала пугаться. Более того, она сделала что-то такое, что Ветер не мог ни повернуться, ни шевельнуться. Зато она сама шла по кругу, и трава перед ней стелилась ровным полотном, кусты расступались с её пути, а деревья поднимали свои ветви, так, чтобы и листочек ненароком ей не помешал.
- «Что за чудеса?» – подумал Ветер, – «никогда такого не видел!»
Правда и жил-то он на свете всего ничего, но ведь и старшие ветры о таком никогда не говорили.
Вот встала перед ним человеческая женщина, палицу в землю воткнула, упёрла руки в бока и говорит: «И что же мне с тобой сделать? Развеять или ещё как наказать?»
Глядит на неё Ветер, а сам думает: «А знатная у неё палица, не всякий Великан поднимет».
Подумал так-то, да вдруг понял, что не шутит с ним вот эта маленькая женщина, что и развеет и кой-чего похуже может придумать и сделать. Полностью он в её власти. Но никак не мог он смириться с тем, что кто-то будет решать его судьбу. Рванулся он изо всех своих сил, но не тут-то было, не может он оторваться от земли, не может улететь.
- Что за напасть! – Завыл, загудел Ветер грозным голосом. – Ты кто такая? Вот свистну я в три посвиста, и прилетят сюда ветры буйные да разудалые, и не останется от твоего леса ни деревца, ни кустика, ни травиночки.
- Вот ты как заговорил! За твои безобразия хочешь, чтобы другие отвечали? Ну давай, свисти!
Собрал Ветер остатки сил своих и свистнул он в три посвиста, да не вышло у него ничего. Еле-еле сам расслышал, ровно комарик прозвенел.
- Ну, теперь моя очередь. – Подхватила она свою палицу, раскрутила её над головой да запустила в синее небо.
«Ну и силища!» – Подумал Ветер. – «Да если эта палица на землю упадет, земля расколется!»
Вдруг раздался свист и шум.
– «Никак дядька Посвист пожаловал», обрадовался Ветер. – «Ну, сейчас он научит эту «человечку» уважению».
Дядька Посвист в тёмной развевающейся епанче аккуратно опустился на поляне, получившейся не без помощи его молодого родственника. В руках у него была палица, которую он подал с поклоном человеческой женщине.
- Прими, Матушка, поклон от Стрибога и от меня тоже. - И Посвист снова отвесил земной поклон маленькой человеческой женщине. - Какая помощь нужна, говори? С великой радостью всё исполню. – Пророкотал низким голосом Посвист.
- Поймала я твоего младшего родственника на месте злочинства. Целый день и ночь безобразничал он в моём Лесу. – Говорит Посвисту «человечка». - Много веков я сажала и выращивала этот Лес. Каждое деревце и каждый кустик знает меня в лицо. Думала, что мой Лес неприкосновенен, согласно нашему Договору.
Посвист вновь поклонился и сказал: «Матушка, Договор наш нерушим! За остуду накажи, как хочешь этого вертопраха. Он пока безымянный. Ты в своём праве!
- Что ж так тому и быть!
И вдруг понял Ветер, что Посвист не собирается за него заступаться, а за то, что он натворил, придётся отвечать самому. И совсем не шутит эта маленькая женщина, когда говорит о наказании. Придётся смириться и надеяться, что не развеет она его совсем.
- Прости меня! Я просто шутки люблю и веселье. – Покосился Ветер на дядьку Посвиста, который сурово нахмурил брови, и добавил: «Я приму любое твоё наказание!»
- Простить, говоришь? Шутки и веселье любишь?
Ветер согласно покивал буйной головушкой.
- Так тому и быть! Мне помощник давно уж нужен.– Сказала человеческая женщина. А потом – в ладоши хлопнула, ногою топнула, свистнула, гикнула и заговорила громким голосом.
- Ветры буйные, Огонь яростный, Вода текучая, Земля матушка родимая, услышьте слово МОЁ! Пока под небесами Леса стоят, Реки текут, а Ветры веют – быть тебе духом Лесным, веселым и озорным, но Лес берегущим! Нарекаю имя тебе – Аука!
Вздрогнула земля, ударила молния, у ног человеческой женщины пробился родник.
- «Принято». - Прогудели буйные ветры, и с ними дядька Посвист.
- Прощай, племянничек, ты теперь у Бабы Яги помощником будешь. – Сказал Ветру дядька Посвист и унёсся, только его и видели.
А Ветер, вдруг почувствовал, как его что-то сжимает, уплотняет и сдавливает со всех сторон. И вот он уже такой маленький, что только до пояса достаёт человеческой женщине, которую дядька Посвист назвал Бабой-Ягой, и теперь он тоже похож на маленького человечка.
- Кто ты? – Первым делом спросил Аука, совсем недавно бывший вольным ветром.
- Я? Человек!
- Не, у людей столько силы нету, чтобы с вольным ветром совладать!
- Ну, тогда так. Как только поймёшь, кто я, так и служба твоя кончится!
- О! Я обязательно догадаюсь!
- Ну, раз ты такой догада, то легко сообразишь, кто сейчас будет поднимать выдернутые из землицы деревья?
- Так я же маленький теперь, как я подниму вон ту большую березу? – Аука распахнул удивлённо глаза.
- А ты поговори с ней. Может до чего и договоритесь? – Баба Яга посмотрела на своего помощника с хитрой улыбкой.
- Поговорить? С березой? С деревом? Ты издеваешься надо мной, а? - От возмущения Аука даже немного подрос.
- Ну почему же? Если ты сейчас прислушаешься внимательно к лесу, то обязательно поймёшь, о чём она тебя просит. Ты теперь неразрывно связан с этим лесом – ты Дух его.
- Правда? И я могу всё исправить?
- Всё не всё, а кое-что можешь.
Баба Яга вздохнула, и сказала: «Пойдём, пора вновь приниматься за работу. Будем лечить деревья и восстанавливать всё, что ты порушил. Да и новые посадить не помешает».
Много времен с тех пор пролетело, много воды утекло, но всё так же стоит лес, а в нём растут деревья, которые ещё помнят, как заботливые руки хранителя леса помогали им окрепнуть и вырасти. Стоит посреди того леса дерево-исполин, до которого так хотелось добраться буйному ветру и которое теперь ревностно бережет лесной дух Аука.

