Сьюзен Кэрролл "Ночной скиталец"

taniyska, Sig ra Elena, спасибо за перевод новой главы!!!
_________________

taniyska, Sig ra Elena, спасибо за прекрасный перевод!!!!!!
___________________________________

Леночка, Танечка! Вы молодечики!!!

Уж я то знаю, в каких условиях переводилась и вычитывалась глава. Как вы старались закончить все вовремя, несмотря на сложившиеся обстоятельства. И все для нас, читательниц.

Это заслуживает отдельной благодарности...
_________________

Спасибо за новую главу. Ждать окончания осталось всего - ничего.

Жду с нетерпением. Эта новость уже произвела фурор среди поклонниц Гибсон.

 » Глава 22

ГЛАВА 22

Перевод: Rusena
Вычитка: Sig ra Elena

Сегодня к началу второго семестра на факультете иностранных языков и зарубежной литературы университета г.Катании выкладываем 22 (последнюю, не считая эпилога) главу.


Розалин давно отказалась от мысли поспать, хотя было далеко за полночь. Часы на каминной полке отбивали первые часы наступающего дня, а она бесцельно бродила по библиотеке, вглядываясь в залитые дождем высокие окна.
Сады, раскинувшиеся у замка, обычно были местом, наполненным магическим лунным светом, душистыми цветами и легким бризом. Но прошедшая буря обломала ветки деревьев, оставив за собой усыпанную листьями землю. А в небе, все еще черном и затянутом облаками, не было видно ни единого проблеска звезд и луны.
Розалин закусила кулак, чтобы хоть как-то унять страхи и приглушить переживания за мужа, застигнутого где-то ненастьем в своем бессмысленном поиске мести.
«Нет, он не один», - пыталась успокоить себя Розалин. Вскоре после отъезда Ланса она перестала лить бесполезные слезы и созвала всех крепких мужчин, которых только смогла найти – камердинеров, конюхов и даже лакеев.
Собрав их всех вместе, она приказала им отправляться на поиски своего хозяина и в дальнейшем сопровождать его, даже если он распорядится иначе, удержать Ланса от драки, которую он так жаждет, и заковать этого ужасного Рейфа Мортмена в кандалы.
Розалин никогда не читала, чтобы какая-нибудь героиня старых легенд поступала подобным образом: вмешиваясь в смелые поступки своего рыцаря, пытаясь остановить поединок, посылая спасательный отряд… Ланс, скорее всего, рассердится на нее.
«Но мне все равно», - дерзко подумала Розалин. Это была не какая-то сказка о рыцарях, героях или глупых вздыхающих девах. Это касалось Ланса Сент-Леджера, человека, которого она любила. И все, чего она так желала, – так это чтобы он вернулся домой. Невредимым.
Она сама бы отправилась на его поиски, если бы в Замке Леджер не нуждались в ней так сильно. Как раз когда мужчины седлали лошадей, прибежала обезумевшая от горя Кейт. Она требовала встречи с Валентином, в ярости заявив, что не могло быть правдой то, что ей сказали. Он не мог умереть. Только не ее Вэл. Розалин с сочувствием посмотрела на залитое слезами лицо ребенка, а затем сжала ее в объятиях.
Это походило на попытку успокоить раненого воробышка, который в отчаянии махал сломанными крыльями, пытаясь вырваться на свободу. Но, в конце концов, Кейт затихла, и принялась выплакивать свою боль на груди Розалин.
Еще долгое время после отъезда мужчин Розалин утешала и баюкала девочку. Она гладила волосы Кейт, пока та, наконец, обессилив, не провалилась в сон.
Уложив Кейт в свою постель, Розалин, устало потирая болезненно одеревеневшую от напряжения и ноющую шею, подумала, что ей и самой не помешал бы отдых. Но она не смогла бы уснуть, пока не вернется Ланс.
Все же она должна найти более полезное занятие, чем просто расхаживать взад-вперед и мучиться от переживаний. Розалин отвернулась от окон. Ее утомленный взгляд в задумчивости скользнул к книжным полкам.
Ей пришла в голову мысль, что нужно отправить записку Эффи, даже несмотря на столь поздний час. Вероятно, Эффи не имела понятия о том, что Кейт убежала в Замок Леджер. Не то, чтобы в этом было что-то необычное, но, учитывая забывчивость женщины, она, возможно, будет переживать, когда утром обнаружит, что ее воспитанница пропала. Уж лучше Розалин быстро набросает записку, которая все объяснит.
К тому же, нужно было написать еще несколько писем, поскольку многие жители Сент-Леджера еще не знали о трагедии, которая постигла их. Мариус, любивший Вэла как собственного сына, находился в разъездах, посещая тяжело больных пациентов. Доктора нужно вызвать домой и все рассказать.
И потом была еще семья Вэла, путешествующая за границей. Его суровый и величественный отец, милая, обладающая редкостным здравомыслием мама и три младшие сестренки, чьи веселые лица улыбались Розалин со своих портретов. «Какое грустное и нелегкое это будет письмо, - подумала она. – Какое горе обрушится на эту семью, к тому же, в такой дали от дома».
Самое меньшее, что Розалин могла сделать, – так это снять столь тяжкий груз с плеч Ланса. Пододвинув свечу поближе, она решительно уселась за стол, стараясь не задерживать взгляд на книгах, разбросанных по широкой дубовой поверхности.
Ведь это были книги Вэла: его учебники по медицине, драгоценная и потертая история Корнуолла, которая так и лежала открытая, как если бы он в любой момент мог вернуться. Розалин не смогла протянуть руку и просто закрыть ее. Это этот простой жест представлялся ей слишком трудным - словно подтверждал, что все кончено.
Проглотив комок, застрявший в горле, она открыла ящик стола и быстро осмотрела его в поисках пергамента и пера. Но вместо этого ее пальцы наткнулись на мягкие складки ткани. Розалин вынула какой-то предмет одежды и поднесла его к свету, а затем в недоумении нахмурилась, когда увидела, что держит в руках.
Женский кружевной чепец. Ее чепец. Тот самый, который она давным-давно потеряла, еще во время первого визита к Эффи. Тот, который, как утверждал Ланс, он не смог найти.
Вот негодник! Ведь все это время чепец был у него, лежал, спрятанный в этом ящике. Это походило на то, как некоторые рыцари хранили трофеи, которые посмели украсть у дам своего сердца.
Розалин разгладила складки чепца. Ее губы изогнулись в дрожащей улыбке, когда она вспомнила все романтические слова любви, которые шептал ей на ухо Ланс в обличье сэра Ланселота. Странно, но мысль об обмане Ланса больше не ранила ее. С внезапной болью она вспомнила, как сегодня утром Ланс опустился на колени у ее ног, настойчиво пытаясь все объяснить.
«Ты была девицей, оказавшейся в бедственном положении. И тебе нужен был герой. Такой, каким я всегда хотел быть, рыцарь в сверкающих доспехах. И ты смотрела на меня так, как будто я действительно был им… и я мог, хоть ненадолго, им притвориться».
