Карта ролевой игры "Кукловод. Директория Хаоса"

Слушая мистера ученого, я старалась сохранять непринужденный вид. Понятно, что мистер Гэлэкс не ждал нас с распростертыми объятьями и хлебом с солью не собирался угощать. Для первого знакомства его поведения достаточно неплохое. Но как-то хотелось больше встречного «телодвижения» со стороны океанолога. Хотя об этом оставалось только мечтать. Замкнутый орешек нам попался. Непросто будет его раскусить. Не хотелось, чтобы однажды пришлось вытаскивать из него словами клещами.

В каждой шутке есть доля своя правды. Чед Гэлэкс тактично намекнул на то, что считает нас балластом. Это было естественно. Он же годами привык работать с проверенными людьми. А тут ему на голову свалилось «счастье» в виде двух девушек-репортеров, от которого он до сих пор, похоже, не может в себя прийти. Знакомая история. На этот раз мой профессионализм придется доказывать мистеру ученому. Что же. Ставка главного редактора на принадлежность меня и Марси к женскому полу с треском провалилась. Репортажу это пока никак не помогает. Океанолог не испытывал оптимизма от общения с нами. Наверное, ему комфортнее было общаться с журналистом-мужчиной. С такими же бицепсами и трицепсами как у Чеда Гэлэкса. Мне и Марси придется рассчитывать только на нашу силу духа в миссии батискафа «Гранд».

Быстро посмотрела на Марселин. С учетом ее зрения подруге будет не просто передвигаться с аквалангом под водой. Это не земля, совсем другая стихия. Не знаю, предусмотрены ли здесь гидрокостюмы для людей с ослабленным зрением. Что же касается опыта работы, то у меня он был в основном накоплен еще до Апокалипсиса. Единственная моя серьёзная работа после пробуждения была связана с кратером Зед, и то материалы по ней засекретили. Марси недавно начала работать в газете. Для нее это первое боевое крещение в качестве репортера издательства.
- Обижаете, мистер Гэлэкс, - мило ответила я, лучезарно улыбнувшись ему в ответ. Скрестила руки на груди и положила ногу на ногу – Дилетанты в «Вестнике Ортакса» не работают.

- Отлично, - в тон я ответила ему, махнув копной своих волос. – Вот мы нашли формат общения под названием «Откровенность за откровенность». Неплохое начало.
На самом деле хотелось обойтись без всего это официоза. Но пока приходилось принимать условия океанолога. За один день чье-то доверие не завоюешь. Для начала надо добиться того, чтобы ученый не воспринимал наше присутствие в штыки. Только на практике его можно будет хоть как-то расположить к нам.
Последующая моя тирада вызвала кашель у мистера Гэлэкса. Я снисходительно улыбнулась. Многие бравируют, но это как правило длится до первой вспышки моего фотоаппарата. Человек начинает чувствовать себя не в своей тарелке. От этого зажимается в себе, испытывает дискомфорт. Посмотрим, насколько океанологу удобно будет работать в новых условиях.

- Великолепно, мистер Гэлэкс, - парировала я. Очаровательно улыбка играла на моих губах. – Люблю продуктивную работу. Уважаю, когда собеседник говорит четко и по делу.
Дальше мы узнали маршрут предстоящей экспедиции. При упоминании кратера Зед улыбка померкла на моих губах. На какое-то мгновение я даже побледнела. Месяц назад мы были в этом месте. Сколько воспоминаний память хранила о нем. Слишком много личного. Но сейчас не место слабости. Я обязана быть сильной. В своих стремлениях мне придется рассчитывать только на себя. Мне не на кого опереться. Пара вздохов. Снова безмятежный вид на лице. Повернула голову и вопросительно взглянула на Марселин. Как она относится к тому, чтобы оказаться опять в кратере Зед, отобравшем у нее зрение и переменившем всю ее жизнь?

Эти фразы заставили меня машинально прижать рукой к себе сумочку, лежащую на моих коленях. В них хранились копии с дубликатов снимков кратера Зед. Я успела сделать их до отъезда. В надежде, что удастся изучить их более внимательно, взяла с собой на «Моррейн». Их содержание разбивало в пух и прах слова ученого. Но я вынуждена была хранить молчание, помня о приказе Протектората, который озвучили устами главного редактора. Молчать об экспедиции к кратеру Зед. Мое молчание власти решили купить карьерным ростом в «Вестнике Ортакса». Пришлось идти на подобную сделку. Иначе меня бы просто задавили.
- Для создания достоверного портрета ученого нам необходимо увидеть вас во всех ипостасях океанолога, - ответила я. – Вы сами сказали, что жизни за барьерными куполами нет. Нам нечего бояться. Будет интересно посетить эти пещеры с участниками экспедиции.
Но на душе скребли кошки. Имею ли я право подвергать Марселин опасности в погоне за этими снимками? Мы уже имели опыт общения с Нечто в катакомбах этого кратера. Готова ли подруга к подобному рандеву?

Чед Гэлэкс не терял попыток избавиться от нас. Придется в очередной раз разочаровать его. Наше общество – это надолго. Как минимум на все время экспедиции батискафа «Гранд».
- Мистер Гэлэкс - само очарование. Решил посвятить нас в тайны своей работы. Не каждый из героев рубрик оказывает активное содействие в подготовке материала будущего репортажа, - подыграла я подруге. - К сенсационным и шокирующим эпизодам мне не привыкать. Знаешь, фотографирование человеческих трупов не вызывают у меня эстетического удовольствия. Но моя работа вынуждает все свои впечатления оставлять за бортом. По мнению нашего главного редактора, даже смерть репортера не является уважительной причиной для невыполнения задания. Тебе ли это не знать…
Повесив сумочку на плечо и взяв в руки плащ, я направилась к выходу из конференц-зала.
- Мистер Гэлэкс, у вас появилась возможность еще до отплытия батискафа проверить, как сильно мы будем путаться у вас под ногами, - сказала я, обернувшись к ученому перед дверью.
На ресепшене я попросила Сэми принести мой фотоаппарат. Скрепя сердце, секретарь исполнил мою просьбу. Нас ответили в небольшую комнату, где вручили белые халаты. Накинув халат на плечи, я достала карты памяти со снимками кратера и вставила их в фотоаппарат. Предпочитаю, когда подобная информация находится у меня под рукой. Так надежней. Затем со своего кома отправила главному редактору информацию о том, что мы будем сопровождать мистера Гэлэкса в экспедиции.
Через пять минут за нами пришли. Мы оказались в одной из лабораторий базы «Моррейн».