 » Вечерушка у старушки

Шла по лесу Баба Яга. Травки волшебные и простые собирала, грибочки - мухоморчики там разные. Рядом ступа её верная ни на шаг не отставала. Тут, откуда ни возьмись, Леший навстречу.
- Ах, Ядвига Карловна, всё-то вы хорошеете! Позвольте ручку поцеловать.
- Ну ты дамский угодник, ловелас прямо-таки! - ухмыльнулась Яга, но ручку между тем подала. - Да цалуй, жалко что ли?
- Славная нынче у нас выдалась осень. Солнечная, в меру дождливая и урожайная. Да и лето было добрым. - Продолжил Хозяин Леса.
- Тьфу! Леший! Да ну тебя к Водянику! Что это ты придумал тут политесы разводить? - Спросила Яга!
Ядвига Карловна, а в просторечии Яга, выразила своё неудовольствие не только тем, что звонко хлопнула ладошкой по деревянному лбу Хозяина, но и скривила такую страшную физиономию, что другой непременно бы сомлел от страха, а Леший ничего, привыкший уже.
- Ох, Ядвига Карловна, — продолжил он как ни в чём не бывало, — гость у нас иноземный, проездом через Лес. Говорит, что совсем мы дикие и никакого политесу не знаем.
- Это что за гость? - Яга настороженно повела носом. - Почему мне то не ведомо? Как гостя-то зовут? - Вопросы посыпались из неё как горох из дырявой сумы. Она резко обернулась вокруг себя.
Леший, вжав голову в плечи, следил за тем, как Яга проверяет Лес в поисках посторонних.
- И где он? Чтой-то я его не вижу.
-Так, эта, гость решил немного прогуляться. Я его на опушке оставил. А сам прямиком к тебе Ядвига Карловна, подготовить так сказать.
- Ну!? И что мямлишь? Имя! Имя назови!
Яга начинала сердиться, а это чревато. Леший по себе знал, не раз он попадал под горячую руку. Но если сейчас показать испуг, она озлится ещё больше.
Хозяин приосанился и с важным видом произнёс: «Биг Бэд Вулф» - так он назвал себя.
«О! Явился, значит! То-то я никого чужого в Лесу не чую!» - Подумала Яга, уперла руки в бока и скомандовала.
- Значит так, свистни своим, пусть берут за шкирку этого гостя и тащат сюда!
-Ядвиига! - С укоризной в голосе произнёс Хозяин Леса. - Как можно? Такой важный господин! Всё больше по-аглицки говорит. Нашего языка почти не понимает.
- Не понимает, говоришь? Тогда тем более. Зови девчонок, будем гостя языку учить. - И отвернувшись в сторону, чтобы Леший не услыхал, — «и уму-разуму! Давно мне это хотелось сделать!»
Яга в предвкушении ухмыльнулась и потёрла ладони.
Леший осторожно дёрнул Ягу за рукав. - Ядвига! А чем гостя угощать будем?
- «Берёзовой кашей» - хотела ответить Яга, но удержалась, не сказала, только зелёный глаз у неё полыхнул странным светом.
- Может угощение какое собрать? Грибочков, там, ягод каких? Самоварчик поставишь? - Леший с надеждой посмотрел на Бабу Ягу.
- «Ты бы ещё ему сена предложил» — подумала старая, а вслух сказала:
- Собери, конечно, и трав разных для чая, и шишек для самовара. Я у себя буду.
И неспешно пошла в сторону своего терема.
Хозяин выдохнул с облегчением. - Смягчилась старая. И чего это ей гость иноземный не понравился, не видала, а уже «тащите за шкирку»?
Леший хлопнул в ладоши и вокруг него тотчас закружился хоровод. Мавки с обожанием смотрели на него, готовые выполнить любое повеление.
- Слышали, что Баба Яга сказала? Готовить угощение, собирать шишки и привести иноземного гостя к ней. Быстро, а не то гость поди уже заждался. Да не охальничайте там.
Мавки со смехом прыснули в разные стороны, словно их и не было.
Леший же направился к Водянику, чтобы договориться насчёт свежей рыбки. Яга её любит очень!
Скрывшись за деревьями, Яга оглянулась: мавки уже разбежались, а сам Леший топал в сторону Синь-озера. - Значит вечером ушица будет, - улыбнулась Яга. - Знает Хозяин, чем побаловать старушку.
Дойдя до дуба патриарха Баба Яга тихонько постучала по стволу.
- Аука! Дело есть!
- У-у-у! - протяжно зевнул лесной дух устраиваясь на ветке. - Дело не волк — в Лес не убежит.
- Вот речь о волке и идёт. Ты аглицкий ещё не забыл?
- Аука никогда и ничего не забывает! - Похвалился лесной дух болтая маленькими лапотками прямо перед носом у Яги.
Росточка он небольшого, пожалуй, с пятилетнего ребятёнка будет. Личико у него круглое с носом пуговкой, зеленущими глазищами, выглядывающими из-под рыжих вихров, и улыбкой до ушей. На нём простая рубаха из белёного полотна, подвязанная веревочкой, да порточки травяным соком крашенные. Впрочем, облик он может принять любой. Аука очень любопытен и любит устраивать разные каверзы, называя их шутками.
- Так, что там у тебя за гость, да ещё и аглицкий? - Поинтересовался он.
- Помнишь нашего Серого? - Спросила Яга. Легко подпрыгнув, она, как и Аука устроилась на ветке.
- Это который Ивану-царевичу помогал?
- Вот-вот, Ивану он помогал, а потом слава о нём разнеслась по всему свету. И решил тогда Серый, что ему зазорно с нами лапотниками знаться. Удрал к иноземцам, оборотнем стал. Имя поменял на иноземный манер.
- Ишь-ты! - Присвистнул Аука. - И как его теперь звать-величать?
- «Биг Бэд Вулф» — так он теперь зовётся. — Отозвалась Яга.
- Так, рассказывай дальше, ты то чего на него сердита?
- Потому и сердита. Помнишь, мы с тобой по Европам гуляли?
- Это когда тебе инквизиторы ногу повредили, а я за твоей ступой по лесу гонялся?
- Вижу, помнишь! - Поджала губы Яга, вспоминая неприятные события. - Я тогда Серого на площади увидела и попросила помочь, но он мне ответил по-аглицки "Sorry, but we are not acquainted! I can't help you!" . Хорошо, ты вовремя успел!
- «Простите, мы не знакомы. Ничем не могу помочь» - Перевёл лесной Дух. - Всё ещё болит? - С сочувствием покосился он на ногу Яги.
- Теперь уже меньше. Но речь сейчас не обо мне. Этот нахал сегодня явился в наш Лес под видом иноземного гостя и совсем голову Лешему заморочил.
- Ты хочешь коврик к кровати? - Прямо спросил Аука?
Яга на время задумалась.
- Пожалуй нет. Перегорело уже. Но наказать хочу! Хотя сначала нужно узнать, зачем он сюда явился.
- Какой у нас план? - Заинтересовался дух.
- Нет у меня плана. - Вздохнула Яга. - Впрочем, давай ты обернешься в Баюна. Федька-то мой отпросился в город погулять, так ты вместо него будешь сказки сказывать и шутки разные шутить.
- Шутки да! Шутки я люблю!
- Как тебе захочется, так и шути. - Махнула рукой Яга.
- Что, и ругаться не будешь? - Решил уточнить Аука.
- Совсем не буду! Ну разве только если слишком уж разбуянишься. - Улыбнулась Яга!
- Эх! Весело сегодня будет! - Почти пропел довольный Аука, медленно приобретая вид огромного рыжего кота.
Яга вернулась в свои хоромы, чтобы всё приготовить к приходу гостей.
Мавки с туесками и корзинами в руках уже ожидали хозяйку.
- Ну что озорницы, давайте столы накрывать, гость к нам пожаловал иноземный.
Через несколько минут всё было готово к приёму иноземца. Стол скатёркой накрыт, самовар шумит. Даров лесных на столе видимо-невидимо.
Послышались голоса. Стайка девушек, окружившая высокого статного красавца в иноземном наряде, привела его во двор Яги. Черные волосы, густо припорошенные сединой, пышной волной падали на плечи гостя. Лицо, словно вырубленное из цельного куска камня, было таким же неподвижным, и только янтарно-желтые глаза, спрятанные под кустистыми бровями, смотрели настороженно, с какой-то затаённой болью.
Яга сердито шикнула на расшалившихся древяниц да мавок.
- Порядок знаете? Гостя помыть, попарить, а уж потом под белы рученьки за стол усадить. И ещё, вот что... Липа, посмотри у меня в чулане нормальную одежду для господина Бига Бэда Вулфа.
Молоденькая древяница Липа со всех ног кинулась к чулану за одеждой.
Огненно рыжий кот, сидящий на заборе, громким голосом спросил: «Ядвига Карловна, а ну как гость воды боится? Что делать будете?»
- Мыть! - Сурово отрезала Яга.
Иноземец молчал, словно и вправду не понимал языка русского, только головой крутил, разглядывая подворье. Мавки почти волоком тащили его в сторону баньки, стоящей на отшибе. Правда, гость-то почти и не сопротивлялся. Так, по упирался малость для виду, но в баню пошёл, только кинул тоскливый взгляд в сторону ворот, туда где кикиморки вещи его сложили.