Ее сердце сжалось от нежности, опечаленное тем, что такой человек, как Ланс, когда-либо чувствовал потребность в подобного рода притворстве. Все это время она думала, что призрак сэра Ланселота пытается ухаживать за ней, исполняя ее мечты с помощью Ланса Сент-Леджера.
Как же сильно она ошибалась! Ведь все было совсем наоборот: Ланс попытался завоевать ее единственным способом, который знал, поскольку никогда не думал, что заслуживает это по праву. Мужчина, который был таким великодушным и мог простить всех, кроме себя. Награжденный за мужество, восхваляемый за сострадание, предназначенный самой судьбой всегда быть героем… в глазах каждого, но не в своих собственных.
Дрожащими пальцами Розалин свернула чепец, осознавая, что никогда не была влюблена в двух мужчин.
Только в одного. Она закрыла глаза и стала пылко молиться, чтобы Ланс вернулся домой невредимым. И тогда у нее появится возможность сказать ему об этом.
- Розалин?
Она услышала зовущий ее голос и в неверии распахнула глаза. Неужели она лишь представляла себе того, кого так отчаянно желала увидеть - Ланса, стоящего перед ней на расстоянии вытянутой руки?
Она даже не слышала, как он вошел. Но все же он здесь. Ее истерзанный рыцарь вернулся к ней. Измученный, но невредимый и очень даже живой. Сердце Розалин наполнилось радостью и благодарностью за то, что ее молитвы были услышаны.
Со счастливым криком Розалин вскочила и бросилась в объятия мужа. Она кинулась ему на шею, но всего лишь проскочила мимо, ничего не ощутив… кроме легкого дуновения ветерка, который слегка задел ее, приведя тем самым в замешательство.
Она пронеслась сквозь Ланса и чуть было не влетела в огонь. Розалин моргнула и, чтобы удержаться, схватилась за каминную полку. Осознав то, что сейчас произошло, она обернулась и, нахмурившись, посмотрела на мужа.
Проклятье! Он снова скитался.
- Что ты делаешь, Ланс? – закричала она. – Тебе больше не нужно притворяться сэром Ланселотом.
- Я и не притворяюсь, Розалин. Я...
- Ни слова больше, - недовольно воскликнула она. – Я не для того все это время расхаживала здесь по комнате и переживала, чтобы ты вернулся ко мне в образе жалкого призрака. Ты просто воссоединись со своим телом, или как это у вас называется, а затем обними меня.
- Розалин, я не могу. Мое тело исчезло.
Розалин уставилась на него. Она нерешительно засмеялась, будучи уверенной в том, что это, должно быть, одна из его нелепых шуток.
- Ты постоянно что-то теряешь, Ланс Сент-Леджер. Перчатки, стек[1]… Но даже ты не мог бы потерять свое собственное…
Его мрачный вид заставил ее запнуться и замолчать. Он не шутил. В его глазах было что-то другое – такое спокойное, серьезное и печальное. Никаких следов обычного неудержимого остроумия.
- Дорогая, тебе лучше присесть, - мягко предложил он.
- Нет, – сердце Розалин упало от страха. – Просто скажи, что случилось.
Плечи Ланса поникли, но он подчинился и рассказал всю историю своего противостояния с Рейфом Мортмейном. Но прежде чем он смог закончить рассказ, Розалин, почувствовав тревогу, напряглась и перебила его.
- Святые небеса, Ланс! Корабль затонул? Мы должны торопиться. Послать за помощью, вытащить тебя оттуда.
Она уже метнулась к двери, но внезапно была остановлена голосом Ланса.
- Розалин, слишком поздно. Корабль пошел ко дну, забрав меня с собой. Я полагаю, что сейчас нахожусь где-то на дне бухты «Пропащая земля».
Она медленно повернулась к нему лицом.
– Ты пытаешься сказать мне, что ты…
Мертв.
Она даже не могла заставить себя произнести это слово. Но в этом и не было необходимости. Вся правда отражалась на измученном лице Ланса и в бесконечной печали его глаз.
Ее сердце и разум протестовали. Нет! Он не мог умереть. Не мог лежать погребенным на самом дне холодного и бесчувственного моря.
Он был здесь, с ней. Она могла видеть любовь, светящуюся в его глазах, слышать нежность его голоса. Перед ней стоял не призрак Ланселота дю Лака, казавшегося слишком идеальным, нереальным из-за сверкающих доспехов.
Это был ее Ланс – человек в распахнутой рубашке и неприлично облегающих бриджах, со своим слишком соблазнительным ртом и прядями волос, спадающими на лоб. Те же густые пышные волосы, в которые она зарывалась пальцами, когда они занимались любовью. Те же сильные руки, что держали ее в объятиях и ласкали. Та же гладкая, покрытая бронзовым загаром, кожа. Ей всего лишь нужно вытянуть руку, чтобы почувствовать тепло его прикосновения.
Розалин протянула к нему свои дрожащие пальцы. С болезненно тоскливым взглядом Ланс встретил ее руку на полпути, накрыв своей ладонью. Они много раз делали это во время своих лунных свиданий.
И на этот раз она не смогла почувствовать его тепло, силу его руки, как бы отчаянно не пыталась. Но, как и прежде, ощутила восхитительное соприкосновение их душ. Вся его любовь и тоска разлились по ее телу. Все его сожаление о жизни, которую они не смогут разделить. Вся страсть, поцелуи и ласки. И мысли о детях, которые никогда не родятся от совместной любви.
- О! Л-Ланс, - судорожно прошептала она.
- Розалин, прости меня, - пробормотал он. – Прости меня.
Розалин зажмурилась, стараясь удержать рвущиеся наружу слезы. Он умер, но извинялся перед ней за это. Ланса больше заботили ее страдания, чем мысли о том, что его жизнь оборвалась.
Но это было так похоже на ее доблестного рыцаря, что сердце Розалин разрывалось от боли, любви и нежности к нему. Она заставила себя улыбнуться - нашла силы, затаившиеся глубоко внутри, о которых даже не подозревала. Потому что Лансу, как никогда прежде, нужны были вся ее отвага и мужество.
Он все еще был рядом. Он всегда будет рядом. Магия Сент-Леджеров. Ведь ей, напомнила себе Розалин, даровано то, чего нет у других женщин, потерявших своих мужей.
Она попыталась откинуть прядь волос с его лба, и ее сердце снова разбилось, когда она поняла, что больше не сможет оказывать маленькие знаки любви и внимания.
- Все будет в порядке, Ланс, - заверила она его. – Я прежде любила тебя, как призрака. Я могу сделать это снова.
Он попытался вернуть ей улыбку и взять за руку, по-видимому желая поднести ее пальцы к своим губам. Безнадежно. Признав поражение, он опустил руку.
- Боюсь, в этот раз мое состояние носит немного более постоянный характер.
- Я понимаю это, но...
- Нет, Розалин, ты не понимаешь. Просперо пытался предупредить меня о том, что произойдет, если я буду скитаться, и что-то случится с моим телом, прежде чем я смогу вернуться в него, и если не умру естественной смертью.
- Просперо? – она повторила, широко раскрыв глаза. – Колдун?
