Карта ролевой игры "Кукловод. Директория Хаоса"

Прекратив съемку, я повернулась к Алексии, чтобы ответить на ее вопрос. Но тут на горизонте показалась Риан. Вдох облегчения вырвался из моей груди. Появилась надежда на то, что и её товарищи найдутся живыми. Вид у Риан был такой, как будто она вернулась из преисподней. Фактически так оно и было. Выжить после обвала и вернуться живой – разве это не чудо? Вместе со всеми я побежала к ней на встречу. Впереди планеты всей летел Максимилиан Мотт во главе небольшого отряда синтетиков. Наверное, мозг Планировщика уже разработал теорию вселенского заговора.
Мое ирония на этот счет была прервана кашлем, шедший из недр кратера. Точнее из лаза в еще одном небольшом обвале. Кашель такой надрывной и громкий. У меня сердце ойкнуло.
- Всеблагой… - прошептали мои губы.
Похоже, под землей были живые существа без скафандра. Они же долго не протянут без них в разряженном воздухе Ортакса.

Началась спасательная операция по извлечению синтетиков из-под завала. Универсалы прицепили карабины тросов к тягачу и спустили их в лаз. Также они прикрепили страховку к тягачу и по этим тросам спустились вниз. Универсалы вытащили на поверхность трех синтетиков. Они действовали четко и слажено. На Шеллар, Хаоса и Рокота нельзя было смотреть без сострадания. Особенно последний был просто в ужасающем состоянии. Их экза-скафандры были перепачканы какой-то бурой жижей. Во что они вляпались?
Вайнона оказалась на высоте. Моя невестка преступила к своим профессиональным обязанностям. Довольно быстро все четыре синтетика оказались в реанимационных капсулах. Что ж за их здоровье можно было не волноваться. А вот будущее не внушало особенного оптимизма на фоне не довольного мистера Мотта.
Во время спасательной операции я не прекращала съемку, документируя происходящие. Мне просто необходимо было отвлечься от собственных переживаний и треволнений. Приступить к своей служебному долгу – в данной ситуации для меня было самым эффективным лекарством. Включив своего верного помощника, я смогла совладать со своими эмоциями. Даже ухитрилась вместе с универсальными синтетиками спуститься в лаз за Шеллар, Хаосом и Роком. Всё это время моя камера работала без перебоя.
Перед самым возвращением на «Калео» между Алексией Крайт и Максимилианом Моттом произошла своеобразная стычка из-за ареста Риан. Похоже, не только мне одной был нелицеприятен Планировщик. С молчанием я выслушала доводы обеих сторон. Алексия права вина синтетиков не доказана. Нельзя обвинять их без суда и следствия. Сейчас их можно было объявить, что они без предупреждения покинули корабль. А если бы случилась более экстремальная ситуация, требующая немедленного выхода, то абсурдно было бегать по всему «Калео» в поисках начальства.
Но и Максимилиан Мотт был по своему прав. Его подозрения были не безосновательны. Скорее я даже бы склонилась в пользу его доводов, ища связь между выходом синтетиков и Марси. Но если искусственные люди причастны к нападению на Марси, то, что ими двигало? Какой резон им был сбегать в таинственный в кратер из безопасного «Калео»? Они действовали по собственной воле или чей-то указке?
Ломая голову над этими и другими вопросами, я вернулась на «Калео» вместе со всеми. Очутившись на борту корабля, почувствовала насколько устала. Необходимо немного отдохнуть. Но не смотря на свою усталость всё-таки решилась зайти к Марси. Она лежала под прозрачном куполом и безмятежно спала.
- Марси, у кого же ты встала на пути? – прошептала я, касаясь аккуратно кончиками пальцев крышки купола.
Через некоторое время она обязательно проснется. К этому времени надо быть здесь. По собственному опыту знала, как это важно, когда видишь знакомое лицо в неизвестном помещении. Думаю, когда Марси, проснется, то она поведает нам, кто на неё напал. В этой запутанной истории она была ключевым свидетелем.
Затем я развернулась и подошла к капсулам синтетиков. Датчики сигналили о том, что их показатели в норме.
- Как же вас вытащить из этой передряги?- тихо и с грустью спросила я. – Где начать копать?
Их деактивация под предводительством Максимилиана Мотта – слишком бесчеловечное наказание. Даже если они причастны к нападению на Марселин, то вероятней всего синтетики только пешки в этой непонятной мне игре. Пусть я не слишком хорошо была знакома с этой расой, но успела убедиться в том, что люди лишили их права выбора. Значит, надо зреть в корень, а не рубить ветки. Искать того, кто стоит за всем этим…
Поток моих логических размышлением был прерван просьбой покинуть медицинский блок, так как пациенты нуждаются в покое. Покинув палату, я присела на одном из диванов в зале ожидания. Возвращаться к себе не хотелось. Лучше побуду здесь, пока Марселин не придет в себя. Не помню, как, но через некоторое время я задремала, положив, себе на колени фотоаппарат.

Бороться и искать, найти и не сдаваться.

Мой сон бы чуток. Как всегда мне снились во сне картины прошлого. Другое попросту мне и не могло присниться. Красочные картины вставили перед моим взором, как будто все это было только вчера. Безмятежные, счастливые лица, не ведущие в один миг, что скоро погибнут…
На дворе Иинд. Я снова на качелях с Энни. Наш детский лепет и девичьи секреты. Впереди у нас вся жизнь.
- Алекс, гляди! – вдруг Энни вскакивает с качелей и указывает на светящуюся точку в небе. – Падающая звезда!
Мне по какой-то причине известно, что это не звезда. Это гораздо и нечто страшнее. Это наша смерть. Погибель. Это метеорит, несущий с собой прану.
Я вскакиваю с качелей и кричу Энни, чтобы она убегала. Поздно. Слишком поздно. Вспышка. Яркий свет. Испуганные голоса вокруг. Непостижимым образом я очутилась в больничной палате центре генетических исследований и репродуктивной медицины «Эволюция» после разморозки. В моих руках заветная визитка инспектора ДВК.
Вскрикнув, я просыпаюсь. Сердце отчаянно бьется. Очередной кошмар. Разве в этом месте могут сниться нормальные сны? Лично мне нет. Едва протерев глаза, я увидела, как мимо меня пронеслись универсалы и охрана, спешившие на шум. Не раздумывая ни минуты, я кинулась вслед за ними.