Когда дверь бани закрылась, Баюн покачал головой. - Как бы не перекинулся.
- Если бы хотел, то давно всех раскидал бы. - Подала голос Яга, задумчиво перебиравшая какие-то травки. - Что-то ему от нас нужно, только не решается спросить напрямую, момент выжидает. Ну да ладно, не долго осталось, скоро узнаем.
- Слышь, Яга, вроде ребятёнок какой хнычет.- Заволновался кот Баюн, он страсть как не любил, когда дети малые плачут.
- Ну пойдём поглядим, - сказала Яга и прямиком пошла к вещам иноземца. - Ну и что тут у нас? Ага, вот в этом мешочке точно кто-то живой. Аука развяжи-ка мешок. - Попросила Яга лесного духа.
- А не опасно? Вдруг как выскочит, как выпрыгнет! - Проговорил Аука, теребя тугой узел на мешке.
- Точно-точно, ты ещё скажи «пойдут клочки по закоулочкам». Ты что, не знаешь, что самые страшные здесь мы?!
- Не, Яга, я так не согласен! Ты может быть и страшная, я не знаю, а вот я только веселый. - Пропыхтел лесной дух и тут же заверещал: «Ой, ё-ёй! А оно кусается!»
- А не надо было волку лапы в рот совать. - Хмыкнула Яга, нисколько не сочувствуя Ауке.
И только Яга хотела добавить что-то ещё такое же ехидное, как дверь баньки резко распахнулась, с треском ударившись о стенку и повисая на одной петле. А из тёмного проёма выбежал иноземный гость в одном исподнем, взрыкнул не хуже волка матёрого, да закричал страшным голосом: «Не тронь ребёнка, старая!» и прямиком устремился к воротам. В этот же самый момент в ворота ввалился Леший с огромной щукой в руках и на два голоса ругающийся матом.
- И прекрати меня лапать! – Визгливым голосом кричала Щука.
- Да и не лапаю я тебя вовсе. – Низким басом отвечал Лесовик.
- Как это не лапаешь, когда вон все жабры мне своими деревяшками помял, и прижиматься прекрати! – Продолжала истерику Щука.
- Да не прижимаюсь я… – Пытался втолковать очевидное сварливой рыбине Хозяин Леса. – Я тебя Бабе Яге несу!
- Зачем это? – Подозрительно спросила Щука.
- На ушицу… – Мечтательным тоном поведал Леший. – Любит наша Яга рыбку кушать.
- Меня!? На ушицу!? – взревела басом Щука. – Да я у Поддонного царя личной советчицей была! Да я слова заветные знаю!
- Это которые «по щучьему велению» что ли? – Ничуть не испугавшись грозного голоса спросил Леший.
- А ты откуда знаешь?
- Да их все знают, Емеля хвалился на целый свет! – Хмыкнул Леший.
- Я желания исполнять умею. – Привела весомый довод старая хищница.
- А зачем тогда Водяника обманула? – Строго спросил Лесовик.
- Да не обманывала я его!- Снова заголосила Щука.
Именно в этот момент иноземный гость, мчавшийся с ковшиком в одной руке и шайкой в другой, грозно выкрикивающий уже что-то нечленораздельное, врезался в приостановившегося Лешего.
Ровно гром ударил посреди ясного неба. Мавки присели, зажавши уши, кикиморки попадали кто где стоял. Кот Баюн в мгновение ока взлетел на воротный столб и, умостившись на верхотуре, заявил: «Ого-го! А мне уже не скучно!»
И только Баба Яга не растерялась.
- Все замерли — р-раз, щуку в колодец — два, остальные за стол — тр-ри! Тебя тоже касается, - она ткнула пальцем в мешок, из которого скалил клыки и сверкал глазами молодой волчонок, - Быстро!
Понурив голову, волчишка выбрался из мешка и пошёл к столу. Яга положила руку ему на холку, направляя движение молодого хищника. Лёгкого касания хватило Яге, чтобы увидеть и понять всю ту боль, злость и надежду, которой жил всё это время малыш. Как не принимали в свою среду оборотни и как гнали из стаи волки. Как отчаянно хотелось стать снова целым.
- Стыдобу прикрой. – Бросила Яга иноземному гостю, замершему посреди двора. Слегка повернув голову в его сторону, она хмыкнула и добавила: «И как только додумался ребятёнка в мешке держать? У-у, злыдень!»
Мавки старательно отводили взгляды от красавца в одном исподнем, пока тот шел к баньке. Только худенькая Крушина не спускала с заморского гостя глаз. Аука спрыгнул с забора и постучал лапой по плечу древяницы:
- А принеси-ка ты милая наливочки гостю, вишь, как его запарили, никак отдышаться не может.
В мгновение ока наливочка была налита в большущий деревянный кубок и поднесена на блюде гостю.
Кот Баюн махнул лапой.
– Девочки, хором! – Он ударил по струнам гуслей.
- Пей до дна! Пей до дна! Пей до дна! – Заголосили мавки и кикиморки.
«Надоела заграница,
Лес родной мне часто снится!
Небо лентой голубой,
Лес зовёт меня домой!»
Аука пропел под аккомпанемент гуслей. Певуньи выстроились полукругом перед накрытым столом и, притопывая, завели частушки.
«Кому – ёлки! Кому – палки!
Кому – конь! Кому – седло!
Нужно средство для смекалки
Чтобы в жизни повезло!»
Кикиморка Палашка, по прозвищу «Грязная рубашка», выплыла из полукруга своих подружек. Откинув длинные косы за спину, она павой прошлась перед столом и тоскливым голосом вывела.
«Во чужих людях живу,
По востру ножику хожу,
Гнётся ножик во дугу,
В лес вернуться не могу!»
Слушая её подвывание, даже Леший смахнул с глаз несуществующую горючую слезу. А уж иноземный гость совсем закручинился.
Но когда и древянница Ива поддержала своей грустью предыдущую певунью:
«Никогда не суетись
И живи неспешно!
В своей жизни разберись
И живи безгрешно.»
Яга не выдержала и хлопнула по столу ладонью: «Что это вы за сырость тут развели? Видите, гость грустит и не ест, и не пьёт». Она строго глянула на Кота Баюна:
– Где обещанное веселье?
Певуньи, услыхав, что Яга гневается, словно стайка испуганных пташек, прыснули в разные стороны и схоронились, где кто мог.
- И-и-и! Эх! - Вскричал рыжий безобразник и колесом прошелся по столу. И пока ошеломлённые гости, да и не менее удивлённые хозяева, смотрели, как кот дрессирует мышей бегающих между тарелок, заставляя их прыгать через верёвочку и танцевать кадриль, мавки и кикиморки вернулись к столу. Они притащили жбан кваса и небольшой кувшинчик наливочки.
И только когда было съедено всё угощение и выпит не один самовар чаю, Яга обратила свой взор на гостя: «Говори, Серый!».
Поклонился Серый волк Бабе Яге земным поклоном и говорит: «Пришел я к тебе, Яга, не за себя просить, за сына. Помнишь, тогда, в Европах ты помощи попросила, а я отказал?»
- Ещё бы не помнить! - Хмыкнула Яга.
- Ты в меня заклятие кинула, да только был я тогда не один, а с сыном. Он у меня под плащом прятался. Страшно ему было, вот он с испугу и обернулся волчонком, а тут твоё заклятие.
- Оставайся таким, пока огонь и твоя кровь не смоют моё слово! - Проговорила Яга.
- Да, именно это ты и выкрикнула. - Подтвердил Серый. - Чего я только не делал: и в огонь сигал, и кровь себе пускал, да только толку никакого. Столько лет прошло, а ни я, ни сынок обернуться не можем. Так и живём, хоронясь ото всех. Вот и подумал я, пойду, поклонюсь Яге, пусть хоть сына освободит.
Ничего не сказала Яга. Только взглянула на гостя иноземного, да пошла к баньке. Взяла там она яркий уголёк в одну руку, а нож в другую, подошла и уколола волка ножом прямо напротив сердца. Капнула кровь на подставленный уголёк, и грянул гром, и сверкнула молния, и опять всё стихло.
- Кровь в огне, огонь в крови, слово дадено – слово взято. Свободен! - Проговорила Баба Яга и устало опустилась на пенёк. – Думала, наказываю предателя, а наказала защитника и ребёнка. – Тяжело вздохнула.
В мгновение ока посреди двора, широко расставив лапы, встал огромный зверь. Рядом с ним, визжа и кувыркаясь от радости, крутился мальчонка.
- Ишь ты! Серый Волк! - Выдохнул удивлённый Леший. – А говорил - Биг Бэд Вулф. Ах ты, серый разбойник! – Во весь голос закричал Лесовик и кинулся обниматься к старому другу.
Густые сумерки опустились на лес. Высоко в небе загорелись золотые звезды, а светлячки принялись водить хороводы, и уже Мавки, древяницы и прочие кикиморки разбрелись по своим углам, и даже Серый с сыном ушел обживать своё новое логово, и только тогда Яга присела на лавочку и сказала: «Хорошая была вечерушка! А давайте-ка ещё по кружечке наливочки и тоже спать!»