- Да. – Едва заметная, но мрачная улыбка коснулась губ Ланса. – Не нужно так смотреть на меня, дорогая. Я не сошел с ума, а всего лишь умер. Верь мне, когда я говорю, что призрак Просперо не раз приходил ко мне в старой башне. То есть вряд ли его можно описать одним только словом «призрак». В дополнение к его другим способностям, он тоже был ночным скитальцем, как и я. Он мог без вреда для себя отделять свой дух от тела, но только если воссоединит их до восхода солнца. Так же, как и я.
Сердце Розалин сжалось. Она не была уверена, что ей хватит мужества услышать то, что скажет Ланс, но заставила себя спросить:
- Что с ним случилось?
- Как раз во время ночных скитаний Просперо его тело уничтожили. И с тех пор он в ловушке здесь, на земле, будучи ни мертвым, ни живым. Пойманный на полпути между небесами и адом. По крайней мере, так он описывает это. И теперь он вынужден скитаться целую вечность.
Сознание Розалин затуманилось. Она была не в состоянии понять такую ужасную судьбу, не в состоянии принять, что то же самое случилось с Лансом. Но она подняла голову, вздернув подбородок.
– Не важно. Кем бы ты ни был, Ланс Сент-Леджер, кем бы ты ни стал, я люблю тебя. Ничего не изменилось.
- Все изменилось. – Он опустил глаза, и на какое-то мгновение показалось, что Ланс не может встретиться с ней взглядом. Затем он тихо сказал: - Розалин, я… мне придется покинуть тебя.
Она с тревогой смотрела на него.
– П-покинуть меня? О чем ты говоришь? Если Просперо смог столько веков находиться здесь, то ты, несомненно, сможешь сделать то же самое.
- Замок может дать пристанище многим привидениям, - объяснил Ланс с мимолетной улыбкой, но сразу же помрачнел. – Но я считаю, что будет лучше, если я уйду.
- И я никогда больше не увижу тебя? Будет лучше? Для кого? Для меня? – крикнула Розалин. – Я все еще твоя жена, Ланс. Твоя избранная невеста. Согласно легенде, мы не должны разлучаться, даже в смерти.
- Теперь все иначе. Когда ты умрешь, то станешь небесным ангелом. Не будешь навечно заперта на земле с таким грешником, как я. И я благодарю Бога за это!
- Тогда я постараюсь не умереть - отчаянно заявила Розалин, - так, чтобы мы смогли быть вместе столь долго, насколько это возможно.
- И чтобы ты прожила жизнь с тенью вместо спутника жизни? Нет, моя дорогая. Я пытался уберечь тебя от вдовства, и не приговорю тебя к нему на всю оставшуюся жизнь.
Ланс покачал головой: жест был нежным, но непоколебимым. Розалин изучала его лицо с растущей тревогой, понимая, что он принял решение еще до того, как появился перед ней. Его челюсть была напряжена, губы сжаты, выражая ту твердую решимость, которая была ей слишком хорошо знакома.
Розалин беспомощно всплеснула руками, желая вытряхнуть из него столь глупое благородство, обвить руками его талию, крепко обнять и никуда не отпускать. Но это было невозможно.
В ее распоряжении осталось только одно оружие, единственная надежда на то, чтобы переубедить его. Розалин опустилась на стул и горько разрыдалась.
Ланс тяжело вздохнул:
– Ах! Розалин, пожалуйста… не делай этого.
Он опустился перед ней на одно колено, в той галантной позе, которая была для него так естественна и шла ему. Он не мог взять ее руки в свои, что так очевидно хотел сделать, но нежнейшим голосом сэра Ланселота попытался рассеять ее горе.
- Миледи, пожалуйста, послушайте меня. Вы еще так молоды, перед вами целая жизнь. Только подумайте о тех вещах, которые еще не сделали, не повидали. Вы по-прежнему можете отправиться в Гластонбери[2] и выяснить, действительно ли там располагался Камелот.
- Меня не заботит р-разрушенный Камелот, - захлебывалась слезами Розалин.
- В таком случае, как насчет замужества, детей? Я надеюсь, однажды вы найдете кого-нибудь еще, кто...
- Мне никто не нужен кроме тебя! – Сквозь пелену слез Розалин послала ему укоризненный взгляд – обиженный и одновременно угрожающий. Как он осмелился предложить такое? – Не имеет значения, где ты будешь, я принадлежу тебе навеки. Так сказала Эффи.
- Наш Искатель Невест, очевидно, сильно ошиблась, – рот Ланса скривился в печальной усмешке. – Как может такой ангел, как ты, быть предназначенным такому негодяю, как я? Который причиняет тебе боль и обманывает на каждом шагу. У тебя должен быть муж, больше похожий на того, каким был мой брат Вэл. Хороший, добрый, честный, истинный джентльмен.
- Мне не нужен джентльмен, - шмыгнула носом Розалин. – Мне нужен только ты.
Но Ланс не обратил внимания на причинившие ему боль слова и решительно продолжил:
- И когда ты найдешь такого человека, я надеюсь, он подарит тебе дом, который ты заслуживаешь. Наполненный смехом, солнечным светом и большой шумной семьей, которая будет обожать тебя. Но ты не должна чувствовать себя обязанной выходить замуж, пока снова не будешь готова. Я позаботился о том, чтобы ты была хорошо обеспечена. Согласно моему завещанию, тебе достанется значительная сумма денег. Ты будешь богатой женщиной, моя дорогая.
- К-как ты вообще можешь говорить о каких-либо деньгах, когда сам собираешься б-бросить меня?
- И я не хочу, чтобы из-за меня ты носила черное, - быстро добавил Ланс. – Ты знаешь, как я ненавижу этот цвет. Никаких нелепых траурных кроватей, брошей или колец. Ничего из этой траурной ерунды. Если ты вообще хочешь помнить меня… то запомни меня тем негодяем, которого повстречала в гостинице, и который выдавал себя за великого героя. Глупцом… который хотел быть твоим рыцарем в сияющих доспехах, но не смог... не справился…
Голос Ланса дрогнул. Он вскочил на ноги и решительно пошел прочь от нее. В панике Розалин резко встала, напуганная тем, что он исчезнет прямо у нее на глазах.
Она попыталась задержать его: то был жест отчаяния, совершенно бесполезный. Она выкрикнула имя мужа, пытаясь найти слова, чтобы достучаться до него, отговорить от принятого решения. Но все, что она смогла сделать, - это судорожно прошептать:
- Ланс, пожалуйста… пожалуйста, не покидай меня.
Она отчаянно посмотрела на него снизу вверх, умоляя всем своим сердцем. Ланс взглянул на нее, больше не в состоянии скрывать печаль и тоску в своих глазах.
- И запомни еще одну вещь, - хрипло сказал он. – Я наговорил тебе много лжи, когда притворялся сэром Ланселотом, за исключением того, когда говорил, что люблю тебя. Розалин, я буду вечно любить тебя.
Ланс медленно наклонился к ней и коснулся ртом ее губ. Розалин опустила все еще влажные от слез ресницы, чтобы насладиться поцелуем. Она не могла чувствовать сладкое, теплое давление его рта, но его страсть проникала в нее, подобно яркому белому свету, согревая и наполняя любовью достаточно сильной, чтобы длиться вечность.
Она глубоко вздохнула, но когда ее глаза с трепетом распахнулись, он исчез.
- Ланс!
Розалин бросилась к окну. Положив ладони на холодное стекло, она всматривалась за пределы сада. Но там не было ничего, кроме клубящейся темноты, той, которая начинала, как казалось Розалин, постепенно овладевать ею.
