Карта ролевой игры "Теневые замки. Чары проклятых"

- Каллиста, я не собираюсь разговаривать с твоей макушкой. Прояви должное уважение ко мне, как к отцу и Регенту. За последний год мы не сказали друг другу и пары слов. Перестань убегать и веди себя, как должно будущей правительнице, - Герхарт Рейн, суровый, но справедливый Регент Цитадели Молнии уже который раз пытался вразумить свою старшую дочь. Свою упрямую, своевольную, но горячо любимую дочь. Как ни сложно было признавать, но характером она пошла в него. И следовательно по праву возглавит их клан, держа бразды правления твердой рукой.

Этим туманным утром Герхарт нашел дочь в библиотеке, где она примостилась в своём любимом кресле с потрёпанным томиком в руках. Когда-то он сам сидел в этом кресле, а по бокам теснились его любимые дочурки: Каллиста и Кассиопея. Тогда они были единой семьей, а он любимым папочкой. Теперь же Касси покоится в семейном склепе, а Каллиста ведет себя с ним как с чужим. Он рассматривал свою дочь. Они с Касси были близнецами, и хотя в детстве ангелочки были вылитая мать, теперь он видел в дочери черты самого себя. Конечно, внешне Кали была настоящей женщиной, красивой и чувственной, но что-то неуловимое выдавало в ней твёрдость характера и несгибаемую волю, упрямство и умение добиваться своих целей.

Герхарту оставалось только надеяться, что дочь применит эти ценные качества на благо семьи. Он знал, что где-то за этой непроницаемой броней скрывается его нежная, ранимая доченька. Год назад, когда погибла Касси, Кали стала неуправляемой. Последовательно и упорно она добивалась своей цели: выяснить причину смерти и наказать виновных. Она была подобна карающей стихии, сметающей всё на своём пути. Ничто не могло остановить этого ангела мщения. Ничто и никто. В тот момент Герхарт чувствовал горечь и бессилие, помноженные на великую скорбь от потери дочери. И со всем этим ему пришлось справляться одному, вместо того, чтобы найти утешение у единственного родного человека. Тупая боль сжала тисками грудь, напоминая ему о собственном одиночестве. Беспросветном и унылом. Гекхарт вздрогнул, когда из задумчивого состояния его вывел звук знакомого потрескивания. Кали перебирала пальцами, между которыми проскакивали разряды тока. Дочь бесшумно подошла к нему, вытянувшись по струнке. Его живая девочка превратилась в мраморное изваяние с ледяным взглядом.

- Вам что-то нужно, отец? Я не помогаю с делами, или мало уделяю времени общению с народом? Пропустила какие-то занятия по чародейству? Или же.. - Каллиста замерла напротив отца, едва сдерживая переполнявшие её эмоции. Сегодня, в годовщину смерти сестры, она не чувствовала себя способной на общение с кем бы то ни было, а тем более человеком, косвенно виновным во всём. Касси, её милая сестричка. Как же ей не хватало её. Она просыпалась и засыпала с непреходящим, непереносимым чувством боли, и не видела просвета в этом тёмном царстве скорби и раскаяния. Она будто была отравлена изнутри, и только месть могла как-то привести её в чувство равновесия. И она мстила. Мстила отцу абсолютным равнодушием вкупе с идеальным поведением дома. Ему не в чем было упрекнуть дочь. Мстила настоящему виновнику гибели сестры. Убийце, руки которого обагрились кровью невинных жертв. Мстила себе за то, что не была рядом с Касси, не смогла предотвратить трагедию. Мстила, кардинально меняя себя ради достижения цели. Изменяя себе и убивая остатки своей души. И она добилась отмщения. Но разве нашла она успокоение? Разве смогла хоть как-то примириться со смертью сестры?.. Кали хотелось верить, что да, но обманывать себя она не умела.

Герхарт вздохнул, видя, что дочь не хочет делать шаг навстречу и в очередной раз решил дать им обоим время смириться и принять то, что произошло.

- На самом деле я пришёл попрощаться. Хранительница Сферы призвала нас, дабы служить великой цели. Я отправляюсь в Тибет.
- Почему Вы не сказали мне, что время настало, отец? Вы прекрасно знали, что я должна была отправиться на зов Хранительницы, - в голосе Кали звучали отчаяние и обида. Она чувствовала себя преданной.

Герхарт схватил дочь за руку и поднёс её руку к лицу, чуть ли не тыкая в нос:

- С этим ты хочешь поехать справляться с Бездной? Хочешь погибнуть и оставить Цитадель без наследницы?
- В чём дело, отец? Ни одна из Ваших любовница не может дать Вам сына? - Каллиста отдёрнула руку, прижав её к себе. Под кожей мелькнули и скрылись золотые символы, причинив лёгкую боль. - Выберите любого бастарда, что носятся по замку, и сделайте его наследником.

- Ты прекрасно знаешь, что только законный ребёнок может занять моё место, Каллиста! Я не пущу тебя! Об этом не может быть и речи!

Рядом ударила молния, проделав очередную дырку в ковре, и только это было ответом Герхарту на его требования. Каллиста вхмахнула волосами и стремительно ринулась из библиотеки. Герхарт догонял её, бранясь и призывая к благоразумию.

- Лисси, сделай молнию! Гирлянду из молний! - кричали дети, завидев Кали. Когда-то они с сестрой забавляли многочисленых отпрысков обитателей замка, пуская молнии вверх и сцепляя их воедино. Только сестра и маленькая Сормина называли Кали так. Слёзы потоком хлынули из глаз, прожигая очередную дыру в сердце. Оставаться здесь она не могла. Она не сможет жить в доме, где всё напоминает о сестре. Побросав всё необходимое в небольшую сумку, она рывками вытаскивала на свет свою одежду, подыскивая наряд для приёма.

- Только ради всего святого, надень что-то приличное, Кали.

Осознав, что спорить с дочерью бесполезно, Герхарт, скрепя сердце, решился отпустить её. С неодобрением он наблюдал, как Каллиста преображается из милой домашней девочки в экстравагантную чародейку . "Воронье гнездо" - так он назвал бы её прическу, но был вынужден признать, что дочь выглядит привлекательно для мужских особей, и если бы он не знал о том факте, что мужчины её мало интересуют, то изрядно бы волновался. А так он был уверен, что Каллиста выполнит своё дело, ни отвлекаясь ни на что. Подойдя ближе, он обнял дочь, несмотря на лёгкое сопротивление, и поцеловал в лоб.

- Береги себя, девочка. Я знаю, что ты не подвёдешь.

Несколько щемящих душу мгновений Каллиста хранила молчание, пока не сдалась и не выдавила из себя:

- Я не подведу. Прощайте, отец. Не провожайте меня.