 » Зимняя сказка

Зимой в лесу скучно! Только и развлечений, что зайцев погонять, да с белками в пятнашки поиграть. А как начнется вьюга, так и эти развлечения приходится откладывать, и спать, спать, спать. Поспать то я люблю, но ведь иногда и размяться хочется, и поговорить. Вот я и решил рассказать вам сказку.
***
В тёмном дремучем лесу, в самом глухом его месте в деревянной избушке жили-были Баба Яга и кот-баюн по имени Фёдор - это Я.

Пришла в лес зима. Зашумели метели. Затрещал мороз. Спряталась лесная живность, в глубоких норах схоронилась от трескучих морозов.

Скучно в избушке, тихо. Мыши и те притаились. Одно развлечение у Бабы Яги - заглянуть в блюдечко с голубой каёмочкой, чтобы увидеть, как люди живут. Я обычно рядом сижу и тоже наблюдаю. Какое-никакое, а всё развлечение. В блюдечке-тарелочке видно, как люди, не смотря на трескучий мороз, собрались в парке и лепят из снега разные фигуры. И кого тут только не налепили! И снеговики, и деды Морозы со снегурочками, даже снежную Королеву и ту не забыли. А уж каких красивых котов понаставили… Яга пальцем ткнёт, говорит: «Смотри Федор, какой красавец». Я, конечно, головой-то киваю, ровно как соглашаюсь, а сам-то думаю: «Э-э, нет. Я лучше! У меня и шерстка пушистая, и глазки горят. Я лучше!»

Веселится народ. Детки малые на санках катаются. Взрослые на лыжах с крутых горок спускаются. Кругом музыка, смех, веселье, и мороз им нипочём. Задумался я как-то - а ну как если у нас в лесу такую фигуру поставить, может и у нас веселье начнется? Ничего не сказал Бабе Яге о своей задумке. Хотел сюрприз сделать – потешить старушку. Отправился в город, снежную фигуру добывать. Дело уже к вечеру было, смеркалось, кругом огоньки зажглись на светлячков похожие, которые летом на пнях в лесу сидят. Прибежал в парк вижу – люди уже разошлись, и музыка не играет, только вьюга разбойничьим посвистом свищет. Стал разыскивать фигуры, которые видел в блюдечке. А нет никаких фигур, только сугробы большие метель намела. Намела, да так и оставила. Присмотрелся: «Ба, да это те самые фигуры, что я ищу!» Стал выбирать, какая из них хозяйке понравится. Выбирал, выбирал - ничего не выбрал, замерз только. Сел сижу на снегу - думу думаю. Глядь, а в сторонке ещё одна фигурка стоит - как есть вся изо льда вырезанная. Её даже метелица снегом замести не сумела, а может и ей приглянулась чем фигурка – то мне неведомо. Наряд на фигуре богатый, весь каменьями самоцветными изукрашенный. Кокошник высокий, а с него вуаль тонкая до самой земли спускается. Подошел к ней, кругами вокруг хожу, а как унести не знаю.

