Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Всё тот же заброшенный старый склад, где мы проверяли со Стивом его ребят в прошлый раз. Точнее, проверял я. И, как выяснилось после разговора в парке, проверяли меня. Не могу врать, что злость — единственное, что я чувствую, как и то что причиной моего настроения служит исключительно проверка. Нет. Есть в Кэролайн что-то, что цепляет меня до сих пор. Как бы ни было странно, и это подпитывает злость. На неё и на самого себя. На себя в большей степени. Поэтому ребятам сегодня не слишком повезло. 

На этот раз уже не проверка. После прошлой меня просят «поделиться опытом», даже звучит погано, не говоря о том, что это едва ли возможно. У каждого из тех, кто пойдёт, будет свой опыт, его можно прожить, но им не поделишься. Можно рассказать "что будет" и ошибиться во всём, предупредить о реакциях и снова прогадать. Свои-то удивляют. Ограничиваюсь ответом — поучу. 
На этот раз их пятеро, отсеялся тот, что кинулся защищать девчонку. Пацан, который мазал руки краской, очень попросился обратно, я дал добро. Это тоже проверка: те, кто  будут «наркоманами» должны уметь хорошенько унижаться. Противно, банально, но у человека, севшего на иглу или порошок, больше нет ничего: ни близких людей, ни денег, ни гордости.

Прикид у них всё тот же: полубомжеватые нарики, понтующиеся дилеры, девочка-мажорка. Но проверять сегодня не хочется. Срывать злость на том, кто не может дать сдачи, мелочно. Хотя и не помешало бы выплеснуть. Хотя бы дать кому-нибудь по роже и получить в ответ.  Будем считать, что эффект неожиданности никто не отменял.
- Сегодня  зачистка, поздравляю. Нас семь человек: два копа, двое «прикрыты», двое честные порядочные наркоторговцы и Джокер. Копы будут знать одного из тех, кто под прикрытием, второй только по описанию: пол, раса, возраст, отличительные черты. Джокер может быть за кого угодно.
 — При самом лучшем раскладе это четыре против трёх, — вертлявый и самый молодой по виду первым решается задать вопрос. — В чем тогда смысл?
 — Наркоторговцы могут стрелять на глушняк.  — Мне кажется даже странным объяснять такие вещи, но только пожимаю плечами  и тру переносицу. В условиях, когда ты пытаешься вычислить и не задеть своих, стреляешь очень аккуратно. Остальные предпочитают молчать, тогда продолжаю ,— раз всё кристально ясно, то как вы стреляете увидим уже в деле. 
Рассчитывал, что вопросов будет куда больше, да и присмотреться, как стреляет противник всегда стоит, но раз все так уверены в своих силах — кто я такой, чтобы мешать учиться на своих ошибках? Доходит так явно быстрее и запоминается лучше. Жаль, что «стрелять» будем учебным, обычный мордобой или хотя бы нелетальное по настрою сейчас мне бы зашли куда больше.

В первом же круге мне в напарники попадается Стив, и это чуть не стоит победы нам обоим. Ведь именно по нам обоим сложнее всего определить, к какому лагерю принадлежим — слишком спокойны оба. А вот молодёжь боится, даже слишком. Всё время тянут руки к пистолетам,  поэтому-то мы со Стивом и вяжем их обоих ещё по прихода «копов». Провалили операцию до начала.
Объясняю, как облажались: в обычной ситуации они не должны были бы ждать атаки, а значит, хвататься за ствол, стоит кому-то косо посмотреть или чихнуть. Время вытащить оружие будет. Да, пара секунд с момента выбитой двери, но этого должно быть достаточно. Рефлексы в экстренной ситуации срабатывают отлично, а если паникуешь, то здесь тебе не место.

Следующий круг "копом" захожу уже я с той самой девчонкой, которую проверял в прошлый раз. Оказывается, её зовут Лэсли, ещё она побаивается меня, но храбрится. Поэтому делаю вид, что не замечаю. Предсказуемо, но оба «торговца» стреляют в меня, поэтому мы с ней успеваем убрать обоих. Джокера хватает раскрашенный. Но всё же в команде хороших парней минус 1, поэтому не скажешь — сработали чисто.

Решаем на сегодня ограничиться и перейти в тир. Стреляют все достаточно неплохо, кучность отличная, разве что скорость немного хромает, но после того как они сейчас «стреляли» из лёгких учебных это нестрашно. Коротко бросаю:
 — Мозамбик, —  из пятерых двое переспрашивают, поэтому озвучиваю современное, — стрельба с осечкой. Тренируем.
Два в грудь — обе стороны, контрольный в голову. Снова. Ещё. И ещё. Сейчас важны не только не меткость, но и кучность. Так и вырабатывается рефлекс. Пока инструктор проверяет мишени, Лэсли уточняет:
 — Почему не сразу в голову? Большинство из нас отлично стреляет. 
 — Помнишь, как мы познакомились? — Вопрос провокационный, она слегка краснеет и кивает, — смогла бы за 3 секунды попасть мне в голову? Сильно сомневаюсь. Попадать в торс всегда легче, даже если не убьёшь — выиграешь себе время. Потеря равновесия и сбитый прицел практически гарантированы.
 — Почему Мозамбик? — На этот раз уточняет вертлявый.
 —  Война за независимость в Мозамбике, до того наёмники предпочитали двойной выстрел: обе стороны грудины давали почти 100%, но в тот раз противник продолжал двигаться. — Тру переносицу, вспоминая, не переврать бы. — Был такой наёмник Руссо, вот он и выстрелил в третий раз, попал правда куда-то в шею. Этого оказалось достаточно. Потом в академии появилась «стрельба по-мозамбикски». Заменили на «стрельбу с осечкой», чтобы не слыть расистами.
 — Два в торс и на ногах? — Голос вертлявого слишком саркастичный, добавляет он  уже тише. — Хрень какая-то.
 — Был на облаве в притонах? — Всё время забываю, что все они на самом деле сопляки. Корчат из себя крутых парней, согласились рисковать жизнью, хотя наверняка провели не год в патруле и прекрасно видели улицы. — Они были просто угашенные, сам знаешь, что в таком состоянии можно не чувствовать боль. Это как раз наш случай. На самом деле очень многие мелкие дилеры сидят на своём же добре. Сидят их шестёрки, их подружки, их водилы и телохранители. Под наркотой крыша слетает на раз, лично видел, как в одного бугая всадили пять пуль, остановили только шестой. Кстати, контрольный должен быть между бровей или в висок, можно глаз. Никогда — лоб. Кость твёрдая.