На моих глазах скрутили Риан и Хаоса. Хаос был в традиционно голом виде. Данное обстоятельство уже не смущало и не удивляло меня. Даже с трудом верилось, что при очередной незапланированной встрече Хаос будет одет в более презентабельное. Оба синтетика что-то явно не поделили. Одного взгляда хватает понять, что страсти кипят между ними со страшной силой. А всего лишь несколько часов назад на вечеринке между этими двумя царила идиллия. Их можно было бы назвать парочкой. Но сейчас лучше у этих обоих не вставать на пути. Иначе не поздоровиться.
Последующая фраза синтетика убедила меня окончательно в том, что не все в этой экспедиции так просто как кажется на первый взгляд. Они могли знать нечто такое, чего не знали остальные. Что же тут происходит на самом деле? Кого надо было нейтрализовать: Алексию или её отца? Но мисс Крайт ничего плохого им не сделала. Она же их защищала от гнева Максимилиана Мотта. В эту экспедицию элитных синтетиков пригласил сам мистер Крайт. Он вполне мог дать им какие-то инструкции и задания. Мой репортерский опыт, полученный еще до Армагеддона, подсказывал, что такое вполне допустимо. Работая с криминальной хроникой, мне приходилось сталкиваться с более не мыслимыми историями, которые были порой уму не постижимы. Когда разум уходит на задний план, а вперед выступают чувства и эмоции, то подобные вещи становятся страшной реалию.
Новая страшная реальность разворачивалась на моих глазах. Риан и Хаоса арестовали и ответили в карцер. Потрясенная до глубины души, я провожала синтетиков молчаливым и сочувствующим взглядом. Как же так! Как можно сажать за нарушение дисциплины в карцер. Они же не отпетые преступники и маньяки. В прошлом на Ортаксе именно таких нелюдей сажали в подобное помещение. По этим же двум синтетикам и их товарищам даже следствие не проводили.
Я снова увидела подтверждение того, что синтетики на Ортаксе считались второсортной расой. Они были пешками, расходным материалом, в играх сильных мира всего. На сегодняшний день директория Планирования сосредоточила в своих хищных лапах бразды правления. Планировщики были циничными и беспощадными Кукловодами. В памяти яркой вспышкой пронеслись слова Алексии Крайт, сказанные во время нашего интервью.

Максимилиан Мотт тоже вечно над чем-то размышлял и не стремился делиться информацией со всеми. По одной из его фраз можно было судить о том, что он в чем-то подозревал отца Алексии. Оба Планировщика что-то не поделили. Что их могло интересовать? Мистер Крайт организовал экспедицию. Мистер Мотт приходил ко мне и требовал фотографии. Где гарантия того, что мистера Крайта тоже не заинтересуют мои снимки, запечатлевший таинственный и опасный кратер Зед?
Развернувшись на каблуках, я очертя голову понеслась в свою каюту. Я сама себя почувствовала пешкой в этой игре Кукловодов. Хотя у меня, в отличие от синтетиков, было больше прав и свобод. Но все равно такая же пешка, как они. От осознания этого чувствовала, как попирается мое человеческое достоинство. Горькая, простая истина без прикрас открылась мне во всей своей уродующей наготе: пока на Ортаксе существуют Кукловоды и их система, то никто не застрахован оттого, что в следующий раз сам станет игрушкой в этой дьявольской партии. Никто. Даже сами Кукловоды могут сиюминутно потерять свою власть и оказаться в этом раунде в положении подчиненного.
Очутившись в своей каюте, я заперла за собою дверь и бросилась к компьютеру, достав из ящика стола флешки и карты памяти. Перекопировав снимки из фотоаппарата в компьютер, я начала закачивать их в электронные носители. Делала два дубликата для себя и Протектората. Все равно мне придется отдать весь свой фотоматериал и отчет об экспедиции в лапы цензуры. Мне придется подчиниться, хочу я того или нет. Вот так у нас на Ортаксе работает свобода слова.
Закончив создавать копии, достала из фотоаппарата пленки. Да. Старую добротную дедовскую пленку. Моя фотокамера была сконструирована таким образом, что позволяла делать снимки, как на электронный носитель, так и на пленку. Таким образом, у меня в руках был еще третий дубликат. Эти пленки положила в коробочку к другим. Проявлю их по прибытию домой. Затем я тщательно спрятала свой электронный дубликат и коробочку с пленками в надежное место. Это был мой маленький личный демарш против сложившейся системы взаимоотношений на Ортакса. Пешка-репортер проявила свой характер.

***

Я снова стою у смотровой площадки и с болью смотрю на кратер Зед. Мои плечи сотрясают рыдания. По щекам бегут обжигающие слезы. Я Александра Хантер. Меня учили жить по совести. Она восстает против увиденного за эти полтора суток. Люди жаждут подчинять себя синтетиков, держа их в рабском положении. Синтетики жаждут свободы за счет истребления человеческой расы. Эти обе позиции не приемлемы для меня. Меня душит сложившаяся ситуация. Обе стороны могут считать меня ненормальной. Но я не могу нормально жить в таком мире. Алексия Крайт и Кинан наглядный пример того, что всё-таки две расы могут спокойно сосуществовать рядом друг с другом…
Я не умею пользоваться бластером и стрелять из пистолета. Мое оружие – это фотоаппарат. Поверьте, оно не менее эффективное. Им можно поднять сотни. Где сотни, там будут тысячи…
Гул двигателей «Калео» заставляет меня вздрогнуть все телом и утереть слезы. Мы внезапно улетаем. Прощай кратер Зед, могила моего погибшего мира. Встретившись с тобой поняла одну вещь. Покоя мне не будет, пока не пойму, почему ученые Ортакса допустили сбой в том эксперименте, обернувшийся катастрофой. И я не успокоюсь, пока не узнаю, по чьей «милости» провела двадцать шесть лет в криосне. Мне кажется, я уже созрела для собственного расследования…

Чед, добро пожаловать в ДХ. Пресса Ортакса всегда в первых рядах)

Хаос, в тебя оказывается живет еще тут дух авантюризма. Кстати, ты мне обещал прислать свои ауди-лекции. Вопрос а видеоинструкция к ним будет прилагаться?)))



Марси, не спей даже так думать)

Жду с не терпением твоего дело. Можешь на меня рассчитывать)



Вот это здорово!



Я могу забронировать за собой место нежданного сюрприза в конце ваше поста, мистер океанолог?)))

Так вот вы какой мистер, Гэлекс? Любите купаться в женском внимании, как кот в миске со сметаной?)

То-то же!

Постараюсь не подвести)



В жизни известного океанолога было мало сюрпризов?) Таинственные нави редко их вам устраивают?)))