А в это время Баба Яга у себя в избушке с делами справилась, каши наварила, ухват к печи прислонила, да и решила посмотреть в своё любимое блюдечко – что там в мире делается? Смотрит, и видит она, как её любимый кот ходит вокруг ледяной фигуры, уже прямо тропинку вытоптал. «Ну, – думает старушка, – приглянулась моему Феденьке ледышка, коли так, пусть стоит в моём дворе». Вышла она на порог и произнесла слово заветное, тайное. И тут же поднялся снежный вихрь, подхватил ледяную фигуру и кота Федора заодно, который в этот время как раз схватился за ледышку лапами.

Я и оглянуться не успел, как очутился у родного порога, а там уж хозяйка меня встречает.

Рассказал я тогда Яге, зачем мне фигура ледяная понадобилась. Посмеялась Баба Яга. Посмеялась, да призадумалась. А почему бы и вправду не устроить праздник в лесу?

Разбудила она лешего, чтобы он ей сани самоходные сделал. Леший-то поначалу осерчал сильно. Ругался страшно, на весь лес слышно было, не хотелось ему по морозу косточки свои старые таскать, но деваться некуда, с Ягой ссориться - себе дороже. Забрался старый лесовик в пень замшелый и помчался к дубу великанскому, там у него ещё с осени хороший кусок коры припрятан был. Для себя берег, но решил отдать старухе – пусть потешится. Рядом с дубом орешник рос, стволы ровные крепкие, так вынул леший оттуда хороший кол прямо с корнями и воткнул его в кору вместо лошади. Получились сани самоходные – куда хош довезут. Вернулся Леший к избушке Яги на новых санях. Обрадовалась старушка.

– Молодец! – говорит, - Лешик, я знала, что ты настоящий друг. Поедем кататься?
Тут Леший взмолился: «Ну, на что я тебе? Найди себе того кому не холодно!»

- Да кого ж я найду – возмутилась Яга. – Сам знаешь, зима спят все.
Но тут взглянула она на ледяную девицу.

– Ладно – говорит она Лешему. – Вот стоит Ледышка, холода не боится. Давай мы в неё Метелицу закроем! Одной мне не совладать, а вдвоём мы как раз управимся.

- Сейчас у неё тела нет, так она и то сугробы с места на место двигает. – говорит Леший - А получит тело ну как совсем бушевать начнет? Деревья ломать, да лесной народ забижать? А ежели медведь проснется?

- Да что ты такой пугливый? – Возмущается Яга. – Нету у неё тела, вот она от скуки и гоняет снега. Смотри, какая ледышка красивая, такое тело беречь надобно, вот и будет ей не до озорства.

Почесал Леший бороденку, она у него за зиму совсем куцей стала, не то, что летом. Понял он, что бабу Ягу не переспоришь, ежели ей что втемяшилось в голову, все одно на своем поставит.

- Ладно. – говорит - Подмогну я тебе на этот раз, но чур уговор – меня до лета не будить!

- Э! Нет! Так дело не пойдёт! Вдруг тебе так понравится, что сам не уснёшь? А потом будешь меня корить, что спать не давала?

Долго они так рядились. Скучно мне стало и собрался я идти в избу спать. Погода стоит ясная морозная, метелицы давно и след простыл. Поди, она в соседнем лесу забавляется, пути-дорожки переметает. Подошел я к ледышке и думаю. «Это хорошо Яга придумала, чтобы метелице тело дать! Красивая она ледышка-то. На солнышке так и светится вся, а по плечам ровно шаль из инея струится. Пушистая».

Смотрю я на ледышку, а та вдруг подмигивает озорно и тихохонько палец к губкам прислонила – молчи мол! А я что? Я и молчу. Да что тут скажешь? Пока Яга с Лешим препираются, Метелица уже в ледышку забралась. Ей-то всё одно, что снег, что лёд, она сама кого хошь в ледышку застудить может.

Поклонился вежливо Метелице, а сам шасть на порог, пускай теперь Яга с ледышкой…, тьфу, с Метелицей разговоры говорит. Сижу на пороге, жду, когда Яга с Лешим договорятся. А они уже сговорились. Стоят так дружненько бубнят что то. Вдруг Леший заскрипел, заворчал и спрашивает Ягу. – Ты что, старая, совсем из ума выжила? Метелица – где? Кого в ледышку сажать собралась? Уж не меня ли? Так там занято уже.

- Как это занято? – кричит Яга.

Глядь, а ледышка по двору идёт. Ступает словно пава. Махнёт одним рукавом, а оттуда снежинки пушистые, махнет другим - все инеем серебристым украсит. Даже Лешего с Ягой принарядила.

Леший-то он тугодум, а Яга враз смекнула, что Метелица уже в ледышке. Обрадовалась она и говорит: «Девица- Метелица, а поехали со мной кататься на санях самоходных, лес украшать, праздник делать».

По нраву пришлись Метелице слова Яги, вот и стали они кататься по Лесу. Яга песни поёт, а Метелица ей подпевает. Я тоже разок другой с ними прокатился. Замерз сильно и решил, что лучше на печи лежать, пока Яга по лесу носится.

Вот как-то вечером Яга и говорит мне: «А сбегай-ка ты Феденька к Кощеюшке, что-то давненько его не видать. Пригласи его к нам на зимние забавы. С нами вон даже Леший иногда кататься изволит».

- Отчего же не сбегать? Вот завтра ранёхонько поутру и сбегаю. – Отвечаю ей.
Растолкала утром меня Яга.

– Вставай, лежебока.
Глянул, а за окошком темно.

– Что так рано? Ночь, ещё!

- Зимой день короток. Пока до Кощея доберешься, день будет.

Ох, как не хотелось покидать теплую печку. Но делать нечего – слово дал. День и вправду короток. Когда прибежал к дому, где теперь живёт Кощей, красно солнышко ещё только вставало, а когда уходил уж белый день на улице был.

Кощей теперь в городе живет. Человеком прикидывается – пенсионером. Отказался он в гости к Яге приехать. Говорит – у меня таких забав в городе полным-полно. А Яга больно горазда каверзы делать, так я ещё от прошлых её забав по ночам просыпаюсь. Нет, и не проси не поеду.