На этот раз Стив прогоняет группу, хотя те рассчитывали на реванш в зачистке. Решение на самом деле верное. Пусть хорошо обдумают сегодняшний день. Остаток энергии лучше спустить в другом месте, а не выжечь вымотавшись на полигоне - пропустишь что-то важное для себя.
Прикуриваю сигарету от очередной пластиковой дешёвки, Стив морщится. В ответ лишь глубже затягиваюсь и протягиваю ему пачку. Он берёт сигарету, не прикуривая, крутит в руках. Затем переводит разговор на недоговорённое:
 — Подумал?
На самом деле — нет. Не думал, что снова встречусь с тем говном, из которого выбрался-то с трудом, что вернусь в Штаты, слишком много «что». Вместо этого весь день просто бесился, думая о Кэролайн в своей постели, о том что она солгала или не договорила. Снова глубоко затягиваюсь, щурясь от дыма и отвечаю:
 — Я в деле.

Смс от Кэролайн я замечаю только после тренировки. Странно. Привычка проверять телефон сидит в подкорке. Раньше от этого зависела жизнь. Сейчас ощущается просто привычкой. Полезной привычкой. И снова тот же самый коктейль из непонятной раздражённости тем, как всё сложилось, и дикого желания. Я всё ещё её хочу. И это проблема.
По хорошему нам не о чем говорить — неплохо потр*хались, но Кэролайн забыла о кое-чём упомянуть. И это показатель. Не то чтобы я моралист, меня вообще не касается кто, как, кому и с кем изменяет. Просто личный пункт в списке «нет»: не сплю с  замужними женщинами, у которых дети. Во всяком случае, перестаю, как только узнал. Это личное. То, что не обсуждается. 
Достаю пачку «Мальборо» из кармана. Жуткий пластик зажигалки, на этот раз ярко-красный. Кручу колесико и прикуриваю. Глубокая первая затяжка с новой сигареты. Почти так же хороша, как и первая утренняя, как глоток кофе или вечерний виски. Снова раздражённо смотрю на экран телефона и открытую смс. Привычка не врать себе тоже из числа полезных. Несмотря на все «нет», я не удалил смс, даже не прочитав, как и сразу после. Это говорит о многом, во всяком случае мне.
Не звоню. Хотя звонки куда проще, быстрее и надежнее доносят информацию. Теперь нет. Как бы не получилось, не хочу чтобы из-за меня у Кэролайн были проблемы в семье. Этот факт тоже раздражает. Мне не всё равно на её потенциальные проблемы. Тушу сигарету и быстро набираю название кафе в Сити, впервые не предлагая забрать по пути. Подписывал там бумаги на квартиру. Максимально безликое и вместе с тем весьма приличное место. Никакой романтики или уюта, но безукоризненное обслуживание и неплохая обстановка.

Приезжаю за 20 минут до назначенного времени. Тоже привычка. Рекогносцировка местности. Быстро проверяю запасные выходы, расположение окон и двери относительно столика. Убеждаюсь, что дали именно тот, который заказывал. В углу: есть возможность контролировать входы и при этом защищена спина. Предосторожность никогда не бывает лишней, хотя порой и тщетна. Только после этого осматриваю уже обстановку самого зала. Договор я подписывал днём: свет из окон, плюс собственное освещение кафе оставили несколько иное впечатление. Теперь столик в углу действительно мог бы подойти для свидания. Поэтому, когда официант хочет зажечь свечи, отрицательно качаю головой. Не стоит. Вместо этого прошу включить бра на стене. Более официально. Ярко-белые скатерти, такая же белая посуда и тонкое стекло бокалов. Всё ещё много света от люстр, бра, от светлых стен и от белых же скатертей. Даже панно на стенах в светлых тонах. Возможно, показатель класса. Мне по душе совсем другие места. Где куда больше уюта, меньше света и можно курить. Хотя бы в отведённых для этого местах. Не против, что приняли закон о запрете на курение в общественных, но вот в таких заведениях это действительно проблема. Есть курительные комнаты с сигарами, куда там мне с красным «Мальборо» и пластиковой зажигалкой. 