Розалин бессильно облокотилась на подоконник, потрясенная чувством потери. Ей даже не дали выплакаться, облегчить свою душевную боль.
Внезапно к ней пришло смутное осознание того, что кто-то стучится в дверь библиотеки. Когда она не ответила, дверь со скрипом открылась, и Спаркинс ступил в комнату.
Пожилой дворецкий все еще был полностью одет, и по его изможденному лицу было видно, что он провел такую же ужасную ночь, как и она, в тревоге расхаживая по дому. Взглянув в глаза Спаркинса, она поняла, что возникли новые сложности.
- Моя госпожа, извините, что...
Но Розалин сделала слабый жест, пытаясь заставить его замолчать. У нее больше не было сил, чтобы решать какие бы то ни было вопросы.
- Мистер Спаркинс, пожалуйста. Мне… мне нужно побыть сейчас одной.
- Но, миледи, я подумал, вы захотите знать. Мужчины вернулись с поисков мастера Ланса.
- О! - мрачно сказала Розалин. – Я уверена, что они все, должно быть, промокли и устали. Если вы позаботитесь о них...
- Да, моя госпожа. Я уже поднял повара, чтобы тот приготовил горячий чай. И мы уложили мастера Ланса в постель в зеленой спальне.
Розалин бесчувственно кивнула. Она хотела пройти мимо Спаркинса, чтобы найти свою собственную спальню, где смогла бы без посторонних полностью отдаться горю, но внезапно замерла: смысл слов Спаркинса начал проникать в ее охваченное отчаянием сознание.
- Ч-что вы сказали? – Розалин повернулась лицом к пожилому дворецкому.
- Я сказал, что мужчины нашли мастера Ланса, но он в очень плохом состоянии, миледи. Я не знаю, что этот дьявол Мортмейн сделал с ним, но мы уложили молодого господина в постель и...
Дальше Спаркинс не мог продолжать, поскольку Розалин яростно схватила его за жилет.
- Этого не может быть, - закричала она, - потому что Ланс погиб в море. Его тело находится на дне бухты «Пропащая земля». Он сам мне сказал.
Спаркинс посмотрел на нее так, что это заставило Розалин осознать, что ее вид был так же безумен, как и слова.
Дворецкий накрыл ее руки своими, мягко ослабляя их хватку.
– Нет, моя госпожа. Мужчины обнаружили мастера Ланса лежащим возле старого разрушенного поместья. Без сознания, промокшего, но все еще живого. Эти молодые глупцы должны были бы отнести его в ближайший коттедж, но вместо этого тащили его всю дорогу назад, домой, и...
- Немедленно отведите меня к нему, - потребовала Розалин, все еще не решаясь поверить Уиллу. Она была уверена в том, что старик сошел с ума. Или, возможно, это у нее повредился рассудок от появления такой внезапной и невероятной надежды. Ее сердце бешено забилось, угрожая разорваться. Розалин начала так сильно дрожать, что ей пришлось опереться на руку Спаркинса, чтобы устоять на ногах.
Но когда они добрались до верхнего зала, Розалин отпустила его и бросилась вперед. Рванувшись в зеленую спальню, она на мгновение остановилась и затаила дыхание при виде представшей картины.
Барнс, камердинер Ланса, навис над мужчиной, который лежал на кровати, и снимал влажную рубашку с его неподвижного тела.
Это был Ланс, каким она видела его всего лишь несколько минут назад: его темные растрепанные волосы прилипли ко лбу. Но это было не призрачное видение. Легкий крик вырвался у Розалин, и она покачнулась от потрясения, чувствуя, что вот-вот упадет в обморок. Однако на проявление глупых слабостей не было времени. Розалин взяла себя в руки, и, пошатываясь, пошла через комнату.
Как только девушка села на краешек кровати рядом с Лансом, камердинер с почтением отошел в сторону.
- Ланс, - хрипло прошептала Розалин, боясь прикоснуться к нему и опасаясь обнаружить, что все это сладостная и мучительная иллюзия. Дрожащими пальцами она медленно дотронулась до груди мужа. Ее рука не прошла сквозь него, а коснулась твердой, жесткой мускулистой плоти. Кожа была холодной на ощупь, но если Розалин прижимала руку достаточно сильно, то могла чувствовать слабое биение его сердца.
- Он… он еще жив, - удивленно прошептала она. – Он не утонул.
- Нет, моя госпожа. – Уилл Спаркинс навис над ней, глядя через ее плечо на Ланса.
- По-видимому, хозяина чем-то ударили по голове, - взволнованным тоном осмелился сказать Барнс. – Мы не можем разбудить его.
- Не важно, - с дрожавшей улыбкой произнесла Розалин. – С ним все будет в порядке.
…Как только ее ночной скиталец вернется обратно. Но радость, пронзившая Розалин, внезапно померкла, когда она осознала ужасную действительность.
Ланс никоим образом не сможет узнать, что его тело нашли, а значит, у него нет причин возвращаться. В своем проклятом благородстве, желая освободить ее, он уже, вероятно, покинул Замок Леджер. И она ничего не могла сделать, кроме как беспомощно сидеть у постели, на которой лежало тело мужа, и ждать, пока не взойдет солнце, чтобы почувствовать, как затихает биение сердце Ланса. Потерять его во второй раз.
Нет! Розалин лихорадочно пыталась найти выход из положения. Она не может лишиться надежды, за которую только что ухватилась. Ведь должно быть что-то, что она могла бы сделать, чтобы спасти мужа, чтобы призвать его беспокойный дух обратно, пока еще не слишком поздно.
Если бы она только могла, если бы только… Розалин затаила дыхание: воспоминания сверкнули перед глазами, как разряд молнии, как ответ на горячую молитву.
Она вспомнила слова, которые Вэл написал в своей рукописи. По традиции наследник Замка Леджер передает меч своей избранной невесте в день свадьбы вместе со своим сердцем и душой навечно.
Также там были описаны несколько случаев, когда сама невеста ощущала прилив загадочной силы и могла воспользоваться частью необычных способностей своего истинного возлюбленного, пока держала меч в руках.
«Действительное ли такое возможно?» - задумалась Розалин. Могла ли она выяснить, как пользоваться кристаллом, чтобы самой превратиться в скитальца и парить в ночи, пока не найдет мужа?
Она не знала, но должна была попытаться. Розалин украдкой взглянула на часы, висящие на стене, понимая, как мало времени осталось до рассвета, и тут почувствовала, что Уилл тянет ее за руку, пытаясь оторвать от Ланса.
- Пожалуйста, моя госпожа. Я знаю, вы, должно быть, сильно устали. Позвольте нам позаботиться о хозяине. Я послал своего сына Джема за доктором Мариусом. Мистер Барнс, не будете ли вы так добры, принести больше одеял и...
- Нет! – Розалин вырвала свою руку из хватки Уилла. – Забудьте про доктора Мариуса и одеяла. Просто пошлите кого-нибудь за мечом Сент-Леджеров.
Спаркинс и Барнс обменялись подозрительными взглядами, как будто сомневаясь в здравии ее ума, но у Розалин не было времени спорить или объяснять. Она властно топнула ногой:
– Нечего стоять здесь и просто таращиться на меня. Принесите мне меч, и скорей!