Пришлось мне ни с чем возвращаться. Иду по двору, никого не трогаю, а навстречу мне девица, чем-то на метелицу похожая, только тощая больно. Ну, я остановился шапку-невидимку на голове поправить. А как поравнялась она со мной, то возьми и поскользнись. Упала в сугроб, рученьками взмахнула, аки лебедь белая крылами, да за меня и ухватилась. Так от испуга я сразу в Лес сиганул и девушку с собой случайно прихватил.

- Приехали! - Я из сугроба выбрался, что делать – думаю, а она сидит там, как дома на печке. Странная она, какая то. То бормочет, не пойми что, то молчит и только глазами по сторонам водит. А уж страхом от неё разит, прямо с ног сбивает.

Сижу, думу думаю. Как перед Ягой оправдаться, чтобы веником по спине не отходила. Тяжелый у неё веник. Вдруг слышу, под ёлкой заяц притаился. Кинулся на зайца, враз тому шею скрутил. Хороша добыча, теперь хозяйка будет довольна. А тут и она не заставила себя долго ждать. Они с Метелицей катались неподалёку. Даже Леший с ними увязался.

Девица, как услышала, что кто-то в лесу поёт, глаза стали круглыми, а лицо совсем побелело, прям как у ледышки было. Хотела даже в снег зарыться. Только я отсоветовал ей это делать.

Тут как раз и сани самоходные подкатили. Девицу в них посадили и скорей домой, а то уж совсем она закоченела. Смешная оказалась девица, Алей зовут. Когда согрелась немного, обедать её Яга пригласила. Так она как птичка поклевала чуть-чуть и говорит: «Спасибо – сыта!» И тихонько животик поглаживает. Да разве этим насытишься? То-то она такая худенькая, аж светится.

Стала её Яга о житье-бытье расспрашивать. Ничего девица не утаила, все как есть рассказала. И про семью свою большую и дружную. И про братца младшенького, какой он весёлый да находчивый, и про то, как она любит делать фотографии и мечтает принять участие в выставке этих самых фотографий. Особенно Ягу заинтересовал рассказ про фотографии. Про то, как она мастерски умеет их делать, да вот понимаешь, говорит, какая незадача, отсталые вы в лесу живете и нету у вас ни электричества, ни компьютера. А ей без компьютера никак.

Заволновалась Яга, как это вдруг кто-то может сказать, что раз мы в лесу, то отсталые?

- Неси, - говорит Яга, – тарелку нашу заветную.

Ну а я что? Хозяйка говорит, неси, я и принес. И яблочко наливное не забыл. Да спор у нас тут с Ягой случился, давно я хотел это яблочко на вкус попробовать, а хозяйка моя говорит, что коты, мол, яблок не едят, вот я на спор яблочко-то и откусил. Так она меня за это чуть сама не покусала. Хорошо хоть девица внимание отвлекла, тарелку включила. Включить то включила, а как выключить не знает. Сидит мышкой притворяется. Ну да Яга то она не промах быстренько яблочко надкусанное с тарелочки убрала, а то бы досталось всем на орехи. Девица случайно включила картинку с Кощеем в главной роли. Он как раз свои сокровища пересчитывал. Да если бы Кощей заметил, что за ним наблюдают…. Про то лучше даже не думать.

Яга за столом сидит, пятую кружечку чая допивает, нервы расшатанные успокаивает. Хорошо самовар ведерный, чаю надолго хватит. Да я ей в чай ещё и наливочки добавил. Умница она у меня всех нас спасла от Кощеевой мести.

Пока Яга чаем то успокаивалась, я на печь сбежал, а девица сидит в окно смотрит, как Метелица танцы танцует, да со своими снежинками хороводы водит. Она как в ледышку забралась и вправду много спокойней стала, все уборы снежные на деревьях подновляет. Я иногда от скуки слеплю снежный комочек, да кину ей, так она тот комочек катает - катает по двору, а после, когда он совсем большой станет, на опушку леса отправит его. Яга как-то поинтересовалась, зачем ей это? Так оказывается мечта у Метелицы есть избушку снежную сложить, чтобы было где гостей привечать. Только не стоит избушка у ней, рассыпается, вот и грустит Метелица.

Как услышала девица про то, так страсть как захотелось ей увидеть, как Метелица избушку строит, и обязательно сфотографировать.

Говорит ей Яга. - Ты, девица сначала покажи нам свои фотографии, а потом уж мы решим можно ли тебе доверять.

Накуксилась девица. Начала что-то про память мямлить. Яга осерчала вконец. – Я, вон сколько тыщ лет живу, а на память не жалуюсь! А ты девчонка совсем, уже не знаешь куда память деть? Какая такая память у тебя?

А девица-то мышкой серой сидела, а тут взяла руки в боки: «А вот такая память!» - говорит и показывает маленький черненький квадратик. – Куда я её вставить должна, что бы вы всё увидели?

Яга хвать этот квадратик, да не удержала в руке, уронила. Не те уже руки. Раньше маковое зернышко удержать могла. А теперь? Не те руки! Хорошо хоть тарелка заветная на столе была, в самую её серединку тот квадратик упал, на яблочко надкушенное. Глядят они друг на друга, а над тарелкой свет появился. Да такой яркий солнечный, что даже я проснулся. Один глаз приоткрыл, вижу хозяйка и Аля головы сдвинули, на картинку глядят, обсуждают что-то. – Значит, драки не будет - решил я, и тоже пошел фотографинки смотреть.

Красивые картинки, только совсем не двигаются, даже скучно. Но Яге понравилось их разглядывать. Особенно, когда увидела меня всего в сметане. Ох, и смеялась она! Просто я тогда облизнуться не успел, как девица картинку на память сделала. Говорит: «Красиво!»

Отчего же тогда Яга хохочет? Ну да ладно пусть хохочет, может, не вспомнит про сметану? Надо бы крынку перепрятать.

Вдруг Яга по столу – хлоп! Я аж подпрыгнул!
- Ну что ж, девица, потешила ты меня, так и быть идем, познакомлю с Метелицей! Ты красоту в простом видишь, а она красоту из простого делает.

Ничего себе сказанула, ещё немного - и философствовать начнёт, что я с ней тогда делать буду? Не, не нравится мне это, пора девицу домой отправлять.

Гляжу, а они уже в шубках стоят одетые.
- Федор, ты как, с нами, или снова на печь? - Спрашивает Яга.

- Конечно с вами, – отвечаю, – Мне ведь девицу ещё и обратно в город провожать придется.

Яга кивнула, и пошли мы смотреть, как Метелица домик себе строит.
Место она выбрала неподалёку от избушки Яги, на берегу озера Заповедного. Там ещё ручей имеется, который никогда не замерзает, разве что только в самые суровые зимы.

