Рождество для Измененной (новогодняя зарисовка, фантастика)

Энни, здравствуй)))

Красивый снеговичок)))

Рады, что заглянула

Не смогли пройти мимо) Ведь интересно же, чем все закончилось) Точнее, что делают Авелин с Энтони)) И что ответила Беатрис, когда ей позвонил Сэт))) Нам было безумно интересно узнать

Авелин рядом с Тони всегда милая Она теперь не ниндзя, а жена Еще все беременные вредничают))

Ему такое и в голову не пришло! Энтони без Авелин не представляет свою жизнь) И про Беатрис ты права))) Она свою крошку не позволит обижать

Сэт идеально вписался в их странную семейку А ближе к праздникам хочется побольше таких сказок)))

Спасибо тебе за отзыв!

ПыСы: Тебя, наверное, будет ждать сюрприз в конце рассказа


Галюша,


Не плачь) Скоро продолжение) Хотя, пожалуй, всего рассказа будем мало
Здорово, что у тебя получилось окунуться в атмосферу и представить себе такой уютный дом Ближе к Новому Году захотелось сказки и мы попробовали ее воплотить. Рады, что нам это удалось

Иногда, нам кажется, что они настоящие. Может быть живут в параллельной вселенной.

История продолжается) Спасибо тебе за эмоции и тепло


Спасибо, Галя))) Мы тебя любим!