Ваше откровение достойно похвалы. Готова стать соавтором и фотографом бестселлера. Гонорар можно разделить пополам)

И как часто океанолог откровенничает так с женщинами?

Но вы же уже подали пример))

Сказано по-джентельменски. Осталось проверить на практике.



Во-первых, я тебя еще плохо знаю, так как не успела взять интервью на "Калео". Во-вторых, твой дух авантюризма мог малость поостыть после самовольного рандеву по катакомбам кратера, которые чуть не окончились очень плачевно.

Ты мне еще это обещал до страта миссии в Кратере. Но обещать - не значит жениться. Поверю, когда получу лично в руки вещдоки)

Ревизия в собственных шкафах - хорошее занятие.

Посмотрим, как синтетик держит свое слово)

Окей, мистер Хаос! Устрою вам фотосессию в стиле ню на фоне плавающих нави в Мертвом океане))) Тем более в одетом виде вы как-то мало мне на глазах попадались. В основном в чем мать родила...

Искать грехи мистера Гэлэкса: дедуктивным способом, методом проб и ошибок или случайным тыком?

А если я составлю Марси компанию в виде обстоятельства, вы меня пристрелите, мистер океанолог?)



Издержки моей профессии, Хаос. Без них никуда. Я особа любопытная. Что же меня ожидать в интервью с тобой: суровой прозы жизни?))

Какой интригующий дух у вас, мистер Хаос. С таким не откажусь свести знакомство))



Ты первый) Хотя я бы сказала настойчивая)



Большие в них залежи?)

Не удалось пересечься на "Калео". Также мистера Хаоса где только не носило)))