Очередная тирада мистера ученого заставила меня в ответ с грустью посмотреть на него и печально улыбнуться океанологу. Воспоминания о кратере Зед свинцовой гирей давили мне на душу. Казалось, что мой организм задыхался под этой тяжесть. Я и Марси более чем понимали и знали, какую опасность, ибо мы там уже были. И чуть не стали десертом Нечто. А то, что оно питало к нам отнюдь недружеские чувства, сомневаться не приходилось. На базе «Моррейн» мы были не удел. Каждое наше движение будет рассмотрено с пристрастием. Шаг лево, шаг вправо – расстрел. Шаг назад будет оценен редакцией как попытка к бегству. Выход один. Полный вперед, даже если нам придется лечь костьми.
Это и в правду был день сюрпризов. Войдя в лабораторию вместе с океанологом и Марси, я стала оглядываться по сторонам. Помещение было оборудовано по последнему слову техники. Протекторат не скупился на финансирование, преследуя свои цели. Среди собравшейся публики мой взгляд выхватил Риан. Мои брови изумленно поползли вверх. А она что тут забыла? Последний раз я видела Риан, когда ее вместе с Хаосом вели на «Калео» в карцер. Такие, как она, обычно просто так не появляются.
Глупо было стоять и смотреть на фантома во все глаза. Мое внимание сосредоточилось на туше огромного чудища. Мерзкое создание. Хотя тут не конкурс красоты. Наведя объектив на тушу мертвого животного, я щёлкнула затвором. Получилось фотография высокого разрешения. Разглядывая получившийся снимок на мониторе, мне показался смутно знакомыми очертания морского зверя. Указательный палец задумчиво постучал по отсеку фотоаппарата с картами памяти снимков кратера Зед.
Тем временем Чед Гэлэкс начал свой матер-класс. Я увеличила фокус, чтобы до мельчайших подробностей разглядеть тушу чудища.

Оказывается, монстр звался Нави. Никогда не слышала о таких созданиях. И не видела точно. Мой фотоаппарат заработал активней. Чутье репортера охватило предчувствие настоящей сенсации. Я переводила объектив, то на океанолога, то на публику. Мимоходом вылавливала в толпе Риан, не жалея на нее карту памяти. Попутно улавливала слова, произносимые мистером Гэлэксом и его помощником. Фраза последнего заставила сосредоточить внимание на нем. В объективе, как на ладони было видно лицо этого парня. На лице было написано волнение. В глазах нездорово блестели. В их глубине можно было найти испуг.

Мои губы тронула усмешка. Не врите, мистер Гэлэкс. Ваш коллега спалил «научную контору». Но дальше было не до размышлений. Чед Гэлэкс оказался просто на высоте. Его профессионализм и мастерство показывало, кто тут, в лаборатории, царь и Всеблагой. С этим не поспоришь.
Кто-то из ученых загородил мне угол обзора. От чего тень пала на лицо мистера океанолога. Фотограф внутри меня взбунтовался. Если не поменять позицию, то снимки получаться просто отвратительными. Придется нарушить приказ мистера Гэлэкс: стоять в отведенном месте. Пусть он царствует в своей вотчине за разделочным столом с тушей Нави. Мне же долг велит до конца исполнять свои обязанности. Мне, в конце концов, за них платят.
Я стала двигаться в сторону медленными приставными шагами. Временами задерживаясь, присаживаясь на корточки, касаясь одним коленом пола лаборатории. Не самая комфортная поза, когда на тебе юбка и туфли со шпильками. Но что не сделаешь ради удачных кадров.

Мой дискомфорт окупился с лихвой. С помощью своего фотоаппарата я улавливала каждый жест Чеда Гэлэкса. Через объектив фотокамеры подглядывала за ним. Интересно, многих ли людей он подпускал к себе?
Сколько раз день мы делаем таких неосознанных жестов. Мы и окружающие нас люди давно привыкли к ним. Но для меня, как фотографа, настоящая находка. Каждый такой жест небольшой штрих к душе океанолога. Каждое такая привычка пробивает брешь в монолитной изваянии под название Че Гэлэкс. Передо мной не замкнутый ученый, не идущий на контакт, а живой настоящий человек со своими особенностями.
Его завораживающий взгляд на диск крутящейся пилы, непременно, захотел бы запечатлеть маститый художник. Но под рукой нет красок и кисти. Только фотоаппарат. Одно быстрое нажатие на кнопку можно увековечить в вечности этот взгляд. Для меня, как фотографа, такие снимки вызывают эстетическое удовольствие. Это дверь в целый мир. Одна такая фотография, запечатлевшая в этом взгляде безграничную любовь к делу всей своей жизни, способна поведать больше, чем тысячи слов…

Идиллия фотосессии была нарушена внезапной находкой. От беспристрастного фотоаппарата не укрылось ни одно телодвижение и эмоция ученого. Я стала невольной свидетельницей этого. Такая естественная реакция. Что же… под личиной немногословного ученого бьется живое человеческое сердце.
Мой фотоаппарат выхватил тайну утробы Нави. Я не верила собственному объективу, глядя через него на находку. Человеческий труп… Мне стало не по себе. За всю свою журналистскую практику впервые сталкиваюсь с таким неожиданным сюрпризом. Судорожно сглотнула, чувствуя, как становиться не по себе…

Я встала с колен, чувствуя, как ноет каждая клеточка тела от неудобной позы. Меня чуть было не снесла людская толпа, хлынувшая посмотреть на ужасающее зрелище. Публика жаждала рассмотреть содержимое желудка Нави. Проснулся их ученый азарт. Зато я с Марселин оказались пришлыми в этой лаборатории. Об этом нам тактично напомнили, попросив покинуть помещение. Хотя другого ждать не приходилось. Мы здесь чужие и точка. Оказавшись в коридоре, я увидела женскую фигуру, стремительным шагом направляющуюся в лабораторию. Я узнала свою невестку, с которой не видела после возвращения из кратера Зед. Вайнона прошла так молниеносно, что я не успела с ней поздороваться.
Один из офицеров базы проводил нас в служебную квартиру. Назойливая память воскрешала увиденный человеческий труп, в желудке Нави. Почему-то запомнилась рука несчастного, поднятая вверх. Немой призыв о помощи, который никто не услышал. К сожалению, это был не кошмарный сон. Жуткая реальность.
Некоторое время позже я полулежала одетая в постели, скрестив ноги. Фотографии, сделанные мною в лаборатории, были обработаны на компьютере. Неплохой улов для первого дня
Я нервно теребила цепочку с обручальным кольцом, которое висело у меня на шее. После открытии новых фактов в таинственной истории с криосном больше не могла носить подарок Майкла у себя на руке. Но и выкинуть не хватало сил, так как это была память о любимом Ортаксе, который раньше знала. Подумать был о чем….

