Карта ролевой игры "Забытый мир"

Мастер игры, я протестую. Не просто Жужело, а Жужело Красивый!)
Мастерица фотошопа, благодарность моя за аватарку, где сразу видно, что я красивый.
Мужики, рад, что наша банда в полном составе))) Чесало Косой, знай, тебя по-братски ждал больше всех.
Прелестные девы, вас очень приятно видеть, последнюю сестрицу жду. Ох и люблю черноволосых!
Лесная жительница, а к тебе я с подарком

Широта души, но принимаю вызов, мастер. Человек я простой, саморекламой, воровством и прочим заниматься не брезгую
Дамы, позвольте представиться еще раз. Жужело - работящий хлопец с руками, ногами и вообще в полной комплектации.



Тебя со страстью оставим гильдию сдерживать, а сами прямиком по лесам и болотам неведомыми тропами за подмогой


Благодарствую на добром слове, очаровательница


У меня есть я, очаровательница. А я очень интересный. Приходите на сеновал ночью, расскажу, покажу.

Я загордился собой) не верю, что это говорю, но ты тоже очень даже ничего
Мастер, меня даже мужики красивым признают, требую приставку!


Я грамоте обучен мало, в математике не силен, предлагаю тебе, очаровательница, все пересчитать


Так давай же познакомимся. Жизнь, она такая, может быть и коротка.
*словил воздушный поцелуй рукой и прижал ладонь к сердцу*


Не ведаю пределов соколиной зоркости твоей, но точно знаю, что доброе вино и перекус лишними не будут


Говоря по секрету, я очень люблю прекрасных как фарфоровая кукла невинных дев, но опасаюсь твоих талантов


Я молодой, сильный и выносливый наемник и не знаю слов любви...


Как говорил Гагарин - Поехали!

Путники двигались на юго-запад, остерегаясь людного тракта. Уж лучше заброшенными тропами, через сосновые рощи да пролеском, минуя редкие деревни и любопытный люд, чем наткнуться на пост Гильдии. С ними встречаться никак нельзя.
Солнце клонилось к горизонту, багровея. День догорал быстро. До наступления темноты надобно подумать о ночлеге. Жужело не впервой коротать ночь у костра в открытом поле или в лесу, разделив по-братски ужин и соорудив нехитрый настил из травы и листьев. А девицы уж больно нежные, белокожие, не иначе как все три из высокородных будут. Того и гляди, на холодной земле влезет в их хрупкие тельца хворь какая.
Точно девы из знатных да тепличных, потому как в седле толком сидеть не могут. Светловолосая, которой выпало сомнительное счастье ехать вместе с Жужело, похоже утомилась от дороги настолько, что едва держалась. Льнула она спиной к телу наемника в поисках дополнительной поддержки. Красивая, волосы сияют ярче золота, да только не про его честь. Задание они все денежное, от того мысли всякие гнать подальше от себя надо.
- Сиди ровно, - приказал Жужело светленькой сестрице и, смягчившись, добавил, - привал скоро.
Уставшие лошади тяжело дышали, хрипло и ступали грузно, повесив косматые головы. Им тоже требовался отдых, вода и еда. Нельзя скупиться на трактир: место на конюшне, комнату и добрый ужин взамен хлеба и козьего сыра. Наемник сам бы подстрелил мелкую дичь, тетерева или перепелку, коль та б попалась в дороге, да только воронье временами каркало в спину. Не изобиловали здешние суровые земли, совсем нечета Западу.
От мыслей о еде в животе у Жужело заурчало. Он выплюнул изо рта пожеванную травину, козырьком приложил руку ко лбу и посмотрел против солнечных лучей вдаль. Заросшая стежка вывела к дороге в две колеи, разъезженной тяжелыми, не иначе как гружеными телегами. Люди близко, хутор одинокий или селение, а может даже приличный трактир. Путник повеселел и принялся насвистывать соловьем.