Казалось, что кратер Зед иссушил все мои слезы на многие годы вперед. По крайней мере, покидая смотровую площадку, мне так думалось. По дороге в свою каюту один из Универсальных поведал, что пленных синтетиков освободили и сняли с них обвинения. Это показалось мне довольно странным. Мистер Мотт не производил впечатление человека, который ежечасно меняет ранее принятое решение. Некоторое время назад он был настроен решительно деактивировать четырёх синтетиков элитной модификации. Теперь же соизволил отпустить их на волю. Здесь что-то нечисто. Нечисто, как и во всей этой экспедиции «Калео». События последних двадцати четырёх часов скинули розовые очки с моих глаз и заставили взглянуть на мир совсем по-другому. Быть может, еще не все реалии современного Ортакса открылись мне. Но с лихвой хватило тех откровенней на «Калео», которые предстали за эти два дня.
Отправляясь в экспедицию, я задавалась вопросом: примирит ли меня встреча с кратером Зед с новой жизнью. Ответ был очевиден. Нет. Бездонной была пропасть между моими идеалами и современными нравами Ортакса. Разве об этом мы мечтали двадцать шесть лет назад? Нет. Нет и нет. И еще тысячу раз нет.
Кратер Зед не только снял пелену с моих глаз, но и наметил цели в моей новой жизни. Придал ей смысл, хотя когда-то отнял его. Впервые с момента пробуждения у меня было то, к чему необходимо стремиться. В тоже время мне предстояло преодолеть множество преград на пути к своим стремлениям.
Именно с такими думами я покидала борт «Калео», садясь в свой экранер. На переднем пассажирском сидении экранера лежали зачехленный фотоаппарат и небольшая сумочка с дубликатами. Мне хватало ума понять, что за ними может начаться настоящая охота. В кратере Зед мы столкнулись с Нечто, из-за которого теперь будет засекречена наша миссия. Я и раньше осознавала, что не весь материал об экспедиции попадет в прессу. Но все произошедшие события давали повод думать о том, что все намного серьезнее. К тому же, у меня были свои виды на судьбу дубликатов.
Не было и дня, чтобы я мысленно не возвращалась к падению метеорита на Ортакс. По моим сведениям, все данные о том эксперименте были засекречены. Существовала лишь общая информация. Устроившись на работу в «Вестник Ортакса», я попыталась запросить архив о событиях тех дней, на что мне был дан тактичный отказ. Наверное, правда настолько шокирующая, что ее лучше скрывать от людей. Кто-то сильно не хочет, чтобы она всплыла наружу. Мне же без помощи кого-то могучего и влиятельного к ней не пробиться. Тем самым я не исполню свой моральный долг перед памятью тех, кого потеряла в этом Армагеддоне. Осознание этой обязанности мне пришло, когда моя нога ступила на почву кратера Зед. Долг появился как сам собой разумеющийся. По-другому просто быть не могло.
К кому мне обратиться за помощью, чтобы получить доступ к засекреченным материалам об эксперименте по поимке метеорита? В голове возникал только один ответ. Грегори Крайт. Безусловно, мистер Крайт заинтригован моими фотографиями, если ими уже интересовался другой Планировщик, мистер Мотт. Может ли Грегори Крайт предположить, что мною сделаны копии? Вероятно. Я в свою очередь могу намекнуть на их существование и потребовать материалы об Армагеддоне на Ортаксе. Да, своеобразный шантаж Планировщика. Здесь по мере содержания снимков будет не менее важно наличие дубликатов в моих руках. Вряд ли мистер Крайт захочет, чтобы они получили огласку. Его может задеть то, что какая-то деталь вышла из-под контроля. Опыт общения с мистером Моттом показал, что Планировщики любят все держать в своих руках. Мне кажется, если делать нестандартные ходы и мыслить непредсказуемо, то есть шанс обыграть Грегори Крайта, заставив принять условия ультиматума. Но у Планировщика больше опыта в подобных делах. Тем более, я не знаю, насколько далеко мистер Крайт способен зайти в этом противостоянии. В то же время мне не хотелось втягивать в эту историю Алексию, так как я ценила и уважала ее. Но и вставать на этот скользкий и опасный путь шантажа и ультиматума мне было тревожно. Все мое нутро восставало против этого. Пойти по такой дорожке, значит вступить в противоречие с собственной совестью, перешагивая через себя и свои убеждения. От этого внутри меня возникал страх того, что я могу растерять саму себя и уподобиться Планировщику. Да и не очень я была сильна, чтобы выдвигать Грегори Крайту такие условия. Поэтому на данный момент я стояла на распутье.
Едва я успела вернуться домой и спрятать дубликаты, как вдруг ком-браслет на моей руке пропищал. В воздухе появилась голограмма пунцового от гнева лица главного редактора, пыхтящего сигарой. Он потребовал от меня незамедлительно явиться в здание Страза, в котором находилось наше издательство. Делать было нечего. По прибытию в редакцию мною в добровольно-принудительном порядке переданы все отчеты и фотоматериалы об экспедиции в кратер Зед. Надо было видеть, с какими трясущимися от волнения руками и благолепием на лице главный редактор принимал от меня материал. Хотя это не помешало ему отчитать меня за невыход на связь в условленное время. До позднего времени я задержалась на работе, писав объяснительную записку на имя нашего босса. Мне казалось, что моя карьера в «Вестнике Ораткса» на этом завершилась. Домой вернулась за полночь. У меня сил хватило только на то, чтобы дотащиться до постели и упасть в нее замертво.
На следующий день меня ждал довольно нелицеприятный разговор с родителями. За время моей командировки мама успела извести себя, неустанно плача и шепча: «Сашенька…». Её тревоги были не беспочвенны, если вспомнить, какие опасности таил в себе кратер Зед. Мне же пришлось натужно отшучиваться, пытаясь успокоить маму. Отец упрекнул меня в том, что я не удосужилась толком предупредить родителей о своем внезапном отъезде. Также папа отчитал меня за то, до какого состояния я довела свою мать. В ответ мне пришлось напомнить о том, что моя работа подразумевает под собой незапланированные командировки и непредвиденные ситуации. К тому же, я уже достаточно взрослый человек, чтобы самостоятельно принимать решения. Кульминацией нашей ссоры стало мое намерение жить в отдельной квартире.
В тот же день, собрав наспех вещи, я переехала в небольшую купленную квартиру. С тоской смотрела на окружающие меня голые стены. Шикарный родительский особняк, приобретенный после Апокалипсиса, так и не стал для меня родным домом. Каждый день с грустью вспоминала нашу небольшую уютную квартиру, в которой выросла вместе с братом. Мое новое жилье по размерам походило на тот дом из моего детства. Здесь было только самое необходимое на первое время. Благоустройством квартиры и приобретением мебели мне предстояло заняться в ближайшее время.
От тягостных дум и досады от ссоры с родителями меня спасало общение с Марселин Викко. Ей сейчас требовалась дружеская поддержка после пережитого на нее нападения на «Калео». Отправляясь в экспедицию, я не рассчитывала на то, что обрету друга в лице Марси. Впервые судьба преподнесла мне подарок в лице Марселин с момента моего пробуждения. На этом ее дары не закончились.
К моему удивлению, за эти дни главный редактор сменил гнев на милость. Он вызвал меня в редакцию и сообщил, что весь мой материал засекречен и передан в вышестоящую инстанцию. Мне строго-настрого предписано держать язык за зубами обо всем услышанном и увиденном в этой миссии. В то же время верхи оценили проделанную мной работу и рекомендовали устроить мисс Хантер карьерный рост. Подобный взлет открывал передо мной большие перспективы. Я стала чуточку ближе к своим целям.
Так началась новая веха моей работы в «Вестнике Ортакса». Коллеги стали более уважать меня. Появились интересные задания. Начались сбываться мои мечты, к которым я с трудом и упорством шла все эти дни. Несмотря на все щедрости последних дней, во мне поселилось чувство тревоги. Поначалу я считала, что мне просто казалось, а потом больше убеждалась в одном неоспоримом факте: за мной следили. Профессия журналиста подразумевает и такой побочный эффект. Не первый раз мне приходилось ходить краю пропасти и вставать у кого-то на пути. Снова я кому-то помешала. У меня была догадка, что от меня хотели получить. Снимки. Кому и зачем они потребовались? Первая мысль была о том, что они нужны Максимилиану Мотту. Но у него была возможность отобрать у меня весь материал еще до приземления «Калео» на Острове Грез. Однако, Планировщик не пошел на это. К тому же он был братом члена Протектората. По определению у него должен быть доступ к подобным ресурсам. Кто еще является заинтересованным лицом из известных мне персон? Грегори Крайт. Слишком таинственная и загадочная личность. Он вполне мог знать такое, до чего я не докопалась в миссии к кратеру. Мое подозрение усилилось, когда однажды, вернувшись поздно вечером к себе в квартиру, я обнаружила, что ее обыскивали. На первый взгляд вещи лежали аккуратно и на местах. Если пристальнее присмотреться, то можно было обнаружить, что что-то сдвинуто и переложено. «Искатели» старались не оставить после себя следов, но за всем не уследили. Чувство страха сковало меня в первые минуты. Но потом от души отлегло. Снимки (я не сомневалась, что искали именно их) по-прежнему находились в доме родителей, в который не так просто проникнуть. Зато существовала опасность обнаружения фотографий домочадцами. Тогда будет рой ненужных расспросов. Где же мне спрятать дубликаты? Нестандартный ответ мгновенно возник в голове. Тэрра Рокс, старший инспектор ДВК и член Протектората. У нее тоже мог возникнуть соблазн изучить копии. Но к ней, по крайне мере, не нагрянут люди Крайта. Не настолько он самоубийца. Итак, дубликаты были переданы на сохранении Тэрре Рокс.
Для меня же на горизонте замаячило спасение от рук Грегори Крайт на несколько ближайших дней. Редактор пригласил меня и несколько других избранных репортеров на внеплановую летучку:
- Коллеги мои, - начал он, – наше издательство готовит спецпроект «Портреты эпохи», посвященный известным ученым, знаменитым политикам…
Проще говоря, предстояло подготовить большой репортаж в рамках этого проекта.
- Девочка, ты займешься океанологом Чедом Гэлэксом, - объявил мне главный редактор. – Ты должна познакомить читателей с личностью этого ученого и рассказать об его исследованиях на базе Моррейн…
Бросила беглый взгляд на персоналий мистера Гэлэкса. Нелюдимый и немногословный. Крепкий орешек. Коллеги сочувствующими взорами одарили меня. Ума не приложу, какими плоскогубцами раскусывать океанолога. Не знаю, чем руководствовался редактор, направляя меня к нему. Может считал, что мое смазливое личико и женские чары развяжут язык этому ученому затворнику на базе Моррейн? Так или иначе, но выбор у меня был невелик. Точнее, его не было.
- Хорошо, - ответила я. – Только возьму в качестве помощника с собой Марселин Викко. Иначе весь материал мне не обработать.
Действительно, на борту «Калео» я зашивалась по полной программе, подготавливая материалы к репортажу. В предстоящей командировке пара рук Марси будут кстати. К тому же редактор уже был знаком с ее работами. К моему удивлению, он не стал долго возражать и быстро согласился.
Итак, при полном параде я направлялась на интервью к Чеду Гэлэксу. Но предварительно намеревалась заглянуть к Марси и сообщить о нашей поездке на Моррейн. Но перед тем, как я успела покинуть здание редакции мне на ком-браслет пришла новость, связанная с Майклом Кентом. Это известие шокировало меня до глубины души. Что ж… у меня накопилось немало вопросов не только к нему, но и к собственным родителям. Точнее к их бездействию за эти двадцать шесть лет. К моей таинственной истории, о которой я не забывала…

Я подозреваю, что тебя ждет двойной приятный сюрприз)))

По этим словам ты очень скромный. Или это только уловка?)