Фотоаппарат лежал в сторонке. Лишь совсем недавно закончила пересматривать кадры миссии «Калео». На руке пропищал ком-браслет, оповещая о вызове.
- Конечно, - удивленно произнесла я.
Озадаченная причиной ночного похождения Марселин, решила прихватить свой фотоаппарат. Моя привычка, выработанная до автоматизма.
О цели нашего ночного променада на базе я узнала, оказавшись лишь возле двери, на которой висела табличка «Чед Гэлэкс». Мои брови в удивлении поползли вверх. Нормальные люди в это время видят десятый сон, а не проникают в квартиру океанологу. Жалко, что не взяла мастер класс у взломщиков Крайта, наведавшихся ко мне «в гости». От воспоминания об этом на душе стало мерзко. Чем-то мы сейчас уподоблялись им…
- Как же камеры слежения в коридорах базы? – спросила я подругу. - Если океанолог нас застукает? Мы ставим под удар наше редакционное задание…
А может это даже к лучшему. Гори оно, редакционное задание, синим пламенем. От нового посещения кратера оптимизм мною не испытывался…

- Можно спросить Сэми на ресепшене, - предложила я.
Через миг поняла, что это затея не прокатит. Сэми скорее удавиться, чем поделиться с нами информацией. Мы, итак, нарушили уединение океанолога. Не хватало, по мнению Сэми, найти нам себе новую жертву для журналистских забав.
Главное же причиной моего согласия участия в этой авантюре стала Марселин. Я знала, как жизненно необходимо найти ей Беккера. Я чувствовала себя последней идиоткой, соглашаясь на это. Чед Гэлэкс, итак, был о нас не слишком высокого мнения о нас. Но отступать было поздно.
- Предлагаю другой вариант: «Полуночную фотосессию заказывали, сэр», - шепотом сказала я. - Необходимо проверить на вас новый режим ночной вспышки. Предстоит работать в темных подводных глубинах…
Моя нога уже вступила в холостяцкую квартиру мистера океанолога…

Чем глубже мы проникали в квартиру Чеда Гэлэкса, тем больше скепсиса вызывала эта авантюра. Мне с трудом верилось, что за этой частью базы не следят дежурные у монитора. Это жилой отсек, и ученые после трудового дня могли продолжать свои научные изыскания, сидя за комами в своих квартирах. Ком мистера Гэлэкса мог затребовать у нас пароль, которого мы не знали. Сидеть и играть в угадайку времени у нас не было. Хозяин квартиры мог появиться в любую минуту. Мой рассудок находил тысячу доводов, по которым мы немедленно должны убраться отсюда. Но мне не хотелось слушать их. Совесть не позволяла бросить Марселин в ее отчаянном положении. «Гранд» скоро отплывает, времени у нас в обрез.
Жилье океанолога оказалось типично холостяцким и спартанским. Аскетизм в каждой детали, под стать характеру своего владельца. Я не удержалась и сделала пару кадров. Интерьер помещение мог пролить свет на загадочную душу мистера Гэлэкса.
Понимание того, что мы доигрались пришло, когда неожиданно вспыхнул свет. Это могло означать только одно – хозяин вернулся. Мы с Марселин оказались горе - взломщицами. Похоже, наши неприятности только начинались.

В растерянности смотрела на ученого, судорожно сглатывая. От взгляда фотографа не укрылось реакция океанолога на боль в бедре. Интересно, мистер Гэлэкс не пользуется обезболивающими? Или в его случае, как и Марси, медицина Ортакса бессильна? Медицинские капсулы не помогают? Что же произошло с его ногой?
Но я понимала, что ранее существовала призрачная надежда на то, что ученый ответить на эти вопросы. Теперь же она вовсе исчезла. Раньше океанолог был не слишком высокого мнения обо мне и Марселин. Похоже, сейчас мы пали в его глазах ниже плинтуса. Я и Марселин с треском провалили редакционное задание. Если днем взаимоотношения с ученым были достаточно неплохими, то этой ночью все в корне изменилось. Сомневаюсь, что Чед Гэлэкс пойдет на контакт. Не представляю, как мы будем делать репортаж для рубрики «Портеры эпохи». Придется работать на «Гранде» по схеме, как на «Калео»: опрашивать ученых и синтетиков для создания портрета океанолога. Правда, если мы, вообще, попадем на борт батискафа. На полном основании ученый под влиянием праведного гнева может выставить нас к утру за двери «Моррейна». Тогда на стол босса «Вестника Ортакса» лягут заявления об увольнении Александры Хантер и Марселин Викко.

- Мистер Гэлэкс, вы сами сегодня пригласили нас на вскрытие Нави, - попробовала поддержать я свою подругу. – Уверяли, что это обычное существо, обитающее в Мертвом океане. Только ваша реакция показала, что вы не каждый день находите человеческий труп в желудке рыбы. К чему бы это, мистер Гэлэкс?
Чувство вины давило. Сегодня ночью я переступила через свои моральные принципы, которым меня учили в детстве. Я стояла и чувствовала, как щеки горят от стыда. Бросила беглый взгляд на Марси. Может все-таки сказать ему о цели нашего визита? Мы заврались. Найдем в себе силы быть честными. Но лишь Марси могла поведать об истинной причине нашего ночного визиту к океанологу. Я не имела права раскрывать секрет подруги.

- Поверьте, у нас для этого веская и уважительная причина, - сказала я. Отпираться было бессмысленно. Ученый не поверит ни одному из наших оправданий. Но и не мне раскрывать ему правду.– Позвольте … в качестве моральной компенсации за наш ночной визит помочь вам. - Старалась как можно аккуратней подобрать слова. – На некоторое время облегчить вам боль в хромающей ноге…. Я эмпат.
Слабая попытка пойти на мировую. Мистер ученый вправе послать меня куда подальше.

У меня было ощущением, что мы стали участниками комедии абсурда. Так хотелось, чтобы спальня Чеда Гэлэкса оказалась кошмарным сном, как и тот труп в череве Нави. Увы, это была реальность. И одна из самых позорных ночей в моей жизни. Невозможно как в детстве спрятаться с головой под одеяло, а на утро понять, что все приснилось.

Мне казалось, что краснеть дальше некуда. Но это была ошибка. Я вспыхнула с удвоенной силой. Спальня океанолога казалась невыносимо маленькой и тесной. Слова ученого сковырнули раны в душе, которые мне так хотелось залечить. Я зажмурилась и съежилась, как от удара хлыста. Ожидала новый удар. Лишь через пару минут поняла, что Чед Гэлэкс надо мной издевается. Негодование полыхнуло во мне. С гордостью выпрямилась и расправила плечи. На какой-то миг возненавидела всех мужчин в лице Чеда Гэлэкса.
- Великолепно, мистер Гэлэкс! Так и запишем для репортажа, - холодно и с достоинством старалась говорить я, как учила мама. Но язвительные нотки проскальзывали в моем тоне. – Сделаю подборку своих фотографий трупов, чтобы вам легче было заманивать к себе в квартиру перепуганных дам. Приятного времяпрепровождения в постели, мистер Гэлэкс!
Выплеснув наружу свое негодование, успокоилось. Всеблагой, мы вели себя как малые дети. Мне хотелось провалиться сквозь землю от всей несуразности ситуации.