 » 2. Энтони

Его жизнь круто сменила направление, но последние месяцы Энтони чувствовал себя так спокойно и хорошо, как никогда раньше. Ощущение того, что ты дома, дорогого стоит, и рядом с Авелин он обрел свой дом во всех смыслах. Когда они вернулись из Европы в Нью-Йорк, он с огромным энтузиазмом лично принялся за обустройство на новом месте. Ему нравилось бегать с ней по магазинам, выбирая краску, мебель и всякие незатейливые предметы интерьера. По последним, правда, спецом была Авелин, а Энтони предпочитал оставаться в группе поддержки.
Их жизнь протекала неспешно, как у самой обычной пары, а о своем новом состоянии Энтони вспоминал нечасто – разве что когда голод измененного давал о себе знать. Один раз, забывшись в творчестве, он от души стукнул кулаком по столу и теперь декоративную дыру в нем украшала изящная лепнина авторства Авелин. Энтони приладил снизу обыкновенный стакан, и получилась отличная подставка для ручек и карандашей.
Идея устроить ей сюрприз на Рождество, пригласив Беатрис, пришла ему в конце ноября. Энтони показалось, что Авелин, лишенной семьи на долгие годы, будет приятно. Стоило немалых усилий добыть номер Беатрис из ее телефона, а затем провернуть все так, чтобы она заранее ни о чем не догадалась.
Беатрис идею поддержала, и Энтони поспешно занялся поисками небольшого загородного домика. Несколько раз ему начинало казаться, что все сорвется, что Авелин уже все знает, просто молчит, потому что не хочет его расстраивать, но потом, натыкаясь на её странную нервозность и постоянные вопросы, Энтони понимал, что она ни о чем не догадывается.
С Авелин в последнее время творилось что-то неладное, но Энтони списал это на свои странные отлучки. Он старался проводить с ней все свободное от предпраздничных забот время, даже забросил роман, но вытянуть из Авелин причину её странной меланхолии ему так и не удалось. В конце концов, он решил оставить все, как есть, до Рождества.
Авелин заедала свое настроение конфетами, зефиром и шоколадом, пристрастилась к какао по утрам, и Энтони только диву давался. Откуда у женщины, которая терпеть не могла все, что содержало хотя бы малейший намек на глюкозу, такая страсть к сладостям?.. Если бы она не была измененной, он бы решил, что Авелин беременна, но сама их природа отвергала такую возможность.
С утра он ездил в аэропорт – встречать Беатрис. Для этого пришлось вылезти из кровати в три часа ночи, при этом не разбудив Авелин. Он сам себе напоминал шпиона за работой, когда выбирался из собственного дома.
Энтони сильно удивился, когда увидел рядом с Беатрис спутника. Не то чтобы он не представлял увидеть её в компании мужчины, но напор и силу матери Авелин мало кто мог выдержать. По дороге в супермаркет, а затем и до дома, они познакомились и разговорились.
Мужчину звали Сэт Торнтон – пожалуй, в мире измененных это имя можно было причислить к разряду легенд. Авелин много о нем рассказывала: в частности, когда они говорили о её происхождении. Сэт показался Энтони приятным мужчиной, уверенным в себе, и последнее явно противоречило рассказам Авелин. Как бы там ни было, он был искренне рад команде поддержки в лице этого парня. Последний раз он встречался с Беатрис в Швейцарии, и несколько дней, проведенных под одной крышей, надолго ему запомнились.
В своем одиночестве Беатрис привыкла командовать, не признавала ничьих авторитетов, и все, что не укладывалось под её ритм и стиль жизни, либо перестраивалось, либо выметалось поганой метлой. Авелин тоже не сразу привыкла к тому, что больше не одна, да и самому ему пришлось смириться с потерей эгоизма, но в случае Беатрис привычка всех строить была гипертрофирована до невероятных масштабов. Сравниться с силой этой женщины могла разве что фура, идущая на полной скорости. Энтони не знал, как Сэту удалось сделать так, что рядом с ним она становилась мягче, спокойнее и женственнее.
Сюрприз удался, но только наполовину. Беатрис напрочь забыла о времени, и, когда они подъехали к дому, он сверкал огнями как рождественская ель. Музыка, доносящаяся оттуда, наводила на мысли о том, что они на рок-концерте. Авелин подумала, что ему взбрело в голову пригласить друзей. Энтони ощутил её боль и разочарование, и на мгновение ему стало страшно. Почему она так остро на все реагирует?!
Положение спасла Беатрис, которая вышла подышать свежим воздухом. В том, что касается такта, у этой леди было изящество подстреленного в зад бегемота. Что не отменяло особого шарма, который Энтони отметил ещё при первой встрече. Он был искренне счастлив, почувствовав, как изменилось настроение Авелин после встречи с матерью. Когда же она увидела Сэта, и вовсе засияла. Даже если бы она не проронила ни слова благодарности, Энтони все равно весь вечер мысленно прыгал бы от радости, понимая, насколько точно он угадал её желание побыть с семьей. Авелин была ему безумно дорога, и каждый миг её счастья грел Энтони душу в самом романтическом смысле этого слова.
Энтони отнес сумки в их комнату и вернулся на кухню. Авелин уже устроилась за столом с Беатрис, и они колдовали над тортом: с топпингом, цветными сахарными карандашами, муссами и шоколадом. Авелин уже успела приложиться к шоколадке и сейчас бросала однозначные взгляды на банку с маршмеллоу***, стоявшую чуть поодаль.
Энтони только головой покачал, и подошел к Сэту, который был занят салатом. В фартуке поверх джемпера и брюк любовник Беатрис смотрелся забавно.
– Чем помочь? – спросил он. – Могу попробовать приготовить индейку, но только под чутким руководством.
– Буду рад, – отозвался Сэт, и тут же выдал Энтони целый ряд поручений: принести из холодильника продукты, что-то наоборот убрать, порезать овощи. В нем явно угадывался руководитель, и Энтони только мысленно улыбнулся. Он был совершенно не похож на парня, привыкшего пасовать и довольствоваться задним планом. Интересно, как они с Беатрис делят территорию?..
Включив воду, чтобы помыть овощи, Энтони прислушался: Авелин и Беатрис о чем-то говорили заговорщицким шепотом: слух измененного играл ему на руку. Не то чтобы он не мог справиться с собственным любопытством, но все, что касалось его жены, было ему интересно. Энтони споткнулся о мысленное «жена», улыбнулся, и снова весь обратился в слух. Может быть, удастся узнать, почему Авелин в последнее время сама не своя?
– Не думала, что профессор тебя отыщет, – негромко произнесла Авелин. – Я рада, что вы вместе.
– Мы все слышим, – шутливо возмутился Торнтон.
– Да пожалуйста, – фыркнула Беатрис и добавила, абсолютно не стесняясь. – Я тоже не думала, но некоторые способны удивлять.
Энтони чуть нож из рук не выронил, но сделал вид, что ничего не слышал, принимаясь нарезать морковь. К несчастью, она быстро кончилась, пришлось хватать разделочную доску и мыть ее, хотя в доме была посудомоечная машина. Энтони практически не общался с родителями, а Рождество чаще всего проводил в компаниях знакомых или коллег, в которых никто никому и ничем не был обязан. Поэтому он уже практически забыл о том, каково это – строить отношения с родственниками, и о том, что они способны удивлять. Во всех смыслах.
– Прошлое Рождество я встречал на Манхеттене, – произнес он, разрывая неловкую паузу, повисшую на кухне, – там было много людей, большинство из которых я видел в первый и последний раз. Единственное, о чем я тогда жалел… – он посмотрел на Авелин и тепло улыбнулся ей. – Что мне не хватило духу пригласить тебя встретить его вдвоем.
В её глазах Энтони прочел ответ: всю любовь и нежность, которую Авелин испытывала к нему. Они чуть не потеряли друг друга, так и не сказав главные слова, и теперь не боялись открыто выражать собственные чувства.
– Я провел последнее Рождество в канадской глубинке, – хмыкнул Сэт. – В этот раз все намного лучше.
– На прошлое Рождество я пила виски, который мне удалось протащить в палату Люка. Мы рассказывали друг другу сказки о том, что все будет хорошо.
Беатрис замолчала, глядя прямо перед собой, потом посмотрела на Авелин и усмехнулась. Её эмоции сейчас не имели ничего общего с Рождеством и его светлым настроением. Энтони не столько понял, сколько почувствовал это, потому что сначала его бросило в жар, потом в холод, а следом накрыло волной неизбывной тоски, от которой хотелось выть. Эмпатия – пожалуй, одна из самых ярких способностей измененных.
– Авелин, можно тебя на минутку? – он протянул ей руку, предлагая выйти из кухни. Она тоже чувствовала мать, и поднялась ещё раньше, чем он успел закончить фразу.
– Конечно, – Авелин коротко обняла Беатрис и прошептала ей что-то, прежде чем последовала за Энтони.
По дороге она все-таки успела прихватить с собой банку зефира, и сейчас, сидя у него на коленях на диване в гостиной, с наслаждением жевала одну за другой. Прошло несколько минут прежде, чем он решился заговорить.
– Я идиот. Не у всех в прошлом году была такая беззаботная жизнь, как у меня. Прости, пожалуйста.
– Если и так, ты самый чудесный идиот на свете, – призналась Авелин, отставив банку на столик и крепко обнимая его, – а если серьезно… Тони, не вини себя. Со временем мама сможет смириться с прошлым и научится быть счастливой. Говорить об этом – вот и все, что ей надо. У каждого события есть две стороны, и от нас зависит, что вытащить на поверхность, а о чем забыть, – она помолчала, глядя на него, ласково провела пальцами по щеке, вдруг становясь слишком серьезной. – Спасибо тебе за прекрасный сюрприз. Это именно то, о чем я мечтала. И ещё… Я хочу кое-что спросить…
– Влюбленные, идемте ужинать! – командный голос Беатрис, абсолютно не вязавшийся с её эмоциями, заставил Энтони вздрогнуть. Эту женщину спокойно можно ставить армией командовать, не прогадаешь. Похоже, разговор с Сэтом по поводу прошлого не состоялся или был отложен на неопределенный срок.
– Мы сейчас! – он кивнул Беатрис и погладил Авелин по волосам, перебирая длинные темные пряди, – что ты хотела спросить?
– Неважно, – пробормотала она, покачала головой и шустро вскочила на ноги. Энтони и вздохнуть не успел, как Авелин уже скрылась в дверях кухни. Исполненный недоумения, он поднялся и молча последовал за ней.
Сэт заранее накрыл стол в гостиной, осталось только отнести готовые блюда. Глядя на вазы с салатами, тарелки с закусками, две бутылки вина и праздничную сервировку, Энтони снова задумался о том, как давно не отмечал Рождество в кругу семьи. Последнее приятное воспоминание о событиях прошлого, когда ему ещё не исполнилось четырнадцать, и он не обнаружил горы пепла на заднем дворе вместо собственных романов, было слишком далеким.
Во главе длинного стола села Беатрис. Она распустила волосы и переоделась в вечернее ярко-красное платье с откровенным декольте. Балетки сменили туфли на каблуке, а в макияже она сделала акцент на глаза – и не прогадала. Энтони про себя подумал о том, что этой женщине не откажешь ни в умении обескураживать, ни в умении восхищать. Слева от неё устроился Сэт, в светлой рубашке и брюках он и сам выглядел на удивление светлым.
