Карта ролевой игры "Аляска. Золотоискатели."

Джин с готовностью ответила на поцелуй, поглаживая Дилана по темным волосам и теснее прижимаясь к его теплому сильному телу. В его голосе было столько страсти, столько обещания предстоящего наслаждения, что Джин невольно застонала.

Дилан открыл дверь дома и пригласил ее внутрь. Вошел следом, впуская лису и Торна. Оба тут же уселись у очага и принялись внимательно следить за каждым движением своего хозяина. Какое безграничное доверие! Джин невольно улыбнулась. В Бостоне у нее остались два мастифа Хок и Вейн, не воспринимавшие никого кроме Джин и и старика Хантера и готовые скушать любого, кому заблагорассудится косо посмотреть на хозяев. Джин скучала по своим "зверушкам", но взять их с собой не смогла.
Пока Дилан разводил огонь в очаге и кормил животных, Джин осматривала его жилище. Суровая , практически спартанская обстановка вполне соответствовала характеру хозяина, вернее той его стороне, которую он привык демонстрировать окружающим. Если Дилан считал себя мрачным и унылым, это не означало, что он был таким на самом деле. Джин, кажется, знала, как расшевелить его и вывести из этого состояния.
За все время Дилан практически ни разу не посмотрел на Джин и ей стало как-то не по себе.

В его голосе было столько горечи.Он избегал встречаться с ней взглядом и выглядел удрученным. Джин могла пожалеть его, но разве ему нужна была чья-то жалость?
Джин поймала его взгляд и с нежностью посмотрела на него.
- Меня все устраивает, Дилан. Мы вместе и это главное. Богатство не всегда приносит счастье.
Джин некстати вспомнила о матери и на глаза навернулись слезы. Джиневер поспешно отвела взгляд, опасаясь, что Дилан заметит это и отнесет на свой счет.

Он все-таки заметил промелькнувшие в ее глазах слезы и естественно подумал, что расстроил ее именно он. Джин отвела взгляд и прижалась к нему, спрятав лицо на его груди.
- Прости... Ты не имеешь к этому никакого отношения. Я просто вспомнила... - Джин осеклась, а потом подумала, что он имеет право знать о ней все. Даже если это его оттолкнет.
- Знаешь, я ведь незаконнорожденная. Я никогда не знала свою мать. Меня , как это модно сейчас говорить, зачали в грехе. Мать походила из бостонских аристократов голубых кровей, а наш с Китом отец официально владел игорным домом, а фактически был одним из авторитетов криминального мира. Он и сейчас им остается. Когда я родилась, дед посчитал, что родословная Хантеров не может быть запятнана появлением ублюдка и отдал меня отцу. Если бы отец от меня тогда отказался, я бы просто умерла в какой-нибудь сточной канаве. Но он принял и вырастил меня, за что я ему бесконечно благодарна.
Я всю жизнь презирала свою мать за то, что она меня бросила. Я ненавидела ее вплоть до того самого дня, когда узнала о ее смерти.
И лишь несколько лет спустя нашла дневник, из которого узнала, что она просто была жертвой обстоятельств, - Джин шмыгнула носом и вздохнула. Она сама не понимала зачем рассказывала все это Дилану, но он был единственным человеком , с кем она хотела поделиться своими переживаниями. -
После моего рождения, дед выдал ее замуж за Нью-Йоркского банкира. Тот оказался той еще тварью. Ему доставляло удовольствие мучить и унижать жену. Мать купалась в роскоши и одновременно утопала в слезах... Богатство не принесло ей счастья. Если бы она тогда не пошла на поводу у деда и, вопреки всему, осталась с отцом, она была бы жива...

Дилан не задавал лишних вопросов, не говорил ничего не значащих формальных фраз. Он просто слушал. И Джин была благодарна ему за это.



Теперь Джин многое поняла. Его отстраненность, погруженность в свои мысли, стремление к одиночеству. Эта боль во взгляде, которая поразила ее во время их первой встречи. Его реакция на ее шутливое обещание причинить боль... Дилану удалось преодолеть то, что было не под силу преодолеть обычному человеку. Он потерял самое дорогое в его жизни и нашел в себе силы жить дальше. Это вызывало уважение.

- Дилан, ты удивительный человек. Я почувствовала это еще тогда в баре. Я даже не знаю, как благодарить Бога за то, что он подарил мне тебя, - Джин взяла его руку в свою, поднесла к губам, поцеловала середину огрубевшей ладони и прижала к своей щеке.

Потом поправила темный локон, упавший на его лоб,почти невесомо прикоснулась к щеке и попросила:
-Просто будь рядом. Мне больше ничего не нужно.

Она верила. Сама не зная почему, верила каждому его слову, каждому взгляду. Она чувствовала, что Дилан никогда не бросит, не причинит боль. Джин понимала, что их счастье не может быть безоблачным всегда. В их жизни могут быть моменты недопонимания, обиды, тяжелые времена, как и понимала то, что вместе они все преодолеют.