Хранительница выглядела величественно в своей длинной мантии. Возвышаясь над всеми магами, она возвестила об угрозе, что им всем уготовила судьба.
Каллиста была готова к жребию, а пока он не оглашён, прогуливалась между стройных колонн залы, вежливо кивая на приветствия.

Наблюдая за представителями различных Замков, чародейка удивлялась тому, как беззаботно они ведут себя в преддверии надвигающейся Бездны. Прибытие сюда виделось ей почётной миссией, которая возлагалась лишь на лучших из семьи, заслуживших это право. Замок Молнии всегда славился богатым потомством, но верхушка власти в лице её отца могла и в самом деле остаться без наследника. Народ не принял бы бастарда на престоле, а отец категорически отказывался жениться снова. Комната матери Каллисты оставалась в первозданном виде, будто бы она могла вернуться. Как же они были похожи в этом с отцом. Каллиста точно также не хотела отпускать сестру. Не хотела верить в её смерть, хотя самолично присутствовала на похоронах. Странное ощущение - видеть будто бы саму себя мёртвой. Это воспоминание навсегда врезалось в память и часто выражалось в странных снах. Порой удавалось забыться в мести и упорных тренировках своего мастерства. Так Каллиста стала сильнейшим магом Замка Молнии.

Периодически поглядывая на Хранительницу, она ожидала, когда настанет час "Х". Маги развлекали себя, кто как мог. Происходящее почему-то навело Каллисту на мысли о пире во время чумы. Наполнить желудки, удовлетворить другие потребности, просто развлечься - каждый справлялся с ситуацией в зависимости от своего характера. Каллиста же была напряжена и взволнована. Если бы маги Замка Молнии собрались сейчас здесь, то всё бы потрескивало от разрядов электричества, пестрели бы молнии. Так маги её клана сбрасывали напряжение, выражали агрессию, страсть. Она же тянула из бокала какое-то терпкое варево, надеясь, что этот напиток не обладает никакой магией. Амулеты в виде браслетов и обруча в волосах надёжно оберегали от любого внешнего воздействия, которое она явственно чувствовала от некоторых магов. Они усиленно хотели пробраться в её мысли других. Их благо, что это было невозможно. Они бы не захотели надолго оставаться в закоулках её памяти.

Каллиста поправила кожаные перчатки, надёжно скрывающие её тайну, и резко обернулась, будто почувствовав чей-то взгляд. Скорее всего, ей показалось. Никто не обращал на неё внимания. Даже сестра не знала, какая сила таится внутри Каллисты. Только отцу она доверила это знание. Но пока не было повода волноваться.

- Вы в самом деле считаете, что кто-то может прибыть сюда из чистого любопытства? Простите, что вмешиваюсь, но меня удивила Ваша фраза, - устав праздно прогуливаться по залу, Каллиста решила присоединиться к остальным магам. - Каллиста Рейн, посланник Замка Молний.

- Будем знакомы, Альвейд. Можешь тоже называть меня просто Кали. На пороге наступления Бездны не до церемоний, - Кали думала о том, что знает о замке Ворона и его регентах, мельком оглядывая зал в поисках второго посланника оттуда.


Не узнать этого человека было невозможно. Его фотографиями пестрела комната сестры. Теамонд де Крон - тайный любовник Касси и виновник её гибели. Единственный, которому она не отомстила. Руки чародейки сжались в кулаки, в пальцах скопились электрические заряды. Вздёрнув подбородок, Кали холодно улыбнулась де Крону. Рано или поздно они должны были встретиться.

- Взаимно, - короткий кивок положил начало знакомству.

- Будем знакомы, Ларс.

- Если Вы об этом, то я соглашусь. Любопытство, азарт. Всё это разгоняет застоявшуюся кровь, насыщает нас силой, чтобы преодолеть испытания. Вы не видели Хранительницу? Мне не терпится приступить к делу.

- А добрый ли? - Каллиста повернулась к фигуре, выросшей позади, вернув себе самообладание. Ещё рано раскрывать все карты. Приподнятая бровь и лёгкая насмешка в голосе для того, кого она самолично признала врагом. - Долго же ты собирался в дорогу, де Крон. Я тебя опередила. Никак не мог из постели выбраться?

- Уверена, что церемония требует тщательной подготовки, - Кали машинально кивнула, возвращаясь к своему собеседнику.

Злость накатывала волнами. Месяц за месяцем она наблюдала, как он укладывает в постель одну красотку за другой, совершенно забыв о сестре. Лишь раз на её памяти он посетил мрачную усыпальницу. Как он мог так просто забыть Касси? А их нерождённого ребёнка? Ведь это из-за него погибла сестра. Неужели его не терзают муки совести? Неужели он не задумывался о том, что можно отомстить убийце? Каллиста почувствовала, что ей не хватает воздуха. Рядом концентрировались молнии, которые ей с трудом удалось унять. Ещё не хватало растрачивать энергию на этого проходимца. Но следующие его слова заставили Кали распалиться. Рядом ударили две небольших молнии.


- Поверь, знаю не понаслышке, де Крон, - Каллиста ответила таким же демонстративным взглядом, улыбаясь одним уголком губ, но улыбка схлынула с лица, когда сознание зацепилось за слово "живые". В голове зазвучал металл. - Десятки живых женщин с лёгкостью заменили одну. Мисс Холодные Врата сегодня думает лишь о деле, что и тебе советую.


Они могли долго препираться, но в зал внести Сферу судьбы, и все разом смолкли, готовые к выбору.

Никак не ожидая такой реакции от де Крона, только что пребывавшего в беззаботном состоянии, чародейка решила воздержаться от ответа.
Де Крон отошёл, и она осталась ожидать дальнейших событий. Прислушиваясь к себе, она интуитивно осязала какое-то магическое воздействие, но пока не могла разгадать его смысл..

Толпа медленно редела, разделяясь на группы. Те, кто не прошёл отбор, отходили в сторону, признавая свое поражение. Кто-то не скрывал облегчения, радуясь спасению от участия в опасной миссии. Сфера мерцала и вспыхивала, выдавая светящееся изображение Избранного. Каллиста не сомневалась, что сфера изберёт её. Другого на дано. Она уверенно подошла к помосту, на котором стоял шар и замерла в ожидании. Сфера побелела, наполнилась лёгким электрическим потрескиванием, несколько зарядов мелькнули вокруг, создавая искрящийся шар, и напротив возник неясный образ чародейки.

Свершилось. Она была избрана, как и ожидала.