Окей, расчехлю свой фотоаппарат и оценю через объектив твои бицепсы и трицепсы вкупе и все, что к ним прилагается)))


А мне мама говорила, что доверяй, но проверяй)

Поведу ешь о результатах своих научных тыканий?)

Жажду увидеть твой отшельнический … бластер)))

Мне не привыкать к суровой прозе жизни)

Я не из пугливых. Это наоборот. Надо бояться меня и моего фотоаппарата)))

А что так?)

У тебя в шкафу спрятаны секретные материалы?)

Я всегда с собой беру свою видео и фотокамеру))) Просо у меня работы по горло было. Я же в катер Зед не загорать приехала)

Тогда зажжем на Моррейн по полной)))

Как здорово!

Отличная новость!

Чужая душа потемки. В данном случае ты мало изучен, чтобы можно было составить свое собственное мнение о мистере океанологе)

Могу в стиле «ну-ну давай-давай».
Интересно. У нас намечается как минимум дилогия твоей автобиографии?

Это пожелание объекта фотосета? Чем же мистер ученный объяснит свою привязанность к данному стилю?

Спасибо. Сейчас прикидываю какие лучше взять и прикрепить к объективу моего фотоаппарата.

Строчки сообщения о Майкле Кенте расплывались перед глазами, когда снова и снова перечитывала его. Я приложила ладонь к своему лбу. Мне было дурно и страшно. Казалось, время замедлило свой ход. Нет. Оно совсем остановилось. Нечем было дышать. Холодок пробежал по спине. Мне хотелось нервно смеяться. Мой мир, худо-бедно выстроенный за эти месяцы после разморозки, рухнул. Я снова на руинах своей жизни и не знаю, как с этим быть. От горестных раздумий меня спас вызов на моем коме-браслете

- Марси, - прошептала я бледными губами, натужено улыбаясь. – Через полчаса буду у тебя. У меня тоже есть для тебя новость.
Сделав несколько глубоких вдохов, я взяла себя в руки и направилась к выходу. Ради Марселин я должна быть сильной. Ей сейчас намного труднее, чем мне. О своих проблемах подумаю позже. Сейчас только подруга и предстоящая поездка на базу. Перед самым лифтом меня поймала помощница главного редактора и вручила два вирт-листка журналистской аккредитации. Они были составлены на имена Александры Хантер и Марселин Викко. Положив их в сумочку, подивилась, как расторопно работают каналы влияния «Вестника Ортакса» на базе «Моррейн». Видно, знают, на кого необходимо надавить. Через несколько минут я сидела в салоне своего экранера, припаркованного возле здания Страза. Экранер взмыл в воздух и направился к дому подруги.
По дороге припоминала о том, что сама знаю о военно-морской базе. Про «Моррейн» мне приходилось слышать, как о невероятно засекреченном месте с целым комплексом исследовательских лабораторий и научных доков. В этом морском храме науки неустанно несли вахту люди и синтетики. Большинство изысканий ученых «Моррейна» числились под грифом «совершенно секретно», что неудивительно. Природе Ортакса, находящейся вне барьерных куполов, был нанесен непоправимый ущерб от падения метеорита. Сама видела, как повлиял разряженный воздух на синтетиков, лишившихся шлемов от экза-скафандров в кратере Зед. Жуткое зрелище. Несомненно, живые организмы вне купольной системы мутировались. На свет появились целый отряды морских чудовищ, ранее неизвестных науке. Мои коллеги-журналисты, побывавшие на этой военно-морской базе, любили травить байки про мутантов Мертвого океана. Считанные единицы журналистов «Вестника Ортакса» побывали на «Моррейне». Как-то не жаловали любовью репортеров на засекреченном объекте. Вот и мне вместе с Марселин предстояло свалиться как снег на голову мистеру Чэду Гэлэксу. Надеюсь, что он оценит такой «контрастный душ».
Всеблагой с этим океанологом. Моя подруга важнее. Трагедия с Марселин крепкими узами привязала меня к ней. Она была не просто подругой. Скорее даже сестрой. Искалеченный Ортакс подарил мне родного человека. Поддержка Марси стала третьим смыслом в моей жизни и самым реальным. К двум другим целям мне еще идти и идти. В страдающей Марселин я видела отражение самой себя. Точнее, Александры Хантер первых дней после пробуждения из криосна.
Судьба жестоко поставила тебя перед свершившимся фактом. Твоя жизнь «до» закончилась навсегда, начинается новая. Ты не знаешь, как с этим жить и что делать. Чувствуешь свою беспомощность. Страх проникает глубоко внутрь твоего сознания. Течение судьбы несет тебя с устрашающей скоростью, безжалостно бросая из стороны в сторону и ударяя больно о камни невзгод. Ты злишься. Нет сил смириться. Начинаешь плыть против течения. И тогда жизнь начинает испытывать тебя на прочность. Именно в эти моменты необходима чья-то поддержка и опора.
Марселин, насколько это было возможно, не сдавалась и держалась молодцом. Когда она отворачивалась ко мне спиной, я с грустью и пониманием смотрела на нее, а потом переводила взгляд на свои ладони, сжимая их в кулаки. В моих руках была возможность подарить ей на время ощущение радости и эйфории. Но останавливала боязнь того, что это может травмировать и так израненную душу Марси. После сладостных мгновений придет горечь пробуждения. Проблема со зрением останется. Стоит ли напрасно вводить Марси в такое состояние наркотического кайфа, если все равно этим былое здоровье ей не вернешь? К тому же сама не знала, как на мне скажется оборотная сторона подобного эмпатического сеанса. Нет, я не боялась пропустить через себя болезненное состояние подруги. Просто после возвращения из экспедиции к кратеру Зед я обратилась в генетический центр «Эволюция» к специалисту и рассказала о весьма неприятных ощущениях, когда впитала себе боль Кинана. Мне предложили попробовать увеличить дозировку лекарства, которое мне вводили для снижения порога чувствительности после пробуждения. Но придется некоторое время воздержаться от использования своего дара, чтобы препарат мог усвоиться в организме. И тогда стопроцентной гарантии не будет, что отныне больше не буду испытывать болезненных ощущений. Но попытка не пытка. Я согласилась.
В то же время неоднократно мысленно порывалась отправиться в Кибергород на розыски Рокота и Хаоса. Выяснить у них, во имя чего они напали на Марселин на «Калео». Но вынуждена была каждый раз констатировать бессмысленность этой затеи. Во-первых, редакция в Кибер-город меня просто так не отпустит. Командировки туда можно было по пальцам пересчитать. По мнению главного редактора, я до такого еще не доросла. Во-вторых, мое присутствие важнее было здесь. Важнее помогать Марси тут, чем бегать в поисках двух синтетиков по всему Кибер-городу. Давать понять Марселин, что она нужна окружающим. Внушить ей, что потеря зрения - это не конец жизни. С этим можно жить. Она справиться со всем, что бы ни встало у нее на пути.
Работа оказалась для нее спасительным глотком свежего воздуха. Я искренне радовалась, когда Марси написала свои первые статьи. Правда, главный редактор долго ломался, прежде чем согласился прочитать их. Прочитал и приказал напечатать в ближайшем номере «Вестника Ортакса». Сегодня редактор на удивление быстро дал добро на то, чтобы подруга вместе со мной отправилась на базу. Он вполне мог придраться к ее состоянию здоровья, заявив, что она не справится с большим объемом работы. Будет, как палка в колесе, тормозить процесс сбора и обработки материалов. Устанет неустанно следовать за мистером Гэлэксом двадцать четыре часа в сутки. Не сможет спать на коврике под дверью квартиры океанолога, если того потребуют обстоятельства. Иными словами, главный редактор мог найти миллион причин, чтоб отказать в моей просьбе. Не знаю, какому факту приписать его стремительное согласие. Хорошему настроению, отменной сигаре в его зубах, очередному выигрышу в тотализаторе на гонки синтетиков на краш-дроме острова Паучий или магнитным бурям на Калео. Как бы то ни было, но Марси едет со мной. Надеюсь, смена обстановки и предстоящая командировка не много встряхнет подругу и пойдут ей на пользу.
Припарковавшись возле дома Марселин, я взглянула на себя в зеркальце, достав его из сумочки. Вид у меня был так себе. Пришлось послать подальше на время собственные заботы и привести себя в порядок. Рядом с Марси надо стараться излучать оптимизм и жизнерадостность.
Мелодичный звонок в дверь подруги. Несколько мгновений ожидания. Я стояла в прихожей, обнимая и целуя в обе щеки Марселин. Взяв ее под руку, направилась на кухню.
- Марси, дорогая, как ты? – сказала я, пока она хозяйничала на кухне. – Какая ты сегодня бледная. Дышала свежим воздухом?
Мы сидели за столом. Чашка с тинчем, стоящая передо мной, давно остыла. Я сжимала ладонь Марси в своих руках и старалась беззаботно повествовать о событиях этого дня. В ярких красках описывала жизнь в «Вестнике Ортаксе», чтобы подруга чувствовала себя не дистанционным сотрудником, а по мере возможности полноценным членом коллектива. Старалась описать ей характер и манеры коллег-журналистов, рабочую обстановку. Не скупилась на курьезные истории, происходящие у нас каждый день. Плавно подводила разговор к сегодняшней летучке у главного редактора, мимоходом упомянув о старте спецпроект «Портреты эпохи».
- Мне поручили сделать репортаж об океанологе Чеде Гэлэксе. По скудным сведениям, он выжил во время Апокалипсиса, но потерял свою семью. Известно, мистер ученый нелюдим и немногословен. Некоторые остряки из нашей редакции поговаривают, что он чуть ли не отшельником живет. Вся это информация к тому, чтобы… - Я достала из сумочки две аккредитации и положила одну из них перед подругой. – Парам-пам-пам… ты вместе со мной едешь на базу «Моррейн», где обитает наш затворник. Будем вместе готовить материал по нему.