Авелин не стала краситься, и в своем воздушном атласном зеленом платье в греческом стиле, выглядела просто девчонкой. Энтони смотрел на неё и не мог наглядеться, не понимая, как все это время справлялся с собственным одиночеством. Треск поленьев в камине, мерцающие огоньки гирлянд, живое пламя свечей и запах ели создавал неповторимую рождественскую атмосферу.
– За встречу! – Беатрис подняла бокал. Энтони как раз собирался налить Авелин её любимого белого вина, но под пристальным взглядом Беатрис замер и почувствовал себя воришкой, которого поймали на месте преступления и вот-вот потащат в каталажку. Пока он мысленно прикидывал, что делает не так, Авелин резво убрала бокал в сторону и поинтересовалась:
– А томатного сока нет?
Энтони только вздохнул. Она терпеть не могла этот сок, и с какой радости он понадобился ей именно сегодня, понять тоже не мог. Он ведь специально не стал его покупать, хотя взгляд в супермаркете упал именно на него.
Авелин пожала плечами и подняла стакан с водой, и ему оставалось только последовать ее примеру.
– За встречу!
Не сказать, чтобы Энтони жалел о решении пригласить Беатрис, но рядом с ней и Авелин становилась другой. Сейчас ему казалось, что она гораздо ближе к матери, чем к нему, и что Беатрис знает об Авелин гораздо больше, чем он.
– Когда я была маленькой, мы с Беатрис отмечали праздники, которые были в тех странах, куда мы приезжали, – поделилась воспоминаниями Авелин. Она искренне радовалась встрече, позабыв о плохом настроении. – Традиции менялись с каждым переездом.
– Это лучше, чем ежегодно терпеть дома толпу родственников, – улыбнулся Сэт. – Дедушки и бабушки, задающие одни и те же вопросы…
– Когда ты наконец женишься? – подсказала Авелин. Сэт почему-то покраснел.
– Ты-то откуда знаешь? – фыркнула Беатрис. – Тебе ни дедушки, ни бабушки не досаждали. А вот меня пытались выдать замуж…
– Неудачно!
– Ну почему же, я считаю, что все как раз удачно закончилось. И для меня, и для него.
Глядя на общение Авелин с Беатрис, сложно было представить, что эти женщины оставили за плечами две сотни лет, и больше ста из них не общались друг с другом.
– А ещё есть дяди и тёти, – напомнил о себе Сэт.
– Которые дарят тебе свитера, – поддержал его Энтони.
– Из которых ты вырастаешь раньше, чем успеваешь их надеть, – фыркнул Торнтон.
– Свитеров мало не бывает, – с серьезным видом заметила Беатрис, и была при этом столь убедительна, что Энтони не сдержал улыбки.
– Самое странное, что мне подарили за всю жизнь, была фарфоровая жаба, – признался Сэт. – Честно говоря, не угадал ни задумку создателей подарка, ни идею дарителя… Тем более, что это был сын папиного лучшего друга. Кому может понадобиться фарфоровая жаба?
– Любителю оригинальных подарков? – озвучила вариант Авелин.
– Извращенцу, – фыркнул Энтони.
– По-моему, ты ему не нравился, – предположила Беатрис.
– Честно говоря, я этому рад.
Какое-то время они перебрасывались шутками о нелепых подарках и курьезных ситуациях с родственниками, и в этом у Сэта с Энтони было побольше опыта, чем у их прекрасных дам.
Тонкий, едва уловимый писк-мяуканье, который он и сам бы не расслышал в пылу разговора, тем не менее привлек внимание Авелин.
– Это что, кошка?!
– Это мобильный, – шустро отозвалась Беатрис, не позволив ни Энтони, ни Сэту и рта раскрыть, – я поставила новый звук на смс. Сейчас вернусь.
– Кто ты и куда дела мою маму?! – возглас Авелин был полон самого что ни на есть искреннего изумления, которое она даже не попыталась скрыть. Беатрис не ответила, исчезая в коридоре, ведущем к спальням.
Энтони быстро переглянулся с Сэтом и накрыл руку Авелин, легко сжимая в своей. До возвращения Беатрис они обсуждали подмену родственников инопланетянами и суровые последствия таких случаев. Она присоединилась к ним спустя минут десять, подошла к Сэту, положив руки ему на плечи, легко разминая их. Выглядела Беатрис абсолютно счастливой, и Энтони подумал о том, что счастье идет любой женщине. Рядом с ним сидела самая красивая девушка на Свете, но не заметить, как расцвела Беатрис, он не мог.
– Что тебе запомнилось больше всего? – спросил он у Авелин. – Какой год? В смысле, какое Рождество в твоем прошлом?
Беатрис нахмурилась. По всей видимости, ей не хотелось воспоминаний.
Энтони не понимал, почему. Перед ним были две женщины, прошлое которых не так сильно отличалось: и у первой, и у второй были потери и неприятности, которых врагу не пожелаешь. Только Авелин предпочла об этом забыть, наслаждаясь счастьем рядом с ним, а Беатрис до сих пор не отпустила.
Кто или что осталось в прошлом, что не дает ей покоя?
– Рождество в Праге, когда мне было двенадцать. Мы тогда остановились в небольшом, но уютном домике. Кухарка приготовила гуся, и я радовалась снежной погоде за окном, – Авелин с любовью посмотрела на мать, – Беатрис мне подарила красивое желтое платье, и я долго кружилась перед зеркалом, пытаясь казаться взрослой. Почти все самые счастливые моменты моей жизни были рядом с тобой, мама.
– Мои тоже, – отозвалась Беатрис, тепло улыбаясь ей. В моменты, когда она смотрела на Авелин, из её глаз исчезала едва уловимая ледяная искра напряженности. Энтони вдруг задумался о том, сможет ли она когда-нибудь снова доверять себе и доверить себя полностью, каково рядом с ней Сэту. Рядом с женщиной, которая то переходит все грани близости, то не подпускает к себе на расстояние выстрела?
– А у вас, Беатрис? – спросил он. – Какое самое теплое воспоминание у вас?
Беатрис коротко улыбнулась. Энтони запомнилась эта улыбка – как ей удается отразить неприятие пикантным лукавством, он до сих пор не понял.
– Начало восемнадцатого века, Франция. Мы снимали такой же небольшой домик, только под Парижем. Нас было трое, и мне казалось, что так будет всегда. Вы все еще хотите продолжать вечер воспоминаний, или вернемся уже в настоящее? Лично меня устраивает здесь и сейчас. Энтони, не пойми меня неправильно. Я в курсе, что ты любишь Авелин и рада, что у вас ожидается скорое прибавление в семействе, но для меня эта тема...
Беатрис резко осеклась, а Энтони пришла в голову мысль, что сейчас выражение его лица, должно быть, претендует на звание «лопух года». Он повернулся к Авелин, пристально глядя на неё, но она не проронила ни слова, уставившись в тарелку. Повисла неловкая пауза, во время которой каждый усиленно соображал, как справиться с неловкой ситуацией.
Сэт был шокирован не меньше и замер с бокалом в руке. Тишину нарушила Авелин, которая швырнула вилку на стол, и та жалобно звякнула.
Сама она резко подскочила, бросив в лицо Беатрис:
– Как ты могла?! – и вылетела из комнаты, ничего не объясняя.
– Тебя можно поздравить? – поинтересовался Сэт, когда хлопнула входная дверь – Авелин накинула куртку и выбежала из дома. Глаза ученого довольно загорелись. – Я предполагал, что такое возможно. Рад, что моя теория подтвердилась…
Энтони вдруг подумал, что Сэт и Беатрис – отличная пара. Тактом они оба не отличаются, и им явно есть чему поучить друг друга. Он отдавал себя отчет, что злится не столько на них, сколько на себя за свою невнимательность, за то, что так и не смог вызвать Авелин на откровенный разговор, на то, что узнал об этом таким нелепым образом, но ничего не мог с собой поделать. Успев перехватить взгляд, которым наградила Сэта Беатрис – похоже, про свою «теорию» он и ей ничего не рассказывал, Энтони вскочил из-за стола.
Он давно не чувствовал себя таким взвинченным, встревоженным, раздраженным, ошарашенным и обрадованным одновременно. Не произнося ни слова, Энтони бросился следом за Авелин, не потрудившись даже одеться. Распахнул дверь, выбегая на крыльцо. К счастью, она никуда не ушла – стояла, облокотившись о перила, и он приблизился к ней, обнимая со спины.
– Авелин, – произнес он, – так это правда? То, что сказала Беатрис? –исследовательский интерес в глазах Сэта больше не вызывал раздражения, понемногу утихли все эмоции, кроме радости. Он не хотел думать о причине, почему Авелин молчала, и не собирался ничего выяснять по этому поводу.
– Да, – её голос прозвучал тихо и виновато. – Я не хотела, чтобы ты узнал вот так. Ты сожалеешь, что это произошло? – она повернулась к нему лицом. Авелин не плакала, но дрожала от волнения.
– А говорила, что у тебя нет подарка, – он наклонился к ней, легко касаясь губами губ, погладил по волосам, заключил лицо в ладони. Ему нравилось к ней прикасаться, в каждом прикосновении Энтони будто узнавал её снова и снова: едва уловимым откликом, почувствовать который дано не каждому. Авелин он чувствовал, как себя.
– Ты говорил, что не любишь детей, и я боялась признаться.
– Я не люблю чужих детей, они меня утомляют, – Энтони подхватил её на руки одним движением, но крайне осторожно, – а нашего я любил уже тогда, когда его не было в проекте, – он наигранно-грозно посмотрел на неё, – так что отставить все волнения. Мы возвращаемся праздновать… нашу прекрасную новость.
Авелин все еще неуверенно улыбнулась, не веря своему счастью, и взъерошила его волосы в ответной ласке.
– Думаешь, наш ребенок не будет утомлять, Хартман? – поддразнила она его. – Это тебе не кошечка.
– Насколько я знаю, кошки кричат ночами, дети тоже… – Энтони подмигнул ей. – В общем, разница невелика. Ещё я надеюсь, что наш ребенок не будет метить углы. С остальным я как-нибудь справлюсь.
Авелин рассмеялась, расслабляясь в его руках, счастливо уткнулась носом в плечо.
– По словам мамы, в детстве я была очаровательной, – призналась она, когда они вернулись в дом. Судя по крикам и звону бьющейся посуды в гостиной Беатрис и Сэт выясняли отношения. – Думаю, нам стоит оставить их наедине, а завтра ты расскажешь мне, почему они поссорились, – Авелин крепче прижалась к Энтони, игриво целуя его в шею. От прикосновения её губ по телу прошла волна жара, и он понял, что на ужин они больше не вернутся. По крайней мере, не сейчас.
– Потому что они слишком похожи, – наигранно-обиженно пробурчал он, понимая, что одно только присутствие её рядом разом нейтрализует вредное воздействие на его психику одержимых исследователей и прекрасных леди, которым не помешает урок хороших манер. Думать о нелепой ситуации больше не хотелось, и, нежно прижимая Авелин к себе, Энтони прошел в их спальню, ногой захлопнул за собой дверь.
– Я приготовлю нам ванную, – улыбнулся он, – и сделаю тебе массаж. А когда стихнет бой, и противники отправятся подсчитывать потери, можно будет вернуться на кухню и доесть то, что ещё не побывало на полу. Как тебе такой вариант?
– Вполне устраивает, особенно часть про массаж, – Авелин хитро прищурилась. Как ей удается быть столь соблазнительной, и при этом выглядеть такой невинной?
Устраивая её на кровати, Энтони не удержался и весьма откровенно поцеловал Авелин в губы. Похоже, до массажа они доберутся чуть позже, а ужин будет совсем поздним. Он упустил возможность узнать о собственном ребенке от любимой женщины, но сделает все, чтобы искупить промах, и чтобы это Рождество запомнилось Авелин с самой лучшей стороны.