Девица-то, непривычная по сугробам ходить, идёт, проваливается то по колено, то по пояс. Пока вытащишь её из одного сугроба - глядь, а она уж в другом увязла. Надоело Яге через каждый шаг останавливаться, говорит она девице: «Закрой глаза и держи меня за руку!» Та послушалась, протянула руку Яге, а сама тихонько сквозь ресницы подсматривает. Да Ягу на мякине не проведешь.

- Если я сказала – закрой глаза, то так и надо сделать. Или ты решила глаз лишиться?

Испугалась девица, замотала головой, что всё поняла и крепко-накрепко зажмурилась. Я тоже рядом пристроился, поддержать если что. Яга только глазом на меня покосила, но ничего не сказала. Просто раз - и мы уже на берегу озера Заповедного.

Красиво здесь. Озеро не всё замерзло. Там где ручей начинается большая такая полынья, вся резными кружевными льдинками украшена. Да ещё Метелица узоры инеем нарисовала. Стоим мы, на эту красоту любуемся. А девица молчит. Думаю - неужто не понравилось? Ан, нет! Глаза-то у неё закрыты. Послушная оказалась. Я Ягу-то легонечко толк, глазами на девицу показываю, а она мне кивнула, поняла мол – не дура!

- Можешь открыть глаза, мы уже на месте. – Сказала Яга, а сама отправилась к Метелице смотреть, что у той получается.

Девица Аля как открыла глаза, так за свой аппарат и схватилась, и ну им щёлкать. Долго щёлкала. Вижу замерзать начала, на пальцы подышит, и снова щелкает. Я ей и говорю: «Ну, а с Метелицей пойдешь знакомиться?»

Встрепенулась она.
- Ой, конечно! А где она!

- Да ты обернись! Аккурат за твоей спиной, и Яга там с Лешим, разговор у них.
Обернулась эта егоза, как увидала гору снежную, что Метелица намела, так снова аппаратом щёлкать стала. Пощёкала так немного и спрашивает: «А с горки этой вы на санках катаетесь, или у вас лыжи есть?»

- Какие лыжи? Какие санки? Это Метелица запас снега подготовила для домика своего, а как строить не знает.

- Это? – Переспросила девица и аж согнулась от хохота. Правда ладошками рот прикрыла, чтобы не услыхали. Отсмеялась и говорит: «А позовите их сюда уважаемый Федор, я подскажу, что сделать нужно, чтобы домик построить».

А я что, мне не трудно, взял и позвал. Яга с Метелицей мигом с горки спустились, а Леший в сугробе застрял. Пришлось идти вытаскивать, так он на меня ещё и обиделся, что я, мол, шубу ему в трех местах порвал. Да и не рвал я её вовсе. Так пару раз когтями о пень деранул, кто ж знал, что это была выходная шуба, а не просто старый мох. Пока вытаскивал Лешего из сугроба, половину разговора пропустил. Но главное понял – нужно водой поливать и давать застынуть, тогда стенки крепкие будут. Девица говорит, Метелица молчит, а Яга за переводчика работает. Потом наша гостья наклонилась над ручьём и говорит: «Видите, какие прозрачные льдинки? Их можно вместо стёкол в окошки вставить, а можно прямо изо льда домик сделать, только нужно вырезать правильно». Надела девица на руки рукавички.

– И, эх! – говорит, – Жалко такую красоту портить! - Отломила она пару льдинок, окунула их в воду и составила вместе углом. Морозец то невелик, но льдинки враз схватились, как одно целое стали.

- Вот! – говорит она. – Можно и так строить. Тогда дворец получится хрустальный! – И смеётся. – Очень хотелось бы увидеть.

Метелица, как увидела, что девица с льдинками сделала, сразу всё поняла. Заулыбалась и пошла на вершину своей горы снежной.

Солнышко совсем низко спустилось, я уж было собрался девицу обратно в город отправлять, да Яга мне знак подала - «Погоди мол». А чего ждать-то, скоро совсем темно станет. Но послушался, сижу, жду. Метелица на своей горе руками машет, снежный заслон вокруг себя сотворила, не видать ничего. Яга девице что-то втолковывает, Леший домой подался на меня разобиженный. Скучно мне стало, хотел уж пойти на зайцев поохотиться, как вдруг вскрикнули в один голос Яга и девица. Я на них смотрю, а они мне на гору показывают. Повернулся я мордой к горе снежной, вижу чудо небывалое. Хрустальный замок сияет последними лучиками солнышка освещённый. На башенках – ровно репки кверху хвостиками застыли, между башенками мостики кружевные. Пушистые снежинки вокруг хороводы водят, а сверху медленно сыплется искристый иней.

Слышу за спиной щёлк да щёлк. Девица снимки делает. Ну да ладно пусть порадуется.

Яга вздохнула: «Всё девочка, пора тебе возвращаться». Я уж девицу лапой к себе прижал, в путь собрался. Смотрю, Метелица стоит, улыбается и малую льдинку нашей гостье протягивает. А она руки за спину спрятала, не берет льдинку. Яга ей и говорит: «Возьми, это дар от всей души!»

- Да ведь растает она у меня в руках! – Чуть не плача говорит девица.

- Не растает! В холод согреет, а в жару остудит. А ежели помощь нужна будет, просто вспомни про нас. - Говорит Яга, а сама мне знак подает, давай, мол, пора!

Доставил я девицу как есть в тот самый сугроб, в который она утром упала, а сам тихонько улизнул, пока она в снегу барахталась и ругалась.

Ну, вот, пожалуй, и вся сказка. Теперь у Метелицы каждую зиму на берегу нашего озера вырастает новый дворец. Яга пристрастилась к зимним катаниям, а мне по-прежнему остается охота на зайцев да игра в пятнашки с белками.