Джентльмены, как представитель прессы позволю влезть в ваш разговор. Чед, надеюсь, после вашего мальчишника, ты будешь в презентабельном виде. Иначе рискуешь попасть в скандальную историю на первую полосу "Вестника Ортакса".

Женщина на корабле к беде, а на базе? (с) Александра Хантер.


Директория Инициации.


Мне нравились попытки Марси сегодня шутить и смеяться. Для меня не было лучшей награды, чем видеть ее улыбающейся. Не скрою было у меня небольшое искушение, забыть предписания врача и использовать свой дар эмпата. Но Марселин запротестовала. Мне не хотелось идти против её воли, если она не приемлет подобной «жертвы» с моей стороны. Наверное, это даже хорошо. Видеть ее в хорошем состоянии духа без вмешательства моего даром - лучшей награды для меня быть не могло. Каждой ее маленькой победе над обстоятельствами я радовалась искренне вместе с Марселин. Каждое достижение давалось ей с неимоверным трудом и упорством. На мою помощь она может рассчитывать всегда. Но я сама не ожидала, что Марси просто одним присутствием поддержит меня, когда однажды поведала ей свою загадочную историю, начавшуюся двадцать шесть лет назад. Просто рассказала о том, что накипело у меня на душе с момента моего пробуждения. Мне необходимо было выговориться, так как с родителями исчезли доверительные отношения. Марси меня просто выслушала. И большего мне не надо было. Иногда мелькала мысль в голове переехать на время к подруге, чтобы ее одинокое пребывание в собственной квартире сводилось к минимуму. Но во время себя одергивала. Во-первых, Марселин нужно личное пространство. У нее может возникнуть обычное человеческое желание побыть одной. Во-вторых, меня останавливала незримая тень Грегори Крайта. Его люди однажды наведались ко мне в квартиру. Не хватало, чтобы они перевернули вверх дном дом Марселин. Ей итак не сладко живется. Я не хочу вовлекать её в свое намечающееся противостояние с Планировщиком.

Все-таки смех Марселин настораживал. Были в нем нервные и волнующие нотки. Так мне сегодня хотелось смеяться в редакции, когда получила новость о Майкле. Если она хочет, то пусть расскажет сама. Не стоит давить на Марси в таком деле. Она мне поведала. Я слушала ее, поглощая тосты и запивая их напитком из тинча. Желудок требовательно урчал. К концу рассказа тарелка с тостами опустошена, напиток выпит. Голод утолен. Мой желудок приступил к процессу переваривания.