Я с сочувствием смотрела на ученого. Кажется, мои слова сбили с него спесь и задели за живое. Мне искренне было жаль того человека, которого видела в объективе своего фотоаппарата в лаборатории. Мне хотелось помочь. Ради этого готова была забыть наш обмен «любезностями» в спальне ученого. Быть может мы, наконец, придем к взаимному пониманию?
Последующая реакция поразила меня. Я не понимала, что происходить. Растерянным взглядом бегала по разъярённому лицу океанолога. Какая муха его укусила? За что он так взъелся на нас? Что не так с его ногой? Что произошло с Чедом Гэлэксом?
Он грубо схватил меня и Марси за руки и бесцеремонно потащил по коридору. После прикосновений его пальцев точно будут синяки.
- Пустите! – вскричала возмущено я, пытая высвободиться из его стальной хватки. И хоть как-то достучаться до разума ученого, находящегося в плену гнева. – Мне больно!

Я прижалась лбом к захлопнувшейся двери, и тяжело задышала. Меня бил озноб. Как с таким типом можно делать репортаж? Всеблагой, предстоит несколько дней провести в обществе этого океанолога и его команды, которые не питали к нам симпатии. Все из-за того, что мы с Марселин журналисты. Нам поручено готовить проклятый репортаж про мистера Гэлэкса. Когда же до извилин этого светила науки дойдет, что нам не объясняли, по каким критериям нас командировали на «Моррейн». Мы не виноваты в том, что наш жизненный путь пересекся с Чедом Гэлэксом.
На «Калео» к моему репортерскому заданию относились с пониманием. Люди были благодушно настроены и шли на контакт. Мне было приятно работать с ними, несмотря на то, что мы находились в кратере Зед. При вспоминании о кратере я вздрогнула всем телом. Мистер океанолог не подозревает, как опасен кратер Зед…
- Мистер Гэлэкс! – я забарабанила кулаками в дверь, как сумасшедшая. - Мистер Гэлэкс!
Пусть считает меня ненормальной. Пусть ненавидит еще больше. Я привыкла к тому, что на меня смотрят косо. Пусть сбегутся все его соседи ученые на шум, если это поможет достучаться до Чеда Гэлэкса. Но необходимо предупредить…
Дверь открылась на щеколду. В узкой щели мне предстало недовольное лицо ученого. Видно, мне еще не надоело испытывать его терпение. Может считать меня дурочкой, ищущей приключение на свою голову, если от этого мистеру океанологу будет легче.
- Мистер Гэлэкс, в кратере Зед не все так безоблачно, как вы можете думать, - прошептала я, убирая прядь волос, которая прилипла к моей щеке. – За подробностями обращайтесь в Протекторат.

Ничего не ожидая в ответ, я развернулась спиной к ученому и подошла ку подруге.
- Все хорошо, Марси, - подбадривающим тоном произнесла я, беря подругу под руку. Мне самой надо было настоять, чтобы не соваться в квартиру к ученому. Для нас сегодняшняя сцена станет хорошим уроком на будущем. - Пошли. Загостились.
Мы направились к себе.

После возвращения в свою комнату мне не спалось. Остаток ночи провела за компьютером, делая сортировку некоторых снимков кратера Зед. После проделанной работы лежала на кровати и просматривала фотографии Чеда Гэлэкса во время скрытия Нави. Всматриваясь в голограммы океанолога, я понимала, что не верю ни единому его слову. Темнит мистер ученый. Причем безбожно. Впрочем, я и Марселин стали невольными участницами экспедиции, в которую по определению не должны были попасть. Просто так легли карты на стол. Или господин случай распорядился. Естественно, от посторонних девиц будут скрывать засекреченные открытия. Прохладное обращение – самое лучшее, что может нас ожидать. Единственный правильный вариант, что хоть что-то доказать этим господам ученых: просто делать свою работу. Проявлять свой профессионализм и компетентные навыки. Постараться отключить свои эмоции и чувства. Стать бездушной машиной. Быть вежливой и сдержанной. Проще сказать, чем сделать.
Я вышла из душ завернутая в полотенце и стала готовить себе бодрящий напиток из тинча. Пропищал браслет-ком на руке. Главный редактор прислал свои скорректированные указания, связи с тем, что мне и Марселин предстоит принять участие в экспедиции «Гранда». Включив аудиозапись с инструкциями, стала собираться на ходу, параллельно перекусывая. Позже передам аудиозапись указаний Марси для прослушки.
До отплытия батискафа мне хотелось навестить Вайнону. Заодно уточню, может она что-то слышала о Йене Беккере. Этот профессор так нужен Марси. После ссоры с родителями я постоянно чувствовала себя одинокой. В такие минуты начинаешь ценить семейные узы. В этом мире Вайнона, за исключением Марселин, осталась для меня единственным родным человеком. Вчера я была счастлива, увидев ее в стенах «Моррейна», который оказался для меня негостеприимным.

Найти кабинет Вайноны Хантер не составила особого труда. Войдя в медблок, я замерла на пороге, увидев невестку в компании Риан. Снова неожиданная встреча. Интересно, как этот синтетик оказался на закрытой базе? Что за личность эта Риан?
- Доброе утро, - поздоровалась я с ними. – Не помешала?

В день отплытия юбки и туфли со шпильками были убраны на дно чемодана. Вчера при полном параде не удалось расколоть крепкий орешек в виде Чеда Гэлэкса и начать нормальное сотрудничество. Да и я предпочитала работать в одежде, в которой будет удобно вести съемку. Поэтому на свет извлекла рубашку, джинсы, балетки. Такой наряд не будет сковывать движения. Благодаря этому могла сновать чувствовать себя комфортно и в своей стихии. Также флешки, карты памяти, микрочипы, объективы различных размеров и специальный фотоаппарат для подводной съемки были мною тщательно упакованы и переданы сотруднику базы для погрузки на батискаф.
Обо всем это я думала, идя в медблок Вайноны. Вошла и застыла на пороге от увиденного…

Мои брови удивленно поползли вверх. Сама я закашляла, словно поперхнулось. Кого - кого, а вот Хаоса увидеть на базе «Моррейн» не ожидала. К тому же у него была поранена рука. Если здесь Хаос, значит где-то рядом Рокот. Как известно, эти двое вечно ходят парой. Эти двое стали причиною, из-за которого Марселин начала терять свое зрение. Я скрестила руки на груди. Интересно, чем эти двое объяснять нападение на Марси.