Не выразив ни капли эмоций, Каллиста повернулась и уверенно пошла в сторону галереи. Тёмные своды давили мрачностью и сыростью, в воздухе ощутимо росло напряжение. Каллиста остановилась у входа в галерею, чтобы иметь возможность наблюдать за дальнейшим отбором. Впереди высилась фигура де Крона. Он прошёл испытыние, стал Избранным. Сердце сжалось от укола ненависти. Почему-то в его присутствии сложно было оставаться спокойной. Со дня смерти сестры Каллиста получила много уроков. Она поняла, что как бы ты ни желал чего-то, есть вещи, которые никогда не сможешь получить. Что-то ты теряешь навсегда, и нет возможности вернуть это обратно, как бы ни старался.

А ещё она поняла, что больше всего человек страдает не от физической боли, а от душевной. И именно душевную боль она стремилась причинить виновникам в смерти сестры. Отец уже был наказан за свою гордыню. Беспокоясь о чести семьи, он внушил дочерям такой страх, что Кассиопея предпочла избавиться от внебрачного ребёнка, чем признаться отцу в беременности. Она умерла в какой-то захудалой больнице в маленьком городишке с незапоминающимся названием, от руки доктора-нелегала, опасаясь обратиться к кому-то из магов Цитадели. Ведь каждый мог доложить отцу о грехопадении дочери. Кали пришлось постараться, чтобы найти этого человека, этого убийцу, безнаказанно творящего свои злодеяния.

Доктор Морган Кейн. Она могла бы испепелить его на месте, но не успокоилась, пока не привела к тотальному краху. Он сам покончил со своей никчёмной жизнью, опозоренный, лишённый всех средств, буквально сошедший с ума. "Мисс Холодные врата"... Знал бы Теа, на что приходилось ей идти, чтобы привести убийцу сестры к такому концу. Кали передёрнуло от отвращения. Липкие воспоминания нахлынули, заставив пошатнуться и опереться на холодный камень галереи. Преодолев приступ тошноты, она поняла, что находится не в том ужасном месте, а среди избранных магов. Поискав взглядов де Крона, она не нашла его и стала рассматривать остальных магов, гадая, с кем ей придётся пройти испытания...

- К чему такие перемены, де Крон? Думаешь, научу тебя заклинанию опоясывающей молнии, которое тебе никак не удаётся?

"Держи друзей близко, а врагов - ещё ближе", - сказал кто-то мудрый, и Каллиста решила последовать данному изречению, насмешливо улыбнувшись красавчику.

Мужчины! Верят, что своей неотразимостью могут покорить слабое женское сердце. Воспользоваться и выбросить за ненадобностью, когда игрушка надоест. Никакой ответственности. Никаких угрызений совести. Де Крон был приговорён, хотя не знал об этом. Каллиста заледенела в плену рук чародея, перебирая разряды в пальцах. По стенам поползи молнии, вспыхнув синим отблеском. Как молнии вспыхнула и погасла ярость Кали, когда де Крон отошёл, произнеся свою речь. Она не могла остаться в долгу, бросив в спину:

- Будь осторожен в испытаниях, де Крон. Ты нужен мне живым.

- Ты слишком высокого о себе мнения, де Крон, если считаешь, что мои мысли наполнены только тобой и вариациями того, как называть тебя. - Слова неслись вдогонку. Маг не посчитал нужным попрощаться должным образом, но Каллиста не хотела тратить время на препирательства с этим сукиным сыном. Перед Жребием ей необходимо было успокоиться.

Холодный расчёт. Преобладание разума над чувствами. Полный контроль.

Она вдруг почувствовала странное неудобство, внешнее вмешательство, однозначно связанное с какой-то магией. Покалывание, мимолетно пробегающее по коже, чтобы застыть меткой чужеродных чар. Изучая и исследуя собравшихся магов, Кали пыталась выяснить, какого рода чары пытаются на неё наложить.

Изучающий взгляд натолкнулся на такой же изучающий, и подозрение усилилось. Похоже, сильный маг крови раскинул свои кровавые сети над Избранными, пытаясь воссоздать иллюзию единоличной власти. Каллиста попыталась стряхнуть с себя ту невидимую паутину, что опутала её по воле мага, но она истратила слишком много энергии на де Крона. Пока справиться с чарами не удавалось.

Наступил долгожданный час, и маги потянулись к Сфере, установленной в центре галереи.


Кали внимательно следила за распределением магов, что происходило перед её глазами. Нервозность усиливалась, подпитываемая ухмылками де Крона.

Подошла её очередь, и Каллиста с мрачной решимостью подошла к Хранительнице. Рукой в перчатке она попыталась проникнуть внутрь Сферы, но будто бы наткнулась на невидимый барьер. Быстро сменив руку, она обнаружила тот же эффект. Сфера не пропускала её. Многозначительный кивок Хранительницы дал понять, что Сфера требует только полного физического контакта, и придётся обнажить руки. Десятки глаз были направлены в этот момент на чародейку, но она не могла показать своего замешательства и стянула перчатку, оголив руку и свою тайну. В парящей дымке над сферой что-то сверкнуло, и Каллиста дёрнулась в страхе, чувствуя, как сердце остановилось, чтобы потом учащённо забиться. Только бы никто не заметил... Каллиста рассматривала дар сферы - тонкий, острый кинжал, бликующий светом на гранях - гадая, какая мощь заключена в этом смертоносном оружии. Встав обратно на своё место, чародейка заткнула кинжал за пояс, натянула обратно перчатку, надёжно спрятав свою тайну, и стала ждать, кого же судьба определит ей в пару.

Почти не переставая, Сфера мерцала белым светом, определяя судьбу магов и даруя различные предметы. Каллиста с волнением ожидала, когда к её кинжалу найдётся парный, и через некоторое время сталь блеснула в руках мага крови, которого она подозревала в наложении чар. Вместо того, чтобы подойти к ней и проявить уважение, он держался рядом с чародейкой из своего замка и только по окончанию церемонии он соизволил подойти к ней и молча показал связующий их кинжал. Не успели они пройти в лабиринт, как их подбросило неведомой силой и выкинуло в неизвестность.

Каллиста больно ударилась спиной обо что-то твёрдое, оказавшееся спинкой кресла. В лицо ударили мелькающие картинки, и чародейка поняла, что находится в кинотеатре. Странный выбор для прохождения испытания... Не успела она задуматься об этом, как по залу пополз белый туман, из которого на зрителей прямо из экрана выскочили мерзкие человекоподобные твари. Их полусгнившие тела издавали жуткое зловоние. Они бросались на людей и сдирали с них одежду. Каллиста задохнулась от спазмом тошноты, не желая даже думать, что нужно этим тварям от людей. Она не успела даже опомниться, как её напарник взвился над рядами в смертоносном броске и ринулся вглубь экрана. За ним устремился и Ларс, оставив бортоться монстрами.