Ещё раз окидываю взглядом зал, прошу принести мне кофе и почти решаю, что есть время на перекур, когда вижу в дверях Кэролайн. Она отдаёт пальто швейцару и выискивает взглядом меня. Платье на ней сидит идеально, обрисовывая изгибы фигуры и проверяя на прочность принципы, которые хочется послать. Каблуки подчёркивают длину точёных ног. Красивая она всё-таки. И невольно приковывает взгляды всех в зале, не только мой. Здесь Кэролайн более органична, чем я. Может, чересчур шикарная для этого места. Да и для меня, пожалуй. Вот только мне она и не принадлежит.
Мы встречаемся взглядами и по её губам расплывается улыбка, куда интимнее и ближе, чем были мне подарены другими, тем более мимолётными любовницами. Эта улыбка уносит раздражённость, дробя здравый смысл в труху.
Поднимаюсь на встречу с банальным:
 — Прекрасно выглядишь.
Официант приносит мой кофе и меню, тем самым откладывая разговор на несколько минут. Кэролайн осматривается, снова дарит улыбку:
 — Здесь очень мило.
Прекрасно понимаю, что это дань учтивости. Хмыкаю и признаю очевидное:
 — Слишком много света и нельзя курить, чтобы мне здесь нравилось.  — Наверное, нам надо поесть, в процессе обсудить прекрасную погоду, какой бы она не была на самом деле. После прояснить, что знаю о муже и ребёнке. И обоюдно сожалеть об этом знании или недоумевать в чём здесь проблема. Вместо этих церемоний перехожу к сути. — Как я понимаю в парке были твои муж и сын? 

Сити.

Иногда возникает чувство, что я до сих пор под прикрытием. Всё ещё проигрываю внутри возможные разговоры и потенциальные варианты. Оцениваю сам. Оценивают меня. Каждый шаг. Каждый вздох. Всё ещё не умею доверять и доверяться. Наверное, поэтому серьезно готов вернуться в Штаты. Там не будет мыслей. Там будет уверенность.
Вот и сейчас в ходе разговора с Кэролайн снова чувство нереальности происходящего. Оценка реакций. Моих. Её. Попытка доверять. И не анализировать каждое слово. Сейчас важен смысл. Именно поэтому разговор, а не пробитая по базе информация через номера авто. Не хочу её пробивать. Именно её.

Нормальные отношения с бывшим ради ребёнка — это то, что могу понять. Почему меня отпускает от этих слов — не совсем. Это не облегчение, не радость. Удовлетворение, пожалуй. Примитивно в современном мире, но меня устраивает. На данном этапе.
 
Следующие слова уже не очень.  Не верю в дружбу между мужчиной и женщиной, тоже примитивная часть меня. Кто-то один всегда ждёт вариант перестать быть просто другом. Даже если оба не признаются в этом. Может, я и слишком прост для высоких материй, но какой уж есть. Не переспрашиваю считается ли «лучший друг» здесь «другом с привилегиями», не думаю, что за пару лет  всё так переменилось.


В большинстве женщин есть  общая черта: сложность эмоций. Мужчины проще: мы или ненавидим, или готовы выпить  бутылку вискаря.  В женщине же удивительным образом могут уживаться желание объясниться; обида от того, что ей приходится это делать; завуалированное обвинение, что ты посмел подумать самое очевидное; ожидание извинений; готовность простить идиота и даже любить… Но помимо эмоций есть слова, те которые далеко не всегда могут сорваться в обычной и привычной обстановке. Сейчас это — «тяжёлый развод». Разбитое сердце? Серьёзные материальные проблемы? Попытка единоличной опеки?  Агрессия? Не доводилось быть женатым, но «тяжёлые разводы» видел неоднократно. Иногда летально тяжёлые. Поэтому желание не вмешивать возможности, предоставляемые работой, испаряется. Понимаю, что не пущу на самотёк. Но это подождёт до завтра.
Сейчас важнее какая-то ранимость Кэролайн; ожидание  того, что как только станет известно о чём-то о ней, я куда-то испарюсь; задетая гордость. Всё это вызывает недоумение.  Кэролайн одна на миллион. Красива. Страстна. У неё явно есть деньги, вижу вещи, которые она носит, — не дурак. У неё отличный характер . Чёрт, у неё нет мужа. Словно выиграть в лотерею миллион, случайно взяв билет на сдачу. Кэролайн смотрит неуверенно, словно готовая к тому, что я конкретный мудак и сейчас свалю, оставив её в этом ресторане с чеком за стол. Чёрт. Не так я видел этот разговор. Потираю переносицу и выдыхаю.
 — Поехали отсюда,  — срывается как-то само собой. Честность есть честность, мне здесь не нравится. Мне не нравятся белые стены, белые скатерти, белая посуда и вышколенные официанты. Мне не нравится затравленное выражение на лице Кэролайн. Мне физически хочется его стереть: успокоить, рассмешить или вытрахать - не важно, просто вернуть на её губы улыбку.
Официант уточняет не вызван ли наш быстрый отъезд проблемами с заведением, после приносит счёт. Компенсирую занятый впустую столик отличными чаевыми. И получаю заверение, что столик будет ждать меня по первому звонку. Надеюсь, не доведётся. 

Сам помогаю Кэролайн с пальто. После просто вывожу за собой, не отпуская ладонь из своей ладони. На улице довольно прохладно, но на машине дистанционный запуск, поэтому в салоне должно быть тепло. Хочется пройти быстрее, чтобы Кэролайн не успела замёрзнуть, но подойдя к пассажирской дверце, всё же задерживаюсь на минуту.
 Ладонью провожу по щеке, заправляя прядь волос Кэролайн за ухо, после чуть приподнимаю подбородок. Всё же говорить лучше глаза в глаза. На её губах появляется улыбка, неуверенная и вместе с тем такая интимная, полная обещаний. Того, что я себе давно запретил. У Кэролайн тёплая ладонь в моей ладони и этот нежный изгиб губ, такой только для меня. И вместо слов поддаюсь соблазну. Страстно. Жадно. Собственнически. Проваливаясь в поцелуй с головой. Мои губы повсюду. Касаются губ, скул. Снов и снова.  Отстраняюсь, касаясь лбом её лба:
 — Честность в том, что я хочу стянуть с тебя это платье, как только увидел. И не затягивать с прелюдией. — Целую невесомо в кончик носа. — Но планирую отвезти тебя на свидание и проделать всё это уже после него.
Прижимаю Кэролайн к себе и открываю дверь. Хочется закурить, но это подождёт. Сам обхожу машину, после щёлкаю музыку и выруливаю со стоянки:
– Поехали в приличный бар, где к еде подают всего один комплект столовых приборов и можно потанцевать.