Джин всматривалась в его искаженное желанием лицо и понимала, что ей уже никуда не хочется уходить из их дома.Она нужна здесь. Нужна ему. А он нужен ей. Они способны исцелить друг друга и заставить забыть о прошлом.
Взгляд Джин остановился на губах Дилана и она тихо застонала, чувствуя, как по телу пробегает знакомая конвульсивная дрожь.
Пальцы погладили твердый подбородок, двинулись ниже, расстегнули верхнюю пуговицу рубашки, неуверенно скользнули под ткань и застыли, соприкоснувшись с горячей обнаженной кожей...
- Я хочу остаться здесь, с тобой, - сорвалось с мгновенно пересохших губ.

То безумие, которое охватило обоих было сродни урагану, сметавшему все на своем пути.
От нетерпеливых поцелуев и жадных порывистых ласк Дилана кружилась голова и кровь бухала в ушах с такой силой, что Джин уже не видела и не слышала практически ничего. Все ее существо превратилось в оголенный нерв, остро реагировавший не только на малейшее прикосновении , но и на колебание воздуха в комнате.Джин смотрела безумными глазами на то, как Дилан нетерпеливо стягивает с нее одежду,чувствовала, как тонкий шелк сползает с плеча, уступая место нежным теплым пальцам и умелым влажным поцелуям. Из уст слетел полустон-полурыдание, когда горячий рот коснулся обнаженной груди, посасывая острую вершинку, даря сладостную, изысканную пытку и низвергая в пропасть. Но сильные руки не позволили упасть, подхватили, прижали к твердому телу, позволяя ощутить всю силу мужского возбуждения. Она не выдержала. Не смогла. Ей было мало просто наслаждаться его ласками. Она хотела подарить мужу ту же радость, в которой утопала сама. Отдать все и даже больше. До боли хотелось чувствовать плотный атлас его кожи под ладонями. Потеряв остатки разума, Джин принялась расстегивать рубашку Дилана, нетерпеливо дергая нив чем не повинную ткань и поглаживая пальцами открывающиеся участки кожи. Упрямая пуговица никак не хотела выскальзывать из петельки и Джин просто рванула полы в стороны, стянула проклятую ткань с плеч, освободила сильные руки, залюбовалась игрой мышц под гладкой кожей, сокращавшихся словно в агонии от малейшего ее прикосновения...


Некоторое время Джин просто стояла перед ним, не понимая, чего от нее хотят. Тяжело дыша, она смотрела на лежавшего в кровати мужа, скользя безумным взглядом по его телу и ощущая новый, еще более сильный прилив возбуждения. Он хочет , чтобы она разделась? Она сделает это. Для него.
Джин нетерпеливо тряхнула головой, отчего волосы в беспорядке разметались по плечам и груди, нисколько не скрывая ее наготы, делая ее еще более вызывающей, облизнула пересохшие губы и положила ладони на талию. Она неспешно двинулась к кровати, с вызовом глядя в почерневшие от желания глаза мужа, мягко покачивая бедрами и ощущая себя в этот момент манящей, желанной, страстной. Ощущая себя женщиной. Как никогда раньше.На пол у ее ног упало платье, нижняя юбка. Джин неспешно избавилась от обуви. Приблизившись вплотную, Джин медленно сняла нижнее белье и не отрывая горящего взгляда от плотно сжатых губ Дилана, присела на самый край кровати.Наклонилась вперед, обвивая его шею руками и дразняще потерлась губами о его губы, наслаждаясь ответным стоном.
- Я все делаю правильно? - прерывающимся голосом спросила Джин, припадая к губам мужа в бесконечно медленном поцелуе.

Утро
Джин медленно открыла глаза, частично находясь во власти сна. В комнате было тихо и темно.Она не сразу сообразила , где находится...
Господи, неужели вчерашний день ей приснился?
Горячее дыхание Дилана у ее щеки, шевелившее светлый локон и сильная ладонь на талии, властно прижимавшая к большому теплому телу подсказали, что все произошедшее было более чем реальным. Память живо нарисовала подробности прошедшей ночи и Джин почувствовала, как кровь приливает к щекам. Господи, как грешно. Она и представить себе не могла, что может быть такой смелой и бесстыдной, так всецело и безоглядно отдаваться своему мужчине телом и душой, растворяться в его страсти, умножая обоюдное удовольствие во сто крат.
Джин поднесла пальцы к губам и коснулась их, все еще немного саднящих и припухших от страстных сладких поцелуев мужа. Тело было охвачено легкой усталостью счастливой женщины, полностью удовлетворенной своим любовником.
Джин с нежностью посмотрела на мужа, лаская взглядом каждую черточку красивого умиротворенного сном лица и улыбнулась. "Люблю тебя" прошептала она. Сдержавшись от практически непреодолимого желания прикоснуться к его губам, Джин, тихо, чтобы не разбудить, освободилась от удерживающей ее руки, и проворно выскользнула из кровати. Взгляд Джин упал на брошенную поверх ее одежды рубашку Дилана. Она подняла ее, поднесла к лицу и потерлась щекой о шершавую ткань, с наслаждением вдыхая терпкий мужской запах. Долго не раздумывая, Джин накинула рубашку мужа, застегнула на уцелевшие пуговицы и направилась к выходу. Пройдя несколько шагов, она не устояла перед искушением, оглянулась и еще раз посмотрела на лежавшего в кровати Дилана. Лучше бы она этого не делала. Помоги ей Боже, она опять его хотела. Закусив нижнюю губу едва ли не до крови, Джин резко развернулась и, чтобы не дай Бог не передумать, выбежала на кухню чтобы немного освежиться и приступить к выполнению обязанностей хозяйки дома.