Не успела рта раскрыть, как Вайнона решила меня выпроводить из кабинета. Мне хотелось знать, что тут происходит. Сначала Риан, затем Вайнона, теперь Хаос… Кого еще не успела увидеть? У нас здесь место сбора участников экспедиции «Калео» аля встреча одноклассников? Зная свою невестку, было ясно одно, что она не намерена распространяться особо про дела, которые происходят в ее медблоке. Тем более репортеру «Вестника Ортакса». В тоже время от меня не укрылось нездоровый вид лица моей невестки. В столовой мы общались на общие темы. При таком скоплении народа не решилась задать Вайноне вопросы, которые готовы были сорваться у меня с языка. Не хочу, чтобы нас слышали посторонние люди. Марселин сообщу про синтетиков, когда останемся наедине. По кому подобную весть не передашь. Пришлось ждать отплытия батискафа.
После инструктажа в океанолога и погружении «Града» я направилась в каюту Вайноны. Стук в дверь. Через минуту мне открыли.
- Вайнона, с тобой все хорошо? Ты нездорово выглядишь, - озабоченно спросила я после приветствия, присаживаясь на краешек кровати.
Наконец, мы наедине. Можно не бояться, что нас могут послушать.
- Ты когда-нибудь слышала про Йена Беккера? У меня есть информация, что он работает на «Моррейн». Так ли это? – поинтересовалась я. Называть истинную причину своего интереса к этому ученому без согласия Марси не решилась открыть. Поэтому пришлось слукавить.- Про мистера Беккера слагают легенды. Хочу после возвращения «Гранда» взять у него небольшое интервью. Общественности будет интересна его персона.
Настал черед третьего вопроса. Если мистер океанолог считает, что после вчерашнего оставлю его ногу в покое, то сильно ошибается. Будем искать правду окольными путями. Будем вести тайный подкоп. Не успокоюсь до тех пока, пока не пойму, почему мистер Гэлэкс так разозлился из-за своей ноги. Что так сильно лишило его самообладания сурового ученого?
- Вайнона, скажи, пожалуйста, при каких случаях нельзя вылечить хромую ногу? Из-за чего медицина Ортакса может быть бессильна? – поинтересовалась я.

Йен, добро пожаловать в игру!

У меня на такую персону давно фотоаппарат заготовлен. Интриги, скандалы, расследования - это мой и Марси профиль)))

Йен, благодарю за розу.



Скорее заинтриговал. Особенно этот пункт:


Не переживай, чуть-чуть копнем и увидим, насколько такая персона интересна)

Отличная песня.

С Вайноной было очень приятно и душевно общаться. Жалко, что мы не толком не успели сойтись с ней до Армагеддона. Сейчас судьба дарила нам шанс наверстать упущенное. Только без Роберта. Мне очень не хватало брата. Сердце ныло, когда вспоминала о нем. Интересно, какого было Вайноне без него. Наверное, еще хуже. Поэтому я деликатно молчала и старалась не упоминать имя моего брата.

Я свободно вздохнула. Отрадно, что у моей невестки только легкое недомогание, а не более серьёзная болезнь.

Как мне хотелось признаться Вайноне, что у меня на это есть веские причины. Но помня про милую Марси, держала язык за зубами. В ее положении важна любая зацепка, чтобы найти мистера Беккера всеми правдами и неправдами. Быть может этот ученный – единственная возможность вернуть Марселин к нормальной жизни.
- Буду тебе очень признательна, - ответила я.

Врать невестке не хотелось, но и открываться тоже. Я думала, как плавно подвести разговор к Чеду Гэлэксу. По возможности, минимум сказать про него (лучше вообще не говорить). Если Вайнона не стала особо распространяться про Йена Беккера, то расскажет ли она про мистера океанолога?
- Со мной все в порядке, - начала я. – Просто…
Я вздрогнула от резко звука. Максимилиан Мотт собственной персоной вышиб ногой дверь в каюту моей невестки и теперь красовался на пороге. За спиной у него маячили два Универсала. Принесла его суда нелегкая. Сидела и хлопала ресницами. Очередная тень из недавнего прошлого в виде всесильного Планировщика. Как будто кратер Зед злым роком повис над моей судьбой, посылая последнее время весточку от себя. Для «полного счастья» не хватает еще мистера Крайта.

К тому времени, как мистер Мотт заговорил, мне удалось взять себя в руки. Я сидела, скрестив руки на груди, и холодно смотрела на Планировщика. Его наглость не знала границ. Сначала в мою каюту на «Калео» вломился и хозяйничал в ней. Теперь соизволил командовать в комнате Вайноны. Когда-нибудь найдется управа на этого бугая? Он еще учить меня будет, куда совать свой нос, куда нет. В последнее время эта часть моего лица не дает покоя многим. Как факт меня недолюбливают за это. Мне не привыкать.
- Вам лучше это знать, как персоне приближенной к Протекторату, - отвела я.
Но то, что дальше произошло на моих глазах, перешло все границы. Эта гора мышц перекинула через плечо Вайнону и понесла в каюту Планировщику. Я вскочила с места, как ошпаренная и понеслась вслед за ним. Обогнав Планировщика, я перегородила дорогу ему в коридоре, вытянув в сторону руки. Но мистер Мотт шел на меня, словно танк, заставляя отступать.
- Что вы себе позволяете?! – возмутилась я, идя спиной вперед. – Кто вам дал право так вести себя с Вайноной?! Она живой человек! Немедленно отпустите ее! Вы… вы…вы…
От возмущения у меня не находилось слов, чтобы подобрать точный эпитет к словам Максимилиана Мотта. Я согласна была поколотить его, если это помогло бы отпустить Вайнону на пол коридора. Казалось, мистеру Мотту просто было начхать на мои слова. Наверное, он считал досадным недоразумением. Если вообще кем-нибудь считал, кроме как, журналистского носика.
Дверь в каюту мистера Мотта закрылась прямо перед моим лицом. Внутри меня все клокотало от действий этого дегенерата. Необходимо спасти Вайнону из лап Планировщика, возомнившего себя чуть ли не Всеблагим. Только один человек мог это сделать.
- Мистер Гэлэкс, - сказала я, нажав на кнопку вызова своего кома. – Мне срочно нужна ваша помощь. Дело не терпит промедления.

Чед, с тебя фотосет!

Я дежурила под дверью каюты Максимилиана Мотта в ожидании мистера океанолога. Я пыталась взять себя в руки и сосредоточиться на чем-то другом. Мозг снова и снова возвращался к кратеру Зед и участникам экспедиции, которых увидела за эти несколько часов. Риан, Вайнона, Хаос и где-то там Рокот, Максимилиан Мотт… Сознание пыталось просчитать насколько эти встречи случайны и закономерны. Нахождение Планировщика и невестки можно объяснить их служебным положением. Но откуда здесь взялись синтетики. В пошлый раз их набирал Грегори Крайт. Теперь он снова их сюда откомандировал или кто-то другой. При мысли о мысли мистере Крайте мои пальцы с силой вцепились в фотоаппарат, за содержимым которого могучий Планировщик мог пойти на все. Поэтому я с радостью бежала на «Моррейн», чтобы хоть на время спастись от него. Но кажется, на «Гранде» надо мной снова нависла его злая тень. Оптимизма не добавляло приближение первого выхода в пещеры под кратером Зед. Особенно, если догадываешься, кто там может поджидать.