 » Как Леший Весну выручал

Старый Леший беспокойно заворочался в своём логове. Зима ещё не закончилась, и можно было бы поспать до прихода Весны, но что-то случилось в его Лесу.
Леший приподнял еловую лапу, выглянул, прислушиваясь. Его поразило полное отсутствие снега. Словно и не было долгой и морозной зимы, непроходимых сугробов и пушистых снежных шуб на деревьях. Словно не кружились вьюги, не шумели метели, заботливо укутывая каждый кустик, каждое деревце. Сейчас даже в ложбинках не белели оставшиеся клочки ноздреватых сугробов, которые обычно не тают до появления первых подснежников.
Тяжелое мрачное небо легло на плечи деревьев, и они стонут под непомерным гнётом. Леший прислушался - ни стрекота белки, ни карканья старого Ворона Егора, что поселился в большом дупле неподалёку.
Кажется, что все живое вокруг затаилось перед лицом неведомой опасности.
Леший, стараясь не нарушать ватной тишины, выбрался из своего логова. Постоял, озираясь и размышляя, куда направить свой путь.
Хлопнули тяжелые крылья.
- Хозяин, Яга в гости зовёт. - Егор с трудом удерживался на тонкой ветке дуба. – Она блинов напекла, с Зимой прощаться хочет.
Леший вздрогнул от неожиданности, так задумался, что не заметил старого друга.
- Где она Зима-то? Нету никакой Зимы. – Ворчливо отозвался он. – Ладно, идём. Ты как, тоже полетишь к ней?
- Обещала угощение, отчего не полететь?
Егор пролетит немного, устроится на ветке и поджидает старого друга. У Лешего ножки коротеньки, сам он схож со старой шишкой еловой. Правда чешуйки давно мхом покрыты, да это не беда, вот придет Весна и обернется Леший в кого захочет. Новая жизнь начнется с приходом тепла.
На берегу озера Заповедного остановились передохнуть. Обычно покрыто оно льдом до самых тёплых дней, когда солнышко поднимается уже высоко и пускает свои горячие стрелы аж до самого дна. А тут нету льда на озере, лишь в самой его серёдке плавает небольшая прозрачная льдина, а на ней стоит кузовок ивовый, нарядный, разными узорами разукрашенный.
- Что за чудо такое? – Говорит Леший. - Егор, слетай, посмотри, что в той корзинке?
Егора упрашивать не надо - ему тоже любопытно. Взмахнул крылами, полетел. Сделал круг над льдиной, даже клювом ухватить кузовок за ручку попробовал, но не получилось. Вернулся к Лешему и говорит.
- Лежит в той корзинке дитё неразумное и спит сладко. Хотел я корзинку на берег взять, да больно тяжела.
Задумался Леший.
– Пока лёд совсем не растаял нужно снять кузовок.
Обратился Леший к ивам, что склонили свои ветви к самой воде.
– Ивушки-голубушки, наклонитеся, потянитеся, достаньте кузовочек, спасите дитё малое.
Спят ивы, не слышат призыва. Зима ещё не передала свои права Весне.
Присел Хозяин на бережке. Решил Водяного позвать на помощь. Правда спит старый Плюх в болоте - там теплее, но говорил, что есть у него проход в это озеро.
Опустил Леший лапки в Озеро, похлопал по водице студёной: «Плюх Водяныч, отзовись, появись!»
Никто не отозвался. Спит Водяной, Весну поджидает.
- Лети Егорушка к Яге, пусть она придёт, а я тут побуду. – Говорит Леший.
- Я скоро! – Каркнул Ворон и улетел.
Глядит Леший, а льдинка то совсем малая, вот-вот растает. Пока Егор до избушки долетит, да пока Яга соберётся - упадет кузовок в воду студёную, погибнет дитё малое-неразумное. Волнуется лесовик, а как спасти не знает.
- Была бы сейчас Весна… – Думает. – Связал бы я прутики сухие силою Хозяина Лесного да доплыл бы до кузовка и обратно. Суровая была Зима, много сил отняла, не хватит и до середины озера.
Ходит Леший по бережку туда-сюда, уж дорожку протоптал, а всё никак не придумает. Повернулся на кузовок взглянуть, а тот уже на волне покачивается.
Бросился Леший в воду, не раздумывая боле, поплыл к кузовку. Вода в озере и летом-то студёная, а сейчас и подавно. Плывёт Леший и слышит вроде, как плачет кто. Тоненький голосок жалобно так выводит.
«Студена вода, глубоко до дна.
Кто найдёт меня, кто спасёт меня…».
Леший вот-вот сам ко дну пойдёт. Мох на чешуйках намок, стал тяжел, сами чешуйки встопорщились, плыть мешают.
Глянул Леший в кузовок и впрямь дитёнок, только заклятие на нём подлое. Вцепился лапками в край корзинки и ну её толкать к берегу. Где волшбой помогает, где просто плывет, берег совсем близко.
Чувствует Леший, что пришел его смертный час не выбраться ему уже на берег и кузовок не вытащить. Отяжелел мох, на дно тянет. Толкнул он в последний раз кузовок, пусть хоть дитё спасётся, а сам лапки сложил, ожидая, когда вода его полностью покроет.
Егор вовремя успел. Схватил Лешего когтями за макушку и поволок к берегу, а там уж его поджидают. Кот-Фёдор, любимец Яги, в зубах кузовок держит, вода с него в три ручья льётся. Баба-Яга волшбу сотворила, высушила Лешего, да и Кота заодно. Ступу развернула к дому, подхватила кузовок расписной и крикнула громко: «А ну, пошевеливайтесь, спасатели! Блины стынут!»
Кот припустил со всех ног за хозяйкой, да и Леший от него не отставал теперь. Яга щедро Силой поделилась со старым другом. Они так бежали, что даже Егора опередили.
И только ступили на порог, как лопнула тишина. Зашумел ветер, закряхтели старые ели. Из тяжелых туч, как из разорванного мешка посыпались пушистые снежинки, моментально укрывая землю чистым покрывалом.
Леший степенно перешагнул порог избушки. Здесь тепло и уютно. На лавке возле стола кузовок расписной ивовый, только пуст он. Всполошился тут Леший.
- Где дитё?! – Спрашивает.
Глянул на Ягу, та стоит зубом цыкает и хитро так улыбается.
- А что Лесик… - это она Лешего так зовёт. - Ты хоть знаешь, кого спасал?
Удивился Леший.
– Как кого? Дитё спасал. Ты мне зубы то не заговаривай, говори старая, куда дитёнка подевала?
Хохочет Яга.
– Не ершись Лесик! Сейчас увидишь, кого спасал.
И только она это проговорила, как входит в горницу девчушка малая, босоногая. Бледненькая, ровно из снегу вылепленная. Волосики золотистые, пушистые, в две косички, ручейками по спине сбегают, а глаза у неё синие, лучистые, как небушко весеннее.
Поклонилась низко.
– Спасибо, тебе Хозяин Лесной, что спас, не бросил.
- Да как же можно дитё в беде бросить? - Удивился Леший.
- Али тебе жизнь не дорога? – Спрашивает девчушка, а сама строго так смотрит.
- Как не дорога? Это когда молод, годы не считаешь, а придет срок, каждый миг дорог станет. – Отвечает ей старый Лесовик.
- Как же ты решился в воду-то кинуться, там ведь глубоко?
- Вот потому и решился, что знаю цену жизни. – Говорит Леший. - Ты мне, Весёна, лучше скажи. Как ты там очутилась?
- В тех краях, где зимую, появилась злая колдунья. Решила она, что не нужна смена времён года. И когда я уже готова была пуститься в путь, кинула в меня свое колдовство, приговаривая: "Ежели найдётся, кто рискнёт жизнь свою отдать, за дитё малое, то рассеется моя волшба. А ежели нет, то пусть покоится на веки вечные, на дне озера Заповедного".
Хлопнула тут Яга в ладоши. – Хватит разговоров давайте к столу, а потом пойдём с Зимой прощаться.

Привет. чего то вас долго не видно. как у вас дела? будет продолжение или что то новое?
_________________