Сити

Сказать поехали на свидание оказывается куда проще, чем выполнить задуманное. И не только потому что хочется просто отправится домой и заняться куда более увлекательным делом, чем ужин и танцы. Пока мы выезжаем с парковки, прокручиваю в голове, куда можно поехать. Слишком непохоже на меня — не иметь запасного плана и ещё минимум пары, если не сработают оба предыдущих. 
Бар для копов отметаю сразу.  Это неприкосновенно. Не потому что мне было бы неприятно увидеть там Кэролайн, скорее потому что будет неприятным, если она увидит там другого меня. Конечно, таблички «женщинам и гражданским вход воспрещён» нет, просто  это другая сторона, скрытая от близких. Никто не изливает душу и не клянёт судьбу.  Просто неплохой алкоголь, неприхотливая еда и возможность помолчать с теми, кто тоже молчит о своём. Не сгружать на тех, кто тебе дорог, свои мысли и проблемы. Моральный душ после трудового дня.
Ещё пару мест отметаю уже по другим причинам: плохая кухня; слишком сомнительный контингент, и если порой сам не прочь попасть в переделку, то для Кэролайн этого не хочу… Может, с мыслей меня сбивает  именно она, женщина, которая сейчас сидит на пассажирском сидении. Запах её духов, ощущение тепла от тела, улыбка, которая скользит по губам, когда уточняю — не замёрзла ли? Вся она. Предельно глупо, но именно к Кэролайн я и не был готов. Необременительный секс, который непонятно каким образом, стал чем-то  другим. Большим. Иного объяснения тому, что вообще затеял сегодняшний разговор, не найти.

Ровер легко перестраивается, когда сворачивает на одну из второстепенных дорог. Раздумывая о том, куда стоит поехать, подсознательно уже знал. Чего ещё можно ждать от американца? Ну разве что поездки на бейсбол, но на сегодня матча в Лондоне не намечается. Хотя… Да, всё же Хард Рок кафе подошло бы и мне, и Кэролайн больше, но зато в небольшом кафе Сити проходит что-то типа фестиваля кантри. Конечно, «фестиваль» слишком громкое слово для пары-тройки групп, которые непонятно каким образом занесло в Лондон. Сомневаюсь, что это даже похоже на кантри. Да и какого чёрта, с каких пор я стал таким привередливым?

Стоянка рядом с кафе, где проходит мероприятие загружена, но свободное место найти ещё можно. Непроизвольно отмечаю, что большинство машин именно джипы. Значит или земляки, или английские поклонники романтики вестернов. Во всяком случае владельцы кафе похоже решили представить посетителям именно второе. Ностальгия по родине, смешивается с клишированными представлениями о ней же. Вывеска старого салуна, явно заказанная на днях, старательно состарена, знакомые, пожалуй, каждому плакаты «разыскивается живым или мёртвым» представляют участников.
Помогаю Кэролайн выбраться из машины, легонько целую кончик носа и наблюдаю, как она с интересом осматривается. Конечно, искусственные кактусы на фоне лондонской зимы выглядят предельно странно. Но люди же старались. На входе нас встречает администратор, уточняя бронь, после помогает с решением выбрать столик или обосноваться у бара. Ну и предлагает нам подобие ковбойских шляп, а заодно мне револьвер. Конечно, настоящие для такого вечера не предусмотрены, слишком дорого сели бы. Но и эти сгодятся. Во всяком случае предложенная для Кэролайн шляпа отлично ей подходит, хотя ей, кажется, идёт всё. Свою я держу в руке у пояса, а ствол у меня свой — тот, который стреляет на самом деле. Вторую руку протягиваю Кэролайн, не кладу на сгиб локтя, а сжимаю её ладонь в своей.

К счастью, интерьер не стали слишком уж «американизировать». Привычный приглушённый свет, стилизованная барная стойка с высокими табуретами, на стенах определённо недавно появившиеся там рога оленя и голова какого-то плюшевого медведя. Настоящей это быть просто не может. Скатерти в клетку.  И огромный макет быка в ковбойской шляпе медленно раскачивающийся под звуки музыки. Наверняка в перерыве какая-нибудь красотка будет кататься, собирая вокруг желающих повторить подвиг или просто попялиться. Как и думал в зале есть свободные места, но людей не так уж мало. На небольшой сцене уже распевается первая группа, метрдотель гоняет официантов в ковбойских рубахах, один из которых уже направляется к нам.

Для Кэролайн это скорее всего нечто вроде костюмированной вечеринки, а я вот соскучился по такой, пусть даже утрированной атмосфере. Тут же прошу пару пива, себе, конечно, безалкогольное. С меню всё оказывается куда банальнее. Наряду с блюдами дня, которые составляет фастфуд, привычные Цезарь и паста карбонара. Уточню у Кэролайн:
 — Пожелания будут, красавица?

Ночи.
Девушки, спасибо за этот праздник.
Ребекка, спасибо за ролик. Кайфовый. Улыбнулся и не раз.
Мила, спасибо за поздравления и твой взгляд. Весьма лестный к слову.
Настя, узнаю руку мастера. Шикарная работа. .
Всем, причастным к Пульсу, это мощно.
Красавица моя, спасибо за песню, и что ты есть у меня. Пишу

Бар.