Облегченный вздох вырвался из моей груди, когда увидела подходящего ученого. Радость длилась не долго. Чед Гэлэкс как всегда был в своем репертуаре. Без шпилек не обошлось. Другого ожидать от него не приходилось.
- В идеале да, - выпалила я с некоторой долей импульсивности. Представительницам моего пола простительна подобная эмоциональность. – Мистер Мотт не отличается джентельменским поведением. Но сегодня его поведение перешло все границы дозволенного. Моя невестка не мешок с картошкой, чтобы ее носили по всему батискафу, перекинув через плечо, - я перевела дух, беря себя в руки. – Вайнона не заслужила такого обращения. Мистер Гэлэкс, прошу вас повлиять на зазнавшегося Планировщика и обуздать его порывы.

Я не знала, что ожидать от Чеда Гэлэкса. Поведение океанолога вводило в тупик и создавало чувство, что живешь с ним как на вулкане. За двадцать четыре часа знакомства с этим ученым Чед Гэлэкс предстал в разных ипостасях. От их обилия голова шла кругом. Ученый вполне мог заявить, чтобы я не совала свой нос в дела Планировщика. Видно на такое мне пришлось заметить, что обязательно размножу в 3D-принтере свой нос и подарю всем, кому он так мешает жить. Чтобы помнили Александру Хантер.

Я была настроена решительно как – никогда в жизни. Давно пора показать мистеру Мотту, что не все будет в жизни, как он захочет. Даже против лома всегда найдется прием. Даже взбунтовавшаяся пешка может стать настоящей мигренью для всесильного Планиврощка.
- Это не смешно, мистер Гэлэк, - заметила я, воинственно скрестив руки на груди. - Вас бы так поносили по всему «Гранду». Вы командир батискафа, мистер Мотт обязан считаться с вами. В вашем лице я вижу управу на этого Планировщика.
Все-таки не удержалась и украдкой сфотографировала смеющегося океанолога так, чтобы он не заметил он. Моя профессия призывала оставаться фотографом двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Это вошло в мою плоть и кровь. К тому же, когда выпадет возможность сфотографировать самого смеющегося Чеда Гэлэкса. Интересно, как часто у него были такие моменты в жизни?

- Чего вы так боитесь? – удивленно пожала я и с сарказмом добавила.– Увы, в свое время мистер Мотт не научил меня, как вламываться в чужие двери. У другого Планировщика не успела взять мастер-класс по взмыванию квартир, так как была в спешке откомандирована на «Моррейн», - пристально посмотрела на ученого. Глаза в глаза. И тяжело вздохнула. – Мистер Гэлэкс, моя профессия обязывает быть смелой. Мне не в первый раз рисковать своей жизнью. Вставать у кого на пути, и портить чью-то жизнь своим присутствием. Я не намерена терпеть произвол мистера Мотта, чем бы он сейчас не занимался с Вайноной.

Смех Чеда Гэлэкса был заразителен. Я не удержалась, чтобы не улыбнуться пару раз. Хотя ситуация была серьезная. И лично мне было не до веселья. Давно пора поставить на место Планировщика.

- Для начала мистера Мотта, - самым серьезным голосом произнесла я. Чувствуя, что начинаю подаваться разительному веселью, лукаво улыбнулась. – И главного редактора, если он будет не доволен качеством репортажа. Вместе будем писать объяснительную записку ему на тему, почему мистер Чед Гэлэкс настоятельно скрывался от представителей прессы.

Очередная шпилька в мой адрес. Чед Гэлэкс – сама любезно, не забывая каждый раз напомнить о своем дискомфорте из-за присутствия прессы в его жизни. Даже ежедневник носить не надо. Мистер Гэлэкс напомнит об этом с поводом и без.
- Терпите меня, сколько хватит сил, мистер Гэлэкс, - развела я руками и добавила, пользуясь моментом. - Первое большое интервью планируем провести с вами после завершения первого выхода. У вас есть время, чтобы успеть морально подготовиться.
К нашей небольшой компании присоединилась Марси. Я улыбнулась, увидев подругу. Она пришла как раз во время. Двоим легче будет уговорить океанолога не сопротивляться предстоящему интервью, если он начнем ломаться и жеманиться.

Заинтригованная я отошла с Марсели в сторонку. Скрестив руки на груди, чуть не фыркнула. Мне надо объяснить Марси, что Планировщик лишил Вайнону права выбора. Просто в наглую вломился в ее каюту и унес к себе. Разве нормальные люди так поступают? Мистер Мотт ведет себя так, что ему закон не писан. Этим кукловодам давно пора понять, что сила действия равна силе противодействия. На их самоуверенность однажды найдется управа. Кажется, для мистера Мотта этот час пробил.
Дальше на горизонте появились Риан, Хаос, Шеллар и Роко. Я смерила их холодным взглядом и с волнением посмотрела на подругу. Так не успела предупредить Марси об их присутствии на батискафе. Могу только представить, какого ей сейчас. Но почувствовать не могу. Развернулась целая словесная перепалка. Я не вмешивалась, решив стать на время сторонним наблюдателем. Слишком много действующих лиц. Негодование Марселин ясно как божий день. Ей необходимо выговориться. Выпустить пар, который накопился в ней за это время. Парадокс, но после этого ей немного полегчает на душе. Подруга из-за всех сил сжимала моя руку. Отчего мне становилась больно. Но я не выдернула руку. Понимая, что для Марси она сейчас может дать какую-то точку опору, ощущение реальности. Всеми фибрами своей души была с нею. Риан рьяно защищала остальных синтетиков, как будто они сами не могли за себя постоять. По другому и быть не могло. Чед Гэлэкс внес ясность, пояснив, из-за чего синтетики стоят с видом невинных овечек. Оказывается, им стерли память. Кто и зачем? Первые вопросы, бросившиеся в мою голову. Что они такого знали, в результате чего они лишились памяти. У людей принято стирать память у синтетиков после каждой секретной миссии? Или это прикрытие для синтетиков? Далее из услышанного следовало, что океанолог в курсе о нашей экспедиции в кратер. Час от часу не легче.
На душе возникло гнетущие чувство, от осознания того, что вряд ли бывшие участники миссии «Калео» собрались на батискафе случайно. Как будто я снова пешка в руках судьбы. Меня ставят на очередную клетку шахматной доски, не спрашивая на то моего согласия. Снова протест и негодование внутри меня. Судя по лицам других, они тоже не рады такому раскладу и желают, как можно дальше оказаться от и меня и Марси подальше.