Задумчивым взором я смотрела на чаинки тинча, прилипшие ко дну чашки. Доверие Марселин было для меня бесценно. Я не знала, как назвать все то, что происходило с нами за это время. Просто уму непостижимо. Где-то в глубине души верилось, что все это неспроста. Хотя фаталисткой себя не считала. Списывать все на происки Нечестивого – глупо. Скорее всего, какие-то замыслы Всеблагого. Ему одному ведомые. Конечно, и без человеческих происков здесь не обошлось.
Все-таки Марселин ждала моего ответа. Томить ее ожиданием было нехорошо с моей стороны.
- Если с такими критериями смотреть на биографию мистера Гэлэкса, то она оказывается тайной, окутанной мраком. Нам с тобой поручено рассеять этот мрак вспышками моего фотоаппарата и твоими вопросами, - улыбнулась и заговорщицки подмигнула Марси. – Риск, тайны, расследование – это наша с тобой стихия и хлеб.
Потом замолчала опять. Насколько далеко я сама могла зайти, если у меня был только один шанс на спасение. Отправилась ли ради него к Нечестивому на куличики? Продала бы ему свою душу? Все это риторические вопросы. Сейчас на горизонте замаячила возможность вернуть Марси к полноценной жизни.
- Только не называй меня и себя мутантами. Мы еще не покрылись зеленой чешуей, - улыбка снова играла на моих губах. – Нет смысла гадать на кофейные гущи. Самый лучший способ пролить свет – это отправиться на «Моррейн» и разыскать мистера Беккера. Только приличном контакте можно будет составить о нем мнение. Также как и о мистере Гэлэксе. Выясним, почему эти два талантливых ученых решили уединиться на военно-морской базе, подальше от людских глаз. На то мы с тобой пресса, чтобы попадать в различные истории по самый не балуй.

- Итак, завтра мы с тобой отправляемся на «Моррейн». Постараюсь добыть добро от главного редактора на небольшое интервью в рамках репортажа о нашем океанологе. Например, привлечь мистера Беккера в качестве оценщика-эксперта научной деятельности мистера Гэлэкса.
Пришлось поломать голову над тем, почему именно Йена Беккера надо привлечь в качестве эксперта по деятельности Чеда Гэллэкса. Но как результат главный редактор дал добро. Мои сборы на базу «Моррейн» были не такими долгими, как в экспедицию в кратер Зед. Все необходимые вещи для внеплановой командировки были загодя подготовлены. Осталось собраться по мелочам.
На следующий день я заехала за Марселин. Мы отправились на базу «Моррейн». По требованию редакцию мы должны были явиться нежданно-негаданно к ученому, чтобы у него не возник соблазн отказаться от участия в проекте «Портреты эпохи». Пусть примет наш визит как свершившуюся данность и точка.

База "Моррейн".

Добрались мы до базы довольно быстро и без происшествия. Погода стояла ветреная. Порывы ветра проникали под мой тонкий плащ. От этого мне приходилось слегка ежиться. Благо нам не пришлось долго стоять на посадочной площадке. Галантный офицер из охраны базы помог мне и Марси выбраться из нашего транспортного средства. Коллеги из редакции поговаривали, что на «Моррейн» испытывается явный дефицит женщин. Поэтому каждая представительница прекрасного пола обречена тут на мужское внимание. Меня внимание офицером волновало как-то мало. Главное это репортаж с мистером Гэлэксом и поиск Йена Беккера.
Офицер заверил меня и Марси, что не стоит беспокоиться о нашем багаже. Он будет в целости и сохранности. Мы вместе с сопровождающим направились к секретарю, оформляющие пропуска. Я шла, держа под руку Марселин и проклиная мысленно шпильки своих туфлях. Пол здесь драили добросовестно, отчего он становился скользким. Мне грозила участь сесть тут на шпагат. Однако, эта неловкость не помешала мне пристально смотреть по сторонам. На этот базе было на что взглянуть. На «Моррейне» был возведен целый научный городок. Высотные здания лабораторий, оснащенных по последнему слову техники. И то я видела лишь одну сотую надводной части. А сколько зданий здесь засекречено, куда запрещено вступать ноге репортера? Вдобавок мы еще не видели подводные доки. Всеблагой, от этого воображение может разыграться не на шутку.

Секретаря ресепшена звали Сэми. Мне казалось, что его имя не вяжется с наружностью. Он оказался довольно немногословным парнем. Вкратце уточнил цель нашего визита, молча принял журналистские аккредитации. Пристальным взглядом смотрел на нас, как будто комара под микроскопом изучал. Его лицо не отражало ни тени эмоции. Но мое нутро чувствовала, что он не одобрят наш прилет. Наверное, по мнению секретаря, мы будем только мешать мистеру океанологу. Отвлекать его от светоча знаний своими расспросами и фотоснимками. Похоже, Сэми считал мистера Гэлэс на базе чуть ли не гуру. Будь его воля, он спрятал от нас знаменитого ученого в хранилище музея или поместил в банку с раствором формальна, которую засунул бы в темный шкаф. Тем не менее, Сэми нажал кнопку вызова и сообщил Чеду Гэлэксу о незваном посетителе.
Мысленно почему-то я ожидала увидеть океанолога в виде старца с сединами и длинной белой бородой, спрятавшийся от белого света в своей лаборатории. Хотя возраст в персоналии ученого говорил о том, что ему до преклонного возраста как до Эртрона. Появление самого Чеда Гэлэкса окончательно развеяло мой стереотип.
Мой профессиональный взгляд фотографа пробежался по фигуре ученого, отмечая каждый изгиб его телосложения. Я уже представляла, как в каком ракурсе и позах стоит фотографировать океанолога. Как правильно выставить свет, на чем сделать акцент, что спрятать в тень. Особенно мой взгляд задержался на его глазах. Бабушка в детстве мне говорила, что глаза – это зеркало души. Глаза Чеда Гэлэкса были душой океана, изучению которого он посвятил свою жизнь. Они невероятно голубые и пронзительные. Они могут засосать в свою пучину, как глубокие впадины в Мертвом океане. Можно просто сфотографировать эти глаза. Повесить снимок с их изображением на стену. Этим будет все сказано.
Похоже, я беззастенчиво пялилась на мистера океанолога, и он мог неправильно понять меня.
- Александра Хантер, фотограф «Вестника Ортакса», - дружелюбно улыбнулась я, протягивая руку Чеду Гэлэксу. – Моя коллега, Марселин Викко. Нам поручили подготовить о вас большой репортаж для спецпроекта «Портреты эпохи», посвященный известным деятелям науки и политики. Надеюсь, на плодотворное сотрудничество с вами.