Не привык проявлять чувства на людях. Это и раньше казалось мне не слишком светлой мыслью, не совру, что даже в колледже не выставлял всё напоказ: хватало факта — было. Работа тоже предполагает оставлять личную жизнь — личной. Если не хочешь, чтобы близкого и дорого человека задело рикошетом, не имей таких людей или храни их существование в тайне. Поэтому происходящее сейчас кажется чем-то « вне» меня.
Тихое кантри о любви и Кэролайн в моих руках такая нежная, податливая и желанная. Стянуть бы с неё платье, пробежаться губами по нежной коже, вытянуть стоны и всхлипы … Не о том сейчас. Не время и не место. Поэтому  в ответ на её томный нежный полустон, просто обнимаю за талию и веду к нашему столику. Всё же эксбиционизм, хоть вещь и занятная, но заниматься сексом с Кэролайн предпочту без свидетелей. Сомневаюсь, что дело в моей врождённой скромности, скорее уж в нежелании её с кем-то делить. Пожалуй, за довольно длительное время мне действительно хочется оставить что-то, точнее кого-то исключительно для себя и своим.

Официант ставит перед нами полные тарелки,  знаком прошу ещё пару пива. Он уточняет - безалкогольное? Зарабатывает в ответ кивок и дополнительных пару десяток к чаевым, люблю сообразительных. На аппетит не жалуюсь, быстро разрезая мясо, а вот Кэролайн задумчиво смотрит  на своё блюдо, по её сбившемуся дыханию и потемневшим глазам, становится ясно, что еда не так уж занимает её мысли. Нас обоих сейчас мучает голод совсем другого вида. Плюнуть на всё и уехать на квартиру, заниматься сексом до утра, а после позавтракать  остывшим ужином — это кажется мне неплохим планом. Сказал бы даже очень неплохим. Если не считать того, что я пригласил Кэролайн на свидание, а это предполагает что-то большее, чем кувыркание в койке, пусть и приятное для обоих. Ужин, танцы, не знаю... Уже не помню, что там ещё входит в программу, но по факту, думаю, соображу.

Ещё пара медленных песен, видимо, чтобы освободить танцпол. Музыка понемногу затихает, сейчас явно будет мини-программа. Слегка притягиваю стул Кэролайн к своему, так обзор будет лучше для нас обоих. К тому же мне определённо нравятся её духи и наблюдать, как она порой задумчиво облизывает губы. Красивая она всё-таки...
Свет становится ярче, и под бодрые звуки канкана выбегают молоденькие танцовщицы. Девушки в коротких джинсовых юбчонках, прикрывающих меньше, чем открывающих, и клетчатых топиках, имитирующих повязанные под грудью рубашки. Видимо, так здесь представляют жизнь ковбоев. Если бы дело обстояло так, то Штаты уже давно бы стали одним большим ранчо. Девушки задорно со свистом подбрасывают шляпы, почти так же высоко длинные ноги, оставляя минимум простора для воображения, и максимум для фантазий на их счёт. Некоторые плюхаются одиноким мужчинам на колени и меняются шляпами с ними. В целом довольно мило, почти, как в стрип клубе только без топлес и некоторые несообразительные мужики пришли со своими женщинами, как я к примеру. После выходят их ковбои, столь же скупо одетые к радости уже девушек, и куда больше подходящие для мужского журнала, чем для работы со скотом. Танец становится повеселее и для неодиноких, когда ковбойские парочки встречаются. Дальнейшее мне лично больше напоминает выступление команды поддержки. Какие-то акробатические стойки и перебрасывания партнёрш, колесо и шпагаты.
Дальше представление идёт своим чередом: какая-то девушка крутит лассо, то и дело возвращая «своего ковбоя», настойчиво стремящегося к бару. К слову ловится он порой и сам, угадывая направление и впрыгивая в скрученную веревку. Под конец эффектным взмахом девушка всё же притягивает ему бутылку виски со стойки, и дело решается миром. Потом уже ковбой стреляет из пистолета, то попадая в центр мишени, то сбивая всякое картонное зверьё и, как апофеоз, сбивая яблоко с головы временной подружки. Полный подвыпивший мужик с соседнего столика всё порывается пойти и подставить свою голову под яблоко, но его подружка или жена то и дело одёргивает. Зря, могла бы стать молодой вдовой.
Традиционное для таких вечеринок приглашение прокатиться на механическом быке, с призом удержавшемуся дольше всех — бутылкой неплохого виски, хотя и шотландского, а не американского. Но кого волнуют такие мелочи?  Первой же выбегает "ковбойша" с самым смелым декольте. Она долго усаживается на монстра, то и дело хихикая. После поднимает руку со шляпой вверх и звучит громкий сигнал. Её юбка так задорно летает при каждом движении механического монстра, а грудь подскакивает в такт, почти выскакивая из декольте. Вокруг тут же собирается довольно внушительная компания сочувствующих и поддерживающих. Рядом тут же официанты с шотами виски, которое пьётся после каждого прокатившегося. Неплохой маркетинговый ход.
Усмехаюсь, протягиваю Кэролайн руку, легонько целую в кончик носа, когда она поднимается.
- Думаю, что без укрощения коров мы сегодня обойдёмся. Пошли поиграем в дартс? - Бессмысленное развлечение, но зато веселое и пойти должно обоим. Добавляю в шутку, - может, выиграю тебе плюшевого мишку.

Дня.
Всё в наличии, желанное имею.
Буду благодарен хорошей музыке для меня в обсуждалке.

Ночи.
Всех с праздником. Пусть пройдёт без происшествий.
Красавица моя, гулять, танцевать, целоваться. Не обязательно в этом порядке.
С телефона с игрушками беда. Но мысленно со всеми вами.