- Простите, обойдёмся без реверансов, - встав в единую стену с мужчиной, Каллиста размахивала ножом, пытаясь добраться до сонной артерии чудовищ. В прямой схватке ей было не победить. Со своими небольшими ножами они были смешны против армии самовосстанавливающихся монстров. Часть из них занялась зрителями, и Каллиста поняла, что потоку нечисти не будет конца. Даже с тем оружием, что обнаружил Ларс, они не справлялись. Необходимо было найти источник происхождения тварей, и Каллиста стала пробираться по кровавому следу, оставленному мистером Ю. Теперь она была благодарна ему за наложенное заклятие.

- Догоняйте! - Крикнула она Ларсу и его спутнику. - Вы с ними всё равно не справитесь.

Взобравшись в экран, Кали сразу ощутила разницу между реальным миром и тем, в котором оказалось. Звуки были приглушены, воздух вязким, а движения замедлялись какими-то невидимыми путами. Здесь уже было более спокойно. Тварей было намного меньше, и они целенаправленно занимались тем, для чего и были, по всей видимости, предназначены. Озарённые багряной луной, суккубы и инкубы предавались похоти в её самых изощрённых проявлениях. Яркий диск луны освещал древний город и дорогу, по которой бежала Каллиста. Впереди высился величественный замок, и ей пришлось преодолеть каменный мост над пропастью, чтобы проникнуть туда. Дверь была распахнута, и изнутри раздавались звуки борьбы.

Без усилий отыскав мага среди злобный тварей, она попыталась прийти ему на помощь, но всё было тщетно. Как бы ловок и быстр не был маг, но тварей было так много, что они облепляли их со всех сторон. Запыхавшаяся, покрытая кровью и слизью, Кали стала осматриваться в поисках источника монстров.

Выбиваясь из сил, Каллиста на пару с мистером Ю предпринимали безуспешные попытки справиться с атакой. Рядом возник Ларс, рубя всех вокруг неизвестно откуда добытым оружием. Поразив сердца нападавших, можно было лишь получить небольшую отсрочку. Злобные существа превращались в людей, наделённых совершенной красотой, и их цели были очевидны. Спасения не предвиделось. Маг крови увлёк за собой часть монстров, а остальные стали сужать круг вокруг Каллисты. Отступая назад, она проклинала невозможность использовать чары и встряхивала руки в бесполезной попытке выбить искры электричества. Ничего не выходило! В отчаянии чародейка сорвала перчатки вместе с защитными браслетами. Звякнув об пол, они привлекли внимание чудовищ. Хватая когтистыми руками побрякушки, мерзкие твари пробовали их на зуб и зловеще усмехались. Похоже, в замке существовал какой-то культ золота или что-то в этом роде.

Радуясь передышке, Каллиста оглядела убранство замка. Его мрачная готичная красота удушала, навевала воспоминания о том месте, где Каллисте пришлось переступать через собственные принципы. Тот же смрадный запах похоти, осязаемое желание совокупляться. Мерзость. Тихо шагая, чародейка остановилась. Шестое чувство подсказало, что за спиной кто-то есть. Медленно обернувшись, она застыла перед крылатым существом мужского пола, наблюдавшим за ней плотоядным взглядом. Остальные чудовища побросали все свои занятия и склонились в низком поклоне. Похоже, сам владелец замка появился, чтобы навести порядок в своей богадельне. Кали поняла свою ошибку, когда спустя пару мгновений монстр двинулся к ней и, обхватив цепкими лапами и перепончатыми крыльями, потащил куда-то. Пинаясь и брыкаясь, Кали ничего не добилась. Гад подхватил её за талию и взвился вверх, где на постаменте стоял огромного размера трон, увитый коваными фигурами в виде уменьшенных копий суккубов и инкубов. Переплетаясь в различных позах, которым позавидовала бы "Камасутра", они казались до омерзения живыми.

Поставив Каллисту перед собой, монстр обвил её лапами и раскинул крылья. Его прислужники собрались внизу, выкрикивая непонятные фразы. Каллиста содрогалась от отвращения и страха, силясь вырваться и спастись. Её взгляд шарил вокруг, пытаясь найти оружие, какой-то знак, что-то магическое, что угодно. Где же её напарник? Где Ларс? Где все остальные, кто должен проходить испытание? Она не выполнила свою миссию и не может вот так погибнуть от лап уродливого гада.

- Мои любезные слуги! Я долго искал, и мои поиски завершились. Поприветствуйте свою королеву! Скоро у замка будут наследники.

Толпа взревела, бряцая оружием. "Астейн! Астейн!" Видимо, они выкрикивали имя своего правителя и одобряли его выбор.

Горячий шершавый язык прошёлся по шее Каллисты. Когтистые лапы стали срывать одежду, и она взмолилась о том, чтобы всё это оказалось сном. Но реальность жестоко настигала чародейку. Пощады не было. Она стояла обнажённая перед толпой похотливых тварей. Это не я, это не со мной, я не здесь.. Внушая себе эти мысли, Кали закрыла глаза, погружая себя в нечто вроде транса. Она вспомнила десятки ночей, когда этот способ позволял ей выжить и не сойти с ума, двигаясь к своей цели. Почему-то судьба была к ней жестока и повторяла тот кошмар, который она считала канувшим в лету. Это не со мной, это не я.. Очнулась Кали, только когда ощутила под собой что-то обжигающе холодное. Она сидела на троне, а вокруг суетились красивые суккубы, обтирая чародейку водой, а после умащая ароматическими маслами, расплетая волосы, нанося яркий макияж и украшая тело драгоценностями. Холодные побрякушки холодили тело, внутри всё сводило от напряжения и страха. Она сжалась на троне, брезгуя даже касаться уродливых фигур.

- Сегодня ночью ты возляжешь со мной, супруга. Ты очень красива. Из тебя получится превосходный суккуб.

Инкуб повернулся к толпе:

- Повелеваю всем праздновать! И наведите порядок в месте перехода. Чтобы ваших следов не осталось.

Обитатели замка отпустили своих жертв и начали насыщать свои желудки и накачиваться пойлом. Инкуб взял со столика инкрустированную чашу и протянул Каллисте:

- Раздели со мной брачный напиток, супруга.
- Благодарю, но сегодня в мой график не входит замужество.
- Мне нравится твой острый язычок. Скоро мы испытаем его на деле.
- В твоих мечтах!
- И в них тоже, сладость.

Они вели светскую беседу, будто бы Кали не сидела обнажённая на троне накануне совокупления с ужасным монстром...
Слабое жжение пробежало под кожей, напоминая о тайной магии, заключённой в теле чародейки. Золотые буквы проступали и исчезали на запястьях, но в отличие от своего обычного проявления они были более чёткими и двигались выше по рукам, по груди, животу, распространяясь по всему телу. К счастью, Астейн отвернулся, но рано или поздно кто-то заметит это мерцание. Каллиста сконцентрировала своё внимание на огромной люстре на потолке, забитой оплывшими свечами, чтобы избавиться от удушающего страха, и это помогло. Древние символы скрылись, затаившись на время.