Вайнона, привет! Надеюсь, в игре пересечемся, так как в кратере Зед не совсем получилось.

Анжи, отличный пост! И сколько лет, сколько зим) Рада, что ты вернулась)

Марси, шикарные посты. Ты очень круто пишешь)


А что не так? Зря мы с собой купальники брали? И как давно мистер океанолог видел девушек в купальниках?) В какие времена еще нас редакция отправит с заданием?) Если купальники отменяются, то можно устроить заплывы в скафандрах с нави)))))
Чед, великолепный пост!

Первые минуты контакта с объектом своего репортажа очень важны. От них многое зависит: сложатся или не сложатся рабочие взаимоотношения, получится или не получится репортаж. Эти мгновения были волнительными, когда суровый отшельник (как выразилась Марселин накануне нашей командировки) в лице Чеда Гэлэкса шел к нам, прихрамывая. Мое журналистское сознание моментально начало работать. В голове родилось тысячи вопросов. Как давно океанолог хромает? В результате чего у него появилась хромота? Может, это как-то связано с его экспериментами? Или просто где-то неудачно подвернул ногу?
Первые жесты, мимика, телодвижения мистера Гэлэкса начали набрасывать штрихи к будущему портрету героя новой рубрики «Вестника Ортакса». От взгляда фотографа не укрылась реакция ученого на мое приветствие. Неловкость – так можно ее охарактеризовать. Скромничает? Мистер Гэлэкс отвык от общения с представительницами противоположного пола? Настолько сильно с головой погрузился в свою работу?

Первый тактильный контакт. Несмотря на то легкое пожатие моей ладони у океанолога оказалась сильная рука. Приятный голос. И… прямолинейность, заслуживающая уважения. По крайне мере, он сразу скажет, а не будет мяться и жаться, переступая с ноги на ногу от неловкости. Так он упростит жизнь всем нам троим.

Намечающаяся честность – еще один штрих к портрету. Когда он развернулся к нам спиной и направился в конференц-зал, я понимающе улыбнулась. Я тоже не люблю находиться в эпицентре внимания. Предпочитаю находиться по другую сторону баррикад – за объективом своего фотоаппарата. Мне бы тоже не хотелось, чтобы кто-нибудь вторгался в мой мир, тщательно выстроенный за эти годы, изливать свою душу общественности. Только я на работе и не имею права показывать свои эмоции.
Чед Гэлэкс постарался с пониманием отнестись к моей и Марси работе. Вдобавок к славе он не стремится. Мистер Гэлэкс пытался скрыть по возможности свою хромоту. Старается быть галантным в обществе двух девушек? Или ходьба вызывает у него боль в ноге? Что же… первый контакт показал, что с океанологом приятно будет работать.
Конференц-зал оказался довольно большим. В центре него стояла прозрачная круглая панель, на которой можно было показывать изображения. При желании можно вывести голограмму в зал. Океанолог устроился в кресле, мы - на кожаном диване. Прежде чем сесть, я сняла свой синий плащ, оставшись в белой блузке и серой юбке. Положив сумочку на колени, стала внимательно слушать ученого.

Напряжённость исчезла, когда Чед Гэлэкс стал говорить. Мистер ученый раскрепостился. Он оказался в своей стихии. В том мире, в котором жил все эти годы. Завеса его души начала приподниматься… Но в какой-то миг все сразу сам оборвал… Вздох сожаления вырвался из моей груди.

Я сжала подбадривающе ладонь подруги и была рада, что Марселин взяла инициативу в свои руки. Она старалась втянуться в рабочий процесс. Мне нравилась такая активность с ее стороны. Похоже, скромная персона океанолога положительно влияет на нее. По крайне мере, это задание редакции будет еще одним маленьким шажком Марси в сторону адаптации к новым жизненным условиям.
- Марселин права, мистер Гэлэкс, - сказала я. – От себя добавлю, что репортаж должен быть качественным. Нам поручено показать публике ваш портрет ученого. Ничего не может быть лучше, как увидеть мистера Гэлэкса в родной для него среде.
Правда, тактично умолчала об одном факте. Радость главного редактора не будет конца и края, когда он узнает о том, что мы с Марселин окажемся в составе экспедиции, организованной известным ученым. Для газеты это настоящая золотая жила. Никто из наших собратьев-журналистов не принимал участия в подобном проекте «Моррейна». Мы будем первыми. Грех отказаться от того, что само течет к тебе в руки.
- Откровенность за откровенность, мистер Гэлэкс, - говорила я. – Знаете, когда мне приходиться работать, то не проблема правильно настроить свет, выбрать ракурс, подобрать позу… Главное в моем деле - это доверие того, с кем работаю. Без этого фотосессия не выйдет. - Внимательно посмотрела на ученого, в надежде на то, что он поймет правильно мои слова. – Нам нужно доверие с вашей стороны. На мой взгляд, вам сейчас не очень комфортно и уютно в нашем обществе. Предстоящая экспедиция способна помочь нам всем привыкнуть друг к другу и найти взаимопонимание.
После минутной паузы продолжила свою речь:
- Мы будем готовить материал с учетом ваших пожеланий. Моя задача, как фотографа, состоит в том, чтобы раскрепостить вас и подобрать правильные ключи к вам, как к портрету эпохи, - слегка улыбнулась. – Обещаю, в рубрику не попадут те фотографии, на публикацию которых вы не дадите своего согласия, мистер Гэлэкс.
Хотя в данной ситуации, как в экспедиции к кратеру Зед, мои фотоснимки попадут под пристальное внимание цензуры, так как база «Моррейн» - засекреченный объект. Вряд ли властям выгодно афишировать все изыскания экспедиции.
- Вашу речь о работе трудно назвать занудной. Она очень познавательна и увлекательна, - сказала я, улыбнувшись. – Лично я выросла в семье ученых. У нас дома постоянно собирались коллеги и друзья моих родителей. Устраивались целые научные диспуты… Думаю, ваши рассказы о работе очень сильно помогут нам в подготовке материала. Итак, мистер Гэлэкс, в какую именно географическую точку Ортакса мы отправляемся?

Показывать без прекрасно, такой какая она есть

Чем же мотивируешь свою уверенность?

А чего ты так боишься?)

Похоже, кто-то очень серьезный)

Скажем там: песня ложь, но в ней намек, не спрятавшимся во время от моего фотоаппарата урок)) Раз, два, три, четыре, пять я иду зазевавшихся искать)