Ночи.
Эрик, все офигенно. Вчера уже вырубился, не успел поблагодарить. Все в тему, на работе не выключаю.
Ребекка, ролик шикарный. Спасибо.
Красавица моя, мне с тобой везёт.

Ночи.
Аврал-реал достал по самое.
Эрик, ещё раз спасибо. Вечер, виски и рок помогают справиться.
Красавица, хорошо, что ты есть.

Одно из первых правил работы в полиции — не врать самому себе, чтобы не происходило. Другим, к слову, порой не просто можно, а даже нужно. Когда на потенциальном месте преступления видишь огромную лужу крови,  не стоит рассчитывать, что перед пропажей хозяйка просто порезала палец. Лучше подмечай все мелочи и думай, что может указать на преступника. Не старайся быть тактичным, важнее - не лги себе и напарнику, что милый муж, который рыдает в дорогом кожаном кресле, суетливо оглядывается по сторонам в надежде чем-то помочь. Вероятней всего — смотрит, что он мог упустить и на чём могут поймать.
Работа на всех нас накладывает отпечаток. Начинаешь жить такими правилами. Это же правило действует и под прикрытием, никогда не думай, что пронесёт или кто-то пропустит мимо ушей оговорку, что любой вопрос задан просто так. Не лги себе. Действуй. Предотвращай последствия.
Врать себе, что всё просто так сегодня, тоже не стану. Будь всё просто, мы бы сюда не приехали. Даже не встретились бы. В самом крайнем случае уж точно продул бы в дартс, это сродни привычки — не высовывайся, той самой, что ни единожды сохраняла жизнь. Вместо этого Кэролайн в моих руках, её поцелуй и глупый белый медведь, выигранным меткостью. На кой чёрт ей нужен этот медведь? Понятия не имею, но, кажется, рада.

Мы уезжаем расплатившись где-то через полчаса. Программа ещё идёт, кажется, снова кто-то прыгает и визжит. Зал всё так же полон, да и публика частенько присоединяется. Кэролайн представление явно не впечатлило, а мне вот даже понравилось, современная трактовка фильмов о Диком Западе вышла весьма забавной - что взять с простоватого янки.
Рэндж легко выворачивает со стоянки, которая все так же заполнена. Непроизвольно обращаю внимание, что наше место на парковке почти сразу занимает  ярко-красный мини. Значит, вечер в самом разгаре.

Вместо того, чтобы сразу отправиться домой, как и хотел, делаю небольшой круг по городу. Точнее, по центральной его части. Не слишком придаю значение церемониям, сам праздники давно не отмечаю, тоже часть работы. Причём крайне насыщенные выпадают деньки. Но сейчас захотелось проехаться мимо праздника. Сверкающих витрин, елей, Санты его оленями и огромных несуразных снежинок. Дополняя ощущения присутствием Кэролайн, запахом её духов и даже её загадочной улыбкой, которую больше чувствую, чем вижу. Отметаю мысль свернуть к набережной, где мы когда-то познакомились. Романтики во мне для такой фигни маловато, почувствовал бы себя в дешёвом пошлом кино. Дома иначе. Это и есть моя романтика, хотеть видеть Кэролайн у себя в квартире. В своей постели, босую в моей футболке. Есть в этом что-то.

Ставлю машину на своё парковочное во дворе и помогаю Кэролайн выбраться из машины. Щёлкаю брелоком, дико хочется закурить, но не собираюсь заставлять Кэролайн ждать. Всё же прохладно. Уже привычно беру её тонкую ладонь в свою. Прямо на входе в квартиру прежде всего проверяю сигналку, только после мы С Кэролайн внутри. Бросаю свою куртку на вешалку, помогаю снять пальто Кэролайн. На стол привычно скидываю деньги и ключи. Добавляю звук на рации. Обыденные действия, которые уже прописаны в подкорке.
Смотреть на Кэролайн едва ли станет обыденностью. Она уже знакомым движением обхватывает руками мою шею, прижимаясь ближе к телу, тянется к губам. Конечно же, отвечаю на этот поцелуй, тут же его углубляя, делая куда интимнее. Заставляя потерять голову обоих. Ладонью придерживаю талию, второй двигаюсь по изящной спине, лопаткам вверх, к тонкой шее. Провожу пальцами по открытому участку кожи, слегка отодвигая каскад волос, и чувствую кончиками пальцев, как по её телу пробегают мурашки.
Кэролайн выдыхает прямо в губы, едва слышно. Так эротично. Уже так знакомо. Так чувственно. И она плавится в моих руках. Всё больше сводя с ума. Своей податливостью, теплом, запахом духов, даже вкусом пива на губах и языке. Несу её в постель, по дороге расстёгивая платье, рассчитывая не давать заснуть до самого утра.
Но в отличный план довольно бесцеремонно вклинивается громкий сигнал рации, звонок телефона и смс следующие друг за другом.
Несколько раз выдыхаю, несколько торопливо целую Кэролайн, прислонясь по лбу после. Только потом проверяю телефон. Куп. Надо перезвонить. Набираю номер, попутно доставая вещи из шкафа, любуясь раскрасневшейся Кэролайн в моей постели. Почти всё как хотел. Куп берёт со второго гудка, отвечаю коротким:
- Буду через 20 минут,- в ответ на его просьбу приехать.
Ловлю себя на том, что всё ещё внимательно смотрю на Кэролайн. Не вру себе - по возвращении я хочу её видеть в этой кровати. Так почему бы нет?
- Перевози ко мне вещи.

Ночи.
Эрик, ещё раз спасибо за офигенную неделю. Чистый кайф.
Кейти, ты - прелесть.
Красавица, собирай шмотки).