Я посмотрела в след удаляющемуся Чеду Гэлэксу. Особенно на его хромающую ногу. Мне так и не удалось пока хоть как-то приблизиться к разгадке его хромоты. Боль в ноге приложение к той куче проблем, которая свалилась на ученого за это время. На своих плечах он нес ответственность за жизни людей и синтетиков. Мне бы не хотелось, чтобы в этой экспедиции были потери. Хватит жертв.
Решение пришло, как - то само собой. Тем более Чед Гэлэкс уже что-то знал про миссию «Калео». Я давала обещание Протекторату не рассказывать, но не показывать. Я вытащила из фотоаппарата карту памяти, на которую ночью перекидывала снимки кратера после неудачного визита в квартиру ученого.
Эти фотографии были сделаны той ночью, когда мы отправились на поиски пропавших синтетиков. Тогда я вела фотосъемку в расщелине завала, пока остальные искали четырех беглецов с «Калео». Содержимое фотографий удалось посмотреть по возвращению домой. Снимки очень увлекательны.
- Мистер Гэлэкс, - догнала я ученого и протянула ему карту памяти. - Посмотрите это на досуге. Очень занимательно. Потом расскажите, на сколько хорош клев под водой и катакомбах кратера Зад. Часто там и там, на удочку попадаются кое-какие рыбки.
Не дожидаясь ответа, поспешила к Марселин, чтобы помочь до погружения хоть как-то прийти в себя.

Невозможно сиять, когда разбито сердце.
(фильм "Звездная пыль")

Поговорить с Марселин и успокоить подругу у меня не получилось. Предстояло тщательнейшим образом проверить работу подводного фотоаппарата. У меня было мало опыта работы с таким типом фотокамеры. По заверению производителя с помощью особой линзы и специального режима вспышка этого фотоаппаратам могла прорезать мглу на несколько метров. Правда, подобная функция съедала много зарядки. Поэтому запасные батареи и аккумулятор не будут лишними.
Из скорректированной инструкции, полученной утром от главного редактора, следовало, что во время выходов стоит сосредоточить свое внимание отнюдь не только на Чеде Гэлэксе. Даже лучше будет, если сконцентрируюсь на других. Мне давалось понять, что вышестоящая инстанция над главным редактором заинтересована в моих снимках.
Надеть гидро-ЭЗК помогли Универсалы. Я взяла привычно в руки фотоаппарат и начала снимать участников. Мне показалось, будет замечательно запечатлеть всех до выхода. Заодно проверю работу фотокамеры. Пусть команда ученых привыкает к тому, что у меня получается делать лучше всего. Лезть со своим фотоаппаратом в работу других. У каждого свой способ зарабатывать себе на жизнь.
Перед спуском в шлюз я успела сделать подмигивающий знак Марселин. Ей предстояло держаться возле мистера Гэлэкса. Наверное, это решение лучшее для всех. Марси под надежным присмотром ученого. Для меня возможность работать автономно, не переживая за подругу. Но считать Марси помехой для своей работы – мне в голову не приходило. Просто кому-то надо выполнять внеплановое поручение редакции. Просто с меня как старшей и более опытной будет двойной спрос за невыполнение задания.
Темные воды сомкнулись надо мной. Мне стало страшно первые мгновения. В душу заползло леденящее чувство страха. Мне казалось, что снова оказалась в своей распроклятой криокапсуле, скованная холодом. После возвращения из кратера Зед эта криокапсула стала сниться не ночам, превратившись в персональный кошмар. Мне стало порой боязно засыпать в своей пустой квартире.
Холодно было в душе. Холодно было снаружи. В этом мрачном и таинственном царстве Мертвого океана. Если бы не спасительный гидро-ЭЗК я не применено замерзла. Настроив нужный режим и функции, я принялась плавать от одного участника спуска к другому. Старалась каждого не оставить без внимания. Особенно следила за Рокотом, Шеллар, Риан и Хаосом. Мне не давала покоя мысль, что они могли найти в кратере Зед что-то такое интригующие. Особенно, когда самовольно покинули «Калео». Этим хоть как-то можно было объяснить причину, почему троим из них стерли память. Единственным синтетиком, что кто-то мог рассказать, была Риан.
С азартом принялась снимать глубокие полоски на стене одной из пещер – следы пребывания здесь невидимого зверя, которые обнаружил Чед Гэлэкс. Затем была кость в руках Вайноны и другие находки. Глядя на них через объектив, я понимала только одно. Во мне нарастает чувство тревоги и опасности. Перед мысленным взором вставали кадры кратера Зед. Приходило понимание того, что как тут опасно находиться. Смертельно. А эти пещеры только начало исследования. Впереди еще невидимые дали и бесконечные горизонты.
Я судорожно сглотнула, когда навела объектив на Марси. Всеблагой, я совсем забыла о подруге, отдавшись целиком своей работе. Было рванула к паникующей Марселин… Но мистер Гэлэкс был рядом с ней. На сердце отлегло…
На борту батискафа Универсалы помогли мне снять гидро-ЭЗК. Покачав головой, проводила взглядом Марси, бегущую за мистером океанологом. Не стоит вмешиваться в разборке между ними. Оба взрослые. Найдут общий язык. Я поспешила к себе в каюту. Приняв наспех душ и переодевшись, села за стол и принялась обрабатывать фотографии. Лишь бы довести себя до полного изнеможения…

Калео бьет прямо в глаза, заставляя щуриться. Светило заливает ярким светом зеленую траву, голубое небо Ортакса. Все живое стремиться к лучам Калео… Где-то вдали слышен до боли знакомый детский смех. Он столь жизнерадостен и весел. Его маленькая обладательница бежит мне навстречу и самым доверчивым взглядом смотрит на меня. Девочка меня не боится. Протягивает свою маленькую ладонь, на которой сидит красивая бабочка…
- Посмотри, - в обладательнице этого голоса узнаю маленькую себя. – Красивая?
Чувствую, как к горлу поступает тугой ком. На глазах наворачиваются слезы. Это был один из чудесных дней в моей жизни, который, казалось, забыла навсегда. Тем временем маленькая Алекс берет меня за руку и куда-то настойчиво тянет. Послушно иду сама за собой маленькой.
Вдруг к нам на встречу вышел отец. Молодой. Каменею и цепенею. Кажется, маленькая Алекс забыла обо мне. Она вытащила свою ладонь из моей руки и с радостным смехом побежала к папе на встречу…
- Папа… папочка… - лепетала маленькая я, когда отцовские руки подхватили меня с земли и стали кружить в воздухе. – Когда ты достанешь мне с неба самую красивую звезду?
- Какую звезду? Не припомню, чтобы обещал… – спросил папа, принимая удивленный вид. Малышка Алекс насупилась. Неожиданно отец начал меня побрасывать в воздух и ловить. – Зачем мне еще в небе звезды? Когда уже достал самую красивую и главную …
По округе раздается заливистый детский смех от осознания того, кто является для него этой звездой…