Страшный грохот и сдавленные крики вывели Каллисту из состояния мрачного смирения. Неужели её спасители пришли на помощь? В сердце вспыхнула надежда, когда перед ней появились Ю и Ларс. Астейн дико озирался, ощерившись и изрыгая проклятия, не сразу осознавая, что большинство его прислужников раздавлены громадиной люстры. Каллиста старалась не смотреть на кровавое месиво, в которое превратились только что веселящиеся твари. Стоит понадеяться, что они умерли счастливыми.



- Не больше, чем ты, - почему-то улыбнулась Кали, видя азарт на лице мага. Он ловко расправлялся с противниками вместе с Ларсом, и Каллиста завороженно смотрела на бой, кутаясь в тёплый пиджак. Астейн, уверенный в своём превосходстве, недооценил магов, и пал от их руки. Смерть его была ужасна. Обезглавленное тело билось в агонии. Перепончатые лапы дёргались, когти с жутким скрежетом царапали каменный пол. Своды замка закачались, и перепуганные суккубы и инкубы бросились кто куда. Замок рушился, погребая под своей массой всех его обитателей. Нужно было спасаться. Немедленно.

Каллиста кинулась к вороху своей разорванной одежды и, разметав её, нашла кинжал. Рядом издыхала какая-то демонесса, и Каллиста сорвала с неё красивые кожаные сапоги. Бежать босиком было глупо. Пока она мешкала, Астейн впился когтями ей в ногу. Вскрикнув от боли, Каллиста упала на колени, но безвольные пальцы врага разжались, и ей даже не пришлось использовать оружие. Ю помог чародейке выбраться из замка и натянуть обувь, и не успели они выбежать за его пределы, как чёрная громадина исчезла в огромном проломе. Ногу обжигало болью и чародейка схватилась за мага крови, чувствуя в нём единственную поддержку. Они побежали к мосту, но он тоже был разрушен. Очевидно, что всё здесь держалось за жизнь Астейна. Умер он - и исчезло всё, что имело с ним связь. Ничего не оставалось, как искать другой путь. Вдалеке виднелся лес, и они бросились туда.

Таинственный лес казался живым и каким-то нереальным, наполненным мистикой. Каллиста с удивлением наблюдала за величественными деревьями с огромными ветвями, невиданными растениями, и поражалась фантазии неведомого режиссёра. Какой сюжет был у этого фильма ужасов, и какие монстры их ещё поджидают, было неизвестно. Словно в вязком тумане, маги неспешно пробирались сквозь переплетённые заросли в надежде найти выход обратно. Рядом летали какие-то крохотные птички, насекомые, задевая за волосы и норовя укусить или ущипнуть. Отмахиваясь от них, Каллиста шла вплотную с Ю, ощущая себя бряцающей помехой. Обвитая толстой полосой из перевитых золотых звеньев, перекрещивающейся с двумя другими в районе бедёр и груди, она чувствовала себя будто в каком то пыточном механизме. Кожа, умасленная благовониями, чесалась. Избыточная краска на лице раздражала нежную кожу. Хотелось разом избавиться от всех следов пребывания в жутком замке. Уже не стесняясь своей наготы, Каллиста остановилась и стала дёргать на себе дьявольские украшения, но они не поддавались. Она пребывала в жутком раздражении, накатывающемся яростными волнами. Странное и необъяснимое волнение охватывало всё её существо. Хотелось буквально выпрыгнуть из своей кожи. Завидев впереди небольшое озерцо, Каллиста остановилась. Ей необходимо было смыть с себя всё. Мелькнула мысль о находящихся в глубине тварях, но чародейка всё же решила рискнуть.

- Мне нужно искупаться. Да и тебе бы не помешало смыть с себя всю эту слизь и кровь, - обратилась она к магу, обнаружив, что Ларс куда-то исчез. -
Ларса, скорее всего, посетила та же мысль. Ты не поможешь мне расстегнуть эти дьявольские штуки?

Стянув пиджак и повернувшись к магу спиной, Каллиста предоставила ему возможность справиться с цепочками, и после того, как ему это удалось, поблагодарила и с улыбкой кивнула в сторону деревьев:

- Я думаю, насмотрелся ты достаточно, поэтому подожди меня там.

Вода была той приятной прохлады, что благодатно подействовала на состояние чародейки, умиротворяя. Но на смену умиротворению пришли странные ощущения, которые заставили Каллисту вздрогнуть и в удивлении посмотреть на свои соски. Они затвердели и явно не от холода. Болезненное возбуждение спустилось горячей волной вниз, как будто жалящей молнией пронзив её плоть. Каллиста оцепенела, в ужасе озираясь. Неужели кто-то наслал на неё какое-то заклинание. Что с ней происходит? Она поднесла руку к лицу, чтобы понюхать воду. Она была зачарована? Но болезненное возбуждение вновь послало горячую стрелу к соскам и между ног, мешая думать. А потом её захватили тёмные опасные желания. Чёрная бездна утянула на глубину. Разумные мысли улетучились. Непреодолимая потребность трогать себя охватила чародейку, и она стала водить руками по всему телу, пытаясь унять зуд. Стоны срывались с губ, когда она задевала раздражённые соски и проникала пальцами внутрь себя. Но зуд не проходил, охватывая её целиком. Золотые символы задвигались под кожей, переливаясь и мерцая. Вода не охлаждала внутренний жар. Ей было нужно что-то более ощутимое, что утолит ненасытный голод. Ей был нужен мужчина. Сейчас же. Губы сложились в томную улыбку, и Каллиста медленно вышла из воды. Неудержимая жажда соития двигала чародейку на поиски любого мужчины. Ю сидел за деревьями, куда она его и отправила. Послав ему томную улыбку, она плавно приблизилась, едва сдерживая тяжелое дыхание.

- Какой послушный.. Такое послушание должно быть вознаграждено.

Вжавшись в тело мага, Каллиста скользила по нему, дёргая пояс брюк, другая рука справлялась с пуговицами рубашки. Губы пустились в путешествие по горячей коже груди, шее, наконец встречаясь с твёрдыми губами. От Ю веяло силой и опасностью, диким запахом настоящего мужчины, и чародейка совершенно потеряла голову. Её руки были везде, избавляя мага от одежды. Желания раздирали на части, делая её неистовой. Стремительно надвигающееся безумие затопило чародейку. Держась за плечи, она рывком приподнялась и обхватила мужчину ногами, не заботясь о том, как он будет её держать. Дикий голод раздирал изнутри, повелевая двигаться в бешеном ритме, сталкивая тела. Каллиста изгибалась в руках мага, исследуя его рот языком и наслаждаясь терпким привкусом страсти. Боль внизу живота была уже невыносимой. Она пылала в лихорадочном бреду, царапая кожу мага, стискивая его талию ногами. Этот мужчина встретил её напор без промедления. Она впитывала в себя его жар, запах опасности.. Его губы на её, язык, сталкивающийся с её в яростном поединке. Поцелуй имитировал то, что было нужно ей как воздух. Слепое желание запустило в неё свои когти, диктуя условия.