__________________________________________________________________________________________________________________________

*** Маршмеллоу - американский аналог зефира, отличающийся рецептурой приготовления и своим небольшим размером.
_________________

Еще раз приветик!

Совсем новогоднее настроение набирает обороты, хочется всего такого нежного-снежного

Просто не могла не прийти!

А нам-то, читателям, как было интересно! Так что это вы правильно сделали, что решили нам рассказать! =)))

Ох, Ксю! Неужели он?! Сильвен приедет под Новый Год?! Эгей! Я буду ждать

Девочки! Вторая часть рассказа Спасибочки за нее
Но я сейчас убегаю, отпишусь на нее завтра!!!
___________________________________

Девочки, спасибо за главу от Энтони!
Вот где таких внимательных и заботливых мужиков прячут? Он все так тонко чувствует, и свою любимую, и ее отношения с матерью, даже догадался, в чем причина ее странного поведения, но отмел, как невозможную. А его подарок просто бесценен, Рождество с родными, что может быть лучше?
У всей компании разное отношение к этому празднику, очень интересны воспоминания каждого и то, как каждого из своей новой семьи воспринимает Энтони. Интреесно смотреть на уже знакомых героев через призму его восприятия, он очень проницательный.
Ну Беатрис, конечно, удружила дочери - вот так взять и сболтнуть то, что ей доверили! И Сэт тоже хорош, кто его за язык тянул?
Жаль, что все-таки Авелин не призналась сама, но это все детали, главное, что наших героев ждет прибавление в семействе, и Энтони просто не мог по-другому вопринять это радостное известие! Я очень за них рада!
Девочки, вы прямо душу этим рассказом согрели! С нетерпением жду глав от Беатрис, и от Сэта!