Ком противно пропищал, заставив меня проснуться и вздрогнуть всем телом. Фотографии обработаны. На часах полночь. Я взглянула на ком, гадая, кто прислал сообщение в столь неурочный час. Ломать голову долго не пришлось. Главный редактор. Не знаю, что он там курил, если ему вздумалось в такое время интересоваться о подготовке репортажа по Чеду Гэлэксу. Он требовал уже первых набросков. А у меня этого материала кот наплакал. Не знаю, как выкрутиться из этого…
У меня не было желания находиться больше в каюте. Хотелось развеяться и побродить по спящему «Гранду». Будить Марселин в столь позднее время не позволяла совесть. Пусть отдыхает. Она, итак, сегодня натерпелась по полной программе.
Плутая по коридорам батискафа, я не заметила, как очутилась в одном из отсеков «Гранда». В конце очередного коридора находилась комната, из которой лился свет. Мне стало интересно, кому еще не спиться, кроме меня.
- Можно? – поинтересовалась я, осторожно открывая дверь.
Первое, что бросилось в глаза, был большой аквариум, в котором плавала чья-то внутренность. на табличке аквариума было написано: «Нави». Кажется, желудок или какой-то орган этого чудища. Сразу вспомнилась находка в утробе морского монстра. К горлу подкатилась тошнота. Еще чуть-чуть и меня вырвет…
- С вами все хорошо? – передо мной как из-под земли вырос молодой мужчина с взъерошенными волосами и наколками на руках. – У вас неважный вид…
- Не знаю,– прошептала я, старательно отводя взгляд от гадости в аквариуме. Постаралась пошутить. – У вас тут клуб Полуночников? Внеплановое заседание? Примите нового адепта в свои ряды?
Незнакомец рассмеялся. Как оказалось, его звали Джордж Мюррей. Он заботливо отвел меня в сторону и усадил за стол, угостив бодрящим тинчем. Мы разговорились. Джо (как он просил себя называть) был одним из ученых океанологов в команде Чеда Гэлэкса. Надо было видеть, какие влюбленные взгляды он бросал на внутренность вскрытого Нави. Скорее его можно назватье фанатиком, слегка помешанный на этом монстре. Оказывается, Джо видел, как я снимала мистера Гэлэкса в лаборатории и сегодняшним первом выходе. Он меня сразу узнал.
- Поначалу я искренне сочувствовал кэпу, - говорил Джо. Он с друзьями называл между собой Чеда Гэлэкса кэпом. – Свалились ему на голову две репортерши. – Теперь вижу, что вы, Александра, не такая уж вредная. Скорее несчастная…
Я кисло улыбнулась. Джо прав. Ночь скидывает с меня маску, выставляя наружу мой подлинный облик. Усталой и разбитой Александры Хантер. Кричи не кричи. Никто не услышит. Как не услышали мольбу о помощи того человека в желудке Нави…
Усилием заставила себя не думать об этом. Перевела разговор на мистера Гэлэкса. Джо рассказал мне пару незатейливых историй про океанолога, которые записала на свой комп с согласия своего собеседника. В них подчёркивался высокий профессионализм и ответственность мистера Гэлэкса. За таким человеком многие из команды готовы были идти в огонь и воду. Джо поделился мнением других членов экспедиции о своем кэпе. Для меня этот полуночный разговор с мистером Мюрреем стал неплохим подспорьем и спасением перед главным редактором.
- Александра, вам нужно выспаться, - сказал Джо, закончив рассказ. – Предстоит трудный день. Калео скоро встанет.
- А если у Калео нет сил сиять, Джо? – прошептала я, не выдержав и потупив свой взгляд. – Зашло за горизонт и не может светить в темных водах Мертвого океана?
Все эти месяцы жила, как в кошмарном сне. Постоянно куда-то спешила, занималась тем, чем нужно. Боялась узнать правду. Например, мне было страшно услышать оправдания родителей об их бездействии за эти годы. Я – их плоть и кровь, которую они могли, как Майкл… Упрямо мотнула головой. Бесполезно. Ничего не помогает. Нет. Слез не было. Кратер Зед их всех высушил. Они оросил безжизненную почву кратера. Мои слезы никого к жизни не пробудили в этом гиблом месте, кроме как теней прошлого. Но этим теням нужен покой, а не моя боль в душе. Хотя последние новости о расследовании моего дела добили и эту боль. Все выжгли каленым железом. Осталась лишь пустота и апатия. Ни одного просвета, будто ядерная зима настала
- По законам жизни Калео всегда встает, - вдалбливал мне Джо Мюррей непреложную истину
- Здесь царствуют законы смерти, - твердым голосом возразила я, усмехнувшись. – Хотя… лучше налейте мне еще тинча, Джо…

Очередная чашка тинча была выпита и стояла пустой на столе. Джордж Мюррей травил мне байки и рассказывал сотый анекдот. Какими-то только одному понятному Джо мозговым измышлением, он заключил, что причиной моей подавленности и усталости является впечатлительность от темных вод Мертвого океана вкупе с брезгливости от вида внутренности Нави, замкнутого пространства батискафа и нелюдимости кэпа. Поэтому толика веселых историй должно прогнать мое уныние. Я не стала переубеждать ученого. Не хотелось делиться своим. Личным.

На коме высветилось сообщение от Марси. Я вся встрепенулась. Совсем забыла о подруге. Стала мысленно ругать себя за такую оплошность
- Джо, большое спасибо за душевную компания, - произнесла я, - С вами очень приятно коротать время. Но мне надо идти. Работа зовет. Где у вас тут умывальник? Мне надо привести себя в порядок.
Казалось, Джордж Мюррей был огорчен. Однако, он не старался подать виду, указав на раковину в углу. Подойдя к умывальнику и включив холодную воду, я посмотрела на свое отражение в зеркало. Бледное и усталое лицо с впалыми зелеными глазами. Я стала умываться холодной водой, чтобы хоть как-то придать себе бодрый вид. Тщательно вытерев лицо махровым полотенцем, пощипала себе щека. В результате чего на них появился румянец. В таком виде можно идти к Марселин.

Я тактично постучалась в дверь и вошла в комнату подруги, застыв на пороге в изумлении. Марселин сидела на кровати, уткнувшись в мужскую футболку. Сердце кольнуло, в предчувствии отгадки.
- Марси, с тобой все хорошо? – осторожно спросила я, закрывая за собой дверь и подходя к подруге. – Чья это футболка? Ты такой фасон не носишь…