- Помоги мне, - шептала она.

Тихий властный голос мага пробивался сквозь дурман, оставляя чёткое ощущение, что ей придётся сильно постараться, прежде чем она получит желаемое. Чародейка не собиралась сдаваться. Что-то первобытное внутри посыпало чёткие приказы в мозг. Требовало именно этого мужчину. Покорить и завоевать. Подчинить себе и сделать своим. Кожа Каллисты продолжала гореть. Болезненная пульсация и напряжение в лоне сокрушительной силы продолжали направлять её действия. Ю давал лишь слабое облегчение подобно художнику, наносящему масло на холст лёгкими мазками. Давал вкусить сладость ласк и тут же отнимал, обещая продолжить только после её просьб. Это выводило из себя чародейку, ни в чём не привыкшую видеть отказа. Ей нужен был он внутри. Полное глубокое слияние, доводящее до исступления.

Но Ю оттягивал момент. Вонзившись в её влажность, он несколько раз атаковал пальцами плоть, вознося Каллисту на вершину блаженства. Она быстро задвигалась, желая достичь развязки. Но всё это длилось недолго. Она застонала, лишившись желанного давления. И снова полуугроза-полуобещание в голосе мага дали ясно понять, кто хозяин положения. "Только когда ты меня попросишь..." Слова отпечатались в сознании, даря фантазии о вожделенном продолжении и её мольбах об этом. Возбуждение уже стало горячечным. Каллиста чувствовала, что ещё немного, и она умрёт от невыносимого ощущения пустоты внутри себя. Она проваливалась в темноту, оцепенелое состояние, выбираясь на свет только когда маг что-то спрашивал, болезненно сжимал грудь, вторгался пальцами в её рот, и Каллиста инстинктивно реагировала на ласки, поглощённая жаждой секса. Она не замечала боли, не понимала, где находится, и что происходит вокруг. Чернота внутри билась, захватив её полностью. Ю почему-то наказывал её, оставляя болезненные следы на теле, причиняя сладостную боль жадным поцелуем, но всего этого было мало. Он должен был взять её. Маг направил руку Каллисты к своему восставшему члену, и чародейка с тихим вздохом приготовилась быть пронзённой и припечатанной к дереву, на которое она бессильно опиралась спиной, но какие-то вскрики, смех отвлекли внимание Ю. Только не это... Но маг уже отстранился, оставив точащее изнутри чувство досады, и бросился в сторону звуков. Ей оставалось только следовать короткому приказу одеться и держаться позади.

Они выбежали к озеру и увидели Ларса. Сначало показалось, что он был один, но вскоре неприметный камень принял очертания девушки, красивой брюнетки азиатской наружности. Она никогда не встречала таких, но Ю быстро пояснил, что это исо-онна, грозясь расправой над режиссёром. Каллиста была полностью согласна, жадно охватывая взглядом не озеро, а бугрящиеся под расстёгнутой рубашкой мыщцы мужчины, на кровавые полосы на теле, что оставила она, на виднеющиеся отметины от её жадных поцелуев на шее. Она его заклеймила и будто бы сделала своим, и скоро она его получит. Как только они расправятся с порождением дьявольской фантазии режиссёра. Её руки наполнялись странной дрожью. Необходимость касаться мага стала непреодолимой, но пока рядом был Ларс, да и схватка чуть развеяла дымку похоти.

В стороне показалось белое полотно экрана, и маги кинулись в сторону спасительного выхода из зачарованного мира с его монстрами. Боль снова кольнула ногу, и Каллиста обратила внимание на царапину. Несостоявшийся супруг очевидно оставил пламенный подарок в виде раздирающего желания, и Каллисте предстояло как-то с ним справляться. Сладостный трепет охватил тело, и она снова посмотрела на широкую спину мага. Как же яростно будет их слияние. Чародейка улыбнулась, предвкушая этот миг. Выбежав из кинотеатра, они странным образом снова попали в лабиринт, а оттуда неведомая сила разметала магов по разным местам. Первым, что услышала Каллиста, был плеск воды. Она оказалось в облицованной разноцветной мозаикой купальне, окруженная множеством женщин. Они вздрогнули от её внезапного появления, но тут же опомнились, подхватывая Каллисту за руки.

- Кто вы такие? Что вам нужно? Отпустите меня, - но девушки были неимоверно сильными и вынудили Каллисту пройти ряд различных процедур. Её снова к чему-то готовили.

И, оказавшись в комнате, куда её привели сквозь тёмный коридор, она поняла, где находится. Она не перепутала бы это место ни с каким другим. И дело было даже не в гротескном убранстве комнаты, этой удушающей роскоши декаданса, а в самом воздухе, пропитанном похотью. Здесь всё было наполнено ожиданием, предвкушением порока, ощутимым ароматом сплетающихся в экстазе тел. Сознание Каллисты раздвоилось. Одна её часть погружалась в тяжёлые воспоминания, а другая, заражённая Астейном, молила о приближении момента, когда она получит удовлетворение. Но вдруг это будет не её Дангсин? Её? Она уже начинает называть мага по имени и считает его своим? И только потому, что она так непреклонно заявил свою власть над ней? Или это лишь действие чар, и оно испарится, как только она избавится от яда похоти? Десятки вопросов не находили ответов, и Каллиста позволила себе передышку. Она устала и вымоталась, проходя испытание.

На маленьком столике у кровати стоял поднос с едой, рядом стоял бокал с чем-то красным. Втянув аромат, Каллиста на свой страх и риск, осушила бокал и уничтожила содержимое подноса. Разморённая вином и усталостью, чародейка прилегла на эпического размера кровать, естественно, красного цвета, и, естественно, с зеркалом в верхней части полога. Предсказуемая роскошь заставила чародейку усмехнуться. Она рассматривала себя в зеркало, свой наряд шлюхи, состоящий из чёрного кожаного корсета и минимальных трусиков, также кожаных. На шее был застёгнут кожаный ошейник с шипами. Губы ярко-красного цвета и выделенные чёрным глаза заканчивали образ мечты садиста. Волосы убрали в пучок наверх. Похоже, ничего не должно было мешать клиенту удовлетворять свои потребности. Каллиста попробовала вызвать магию, но браслеты на руках явно её ограничивали. Молнии тоже были только в её мечтах. Глупо, но она взяла вилку с подноса и прижала к груди. Хоть какая-то защита. Усталость сделала своё дело, и она не смогла побороть сон. Очнулась она от онемения в руках. Дёрнув руки и посмотрев наверх, она поняла, что прикована наручниками к кровати.