Энни,


Согласна))) Я люблю снег на Новый Год))) А вот после можно сразу весну

Для поклонников Жертвы писали)

Как хорошо Мы рады, что понравилось

Ты правильно поняла мой намек Не совсем приедет))) Но о нем тоже будет)

Будем ждать впечатлений)

Таня,


Очень любим Тони) Спасибо)))

Думаю, это все любовь Энтони журналист, пусть и бывший. А еще измененные эмпаты и могут чувствовать чужое настроение)

Согласна! Самый прекрасный подарок для Авелин)))
Мы мало знаем про их прошлое) Про те моменты, когда они были счастливы или наоборот грустили) И сейчас у нас появилась возможность приоткрыть завесу тайн

На самом деле Авелин не сказала даже ей) Беатрис сама догадалась по поведению дочери и ее странному пристрастию к сладостям))) И была искренне уверена, что Тони в курсе
Энтони теперь узнал и счастлив) Мы тоже за них рады) Скоро появится еще один маленький новый человек Весело им будет) Мы ту гадаем: мальчик или девочка?

Мы рады согревать сердца Следующий отрывок от Сэта))) Узнаем за что его Беатрис чуть не прибила

Девушки привет
Да ,соглашусь с Энтони,его тёща и Сет это самая непредсказуемая пара тысячелетия и что на самом деле их связывает знают только они или может они тоже не подозревают.
Авелин скоро станет мамой и учитывая такую интересную теорию профессора Тронтона,то и Беатрис может постигнуть та же участь.Я бы посмотрела на родителей в исполнении этой экстраординарной парочки,будет весело,а главное какие у них получатся дети талантливые,боюсь даже Сет со своими докторскими степенями не сможет угадать что получится)))
А вообще дух семейного единения,любви ,эмоциональной близости родных друг другу людей (изменённых ) передали тонко и тепло.
Спасибо за продолжение
___________________________________

Ева, привет!


Точно-точно Беатрис - девушка с трудным характером А Сэт от нее не далеко ушел

Сэт считает, что не может Но он не уверен
Дети у них бы замечательные получились))) И все же Беатрис против))) Она на такое не подписывалась)

Спасибо! Мы рады, что понравилось)))
Сегодня будет продолжение

Марина, Ксю приветик!!!
Девчонки, спасибо за скорое продолжение .

Какую же красочную атмосферу Рождества вы создали, тепло и уют, просто удивительно ! Энтони такой лапочка, как же трепетно он относится к Авелин, чуть ли не пылинки с нее сдувает, ей с ним повезло))) Сэт и Беатрис вообще отдельная тема, наверное когда они начинают ссорится дело не кончается только разбитой посудой . Вот мне тоже интересно, как они делят территорию?))))
_________________

Катюш, привет!

Поскольку этот рассказ заранее планировался как Новогодний, и атмосфера в нем соответствующая. ;)
У Энтони с Авелин изначально были теплые отношения, пока что это только прогрессирует. Во что выльется в дальнейшем - не знаем, но пока так.

У Сэта с Беатрис все погорячее, сейчас как раз выложу эпизод от его лица. Территорию они особо не делят, потому что Сэт уступает... ну, пока.
Спасибо за отзыв!
_________________

Девочки!
Ой, какой Энтони классный. Милый, добрый, заботливый. Таких еще надо поискать, вот правда. На все готов ради любимой женщины, и сюрприз приготовил и вообще.
Ну, а Сет и Беатрис, это вообще что-то. После того как Сет изменился, за ними стало еще интереснее наблюдать.
Спасибо, спасибо Вам за этот рассказик, он дарит такой позитив и отличное настроение, читаешь всегда с улыбкой