Жужело любил трактиры. Где ж еще красу свою показать, сытно поесть и хмельным запить, на деньги сыграть и девок помацать? Да только перевозя ценный груз ухо надобно держать в остро. Посудить, так, конечно, каждому известно, что око гильдии зоркое и языков хватает, которые продадут да недорого возьмут. Однако же не стоит забывать, что вверенным наемникам высокородным барышням нужен ночлег не посреди леса, окунающегося перед рассветом в стужу и туманы. Им бы постельки мягкие, теплые, непременно с ароматами масел иноземных. И мужа под стать из благородных.
Путник не задавался вопросом, зачем хорошеньким сестрицам понадобилось покидать дом. И почему вот так, крадучись по тропам с отрядом наемников, которым едва ли можно доверять. От любопытства пользы нет. А за отсутствие оного платят охотнее и щедрее.
Куда больше спешившегося у трактира путника интересовали предлагаемые хлебосольным хозяином харчи. Сутулый разберется, закажет все, как надо, а его, Жужело, дело спровадить лошадей на конюшню, проследить, чтоб воду и корм получили. Сам бы заночевал рядом с ними в сене.
О еде Сутулый позаботился. Хозяин трактира тоже проявил дружелюбие, налил по чарке настойки каждому. После сытного ужина Жужело подобрел и потерял бдительность. Да что может худого стрястись? Захолустье не многолюдное, пьянь и ту по пальцам одной руки сосчитать можно. Хотел было предложить Чесало навык вспомнить и кошель с деньгами у спящего увести, как тот проснулся. Не судьба.
Лис тем временем девиц в комнату повел. Намучались они, пусть спят под его надзором, потому как утро раннее, а там снова путь долгий. Проводил Жужело сестриц взглядом, снова сказал себе, что не про него краса эта, но поднялся из-за стола и пошел следом.
- Как сестра заснет, выходи на конюшню, звезды покажу, - прошептал наемник светленькой деве. Понадеялся, что заинтриговал, хотя названий светил он, конечно, не знал. Но фантазией обделен не был. – Ждать буду, глаз не сомкну.
Казалось, отлучился так, что одна нога здесь, другая тоже здесь, а по возвращению увидел, что пропойца не только проснулся, но и проявил интерес к Косому. Умеет же Чесало друзей наживать, нечего сказать. Так с наскоку проблемы для всего отряда заиметь можно.
Огляделся Жужело поднял табуретку и подкрался со спины к пьянице. Не мужской поступок, но действенный, за это золотом и платит знатный человек. Да за сохранность груза.
Замахнулся он хорошенько и деревянным краем по голове пристукнул. Не сильно, чтобы не прибить. Потому как, не приведи древние боги, с трупом хлопот не оберешься, полночи потребуется, чтобы в лес оттащить и предать земле сырой. А так успокоил буйного на время.
- Чесало, ты никак на мужиков переключился, - прокомментировал зрелище Жужело и усмехнулся. – Кто такой будет то? Привязать его на конюшне у столба на ночь, чтоб под ногами не крутился и не вынюхивал, кто мы есть?

Вечер-утро


Экая штуковина вырисовывалась. Жужело звезд с неба голыми руками не хватал, но глупым себя тоже не считал. Смекнул, что из Ищейки может выйти дельный помощник, поэтому связывать не стал, оттащил на сено в угол. Даже позаботился на свой лад, сунув тому под голову набитый соловой рваный мешок. Все ж какое никакое удобство, глядишь, оценит, когда проснется.
Себе постель наемник сооружать не стал. Ночь коротка и непредсказуема. В особенности, если сторожить баб. Жужело смекнул, что из богатого замка девиц надежнее переправлять на запад со своими людьми. Да только знатный человек не отправил проверенный кортеж, а отдал судьбы сестриц в руки наемников, отребья. Может ли статься, что за беседой светловолосая поведает что-то интересное?
Да только девица никак не шла. Жужело зевнул и помотал головой, отгоняя намертво прилипший к нему сон. Видать пойло ядреное попалось. Как же шишки с рябиной. Наемник еще раз проверил коней в стойле, налил им воды на ночь и присел на сено рядом с Ищейкой. Глаза закрывались сами. И закрылись.
Девица, кажется, пришла. Теплая, ласковая прижалась со спины. Ох и распутная. И почему-то волосатая.
Шум и топот на конюшне разбудил Жужело. Головушка болела так, что шишки и рябину от помянул недобрым словом, как и самого хозяина трактира. Вместо девицы рядом посапывал пропойца.
- Подъем! – скомандовал наемник и потряс за плечо Ищейку.
Суета на конюшне усиливалась. Никак стряслось что-то неладное? Тихая, богами забытая таверна. Чтоб ей провалиться в Бездну! Жужело подхватился на ноги.