- Дьявол! - Воскликнув, чародейка стала пытаться избавиться от наручников, но лишь причинила себе боль. - Эй! Выпустите меня отсюда! Вы не имеете права удерживать меня здесь!

Сорвав голос, Каллиста ничего не добилась и обессиленно откинулась на подушки.

Ужасно хотелось пить. В горле пересохло от бесполезных криков о помощи. Натянувшись как тетива, чародейка продолжала бороться за свободу, и только когда на запястьях выступила кровь, кристальное понимание тщетности усилий пришло к ней. Туман в голове окончательно прояснился, и она с поразительной точностью вспомнила произошедшее по ту сторону экрана, в сказочном лесу. Она точно сошла тогда с ума... Облизав пересохшие губы, чародейка снова рассматривала своё отражение.

Удивительная штука, но за прошедший год у неё не было времени просто подумать над своей жизнью, понять себя и свои действия.

Она шла напролом, поставив перед собой цель - отомстить безнаказанной твари, что так запросто погубила две жизни. Не так легко было найти подпольного доктора и его клинику, и ещё более непросто было подобраться к нему лично. Каково же было отвращение Каллисты, когда она поняла, что этот человек наживается на всём, что только измыслит его изощрённый мозг: торговля эмбрионами, стволовыми клетками была лишь верхушкой айсберга. Каллиста не могла и не хотела вспоминать те недели, когда ей вплотную приходилось сталкиваться с отвратительной изнанкой жизни. Но чтобы разрушить жизнь Кейна, она пожертвовала своей душой. Действовать пришлось на территории врага. Кейна не могла привлечь скромная чародейка, ему нужна была развращённая, но недоступная женщина. И ей пришлось стать такой, выдавая себя за танцовщицу стриптиза в клубе любителей садо-мазо. В её возбуждённом сознании до сих пор формировались жуткие комбинации из воспоминаний о похоронах сестры и похотливых посетителях клуба, находя своё воплощение в ночных кошмарах. И всё-таки ей удалось войти в контакт с этой мразью, Кейном, и завладеть его безраздельным вниманием. Он добивался её долго, а она дразнила и манила, отдалялась и приближалась мелкой поступью, держа его на коротком поводке.

Каллиста зажмурилась, чувствуя, как слёзы неумолимо стекают по щекам. Сестра была отмщена, а она... она осталась с тупой болью в груди и бесконечной скробью, одинокая и не нужная никому. Но сейчас, глядя на себя в зеркало, в этом кожаном облачении, так схожем с танцевальными нарядами, она начинала догадываться, почему Астейн избрал её своей королевой. Это странное чувство раздвоения сознания зачастую преследовало Каллисту. Её тошнило от похотливых взглядов мужчин, и она не допускала ничего лишнего, но всё же в самой глубине души таилась правда: ей нравилось быть объектом желаний, нравилось быть недоступной, но такой дерзкой, нравилось источать сексуальность и соблазнять. Она нравилась сама себе в этих провокационных нарядах. И как кожа или кружева льнули к коже. Как она плавно двигалась в танце, разоблачаясь перед толпой алчущих ей мужчин. Она не была невинной принцессой Цитадели молнии. Не была скромной чародейкой, повёрнутой на книгах, какой она была до смерти сестры. Она отравилась ядом порока и навсегда стала другой. Возврата назад не было. И за это Каллиста ненавидела себя. За то чувство, когда на короткий миг она забывала о своей миссии и просто отдавалась танцу и соблазну. Видимо, уже тогда демон похоти поселился в ней, и предводитель суккубов и инкубов безошибочно определил в ней свою родственную душу...

Чародейка беспокойно задвигалась, чувствуя, как наваждение возвращается. Странным образом она, наследница Цитадели молнии, пряталась куда-то в самое нутро порочной королевы наслаждений. Как будто парила над своим телом. Каллиста чувствовала, как безумие проникает в кровь. Лихорадочный румянец захватнически прокрывал всё её тело. И вместе с всепоглощающими ощущениями выкристализовывалось понимание. Всё пустое. Всё уходит в небытие. Не важен дом. Не важны связи. Всё становится неважным перед жаждой плоти. Губы Каллисты изогнулись в плотоядной улыбке, глаза загорелись мерцающим желтоватым светом. Теперь она видела своё предназначение в утолении голода плоти. Найти. Соблазнить. Сделать своим каждого мужчину на пути. Иссушить до основания. Принести в жертву Богине Суккубов.

Чародейка сжала бёдра, двигая ими в стремлении получить короткое облегчение, но она знала, что долго так не протянет. Сознание покрывала чёрная пелена сладострастия. Между ног скопилась бездна влаги. Она уже стекала вниз по набухшим складкам, каждое движение причиняло сладостную боль. Каллиста не заметила, как снова провалилась в лёгкую дрёму. Пробуждение было болезненным. Будто бы огненный шар плавил изнутри. Что-то неуловимо изменилось. Быстрый взгляд наверх подвердил догадку. Её лишили одежды. Незаметные служители борделя чётко исполняли приказы неведомого клиента. Шипованный ошейник сменил тёплый бархат с рубинами. Они мерцали в полумраке комнаты как глаза таинственного существа. Неужели ею кто-то овладел во сне, и теперь она была подарком для кого-то с более тонким вкусом?.. Но нет. Она была знала, если кто-то проник меж её бедёр. Ничего не изменилось. Суккуб внутри не насытился и требовал своего.

Кожа чародейки была настолько пропитана ядом инкуба, что даже тонкая полоска на шее возбуждала, а мягкие бархатные наручники ласкали израненную кожу. Готовая для совокуплений, жаждущая всевозможных ласк, Каллиста с надеждой смотрела на дверь. Она знала, кого ждала, и не сомневалась, что придёт именно он. Она всё ещё чувствовала магию крови, которая связала их с Дангсином. Он шёл к ней, как зверь идёт к своей добыче. Она чувствовала его всё ближе и ближе и приподнимала бёдра вверх, стеная и метаясь по кровати. Затуманненный взгляд скользил по просторной комнате, изучал красочно-мрачные гобелены на стенах, роскошные лампы и предметы интерьера. Всё дышало поклонением роскоши, культу крови и удовольствия во всех его проявлениях. А ещё неоспоримой свободой. Настоящее логово, куда заманивают женщин и держат на привязи, пока они не сдадутся и не признают власть своего повелителя.