Дух Ланса направился во мрак ночи, паря где-то между густым покровом черных туч и холодным светом дальних звезд, оставив далеко позади себя Корнуолл, свой дом, свою землю и свою леди… Для него все это было потеряно навсегда.
Но шепот моря, бившегося о скалистые утесы, та необыкновенная магия, которая когда-либо окутывала стены Замка Леджер, печальные отголоски сладкого голоса Розалин, - казалось, все вместе неустанно взывали к нему.
- Ланс, пожалуйста… пожалуйста, не покидай меня.
Ланс попытался не слушать, проклиная себя за то, что вернулся сюда. Он боялся, что своими поступками только причинил своей Владычице Озера еще больше страданий. Намного лучше было бы просто позволить Розалин думать, что он утонул.
Но он был слишком эгоистичен, чтобы спокойно оставаться в стороне. Он так отчаянно нуждался в том, чтобы в последний раз увидеть ее очаровательное лицо. И сейчас вынужден был бороться с самим собой, чтобы противостоять искушению вернуться.
Он и так доставил Розалин много страданий за то короткое время, которое они были вместе. И будь он проклят, если разрушит дальнейшую жизнь своей жены тем, что будет преследовать ее до конца ее дней.
Проклят? Ланс мрачно рассмеялся. Он уже проклят.
В отчаянии Ланс посмотрел сквозь покров черных туч, казалось, бесконечно тянувшихся в темноте.
- Вот это и есть вечность, - пробормотал он.
- Нет, мальчик мой, - ответил печальный голос. – Только для нас с тобой.
Ланс должен был бы удивиться, обнаружив, что он здесь не один. Но нет. Он каким-то странным образом почувствовал присутствие Просперо еще до того, как увидел своего предка.
С мантией, струящейся по широким плечам, чернобородый колдун гордо выступил навстречу Лансу сквозь клубящиеся облака.
- Я пытался предупредить тебя, мальчик.
- Ты и предупредил, - согласился Ланс. – Ведь ты уже знаешь, что случилось со мной.
- Да. Я смог почувствовать это. Я говорил тебе, что каждый раз, когда ты скитаешься, я ощущаю, как ты приближаешься к границе моего царства теней.
Просперо нахмурился и тяжело положил руку на плечо своего потомка.
Ланс вздрогнул от неожиданности и произнес:
– Я почти чувствую тебя.
- Это потому, что ты близок к переходу. Как только взойдет заря, твоя связь с прошлым полностью оборвется, и я стану единственной реальностью в твоем мире.
Весьма мрачная перспектива, подумал Ланс, осторожно отступая назад. Навеки один на один с колдуном, которого он злил и оскорблял.
- А, Просперо, насчет того, что я наговорил тебе вчера...
Но предок надменным жестом руки заставил его замолчать:
– Ты обезумел от горя. Кроме того, не думаешь же ты, что я стал бы обращать внимание на бредни простых смертных?
«Стал бы, к тому же, они могли огорчить его», - понял Ланс, изучая Просперо прищуренными глазами. Возможно, находясь на грани перехода, он приобрел способность проникать в загадочную ауру колдуна. Теперь Ланс мог ясно видеть, что под всем этим показным высокомерием скрывался человек, такой же неуверенный и ранимый, как и он сам.
- Прости меня, - сказал Ланс. Просперо скрестил руки на груди, стараясь казаться равнодушным к извинениям Ланса, но тот продолжал: - Если мы собираемся провести вечность вместе, то должны приложить некоторые усилия, чтобы поладить друг с другом.
– Полагаю, что так.
Уголок рта Просперо дернулся, напряженные губы смягчились и растянулись в неохотной улыбке.
Над ними повисла тишина, глубокая, всеобъемлющая, как само небо, будто мужчины остановились, чтобы поразмышлять над невыносимой унылостью своего будущего.
- Так что же происходит сейчас? - наконец спросил Ланс.
- Что происходит? – Просперо выгнул темную бровь дугой. – Мы скитаемся.
- Да, но я имел в виду, будет ли это похоже на то, когда я был жив? Замечу ли я поток времени?
- Иногда каждая секунда длится вечность, но, бывает, десятилетия пролетают в мгновение ока.
Десятилетия? Ланс почувствовал, как его душа заледенела при мысли о том, что все, что он когда-либо знал, с годами развеется, как дым. Розалин исчезнет в тумане времени, и он никогда не сможет снова посмотреть на нее.
Он испытал почти непреодолимое желание броситься обратно в Замок Леджер и вынужден был напрячь все силы, чтобы не поддаться искушению. Если бы имелась хоть какая-то возможность быть рядом с Розалин, наблюдать за ней, но так, чтобы она не подозревала об этом.
Ланс с волнением повернулся к Просперо.
– Ты ведь можешь становиться невидимым. А есть ли хоть какой-то способ научить меня этому?
- Возможно. При наличии достаточного количества времени.
– У меня нет ничего, кроме времени, - горько рассмеялся Ланс.
- Это точно, мальчик. Но вопрос в том, что ты будешь делать, если у тебя будет эта способность?
Ланс не ответил, но и не нужно было. Казалось, Просперо слишком хорошо мог читать желания, скрытые глубоко в душе.
- Это не очень хорошая идея, – мягко предостерег Просперо, - наблюдать за жизнью своей дамы, быть свидетелем всех ее страданий, боли и скорби, жертвами чего становятся простые смертные. Видеть, как она стареет и, в конечном счете, умирает. Поверь мне, ты без этого испытаешь достаточно мучений и сожалений.
- Тем не менее, я... - начал было Ланс, но, увидев слабые отблески, пробивающиеся сквозь покров сердитых черных туч, почувствовал тревогу и замолчал.
Рассвет. Вестник его последнего дня в качестве человека, начала бесконечных дней как скитальца, вечности без Розалин. Просперо говорил о муках и сожалениях, но Лансу казалось, что вся его жизнь была одним сплошным сожалением. Он бы душу отдал за второй шанс.
Но ведь… именно это он уже сделал. А сейчас мог лишь беспомощно и в отчаянии наблюдать, как свет начинает приближаться к нему: солнце, которое больше никогда не согреет его.
Ланс постарался собраться с силами, чтобы встретить свою судьбу с некоторым подобием мужества и смирения.
- Ну, что ж, - пробормотал он, стараясь говорить так, как будто это событие ничего для него не значило. – Вот и солнце.
- Вряд ли, - сказал Просперо. – Все еще слишком рано.
- Что же это тогда?
Просперо бросил на него раздраженный взгляд.
– Я скитаюсь по этой земле намного дольше тебя. И думаю, я знаю достаточно, чтобы сказать, в какое время...