Завтрак был почти готов. Мурлыкая себе под нос, Джин подбросила пару поленьев в очаг и поставила чайник.
Сейчас она разбудит Дилана одним из самых приятных способов, и , если оба опять не потеряют голову, они спокойно позавтракают и отправятся в город. Вчера Джин совершенно забыла о своих пациентах, оставив их на попечение Мэган и Фила. К сожалению, работу еще никто не отменял.
Войдя в спальню, Джин скользнула под покрывало и прижалась к обнаженному телу мужа, легонько прикоснулась к его губам и прошептала:
- Просыпайтесь,муж мой.Ваш завтрак готов.
Джин тихо вскрикнула и довольно рассмеялась, когда в мгновение ока оказалась придавленной Диланом к постели и ощутила, как его язык по-хозяйски раздвигает дрожащие губы.

- Я подумаю над этим, любимый. А пока, предлагаю подкрепится кое-чем более существенным, - серьезно ответила Джин и вновь расхохоталась, ощущая щекочущее прикосновения на своей шее.

- Боюсь, тебе придется распрощаться с этой рубашкой. Она мне очень нравиться и обратно я ее возвращать не собираюсь, - ответила Джин, разочарованно наблюдая, за тем, как Дилан одевается. Без одежды он являл собой впечатляющее зрелище и нравился ей еще больше.
Джин вышла из спальни вслед за мужем и принялась накрывать на стол. Она чуть не задохнулась от возмущения, когда Дилан как был выскочил за дверь. Нет, ну зла на него не хватает. Кое-кто еще вчера метался в горячке и умолял его вылечить, а сегодня выходит на мороз едва ли не в чем мать родила.
Хвала Богу, Дилан отсутствовал недолго и Джин решила, что , пожплуй, ненадолго отложит его перевоспитание.

Джин едва ли не замурлыкала, когда очутилась на коленях у мужа.
- Мммм, - Джин уткнулась носом в его шею, туда где под теплой кожей бешено бился пульс и вполголоса ответила, - Моя бы воля, я бы никогда отсюда не уходила и тебя не отпускала , но у меня есть обязанности, которые необходимо выполнять. Нужно зайти в клинику, а потом все-таки разыскать Кита и повиниться за вчерашнее, пока он в благодушном настроении, или наоборот. Но, боюсь разговора с братом нам все-таки не избежать.
Дилан, я надеюсь, тебя не смутит, если некоторое время нам придется жить на два дома. В лазарете лежит несколько тяжелобольных и мне необходимо наблюдать их едва ли не круглосуточно. Это ненадолго, обещаю.

После завтрака Джин оделась и вышла на улицу. Свежий морозный воздух приятно щекотал ноздри, пьяня и освежая одновременно. Ее охватило чувство странной эйфории и воистину запредельного счастья.
Заметив, что дверь дома приоткрылась, выпуская наружу хозяина, Джин поспешила спрятаться за дерево.
Повинуясь глупому хулиганскому порыву, Джин зачерпнула горсть снега, скатала небольшой шарик, прицелилась и запустила им в Дилана. К слову сказать, метко запустила. Джин прикрыла рот ладошкой, чтобы не рассмеяться. Снежок угодил точно за ворот куртки.
Секунду спустя, Джин поймала на себе многообещающий взгляд мужа и , подобрав юбки, хохоча припустила в сторону дороги.

"Ты - мой, это главное", подумала Джин. Она нашла его, самого лучшего мужчину в мире, заманила в свои сети и околдовала. Она сделала то, чего не смогли сделать другие - заполучила его в свои законные мужья. И теперь не отдаст никому. Никогда.

Джин задумчиво смотрела на мужа. Интересно, как бы он отнесся к предложению переехать в Бостон? Рано или поздно, этот вопрос встанет перед Джин. Старик не вечен, а пустить семейный бизнес по ветру она не позволит.Это было бы глупо. Все, что принадлежит ей, рано или поздно будет принадлежать ее детям. Их с Диланом детям.
Она не будет думать об этом сейчас. Сейчас не время для острых тем.Сейчас она просто счастлива.
***

И она ответила, что тоже любит своего мужа. Больше жизни.