 » 3. Сэт

Энтони слишком быстро сбежал вслед за Авелин, а Сэт перевел непонимающий взгляд на разъяренную Беатрис и поинтересовался:
– Мне не стоило этого говорить?
– Стоило, но полгода назад, и уж точно без явного исследовательского интереса, – огрызнулась она, покручивая в руках вилку. Беатрис самой явно было неловко от того, что она только что сделала. Сам Сэт тоже не мог представить, что у Авелин были секреты от Энтони. Он познакомился с ними, как с парой, недавно, но у него создалось ощущение, что они знали друг друга несколько жизней. Их близость не была напускной или преувеличенной, они просто наслаждались каждым мгновением, проведенным вместе, и не стеснялись это показывать. В чем-то Сэт им даже завидовал.
Беатрис по-прежнему держала его на расстоянии. Рядом с ней он менялся, учился быть человеком, а не бездушным ученым, а ещё чуткости и такту, которого временами не доставало ей самой. Она могла отправить в нокаут неосторожно брошенной фразой, одним словом. Что, собственно, и произошло на ужине.
Приглашение провести Рождество с Энтони и Авелин оказалось самым желанным подарком, а вот Беатрис пришлось уговаривать. Она не была уверена, что готова к милым семейным встречам и согласилась далеко не сразу. Все же ему удалось её убедить, и Сэт считал это своей пусть маленькой, но все же победой. Глядя в сияющие счастьем глаза Беатрис, он понимал, что все сделал правильно. После смерти родителей все семейные праздники остались в прошлом, и только сейчас он осознал, как на самом деле ему всего этого не хватало. Ей тоже, но чтобы Беатрис решила признаться себе в таком, должно произойти Чудо.
С Авелин он был знаком, но от прежней невозмутимой, бескомпромиссной молодой женщины со стальным характером не осталось и следа. Рядом с Энтони она казалась совсем молодой девчонкой, хрупкой и ранимой. Её эмоциональность Сэт заметил сразу, но значения этому не придал. До последнего замечания Беатрис, после которого влюбленных, как ветром сдуло.
Энтони Хартман понравился Сэту. Беатрис особо не распространялась, но он сам навел справки в интернете. Он не представлял, как парню удавалось все эти годы трудиться на поприще журналистики. Сэт не сомневался в его талантах, но прожженный цинизм, которым несло от статей за версту, в нем сейчас сошел на нет. Торнтон весь вечер наблюдал за влюбленной парочкой, и надеялся, что возможно когда-нибудь им с Беатрис удастся достичь такой же гармонии.
– Я лишь предположил, что новая раса сможет размножаться естественным путем, – попытался оправдаться Сэт. Он слишком хорошо её знал, чтобы предугадать надвигающуюся бурю. Портить такой прекрасный вечер ему не хотелось, поэтому он попробовал остановить надвигающийся ураган. Хотя и не мог не признать, что злиться у Беатрис получается просто очаровательно. – Откуда мне было знать, что окажусь прав?
– Ах, ты предположил, значит?! – она оперлась руками о стол, пристально глядя на него. – А тебе не кажется, что «новая раса», как ты выразился, имела право знать о такой возможности?! И вот ещё… – она понизила голос до угрожающего шепота. – Я надеюсь, что больше у тебя никаких предположений не было, генетик хренов! Например, исходные условия: если объект Х новой расы трахает объект Y, которая человек, и при этом они не предохраняются, им тоже светит подобный сюрприз. Подумай, перед тем как ответишь.
– Вообще-то я XY, а ты XX, если по правилам генетики, – поправил Торнтон. Очевидно, ответ оказался неправильным.
Беатрис прищурилась, схватив первый попавшийся под руки бокал и от души запустила в него. Сэт увернулся, и осколки звучно разлетелись от стены на пол. На этом она не остановилась. Ближайшее, что попало в поле зрения Беатрис – тяжелая ваза на каминной полке, и она подхватила её, отправив по тому же адресу. Если бы не реакция измененного, для Сэта это могло закончиться плачевно. Сейчас же он отметил лишь глухой звук удара в непосредственной близости и едва заметную вмятину на стене.
– Я тебе сейчас покажу правила генетики, – процедила она, и в её голосе он уловил искренние сожаления о том, что силы у неё далеко не те, что раньше.
– Беатрис, я уверен, что для тебя это безопасно, – Сэт, поднял руки вверх, с трудом сдерживая смех. Стопроцентной уверенности у него не было, но он всерьез опасался за сохранность коттеджа и его интерьера. – И не стоит браться за свечи! Мы же не хотим спалить дом?
– Платит все равно Хартман, – ухмыльнулась Беатрис, взвешивая в руке медный узорчатый подсвечник, – ты до сих пор не научился врать, профессор, а переводить темы у тебя получается отвратительно!
Сэту надоело пререкаться, и он воспользовался преимуществом, неуловимым для человеческого глаза движением оказываясь рядом с ней, прижимая к себе и отбирая тяжелый подсвечник. Торнтон нечасто так делал, потому что тогда Беатрис злилась еще больше, но ему не хотелось продолжать перепалку. Зачем, если есть гораздо более приятные занятия?..
Он поцеловал её раньше, чем она успела выразить свое возмущение. Раздражение и боевой настрой Беатрис явно шли на спад, уступая место другим эмоциям и желаниям, которые нравились ему значительно больше.
– Ты невероятно сексуальна, когда сердишься, – произнес он, когда оторвался от ее губ.
– Пусти! – яростно сообщила она, упираясь ладонями ему в грудь. Её злость как рукой сняло, но сдаваться Беатрис не умела. – Терпеть не могу, когда ты так делаешь!
– Ты тоже не умеешь врать, – рассмеялся Сэт, и тут же снова стал серьезным. – Извини за то, что не сказал о такой возможности. Я и сам почти ничего не знаю о особенностях новой расы… и своих в том числе.
Беатрис коротко фыркнула, по-прежнему не желая сдавать позиций.
– Извиняться тебе придется долго.
Сэт улыбнулся, понимая, что ему удалось добиться перемирия. Он подхватил её на руки и понес в спальню, где извинялся долго и со вкусом. Когда она заснула – обессиленная, но явно довольная его методами просить прощения, Сэт убавил свет торшера до минимума и ещё долго смотрел на спящую Беатрис. В ворохе подушек и покрывал она выглядела настолько беззащитной, что казалось страшным представить, сколько ей пришлось пережить. Шрам, оставшийся на лице, который она успешно прятала под челкой, не шел ни в какое сравнение с теми, что зарастали на её сердце. Он не мог отвести от неё взгляда, а когда к ним на постель с требовательным мурчанием пришел рождественский подарочек для Авелин и Энтони, Сэт быстро пересадил его со спины спящей Беатрис поближе к себе. Котенок довольно заурчал, устраиваясь рядом, а он вспоминал каждый миг, проведенный рядом с ней.
После его звонка Беатрис согласилась на встречу, но он не знал, чего ему ожидать. Слова Авелин о том, что у него есть шанс, вселяли в Сэта надежду, но даже сила и уверенность измененного не помогали избежать нервозности. Они договорились встретиться в Санкт-Петербурге, и Сэт до сих пор переживал свое первое ощущение от встречи с ней в летнем кафе. На ней было светлое платье в цветах, перехваченное поясом на талии, босоножки и легкий браслет на тонком запястье. Ему показалось, что она похудела и в глаза сразу бросилась челка, которой не было раньше.
Беатрис шагнула к нему, обняла и поцеловала в щеку, и за привычной напускной уверенностью, граничащей с наглостью, Сэт увидел надлом, от которого ему стало не по себе. Она призналась, что не ожидала его звонка и не пыталась скрыть удивления. Они провели весь день вместе, рассказывая друг другу все с момента их расставания. Сэт – о своем удавшемся эксперименте над собой, новых ощущениях и визите к Рэйвену. Беатрис – о похищении Авелин, о смерти Люка, невероятном спасении и Джеке Лоуэлле.
Вечер, плавно переходящий в ночь, они закончили в одной постели, и с тех пор почти не расставались.
Сэт не знал, что думает о нем Беатрис. Временами ему казалось, что он в плену собственных иллюзий не замечает того, что она просто позволяет себя любить и быть рядом с ней. Она не говорила о чувствах, но Сэту были и не нужны слова. В каждом её прикосновении, ласке или доверительном разговоре он видел ответ, и тогда тусклая искра надежды разгоралась костром внутреннего света.
Рядом с ней он учился человечности и нежности. Привязанность переросла в нечто иное, и как бы это не называлось, Торнтон не хотел расставаться с Беатрис. Такое чувство возникло у него впервые. Наука отошла на второй план, и новые привычки сменили прежние. Сэт не оставил желания разгадать тайну происхождения измененных, но стал гораздо более осторожным. У него была Беатрис, которую он ни за что не стал бы подвергать опасности по собственной воле. Он сам, его кровь могли стать как новой ступенью в эволюции человечества, так и смертельным оружием.
Сэт согласился помогать Беатрис в поисках Сильвена и постоянно задавался вопросом, стала бы она искать его? Ревности он не испытывал, по крайней мере, ему хотелось в это верить. Сильвен долгие годы был семьей и ангелом-хранителем Беатрис и Авелин, и не раз помогал им, в том числе и самому Сэту. Его загадочное исчезновение тревожило Беатрис, да и ему самому казалось странным. Зачем измененному, а возможно уже и человеку, скрываться ото всего и ото всех? Наверняка, на то были веские причины. Возможно, помощь сейчас нужна самому Сильвену.