Челси.
Спускаясь по лестнице, прохлопываю карманы, пытаясь определить в каком из них зажигалка.  Заодно достаю пачку «Мальборо». О сигаретах думаю меньше, в машине точно будет пара пачек, вот с зажигалками беда. Стоит купить, тот же дешёвый пластик, но всё равно забью, как и прежде. Поджигаю уже на улице, делаю глубокую затяжку, поднимаю глаза на окна своей квартиры, пытаясь угадать смотрит ли на меня сейчас Кэролайн. Но монтажник не зря брал деньги, разглядеть с улицы невозможно. Предосторожности не бывают излишними. Хотя порой тщетны.
Предложение переехать было спонтанным, но в этом отношении я не из терпеливых. В конце концов почему нет? Нам не 20 лет, чтобы разъезжаться с утра после. Пацан Кэролайн, конечно, может стать проблемой. Без понятия любил ли он своего отца, но перспектива делить внимание матери с кем-то ещё едва ли приведёт в восторг. Ничего, научимся. Оба.
Тушу окурок о подошву, выбрасываю в урну, с брелока открываю машину. Наощупь пытаюсь найти в подлокотнике гарнитуру, не удивлен, что не получается, — не уверен, что она вообще там когда-то была. Правило не бросать связь на громкую через магнитолу всё ещё действует, поэтому разговор с Купом  подождёт, пока прибуду на место. Хотя почему дернули именно меня — вопрос.
Я подъезжаю  к весьма симпатичному дому  в Челси довольно быстро. Пробок на дорогах практически нет. В любом случае, если вызов экстренный, всегда можно поставить проблесковый. Экстренный — когда ещё можешь спасти чью-то жизнь. Не сегодня.
Паркую машину вдоль дороги, сразу за машиной криминалистов. С удовлетворением отмечаю: смена Дика. Охраняющий периметр просит предъявить значок, только после пропускают за жёлтую ленту. Почему-то такая дотошность сегодня удивляет. Едва ли кто-то мог оказаться здесь просто так, тем более лезть в дом, набитый копами.

В холле на первом этаже на полу цветные осколки, скорее всего от разбитой вазы или ещё какого-то элемента декора. Окна целы, любимый сервиз тётушки толстосумы должны бы выставлять на более почетное место. Люстра хрустальная, как и бра. Осколки не соответствуют. Никакого столика для ключей, или что там принято? Что-то для визиток? Оглядываюсь и замечаю подставку из красного дерева. Снова бросаю взгляд на осколки. Ваза.
Куп выходит навстречу со слишком хорошо понятным мне выражением лица. Нечто среднее между досадой и сожалением.
- Мать, жена или дочь? — Спрашиваю без экивоков. Да, копы тоже люди, нам действительно жаль убитых и их семьи. Но чтобы делать свою работу каждый должен уметь отключать эмоции. В момент потери мы кажемся людям либо бездушными сухарями, которым плевать на чужую боль и необходима такая неважная в момент этой боли информация; либо психологом и спасательным кругом в одном лице: теми, кто обнимут и защитят одной рукой, а другой выстрелят прямо в лицо виновному. И то, и другое далеко от истины. Мы просто люди, которые стараются делать свою работу хорошо.
Куп раздраженно пожимает плечами:
 — Дочка, — морщится, как от зубной боли, — чувствую себя редким мудаком, трясётся и отказывается говорить. Джейсон, ты был прав, поэтому нас и вызывали. Как и сказал — «рано или поздно». Случилось «рано».

Люблю оказываться правым, есть в этом некое удовлетворение, но не сейчас. Не в такой ситуации. Пять ограблений подряд, крайне удачных для преступников. Хороший куш наличными, отличный - ювелиркой и всякой подобной ерундой, которую в отчётах уважительно именуют «предметы роскоши». Никакого сопротивления. Богатые дома. Грамотное планирование. Полное отсутствие любых следов. Никаких случайностей. До последнего, точнее, уже предпоследнего раза. В тот раз избили хозяина дома. Не захотел говорить код от сейфа и поплатился. Теперь — убийство.
- Пытался защитить своё? — Сразу уточняю. - Нашли оружие или есть зарегистрированное на жертву?
- Травматическое, тут же. По обрывочным словам свидетельницы, сначала преступники хотели забрать пистолет с собой, но отбросили, после того, как подняли.
- Не уточнял время? Понять, что перед тобой нелетальное  сразу же может профи… Хотя…
Машинально киваю в ответ на то, что предположения подтвердились. Банда почувствовала вкус денег и власти над другими людьми. При ненамеренном убийстве или самозащите едва ли станешь забирать оружие. Тем более — забирать и бросать после.
 — На отпечатки не рассчитывать, как и на ДНК. Камеры вывели из строя, свидетелей проникновения нет?
Купер кивает в ответ, так же, как и я минутой ранее.
 — Куп, —  всё-таки понижаю голос, сразу же приковывая его внимание. — Дочка красивая?
 Мы — циники, но дело сейчас не в этом. Куп уже хорошо изучил меня, чтобы понимать — вопрос с подоплекой. Вижу, как крутятся шестеренки в его голове. Напарник жмет плечами и неуверенно кивает. Добавляет:
 — Молоденькая, но … Сам знаешь... - Знаю, это «никогда» из той же оперы, что и коллеги. Перенос эмоций и геморрой гарантированы. Голос Купа набирает уверенность, но сам он ещё не понял, что меня заинтересовало. — Привлекательная.
 — Отец пытался защитить её? — Кивок в ответ, но не понимание. — Не от ограбления, а ….
Дальше объяснять не надо, Куп заковыристо матерится. К счастью, парамедиком оказывается женщина. Довольно милая, хотя моя просьба и злит её, но она соглашается. Мы успеваем выкурить по сигарете, когда к нам подходит дежурный:
 — Док сказала — попытка изнасилования.
Тру переносицу. Стало проще. И намного сложнее. Перевожу взгляд на Купера, который достает следующую сигарету. Свою вытаскиваю следом, киваю с благодарностью и уточняю:
- Закажу список всех освободившихся по статье за последние… - Добавим время на планирование. - Три месяца...