Утро

Жужело понял, что утро не задалось, когда конюшня начала кружиться перед глазами. Пришлось позорно схватиться за столб, к которому вчера предлагал привязать Ищейку. Не шишки это и даже не рябина. Хорошо хоть не вывернуло остатками ужина и не пронесло. Хотя кто знает, что там ждет впереди? Одно наемник мог сказать точно: смерть от поноса ему не грозит. Шама Черная – честная женщина, красивому врать не будет.

Ищейка спросонья нес какую-то ересь. Он тоже помнил бабу, которая с первыми лучами солнца растаяла, как ледяная. Духов нечистых только не хватало накликать на свою беду. Изведут же да душу вынут. А вдруг приходила все же светлоликая дева с золотыми волосами? Неужто сначала смотрит глазами невинной лани, а потом сразу двоих мужиков подавай? Жужело взглянул на возбужденного пропойцу, попробовал только допустить возможность оного, как желудок сжался в спазме и вывернул остатки ужина вместе с желчью.
- Ушла девица, - промямлил перегнувшийся через столб Жужело и вытер рот тыльной стороной ладони. – Сказала напоследок, что я лучше.
Наверное, шутить так не стоило. Не только от того, что мужики до достоинства дуже трепетные, а еще учитывая практическую пользу от Ищейки. Вот только соображать было настолько тяжко, будто не чарку настойки пригубил, а половину бочонка приговорил в одно рыло. Не иначе как отравленная или того хуже заговоренная.
Поди и не двинулся бы с места Жужело, если б не зарывшиеся в волосах тонкие нежные женские пальцы. Без шероховатостей и мозолей, к работе тяжелой не приученные – одна из сестриц пожаловала.

Наемник мысленно согласился со словами темноволосой девы, но промолвить даже слова не смог. Так и стоял ухватившись за столб, смутно чувствуя, как сковавшая голову боль начала отпускать. Колдовство или нет разбираться не стал. Некогда. Об этом дорогой покумекать можно, пока же надобно уносить ноги их этого недоброго места.
- Благодарствую, - прохрипел Жужело, но девица исчезла так быстро, что только копной волос махнула напоследок.
Освежившись в воде, приготовленной с вечера, наемник взял под уздцы свою лошадь и вышел с ней из конюшни. До него донеслись обрывки беседы Ищейки и Чесало, а поскольку сам Жужело потрепаться жуть как любил, то направился прямиком к ним.


- Верно говоришь, нечего пузыриться. Случай фартовых любит. Деньги тоже. Так что весело надо, на кураже, - наемник усмехнулся, показав Ищейке зубы, и сунул в рот травину. – Как почивал, Косой?

Мастер, спасибо за красивого. Уважил так уважил!



Ты так жесток, что все больше мне нравишься, противный)

Утро у таверны


К собранию примкнул Лис, который, похоже, ночь провел лучше собратьев в тепле и на мягком. Но зависти к собрату не было. Понятно все, ведь в нем знатной крови больше, чем во всех остальных членах отряда вместе взятых.
- Быстрее доставим груз, быстрее деньги пропьем и прогуляем, - Жужело хохотнул, оглянулся по сторонам и уже шепотом поделился неприятными ощущениями, оставшимися после всех чудных событий, - не нравится мне здесь. Девиц бы поторопить.
Жужело спешился и сунул поводья своего жеребца Лису. Надобно вернуться в трактир за сестрицами. Собираются они уж больно долго, как на званый обед в кругу рыцарей. Словом – бабы. А с тракта убраться не мешало бы еще затемно, тем самым избежав неожиданных неприятных встреч.

- Жужело я, - обернулся, охотно назвал свое имя Ищейке и чуть не столкнулся с рыжей девой, следовавшей вместе с ее сестрами.


Она обратилась к темноволосой. Той самой, что утром чудесным образом вылечила недуг Жужело. Теперь помочь требовалась им самим. Что-то приключилось со светловолосой девицей, но выяснять причины времени не было. Поэтому Жужело подошел к заикающейся деве и протянул ей флягу с водой. Не лесной родник, но чистая, сам из колодца достал вечером, когда животину поил. Если им хорошо, то и девице помочь должна.
- Пей маленькими глотками, - Жужело протянул светловолосой флягу. - Пора выдвигаться.