Колдун прервался с приглушенным проклятьем и озадаченно нахмурился, глядя в сторону света, который пронзал облака своим сиянием, настолько ослепляющим, что Лансу показалось, будто он видит странные вещи… даму, облаченную в белое; ее шелковистые волосы спадали на плечи, а хрупкие руки крепко сжимали рукоять могущественного меча. Кристалл, вставленный в нее, излучал свет, способный соперничать с самим солнцем. Ланс почувствовал, что прямо в туманном облаке опускается на колени, глядя на даму с благоговейным страхом. Теперь он знал, что ослепленный Артур должен был чувствовать, когда Владычица Озера подняла руку из озера Мэйден, вручив ему Эскалибур[3].
Но эти золотистые волосы, чистейшей голубизны глаза, сладкие уста - перед ним стояла не Дева Артура, а его собственная.
- Розалин, - прошептал Ланс. Это мираж. Должно быть. И если это так, то он желает навсегда остаться в этой стране грез. – Просперо, это часть моей теперешней жизни, о которой ты не успел рассказать? У тебя бывают видения?
- Это не видение, мальчик, - мрачно ответил колдун. – Это действительно твоя леди. Она использует мой меч, чтобы воспользоваться твоей способностью скитаться, и сила кристалла привела ее прямо к тебе.
Слова Просперо вывели Ланса из потрясенного состояния. Он направился к Розалин. Неудержимая радость заполнила его душу, поскольку он снова видел свою любимую. Но вместе с этим он ощутил ужас от того, что она сделала и чем рисковала из-за своей душевной чистоты.
- Розалин! – закричал он. – Что ты здесь делаешь? Отправляйся назад!
Но она только улыбнулась ему с таким теплом, что это едва не стало его погибелью.
– Я пришла, чтобы отвести тебя домой.
Продолжая осторожно сжимать меч одной рукой, другую она протянула ему.
Ланс вздрогнул, желая прикоснуться к нежным пальцам, но ведь все, чего он мог добиться этим – затянуть ее дух во мрак собственного мира. Соблазн был настолько сильным, что он вынужден был отступить от нее.
- Розалин, любимая, ты должна вернуться, пока еще не слишком поздно. Ты знаешь, что я не могу...
- Нет, ты можешь, - она лучезарно улыбнулась. – Ланс, мы нашли тебя. Ты не утонул в море. Твое тело отыскали. И сейчас ты в безопасности, в своей кровати. Все, что тебе нужно сделать, так это вернуться со мной в Замок Леджер.
Ланс мог только смотреть на ее вытянутую руку, поскольку был ошеломлен ее словами и тем, что она предлагала ему. Жизнь, любовь, надежду, еще один шанс. Все это слишком невероятно, чтобы оказаться правдой.
Он украдкой посмотрел на Просперо.
- Ты слышал леди, - хрипло сказал Просперо. – Кажется, к тебе пришло спасение.
- Но я видел, как корабль пошел ко дну. Я был связан в трюме. Меня невозможно было спасти.
- Когда пробудешь здесь столько же, сколько и я, то поймешь, что нет ничего невозможного, - криво улыбнулся Просперо.
Все еще с трудом веря в происходящее, Ланс удивленно повернулся обратно к Розалин. Он с трепетом дотронулся до ее руки и смог ощутить жар любви, увидеть завтрашний день в ее светящихся счастьем глазах. Все бесконечные дни, которые они проведут вместе.
Его сердце заполнила радость: ведь он мог скитаться целую вечность и довольствоваться лишь редкой возможностью хоть мельком взглянуть на нее.
Но резкое предупреждение Просперо вывело его из оцепенения:
– Почти рассвело. Вам лучше поторопиться, или, в конечном счете окажется, что вы оба будете надоедать мне вечно.
Слова колдуна встревожили Ланса, и он подумал о том, что нужно поскорее доставить Розалин домой. Он сразу же приготовился отправляться, но она все еще нерешительно медлила. Розалин с застенчивым любопытством посмотрела на Просперо:
- А разве вы не идете с нами, сэр?
– Увы, миледи, у меня нет ни молодого энергичного тела, ни жизни, к которой можно вернуться, - ответил Просперо, отвесив ей величественный поклон.
- Но вы могли бы возвратиться в свою комнату в башне, в которой жили до этого.
Только Розалин вежливо пригласила бы призрака последовать за ней домой, с нежной улыбкой подумал Ланс. Но ее великодушное предложение пристыдило его, поскольку он сам должен был предложить это. Он на себе испытал, что значит жить в мире Просперо, и осознал, какое жалкое и одинокое существование, должно быть, все эти века влачил колдун.
- Да, сэр, пойдемте с нами, - Ланс искренне поддержал Розалин. – Я знаю, что приказал вам держаться как можно дальше от замка Леджер, но я не это имел в виду.
– Как будто я когда-то слушался твоих приказов, щенок, - Просперо выпрямился с грозным видом. - Я и вернулся лишь потому, что ты наделал столько шума, попав в серьезные неприятности. А сейчас у тебя есть сильная женщина, которая сможет присмотреть за тобой. И у меня, возможно, появится возможность немного отдохнуть. Дай Бог, чтобы меня хотя бы следующее столетие не беспокоил кто-то из бездарных Сент-Леджеров.
Закинув плащ на плечо, Просперо повернулся, чтобы уйти. Ланс нерешительно шагнул за ним.
- Но, сэр...
- Поспешите! Вот дьявол, уходите же отсюда! – зарычал Просперо. Но его голос смягчился, когда он добавил: - И я надеюсь, что с этого дня ты будешь помнить мои предупреждения насчет скитаний.
- Я не забуду их. И вас, милорд. – Ланс сжал руку колдуна в быстром рукопожатии. Их уже практически касался рассвет. И он ничего не мог сделать для Просперо. Ланс повернулся и направился к Розалин.
Просперо остался на своем месте. Он казался высоким и властным даже в просторах необъятного неба. Колдун глядел вслед молодой паре, уходящей прочь, исчезающей в облаках. Только после того, как Ланс и Розалин скрылись из виду, оставив его одного в предрассветной тьме, Просперо обратил свой взор на руку, которой коснулся его потомок.
Пальцы могущественного колдуна дрожали. За долгие века он впервые ощутил настоящую связь с человеком.
Не стоит роптать на то, чего не вернешь, заклинал себя Просперо. Он ведь сказал этой милой молодой женщине, что у него нет ни тела, ни жизни – не к чему возвращаться. Но, возможно, это была не совсем правда, подумал он с грустной улыбкой.
Может, он просто так и не повстречал того, кто любил бы его достаточно сильно, чтобы привести домой.