Торнтон прилагал все силы, чтобы найти хотя бы какую-либо зацепку касательно его или Дэи, но пока что их старания ни к чему не привели. И Сильвен, и его Лорелея**** исчезли, словно их никогда не существовало, будто этих двоих поглотили воды Рейна.
Возможно, они решили насладиться друг другом, оставив прошлое в прошлом, но Беатрис продолжала искать. Снова и снова сталкиваясь с её упорством в своем стремлении найти его, отчаянием и разочарованием от напрасной надежды, Сэт и сам испытывал странную смесь сожаления и потерянности. Он понимал, что пока Беатрис не успокоится и не научится жить настоящим, у них ничего не получится. Но он готов был ждать столько, сколько потребуется, и пройти этот путь вместе с ней.
Сэта разбудил дневной свет. Снег искрился на солнце – белый, ослепительно яркий, до рези в глазах, по стеклу уже бежал легкий морозный узор: становилось холоднее. Он осторожно выбрался из постели, чтобы не разбудить Беатрис, отыскал взглядом деловито вылизывающегося Подарочка, улыбнулся.
Умывался Сэт прохладной водой, что помогло проснуться окончательно. Одевшись, он направился на кухню, с которой уже тянулся яркий аромат какао. У плиты хозяйничал Энтони, колдуя над туркой, Авелин устроилась за столом с пакетом сладостей. Сам он чувствовал себя немного неловко после того, что произошло вчера, но влюбленные и словом не обмолвились об их с Беатрис вчерашнем ляпе, поэтому он решил отложить тему извинений.
– С Рождеством! – весело произнес Энтони.
– Доброе утро и с Рождеством, – Сэт улыбнулся, понимая, что прощен заочно.
– С Рождеством! – счастливо воскликнула Авелин и хитро, по-детски прищурившись, добавила. – Мы ждем вас с Беатрис, чтобы развернуть подарки.
Из-за вчерашней оплошности, Сэт даже забыл про праздник, но отличное настроение Авелин передалось и ему. Вместе с Энтони они готовили блинчики, когда на кухню вышла сонная Беатрис. В его свитере и своих джинсах она выглядела по-домашнему уютной. Потирая глаза, она устроилась за столом рядом с дочерью и с улыбкой посмотрела на него. За то, что Сэт сейчас увидел в её взгляде – нечто большее, чем неприкрытая благодарность, скорее нежность, граничащая со счастьем, и все это, адресованное ему – он был готов на многое. Будто почувствовав его, Беатрис поспешила разрушить очарование момента в привычной насмешке.
– Вам все-таки удалось вовлечь меня в эту авантюру, именуемую семейный праздник...
– Только не говори, что тебе не понравилось, – поддела её Авелин.
– Не скажу, но это же так… – Беатрис наигранно-тяжело вздохнула и развела руками, за что в неё полетело миниатюрное печенье в виде зайчика.
– Сначала позавтракаем, а потом развернем подарки, – предложила Авелин, резво поднимаясь, перехватила из рук Энтони тарелки с блинчиками, помогая накрывать стол.
Второй раз за сегодняшнее утро Сэт смутился, осознав, что вчера совершенно забыл про осколки. В гостиной было чисто: Энтони с Авелин немного прибрались, чтобы не встречать праздник в осколках. Хорошо ещё, что посуду они купили сами.
За завтраком он поздравил их со скорым прибавлением, и ответом ему были два счастливых взгляда. В этот момент ему показалось, что все происходящее – просто сон, и что завтра он проснется в Спрюс-Грув, один в своей холодной постели, или, что ещё хуже, где-нибудь на Острове в сыром подвале, обреченный сгнить там вместе с собственными мозгами. Картинка была настолько яркой, что Сэт ненадолго выпал из реальности и вздрогнул, когда Беатрис коснулась его руки.
– Что-то не так? – спросила она. – У тебя было такое лицо…
– Представил альтернативную реальность, – не стал отпираться он, – по всей видимости, у меня острая передозировка счастья.
Беатрис крепко сжала его руку, глядя ему в глаза.
– Я с тобой. Помни об этом.
Сэт с благодарностью улыбнулся и сжал её руку в своей.
Солнце за окном не позволяло надеяться, что им удастся покататься с горок и поиграть в снежки. Отраженный от снега ультрафиолет был безопасен разве что для Беатрис. Ожог сетчатки и красные пятна по всему лицу – сомнительное удовольствие. Поэтому они устроились возле ели, и, как и планировали, стали разбирать подарки.
С подарком больше всех повезло Энтони, который узнал, что скоро станет отцом, у остальных все было гораздо скромнее. Сэту он подарил бутылку коллекционного вина, а Беатрис – изящную шкатулку для драгоценностей, а для Авелин приготовил сертификат на обучение дизайну интерьера в Лондоне.
– Не думаю, что это актуально теперь, – вздохнул он, – вряд ли ты захочешь уезжать далеко, когда…
– Хартман, ты меня ещё под колпак посади! Мне только в радость сменить обстановку. Веришь-нет, но так долго на одном месте я давно не сидела. Кроме того… – она хитро улыбнулась. – Мы же поедем вместе.
Авелин светилась от счастья, как рождественская ель в паутине гирлянд, и принялась горячо спорить с Энтони, когда он отобрал у неё «тяжесть» в виде подноса со свежим горячим печеньем, только что из духовки, который было «слишком далеко» нести с кухни.
Беатрис вынесла из их спальни сонный и явно недовольный тем, что его потревожили, Подарочек. Авелин сначала замерла, а потом подскочила на месте и осторожно приняла его из рук.
– Я так и знала, что слышала кошку! – воскликнула Авелин, с деловым видом заглянув котенку под хвост. – Какой ты хорошенький! Тони, теперь нам точно не избежать помеченных углов – это кот.
Подарочек проснулся и явно был настроен поиграть. Ленты и шелест бумаги пришлись ему по вкусу. Авелин же не сводила с котенка глаз и явно была рада очередному сюрпризу.
Помня о любви дочери к желтому цвету и её стилю, Беатрис выбрала для неё красивое вязаное платье, от которого Авелин тоже пришла в восторг.
Свой подарок Сэт разворачивал долго – в одной коробке оказалась другая, во второй – третья, и так далее. Беатрис с любопытством наблюдала за ним. Когда же он, наконец, добрался до цели, то резво захлопнул крышку и убрал коробку за спину, подальше от посторонних глаз и рук.
– Что там? – весело поинтересовалась Авелин, очевидно, заметив, как изменилось выражение его лица.
– Да, Сэт, что там? – Беатрис приподняла брови, откровенно глядя на него и облизывая губы.
– Ничего, – вслух признаться передо всеми в том, что ему подарили пикантное нижнее белье, Сэт явно был не готов.
– На самом деле… – Беатрис протянула ему ещё одну небольшую подарочную коробочку. – Это была только часть подарка. Открой.
– Что там? – подозрительно поинтересовался он. В ответ она только невинно пожала плечами, постукивая пальцами по своим, пока ещё нераскрытым подаркам от него.
Ожидая увидеть нечто в принципе непристойное, Сэт чуть ли не зажмурился, снимая верхнюю крышку. Особенно это было бы некстати, потому что Авелин, у которой любопытство пересилило, приподнялась, и теперь могла видеть то, что внутри. В коробке на синем бархате оказались наручные часы. Те самые, о которых они говорили в магазине в Мюнхене. Беатрис увидела, что он остановился у витрины, и спросила, в чем дело. Сэт рассказал, что в точности такие часы ему дарил отец на двадцать пятый день рождения. Спустя шесть лет, во время одной из конференций он забыл их в номере отеля, а вернувшись, не обнаружил на месте. Вора нашли, а часы нет. Она это запомнила, равно как и его слова о том, что часы были ему безумно дороги. Конечно, это были не те же самые часы, но мысль о том, что ей небезразличны его чувства стала, пожалуй, самым лучшим подарком.
Сэт не успел ничего сказать, потому что Беатрис уже вовсю шелестела подарочной бумагой. Увидев шар с падающим снегом и миниатюрными набережными Санкт-Петербурга, она улыбнулась. На какой-то краткий миг – или же ему это только показалось – в её глазах промелькнуло смущение, с которым она быстро справилась.
Второй подарок – изящный каплевидный кулон с бриллиантами, она сразу приложила к свитеру.
– Я подумал, что он будет здорово смотреться с твоим синим… – договорить он не успел, потому что она обвила руками его шею, целуя в губы.
Сэт упустил момент, когда Энтони и Авелин с подарками и Подарочком исчезли из гостиной, а в реальность вернулся спустя несколько минут, когда Беатрис указала ему на окно. Небо почти полностью затянуло облаками: вот-вот снова пойдет снег.
– Нам все-таки удастся выбраться из дома до наступления темноты, – сказала она. Какое-то время они просто сидели, обнимая друг друга и глядя на пляшущее в камине пламя. Давно Сэт не чувствовал себя таким счастливым, как сегодня. Это был совершенно иной уровень близости с ней, и он боялся одним неосторожным движением или словом разрушить все волшебство момента.
– Я пойду собираться, – Беатрис улыбнулась ему, – а ты подними наших счастливых родителей. Они потом будут сильно жалеть, если останутся дома.
Сэт нашел в себе силы только кивнуть. Он точно не был бы разочарован, останься он дома и проведи весь день наедине с ней.
Авелин и Энтони с восторгом и с энтузиазмом восприняли приглашение поиграть в снежки и прокатиться с горок. Дочь Беатрис догнала его в коридоре, протянула ангелочка, сделанного из обычной бумаги.
– Подарок для тебя. Мы быстро, – пообещала она, – и ещё, Сэт… – Авелин крепко обняла его, прошептав на ухо. – Береги её. И добро пожаловать в нашу семью.