Инстинкты снова повели за собой, и Каллиста со стоном изогнулась. Она грезила, путая явь и реальность. Сквозь смеженные веки она увидела Дангсина. Он неожиданно появился перед ней, и сердце пропустило удар. Маг внимательно рассматривал её всю, и чародейка раскинула ноги в приглашении. В отличие от первого раза она знала, что только он нужен ей. Он и никто другой. Она бы лучше умерла, чем подпустила бы к себе другого мужчину. Маг не спешил, что-то протягивая сквозь пальцы. И Каллиста шестым чувством понимала, что его медлительность обманчива. В нём таилась скрытая угроза. Он явно строил грандиозные планы на обладание её телом. И почему-то от осознания этого факта сердце Каллисты забилось с удвоенной силой. Словно вожделенная жертва она раскинулась на роскошном ложе, и Ю незамедлительно приступил к пиршеству плоти. Не давая сдёрнуть паутину сна, маг вынудил её перевернуться на живот и встать на колени. Единственное, за что она могла держаться, была резная спинка кровати. Предвкушение слаще чем само вожделение, пронзило чародейку до самого нутра. Мир с надвигающейся бездной потерял значение. Сейчас остались только он и она, и клеймо суккуба в ней, ломающее все внутренние барьеры. Обернув талию чародейки кожаной лентой, маг стянул концы и начала сладостные пытки.



Снова и снова он утверждал свою власть, властным шёпотом проходясь по обнажённым нервам. Дангсин использовал кожаный пояс как таким необычным способом, которого она даже не могла представить. Влага сочилась из неё, но Каллиста не испытывала ложного чувства стеснения. Повернувшись к мужчине позади неё, она всмотрелась в выражение его лица. Их взгляды столкнулись, когда он попробовал её вкус, пропитавший ленту. Тёмные силы внутри Каллисты боролись с той непокорной женщиной, которой она была, и неизвестно, кто мог выйти победителем.



- Только когда я действительно стану твоей, маг, - пообещала Каллиста, извернувшись из рук мага. Тонкие бархатные наручники оказались слишком слабо привязаны к спинке, и она с удивлением смотрела, как её руки освободились. Неверяще она тряхнула пальцами, и между ними проскочил разряд. Её удивлению не было предела. Уверенное выражение на лица мага говорило о том, что он сделал это намеренно, позволил использовать свою силу.

- Любишь рисковать? - приподняла бровь чародейка, но потом поняла, что этому властному мужчине необходимо знание, что женщина добровольно сдаётся на его милость. Такая уверенность в себе, в своей силе покоряла, ведь она могла испепелить его на месте, и никакая магия крови не помогла бы. Размышления потонула в новом приступе желания, и Каллиста поняла, что если не получит этого мужчину, обезумеет или умрёт на месте. Выгнув спину, она подставила ему свою попку в недвусмысленнном предложении. Маг не заставил себя долго ждать. Крепко держа её за бёдра, он глубоко врезался в неё и стал входить быстрыми толчками, растягивая и вызывая спазмы один за одним. Неистово встречая его напор, Каллиста комкала простынь и стонала в голос. Их слияние было недолгим. Ожидание так затянулось, что хватило нескольких ударов, чтобы вызвать запредельный оргазм. Дангсин последовал за ней, оставив внутри свидетельство своей страсти. Она чувствовала себя наполненной его жизненной силой, как будто получила бесценный дар. Было ли это действие яда суккуба, чародейка на знала, но перед глазами плыло от величайшего наслаждения. В теле была истома, которую только усиливал маг, нависая на ней и шепча порочные приказы.



На удивление послушно чародейка выполнила требование. Она физически ощущала, как нравится Дангсину увиденное. Поняла по его учащённому дыханию. Это всё было так горячо. Абсолютное удовольствие. Совершенное слияние. Хотелось продлить его настолько, насколько позволит судьба. Закончить и начать с самого начала. С первого покоряющего взгляда и заканчивая их стремительным поединком. Сегодня победил он, утвердил своё главенство, но она рассчитывала на реванш... Горячие пальцы прошлись по влажному лону, собирая следы их соития, и оказались у её губ. Настойчиво Дангсин ввёл пальцы в рот, чтобы она слизала сперму.



Это было так грешно, но так восхитительно порочно. Она с наслаждением обвела горячие пальцы языком, чтобы потом безудержно начать всасывать их, воплощая свою дикую фантазию. Она перед ним на коленях. Член двигается между губ. Такой напряжённый и твёрдый. Созданный для её порочных губ. Дангсин приказывает сосать сильнее, вбивает член всё глубже, пока они оба не высушат друг друга до дна. Она громко застонала, представляя десятки способов утолить их обоюдную жажду. По телу прошла дрожь предвкушения. Демон внутри насыщался, даря долгожданное успокоение. Скорее всего, недолгое, но пока Каллиста парила в эйфории, придавленная Дангсином. Она знала, что он будет таким же диким как и она. И её ожидания оправдались стократно. Оба не могли отдышаться. Блаженно улыбаясь, Каллиста перевернулась на спину и посмотрела вверх, на порочное изображение их слитых тел.

Посмотрела и задохнулась от ужаса. Всё её тело переливалось золотыми символами. Они мельками под кожей, грозя разоблачением. Ещё в детстве, когда сразу после смерти, Каллиста увидела на руке странное свечение. Отец, скрепя сердце, открыл дочери тайну. Во время своего свадебного путешествия они с матерью остановились в одной деревеньке. Ночью они проснулись от криков. Хозяин дома пояснил, что умирает древний колдун. Опасаясь, никто не подходил к старику, и он издыхал в одиночестве вот уже неделю. Мать Каллисты была доброй женщиной и не выдержала. Она хотела хотя бы напоить старика. Увы, кара за проявленное милосердие была жестокой. Схватив за руку, колдун передал ей часть своего дара, которое смело можно было именовать проклятием. Но никто не знал тогда, что женщина носила под сердцем дочерей. По странной случайности, проклятие пало лишь на Каллисту. От сильных эмоций символы проявлялись. В мире магов лишь единицы знали об их значении, но почему-то чародейке казалось, что Дангсин обладал этим знанием, и если он того пожелает, то сможет отнять её силы. Всё до единой. А если она не возьмёт себя в руки и не вернётся в свое прежнее состояние, то он прочитает все письмена, и тогда завладеет великим даром - способностью отнимать магию у других.

Каллиста потянула на себя простынь и завернулась в неё. Ей нужно было как-то сбежать от Дангсина, пока он не заметил свечения. Внутри продолжали биться тёмные желания, но пора было приходить в себя и возвращаться к своей миссии. Стараясь не смотреть магу в глаза, Каллиста спросила:

- Ты не оставишь меня одну? Я хотела бы привести себя в порядок и.., - она замялась, не зная, какой предлог придумать, и просто замолчала, пытливо всматриваясь в лицо напротив.