Ланс, вздрогнув, пошевелился на подушке. Это воссоединение было самым тяжелым из всех перенесенных им. Но он радовался каждой болезненно пульсирующей мышце, каждому одеревеневшему суставу – любой боли, убеждающей в том, что он жив.
Он приподнялся на локте, чтобы всмотреться в женщину, растянувшуюся на кровати рядом с ним.
Длинные ресницы Розалин бросали тень на кремовую округлость ее щек, глаза были плотно закрыты, как у спящего глубоким сном человека.
Она до сих пор не проснулась, но Ланса это не тревожило. Он вспомнил, как сам впервые скитался, а потом долгое время пролежал в бесчувственном состоянии.
«Но это был первый и последний раз для Розалин», - решил Ланс. Он осторожно высвободил меч из хватки жены и убрал его в сторону. Склонившись над любимой, он запечатлел поцелуй у нее на лбу, наслаждаясь нежностью ее кожи и теплом солнечного света, проникающего сквозь окна спальни.
Его сердце переполнилось любовью и благодарностью за чудо, которое произошло с ним, хотя он до сих пор не понимал, как такое могло случиться. Ведь его бросили связанным в трюме тонущего корабля, к тому же, он был без сознания.
Ланс думал, что есть единственно возможное объяснение тому, как он мог освободиться. Хотя раньше никогда бы не подумал, что его спасителем должен будет стать старый негодяй Просперо. Кто еще, кроме колдуна, обладал силой, чтобы развязать веревку на руках и благополучно вернуть его на берег?
«Но неужели это действительно важно: кто и как», - подумал Ланс, благодаря судьбу за предоставленный шанс. Он склонился над своей спящей дамой, перебирая пальцами ее шелковистые волосы. Солнечный свет проникал сквозь золотистые пряди и отражался в его кольце.
Его кольце? Он поднес руку близко к лицу и поразился, обнаружив свой перстень на пальце. Тот самый, который он не надевал с ночи ограбления. Тот, который он в последний раз видел в каюте корабля на столе, вместе со своими карманными часами.
Его сердце упало. Ланс отодвинулся от Розалин и бросился искать одежду, которую камердинер снял с него. Чертову одежду уже унес его шустрый Барнс, но интересующий Ланса предмет все еще находился здесь, лежал на комоде. Его карманные часы, немного поцарапанные и помятые, с замершими стрелками, которые остановились из-за того, что внутрь попали вода и песок. Ланс положил часы на свою ладонь, и внезапно его поразило чувство осознания происшедшего, накрывшее его волной.
Его спасла не магия колдуна, а простой смертный, человек, который, должно быть, приложил немыслимые усилия, рискуя собственной жизнью, лишь бы вытащить Ланса из трюма, и каким-то образом смог благополучно доставить его на берег.
Во второй раз Рейф Мортмейн спас его из воды. И Рейф не утонул вместе с кораблем. Он все еще был жив, и Ланс был очень рад этому. Независимо от того, где бы ни находился его друг, куда бы ни уехал, Ланс знал: Рейфу Мортмейну еще раз удалось укротить своего волка.