____________________________________________________________________________________________________________________

**** Лорелея - в легендах и сказаниях о реке Рейн, красавица, заманивающая своим пением моряков, и несущая им гибель.
_________________

Яна, привет!

Энтони классный, но только рядом с Авелин. В отношении Сэта и Беатрис он более циничный Любовь способна творить чудеса)
Про милые отношения Беатрис и Сэта можно почитать дальше У них все не так гладко

Пожалуйста Мы рады подарить хорошее настроение

Девушки привет
Сэт я смотрю тоже весь в чувствах ,влюбился профессор в первый раз и по настоящему,в принципе они с Беатрис идеально подходят,они похожи и не похожи и именно с ним наша сильная женщина может быть слабой,внутренне она это понимает оказалась признаться в это окружающим.
А детишки надеюсь будут,потому ни что так не вправляет мозги женщине как беременность и Сильвен останется в прошлом
Спасибо за главу
___________________________________

Девушки, привет!
Спасибо за новый кусочек! Такая милая семейно-праздничная атмосфера, умиротворение между Авелин и Энтони, шутки, подарки, спокойный солнечный день. Рада за Сэта, что теперь у него появилась семья! Понравилось, как Беатрис бушевала, особенно способ, которым Сэт ее "успокоил"! Ну и интересно было узнать, как они встретились после острова.
Беатрис видимо просто не привыкла к счастливой и спокойной жизни, вот и придумывает себе заботы - найти, куда делся Сильвен. Вообще-то мне тоже очень интересно, куда он на самом деле сгинул.
Жду кусочек от Беатрис, что она там себе думает, например, не хочет ли снова стать измененной?

Ева,

Да, он влюбился в Беатрис еще раньше, но до сих пор боится произнести это вслух. Хотя ей не слишком это нужно, хватает объятий и его отношения)))
Беатрис хочется побыть слабой, и все же она пока не готова впустить любовь в свое сердце) Вот и хватается за прошлое...

Беременная Беатрис??? Я не завидую Сэту) Если Авелин стала невыносимой, то Беатрис по жизни ведет себя как беременная Всеми командует и вредничает)

Она хочет его найти именно потому что не оставила мысль о прошлой жизни.

Спасибо тебе!


Таня, привет!
Мы старались создать рождественскую праздничную атмосферу. Но любовь между Тони и Авелин - это они сами У Сэта наконец-то появилась семья, потому что он был женат на науке. Но чувство к Беатрис все изменило Беатрис привыкла воевать, а не сидеть на месте. Такая у нее была нелегкая жизнь. Сэт тоже не оставил прежних привычек, но в отличие от нее не гонится за прошлым. Пожалуй, Беатрис готова принять нынешнюю жизнь такой, какая она есть. Любить и быть любимой. Оставить в покое Дариана, Сильвена и их заговоры. Эх. Про Сильвена хотим написать целую повесть И пока он не сгинул

Завтра обязательно будет))) И все узнаешь)))