Не может быть у меня соперников

Сегодня песен не будет, концерт закончился


Неплохая перспектива, даже эротичная

В лесу

Лес Жужело не нравился. Да и назвать его так язык не поворачивался: старые, больные дубы и сосны между болот. Сыростью и гнилью веяло в воздухе, а впереди еще пуще топь, опаснее. Оттого и вовсе на сердце тревога. Даже насвистывать перестал.
Воин не боялся людей, которые, сделав засаду, могли напасть на отряд, потому как на лук и стрелы полагался во всем. На собратьев и их мечи тоже. С духами же сладить сложнее. Им тела без надобности, оружие нипочем. А как влезут в душу, то свет мил не будет. Останется только руки на себя наложить. Много такого по деревням сказывали.
Путники двигались медленно, осторожно и недоверчиво. Можно ли вообще доверять такому месту? Жужело спешился и взял коня под уздцы, потому как толку мало, когда животное проваливается под тяжестью наездника в хлюпающей грязи. Если путь в самую трясину держат, то не лучше ли отпустить лошадей? Наемник огляделся и прибавил шагу, догнав Ищейку, который должен знать ответы.
- Пройдут ли кони? – спросил он у Ищейки, ведь расставаться с верным жеребцом не хотелось, но коль другой дороги нет, то придется.

Жужело обернулся на голос встревоженной девицы. Воображение то или правда ощущает присутствие недобрых сил? Сестрица ее вон погладила только, а похмелье в миг сняло. Наемник нашел глазами темноволосую деву, которая беседовала с Сутулым. С ней бы тоже не мешало перекинуться парой фраз и поблагодарить, как следует. Не спугнуть бы только. Путник заприметил стелющиеся по земле кусты с красными ягодами и сошел с тропы. Набрал целую пригоршню клюквы и понес их Диане.
- Угощайся, - протянул ей находку. – Ягода болотная кислая, но пользы от нее больше, чем вреда.

Дорогой поговорить с темненькой и разузнать чего полезного не выходило. Людно больно вокруг, глаз и ушей лишних много, потому нечего впустую смущать девицу. Эх, жаль, что светловолосая дева не вышла ночью из своей комнаты. Или все ж прибегала она под покровом ночи на конюшню, но чуткий слух подвел Жужело? Сморило его пойло проклятое, что теперь не узнать правды, лишь гадать как оно там было. Не приводить же ее в смятение перед всеми неловким вопросом.
А девицы и впрямь чудные. Тянутся друг к другу, будто порознь невмоготу. Воин коротко взглянул в их сторону и отвел глаза, сосредоточившись на шагающем впереди Ищейке. Ишь ты, чего удумал, конины ему халявной отведать захотелось! Жужело сам выбирал жеребчика на ярмарке, обучал малехо, чтоб стал добрым помощником в ремесле наемничьем и слушался только хозяина. Жаль с ним расставаться. Собратья своих лошадей тоже поди берегут – спешились.
Жужело посмотрел на Косого. А собственно собратья ли они с вот этим? Ведь по милости Чесало связались они с подозрительным незнакомцем, который ведет их не пойми куда в чащобу. Вдруг пристукнут всех там: Сутулого, Лиса, самого Жужело? Или на засаду гильдии выведут? Ведь было же у Косого это на уме в трактире. Ох было, он подсыпал отраву в настойку, а после, утром, девиц увести хотел, чтобы одному за них получить плату.
Туман меж тем сгущался. Не к добру, ведь день то световой еще не кончился. Но наемник уже не обращал на это внимания. Взор его был обращен к втершемуся в доверие змию. Пригрели они в отряде паразита, не замечали ничего, и вот только теперь снизошло внезапно озарение. Жужело оставил коня, вытащил меч из ножен и направился к Чесало.
- Вычислил я тебя, предатель! – преградив Косому путь, рыкнул он. – Не выйдешь ты, пускудник, живым из этого леса. На кусочки изрублю.

Ох, обманывал змей клятый, уворачивался и зубы заговаривал, пытаясь себя обелить. Только не выйдет у него ничего, Жужело нутром почуял подвох и собирался во что бы то ни стало вывести на чистую воду злодея. Не позволит он вредить собратьям.
- Смекнул я, какие у тебя планы, но знай, не бывать тому, пока я живой. Доставай меч и дерись со мной как мужик! – потребовал наемник и занял оборонительную позу, выставив перед собой оружие. Он готов был к драке с Косым не на жизнь, а на смерть.
И ничего, что сам Жужело мечом владел как баба, потому что вокруг ластился плотным коконом туман.