_______________________________________________________________________________________________
1) Стек - твердый, эластичный хлыст, используемый при верховой езде.
2) Гластонбери (англ. Glastonbury) — один из древнейших городов Англии, расположенный в холмистой местности на территории графства Сомерсетшир, у подножия 159-метрового холма святого Михаила.
3)


Мерлин, показывающий Артуру руку Владычицы Озера с Экскалибуром


Госпожа Озера вручает Артуру меч

taniyska, Sig ra Elena, спасибо за новую главу! Чудесный перевод!!!!
_________________

taniyska,Rusena ,Sig ra Elena спасибо за прекрасный перевод!!!!!!!!
___________________________________

Сразу две главы пропустила, пошла читать
Таня, Rusena, Лена, спасибо за перевод!

Спасибо за новую главу.Остался только эпилог.Это огромный труд.Примите мои благодарности.

Еще одна глава!!!!!
Просто фантастика!!!!!
Спасибо!!!!!!

taniyska,Rusena ,Sig ra Elena, спасибо за перевод последней главы!!!
_________________

Очень интересная глава! Читала, затаив дыхание. Розалин -героиня. Вот что делает любовь, любовь настоящего мужчины. В начале романа она была аморфной, неземной. А превратилась в решительную воительницу, спасающую своего мужчину. И спасибо Рейфу, не подвел , спас друга. А что с Вэлом?

taniyska,Rusena ,Sig ra Elena, спасибо за главу!

Девочки, вы такие умнички, героини вы наши! Спасибо вам большое! Праздник, как всегда - прелесен!
_________________

Спасибо!!!
___________________________________

Конец все ближе и ближе. Это приятно, но грустно.
Отличная работа, переводчицы!
_________________