Девушки, с праздником. Мира, тепла, любви и света.
Софи, с праздником. Ты прекрасная девушка, оригинальная и утонченная. Пусть рядом будет ценящий мужчина.

Большинству копов знакомо понятие "очередь первых дел": после опроса свидетелей и сбора улик, мы поднимаем нераскрытые дела за текущий период. В поисках совпадений, даже минимальных. Следующий шаг в этой "очереди": пробить по базе сходные закрытые дела, особое внимание уделяя тем из них, где арестованы не все члены банды, есть подозрения на соучастие или же преступник уже вышел на свободу. Никто не хочет себе "серийника", на самом деле это страх любого копа, но первым делом думаем именно об этом. Оттачивая мастерство, бандиты до определенного периода реже совершают ошибки. Тогда их можно поймать либо на первых "сырых делах", где не все доведено до автоматизма и каждый отвечает за свой участок, или же на тех, где они почувствовали собственную неуязвимость и вседозволенность. Первый вариант всегда лучше.
Преступления сексуального характера лишь подтверждают эту нехитрую теорию, учитывая что процент рецидивистов выше.
- Нужна женщина детектив, кто сегодня на смене? - Куп жмёт плечами, я сплевываю на асфальт и достаю рацию, отправляя запрос. Детектив Гудвин. Стерва редкая, но дело своё знает. Ей чуть за сорок, до сих пор отличная фигура и бульдожья хватка в делах. Гудвин приезжает через 15 минут.

Участок

В кабинете накурено, тяжелый запах сигарет мешается с ароматом дрянного кофе из автомата и сомнительной подгоревшей пиццы с салями из соседней пекарни. Привычный запах ночной смены. Куп проворно щелкает по клавишам, я перебираю дела из архива: попытка изнасилования в этой череде ограблений первая, с большой долей вероятности первая же и после освобождения. Не особо верю в психологию и прочую чушь, но здесь она не ошибается: в 90% первая жертва оказывается той же расовой принадлежности, что и преступник. В полной темноте, хотя бы что-то, даёт возможность сузить круг подозреваемых. Не исключить, а именно сузить. Сразу откидываю ненужные дела, Куп отправляет на печать свежие.
Гудвин заходит где-то через час. Куп скидывает ноги со стола, я без уточнений протягиваю уже набранный кофе и собственную пачку сигарет, после щелкаю зажигалкой. Даём пару минут, чтобы Гудвин уложила все мысли в голове. Как бы там ни было, для неё всё куда сложнее. Сопереживание никогда не будет полным, если ты даже потенциально не способен пережить подобное. Голос у Гудвин хриплый, но уверенный. Ничего нового, но нам достаётся хоть что-то: рост определяем исходя из роста потенциальной жертвы; он точно не главный - после выстрела одёрнули, но и не шестёрка иначе бы не посмел тронуть кого-то без команды, кажется, светлая кожа. Но это только "кажется". Хотя Куп и нервничает, что особых примет мы так и не узнали, принимаю, как должное - чтобы вынести всё это во время изнасилования, женщины отворачиваются, закрывают глаза, делают всё, чтобы не смотреть на нападающего. Поэтому чаще всего у насильников "нет лица". Но звуки и запахи уже другое дело. Кого-то выдаёт привычка отбивать такт, особая обувь, молнии, запах рыбы. На этот раз запах моторного масла. Слишком большая выборка, любой у кого есть тачка может так или иначе обзавестись "приметой".
Всё остальное, что происходит вокруг обрывочно и порой кажется, что не имеет смысла, но всё это нити, которые ведут к преступнику. В этом изнасилование и покушение на убийство схожи. До сих пор в мельчайших подробностях могу описать направленный на меня пистолет Санчо Ареллано - шикарный кольт с гравировкой, но вот его рожу вспомню с трудом. Гудвин выкладывает диктофон. Переслушиваем запись уже ожидая вопросы, пытаясь уловить интонацию и что-то незамеченное ранее.

Тру переносицу, пытаясь собрать головоломку из неподходящих частей, тянусь за очередной сигаретой и понимаю, что пачка уже пуста. В машине есть ещё пара, поэтому оставляю Купа и Гудвин копаться в папках с делами, сам иду на парковку.
В такие моменты как сегодня чувствую себя особенно паршиво. Чтобы мы не говорили, как бы не убеждали остальных и себя, но не все преступления одинаковы. Дети. Старики. Сексуальное насилие. То что никогда не станет нормой или обыденностью. Думаю о неизвестном мне мужчине, который пытался защитить свою дочь. Думаю о том, что самое страшно - не суметь. О том что этого боюсь, поэтому стараюсь не подпускать. О Кэролайн в своей постели. Об её улыбке. О том, что этот страх не пройдёт, но должно быть он того стоит.
Время позднее, до рассвета где-то пара часов, смысла ехать домой уже нет, можно перекантоваться в кабинете или машине. Открываю Ровер с брелока и чувствую запах духов, который намекает - пара часов дома не такая плохая идея - Кэролайн сейчас рядом, в моих руках такая желанная. Просто непривычная пока. Беру пачку "Мальборо" и закрываю машину.